Путь магии и сердца

Глава 3

– Привет, детка, – сказал Питкар, ловко обвивая рукой талию и притягивая к себе. – Как дела? Как учёба?

Я растерялась. Просто не ожидала встретить боевика в дамской комнате. Хорошо хоть не в кабинке караулил, у умывальников!

– Пит? – выдохнула, вдохнула. Упёрлась руками в грудь рыжего наглеца и честно попыталась оттолкнуть. – Ты с ума сошёл?!

– Да, – признался рыжий. – И соскучился ужасно.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошла Лим. А за ней ещё двое девчонок, с факультета универсальной магии, кажется.

– М-да… – протянули магички дружно.

– Совсем рехнулся? – буркнула Лим. – А ну свалил отсюда.

Питкара предложение коллеги не впечатлило. Вместо того чтобы послушаться, рыжий… к моим губам потянулся. За что и получил. Не от меня, нет… Сама просто не могла ударить – слишком сильно прижимал. Зато у Лим такой проблемы не было.

Пятикурсник был выдворен из дамской комнаты усилиями всех четверых, напоследок ещё пинка получил, опять-таки от Лим.

– Совсем боевики распоясались, – вытирая руки о штаны, пробормотала девушка… да, всё-таки с универсального.

А магиня с боевого повернулась ко мне и сказала:

– Мелкая, ты уж определись, что ли. Три недели парням мозги прессуешь. Только и слышим: Эмелис да Эмелис…

Сказано было совершенно беззлобным, почти будничным тоном, но я едва не вскипела.

– Я давно определилась. И они прекрасно знают, что мой ответ – нет!

– Значит, плохо сказала, – пожала плечами Лим.

К слову, инцидент, случившийся при нашем знакомстве, был давно исчерпан. Трио во главе с зеленоволосой Даяной почти сразу выяснило, что мы с Киром бились, а не миловались. Мне даже посочувствовали в итоге, и я даже слегка растрогалась от такой заботы…

– Я? Плохо сказала? Лим, да я…

– Ты цветы от Джаста принимаешь, – уличила девушка с универсального.

Её компаньонка бодро кивнула и добавила:

– А Май тебя в библиотеку провожал, и не раз.

О Всевышний! Я же наивно полагала, что за нашим противостоянием только боевики и защита следят!

– Не принимала я цветов. – Знаю, что оправдываться глупо, но почему-то хочется. – Мне эти букеты кто-то из девчонок под дверь приносит. До сих пор не могу поймать предательницу.

– Ну ты же букеты забираешь… – протянула боевичка.

– Да. Потому что цветы не виноваты.

Ну действительно не могу оставить несчастные розы на полу. Выбросить в помойное ведро тем более. Они ведь нежные и… живые.

– А насчёт библиотеки – так ведь он караулил! Подлавливал, чтобы…

– А Питкар? – перебила Лим. – Он тебе регулярно магических журавликов посылает, и ты этих журавликов всегда ловишь и все его послания читаешь.

Ох ты ж дохлый тролль!

– Знаешь, эти журавлики, они какие-то необычные, – призналась я. – Они, если их не ловить, атаковать начинают. Клянусь! Понятия не имею, что он с почтовым заклинанием сделал, но не поймать такую птичку – себе дороже.

– А читаешь зачем? – нахмурилась одна из магичек с универсального.

– Затем, что в послании, кроме романтического бреда, код для дезактивации печати стоит. Зашифрованный! А пока я эту самую печать не дезактивирую, я ничего с посланием сделать не могу – ни выбросить, ни сжечь.

Девушки задумались, потом одарили сочувственными взглядами. Лим даже по плечу хлопнула.

– Мелкая, ну ты же умная, – сказала она. – Придумай что-нибудь.

– Что?! – да, знаю, что умом Всевышний не обделил, но я о боевиков этот ум уже сломала!

Лим не ответила. Снова плечами пожала.

– Вот и я о том же.

Я не лукавила. Ни словом, ни делом, ни даже мыслью! Я действительно делала всё, чтобы вразумить парней, чтобы объяснить – ничего нет и не будет. Но эта троица слышать меня отказывалась. И только Джаст – моя временная, но всё-таки спайка – хоть какое-то сочувствие проявлял.

На тренировках парень вёл себя крайне корректно, да и во всём остальном сильно отличался от других. Не бесил, как Май, не шантажировал, как Питкар, а, в общем-то, действительно ухаживал, но… у меня есть Рид, обязательства, и нет того сорта симпатии, которая заставляет даже самых благовоспитанных и разумных девиц бросаться в омут.

Последняя пара, как и всё хорошее, закончилась очень быстро. Укладывая в сумку тетради и учебники, я мысленно кривилась – впереди выходные. Когда-то, в другой жизни, я выходные любила, но здесь, в Дурборе, ситуация поменялась в корне.

Нет, мне никто не запрещал гулять, общаться с девчонками и парнями, посещать запрещённые в дурборской академии вечеринки и радоваться жизни. Вот только выйти из общежития и не наткнуться на кого-нибудь из неугомонной троицы было невозможно.

Их всего трое, но по ощущениям – тысяча. И они как тараканы – всюду! В каждом закутке, в каждой щёлочке!

Я уже смирилась с мыслью, что ближайшие два дня проведу в четырёх стенах, когда меня догнала Дирра.

– Эмелис, есть идея! – сказала рыженькая и заговорщицки подмигнула.

Я вопросительно изогнула бровь, а сокурсница ухватила за локоть, шепнула в самое ухо:

– Девичник!

Что? Мне чудится, или Дирра в самом деле готова на несколько часов отлепиться от своего обожаемого Феса?

– Кто участвует?

– Ты, я, Веза и Жез, – сообщила рыженькая.

– А Милли?

В приютившей меня компании зеленоглазая Милли была самой скромной, но, насколько мне известно, от участия в празднике никогда не отказывалась.

– Контрольную Ликси пересдаёт, – пожала плечами сокурсница.

О, Ликси! Чтоб его дракон прожевал и выплюнул!

– И где безобразничаем? – спросила я.

Улыбка Дирры не просто хитрой стала, по-настоящему лисьей!

– Секрет. Скажу только, что пикник и одеваться нужно теплее.

Я честно попыталась выманить у интриганки подробности, но увы.

А на следующий день, сразу после обеда, группа студенток в количестве четырёх штук отправилась к границе территории…

Шли как диверсанты – мелкими перебежками, прячась за деревьями и замирая от любого шороха. Когда обогнули внушительную даже по королевским меркам оранжерею, прятаться перестали – отсюда точно никто не увидит.

Тут, в Дурборе, никаких защитных барьеров не было. Территорию академии отделяла широкая полоса луга, а дальше, зловещей стеной, лес.

– Мы… туда? – спросила с сомнением. Девчонки дружно кивнули.

Ну ладно. Им в любом случае видней.

Полчаса по неприметной тропинке, которая как-то очень неохотно огибала поваленные деревья и мелкий, но всё-таки овраг. Переход по бревенчатому мосту через нечто, напоминающее мелкую речушку. Ещё четверть часа по лесу, спуск и…

– Это что? – выдохнула я.

Веза хихикнула.

Посреди этого малопроходимого леса, среди вековых сосен и наглых молодых клёнов, в низине, стоял замок. Вернее, когда-то это сооружение было замком, теперь обратилось в руины, но… но всё равно удивительно!

– Замок Тердона, – пояснила рыженькая заводила. И, прежде чем я успела опомниться, схватила за руку и потащила дальше.

Тут тропа была широкой и очень даже заметной, то есть развалины посещались, и довольно часто. Кем? Ну, если учесть, что в округе даже деревень нет…

– Дирра? – позвала я недоумённо.

– Наша достопримечательность, – пояснила Жез. – Там один камень есть, мы покажем, который удачу на экзаменах приносит. Ещё статуя Богини, к ней все девчонки ходят.

– А ещё тут все дуэли проводятся, – встряла Веза.

– И разборки, – добавила рыжая.

М-да… То есть меня привели в святая святых всего студенческого сообщества? Я как-то… даже не рассчитывала на подобную честь.

– А преподы про это место знают? – спросила я. – Не заловят?

Дирра громко хихикнула.

– Эмелис, только не говори, что боишься! Ты с Ликси на каждом семинаре споришь и госпоже Флессе возражать не стесняешься!

Ну, в том, что касается Ликси, – это да, правда. А вот с деканом мы всего один раз сцепились. Просто она такую глупость про физический щит сказала – хоть стой, хоть падай. Сразу ясно, сама Флесса этим типом щита не владеет, а я… ну, по официальной версии, тоже не владею, но… в общем, не удержалась.

Мы миновали подобие каменного моста, расчищенный от завалов двор. Прошли между двумя подозрительно накренёнными стенами и свернули влево. Лестница, которая выстояла только потому, что была составлена из огромных, кажется, гранитных, блоков, привела на некое подобие террасы. Правда, на саму «террасу» пришлось прыгать – провал был огромен.

Вообще, руины были странными. Кажется, замок соседствовал с академией лишь по той причине, что его не смогли доломать. Ну а его устройство и расположение вообще в ступор вгоняли.

Двор перед основной стеной – это что? А ширина бойниц? Да в такую бойницу грузовой дракон пролезет! А терраса эта? Ведь никаких следов ограждения, словно обитатели замка поголовно крылатыми были. Но у людей крыльев не бывает, это точно. Только две башни – кстати, целые, не разрушенные – выглядели вполне обыкновенно.

– Замок Тердона, – пробормотала я, вышагивая вслед за Везой. Девчонки вели дальше, сквозь разрушенный, лишённый крыши зал. – Тердон… знакомое имя.

– Конечно, знакомое, – откликнулась Дирра. И как только услышала? – В анналах он упоминается как Тердон из рода Дерс.

Я немедленно споткнулась и чуть не выронила сумку, в которой, к слову, кроме пледа, имелась коробка медовых конфет – такие только в Верилии делают – и бутылка сладкой настойки.

– Шутишь?! – Мой вопль был подхвачен слабеньким эхом.

– Не-а, – протянула рыженькая.

Ну теперь понятно, почему замок столь странным показался! Это не военное укрепление, это обитель мага! Причём одного из сильнейших! Если верить легендам, именно Тердон первый портал между мирами создал. К кому ходил – к оборотням или во второй мир, – неизвестно, но это и неважно.

– Думаю, расположимся здесь! – сообщила Веза. Мы как раз миновали ещё одно подобие дверного проёма и оказались в очередном полуразрушенном зале.

Крыши опять-таки не было. Ещё не было южной стены, за счёт чего открывался великолепный вид на шумящее море сосен. Усыпанное белыми облачками небо тоже впечатляло. Равно как и круг бегущего на закат солнца.

– Согласна, – сообщила Дирра и с тяжким вздохом опустила сумку на пол.

Звякнуло.

Потом тот же трюк проделала Веза, и вновь раздался лёгкий, но крайне красноречивый звон.

М-да… Кажется, если мы выпьем всё, что принесено на девичник, в академии нас увидят нескоро.

Девичник – как много в этом слове! А все разговоры в итоге о чём? Ну разумеется, о парнях…

Сперва мы обсудили тощее сокровище Дирры, то есть Феса. Какой он замечательный, потрясающий, заботливый, но временами настолько приземлённый – хоть волком вой! Он, видите ли, денег на свадьбу зажал. Хочет, чтобы торжество в родном селе Дирры проходило, на свежем воздухе и «всём домашнем».

Потом досталось Данеку – парню Везы. Русоволосый красавчик, как выяснилось, уделяет своей шатенистой подруге так мало внимания, что та уже подумывает о прыжке с моста. А всё почему? Потому что так, как есть, уже невозможно, а другой нам не только даром – даже с доплатой не нужен!

После этого признания Везы в адрес Данека было сказано столько «добрых» слов, что, услышь он хотя бы четверть, удавился бы на месте. Просто такие, как он, с убитой самооценкой жить не могут, а она бы ой как пострадала. По недостаткам Данека прошлись все, вдоль и поперёк, не выбирая выражений.

По самой Везе тоже проехались, но в обратную сторону.

Нет, ну где это видано, чтобы молодая-красивая-перспективная о мостах думала? И из-за кого? Из-за недоноска, который даже «ледяную молнию» с задержкой в десять секунд вызывает!

Когда настала очередь Жез, мы уже третью бутылку откупоривали. И как раз до моих медовых конфет добрались. Во рту ещё царил привкус рыбных пирожков, уведённых из столовой, но это никого не смущало, разве что меня.

Просто я почти не пила. Во-первых, не люблю крепкие напитки, а иных тут не было, во-вторых… Ох, наверное, я параноик, но в какой-то момент начало казаться, будто Дирра нарочно подливает так часто и так помногу. Нет, ничего криминального, вот только быть откровенной до конца мне нельзя, а хмель ой как развязывает язык…

Корин – возлюбленный Жез – оказался почти идеалом. И на руках носит, и букеты дарит, и побрякушками балует. И это несмотря на то, что мать Корина категорически против.

– Ну не понимает она, что боевики и защитники – союз, благословлённый самой Богиней! – речь Жез становилась всё более путаной и менее логичной. – Думает, может сосватать сыну какую-нибудь графиньку или сопливую баронессочку!

– А она вообще в курсе, что её сын маг? – выпалила Дирра возмущённо.

– Кажется, нет! – выдержав долгую, не слишком трезвую паузу, ответила Жез. – Она всё ещё норовит менять Корину пелёнки. Недавно панталоны с вышитыми на них утятами подарила. Представляете?

– Привязывать сына к своей юбке по меньшей мере глупо! – заявила Веза.

По сути правильно, но слышать такие слова от той, которая о мостах думает…

Где-то поблизости пропела птица. Я орнитологией никогда не увлекалась, но уж кого-кого, а верилийскую перепёлку узнаю. Отец страсть как любит на этих птиц охотиться и всякий раз после охотничьей вылазки только о них и рассказывает. Ну и свист этой птички изображает с превеликим удовольствием, по поводу и без.

– Эмелис, а ты? – спросила Дирра… излишне громко, как мне показалось. Ещё она Жез на полуслове перебила, кстати.

– А что я?

– Ты уже определилась, с кем останешься?

Ах вот, значит, как…

– Я сейчас не о парнях, я о господине Ликси думаю. Он мне к прошлой письменной контрольной знаете какой комментарий написал?

– Какой? – проявила любопытство Веза, а рядом… опять верилийская перепёлка пропела. И всё бы хорошо, но птичка оттого и зовётся верилийской, что лишь на территории нашего королевства обитает.

– Веза, не занудствуй, – перебила рыженькая. – Эмелис, хватит про учёбу. Уже голова от твоего Ликси трещит. Ты насчёт Джаста скажи!

– А почему именно про Джаста? – переспросила я тихо.

– Ну хочешь, про Мая расскажи! – нашлась Дирра.

– Да ей, похоже, Питкар нравится, – хихикнула Жез.

Хм… то есть полноценный заговор, да? И кто же спрятался за полуразрушенной стенкой? Все трое или только Джаст? Ведь его первым упомянули…

Удержать на лице непринуждённую улыбку было очень сложно, но я не зря каждое лето не на балы-прогулки тратила, а на общение с подобранными папой учителями. Дочь Форана из рода Бьен просто не может, не имеет права сплоховать в такой игре.

– Может быть… – протянула я. Поставила всё ещё полный стакан на каменный пол, осторожно поднялась на ноги. – Девочки, а где здесь… ну вы поняли.

– Там, – не моргнув, указала Веза. Потом хлебнула кедровой настойки, глупо хихикнула и добавила: – А вообще везде.

Её поддержали смешками и… третьим криком верилийской перепёлки.

– Лучше всё-таки туда, – тут же сориентировалась Дирра. Указывала в ту же сторону, что и Веза.

Вот спасибо! Спасибо хотя бы за то, что по девчачьим надобностям подальше от затаившихся парней отправляете.

– Я быстро, – сказала, а сама пошла медленно-медленно. Пошатывалась нарочно, спотыкалась тоже намеренно. И жалела в этот миг лишь о том, что плащ взять нельзя – ведь в плаще по этим делам не ходят, а без плаща… без плаща возвращаться холодно будет. Впрочем, ладно. Переживу!

Миновав то, что осталось от дверного проёма, и оказавшись в следующем зале, я медлить и шататься перестала. Плавно ушла влево, встала на цыпочки, чтобы каблуками не греметь, и уверенно направилась дальше. На память никогда не жаловалась, где выход – помню.

Я успела миновать провал между террасой и лестницей и даже спустилась на пару ступенек, когда там, в недрах развалин, прогремело:

– Где она?

А следом встревоженное:

– Мелкая? Мелкая, вернись!

Звали не девчонки, нет… Первый вопль принадлежал Питкару, второй – Маю.

Ну вот и всё. Всё ясно!

Я подхватила юбки и помчалась вниз, по крутой, но всё ещё надёжной лестнице полуразрушенного замка великого Тердона.

Парни бегали быстрей, что неудивительно, но неприятно. Когда я спрыгнула с последней ступеньки, они уже были на вершине лестницы. Все трое. Блондин, шатен и рыжий.

– Эми, подожди! – крикнул Май.

Меня зовут Эмелис. Эмелис! И я ненавижу, когда моё имя сокращают. И Маю об этом известно, равно как и остальным.

– Мелкая, стой! – рыкнул Джаст. – Стой! Мы не тронем, клянусь!

Да, я мелкая. Мелкая, а не наивная! К тому же меня уже откровенно тошнит от вашего трио. Чтоб вас оборотень с самкой перепутал!

– Эй, Эмелис!

На тропинку, способную вывести обратно к академии, я уже не рассчитывала. Метнулась в сторону, перепрыгнула какую-то яму и укрылась от глаз преследователей за обломком стены. Ответом на мои действия стал новый вопль и громкий топот.

Что ж, значит, будем играть в прятки! Благо место самое что ни на есть подходящее. Проблема лишь в том, что вас трое, а я одна. И ещё, вы эти руины знаете, а я… Но я не намерена сдаваться.

Провал, ещё провал, стена. Передышка в две секунды и снова бег. Юбки подобрать, зубы сжать, не отвлекаться.

Стена, ещё стена, полуразрушенная арка входа. Зал просто огромный, чувствую себя мышью, которой нужно пересечь пустой амбар. Причём днём, на глазах у крысоловки.

Сердце бьётся где-то в горле, в висках стучит кровь. Страх? Он запрещён! Прекрасно понимаю, что рискую. Знаю, что встреча с боевиками – меньшее из грозящих зол. Под ногами обломки камней, шанс споткнуться бьёт все рекорды. Своды и потолочные балки не внушают никакого доверия. Завывания заплутавшего в руинах ветра леденят душу.

Ниша. Очень кстати. Хотя бы дыхание восстановлю.

Где-то очень далеко встревоженный крик – зовут, разумеется, меня.

Мысль о том, что там, за следующей преградой может встретиться кто-то из них, ставит на грань обморока, вышибает слёзы, но… сегодня я точно плакать не буду. Не дождётесь!

Опять бег, опять крик, опять стена и ниша, которая даёт возможность уже не отдышаться, а просто переждать, прислушаться. Впервые в жизни категорически жалею, что не умею видеть ауры – сейчас я бы многое отдала за возможность знать, где затаился враг.

И снова бегу. Снова пытаюсь не споткнуться об обломки камней, не угодить в яму или трещину, которых в этой части замка предостаточно.

Кажется, разорённая обитель Тердона будет видеться мне в кошмарах. Никогда! Никогда больше сюда не приду! Вот только выбраться бы…

Я не знаю, сколько минуло времени, но к тому моменту, как обессилела, небо начало сереть. Уверенности в том, что смогу уйти до ночи, не было, но я решила рискнуть. Я притаилась за одной из внешних стен и возвращаться вглубь замка не собиралась. Ждала.

В оконном проёме виднелась часть двора. Если не ошибаюсь, мост и тропинка, которая привела в ловушку, находятся справа, шагах в пятидесяти или ста.

– Мелкая, ну пожалуйста! – воскликнули совсем рядом, и я едва не подпрыгнула. Схватилась за сердце, потому что оно снова в забег сорвалось.

Мимо окна промчался рыжий Питкар. Я инстинктивно отступила на шаг и упёрлась спиной в преграду. Миг на осознание: я в пустом зале, без колонн и…

Закричать не успела – чужая, невероятно горячая ладонь накрыла рот. Дёрнуться тоже не смогла – вторая рука обвила талию. Я оказалась прижата к крепкому мужскому телу. По ощущениям, тот, кто держал, был на голову выше и гораздо сильней.

– Тихо, – шепнули в самое ухо. – Не бойся. Это я. Кир.

Кир? Кто такой… О Всевышний!

– Кирстен, – словно почувствовав моё замешательство, повторил маг. Но не выпустил, держал по-прежнему и по-прежнему зажимал рот.

Ещё миг, и я услышала перестук каблучков. В оконном проёме мелькнуло нечто зелёное.

– Тут нет, – ровным голосом сообщила Даяна, а я не сразу сообразила, что магичка… она не меня ищет. Девушка разыскивает Кира.

А он? Он что же, прячется? Лучший боевой маг академии скрывается от… Быть такого не может!

– Кричать будешь? – прошептал боевик.

Я помотала головой, а когда Кир убрал ладонь, сделала всё, чтобы сдержать шумный вздох. Сердце, норовившее пробить рёбра, резко успокоилось, но колени дрожали по-прежнему. А вторая рука синеглазого Кирстена всё так же лежала на моей талии, да и он отстраняться не спешил. И во всём этом было нечто столь… умиротворяющее.

– Секреты хранить умеешь? – Его дыхание снова щекотнуло ухо, а я снова кивнула. – Хорошо.

Боевик отступил, и я смогла повернуться.

Кирстен выглядел безупречно, впрочем, как и всегда. Правильные черты лица, ровный нос, забранные в хвост волосы и лёгкая щетина, которая не портит, а добавляет какой-то особый, едва уловимый шарм. Тёмный камзол сидит идеально, но больше подходит столичному щёголю, нежели магу.

Брюнет приложил палец к губам, потом взял за руку и неспешно повёл вглубь замка.

Я не спорила, не сопротивлялась и ни о чём не спрашивала. Меня совершенно не интересовало, куда ведёт Кир, потому что… я ему поверила. Просто поверила, и всё. Полностью, безоговорочно, безоглядно. И повод для такой веры был самый что ни на есть веский.

Мы миновали ещё один зал, после свернули в полуразрушенный коридор. На выходе из коридора Кир замер, мне тоже пришлось остановиться. Тут царил настоящий сумрак, поэтому промчавшуюся мимо девицу не разглядела. Спустя минуту мы продолжили путь – пересекли ещё один зал и свернули в новый коридор.

Боевик снова замер, а я затаила дыхание. Я была убеждена, что вновь услышу перестук каблучков, но оказалось, дело в другом. Мы пришли.

Кир выпустил мою руку, прислонил ладони к камням и прошептал слова заклинания. Стена медленно отодвинулась, являя взору непроглядную, вязкую, как дёготь, тьму.

Боевик отстранился, предлагая ступить во мрак первой. Вот тут моя смелость пошла на попятную, сердце пропустило удар. Но я всё равно сделала этот шаг.

– Осторожнее, там ступеньки, – шепнул Кир.

Очень вовремя предупредил. Жаль, не сказал, что лестница ведёт вверх, а не вниз.

Я умудрилась не споткнуться и сделать три шага, когда тьма стала абсолютной. Стена вернулась на место столь же бесшумно, будто ничего и не было. А снаружи, как ни удивительно, донеслось:

– Мелкая! Мелкая, ну сколько можно?! Выходи!

Сзади тихо хмыкнул Кирстен. Сказал едва различимым шёпотом:

– Иди, я за тобой.

Я покорно подтянула юбки повыше и, стараясь не греметь каблуками, двинулась вперёд, вверх по узкой, но, благо, прямой лестнице. В голове в этот миг царствовала лишь одна мысль – только бы Кир на подол не наступил.

Спустя дюжину ступенек рядом вспыхнул магический светлячок. Ослепил на миг, зато помог заметить дверь, в которую бы непременно врезалась.

– Сюда? – на всякий случай спросила я.

– Да.

Я толкнула деревянную створку и переступила порог. Сотворённый Киром светлячок пробрался следом, тут же взмыл под потолок, осветив древние, растрескавшиеся балки.

– Это что? – спросила тихо-тихо.

– Можешь не шептать, – ответил боевик. – А это… ну… моя берлога, если хочешь.

Ещё с десяток светлячков, и я едва не взвизгнула – очень ярко и крайне неожиданно. Зато теперь не только балки видно.

Помещение оказалось совершенно круглым и небольшим. Тем не менее тут обнаружились камин, диван с остатками позолоты на резной спинке, низкий столик и кресло. Напротив камина, у стены, возвышался винный стеллаж, рядом с ним мраморное изваяние гоблина в натуральную величину.

Единственное окно было закрыто деревянной ставней. В комнате витал лёгкий запах сырости, от стен веяло холодом. Но я всё равно была счастлива. Почти так же, как в тот день, когда Центрус рыкнул на моего отца и заявил, что я принята в академию магии и что это не обсуждается.

– Присаживайся, – сказал Кирстен, прикрывая дверь.

А я вдруг поняла: три шага до дивана – это всё, на что я сейчас способна. Несколько часов догонялок и пряток вымотали ужасно. А туфли… О Богиня! Как ты позволила людям изобрести столь изощрённое орудие пыток? Ведь ты, если верить сказителям и священникам, против насилия!

Снять злосчастные туфли я не постеснялась, забраться на диван с ногами – тоже. И блаженного стона, как ни старалась, не сдержала.

– Да ладно, – улыбнулся Кирстен. – Расслабься.

Я вопросительно изогнула бровь, но вместо ответа на вопрос получила камзол с дорогой вышивкой по канту.

– А ты? – вслух удивилась я.

– Эмелис, ну что ты в самом деле?..

Спорить не стала, послушно накинула камзол на плечи. Сразу стало теплей, пусть и не намного. Аромат незнакомого грубоватого парфюма щекотнул нос.

Кир тем временем подошёл к винному стеллажу, выудил бутылку.

– Извини, – сказал он. – Гостей не вожу, поэтому бокал один…

Тот самый бокал – хрусталь с серебром, причём из таких, за которые любой коллекционер антиквариата удавится, стоял на столике. Маг ловко выбил пробку, подхватил и наполнил бокал. После шепнул незнакомое заклинание и приблизился.

Жажда… мучила, конечно, но после недавних событий от одной только мысли о хмеле корёжило.

– Тебе нужно выпить горячего, – сообщил Кир, опускаясь на корточки и касаясь щеки. – Ты совсем замёрзла.

И никаких намёков, никакого подтекста! Ни во взгляде, ни в тоне, ни в прикосновении.

– Спасибо.

Делая первый глоток подогретого вина, я искренне жалела, что в отличие от того же Кирстена не обладаю ни толикой дара к универсальной магии. Даже банальный светлячок вызвать не могу, а помагичить над вином и подавно.

– Ну как? – спросил синеглазый.

Я одобрительно кивнула.

Кирстен поднялся и, подхватив бутылку, направился к креслу. В движениях моего внезапного компаньона причудливо сочетались грация опасного хищника и чопорность аристократа. Интересно, кто он? Наследник какого-нибудь графства или кто повыше?

У Кира, как выяснилось, тоже вопросы имелись.

– Как тебе удалось поступить в верилийскую академию? – усаживаясь в кресло и небрежно закидывая ноги на низкий столик, вопросил боевик.

Речь, разумеется, не о магическом даре шла.

– Со скандалом… – Я сделала ещё один глоток, а брюнет отсалютовал бутылкой и хлебнул прямо из горла. – Пришлось из дома сбегать.

Собеседник удивлённо изогнул бровь, а я не удержалась от улыбки. Да, в той среде, к которой мы оба принадлежим, подобное поведение не принято. И не прощается, кстати.

– Сбежала, а дальше?

– Мы на тот момент в столице жили, – пояснила я. – Так что… наняла экипаж, добралась до резиденции Ордена, а потом… пробралась в кабинет архимага и устроила показательное выступление.

– Щит слепила?

Я помотала головой, отпила из бокала.

– Истерику устроила. Со слезами, криками и всем остальным.

Боевик расплылся в улыбке. Не издевательской, а какой-то… очень тёплой, очень понимающей.

– Неужели сработало?

– Как видишь, – усмехнулась я.

Тот день был тяжёлым и знаковым. Я действительно рыдала в кабинете архимага Центруса, а глава Ордена рассеянно подавал салфетки и даже не пытался успокоить. Зато когда в кабинет ворвался отец – это через час или два случилось. – такой разнос моему родителю устроил, что вспомнить страшно.

Господин Форан, первый министр Верилии, краснел и, кажется, впервые не знал что ответить.

Правда, в академию отдал вовсе не потому, что испугался отповеди. Просто Центрус доходчиво объяснил: иначе не выживу. Магический дар моего уровня может быть опасен, если не приручить, если не научить меня им управлять.

Мне тогда восемь было…

– Но дорога в Орден тебе заказана, – заключил Кир. – Разве что снова сбежишь.

Я лукавить не стала, скрытничать тоже.

– Не сбегу. После академии я буду жить как положено, ни шага в сторону не сделаю.

– То есть жених действительно есть? – спросил боевик.

– Конечно.

Кир сделал большой глоток, сказал:

– Непросто тебе.

– А тебе легко? – это не вопрос был, вернее… вопрос риторический.

– Что, неужели заметно?

Я промолчала.

В среде магов не принято кичиться титулами, здесь имеет значение только уровень дара и мастерство. Мы даже имя рода называть не обязаны. Здесь аристократы и простолюдины на равных, хотя первым учиться всё-таки легче – иной уровень воспитания, изначальных знаний, достатка.

Зато вторые не обязаны уходить со службы только потому, что того требует долг перед семьёй. Вторых не принуждают работать на тайную канцелярию и куда реже приписывают к государственным ведомствам и министерствам. Вторые свободны, а первые… надёжны, что ли. Надёжны с точки зрения власти, разумеется.

Не знаю, как другие, а я печать долга на лице Кирстена увидела сразу. И поверила ему потому, что синеглазый боевик – ягодка с того же поля, что и я.

– По окончании академии я буду вынужден заниматься делами семьи, – признался Кир, делая новый глоток. – Это последний год моей свободы.

И снова не могу сдержать улыбку. Конечно, это не моё дело, но…

– Ты как-то странно этой свободой пользуешься.

Боевик глянул вопросительно, а я не постеснялась пояснить:

– Даяна, Лим, Карас. И они точно не единственные, кто в твою сторону смотрит.

Кирстен шумно вздохнул и закатил глаза.

– И ты туда же? – делано возмутился парень. – Эмелис, я тебя умоляю…

Мольбы мольбами, но всё равно интересно. А тёплое вино тут ни при чём – клянусь.

– Кир, почему ты ни с кем не встречаешься?

– А смысл?

Я торопить не стала, задавать наводящие вопросы – тоже. Терпеливо молчала, ожидая, когда синеглазый собеседник соизволит пояснить.

– Эмелис, ты же понимаешь, чего хотят девчонки. Тем более защитницы. Тем более когда речь идёт об отношениях с боевиком.

Тот факт, что с темы особо одарённого трио Кирстен соскочил, ничего не значил. Я это по тону поняла, по взгляду.

– А я не могу жениться на магине, – продолжал парень. – Семья не позволит.

– Готовят к политическому браку?

– Нет. Не совсем. Вернее, пока нет, но в том, что брак будет политическим, не сомневаюсь.

Кир снова хлебнул вина, я тоже пригубила. Потом отставила бокал, плотней запахнула пожертвованный синеглазым камзол. Я уже почти согрелась, но дело не в вине и не в камзоле было. Просто впервые за последние дни чувствовала себя комфортно, в безопасности.

– Но дело не только в долге. Я прекрасно осознаю, что магиня не сможет вписаться в мою среду. Это будет проблемой, причём не столько для меня, сколько для неё, понимаешь?

Ну да, понимаю.

В среде магов совершенно иные отношения, нежели в свете, – у магов всё проще. Не нужно уметь жеманничать, держать лицо, соблюдать троллью тонну приличий. Никто не осудит, если выйдешь в люди в мужском костюме или обрежешь косу. Если ответишь на вызов мужчины – тоже кривиться не станут, даже наоборот.

И всё бы хорошо, но к этой вседозволенности привыкаешь настолько быстро, что… нет, дороги назад не существует. Даже себя не могу представить в роли степенной хозяйки замка, не то что какую-нибудь Дирру или Жез. И это при том, что в меня манеры при каждом удобном случае вколачивали, да и сама старалась держаться, помнить, кто я и какая судьба меня ждёт.

– С защитницами понятно, а остальные?

Кир понял вопрос правильно и юлить, как и прежде, не стал.

– Мне не нужна любовница. Не хочу.

Я не могла не удивиться. По академии, конечно, ходили сплетни, дескать, у Кира даже там, «на воле», никого нет, но… но я была убеждена, что именно сплетни. Такие, как он, не бывают одиноки.

– Я вдоволь насмотрелся на любовниц и фавориток. Большинство из них… – Кир снова к бутылке приложился, но морщился явно не от вкуса вина. – Редкая женщина согласится на такую роль… безвозмездно. И проблема вовсе не в побрякушках и землях. Побрякушки приедаются рано или поздно, на смену приходит другой интерес, другая жажда – власть. И однажды ты понимаешь, что пригрел на груди змею, потому что там, где жажда власти, всегда интриги, измены, и… яд в бокале тоже возможен. Всё возможно.

В голосе Кира не было той боли, которая сочится из уст тех, кто пережил то, о чём он рассказывает. Моего синеглазого собеседника не предавали, но он действительно видел.

– Лучше одному, чем так, – заключил боевик.

И я не могла не признать, что в его словах есть огромная доля истины.