Путь к Источнику

- И воины гарнизона обучили тебя всем этим хитрым штучкам? скептически осведомился Морган.

- Нет, конечно. Если по правде, то я их сам изобрел. Только прошу, не говори об этом нашим магистрам, иначе они заявят, что мои названия для позиций и приемов ни к черту не годятся, и начнут придумывать свои. Пусть они и дальше считают, что меня обучал владению клинком искусный и свирепый боец из далекой Унгарии.

Морган громко захохотал.

- А знаешь, я с самого начала сомневался в существовании этого "искусного и свирепого" бойца Антала, но предпочитал держать свои сомнения при себе. Негоже разрушать легенду друга, тем более что она и так белыми нитками шита.

Щеки Кевина зарделись.

- Ты не совсем прав, Морган. Антал действительно существует и живет на острове, если еще не умер. Другое дело, что он никогда не был моим учителем. Возможно, в прошлом он был и искусным, и свирепым, личность он у нас легендарная, однако сейчас это древний старик с трясущимися руками и белой как снег головой, который доживает свой век вдали от родины.

- Это я и имел в виду, - сказал Морган. - А вообще, если хочешь знать мое мнение, то зря ты поскромничал... Мог бы и не скрывать своего авторства. Тот факт, что эти приемы изобретены тобой, ничуть не уменьшает их эффективности, а тебе делает честь. Черт с ними, с магистрами, пусть они придумывают новые названия - эка беда! Зато люди относились бы к тебе с еще большим уважением.

- И с еще большей опаской, - подхватил Кевин. - Многие и так шарахаются от меня, как черти от ладана, и это при том, что я еще не колдун... - Он сокрушенно вздохнул. - Вот что я тебе скажу, Морган: будь покойный король жив, мне бы вовек не позволили жениться на Дейрдре. К нашей помолвке отнеслись сдержанно только потому, что никто не сомневается в способности Даны родить Колину кучу детишек. И все равно многие, кто открыто, а кто втихаря, возмущаются тем, что мужем их обожаемой принцессы станет...

- Тьфу ты! - сплюнул Морган. - Найденыш! Ты хороший парень, Кевин, но когда впадаешь в меланхолию, становишься просто невыносимым. Не будь таким мнительным, твое происхождение здесь совершенно ни при чем. Это обычные интриги недоброжелателей и завистников. Выбери Дейрдра вместо тебя кого-нибудь другого, к примеру, Мак Кормака, против него также начали бы строить козни. Вот увидишь, со временем все утрясется, все смирятся с фактом вашего брака и примут его как должное.

- Даже Бешеный барон?

Морган нахмурился. Две недели назад Бран Эриксон возвратился в Авалон, получив на войне ранение. С Кевином он был предельно вежлив, корректен и предупредителен, что, конечно, не могло не настораживать людей, которые знали его злобный нрав. Все сходились на том, что Эриксон затеял какую-то хитрую игру.

- Не по нутру мне его поведение, - задумчиво произнес Морган. - Знать бы, что у него на уме.

- Может быть, он опасается обычной дуэли со мной, - предположил Кевин, - и ожидает пробуждения моего Дара, чтобы вызвать меня на колдовской поединок?

- Может быть, - согласился Морган. - А может, и нет. Все зависит от того, насколько серьезно он отнесся к предупреждению Колина, что ему не сносить головы, если он вздумает причинить тебе вред. Но то, что он боится дуэли с тобой на клинках, не подлежит никакому сомнению. Он, хоть и безумный, вовсе не безмозглый и, думаю, отдает себе отчет в том, что у него почти нет шансов одолеть тебя в честном поединке. Что ты намерен делать?

- Еще не знаю, - честно ответил Кевин, пристегивая к своему поясу шпагу. - Самым простым и, пожалуй, самым разумным выходом из ситуации было бы, улучив момент, обозвать Эриксона негодяем или педерастом, в общем, как-нибудь спровоцировать его, а потом проткнуть ему брюхо.

- Хорошая идея, - сказал Морган. - В ней есть своеобразное очарование изящной простоты. Только не советую тебе обзывать его педерастом - он не воспримет это как оскорбление. И будь осторожен, если решишься на такой шаг. Бешеный барон очень хитер и может повернуть вашу ссору так, что бросить вызов вынужден будешь ты. Тогда он выберет огнестрельное оружие, и ты лишишься своего преимущества.

- Стреляю я тоже неплохо, - заметил Кевин.

- А Эриксон опытный колдун. - Фергюсон надел шляпу и подобрал с земли обе маски. - Ладно уж, поехали. Сегодня в городе намечается грандиозная попойка, и девки будут нарасхват. Так что надо поспешить, чтобы не остаться с носом.

Кевин насмешливо фыркнул.

9

В городе царила невообразимая суматоха. Повсюду реяли знамена, окна и фасады домов украшали гирлянды цветов; все жители Авалона, знать и простые горожане, взрослые и дети, были празднично одеты, в приподнятом настроении. Каждая харчевня, каждая пивная и даже дешевая забегаловка на время стали сосредоточением жизни прилегающих к ним кварталов. Владельцы питейных заведений мигом повысили цены на свою продукцию и рассчитывали к концу этого дня собрать как минимум недельную выручку.

Словом, был обычный праздничный день из тех приятных дней, что приходят в дома людей нечаянной радостью - ожидаемые, но в данный момент совершенно неожиданные. Конечно, настоящие торжества в связи с победой были еще впереди - когда в Авалон прибудет король во главе своей победоносной армии, с сотнями захваченных у врага знамен и прочих трофеев, с сундуками, полными золота, серебра и драгоценных камней, полученных в качестве контрибуции, с наспех пошитыми штандартами новых графств, присоединенных к королевству в результате аннексии, - все это еще будет, а пока что народ праздновал само известие о победе, предвкушая грядущие, более пышные торжества.

Во дворце Кевин расстался с Морганом и отправился на поиски Дейрдры что оказалось далеко не таким уж простым делом, как можно было предполагать. Дворец напоминал встревоженный пчелиный улей; здесь вовсю кипела лихорадочная работа по подготовке к праздничному пиру, придворные и слуги сбивались с ног, выполняя распоряжения вышестоящего начальства, и никто не мог дать Кевину вразумительный ответ о местонахождении Дейрдры, хотя большинство приказов исходило либо от нее, либо от Даны. Несколько раз он вроде бы нападал на ее след, но приходил слишком поздно и заставал только людей, с которыми она недавно говорила, а затем исчезала в неизвестном направлении.

Кевин рыскал по всему дворцу, переходя с этажа на этаж, из одного крыла в другое, пока наконец не повстречал Бранвену. С некоторых пор сестра Колина взяла себе в привычку попадаться ему на глаза в самое неподходящее время и в самых неожиданных местах. Иногда Кевину казалось, что она непрестанно шпионит за ним, и это обстоятельство привносило в его жизнь значительный элемент дискомфорта. Даже в те редкие ночи, которые он, соблюдая все мыслимые предосторожности, проводил вместе с Дейрдрой, Кевин чувствовал себя несколько скованно, неуютно, и чем дальше, тем больше нервничал, холодея при одной мысли о том, что, быть может, именно сейчас Бранвена, прибегнув к своим колдовским штучкам, подглядывает за ними, оставаясь незамеченной, наблюдает за тем, что является достоянием лишь двоих человек, а от всех остальных должно быть сокрыто под плотным покровом тайны...

Коридор был безлюден, но из-за поворота доносился шум приближавшихся шагов. Бранвена прижала палец к губам, схватила Кевина за руку и увлекла его в комнату, из которой только что вышла. Комната была маленькая, тесная, похожая на конуру, правда, не под стать конуре опрятная. Крохотное окошко с распахнутыми ставнями, чисто выбеленный потолок, стены, завешанные грубой работы, изрядно выцветшими и обветшалыми, с многочисленными заплатами гобеленами, впрочем, чистыми и сухими; узкая кровать, стол, два стула, старый сундук для вещей... одним словом, типичный образчик жилья низших придворных чинов.

Бранвена закрыла дверь и повернулась к Кевину.

- Где ты пропадал? - Это был не вопрос, а скорее констатация того факта, что он с самого утра отсутствовал. Бранвена отлично знала, что сегодня после завтрака он вместе с Морганом и его учениками отправился за город.

- У меня были свои дела, - не очень дружелюбно произнес Кевин. - Я не обязан отчитываться перед тобой.

- Опять скрывался от меня? - кокетливо спросила она.

Сердце Кевина заныло в мучительной истоме. По всеобщему мнению, Бранвена не была красивой или хотя бы хорошенькой - но он находил ее очаровательной. Кевин отчаянно боролся с собой, стремясь преодолеть свое наваждение, однако все его усилия пропадали втуне. Чем больше он обнаруживал в Бранвене недостатков, тем желаннее она становилась для него, тем сильнее он ее хотел и тем труднее ему было удерживаться от глупых и опрометчивых поступков.

- Что тебе нужно, ведьма? - простонал Кевин. - Почему ты не оставишь меня в покое?

Бранвена прищурилась и пытливо поглядела на него.

- А сам-то ты этого хочешь? - осведомилась она, пропустив мимо ушей "ведьму". - Неужто ты вправду хочешь, чтобы я оставила тебя в покое? Гм, позволь мне усомниться в этом. Твой взгляд говорит совсем об обратном.

Из последних сил Кевин постарался сосредоточиться на ее веснушках, что обычно производило желаемый эффект ушата холодной воды на его горячую голову. В отличие от Дейрдры, россыпь веснушек на лице которой приятно смягчала ее слишком яркую, ослепительную красоту, Бранвена была попросту конопатой - а Кевину никогда не нравились конопатые девушки, которых среди дочерей племени Ира было великое множество.

Однако же, Бранвена ему нравилась. Нравилась, несмотря на ее веснушки, круглое лицо, маленький нос, тонкие губы, мелкие зубы, щуплую фигуру и все прочее, о чем при дворе говорили: слишком.

- Ничего, - выдохнул Кевин. - Ничего. Скоро Морган освободит меня от твоих чар. Очень скоро...

Бранвена присела на край кровати и грустно улыбнулась.

- И не надейся, милый. Даже Моргану это не по зубам.

- Так ты признаешь это?! - воскликнул Кевин.

- Что околдовала тебя? - с невозмутимым видом уточнила она. - Ну, допустим. А что?

- Ты ведьма!

Бранвена пожала плечами, а затем вдруг звонко рассмеялась.

- Ты прав, Кевин! Ты даже не представляешь, как близок ты к истине. Я действительно ведьма... в некотором роде.

- В каком роде?

- Неважно. - Она взглянула на него снизу вверх. - И между прочим, это невежливо с твоей стороны - маячить надо мной, заставляя меня задирать голову, чтобы видеть твое лицо. Садись, и давай поговорим начистоту.

Кевин придвинул стул и сел.

- Поговорим начистоту? - переспросил он. - И о чем же?

- О нас с тобой. О наших отношениях.

- Между нами ничего быть не может, - категорически заявил Кевин и тут же понял, что на самом деле так не думает. - Только дружба, - уже без прежней твердости добавил он. - Да и то при условии, что ты сейчас же освободишь меня от своих чар.

- А если не освобожу, что тогда?

Кевин открыл было рот, но затем быстро закрыл его. Он не нашелся, что ответить и был ужасно зол на себя.

- Может быть, пожалуешься Дейрдре? - насмешливо продолжала Бранвена. - И чем она поможет тебе? Да ничем! Ты только причинишь ей боль, вот и все. А так она хоть не знает, что ты разрываешься между ею и мной. Неужели ты будешь таким жестоким, что лишишь ее покоя и сна? Ведь она, бедная девочка, так любит тебя! Просто удивительно, что эта потаскушка могла так сильно влюбиться.

- Замолчи! - вскипел Кевин. - Не смей так называть ее!

Бранвена криво усмехнулась.

- Нет, не зря говорят, что любовь слепа. Кевин, милый, спору нет: у Дейрдры много достоинств - но женская добродетель, увы, не относится к их числу. Ты, кстати, никогда не интересовался, какой ты у нее по счету десятый, двадцатый?

Щеки Кевина вспыхнули ярким румянцем гнева и смущения.

- Никогда! - отрезал он. - Мне это безразлично.

- Так-таки и безразлично? Не верю. Тебе просто больно думать об этом, и ты всячески избегаешь подобных разговоров с кем бы то ни было. Даже Дейрдре не даешь покаяться в ее прошлых грехах - а она, бедняжка, так хочет излить тебе душу, получить от тебя полное отпущение. В свои шестнадцать лет она так загуляла, что и чертям в аду, наверное, тошно стало. И тогда объявился Бран Эриксон... А знаешь, как кое-кто называл его до твоего появления? Хранитель целомудрия ее высочества! - Бранвена захохотала, глядя на угрюмую физиономию Кевина. - Какой ты забавный, право слово! Ну, чего набычился? Ведь так оно и есть. Бешеный барон мигом распугал всех ухажеров Дейрдры. За минувший год у нее было всего то ли два, то ли три парня, и все они скоропостижно скончались сразу после того, а может, и до того, как стали ее любовниками. Так что, по большому счету, тебе следует поблагодарить Эриксона за оказанную им услугу.

- Да уж! - фыркнул Кевин. - Поблагодарю я его! Клинком в брюхо поблагодарю.

- Вот как? - насторожилась Бранвена. - Ты собираешься убить его?

- Пожалуй, придется. В целях самозащиты.

- Разве он угрожает тебе?

- А разве нет? Ты же сама говорила, что он убивает всех, кто... ну, кто... - Кевин растеряно умолк и покраснел.

- К тебе это не относится, - сказала Бранвена, приходя ему на выручку. - И вообще, с этим уже покончено. Эриксон больше не интересуется личной жизнью Дейрдры.

- Гм-м... Это тебе так кажется.

- Мне не кажется, я точно знаю.

- Откуда?

- От верблюда! Эриксон сам мне сказал.

- И ты поверила ему?

- Да.

- Однако ты наивная!

- Вовсе нет. Я поверила ему не на слово, я поверила в его здравый рассудок.

- Ха! Здравый рассудок! У этого сумасшедшего?

Бранвена покачала головой.

- Так называемое сумасшествие Брана Эриксона, это один из самых нелепых мифов королевского двора. Бешеный барон вовсе не бешеный, его действия были продиктованы не безумием, как все думают, а трезвым расчетом. Теперь у него больше нет причин преследовать Дейрдру, а против тебя лично он ничего не имеет.

- А раньше эти причины были?

- Да.

- Какие же?

Бранвена поднялась с кровати и подошла к окошку. Положив левую руку на подоконник, она пристально вгляделась в Кевина, будто видела его впервые и хотела запечатлеть в своей памяти черты его лица, чтобы при следующей встрече не обознаться. Губы ее плотно сжались, побледнели, а на переносице между бровями появилось несколько морщин, которые отнюдь не красили ее, скорее наоборот.

- Ты действительно хочешь это знать? - после длительной паузы спросила она.

- Да, хочу.

- А не пожалеешь? Ведь порой неведение - благо.

Сердце Кевина сжалось от дурных предчувствий.

- Только не для меня. Мне небезразлично все, что касается Дейрдры.

- Несколько минут назад ты утверждал обратное, - не преминула поддеть его Бранвена. - Так где же правда?

Кевин в замешательстве опустил глаза.

- Как всегда, где-то посередине, - ответил он. Затем зло добавил: Брось придираться к словам и немедленно выкладывай, что тебе известно.

- Ладно, ладно, не петушись. Это я так, в качестве разминки.

- Кончай уже с разминкой и переходи к делу.

- Сейчас. Только сначала ты должен пообещать мне одну вещь.

- Какую?

- Обещай, что будешь молчать обо всем услышанном. Что бы ты ни узнал, ты никому не расскажешь без моего ведома и согласия.

Требование Бранвены показалось Кевину более чем странным, а ее мрачный тон тревожил и настораживал. Видя его колебания, Бранвена предупредила:

- Это непременное условие, дорогой. Без его выполнения можешь не рассчитывать на мою откровенность.

Кевин вздохнул и опрометчиво решил, что лучше знать, не имея возможности ни с кем поделиться полученной информацией, чем пребывать в полном неведении.

- Ну хорошо, обещаю.

- Дай слово.

- Даю.

- Поклянись.

- Клянусь честью.

Бранвена не спеша прошлась по комнате и остановилась позади Кевина, облокотившись на спинку его стула.

- Даже не знаю, с чего начать, - ровным, бесцветным голосом заговорила она. - Эта тема причиняет мне боль.

- Почему?

- По многим причинам. В частности потому, что Эриксон старался для моего брата Эмриса.

- Вот как? - удивился Кевин. - А он-то здесь причем?

- Эмрис был главной фигурой во всей этой грязной истории. Ведь именно для него Бран Эриксон убивал парней Дейрдры.

- Да что ты говоришь?! - Кевин хотел было повернуться, чтобы заглянуть Бранвене в глаза, но затем почему-то передумал. - Ты не шутишь?

- Никаких шуток. Я говорю вполне серьезно. Эриксон только прикидывался сумасшедшим, да так мастерски, что сумел обвести всех вокруг пальца. На самом же деле он был в сговоре с Эмрисом и действовал исключительно в его интересах. Лично ему было глубоко плевать на Дейрдру и ее похождения, ведь он убежденный мужеложец, женщины его совершенно не трогают, даже со своей женой он спит от случая к случаю, отдавая предпочтение молоденьким мальчикам... Фу, какая гадость! - Бранвена негодующе фыркнула, а Кевина передернуло от отвращения. - Теперь же Эмрис лишен всех прав на престол и отправлен в ссылку, королем стал Колин, он женится на Дане, у них, безусловно, будут дети, а значит, у Эриксона больше нет мотива убивать тебя или кого бы то ни было на твоем месте... Ну, разве что по старой привычке, но, повторяю, он не сумасшедший. Можешь не опасаться его.

- Гм-м... - промычал Кевин. - Если принять твою версию, то сразу возникает вопрос: какой прок был Эмрису от того, что Эриксон убивал этих... этих людей?

- Власть, престол - в этом все дело. Эмрис глуп, как индюк. Он не принимал в расчет Колина и думал, что единственным препятствием между ним и короной является Дейрдра, вернее, ее будущие дети. Физически устранить ее он не решался, памятуя о горькой участи нашего незадачливого отца, поэтому сговорился с Эриксоном, чтобы... То есть идея, как я понимаю, первоначально принадлежала Эриксону; сам Эмрис до такого не додумался бы... - Бранвена умолкла, колеблясь.

- До чего? - с тревогой спросил Кевин. - Отвечай же!

- Ну... В общем, они наслали на Дейрдру чары бесплодия.

- Что?! - воскликнул Кевин и попытался встать, однако не смог сдвинуться с места - его будто парализовало.

- Извини, - отозвалась за его спиной Бранвена. - Я должна была сделать это, чтобы ты не начал буянить.

- Отпусти меня!

- Успокойся, Кевин Мак Шон. Не трать понапрасну силы и не кричи...

- Я убью их!

- Не кричи, повторяю, - голос Бранвены стал жестким. - Иначе мне придется лишить тебя речи. Успокойся, возьми себя в руки и выслушай меня. Эмрис и Эриксон наслали на Дейрдру чары бесплодия, но эти чары требовали много времени, чтобы закрепиться, - от двенадцати до восемнадцати месяцев. Кроме того, для успешного воздействия заклятия необходимо было оградить ее от мужчин, что Эриксон и сделал.

- Но ведь... - начал Кевин, подобно утопающему, хватаясь за соломинку.

- Ты появился слишком поздно, - с горькой усмешкой ответила Бранвена. - Ты вызволил Дейрдру из рук похитителей, но разрушить чары уже не мог. А что касается других, что были до тебя... то они были слишком мало - если вообще были... Чтобы чары закрепились, требовалось постоянное присутствие у Дейрдры чувства неудовлетворенного желания, чего Эриксон и добился, проводя свой террор.

- Да уж! - невольно вырвалось у Кевина. Он тут же сконфузился и покраснел.

Бранвена издала над его ухом короткий, лающий смешок.

- Бедолага! Если ты, не дай бог, женишься на Дейрдре, она вконец изведет тебя. В постели она сущий чертенок.

- Заткнись! - прорычал Кевин, тщетно пытаясь стряхнуть с себя оцепенение. - Как ты смеешь...

- Смею, потому что знаю. Всякий раз, когда мне становится известно, что вы тайком встречаетесь ночью, я подглядываю за вами и получаю от этого огромное удовольствие. Вы потрясающе красиво занимаетесь любовью, особенно ты... Ах, как бы я хотела оказаться на месте Дейрдры!

Кевин громко взвыл. Бранвена обошла его и, остановившись перед ним, строго произнесла:

- Я вовсе не шутила, когда обещала отнять у тебя дар речи. Клянусь всеми святыми, что я так и сделаю, если ты будешь плохо вести себя. Будь умницей, Кевин, не заставляй меня пожалеть, что я доверилась тебе. Мужайся, прими достойно этот удар судьбы.

- Ты все это выдумала! - заявил Кевин, с опозданием вспомнив, что людям свойственно отрицать даже очевидные факты, если они расходятся с их пожеланиями. - Выдумала! Выдумала!

- Увы, нет, - покачала головой Бранвена. - Это правда, горькая правда - но такова жизнь. Эмрис и Эриксон добились своего. Дейрдра уже не сможет иметь детей. Никогда.

- И ты знала это?! Знала и молчала?!

- Не кричи. За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я позволила бы им сотворить такое, узнай заблаговременно, что они затевают?

- А когда ты узнала?

- Позже, чем следовало. Уже после смерти дяди Бриана.

- И от кого же? Опять от Эриксона?

- Нет, от Эмриса. Я пригрозила уличить его в причастности к покушению на дядю, и он с испугу рассказал мне о всех своих темных делишках.

- Значит, он все-таки повинен в смерти короля?

- Самым непосредственным образом. Он и Эриксон были организаторами покушения.

- Так ты знала и это?!

- Да. Когда произошло покушение, я сразу заподозрила Эмриса и подслушала его разговор с Эриксоном. Они, глупцы, считали, что их защиту нельзя обойти, а я...

- Что ты услышала?

- Эмрис жаловался Эриксону, что дело не выгорело. Мол, король умирает, убийца, как и было задумано, скончался, не успев никого выдать, но оказалось, что совсем недавно дядя Бриан втайне изменил завещание в пользу Колина...

- То есть, - снова перебил ее Кевин, - ты узнала достаточно, чтобы обоих казнили. Не так ли?

- Вполне достаточно, - подтвердила Бранвена.

- Тогда почему же, черт возьми, ты молчала?

Бранвена тяжело вздохнула и ответила:

- Дядю Бриана это все равно не воскресило бы, а Эмрис - мой брат...

- Он преступник! - гневно воскликнул Кевин. - Он негодяй, каких мало!

- Да, он преступник и негодяй, он заслуживает смерти. Но он мой брат, и я люблю его... Не так, как Колина, иначе, но все же люблю. У тебя нет ни братьев, ни сестер, Кевин Мак Шон, и тебе трудно понять мои чувства.

В мозгу Кевина промелькнула дикая мысль, что он, пожалуй, смог бы собственноручно убить Александра (да! однажды он чуть было не сделал это), но хладнокровно отправить родного брата на эшафот у него точно не хватило бы духу. Отчаянные попытки вспомнить, кто такой Александр, вызвали у Кевина сильную головную боль, а спустя секунду он и вовсе позабыл, о чем только что думал. Мгновенное озарение ушло, оставив лишь воспоминание об острой беспричинной боли...

- Ошибаешься, Бранвена, - сказал Кевин. - Я прекрасно понимаю твои чувства и с уважением отношусь к ним. Ты не можешь сообщить о преступлении своего брата, ладно, тогда это сделаю я.

- А ты помнишь, что дал мне слово молчать?

- Да, но...

- Ты дал мне слово, - настойчиво повторила Бранвена. - Ты поклялся честью.

- Но ведь я не думал, что это так серьезно.

- Надо было хорошенько подумать, прежде чем принимать мои условия. А теперь уже поздно. Ты дал мне слово и должен сдержать его... если, конечно, ты честный человек.

- Будь ты проклята! - в отчаянии произнес Кевин. - Ловко ты заманила меня в ловушку! Зачем ты мне все это рассказала?

- Ты сам настаивал. Я же предупреждала тебя, говорила, что неведение - благо. Но ты не внял моим предостережениям.

- Ты спокойно могла солгать, сочинить какую-нибудь побасенку...

- А зачем? Ты подвернулся мне очень кстати. У меня больше не было сил одной терпеть эту тяжесть на душе, так хотелось разделить ее с кем-то...

- Со мной?

- Да, с тобой. Ведь я люблю тебя.

- И из большой любви ко мне, - едко осведомился Кевин, - ты решила огорошить меня известием, что по милости твоего брата у меня не будет детей?

- Не у тебя, - уточнила Бранвена. - У Дейрдры.

- Это одно и то же.

- Нет, это разные вещи. Ты можешь...

- Прекрати, слышишь! - прорычал Кевин, готовый расплакаться от бессильной ярости. - Ах, с каким удовольствием я придушил бы тебя!..

- Вот поэтому ты и сидишь обездвиженный, чтобы сгоряча не наделал глупостей. Разве я виновна в бесплодии Дейрдры? Я только сообщила тебе дурную весть.

- А еще ты покрываешь преступников - своего брата и Эриксона, - с хищным блеском в глазах проговорил Кевин. - Я не намерен потакать тебе в этом. Я дал слово молчать и сдержу его. Но я оставляю за собой право лично расправиться с этими мерзавцами. Я убью их! Обоих!

- Эмриса не трожь, - предупредила Бранвена. - Впрочем, он уже далеко, и когда ты остынешь, тебе вряд ли захочется пускаться в многонедельное плавание единственно ради того, чтобы утолить свою жажду мести. А что касается Эриксона, то тут мы с тобой едины. Я тоже не собираюсь прощать ему смерть дяди и издевательство над Дейрдрой.

- Так почему же ты...

- Я очень терпелива, мой дорогой, и времени у меня вдоволь. Прелесть мести состоит для меня в том, чтобы готовить ее тщательно и неспешно, получая наслаждение от каждой, даже самой ничтожной детали. - В глазах Бранвены заплясали дьявольские огоньки, отчего по спине Кевина пробежал озноб. - Эриксона ждет сущий ад.

- Кара Господня? - криво усмехнулся Кевин.

- О нет, моя кара. Как говорится, на бога надейся, но сам не плошай. Я готовлю для Эриксона индивидуальную преисподнюю, там он познает такие муки при жизни, что после смерти, после медленной и мучительной смерти ад ему раем покажется. Я предлагаю тебе участвовать в этом. У тебя богатое воображение, так что, надеюсь, ты внесешь свою лепту в наше общее дело, подашь мне идею еще нескольких, особо изощренных пыток. А потом, когда все будет готово, мы вместе насладимся зрелищем долгих предсмертных страданий Эриксона.

Кевин неожиданно икнул. Холодная, расчетливая жестокость Бранвены вызвала у него приступ тошноты. В данный момент он не чувствовал к ней никакого влечения.

- А пока, - между тем продолжала Бранвена, - побудь здесь полчасика, обдумай мое предложение, угомонись, остынь. Позже я зайду узнать о твоем решении... Кричать бесполезно, - добавила она, когда Кевин раскрыл рот, но вместо протестующих возгласов смог издать лишь серию негромких булькающих звуков. - Эта комната надежно защищена и в коридоре ничего слышно не будет. Не трать понапрасну силы. - Она наклонилась и чмокнула его в щеку. - Надеюсь, когда я вернусь, ты будешь более спокоен. До скорой встречи, Кевин Мак Шон. Не обижайся.

С этими словами она повернулась и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Кевин лишь возмущенно промычал ей вслед. Он проклинал Бранвену, на чем свет стоит, и неистовствовал по поводу своего бессилия. Такого унижения он не испытывал еще никогда и чуть не рыдал от гнева и досады. Он был связан по рукам и ногам, как спеленатый младенец. Он был в состоянии гораздо худшем, чем брошенный ребенок, так как не мог закричать, позвать на помощь...

К счастью для Кевина, его мучения длились недолго. Спустя несколько минут после ухода Бранвены раздался осторожный стук в дверь. Кевин собрал все свои силы и как можно громче застонал в надежде, что его услышат. Так оно и случилось. Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась рыжеволосая головка Даны.

- Милорд Кевин! - озадаченно произнесла она. - Что с вами?

Кевин снова застонал, бешено вращая глазами.

Дана проскользнула в комнату и подошла к нему. Кевин с мольбой глядел на нее.

- О боже! - произнесла она, поняв наконец, в чем дело. - Да на вас наложен заговор! Потерпите, сейчас я вам помогу.

Ее руки опустились ему на плечи. Тело Кевина сотрясла судорога.

- Обычное заклинание, - сказала Дана то ли себе, то ли ему. - Но какое цепкое! Как мастерски наложенное! Кто ж это вас так отделал, милорд? Я проходила мимо, как вдруг почуяла что-то неладное. Комната была защищена сильными чарами, в том числе отвлекающими, и я чуть было не пошла дальше, только в последний момент спохватилась... Ну, вот и все, вы свободны.

- Бранвена... - сипло произнес Кевин, едва лишь обрел дар речи. Бранвена...

- Так это она? - спросила Дана. - Почему? Что между вами произошло? Надеюсь, не то, о чем я подумала? Я давно заметила, что она без ума от вас, но не советую вам пользоваться этим. Если Колин узнает, что вы соблазнили ее, вам несдобровать.

Кевин вскочил со стула, чуть не сбив Дану с ног.

- Эриксон!.. Вы не видели Эриксона?

- Недавно он был в Банкетном зале, - ответила обескураженная его странным поведением Дана. - Что с вами стряслось, в конце концов? Зачем вам понадобился Эриксон?

- Он негодяй! Смерть ему! - прорычал Кевин и опрометью выбежал из комнаты, забыв даже поблагодарить Дану за помощь.

10

Бран Эриксон как в воду канул. Последний раз его видели, когда он с Бранвеной выходил из Банкетного зала, а потом их обоих след простыл. Кевин носился по дворцу как угорелый, заглядывал во все закоулки и дважды спускался в подземелье, но все его лихорадочные поиски ни к чему не привели. Постепенно гнев Кевина остыл, и он пришел к выводу, что не стоит так горячиться, ведь Бранвена, где бы она ни прятала барона, явно не собирается его прощать, а стало быть, нет ничего страшного в том, что возмездие откладывается на какое-то время. Вскоре Кевин даже почувствовал удовольствие при мысли о том, что Эриксона ждет неизбежная смерть - но произойдет это не сейчас и не сразу, а позже и очень медленно и мучительно.

В таком состоянии духа его и нашла в одном из залов дворца Дейрдра, встревоженная его внезапной агрессивностью, слух о которой уже успел достичь ее ушей. Глядя на нее с любовью и мукой, с жалостью и обожанием, Кевин подумал, что нет таких пыток, которым бы он не подверг Брана Эриксона и Эмриса Лейнстера за содеянное ими, - и быстрая смерть была бы для них слишком легким избавлением, слишком малой карой за их грехи. Он поклялся себе, что, несмотря на заступничество Бранвены, ее брат Эмрис не избежит заслуженного наказания...

- Кевин, - сказала Дейрдра, приблизившись к нему и взяв его за руку. - Что с тобой? Я узнала от Даны, что Бранвена...

- Дана ошиблась, - торопливо перебил ее Кевин. - Она неверно поняла меня. Это был Эриксон.

- Эриксон? - Глаза Дейрдры сверкнули гневом. - Так это он наложил на тебя заговор?

- Да.

- Негодяй! Что он хотел от тебя?

- Это я хотел от него. Я хотел его смерти.

Дейрдра укоризненно покачала головой.

- Я ведь просила тебе держаться от него подальше. Он очень опасен... И кстати, причем здесь Бранвена?

- Он приставал к ней, а я вступился, - ляпнул Кевин первое пришедшее ему на ум, но Дейрдра, как ни странно, приняла его нелепую отговорку за чистую монету.

- Ага, вот оно что! А я-то думала, что его интересуют исключительно мальчики... - Тут она по-настоящему разозлилась и топнула ножкой. Проклятый ублюдок! Он окончательно свихнулся! Надо немедленно арестовать его.

- Его уже повсюду ищут, - ответил Кевин. - Но он где-то исчез.

- Ничего, найдут, - сказала Дейрдра. - Нигде он не денется.

- Исчезла также Бранвена, - добавил Кевин.

Дейрдра небрежно повела плечами.

- Вот за нее я не беспокоюсь. С ней ничегошеньки не случится. Она сумеет постоять за себя, и горе барону, если сейчас он наедине с ней. Зря ты вообще ввязался в это дело. Бранвена не нуждается ни в чьем заступничестве, уж я-то знаю, на что она способна. - Дейрдра сделала короткую паузу и подозрительно поглядела на него. - Или же ты вел себя как ее верный рыцарь?

Лицо Кевина обдало жаром.

- Я...

- Ты становишься не в меру усердным, когда дело касается Бранвены, ревниво продолжала Дейрдра. - Мне это не нравится. В последнее время у нее появились некоторые забавные идеи в отношении тебя, и я бы не советовала поощрять ее фантазии.

- Я и не думаю поощрять ее. Мне нужна только ты, ты одна, и не важно, что... - Тут Кевин осекся и покраснел. Он имел в виду одно, Дейрдра подумала о другом, и оба помрачнели.

Кевину стало невыносимо горько и тоскливо. Дейрдра, закусив губу, с немым упреком смотрела на него; в ее глазах застыли боль и страдание всех девятнадцати прожитых лет... Они испытали огромное облегчение, когда появился Морган Фергюсон, избавивший их от необходимости самим искать выход из создавшегося положения.

Подойдя к ним ближе, Морган вежливо поклонился.

- Мое почтение, принцесса. Я не помешал вашей беседе?

- Нисколько, милорд, - холодно, но без малейшей тени неприязни ответила ему Дейрдра. - Я как раз собиралась уходить. С удовольствием поговорила бы с вами, но у меня еще много дел. Рада была вас увидеть в этот радостный день. Она послала Кевину прощальную, чуть печальную, вымученную улыбку и, шурша юбками, удалилась.

Кевин проводил ее изящную фигурку грустным взглядом, затем повернулся к Моргану.

- Спасибо, дружище.

- За что?

- Ты подвернулся очень кстати и оказал мне большую услугу.

Морган хмыкнул.

- Не знаю, о чем ты толкуешь, но все равно рад, что помог тебе. Между прочим, я хотел бы поговорить с тобой кое о чем.

- Да?

- Только не здесь.

- А где?

- В месте более подходящем для серьезных разговоров, чем это. Лучше всего у меня или у тебя.

- Хорошо, - после коротких раздумий кивнул Кевин. - Пойдем ко мне.

Они пошли по коридору в направлении противоположном тому, в котором исчезла Дейрдра. Когда они подходили к лестничному пролету, Морган сказал:

- Извини, что я помешал твоим планам. Ты, наверно, хотел побыть с Дейрдрой?

- Да, но я сам все испортил. Я сморозил одну глупость, а она приняла это на счет своей ущербности.

- Очень обиделась?

- Ее это больно задело. Между нами возникла неловкость, и, полагаю, мне будет лучше в ближайшие пару часов не попадаться ей на глаза.

Морган понимающе кивнул.

Они вошли в покои Кевина, миновали переднюю, прихожую и оказались в кабинете. Морган обезопасил комнату от возможного прослушивания и развалился в удобном кресле возле полок с книгами.

- Недавно со мной опять связывался Колин, - сообщил он.

- Да? - сказал Кевин, усаживаясь на мягкий стул. - И что нового?

- Колин велел арестовать Брана Эриксона по обвинению в государственной измене.

- Ага!..

- Как ты понимаешь, - продолжал Морган, - я не мог не заинтересоваться твоими активными поисками того же таки Эриксона. Конечно, вас нельзя назвать сердечными друзьями, но, с другой стороны, обуявшее тебя дикое желание во что бы то ни стало расправиться с ним должно иметь, если не разумное, то, по крайней мере, логическое объяснение. Тем более в свете его загадочного исчезновения вместе с Бранвеной, которая, в свою очередь, по какой-то причине превратила тебя в мумию.

Кевин не стал повторять сказку о том, что это сделал Эриксон, а не Бранвена. Он только спросил:

- А что говорит Колин?

- Ничего. Он отдал приказ, велел доложить о его исполнении и был таков. У меня возникло впечатление, что в это же время он с кем-то беседовал. А теперь давай выкладывай, какая муха тебя укусила. Что произошло между тобой и Бранвеной? Почему ты разыскивал Эриксона? Имеешь ли ты представление об их возможном местонахождении?

Кевин сразу отказался от идеи запудрить Моргану мозги. В отличие от Дейрдры, которая скорее захотела поверить ему, чем действительно поверила, у Фергюсона не было причин бояться узнать правду о его отношениях с Бранвеной, и он не попался бы на эту нехитрую ложь. Поэтому Кевин просто сказал:

- Я разыскивал барона, так как кое-что узнал о его проделках.

- От Бранвены?

- Да.

- И что же?

Кевин открыл было рот, затем быстро закрыл его и тяжело вздохнул.

- Прости, но я обещал ей молчать.

- И ты намерен сдержать свое обещание?

- Мм... да.

Морган смерил его проницательным взглядом и покачал головой.

- А так ли это? Нет, не думаю. По глазам твоим вижу, что тебе не терпится поделиться со мной своими печалями, только ты не решаешься переступить через нелепые предрассудки.

Кевин в смятении опустил свои предательские глаза.

- Так по-твоему, честное слово - это нелепица?

- Нет, отнюдь. Все зависит от конкретных обстоятельств. Порой данное слово должно быть нерушимо, порой наоборот - приходится нарушить обязательство. А держать слово слепо и безусловно - удел слабых, несамостоятельных, неуверенных в себе людей.

- А нарушают слово люди безответственные, - резонно возразил Кевин. Я же привык отвечать за свои поступки.

- Чтобы отвечать, нужно эти поступки совершать, - парировал Морган. По-настоящему безответственен тот, кто всячески избегает выбора и связанной с ней ответственности. К тому же я готов держать пари, что Бранвена взяла с тебя обещание молчать, не обрисовав предварительно всей серьезности ситуации. Ведь так?

Кевин признал, что так оно и было, и тогда Морган нанес последний удар:

- Если бы ты знал, как обстоят дела, если бы знал то, что знаешь сейчас, ты обещал бы Бранвене молчать?

- Нет, ни за что!

- В таком случае, ты свободен от данного ей слова. Она хитростью выманила у тебя обещание, а значит, оно недействительно.

Аргументация Моргана была более, чем спорной, однако Кевин, нуждавшийся лишь в формальной очистке совести, предпочел не замечать этого. Он выложил ему все без утайки, как на исповеди у своего духовника, и так же, как на исповеди, с каждым произнесенным словом он все явственнее ощущал снисходившее на него умиротворение. Напряжение постепенно покидало Кевина, на душе ему становилось легче и спокойнее, сжимавшие его тиски гнева и отчаяния понемногу ослабляли свою мертвую хватку.

Выслушав его, Морган ненадолго задумался, потом сказал - но совсем не то, что ожидал услышать от него Кевин:

- Ты догадываешься, почему Бранвена рассказала тебе это?

- Почему?

- Чтобы ты стал еще больше жалеть Дейрдру. А жалость подчас убивает любовь.

Щеки Кевина вспыхнули румянцем негодования.

- Если так, то она жестоко просчиталась. - Он немного помедлил, с мольбой глядя на друга. - Морган, скажи, что это неправда. Скажи, что это невозможно. Скажи, что этого быть не может, что все это - чушь собачья.

Морган вздохнул.

- Сказать-то я могу, но какой от этого будет прок? Ты все равно не поверишь мне.

- Стало быть, чары бесплодия существуют?

- Вполне возможно. Теоретически я допускаю существование таких чар, правда, очень и очень смутно представляю механизм их функционирования на практике. О человеческом организме я знаю так же мало, как и об устройстве вселенной. Зачатие и рождение для меня тайна за семью печатями - и не только для меня, но и для других моих собратьев по Искусству, даже для тех, кто нашел применение своему Дару в области медицины.

- Так ты сдаешься? - угрюмо осведомился Кевин. - Умываешь руки?

- Нет, я просто ввожу тебя в курс дела, показываю свое видение ситуации. А дело, скажу тебе, дрянь; ситуация не внушает оптимизма. Сначала Бранвена с ее приворотными чарами, теперь вот - Бран Эриксон. И где они только набрались всей этой премудрости, ума не приложу... Хотя, поспешу добавить, некий проблеск надежды я все-таки вижу.

- А именно? - оживился уже порядком приунывший Кевин.

- Даже если Эмрису с Эриксоном и удалось добиться своего, то предполагаемое бесплодие Дейрдры наверняка не органического характера, а всего лишь психологического. Иначе я не вижу смысла в необходимости постоянного присутствия чувства неудовлетворенного желания, как выразилась Бранвена. Если бы эти чары были призваны нарушить работу органов, ответственных за деторождение, то ограждать Дейрдру от мужчин не было бы никакой надобности. Наличие же или отсутствие этого самого чувства неудовлетворенного желания, по моему разумению, нисколько не повлияло бы на конечный результат. Поэтому я осмелюсь утверждать, что в физическом плане Дейрдра вполне здорова. В конце концов, она постоянно носит амулет, оберегающий ее от порчи...

- Который, однако, не уберег ее.

- Это еще неизвестно, - заметил Морган. - Но даже если это так, то сам факт, что амулет не уберег ее, косвенно подтверждает мою догадку. Если заговор и был наложен, то он воздействовал не на организм, а на психику, полагаю, на уровне самых глубоких инстинктов... Впрочем, не буду излишне обнадеживать тебя. Внушение может оказаться столь сильным, что с ним не справится даже Колин.

- Все равно это намного лучше, чем то, что я успел нафантазировать, сказал Кевин. - Так у меня хоть появилась надежда.

Морган откинулся на спинку кресла и, поджав губы, пристально поглядел на него.

- А ты не думал о том, что Бранвена могла внушить тебе эту безнадежность? Разумеется, не грубо, а исподволь, ненавязчиво. Не показалось ли тебе подозрительным, что ты так быстро и без колебаний поверил ее рассказу?

- Черт! - выругался Кевин. - Похоже, ты прав. Она сущая ведьма!

- Согласен, - кивнул Морган. - Она ведьма, теперь в этом нет никаких сомнений. И кстати. Я думаю, что ты обязан Дане не только освобождением от пут, но и избавлением от наваждения. Сдается мне, что пробудь ты во власти чар столько, сколько Бранвена рассчитывала тебя продержать, ты бы неукоснительно соблюдал свой обет молчания. Так что не советую тебе испытывать по этому поводу ни малейших угрызений совести.

- Жуть какая! - сказал Кевин, поеживаясь. - Знаешь, я начинаю понимать ортодоксальных служителей церкви, которые считают, что всякая магия от дьявола, и ратуют за ее полное запрещение.

- Ты это серьезно? - спросил Морган, неожиданно сильно задетый его словами.

- Нет, конечно. Просто я взвинчен до предела и говорю, что в голову придет. Всякие глупости... Ты собираешься сообщить об этом Колину?

Морган задумчиво покачал головой.

- Сообщу, но не обо всем. Только о том, что Эриксон сделал с Дейрдрой, и ни словом не обмолвлюсь про Эмриса. Я не буду тем человеком, от которого Колин узнает, что его брат убийца. Ведь тогда он будет вынужден казнить Эмриса.

- Эмрис заслуживает смерти! - заявил Кевин.

- Заслуживает, - не стал возражать Морган. - Но при всем том он остается родным братом Колина.

- Плевать! Он должен понести наказание.

Морган пожал плечами.

- Что ж, ладно. Вот вернется Колин, тогда и поведаешь ему о преступлении Эмриса. А я пас. Я не могу оказать такую медвежью услугу человеку, который считает меня своим лучшим другом. Колин никогда не простил бы мне этого.

- Так ты боишься?

- Трудный вопрос. Пожалуй, что боюсь - но не прогневать Колина, а причинить ему боль. По-своему он был привязан к Эмрису и отправил его в ссылку главным образом потому, что хотел уберечь его от более сурового наказания - тюрьмы или эшафота. Колин знал, что рано или поздно Эмрис таки допрыгается со своим глупым тщеславием, и решил убрать его от греха подальше. Теперь все клыки у Эмриса вырваны, и он не представляет какой-либо серьезной опасности. Плюнь на него, Кевин. Пусть он доживает свой век в изгнании, пусть мучится угрызениями совести и страшится ада.

- Нет, - решительно произнес Кевин. - Это я так не оставлю. Впрочем, в одном ты все-таки прав: Колину действительно не следует знать об этом. Но я не отказываюсь от идеи при случае расквитаться с Эмрисом.

- Вряд ли такой случай тебе представится, - заметил Морган. - Если, конечно, ты не будешь так глуп, чтобы угрохать несколько месяцев жизни ради этого сомнительного удовольствия. Лично я считаю, что Эмрис не стоит этого.

- Посмотрим, - сказал Кевин, подводя черту под дискуссией. - Когда ты думаешь переговорить с Колином?

- Если получится, то прямо сейчас, - ответил Морган. - Только не мешай мне.

Он расслабился в кресле, прикрыл глаза и погрузился в легкий транс. Камень на его груди слабо, еле заметно засветился. Кевин знал, что Огненный Глаз Моргана (равно как и камни Даны и Бранвены) был поверхностно настроен на Знак Силы Колина, что позволяло им без труда устанавливать контакт даже на расстоянии в тысячу миль. Кевина всегда изумляла способность Одаренных к мысленному общению, он считал телепатию бесспорно самым поразительным явлением из всего арсенала колдовских приемов. Между ним и Дейрдрой изредка возникала подобная связь и длилась она лишь считанные секунды, но эти мгновения были так прекрасны, так волнующи, что поначалу Кевин недоумевал, почему маги все же предпочитают речь непосредственному обмену мыслями. Позже он узнал, что дело не только и не столько в тех усилиях, которые нужно прилагать, чтобы удерживать ментальную связь, сколько в том, чтобы постоянно быть начеку и не обрушить на собеседника поток своих эмоций, чувств и переживаний, перед которыми не устоит даже самая верная дружба, даже самая нежная любовь. Морган как-то сказал, что для того, чтобы всеми фибрами души возненавидеть человека, достаточно заглянуть в его мысли. Кевин не принимал столь категорического суждения, ему хотелось бы верить, что узнай он, что думает о нем Дейрдра, он продолжал бы любить ее по-прежнему, и тем не менее факт был налицо: обычно перед колдовским поединком противники открывали друг другу (вернее, враг врагу) свои мысли, после чего вступали в такое ожесточенное сражение, что дуэль непременно заканчивалась гибелью одного из них...

Спустя пять минут камень на груди Моргана погас. Он распахнул глаза, потянулся и зевнул.

- Ну как? - спросил Кевин. - Рассказал?

- Рассказал.

- И что Колин?

- Разозлился, конечно. - Морган вздохнул и сердито проговорил: Проклятье!

- Что там еще стряслось?

- Девки на сегодня отменяются, - с похоронным видом сообщил Фергюсон. - В первом часу ночи Колин велел нам собраться в его кабинете.

- Нам?

- Тебе, мне и Дане.

- Зачем?

- Он хочет переговорить с нами.

Кевин удивленно приподнял бровь.

- И со мной?

- И с тобой.

- Но как? Ведь мой Дар еще не пробужден.

- Главное, что он у тебя есть, а остальное несущественно. Мы с Даной поможем тебе.

Говоря это, Морган даже не подозревал, насколько пророческими окажутся его слова.

11

К вечеру настроение Дейрдры, испорченное неосторожной фразой Кевина, ничуть не улучшилось, и за праздничным столом она выпила гораздо больше, чем полагалось леди, тем более - принцессе. Задолго до окончания пира она начала клевать носом и, чтобы не уронить свое достоинство в глазах двора, вынуждена была покинуть Банкетный зал. Выдержав необходимую паузу, продиктованную правилами приличия, Кевин последовал за ней и тайком пробрался в ее покои. Он застал Дейрдру лежавшую в постели, но еще не спавшую.

- Убирайся, - сказала она, как только он вошел; в голосе ее звучала мука. - Я не хочу тебя видеть.

Кевин присел на край кровати, взял руку Дейрдры и прижался щекой к маленькой теплой ладошке.

- Прости, родная. Прости, что обидел тебя. Прости за то, что причинил тебе боль.

Дейрдра отняла руку и отвернулась.

- Ты здесь ни при чем, Кевин. Совсем ни при чем. Я ничуть не обижаюсь на тебя.

- Тогда в чем же дело?

- Дело во мне. Я... я тебе не пара.

- Глупости! - фыркнул Кевин.

- Вовсе нет, это правда. Мы долго обманывали себя и друг друга, но нельзя бесконечно бежать от действительности - она все равно будет дышать нам в спину. Моя неполноценность когда-нибудь встанет между нами, и ты проклянешь тот день, когда связался со мной.

Кевин вздохнул.

- Сейчас ты не в настроении, Дейрдра. Давай поговорим об этом завтра.

- Завтра я скажу тебе то же самое, Кевин Мак Шон... или, вернее, Артур Пендрагон. Принц из Дома Света.

Кевина вдруг зазнобило. Сердце его учащенно забилось, а в висках запульсировала тупая боль.

- Что ты сказала? - через силу прохрипел он.

- Я назвала твое настоящее имя. Твой приемный отец, лорд Шон, был прав в своем предположении, неважно - шутя он его высказал или на полном серьезе. Прежде чем стать ребенком, ты был взрослым мужчиной - принцем Артуром, сыном Утера Пендрагона.

- Что за чушь! - произнес Кевин, однако нарастающая боль в висках подсказывала ему, что это не такая уж и чушь. Слова Дейрдры пробудили в его памяти какие-то смутные образы, настолько смутные, что он не мог понять их значение. Тем не менее в них было что-то очень знакомое, мучительно-узнаваемое, близкое и родное, бредящее душу, приводящее в смятение рассудок... - Что за чушь! - настойчиво повторил он. - Утер Пендрагон был отцом короля Артура.

- То был другой Утер, твой предок по линии отца. А твою мать зовут как языческую богиню - Юнона. Юнона из Сумерек.

Юнона! Мамочка!..

Голова Кевина разболелась не на шутку. Он сжал ладонями виски и протяжно застонал:

- Великий Митра!

- Вот именно, - отозвалась Дейрдра.

- Что? - спросил Кевин. - Что - вот именно?

- Ты сказал: "Великий Митра".

- Да? - удивился Кевин и тут же вспомнил, что действительно это сказал. - Да, - произнес он уже с утвердительной интонацией. - Так я и сказал. Не понимаю, с какой стати...

- Зато я понимаю. Это лишь подтверждает мою правоту. Король Утер наш Утер - был ярым почитателем бога Митры, Князя Света. Его сын, король Артур, хоть и был крещен, не без оснований подозревался в тайной приверженности культу Митры. Вот и ты, их потомок...

В этот момент голова Кевина будто раскололась от нового приступа адской боли. Он вскрикнул, свет в его глазах померк, и он потерял сознание.

Очнувшись, Кевин обнаружил себя лежащим в постели. Боль прошла и напоминала о себе лишь легким ознобом, полной опустошенностью мыслей и чувств, слабостью во всем теле.

Чья-то рука бережно вытерла с его лба испарину. Кевин повернул голову и увидел рядом с собой Дейрдру. Ее большие изумрудные глаза смотрели на него виновато и с беспокойством.

- Извини, дорогой, - сказала она. - Сегодня я много выпила и сболтнула лишнее. А ведь ты предупреждал, что не должен ничего знать, пока сам не вспомнишь.

- Я предупреждал? Когда?

- Помнишь, ты дал согласие, чтобы Колин загипнотизировал тебя?

- Да, помню.

- Тогда-то он и пробудил твою прежнюю память. Ты немного рассказал о себе, расспросил о своей нынешней жизни, потом велел ему все забыть и сам забыл обо всем.

- Что я еще рассказал? - спросил Кевин, с тревогой и трепетом ожидая, что вот-вот у него снова разболится голова.

К счастью (или, быть может, к сожалению), этого не случилось.

- Не очень много, - ответила Дейрдра. - Как я уже говорила, ты сообщил, что зовут тебя Артур, ты принц из Дома Света, твой отец - Утер Пендрагон, мать - Юнона из Сумерек, а король Артур из Авалона был твоим прадедом - отцом твоего деда Эмриса, чьим сыном был твой отец Утер.

Теперь слова Дейрдры, хоть и находили живой отклик в его сердце, уже не вызывал мучительной боли в голове. Кевин чувствовал себя так, точно ему рассказывали о событиях его детства, которых он совершенно не помнил, зная однако, что они происходили в действительности.

- А дальше?

- Дальше ты сказал, что превратился в грудного младенца, потому что пересек бесконечное число миров... Знаешь, монсеньор Корунн Мак Конн утверждает, что наш мир не единственный сущий, что бог сотворил неисчислимое множество разнообразных миров. Кое-кто считает его взгляды ересью, но, оказывается, он прав.

- Да, да, конечно, - согласился Кевин. - Однако продолжай.

- Еще ты говорил о Враге, Нечистом, также ты называл его Хранителем Хаоса и Князем Тьмы. Ты говорил, что многие считают его дьяволом, но сам ты так не думаешь. Ты упоминал о Рагнареке, о Мировом Равновесии... впрочем, я мало что из этого поняла. Еще ты сказал, отвечая на вопрос Колина, что не знаешь, есть ли бог, а потом велел ему забыть о вашем разговоре.

- А тебе не велел?

- По-моему, ты просто не заметил моего присутствия.

- Гм-м... На каком языке я разговаривал?

- На очень странной разновидности валлийского со значительной примесью латыни... или греческого... нет, все-таки латыни, очень странной латыни... и очень странного греческого... Но это не мешало нам с Колином понимать тебя.

- Мой акцент тебе ничего не напоминал?

- У тебя не было акцента, ты говорил мысленно.

- Вот как? - Кевин удивленно взглянул на Дейрдру. - И ты все слышала?

- Да. Вы так громко говорили...

- А Колин об этом знает?

- Нет. Ему незачем это знать. Ведь ты сам так хотел.

- Очаровательно! - пробормотал потрясенный Кевин. - Ты никогда не задумывалась над тем, что это для тебя значит?

- Конечно, задумывалась, - печально ответила Дейрдра.

- И к какому выводу ты пришла?

- Ясно к какому! Все, что ты сказал тогда, лишь углубляет разделяющую нас пропасть.

"Черт возьми! - подумал Кевин. - Она действительно ничего не понимает... Вернее, не хочет понять."

- Я не о том спрашиваю, Дейрдра.

- А о чем же?

- Ты говоришь, что слышала весь наш разговор. Не обрывки мыслей, не отголоски эмоций, а весь разговор целиком. Ведь так?

- Ну да. А что, собственно... - Вдруг она умолкла, глаза ее расширились, как от испуга. - Неужели?.. О боже!.. Кевин, милый, что ты хочешь этим сказать? Что я... мой Дар... он не такой уж неполноценный?

- Не знаю, дорогая, но другого объяснения происшедшему я не нахожу. Из всего, что я узнал от Моргана, следует, что на такое способен только человек, обладающий мощным, полноценным Даром. К тому же твое участие в нашем разговоре не было совсем пассивным. Подслушивая, ты ухитрилась остаться незамеченной, ничем не выдать своего присутствия.

- Но ведь я полукровка...

- Ну и что? Морган тоже полукровка, но это не мешает ему быть могущественным колдуном.

- Он мужчина и унаследовал свой Дар от отца. А я... я унаследовала бездарность от матери.

- Но ты также и дочь Бриана Лейнстера. Мне всегда казалось несправедливым, неправильным, что от смешанных браков в полной мере Дар наследуют только дети одного пола. Что если твой Дар так же хорош, как и Дар Моргана, разве что наши чародеи еще не научились его пробуждать?

Дейрдра тихо всхлипнула и положила голову ему на плечо.

- Нет, Кевин, - с мольбой и тоской в голосе проговорила она. - Прошу тебя, не надо. Не внушай мне несбыточных надежд. Я так боюсь... - Она снова всхлипнула. - Боюсь разочарований... Пожалуйста, давай не будем об этом!

- Хорошо, любимая, - сказал Кевин, твердо решив, что так этого не оставит. - Хорошо, не будем.

Он поднял к себе ее лицо и нежно поцеловал ее в губы, а потом они, выбросив из головы все тревожные мысли, занялись тем, чем обычно занимаются мужчина и женщина, оставаясь наедине.

12

Кевин проснулся ровно в час пополуночи. Осторожно, чтобы не разбудить Дейрдру, спавшую беспокойным сном, он выбрался из постели, обул башмаки и на цыпочках вышел из спальни. Покинув покои Дейрдры, он спешно направился в королевские апартаменты, надеясь, что не очень опоздал.

Несмотря на столь позднее время, двор продолжал пировать. По пути Кевин встретил нескольких порядком захмелевших вельмож и безуспешно старавшихся выглядеть трезвыми слуг. Из глубины дворца доносилось фальшивое бренчание арф, под аккомпанемент которых нестройный хор пьяных голосов выводил какую-то заунывную песню; еще откуда-то слышалась тоскливая литания волынок. Когда Кевин проходил мимо глубокой ниши в стене коридора, рядом с ним вдруг раздался треск рвущейся ткани, затем последовало истерическое женское хихикание, постепенно перешедшее в сладострастный стон. Кевин смутился и поспешил прочь.

У входа в покои Колина дежурный офицер доложил ему, что Морган и Дана уже ждут его в королевском кабинете. Кевин миновал анфиладу комнат и остановился перед дверью в кабинет. Сначала он собирался постучать, но затем передумал, рассудив, что Морган и Дана вряд ли будут целоваться, во всяком случае здесь, и решительно отворил дверь.

Сделав один шаг, Кевин оторопело застыл на пороге, уставившись изумленным взглядом на восседавшего в кожаном кресле под портретом Дейрдры Колина. Справа от письменного стола сидела Дана, слева - Морган. Все трое с интересом наблюдали за его реакцией.

- Проходи, - наконец сказал Колин. - Не бойся, я не призрак, я во плоти - можешь потрогать. Ну, проходи же!

Кевин с лязгом закрыл рот, закрыл за собой дверь и подошел к столу.

- Колин!.. Ты?.. Как... как тебе удалось?

- Прежде всего садись, не стой как истукан. - Колин подождал, пока Кевин устроится в кресле, затем продолжил: - Перед самым твоим приходом я говорил Дане и Моргану, что уже настала пора поведать миру о моих новых способностях, в частности о мгновенном перемещении на любые расстояния. Начать я решил с вас.

- Ты... ты давно это умеешь? - спросил Кевин, все еще не веря своим глазам.

- С момента коронации. После купания в Источнике я обрел большое могущество и многому научился.

- Ты очень плохой мальчик, Колин, - сварливым тоном, чтобы скрыть обиду и досаду, произнес Морган. - Почему ты сразу не сказал дядюшке Фергюсону, что горазд выкидывать такие штучки?

Колин загадочно усмехнулся.

- То ли еще будет. Я много чего не сказал вам сразу.

- Но почему? - спросила Дана.

- Поспешишь, людей насмешишь. Я хотел убедиться, что полностью контролирую свой Образ Источника.

- Образ Источника? - переспросил Кевин. - Что это?

- Что-то вроде Источника во мне, его отпечаток, который я постоянно ношу в себе, с тех пор как впервые окунулся в него. - Колин хмыкнул и покачал головой. - Это трудно, невозможно описать словами, ибо Источник не является материальным объектом. Есть вещи, а есть их суть, так вот он это концентрированная суть всех вещей в мире, он - архетип. Его Образ во мне имеет свою визуальную форму, скорее всего, выкованную моим подсознанием и отражающую мое восприятие Источника, но его форма как таковая не играет никакой роли. Образ Источника служит связующим звеном между мной и фундаментальными силами мироздания, позволяет мне работать с ними, понимать и воспринимать их.

- А ты можешь показать нам эту не играющую никакой роли визуальную форму? - осведомился Морган.

- Да, конечно, - сказал Колин и сделал едва заметный жест левой рукой. - Вот, смотрите.

Морган и Дана изумленно ахнули, глядя поверх головы Колина. В их глазах застыли ужас и восхищение.

Кевин, хотя ничего не увидел, почувствовал присутствие рядом источника колоссальной мощи. Вдоль его позвоночника пробежал озноб, но в отличие от предыдущих случаев, его голова не заболела, а закружилась. На мгновение он понял, зачем оказался здесь, ради чего пересек бесконечное число миров и превратился в ребенка. Потом он позабыл все и снова стал прежним Кевином Мак Шоном... Почти прежним - бессознательно он был готов к самым решительным действиям...

- Ну ладно, друзья, - отозвался Колин, и ощущение мощи у Кевина пропало. - На сегодня хватит. Перейдем к делу. Итак, вы не нашли Эриксона?

- Нет, - ответил Морган. - Он будто сквозь землю провалился.

- И никаких следов?

- Никаких.

- А Бранвена?

- То же самое.

- Я неоднократно вызывала ее, - добавила Дана. - Но все безрезультатно.

- А я даже пытался связаться с Эриксоном, - сказал Морган. - Ответа не последовало.

Колин кивнул.

- Пока мы здесь обменивались любезностями, я поочередно вызывал их обоих. Они не отвечают - не могут или не хотят. Я подозреваю, что Эриксон не может, а Бранвена не хочет.

- Ты так уверен в своей сестре? - спросил Кевин. - Ты совсем не беспокоишься за нее?

- Почему же, немного беспокоюсь. Но я знаю, что она себя в обиду не даст. Полагаю, что инцидент с тобой вынудил ее немедленно приступить к осуществлению своих планов мести барону. Жаль, конечно, что ваш разговор не состоялся чуть позже, или же мой с королем Хендриком - немного раньше. Если бы не это совпадение, сейчас предатель был бы в наших руках.

- Барон был готийским шпионом?

- Не совсем так. Просто он оказал одну услугу покойному королю Аларику.

- Какую?

- Помог его шпионам похитить Дейрдру.

- Черт побери! - выругался Кевин. - Грязный ублюдок!.. Спохватившись, он попросил прощения у Даны.

- Король Хендрик принес мне и всему нашему государству глубочайшие извинения за действия своего деда, - между тем продолжал Колин. - Он утверждает, что король Аларик совсем потерял рассудок, когда связался вот с этими вещами.

Поерзав в кресле, Колин вынул из бокового кармана своего камзола четыре камня и положил их перед собой на стол. Три камня - красный, голубой и темно-вишневый - были в оправе и с золотыми цепочками. Четвертый был большой неоправленный алмаз.

Кевин, Дана и Морган подались вперед.

- Неужели? - прошептал Фергюсон. - Они очень похожи на Символы Четырех Стихий.

- Да, вот именно. Король Хендрик уступил мне эти камушки в знак нашего примирения. Он не желает иметь с ними ничего общего и, как мне показалось, с радостью избавился от них.

- А они работают? - спросила Дана. - Они подлинные?

- Самые что ни на есть подлинные. Это не имитация, я проверял. Вот уж не думал я, что в мире, по крайней мере, в нашем мире, существует еще один такой комплект.

Морган прищурил свой карий глаз, внимательно разглядывая лежавшие на столе камни.

- И что это значит? - озадаченно произнес он. - Аларик тоже был посвященным Источника?

- К счастью, нет. Этому помешал наш друг Мак Шон.

Кевин растерянно моргнул и уставился на Колина.

- Разве?

- Ну да, - сказал Колин, пытливо глядя на него. - Ведь это же ты освободил Дейрдру из рук похитителей.

По его тону Кевин догадался, что Колин слышал и другую версию происшедшего. Он в замешательстве отвел взгляд и излишне торопливо спросил:

- А причем здесь Дейрдра? Я не понимаю.

- Да, - поддержала его Дана. - Какое отношение имеет к этому Дейрдра?

- Самое непосредственное. Видите ли, по словам Хендрика, его дед несколько раз проходил через Врата, но Хозяйка отказывалась пустить его к Источнику. Она требовала человеческого жертвоприношения.

- Жертвоприношения?! - гневно воскликнул Кевин. - Он собирался принести Дейрдру в жертву Источнику?

- Да, - лаконично ответил Колин.

- О боже! - сказала Дана.

- А почему именно Дейрдру? - отозвался Морган.

- Если верить Хендрику, Хозяйка требовала в жертву девицу королевской крови Лейнстеров... - Колин тихо фыркнул. - Но не девственницу. Не понимаю, какой в этом смысл, но таково было требование Хозяйки. Естественным образом выбор пал на Дейрдру. Впрочем, и выбора-то никакого не было.

- Проклятье! - зло проговорил Кевин. - И ты якшаешься с этой кровожадной ведьмой?!

- Я с ней не якшаюсь, - возразил Колин. - Она Хозяйка Источника, к Силе которого я приобщен.

- Да ее убить мало!

- Я понимаю твои чувства, Кевин, - кротко произнес Колин. - Я сам испытал нечто подобное, когда слушал рассказ Хендрика. Пожалуй, мне было еще хуже, чем тебе.

- Правда? - язвительно осведомился Кевин. - Это почему же?

- Потому что ты не знаешь Хозяйку, а я знаю ее. Я часто посещаю Безвременье, мы с ней подолгу сидим у Источника, разговариваем на самые разные темы, между нами даже возникло что-то вроде дружбы...

- Вот я и говорю, что ты путаешься с ней, - не унимался Кевин. - А ведь она хотела, чтобы ей принесли в жертву твою сестру, Дейрдру. Она заслуживает смерти! Ее нужно уничтожить и дело с концом.

Колин медленно покачал головой.

- Все не так просто, дружище. Она Хозяйка Источника, а кроме того, я сильно сомневаюсь, что она смертный человек.

- А кто же тогда? Ангел Господень?

- Даже не знаю, - серьезно ответил Колин. - Я сам в смятении.

- Ты что, влюблен в эту су... в эту ведьму?

Колин бросил быстрый взгляд в сторону Даны. Щеки его порозовели от смущения.

- Глупости! Я же говорил, что вряд ли она смертный человек; она, может быть, вовсе и не женщина. Время у Источника, такое тягучее, такое вязкое, там вообще нет времени в привычном для нас понимании этого слова, и никакой смертный там долго не продержится, он попросту сойдет с ума, ожидая следующее мгновение, которое никак не наступит. Так что Хозяйка... - Колин умолк и поднял руку, предупреждая очередной взрыв негодования со стороны Кевина. - В принципе я согласен с тобой, Хозяйку нужно призвать к ответу - вот почему я здесь, с вами. Я сдержал свой первый порыв немедленно ринуться в Безвременье и потребовать от нее объяснений. В конце концов, она может оказаться опасной, когда узнает, что я осведомлен о ее планах, и тогда мне понадобится ваша помощь.

- Чем мы можем помочь тебе? - с готовностью спросила Дана. - Что мы должны делать?

- Держать открытыми Врата, чтобы я мог в любой момент вернуться.

- Но ведь ты говорил, что часто посещаешь Безвременье...

- Это так. После овладения Силой я получил свободный доступ к Источнику и могу приходить к нему и уходить, когда мне вздумается, не прибегая к помощи Ключей. Однако с Хозяйки вполне станется запереть за мной Врата и не выпустить меня обратно. Я не знаю, на что она способна, поэтому хочу, чтобы вы были начеку и при необходимости оказали мне посильную помощь в возвращении из Безвременья.

- Кто это - "вы"? - поинтересовался Морган. - Ведь нас трое.

- Дана и Кевин. Они уже раз были Отворяющими, так что им эта роль не внове.

- Но я же еще не колдун, - заметил Кевин.

- Это неважно. Главное для Отворяющих - сила воли и желание во что бы то ни стало помочь Входящему.

Но Кевин уже принял решение. В тот момент оно было продиктовано наитием, а не трезвым расчетом, и тем не менее оно было твердым.

- В любом случае, для этой роли больше годится Морган. Он более преданный друг, чем я, более энергичный, настойчивый, психически уравновешенный; наконец, он обладает большей силой воли... И вообще, сейчас я в расстроенных чувствах и вряд ли способен проявить те качества, о которых ты говорил. Бери Моргана, не прогадаешь.

Колин вопросительно взглянул на Фергюсона, который сидел, скромно потупившись, но явно польщенный. Весь его вид свидетельствовал о том, что он полностью согласен с аргументами Кевина.

- Хорошо, - сказал Колин. - Возможно, ты прав. Сейчас ты действительно слишком взвинчен и не держишь свои эмоции в узде. Дана, Морган, возьмите камни.

Между тем часть сознания Кевина как будто бы зажила собственной жизнью. Он невольно сосредоточился на своем кольце с голубым самоцветом, взгляд его легко проник сквозь граненную поверхность и с головокружительной скоростью устремился во внезапно разверзшуюся перед ним бездну...

Кевин было запаниковал, но потом совладал с собой и сумел остановиться. Он по-прежнему сидел в кресле и смотрел на камень - и в то же время он находился внутри его. Сам не зная, что делает, не имея ни малейшего представления о происходящем, Кевин выпустил из своего Самоцвета невидимый щуп и направил его к лежавшему на столе Колина Знаку Силы. Когда между двумя камнями установилась прочная связь, Кевин искоса взглянул на Колина - тот, по всей видимости, еще ничего не заподозрил.

- Когда начнем? - услышал он вопрос Даны и, встрепенувшись, посмотрел в ее сторону. У нее на груди уже висел Знак Жизни.

Кевин быстро перевел взгляд на Моргана и увидел, что он тоже надел свой камень - Знак Мудрости.

- Прямо сейчас, - прозвучал ответ Колина. - Не вижу причин откладывать это в долгий ящик.

- А разве тебе не нужно настраиваться на этот Знак?

- Я уже настроен.

Кевин понял, что нельзя медлить ни минуты, ни секунды. Теперь он знал, что ему надлежит делать, и знал, почему. Внезапное озарение потрясло его, буквально вывернуло наизнанку, но он понимал, что сейчас не время отдаваться во власть эмоций, и из последних сил сдерживал накатывавшуюся на него волну боли, изумления, восторга, ужаса, отвращения...

При помощи щупа Кевин, уже не бывший прежним Кевином, настраивался на Знак Силы, предотвращая его свечение.

Щуп раздвоился, его концы-отростки потянулись к Знакам Мудрости и Жизни, пронизали их, как нить бусинки, а потом сошлись на алмазе - Знаке Власти. Контуры были наведены, оставалось лишь активировать их и повернуть Ключ...

В этот момент Колин почуял неладное.

- Кевин, дружище! - мысленно произнес он, и Кевин услышал его. Похоже, у тебя пробуждается Дар. Будь осторожен... Бог мой!.. Что это?..

Все, пора!

- Алмаз! - крикнул Кевин голосом насмерть перепуганного человека. Алмаз! Алмаз!

Морган и Дана удивленно воззрились на него, затем их взгляды непроизвольно обратились на Знак Власти, о котором так истошно кричал Кевин. Он тотчас привел в активное состояние связи между всеми четырьмя камнями.

Ритуал овладения Силой предписывал Отворяющим Врата касаться пальцами Знака Власти, замыкая тем самым Четырехугольник Стихий. В данном случае это требование было нарушено, физический контакт отсутствовал, и все же Врата отворились... вернее, чуть-чуть приоткрылись, да и то на одно короткое мгновение. В следующий момент Морган и Дана отвели свои взгляды от алмаза, и Врата захлопнулись.

Но было уже поздно. Кевин, ставший Артуром, все-таки успел проскользнуть в образовавшуюся щель и оказался там, куда так стремился попасть, - в Безвременье, у Истоков Формирующих...

КОНЕЦ ПУТИ. И НАЧАЛО НОВОГО

Я лежал в густой высокой траве диковинного лилового цвета под безмолвным зеленым небом, местами отливающимся бирюзой. Я постепенно приходил в норму. Часть моей личности, что была Кевином Мак Шоном, уже почти смирилась с существованием Артура из Дома Света, а другая часть, отзывавшаяся на это имя, переваривала воспоминания прошедших двадцати лет, о которых она ничего не знала. Этот процесс был болезненным, но не мучительным; я испытывал некоторый дискомфорт, но никакой раздвоенности сознания у меня и в помине не было. Я оставался одной целостной личностью без малейших признаков шизофрении. Я был все тем же Кевином Мак Шоном только и того, что вспомнил свою прежнюю жизнь и вновь обрел свои способности, знания, опыт и умение. Я был все тем же Артуром Пендрагоном, принцем Света, предпочитающим Сумерки, который всего лишь стал на два десятка лет старше. По мере дальнейшего слияния этих двух неотъемлемых частей моей единой личности и их все большего взаимопроникновения, мне даже начало казаться, что будучи Кевином, я не забывал, кто я на самом деле, но тщательно скрывал это от всех, преследуя вполне определенную цель. Интересно, подумал я, известно ли в психиатрии такое явление? А если да, то как оно называется? Может быть, эффект ложных вторичных воспоминаний - воспоминаний о воспоминаниях, которых в действительности не было?..

Конечно, как Кевин Мак Шон я поначалу был потрясен потоком новых воспоминаний, но, к счастью для моего рассудка, их было не так уж много. Когда я превратился в грудного младенца, мне лишь недавно исполнилось тридцать четыре года по стандартному летоисчислению, и двадцатилетний Кевин не был подавлен, смят и сметен моей прежней личностью. Жизненный опыт Кевина Мак Шона был сравним (пусть и не качественно, но по объему) с жизненным опытом Артура из Дома Света, и их слияние прошло гладко, без сучка и задоринки.

Мне уже за пятьдесят, внезапно подумал я. Полвека - солидный возраст, теперь уже никто не станет называть меня юношей, снисходительно уточняя: хоть молодой, да ранний... Впрочем, годы для Властелинов Экватора не значат так много, как для простых смертных. Все Властелины - Одаренные, в детстве они проходят обряд Причастия и с тех пор постоянно находятся в контакте с Формирующими, чья антиэнтропийная сущность позволяет преодолеть естественный процесс старения. Теоретически причащенные могут жить вечно, однако на практике рано или поздно они все умирают: кто насильственной смертью, кто от несчастных случаев, кто (крайне редко) от экзотических и очень скоротечных болезней, а кто просто потому, что устал от своей долгой жизни. Я тоже причащенный, но двадцать лет назад, превратившись в ребенка, я забыл это и потерял контакт с Формирующими. Слава богу, что память вернулась ко мне через двадцать а не через шестьдесят или восемьдесят лет.

Я попытался восстановить утраченную связь - но не смог. Нет-нет, Формирующие здесь были, очень даже были, они были повсюду, да больно уж мощные, такие мощные, что я чуть не обжегся при попытке установить контакт и поспешно отступил. Теперь мне стало ясно, что произошло со мной двадцать лет назад: я преодолел барьер бесконечности и оказался в области мощных антиэнтропийных потоков, мои жизненные процессы при этом обратились вспять, не будучи готовым к такому повороту событий, я регрессировал... И это еще не все. Я прошел через такой ад, что просто удивительно, как я остался в живых. По всем законам вероятности я должен был погибнуть, но каким-то необъяснимым чудом я уцелел. В своих расчетах Диана не предвидела того, с чем я столкнулся на бесконечности. Знай она об этом, то ни за что не позволила бы мне идти на верную смерть...

Диана!.. Мое сердце защемило. Как давно я не видел ее, мою милую девочку, мою любимую...

О, Зевс-Юпитер! А как же Дейрдра?.. Диана... Дейрдра... Кого из них я люблю? Кто мне дороже?..

Боги, что я наделал?! Я влюбился в Дейрдру, не разлюбив Диану...

Я подавил поднявшееся во мне отчаяние и постарался выбросить эти мысли из головы. Позже я разберусь, должен разобраться. А сейчас не время для сердечных дел.

Итак, я достиг цели. Я оказался у Истоков Сил Формирующих Мироздание, которые здесь, в мирах, названных Врагом Срединными, были на несколько порядков мощнее, чем там, где я родился, в мирах Экватора и Полярных Зон, всю совокупность которых, следуя грубой аналогии со сферой, я решил назвать Внешними. Судя по всему, в Срединных мирах нет причащенных, нет Властелинов и их Домов. Благодаря близости к Источнику здешние Одаренные могут общаться с силами без Причастия, но у них нет доступа к глубинным антиэнтропийным процессам в недрах Потоков Формирующих, и по этой причине продолжительность их жизни такая же, как у обыкновенных неодаренных людей. Даже короли Лайонесса из рода Лейнстеров с их так называемой фамильной Силой, отнятой у моего прадеда и тезки и так и не укрощенной ими по-настоящему, даже они жили, болели и умирали как простые смертные... А вот Колин, похоже, перещеголял своих предшественников. Интересно, каким могуществом он обладает? Его Образ Источника меня потряс. Это был символ высшего приобщения к первозданным силам, вроде Знака Янь у существ из Порядка и Знака Инь у созданий Хаоса. Теперь ясно, чем оперировал мой прадед. Книга Пророков Митры лгала - то был не Янь, а Образ Источника...

Эврика! Пытаясь укротить Формирующие, я совершенно позабыл о своем Небесном Самоцвете - сказалось многолетнее отсутствие практики. Теперь дело пошло на лад. С помощью камня я без труда установил контакт сразу с тремя Формирующими, затем прибавил еще две и еще одну и пока что решил на этом остановиться. Я чувствовал слабое покалывание в пальце, на который был надет перстень с Самоцветом. Мой камень действовал подобно понижающему силовому трансформатору, подключенному к высоковольтной сети. Мне даже казалось, что я слышу характерное гудение низкой частоты, но это было лишь следствием самовнушения.

Я продолжал лежать, наслаждаясь ощущением переполнявшей меня силы, как вдруг почувствовал присутствие рядом другого человека. Я весь собрался и рывком вскочил на ноги.

По пологому склону холма, у подножья которого я стоял, ко мне приближалась золотоволосая женщина, с ног до головы наряженная в ослепительно-белые одежды. Двигалась она медленно, плавно и величественно, словно не шла, а парила над землей. Она была прекрасная, гордая и недоступная, как Снежная Королева. Ледяной взгляд ее светло-голубых глаз будто пронзал меня насквозь. Я был уверен, что раньше не встречал эту женщину (если она женщина, если она вообще человек), но ее глаза, этот взгляд - жесткий, пронзительный и вместе с тем доброжелательный... Неужели наследственная память? Или просто deja vu?

Снежная Королева подошла ко мне почти вплотную, и тогда на меня со всех сторон, подобно водопаду, обрушился поток ее слов:

- Приветствую тебя, Кевин, сын Шона! Вот уж кого я не чаяла здесь увидеть, так это тебя.

- Кто ты? - требовательно спросил я, заранее уверенный в ответе.

Снежная Королева подтвердила мою догадку.

- Я Хозяйка Источника, - гордо сказала она.

- Вивиана, полагаю?

- Нет. Вивиана была одной из моих предшественниц. А почему тебя это интересует?

- Чтобы знать, за какие грехи убивать тебя - только за настоящие или также за прошлые.

Величественно изогнутые брови Снежной Королевы плавно поднялись вверх. Казалось, парящая в небе птица сделала неторопливый взмах крыльями.

- Ты хочешь убить меня?

- Да, - коротко и веско ответил я.

Видно было, что она рассердилась.

- Ты смеешь дерзить мне, смертный?!

- Смею, - усмехнулся я.

Повинуясь моему мысленному приказу, Эскалибур выскользнула из ножен и повисла передо мной в воздухе острием к верху. Привычным, отработанным до автоматизма движением мои пальцы обхватили знакомую рукоять, серебряный клинок шпаги вспыхнул и ослепительно засиял, а мой Самоцвет почти явственно загудел, подключаясь все к новым и новым Формирующим.

В глазах Хозяйки отразилось неподдельное изумление.

- Ты так умело манипулируешь силами! Кто ты такой? Разве ты не Кевин Мак Шон?

- Последние двадцать лет я был им. Но не всегда.

- Вот как? И кем же ты был раньше?

- А тебе не все равно, от чьей руки ты примешь смерть? - едко осведомился я. - Какая тебе разница? Смерть не имеет лица.

- Ошибаешься, Кевин-как-там-тебя-еще. - По внешнему виду Хозяйки я не мог определить, боится она меня или же играет со мной. - Сейчас у смерти твое лицо. А я не хочу умереть от руки друга.

Я громко, с издевкой захохотал.

- Вот уж нет! Я не друг твой - я твой палач.

- Но почему ты так жаждешь моей смерти? - спросила она. - Хочешь пройти к Источнику?

- Может быть, может быть.

- Так проходи же. Ты нравишься мне, и я не стану тебе мешать.

Я удивился. С чего бы такая уступчивость? Неужто она испугалась?

- Поздно, - небрежно обронил я. - Твоя предупредительность не спасет тебя. Признания в любви тебе не помогут.

- Ну хоть скажи: кто ты на самом деле?

- А что, так тебе будет легче расстаться с жизнью?

- По крайней мере, перед смертью я не буду мучиться вопросом, кто убил меня и за что.

Я пристально поглядел на нее. Все-таки она играет, решил я. И переигрывает.

- А почему бы и не сказать, - пожал я плечами. - Меня от этого не убудет, а ты вскоре умолкнешь навсегда.

- Ну! - неторопливо произнесла Хозяйка. - Рассказывай же!

Я насторожился. Она была слишком беспечна в преддверии смертельной схватки. Может быть, она не воспринимает происходящее всерьез? Или твердо уверена в собственной неуязвимости? Ее интерес к моей личности был вполне естественен и логичен, но что-то в ее поведении не давало мне покоя. Было в ней что-то смутно знакомое, кого-то она мне напоминала... Ай, ладно!

- Я Артур, сын Утера, короля Света, повелителя Рассветных миров Экватора, - сказал я. - Мое родовое имя Пендрагон. Думаю, оно небезызвестно тебе.

Хозяйка ахнула и во все глаза уставилась на меня.

- Тот самый Артур...

- Нет, не тот самый, - ухмыльнулся я, наслаждаясь ее замешательством. - Я просто Артур, сын Сумерек и Света. А тот самый Артур был дедом моего отца. Он долгое время правил в Авалоне, пока некая дама по имени Вивиана не задумала погубить его.

- Однако не погубила, - справившись со своим изумлением, заметила Хозяйка. - Он остался в живых и даже, как я погляжу, сумел произвести на свет неплохое потомство.

Я рассудил, что грех не воспользоваться случаем, чтобы раздобыть кое-какую информацию о моем легендарном предке.

- Что ты знаешь о последних днях царствования Артура? - спросил я. Из того, о чем не говорится в легендах.

- Очень мало, - сказала она. - Мне известно лишь то, что Мерлин Амброзий принес смертельно раненного короля в Безвременье и погрузил его в воды Источника. Источник принял Артура и унес его далеко-далеко, в бесконечность, а Мерлин вернулся к людям и объявил, что...

- В бесконечность?! - резко перебил ее я. - Откуда ты знаешь это?

- От верблюда! Как Хозяйка Источника я должна это знать.

Клинок моей шпаги засветился еще ярче, острие описало круг на уровне груди Хозяйки.

- Ну-ну! А может, ты и есть Вивиана?

- Я не Вивиана, - прозвучал в ответ знакомый голос. - Меня зовут иначе.

Ее слова больше не обрушивались на меня подобно водопаду с небес. Потрясенный, я смотрел, как золотые волосы Снежной Королевы начали темнеть, черты прекрасного лица утратили прежнюю четкость и правильность, лицо стало круглым, нос уменьшился, на скулах и переносице появилось множество веснушек, фигура из стройной превратилась в щуплую...

- Бранвена! - воскликнул я. - Это ты?!

- Да, - улыбнулась она. - Это я. Ты еще желаешь моей смерти?

- Юпитер-Громовержец, порази меня молнией! - выругался я на родном языке моей матери. - Что ты здесь делаешь?

- Я Хозяйка Источника, - вскинув голову, надменно ответила Бранвена.

- Ты?!! - Я никак не мог поверить в реальность того, что происходило у меня на глазах, и едва сдерживался, чтобы не ущипнуть себя за руку. - Ты - Хозяйка?!

- Да. С недавних пор.

- Ага... С каких именно?

- С дня коронации Колина.

- А что сталось с прежней Хозяйкой?

- Я убила ее.

- Ты?!

Глаза Бранвены потемнели от гнева.

- Я утопила эту суку в Источнике. Ее сожгла первозданная мощь.

- Невероятно! - сказал я, отчасти досадуя, что меня опередили. - Уму непостижимо... - Тут я сообразил, что продолжаю держать Эскалибур, направив ее острием в грудь Бранвене. Спохватившись, я вложил шпагу в ножны и спросил: - А как тебе это удалось?

- Одолеть Хозяйку и занять ее место?

- Ну да.

- О, это оказалось проще простого. Она была совсем слабая, почти беспомощная. - Бранвена презрительно усмехнулась. - Видно, давно ей не приносились человеческие жертвы.

- Так ты и это знаешь? - удивился я.

- О планах Аларика относительно Дейрдры? Да, знаю. А ты когда узнал?

- Только что.

- И тотчас ринулся в Безвременье, чтобы свести со мной счеты?

- Не с тобой, а с прежней Хозяйкой.

- Что ж, похвальное рвение, но ты опоздал. Она уже заплатила за все сполна - и за покушение на Дейрдру, и за искушение Эмриса, и за смерть дяди Бриана.

- Она была причастна и к убийству короля?

- Еще бы. Прежняя Хозяйка Источника стояла у истоков всех гнусных дел. Когда затея с похищением Дейрдры провалилась, она подговорила Эриксона, а через него и Эмриса, организовать убийство дяди Бриана. Бешеный барон получил от нее формулу зомбирующего заклятия...

- Ого! - сказал я. - Значит, убийца короля был зомби?

- Вот именно. Так что гнев королевского правосудия обрушился явно не по адресу - родственники того бедолаги не получили ровно ничего от врагов Короны и Государства.

Я посмотрел на Бранвену с уважением.

- Кажется, я догадываюсь, кто помог им бежать из тюрьмы.

Она утвердительно кивнула.

- Сейчас они в безопасности и на жизнь свою не жалуются, разве что иногда тоскуют по родине. Я не могла допустить, чтобы невинные люди сгнили в темнице, расплачиваясь за чужие грехи.

- А как там насчет виновных? - осведомился я.

- Хозяйка мертва, Эриксон вскоре свое получит, а что касается Эмриса, то он мой брат.

Я не стал возражать, выдвигая аргумент, что Эмрис преступник. В отличие от Кевина Мак Шона, я хорошо знал, что такое тирания родственных уз. Даже к брату Александру, наряду с ненавистью, я испытывал нечто вроде привязанности, хотя при определенных обстоятельствах мог бы убить его - и однажды пытался это сделать.

- Ладно, - сказал я. - Оставим Эмриса... на некоторое время. Сейчас у меня более важные дела. Прежде всего я намерен повидать Источник. Его Образ, который носит в себе Колин, чертовски заинтриговал меня.

Бранвена вдруг заволновалась. Ее большие голубые глаза посмотрели на меня с тревогой и опасением.

- Если ты вправду принц Артур из рода Пендрагонов, не собираешься ли ты предъявить претензии на престол моего брата?

Я загадочно улыбнулся и промолчал. По правде говоря, я еще не решил, что буду делать, у меня просто не было времени, чтобы строить дальнейшие планы. До того как Бранвена задала мне этот вопрос, я не рассматривал такую возможность. Но позже я непременно рассмотрю ее - мысль стоящая. Я никогда не отличался чрезмерными властными амбициями, однако перспектива править в легендарном Авалоне, на легендарной родине моего не менее легендарного предка, основателя нашего Дома, - такая перспектива способна вскружить голову любому сыну Света, даже тому, кто предпочитает Сумерки, то есть мне.

Так и не дождавшись ответа на свой вопрос, Бранвена задала следующий:

- Как ты попал сюда? Ты сумел открыть Врата без Ключей?

Я не видел никакого смысла играть с ней в прятки и рассказал ей все как было. Пусть лучше, решил я, первой она услышит мою версию происшедшего.

- М-да, - задумчиво промолвила Бранвена, когда я закончил свой сказ. - Теперь ты будешь метить не только на корону Колина, но и на его невесту.

- Я не понимаю тебя, - сказал я, впрочем, уже догадываясь, что она имеет в виду.

- Ты еще не успел прочувствовать это, но вскоре это придет. Как ты думаешь, почему тебя влечет ко мне вопреки всем твоим утверждениям, что любишь ты Дейрдру? Ведь не зря король Вортимер предупреждал о возникновении нежелательных связей.

- Неужели...

- Да, да, да! Ты был также и моим Отворяющим.

- Я нес Знак Мудрости, а не Жизни, - заметил я.

- А я женщина. В этом-то вся соль. Если Знак Силы несет мужчина, доминирующей является связь Огонь-Земля, но в случае с женщиной преобладает другая сторона Четырехугольника Стихий, Огонь-Воздух. Вот так и получилось, что Колин не на шутку увлекся Даной, а ты - мной.

- Ты прошла через Врата вместе с Колином?

- Одно уточнение: перед ним. В ночь накануне коронации Колин оставил свой Огненный Глаз в ящике стола, вместо того, чтобы немедленно уничтожить его. Он не внял совету Даны - а ведь она предупреждала его, что опасно оставлять камень без присмотра.

- Откуда ты это знаешь?

- Я слышала. Я вообще люблю совать свой нос в чужие дела и просто обожаю подслушивать секретные разговоры. Мой план родился во время вашей беседы с архиепископом; поначалу меня прельстила перспектива приворожить тебя с помощью этих камней. Ведь я, дурочка, втюрилась в тебя с первого взгляда, а ты... Ай, ладно. Черт с тобой. Одним словом, тогда я не думала о Силе, тем более - о должности Хозяйки.

- С трудом в это верится, - сказал я.

- Тем не менее это так. Я была без ума от тебя, а когда девушка впервые влюбляется, она совершенно теряет голову. Так случилось и со мной... Впрочем, все это сантименты. Сейчас уже не суть важно, каковы были мои побуждения, важен конечный результат. В ту ночь, когда все легли спать, я тайком пробралась в кабинет Колина, взяла его камень, настроилась на него, затем, поскольку камень был уже настроен и на меня, и на Колина, а Колин был настроен на Знак Силы, я смогла - не скажу, что это было легко, - настроиться на Знак Силы, который Колин держал при себе. Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Со скрипом, но понимаю.

- А во время коронации я держала постоянный контакт с вашей троицей, оставаясь при том незамеченной. Это я умею делать.

- Я восхищен твоим мастерством, Бранвена, - сказал я, ибо она хотела это услышать. - Ну а что было дальше?

- Как только вы с Даной отворили Врата, я проскользнула впереди Колина и очутилась здесь. Меня встретила Хозяйка, мы крупно повздорили, так как я уже знала от Эмриса о ее злодеяниях. Наша схватка длилась недолго; я довольно легко победила ее и утопила в Источнике. Затем я сама окунулась в Источник, прошла Путь Посвящения и Круг Адептов, а потом перенеслась в следующее мгновение и встретила Колина уже в роли новой Хозяйки.

- Что значит твое "перенеслась в следующее мгновение"? - спросил я, вспомнив слова Колина о странном поведении времени в этом месте.

Бранвена зябко повела плечами.

- Здесь нет времени, Кевин-или-Артур, разве ты не чувствуешь? Ты можешь годами, веками бродить здесь - а в материальном мире не пройдет ни секунды, ни десятой, ни сотой, ни тысячной доли секунды. Прежняя Хозяйка могла жить здесь постоянно, потому что была бесплотной, и мне страшно подумать, какой ад царил в ее голове, к каким мрачным глубинам преисподней прикасалось ее сознание... Знаешь, порой мне кажется, что она с радостью приняла смерть.

- Думаешь, она хотела умереть?

- Думаю, да. Она была пленницей Безвременья, она была лишена человеческой плоти и не могла жить в материальном мире - только здесь. А здесь... - Бранвена снова поежилась. - Здесь можно отдохнуть, набраться сил, зализать раны, поразмышлять, но жить здесь - нет, это ужасно!

- А Колин думает, что ты живешь здесь постоянно, - заметил я.

- Это я так сказала ему, чтобы ввести его в заблуждение и внушить должное почтение к моей персоне. Пусть он боится меня. На самом же деле я просто чувствую, когда он приходит к Источнику, и успеваю опередить его.

- Он даже не подозревает, что ты - это ты?

Бранвена усмехнулась.

- Нет, право, до чего мужчины бывают слепы! Это надо же: не узнать родную сестру, пусть и в ином обличьи... Между прочим, - кокетливо добавила она, принимая облик Снежной Королевы. - Как я выгляжу?

- Ты прекрасна, - искренне ответил я.

- Теперь ты не отказался бы заняться со мной любовью?

- Это исключено! - резко произнес я и тут же усомнился: а так ли это?

Сомнение, видимо, отразилось на моем лице, потому что Бранвена звонко рассмеялась.

- Ах, Кевин, бедолага! И что ж тебе делать? Ты стал сердцеедом поневоле. Дейрдра, я, а теперь вот и Дана.

И еще Диана, тоскливо подумал я. Ни Бранвена, которая вызывала у меня похоть, ни Дана, к которой я пока что не питал никаких чувств, кроме симпатии, не могли сравниться с Дейрдрой, которую я любил. Но Диана... Я любил ее всем сердцем, всей душой.

Как и Дейрдру...

- Здесь бывает еще кто-то, кроме тебя и Колина? - поинтересовался я, переводя разговор на другую тему.

- Относительно недавно заявился один нахальный тип из соседнего мира, довольно гадкого и отвратительного. Там теснотища невообразимая, дома в десятки этажей - уродливые коробки, шум, гам, вой сирен, дни и ночи суматоха, множество машин, гигантских заводов, полно дыма, копоти, огромные свалки, где жутко воняет, и... эта... радиация. Ты знаешь, что это такое?

- Увы, знаю. Так что же стало с тем типом?

- Я утопила его в Источнике.

- Круто! - сказал я. - Чем он тебе не угодил?

- Он не понравился мне. Он был такой же гадкий и отвратительный, как и весь его мир.

- Ага, понятно...

- А накануне своей смерти, - продолжала Бранвена, - сюда сунулся Аларик Готийский - хотел втихаря пробраться к Источнику. Жаль что я его упустила! Я бы не сразу убила его; я бы устроила ему такое пекло, что черти в аду мне позавидовали бы.

Я невольно поежился. Однако замашки у новой Хозяйки Источника! Боюсь, недалек тот час, когда и она потребует человеческого жертвоприношения. И тоже девицу, но никак не девственницу.

- А меня ты пропустишь к Источнику?

Бранвена с нежностью посмотрела на меня и немного печально улыбнулась.

- Ты слишком могуч, Артур, сын Сумерек и Света, чтобы спрашивать моего согласия. Даже если бы я хотела остановить тебя, то вряд ли бы преуспела в этом.

- А так ты не хочешь?

- Я не знаю, чего хочу. С одной стороны, Колин мой брат, с другой же - ты мне очень нравишься. Я люблю тебя, Кевин. Если ты не в силах оставить ради меня Дейрдру, женись на ней, я не против, но будь моим тайным мужем. Мы проведем наш медовый месяц в Безвременье.

Я опустил глаза и промолчал. Я не мог ответить ни да, ни нет. Меня сильно влекло к Бранвене, особенно в ее новом облике Снежной Королевы, она была слишком прекрасна, чтобы так просто отказать ей. Но я не хотел изменять Дейрдре...

А ведь я уже изменил Диане, я предал нашу любовь! И я не сомневался, что, встретившись с ней, я снова совершу измену. Я изменю Дейрдре...

Я оказался между Сциллой и Харибдой. Я должен стать циником или сойти с ума. Я не хотел становиться циником, я не хотел быть сумасшедшим...

- Что ж, ладно, - сказала Бранвена, нарушая затянувшееся молчание. Пойдем к Источнику.

Она повернулась ко мне спиной и пошла - нет, плавно заскользила к вершине холма. Она была совсем не похожа на ту Бранвену, девушку-подростка с нескладной фигурой, которую я знал. Она здорово повзрослела и стала женщиной, Хозяйкой Источника.

Несколько секунд я не двигался с места, глядя ей вслед. Я прошел долгий путь, чтобы достичь своей цели. Я пересек бесконечность, потерял память и стал младенцем. Мне пришлось вновь становиться взрослым, начинать все с чистого листа. Я снова был ребенком, подростком, юношей, по второму разу я жадно познавал мир, мне посчастливилось снова испытать муку и радость первой любви... А потом я обрел себя, обрел память о прежней жизни и обрел боль. На меня свалилось множество проблем, от сугубо личных до глобальных, мирового значения, уклониться от решения которых не было никакой возможности.

Первое и главное, это, конечно, Источник. Он давал невероятное могущество, такое большое, что людям с их неустойчивой психикой, с их склонностью к разного рода крайностям, с их амбициозностью, с их жаждой власти, с их фанатизмом, ни в коем случае не следовало им обладать. Никого, в том числе и меня, нельзя и близко подпускать к Источнику - но это лишь в идеале. А в действительности доступ к нему существует, и я был бы глупцом, если бы не воспользовался этим.

Далее, Авалон. Перспектива царствовать в нем и основать свой собственный Дом представлялась мне все более заманчивой. Этим бы я утер нос не только моему брату Александру, которого ненавидел, но также и Амадису, с которым я дружил и которому, вместе с тем, я всегда завидовал, потому что он был наследником престола в Царстве Света.

Однако, на моем пути к этой цели стоял Колин, который был моим другом.

А еще были Диана и Дейрдра, которых я любил. Причем обеих и одновременно...

Бранвена остановилась и окликнула меня. Я тяжело вздохнул и следом за ней, Снежной Королевой, Хозяйкой Источника, начал подниматься по склону холма.

Вокруг царило Безвременье.