Рабыня препода Академии

Глава 14

Вот значит как… Получается, все было ложью. А я-то дура, купилась, что какой-то некромант хочет все бросить и удрать с нами куда глаза глядят, ха!

— Самор прекрасно справился со своей задачей, — сказал главный некромант. — Мы заперли тебя внизу, поскольку считали, что дракон не пробьет огнем купол. Мы не хотели, чтобы он просто выкрал тебя с какого-нибудь края деревни. Но когда начались пожары, была вероятность, что дым дойдет в темницу, и ты задохнешься. Самор правильно сделал, что вывел тебя на улицу. Но хватит болтать! Этих двоих в камеру. Нам следует оценить жертвы и достойно попрощаться с ними…

Я еще раз посмотрела на Самора, и мне показалось, что в его черных бездонных глазах мелькнуло сожаление. Вероятно, просто показалось…

Нас с Райном засунули в одну камеру ("пусть помилуются напоследок, голубки"). Удивительное снисхождение, учитывая, скольких он сжег сегодня и убил до того.

С дракона так и не сняли железные кандалы, сковывающие руки и ноги. Развести их можно было максимум на полметра. Боялись, что снова превратится в дракона?

— Это антимагические кандалы, — тихо пояснил мне Райн, как только мы остались одни. — На тебя такие не надели, поскольку твоя магия плохо развита и отчасти блокируется аурой Земли мертвых. Тебя считали и посчитали неопасной.

О'Лири сел на одну из коек, привалившись спиной к каменной стене. Он был настолько выжат, что, казалось, не очень-то и рад меня видеть. Но после такого боя и я бы вряд ли смогла предаваться страсти.

Одежда на О'Лири была изорвана и напоминала просто свисающие куски ткани. Я осмотрела его тело, но не нашла больших ран, только царапины и синяки. Хвала Великим драконам!

Желая что-то сказать, я уже открыла рот, но посмотрела на дракона — он спал. Его грудь тихо вздымалась, голова бессильно откинулась на стену. Я аккуратно уложила Райна на койку, развернув его тело, и сама улеглась рядом на боку, едва не сваливаясь с узкой койки. Осязая долгожданное тепло моего дракона, я сама провалилась в глубокий сон.

Из сна меня медленно вытянули мягкие касания лба, щек, носа, губ. Я сонно приоткрыла глаза и увидела дракона, склонившегося надо мной. Улыбаясь, он водил пальцем по моему лицу. При его движениях гремела цепь проклятых кандалов. Но ничто не могло омрачить радость от пробуждения с моим драконом.

Довольно потянувшись, я обняла и притянула Райна к себе. Зарывшись носом в его смоляные волосы, я искала родной запах — сандал и апельсин. Но пахло только гарью.

Райн отстранился, серьезно взглянул на меня из-под черных густых бровей и сказал:

— Я так тебя искал… Я столько сделал… Если честно, до того, как ты пропала, я и не осознавал, что ты значишь для меня.

Сердце вдруг застучало с бешеной скоростью, грозя проломить ребра.

— И что же? — тихо спросила я, стараясь не выдать волнение.

Дракон улыбнулся.

— Всё, — жарко выдохнул он мне в ухо, а затем накрыл мои губы своими.

Медленный, тягучий поцелуй не устраивал меня после того, что я только что услышала. Яростно впившись губами в его рот и кусаясь, я обхватила ногами торс Райна. Он тихо охнул и приник к моей шее, оставляя на ней смазанные поцелуи и засосы.

Все вдруг обострилось внутри, и каждое прикосновение воспринималось как пожар, разгорающийся под кожей.

Райн расстегнул мою рубашку и играючи лизнул сосок, смотря на меня. Я лишь сдавленно вскрикнула. Не ожидала такой отзывчивости от своего тела, которое с первобытной радостью подставлялось под ласки и вездесущие поцелуи дракона.

Я сама стряхнула с себя штаны не по размеру и притянула к себе Райна. Внизу живота все горело и отчаянно требовало. Сейчас! Скорее! Ну!

Толчок. Ах!

Дракон внимательно смотрел, как закатились мои глаза в удовольствии от долгожданного заполнения.

— Еще!

Толчок. Ах!

— Еще! Пожалуйста, еще!

Мы сплелись руками, ногами и телами так сильно, что казалось, никакой силе нельзя разъединить нас. Я царапала его и так изодранную спину, не в состоянии остановиться. Он глухо рычал мне в шею, задевая и периодически хватая кожу зубами.

Внутри разгорались огни, их становилось все больше, они окружали, стискивали, сдавливали, и вот наконец…

— Ох!

У меня из глаз брызнули слезы. Дракон еще два раза дернулся и затих, сжимая меня в объятиях.

— Почему ты плачешь?

— Потому что, мне кажется, я люблю тебя.

Райн обнимал меня за плечи, предварительно замотав в тонкое одеяло, как в кокон.

— Здесь холодно, — коротко пояснил он. — Не хочу, чтобы ты заболела.

— А как же ты? — возмущенно спросила я, не особенно отбиваясь.

Райн не ответил, лишь ободряюще улыбнулся и поцеловал меня в лоб. Ведет себя как папаша какой-то! Впрочем, мне была приятна эта забота.

— Знаешь, я вспомнила, меня так мама кутала… Когда я в детстве подхватывала воронью лихорадку. Я вообще часто болела. Мама всегда варила специальный суп из трав и кореньев, мы его называли "Встань-суп". Ну, потому что на ноги быстро поднимал, — я рассмеялась. — Он был очень полезным, но проти-и-ивным, ужас.

Дракон на секунду ласково прижал мою голову к своему плечу.

— Хорошая у тебя мама… Обязательно придумаем способ ее спасти. А вот у меня мамы не было. Она умерла, когда рожала меня. Воспитывали, в основном, придворные нянечки… Ну а когда ремня надо было дать, тут уже отец подключался.

Я сочувственно сжала драконью ладонь, мягко покоившуюся в моей руке.

— И что, с отцом совсем плохие отношения были?

— Да нет, не скажу. Как я чуть подрос, лет одиннадцать стукнуло, он меня на магическую охоту стал брать. Мужика воспитывать, как он говорил. Только не любил я это — животных для забавы убивать.

— А магическая охота это как?

— Собирались все герцоги, бароны, графы, ну и король со свитой, конечно… Обговаривались методы охоты. Обычно способы были такие: воздушная петля (повешение), земной дрот из металла, что мог пролетать большие расстояния, огненные ловушки для загона зверя и водяной шар, которым можно было либо поднять и удержать животное, либо лишить его кислорода. Каждый пользовался чем хотел. Самым большим почетом пользовались охотники, приносившие крупных магических зверей — грифонов, демоноленей и других. Иногда устраивались драконьи соревнования. У нас-то много при дворе драконов. Я, как превращаться научился в четырнадцать лет, тоже принимал участие. Один раз выиграл в гонке! Отец мной очень гордился…

В голосе Райна звучала затаенная печаль. Конечно, ведь его отец отвернулся от него после неудач в войне.

— А какое у тебя самое счастливое воспоминание из детства? — спросила я, желая отвлечь дракона от тяжелых мыслей.

— Хм… Дай-ка подумать. Есть одно из раннего детства, а другое уже подростковое. Какое хочешь?

— Оба!

По моим волосам легко пробежалась ладонь.

— Ладно! Рассказываю первое. Отец очень любил на мечах рубиться. Подолгу в тренировочном зале пропадал. Однажды я, лет пять мне было, пробрался туда вслед за ним и заявил всем присутствующим, что тоже буду учиться! Все посмеялись, а отец меня погладил по голове и с гордостью сказал: "Это мой сын!". Я был так счастлив… Конечно, тогда учиться мне не дали, на мечах с девяти лет только учат рубиться. Да и не в мечах дело было. Я скучал по отцу и готов был делать все что угодно, лишь бы с ним. Это я только теперь понимаю.

Как же он старался заслужить любовь отца… Даже самое счастливое воспоминание с этим связано.

— А второе?

Дракон рассмеялся.

— Ты только не злись. Лет пятнадцать мне было. Влюбился я в девчонку одну, из кухарок она, моя ровесница. Красавица невероятная! Думаю, странно, раньше не видел ее. И другие парни стали за ней увиваться. А она меня выбрала! Целовались с ней, помню, под вишневым деревом в цвету… А на следующий день оказалось, что это дочь кухарки, неказистая кривоногая рябая девчонка, наложила на себя заклятие красоты длиной в неделю. Неделя истекла, она обратно превратилась, да еще со свиным пятачком вместо носа! То-то смеху было! Всем, конечно, кроме меня, я-то с ней целовался. Надо мной еще долго подтрунивали.

Я прыснула, толкая дракона в бок.

— Ну ты даешь!

— Не толкайся!

Мы завозились, раздавая друг другу шутливые тумаки. Я загородилась от дракона подушкой, а он, подлец, приподнял мне рубашку и начал щекотать. Я уже готова была спихнуть его с кровати, когда раздался звук открывающейся решетки.

За ней стояло три незнакомых мне некроманта. Все короткостриженные, в мантиях, ну прямо близнецы. Один из них выступил вперед.

— Жаль прерывать эту милую сцену, — проронил он. — Но мы забираем дракона.

Я всполошилась.

— Что? Куда?

Райн сам встал и пошел к выходу. Решетка за ним захлопнулась, и некроманты потащили его наверх.

— Нет! Райн!

На прощание дракон ласково улыбнулся мне, в его серо-голубых глазах плескалась воплощенная нежность. Я запомнила этот взгляд, чтобы сохранить в моей внутренней копилке. Туда я собирала самые ценные воспоминания, которые можно было бы достать и пересмотреть, когда все плохо.

И, как выяснилось, не зря.

Дракона вернули, по ощущениям, спустя несколько часов. Но он ли это был? Едва шагая, он шаркал ногами, повисая на руках у конвоирующих его некромантов.

— Быстрее! — рявкнул один из них и толкнул дракона в спину. Он кубарем покатился по лестнице, упал на каменный пол и больше не шевелился.

Я приникла к решетке, парализованная от ужаса. Что они сделали с ним? Они же хотели убить его! Если они не сделали это сразу, что они замыслили? Почему я раньше об этом не подумала…

Решетка открылась, и дракона занесли в камеру, бросили на койку. И на том спасибо, сама я бы вряд ли провернула подобный трюк.

— Что с ним случилось? — сделала я попытку прояснить ситуацию, ни на что особо не надеясь.

Но один из некромантов повернулся и, гнусно ухмыляясь, сказал:

— Он приносил нам вред… Пусть теперь приносит пользу!

Другой некромант грубо толкнул его в плечо.

— Заткнись, Хундан. Топай давай!

И некроманты ушли, оставив нас в полной тишине.

Я бросилась к Райну. На нем не было лица. Точнее, оно было, но какое! Бледное, изможденное, точно он нес на себе многокилограммовые валуны. Пульс был редким, глаза закатывались.

Я хлопнула Райна по щеке.

— Очнись, ты! Вообще-то ты мне нужен тут!

Дракон не шевельнулся.

Я ударила его еще раз.

— Да проснись же ты! Чертов дракон!

По моим щекам катились слезы, пока я трясла тело моего любимого человека. Еще дышащее, живое, но…

— Прекрати истерику, — раздался ровный голос неподалеку.

Я обернулась. Ну конечно! Самор собственной персоной! Смотрит серьезно так, а мне охота броситься на него и растерзать! Жаль, решетка мешает!

— А тебе чего, предатель?!

— Я тебя не предавал, — спокойно ответил Самор. — Я ничего тебе не обещал. Я лишь сказал, что хочу покинуть это место. И это правда.

Я бросилась к нему, желая вцепиться в полы мантии некроманта и садануть его хорошенько о решетку. Самор предусмотрительно отступил назад.

— Вспомни наши диалоги, и ты поймешь, что я прав, — сказал он, пристально глядя на меня.

С меня вдруг схлынул нервный запал злости, одолевший меня еще при виде бесчувственного тела дракона.

— Ну, допустим, прав, — еле слышно сказала я. — Что дальше?

— Дальше наш с тобой побег, — серьезно сказал некромант.

— Чего? — я истерически рассмеялась. — Хочешь, чтобы я еще раз тебе поверила?

— Тебе нечего терять, — пожал плечами Самор. — Но дракон с нами не пойдет. По той простой причине, что он не может ходить.

— Ты знаешь, что с ним случилось? — нетерпеливо спросила я.

— О да. Некроманты решили не убивать дракона, а использовать его силы во благо, раз уж он попался нам живым. Они выкачивают из него кровь. Кровь дракона входит в состав многих полезных зелий, ритуалов, так же годится для усиления некоторых артефактов. Его будут доить, как корову. Не беспокойся, умереть ему не дадут. Но и жить он не будет. Он будет существовать.

Я в ужасе крутила головой, смотря то на Самора, то на Райна. У обоих, кстати, были похоронные выражения лиц.

— И что же делать?

Самор усмехнулся.

— Наконец я слышу правильный вопрос. Мы с тобой сбежим. Сегодня. Ночью я выведу тебя, обезвредив стражу, затем мы прокрадемся на край деревни и телепортируем.

Я не верила своим ушам. Он что, серьезно? Но я не могла найти подвоха… Какой смысл обманывать меня, когда я и так в клетке.

— Я не брошу Райна.

— Тебе не спасти его, сидя здесь. Я так понял, он сын важного человека при дворе. Когда мы спасемся, обратись туда, — холодно проговорил Самор. — Возможно, там помогут.

В этом был смысл… Но как я могу бросить Райна тут гнить одного? А если Самор не знает всего или обманывает, и дракон умрет? Тут во мне вдруг вспыхнуло подозрение.

— Подожди-ка. А почему ты пришел со своим предложением сбежать уже после того, как из Райна выкачали кровь? Почему не раньше?

Самор помолчал. Затем неохотно проговорил:

— Я час назад услышал, что тебя завтра отправят на колдовские поля.

О, нет! Получается, у меня и правда нет выхода. Так и так нас с Райном разъединят. Что ж, придется довериться Самору еще раз.

— Я приду в полночь, — сказал он и бесшумно поднялся наверх.

В полночь! Какая мне разница! Можно подумать, темницы оборудованы часами!