Путь Сашки 6

Глава 5

Пиренцев насчитали три тысячи человек. Много. У Сашки в строю оставалось чуть больше четырех тысяч, но из них полторы тысячи - ополченцы, которые могут неплохо рубить безоружных орков, стрелять из лука по плотной орочей толпе, но против регулярного войска их лучше не ставить. Или ставить в задние ряды. Или лучше оставить на охране лагеря, образованного двойным кольцом телег. Да и то при условии, что в случае внезапного нападения с тыла на защиту встанут и легкораненые солдаты.

Вот и получалось, что пиренцев выходило на пятьсот солдат больше. Зато у Сашки были каноне, и к ним еще оставался запас ядер. Немного, но на одно сражение хватит. А больше, наверное, и не надо.

Когда, по данным разведки, до пиренцев оставался час движения, Сашка велел готовиться к сражению. В тылу оставили раненых и припасы, отрядив для их охраны четыреста ополченцев. Еще шестьсот Сашка поставил сзади основного войска, решив использовать тех, как последний резерв. К тому же они могли пускать через головы ларцев стрелы, что тоже могло принести пользу его войску. Каноне разместил между колоннами солдат, прикрыв их выставленным вперед дозором из лучников. Это на случай, если появятся жрецы с их огненными шарами.

Через час, действительно, поднимая столбы пыли, появились пиренские всадники. Они остановились, поджидая основное войско. Вот и оно. Сейчас те построятся в боевые колонны, и начнется бой. На всякий случай вперед выдвинулась сотня всадников. Если появятся жрецы, то ларцы, пусть и тяжелой ценой, смогут их перебить стрелами. На большое расстояние огненные шары у жрецов не летели, это Сашка знал еще со снурского сражения, а подойдут ближе - получат ларские стрелы.

Но пиренцы почему-то не спешили готовиться к атаке. Они, наоборот, выставив вперед копейщиков, всем своим видом показывали, что атаковать не желают. А вот и жрец. И еще один. И еще. Да сколько же у них жрецов?! В передних рядах вражеского войска постоянно мелькали оранжевые и красные одеяния. Десятка полтора, не меньше. Мелькали, но вперед, под удар ларской сотни, уже державшей луки наготове, появляться не спешили. А с наступлением темноты пиренцы отошли назад и расположились лагерем, выставив усиленные дозоры.

Почему не нападают? Они же сюда шли не ради прогулки, собрав большое войско. Хотя, догадаться, в принципе, не так уж и сложно. Знают пиренцы, что такое каноне, стреляющие картечью. Знают и боятся. Вот и не нападают. Хотят, значит, чтобы ларцы сами напали первыми. Тогда каноне будут не пристреляны, да и подвести их еще надо. Нет, при ларской атаке от орудий не будет никакой пользы. Выходит, пиренцы об этом знают. И еще у них есть жрецы.

Жрецы в пиренском лагере очень тревожили Сашку. Особенно такое их количество. Пятнадцать жрецов - и это только те, кого удалось разглядеть в передних вражеских рядах. Зачем столько жрецов? Каждый жрец - один выстрел огненным шаром. Пятнадцать жрецов - пятнадцать выстрелов. И ведь не по разу. Вроде бы понятно, зачем столько жрецов. Но что-то Сашке не давало покоя с этими жрецами. Но что?

При снурском сражении было трое жрецов в оранжевой одежде. Жрецы Великого Ивхе. Бога огня. А в красных накидках ходили жрецы Ужасного Паа, бога крови. Жидкости, одним словом. Почву могут разжижать, моментально превращая ее в топкое болото. Огонь - не их стихия. И огненные шары не им пускать. Но жрецы в красном здесь. И какую же гадость от них ждать? Хорошо хоть, что у него есть рогатый друг, всегда предупреждающий об опасности, будь то от магии, или опасности, идущей от орков. Но рогатый друг молчит. И это тоже странно.

На следующий день, так и не дождавшись действий пиренцев, Сашка приказал медленно двигаться в путь на запад, к ларским границам. Следом за ларцами пустилось и вражеское войско. Ларцы остановились, остановились и они. И вновь, как и прежде, никакого построения в боевые порядки и подозрительная активность жрецов.

Так продолжалось целую неделю, за которую ларцы не прошли и пяти верст. На исходе восьмого дня, желая хоть как-то расшевелить врага, заставив того пойти на активные действия, Сашка приказал имитировать атаку, но пиренцы, к всеобщему удивлению, быстро отошли назад, ощетинившись остриями копий. А когда ларцы двинулись в обратный путь, вновь пошли за ними.

Так во взаимной игре в поддавки прошла еще неделя. Тем временем осень стала вступать в свои права, зарядили дожди, а обозов с продовольствием из Ларска не поступало вот уже полтора месяца. Скоро его люди станут голодать, уже сейчас питались впроголодь. Сашка даже решил, что ларский обоз со столь необходимым продовольствием перехватили вездесущие пиренцы, но нашедший его войско гонец сообщил, что его светлость Дарберн Ларский больше обозов не посылал, так как ларское войско давно уже должно вернуться на земли графства. Что верно, то верно. Ведь из-за пиренцев Сашка потерял уже полмесяца, за которые он успел бы дойти до ларской границы, даже если бы двигался не торопясь. Но проклятые пиренцы присосались, как пиявки. И сами не атакуют, и атаковать не дают, превращая свои ряды в ощетинившегося копьями исполина.

И жрецы по-прежнему постоянно мельтешат в их передних рядах, даже когда те останавливаются на привал. А ведь это странно. Поздний вечер, а жрецы, как будто специально дразнят наших разведчиков, бродя без цели у передовых костров. Вот, дескать, мы тут и бойтесь нас. Бойтесь нас... Если бы не жреческая угроза, Сашка плюнул бы на чрезмерную осторожность и ушел бы в Ларск. А пиренцы? Те пусть двигаются следом, а если захотят напасть, но его войско к этому будет готово.

Еще неделю назад, наглядевшись на мучения солдат, то сгружающих каноне на землю и выверяющих прицелы, то, наоборот, обратно их загружающих, Сашке в голову пришла простая мысль. И как он раньше до нее не додумался? Так просто! Хотя раньше орудия применялись лишь несколько раз, вот потому и мысли этой не возникло.

А мысль заключалась в том, чтобы не сгружать орудия на землю, а выверив прицелы, стрелять прямо с подвод. Второго выстрела подводы могут не дождаться: развалятся или даже загорятся, но последнее маловероятно. Да и развалиться после одного выстрела вряд ли смогут. Но после выстрела и как его следствие встряски подводы, прицел собьют и собьют основательно. Пока вновь настроят, оба войска сойдутся в рукопашной схватке. Тут не очень-то постреляешь, зная точность стрельбы. Своих перестреляют. Но тридцать каноне - тридцать прицельных выстрелов. Это же треть пиренцев можно одним залпом выкосить! Вот поэтому теперь каноне оставались на телегах. И если бы не непонятки со жрецами, то Сашкино войско могло бы быстро двигаться к ларским границам. А если пиренцы сунутся, то сами будут не рады. Это те, кто останется в живых.

Итак, все упиралось в жрецов, которые в случае быстрого движения ларцев на запад, точнее, на юго-запад, пользуясь некоторой неразберихой в войсках при быстром их движении, могли бы в первые минуты начала сражения устроить ларцам какую-то гадость.

Жрецы... Странные жрецы... Сашка вызвал гонца, на днях добравшегося до его войска.

- Значит, в Ларске все спокойно? Никаких тревог. Ничего странного?

- Ничего, милорд.

- Хорошо. А Каркел?

- Все также.

- И Снури?

- В Снури тоже.

- Лоэрнцы больше не переходили границу?

- Нет, милорд. В последние месяцы во всех наших графствах всё тихо.

- В наших... А в других местах Атлантиса? Какие новости?

- Из Амариса и Гендована было известие, привезенное купцами, что там вроде бы собирают войска, собираются идти на Лоэрн. Точнее на графство Тарен. И вроде даже Эймуд вместе с ними.

- Напомни, когда ты выехал из Ларска.

- Семнадцать дней назад, милорд.

Все точно, пароль, сообщенный гонцом, верный. Когда он уходил в поход, он договорился с Дарберном о системе паролей, сообщаемых гонцам. Не ровен час, прискачет какой-нибудь гонец, сообщит важную новость, что нужно срочно войску куда-то идти, а гонец-то подставной, от Черного Герцога. А с паролями такой обман не пройдет. На каждую неделю был новый пароль. И пароль, сообщенный этим гонцом, совпал.

- Что еще известно об этом походе?

- Больше ничего, милорд. Возможно, после моего отъезда поступили свежие новости, но...

- Я понял. Хорошо, иди...

- Ну что скажешь, Хелг?

- А что? Как-то непонятно это. Амарис вдруг решился на активные действия. Да и Гендован тоже. От него давно никакой помощи.

- А Эймуд?

- Странно. Эймуд воюет с Лоэрном, хочет посадить на трон своего Ласкария. Амарис - я еще могу понять, почему тот мог сговориться с Эймудом, но Гендован? Ведь его светлость в родственных отношениях с их герцогом. И Дарберн, став королем Лоэрна, сразу же превращает Винтольда, внука герцога, в принца. А Эймуд Гендовану никто. Конкурент.

- Это стало известно две с половиной седмицы назад. И если бы не пиренцы, нас основательно задержавшие, то в Ласке вскоре после того известия появился бы я. С войском. Понимаешь?

- Не совсем.

- Что сделал бы я? Наверное, взяв две, а то и три тысячи солдат, выехал бы в Каркел, а затем в Снури. По пути добавил бы еще тысячу солдат. Итого три-четыре тысячи.

- И..?

- И как только Гендован, Амарис и Эймуд двинули бы свои войска на Тарен, то к моему приезду в Снури они уже были бы на лоэрнской земле. Самозванец Пургес бросил бы значительную часть своих войск на вторгнувшихся, оголив столицу. А от Снури до Лоэрна всего-то ничего.

- Вот это да! Пирен, получается, не хочет падения Пургеса? Но он же поддерживает Эймуда.

- Он не хочет, чтобы мы взяли Лоэрн. Рассчитывает на новую коалицию. Только получится ли у них? Из-за пиренцев мы потеряли столько времени! А там ведь счет идет на дни! Боюсь, что мы опоздали. Лоэрн вряд ли падет, но в этом году нашего похода на Пургеса уже не будет. Дело к зиме идет. Но попробовать все же нужно. Завтра с утра быстро возвращаемся в Ларск.

- А жрецы?

- Жрецы? Кажется, я понял, какие это жрецы. И почему так упорно они постоянно маячили перед нашими глазами.

- Почему же?

- А хочешь, завтра в нашем войске появится несколько десятков жрецов?

- Это как же?

- Очень просто. Берется несколько десятков солдат и одевается в оранжевые и красные одежды.

Лицо Хелга вытянулось.

- Да-да. Боюсь, что нас здорово провели. Хитрые ребята, эти пиренцы...

Пиренцы провожали Сашкино войско до самой ларской границы, но напасть - не напали. Углубившись в ларские земли, Сашка, взяв с собой личную сотню, ускакал вперед, не желая тратить время на довольно неторопливое движение войска, скорость которого ограничивали обозы.

Отмахнувшись от сыпавшихся поздравлений по поводу уничтожения большей части орков, живущих на севере Атлантиса, Сашка первым делом пошел к Дарберну выяснять, что же происходит по соседству.

Впрочем, пошел к брату не первым делом, а вторым. Вначале, конечно, побежал наведать Акси и Альвера. Тот ходил уже вовсю и даже произносил несколько слов, в том числе "папа". Но долго счастливому времени продолжиться не удалось, нужно идти к брату. Тем более тот его тоже заждался. Но встрече с семьей не мешал, деликатно дожидаясь появления Ксандра.

По-быстрому рассказав о своих похождениях на орочей земле, Сашка перевел разговор на события в Лоэрне.

- Да, на прошлой седмице пришло сообщение, что объединенное войско Гендована и Амариса двинулось на юг.

- А Эймуд?

- Эймуд, кажется, тоже.

- Значит, твой тесть теперь дружит с Эймудом и хочет посадить на лоэрнский трон Ласкария?

- Я не знаю. Теперь не знаю. И Эльзина все не приезжает.

- Лоэрн, значит, Ласкарию. А Тарен? Ильсану?

Дар вздрогнул.

- И все потому что я отдал Снури Фурбегу. Прошлой осенью Эльзина мне прислала письмо. Она написала, что вернется вместе с Винтольдом только когда Ильсан станет снурским графом. Даже написала, что Ильсан в Ларске не появится, чтобы не встречаться с тобой.

- Ты мне не говорил.

- Ну, не говорил... Да, не говорил. Не хотел тебя расстраивать.

- Я понял.

- Ты действительно ради меня согласился бы на Ильсана?

- Не знаю, Дар. Со мной Акси и Альвер. А у тебя...

- Вернутся.

- Ты так думаешь? Хорошо бы.

- Вернутся. Эльзина не вытерпит. Она меня любит и Винтольду уже шесть лет. Влияние ее отца и брата виновато. Но как только я коронуюсь, даже они не будут возражать против ее возвращения. Им ведь подавай титулы и власть. К счастью, Эльзина не такая.

- Это хорошо. Тогда потерпи маленько. Если бы не Черный Герцог, то я, возможно, взял Лоэрн уже этой осенью. А так - не знаю. Завтра-послезавтра подойдет войско. Дам два дня на отдых и пойду на юг. Может быть, еще и успею. Все будет зависеть, как быстро они перейдут границу. И что будет делать Пургес. Оставит солдат в столице или бросит их на вторгнувшееся войско.

- А ты как думаешь поступать?

- Если самозванец перебросит войска в Тарен и оба союзника там застрянут, пойду на Лоэрн. Ядра против стен в достаточном количестве есть, а вот с картечью у меня напряг. Но Лоэрн надо взять до появления войска союзников.

- А если самозванец оставит войска в столице?

- Союзники, скорее всего, застрянут в Тарене. Будут заниматься замками, да и сам Тарен еще надо захватить. А это тоже не просто. Что касается меня, то... в Лоэрне войск у Пургеса будет много и взять город слишком трудно. Но я попытаюсь, брат. Нельзя допустить, чтобы Эймуд вошел в Лоэрн. Тогда Ласкария коронуют, и у него будет поддержка всего Атлантиса. Со всеми нам не справиться.

- Но какай ценой ты возьмешь Лоэрн? В спешке потеряешь большую часть войска.

- В спешке... Но иначе никак. Лоэрн надо взять первым. Кто возьмет, у того и король.

- А потеряешь войско, как защитишь город? От союзников.

- А что союзники? Гендован сразу же побежит к тебе с поздравлениями. Да и Амарис тоже. Свой совместный поход с Эймудом объяснят просто. Дескать, этот Ксандр вместо того, чтобы идти на Лоэрн, решил погулять на севере. То есть скажут, что видя, как я саботирую войну с Лоэрном, они сами взялись за это. И Эймуда во временные союзники взяли. Выкрутятся и меня попутно обвинят в бездействии...

Оставшиеся до нового похода дни Сашка делил между семьей и войском. Здесь ему здорово помог Дар, взяв на себя всю организацию дела. А Хелг снял многие военные вопросы, ведь Дар в них не очень разбирался. Хелгу тоже выпало порядочно, поскольку и у него была семья, с которой не виделся полгода. Досталось и Лешке. Ведь на нем было все вооружение милорда. Те же секиры заново заточить. И меч тоже. Стрелы перебрать, не отсырели ли за время похода. Да мало ли дел! Заточить оружие он мог, конечно, и не сам. Достаточно обратиться к любому мастеру, тот с радостью все сделает для графа быстро и бесплатно. Ну, а как милорд прознает? Лешка от этого даже поежился. Нет, лучше сделать все самому.

Так в дневных заботах и вечерних радостях прошло четыре дня. На пятый день из Ларска в сторону Каркела потянулись, казалось бы, нескончаемые колонны солдат, запасных лошадей, телег с припасами. Отдельно ехало сорок подвод с тридцатью каноне и припасами к ним. Уже весь Ларск знал, что войско будет брать Лоэрн. Большинство радовались или же не обращали на разговоры внимание. А Сашка хмурился. Как там еще будет?..

Когда прибыли в Снури, даже там, где всегда намного теплее, чем в Ларске, чувствовалось, что наступила осень с ее дождями и ветрами. По сообщениям, пришедшим из Лоэрна, войско Гендована и Амариса, действительно перешло границу Тарена и соединилось с большим военным отрядом из Эймуда, во главе которого стоял младший сын графа виконт Примар. Впрочем, теперь, после того, как старший сын графа виконт Гривер был пленен и казнен, теперь Примар оставался единственным сыном и наследником эймудского графа, который заметно сдал в последние полтора года. Именно Примару союзники доверили командование в этом походе.

Поначалу кампания развивалась, как никогда, удачно. Несколько замков, покинутых в спешке их владельцами, встретили союзников распахнутыми воротами и в панике разбежавшимися слугами. Еще несколько замков, к которым войско подошло спустя два-три дня, ворота распахнули, как только солдаты демонстративно стали готовиться к приступу. Хозяев замка тоже не оказалось, а защиту сбежавшие бароны передали своим крестьянам. Те же воевать и погибать желания не изъявили.

Но рано или поздно должны же попасться бароны и рыцари, кто не побоится вторгнувшихся врагов. Что из того, что врагов несколько тысяч, а у барона Устра было всего-то пять солдат? Да еще два взрослых сына. Был еще оруженосец - сын соседского рыцаря, но какой от него толк? Зато крестьян, способных держать оружие в руках набралось почти двести человек. Оружие, конечно, ещё то: десяток стареньких мечей со следами так и не очищенной ржавчины, полсотни луков-однодеревок, а в остальном - топоры, вилы, да дубины.

Шестьсот солдат, окруживших замок, были гендованцами. Командовал ими виконт Брастли, третий сын графа Трейдена. Брастли был кумиром гендованской золотой молодежи. Графиня Эльзина с удовольствием посещала вечеринки, организованные виконтом. Маркиз Ильсан тоже не отказывался наведаться в эту веселую компанию молодых аристократов Гендована. Именно Ильсану и Эльзине виконт был обязан назначению командиром гендованского отряда. Самого Брастли очень манили почести полководца. Сам он был младшим из трех братьев, поэтому рассчитывать на отцовское графство не мог. Всю жизнь протолкаться в гостиных все тем же неизменным виконтом? К тому же, без денег и вотчины?

Толстый Драйк, над глупостью которого посмеивалась их компания, в прошлом году после смерти отца стал графом. Эльзина вот-вот наденет лоэрнскую корону, да и сейчас она - графиня. Даже надменный Ильсан рвется в графы. А у него, виконта Брастли, никаких перспектив. Даже наоборот. Когда умрет отец, его старший брат положит ему содержание - жалкие гроши по сравнению с тем, что он имеет сейчас.

Когда Брастли одним из первых в Гендоване узнал о планируемом совместном походе на Тарен, он понял, что это его шанс. Один из немногих в жизни, которые могут выпасть. Лоэрн совсем ослаб, иначе с чего бы потерять сначала Каркел, а затем и Снури? Причем Снури этот Ксандр взял без единого выстрела. Подошел, ворота открыты, зашел и... взял город. А с востока точно также в город вошли пиренцы, засев в крепости. С Тареном будет аналогично, Брастли был в этом уверен. Целое графство! Кому оно достанется, он уже знал. В их компании называлось только одно имя - Ильсан!

Разве будущему графу не нужна сильная правая рука? Нужна! А это значит, он, как командир победоносного гендованского войска вполне может встать по правую руку от Ильсана, таренского графа. И на законных основаниях, как победитель, взять себе десяток-другой хороших и богатых замков. Часть, конечно, придется раздать нужным людям, но кое-что он оставит себе. Кто получит замки, став таренскими баронами, Брастли уже представлял. В его компании было немало баронетов, которым не мешало бы стать баронами.

К примеру, баронет Венц, сын уважаемого и очень богатого барона Болкета. Хороший парень, но... всего-лишь второй сын. Наследство в виде отцовского замка ему не получить. Четыре года назад он вместе с маркизом Ильсаном был в Ларске, но быстро оттуда вернулся. С тех пор он каждый раз с пеной у рта и с ненавистью в глазах вспоминал этого выскочку Ксандра, чем, кстати, очень понравился Ильсану.

Ненависть маркиза к каркельскому графу бросалась в глаза. Его сестра, графиня ларская Эльзина, тоже с ненавистью отзывалась об этом бывшем рабе Ксандре. Ее сын шестилетний виконт Винтольд пошел по стопам своей матери и дяди. Несколько раз графиня его брала с собой в гости, где собиралась их компания, и каждый раз маленький виконт твердил, что он ненавидит своего неродного дядю Ксандра, разлучившего его с отцом.

- Почему папа его не казнит? - несколько раз он вопрошал присутствующих.

Когда Брастли утвердили командиром их отряда, он замолвил словечко за Венца. И хотя тот был всего лишь баронетом, а сотнями в войске командовали бароны, Ильсану удалось убедить герцога назначить Венца на одну из сотен. Теперь Венц будет ему сильно обязан. А когда получит из его рук замок, то тогда Венцу не откупиться. Будет делать все, что он, Брастли, прикажет. Делать и заглядывать в рот. Брастли от приятных мыслей даже заурчал, как кот наевшийся сметаны.

Замок, который находился перед ним, ему очень понравился. Его он возьмет себе лично. Зажиточные деревни, крепкая мельница, даже какая-то большая мастерская по глине. Тут и посуда на продажу и кирпичи для построек. Все хорошо, кроме главного. Местный барончик остался в замке и имеет наглость сопротивляться. У него же шестьсот солдат, а у того всего-то пять, как узнали его люди, хорошенько расспросив не успевших спрятаться в замке.

А впереди еще будут замки, только из-за упрямства этого барончика они достанутся не ему. От нетерпения Брастли даже топнул ногой.

- Скорее готовьте лестницы, бездельники!

- Милорд, пообещать солдатам замок на разграбление? - один командиров сотен задал глупый вопрос.

- Нет. Обойдутся.

В самом деле, разрешить грабить собственный замок - это глупо. А он не глуп. Как тот же толстый Драйк, которому вечно везет в жизни.

- Начинайте! - скомандовал Брастли, вынимая из ножен меч, когда солдаты нарубили и связали полсотни лестниц. Куда так много? Ладно, быстрее возьмут замок.

Солдаты бежали к стенам замка, держа лестницы, а сверху на них, как в таких случаях бывает, летели стрелы. Кто-то падал, обливаясь кровью, но солдаты уже входили в раж, карабкаясь по лестницам вверх. Кто-то падал на землю, но уже то там, то здесь шлемы генцованцев мелькали из-за зубцов стены. Вот и ворота стали открываться. Значит, замок взят. Брастли, гордо приподняв голову, картинно держа меч в правой руке, направил коня во двор замка. Здесь он соскочил с него и важно направился в сторону стены дома, где на небольшом пятачке с упорством отдавали свои жизни владельцы замка. Крестьяне, понеся потери, давно уже разбежались, побросав нехитрое вооружение.

Пятеро таренцев против его пятнадцати солдат. Еще несколько десятков стояли позади виконта и сопровождавшего его всюду баронета Венца. Когда кто-то из стоявших сзади солдат попытался вмешаться в наблюдаемое маленькое сражение, виконт гневно сверкнул глазами.

- Не сметь лезть вперед виконта, придурок. Сейчас моя очередь!

После такого окрика ни у кого не появилось желания вмешиваться в поединок. А вмешаться скоро и не помешало бы. Барон оказался искусным воином, несколько гендованцев уже упали, а другие с трудом отмахивались от точных и сильных ударов барона, поддерживаемого сыновьями. Впрочем, и барон не избежал ранения. Левую щеку прорезал длинный шрам, быстро набухающий кровью, кровь сочилась и из-под кольчуги барона.

Но после двух метких ударов мечом, гендованская группа раскололась на две половинки, каждую из которых сковали сыновья барона, а сам барон неожиданно бросился вперед, прямо на виконта Брастли, первым же ударом выбив у него из руки меч. Но из-за спины виконта в последний момент появились два его солдата, один из которых принял на себя баронский удар и упал с рассеченным горлом. Зато другой ударил барона в низ кольчуги, разрубив тому бедро. Барон уже в падении смог взмахнуть своим мечом, целясь в горло второму врагу, но сил не хватило, он уже падал и удар мечом пришелся по ногам второго солдата, разрубив тому коленную чашечку.

От неожиданно произошедшего все опешили. И если бы не два гендованских солдата, то барон смог бы зарубить виконта, который стоял без оружия и с ужасом взирал на лежащих. Наверное, поэтому он не заметил маленькую фигурку, выскочившую вслед за бароном. Впрочем, может и заметил, только какая от мальчишки-оруженосца может быть опасность? Мечом не вооружен, а кинжал... Кинжал не смотрелся опасным оружием, когда кругом стояло с мечами, а то и с секирами столько опытных и сильных солдат.

Виконт осознал свою ошибку только тогда, когда кинжал мальчишки воткнулся в нижнюю часть его живота, и это было последнее в его жизни, что он успел осознать.

Опешил от случившегося и стоявший рядом с виконтом Венц. Он заторможено проводил взглядом падающую фигуру виконта и очнулся только тогда, когда увидел горящие яростью глаза мальчишки и зажатый в его руке кровавый кинжал. Венца поразил волчий оскал мальчишки. Точно такой же оскал был, он помнил, несколько лет назад в Гендоване, когда незнакомый рыжий мальчишка, стоявший рядом с его недругом баронетом Севиром, ударом кулака сбил Венца с ног. Венц тогда не на шутку испугался и попытался отползти от нависшего над ним ужаса. Вот и сейчас он увидел такой же оскал. Увидел, испугался и упал на землю. Это его и спасло. Венц, ничего не соображая, также, как и тогда в детстве, стал, сидя на земле, пятиться назад. Он ничего не замечал, не видел, как в грудь и шею мальчишки воткнулись несколько мечей солдат, стоявших сзади Венца. Венц вообще ничего не видел. В себя он пришел только через полчаса...

Из-за произошедшего конфуза, Венцу пришлось сказаться больным и через день покинуть войско, уехав обратно в Гендован. Да и новый командир гендованского отряда барон Руйсин и до этого случая не очень-то был приветлив с выскочкой-баронетом, а теперь и вовсе открытым текстом сказал, что милорду баронету не следует продолжать поход. И тем самым, скорее всего, спас Венцу жизнь. Через седмицу подошло войско из Лоэрна. Тысяча двести лоэрнских солдат, напившись чудодейственной настойки, полностью разбили в два раза большее по численности войско союзников. Обратно смогли вернуться только триста человек, остальные или погибли или были пленены.

В той битве погиб и гендованский барон Руйсин и вместе с ним полегли почти все гендованцы, на которых пришелся основной удар. Чуть больше повезло солдатам из Амариса и Эймуда, хотя и там потери были немалыми. Но самой главной потерей была гибель в этом сражении эймудского виконта Примара. С его смертью единственным наследником графа Эймуда стал восемнадцатилетний виконт Ласкарий.

О разгроме войска союзников Сашка узнал на третий день пребывания в Снури. Он как раз по-быстрому заканчивал приготовления для похода на Лоэрн. Все делалось в спешке, но времени у него совсем не было: он должен опередить союзников и захватить Лоэрн до того, как они подойдут к столице королевства.

С поражением, точнее, полным разгромом союзников, ситуация менялась в корне. Спешить было некуда, нового войска союзникам долго не собрать. Поэтому теперь он может не спеша готовиться к кампании будущего года. Солдаты после тяжелого похода, проведенного на землях орков, должны отдохнуть. А войску нужно пополнить запады картечи, которой осталось на один выстрел орудий. Да мало ли чего еще нужно сделать! И узнать, что же еще задумал Черный Герцог. Ведь поход союзников никак не обошелся без него. Иначе, зачем пиренцам надо было задерживать его на орочих землях?

Сашка не знал, что еще в начале лета этого года в Гендован прибыл граф Бертис, правая рука Черного Герцога. Пиренец сразу же взял быка за рога, посетовав, что граф Каркела оказался слишком везучим. А сам в это время взглянул на Ильсана. Лицо виконта при упоминании каркельского графа напряглось, а глаза стали наливаться кровью. Понятно, что люто ненавидит этого Ксандра, но еще и завидует тому, что Ксандр обскакал его за графскую корону. Молодому человеку очень хочется короны. Это надо использовать.

Бертис перевел разговор на снурские дела.

- Вы знаете, ваше сиятельство, сила лоэрнцев оказалась слишком преувеличенной. Каркельским мятежникам они не помогли, начисто проиграв сражение. А уж что было потом, вы и сами знаете. Ксандр легко взял Снури. Целое графство! Впрочем, вначале это сделали несколько сотен пиренцев.

- Потому что граф Дворкос бежал от Ксандра, не так ли, граф?

- Но ведь бежал же! Силы не было. Лоэрн слаб. Любой, кто посильней, может взять его. Или хотя бы взять Тарен. Там до сих пор нет графа. Разве нет достойной кандидатуры? Я думаю, ваше сиятельство, что такого человека можно найти. Хотя бы ваш сын, маркиз Ильсан. Очень достойный претендент на Тарен.

- Но так ли слаб Лоэрн? Два поражения и оба от Ксандра. Ваше войско под Снури тоже было им разбито, не так ли, граф? Надо признать, у Ксандра есть талант. Дело здесь не в солдатах, а в том, кто ими командует. В позапрошлом году Дарберн сунулся с теми же самыми ларскими солдатами на земли Тарена и был наголову разбит.

- Правда ваша, милорд. Этот Ксандр как заколдованный. И Лоэрн дважды терпел от него поражение. Но почему бы не воспользоваться этим?

- Поясните, граф.

- Сами по себе провинции Лоэрна слабы. Стоит только появиться определенной силе, как они начинают осыпаться, наподобие перезрелых плодов. Вот хотя бы с вашим зятем. Не будь войск из Лоэрна, он смог бы взять Тарен. По крайней мере, такая вероятность была довольно большой, хотя у Дарберна было немного солдат. А если войско будет насчитывать несколько тысяч человек, Тарену не устоять. Ни городу, ни замкам.

- А Пургес?

- Пошлет ли Пургес войска на помощь Тарену? В Снури он не послал. Пургес боится Ксандра. Оголив Лоэрн, он тем самым пригласит Ксандра к себе.

- Несколько тысяч солдат...

- Да, Гендована, Амариса и... Эймуда.

- Даже так?

- Умные люди всегда могут договориться. Если есть что делить. Кому-то Лоэрн, кому-то Снури, Каркел.

- Снури Эймуду, Каркел вам?

- Вы проницательны.

- Три года назад вы говорили о Ильсане.

- Но Ксандр оказался жив. И разве Тарен хуже Каркела?

- А что получит Амарис?

- Амарис граничит с землями Ларска, что лежат на правом берегу Барейна.

- Нет! - воскликнула Эльзина, до этого сидевшая молча.

- Лоэрн и восточная половина ларских земель вместе с Ларском - разве это плохо для короля и... королевы? Но без объединения всех сил ни у кого ничего не будет.

- Граф прав, - не выдержал Ильсан. Его желание стать графом, в данном случае таренским, приобретало обозримые черты.

- Вы сказали: Гендован, Амарис и Эймуд. А Пирен примет участие? - спросил герцог.

- Пирену достается Каркел. Самое сложное. Ведь там сидит Ксандр. Сейчас он пошел на земли орков. Насколько удачно, станет скоро известно. Мой господин уже готовит войско, чтобы оперативно вмешаться.

- Если Ксандр будет разбит, то Пургес бросит войска к Тарену.

- Не думаю, что Ксандр проиграет в этом походе. Мой герцог будет действовать в зависимости от обстановки. После того, как вы возьмете Тарен, вот тогда можно и Ксандру заняться Лоэрном. Здесь главное то, чтобы Тарен поменял своего владельца и тогда Ксандру придется смириться с тем, что его светлость, - Бертис кивнул Ильсану, - уже граф Тарена. К милорду Ильсану, как таренскому графу, и отношение Дарберна будет иным, нежели просто к маркизу. И лишь только после решения вопроса с Тареном мы должны дать Ксандру заняться проблемой Лоэрна. Победитель, а им будет, я уверен, Ксандр, окажется значительно обессилен. Но как до него добраться? Ваш супруг, миледи, - Бертис обратился к Эльзине, - его, как всегда поддержит. А значит, мой герцог останется без Каркела. Амарис и Эймуд тоже окажутся ни с чем. А они, чтобы принять участие в походе на Тарен, хотят иметь какие-либо гарантии.

- Я вас понял, граф. Не желаете сегодня поужинать вместе с нами?

- С удовольствием, ваше сиятельство.

Герцог понял, к чему клонил граф Бертис. Известный мастер интриг. Он поманил Ильсана графской короной, но для этого нужно убрать Ксандра, как только тот возьмет Лоэрн. Если герцог докажет, что сможет решить эту проблему, то Пирен, Амарис и Эймуд помогут достать Таренское графство для Ильсана. А тому придется тяжко, если Ксандр останется жив. Они ненавидят друг друга, а кого поддержит Дарберн, давно известно.

На ужине, на который был приглашен граф Бертис, появился и новый персонаж. Маленький виконт Винтольд. Мальчику скоро шесть лет, три с половиной года он живет в Гендоване. Помнит ли он отца?

- Папа хороший, но я его совсем не помню, - веснушки, присущие Дарберну, передались и Винтольду. - Я хочу поехать к папе, но злой дядя не пускает.

- Злой дядя? - переспросил Бертис, посмотрев на Ильсана, а тот злорадно ухмыльнулся.

- Злой. Он папу околдовал. И маму не любит и дядю Ильсана тоже.

Интересно, о ком же говорит мальчик?

- Он плохой, я его не люблю. Когда я стану королем, то прикажу его казнить.

Невозмутимый граф Бертис от удивления открыл рот, он, кажется, понял, о ком идет речь. По довольным улыбкам герцогской семейки не трудно догадаться, что они этого как раз и добивались. Герцог, действительно, хитрая лиса!

- А ты очень хочешь стать королем?

- Хочу, но только после папы. Сначала он, потом буду я. Правда, мама?

- Да, милый. Твой папа станет королем, будет им долго-долго, а потом королем станешь ты.

- А долго-долго это сколько? Год?

- Все в воле богов, мой мальчик.

- И особенно в руках Эльзины, - мысленно добавил граф Бертис, а вслух сказал:

- Твой папа будет долго-долго жить, не так ли графиня?

- Да, граф.

- Только твоему папе надо остерегаться злого дядю.

- Он хочет ему сделать плохо? - спросил мальчик.

- Он всем делает плохо. И тебе тоже. Не так ли, графиня?

- Да, Винтольд, граф прав. Тебе с дядей Ксандром лучше не встречаться.

- А если встречусь, что он со мной сделает?

- Тоже, что он сделал с другим маленьким виконтом, - сказал граф Бертис, активно включившись в разговор. Чувствовалось, что вся гендованская семейка постоянно беседует с мальчиком о злом дяде Ксандре.

- А что он сделал?

- Он его невзлюбил. Потому что не любит маленьких детей. Кроме своего сына. А этого маленького виконта велел схватить и продал его в рабство в Хаммий.

- А что мальчик там делает?

- В Хаммие? Он работает на рудниках. Рано утром лезет в узкую и грязную дыру, целый день собирает землю и в больших корзинах таскает наверх. А если соберет мало корзин, то надсмотрщик бьет его плетью.

- Но это же очень больно. Я видел, как дядя Ильсан бил плетью слугу. А виконта бить нельзя.

- Если маленький виконт продан в Хаммий, то его бьют так же, как бьют слуг. И еще его клеймят. Раскаленным металлом жгут спину. Очень больно.

Винтольд заплакал.

- Меня тоже будут бить?

- Если встретишься с дядей Ксандром.

- А если я буду королем, меня не будут бить?

- Нет, короля никто не бьет. Он может приказать казнить любого злого человека.

- Я хочу стать королем.