Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2

Повторюсь: Автор ничего не знает о Японии, так как в ней не жил. Пока что. Потому Япония — чистая стилизация сеттинга.

Обложка — как обычно, Шелест

https://author.today/u/kod_100

Глава 1

— Не заговаривай зубы! — злобно шепчет Ю. — И не ори! Мать с Мивако дома!

— Я ровно на пятнадцать минут. Пожрать, переодеться и валить дальше по азимуту.

— ТЫ же к себе в комнату сейчас?

— Ну да.

— Пошли. — Она, чуть ли не подталкивая меня в спину, неотступно сопровождает по всему коридору.

После чего плотно закрывает двери моей комнаты изнутри.

— Ты не понимаешь, что, отказывая женщине, ты её унижаешь? — рубит в лоб моя местная вроде как местами сестра, толкая меня на низкую кровать и усаживаясь на полу, напротив. — И что нам с тобой ещё, чисто теоретически, тут жить и жить? После всего этого?

— Жёсткий аргумент, — соглашаюсь. — А самое главное — типично бабский. Я тебя услышал.

— Лучше бы ты ночью вёл себя как мужик, а не!‥ — в запале изображает шипением кобру Ю.

— Прикольно. Я ещё и виноватым получился. А давай посмотрим на это всё с моей стороны? Ну, пусть на неделю вперёд. Или на две?

— Я чё-то не поняла, ты сейчас о чём?! — непонимающе хмурится она. — Тебе вообще какая печаль?! Вставил, вынул, счастливый захрапел!

— Ну допустим. Допустим, всё как ты говоришь. Вставили, вынули, захрапели. Потом через неделю или две мы оба наигрались, а у тебя заводится парень. Может такое быть?

— Вполне. Нормальный ход событий. И чё?

— А ты от него про нас с тобой всё скрывать будешь? Или — каждый раз коситься на меня, когда он сюда приходит будет?

— Э-э-э…

— А если пойти чуть дальше и предположить, что он будет очень серьёзно к тебе относиться? И — потенциально — будет очень болезненно воспринимать, к-хм, как бы тут поделикатнее… твои некоторые смелые эксперименты, оставшиеся в прошлом? Сказать тебе, что будет дальше?

— Что? — уже гораздо более озадаченно и почти конструктивно спрашивает Ю.

Демонстрируя даже подобие некой мысли во взгляде

— Сейчас у нас с тобой практически нет друг от друга секретов, согласна?

— Да, — помолчав, отвечает она.

— В некоторых моментах, пожалуй, мы действительно как брат и сестра. В том смысле, что ты вон ради меня каких-то мужиков даже организовывала. Когда с Сэем дуэль была. Хотя и не без мата, — смеюсь, припоминая неподдельные и искренние впечатления Ю в тот момент.

— Попросила знакомых мужиков с отцовской работы, — хмуро констатирует она, качая головой, словно маятник. — есть там одна бригада… Они периодически подкатывают деликатно, когда я в тех местах бываю. Вот, как раз пригодился номер бригадира. Когда сказала, что у брата могут быть сложности, они без проблем вписались. Бы. Но ты всё сам отменил.

— Потому, что сам справился… Думаем вместе дальше. А вот если бы ночью мы с тобой, как ты хотела, ты-дым-ды-дым, то что бы сейчас было? — Просто смотрю на неё и ничего не объясняю.

Некоторые вещи в этой жизни нужно проходить своими ногами и самостоятельно.

— Ну, у тебя и сейчас стояк, — не задумываясь, выдаёт она. — После ночного, ты бы относился ко мне, как … кхм…

— Как к скорой помощи, — подсказываю. — Вполне определённого плана. Говорят, у нас в школе есть такая девочка. Я, правда, лично с ней не контачил на эту тему, но всё возможно. Но ты продолжай, продолжай.

— Относясь ко мне, как к скорой помощи, ты бы сейчас втихаря затащил бы меня к себе. Под предлогом того, что всё равно моя комната занята Мивако, — начинает доходить до неё. — И вообще, мог бы пользоваться каждой подвернувшейся ситуацией, хоть в ванной хоть где. Бля-я-я-я…

— «Добро пожаловать в сексуальное рабство», — изображаю голосом фрагмент одного мультипликационного сериала весьма определённого содержания. — Причём, заметь. Мои мозги работали бы в эту сторону независимо от меня. Просто потому, что мозги всегда думают и хотят по пути наименьшего сопротивления.

— Бля-я-яя…

— Ну и следующий вопрос: а у тебя были бы шансы увернуться? Либо — ты бы себя после этого как вела?

— Пиздец был бы, — озадаченно выдаёт сестра, откидываясь назад и задумчиво разваливаясь на полу. — Один раз побалдеть — это одно. Особенно если по пьянке и по приколу. А на каждый день попадать, как на работу… ещё и без вариантов… бля-я-я-я… И ведь не откажешь! Предложила сама — постоянно тебя ублажай. Если ты сам не уймёшься.

— А с чего мне униматься?! — резонно возражаю ей. — Возраст самый что ни на есть мозголомный. Когда все эти гормоны реально крышу рвут.

— Откуда ты такой умный? — хмурится Ю, пялясь в потолок.

— Это ещё не всё. Даже если бы я проявлял чудеса такта, деликатности и предупредительности, с каждым днём мы всё равно больше и больше сторонились бы друг друга. Объяснять, почему?

— Почему? — заторможено выдаёт она.

— Потому что некоторые действия в нашей жизни носят невозвратный характер, — припечатываю. — И если ты не понимаешь этого на тему того самого, то я просто подожду, пока тебя не проймёт.

— Слушай, а ты вот это всё прямо тогда, ночью сообразил? — она отчего-то оживляется, садится на полу и хватает меня за ступню, начиная с силой вдавливать ноготь моего большого пальца. — Ты ж сам говоришь, гормоны крышу рвут. Чего не стал тогда…? Возможность же шикарная? Ну и я тебе нравлюсь, в том самом плане.

— Если отвечать твоими словами, то мне сейчас любая понравится. В том самом плане. Лишь бы было, куда. И без обязательств. Не понимаешь?! Если говорим о чистой физиологии, то мне сейчас всё равно, какая баба будет рядом на этом этапе — главное, чтоб симпатичная. А у тебя, кстати, чудесная подруга! С большими сиськами, которая мне и телефон даже оставила. Вот теперь ты скажи: если в уме держим обязательства, то кого бы ты выбрала сама на моём месте из вас двоих?

— Не смей! — непоследовательно вспыхивает Ю.

— Почему? — тут я искренне удивляюсь.

— Потому что я тебе запрещаю! — запальчиво шипит она и начинает выкручивать мою ногу в суставе.

— Пф-ф-ф-ф-ф… Ну-ну… — перевернувшись на живот, пытаюсь выдернуть у неё иммобилизованную конечность.

Это мне частично удаётся, правда, в её руках остаётся мой носок.

Именно в таком положении нас застаёт неожиданно входящая ко мне мама (слава богу, что мы при этом находимся на более чем пристойной дистанции).

— О, вы помирились? — вроде как с облегчением вздыхает она. — Мы с Мивако проедемся к ним в офис. Не теряйте нас.

Мао Курата была обескуражена: как ни парадоксально, но, похоже, ничего ночью не было. По крайней мере, как заснула тогда по пьянке рядом с Ю, так с ней же и проснулась. И одежда вся на месте без изменений.

Ч-ч-ёрт. Из такой хорошей идеи подобраться к пацану поближе, совмещая приятное с интересным и полезным, ничего с наскока не вышло.

Ладно. Есть же сказка о черепахе, обогнавшей на соревнованиях по бегу зайца?

А не набрать ли нам в этой связи подругу? Тем более, та сегодня с утра валялась пьяная, не вязала лыка и до занятий в университете так и не добралась.

На звонок Ю ответила сразу. Камера её смарта показала, что она находится в комнате своего брата, тот сидит без носка и задумчиво с ней о чём-то разговаривает.

Хм. А сам носок через секунду обнаружился в руках подруги. Интересно, да чем это они там занимаются?!

Поболтав о приличествующих случаю отстранённых моментах типа погоды и самочувствия, Мао Курата в следующий момент сделала предложение, которого сама от себя не ожидала:

— Ю, хочешь, я с материалами лекции приеду? Позанимаемся вместе? Ты же пропустила сегодня, — добавила участия в интонации представительница одной из младших ветвей Ходзё.

— Давай, — чуть удивлённо согласилась подруга. — Если тебе самой удобно — конечно приезжай.

Вот и отлично.

К удивлению самой Мао; когда она, бросив всё, как малолетка понеслась в дом к Асадам через добрую половину города, кроме самой Ю, она там никого не застала.

В первый момент Курата, как дура, поначалу даже разволновалась в предвкушении. Когда сестра белобрысого деловито предложила в прихожей:

— Погнали к Масе в комнату? Там удобнее будет, моя пока занята.

А в итоге всё вышло донельзя банально: в комнате самой Ю сейчас жила кандидатка во вторые жёны их отца. Младший брат уступил сестре комнату, а сам временно обитал на кухне.

Последнее — потому, что пошёл в какой-то спортивный зал, где и пропадал сейчас всё время.

В данный момент светловолосого поганца тоже дома не было! Вот же сволочь малолетняя!

Задохнувшись поначалу от обиды (ехала, как идиотка, через весь город!), Мао быстро взяла себя в руки:

— Смотри, тут вот что разбирать долго… ничего, если задержимся? — Из-за неуместного азарта, пробный шар был брошен.

Оставалось дождаться ответа.

— Если хочешь — оставайся и сегодня у меня. — Уверенно предложила подруга. — Только в этой комнате ночуем, если что. Не в моей.

— А какая разница? — поторопилась выпалить представительница семьи Ходзё. — Меня всё устраивает, комната как комната. Это же брата твоего, да?

Дела надо доводить до конца. Даже такие смешные и несерьёзные.

— Разрешите попросить вас об одолжении! — белобрысый гайдзин, до удивления чисто говорящий на языке, поклонился в почти безупречном ритуальном поклоне.

— Двери всех храмов всегда открыты для тех, кто жаждет знаний, — обтекаемо ответил сенсей одной из не самых известных в городе школ. — Чего хотел?

— Мне ваш до-дзё рекомендовала одноклассница. У меня есть одна прикладная задача; вот она говорила, что вы можете помочь. Если…

— КАК ЗВАТЬ?

— Асада, Масахиро.

— Не тебя! Одноклассницу, которая тебе рекомендовала прийти сюда, как звать?

— А-а-а-а-а, извиняюсь. Не сразу понял. Кимишима, Цубаса.

— А-а-а, красноволосая, — лицо сенсея просветлело. — Понял. Какая у тебя проблема? И чем, по её словам, тебе могут помочь тут?

— Цубаса говорит, у вас постановка ног — самая академичная во всей провинции. И учитывает не только традиционные жёсткие стили, где… м-м-м, не знаю, как сказать… в общем, она говорит, что у вас вроде фехтования — только ногами.

— Подожми правую ногу. Попрыгай на левой, — коротко уронил сенсей. — Так, теперь наоборот.

Белобрысый, добросовестно выполнив распоряжение, выжидающе смотрел на старшего.

— До фехтования ногами лично тебе лет десять. — Вынес короткий приговор наставник. — При условии регулярных занятий, естественно. Если вдруг окажется, что талантлив, как она, то года три-пять. Это без учёта закалки тела, только постановка техники под первый дан.

— Благодарю за участие, — вежливо кивнул гайдзин. — У меня более короткий горизонт просьбы. Если возможно, то мне нужно, чтоб любой из ваших учеников с хорошей техникой просто меня погонял. Ногами. По ограниченному пространству примерно шесть на шесть метров. Плюс-минус.

— Хочешь пристреляться к противнику «с ногами»? — мгновенно сообразил сенсей. — А сам кто?

— Боксёр. Да, хочу пристреляться к противнику «с ногами». — Пацану явно понравилась формулировка старшего. — Это возможно? Я оплачу эту услугу. В любом разумном объёме.

— Договаривайся со старостой группы, — пожал плечами старший, теряя к парню интерес и кивая на ученика с чёрным поясом. — Вон тот угол — твой. За красные маты не заступать, будешь мешать другим.

— Сколько? — белобрысый по незнанию полез за деньгами.

— Мне ничего не надо, — поморщился наставник. — За время бросишь в коробочку у входа, когда будешь уходить. А ему дашь, как договоритесь.

К удивлению немолодого наставника, странный гайдзин выдержал полноценный час. Добросовестно снося пропускаемые по незнанию попадания, не останавливая тренировочного процесса и явно отрабатывая при этом что-то своё.

Староста, поначалу поставив «на заработок» одного из учеников послабее, буквально через пару минут сменил того сам. И выложился за этот час почти полностью, с интересом отдаваясь именно что фехтованию ногами: с белобрысым было интересно.

— Заходи ещё, — неожиданно для себя, услышал сенсей слова ученика, сказанные на прощание гайдзину. — Но я бы на твоём месте всё же занялся бы постановкой ног. Ты в Японии.

Сенсей коротко кивнул прощающемуся поклоном белобрысому, а про себя подумал: тот ни черта не смыслил в технике, это было видно. Но откуда-то имел такой обширный опыт явно реальных боёв, причём не обусловленных, что и сам мог — в паре узких фрагментов — быть весьма полезным его собственным продвинутым ученикам.

Таким, например, как староста секции. Мало ли, на какого соперника попадешь. А белобрысому явно было что показать на коротких дистанциях.

— Эй, ты, да-да, ты. На, купи билетик. — Обступившие меня четверо крепких парней, лет за двадцать каждый, явно представляют организацию того же рода занятий, что и работодатели моего местного отца.

Навязывание ненужных товаров и услуг, как эти вот билеты на благотворительный спектакль не пойми какой труппы, тоже один из видов занятий якудзы.

— Мне не надо. И денег нет.

— У тебя полный карман денег, — кажется, их предводитель настроен более чем серьёзно.

Потому что, не отрываясь косится на мой карман.

— Не в своём районе живёшь по тем правилам, которые приняты, — внешне миролюбиво добавляет второй из четверых, отрезающий мне дорогу к супермаркету.

Идущим мимо людям нет никакого дела до происходящего.