Рассвет королевы демонов

Глава 1

Открываю глаза и вижу перед собой палящее солнце. Воздух будто бы плавится перед глазами, создавая легкую пелену. Чувствую, что губы пересохли, а жажда дерет горло. Пытаюсь облизать губы, которые покрылись коркой, и чувствую привкус горького песка. Мне трудно дышать, голова чертовски раскалывается, все расплывается перед глазами. Пытаюсь подняться, и где-то глубоко под ребрами пронзает острая боль. Снова падаю. Опускаясь обратно на землю, издавая глухой стук, вороша пыль под собой. В ушах образовывается ватная пробка, заглушая сердцебиение.

У меня нет сил, чтобы подняться и понять, где я нахожусь. Ловлю себя на мысли, что я не понимаю, кто я, что со мной произошло?

Ощущаю нарастающую дрожь земли. Вначале легкое колыхание, потом словно нарастающая буря: вибрации становятся чаще и сильней. Понимаю, что ко мне кто-то приближается. Или что-то. Огромное, тяжелое. Жадно хватаю воздух, чтобы прийти в себя. Вибрации прекращаются, словно их и не было.

Большая тень загораживает солнце, но от этого мне не становится легче. Кто-то склоняется надо мной. Через пелену жара вижу темный силуэт в огромной шляпе, а следом слышу неразборчивые голоса. Кажется, их несколько. Быть может, два или три. Темная фигура, которая склонилась надо мной, внимательно меня разглядывает, а после что-то подносит к моему рту. Прохладная вода обжигает губы, которые дергаются, а потом смягчает сухое горло. Всего лишь пара капель, а быть может, больше, а затем фигура отстраняется от меня.

– Она в сознании, – отчетливо слышу, словно исчезает ушная пробка. Но это длится какую-то секунду. Я пытаюсь открыть глаза, чтобы понять, в безопасности я или нет, но не удается. Снова раздаются приглушенные мужские голоса. Чувствую, как кто-то еще ко мне подходит. От того, что солнце больше не слепит глаза, отпускаю тревогу и расслабляюсь. Мне жутко хочется почувствовать прохладу, к которой я так привыкла. Кажется, я всегда любила прохладный ветер, который слегка морозил, вот только не могу вспомнить, где я его так полюбила? Еще мгновение, и крепкие руки поднимают меня. Мне кажется, что-то хрустнуло в области спины. Я хочу кричать от боли, но силы покидают меня так же стремительно, как я теряю сознание.

Меня мутит. Открываю глаза и снова вижу пелену размытия. Воздух будто бы плавится. Ощущаю, что я еду. Над головой виднеется какой-то колпак, который покрывает всю область повозки. Осознаю, что я в телеге, которая раскачивается из стороны в сторону. Мне очень жарко и хочется пить. Я пытаюсь поднять руку вверх, но она тяжелой плетью падает обратно на мягкое покрывало. Откуда-то издали доносятся какие-то голоса, вроде бы они что-то у меня спрашивают. Я не различаю ни единого слова, будто нахожусь за каким-то нерушимым барьером. Пытаюсь лечь поудобнее, но словно острая игла пронзает мой позвоночник. Я вскрикиваю, теряя последние силы. Ощущаю, что тележка остановилась и меня не укачивает. Мужской гул нависает надо мной. Ощущаю, что меня ощупывают, по-видимому на предмет перелома. Закрываю глаза, потому что нет сил видеть эту пелену. Где-то внутри себя чувствую какое-то маленькое пульсирование. Словно крошечный источник жизни. Пытаюсь идти на его зов, но меня начинают перекладывать. Снова острая боль пронзает весь позвоночник, и меня трясет. Я хочу, чтобы это закончилось как можно скорее. Хочу, чтобы пропала пелена и эта боль, которая лишь усиливается с любым моим действием. Мне снова что-то вливают в горло. Я кашляю, пытаясь справиться с болью, а следом погружаюсь во тьму.

Мне снится кошмар, в котором я убегаю от самой себя, а вокруг пустота. Полнейшая пустота, которая окутывает меня, как вакуум, давя на виски. Куда бы я ни побежала – везде тьма. Я оборачиваюсь и вижу себя словно в зеркале. Я сижу посередине странного зала… Массивные колонны из черного мрамора поддерживают конус купола, через который виднеется потемневшее небо. Посередине стоит одинокий трон, отлитый из такого же темного мрамора. По всей его поверхности проходят белые пятна, похожие на молнии. В спинку трона воткнуты топоры, копья, мечи и стрелы, отлитые из черного золота с серебром. На подлокотниках красуются два белых черепа лисиц, из глаз которых медленно струится темный дым. А в самом верху спинки, в рукояти одного из мечей, блещет голубой камень. В тронном зале нет никого, кроме меня. Я пытаюсь подбежать к себе самой, но не могу. Передо мной прозрачный купол, а позади кромешная тьма. Я дотрагиваюсь рукой до прозрачной пленки, отчего та начинает колыхаться, создавая причудливые разводы. Вижу, как какая-то девушка с темными волосами сидит на троне. А потом медленно подходит ко мне. Я хочу достучаться до себя самой же, не понимая зачем. Мне хочется защитить свою копию, словно я что-то знаю, но не могу вспомнить. Девушка с темными волосами что-то лепечет, наклоняя голову в сторону, а моя копия делает два шага назад. Как только черноволосая дама хватает мою копию за горло, я ощущаю все то же самое, что и она, словно мы одно целое. Давящие холодные пальцы рук стискивают горло, и мне нечем дышать. Я стараюсь ослабить невидимую хватку, закрываю глаза и проваливаюсь во тьму.

Распахиваю глаза и вижу дневной свет, который струится через легкие шторы. От непривычной яркости щиплет глаза. В комнате витает аромат трав и запах нашатыря. Губы практически слиплись от сухости. Я поворачиваю голову и вижу рядом с кроватью глиняный кувшин и такую же кружку без ручки. Комната выглядит очень просто: каменные темно-красные стены. Справа от меня лишь окно и белый тюль, который развевается от легкого ветра, а слева прикроватная тумба и невысокий комод. Дверь, которая находится практически вблизи комода, сделана из темного дерева с сухими прожилками на полотне. Хочу приподняться на кровати, но понимаю, что не чувствую ног. А к спине словно что-то подсоединено. Стараюсь сдержать волнение, которое, словно лава, начинает извергаться из моего разума, но сейчас не время. Делаю глубокий вдох и пододвигаюсь корпусом на кровати. Ощупываю ноги руками, терплю острую боль в позвоночнике и осознаю, что самих ног не чувствую. Оглядываю себя и замечаю, что на мне белоснежная льняная длинная рубашка, закрывающая руки до запястья. Пытаюсь дотянуться до кувшина с водой, но он мгновенно отлетает в противоположную сторону, разбиваясь о каменную стену.

– Черт! – ругаюсь я вслух и слышу, как в комнате открывается дверь. В проеме появляется рыжеволосый парень, практически мой ровесник. У него карие глаза, короткие волосы и шрам на губе. Он одет легко: в льняную рубашку молочного цвета, широкие штаны из той же ткани и короткие ботинки. Паренек смотрит на меня, выпучив глаза, а после выдает слабую улыбку:

– Очнулась наконец-то!

Я ничего не отвечаю. Просто смотрю на него и слежу, что он будет делать. Рыжий входит в комнату и сразу же смотрит на разбитый кувшин. Слышу, как он вздыхает, а потом обращается ко мне:

– Ничего, сейчас принесу новый.

Мне хочется остановить его, но жажда сильней. Я лишь выше натягиваю белое одеяло, но краем глаза слежу, как рыжий выходит из комнаты, а через несколько минут возвращается с таким же кувшином. Он подходит к кровати берет кружку и наливает в нее воду, а затем протягивает мне.

Я осторожно беру из его рук кружку и опустошаю ее за пару глотков. Ощущаю, как становится лучше, но все равно мне хочется еще. Протягиваю ее парню, но не отдаю в руки.

– Еще? – Его голос очень мелодичный и в то же время низкий. Я киваю головой, облизывая пересохшие губы. Парень издает короткий смешок и наливает мне полную кружку. Опустошаю вторую кружку, делаю три больших глотка и отдаю ее.

– Спасибо, – тихо роняю, вытирая рукой губы.

– Да ты смотри, оказывается, ты умеешь говорить?

Понимаю, что рыжий хочет произвести на меня впечатление и повеселить, но от ноющей боли в позвоночнике мне как-то не до смеха. Парень ставит кувшин на тумбу, а сам собирает осколки разбитой посуды в ладони. Сквозь льняную рубаху замечаю красные линии. Мне кажется, что я уже где-то видела такие, но где именно, не могу вспомнить. Паренек слабо поджимает губы и подходит к кровати. Кладет осколки разбитого кувшина на тумбу, а сам, сложив руки на коленях, тихо произносит:

– Меня зовут Юхан. – Парень улыбается нежной улыбкой, заглядывая своими глазами в мои. – А тебя?

– Аврора, – тихо произношу свое имя, словно оно чужое для меня.

– Ты помнишь, как сюда попала?

Мотаю головой из стороны в сторону.

– Ладно. – Парень прикладывает палец к уголкам рта, задумчиво буравя стену позади меня. Я не знаю, куда мне деть взгляд, поэтому, поджав губы, смотрю на свои руки.

– А где ты родилась, помнишь?

Снова отрицательно качаю головой.

– И даже не помнишь, кто твои родители?

– Нет, – тихо роняю в ответ и поднимаю свой взгляд. Юхан смотрит на меня с каким-то небывалым интересом, всматриваясь в черты лица.

– Ну, – начинает он, делая глубокий вдох, – судя по разбитому кувшину, ты либо чертовски сильная, либо владеешь телекинезом.

– Молниями, – говорю ему. – Я маг молнии.

– Так, значит, ты из Королевства Остывших Морей?

– Наверное. – Ежусь от того, что я в действительности ничего не помню, кроме своего имени и того, что владею силой молний.

– А я вот маг огня, – гордо заявляет Юхан, улыбаясь чарующей улыбкой. Но мне не до его заигрываний.

– Что со мной произошло?

– А, ты об этом…

Замечаю, как тонкие губы рыжего плотно смыкаются, словно он сдерживает слова в себе.

– Я позову Монаха Киро. – Юхан встает с кровати и берет со стола осколки разбитого кувшина. В дверях он поворачивается ко мне, бросает слабую улыбку и закрывает за собой дверь.

Все мне кажется странным, начиная от того, что я ничего не помню, заканчивая тем, что не могу пошевелиться. Еще раз осматриваю комнату, в которой нахожусь, и ничего не могу вспомнить. Ни единой зацепки, которая могла бы открыть передо мной прошлое. Откидываю голову назад, прислонясь к изголовью деревянной кровати, и закрываю глаза.

Через какое-то время дверь снова открывается и на пороге появляется старец. У него густая коротко стриженная серебряная борода, алые пухлые губы, узкие глаза, темные волосы, которые собраны в конский хвост, и округлое лицо. Одежда на нем, по-видимому, национальная или официальная для его должности: бордовая однотонная ряса до пола с широкими рукавами. Монах Киро кланяется мне, а после закрывает за собой дверь.

– Меня зовут Монах Киро, – представляется тот. – Я служу народу огня.

– Аврора, – коротко отвечаю ему, наблюдая за тем, как мужчина подходит ближе. Он усаживается на край кровати и внимательно осматривает меня.

– Аврора, скажи, пожалуйста, ты что-нибудь помнишь?

– Нет, – вырывается ответ быстрее, чем я смогла подумать.

– И даже откуда ты родом?

Монах Киро кажется мне надежным человеком. Я не понимаю до конца, кому я могу верить. Внутри обнаруживаю стойкое чувство страха и недоверия ко всему, что меня окружает. Но не понимаю, откуда оно у меня возникло.

– Я только знаю, что я маг молнии, – сухо говорю ему, расправляя одеяло перед собой.

– Ты ничего не помнишь, ведь так? – спрашивает монах, сверля своими темными глазами.

– Нет, – отрицательно качаю головой, словно это что-то изменит.

– Мне Юхан сказал, что ты разбила кувшин…

– Я не хотела, – перебиваю его, смотря перед собой. – Я хотела подняться и налить стакан воды, но получилось, что я его просто метнула в стену…

– Ничего страшного, – с теплотой отзывается монах, – не переживай из-за этого. Значит, ты говоришь, что точно знаешь, что ты маг молний?

– Да…

– И скорее всего, чистокровный?

– Наверное…

Отвечать монаху «да» или «нет» меня утомляет. Мысль о том, что я не могу пошевелить ногами, тревожит меня больше, нежели то, какой стихии у меня магия.

– Значит, полагаю, ты из Королевства Остывших Морей! – подмечает мужчина, стараясь обратить мое внимание на себя.

– А я сейчас где нахожусь?

– В Королевстве Восточных Звезд, – заявляет тот. Я смутно помню о том, что где-то читала про это, но не могу понять где. Монах Киро смотрит на меня и, по-видимому, осознает, что от меня толку, как от козла молока. Он делает глубокий вдох и спрашивает: – Ты, наверное, задаешься вопросами, на которые не знаешь ответов?

Молча киваю ему в ответ.

– Какой вопрос тебя больше всего волнует?

– Почему я не чувствую своих ног? – спрашиваю у него, подняв свои глаза.

– Когда тебя нашли в Темной пустыне, ты была обезвожена и без сознания, – говорит монах, а после наклоняется вниз. Вижу, как тот открывает нижнюю дверь тумбы и вытаскивает оттуда небольшую шкатулку. – Мы привезли тебя сюда, в Храм Шу-Энлиль, чтобы спасти. Кажется, ты получила очень сильное повреждение в районе позвоночника. Пока тебе нужен сон и покой.

– Вы хотите сказать, – перебиваю его, – что я не могу ходить?

– Это пока, – твердо заверяет монах, излучая слабую улыбку. – Тебе стоит принимать лекарство по расписанию. И еще…

Монах отдает мне шкатулку, которую держит в руках.

– Это мы нашли при тебе, – тихо говорит он. – Они были у тебя в ножнах.

Я с удивлением смотрю на монаха, не понимая, о чем он. Кладу шкатулку на одеяло. Я с осторожностью открываю ее и вижу, как на бархатной красной подушке лежат два клинка.

– Что это? – спрашиваю у монаха.

– Не знаю, – пожимает плечами тот, поглаживая седую бороду. – Мне кажется, что ты не просто так потеряла память.

Я хочу дотронуться до клинков, но меня что-то останавливает.

– И как, по-вашему, это случилось?

Монах Киро откашливается, складывая руки в замок. Он отводит взгляд в сторону и говорит:

– Если мне не изменяет память, то в день, когда мы тебя нашли, на территории Королевства Остывших Морей развязалась гражданская война. Я слышал это лишь потому, что у нас на границах неспокойно, за ними внимательно следят около двадцати трех лет.

Я не отрываю взгляда от клинков, которые завораживают своей красотой, но в то же время внимательно слушаю монаха.

– В тот день я возвращался из Дымчатых земель в своей повозке. Как вдруг на дороге увидели тебя. О, милая, – воскликнул тот, – ты была в ужасном состоянии. Обезвоженная, худая и сходящая с ума от палящего солнца. Но как только мы взяли тебя в руки, вот эти клинки сразу же ожили. Но они не успели что-то сделать, просто упали на тебя. Я еще тогда подумал, что, возможно, они как-то связаны с тобой.

Поднимаю взгляд на монаха, который разглядывает меня.

– А что потом?

– Ты уже вторую неделю находишься в нашем лазарете, – говорит монах. – И только сегодня ты впервые очнулась.

– А что с позвоночником? – робко спрашиваю, понимая, что стоит готовиться к худшему.

– Наверное, если ты так далеко была от границы своего королевства, то я полагаю, что ты перенеслась в наше и неудачно приземлилась. Отчего сломала себе несколько позвонков…

Мне не хочется тянуть с ответом, поэтому набираю побольше воздуха в легкие и спрашиваю:

– Я еще смогу ходить?

– Конечно! – радостно восклицает монах. – Тебе просто нужно восстановиться.

Выслушав Монаха Киро, дотрагиваюсь рукой до клинков, и те вмиг загораются васильковым свечением, прошибая меня током, а после вновь угасают, словно в них нет заряда.

– Мы их кое-как уложили в эту шкатулку. Все, кто попытался их взять, обжигали себе ладони…

Поспешно закрываю шкатулку, сглатывая тягучий ком неопределенности, и тихо говорю:

– Спасибо.

– Да, мне пора, – подтверждает монах, словно услышав мои мысли. Он встает с кровати и направляется к двери. Я окликаю его последним волнующим меня вопросом:

– Монах Киро, скажите, почему вы так добры ко мне?

– А, – протяжно говорит тот, – я просто очень сильно люблю рыжих.

Глава 2

Три дня подряд я отказывалась от еды, что приносили мне служанки. Я прошу только воды и больше ничего. Юхана я не видела, как и Монаха Киро. Ко мне заходили лишь две служанки: одна старшая, вторая младшая. Спрашивали, как я себя чувствую, приносили мне мази, таблетки и помогали дойти до уборной, точнее доползти.

Мне, если быть честной перед самой собой, никого не хотелось видеть. Я весь день лежала с открытым окном, слушая щебетание птиц. Осень в Королевстве Восточных Звезд наступает на два месяца позже, чем в Королевстве Остывших Морей, так мне сказала одна из служанок.

– Тут всегда все позднее приходит, – говорит та и помогает опереться на подушку. – Зато очень тепло. И зима не такая холодная, как в Королевстве Западных Скал.

– М-м-м, – мычу я, внимательно слушая ее. Служанку зовут Намми. У нее достаточно смуглая кожа, узкий разрез глаз и сплющенный нос. Все служанки Королевства Восточных Звезд одевались в достаточно плотное холщовое платье, которое туго-натуго подвязывали фартуком на поясе.

– Господин Киро говорит, что вы скоро поправитесь.

– Разве?

– Угу. Господин частенько упоминает вас за завтраком или ужином, ссылаясь на то, что вы должны встать на ноги. Он хороший и великодушный человек, – произносит служанка с восхищением в голосе.

– Я тоже надеюсь…

– Только не переживайте, – утешает меня та.

Три коротких стука в дверь заставляют нас с Намми обернуться к двери. Через секунду на пороге появляется Юхан, пряча за спиной одну руку.

– Господин Юхан, – произносит служанка и кланяется ему в ноги.

– Спасибо, Намми, – отвечает Юхан, и я ощущаю некую противоречивость в их действиях.

– Ой… – восклицает служанка и кидает робкий взгляд на меня. – Я пойду…

Она склоняет голову, не смотря на Юхана, и мне кажется это странным.

– Привет, – улыбается он и делает шаг вперед, пока служанка не исчезает из виду, а после закрывает за собой дверь. Юхан сегодня одет по-другому. Теперь на нем расшитый кафтан с золотыми камнями, под которым вижу рубашку из льна цвета слоновой кости. Опускаю взгляд ниже, замечаю легкие брюки бежевого цвета. А на ногах легкие тапочки или вроде того.

– М, – отвечаю ему, кивая головой.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально…

Юхан делает еще пару шагов ко мне и резко вынимает руку из-за спины, протягивая мне небольшой букет тюльпанов с оранжевой каймой. Я внимательно оглядываю их и прямую руку парня, словно у меня стойкое дежавю.

– Вот, – говорит тот с ноткой нежности, – пока тебе не разрешено долго сидеть, да и вообще выходить куда-то… Я решил тебя порадовать.

Невольно чувствую, что улыбаюсь. Юхан не заставляет меня долго ждать и подносит цветы мне, положив их на простыню рядом.

Бережно, едва касаясь цветов, я провожу кончиком пальца по стеблю, а после добираюсь до бархатных черных лепестков.

– Спасибо, Юхан, – говорю ему, и мы встречаемся с ним взглядами. В омуте карих глаз ощущаю искреннее желание видеть меня улыбчивой. От этой мысли я смущаюсь, потупляю взгляд в прекрасные тюльпаны.

– Этот сорт называется Дрог Се Хан, – практически по словам выговаривает Юхан. – Один из редчайших сортов тюльпанов с оранжевой каймой.

Парень присаживается на коленки, практически ровняясь со мной головой. Он аккуратно берет цветы и подносит бутоны ближе ко мне.

– Вот, взгляни, – говорит он и указывает пальцем на оранжевую кайму. – Это не просто оранжевая кайма, а настоящее пламя.

Я стараюсь приглядеться к черным бутонам и в действительности замечаю, что цвет не просто оранжевый. Он наполнен красками осени и переливается по тонкой грани бархатного бутона, словно искрится маленькая магия.

– Этот сорт выращивает только у нас в Лунном саду.

– Лунном саду? – переспрашиваю я, не отрывая взгляда от них.

– Да, – продолжает Юхан. – На южной части территории храма, где мы с тобой находимся, располагается Лунный сад. В нем все, начиная от редких лечебных трав и заканчивая огромными вековыми деревьями.

Я чувствую, что Юхан смотрит на меня. Мы вновь встречаемся с ним взглядами, и замечаю, что парень словно прячется за букетом, практически жадно рассматривая меня сквозь гладкие стебли и зеленые листья. По коже пробегает табун холодных мурашек. Юхан переводит взгляд на тюльпаны и добавляет:

– Это национальный цветок нашего народа. Он олицетворяет стойкость и покорность.

Я уже не смотрю на цветы. Мне любопытно, что этим хочет сказать Юхан. Замечаю, как парень робко улыбается и делает вид, что продолжает разглядывать тюльпаны.

– Они дольше будут стоять в песке, – добавляет он.

Я думаю о том, что сегодняшнее поведение Юхана, служанок, да и всех вокруг, заставляет меня усомниться в их намерениях. В особенности слова Намми о том, что Монах Киро постоянно говорит обо мне.

И то, что Юхан очень странно себя ведет. При встрече со служанкой она сделала поклон чести: такие поклоны отдают только лордам или королям. Я прищуриваю глаза и, не дождавшись, когда Юхан первым задаст вопрос, говорю:

– Что на тебе за одежда сегодня?

Парень продолжает улыбаться, однако аккуратно откладывает на стол тюльпаны.

– Это национальная одежда нашего королевства…

– Неправда. – Верчу головой из стороны в сторону. – Не все способны купить одежду, расшитую золотыми камнями. Твоя рубаха, – я протягиваю руку к его воротнику, чтобы убедиться в своих догадках, – она из льна. Ведь так?

Юхан замирает. Мне кажется, что я подловила его на лжи.

– Я подозреваю, что это выходная одежда высокопоставленных людей, – говорю как можно ровнее, скользя взглядом по Юхану. – И ты не можешь являться просто учеником.

Секунда-другая, и Юхан лукаво улыбается, склоняя голову. Его каштановые кудри ниспадают на лоб.

– А ты наблюдательная, Аврора.

Убираю свою руку от его воротника и сверлю его взглядом, требуя, чтобы он хоть что-то мне объяснил.

– Кто ты на самом деле и почему я оказалась здесь?

Юхан вздыхает и поднимается с колен. Он распрямляет плечи, складывая руки за спиной. Его взгляд полон надежд и добра. Я чувствую это, встретившись с ним глазами.

– Об этом я хочу с тобой поговорить за ужином, – говорит тот и нежно улыбается мне. Он склоняется ко мне и берет за руку. Его ладонь большая и теплая. Он нежно сжимает мою руку. – И я думаю, ты не откажешься поужинать вместе.

Я кидаю на него недоверчивый взгляд. Впрочем, что я могу сделать? Прикованный к кровати маг вряд ли что-то сможет сделать. Я чувствую себя слишком слабой и разбитой. Слишком потерянной для того, чтобы осознавать, что делать дальше. Однако где-то глубоко внутри ощущаю, что моя магия крепчает с каждым днем все больше и больше. Но… количество вопросов от этого не уменьшается.

– А у меня разве есть выбор? – усмехаюсь в ответ.

– Ты здесь не пленница, а гость! – произносит Юхан и прикасается влажными губами к кисти моей руки. – Ужин через пару часов. Служанки помогут тебе собраться и доставят до места назначения.

Ничего не отвечаю, лишь киваю головой в знак согласия. Юхан поднимается и удаляется прочь, тихо закрывая за собой дверь.

Следующие часы тянутся вечностью. По крайней мере, мне так кажется. Я чувствую себя очень странно, когда служанки помогают мне одеться. Нет, не сказать, что у меня есть выбор, чтобы хоть как-то поменять ситуацию в свою пользу. Смутное чувство дежавю меня не покидает, я должна что-то вспомнить. Каждый день я вспоминаю по чуть-чуть из прошлой жизни, однако это лишь образы, части лиц, какие-то заклинания. А ночью меня мучают кошмары. Я вижу себя и клинки, которые кружатся около меня, а после – тьму, что поглощает меня. Я никому об этом не говорю, потому что не вижу смысла. И раз Юхан пригласил меня на ужин, то мне нужно вытянуть из него как можно больше информации.

– Госпожа Аврора, вы готовы?

Служанки нацепили на меня шелковое зеленое платье до щиколоток, на ноги надели тонкие чулки и легкую обувь из ткани. На шее красовалось украшение из крупных красных рубинов, а волосы собрали не то в хвост, не то в пучок. Я толком не знаю, потому что мне все равно.

– Да, – тихо отвечаю.

Через какое-то мгновение в комнату заходит монахиня. На ней такое же шелковое платье, только темно-бордового цвета. Черные, словно сажа, волосы собраны в высокий пучок. Она делает четкий поклон головой в мою сторону, и я отвечаю ей тем же. Ее глаза зеленого цвета смотрят на меня с добротой. Ей на вид лет пятьдесят, а то и больше. Я слышала от служанок, что в храме много женщин-долгожителей и не все выглядят на свой возраст. Насколько мне было понятно из их разговоров, все они служат богу Ифру, которому поклоняются из века в век. Проводят каждое воскресенье ритуалы омоложения огнем и верят, что долгожительство – заслуга веры в божество.

– Госпожа Аврора, меня зовут Рунди. – Голос монахини очень приятный и мелодичный, словно щебечет соловей. – Я провожу вас до зала, где уже ожидает господин Юхан.

– Хорошо, – говорю ей и отвожу взгляд на мои ноги, которыми не могу пошевелить.

Монахиня взмахом руки поднимает меня в воздух, отчего я охаю. Я не чувствую опоры под собой, а лечу медленно на каталку, которую уже подкатили служанки. Очень медленно магией Монахиня Рунди усаживает меня в деревянную каталку. Через мгновение она подходит и склоняется передо мной, чтобы поправить ноги, поставив их на подножку.

– Вот так, – приговаривает она. – Готово.

– Спасибо, – выдавливаю из себя, и мы встречаемся с ней взглядами. Я замечаю, что с левой стороны у нее небольшой шрам на губе, который походит на ожог, что уже практически рассосался. Монахиня улыбается мне, обнажая ровный и белый ряд зубов, а после, поднявшись на ноги, огибает меня и толкает каталку.

Это первый раз, когда меня вывозят из комнаты. И я ощущаю, что меня переполняют чувства. Я не знаю, куда меня везут, быть может – на суд. А может, на ужин. Что ждать через секунды – я тоже не представляю, поэтому пытаюсь заглушить в себе переживания.

Монахиня везет меня через огромные коридоры, созданные из красного камня. В них прохладно. Огромные окна открыты настежь, и я смотрю сквозь них, но… кроме верхушек деревьев и такого же параллельного фасада здания на противоположной стороне, не замечаю ничего. На королевство опускаются сумерки, поэтому через две минуты, пока мы преодолеваем нескончаемые длинные и пустые коридоры, в одно мгновение зажигаются факелы. Свет мягко падает на камень, а окна медленно закрываются.

– Что это за магия? – спрашиваю я, удивляясь тому, насколько все синхронно происходит.

– Бытовая магия, госпожа Аврора, – говорит мне монахиня. – Служанки стоят на улице и все до единой одновременно закрывают окна. Ночи в Королевстве Восточных Звезд очень холодные. Холоднее, чем в Королевстве Северных Лун.

– И так каждый день?

– Да, госпожа.

Мы заворачиваем направо и выезжаем в более просторный коридор, в котором стоят стражники. Темные легкие рубашки до середины бедра, на которые надеты доспехи, закрывают некоторые части тела: плечи, груди, запястья, колени и туловище. На головах шлемы с разрезами под глаза. А на ногах плотные сапоги до середины голени. В руках они держат острые копья, поднятые наконечниками вверх.

– С первым восходом солнца монахини открывают окна, чтобы проветрить все помещение. Ночью тут тепло, потому что мы очень любим тепло, как вы понимаете.

– Да, понимаю, – говорю ей, смотря на воинов.

– Не волнуйтесь вы так, – словно чувствует монахиня мое переживание, – господин Юхан не причинит вам вреда.

Впереди виднеется огромная деревянная дверь с золотым отливом. И чем ближе мы к ней приближаемся, тем медленней открывается она, впуская нас в свои объятия.

Как только мы подошли вплотную к ней, монахиня останавливает каталку. Дверь медленно открывается, и в нос ударяет запах ароматной выпечки и чего-то мясного. Зал такой большой, что завораживает дух. Он находится под куполом, под которым пылает магия огня, медленно переливаясь по часовой стрелке, образовывая круг. Ветровые окна закрыты, а бордовые шторы занавешены. Я насчитываю около четырнадцати таких окон по всему периметру. Посередине стоит стол, за которым сидит Юхан. Как только он видит нас, то сразу же поднимается со стула и складывает руки за спиной. Мы въезжаем медленно в зал, и я оглядываюсь по сторонам. Позади Юхана красуется огромный трон, сделанный из красного камня, с острыми пиками, чем-то напоминающими кончики пламени. С каждой стороны от стола, практически около окон, стоят стражники: по одному напротив каждого окна. От скрипа каталки разрастается эхо по всему периметру, и мне становится неуютно, что ко мне прикованы все взгляды этих мужчин. Монахиня в двух метрах от стола останавливает каталку.

– Добрый вечер, Аврора, – говорит Юхан и медленно идет ко мне навстречу.

Монахиня кладет руку на мое плечо и тихо говорит:

– Не бойтесь, госпожа. Если что, я буду неподалеку.

– Спасибо, Монахиня Рунди, – с добротой отзывается Юхан, и я замечаю, что Рунди кланяется, а после уходит прочь, куда-то за меня.

Стук каблуков сапог Юхана разносится по залу. На нем темно-бордовый мундир с серебряными пуговицами, штаны, заправленные в высокие темные сапоги. Подмечаю, что он в хорошем расположении духа. Практически подойдя ко мне вплотную, Юхан кланяется мне и говорит:

– Ты прекрасно выглядишь.

– Спасибо, – улыбаюсь ему, стараясь как можно правдоподобнее выдавить из себя улыбку.

– Позволишь?

Не успеваю что-то ответить, как Юхан подходит ко мне и поднимает на руку. Машинально я крепко обхватываю его шею руками. От Юхана пахнет восточными духами, что-то мускатное с ноткой шалфея. И в этот момент мне кажется, этот мужской парфюм мне что-то напоминает. Юхан с легкостью подносит меня к стулу из темного дерева и с огромной спинкой, который стоит по правую сторону от его стула, и усаживает меня на него.

– Спасибо, – тихо роняю в ответ.

Юхан молча садится на свое место и говорит:

– Угощайся!

Я робко беру столовые приборы и окидываю стол глазами. Выпечка, очень много мучных изделий, от которых приятно пахнет мясным ароматом, фрукты, сладости… Тем временем Юхан медленно наливает в мой золотой стакан напиток, отдающий красным виноградом. А после наливает себе. Я осознаю, что это сладкое вино.

– Все хорошо? – переспрашивает он и кидает на меня встревоженный взгляд.

– Да, я… Я просто за долгое время впервые вышла, если можно так сказать, из своей комнаты. И мне… слегка странно, что я не лежу, а сижу…

– Что ж, – перебивает меня Юхан и протягивает свой бокал к моему. – Тогда давай выпьем за это!

Неуверенно, практически унимая дрожь в руке, я беру свой бокал и чокаюсь с Юханом.

– За тебя, Аврора!

Делаю небольшой глоток, который разом обжигает горло. Приятный и сладостный вкус вина мгновенно ударяет в голову, и мне становится не по себе. Впрочем, так я себя чувствую уже давно. Я робко беру небольшую мясную лепешку и начинаю трапезу. Юхан не отстает от меня и тоже лакомится другой мясной выпечкой. Через пять минут я не выдерживаю и спрашиваю:

– Прости за наглость, – стараясь быть учтивой, ведь я помню, что мне сказал Юхан, – но…

Закусив губу, я стараюсь подобрать слова, которые, как назло, не вяжутся.

– Но?

Юхан смотрит на меня исподлобья таким нежным взглядом, который прожигает насквозь. «Или так действует вино», – размышляю про себя и делаю глубокий вдох, набираясь смелости договорить фразу:

– Но кто ты?

Юхан откладывает столовые приборы и, вытерев рот салфеткой, кладет руки на стол.

– Раз ты идешь на поправку, то я подумал, что стоит тебе все рассказать как есть. Ты готова услышать, что с тобой случилось три месяца назад?

Я молча киваю головой в знак того, что готова услышать то, что он хочет мне сказать.

– Три месяца назад я возвращался из Храма Шамиль и увидел, как твое тело лежит посреди пустыни. Ты была совершенно обезвожена, а твои клинки лежали неподалеку. Я не мог оставить тебя на съедение пустым чудовищам или на потеху разбойникам, поэтому, подобрав тебя, я привез сюда.

– Я помню, – перебиваю его, потупив взгляд в тарелку, – что кто-то меня поднял на руки. Было очень жарко, и хотелось пить…

– Это был я, – сухо замечает он.

– М-м…

– Я привез тебя в храм и организовал уход за тобой, поручив Монаху Киро разузнать все то, что было бы необходимо для твоего лечения.

– Ты поручил Монаху Киро уход за мной?

– Да, – улыбается Юхан мне в ответ. – Прости, я не сразу же хотел говорить, кто я есть. Потому что… – Юхан перегибается через стол, становясь ближе ко мне. – Потому что когда узнают, кто я, то перестают со мной общаться. А мне от этого становится грустно. Да и неловко, потому что те, кто носит мой титул, редко так поступают.

– Я внимательно слушаю тебя, – говорю ему, пытаясь не отвечать на его заигрывания.

– Меня зовут Юхан Шааль-Нуир. Я принц Королевства Восточных Звезд. Сын Муари Шааль-Нуир, короля нашего государства.

«Принц, – повторяю про себя его слова. – И почему я не поняла этого раньше?» – задаюсь абсурдным вопросом.

– Я думала… тут главный Монах Киро.

– Нет. – Юхан качает головой из стороны в сторону. – Монах Киро приближенный слуга моего отца, Муари Нуир, который в его отсутствие помогает мне с правлением государством.

Пытаюсь соотнести все те слова, что говорил мне Юхан, и меня осеняет.

– И что же принцу Юхану Шааль-Нуир понадобилось от такой, как я?

– Ничего, – в замешательстве отвечает он, выгибая бровь. – Я не мог оставить умирать тебя там… В знойной пустыне.

– Спасибо, – говорю ему сразу же, чтобы закрыть эту тему. – Но… почему ты меня не оставил?

Юхан хочет что-то ответить, но я не даю ему сказать, перебив:

– Ведь раз ты являешься принцем, то мог бы оставить меня в местном храме или госпитале, чтобы не нянчиться, – в изумлении выгибаю я бровь. – Ведь это совершенно тебе ни к чему – нянчиться с незнакомкой, которая может оказаться подосланным убийцей.

Юхан откидывается на спинку стула, делая глоток из бокала.

– Скажем так, – он делает небольшую паузу, будто бы подыскивает слова, но я где-то глубоко внутри чувствую, что это не так, – что я просто почувствовал, что тебя нельзя оставлять без присмотра…

Сглатываю тягучий ком сомнения. «Юхан явно что-то недоговаривает», – размышляю про себя, смотря на принца. Он же словно понимает, что я не верю ему, и продолжает свой рассказ:

– Три месяца назад развернулся страшный бой в Королевстве Остывших Морей, в ближнем крупном городе Миороне. Знаешь, слухи разносятся быстрее, чем дует северный ветер.

Юхан вновь делает глоток вина и, поставив бокал на стол, улыбается мне:

– Говорят, что объявилась дочь короля Бруно, которая попыталась свергнуть его с престола.

Меня прошибает током от воспоминаний. Словно я где-то это уже слышала. Словно я знаю, о ком он говорит, но не могу вспомнить. Лишь острые обрывки воспоминаний вонзаются в голову, и я морщусь от этого.

– Эта девушка – законная наследница престола. Говорят, ее тайно укрывали от Бруно под древней магической меткой, которая не позволяла его ищейкам ее найти.

– В смысле под меткой?

– Ей еще в младенчестве поставили метку на запястье. – Юхан показывает через ткань своего мундира, где именно, на его взгляд, была поставленная метка. – И до тех пор, пока она не лопнула, девушка скрывалась в самом королевстве.

– И ты полагаешь…

– Все очень просто, – перебивает меня тот и легонько ударяет ладонями по столу. – Естественно, уже весь Мир Йертсен облетела эта новость о попытке нового дворцового переворота. Образ огненной девушки в темном костюме с клинками уже пролетел во всех тавернах, наверное, в каждом разговоре.

– Неужели…

– Да, – подтверждает принц. – А ты как раз подходила под это описание.

Юхан замолкает, и мы сталкиваемся с ним взглядами. Его глаза цвета шоколада смотрят на меня с теплотой.

– Огненные волосы лежали россыпью на жгучем песке. Твой черный костюм, – Юхан замирает на мгновение, переводя взгляд куда-то ниже, чем мой подбородок, – был весь в пыли. На подбородок спала черная маска, и ты практически не дышала.

– Под описание может подойти любая рыжеволосая девица, – фыркаю я в ответ.

– Нет, – он отрицательно качает головой. – Твои клинки – они именно то, что отличает тебя от других. Ты с ними связана.

Я пытаюсь молча переварить все то, что сказал Юхан, однако ничего из сказанного им не вяжется у меня в голове по одной лишь причине: я ничего не помню. Опускаю взгляд на бокал и, взяв его, делаю один большой глоток. И осознаю, что пока я не готова принять то, что говорит Юхан, по крайней мере в этот вечер. Секунду спустя я задаю вопрос:

– Если я и есть та самая девица с клинками, то получается, что я не гость у тебя, а пленница?

– Если только пленница моих разговоров, – улыбается Юхан, передразнивая меня. – Я уверен, что ты Аврора Хольт Уне Де Бергер – дочь свергнутой с престола королевы Маргарет Хольт Уне Де Бергер, а не короля Бруно Утен ДèАрхе Нувок.

– Если честно, то я не запомню никогда эти длинные титульные фамилии…

– Тебе и не нужно, – Юхан склоняется ко мне ближе, – пока что!

Я морщусь от того, что все сказанное Юханом может быть как правдой, так и ложью. Однако словно какой-то маленький комок сомнения пытается еще бороться во мне где-то глубоко внутри.

– Допустим, – начинаю я, чтобы окончательно не уйти в свои мысли, – я являюсь той самой законной наследница престола, и теперь, когда я решила устроить дворцовый переворот, это значит, что…

– Твой поступок по закону Королевства Остывших Морей является государственной изменой, – договаривает за меня Юхан. – И сейчас ты в розыске.

Я очень смутно вспоминаю обрывками свое прошлое настолько быстро, что все в голове смешивается в один неразборчивый ком, что предстоит еще распускать по ниточке.

– И сколько за меня просят?

Юхан поджимает губы, и мне становится не по себе. Он протягивает к моей руке свою руку и накрывает ее ей.

– Это совершенно не имеет значения.

– Врешь, – резко отвечаю ему.

– Если бы я врал тебе, то сказал бы по-другому. За тебя живую дают очень много флюр, за голову – чуть меньше. – Юхан говорит это настолько отчужденно, что какой-то частью себя я верю в его благие намерения. – Все наемники Мира Йертсен устремились за твоей персоной, лишь бы получить награду от короля. Вот только они ее не получат.

– Что ты хочешь этим сказать?

Юхан встает со своего места, громко отодвигая стул. Слышу один шаг, за ним второй. Принц оказывается позади меня и, склонившись к моей шее, опаляет ее своим теплым дыханием.

– А вот что, ваше величество, – практически шепотом говорит он, и у меня замирает сердце от страха, который по ниточке стягивает его внутри. – Я навел справки, пока вы приходили в себя, и, как оказалось, я был прав.

Я едва заметно сглатываю тягучую слюну, ощущая, как потеют ладони. «Что делать дальше?» – размышляю про себя, но стараюсь не показывать это. Юхан кладет свои теплые большие ладони на мои плечи, слегка их сжимая, отчего моментально вздрагиваю. Волна тревожности проносится по телу, и кажется, что я вот-вот и задохнусь.

– Никто не знает, где вы сейчас находитесь, – мурлыкает принц. – Более того, некоторые говорят, что, вполне возможно, вас затянуло в Пепельный разлом, который образовался после большого всплеска энергии магии на месте сражения.

Я резко поворачиваю голову к Юхану, и мы встречаемся взглядами. «Не блефуешь ли ты?» – задаю вопрос сама себе, но ничего не говорю, плотно поджав губы. Замечаю нежную улыбку на лице принца и не могу понять, к чему он клонит. Зачем этот странный ужин и вообще что он хочет этим сказать?

– Я понимаю, что вам сейчас очень сложно уловить мою мысль, но…

Юхан присаживается на корточки, и мы ровняемся с ним ростом. Теперь же его лицо точно напротив моего. Я разглядываю его длинные ресницы, смуглую кожу и несколько маленьких морщин вокруг уголков глаз.

– И сложно довериться незнакомцу, который с первого слова недоговаривал, кто он есть. Однако я прошу вас, ваше величество, – Юхан понижает голос и нежно берет мою руку в свою, – не делайте поспешных выводов после того, что увидят ваши глаза и услышат ваши уши.

Глава 3

– Знаете, принц Юхан, – делаю глубокий вдох, который, как мне кажется, обжигает легкие от переживания, – хоть я и не помню четко своего прошлого, сдается мне, вы что-то мне недоговариваете.

Юхан отстраняется от меня и протягивает руку со словами:

– Позвольте вам показать кое-что, ваше величество?

«Соглашаться или нет? – размышляю про себя, однако что я смогу сделать в своем положении? – Я слишком слаба, чтобы применять магию. Она может быть нестабильна, неуправляема. Я могу саму себя искалечить еще сильней, чем сейчас», – решаю и, вздохнув, отвечаю:

– А разве у меня есть выбор?

Юхан мило улыбается и приподнимает меня на руки. Я крепко-накрепко обвиваю его шею руками. Внутри все сжимается в тугой узел. Я с каждой минутой начинаю вспоминать какие-то обрывки своего прошлого, которые, словно острое лезвие, вонзаются в виски, отчего создают боль. Принц медленно несет меня к одной из колонн, и только сейчас я замечаю, что за ней скрывается большая стеклянная дверь. Он с легкостью открывает ее, толкнув бедром, и мы оказываемся на большом просторном балконе.

На королевство полностью опустились сумерки. Прохладный ветер ударяет в лицо, и я невольно ежусь, прижавшись к крепкой груди принца. Окидываю взглядом открывшийся мне пейзаж. Впереди виднеются крыши домов: где-то конусные, где-то плоские. И все как одна – в красной черепице. Подмечаю, что отсюда, сверху, город кажется усыпанным миллиардами красных светлячков, и, лишь приглядевшись, осознаю, что это витающие в воздухе сгустки магии огня. И меня это завораживает. Юхан аккуратно усаживает меня на парапет, придерживая одной рукой за талию.

– Прекрасное зрелище, не правда ли? – говорит тот, замечая, как я увлеченно рассматриваю открывшийся мне пейзаж.

– Угу, – мычу в ответ.

– Раньше я ходил сюда каждый вечер, чтобы насладиться зрелищем моего города. Моего королевства.

Я отчетливо улавливаю нотки грусти в его голосе. Но в голове витает вопрос, на который никак не могу найти ответ, поэтому, недолго думая, я спрашиваю:

– Почему ты обращаешься ко мне «ваше величество»?

– Вы выше меня по титулу, и я не имею право обращаться к вам на «ты», но если вы чувствуете себя некомфортно, когда я вас так называю… – Юхан делает паузу, ловя на себе мой злой взгляд. Я уже и не знаю, что он вытворит в следующий момент, и от того, что сверху, как вишенка на торте, еще жгучее вино, что прильнуло к моим щекам… – Да и вообще, простите меня за весь этот цирк, который я устроил. – Юхан смотрит в мои глаза, и меня окатывает волна дрожи.

«Он что, раскаивается?» – думаю про себя.

– Мне льстит то, что ты считаешь меня королевой, однако я могу оказаться не той, кем меня считают.

– Ты же ведь прекрасно знаешь, что это не так. – Нежность тембра Юхана ласкает мой слух, однако резкий переход с титула «вы» на «ты» заставляет почувствовать диссонанс между нами. Хоть и на долю секунды… «Это все так странно», – мелькает мысль в моей голове. Но я понимаю, что стоит оставаться настороже и не поддаваться этим чарам, потому что… Чтобы сделать адекватные выводы, мне придется для начала вспомнить все то, что было в прошлом.

– Прошу, не нужно обращаться ко мне на «вы», – выдаю слабую улыбку, которую Юхан, по-видимому, совершенно не замечает. Он дотрагивается рукой до локона, который выбился из моей прически снова, и убирает его за ухо. От его прикосновений мне неловко, да я чувствую себя не в своей тарелке.

– Как пожелаете, ваше величество.

– Юхан…

– Да?

Позади нас слышится едва заметное шуршание листвы деревьев, которая бьется о фасад от ветерка. Я ежусь от прохлады и вспоминаю слова Намми о том, что, несмотря на то что королевство находится на юге и славится жаркими днями, ночи тут холодные.

– Что ты хотел мне рассказать и показать?

– Ну-с, – начинает принц и легким движением руки расстегивает пуговицы на своем мундире. – Для начала я правда хотел извиниться за то, что устроил спектакль тогда, когда ты очнулась.

Я почему-то не могу оторвать взгляда от его тонких пальцев, которые… так умело справляются с тугими пуговицами… Отчего… чувствую… как в горле пересыхает… И, кое-как собрав в кулак всю свою совесть, которую, как кажется, я утопила в последнем глотке вина, пытаюсь отогнать странные мысли. Юхан тем временем убирает руку с моей талии и, сняв в себя мундир, накидывает его на мои плечи. Я ощущаю тепло, даже жар, который передался через ткань. Россыпь обжигающих мурашек проносится табуном по коже, и я вздрагиваю.

– Я правда не очень люблю хвастаться своим титулом…

– Но у тебя это хорошо выходит, – отвечаю ему и лишь потом осознаю, сколь это глупо звучит. На щеках вспыхивает румянец, и мне становится стыдно за сказанные слова.

– Ты рано или поздно узнала бы, кто я такой, – с досадой в голосе произносит Юхан и отводит свои шоколадные глаза в сторону. – По крайней мере, тебе бы сообщили это раньше, чем я собрался с мыслями и рассказал бы тебе правду.

– Почему ты стесняешься своего титула? Что плохого в том, чтобы ценить это?

Юхан тихо вздыхает. Я жадно разглядываю его волевой профиль, медленно опускаясь взглядом на широкие плечи, которые скрывает шелковая рубашка песочного цвета. А после замечаю, что вена на его шее напряглась.

– Я был влюблен в одну девушку, – начинает Юхан, – которая, как ты понимаешь, была ниже меня по статусу. Я увидел ее на празднике седьмого дня луностояния. В нашей культуре это один из самых значимых праздников, которые отмечает наш народ. Мы верим, что в этот день может зародиться настоящая и чистая любовь, которая будет в нашей жизни, освещая ее до тех пор, пока мы не исполним предназначение.

Я поджимаю губы и плотнее кутаюсь в мундир, продолжая внимательно слушать историю Юхана.

– Она была прекрасна, – с горечью в голосе произносит Юхан, смотря куда-то вдаль. – Она улыбалась, пускала воздушных змеев… А я стоял, внимательно наблюдая за ней. Через какое-то время, прогуливаясь по рынку в городе, я вновь ее увидел. Она работала у матери в лавке специй, продавая их каждый день с раннего утра до поздней ночи. И тогда я понял, что нужно действовать. Я раздобыл обычную одежду, измазался в саже и пошел с ней знакомиться в надежде, что она не узнает во мне принца. Зная, что отец и мать не позволят мне водиться с простолюдинкой, я пошел против правил нашей династии.

Юхан замолкает. В воздухе повисает горькая нота разбитого сердца, которое до сих пор не зажило. Я чувствую это без лишних слов. И понимаю, что мне грустно за Юхана. И кажется, до меня стало доходить, почему он разыграл такой спектакль. Поэтому, недолго думая и решая, что принцу нужно выговориться, тихо роняю:

– А что было потом?

– Эта девушка очень сильно была на тебя похожа: такие же рыжие волосы, веснушки на щеках. – После сказанных слов мы встречаемся с Юханом взглядами, и я понимаю, что была права. Пронзительная печальная нота задевает и меня. – Мы проводили с ней много времени вместе. Я сбегал из нашего храма, иногда даже по ночам, в надежде увидеть ее хотя бы на минутку. А потом… – Юхан облизывает пересохшие губы и сразу же добавляет: – Потом об этом узнал отец. И его решение было чересчур жестоким.

– Что он сделал?

– На следующее утро отец вызвал меня к себе в этот зал, – Юхан кивает головой на открытую дверь, из которой мы вышли, – и потребовал объяснить, почему я так поступил. У нас с ним состоялся очень долгий разговор. Он даже матушку не пускал в зал, чтобы та заступилась за меня, потому что понимала, что мои чувства к той девушке – чистые и искренние. Однако отец был тверд. А вечером он вновь позвал меня.

Ощущаю, что напряжение от его слов растет с каждой секундой. Голос Юхана становится все громче, и теперь печаль, которую он сеял своим рассказом, сменяется злостью и ненавистью.

– Приказал, чтобы я стоял около него и не говорил ни единого слова, что бы ни случилось. Взял с меня обет. Но как только в зал вошла эта хрупкая девушка, я просто потерял дар речи. Девушка шла, склонив голову, в кандалах, и я едва ли не выкрикнул ее имя, однако рядом сидящая мать крепко взяла меня за руку, приказав исполнять обет, данный мной.

– Юхан, если тебе…

– Нет, – прерывает мою мысль принц. – Ты должна дослушать историю до конца, – требовательным голосом говорит тот и отводит взгляд. – Когда девушка оказалась в пяти метрах от меня, я почувствовал, как дрожат мои коленки. Насколько сухо становится во рту, а сердце… Оно словно пыталось выбить ребра и вырваться наружу. Однако отец начал расспрашивать девушку о том, знает ли она меня. На что та ответила, что нет. Она долго отрицала, что встречалась со мной не только днями, но и ночами. Но правда всплыла наружу быстрее, чем я думал. Отец задал единственный вопрос мне.

Я не понимала, стоит ли вставлять хоть какое-то слово или вопрос в рассказ Юхана, чтобы как-то ослабить боль в его груди. Однако принц развернулся спиной к городу и легконько приобнял меня за талию.

– Он спросил меня, люблю ли я эту девушку? И попросил ответить честно. Я ответил, что люблю. На что отец сказал: «Ты понимаешь, что нарушаешь закон династии нашего родства и подвергаешь все королевство усомниться в служении богу Ифру?» Я кротко ответил: да. Отец поблагодарил меня за честность, а после… одним взмахом руки призвал силу огня, которая заживо спалила девушку.

– Юхан, – вырвалось у меня, и я почувствовала, как задыхаюсь от эмоций, которые переполняли меня.

– Я стоял по стойке смирно и смотрел, как сгорает нежная кожа моей любимой. Как она кричит, не в силах дать отпор тому, чье величие ценила больше, чем свою жизнь. Я стоял как дурак и видел, как убивают самое прекрасное на свете – любовь. Чистую, светлую, не тронутую тьмой.

Я молча протянула руку к его свободной руке и крепко сжала ее. Юхан медленно опустил голову и ответил тем же жестом.

– Я понимаю, что, представляясь не принцем, я могу вновь повторить эту историю, которая день ото дня, словно кошмар, преследует меня. Возможно, это глупо и безрассудно, но… Я не хочу, чтобы во мне видели только правителя. Я хочу, чтобы во мне видели создание Ифра, которое имеет право на друзей, свободную жизнь. Улыбаться, печалиться, говорить всякие глупости и легко относиться к поражениям. Мне хочется, чтобы я сам смог выбрать ту, которая подарит мне волшебные секунды существования в этом адском пламени тьмы, что тянется за мной уже долгие годы.

Мы встречаемся с Юханом взглядами. Я словно пропускаю через себя всю его боль, страх и одиночество, которым он поделился.

– И когда я увидел тебя, то сразу же вспомнил о той девушке, которая погибла из-за моей робости. Из-за мальчишеского дурачества, которое вышло из-под контроля. И…

– Я понимаю тебя, – тихо произношу, едва ворочая языком. – И мне очень жаль, что так произошло с той девушкой.

– Прости, что сразу же не представился тебе тем, кем я являюсь. Если быть честным, – едва слышно различаю, что его голос дрожит, а ладонь, которая сжимает мою ладонь, слегка вспотела, – я не думал, что ты придешь в себя. Я вообще не думал, что буду так рад видеть хоть кого-то с собой рядом, такого же, как и я, одинокого.

– Тут ты прав, – сухо подмечаю, осознав, насколько я одинока в этом мире. – Даже несмотря на то что я урывками вспоминаю свое прошлое… Кроме себя – у меня никого нет.

Юхан заглядывает в мои глаза и выдавливает едва заметную улыбку на лицо.

– Прости меня, Аврора, что заставил тебя усомниться в том, кто я есть.

Принц опускается на колени, склонив передо мной голову.

– Все хорошо, Юхан, – дотрагиваюсь до его каштановых волос. – Я не обижаюсь на тебя.

– Каждый раз, когда я рассказываю, кто я есть, происходит какое-то горе, – отзывается тот, практически упершись в мои колени. Однако я не чувствую его прикосновений, лишь вижу глазами то, насколько близко он склонился. – У меня нет друзей. Только подчиненные, которые никогда в жизни не смогут заменить того, чего у меня никогда и не было.

– Юхан, поднимись, пожалуйста, – говорю ему, и тот, услышав мои слова, поднимает голову. Я отстраняю руки от его головы. – Я правда не серчаю на тебя за то, что ты вначале назвался тем, кем не являешься. И понимаю, что ситуация выглядит глупо, но…

Мы замираем на одно мгновение, которое, как мне кажется, длится целую вечность. Мне становится больно от того, что испытал Юхан. И в этот момент я осознаю, что в моем сердце есть образ мужчины, которого я люблю. «Я чувствую это, только не могу вспомнить, кто он». – Перебираю мысли в голове, но, не найдя ответа и решив, что разберусь с этим позже, возвращаюсь в реальность.

– Я, по-видимому, не достоин править королевством.

– Никто не достоин править королевством, – обрываю его, – но кому-то приходится брать на себя ответственность за сотни тысяч жителей. Жизнь несправедливая вещь. И тот, кто возлагает на свои плечи такую ответственность, достоин не только уважения и почестей, но и простой человеческой поддержки.

– Все равно мне очень стыдно за свое поведение.

– Не нужно стыдиться за ту боль, которую ты носишь в своем сердце, – кротко отзываюсь я и нерешительно дотрагиваюсь правой рукой до его подбородка. – Любым созданиям Мира Йертсен позволено выпускать наружу печаль. Это не запрещено никакими законами и верованиями. По крайней мере, мне так рассказывал отец.

– Отец?

– Да, – не уверенная в своих же словах, отзываюсь я, и перед глазами проносится до боли знакомый образ мужчины, которого я назвала отцом. – Отец… – повторяю я, стараясь, ухватиться за какую-то деталь во внешности или мимике, но… мои попытки не увенчаются успехом. Все то, что пронеслось перед глазами, не дало мне полной картины, но единственное, что я точно поняла, – у меня есть отец. И за эту зацепку, кажется, мне придется туго ухватиться, чтобы распутывать клубок неизвестности своей прошлой жизни.

– Ты помнишь его?

– Нет, – верчу головой из стороны в сторону. – Я даже не уверена, что он у меня есть…

– Что ж. По крайней мере, ты хотя бы что-то вспоминаешь.

– И от этого мне не становится легче.

Взгляд Юхана скользит по мне. Его губы слегка приоткрыты, и мне ничего не остается, как выдать нежную улыбку, чтобы хоть как-то поддержать его.

– Можно тебя обнять? – спрашивает Юхан. Я киваю в знак согласия. В тот же миг Юхан крепко-накрепко обнимает меня за плечи. Сквозь ткань мундира я ощущаю, как бешено бьется его сердце в груди. Я и представить не могу, сколько пришлось вынести Юхану боли, прежде чем он смог так спокойно рассказывать эту историю.

– Все будет хорошо, – говорю ему и нежно поглаживаю его широкую спину.

Юхан ничего не отвечает, лишь сильней прижимается носом к моей шее и вдыхает аромат восточных духов, которые нанесли мне служанки перед выходом из комнаты.

– Я знаю, – выдыхает принц, обжигая мою шею теплым дыханием. – Я знаю…

Мы стоим еще несколько минут, и Юхан разрывает объятия.

– Ты не замерзла?

– С такими объятиями не замерзнешь, – улыбаюсь ему в ответ и понимаю, что Юхан смутился. Он отходит от меня на один шаг, а после спрашивает:

– Еще по бокалу?

– Нет, – отрицательно мотаю головой. – Думаю, что на сегодня хватит.

– Как пожелаете, ваше величество!

– Юхан, мы же договорились, что ты не будешь ко мне так обращаться!

– Да, прости. – Принц опускает голову, чтобы скрыть самодовольную улыбку, ведь, по-видимому, он произнес эти слова специально, чтобы хоть как-то развеять печальную атмосферу, которая практически окутала нас в плотное кольцо. – Больше не буду!

– Я надеюсь.

Юхан внезапно сотворяет в руках небольшой огненный комок, который красочно переливается в его большой ладони.

– Иногда мне кажется, что быть принцем королевства – одно проклятие.

– А можно поинтересоваться? – спрашиваю я, завороженно наблюдая за тем, как маленький огонек колышется в ладони принца. – Где твой отец?

– Он давно покинул трон, отправившись в Храм Широ, – отвечает Юхан. – И в его отсутствие я, как самый старший наследник престола, управляю королевством.

– Старший? – переспрашиваю у него, подняв взгляд.

– Да. У меня есть младший брат, который сейчас находится в Храме Шри-Дели, где пытается до конца овладеть магией огня.

– А… – озадаченно отвечаю. – Я почему-то думала, что ты единственный наследник престола.

– Фактически так и есть. Через два месяца состоится коронация, и я вступлю в полные права. Отец слишком слаб, чтобы дальше управлять королевством. – На последнем слове Юхан понижает голос.

– Он болен?

– Можно и так сказать, – отвечает тот и сжимает кулак, в котором был красивый огонек. – И с каждым днем, который приближает коронацию, мне становится лишь страшней.

– Ты неплохой парень, – говорю ему, чтобы хоть как-то приободрить. – Ну… мне так кажется!

– Спасибо, – расплывается в улыбке Юхан от моей несуразной похвалы.

– Не за что.

– Что ж, – принц поднимает меня на руки, отчего я вскрикиваю от неожиданности, – на улице похолодало, а тебе нельзя простужаться.

Я ничего не отвечаю, лишь сильней сжимаю его за шею.

– Ты сильно устала? – Он поворачивает ко мне голову, и мы оказывается на неприличном расстоянии друг от друга.

– Сегодня день очень насыщенный, – отвечаю ему, стараясь хоть как-то скрыть смущение.

– Хорошо. Тогда разрешите ли вы, уважаемая…

– Я тебе сейчас двину! – хмурю брови, не отрывая взгляда от Юхана.

– Шучу я! – разом говорит тот и, отвернув голову, вносит меня обратно в зал. – Разрешишь ли ты проводить тебя до опочивальни?

– При одном условии.

– Каком?

– Ты ни разу за обратную дорогу не соблазнишься называть меня «ваше величество», иначе…

– Я понял, понял, – лукаво улыбается Юхан, сажая меня в каталку. – Как пожелаете, ваше величество!

– Нет… Ну вот издевается надо мной, бессовестный! – произношу вслух под легкий смех Юхана, который везет меня к большим дверям на выход из зала.

Глава 4

Я не могу уснуть ночью. Пытаюсь хоть как-то улечься поудобнее, но не выходит. Я все думаю о том, через что Юхану пришлось пройти, и мое сердце разрывается на мелкие кусочки. Глаза щиплет, тело ломит. Я проклинаю все на свете, потому что не могу нормально перевернуться. Тяжело вздыхаю и поправляю одеяло на груди. Ветки деревьев скребут по фасаду, словно кошки точат когти. Я ежусь и замечаю едва различимую тень, которая мелькает за окнами. Она настолько быстро мелькнула перед окном, что я лишь спустя несколько секунд осознала, что, скорее всего, это была птица. Намми один раз упоминала, что по ночам охотятся хищные птицы и иногда можно услышать их крик за окном.

Перевожу дух и слышу, как ветки продолжают скрести по фасаду здания. Мерзко аж до дрожи. Пытаюсь закрыть глаза, но в окно что-то попадает. Грохот настолько сильный, что я приподнимаюсь на кровати, оглядываю комнату, которая погружена в сумерки. Смотрю на окно, что скрывается за занавесками, но там… ничего. «Показалось», – подмечаю про себя, как вновь что-то ударяется в стекло. И на этот раз я замечаю тень существа, которое бьется в него. Оно… бесформенное. С большими руками и рогами.

«Демон?» – определяю про себя и замираю в кровати, стараясь не дышать. На третий пронзающий стук окно трескается, и существо влетает в комнату. Я не успеваю и пискнуть, как существо подлетает ко мне и возвышается надо мной, словно древнее зло из детских сказок. Мы смотрим друг на друга, будто бы чего-то ждем. Спустя секунду это черное существо принимает человеческий образ. Худощавый парень с бритой головой смотрит на меня своими темными глазами.

– Ну, здравствуй, Аврора, – шипит тот.

Я не успеваю и пикнуть, как его холодная рука хватает меня за горло и сдавливает.

– А говорили, что ты охотница на демонов, – опаляет своим вонючим дыханием демон. Я морщусь от боли, которая прошибает все тело. Кряхчу, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, и, обхватив своими руками его руку, пытаюсь пропустить через себя магию. Сгусток силы, что формируется где-то глубоко внутри меня, едва проплывает по моим венам и слегка вырывается из пальцев рук. Демон немного дергается, будто бы его пощекотали. А после замечаю на его лице лукавую улыбку.

– И это все, на что ты способна?

– От-пус-ти… – Воздуха едва хватает на то, чтобы произнести одно чертово слово. Я вновь и вновь пытаюсь дать отпор демону, собраться с силами, чтобы пустить молнии, но… ничего не выходит. Демон куда сильней меня и это понимает. Вмиг ощущаю, что тот поднимает меня за горло над кроватью. Я не чувствую никакой опоры под собой, а от стальной хватки демона вот-вот задохнусь.

– Вот что мне с тобой сделать, а? – паясничает он. – Убить сразу же или же растянуть удовольствие?

Я собираюсь с последними силами и выпускаю всю энергию, которую сумела скопить в себе. Поток мощной магии отбрасывает демона в стену. Шкаф, который стоит неподалеку, издает оглушающий грохот, а я падаю вновь на кровать. Хватаю жадно ртом воздух. Не успеваю опомниться, как демон уже на ногах и стоит возле моей кровати. Он ничего не предпринимает. И я ощущаю себя загнанной мышкой, которая ждет, когда кошка раздерет ее в клочья. Неуклюже я пытаюсь отползти на противоположную сторону, чтобы открыть шкатулку и взять клинки. Возможно, они единственное мое спасение сейчас. Однако я не успею протянуть руку, как ощущаю, что меня тянут по кровати. Оглядываюсь и замечаю, как демон взял меня за ногу и тянет к себе, а после бросает на пол. Я сильно ударилась подбородком, а в голове и так шумит от нехватки кислорода, отчего чувствую себя немного дезориентированной. Демон разом разворачивает меня к себе лицом и вновь поднимает за горло. Я снова выпускаю сгустки магии, которые сковывают демона, но… он улыбается и разом разрывает их.

– А что это случилось с нашей непревзойденной охотницей? – говорит тот и разжимает руку. Я с треском падаю на пол, не успев сгруппироваться. Дышу отрывисто, и в памяти сразу возникают слова мужчины, которого я вспоминала при Юхане. А после еще несколько моментов, которые слишком быстро пролетают перед глазами.

«Дыши ровней», – командую себе, словно я это знала всегда. Дыхание через какое-то мгновение нормализуется, и я, сосредоточившись, вновь собираю в себе магию, чтобы направить ее на демона.

– А чего это ты не поднимаешься? – Он дергает меня за ногу, но я ничего не чувствую. Демон задумчиво смотрит на меня, и кажется, что это мой шанс. Я выпячиваю руки вперед и пускаю потоки магии, которые просто впечатывают демона в стену. Она трескается, и несколько камней выпадают на пол. С моих уст срывается пронзительный крик. Боль пронзает каждую частичку тела, и я не в силах ее держать. Демон медленно спускается по стене. И похоже, он в отключке.

– На помощь! – из последних сил кричу я, взывая к тишине в надежде, что меня услышат. – Помогите!

Прислушиваюсь, но, кроме своего собственного сердцебиения, ничего не слышно. Кряхтя, переворачиваюсь на живот и пытаюсь медленно, но верно ползти к двери. Но не успеваю преодолеть и половину расстояния до кровати, как демон наваливается на меня, прижимая щекой к полу.

– Да ты посмотри, великая и непобедимая Аврора теперь не может ходить? – говорит тот, придушивая меня. От тяжести его тела и сильной хватки на горле чувствую, что вот-вот потеряю сознание. – Какая ирония, не правда ли?

Направляю всю энергию в пол и пытаюсь приподняться. От всплеска магии, которая озаряет темную комнату, демона вновь отбрасывает куда-то позади меня. Тяжело дыша, я оборачиваюсь, оглядывая комнату. Никого. «Я что, выбросила его в окно?» – размышляю про себя и продолжаю двигаться к двери. Как только я доползаю до конца кровати, меняю траекторию. Набрав воздуха, я вновь кричу:

– Помогите! Кто-нибудь! Помогите!

Ноги мерзко волочатся позади меня, а локти уже болят от того, что весь свой вес перемещаю на них, чтобы двигаться вперед. Добравшись до тумбочки, открываю дверцу и вытаскиваю коробку. Пытаюсь ее открыть, но не успеваю схватиться за клинки: меня отбрасывает к комоду. Чувствую сильный удар в области затылка и звон металла. Перед глазами появляются звездочки и все плывет. Демон присаживается передо мной на корточки. Я вижу его расплывчатую фигуру.

– Я думал, что повстречаться с охотницей будет весело, – говорит тот. Его голос отдается эхом в моих ушах. – А как оказалось, скукота смертная!

Демон хватает меня за горло. В моих глазах темнеет. Я чувствую привкус меди на губах.

– Придется мне тебя убить. Какая досада! – последнее, что я слышу перед тем, как дверь с грохотом отворяется.

В какой-то миг замечаю, что кто-то наваливается на демона. Слышатся удары, а потом огненная вспышка. Глаза от этого щиплет. Я на мгновение отключаюсь, чтобы через секунду вновь прийти в себя. Размазанные силуэты виднеются справа от меня, но я не могу разобрать, кто из них кто. Один силуэт одет в более светлую одежду, чем второй, и я осознаю, что с демоном кто-то дерется. Но кто? Голова зверски раскалывается. Я прикасаюсь ко лбу рукой, хотя понимаю, что боль от этого никуда не денется. Еще секунда-другая, и яркая вспышка озаряет помещение. Комнату заполняют слова:

– Иль Шиль Фер Дропхоу!

Гортанный крик демона настолько сильный, что я закрываю уши, чтобы не лопнула барабанная перепонка. Жмурюсь, склоняясь ниже к коленям, и молюсь, чтобы это как можно быстрее прекратилось. Крик становится сильней. А через мгновение я чувствую жгучую боль в висках. Распахиваю глаза и вижу, что клинки подпрыгивают на месте, где я их оставила. Их руны едва заметно сияют васильковым оттенком магии. Машинально я кидаю взгляд на место, где сражались двое. И в сумерках замечаю в профиль Юхана. Он поднял правую руку вверх, сжав кулак. Сосуд демона парит над полом, а из его рта постепенно выходит темная субстанция. Душа. И она медленно направляется к клинкам, которые поглощают ее.

Чувствую очередной мощный удар в висок, будто бы что-то острое бьет изнутри. Боль настолько нестерпима, что я начинаю кричать. Крик настолько громкий, что я жмурю глаза. Еще секунда, и ощущаю, как внутри меня копится энергия. Она просится наружу. Сил едва ли хватает на несколько секунд удержать ее внутри себя, а после я запрокидываю голову назад и распахиваю руки, как крылья, словно пытаясь впустить в себя что-то. Или кого-то.

Все, что забыла, я вспомнила.

Мгновенно.

Память возвращается ко мне, показывая каждую секунду моей прожитой жизни. Начиная от образов забытого мной отца, заканчивая последней битвой, которую упоминал Юхан. Все события настолько быстро проносятся перед глазами, что я не успеваю следить за историей своего прошлого. А через минуту все заканчивается.

Я обмякла, стараясь нормализовать дыхание. В эту же секунду ко мне подскакивает Юхан и крепко обнимает за плечи.

– Аврора, ты в порядке?

Я ничего не отвечаю, лишь киваю головой. Не понимаю до конца, что только что произошло, мне кажется, что это дурной сон наяву. Ощущаю, что рядом летают клинки, радостно звеня металлом.

– Дреги, – выдавливаю слова из себя.

– Мы тоже рады тебя видеть, Аврора.

Юхан разрывает объятия и оглядывает клинки, которые держат его на мушке.

– Ты что, только что говорила с клинками?

– Да, – отзываюсь я, тяжело дыша. Боль до сих пор еще не унимается в висках, поэтому морщусь от этого, но в это же время клинки говорят мне ментально, что скоро все восстановится.

– Так… это… получается…

– Да, мы умеем разговаривать, – говорят ему клинки. – Тебя это удивляет?

– Нет, – ошарашенно отвечает Юхан. – Просто…

– Ты привыкнешь. – Кладу руку на его плечо и легонько сжимаю ее. – Я тоже не сразу же привыкла к ним.

Юхан поджимает губы и переводит взгляд на меня.

– Почему они активизировались?

– Ты поднес нам душу демона, отчего мы пробудились. Мы питаемся исключительно душами демонов, поэтому благодарны тебе за этот поступок, – говорят клинки.

– То есть…

– Да, – отвечают за меня клинки, пока я пытаюсь переварить, что только что произошло. – Мы долгое время находились в истощении. И как только силы покидают нас, мы уходим в спячку до тех пор, пока рядом не окажется свободной души демона.

– Любопытно, – отвечает принц и заглядывает в мои глаза. – Ты как? Может, позвать Монаха Киро?

– Нет, спасибо, – говорю ему. – Со мной все нормально. Я…

– Что? Что-то болит? – заботливо спрашивает Юхан. – Где? Ты только скажи…

– Голова болит, но это пройдет. Из-за того что я связана с клинками ментально, сейчас происходит воссоздание нашей связи. Через пару дней это пройдет.

У Юхана едва ли не отвисает челюсть от услышанных слов. Но я опережаю его, добавив:

– И да. Я вспомнила все.

– То есть ты хочешь сказать…

Я морщусь от звездочек, что снова возникли перед глазами. Голова предательски кружится, и мне кажется, что вот-вот и я потеряю сознание.

– Да, из-за пробуждения клинков ко мне вернулась память.

Юхан внимательно смотрит на меня, а после переводит взгляд на клинки.

В комнате повисает молчание, которое сопровождается скрежетом веток по фасаду и холодным ветром, что забирается в комнату. В горле пересыхает, и я, едва ли ворочая языком, спрашиваю:

– Что нужно было этому демону?

– Я не…

– Ему нужна была ты, – отвечают клинки, порхая над ухом. – Они пришли за наградой.

– Как они меня нашли?

– Дай нам секундочку, – тараторят клинки, продолжая порхать около уха. – Хм… Оу… неужели?

Я пытаюсь ментально связаться с клинками, но, кроме головной боли и шума в ушах при попытке сосредоточиться, ничего не могу разобрать.

– Хм-м… даже так?

– Ну что там, не томите!

– Как они это делают? – спрашивает Юхан, с любопытством рассматривая клинки.

– После того как дреги поглощают душу демона, в их памяти отпечатывается все, что тот мог помнить, – говорю я и делаю глубокий вдох.

– То есть они с легкостью могут прочитать то, что было увидено глазами демона?

– Да, – отвечаю я, пока клинки бормочут.

– Очень интересно, – говорят в унисон и Юхан, и клинки.

– Дела у нас плохи.

– Выкладывайте.

– Как ты можешь помнить, после битвы…

– Ближе к делу, дреги!

– После битвы, когда ты остановила время…

– Подождите, чего?

– Так нам ближе к делу или все по порядку? – паясничают клинки, летая вокруг нас с Юханом.

– Я остановила время?

– Да, – твердо отвечают клинки. – Когда Раум закрыл тебя спиной…

В ушах звенит. Вмиг перед глазами всплывает картина той ужасной битвы, и на глаза наворачиваются слезы. Я, сидящая с умирающим Раумом на коленях, останавливаю время, делая прочный купол. Вокруг – полнейшая разруха и хаос. Я будто бы вновь вижу его лицо, его угасающую жизнь, которая выскальзывает из моих рук. Я словно вновь ощущаю горькие слезы, что скользят по моим щекам.

– После этого, – продолжают клинки, – мы перенеслись с тобой в Королевство Восточных Звезд. Из-за того что остановка времени отняла у тебя очень много магии и жизненных сил, ты потеряла сознание. Мы же пытались вдохнуть в тебя жизнь, но…

– Но? – переспрашивает Юхан, внимательно слушая клинки.

– Но из-за разлома, который образовался в Великом Чертоге Магии, теперь все иначе.

– Подождите, – говорю им, пытаясь собрать весь пазл воедино. – Я не совсем понимаю…

– А в этом нам придется разобраться, – отрезают клинки. – Но послушай дальше. Из-за того, что мы долго были в отключке, мы пропустили очень много событий.

– Самые важные какие?

– Бруно открыл на тебя охоту. И каждому, кто принесет тебя живой, он дарует небывалую силу. Поэтому в очереди за тобой – приличное количество наемников. И что самое отвратительное… – Клинки замолкают.

– Вот давайте без драматизма, ладно?

– Этот демон уже передал нескольким своим собратьям, где тебя искать.

– Прекрасно…

– Это было ожидаемо, – подмечает Юхан, приложив палец ко рту. Он молча поднимает меня на руки и относит на кровать.

– У Авроры перелом шести позвонков? – спрашивают клинки у Юхана, загораясь более ярким васильковым цветом. – И вы до сих пор не отнесли ее в Башню Вечной Луны?

– Стоп-стоп-стоп! – восклицаю я, вопросительно смотря на Юхана, а потом переводя взгляд на клинки. – Что еще за Башня Вечной Луны?

Юхан присаживается на край кровати, а к нему подлетают клинки, замирая в паре сантиметров от его шеи.

– Ты нам не нравишься, – говорят они.

– Я могу все объяснить! – восклицает Юхан.

– Мы ждем!

– Башня Вечной Луны, что находится позади моего храма, давно закрыта. Когда отец уехал в Храм Широ, то он приказал Монаху Киро наложить заклинание пяти печатей, что я должен снять, когда взойду на трон…

– Хммм… – мычат клинки, по-видимому анализируя слова Юхана. – Ты говоришь правду!

Я прикрываю глаза, ощущая, как ломит тело. Как мне не хватает воздуха. Затылок ноет. Я пытаюсь расслабиться. Но вместо этого меня клонит в глубокий и сладкий сон. Клинки понимают это и аккуратно, рукояткой вползают в мою ладонь. Ощущаю, как их жизненная энергия проходит по моим жилам, и через мгновение я чувствую себя лучше.

– Я усилю охрану около твоей комнаты и вокруг храма, – говорит Юхан, и я вижу, как тот смотрит на меня. В свете луны, что пробирается в темную комнату, замечаю отблеск заботы на его лице. И только сейчас я осознаю, что опочивальня Юхана находится далеко от меня.

– Как ты услышал, что я зову на помощь? – слетает с моих уст вопрос.

– Я…

– Он не спал, – отвечают клинки.

– Они что, все знают? – удивленно спрашивает Юхан.

– Они читают мысли других, – поясняю я. – Иногда это очень помогает.

– Он бродил по коридорам, когда услышал твои крики.

– Почему не было охраны в коридоре?

– Смена караула происходит каждые три часа, – отвечает Юхан. – Поэтому в момент нападения никого не было в коридоре.

– То есть, – размышляю вслух, – демон знал, когда будет смена караула?

– Более того, – отвечают клинки, – он поглотил одного из стражников и точно знал, что сможет ворваться в опочивальню Авроры.

От переизбытка информации ощущаю, что кружится голова. Я пытаюсь спуститься на кровати чуть ниже, но не получается. Юхан, заметив это, щелкает пальцами, и на них появляется маленький огонек. Он кидает его в сторону восковой свечи, которая висит как светильник на стене. Комната разом озаряется мягким теплым оттенком. Принц подходит к окну. Замечаю, что оно разбито. Юхан наступает ногой на осколки и, отойдя назад, подходит ко мне.

– Эту ночь ты переночуешь у меня.

– Но…

– Ты простудишься за ночь, – перечит он мне. – Если ты не забыла, то ночи тут слишком холодные.

Я тихо вздыхаю, а в следующую минуту Юхан поднимает меня на руки и выносит из комнаты.

Глава 5

Покои Юхана находятся в западном крыле храма. Принц несет меня около десяти минут, а то и больше по огромным коридорам, переходя из одного в другой. Клинки внимательно осматривают помещения, оглядывая стражу, которая, в свою очередь, смотрит с некой опаской. Я крепко-накрепко держусь за шею Юхана, который всю дорогу не роняет ни слова. Я раздумываю над тем, что мы все в огромной опасности. Шум в ушах не прекращается, однако мне не стоит на это отвлекаться. По крайней мере, я пытаюсь успокоить себя этой мыслью.

Как только мы приближаемся к огромным золотым дверям, то они сразу же распахиваются перед нами. В нос ударяет приятный аромат специй и экзотических цветов. Мы входим в его покои. Они огромные, даже чересчур по сравнению с теми, где меня расположили. Да что там… На долю секунды мне кажется, что в комнате Юхана можно расположить кроватей двадцать, а то и больше. Посередине стоит на небольшом пьедестале огромная кровать из красного дерева, украшенная узорами, которые создают неразрывный рисунок. С потолка спущен шелковый полог, который закрывает само ложе. Справа от кровати находится дверь, и, как мне кажется, она ведет в уборную. Там же, около окна, ближе к середине комнаты, располагается дубовый массивный стол, на котором очень много листов пергамента, исписанных чернилами. Позади нас, на стене, располагаются шкаф и зеркало. Красные шторы с золотистым тиснением на окнах плотно закрыты. Я поднимаю голову вверх и вижу люстру, которая порхает в воздухе и пылает незащищенным огнем.

Юхан в два шага преодолевает расстояние до кровати и, плечом поддев вуаль, аккуратно сажает меня на край мягкой перины.

– Впечатляет, – говорю ему, рассматривая его ложе изнутри.

– Спасибо, – улыбается Юхан. – Воды? Или что-то еще хочешь?

В мягком свете я замечаю, что у Юхана небольшая царапина на щеке, по-видимому оставленная демоном в сражении. Его льняная рубаха немного порвалась на плече, а каштановые кудри взъерошены.

– У тебя ссадина на щеке, – робко произношу я. – Вот тут, – и дотрагиваюсь указательным пальцем до раны.

– Заживет.

Только отсюда я замечаю, что с левой стороны от двери располагаются небольшим квадратом два дивана и несколько пуфиков в таких же оттенках, как и вся комната: красные с золотой вышивкой.

– Сегодня ты ночуешь здесь. Возможно, и завтра тоже, – говорит Юхан.

Я оглядываю кровать, которая предназначена для… как минимум троих людей!

– Не переживай, я переночую на диване, – говорит Юхан.

– Как-то некрасиво. – Ощущаю смущение от того, что Юхан уступает мне свою кровать.

– Что некрасиво? Тебе не нравится кровать? Мы можем пойти в другую комнату…

– Я не об этом. – Мы встречаемся взглядами. Юхан с любопытством изучает мое лицо, словно хочет найти ответы на свои вопросы.

– Тогда…

– Ты принц, а я гостья в твоем доме. И занимаю твою кровать…

– Не начинай, – отсекает меня принц. – Это мое решение. И у тебя нет выбора.

– Так с ней! – поддакивают клинки.

– Эй! Вы на чьей стороне?! – возмущаюсь я, косо смотря на клинки, которые то и дело летают из стороны в сторону в комнате.

Юхан едва заметно улыбается и отводит занавески в разные стороны.

– Позволишь? – спрашивает он, заканчивая взбивать подушку. Я тихо выдыхаю, и, кивнув в знак согласия, Юхан аккуратно переносит меня ближе к изголовью кровати. Мягкая перина принимает меня в свои объятия. Принц поправляет мне ноги, одергивая сорочку, что задралась чуть выше колен, отчего я краснею. Затем укрывает одеялом. Клинки подлетают ко мне и плавно ложатся на подушку. Юхан едва заметно прикасается теплыми губами к моему лбу и произносит:

– Я буду рядом, если что.

Нервно сглатываю тягучий ком. Мне неудобно перед Юханом за то, что ему приходится со мной нянчиться. Ловлю себя на мысли, что за сегодня я слишком много смущалась. И пока я раздумываю, наблюдая за тем, как Юхан медленно занавешивает с обратной стороны шелковую вуаль, меня не покидает одна назойливая мысль, что я о чем-то забыла. О чем-то, что очень давно сидит в моем сердце…

И как только Юхан останавливается в ногах, чтобы занавесить последний кусок вуали, он тихо произносит:

– Доброй ночи, – и закрывает вуаль.

– Доброй, – шепчу ему и понимаю, что меня прошибает током от воспоминаний.

«Дариус», – мысленно говорю я, и из глаз катятся слезы, а после, к своему великому удивлению, я телепортируюсь.

Я жестко приземляюсь на каменную брусчатку лицом вниз. Едва успев сгруппироваться, я кое-как спасаю свое лицо от соприкосновения с камнем. В нос ударяет запах гнили и мочи. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы понять, куда телепортировалась.

– Ты, конечно, молодец, – говорят клинки, маяча над ухом. – И что дальше?

Чувствую, как болит спина от неудачного приземления. Шиплю от острой боли, что пронзает мои мышцы.

– Не знаю, – выдыхаю из себя и пытаюсь приподняться на локти. – Не знаю…

– Вот тебе сколько раз мы говорили: думай, прежде чем что-то делать. А ты что? – не умолкают клинки. – Взяла и поддалась чувствам. Если тебя «захлестнули» чувства.

– Вы случайно не душу демона-сочинителя съели? – огрызаюсь на них, стараясь не лопнуть от злости.

– А надо было?

Я не хочу им ничего отвечать, потому что сейчас меня заботят лишь две вещи: первая – понять, куда я телепортнулась, а вторая – найти Дариуса. А перебранками с клинками я буду заниматься позже, когда со всем этим разберусь. Но есть и еще проблема, которая мешает мне: мои ноги, которых я не чувствую. Делаю глубокий вдох, чтобы хоть как-то перевести дух и ослабить ноющую боль.

– Куда я телепортнулась?

– О, а этот вопрос неплохой, – отвечают клинки и разом устремляются в глубь коридора. Я вижу только призрачную дымку от траектории их полета, что мгновенно исчезает через секунду. «Конечно, вот именно сейчас мне понадобилось отпустить ситуацию и совершенно бездумно переместиться черт знает куда поближе к Дариусу, которого тут может и не быть уже, – размышляю про себя, ругаясь одновременно. – Святая Тоннер, ну вот дура же я!» Едва сдерживая нахлынувшие слезы, делаю глубокий вдох.

«Ты справишься, – шепчу сама себе. – Ты со всем справишься!» Но от этой мысли на душе легче не становится. Через минуту клинки возвращаются обратно ко мне, но, не остановившись, пролетают в противоположную сторону коридора. «Интересно, что они учуяли?» – думаю про себя, стараясь не растрачивать силы попусту.

На миг я ощущаю в себе дисбаланс не только чувств, но и магии. Стараюсь ухватиться за эту ниточку, чтобы хоть как-то отвлечься от боли, но вечно упускаю ее. Тяжело вздыхаю и, бросив это дело, стараюсь прислушаться. Звук падающей капли раздается эхом по темному коридору. В нем не сильно темно, однако метрах в пяти от меня тускло горит факел, отчего я могу разглядеть каменную кладку на стене. Она старая, обшарпанная. Местами покрыта мхом, и я прихожу к мысли, что этому подвалу очень много лет.

С левой стороны коридора доносится рев. Он настолько далеко, что я не с первой мысли понимаю, на что он походит. Рев настолько короткий и низкий, что я не могу сообразить, кому он может принадлежать. А через какую-то секунду вой ветра усиливается. Вдалеке виднеется васильковое мерцание, стремительно приближаясь. «Это клинки», – проговариваю про себя, словно сама себя успокаиваю. Клинки подлетают ко мне и тихо лепечут вслух:

– Ну-с, у нас две новости!

– Выкладывайте.

– Хорошая новость заключается в том, что мы неплохо так подкрепились шестью душами демонов.

– Где… где вы их нашли? – ошарашенно спрашиваю я, выпячивая глаза.

– А вот плохая новость в том, что мы…

Слышится топот по лестнице. Он нарастает с каждой секундой, становясь все ближе и ближе.

– Мы… – подгоняю клинки, чтобы те закончили мысль.

– Мы находимся в Дако.

– Где? – переспрашиваю я и ощущаю, как леденеют пальцы рук. Ком страха застревает в горле, и мне становится тяжело дышать.

– Дако – город вольных темных эльфов, расположенный на границе между Королевством Остывших Морей и Королевством Восточных Солнц, – тараторят клинки так быстро, что я едва ли улавливаю их слова. – Фактически мы сейчас находимся около Хребтов Забвения. Их король Вилдоен намерен раз и навсегда отвоевать земли, которые принадлежат этой расе вот уже много циклов великой магии. И…

Шаги настолько близко, что у меня перехватывает дыхание. Каждый новый шум, который доносится эхом до нас, тревожит меня сильней и сильней. На горизонте появляются темные фигуры. Раздается звон, который похож на лязг металлической цепи. Речи темных фигур совершенно неразборчивые. Я никогда ранее не слышала такого языка. Свет от клинков привлекает их больше, чем то, что посреди темного сырого коридора лежит девушка в одной сорочке. Темные фигуры замирают на месте и, как мне кажется, с любопытством рассматривают нас. Клинки едва слышно вибрируют, а после добавляют практически шепотом:

– И кажется, у нас проблемы…

– Огромные, – отвечаю им.

На долю секунды все вокруг замирает. Мне кажется, что время останавливается, дав нам небольшой шанс на раздумье, а после темные фигуры срываются с места в сторону нас. Их топот тяжелый. Мне чудится, что я слышу, как они тяжело дышат. Клинки в мгновение ока подлетают ко мне, просовываясь в ладони. Я крепко их сжимаю, и мы телепортируемся.

В следующую секунду мы оказываемся в сухом помещении. Свет от тусклой луны ниспадает на темную решетку, через которую лениво просачивается холодный луч. Подо мной ощущается жесткое сено, которое неприятно колется через сорочку.

– Кто здесь?

Мужской голос мягкий, приятный. Это Дариус. Внутри все переворачивается с ног на голову. Слышится звон цепей, а после шуршание сена.

– Дари? – машинально слетает с уст его имя.

– Аврора?

Дариус вскакивает с кровати и опускается на колени. Я едва ли могу приподняться на локти. Мужские руки крепко-накрепко обхватывают меня за плечи, прижимая к себе. Сердце норовит вырваться изнутри от долгожданной встречи. Я вдыхаю до боли знакомый аромат вампира и не желаю прерывать наши объятия.

– Помилуетесь после, – ворчат клинки, которые летают вокруг нас. – У нас нет времени!

Дариус отстраняется от меня и настойчиво целует в губы. Его поцелуй практически обжигает. Я едва ли могу ровно дышать, ощущая, насколько неровен мой пульс и как сложно дается очередной вдох.

– Как ты тут очутилась? – спрашивает вампир, обогнув руками мое лицо.

– Я… я…

– О, это душераздирающая история о том, как Аврора решила погулять ночью, когда на нее открыта охота.

– Я смотрю, дреги не в настроении? – шепчет вампир, стараясь разглядеть меня. Даже в ночи его коньячно-желтые глаза излучают искру счастья.

– Да…

– Где ты была? – озадаченно спрашивает он. – И что…

– Расскажу об этом позже, – говорю ему, и Дариус поднимается, а после протягивает мне руку. Я опускаю взгляд вниз, а следом роняю: – Это другая история.

Вампир на долю секунды замирает. Он в замешательстве, а у меня не поворачивается язык хоть что-то добавить.

– Что с тобой случилось?

– О, да пустяки! – продолжают ворчать клинки. – Всего-то после той битвы Аврора сломала шесть позвонков. И теперь она прикована к кровати.

– Подожди-ка, – прерывает их Дариус. – Как ты…

– О, она еще три месяца лежала в коме, – не умолкают клинки, – пустяки. У нее такие приключения каждый месяц!

– То есть ты…

– Смотрите-ка, – клинки не на шутку разошлись, – хвалим тебя за сообразительность, которую ты, по-видимому, собирал столько циклов магии.

Мне кажется, Дариус вот-вот взорвется от гнева, который переполняет его.

– Аврора не может ходить, поэтому телепортировалась к тебе. И самое худшее из всего, что могло бы произойти…

– Нас заметили, – перебиваю их я. – И у нас мало времени.

Вампир звенит металлом, по-видимому складывая руки на груди. Дреги тем временем облетают его трижды, а после роняют:

– Этот клыкастый еще и в магическом ошейнике. Пойдем домой, Аврора, а?

– Что еще за магический ошейник? – переспрашиваю я, пока Дариус поднимает меня на руки, а после аккуратно усаживает на сено.

– Я в плену, – говорит тот. – Но раз у нас мало времени, то расскажу об этом, когда мы выберемся отсюда.

– Разве мы не можем разорвать этот ошейник?

– Нет, – отрицательно качает головой Дариус.

– И что ты в нем нашла? – роняют клинки, подлетая ближе к вампиру. – Мало того, что тугодум, так и слабак.

– А ну прекратите, – командую клинкам, но те, по-видимому, меня не слышат, продолжая:

– Даже принц Юхан куда более смышлен, чем этот бледный!

– Вот сниму ошейник и как надеру вам зад, – роняет Дариус. Его голос переполняется нотками злости.

– Ну мы же говорили, что он глупый…

– Довольно!

Дариус и клинки разом замолкают. В помещении воцаряется тишина.

– Нам нужно понять, как снять ошейник с Дариуса и выбраться отсюда.

– Его можно снять только рунами, – отвечает вампир.

– Не только, – опровергают клинки. – Аврора, настоятельно рекомендуем подумать еще раз насчет этого бледного…

– Как снять ошейник? – требовательно спрашиваю я, игнорируя все паясничество клинков.

– Мы можем снять его, правда, будет вспышка, что привлечет много охраны…

– Так действуйте!

Клинки пару секунд думают, а после подлетают, роняют:

Как только мы разорвем руны защиты, яркая вспышка привлечет внимание стражи. У нас будет менее тридцати секунд, прежде чем в эту дверь выломают, потому что стража уже в начале коридора темницы.

Я осознаю, что до беспамятства соскучилась по клинкам, но в то же время я не помню, чтобы они были настолько разговорчивыми.

– Как только он разрушится, по телу пройдет обжигающая боль. Постарайся не верещать, как девчонка.

Замечаю краем глаза, что Дариус закусывает губу изнутри, словно злится. Но в то же время я размышляю о том, что клинки чересчур жестоки к вампиру, и сдается мне, что они что-то знают. То, что мне еще никто не рассказывал.

– Ты их кормила просроченной душой демона? – вопросительно выгибает бровь вампир, не отрывая взгляда от клинков.

– После, – продолжают клинки, – у нас будет ровно шесть секунд на то, чтобы мы все трое переместились.

– А почему так долго?

– Мы не смогли съесть много душ демонов… – раскаиваются клинки. – Поэтому…

В коридоре отдаленно слышится низкий ропот нескольких тварей. Мы разом замолкаем, чтобы прислушаться.

– Кажется, мы просчитались…

– Что? – возмущенно шепчу я. – Как так просчитались?

Но клинки ничего не отвечают, лишь подлетают ближе к Дариусу и быстро роняют:

– Не верещи, как девчонка, – и вспыхивают васильковым дымом. Дариус начинает морщиться, закрыв глаза. От вспышки я замечаю, как татуировки на его теле загораются едва видным темным свечением. Руны на ошейнике вмиг активируются, и в этот момент в дверь кто-то громко стучит. Ропот совершенно неразборчивый – не то мычание, не то слова. Ощущаю, как сердце в груди останавливается, стоит мне только перевести взгляд на деревянное полотно, из которого в свете луны валит древесная пыль.

Слышится еще один удар в дверь, но более увесистый и громкий. А следом звон ключей. Дариус мычит, пока клинки делают свое дело, ни на секунду не отвлекаясь от процесса. А я… я ума не приложу, чем им помочь. Клинки еще ярче озаряют комнату, и мне приходится прищурить глаза, чтобы не ослепнуть. Звон замочной скважины; кажется, что вот-вот сдавит виски от пронзительного лязга ключа в ней. Я собираюсь с мыслями, чтобы хоть как-то сосредоточиться и поймать гармонию внутри себя. Взываю мысленно к богине Тоннер, чтобы та даровала мне силу. Рука Дариуса вонзается в сено, и я чувствую, насколько сильно он сжимает попавшийся ему пучок сухой травы. Но вампир практически не роняет ни одного громкого звука, терпя боль от раскалывания рун.

Еще какая-то секунда, и дверь в комнату открывается. На пороге появляются два высоких существа, облаченные во что-то странное: не то в длинные сорочки темного цвета, не то в мантии. И как только одно из них делает шаг вперед, я моментально замечаю огромные вытянутые уши, кожу темного цвета и… бездонные черные глаза, которые смотрят на нас. «Это темные эльфы», – подмечаю про себя.

Они что-то восклицают и кидаются в мою сторону. Я задерживаю дыхание, и в следующую секунду, когда руки этой твари уже практически схватили меня, я выставляю правую руку вперед и выпускаю сгусток магии. По телу пробегает приятная волна мурашек. Но, как оказывается, это лишь волна удара магии, которая оттолкнула двух эльфов обратно в коридор. Все это сопровождается шуршанием сена, которое летает в воздухе, скрипом едва ли держащейся на петлях деревянной двери. В следующую секунду слышится звук падающего камня, и я осознаю, что удар был настолько сильным, что эти эльфы, скорее всего, пробили стену. Однако долго радоваться нам не пришлось.

Я уже отчетливо услышала быстрые шаги, которые приближались к нам. И по моим подсчетам, там было не менее десяти человек. Быстро перевожу взгляд на клинки и Дариуса, которые практически слились воедино. Я замечаю, что их обволакивает прозрачный кокон, что волнами вибрирует в воздухе. Кидаю взгляд на ошейник, на котором осталась, по всей видимости, одна руна. Центральная. И спустя секунду она ломается.

Ощущаю, как по коже проходит волна магии, улетучиваясь куда-то от нас прочь, вот только жаль, что она не забирает с собой толпу темных эльфов, которые уже смотрят на нас.

– Мы пропали, – шепчу я самой себе.

Как только внутрь просачивается один эльф, клинки моментально ставят купол. Однако по заклинанию я вижу, что тот не выстоит и против одного эльфа дольше чем секунд десять. А если все они разом будут бить по нему, то он рухнет меньше чем за секунду. Ничего не говоря, крепко сжимаю руку Дариуса. Один клинок вкладываю в свою руку, другой просится в ладонь Дариуса. Я замечаю, что вампир сильно измотан. Буквально еще несколько минут назад он был в хорошем расположении духа, теперь он едва сжимает мою руку в своей ладони. Мы смотрим друг другу в глаза, не в силах хоть что-то произнести. Пока клинки обволакивают нас васильковым дымом, уже около купола собралось не менее пяти эльфов. Один из них ударяет по куполу, и тот сразу же трескается. Одинокая линия, словно молния, отпечатывается на прозрачном куполе, застывая в воздухе. Следом еще один удар – и новый раскол.

Мое сердце вот-вот уйдет в пятки. Я ощущаю, что задыхаюсь от страха, который овладевает мной.

– Быстрее, – истерически визжу я клинкам, но понимаю, что те потеряли часть силы, а у меня и вовсе нет никаких сил, чтобы хоть как-то посодействовать им.

Дариус опускает голову, и мне кажется, он вот-вот потеряет сознание.

– Дари. – Сжимаю его руку сильней, когда звучит треск купола. Он разбивается на мелкие кусочки, не оставляя шанса на выживание. Сконцентрировавшись, я ухожу глубоко в себя в надежде, что найду в себе силы помочь клинкам. Кокон практически окутал нас васильковой пеленой, однако если прервать телепортацию, то мы не спасемся.

Я слышу громкий рык откуда-то спереди. Волну ветра, что обжигает мое лицо. Еще какая-то доля секунды, и я выставляю руку вперед, выпуская поток магии из ладони. Телепатическая волна издает характерный приглушенный звук, похожий на попадание молнии в дерево. Все вокруг замирает. Клинки полностью окутывают нас, замыкая васильковый сгусток сверху.

Я облегченно вздыхаю, но в ту же секунду чья-то тонкая рука просачивается сквозь магическую пелену и дергает меня за руку. Мое дыхание учащается от страха, что овладевает мной до самой макушки. Я чувствую, что мы вот-вот телепортируемся. Ментальная связь между мной и клинками прочнеет, соединяя наши силы воедино. Еще секунда, и я чувствую гравитацию, а в следующее мгновение быстрый поток магии, которая подхватывает нас языками волшебства.

Все происходит очень быстро, и через какой-то миг мы приземляемся на что-то мягкое. Ну как мы… Я приземлилась на Юхана, который мгновенно проснулся и едва не сбросил меня с кровати. Клинки отлетают в дальний угол покоев Юхана, а Дариус… Ему меньше всего повезло. Его тело с треском мешка картошки упало на пол.

– Кто здесь? – грозно спрашивает Юхан, щелкая пальцами, зажигая на них небольшой огонек.

– Юхан, – говорю ему я и ощущаю, как кружится голова. Тело меня не слушается, обмякнув на принце. И я отключаюсь.

Мне снится, что я могу ходить. Босыми ногами ступаю по бархатистой траве, ощущая неровности земли и мелкие камушки. На дворе лето: жаркое, знойное. Палящее солнце ласкает мою бедную кожу, и я, купаясь в этих лучах, следую дальше по лужайке. Впереди виднеется мужская фигура, что сидит на корточках. Не знаю почему, но в ней я вижу отца. Подбегаю к мужчине и беззвучно кричу: «Отец!»

Но фигура меня будто бы не слышит. Мужчина продолжает что-то делать или рассматривать на земле.

– Отец?! – вновь окликаю его и осторожно обхожу с одной стороны.

В этот же миг мужчина поднимает лицо, и я вижу короля Бруно. Он ехидно смотрит на меня, криво улыбаясь. Он одет в гвардейскую форму и высокие сапоги, практически под колени. Волосы еще не тронула седина, а глаза… такие же, как у отца. И если бы я не знала о том, что у моего отца был брат, то я бы сочла короля Бруно за своего папу.

– Королеве не стоит тут находиться, – говорит тот, но я хотела ему воспротивиться, как из-за меня выходит женщина в красивом голубом платье с серебряным отливом. Ее рыжие волосы собраны в высокий пучок, украшенный небольшими шпильками-молниями. Я быстро осознаю, что это моя мама. Она останавливается около меня, и до меня доходит, что я вижу чей-то сон. Но… чей?

– А вам, дорогой кардинал Нувок, нужно быть на посту. Однако вы находитесь здесь, где вам не следует находиться.

– У ваших ног?

Бруно поднимается на ноги и, выпрямившись, поправляет форму, а следом складывает руки за спиной, расправив плечи.

– Хорошая попытка, – говорит мама, сложив руки перед собой. – Есть вести от Одрема?

Бруно закусывает губу, будто бы ему противен этот вопрос. Я чувствую между ними нарастающее напряжение, которое с каждым мгновением становится сильней и опасней.

– Никак нет, моя королева, – изрекает тот и делает два шага навстречу маме. Он протягивает руку и кладет на ее живот. Я делаю шаг в сторону. В глазах мамы мелькают хрустальные слезинки, которые она пытается сдерживать. И только сейчас я понимаю, что мама беременна. Мной. Ее округлый животик совершенно не виден из-за пышности платья.

– Шевелится, – с радостью говорит Бруно.

– Шевелятся, – словно поправляет его мама. – Лекарь Ли говорит, что это две девочки.

– Девочки, – повторяет за ней Бруно, гипнотизируя живот матери. – Будут такие же красивые, как и ты!

– Наверное… – Мама пытается натянуто улыбнуться. – Если не запинают меня до дня своего рождения.

Бруно подхватывает под руку маму и любезно произносит:

– Тебе нужно отдохнуть. Пойдем.

А после меня словно укутывает темный дым, от которого сложно сделать глоток воздуха. Перед глазами мелькают сюжеты жизни, но не моей. Чьей-то другой…