— Я не хочу спорить с Аватаром в духовных делах. Просто перед тем, как зонгду Хенше пропал, он отправил письмо, где указал, что ему нужно было что-то мне показать, заключить новую сделку в Бин-Эре. И все. Очень грубо. Очень загадочно. Будто он вдруг возомнил себя равным мне.

Торговец вернулся с бутылкой и чистыми стаканами. Фэйшань отослал его и налил вина сначала Аватару, потом себе. Он хотел оказать ей честь, даже если она не собиралась это пить.

— Вскоре после письма были огни и шум, — сказал он. — Если случаи связаны, я выясню. Может, не так быстро, раз ты дала мне свои заверения.

Он взял вино и покрутил стакан, понюхал аромат.

— Я рад, что ты убеждена, что мы имеем дело с духами, Аватар. Потому что, если я обнаружу, что это работа человека озаряла небо над моей территорией, и кто-то угрожал моему правлению, то мне страшно представить, что я сделаю в отместку с Четырьмя Народами, включая Царство Земли. Это будет плохо для моей репутации в книгах по истории. Или для отголосков страданий в Мире Духов, за который ты так переживаешь.

Янгчен промолчала.

Фэйшань стукнул стаканом по ее стакану.

— За яркое завтра, — ответил Царь Земли на ее молчание. — Я жду, что ты сдержишь свою сторону сделки.

































39

ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ


Ее ладони дрожали весь путь к Северному Храму Воздуха. Она сжимала поводья Нуцзяна, чтобы унять дрожь, крутила, сжимала, сплетала. Он ворчал, жаловался, когда она тянула слишком сильно.

Она надеялась отвлечь Царя Земли, сосредоточив его на не том призе, используя его жадность. Она преуспела только частично.

Теперь у Янгчен был общий интерес с шанями Бин-Эра. Им придется сговориться, чтобы сохранить обман с духами для Царя Земли. Шани, если хотели оставить головы, и Янгчен, если не хотела, чтобы тайна Единодушия была раскрыта. Она искала рычаг на Тейина, Ноэхи и других, и теперь у нее было слишком много давления.

Три человека ставили город на колени. Три человека сдерживали армию. Магию можно было довести до предела, она это хорошо знала. Но это был новый уровень. В ее воспоминаниях не было ничего похожего на силу, которую она видела в Бин-Эре.

Знание, что эта техника существовала, не могло стать доступным. Не сейчас, когда напряжение между народами было все еще раздраженным, как эмоции надменного короля. И никогда, пока люди были людьми.

Кавик спросил, что она сделает с его братом и Чайси. Если рассказать о них главе государства, Единодушие — было сложно отложить название — вытечет в мир при попытках боя за любое преимущество. Она не могла рисковать решительными действиями лично, когда Чайси могла обладать не только тремя магами, о которых она знала. Как Янгчен узнала, весь город мог быть в заложниках.

Ответом, если бы она дала его Кавику, было ничего. В нынешнем состоянии она ничего не могла сделать с Чайси и его братом. Пока что они были защищены. По крайней мере, Чайси. Она могла пока сидеть удобно, получая выгоду, для которой было создано Единодушие, не страдая, как Хенше.

Зонгду Жондури понимала, что руки Янгчен были связаны. Перед ее путешествием к Царю Земли она получила послание соколом. Одно предложение на крохотном свитке было издевкой, даже короче коана.

Мудрый ход. Янгчен не делала ход, не могла его сделать, и Чайси знала это.

Ей пришлось стать идеальным Аватаром Мамы. Спокойно ждать, добродетельно, пока противники улыбались ей с другой стороны досок. Они могли вырезать ее статую в таком состоянии.

Она направила Нуцзяна ниже, когда стало видно одинокую вершину Северного Храма. Пик и Пак ждали ее там, злились на нее снова, но у нее были другие дела на первом месте. Она пролетела над городом и больницей, не останавливаясь, пронеслась между долинами, следуя за тропами из гравия между отвесными склонами льда и камня.

Тонкий шов зелени открылся перед ней. Вокруг гор было несколько изолированных карманов плоской земли, которые почти нельзя было обнаружить не с воздуха. Многие места игнорировали, но в некоторых были деревушки, которые жили, пока им поставляли регулярно важные припасы.

Янгчен опустилась на ровный участок. Там был сад, три маленькие каменные хижины и естественный ручей журчащей воды. Вид на непроходимую местность был резко красивым, шторы облаков сдвинулись, и стало видно сцену, которую стихии творили много эпох.

Она спрыгнула с Нуцзяна. Настоятель Сонам, лидер Северного Храма, встретил ее. Они пошли бок о бок, хотя на прогулку места не было. Она знала, что он не мог смотреть ей в глаза.

Разочарование и негодование в голосе Сонама были густыми, могли поддерживать небо.

— Ты сделала из нас надзирателей, — сказал он.

На участке земли на четвереньках рылся в саду маг Чайси. Его звали Тапа.

Шесть магов воздуха из Северного Храма окружали его на безопасном расстоянии. Они и монахи, которые их сменяли, были выбраны из сообщества пацифистов за их навыки боя. Они приглядывали за Тапой, как их братья приглядывали за Йингсу и Сяоюном на отдельных участках в горах.

Постоянное внимание днем, наблюдение осознанно за моментом давались им естественно. Задание было схожим на погребальный обряд, которые Воздушных Кочевников порой просили провести Четыре Народа. Полезная медитация, если она хотела применить определение «сформированной техники».

Монахи пропустили Янгчен. У них был приказ подавить подопечного, если он будет делать резкие движения, и это включало накопление силы, необходимой для его особой техники. Кавик смог увидеть Сяоюна в окно во время охоты.

«Перед каждым взрывом они делают много глубоких вдохов».

Тапа посмотрел на нее, вытер гладкий выдающийся лоб и усмехнулся.

— Аватар.

Она старалась выглядеть бесстрастно.

— Нравится в саду?

— Да. Твои собратья дали мне семена горных цветов, которые растут зимой, — его улыбка стала шире. — Но другое дело — увижу ли я их цветение. Как долго ты продержишь меня тут?

— Зависит от твоих ответов, — где ты узнал эту технику? Кто тебя научил ей? Как участвовала зонгду Чайси? Янгчен допросила каждого мага огня отдельно.

И ничего пока не выяснила.

— Мм, я еще не готов делиться, — сказал Тапа. — Мне даже нравится мой небольшой отпуск. Богатые люди платят много денег за такое, знаешь? Вчера я видел самый красивый закат в моей жизни, — он постучал тупым совком по камню.

Хоть Тапа вел себя легко, Янгчен знала, что она не обратила его в монаха. Он тянул время. Он знал, какой трудной ситуация была для нее. Все три ее «особых гостя» знали.

Сначала ей показалось, что они были фанатиками какого-то дела Чайси или заблудшими путниками, как Джуджинта, ищущим цель для их огромной силы. Но, проведя время с ними, она поняла, что они были куда опаснее.

Они во всем искали выгоду. Были умными.

Маги огня понимали свою ценность, и что лучше быть в плену у Аватара, чем у бессовестной власти, которая сотрет их в пыль, чтобы выяснить их тайны. И они молчали. Чайси? Они не знали Чайси. Они признали, что их нанял зонгду Хенше выполнять его приказы. До этого их будто не существовало.

Зная, что Янгчен не могла на них давить, они решили выждать, пока ситуация не повернется в их пользу. Шанс сбежать появится. Или кто-то узнает, где они, и прибудет за ними. Она не могла держать их отшельниками в горах вечно, и они это знали.

Хенше и Янгчен ошиблись, посчитав их фигурами на доске. Они были игроками, желали улучшить свое положение. И они мутили воду так, что она уже не видела, что было перед ее лицом.

«Как скоро я сдамся? — подумала Янгчен. — Как скоро я попрошу Белый Лотос забрать вас?» — последний шанс. Она не хотела, чтобы тайное общество получило их силу, как и не хотела, чтобы это оставалось у Чайси.

Информация распространится. Царь Земли будет все ближе к этим магам с каждым днём. Как и Лорд Огня с Высшим Вождем, расследующие случай в Бин-Эре через информантов и слухи. Янгчен летела в темном опасном ущелье, и места для маневра было все меньше вокруг ее плеч.

— Сообщи, если передумаешь, — сказала она Тапе. — Или мы используем твои таланты для летнего ячменя, — она повернулась и пошла к Нуцзяну, Сонам следовал за ней для короткого обратного пути.

— Ты не можешь держать их тут так долго! — прошептал настоятель, когда они зашли за ее зубра. — То, что ты делала со своими братьями, — гадость!

— Простите, но у меня не было выбора. Я попрошу прощения у них за то, что заставила выполнять такое претящее задание.

— Нет, Аватар, — Сонам покачал головой, печалясь, что она не видела смысл. — Проблема в том, что им может слишком понравится работа.

Он взглянул на монахов, стороживших Тапу. Они были юными и сильными магами.

— Власть над другим человеком — большое искушение, — сказал Сонам. — Если мы разовьем вкус к такой власти, захотим ее…

— Тогда мы уже не будем Воздушными кочевниками, — сказала Янгчен. Сонам дал ей поводья Нуцзяна.

— Просто иди, — сказал он. — Прошу.

* * *

Ее следующая остановка была не такой морокой. Зонгду Хенше было не так тяжело сторожить.

Они дали ему комнату, которая была частью Храма Воздуха, одно из строений в камне дальше по склону, ниже мягко нависающих скал. Его условия были хорошими, как у почетного гостя Воздушных кочевников.

Он все еще бушевал первые день и ночь, не мог понять, что другим вариантом было гостеприимство Царя Земли. Быстро стало ясно, что не он придумал план. Чайси успешно держала его в неведении почти обо всех деталях Единодушия.

Но она должна была проверить его. Янгчен постучала в его дверь и вошла. Хенше поднял взгляд, сидя на кровати. Он не читал книги, которые они ему дали, только бросал ими в стены. Они валялись в углах, корешки согнулись, страницы были порваны.

Он казался спокойнее сейчас, может, его исцелила подушечка, которую он снова и снова сжимал пальцами.

— Я понимаю свое затруднительное положение, — сказал он Янгчен вместо приветствия. — Но я понимаю и твое. Сколько у тебя времени до того, как правда выскользнет из твоих пальцев и обрушится на мир?

— Столько же, сколько и у тебя, — сказала она.

Хенше застало врасплох ее зловещее, но правдивое заявление. Он тряхнул головой и продолжил.

— Я хочу кое-что обменять.

— Что?

— Имя. Человек, — он сжал нахально губы. — У меня есть шпион глубоко в организации Чайси, довольно высоко, она доверяет ему. Если будешь знать его личность, сможешь угрожать, что раскроешь его перед Чайси. Ему придется встать на твою сторону. Ты сможешь использовать его, чтобы свергнуть ее.

Хенше встал с кровати.

— Вот сделка, — сказал он. — Ты убедительно очищаешь меня от обвинений, восстанавливаешь мои потери, а я дам имя, описание и семью того человека. Что скажешь?

Он пытался продать брата Кавика, Каляана. Янгчен уже знала о нем.

— Я не хочу это, — сказала она.

— Что? Но я могу…

— Я сказала, что не хочу твою информацию, — если Кавик и подарил ей что-то, так это выражение лица Хенше сейчас. — Прощай, зонгду. До следующего разговора.

Ему хватило вежливости дождаться, пока дверь закроется, а потом с криком бросить подушку.

* * *

Лестница башни казалась бесконечной. Ступени тянулись вперед и внутрь, вели Янгчен петлями. Если бы она была паукозмеей, она проглотила бы свой хвост хотя бы дюжину раз. Она поднималась выше, шагая медленно.

Ручка ведра впивалась в ладони, содержимое плескалось на пальцы ног. Ей нужна была вода, чтобы пить и умыться. Она знала вес воды. Внутри башню пронизывал теплый свет из окон. Закат. Она игнорировала его.

Она дошла до комнаты Аватара в Северном Храме. Она использовала ее так редко, когда бывала тут, предпочитая оставаться в общежитии гостей с сестрами, так что даже не украсила комнату. Интерьер остался таким, каким был при Аватаре Сцето.

Она толкнула дверь плечом и опустила ведро. Комната была пустой, кроме кровати и стола. Стены были голыми. Для наблюдателя Сцето выглядел бы как тот, кому было нечего прятать.

То была грязная жизнь. Она обмякла на строгом стуле предшественника и сжала голову ладонями. Серый шум. Вернулся с силой.

Только одна мысль пробила туман, повторялась снова и снова. Она звала ее в глубины, как темная пропасть в Ма’инке, становилась сильнее, пока не стала громкой, как ревущие волны Жондури.

Она могла остановиться.

Когда она разберется с магами огня, с Царем Земли и Бин-Эром, с Хенше, Чайси и Кавиком с его братом — а то и с Мамой и Белым Лотосом — она могла перестать пытаться менять облик мира. Что она делала, бросаясь с головой в страдания, находя их? Разве она не усиливала горести людей?

Она должна была остановиться.

Она все еще будет Аватаром. Украшением, объектом восхваления, к которому обращались после того, кого отчаяние впивалось крючками в плоть. Как доказал Лохи из Саовон, этого люди просили в первую очередь, ценили больше всего. Чтобы проблемой занялись, не предотвратили. Мазь, не лекарство.

Ее наследие давало идеальную причину отстраниться. Она приняла бы негативный дзинг и ушла далеко-далеко, став горной вершиной, которую человечество могло бы видеть, но не достигло бы. Лучше им быть подальше. Она никому тогда не навредит своими ошибками.

Но никого и не спасет.

Янгчен потрясло, как мало эта перспектива тяготила ее. Она не ощущала вину за то, что думала, как прожить будущее, а не о том, как его заслужить. Она почти ничего не чувствовала. Ее парад по Бин-Эру словно произошел в другой жизни, на другой стороне границы, отмеченной сожалением.

Пустота, которую ей приходилось прогонять каждое утро, могла занять ее тело, сердце и нутро на постоянной основе. Она могла принять ее полностью. Она никому ничего не должна была.

«У меня было бы время найти Джетсун».

Она услышала свист и стук, ее голова поднялась. Еще свист, ещё стук, и настоятель Сонам оказался у двери, которую она забыла закрыт.

— Аватар, — сказал он, шумно дыша. Его голову покрывали бусины пота.

Он запрыгнул на башню, кружась? Он не вел бы себя так необдуманно, если бы это не было важно. Она быстро встала в тревоге.

— Что такое? Маги огня? Хенше?

— Нет, — улыбка на его лице сияла ярче румянца на коже. — Прости, я забыл тебе сказать. Это понятно, учитывая обстоятельства и все происходящее и…

— Настоятель, прошу.

Сонам вдохнул.

— Помнишь женщину в больнице? — сказал он. — Ту, что ты исцелила с другом-магом воды?

Янгчен не сразу вспомнила. Пациентка, которую она потеряла бы, если бы не помощь Кавика. Он сделали хотя бы это вместе. Дополнительная пара рук пригодилась.

Но воспоминание было с горечью. Была причина, по которой она не хотела много думать об этом.

— Что с ней?

— Мы нашли ее сына. Нашли ее пропавшего сына! Отряд прибыл вовремя! Он жив и здоров!

Янгчен медленно моргнула. Ее голос прозвучал как скрип:

— О, хорошо. Это хорошо.

— Без тебя и твоего спутника… Кавик, да? Без вас двоих, спасших его мать, мы никогда не спасли бы мальчика, — Сонам сиял ярче солнца над горами. — Аватар, ты не сдалась с ней. Разве не помнишь?

Она помнила. Всегда помнила. Ее губы задрожали, и она заплакала. Настоятель улыбнулся, думая, что счастье, одно и чистое, вызвало слезы на ее глазах. Он не знал, что оттащил ее от края в оковах. Приговорил ее к еще одному повороту колеса.

Янгчен могла притворяться, в чем хотела, но без толку. Она останется инструментом своих страданий. Она будет бороться, мучиться, как приказала делать женщине в больнице. Ее судьбой было делать один выбор снова и снова, как делали поколения Аватаров до нее. Знать прошлое — знать будущее.

— Они все еще в городе, — сказал настоятель. — Я могу отвести тебя к ним сейчас.

Она видела, как их возраст перевернулся, Сонам искрился юной энергией, а она была изъеденным уставшим старожилом.

— Завтра. У нас будет много времени завтра. Не нужно спешить.

Настоятель поклонился и ушел. Она стояла без движения на месте, пока солнце не опустилось, и тьма наполнила окно. Она решила лечь спать рано. У нее еще было много дел, и ей нужны были силы.

Высоко в башне Янгчен легла спать. И в этот раз она спала глубоко, без сновидений, отдыхала.

























ЭПИЛОГ


Кавик слышал имя Янгчен на губах людей чаще в эти дни, пока двигался по улицам медленно приходящего в себя Бин-Эра. Юная Аватар остановила атаки духов, говорили они, как сделала в Тиенхайши. С тех пор ее замечали прилетающей в город и улетающей, не задерживаясь надолго, и небо больше не посылало разрушения. Она стала чемпионом для людей, когда они нуждались в ней больше всего.

Жителей Бин-Эра утешало и увеличенное количество Воздушных кочевников из Северного Храма, которые обычно не задерживались надолго, но теперь были видны в каждом районе. Монахи и монашки раздавали еду и одежду, пока поток припасов возвращался в норму. Они дарили ощущение спокойствия и мира своим присутствием, а еще создавали впечатление, что они были щитом от дальнейших вторжений духов или людей.

Все признаки указывали, что эта теория была правдой. Царь Земли не вторгся. Шани и их наемники держались вне поля зрения, словно по праву пристыженные увеличенным вниманием к Бин-Эру. В офисах контроля вдруг нашлись чернила, и люди стали возвращаться домой.

Страннее было то, что люди, убежавшие из города, возвращались сами, спускались с гор. Некоторые сообщали, что их исцелила Аватар, что они были живы только ее стараниями. Среди вернувшихся вера была сильнее всего. Маленькие храмы с полевыми цветами появлялись за ночь на углах улиц. «Шаги Янгчен» — так их шутливо называли, словно жизнь цвела всюду, где Аватар касалась ногами земли. Но некоторые звали их так без иронии, и если один такой выбрасывали, и он разваливался, быстро появлялся новый.

Всюду Кавику напоминали об Аватаре. Он знал, что она могла увидеться с ним в любой миг, но не делала это, и это было самым легким наказанием за его проступок. И все же было больно. Он подозревал, что Джуджинта, Акуудан и Таягум узнали правду, ведь и они не приходили.

Он бродил по улицам, словно все еще выполнял долг спутника Аватара. Он знал, что это, видимо, делал Джуджинта в Жондури, бродил, пока не нашел цель. Кавик уже потерял две идеально хорошие.

Но одной ночью, пока он бесцельно огибал площадь, его неуместность со скрипом остановилась.

Кавик дважды заметил краем глаза мужчину из Племени Воды. У него все еще была северная поступь — он шагал мягко, чтобы не пробить корку льда и не тревожить гравий, значит, он был новым в городе. Кавик замер для бессмысленного разговора с торговцем, которого ни разу не встречал раньше, следил поверх плеча, как тот же мужчина из Племени Воды обратил внимание на вывеску магазина издалека, на случай, если это было убежище или точка передачи.

Сомнений не было. Кавика преследовали.

Несмотря на учащенный пульс, он медленно и спокойно продумывал движения, меняя дороги, ходя по кругу, применяя каждый маневр, какой приходил в голову. Ничто не работало. Он не мог стряхнуть хвост, мужчина был охотником и ищейкой выше навыков Кавика, возможно, на уровне Каляана. Порой можно было утомить добычу побегом, даже если она заметила тебя.

Шансы на побег отбирали один за другим. Кавик оказался у стены переулка, где он забрался, думая, что разрывал связь между своими действиями в Синем Доме и жизнью дома. Он не смог обмануть Аватара. Он поднял взгляд, на всякий случай. Небо было ясным. Он создал лестницу изо льда, как в ту ночь.

Она растаяла под его ногами, когда он был на середине пути.

Его лицо проехало по кирпичу, пока он съезжал, кожа раздраженно вспыхнула. Он рухнул кучей. Его преследователь появился в другом конце переулка.

Кавик потянулся вокруг себя за водой, но мужчина уже притянул ближайшие источники к себе — лужи, талый снег с крыш — и кружил умело растущую массу между ладоней. Их общая стихия летела только к нему каплями и ручьями, оставляя Кавика ни с чем.

Кавик хотел притвориться беспомощным и несведущим, но и биться всеми силами. Он был уверен, что не будет говорить. Даже если он мог погибнуть, он не будет больше частью игр. С него хватит.

А потом он услышал глухой стук.

Вода, которую использовал мужчина, обрушилась на землю. Он упал на колени, потом на лицо, увидел, что Мама Аюнерак стояла в паре шагов за ним.

Пожилая женщина убрала невидимое оружие за спину парки. Кавик еще никогда не был так растерян. С бодростью человека вдвое младше нее Аюнерак прошла к мужчине, которого вырубила, и стала рыться в его карманах, провела ладонью по воротнику на случай, если что-то висело на шее, искала на коже метки и татуировки.

— Что происходит? — спросил Кавик, дыша быстро, словно бежал. Он не видел Аюнерак с тех пор, как дал ей деньги Аватара.

— Этот мужчина — Тонкий Коготь, — сказала Аюнерак, не отвлекаясь от задания. — Разведчик, верный только Высшему Вождю Оялуку. То, что он преследовал тебя, означает, что твое вовлечение в Единодушие и его тайны неприятно близко к свету дня.

Было шоком слышать кодовое имя от кого-то еще. От этого он забыл о дисциплине, забыл, что нужно было играть глупого.

— Как ты… Откуда ты знаешь об этом?

— Моя работа — все знать, Кавик. Мои друзья и я знаем многое, — Мама Аюнерак посмотрела на него холодно, оценивая, так смотрела Аватар, когда нанимала его. — Думаю, тебе пора присоединиться к нам.


Продолжение следует…

Загрузка...