Путь чужака

Глава 1Игрок

Стас шел с работы. Не шел — летел, предвкушая, как включит комп и погрузится в мир Игры. Игры с большой буквы!

Серые пятиэтажки купались в моросящем сумраке. Проезжавшие машины казались чужеродными насекомыми с горящими безразличными глазами, а люди… Люди были просто незаметны, безликими, серыми призраками скользя по тротуарам. Унылая мерзость вокруг. То ли дело — просторы Сияющей Саванны, буйство красок и экзотические животные! Вот где есть на что посмотреть и по-настоящему интересно жить!

А какие квесты, какие приключения! Каждый день, да что там, каждую минуту ты — свидетель или участник интересного, поучительного и захватывающего события. Вот идет человек. Прохожий как прохожий — ничего примечательного. А в Игре нет просто прохожих! Там каждый интересен по-своему. Каждый на чьей-то стороне. Одних привлекает Анклав Бессмертных, других — Лесное Братство, третьи воюют против тех и других на стороне Кровавого Союза. Встречаясь с врагом, ты бьешься насмерть за свою землю, мстишь за товарищей, вершишь историю мира!

Там встречаешь прохожего, незнакомца, но своего! — и радостно приветствуешь, как друга, а уж если тебе помогли или спасли от смерти… Такое не забывается. Сколько раз Стас помогал совершенно незнакомым людям, вступая в схватку с вражескими игроками, жертвовал жизнью, предоставляя друзьям шанс спастись. Сколько раз, видя плохо одетого или слабо вооруженного игрока, давал ему денег. Просто так, из жалости. Почему бы не помочь? В Игре Стасу нравилось быть щедрым. Наверно, потому, что в жизни это редко удавалось. Хотя и в Игре деньги на дороге не валяются. Их зарабатывают в походах и сражениях, продажей собственноручно изготовленных вещей, для чего нужно месяцами «качать» избранную профессию и искать редкие «реги».

Там встретишь врага — возненавидишь! Вспомнишь, как тебя убивали из засады, как маг запредельного уровня играл с тобой, словно кошка с мышонком, превращая то в овцу, то в черепаху, а потом одним ударом прикончил. Ты помнишь вражеские рейды на твою землю, когда вырезались все, от слабых игроков до самого последнего моба… «И ярость благородная вскипает, как волна!» Кстати, старые песни о войне отлично бы вписались в бэкграунд, на все сто!

Конечно, как и в жизни, здесь случалось всякое. Бывало, и свои обманывали, предавали, бросали в беде… Ведь за нарисованными эльфами и гоблинами — такие же люди, игроки. Но эта жизнь проживалась легче, обиды забывались быстрее, а радость от побед и общения была во сто крат сильнее! Почему? Стас не раз думал над этим и пришел к выводу: здесь люди не стесняются жить, быть самими собой. Знакомые Стасу игроки позиционировали себя весьма любопытным образом. Тихий и незаметный Вовчик в Игре был огромным, бугристым от мускулов орком, брутальным грубияном, рассыпавшим скабрезные шуточки. И ник был соответствующий: «Пенетратор». Красивые и чопорные эльфийки избегали его, как могли. Другой приятель, Николай, с которым когда-то учились в техникуме и в гетеросексуальной ориентации которого не усомнится завзятый скептик, — вообще играл за гномиху с зелеными косичками, торчащими грудями и толстыми короткими ножками. Почему не за мужчину? На этот вопрос Коля отвечал, блестя глазами: нравится! Гномихи не прельщали Стаса ни в игре, ни в жизни, но вот что удивительно: с поклонниками у Коли был полный порядок! В очередь выстраивались. Даже на дуэли за нее, то есть за него, бились! Эх, сюда бы старину Фрейда! Та-акой простор для исследований! Поле непаханое.

…Стас взбежал по лестнице — лифтом пользоваться не любил — и открыл квартиру. Скинул ботинки, повесил куртку и — к компьютеру. Пока грузится, успеешь помыть руки и подогреть еду. Ел Стас за компьютерным столом, чем постоянно нервировал Таню. Но до прихода Тани еще час. Целый час игры!

Пока комп с натужным гудением переваривал файлы, Стас перебирал в памяти то, что следовало сделать в первую очередь. Раньше он записывал предстоящие дела на клочках бумаги, чтобы не забыть, но в последнее время перестал, потому что это едва не закончилось скандалом. Найдя такой клочок на столе, жена прочитала: «В субботу сводить Алуэтту в Бронзовый Лес. Не забыть бафнуть…»

Потом он долго и мучительно объяснял жене, что Алуэтта — всего лишь знакомая по игре, он даже не знает ее настоящего имени, Бронзовый Лес — не новый ресторан, а бафнуть — не то, о чем она подумала, а магическое благословление…

Вообще они с Танькой жили дружно. Два года назад сыграли свадьбу, и все было хорошо. А стало еще лучше, потому что, кроме Таньки, в его жизни появилась Игра! Как он раньше жил без нее — Станислав представлял с трудом. Да, бывало, поигрывал запоями, когда выходила очередная крутая игрушка, случалось, увлекался на месяц или полгода. Но все это было не то — как случайные девчонки перед настоящей любовью. Да, он влюбился в эту Игру, втрескался по уши, как мальчишка, и был счастлив.

Жаль вот, что Таня не разделяла его счастья. Он часто предлагал жене поиграть вместе, но она отмахивалась, говорила, что устала смотреть в монитор на работе, еще дома не хватает. И включала «Дом-3».

В принципе его это устраивало. Жена смотрела телевизор, он занимался своим делом — и все довольны.

Но оказалось, что доволен только он. Таня стала заметно нервничать, когда Стас усаживался за компьютер и исчезал из дома. Именно исчезал, потому что с этого момента он не слышал и не видел ничего вокруг. Как-то раз Таня разделась до белья и демонстративно прошлась по комнате, как на дефиле. Ответом было сопение рубящего компьютерных монстров мужа.

— Стасик!

— Что? — Он повернулся в кресле и посмотрел на нее. — Что случилось?

— Не видишь?

— Что, новое белье?

— Нет. Просто ты совсем не обращаешь на меня внимания.

— Почему не обращаю?

— Потому что эти игры для тебя важнее! Важнее, чем я!

— Почему важнее? — слабо запротестовал Стас, в душе понимая, что жена права. По крайней мере, в данный момент.

— Потому что с ним, — ее палец указал на компьютер, — ты проводишь больше времени, чем со мной. Ты очень изменился, Стас. Ты заболел этой игрой! По телевизору говорят, что дети болеют игровой зависимостью, но это — дети! А ты?

— А чем я хуже? — пошутил Стас. Он поднялся и обнял жену. — Ну, не дуйся. Хочешь, я сейчас выключусь и мы куда-нибудь сходим?

— Уже не хочу.

— А чего же ты хочешь?

— Чтобы ты перестал играть!

— Я же не требую от тебя не смотреть телевизор, хотя мне тоже не нравится то, что ты смотришь!

Лучшая защита — нападение, но положение было хуже, чем он ожидал. В душе Стас чувствовал, что виноват. Пожалуй, он действительно заигрывается временами, но отказаться от Игры… Нет! Должно произойти что-то серьезное, чтобы он бросил играть. Мировая война, например, или явление внеземного разума… Хотя вот на днях такое явление произошло: неожиданно выскочивший из кустов монстр рыкнул так, что Стас чуть со стула не упал. Вот это эффекты! Инопланетяне так не смогут.

Разборки продолжались.

— Ну, может быть у человека хобби? Вот Игра — мое хобби!

— Да не хобби это, а болезнь!

— Оденься — замерзнешь.

Таня покачала головой и ушла в другую комнату. Вернулась одетая.

— Нормальному мужику только покажись в неглиже — сразу про все забудет, а ты…

— А я ненормальный. Зато и на других в неглиже не смотрю. Цени.

Воспользовавшись паузой в игре, Стас соскочил со стула и сгреб Таню в охапку. Поцеловал и почувствовал: вовремя.

— Так это ненормально! — Таня уже улыбалась. — Что ты за мужчина?

— А-а, может быть, лучше сидеть в порносайтах? Настоящие мужчины только там и находятся! — Держа жену в объятиях, одним глазом Стас следил, чтобы какой-то не в меру ретивый моб не накинулся на брошенного в диком и опасном лесу персонажа. — А настоящие женщины там на картинках? Это абсурд, Таня! Не уподобляйся дурочкам, которые мыслят стереотипами. Настоящие мужчины, ненастоящие мужчины… Тысяча людей — тысяча мнений, большинство из которых зависят от настроения, то есть не могут считаться объективными.

Тане нравились умные речи, Стас это знал и умел говорить умно, когда того требовала ситуация. Через минуту и несколько поцелуев конфликт благополучно затих, по крайней мере, так казалось Стасу. И он снова погрузился в Игру.

…Всадник скакал через прерию, объезжая разгуливавших по ней монстров. Ярко-желтое солнце слепило глаза, редкие деревца раскачивал ветер, небо заволакивали надвигающиеся с востока тучи. Будет гроза. Плохо, но все лучше промозглой слякоти за окном. Боевой конь оставлял на земле отчетливые следы, вода редких ручьев расплескивалась копытами — да, разработчики просто молодцы! Стас мог минутами любоваться великолепными пейзажами, вырисованными и с мастерством, и с любовью. Не хватало лишь ощущений и запахов, но в будущем появятся и они! Стас не мог представить, что станет тогда с человечеством. Даже Танька будет играть, сто пудов!

Впереди показался город. Столица. Там он сможет починить потрепанную в боях броню, запастись лечебными зельями и взять новый захватывающий квест. Перед городом раскинулись возделанные поля, на которых трудились прилежные мобы. Вот проскакал отряд стражников. Заметят врага — изрубят в капусту. Но Стасу нечего бояться. Здесь он свой. Вдалеке виднелись горы, за ними — вражеская территория. Оттуда приходят враги, а скоро он сам отправится туда, как только сколотит хорошую банду. И постарается, чтобы их надолго запомнили!

Вот и ворота. Рослые стражи с огромными топорами покачиваются, переминаясь с ноги на ногу. Ну как живые! Стас миновал ворота и оказался в городе.

Красивая мощеная мостовая. Сотни домов, в каждый из которых можно зайти — и хозяин расскажет тебе какую-нибудь историю. Десятки лавок, где можно купить и продать все, что угодно. Прохожие: медлительные, неторопливые мобы и вечно спешащие игроки. И заменявший шум города говорливый чат. Стас обожал столицу.

— Бафните меня, плиз! Мне в Сумеречные дебри идти! — умолял кучковавшихся у лавки магов игрок, судя по одеждам, принадлежавший к гильдии ассасинов. — Ну, бафните!

— С удовольствием, сладенький, скажи только: куда? — ответил кто-то из магов, и чат взорвался веселыми смайликами. Стас расхохотался.

— Не унижайся, ты же ассасин! — быстро набил он попрошайке, но тот сконфузился и убежал.

Стас поскакал дальше. Надо бы заглянуть на аукцион, выяснить, не появился ли приличный шмот, затем отправить приятелю кожу, содранную с убитого Стасом дракона. Приятель шил кожаные доспехи, а кожа дракона — отличный и редкий компонент.

Вот толпятся человек десять — явно собираются в рейд. Стас догадался куда: пещеры Последнего Крика. Иначе с чего бы каждый второй принял облик демона с огнедышащей пастью и рогами? Некоторые монстры принимают их за своих собратьев и не нападают. Но такой трюк стоит немалых денег.

— Сегодня в аду день открытых дверей? — пошутил Стас, останавливаясь перед отрядом. К нему повернулись. «Ну, смотрите, — не без гордости подумал Стас. — Доспех — круче некуда, меч и вовсе легендарный. Обзавидуетесь!»

— Вали своей дорогой! — наконец пропечатал один, по-видимому, самый авторитетный.

— Грубишь? — спросил Стас. Дуэли в этом мире были обычным явлением. — Смотри, рога поотшибаю!

На дуэль никто из них не решился. К нему повернулись спиной, давая понять, что разговор окончен. Стас усмехнулся. Нубы. Куда им до него! Хотя всей толпой, конечно, загасят. Как и в жизни, никакой чемпион в полутяже не выстоит против толпы наглых подростков, если скопом накинутся. Вот это и нравилось Стасу в Игре: каким бы ты ни был крутым, исход схватки порою трудно предсказать. Потому что, кроме легендарного меча, должны быть и мозги.

— Я хочу в Египет!

— Что? Зачем? — спросил он, не отрываясь от компьютера. Персонаж Стаса мощным ударом поверг на землю очередного моба.

— Как зачем? Посмотреть пирамиды, увидеть море!

— По телевизору посмотри!

— Это ты в компьютере смотри, а я хочу по-настоящему!

Стас пожал плечами:

— Денег нет, ты же знаешь.

— Меньше за играми сидеть надо. У Варьки, вон, муж постоянно халтурит, зарабатывает. Машину купил, за границу каждый год ездят.

— Не у всех бывает халтура.

— Ты даже не ищешь!

— Я здесь халтурю, — улыбнулся Стас. — Знаешь, сколько у меня всего? Дом есть с видом на море, денег куча.

Таня усмехнулась.

— Все шутишь? Разве это деньги? Разве на них можно что-то купить?

— Можно, — серьезно ответил Стас. — И еще как можно. Знаешь, какой на мне шмот? На триста тысяч!

— Ты бы лучше здесь триста тысяч заработал! Кушать-то ты в этом мире хочешь!

— И здесь тоже надо! Если не поешь — силы теряются, биться не можешь как следует…

Таня махнула рукой, горестно закатив глаза. Как ребенок маленький! Правду говорят: мужчины от детей отличаются лишь дороговизной игрушек… С другой стороны, она не могла не признать, что по сравнению с тем же Павликом Стас всегда вовремя приходит домой, от него ни разу не пахло чужими духами, он не просаживает ползарплаты в спортбарах, как его приятель Жорик, не приходит пьяным. Ее мама ценила Стаса, говорила, что ей достался примерный муж, за которого нужно держаться всеми руками, а если потребуется, то и зубами.

— Ну, если не в Египет, то хотя бы в Сочи съездить.

— Сочи — это вообще клоака. Море грязное, одни хачи вокруг. Ха, Египет! Хочешь, Боргестан тебе покажу? Вот где красиво!! Мне как раз в ту сторону лететь. Сейчас увидишь.

— Какой Боргестан?! Это все нарисовано, как ты не понимаешь?! — взорвалась Таня. — Ты что, уже не способен нарисованное от настоящего отличить? Тогда тебе к врачу надо идти!

— Если уж на то пошло, — спокойно ответил Стас, убивая вражеского воина, — то изображение в твоих глазах не что иное, как отражение света в шариках и колбочках зрительного нерва. То есть процесс, фактически идентичный изображению на экране. Тебе нравится одно изображение, мне другое. Что же, из-за этого ссориться?

Он улыбнулся, на миг превратившись в прежнего Стасика, но только на миг. Через секунду он снова уставился в монитор. Глаза прищурились, ладони крепко сжали «мышь». Тело напряженно подалось вперед. Таня взглянула на монитор: увешанный броней так, что походил на шкаф, воин ожесточенно рубился с толпой скелетов. Из динамиков слышались леденящие душу вопли и треск крошащихся костей.

— Нет, я когда-нибудь разобью твой компьютер! Зубами провода перегрызу!

— Там высокое напряжение, — предупредил Стас. — Не нервничай. Скоро твой любимый «Дом-3» начнется… Ах, гад, ты магией! Сейчас я тебе покажу!!

— Ты меня совсем не любишь! — пожаловалась Таня.

— С чего ты взяла?

— Тогда ложись со мной! — сказала она. Стас повернулся в ее сторону.

Жена возлежала на диване, требовательно глядя на него. Секс у них случался, как правило, по ее инициативе, и Стасу это нравилось.

— Ты чего-то хочешь? Секундочку. — Он нажал несколько кнопок, встал со стула и подошел к ней.

— Нет. Только чтобы ты был со мной рядом. Ложись, и давай спать. Я не высыпаюсь.

— А как же… — Его рука легла на грудь Тани, но взгляд жены не потеплел.

— Нет, я устала.

— Хм, я не хочу спать. Я буду валяться рядом и попусту тратить время. Все равно не засну, ты же знаешь, я сова.

— Ты и так попусту его тратишь!

— Ну, не скажи! Еще немного — и шестидесятый уровень наберу!

Шутку не оценили.

— Стас, я уже не помню, когда мы вместе засыпали. Ты скоро с компьютером в обнимку спать будешь!

— Ну, Тань, не преувеличивай.

Таня сжала губы и стала раскладывать диван. Засыпая, она видела его сутулую фигуру перед монитором.

…В воскресенье, когда Стас в очередной раз отклонил предложение погулять, скандала избежать не удалось. Стас терпеть не мог ходить по бутикам. Он лучше поиграет. Выслушав упреки жены, Стас повернулся и уткнулся в компьютер. Ругаться он не любил.

— Ты вообще хоть что-то чувствуешь ко мне? — говорила Таня. — В последнее время я вижу только твою спину!

— Не преувеличивай.

— Я не чувствую, что ты меня любишь. Все твои чувства там. — Таня кивнула на компьютер. — Раньше ты таким не был. У тебя болезнь, зависимость, Стас.

— Ерунда. Я же не говорю, что все твои чувства забирает пилка для ногтей или телефон, хотя с ними ты общаешься часами…

— Ты ведешь себя, как бесчувственный чурбан!

— Таня, умоляю, не мысли стереотипами. Не слушай всякий бред. Не бывает бесчувственных мужчин или чувственных женщин. Все чувствуют одинаково! — Стас раздраженно бросил компьютер и повернулся к жене: — Вот откуда тебе знать, что я чувствую? Откуда кому-то знать, что в душе у другого? Вся эта говорильня: женщины — тонко чувствующие натуры, мужики — бесчувственные чурбаны, — все это бред сивой кобылы. Кто и когда измерял чувства человека? Где? Чем?? Это просто смешно! Как ты этого не понимаешь?

Он знал, что уходит от ответа, что Таня по-своему права. Но ведь и он закрывает глаза на ее недостатки, не обвиняет, не скандалит, а любит такой, какая она есть.

Стаса спас телефонный звонок. Он ухватился за трубку и был готов говорить с кем угодно, хоть с тещей, только бы не спорить с Таней.

— Привет. В бар идешь?

Это был Жорик.

— Эээ… А что, сегодня…

— Сегодня же игра! Забыл?

Жорик был старым школьным приятелем, но после школы их пути разошлись. Стас поступил в институт, а Жорик загремел в армию, но это не помешало им встретиться через год, когда Жорик отслужил. С тех пор приятели встречались регулярно, на днях рождения и между ними, когда проходили игры «Зенита». Как правило, они снимали столик в спортбаре, пили пиво, смотрели трансляцию и беседовали о своем.

— Забыл, — признался Стас, подумав, что Жорик позвонил весьма вовремя.

— Игра через полчаса. Столик я заказал.

— О’кей. Я буду! Сегодня игра, — сказал он, кладя трубку. — Я и забыл. Жорик уже ждет, поеду. Вот видишь, я способен оторваться от компьютера!

Таня не ответила, но Стас догадывался, что она подумала. Ему стало неловко. По сути, получается, она права: что я в спортбаре, что за компом — один хрен, не с ней. Надо бы на выходных сходить куда-нибудь вместе, а то действительно сидим по углам… Эх, жаль, что Таня не играет и не хочет! Вдвоем было бы так интересно и даже романтично. Он бы охранял ее, помогал, оберегал, открыл бы весь этот мир! Заплатил бы и за второй аккаунт!

Слушая тяжелое молчание Тани, Стас оделся и вышел на улицу.

Спортбар был неподалеку, в соседнем микрорайоне, и Стас отправился пешком. Таня хотела иметь машину, но Стас был против. Зачем машина, если до работы и ему, и ей недалеко, супермаркет тоже рядом? К тому же возись с ней, колеса меняй, масло… Нет, этот геморрой не для него. Стас не был белоручкой, умел забить гвоздь, ремонт в квартире делал сам, даже двери ставил самостоятельно. Но это была необходимость, а добровольно лезть в проблемы он не любил.

В бар он явился первым, назвал бармену фамилию и сел за заказанный столик. А через минуту подвалил Жорик, веселый, с синим шарфом на плечах. Стас тоже был болельщиком со стажем, но атрибутику не любил, а матчи смотрел по телевизору. Как всегда, взяли по кружечке пивка для разминки…

— Как семья? — спросил Жорик.

— Нормально, — махнул рукой Стас. Оба они прекрасно знали всю обстановку, так как регулярно созванивались по работе, но этикет есть этикет. — А у тебя?

— Тоже.

Матч еще не начался, но голос телекомментатора уже тонул в гомоне болельщиков и стуке пивных кружек.

— Стас, давно хочу спросить: твоя не ревнует?

— К кому?

— Ну… Вообще.

— Да не замечал. А что?

— А моя — зверь! И повода не даю, да и не женаты мы — а достала: куда идешь, да с кем, да что делать будете? Не понимает, что мужикам иногда просто поговорить надо. Вот думаю: может, стоит изменить по-настоящему, а то обидно, когда ругают ни за что.

Жорик усмехнулся и хлебнул пива.

— Так что тебе с Танькой повезло.

— Ну, в общем и целом…

— Вижу, что-то ты не в духе. Мой аналитический ум подсказывает, что у тебя проблемы. Давай, делись, легче станет. Для того я и здесь.

— Ты здесь для того, чтобы попить пива и посмотреть футбол.

— Теперь я еще больше уверен в том, что у тебя проблемы. Знаешь, почему? Потому что о проблемах не хотят говорить, а о них надо говорить — на этом весь западный психоанализ держится!

— Тоже мне, аналитик! — фыркнул Стас, вяло отмечая забитый «Зенитом» гол. Жора радостно завопил и затряс шарфом. «А Жорик прав, — подумал Стас, — вот даже футбол мне пофиг. Неинтересен стал. А когда-то и на стадион ходил…»

— А ты все играешь? — Жорик был единственным из приятелей Стаса, не игравшим и не признававшим компьютерные игры.

— Играю.

— Как тебе не надоест? Ааа, черт, левой ногой надо было бить, урод!

— Нет, не надоест, — улыбнулся Стас.

— Как ты можешь столько играть? Что там вообще интересного, не понимаю!

— Что интересного?! Ты хоть представляешь себе, какая это игра! Вот…

Жорик слушал вполуха, но Стас не мог остановиться. И лишь когда болельщики поутихли, он вдруг понял, что проговорил почти полтайма.

— Да, чувствуется, торкнула тебя игруха, — засмеялся Жорик. — Жуть. И все-таки не понимаю: что такого в этих играх, чтобы сидеть за ними днями напролет?

— А что такого в телевизоре, что некоторые смотрят его днями напролет? Я вот не могу. Игры — это действие, а ящик — бездействие. Вот основная разница. Ты смотришь фильмы, а я в них участвую!

— Это понятно, — отхлебнул пива Жорик. — Но фильм посмотрел раз, ну два. Ты в своей игрухе месяцами сидишь. Как не надоест — не понимаю!

Стас даже привстал:

— Да потому, что только в Игре я такой, каким хочу быть! Понимаешь?? На работе, где меня гнобят начальники, я не могу позволить себе быть гордым и сильным — вылечу с работы! А у меня семья! Это ты можешь делать, что хочешь, а у меня хренова туча проблем! Игра — все, что есть у моей души, в ней я — это я, понимаешь? Нет ничего, что давит, нет условностей! Да, там пиксели, рисунки, но есть еще кое-что… Отношения! Простые человеческие отношения, которые ушли в прошлое, в небытие, в задницу! А там это есть! И мы общаемся, любим, спасаем. И предаем. Да, и зло есть, куда же без него? Но оно спонтанно, оно не вызвано влиянием чертовой окружающей среды, социума, коммунистов и демократов, курса доллара и цен на недвижимость! Там все зависит только от тебя! И каждый может получить пропуск в рай, такой рай, какой сам хочет найти!

Жорик забыл о футболе и замер с пивной кружкой в руке, словно собирался произнести тост, но забыл нужные слова. Зато у Стаса их было много:

— Там я нашел справедливость. В Игре нельзя, имея кучу бабла, стать крутым — надо что-то делать, действовать, качаться, как говорят у нас. Причем качать не мышцы, а умения. Там постоянно учишься, с тобой всегда происходит что-то новое, каждый день новые встречи, эмоции. Все, что делается в Игре, как правило, делается сообща, в команде. Так легче и так правильно! Одиночкой не пройдешь Игру, не побываешь в удивительных местах, не увидишь многих чудес.

— Ты спятил, чувак.

— Да, я спятил. И счастлив, что спятил не от водки и футбола.

Стас залпом допил бокал.

— Ладно, Жорик, пойду. У меня дел немерено.

— Да ладно, какие там дела? Давай еще по кружечке. Матч же еще не кончился.

— Да там и так все ясно, — махнул рукой в сторону плазменной панели Стас. — Профу качать надо. Время не ждет. А вечером в инст идти.

— Куда идти?

— В инст. В подземелье, короче. Все наши соберутся, вся гильдия.

— Ты точно спятил, — сказал Жорик. — Интересно, тебе когда-нибудь эта хрень надоест? И что с тобой будет, когда это случится?

— Я об этом не думаю. Не надоест. А если надоест… Нет, такого не будет.

— Все когда-то надоедает, — глубокомысленно изрек Жорик. — Даже пиво! Веришь, иногда смотреть на него не могу!

— С трудом, — усмехнулся Стас.

Отклонив предложение Жорика довезти до дома, а Жорик, как всегда, ехал на такси, Стас отправился пешком. Идти недалеко, пару кварталов. Заодно от пива проветришься.

Стас шел, обходя лужи и ледяные наросты, на которых запросто навернуться и испачкать новые джинсы. Он думал об Игре. Путь к дому проходил мимо новых, недавно построенных многоэтажек. Вокруг довольно грязно, заборы убрали, а кучи строительного мусора остались неубранными. На другой стороне улицы располагались гаражи и редкий, доживающий последние годы лесок. Скоро и это место застроят. Длинная череда высоковольтных мачт убегала в темноту. На ближайшей колыхался прикрепленный каким-то безумным коммунистом красный флаг. Как он только туда взобрался? Стасу вдруг захотелось в туалет, и он пожалел, что не сходил отлить в спортбаре. «Потерплю до дома», — подумал он, но организм яростно протестовал. Понимая, что не дотерпеть, Стас посмотрел на другую сторону дороги. В лесок!

Согнувшись, на полусогнутых ногах он пересек пустынную улицу и рванулся к ближайшим кустам. Как назло, рядом горел дорожный фонарь. Стас выругался и пошел в глубь леска, попутно расстегивая штаны. Сейчас. Уже скоро. Да-а-а…

На душе полегчало. Стас блаженно выдохнул, застегнул ширинку, повернулся и замер. В шаге от него прямо в воздухе колыхалось расплывчатое черное пятно. «Нет, я не пьян, — мелькнуло в голове Стаса, — я ведь выпил всего ничего. Тогда что это?»

Странное образование не имело форм. Объемная черная клякса пульсировала, как живая, постоянно меняясь, но оставалась все тем же расплывчатым нечто. Оно не двигалось с места, и Стас, осмелев, сделал несколько шагов в сторону, чтобы лучше рассмотреть это чудо.

Было тихо. Нечто не издавало ни единого звука, ничем не пахло, и Стас сделал вывод, что это не живое существо. Тогда что это? Вдруг нога поехала на льду, и руки, пытаясь найти опору, коснулись черной кляксы…

Чернота заискрила. Крошечные искры забегали по ней, выстраиваясь в странные спирали. И тут же поднялся ветер. Его потянуло к кляксе, как тянет металл к магниту. Ветка хрустнула и обломилась — больше ухватиться было не за что.

Стас не мог повернуться — странная сила держала его лицом к зловещей черноте. Ноги тщетно упирались в размякшую после небольшой оттепели землю. Нечто, тащившее его, не замечало усилий человека.

Он упал, пытаясь уцепиться за землю и снег. Не помогло. Вихрь тащил его с неумолимостью рока, но ни трава, ни кусты даже не шевелились. Голубоватая дымка окутала Стаса, скрывая силуэты горящих огнями многоэтажек. Он кричал, но крик отражался и звучал где-то рядом, словно Стас находился в огромной невидимой бочке.

«Вот так и пропадают люди», — мелькнуло в мозгу. Жуткая субстанция поглотила тело, а сознание окутала тьма.