Путешествие туда, не знаю куда

Часть 7

Дорога на север. Продолжение.

Башни замка Омаго показались уже ближе к вечеру второго дня. Чтобы успеть войти в замок до темноты, пришлось отменить обеденный отдых, обошлись пятнадцатиминутным перекуром, парой сухарей и шматом кровяной колбасы на брата.

Дон Олиер, добрая душа, помиловал и дель Рубина, и того умника, которому я прописал виселицу. Колбасник на радостях и в знак благодарности передал нашему повару килограмм двести, не меньше, колбас и копченого мяса. Мы вообще неплохо подзатарились в Ланове и, самое главное, поменяли пораненных лошадей на здоровых. Дон Гонзо в день убытия подогнал целый воз, набитый мешками с отличными сухарями. Полезное дело — дружить с главным булочником города.

До замка-то мы дошли, а вот внутрь нас пускать никто не собирался. То, что нас прекрасно видели и стражники на воротах, и люди, появившиеся наверху крепостной стены, сомнений не вызывало, но все они хранили глухое молчание.

Я подъехал к отремонтированным воротам и постучал рукояткой кинжала:

— Отряд специального назначения с заданием императора! Открывайте, мать вашу!

В небольшую бойницу над воротами просунулся какой-то недоносок и писклявым голосом спросил:

— Кто такие?

— Ты тупой совсем или глухой? Отряд специального назначения из столицы. Открывайте!

— Ничего не знаю. Уходите, или я дам команду лучникам.

На верху стены действительно появились лучники.

— Внимание, отряд! «Черепаха»! Повозки отогнать назад!

Взвод бодро сложился в коробочку, закрыв себя щитами от стрел сверху.

Так, ситуация… Как всегда, имеем два пути — мирный и не очень. Можно, конечно, еще раз взорвать эти дурацкие ворота, вряд ли после ремонта они стали крепче, но, все же, сначала надо попробовать договориться.

— Эй, ты, писклявый урод! — произнес я ласковым тоном, — смотри сюда! У меня в руках эдикт Его императорского величества, — я поднял свиток с печатью над головой. — Мы все равно войдем в замок, но тогда я тебя повешу первым. Зови командира дружины герцога или его заместителя, только быстро!

Стражник поразмышлял некоторое время и исчез.

— Взвод, отбой! В походную колонну стройся!

Отряд оперативно перестроился, настороженно поглядывая вверх. Начинало смеркаться. Взрывать ворота очень не хотелось, в моей нынешней должности это не совсем правильно. Если минут через двадцать никто не появится, придется разворачиваться и становиться лагерем неподалеку. А с утра уже будем добиваться встречи с герцогом.

Олиер, выслушав этот план, предложил:

— Господин магистр (своим я запретил обращаться к себе «Ваша светлость»), так может дойдем до нашего поместья? Там всем места хватит.

— Благодарю, дон Олиер, но, думаю, мы не будем опять в ночь тревожить вашего отца, спокойно переночуем в палатке. Завтра мы в любом случае с ним встретимся, а вам обещаю.

В бойнице появилось новое лицо и недовольным тоном вопросило:

— Кто вы?

— Отряд специального назначения из столицы, начальник отряда магистр Гор.

— Кто?!!

Очень хотелось ответить по-русски, но я сдержался.

— Магистр Гор ТэИвАнов. У меня с собой эдикт Его императорского величества.

— Отведите отряд на сто шагов назад.

— Господин Клеменс, выполняйте!

После того, как взвод отошел на положенное расстояние, створка ворот приоткрылась и оттуда появился мой знакомый, бывший заместитель дона Грамана Тули Преймер. И усы на месте, покороче, правда, чем были, но на месте.

— Ба! Знакомые все лица! Рад вас видеть, господин Преймер в добром здравии. Вот эдикт, читайте, — и я протянул усатому свиток с печатью.

Сказать, что Тули был не рад меня видеть — значит ничего не сказать. Он хмуро взял свиток и осторожно развернул его. Некоторое время он тупо в него пялился, затем вернул его мне:

— Господин магистр, прошу прощения, темнеет уже, в последнее время что-то со зрением, не могли бы вы прочитать вслух?

Мне показалось, что у Тули проблемы не со зрением, а он просто не силен в чтении. Самое смешное, что и я местные каракули читать не умею, слова мне переводит кольцо на ухе, а вот читать — извините. Но текст я помню дословно.

— Отчего ж не прочитать, извольте. Здесь написано: «Для предъявления и подтверждения полномочий.

Отряд специального назначения направляется для выполнения моего особого поручения.

Всем имперским чиновникам и военным чинам оказывать всю возможную помощь, если таковая понадобится.

Начальником отряда со всеми соответствующими полномочиями назначается магистр первого уровня Гор ТэИвАнов.

Император империи Арания Арнольд XXVII, дата, подпись, печать на шнуре прилагается».

— Первого уровня, — прошептал Тули, с испугом глядя на меня.

— Первого, первого, вы не ослышались. Так что, будете открывать ворота, или мне опять самому попробовать?

— Да, да, конечно, ваше магичество, — усатый склонился в поклоне.

Во дворе замка было идеально чисто, от былых разрушений не осталось и следа. Тули хотел разместить наших людей в казарме, но я не разрешил, чтобы не было лишних разговоров. Нам определили место в самом углу двора, там же разместили повозки. Лошадей отдали местным конюхам, лошади не болтают.

— Ваше магичество, я сейчас же извещу дворецкого, чтобы он подготовил комнаты вам и вашим спутникам, это займет некоторое время, а пока…

— Нет, нет, нет, уважаемый господин Преймер, не надо беспокоиться, в замке мы ночевать не будем. Единственное, я прошу вас, передайте дворецкому, что я хотел бы завтра утром встретиться с господином герцогом. Нам надо с ним решить пару вопросов, это ненадолго, на все про все минут десять.

В сгущающейся темноте я увидел, что Тули как-то смутился.

— В чем дело? Господин герцог в отъезде?

— Ваше магичество, дело в том, — Тули закашлялся, — дело в том, что его светлость десять дней назад трагически погиб.

И почему я не удивлен? Господа из «Круга» знают свое дело. Арнольд вынес приговор, Сан Саныч, как я понимаю, привел его в исполнение.

— Как это случилось?

— Я точно не знаю, ваше магичество, говорят, что выпал из верхнего окна башни.

Понятно. Не вынес разлуки с любимой. Шутка.

— И кто теперь руководит в замке, кто теперь старший? Да, а кто командует дружиной герцога вместо дона Грамана?

— Я в замок не лезу, мне там делать нечего, ваше магичество. А на дружину после отставки дона Грамана его светлость поставил дона Примила.

Мне послышалась досада в голосе Тули. Может он сам хотел командовать дружиной? А что, он же был заместителем дона Грамана.

— Вас что-то не устраивает, господин Преймер? Может, вас надо было назначить?

— Что вы, ваше магичество, — махнул рукой Тули, — мне это совсем ни к чему. Просто дон Примил совершенно забросил службу и постоянно пьет со своими дружками. Очень сложно поддерживать дисциплину в дружине при таком отношении командира.

Понятно. Ну, это мы легко исправим.

— Слушайте приказ, господин Преймер. Сегодня же разыскать дона Грамана, завтра я его жду в девять утра здесь, вот на этом месте. Выполнять!

— Будет исполнено, ваше магичество! — Тули радостно сверкнул глазами и убежал в темноту.

Ночевка во дворе замка ничем не отличалась от ночевки в поле, постов охраны просто меньше. Оставили один около повозок, чтобы никто из местных не сунулся из любопытства. Чикер сварганил усиленный ужин на местной солдатской кухне, поели сразу и за обед, и за ужин. Люди устали от ускоренного марша, поэтому дал команду сразу укладываться. Ночами уже холодало, но пока еще было терпимо, поэтому солдатских палаток не ставили, а укрывались войлочными накидками.

Теперь по утрам я просыпался, разбуженный мелодичным голосом Аи.

— Доброе утро, штурман. Местное время шесть часов тридцать минут. Ваши физические показатели в норме. Хорошего дня. В случае необходимости буду рада помочь вам.

— Доброе утро, Ая, рад тебя слышать. На связи.

Конечно, я много думал о загадочной полоске пластика, висевшей у меня на запястье. Последний сеанс общения Аи с владельцем комма произошел около двух тысяч лет назад. Текущая дата этого мира — 2599 год благословения Изначальных. Совпадение? Имеет ли отношение господин штурман к Изначальным или это разные коллективы?

Я спрашивал Илиниуса, что он знает о временах появления Изначальных. Не было ли где-нибудь упоминания об «огненной птице»? Это многое бы объяснило, как минимум летательный аппарат. Но, к сожалению, документов той эпохи практически не сохранилось, и это понятно.

Несколько различных свидетельств более поздних историков сходятся в одном, что Изначальные появились во времена большой смуты, когда все воевали со всеми, быстро всех успокоили и наступил мир во всем мире. Если Изначальные и команда штурмана одни и те же люди, то с их технологиями угомонить аборигенов было несложно. Ну и откуда они взялись? А сколько их было?

Сейчас в этом мире махровое средневековье, а что же было более двух с половиной тысяч лет назад? В моем мире за тысячу лет до нашей эры были образованные египтяне со своими фараонами, древние греки на сравнительно небольшой территории, да таинственный Китай. Остальные граждане находились на разных стадиях своего начального развития и, естественно, о пластиках не подозревали в принципе.

Однозначно, штурман — пришелец, и все было бы понятно, если бы комм был один. Занесло, беднягу, как и многих других в этот странный мир. Но коммов как минимум два. Два пришельца-попаданца? Или все же экипаж корабля в полном составе? Никто из старших магов не упоминал о случаях переноса в этот мир сразу нескольких особей. И вывод тогда может быть только один — и капитан, и штурман попали сюда на корабле, на космическом корабле. А где сейчас может быть этот корабль, если он вообще существует? Да, в принципе, где угодно, повесь оптическую иллюзию окружающей местности и ставь хоть в парке у Арнольда.

Но на пару моих осторожных наводящих вопросов о корабле Ая стойко требовала кодовое слово. Больше я ее ни о чем не спрашивал. Решит еще электронный мозг, что «царь ненастоящий», что я не, как его там, Грем Гринс, и отключится насовсем к чертовой матери. Дон Коррель меня за это точно не похвалит.

Остается дождаться встречи с членами «Круга» и постараться вытрясти всю возможную информацию из старейших членов нашей компании. Дело за малым — сходить на Север, пожить там год и вернуться.

Дон Граман прибыл даже немного раньше назначенного времени и настороженно глядел на меня, видимо, не понимая, зачем я его так срочно выдернул. И уж совершенно точно не понимая, как себя вести.

— Рад вас видеть, дорогой дон Граман, — сказал я, протягивая ему свиток. — Прошу вас, прочитайте, пожалуйста.

Дон Ален осторожно развернул свиток, прочитал, так же осторожно свернул и с поклоном передал его обратно.

— К вашим услугам, ваше магичество, но я не понимаю, чем могу быть полезен. Я больше не командир дружины и…

Я подошел к нему и крепко обнял.

— Дорогой мой, как я рад вас видеть в добром здравии. Ваша отставка — это большое недоразумение, которое я намерен устранить. С сегодняшнего дня властью, дарованной мне Его императорским величеством, назначаю вас командиром дружины замка. Вы слышите, дон Ален, не герцога, а замка.

Старый солдат некоторое время переваривал услышанное, потом возразил:

— Благодарю вас, ваше магичество, за оказанное доверие, но командир дружины уже есть, и его светлость не одобрит мое назначение.

— Если вы еще не знаете, то герцог Омаго уже ни на что повлиять не сможет. Дней десять назад, как сказал мне Тули, герцог трагически погиб.

Дон Граман ошалело уставился на меня. Я дал ему время прийти в себя и продолжил:

— Герцоги тоже смертны, как оказывается. А что касается нового командира дружины, то мы сейчас это решим.

— Тули! Ко мне!

Бывший заместитель предусмотрительно болтался неподалеку и рысью подбежал к нам, сияя от радости.

— Срочно вызовите сюда этого вашего дона, который сейчас как бы командир дружины. Объявляйте общее построение. На все пять минут, а я посмотрю, что из этого выйдет. Да и вам, дон Ален, думаю, интересно будет посмотреть.

Я махнул рукой, и мои парни присоединились к нам. Все это время они стояли в отдалении, чтобы не мешать нашему разговору. Илиниуса и дона Олиера Ален прекрасно знал, а Торага представлять было бы глупо, совсем другой уровень социальной лестницы. Демократии здесь нет и неизвестно, когда появится.

Тем временем никто никуда не бежал, никто не строился, а к нам направлялась группа военных, судя по их лицам, настроенных весьма решительно. Старший этой суровой группы остановился в трех шагах от меня, презрительно оглядывая нашу компанию. Остальные четверо встали за спиной командира, недвусмысленно положив руки на рукояти мечей.

Странно, чем это мы заслужили такой презрительный взгляд. Понятно, что на дона Олиера новый командир дружины чихал, Илиниус, несмотря на мантию, слишком молод, Тораг здесь вместо мебели, а дон Граман ему теперь не указ. Я же — непонятный гражданский тип с небольшим кинжалом на поясе. И все равно, это не повод смотреть на нас, как на тараканов, за такие взгляды можно и по морде получить. Между прочим, на мне новый камзол по последней столичной моде, Сан Саныч заставил купить.

— Кто вы такие, и на каком основании пытаетесь командовать моими людьми? А вы, дон, — человек с ненавистью посмотрел на Алена, — как попали в замок, кто вас пустил? Преймер? Ну, все, он получит свое сполна.

Фу-ууу, какой перегарище. Это ж сколько надо пить, чтобы такое получилось?

— Я магистр Гор ТэИвАнов, полномочный представитель Его императорского величества. А вы, как я понимаю, командир дружины? — с не меньшим презрением я посмотрел на стоящего передо мной военного. — Посмотрите на себя, в каком вы состоянии, стыдно, офицер! Какой пример вы подаете подчиненным?

— Магистр? А где ваша мантия, магистр? — крикнул из-за спины командира самый молодой. — Тогда я может быть тоже магистр? — и четверо помощников командира весело рассмеялись.

— Похоже, господа, вы совсем свой ум пропили. Властью, данной мне императором, отстраняю вас всех от несения военной службы. До начала дальнейшего разбирательства вы будете помещены в карцер, которых здесь, мне это доподлинно известно, вполне достаточно. Сдать оружие.

Пять человек напротив меня замерли в изумлении, пытаясь осознать услышанное. Много же они выпили, я думал, до них дойдет быстрее. Соратники командира вразнобой начали орать, требуя наказать обидчика, но дон Примил взмахнул рукой, и подчиненные заткнулись.

Теперь уже Примил взялся за меч и шипящим от ярости голосом спросил:

— Чем ты подтвердишь свои слова, наглый самозванец? Посланники императора так не выглядят, а все магистры носят мантии! — и он ткнул пальцем в Илиниуса.

Я достал из сумки нужный свиток.

— Вот эдикт императора с подтверждением моих полномочий. Отсутствие мантии ни о чем еще не говорит, мне в дальней дороге удобнее ходить так. И если бы у вас осталась хоть капля разума, вы не вели бы себя как последний идиот.

Стоящий передо мной человек разрывался между желанием убить меня на месте и опасением, что я говорю правду. Дон Примил кусал губы, рука непроизвольно потянула меч из ножен. Дон Ален сдвинулся в сторону и слегка развернулся, заняв удобную позицию для удара сбоку. Тораг сделал шаг вперед, но я остановил его.

— Предупреждаю вас, господа, — сказал я, сурово глядя на противников, — если вы обнажите мечи, это будет приравнено к измене короне, и вы умрете намного быстрее, чем можете себе представить. Еще раз прошу сдать оружие.

Благоразумие победило, но не у всех. Один из подчиненных дона Примила не выдержал напряжения и с криком:

— Ну, что же вы, дон! — выхватил меч и, оттолкнув командира, попытался достать меня колющим ударом.

Меч ударился о защиту и ожидаемо вырвался из неверной руки. Дураков не сеют и не жнут, извини, дружище, я предупреждал.

— Варя! Сделай нам красиво!

Зеркальная лента стремительно вырвалась как бы у меня из груди и обвила нападавшему туловище, начала подниматься выше, выше, виток за витком укрывая жертву блестящим слоем. Беззвучность процесса была еще страшнее, чем шипение змеи. Человек закричал от ужаса, но лента уже добралась до головы, залепила широко открытый рот и крик захлебнулся.

Все присутствующие, и наши, и не наши замерли, наблюдая за страшным действом. Замотав человека полностью, лента набухла, как пиявка, а потом в одно мгновение раскрутилась и спряталась у меня на груди.

Полностью иссушенная мумия простояла несколько секунд, а затем обрушилась, звеня пустыми железяками доспехов.

— Варечка, нет слов, достойное представление!

— Я старалась. И тебе немного припасла.

Меня ударила волна чужой энергии, мир преобразился. Я стал злым и сильным.

— Кто следующий? — прорычало какое-то существо. Стоящие передо ним сгустки живой энергии отчаянно пульсировали страхом. Как сладко пахнет страх… Существо потянулось к ближайшему сгустку, предвкушая очередную порцию манящей живой энергии…

— Гор, Гор, извини, я немного переборщила, остынь, их не надо есть всех сразу! Гор, ты слышишь меня?!

Потихоньку нормальное зрение возвращалось, сквозь сгустки энергии начали проявляться человеческие образы. Ух, как круто было. Жаль, меня остановили…

— Гор?!!

— Здесь, я, Варечка, здесь. Ты не представляешь, что я чувствовал, это бесподобно!

— Гор, не надо, ты мне в своем обычном виде больше нравишься. Это я виновата. Оттуда, где ты был, можно не вернуться. Давай больше не будем?

Обычное восприятие мира вернулось. Мне кажется, что люди вокруг меня стояли ближе или нет?

— Хорошо, Варечка, больше так не будем. По крайней мере, пока.

Пять мечей лежали на земле. Дон Примил, дрожащим голосом, стараясь сохранить остатки достоинства, начал извиняться.

— Ваше магичество… — у него перехватило горло, — ваше магичество, пощадите, дьявол затмил глаза мои. Ваше магичество…

— Неумеренное пьянство — вот ваш дьявол. Впрочем, вы не в том возрасте, чтобы я учил вас жизни. Вы сами избрали свой путь.

Господин магистр, — я обернулся к Илиниусу, — вас не затруднит отвести этих людей в ту камеру, где мы с вами познакомились?

— Да, конечно, господин магистр, будет выполнено, — отрапортовал Янис, как-то странно глядя на меня. Затем кивнул головой товарищам, мол, пошли, и четверо арестантов ломанулись за Илиниусом, с большим облегчением покидая страшное место.

— Дон Ален, отправьте сюда Тули и двух неболтливых солдат, пусть заберут это, — я кивнул на мумию в доспехах, — и закопают где-нибудь за стеной замка. А сами возвращайтесь, пойдем искать дворецкого, он должен передать вам дела.

Дон Граман удивленно посмотрел на меня.

— До появления в замке нового герцога, выбранного Его императорским величеством, я назначаю вас ответственным за сохранность всего здешнего имущества. Все посторонние люди должны быть удалены с территории замка в течение суток. Про дружину даже не напоминаю — дисциплина и порядок. Выполняйте.

Дон Граман четко кивнул и поспешил в сторону казарм разыскивать своего заместителя.

«Черт, — подумал я, глядя на лежащую мумию, — опять лишил Арнольда еще одного подданного. Тем более офицера, точно Арнольд будет ругаться. С другой стороны, он просил меня не убивать гвардейцев дворцовой стражи, про военных в далеком гарнизоне речь не шла. И вообще, уважаемому императору совершенно не обязательно об этом рассказывать».

Осматривать состояние замка, а также зачищать территорию от посторонних людей мы пошли вдвоем с доном Граманом. Пугаться нам особо некого, а собутыльники герцога, ежели таковые обнаружатся, сопротивление вряд ли окажут. Перед тем, как идти на осмотр, я отправил дона Олиера к отцу с наказом привести того в замок как можно быстрее.

Охрана башни практически отсутствовала, только на самой верхней площадке перед покоями герцога стояли два бойца. Увидев дона Грамана, солдаты заулыбались, как будто увидели дорогого родственника. Ален кивнул им, и мы беспрепятственно зашли в уже известную мне комнату.

Да-аа, бардак знатный. Центральный стол весь заляпан подсохшим вином, разбросанная посуда, объедки… И штук пять-шесть тел, живописно валяющихся в разных местах комнаты. Одно тело громко храпело. Понятно, что все дрыхнут, у них еще безобразно раннее утро. Но для этих людей все хорошее уже кончилось, сейчас начнутся неприятности.

Будить криком этих мерзавцев было бесполезно, нужны другие методы. Я посмотрел на дона Грамана. Тот пожал плечами, подошел к ближайшему телу и пнул его сапогом. Тело заныло, заворочалось, но проснуться отказалось. Будем считать, что доброта себя исчерпала. Я достал обычный кинжал и плашмя хорошенько ударил спящего по колену.

Я не ошибся в своих расчетах. Тело заорало так, что остальные отдыхающие начали подавать признаки жизни и потихоньку просыпаться.

— А-ааааааааааа-ааа, а-ааааааааааа-ааа! — продолжал орать молодой человек, держась руками за колено. По-моему, достаточно, все уже проснулись. Я приставил кинжал к шее ударенного и вежливо попросил:

— Заткнись, урод! Заткнись, пока не прирезал!

Крик прекратился, сменившись сдавленными стонами. Ну, вот, похоже, товарищи готовы к дружеской беседе.

— Доброе утро, господа, — поприветствовал я проснувшихся, — Подтягивайтесь поближе, чтобы я всех видел, — и сам уселся на один из диванчиков, отыскав там почти чистое место.

Один из алкашей присматривался, присматривался ко мне, а потом выдал:

— Слушай… те, а я где-то вас уже видел, лицо знакомое.

Ну, надо же! Не все еще пропил. Но мне его догадки неинтересны.

— Так, все собрались? Раз, два, … шестеро. Хорошо меня слышно? — спросил я, хотя они сидели в метре от меня.

Люди закивали головами с разной степенью уверенности, а может, очень уверенно кивать у кого-то не было сил.

— Итак, ставлю вас в известность, что все вы с этой минуты являетесь подозреваемыми в убийстве герцога Омаго.

По мере усвоения информации собутыльники начали удивляться и возмущаться.

— А ну тихо, раскудахтались! Быстро рассказали, как было дело, и имейте ввиду, я чувствую ложь за километр.

Из сбивчивого коллективного рассказа выяснилось, что в какой-то момент герцог, находившийся во вполне благодушном настроении, вдруг вскочил, замер, как будто слушая кого-то, а потом подбежал к окну и со словами: «Это я виноват!» прыгнул вниз.

Ну, точно, то самое окно, из которого дружки герцога вытолкали лже-Паэлью. Сдается мне, что это такая тонкая ирония одного старого жандарма. Санычу не составило труда увидеть обстоятельства гибели девушки, тем более что времени прошло с тех пор не так уж много.

— Да, да, и дворецкий это может подтвердить, он тоже это видел.

— Кстати, а где дворецкий?

— Мы не знаем, где этот негодяй, он вчера исчез, и мы остались без вина. А на каком основании, собственно, вы тут нас допрашиваете? Дона Грамана мы знаем, а вот вас, господин…?

— Полномочный представитель Его императорского величества Его светлость главный шут империи магистр первого уровня Гор ТэИвАнов.

Фух, язык отвалится все это выговаривать.

Немая сцена. Первым очнулся дон Граман, вытянулся в струнку и приложил кулак к груди. Остальные тоже встали, не с первого раза, правда, и изобразили почтение в меру своих сил.

— Дон Граман, прошу вас, присаживайтесь, к вам это отношения не имеет, я для этих болванов титулами язык ломал. И вы, чучелы болезные, тоже садитесь и слушайте приказ. Прямо сейчас спускаетесь вниз и, никуда не сворачивая, выходите за ворота замка. Уважаемый дон, проконтролируйте, пожалуйста, выполнение.

Ален кивнул.

— Разыщите дворецкого, и его туда же, за дверь. Вам, господа, рекомендую слишком далеко не разбегаться. Через некоторое время сюда из столицы прибудет комиссия по расследованию обстоятельств гибели герцога. Чиновники из комиссии и решат вашу дальнейшую судьбу, мне заниматься этим некогда. Всё, пошли вон.

Хмурая процессия, покачиваясь, потянулась на выход.

— Дон Ален, у меня к вам есть еще одна просьба…

Мы уже успели пообедать, когда в воротах показались старший и младший Дега.

— Ваша светлость! — за несколько шагов до меня дон Фонтен начал кланяться. Я укоризненно посмотрел на Олиера — не удержался, болтун, все выложил.

Подошел к отцу Олиера и обнял его.

— Рад вас видеть, дон Фонтен. Честно хотел вернуть вам ту одежду, которую вы мне так любезно одолжили, но она немного поистрепалась…

Дега-старший замахал руками.

— Ваша светлость, да вы что, это такая честь, это…

— Дон Фонтен, ради бога, прекратите. Для вас — магистр Гор, считайте это указанием.

Дон кивнул головой и вопросительно посмотрел на меня, не решаясь задать вопрос. Понятно, что, узнав про мои регалии, он и дышать будет после меня, как же в них вбито чинопочитание.

— Дон Дега, я попросил вас приехать сюда из-за одного очень важного дела. Теперь после смерти герцога Омаго вы можете забрать останки вашего несчастного брата.

Дон Фонтен зажмурился и замер. Затем открыл глаза, блестящие от слез, и с благодарностью посмотрел на меня:

— Я верил, господин магистр, надеялся и верил, что когда-нибудь увижу своего бедного брата. Спасибо вам, спасибо…

— Пойдемте, друг мой.

По моей просьбе в большом хозяйстве замка, в мастерской нашлось несколько простеньких гробов. Один из них мы накрыли тяжелой шторой, сорванной с окна в парадной зале, и получилось вполне торжественно. Также взяли с собой несколько крепких веревок, чтобы поднимать останки через неширокий люк секретного подземелья.

С волнением спускался я опять в ту преисподнюю, откуда с таким трудом выбрался. В сильном свете двух магических светильников все было менее мрачно и таинственно, но все равно сердце взволнованно билось.

Вот и камера с выломанной дверью. Я боялся, что герцог, напуганный моими словами о предстоящих разбирательствах, просто уберет скелет отсюда и выбросит куда-нибудь подальше. Но, дон Омаго, видимо, смирившись со своей участью, предпочел беспробудно пить и ничего не сделал.

Дон Фонтен зарыдал, увидев брата, Олиер молча плакал.

«Вот и мы, дружище, — подумал я, глядя на сидящий скелет, — наконец-то ты обретешь долгожданный покой». Пролом в потолке отливал матовой чернотой и не сильно бросался в глаза. Да туда никто и не смотрел.

Упаковав Антуана в несколько мешков, мы двинулись в обратный путь. Гроб был установлен в центральной зале замка, где нас уже ждали несколько солдат и дон Граман.

— Все готово, господин магистр, — сказал командир дружины, и выскользнул за дверь.

Мы уложили кости бедного Антуана в более-менее правильном порядке, солдаты подняли гроб на плечи и тронулись на выход, еще двое несли сзади крышку. Дон Олиер открыл массивную входную дверь и замер — перед ним стоял живой коридор из солдат, выстроенных до самых ворот замка. Когда наша процессия вышла из здания, я дал команду остановиться.

Не люблю я пышных и торжественных речей, но придется.

— Янис, — я тихонько спросил мага, — можно как-то усилить мой голос, я хотел бы, чтобы меня услышали все.

Илиниус кивнул и сделал несколько сложных движений руками.

— Солдаты! — мой голос звучал в каждом закоулке двора, — защитники империи, братья! Сегодня мы провожаем в последний путь такого же защитника земли нашей, как и вы. Он честно хотел отдать свой долг на поле брани, но был коварно убит подлым предателем и трусом. Мы не забудем тебя, Антуан Дега, покойся с миром, честный солдат!

Я взял из рук дона Грамана ржавый меч, найденный там же в мастерской, и на вытянутых руках понес его вдоль строя. Мимо серьезных и хмурых лиц, мимо склоненных голов воинов дружины замка. Сзади шли все, кто поднимал останки Антуана на свет божий. Оба Дега заменили пару солдат и сами несли своего родственника.

Дон Граман что-то крикнул, и все солдаты как один три раза ударили себя кулаком по груди. Жуткий и торжественный звук. Тебе бы понравилось, Антуан.

Перед уходом мы тепло простились с доном Граманом.

— Ален, на некоторое время вы становитесь хозяином всего замка, не сомневаюсь, что под вашим руководством все будет нормально. Запасов в замке достаточно, чтобы прокормить людей?

— Да, господин магистр. В замке всегда есть запас продовольствия из расчета на полгода осады. Такого никогда не было, но правило соблюдается неукоснительно.

— Вот и отлично. Сытым солдатам служится намного веселее, вы это лучше меня знаете. Удачи вам.

Мы крепко обнялись.

— Вам легкой дороги, господин магистр. Да хранит вас всех Светозарный.

Ночевать решили в поместье Дега, поддавшись на уговоры дона Фонтена. Вечером за поминальным столом я выслушал еще раз историю жизни Антуана, воспоминания о детских годах Олиера и его старшего брата. С количеством выпитого вина грусть отступала, дон Фонтен, страшно довольный назначением Олиера наместником города, в который раз стал хвалиться сыновьями.

Разговоры о старшем, служившем в дворцовой гвардии, и до этого большой радости у меня не вызывали, а вспомнив его хамское поведение при встрече с Олиером в столице, я вообще разозлился.

— Дон Фонтен, — начал я вкрадчиво, — теперь, когда мы отдали дань уважения вашему брату, позвольте мне исполнить поручение Его императорского величества. Вы не против?

Дега-старший затряс головой.

— Что вы, господин магистр, как можно. Вы вольны делать в нашем доме все, что угодно.

— Вы меня не поняли. Поручение касается лично вас.

Дон Фонтен замер, приоткрыв рот. Затем нашел в себе силы и спросил, немного заикаясь:

— М-меня? Его им-мператорское величество? П-помилуйте, я ничего не понимаю.

— Не волнуйтесь, уважаемый дон Фонтен, уверяю вас, небольшая формальность. Наш император был искренне обрадован, что ваша знаменитая коллекция камней нашлась, а особенно, королевский сапфир. Поэтому, прекрасно зная нравы современной молодежи, император Арнольд XXVII повелел, — я внимательно посмотрел на отца Олиера, — сохранить в целости и сохранности указанную коллекцию драгоценных камней. Для чего вы должны написать собственноручное распоряжение.

Дон Дега, возьмите, пожалуйста, бумагу и перо. Пишите:

— Сколько осталось камней на сегодняшний день?

— Двадцать семь, — прошептал пришибленный дон Фонтен, — я два камня продал для ремонта поместья…

— Жаль, конечно, но, так и быть, я не буду говорить об этом нашему императору, поместье действительно надо бы привести в порядок. Пишите дальше:

— Как Олиер?! — изумленно вскинулся дон Фонтен, — он же младший сын! Есть старший сын, Овидер, и по закону…

— Дон Дега! — произнес я ледяным тоном, — вы готовы обсуждать повеление нашего великого императора?

За столом воцарилась мертвая тишина.

— Нет, что вы, но это так неожиданно…

— Пишите далее.

Я дождался, когда просохнут чернила, забрал завещание у растерянного отца и свернул лист в трубочку.

— Господин Олиер Дега, вы все слышали? — сурово спросил я парня.

Тот подскочил с места, поклонился и сказал:

— Да, господин магистр.

— Вам все понятно?

— Да, господин магистр.

— После кончины вашего отца, надеюсь, она произойдет совсем нескоро, — я положил свою ладонь на слегка подрагивающие руки Дега-старшего, — вы заберете двадцать семь камней, — да, дон Дега? — я взглянул в глаза старшему рода.

— Да, господин магистр, — завороженно прошептал дон Фонтен.

— Вы, дон Олиер, заберете коллекцию и будете хранить ее бережно и свято. Держите.

Я передал завещание дону Олиеру. Вот так, дружище дон Овидер, хрен тебе, а не папины денежки. Сделал пакость гвардейцу дворцовой стражи и на душе приятно. Доброе дело я сделал, а не пакость. Размотал бы сыночек в столице все камешки до единого, дурное дело нехитрое. А теперь сам, только сам.

— Не грустите, дон Фонтен, не в деньгах счастье, главное, что император очень высокого мнения о вашем сыне.

— Правда?! — просиял любящий отец.

— Чистая правда, дорогой дон, — ответил я, глядя на хозяина дома честными глазами.

На самом деле из всей банды бездельников в дворцовой страже Арнольд знает может одного-двух человек из самых знатных родов империи. Захудалый род Дега к ним явно не относится, но главе рода знать об этом совершенно не нужно.

— Давайте выпьем за моих парней! — воскликнул раскрасневшийся дон Фонтен.

За парней можно и выпить, отчего ж нет. Олиер, за тебя!

Потянулись дни бесконечной дороги на север. Дни стали короче, поэтому мы изменили порядок движения. В середине дня обед больше не готовили, останавливались на небольшой привал, минут на пятнадцать, сухарь в зубы и снова в путь. К вечеру выбирали место ночевки, благо и ручейков, и озер, больших и малых, вокруг было предостаточно. Устанавливали большую палатку над походной печью, готовили ужин, но печь не тушили, дежурные топили всю ночь и спать было достаточно тепло. Да, спать приходилось всем коллективом под одной крышей, но это лучше, чем замерзнуть поодиночке.

Примерно через две недели мы вошли в Горск. Тот, кто в свое время давал название этому поселению, обладал завидным воображением. Небольшое поселение, раскинутое на трех невысоких холмиках, получило громкое название Горск. Наверное, этот неизвестный оптимистично рассчитывал, что со временем холмики подрастут. Поселение действительно несколько увеличилось, а вот холмики нет.

Крепостная стена отсутствовала как класс, вместо городских ворот приземистая избушка и двое не очень трезвых стражников. Вытащенный после долгих поисков неизвестно откуда как бы наместник был еще менее трезвым и долго не мог понять, кто мы такие и что нам нужно. Вникнув после моего рычания в суть дела, наместник предложил подождать обоз, который должен подойти со дня на день.

Обоз шел к северным варварам, но он шел в Северные пустоши за золотом, к племенам, живущим на самой северной оконечности Срединных гор. Нам же надо было уходить левее. Где-то до середины пути дорога одна, а там разделимся.

За день до выхода из Горска наш утренний диалог с Аей изменился.

— Доброе утро, штурман. Местное время семь часов ноль минут. Ваши физические показатели в норме. Заряд комма превысил один процент, теперь вам доступны дополнительные функции. Зарядка батареи происходит крайне медленно, рекомендую воспользоваться зарядным устройством. Хорошего дня. В случае необходимости буду рада помочь вам.

— Доброе утро, Ая, рад тебя слышать. На связи.

Дополнительные функции. Супер. Замечательно. Если знаешь, о чем идет речь. А если не знаешь? В простом варианте берешь и спрашиваешь. А в моем? Как не насторожить Аю? Может попробовать опять сослаться на потерю памяти? Или нет, надо спросить про что-нибудь этакое странное, про спутник, например. Если он существует в принципе, то помощница может и ответит, а если его нет, то спишется на больную головушку.

— Ая!

— Слушаю.

— Мы можем сейчас увидеть спутник?

— Из точки вашего местонахождения без дополнительного оборудования спутник увидеть невозможно.

Вау! Есть! Он есть! Спутник существует, какой я умный! Значит был и корабль, космический. А если он ЕЩЕ есть? Ну, и что? Если команда корабля не улетела с этой планеты, значит… Ничего не значит. Может, им надоела цивилизация и они всей командой решили уединиться на малоразвитой планете? А может, была авария, они сели на спасательной ракетке, а основной корабль того, тю-тю. И остались из всех командир да штурман.

Аж вспотел. Версий миллион. Что бы еще спросить?

— Ая! — сказал я строгим голосом, — тогда покажи мне спутник на экране.

— Назовите кодовое слово, пожалуйста.

— Конец связи.

Обломинго. Ладно, и то хлеб. Когда вернусь, буду трясти Бониса как грушу, пока не расколется. Должны были остаться еще какие-то вещи, обязательно должно быть еще что-то. Блин, были б сигареты, закурил бы. Нет, вредно это. Вышел из комнаты на улицу, несколько раз глубоко вздохнул, помахал руками.

В Горске мне с ребятами предоставили деревянный сарай, разделенный перегородкой на две комнаты и называемый домом. А взвод разместили в соседнем сарае попроще, хотя куда уж проще.

Наши разговоры с Аей я вел одними губами, вряд ли кто что мог услышать. Да и кто будет специально слушать. Каждое утро садится старший в позу лотоса, прикрывает глаза и что-то шепчет. И пусть себе шепчет, это его дело. Надо быть очень смелым человеком, чтобы в этот момент беспокоить командира.

В итоге застряли мы в этом болоте почти на неделю, дожидаясь обоз. Он пришел на шестой день нашего сидения в Горске.

— Господин магистр, — в комнату постучался Клеменс, — обоз пришел. Я хозяина обоза отловил, готов давать показания.

— Клем, Клем, ты полегче с ним, он человек свободный. Запускай, заждались уже.

В комнату зашел добротно одетый пожилой коренастый дядька, поклонился глубоко, но с достоинством.

— Торговец дель Шунир из Коруны, ваша светлость. Ваш человек, — вошедший слегка повернул голову в сторону Клеменса, — сказал, что вы хотели видеть меня. Весь к вашим услугам, ваша светлость.

Серьезный дядька, солидный. Все же торговец из столицы. И разрешение на торговлю золотом далеко не каждому выдают. Уважаемый человек, так я и не собираюсь его обижать.

— Рад вас видеть, уважаемый дель Шунир. Меня зовут магистр Гор. По заданию Его императорского величества мы идем в «Скальную крепость».

Торговец крякнул, смутился и начал что-то изучать на носках своих сапог.

— Что-то не так?

— Уж больно неожиданно, ваша светлость. По зиме да в «Скальную»… — мужик покачал головой.

— Мне сказали, что вы знаете дорогу туда, — я внимательно посмотрел на торговца.

— Нет, ваша светлость, не знаю, мне в тех гиблых местах делать нечего.

— Жаль, значит мы вас ждали зря. Клеменс, начинайте собираться, через полчаса выходим.

Я встал, торговец тут же вскочил следом.

— Ваша светлость, если позволите.

— Слушаю.

— Дорога в те края как бы одна, но петляет сильно, заплутать можно не знаючи. Развилка в нужную вам сторону у деревни Пыни, до нее километров триста будет. Мы могли бы до этой деревеньки пройти вместе, а там я попробую вам проводника сыскать.

— Хорошо, пошли.

— Ваша светлость, дайте, пожалуйста, время до утра, и люди и лошади притомились, да и куда в ночь-то выходить, а?

Я подумал, подумал и согласился. Где шесть дней, там и семь, бог с ним. Что-то я мало верю в наличие проводника в деревне, но в тех глухих лесах, что начинаются сразу за Горском, мы даже эту деревеньку с идиотским названием можем не отыскать.

— Хорошо. Выходим завтра в семь утра.

Ту плохо наезженную колею, по которой мы двигались, дорогой назвать можно было с большой натяжкой. Я мысленно несколько раз похвалил себя за то, что не стал вчера горячиться и не погнал отряд в путь на ночь глядя.

Дель Шунир прекрасно держался в седле, мы ехали рядом во главе длинной колонны и изредка перебрасывались ничего не значащими фразами. Впереди нас ехал только дозорный.

— Как ни странно, ваша светлость, именно в этих местах совершенно безопасно, разбойников здесь нет, потому как грабить просто некого. Северным варварам мы везем всякую ерунду да продукты, на это никто не позарится, а обратно пойдем с золотом, так на один возок будет двадцать человек освободившейся охраны. А после Горска нырнем на тайную тропку, там их сотни, и ищи нас.

— Ну, а звери дикие?

— А против зверей разных есть у нас амулетик специальный, господами магами в столице заряженный, — с этими словами торговец вытащил из-за пазухи небольшую бляху на цепочке.

Я посмотрел — рабочий амулет, и заряд довольно сильный. Черт его знает, может действительно отпугивает зверушек. Пока не нападут, не узнаем.

Ближе к вечеру дошли до рукотворной поляны в лесу. Деревья были срублены и аккуратно сложены в штабеля.

— Место первой ночевки, ваша светлость, у нас так весь путь размечен. Там в низинке ручей, вода чистейшая.

Отряд действовал по отлаженному распорядку, а мы развели небольшой костерок и уселись на чурбаках, давая отдых спине и всему остальному от езды верхом.

Со стороны часового послышался какой-то спор. Там стоял человек, как мне показалось, в монашеской одежде.

— Это брат Силай, странствующий монах, — сказал хозяин обоза, — удивительной силы веры человек. Мы его подобрали в двух днях пути до Горска, тоже зачем-то идет на север.

За время нашего пути мы изредка встречали монахов, бредущих куда-то по своим делам, поэтому я ничуть не удивился рассказу торговца.

— Эй, служба! — крикнул я часовому, — пропустить.

В нашу сторону двигался изможденный невысокий монах. Длинные грязные волосы свисали сосульками, на худющем лице фанатично горели глаза. Монах шел, не глядя по сторонам, вцепившись взглядом только в меня.

Внезапно в ухе металлическим голосом заорала Ая:

— Опасность, опасность!! Обнаружено взрывчатое вещество неизвестной мощности!

Время почти остановилось. Дурацкая мысль: слова-то какие знакомые. Потом еще одна: этот монах с таким взглядом похож на живую торпеду.

Монах медленно, как в киселе делает еще шаг. Сидевший к нему спиной Тораг начинает медленно поворачиваться.

Еще шаг.

До меня доходит связь слов Аи с появлением монаха. Торпеда.

Еще шаг.

— Поднять силовые барьеры! Поднять силовые барьеры!

Тораг разворачивается.

Монах сует руку за пазуху, достает что-то круглое и замахивается.

Я толкаю в сторону торговца и кричу во все горло: Защита!

Тораг медленно, очень медленно поднимается. Я начинаю выкручивать свою защиту на полную мощность.

Монах дьявольски улыбается и кидает это круглое мне в лицо.