Путь Акиро

Глава 2

Я вспомнил странный узор на траве. Когда я очнулся, я лежал в центре него. И да, это была гексаграмма. И еще какие-то символы. Что это было, интересно? Бывший Акиро хотел так поквитаться с врагами, а в итоге пострадал сам? Тогда откуда все эти побои? Не демон же избил? Нечисть такой фигней не занимается. Куча вопросов и ни одного ответа.

– Так что ты мне скажешь по поводу гексаграммы? – Кимура испытующе смотрел мне в глаза. Его взгляд не сулил ничего хорошего. Так смотрят на заблудшую овцу, которую вопреки жалости необходимо умертвить. – Где ты этому научился?

– Я ничего не понимаю, господин учитель! Я не умею вызывать демонов! Это сделал точно не я. И я не помню, как там оказался.

– Мне очень хочется верить тебе, юный Акиро. Потому что, если ты мне врешь, то у тебя будут очень большие проблемы. Молва разлетелась быстро, и я уверен, что господин ректор уже знает об этом. Скорее всего, будет разбирательство. Очень хотелось бы верить, что ты не виноват. Я обещал твоей матери, что здесь ты будешь в безопасности. Но в таких обстоятельствах и я бессилен помочь.

Он обещал моей матери, что будет меня опекать? Очень интересно. А отцу не обещал, значит. Сомневаюсь, что здесь матриархат. Значит, отца у меня по каким-то причинам нет. Мне грозит серьезная опасность из-за вызова демона? Ну тут мне бояться нечего. Пусть вводят мне сыворотку правды или заклинания соответствующие используют. Они поймут, что я не виновен.

Рассуждать просто, а жизнь может повернуть все по-другому.

Мы вышли на улицу, уже смеркалось. Редкие фигуры студентов рассасывались по общежитиям и меня в драной окровавленной одежде никто не видел. Учитель обратил внимание, что я плетусь уже из последних сил, хромая на две ноги. Он по-отечески приобнял меня за плечи и по телу жидким медом разлилось тепло. Стало намного легче идти и дышать, боль отступила на задний план. Мне стало тепло и уютно. Хороший навык в запасе у старика! Надо будет тоже так научиться. Вот только почему он раньше этого не сделал? Поверил, что я неплохо себя чувствую?

Уже совсем стемнело, а мы все шли молча. Он так и не сказал, зачем искал меня, никаких намеков. С моей походкой глубокого калеки идти быстро не получалось, даже несмотря на то, что старик попытался облегчить мою боль. Мы обошли все корпуса и подошли к еще одному – небольшому, находящемуся на отшибе. Двухэтажный домик светился уютным светом через зашторенные белыми занавесками окна. Его дворик был полностью окружен кудрявыми кленами, которые отделяли пышные благоухающие клумбы от общей территории. Со стороны школы лазарет не было видно. Я сначала даже подумал, что Рэйдэн меня в лес ведет. Главное, чтобы не с целью прикопать.

Учитель поднялся на ступеньки крыльца и аккуратно постучал специальным молоточком. Спустя почти минуту послышались тихие шаги и дверь приоткрылась. В полосе приглушенного света стояла женщина в возрасте, в одежде, похожей на монашескую. Я прям немного расстроился, ожидал увидеть сексапильную медсестру, наподобие нашедших меня учениц, а тут облом. Сломанные стереотипы. Рэйдэн передал меня из рук в руки и ушел.

Спать хотелось зверски, но мадам заставила меня раздеться, осмотрела и обработала раны. Пара горьких микстур, горячий напиток с булочкой и наконец кровать. Заснул раньше, чем голова коснулась подушки.

Утром я проснулся от того, что дверь резко распахнулась и в палату ворвался странный тип. Школьная форма на нем висела, несмотря на то, что худышкой его точно не назовешь. Пухлое потное лицо обрамляли длинные черные неухоженные волосы чуть ли не до плеч.

– Здарова, суслик! Нехило тебя отмутузили! Хорошо хоть живой остался!

– С хрена ли я суслик? – возмутился я, все еще пытаясь прийти в себя после резкой побудки.

– А чо не так? – Толстячок состряпал удивленную мордаху и привычным движением убрал с лица непослушные волосы. Следующим движением он с размаху плюхнулся на мою кровать и все тело пронзила боль, о которой я только начал забывать. – Раньше ты на суслика не обижался. Похож ведь!

– Сам ты похож! Не надо никаких сусликов! Уж лучше по имени. И не прыгай по кровати, трындец как больно!

– Извини, не хотел, – пробубнил он и отодвинулся на край. – Тогда и ты меня по имени называй, а не пингвином! Может, мне тоже обидно! Ты хоть помнишь, как меня зовут?

– Нет, не помню, – ответил я и отвернулся к сиреневого цвета стене.

– Зашибись! – Толстяк всплеснул руками и хлопнул себя по коленкам. – А еще друг называется!

– Да не кипятись, я вообще ничего не помню.

– Как ничего? – Он снова подпрыгнул, и я зашипел от боли. – Ой! Прости, пожалуйста! Прям вообще ничего не помнишь?

– Практически. Как меня зовут узнал от Марико. Она меня назвала Акиро. – Я не стал скрывать от толстяка свою амнезию. Видимо, это мой лучший друг здесь. Думаю, он-то мне и поможет заполнить многочисленные пробелы.

– Тогда разрешите представиться! – Толстяк вскочил и выпрямился как мог. – Кэйташи Икэда к вашим услугам!

Отрапортовав, он по-клоунски поклонился, потом снова плюхнулся на кровать. В этот раз уже намного аккуратнее. Потом снова вскочил.

– Ой, бли-и-ин! Мне пора на занятия! Все, я убежал, зайду потом. Не скучай!

– Постараюсь, – процедил я, поворачиваясь на бок, чего мои ребра категорически не хотели.

Кэйташи ушел, и я остался один. Теперь информацию о себе и мире в целом буду черпать только ближе к вечеру. У меня было свободное время на самокопание. И только я начал докапываться, как дверь в палату снова открылась и зашел высокий старец. Длинный черный плащ, из-под капюшона выбиваются длинные седые волосы. Лицо скрыто, видно лишь гладко выбритый подбородок.

– Ну здравствуй, Акиро! – поприветствовал он и скинул капюшон. Узкое морщинистое лицо украшал орлиный нос и пронзительно голубые глаза. Несмотря на солидный возраст, голос был энергичный и бархатистый, он как будто обволакивал. – Опять ты вляпался по самое не балуй! Что ж тебе спокойно не живется?

– Здравствуйте, учитель! – ляпнул я.

– Вот приехали! Какой же я тебе учитель?

– Простите, пожалуйста! Я после вчерашнего ничего не помню, – робко проблеял я и потупил взгляд, изображая из себя бедную овечку.

– Ох ты ж как! – старик покачал головой. – Да, плохи дела. Ладно, сейчас попробую разобраться. И не называй меня больше учителем! Зови меня просто доктор Мэдока.

– Да, доктор Мэдока, хорошо, – тут же сказал я. А прикольное имя Мэдока, особенно для медика. Созвучно получается.

У доктора в руках откуда-то появился небольшой кожаный саквояж. Он поставил его на тумбочку возле кровати и раскрыл. Внутри правильными рядами стояли разноцветные пробирки и колбочки. А еще он выдвинул из середины штатив с разноцветными камнями. Вот это саквояжик! Боюсь представить, сколько все это стоит.

– Красиво? – доктор поймал мой взгляд и улыбнулся.

– Очень! – восторженно ответил я, не в силах оторвать взгляд.

– Богатеньким клиентам тоже очень нравится, – хихикнул Мэдока. – Я им не говорю о том, что мне это не особо нужно. Не то чтобы совсем, ну почти. Но солидности придает и на чаевые влияет положительно. Так, ложись прямо и скинь одеяло в сторону.

Я далеко не самый стеснительный, но лежал-то совсем без одежды. И, опять же, скромника надо изобразить. Покосившись на дверь, я робко начал скидывать с себя одеяло и лег по струнке. Доктор надел золотое пенсне и склонился надо мной, медленно проводя рукой над телом. От руки по телу побежали мурашки и разлилось тепло. Сразу два трудно сочетаемых ощущения. Еще небольшое покалывание. Когда рука остановилась над сломанными ребрами, появилось жжение, оно нарастало, пока я не застонал. Можно было и потерпеть, но я же хлюпик, надо поддерживать легенду. Жжение прекратилось, и по ребрам разлилась приятная прохлада. По телу снова побежали мурашки и мне вдруг стало очень легко. Словно я проснулся утром в своей кровати свежим и бодрым. От блаженства я даже закрыл глаза. Хорошо хоть не заснул.

– На-ка вот, выпей! – Я открыл глаза и увидел перед носом морщинистую руку доктора с прозрачной мензуркой.

Я взял у него мензурку и посмотрел на содержимое. Несколько разноцветных слоев жидкости жили там своей жизнью. Перемешивались, снова разделялись и менялись местами. Я смотрел на это все, как зачарованный.

– Хватит уже любоваться, пей быстрее! – Мэдока подтолкнул мою руку, чтобы я быстрее исполнил его просьбу.

Я послушался и быстро опорожнил посуду. Горло на мгновение обожгло, аж дыхание перехватило. Потом огонь сменился приятным фруктовым послевкусием. В голове полетели какие-то картинки, образы, зазвучали голоса. От их жуткого хоровода я зажмурился и застонал. Насколько я понял, это были воспоминания прежнего Акиро. Ничего толком запомнить не получилось, все происходило слишком быстро. Но последняя картинка осталась в памяти надолго.

Меня методично избивали несколько человек в школьной форме. Еще и смеялись при этом. Потом меня, как бабочку, пришпилили к газону в центре гексаграммы. Главный отморозок начал читать заклинание, из-под земли вылезла огромная бесформенная клубящаяся тень с горящими буркалами. Демон (не знаю, почему я решил, что это именно он) протянул ко мне дымящуюся когтистую лапу и перед глазами все потемнело, тело словно сунули в пекло.

Резко глубоко вздохнув, я сел на кровати. Мэдоку сидел на стуле напротив и ждал, когда я приду в себя.

– Ну что? Вспомнил? – неожиданно спокойным голосом спросил он. Меня тут так колбасило, а он словно ждал, когда я из туалета выйду!

– Не уверен, – проблеял я. – Я видел что-то, но все мимо. Ничего не задержалось.

– Совсем ничего? – Мэдока удивленно поднял кустистые белоснежные брови.

– Мне кажется, я видел демона. Но призывал его не я. Его призывали для меня.

– Не-е-е, такого не может быть! – отмахнулся доктор. – Ты бы умер тогда. Демоны просто так не приходят, им нужна жертва, душа.

Мэдока внезапно замолчал и посмотрел на меня очень внимательно. Мне показалось, что я в его голубых с белым старческим ободком глазах сейчас утону. Я постарался воспроизвести в голове те картинки, на которых меня распяли и появился демон. Видимо, мои старания прошли не зря, доктор отпрянул назад и перестал прожигать меня глазами. Его лицо выглядело испуганным.

– За тобой приходил пожиратель душ! – хрипловатым загадочным голосом пробормотал он. – И он должен был забрать твою душу, а ты должен был умереть. Но ты выжил, просто лишился памяти. Ничего не понимаю.

Мэдока задумчиво почесал подбородок и как-то странно посмотрел на меня. Прям аж все внутри похолодело и перевернулось. Еще не хватало, чтобы он меня раскусил. Даже думать не хочу, что будет, если он догадается. На свой риск решил склонить чашу весов в нужную сторону. Провертев всплывавшие в голове картинки, я решился.

– Доктор Мэдока, вы только маме не говорите, а то она опять волноваться будет, а ей это вредно очень.

– Маме? – брови старика снова поползли на лоб. – Ты помнишь свою маму?

– Мутно все, – я импровизировал на ходу, пытаясь выстроить ряд картинок в определенную последовательность. – В голове крутится, что она серьезно болеет, вспомнил как она выглядит, но даже имени не помню.

– Ну уже хоть что-то! – по лицу доктора было видно, что на душе у него сильно полегчало. Значит, я метнул в десяточку. – Только вынужден тебя огорчить, Акиро, маме мы рассказать не сможем, потому что ее уже два месяца как нет. Она умерла.

Я дернулся, словно меня ткнули ножом. На самом деле, я думал, что промахнулся. А вышло похоже, что я поражен смертью матери. Даже удалось затрясти губами и выдавить пару убедительных слезинок.

– Ладно, Акиро, не грусти. Я понимаю, что тебе сейчас очень тяжело. Это ведь произошло не так давно. – Доктор встал и сочувственно положил мне руку на плечо. – Отдохнешь здесь пару дней, отоспишься, оклемаешься – и на учебу. Учебный год уже в разгаре. А я поеду к другому клиенту, он меня ждет.

С этими словами Мэдока кивнул мне на прощание и ушел. Через несколько минут пришла медсестра и принесла мне одежду. Нет, не мою драную и кровавую. Все было новенькое. От нижнего белья до школьной формы. Она положила одежду на стул и стояла, смотрела на меня. Хочет, чтобы я при ней тряс причиндалами? С другой стороны, а почему бы и нет? Девушка молодая, очень симпатичная. Даже монашеская одежда не могла скрыть очаровательные формы. А я тощий побитый юнец. Правда, природа наградила это тело неплохим инструментом. Мышцы можно накачать, а это нет, но там уже неплохо накачано от природы. Я спокойно, как ни в чем не бывало встал с кровати и потянулся за трусами.

– Подожди, – она жестом остановила меня. – Мне нужно тебя осмотреть.

– Хорошо, – кивнул я и встал, как солдат в почетном карауле.

Медсестра ходила вокруг меня, присаживалась на корточки и осматривала каждый сантиметр. Даже в тех местах, которые я не привык открыто демонстрировать. Я чувствовал себя крайне неуютно. Особенно когда из-за созерцания выступающих сквозь одежду прелестей почувствовал прилив жизненной энергии в нижнюю чакру. Ну, вы поняли. Увидев мою реакцию, она нисколько не смутилась, а улыбнулась. Закончив осмотр, разрешила одеться и, покачивая бедрами, вышла из палаты.

Ну за что мне такие испытания, а? Кровь с удвоенной силой прилила к причинному месту. Хорошо, что она закрыла дверь не оглядываясь, иначе вышел бы конфуз. Из стопки одежды я выбрал нижнее белье и пижаму. Форма сейчас пока ни к чему. Я быстро оделся и снова почувствовал резкую слабость. Пришлось лечь в кровать.

Наконец-то я остался один и мог спокойно подумать. Доктор упомянул имя демона. Пожиратель душ. Не имеет ли он случайно чего-то общего с нашими пожирателями? Если да, то это многое объясняет. Получается, что враги Акиро, пытаясь его убить, вызвали демона. Пожиратель принял жертву и забрал его душу. А в пустой футляр вселил мою. Вот же охренеют эти злопыхатели, когда увидят меня живого и здорового. Тех, кто это сделал, можно будет легко узнать по офигевшим перекошенным рожам. Когда доктор дал мне чудо-коктейль, перед глазами мелькали картинки и образы из жизни прошлого Акиро. Вот бы суметь снова вызвать их в памяти. Можно было бы быстрее адаптироваться к ситуации.

Попытки воспроизвести картинки ни к чему не привели. Свои ментальные практики использовать пока не получается. Тело и дух надо усиленно тренировать. Физнагрузки и медитации – долго и упорно. Но не сейчас. Сначала надо восстановиться. Чтобы узнать побольше о самом себе, у меня был еще один козырь – это мой толстый друг. На него я возлагал большие надежды. По крайней мере на первое время.

И Кэйташи не заставил себя долго ждать. Перерыв на обед между парами он решил посвятить мне. Это, конечно, здорово, но мне пришлось заплатить большей частью принесенного мне обеда. Восстановишь тут с вами силы, ага! Наградой за обед впроголодь мне была порция полезной информации. Например, я узнал, что мои обидчики в курсе, что я жив. Это печально, не увижу охреневших рож. Оказалось, они знают, что у меня амнезия. Значит, будут делать вид, что ничего не произошло.

А еще я узнал, что моим главным врагом был Норайо Гэндзи. Клан Гэндзи считается самым авторитетным, и их отпрыск ведет себя в школе, как владыка мира. Собрал вокруг себя кучку подлиз, которые поддерживают его во всем. Девушки из видных родов вьются вокруг него, как мотыльки вокруг фонаря. Всем хочется приобщиться к великому клану. А еще лучше, стать первой женой наследника. Ну раз речь идет о первой, значит, может быть и вторая, третья. Похоже, у них многоженство общепринятая норма. Этот момент меня заинтересовал. Насколько я понял, я тоже наследник клана. Правда от клана остался пшик, поэтому на меня и смотрят свысока. Надо эту ситуацию исправить. Собрав остатки подливки последним кусочком хлеба, толстяк Икэда сказал, что ему пора и испарился. Довольно шустро для его комплекции.

Как же много планов. А ведь я здесь всего один день! Еще столько непонятного и неизвестного. Кэйташи ушел, а я остался полуголодным и в тяжелых раздумьях. Норайо Гэндзи, старший наследник клана, ненавидит меня и пытался скормить демону. Хотя он мог сделать это и потехи ради, хрен его знает. Если ради потехи, то, узнав о моей амнезии, оставит меня в покое. Но это не точно. Надо всегда быть готовым к подлянкам с его стороны и от его подлиз. Как это ни грустно звучит, Кэйташи был моим единственным другом. Без поддержки здесь никак, я это уже понял. Буду искать друзей и создавать банду. А точнее, клан. Клан Канэко еще покажет этим Гэндзи, где креветки зимуют!

Надо воспользоваться временным одиночеством и помедитировать. Пол был довольно теплым от жарившего в окно солнца, и я уселся в позе лотоса, подставив левую щеку под теплые лучи. Тело корявого неповоротливого дрища протестовало, но я его уговорил. Твою то мать! Тело сопротивляется медитации так, словно его пытать собираются! Я никак не мог сосредоточиться и удержаться от движений руками и головой, память тела работала. Походу, Акиро это делать очень не любил. Ничего, не хочешь – заставим. Лишь повторение мантры в течение десяти минут принесло результат. Тело расслабилось, и у меня получилось полностью войти в состояние медитативной концентрации. Эффективность минимальная, но надо с чего-то начинать. Наконец-то удалось сосредоточиться на эфирных потоках силы. Я чувствовал, как мое тело наполняет спокойствием и энергией космоса. Неописуемое блаженство было внезапно нарушено.

Где-то очень далеко

– Что-то новое, Кен? – спросил император, когда его верный слуга и правая рука вошел в рабочий кабинет, оторвав от важных документов. – С ним что-то не так?

– Да ничего особенного. Вроде все в порядке. Есть некоторые проблемы с самочувствием, но приходит в норму.

– А о братце моем новости есть?

– Есть, но не очень приятные.

– Говори же, не томи! – Император откинулся на высокую резную спинку антикварного кресла и положил руки на широкие полированные подлокотники. Рабочее настроение бесследно сдуло.

– Похоже, он пошел не в ту сторону, ну, вы понимаете.

– К сожалению, да, понимаю, – он сжал правую руку в кулак до хруста в костяшках, но не ударил по подлокотнику, а выпрямил ладонь и аккуратно опустил. Негоже прилюдно показывать свой гнев. Даже при нем. – Значит, дорога домой будет более долгой и сложной, чем мы предполагали.

– Это очевидно, мой император! – Мужчина в дорогом костюме, которого он назвал Кеном, с достоинством поклонился и вышел.