Рабочие будни

Глава 3 «ДНО» ТИВАРАСА

— Вина! Красного!

Таши бросил мальчишке монетку и отвернулся. Оглядел продымленную насквозь таверну. М-да. Это не «Птица». Это дешевое заведение из тех, которые очень любят воры, мошенники, проститутки… ну и некроманты. Здесь столько бесхозного материала бегает!

Низкий, сто лет не беленный потолок, грязные стены в сомнительных пятнах, засаленный стол, дешевое вино в сколотых кружках — все искупает возможность поговорить с нужными людьми. Здесь не расслабляются.

Здесь — ищут.

Таши — тоже ищет. И, как многие завсегдатаи этого местечка, меняет внешность. Любимая шалотта вывернута наизнанку. Была светлая, стала темная. Капюшон надвинут так, что лицо полускрыто. На виду только подбородок. Нет, некромант мог бы навести иллюзию. Но зачем? Рисковать, что она развеется, что маги посмотрят сквозь нее — да кому оно надо? Иногда не стоит усложнять задачу. Накладные усы и бородка. Для разнообразия — темные. Главное — правильно подобрать клей (чтобы отодрать было трудно) и растворитель (чтобы отклеивалось за пару секунд). Черная шалотта скрадывает очертания фигуры, а изменить движения и голос — дело привычки. Таши уже давно научился жить в двух ипостасях.

— Чего потерял, дружок?

Тип, скользнувший за столик, вызвал у Таши единственное желание. Выкинуть его в помойку. Можно — не лично. Но иногда надо потерпеть, чтобы получить нужное.

— Свинья в хлеву тебе и дружок, и подружка.

— Что? Что ты сказал?

Некромант фыркнул:

— Что слышал. Вали отсюда, крысеныш. А то и к тебе под окошко зомби придет.

Мужчина дернулся. И осознал.

— Что? А ты…

— А я могу это устроить.

По столу поползла муха. Таши скривился:

— Фу. Отвлекает. — И резко шлепнул ладонью по столешнице.

Муха упала, полураздавленная. Таши выплеснул вино из кружки прямо на пол.

— Гадость. Отвлекает.

И бросил муху в кружку. Полураздавленное насекомое приподнялось на лапках — и поползло. Три круга влево, три вправо, три влево, три вправо…

«Крысеныш» побледнел.

— Так вы… вы…

— Я. И буду здесь завтра в это же время.

Таши встал из-за стола и вышел, не прощаясь. Сегодня надо заглянуть еще в пару таверн. Расспросить народ, дать знать о себе… Некромант собирался познакомиться с ночной жизнью Тивараса.

— Дядюшка Ройн? Рада вас видеть, проходите…

Каирис кривила душой. Дядю она видеть не хотела. Но и прогнать его не могла. Родня все-таки.

Десять минут спустя Каирис уже не была в этом уверена.

Дядюшка вел себя так, что отец давно бы его носом об стол приложил. По-хозяйски прошел в дом, расположился в любимом отцовском кресле, сделал пару глотков ланти, который принесла Римира, и поморщился, надкусив пирожок.

— Ну… Так себе. И что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я?

— Ну не я же. — Дядюшка, слывший в семье оплотом благочестия, смотрел укоризненно. — Каирис, о тебе поползли нехорошие слухи.

— И какие же?

— Что ты живешь с мужчиной, что младший Хейно сделал тебе предложение, но ты ему отказала, что ты собираешься открывать леанти…

Каирис стиснула зубы. Годом раньше она бы смутилась. Опустила глаза. Промямлила что-то, перебирая в пальцах ленту, вплетенную в волосы.

До смерти родных.

Сейчас же…

Это была холодная злость бойца. Она поднималась в ней волной, не мешая дышать и двигаться, но словно покрывая окружающий мир пеленой льда. Да что ж это за семья такая?

— Вы, разумеется, ответили сплетникам, чтобы те прекратили распускать гнусные слухи? — ледяным тоном поинтересовалась Каирис. — Сказали, что в них нет ни слова правды? Что позорить невинную девушку подло и Четырехликий обязательно накажет клеветников?

Дядюшка поперхнулся очередным пирожком.

Конечно, ничего такого он не сказал. Еще небось и погоревал всем напоказ, и разобраться пообещал… «Я ж тебя, гадость такая!»

— Так что, дядюшка? — продолжала наступать Каирис. — Или у вас ума не хватило подумать? У вас две дочери, если я такая падшая и нехорошая, какие они? Все от одного корня! Моя мать сестрой вашей жене приходится. А вы…

Дядюшка сложил губы в куриную гузку.

— Каирис, прежде чем ругаться с достопочтенными людьми, я должен разобраться, насколько правдивы слухи.

Девушка выдохнула:

— Ах вот как, значит! Тогда по порядку! Слухи — вранье!

— Все?

— Я собираюсь открыть леанти. Это правда. И уже получила грамоту от представителя гильдии. Это не преступление.

— Но глупость редкостная!

— Да неужели?

— Ты — женщина.

— Девушка.

— Тем более! Ты просто не справишься с такой тяжелой задачей!

— Да неужели? — Каирис прищурилась.

— Ну да. Другое дело, если ты выйдешь замуж, и делами займется твой муж. Если кто захочет тебя взять, опозоренную-то…

— Интересно, чем опозоренную?

— Ты живешь с мужчиной?

— Нет!

— Но…

— Это квартирант. Я флигель ему сдаю. И все.

Дядюшка взволновался всеми тремя подбородками.

— Каирис! Ты хоть понимаешь, насколько это неприлично?

— Нет. Не понимаю, — отрезала Каирис. — Что неприлично? Спать дома? И жить одной? Но тут кругом чужие дома! И мужчины в них тоже проживают!

От возмущения она выразилась коряво. Но дядя понял.

— То чужие. А то…

— Сатро Арсайн мне тоже чужой.

— А я надеялся, что я вам все-таки друг, кана Каллан. — Таши словно материализовался и встал в дверях.

Каирис посмотрела на него с ужасом. Ну все. Теперь ей от дяди достанется. По полной. Но дядя не успел и слова сказать.

— И я могу на алтаре Четырехликого засвидетельствовать, что я отношусь к кане Каллан по-дружески и с глубочайшим уважением. Она чудесная девушка. Добрая, умная и, несомненно, очень порядочная.

— Толку от ваших свидетельств, когда весь город болтает!

— А вот тут родные и нужны. — Таши смотрел невинно. — Если бы вы не болтали первым…

— Я?!

— Вы. Вы сможете поклясться на алтаре, что не распускали и не поддерживали гнусные сплетни?

Дядя замялся. Видимо, Таши попал в точку.

— А уж про Хейно-младшего…

— Этот негодяй еще смеет что-то говорить?! — вскинулся Таши.

— Поговаривают, будто он сделал мне предложение.

— И кана Каллан ему отказала. И правильно сделала. Кому нужна такая мразь?

— Молодой человек! Хейно — весьма уважаемая семья!

— Конечно, к неуважаемым зомби под окна не являются, — фыркнул Таши. — Это как — от избытка уважения?

— Это просто чья-то злая шутка.

— Хороша шутка! Девица с жизнью рассталась из-за подлеца! А вы говорите — шутка! Да за такое убить мало! Или вы хотите свою племянницу опозорить на весь Тиварас?

— Куда уж больше!

— А вот вышла бы она замуж за Хейно-младшего и начал бы он от нее гулять. А к ней на крыльцо стали бы опозоренные девицы сбегаться… Красота!

Дядя пожевал губами и кивнул:

— Да, тут ты, племянница, права. Отказать ему надо было. Но остальное!

— А что — «остальное»? Сатро Арсайн все объяснил, — в свою очередь атаковала Каирис. — Между нами ничего нет. Я просто сдаю ему флигель.

— Н-ну ладно. А леанти?

— И что?

— Ты разоришься. Женщины не способны вести дела.

— Разорюсь — выйду замуж.

— И кто тебя, бесприданницу, возьмет?

— А что, ваша племянница настолько глупа и уродлива, что ее можно в жены взять только за деньги? — Таши улыбался. Точь-в-точь как кобра.

— Э-э-э… — замялся дядюшка.

— Кана Каллан — очаровательная девушка. И женихи у нее не переведутся. А вы — стыдитесь. Я-то думал, что родные должны помогать и поддерживать. И вы пришли предложить помощь. А вы… поверили навету! Обвинили ни в чем не повинную девушку… Как вы могли!

Вышло так проникновенно, что Каирис даже вздохнула.

Дядя не расчувствовался, но, видимо, осознал, что с молодыми людьми ему не сладить. И стал прощаться.

Когда дверь за ним захлопнулась, Каирис выдохнула и только что на пол не сползла. Таши подхватил ее, усадил и даже напоил ланти из дядюшкиной чашки.

— Каирис! Кай, посмотри на меня!

Каирис вздохнула. По ее щекам катились слезы.

— Кай?

— Ну за что мне это? Это же мои родные…

— И что? А если ты добьешься успеха, шипеть будут вдвое больше.

— Но ведь близкие люди…

Таши выпрямился.

— Близкие? Кай, не говори глупости! Близкая у тебя Лейри. Что-то я не помню, кто с твоими родными сидел, когда все заболели, кто каждый день забегает, кто тебе помогать готов?

Каирис всхлипнула.

— И сплетни про тебя не разносит, а спорим — скажи твой дядюшка все это Лейри, — она бы ему горло перегрызла.

Таши вытер девушке слезы.

— Друзей мы выбираем сами. Но за это Четырехликий наказывает нас родственниками. Так что держи голову выше. Ты ни в чем не виновата. И у тебя все получится.

— Честное слово?

— Обещаю, — убедительно сказал некромант.

А некроманты — они обязательные. Сказал — получится! Значит, получится.

Кому-то что-то не нравится? Запишитесь на прием, господа. Я всем подробно разъясню ошибки. И вы во всем раскаетесь.

Посмертно.

«Ремонт». Как много в этом слове! Других подтекстов. В основном — нецензурных.

Довольно быстро стало понятно, что переделать таверну в леанти — дело непростое. Динар и Смарт пахали с утра до ночи. Только вот… Воины ведь. И толку от них было чуть больше, чем ничего. Хорошо еще — стулья сколотили. И те обивать тканью пришлось. А иначе… Каирис быстро сообразила, что такое сложное дело, как ремонт, им доверять нельзя. И наняла рабочих — бригаду, которая строила, ремонтировала и сдавала проект что называется «под ключ». Руководил бригадой равха Рашиль Шальсо.

Толстячок Шальсо оценил поле деятельности и схватился за голову, а потом стал считать и предоставил Каирис смету. Она ее просмотрела, прикинула по деньгам и одобрила. Получалось вполне по-божески. Сначала.

На другой день выяснилось, что мало побелки. Рассчитывали на местную, а есть только мерлорская — та в полтора раза дороже.

Потом не оказалось дерева нужной выдержки.

Потом подходящей краски.

Рашиль сидел на кухне, жаловался Каирис на нелегкую жизнь и в громадных дозах пожирал сладости. Говорил о семье, о детях, которые чуть ли не голодают…

Лейри, как на грех, простыла и не выходила из дома.

Таши отсыпался чуть ли не до вечера. Поди погуляй по ночам. Но надо. Некроманту пора было появиться на сцене. Не то сорвется… Как срываются некроманты? А вот как.

Любой маг владеет силой. Впрочем, можно сказать, что и сила владеет магом. Она пронизывает каждую его клеточку, и если силу не использовать, возможны выплески ее в пространство. Если это магия воды, жди ливня или шторма. Если огня, может сгореть полгорода.

А некромантия… Ночь живых мертвецов — не выдумка. Она действительно была. Когда один глупый некромант выпустил из-под контроля силу. И встали все мертвецы вокруг города. Те, кого не сожгли. А таких было много. Очень много. Встали, ну и пошли. Кто домой, кто еще куда… Некромант-то удрал. А город зачищали потом несколько лет.

Таши такого не хотел. И поэтому позволял себе мелкие шалости. Изгнать кладбищенских паразитов из людей, разобраться с гуляками, наслать порчу… все это были явления одного порядка.

Чуть-чуть спустить пар, пока тот самостоятельно не ошпарил окружающих.

А найдется ли работа для некроманта?

Вы еще сомневаетесь?

Одним словом, несколько дней Таши был занят. И даже ужины ему приносила Римира. Она же и убиралась. А потом он решил проверить, как продвигается ремонт.

«Птица» встретила некроманта… свинарником. Иного слова и не подберешь.

Грязные, как чушки, рабочие, взвинченные Динар и Смарт, сбившиеся с ног женщины — и голос с неподражаемым акцентом равхи на кухне…

— Нэт, ви понимаэте, что эсли брать эта штюкатурка, то лучшэ нэ брать?

— А почему вы посчитали ту?

— Ну эсли вам нужно, чтобы все отвалилось…

— Если мне нужно, чтобы все отвалилось, тогда что?

Таши шагнул на кухню.

— Сатро Арсайн, — обрадовалась Каирис.

Таши послал ей улыбку.

— Что случилось, кана Каллан…

— Да не укладываемся в смету, — вздохнула Каирис.

— Почему?

— Рашиль неправильно посчитал…

— Договор у вас?

Таши не собирался уточнять, кто там что посчитал, где это произошло, зачем и как.

— Да…

— Можно?

Получив на руки соглашение, Таши ткнул пальцем в две цифры.

— Значит, так, cap…

— Шальсо…

— Сар Шальсо, вы подрядились сделать ремонт в этот срок и за эту сумму. Это оговорено в документе. В чем дело?

— Слюшай, да, какое дэло…

— До окончания срока осталось четыре дня. Если вы не уложитесь в срок, я подаю жалобу градоправителю. Лучше один раз дать взятку ему, чем каждый раз — вам.

— Ти эта… да ти…

Дожидаться Таши не стал.

— Кана Каллан, я бы рекомендовал вам позвать сюда Динара и Смарта.

Каирис понятливо метнулась за дверь. А Таши надвинулся на толстяка.

— Слушай, ты, если через три дня не закончишь ремонт, я тебе лично ноги вырву. Заплачу штраф и буду жить дальше. А как ты будешь ползать — дело твое. За девчонку есть кому заступиться, понял, козел?

За «козла» в Равхе вообще-то били морду, не раздумывая. И Рашиль сорвался со стула.

— Да ты кто такой, а? Я твой мама вэртэл…

Рассказать свою биографию в подробностях ему помешало появление рабов. Два здоровяка встали у порога с видом «только свистни». Таши заметил, что Каирис не пришла. Умная девочка.

Рашиль оценил ситуацию. И испугался. Но даже испуг не помешал ему.

— Слюшай, да? Мы нэправильно все посчытали…

— Это не мои трудности. — Таши был абсолютно спокоен. — Думай сам. Не уложишься в указанную сумму, я лучше в суд пойду. Понял?

— У меня дэти…

— То есть ты хочешь в долговую яму, чтобы отдохнуть от семьи?

Рашиль что-то еще пытался сказать, но Таши махнул рукой.

— Так, Динар, ты — старший. Проследи, чтобы этот слизень и близко не подходил к кане Каллан.

— Слушаюсь, господин.

— Если подойдет, разрешаю набить ему морду. Только постарайтесь ничего не сломать, переломы дороже обходятся.

— Слушаюсь, господин.

— Смарт?

— Повинуюсь, господин.

Мужчины переглянулись. Сами из Равхи, таких типов, как Рашиль, они откровенно недолюбливали.

Как известно, нет хороших или плохих интарцев, мерлорцев, торадорцев и так далее по списку. Просто в каждой нации есть свои уроды. Такие, как Рашиль. Которых чуть ли не со скандалом выгоняют из родной страны. Потому как ленивы, глупы и надеются получить золотые горы, не ударив палец о палец. Просто рассказом о своей тяжелой доле. Зарабатывать трудом им в голову не приходит, нет! А вот петь всем, как у них дети с голоду умирают и на этом основании требовать помощи…

Мужчины переглянулись. И Динар, дождавшись, пока Таши выйдет, подступил к толстяку. Для начала он вздернул ремонтника за шиворот и надавил на болевую точку. И попал, конечно, зря, что ли, учили?

Рашиля скрутило болевой судорогой. Он даже губу прикусил. По подбородку потекла струйка крови.

— Слушай меня, ты, козел, — на равхе заговорил Динар, — если за четыре дня ты не сделаешь здесь все, как договаривались, я тебя где угодно найду.

Рашиль задергался, пытаясь отодвинуться подальше, но куда там! Схвати его Таши, он бы, может, и вырвался. А может, и нет. Таши, хоть и не занимался профессионально боевыми искусствами, все-таки был темным. А эти твари сильнее обычного человека в несколько раз.

Динар же… Профессиональный воин, он готов был служить Таши не за страх, а за совесть. Оно и понятно. Когда пережил рабство, когда думаешь, что твоя семья погибнет из-за тебя, когда нет никакой надежды и вас могут разлучить в любую минуту… Таши ему больше, чем жизнь сохранил. Он спас его жену и ребенка. И уже намекнул Динару, что, если дела в леанти пойдут хорошо, глядишь, со временем раб и выкупится на свободу… а за такое он готов был служить лучше, чем цепной пес. В ногах спать и сапоги лизать…

— И если ты еще раз подойдешь к кане Каллан… — Смарт непринужденно вступил в разговор, крутя в пальцах здоровенный нож. Кухонный. Остро наточенный и отбрасывающий в глаза Рашилю неприятные блики. — …Я тебе этот нож засуну… догадайся куда? И вертеть буду, пока не надоест.

Рашпль заскулил и по его штанам начало расползаться мокрое пятно.

Динар брезгливо выпустил его из рук.

— Уберешь кухню. А ну пошел, урод!

Напугать эта пара могла кого угодно. А учитывая, что им ничего не грозило, — за действия раба отвечает хозяин, а Таши отдал прямой приказ. Можно пожаловаться своим. Группировка Шаруля занимала не самое последнее место в городе, она подмяла под себя строительство и ремонт и крепко дружила с градоправителем. Только овчинка выделки не стоит. Договор был составлен? Был. И по справедливости — Рашиль уложился бы и в срок, и в сумму. Просто по подлости натуры попробовал нажиться на девчонке.

У Каллан тоже есть связи.

Да и Шаруль… выжига тот еще, ему палец дай — руку по плечо заграбастает.

Не получилось деньгу состричь — и не надо. Целым бы уйти.

Таши тем временем разговаривал с Каирис:

— Кана Каллан, ну что это такое? Куда это годится?

— У него же дети, и он в другой стране…

— И что? Он инвалид?

— Н-нет…

— Вот. Руки есть, ноги есть, голова есть. Так какой Раш он не работает?

— Работает…

— То-то в «Птице» бардак! Нет, кана Каллан, так дело не пойдет.

— Но, Таши…

— Кай, тебя просто разводили на деньги. Так понятнее?

Каирис кивнула:

— Я дура?

— Нет. Ты просто еще не привыкла. Я с этим жуком поговорил, ты ему больше не дашь ни медяшки, на Динара и Смарта внимания не обращай, я им сам скажу, что делать.

— Хорошо.

— И сходи к Лейри, что ли, проведай ее.

— Завтра с утра и пойду. Пирожков ей испеку.

— Вот-вот. А в ремонт не вмешивайся. Этим должны заниматься мужчины.

Каирис кивнула. Она все равно чувствовала себя полной дурой. Но… приятно ведь, когда на кого-то можно положиться.

— Таши…

— А?

— Спасибо.

— Спасибо беру плюшками.

Каирис фыркнула:

— У меня есть слоеные булочки с черникой. Будешь?

— А этот хомяк еще не все сожрал?

— Нет. Еще десятка два осталось. И могу даже ланти сварить. Я не Лейри, но пару рецептов знаю.

— Вари, — вальяжно разрешил Таши. И не удержавшись, засмеялся.

Ладно. Кай вовремя подняла ему настроение. Так что обойдется этот равха без порчи или проклятия. Пока. Если ремонт сделает как надо и вовремя.

И если работа подвернется. Надо сегодня вечером опять пройтись по тавернам.

Вино было омерзительным. Но Таши не ради выпивки сидел над одной кружкой два часа. Если никто не появится в ближайшие тридцать минут, пойдет в другое место.

Впрочем…

На стол упала тень. Некромант поднял голову.

— Ну?

За столом сидел тот же крысеныш, что и в прошлый раз.

— Чего надо?

— С тобой хотят поговорить.

— Кто?

— Хоши.

Таши кивнул. Хоши. Один из местных авторитетов. Всего же их было трое. Хоши, Свин и Шаруль. Тиварас поделили три группировки.

Хоши, названный так потому, что когда-то служил в храме, доил ворье. Свин держал проституток и убийц. Шаруль, равха, недавно появившийся в Тиварасе, крепко дружил с градоправителем и подминал под себя мелких торговцев. Пытался. В Равхе это было обычным делом, когда группировка обеспечивала «охрану и защиту» торговцам, получая за это деньги. В Тиварасе это тоже сработало. Тем более что Шаруль не зарывался и выбирал свои жертвы осторожно.

— Где и когда?

— Хоши приглашает уважаемого некроманта встретиться с ним сегодня. Через двадцать минут. Здесь. В задней комнате.

Таши кивнул. Крысеныш встал из-за стола. Его явно потряхивало.

— Я пойду сообщу.

Таши кивнул опять:

— Я буду.

А теперь — быстро, времени в обрез. Коснуться отполированной кости в одном из карманов, выпуская на волю соглядатая — умершего человека, ставшего призраком. Некогда он был вором, и отличным. Но был убит своими же во время дележа добычи. Некромант наткнулся на призрак случайно, в одном из своих жилищ. Поговорил с ним, освободил и предложил службу. Теперь Фирт Левайн в виде бесплотного духа, привязанного к кусочку кости, следовал за Таши повсюду. Он мог освободиться, но зачем? У некроманта на службе всяко интереснее.

Пусть присмотрит за крысенком и расскажет, что увидел. Потом, конечно, придется подкормить воришку. Но пара капель крови не причинит Таши вреда. А такой вот помощник бывает незаменим. Несколько раз Таши спасался с его помощью от верной смерти.

Дух вернулся через пятнадцать минут. Вовремя. Еще бы чуть-чуть… но кость потеплела под пальцами некроманта.

— Фирт?

Духу не надо кричать. Достаточно мысли. А шепот духа вообще не услышит никто, кроме некроманта. Одни ощутят холодок. Другие почувствуют себя не очень хорошо. Но таких чувствительных здесь нет.

— Все надежно, без обмана. Там действительно сидит такой толстый тип. Кстати, похожий на хоши. К нему так и обращались.

— Кто?

— Всего их там пятеро. Крысенок вошел в эту же таверну через заднюю дверь, его впустили, обыскали и проводили к Хоши. Он рассказал ему о вашей встрече. Толстяк выслушал, кивнул и приказал приготовиться.

— Меня хотят убить?

— Нет. Он приказал не трогать тебя, если ты не нападешь первым. А уж тогда бить насмерть.

— Разумно. Хоши. Кто еще?

— Два охранника, крысеныш и еще парнишка в задней комнате.

— Сын?

— Нет. По-моему, он похож на тебя.

— Хм… темный?

— Нет. Но что-то твое в нем есть.

— Человек со способностями?

— Возможно.

— Проводи меня…

Таши выскользнул из таверны.

— Направо, — подсказывал Фирт. — Теперь прямо, налево, нажми вон на ту доску…

Таши вздохнул — и нажал.

Как раз время…

Хоши действительно ждал. Но Крыса (Таши ненароком угадал с прозвищем) должен был привести некроманта через таверну. И никто не думал, что некромант появится через потайной вход.

Ни охранник, шарахнувшийся от человека в черной шалотте.

Ни сам Хоши, вздрогнувший от неожиданности.

Казалось бы, ничего страшного. Черная шалотта развевается — Таши специально носил свободную, чтобы казаться солиднее. Капюшон опущен на глаза так, что половина лица скрывается в тени, из-под капюшона выбивается седая прядь. Лично пришивал.

Снимать капюшон Таши не собирался. Еще не хватало.

А руки и нижняя часть лица тронуты ореховой краской. Она придает коже темный цвет и даже слегка старит. На пальцах тускло поблескивают три кольца. Два с камнями. Под красным — яд. Под синим — противоядие. Третье активирует заклятие смерти для всех окружающих. Раш всегда голодна.

Таши улыбнулся:

— Меня ждали?

Хоши опомнился первым. Он не зря был главным в шайке.

— Тайш?

— Сатро. Сатро Раш.

— Вот как?

— Именно так, — спокойно подтвердил Таши.

— Сатро Раш, прошу, проходите.

Таши скользнул внутрь. Он не горбился и не хромал. Ни к чему это. Хватит и принятых мер предосторожности. Грим. Одежда. Наконец, глоток шинельской настойки — и голос начинает скрипеть, как несмазанная телега. Часа три «проскрипишь». А больше и не надо. Зачем? Зато случись что, будут искать старика с седыми волосами и темной бородкой. Не юношу.

— Благодарю вас.

Таши рассматривал из-под капюшона своего возможного нанимателя. Хоши был полноват и лысоват, с небольшими серыми глазками на круглом одутловатом лице. Общее впечатление — небогатый трактирщик. Частное — трактирщиков с таким взглядом не бывает. А перстень на пальце стоит небольшого состояния. Золото, рубины… а вот одежда скромная. Вроде сапожек самого Таши. Неприметно, удобно, безумно дорого. Да и полнота, похоже, обманчивая. Одежда свободная, и если половина под ней — жир, то другая — мышцы. Крепкие и сильные. Ничего так мужичок. И по бабам, и по дракам…

Хоши кивнул кому-то, и через минуту Крыс притащил тяжелое кресло.

— Вот спасибо, юноша. Уважили старика. — Таши медленно опустился в него.

Хоши поначалу опешил от такого заявления, но потом улыбнулся:

— Полагаю, в вашем возрасте…

— У некромантов, как и у смерти, нет возраста, — возразил Таши. — Так зачем меня позвали?

— Скажите, вы действительно некромант?

Вопрос был задан довольно вежливо. И Таши кивнул. Доказательства нужны? Кушайте на здоровье, не обляпайтесь!

— Трупа у вас нет? Скелета? Черепа? Я все-таки не могу водить зомби по городу на поводке. — Он нехорошо усмехнулся из-под капюшона.

— А сделать его сможете?

— Если надо. Но не задаром.

— Мы не обидим, — ухмыльнулся Хоши.

— Не обидите, юноша, — с иронией в голосе сказал Таши, — вы люди честные, справедливые…

Хоши не обиделся.

— Так по человеку и отношение…

— Был бы человек хороший, да… Скажите, а обязательно мне в спину из арбалета целиться?

Хоши вскинул брови.

— То есть?

Таши, только что узнавший про арбалет от Фирта (вор особенно не любил именно это оружие), улыбнулся:

— Раз уж вы просили показать… Фирт?

Призрак появился прямо из воздуха. Обычно невидимый, по велению некроманта он становился достаточно плотным. А уж в полутемной комнате-то…

— Не бойтесь. Он не причинит вам вреда. Может быть, здесь немножко похолодает.

Фирт смерил взглядом окружающих.

— Господин? Можно говорить?

— Да, друг мой.

— Арбалетчик был один.

— Странно…

— Что ж странного? — Хоши явно оправился от испуга. — Если что, от вас и десяток не спасет.

— От меня? Я человек старый, усталый, мирный…

Хоши от души расхохотался:

— Старый?

— А то…

Таши улыбнулся. Нарочито показал клыки. Как всегда, это произвело впечатление. Хоши даже смеяться перестал.

— Ты еще и темный?

— Некроманты другими не бывают. Или это подделка.

— Разве?

— Вы ни одного некроманта до сих пор не видели?

— Откуда? Они у нас в городе стадами не бегают.

— Неужели я первый?

— Последние лет двадцать никого не было.

Таши задумался. Значит, отец тут не работал. Но прожил он здесь месяца два. Значит, или работал в пригороде, или берег силу, или…

— Никого?

— Да есть тут у нас один паренек…

— Велики ли его способности?

— Куда там, некромант. Порчу или сглаз углядеть — это он может. Ну и если человеку скоро умереть суждено — тоже…

Таши задумался. В принципе было такое в его практике…

— Если подтвердилось…

— И не раз.

— Хорошо. Только он не некромант. И не полукровка. Наша кровь с человеческой так не мешается.

— А как?

Хоши явно заинтересовался.

— А вот так. Либо как я, либо чистокровные люди.

— Хм… И серединки не бывает?

— Нет. Так что вы мне паренька покажите, как случай представится. Вреда я ему не причиню, слово даю. Потом как-нибудь…

— Потом?

— Так вы меня поговорить позвали? А я-то, наивный, думал — по делу?

Таши смотрел невинными глазами. Хотя под капюшоном все равно не видно. Зато клыки, сверкнувшие в улыбке, только ленивый не разглядел.

Хоши резко помрачнел.

— К делу, некромант. Дети в городе пропадают.

— Дети?

Детей некромант откровенно не любил. А за что их любить? Орут, гадят, пользы никакой, зато проблем куча, и пока вырастишь — озвереешь.

— А вас это почему волнует?

— У моей сестры сынок пропал. А она в горячке слегла.

— Ага. И ваш паренек сказал, что это порча?

— Угадал, некромант.

— Называйте меня сатро Раш, — предложил Таши. — К чему запретное поминать?

Хоши кивнул. Ну да. Запретное и есть. Некромантия… Раньше некромантов вообще на кострах сжигали… если поймать удавалось.

— Хорошо, сатро.

Таши кивнул и перешел к делу.

— Ребенок похищен, мать падает с порчей — отлично. Еще дети пропадали?

— По семьям, о которых я знаю, человек шесть.

— И больше вам неизвестно.

— Да.

— А матери?

— Дольше десяти дней ни одна не протянула.

— М-да… а у сестры вашей какой срок?

— Три дня.

— Надо бы мне на нее поглядеть. А еще живые есть?

— Одна.

— И на нее тоже посмотреть надо. От меня что требуется?

— Порчу снять, детей найти.

Таши усмехнулся. А луну в маринаде?

— Я вам что, стражник — детей искать?

Хоши тоже соображал быстро:

— А если найти того, кто порчу наслал?

— Это можно. И детей можно позвать. Если их вещи есть.

— «Позвать»?

— Я — некромант. Умею призывать духов умерших. Если дети умерли, придут их души. А если живы…

— Соответственно не придут. Понятно. И…

— Они расскажут, как умирали, где это произошло, что видели, что слышали…

— Что для этого нужно?

Таши на миг задумался, вспоминая.

— Пять черных свечей, место, где можно начертить пентаграмму, большой сосуд с водой, петух или курица и вещь, принадлежавшая ребенку. Лучше бы волосы или кровь, даже моча подошла бы, но чего нет…

— Мы попробуем что-нибудь найти. А от последних двух ребятишек есть и кровь, и волосы.

— Отлично.

— Свечи и остальное — это на каждого ребенка?

— Нет. Вещи — от каждого.

— Курица — черная?

— Любая. Лишь бы живая. Остальное не важно.

Хоши кивнул крысоподобному, и тот испарился, словно и не было его.

— Сейчас все принесут. Где ты будешь это делать?

— Да где угодно. Хоть бы и здесь.

— Здесь?

— А вы полагаете, мне нужно кладбище, могильники или подземелья?

— А кто вас, некромантов, знает?

Таши выпустил воздух сквозь зубы с едва слышным свистом.

— Я могу проводить обряды в любом месте. А тот, кто утверждает иное, не темный.

— А хоши сюда не прибегут? Рядами и стадами?

Таши покачал головой:

— Нет. Это не самый тяжелый обряд. Моей силы хватит, занимать не придется. Все останется в круге.

Хоши кивнул, как будто что-то понял.

— Будем надеяться… не хотелось бы привлечь ищеек.

— Молодой человек, — клыки сверкнули в полумраке, — в моем возрасте некроманты бывают или осторожными, или мертвыми.

— Тоже верно. Капюшон не снимете?

— Вам лицо мое нужно или работа?

— Работа, сатро Раш. Сколько запросите?

Таши пожал плечами:

— Слабая порча — золотой. Сильная — до пяти. Духи — по монете за каждого, кто отзовется.

— Дорого просите, сатро.

— Да. Но я того стою. Да и вы не торгуетесь.

— Речь и о моей крови идет.

— Тоже верно.

— И другого тут никого нет.

— Умный юноша. — Таши рассмеялся отработанным суховатым старческим смешком. — Ладно. Сделаю я вам подарочек. Приглашайте сюда ваше юное дарование.

— Кого?

— Мальчика вашего. Погляжу его сегодня. Бесплатно.

— За это благодарствую.

— И на обряд пусть посмотрит. Авось чему научится.

Хоши кивнул охранникам:

— Шашу позовите!

Один громила испарился. Таши терпеливо ждал. Сначала притащили вазу для фруктов, наполненную водой. Потом петуха. А потом молодой паренек принес свечи и осторожно положил их рядом с некромантом.

Таши встал.

— Иди-ка сюда, мальчик, иди. Зла не сделаю. Не укушу. Обещаю.

И показал клыки. Пусть боятся. Мальчишка побледнел как мел. Таши разглядывал его из-под капюшона. Ничего особенного. Волосы светлые, вихрастые, глаза серые, нос курносый в веснушках. Такому бы огород полоть, ан судьба по-другому рассудила.

Интересно, подойдет или удерет?

Но мальчишка сам сделал шаг вперед. И слегка поклонился.

— Доброй ночи, мастер.

Вот так новости. Таши даже напрягся.

— Почему ты так сказал?

— Я в свитке прочитал…

— Что за свиток?

— «О тварях ползучих и гадах ночных», — чистосердечно ответил мальчишка. — В храме показывали.

Таши фыркнул. Забавно. Он эти измышления хоши как-то пропустил мимо ушей, а там, оказывается, и полезные вещи встречаются? Надо почитать.

Мальчишка теперь смотрел даже слегка нахально. Ну да, с ворами да убийцами поведешься — быстро робость потеряешь. Таши цепко взял паренька за подбородок. Заглянул в глаза. И отпустил на волю силу. Совсем ненадолго. Только посмотрел внутрь, туда, где касается своей суставчатой лапкой Раш…

— Умирал?

— А…

— Ты в раннем детстве тонул. Было такое?

— Б-было…

— Тебя хоть и вытащили и откачали, но Раш тебя коснуться успела. А свою добычу паучиха выпускает неохотно. Вот потому ты ее паутинку и видишь…

— Порчу?

— И близкую смерть тоже.

Парень поежился, и Таши отпустил его.

— Успокойся. Так бывает. Раш — не всегда зло, а Четырехликий не всегда добр.

Парень передернул плечами.

— А это… не опасно? Говорят, вы, некроманты, своей жизнью за свою силу платите…

— Я — темный. Для меня это как дышать. А вот ты, если бы взялся… Только у тебя мало что получится.

— Почему?

— Потому. Кровь не та. Раш тебя, конечно, отметила… кстати, совет тебе на будущее: от воды держись подальше.

— К-как…

— Ну, река, колодец, озеро…

— Почему?

— Потому что Раш свою добычу просто так не отпускает. Один раз тебя отстояли. Второй уже не выйдет. Если будешь воды остерегаться, можешь прожить долго. Если нет…

Судя по лицу Хоши, ценного специалиста больше не будут подпускать ни к колодцу, ни даже к тазику для умывания без присмотра.

— Я сейчас работать буду, а ты рядом постой. Посмотри. Духа тебе вызывать нельзя. Или не придет, или кусок жизни отнимет, от болезни сгоришь раньше времени. А вот поглядеть на вещь и узнать, жив ли ее хозяин, это ты сможешь.

— Д-да?

Научу. Так и быть.

— Что за науку возьмете, сатро? — подал голос Хоши.

— За эту — ничего. Подарком будет. Я сегодня добрый. — Таши пожал плечами. — Да и учить… сейчас рядом постоит и сам поймет. А если не поймет, все равно толку не будет.

— Понятно.

— А теперь, сынки, центр комнаты мне освободите. А то мебели понатащили, а как мне рисовать-то?

С какой скоростью все присутствующие, кроме самого Таши и Хоши, бросились раздвигать мебель, — надо было видеть. Управились за пару минут. Таши закряхтел, опускаясь на колени, взялся рукой за поясницу, тяжело вздохнул:

— Эх, годы мои, годы, — и извлек из складок шалотты кусочек самого обычного мела. Каким детвора на стенах домов рисует.

Таши тоже собирался рисовать. Сначала пентаграмму. Кривовато, ну да ладно. Чай не демона призываем, идеальный баланс не нужен. Теперь углы заключить в круг. В каждом углу нарисовать свой знак. Замыкания. Отражения. Прорыва. Смерти. Призыва. И пентаграмма поменьше — вокруг чаши. С теми же знаками. Да, призывать он будет одного духа. А вот сколько наползет, неизвестно. Суть в том, что дух будут спрашивать. То есть придется держать открытой дверцу между этим светом и тем. Если недолго, то пусть ее. Никто не успеет ни увидеть ничего, ни просочиться. А вот если хотя бы минут двадцать, может и поналезть… всякое. Таши легко справился бы с зачисткой, но зачем? За лишнюю работу ему не платят. Так что две клетки. Отличие только в том, что по углам большей пентаграммы стоят свечи. Нашли же где-то черные…

Себе Таши выбрал угол со знаком смерти. Ему — можно. А вот мальчишку надо поставить на знак отражения, чтобы его не задело. Смотреть пусть посмотрит, но в драку ему лезть рано, слишком рано. В центр — чашу с водой. Вроде бы все? Петух бьется на полу… до него черед не дошел. Чуть позже.

— Вещи?

Несколько детских вещичек выглядели откровенно жалко.

Деревянный облупившийся мячик, соломенная кукла, серебряная ложечка, дешевые бусы…

Таши поводил ладонями над мячиком. Тепло.

Тепло, опять тепло. Ага!

Бусы источали явный холодок.

— Ну-ка, ученичок, иди сюда.

Шаша послушно подошел к некроманту.

— Руки вперед вытяни. Да не так, ладонями вниз… и расслабь их, что они у тебя, как палки… я тебя что, за руки кусать буду?

Таши осторожно положил свои ладони поверх рук парня и вот так поводил над детскими вещами.

— Что чувствуешь?

— П-покалывание.

— Глаза закрой.

Мальчишка повиновался сразу. И Таши повторил пассы. На этот раз руки Шаши остановились сами. Над бусами.

— Вот здесь колет.

— Молодец. Можешь открыть глаза.

Паренек послушался.

— Ой… а почему?

— Хозяйка мертва. Вот и покалывает. Ощущение запомнил?

Шаша закивал головой:

— Да, сатро. А я смогу…

— Еще как сможешь, — ответил Таши на незаданный вопрос. — Потренируйся — и еще не то сможешь. Итак. Девчонка мертва. Остальные двое пока живы.

— Двое? — уточнил Хоши.

Таши отложил в сторону куклу.

— Это тоже ее, нет?

Принесший все это добро Крыс кивнул.

— Так что за вызов духа с вас один золотой. А теперь все на два шага отошли от пентаграммы.

Второй раз никого уговаривать не пришлось. Еще как отошли. И вовсе за дверь бы спрятались, но Хоши трусость проявлять было не по чину, его телохранителям — тем более, а Крыс просто замешкался и не успел удрать.

Таши поставил паренька на знак отражения.

— Стой и не дергайся. Если будет плохо, закрывай глаза. Если совсем накроет, выпей два глотка.

Паренек осторожно взял склянку, откупорил, понюхал.

— Это…

— Винная выморозка. Крепкая, гадость. Но помогает.

— Хорошо… учитель.

Таши фыркнул. А ведь и правда — учитель. Мальчишке впервые объяснили, что к чему, как ему поступать и в чем источник его силы. Он и рад стараться. Да так, что даже клыки некроманту простил.

— Как девочку звали? — Таши занял свое место и взял в руки петуха.

— Тамира Амриант, — ответил Хоши. — Она точно мертва?

— Сейчас сами увидите.

Некромант ловким движением бросил в чашку с водой бусы. Якорь для призванной души. Перехватил петуха одной рукой. А второй вытащил привычный клинок из черной бронзы. Удобный, коротенький… ритуальный. И ловко отрубил птице голову. С одного удара. Птичья головка упала в чашу. Вода окрасилась красным, и Таши выпустил на волю свою силу. Сила текла легко и свободно, привычным вольным потоком, билась о стены ограждающего круга. Шаши побледнел, но сдержал стон. Его с непривычки должно было сильно ударить… ничего, перетерпит. Тело птицы полетело в центр пентаграммы, рядом с чашей.

— Тамира Амриант, лхеесе! Тшей шаррс! Тамира Амриант, приди. Я жду.

Можно час читать заклинания и плясать вокруг чаши. Таши это дело презирал. Он не балаганный фигляр, который любой ценой старается выдоить побольше денег из клиента. Он некромант. И не превратит свое искусство в карикатуру. Да и… Его и так уже боятся.

Сила некроманта выплескивается, обжигает, краем затрагивает присутствующих. Они и сами не замечают, как начинают потихоньку пятиться назад. Этого недостаточно, чтобы потревожить магов или хоши. Но для присутствующих — более чем! И пусть. Пусть боятся. Кровь в чаше кипит все сильнее. Теперь кажется, что там и капли воды не было… Медленно, очень медленно в белесоватом паре над чашей формируется силуэт.

Девочка лет четырех.

Таши поморщился. Дело дрянь. Увы… дух — всего лишь отражение человека. И этот будет не умнее четырехлетнего ребенка. Так что добиться от него осмысленных ответов… да не добьешься — и все тут!

Девочка огляделась, сунула палец в рот и захныкала:

— Хочу-у-у к ма-а-аме-э-э…

Некромант развернулся к побледневшему Хоши.

— Что вы хотите узнать? Учтите только, это ребенок. Ума у нее — ноль.

— А я могу задавать ей вопросы?

— Можете. Я повторю, она ответит. Только к кругу ближе подходить не надо.

— С ней беседовать как с ребенком?

— Точно.

Да, Хоши не зря держал все ворье Тивараса.

— Малышка, а как мама тебя называла? — тихо и уверенно спросил он.

— Та-ами…

Остальное было делом техники. Хоши спрашивал, Таши повторял, Шаша честно стоял в своем луче пентаграммы. Ему было страшно. Хотя чем дальше, тем меньше. Это в первые десять минут очень страшно. А потом вроде и ничего…

За час Хоши вытянул из девочки все, и даже немного больше. Как Тами гуляла на улице. Как рядом остановился паланкин, такой красивенький, как небо… Как девочку поманил женский голос и пообещал красивую куколку. И даже показал. Таакую, в красненьком платьице… Конечно, Тами подошла к паланкину.

А схватить четырехлетнего ребенка, мгновенно оглушить и запихнуть внутрь? Сам Таши проделал бы это секунды за три. Никто и не заметил бы.

Что было дальше, девочка не помнила. Явно чем-то опоили ее. Так, смутно… Холод, вода, черствый хлеб, нескольких других детей… И напоследок — как ее подвесили на цепях над большим сосудом и убили. Медленно. Вскрыли вены и оставили истекать кровью.

У Таши уже язык отваливался, когда Хоши кивком дал понять, что допрос можно заканчивать. И некромант не удержался от маленькой мести:

— Тамира Амриант! Рхе дершесс! Тамира Амриант, ты свободна.

Дух девочки гортанно вскрикнул и рванулся вверх. А вот освобожденная сила, согласно закону о противоположностях, — вниз.

Зрелище получилось впечатляющее. Тонкий столп концентрированного белого дыма, заключенный в меньшую пентаграмму. В нем мелькает что-то черное и серое, весьма неприятных очертаний… Шаши таки закрыл глаза. Таши усмехнулся. Привыкай, мальчик. Длилось это все секунд пять. И закончилось яркой вспышкой.

От чаши и следа не осталось.

От свечей пять лужиц воска. В единый миг прогорели до основания.

В полу, на месте меньшей пентаграммы, зияла аккуратная дыра вполне определенной формы.

Зрители пребывали в глубоком шоке.

Таши вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание, и вышел за пределы пентаграммы. Обычно он так не поступал, но сейчас все запечатано. Это-то он знал. Никто не выберется. А если так, пентаграмма стала просто линиями на полу.

Некромант развел руками:

— Чтобы храмовники не учуяли, приходится сбрасывать силу. Сами понимаете, я же не пять минут работал, канал держал. Но вы не переживайте. Там неглубоко. Метра два. Скажете хозяину — он туда пару мешков земли насыпет — и забудет. Главное, чтобы никто ничего не почуял. Да, и никто оттуда не вылезет.

Первым пришел в себя Хоши.

— Точно никто ничего не почует?

— Силой клянусь.

— А насколько можно верить словам духа?

— Полностью.

— М-да. Некромант, это ведь ваши обряды…

— Наши. — Таши спорить не стал.

— И что это может быть?

— Сами видите, от ребенка толку мало.

— Но все-таки?

— Вернуть молодость, красоту, потенцию, продлить жизнь… в зависимости от направления силы в ритуале.

— Это возможно?

Таши замялся, подбирая слова.

— Это… вот представьте себе, что есть ведро. Рассохшееся. С щелями. И из него утекает вода.

— Так…

— Ритуал поможет наполнить его. Но вода все равно будет вытекать. А к имеющимся щелям добавится еще одна. И так — каждый раз.

— То есть в результате все равно смерть?

— Она нас всех ждет, — пожал плечами Таши.

— И я так понимаю, сначала жертвы будут требоваться редко, а потом все чаще и больше?

— Правильно понимаете, молодой человек.

Хоши выругался.

— Так это и моего племянника могли…

— А его вещи тут есть?

— Ложечка.

— Пока он жив. Только как его похитили? Неужто не знали?

— Откуда…

Хоши криво усмехнулся:

— Жизнь у меня опасная — сам понимаешь. И быть моими родными тяжко. Я из Тивараса родом, уезжал, вернулся — меня и не узнал никто. К сестренке зашел, велел молчать. Она и помалкивала. А я им потихоньку помогал. Это уж сейчас, когда Дарни украли, а Шамира слегла…

— Понятно.

— Некромант, я золотой должен?

— Да.

— Вот, возьми. — Хоши как-то незаметно перешел на «ты». — И давай к Шамире сходим?

— За отдельную плату.

— Разумеется.

Впрочем, сразу некромант не пошел.

Сначала надо поломаться, пожаловаться на годы, ломоту в пояснице и хромоту на обе ноги… Эх, старость — не радость…

Однако, когда кто-то из громил предложил достать ослика, некромант скривился и согласился идти пешком. Благо недалеко.

Маленький домик Таши понравился. Беленький, чистенький, палисадник ухоженный — деткам хорошо играть в таком. Но тесно. Вот и выбегают на улицу, вот и…

А теперь посмотрим другим зрением.

— Смертью пахнет, — шепнул Фирт.

Но Таши и сам это осознавал. Аура вокруг домика ему решительно не понравилась. Стоило только перейти на другое, иное, зрение и вглядеться… Когда-то она была чистенькой и ясной. Голубой, розовой, белой, с проскакивающими золотистыми искорками счастья. Да, у жилья тоже есть аура. Если в нем не делали зла, если живущие в нем люди любили друг друга, она светлая. А вот если там поселились боль, горе, смерть… люди это тоже ощущают, им ведь неуютно в некоторых домах… только не понимают почему. А вот Таши видел. И дыры в некогда целостной ауре, и потухшие искры счастья, и черноту по краям, и проблески кроваво-красного цвета.

Пара дней, и все. Даже он ничем не сможет помочь.

Судя по лицу Хоши — скрыть свои мысли некроманту не удалось. Да он и не пытался.

— Идем в дом?

— Идем, Раш…

В домике было чисто и уютно. Таши увидел валяющийся в углу мячик, и на миг даже у привычного ко всему некроманта защемило сердце. Так живо ему представилось, как женщина выходит из дома и зовет сына, потом бросается на улицу, ищет его, кричит. А мячик лежит в пыли, и Шамира поднимает его, прижимает к груди и мечется, мечется по городу… но все бесполезно. Все уже впустую…

Шамира лежала в спальне. Волосы заплетены в косу, но прядки выбились… видно было, что о ней заботились, но как-то неумело. Симпатичная. И чем-то похожа на Хоши. Такие же губы, нос… Хотя что скажешь о человеке, который одной ногой в могиле? Волосы на висках слиплись, щеки запали, губы обметало…

Таши наклонился над женщиной. Провел руками. И коснулся ауры. Хм… Порча. Да какая интересная!

— Все. Пойдем отсюда. — Таши повернулся к Хоши. — Можно поговорить и здесь, но лучше в другом месте.

— Какая разница?

Таши понизил голос, так, чтобы слышал только Хоши.

— Ты любишь ее. Тебе будет тяжелее здесь. Но это хорошо, что ты ее любишь. Я сейчас объясню.

Хоши сверкнул глазами и кивнул в сторону двери. На маленькой кухоньке Таши уселся на табурет и спросил с места в карьер:

— У вас точно никто запретным не балуется? Может, кто тайные книги покупал? Черные свечи? Полынь?

— А…

— Это порча. И очень интересная. Жизненную силу матери откачивают к ребенку. Более того, силу получают не только от матери.

— То есть?

— Ты ее любишь. И от тебя тоже идет жизненная сила. Ей. А от нее — сыну. Через сына тому, кто этим занимается. Так что ваш колдун сосет из многих. И в то же время порча эта не профессиональная, много силы теряется, рассеивается, ее любитель навел.

Судя по лицу Хоши — дали б ему того любителя на часок, ох он бы его и возлюбил!

— Хочешь, я связь оборву, если увижу, что это приведет к смерти женщины.

— А можно?

— Да. Но тогда ребенка почти наверняка убьют.

— Почему?

— Ну так силы он будет давать намного меньше… зачем он такой нужен?

Хоши грязно выругался.

— Другой вариант: связь могут попробовать восстановить. Но я бы на это сильно не рассчитывал.

— Почему?

— Так любитель же, он не знает, как это делается профессионально. Так что воспользуются самым простым методом.

— Каким?

— Будут мучительно убивать ребенка. Медленно и мучительно.

Хоши выругался снова.

— При этом Шамира будет испытывать то же, что и сын, ну и…

— Некромант, что делать?

— Пока просто ее подпитывать.

— Как?

— Вот так. Мага-целителя к ней пригласи. Пусть поработает. Тогда и ребенок проживет подольше…

— Это я могу.

— А тем временем надо искать.

— Паланкин цвета неба, дама… маловато, чтобы найти. Слишком много вокруг поместий.

— Много?

— Ну, штук сорок есть. Но не везде нас пустят, за три дня не управимся.

— Ты приглашаешь мага, а я замедляю отток сил. Тогда три дня растянутся на семь. Сам понимаешь, любая мать все отдаст ребенку, но я могу уменьшить отдачу.

— Уже лучше.

— Правда, не факт, что ребенка не убьют за это время.

— Я понимаю, некромант.

— К тому же, если ослабить, мне надо будет каждый вечер приходить проверять.

— Ты сможешь?

— Смогу… но помни. Убьют ребенка — погибнет мать.

— Понимаю… но тут ты не виноват. Некр, что нужно, чтобы найти эту гниду?

— Я могу попробовать создать поисковый амулет на основе родственной крови. Но я некромант, а не поисковик. А его надо дня три выдерживать в растворах.

— Попробуешь?

— Мне понадобится вещь ребенка и кровь твоей родственницы.

— Сам возьмешь?

— Да. Порчу я сегодня приостановлю. У обоих. Проверять буду каждую ночь. Буду приходить прямо сюда, как стемнеет. Так что ребят своих предупреди. С вас возьму пять королей. За обоих. А когда найдете эту гниду, съезжу с вами. Бесплатно. Без меня вы не справитесь.

— От стрелы в спину некроманты еще ни разу не спасали. Но там ведь и не стрелы будут?

— Нет. Не стрелы.

— А что?

— Дети — мощный источник силы. С ее помощью можно и порчу снять, и старость замедлить, и порчу наслать… что хочешь, то и будет. Запас силы, вызов демонов, зарядка амулетов… Но я предполагаю, что для той женщины, которую мы ищем, речь идет о возвращении молодости.

— А как это может выглядеть?

— Ванна крови, напитанная силой. Определенные условия плюс заклинания…

— Ты бы мог?

— Сделать такое? Мог бы, но не стану. Это и самородок может. Знаешь, я хоть и некромант, но брезгливый. И к тому же… Мне чего бояться? Меня Раш ждать будет.

— Я бы боялся.

Некромант тяжело вздохнул:

— Кто вам только сказал, что Раш — это зло и муки?

— А что, нет?

Таши криво ухмыльнулся:

— Консультация бесплатная. Так вот. Что Четырехликий, что Раш — все они получают энергию от ваших душ. Только по-разному. Четырехликий в свете, Раш — во тьме. Вы просто сомкнете глаза, уснете надолго, а потом проснетесь в чужом теле. И начнете новую жизнь.

Хоши недоверчиво покачал головой, но спорить не стал. Некроманту виднее, что там после смерти.

— А муки? Боль?

— Дня не бывает без ночи. Все равновесно. И кто сказал, что слепящее солнце лучше, чем уютная ночь?

— Что ж, эту гадину мы будем искать. А вот как найти тебя, когда понадобишься? Это ведь и днем может произойти.

Таши достал амулет и вложил в ладонь Хоши.

— Сожмете в кулаке и позовете. И я приду сюда.

— Ладно, некромант. Пять королей?

Золотые Хоши доставал прямо из кармана. Таши спрятал монеты в складках шалотты.

— Пойду работать.

Ослабить связь матери с ребенком? Ох, легче бревна таскать. Ей-ей… Разорвать — тут бы трудностей не возникло. Но ослабить… некромант скрипел зубами, но упорно истончал едва заметную ниточку. Кстати, связь между Хоши и Шамирой он постарался ослабить тоже. В случае, если родственная связь сильна, по этой ниточке неизвестный мог бы добраться до всех родных Шамиры и потянуть жизненную силу и с них тоже. А в планы некроманта не входило налаживать контакты с преемником Хоши.

Ладно, некромант. Работай.

Хоши наблюдал за некромантом, который склонился над его сестрой.

Тот не делал ничего такого: не читал заклинания в голос, не потрясал погремушками, не рисовал пентаграммы, не зажигал свечи…

Стоит и водит руками, словно косу заплетает.

Но становится… неуютно.

Что-то такое происходит… пляшут тени по стенам — в том числе и совершенно лишние, которым нечего здесь делать. Или взъерошит волосы порыв ледяного ветра — в комнате с закрытыми окнами и дверью. Или пробежит по спине холодок, заставляя обернуться… Что-то странное происходит. И вовсе для этого не нужны ритуалы. Теперь Хоши понял, почему некромант так презрительно отозвался о балаганных фиглярах, которые ничего не умеют, но стараются произвести впечатление. Таши ничего не старался показать. Он — работал. Вот капля пота скатилась по его виску и вспыхнула в воздухе, не долетев до кровати. Как любой некромант, Таши старался не оставлять следов.

Наконец он закончил.

— Все. Готово. Завтра ждите, как темнота опустится.

— Будем ждать, — кивнул Хоши. — Вторую посмотришь?

— Посмотрю. Только воды дайте. Пить хочу.

Воду некромант пил медленно и жадно. И Хоши подумал, что этот действительно работает. Не фальшивка.

Кажется, в город действительно пожаловал настоящий некромант.

Повезло… За такое и пять королей не жаль.

Второй домик понравился Таши меньше. Хотя и был богаче. Но аура…

Люди, которые тут живут, явно меньше радуются жизни, меньше любят друг друга… есть и грязно-желтые пятна склок, и мутно-зеленые разлады, и даже кроваво-красные болезни… ну и чернота по краям.

Таши поморщился, но шагнул вперед. На пороге его встретила полная пожилая женщина в одной ночной рубашке, облегающей фигуру… Свекровь? Да, похоже.

Хоши эта тетка явно не боялась. А вот скандалить любила и умела.

— Опять вы?!

Хоши на склоки размениваться не стал.

— Льяра жива? К ней лекарь пришел.

— Какой еще лекарь! Да она притворяется! Не уследила за моей кровинушкой, вот и…

Таши зашипел сквозь зубы. Клыки вылезли сами собой.

— Я пришел не затем, чтобы препираться со склочной старухой. Прочь с дороги.

Тетка набрала в грудь побольше воздуха. Но Таши чуть заметно пошевелил пальцами. Не злите некроманта. Если хотите жить долго, счастливо и без порчи. А если не хотите…

Чтобы наслать порчу на Шарта, Таши и минуты не потратил. А со злости да с усталости…

Хоши откровенно любовался теткой, которая по-рыбьи открывала и закрывала рот. Только вот сложно сказать хоть слово, когда голосовые связки не работают.

— И долго она молчать будет?

— На первый раз — сутки. А если снова нахамит кому, скажете. Я ее на месяц отключу.

Тетка явно оценила угрозу, потому что бросилась в дом и выпихнула на порог невысокого мужичка с лицом вечного подкаблучника.

— Как Льяра? — быстро спросил Хоши.

— Очень плоха…

Лестница сама стелилась под ноги. Таши быстро прошел в указанную комнату. Мужичонка семенил следом, что-то приговаривая. Но Таши не слышал его. Он вглядывался в ауру дома и видел все так, словно сам жил здесь. И мужа-подкаблучника. И яркую, сильную женщину, которая умудрилась женить его на себе. И властную свекровь, которая не дает никому жизни, и маленького мальчика, который сейчас умирал.

— Что скажешь, некромант?

— Сутки. Потом смерть.

— Как?!

Мужчина заломил руки. Но Таши был неумолим.

— Шамиру есть кому держать. Эта же… этот и себя не удержит. — Таши смотрел только на Хоши, словно остальных и в помине не было. — А девчонка вся выложилась. Всю себя ребенку отдала, только бы жил… она сильная и малыша любила до беспамятства.

— И никак не спасти?

Таши покачал головой:

— Нет. Малыша убивают. И из нее тоже тянут силу.

— Вот оно как… а оборвать связь?

— А зачем?

— Как — зачем?! — возопил муж.

— Ты, дурак, жену не уберег, а теперь хочешь, чтобы твоя мамаша ее извела? Как она будет жить с мыслью, что ребенка не сберегла? А мамаша твоя ей об этом напомнит. И не раз… не буду я ничего делать. Все равно девчонка в могилу уйдет.

— Ослабить поводок не получится?

Таши качнул головой:

— Нет. А жаль. Девушка-то хорошая…

Сзади раздался шорох. Тетка стояла в дверях и явно пыталась что-то сказать. Ну сама и нарвалась. Был ведь еще один выход. Был. Просто неприятный. Таши шевельнул пальцами. Свекровь застыла столбом.

— Решайте. Ослабить поводок я не могу. А вот перекинуть запросто.

— Ребенок…

— Он все равно умрет. Но у вас могут быть и другие дети. Я бы даже советовал.

Муж всхлипнул. А вот Хоши… Губы его скривились в недоброй улыбке.

— Работай, некромант. Беру все на себя. Претензий не будет.

Жестоко. Но жизнь вообще не самая добрая штука.

К тетке с двух сторон подошли громилы, что сопровождали Хоши. Подхватили ее под локти, и она забилась, пытаясь вырваться… Бесполезно. Все бесполезно.

— Вырубите, чтобы не дергалась. И уберите этого придурка, — кивнул Таши на мужичка.

Приказ выполнили мгновенно. И тетка обмякла в чужих руках. Мужичок от сильного толчка вылетел за дверь, которая за ним и захлопнулась. Таши не сомневался, что он будет поскуливать под дверью, но в комнату не полезет. Слишком хорошо понимает, что тут произойдет. Слабый, глупый, растерявшийся… но не дурак. Просто он не знает слова «нет».

— К хоши не побежит?

— Мои люди проследят. Но я не думаю.

— Ой ли?

— Жену он любит.

— А боится сильно. И мать свою любит. Намного больше жены. Разрывается между ними, да человечишка слабенький…

— Ничего. Его мамаша просто так не сдохнет.

— Хоши, ты не понимаешь? Сутки жить ребенку. Потом женщина, на которую я перекину поводок, в любом случае умрет.

— Даже так…

— Увы…

— Все равно действуй. Скажем, что Льяра выжила, а эта… с-свекровь от нее заразилась. Она старше, вот и сгорела быстрее.

Таши фыркнул:

— Чистая правда.

— Действуй, некромант. Аргументы мы найдем.

И Таши не сомневался — найдет. Или стальные, или золотые.

— Кладите с-свекровь, — Таши чуть передразнил Хоши, — на кровать.

Поводок он видел. И преотлично. Длинная темная нить, похожая на древесную змею. И мог покончить с этим в любой момент. Только свистни. Но он некромант. А не благотворитель. Вытаскивать девчонку, зная, что ее все равно в могилу загонят, — увольте. А вот если так… Таши стиснул змею привязи. Сильную, хищную, жестокую, обжигающую руки, словно раскаленное железо. Но не ей бороться с некромантом. Перекинуть привязь гораздо сложнее, и Таши сосредоточился. Надо это сделать на одной энергии. На своей силе. А ведь и так уже потратился этой ночью. И надо сохранить все в тайне, чтобы хоши не набежали. Неприятно. Но — надо. Осторожно придушить змею до минималки, чтобы тянула силу, но намного меньше. Пережимаем… тут без заклинаний не обойтись. А потом… Потом, когда она перестает биться и сопротивляться, перекидываем ее на свекровь. Однако это еще не конец. Теперь обеспечить кровную привязку, то есть подменить тень сознания. Таши достал из кармана бутылочку с дурманом. Влил тетке за щеку. Авось не помрет. А помрет, так переживем. Единственное существо, к которому она привязана, — сын. Ее дитя. За него она, как и Льяра за своего ребенка, пойдет в огонь и в воду. Сделает все. За внука не так, нет. Но за сына… И сейчас Таши создавал тень сознания. Это давалось ему тяжелее. Но он справится. Пусть она спит. Все оставшееся ей до смерти время спит и думает, что это ее ребенка украли, ее сыночка и кровиночку. Сына. Не внука. Ее ребенка сейчас мучают. Жизни и силы в ней много. Таши видел: если бы не этот случай, она бы еще лет двадцать прожила. А то и тридцать. Но ничего не поделаешь. Одни умирают. Другие выживают. Впрочем…

Таши не дал бы гарантии относительно Льяры. Мать, потерявшая ребенка, — это страшно. Может и сама себя убить. Если не удержать. Но это уже не в его власти. Пусть муж разбирается или Хоши. Их проблемы. Не его. Его дело перекинуть связь и закрепить. Вот так. И еще несколькими ложными воспоминаниями коснуться ее сна. Ее сына похищают, ее сына заталкивают в карету и увозят, а она остается рыдать на крыльце дома… так, для достоверности.

Ф-Фууу…

Через полчаса все было кончено, и Таши опустился на колени. Тяжело. Очень тяжело. На одной силе, без жертвы, с маскировкой, с подменой сознания… охххх… Но так точно не заметят. На сознание некромант вообще ненавидел воздействовать. Специализация не та. Но если уж приходится… Он прислонился пылающим лбом к холодной стойке кровати. Хотя бы пару минут…

Чья-то теплая рука легла на плечо. Хоши.

— Жив, некромант?

— Не дождетесь.

Таши хрипел. Без игрушек. Хоши подхватил его под руку, помог встать.

— Пошли на кухню, некромант.

Таши шатался, спускаясь по лестнице. Плохо, тошно, больно… переживем. Не в первый раз. Отец его вообще загонял до такого состояния, что мальчишка падал и на четырех костях полз. Но надо ведь…

На кухне их ждал какой-то громила.

— Хоши?

— Вина погрей. Красного.

— И со специями. И мед, если есть, дай.

Таши опустился на стул. Громила принялся раскрывать дверцы шкафчиков. Мед нашелся быстро, и Таши запустил в жбан ложку. Облизнулся, ощутив на языке тягучую сладость.

— Хорошо…

На него смотрели с явным состраданием. Видели — выложился до предела.

— Мужику скажите, пусть сходит на бойню, купит там пару литров крови и жену отпаивает.

— Кровью?

— Да. Дня через четыре она оклемается.

— А Хашша?

Таши догадался, что речь идет о свекрови.

— Завтра ночью все будет кончено.

Перед некромантом появился стакан с горячим вином, и он с удовольствием сделал несколько глотков.

— Хорошо…

— Пейте, сатро. Таких людей, как вы, надо беречь.

Таши спорить не стал.

— Завтра ночью зайду, проверю.

— Вы бесценный человек, сатро.

— Вполне оцененный. Пять королей.

Хоши коротко рассмеялся:

— Я был худшего мнения о некромантах.

— Думали, я людьми питаюсь? Вы невкусные.

— Можно подумать, вы пробовали.

Таши действительно пробовал. Однажды. Когда несколько дней без крошки во рту, все что хочешь сожрешь. Даже найденный в канализации труп. А что делать, если за тобой целый храм гонится? Жить-то хочется. Но признаваться он не собирался.

— Если хотите, попробуйте на вкус эту… Хашшу? И сравните со свиньей.

— Да ею кто хочешь отравится.

— Даже не сомневаюсь. Я сейчас немного оклемаюсь и пойду.

— Сатро, вас проводить?

Таши покачал головой:

— Дойду сам. И завтра загляну.

— Приходите. И не думайте, что вас сильно будут винить.

— Ой ли?

— Хашша — та еще ведьма. Скольким людям она жизнь своим поганым языком попортила, представить сложно.

— Ну и плевать на нее два раза, — отмахнулся некромант. — До завтра, Хоши.

— До завтра, некромант.

Таши встал и поплелся к двери. Если еще задержаться… скоро рассвет. А ему бы поспать хоть чуть-чуть… надо сказать Каирис, что заболел…

— Фирт, — дух послушно вылетел из амулета, — проверь, чтобы за мной не было слежки.

Но никто и так не решился.

Некромант доказал, что опасен. А жить подручным Хоши хотелось очень.

Дома Таши рухнул на кровать и забылся тяжелым сном.

К полудню в дверь поскреблась Каирис, выглядел некромант так, что краше в гроб кладут. Девушка ахнула и захлопотала вокруг постояльца. Горячее вино с пряностями, ланти, приготовленный забежавшей на огонек Лейри, сладости… Некромант валялся в кровати и чувствовал себя абсолютно довольным жизнью. Силы восстановятся. И очень быстро, уже к вечеру. И тогда он займется делом. Сварит настои, нашепчет нужные слова на кровь… жаль, что амулет нужно выдержать определенное время. Но иначе нельзя. Поспешишь — ничего не получишь.

А ночью опять идти работать… ничего. Зато деньги есть. Да и…

Таши не любил конкурентов.

Еще меньше он любил конкурентов-дилетантов. Замучаешься за такими пробои чистить и демонов загонять. Проще сразу прибить — и никаких последствий.

Хоши, в отличие от некроманта, был занят.

Шамира пока вне опасности. Хотя бы дня на три. И эти драгоценные часы следовало потратить на поиск мрази, которая ворует детей. Как? А просто.

Еще ночью Хоши спросил у некроманта, насколько можно доверять словам девочки. То есть духа девочки.

И получил ответ: полностью. Более того, ответы духа даже более правдивы, чем если бы их давал живой ребенок. Дети могут забыть что-то, им можно заморочить голову и отвести глаза. С духом такой номер не пройдет.

Итак, они имели голубой паланкин, красивую даму, явно уединенное поместье, потому что девочку долго везли… нет, могли и по городу круги наворачивать, но… если бы сам Хоши таким занялся, он бы уехал из города? Обязательно. Что он, дурак? Вот и не будем считать идиотами других. Город все-таки слишком многолюден. Слуги, которых не посвятишь в свою тайну, или случайно заглянувшие знакомые… нет, на городской дом Хоши не рассчитывал. Хотя и приказал выяснить, у кого есть голубые, как небо, паланкины.

Это — первое.

Второе — составить список поместий и проживающих в них женщин. И тоже узнать про паланкины. У мастеров, которые их изготавливают.

Третье — книги. Некромант упоминал, что это — самоучка. Но талантливый. Значит — книги. Черные свечи или черный воск. Полынь. Трехголовник и дурман. Это все обязательно будет в списке.

Можно ждать милости от мага и просить амулеты. А можно и самому поднять одно место и поработать. Хоши предпочитал второй вариант. Амулета-то пока нет…

Первые сведения поступили ближе к вечеру.

Голубой цвет — редкость. На жарком солнце Тивараса паланкины выгорают за два-три года. Поэтому больше в ходу другие тона, темные, спокойные, не слишком дорогие, чтобы заменять было не накладно. Но зато искусно украшенные (это у богатых людей), отделанные золотом и драгоценными камнями. И красиво, и дорого, и долговечно. И не тратиться на ткань и перетяжку каждую пару лет.

Впрочем, для некоторых мнение важнее денег.

Семьи Шаррат, Фиран, Левайн, Каршао и Тарин. Первые три — знать. Трайши. Каршао и Тарин попроще. Лойри. Но это не так важно. У всех есть поместья за городом. И богатые библиотеки.

Воск и травы ожидаемого результата не принесли. В последнее время, будь она неладна три раза, пошла мода на разноцветные свечи. Заказать все цвета, а черные отложить — что уж тут проще… Травы же… Слишком много травников. Вот если бы что-то специфическое, но такого нет. Будем работать с тем, что есть.

Герб Шаррат — белая лошадь на голубом фоне. Поэтому у них и паланкины соответствующие. Но все с вышивкой. На всех — лошадь. А ребенок про это не упоминал. Да и женщин в семье Шаррат нет. Старый хозяин и молодой, его сын. У старика жена умерла, молодой жениться не успел, не хочет. Так что пока в сторону их. Хотя человечка надо бы направить и к ним. Во все пять поместий надо. Пусть попросятся на ночлег, осмотрят конюшни, поговорят со слугами… пусть.

Хоши отдал распоряжения и опять погрузился в размышления.

Фиран. Градоправитель. Дрянь редкостная, натащил в город всякой швали, деньги дерет, будто и не трайш, а последний нищий, одним словом — мразь. Семья. Жена, двое сыновей. Оба женаты. Сыночки в папашу… Хоши поморщился, понимая, что рано или поздно его эта семейка достанет. Пока их интересы сильно не пересекаются, но как только они столкнутся… Впрочем, сейчас все складывается в пользу Хоши. Четверо его людей работают у Фиранов. Конюх, горничная, двое слуг… вот и чудненько. Вечером их навестят и расспросят подробно.

Левайн. Тут интереснее всего. Аристократка. Причем в двенадцатом поколении, если не больше. Живет за городом, очень уединенно, никого не принимает. Надо навести справки. Даже обязательно.

Каршао. Мать, дочь, супруг дочери. Вроде бы есть сын с семьей. Отец умер. Все живут в городе, но поместье есть… Навести справки? Обязательно.

И последние — Тарин. Тут вообще странно: заказали себе пару голубых паланкинов. Большая семья, не сказать, чтобы состоятельная, четверо детей, муж, жена. Зачем им? Казалось бы, дети, экономить надо… На этот вопрос Хоши получил ответ почти сразу. Оказалось, что Тарин изменил своей женушке — ну и выслуживается теперь, замаливая грех. Причем что интересно — изменил с ее сестрой. Жена поймала их, но, будучи умной женщиной, не стала драть мужу волосы. Переговорила с сестрой и решила, что лучше уж известное зло. Так что мужик теперь содержит и свою супругу, и ее сестру, все деньги в семье, если дети появятся — опять же родная кровь… а что гулять Тарин больше не будет, так оно и понятно. За ним теперь двойной пригляд.

Хоши фыркнул. Нет, эти вряд ли.

Ближе к закату пришла еще информация, и он с иронией подумал, что стоило связаться с некромантом…

Фиран. Градоправитель и его семейство. Слуги поведали о нем немало. И о том, как градоправитель сует нос куда не надо, и о заносчивости его деток, и об их похотливости (никогда не пропустят хорошенькую служанку), и о казнокрадстве (это королевским проверяющим ничего не видно, а вор от вора воровство не спрячет). Только вот разгадке это не помогло. Судя по всему, Фираны хоть и твари, но греха детоубийства на них нет. Паланкины заказали, чтоб богатство свое напоказ выставить. И жемчугом еще расшить приказали. Только вот чаще сыночки предпочитают гонять коней по городу, а их жены… Нет, жена старшего еще выезжает. А младшего сейчас у себя в покоях. Она брюхата, и лекарь рекомендовал ей лежать, чтобы ребенка не скинуть. Жена самого Фирана? Та в загородном поместье. Так что проверять надо. Мало ли…

Что ж, не худший результат. Уже завтра Хоши узнает про остальных.

Некромант хоть и растянул срок для Шамиры, только вот рисковать незачем. Чем быстрее найдут ребенка, тем лучше.

Таши пришел к Шамире вечером, как и обещал. Охрана пропустила его без звука. Еще бы! Вчерашние сопровождающие столько порассказали, что руки сами к оберегам потянулись. Так что в дом некроманта проводили только что не с почестями.

Таши привычно склонился над постелью больной, посмотрел ауру… определенно — маг был. Явно ощущалась подпитка. Маг земли. Сильный, грамотный. Хоши не поскупился. А женщина еще пару дней точно протянет. Но поглядим завтра вечером…

А теперь ко второй.

Дом Льяры встретил Таши напряженным молчанием. Снаружи. А внутри… Таши еще не успел войти, как наткнулся на супруга больной. Мужчина так шарахнулся в сторону, словно некромант собирался его укусить. Или проклясть.

— Как Льяра? — спросил Таши.

В ответ пропищали что-то невразумительное, и хозяин дома улетучился со скоростью потревоженного призрака.

— Не пугай этого хлюпика, некромант. — Хоши улыбался. — Рад тебя видеть.

— Авось не сдохнет. Как Льяра?

— Плохо.

— Что так? — Таши был искренне удивлен. Вроде бы все сделал, как надо.

— Может, сам посмотришь?

Льяра лежала на кровати. Рядом с ней стоял кувшин с какой-то темной жидкостью. Таши провел над ним рукой. Кровь. Бычья.

— Пьешь?

Льяра не подавала признаков жизни. Таши присмотрелся к ее ауре. Да нет, все неплохо. Мага приглашали и сюда, явно. В чем же дело? Ага, отлично видны бледно-серые тона уныния и печали. Женщина в тоске, однозначно. Ребенка не спасла, муж — рохля, жить не для чего и не для кого… такие мысли могут далеко завести…

— Сдохнуть хочешь?

Хоши аж зубами заскрипел. А некромант продолжал насмешливо и холодно:

— Ну и правильно. Там с сыночком увидишься, он тебе расскажет, как его убивали. Медленно, с расстановкой…

— Замолчи!

Льяра пыталась кричать, но пока это был скорее хрип.

Некромант склонился над кроватью. Низко. Так низко, что Льяра заметила, как влажно блестят его клыки.

— Если увидишься. А если это колдовство было и душу его сожрало, тогда вообще никогда не встретитесь. Хочешь проверить?

Плевок не получился. Во рту у женщины было сухо. Но Таши даже и не подумал обижаться.

— А хочешь отомстить за сына?

Женщина насторожилась.

— Отомстить. Сама убьешь того, кто его похитил. Хочешь?

Серые глаза вспыхнули.

— Я могу тебе помочь. Сама уничтожишь эту мразь. А потом умирай, если пожелаешь.

— Мо-жешь?

Женщина говорила с трудом, но это было лучше, чем прежнее безразличие.

— Могу.

— Я возражать не стану. — Хоши смотрел серьезно. — Сегодня мы будем проверять поместья. Завтра вечером пойдем на дело. Если будешь чувствовать себя достаточно хорошо…

Он не договорил. Льяра уже успокоилась. В ней появилась какая-то мрачная решимость. И Таши кивнул. Потеряв ребенка, она сосредоточилась сначала на смерти. Теперь — на мести. А потом… потом она захочет жить дальше. Ауру Льяры он видел отлично. Яркая, сильная, искристая — такая женщина не станет скулить и подыхать. Она слишком любит жизнь.

— Пей кровь. Тебе надо поправиться.

Пальцы Льяры шевельнулись. Сомкнулись на крае шалотты.

— Обещаешь?

— Взять тебя с собой? Обещаю. И даже нож одолжу, если захочешь.

Льяра опустила ресницы. Отпустила руку.

— Я бу-ду пить.

Мужчины вышли из комнаты, переглянулись.

— Ты молодец, некромант. Я вот не знал, что ей сказать…

— Правду. Надеюсь, ты не станешь возражать?

— Чтобы взять ее с собой? Почему нет? Мне плевать, кто убьет эту мразь. Главное — результат.

Таши усмехнулся.

— Как Хашша?

— Хочешь посмотреть?

Хашша была жива. Но жить ей оставалось недолго. Это некромант видел отчетливо. Ауру уже разъедало. Даже если сейчас ее начали бы лечить, она встала бы с постели полубезумной старухой. Но Таши не собирался рвать связь. Кто-то умирает, кто-то остается. Он некромант, а не благотворительная организация. Да и потеря невелика.

— Долго еще?

— Часа три. К утру все будет кончено.

Хоши посмотрел на умирающую. Чуть поморщился:

— Пойдем отсюда.

Заговорил он только в таверне.

— Мы проверили всех, кого могли. Завтра я получу сведения из поместий. Ты поедешь с нами?

— Да. Приду к Шамире, так что ждите меня там.

— Она пока…

— …вне опасности. Полагаю, жертвоприношение происходит не каждую ночь, иначе пропажу детей заметили бы раньше.

— Ты ездишь верхом?

Таши застонал: мол, в таком почтенном возрасте… Тогда Хоши предложил ему карету. Некромант покачал головой и согласился… на лошадь. Но лучше иноходец, чтобы его старым костям вовсе не рассыпаться. Хоши пообещал. Некромант немного подумал, усмехнулся своим мыслям. А ведь интересно может получиться, да и не помешает ему такая помощь, если что…

— Я кое-кого с собой прихвачу. Предупредите своих, чтобы не боялись.

— Кого?

— Фирт! — Призрак, повинуясь команде, выпорхнул из перстня. И преобразовался в костяную гончую. Хоши вздрогнул, но быстро взял себя в руки. — Милый, в сущности, песик.

— Очень милый?

— Более чем. Таких, как он, надо подкармливать, и я не думаю, что вы будете возражать.

Хоши пожал плечами.

— Я не знаю, с чем мы там столкнемся.

— Вот и ладненько. Найдите карету, чтобы вывезти их из города. А там побегут сами, еще и нас опередят.

— «Их»?

— Три штуки.

— Хорошо. Они могут сидеть тихо?

— Как мертвые. — Таши тихо рассмеялся. — А еще… костяные гончие лучше меня чуют разную черноту. Мы можем здорово сэкономить время, отправив их в разные поместья. Я могу видеть их глазами, слышать их ушами, они повинуются моей воле.

— Так это мы за ночь…

— Должны уложиться. А вы как думали?

— Поместья расположены довольно далеко друг от друга. Я полагал, что мы успеем проверить не больше двух.

Таши притворно закряхтел:

— Вот! Все норовят старика работой нагрузить. Нет уж, молодежь! Нравится вам, не нравится, но я выездные работы не люблю. Придется все завтра ночью закончить.

Возражений у Хоши не было. Зато у него было предложение. Но Таши от вина отказался и спросил ланти. И даже получил его. И, разумеется, не забыл проверить его на посторонние примеси. Не такой качественный, как готовила Лейри, но пить можно.

— Не нравится?

— Бывает и получше. А у вас в городе даже леанти нет.

— Вроде бы собираются открыть… надо узнать.

— Это хорошо. Жить в городе, где даже приличного ланти невозможно выпить…

Хоши усмехнулся:

— Проконтролирую этот вопрос. Нам такие специалисты, как вы, позарез нужны.

Таши подумал, что надо будет появиться в леанти и в виде некроманта. Хотя бы пару раз. Но это после.

Он допил свою чашку и поднялся из-за стола.

— Что ж. До завтра.

— До завтра.

Следующий день Таши провел спокойно. Амулет пока еще не был готов, но и основу с собой захватить можно. Если что, на ходу доделает. Он не планировал оставаться с Хоши и его людьми до утра, но мало ли как повернется?

Так что собираем «походную сумку».

Снадобья, зелья, малый походный жезл из кости самоубийцы, ну и неразлучная троица: Шейсс, Шайсс и Шойсс. Амулеты для них не нужны. Но вот как вывести их со двора? Надо бы попросить Каирис, пусть на ночь загонит Лая в дом. Хотя бы ненадолго.

Чем Каирис нравилась некроманту, она была патологически нелюбопытна. Она не лезла в его жизнь, не совала нос в его дела… она вообще относилась к людям по принципу: «Твоя душа — твое дело. Захочешь, сам расскажешь». И с точки зрения некроманта, это было правильно. Так что если он попросит…

Каирис действительно пообещала выполнить просьбу. Зачем? Таши опустил глаза в пол и признался, что собирается в гости к одной даме, а он ведь для Лая до сих пор чужой. Придется поздно возвращаться, собака станет лаять, всю улицу перебудит.

Каирис согласилась, что это ни к чему. Да, Булай — дворовый пес. Но его можно забрать и в дом. Почему нет?

У Хоши день складывался довольно интересно.

Маг, пришедший подпитать Шамиру, позвал его для разговора.

— Это ведь порча. Я не смогу ее снять. А подпитывать… все как в прорву улетает.

Хоши пожал плечами. Мага он знал давно, тот был ему кое-чем обязан. Поэтому Хоши мог говорить с ним более-менее свободно.

— Вы ее сегодня-завтра поддержать сможете?

— Смогу.

— А потом я эту проблему постараюсь решить.

Маг кивнул, но недоверие в глазах осталось. Хоши кое-как его успокоил и подумал, что с источником порчи пора кончать.

Потом пришли новости. Поместье Фиранов отпадало. Госпожа Фиран просто-напросто застукала мужа со служанкой. И с громким скандалом уехала в поместье. А так там уже полгода никто не появлялся. Паланкины? Ну, есть. И что? Госпожа ими почти никогда и не пользуется. Мутит ее в паланкинах.

Оставались Левайн, Каршао и Тарин.

Три поместья проверить однозначно легче. Но они расположены друг от друга на значительном расстоянии. За ночь побывать везде нереально. Но некромант обещал… Хоши поморщился. На некроманта надейся, а сам не плошай.

— Господин?

Хоши поднял голову. На пороге стоял охранник, которого Хоши оставлял у Льяры.

— Господин, вы сказали, чтобы ее провели к вам.

— Кого?

— Меня. — Льяра встала рядом с охранником. В ней не было ни грамма страха. Церемониться с воротилой городского дна она тоже не собиралась. Хоши сделал жест рукой. Охранник вышел и закрыл за собой дверь. — Когда едем?

— Сегодня ночью. Так что поспи пока.

— Вы меня точно не оставите здесь?

— Обещаю.

— Поклянитесь Раш!

Льяра сделала шаг вперед, глаза ее горели диким огнем.

— Поклянитесь! Это был мой сын!

— Хорошо. Пусть Раш сожрет мою душу, если я не возьму тебя с нами. Довольна?

— Да.

— Что твой муж?

Льяра тряхнула головой:

— Плачет над матерью.

— Тебе тоже надо быть там.

— Мой сын умер. А я должна плакать вместе со всеми? Да гори они черным пламенем!

— Тебе будет тяжело вернуться.

— Я не вернусь. — Пламя словно пожирало Льяру изнутри. — Я вышла замуж за Карни, чтобы уйти из дома. Я понимала, что не люблю его, а его мать меня ненавидела. Но это было лучше нищеты. А сын… мой мальчик… он стал для меня всем.

— Некромант сказал, ты всю себя ему отдала.

— Я знала, что моему мальчику плохо. Это было как в бреду. Я болела, а он уходил. И я бежала за ним, стараясь удержать…

— Выпивали сначала тебя — через него, а затем и его. Некромант перекинул связку с тебя на твою свекровь, они все-таки родные по крови. Да и она его тоже любила.

— Да. Внука она любила. Не меня…

— Иди пока поспи. Слуга покажет тебе где. И принесет крови. Выпей.

— Тоже некромант посоветовал?

— Ты имеешь что-то против?

— Нет. Я просто хочу отомстить.

— Он обещал. И я поклялся. Сегодня ночью. А пока набирайся сил.

Льяра кивнула и вышла из комнаты. А Хоши поймал себя на совершенно неуместной мысли.

Нет, ну какая женщина!