«Что-то у вас не искрит» – капризно констатировала Аннина душа.

«Да нет, все придет» – отмахнулся разум – «не парься, пробуй дальше, не то одна останешься опять и страдать будешь. Все тебе не угодишь!».

– Все было так, как надо, – рассказывала потом Анна Алисе. – Вот ровно так, как описывают в романах, или показывают в кино, и, если бы я смотрела такое кино про себя, мне бы понравилось, как все выглядит со стороны.

«Да, вот именно со стороны, а не изнутри» – снова вмешалась Аннина душа.

Жизнь не кино. Все атрибуты, нужные Анне, присутствовали, но химическая реакция не происходила. С точки зрения физики все было вроде бы безупречно, но «не искрило», «не включалось». Тогда Анна всего этого не осознавала, изо всех сил стараясь игнорировать голос души, и заставив его в конце концов вовсе замолчать, чтобы не остаться одной из-за ее, души этой, капризов.

В общем, их отношения с Романом с этого момента, если можно так сказать, завязались, они стали часто видеться, каждый день по нескольку раз созваниваться, раз-два в неделю вместе ночевать в холостяцкой берлоге Романа, а затем и у Анны, в ее новенькой, задуманной как женский будуар «однушке».

Анна стала иногда называть Романа Ромой – это он ей сам предложил, в знак особой близости. Он познакомил ее со всеми своими друзьями. Купил ей мотоциклетную экипировку, чтобы вместе ездить на его мотоцикле. Передвигаться на двух колесах было особенно удобно в выходные, только так можно было без пробок добраться к кому-нибудь в гости за город на шашлыки.

Прошло всего лишь пару месяцев с их первого телефонного разговора, когда Роман уже предложил Анне съехаться.

– Анют, милая, мы с тобой так много времени проводим вместе. Я расцениваю наши отношения как серьезные. И потому считаю логичным жить вместе. А то мотаемся друг к другу, я за съемную квартиру плачу, хотя половину месяца у тебя провожу. Почему бы нам не объединиться. Как ты на это смотришь?

Анне идея сразу не очень-то понравилась, потому что как-то слишком уж быстро. Но она тем не менее согласилась, боясь потерять Романа.

Она только начала входить во вкус самостоятельной жизни в новой квартире, где ей порой так нравилось находиться наедине с собой. Квартира стала ее «местом силы», там все было именно так, как она всегда мечтала. Сколько журналов о ремонте она проштудировала и сколько ремонтных бригад отбраковала прежде чем выбрать свой идеальный вариант.

Некрасиво было ломаться, нелогично было предложить Роману пожить пока у него.

И она сама как будто со стороны услышала себя:

– Ром, отличная идея, можем жить у меня. Мне как раз помощь нужна, я еще не со всей техникой разобралась. И вообще, ты мне очень нравишься, Ром. – и она покраснела, от смеси смущения и лукавства.

Роман долго раздумывать не стал, и в следующие же выходные перевез свои вещи и мебель в новую Аннину квартиру. Она видела словно в тумане, как посередине ее оформленной в итальянском стиле опочивальни взгромоздился компьютерный стол с торчащими пыльными проводами, а у окна выросла огромная плазма с подключенным к ней допотопным системным блоком и торчащими из него флешами и паутиной спутанных шнуров. Конструкция, которую Анна окрестила «робло», наполовину загородила красивое панорамное окно.

Начало совместной жизни стало одновременно и концом Анниных представлений об идеально чистой, только своей, минималистичной квартире. Она сделала вид, что все так и должно быть, что она все одобряет, что провода не смущают, выделила Роману три лучшие полки в шкафу. И они стали жить вместе.

Они много общались с его друзьями и ее подругами и путешествовали. А еще каждый много работал, и по вечерам они проводили вместе от силы час-два, а затем ложились спать. По выходным и иногда по будним дням ходили по ресторанам, пили вино, курили кальян. Жили обычной жизнью, как все их сверстники – обитатели больших городов, привычные бешеному ритму труда и отдыха, ну точно не хуже других. Анна ввела Романа в круг своих подруг (заимствованных у Алисы) и их парней, познакомила, конечно и с самой Алисой. Так прошел год, потом второй.

Иван, жених Ирмы, больше всех приглянулся Роману и у них даже завязались приятельские отношения, со всеми шансами перейти в настоящую дружбу. Парни стали даже общаться независимо от девчонок, чему Аня и Ирма только радовались – можно было посекретничать, пока ребята заняты своими мужскими разговорами. Ксюша с мужем вели себя довольно обособленно и новых друзей заводить явно не собирались – они словно растворились друг в друге, и никто им больше был не нужен. А вот Оля очень хотела быть частью компании, но как быть с тем, что она теперь живет с Игорем Беркутом, не имела понятия.

-10-

Никто из их компании не был в курсе, что Игорь, бывший муж Анны, оставил новую жену, которую только перевез к себе из Нижнего Новгорода, и переехал к Оле, Голубке, в квартиру ее мамы. Игорь испытал столь сильное и неподконтрольное чувство к Оле, что, уступив новой жене право жить одной в его квартире в Гусятниковом переулке и солгав про длительную зарубежную командировку, поселился с Олей и Олиной мамой, которым, в свою очередь, соврал, что ушел от жены насовсем.

Оле удавалось скрывать факт сожительства с бывшим мужем Анны от подруг, но пришлось пожертвовать дружбой – она стала все реже появляться в общей компании. Только с Алисой продолжала видеться и готова была вот-вот раскрыть ей их с Игорем секрет.

Игорь поначалу очень хотел, чтобы об их отношениях с Олей узнала Анна – он считал, что так отомстит ей за их разрушенный союз и попытку подпортить его мужское достоинство. Но Оля была против – не хотела потерять подруг, понимала, что Анне скорее всего будет, мягко говоря, неприятно. Так и жили, и были счастливы вдвоем в тайне от всех. Беркут и его Голубка.

Ксюша с Алексеем назначили празднование свадьбы на воскресенье – не так дорого, как в пятницу или в субботу, но зато и не так удобно для тех гостей, кому в понедельник нужно рано вставать. Праздновали в узком кругу – родители и близкие родственники, а также ближайшие друзья. Из Ксюшиных подруг были приглашены Алиса, Ирма, Анна и Оля. Все, кроме Оли, собирались прийти со «вторыми половинками». Игорь по странному стечению обстоятельств срочно уехал в командировку в Нижний Новгород, правда, Оля при всем желании не могла бы позвать его с собой на Ксюшину свадьбу.

По Ксюшиной задумке, подружки невесты должны были быть в малиновых платьях, и Оля долго выбирала и наконец выбрала – короткое, без бретелек платье-футляр. Туфли на танкетке в тон платью, прическа, макияж – все было готово. Оставалось только поставить машину около дома, поменять сумку на клатч и вызвать такси.

Оля ехала за рулем их с мамой машины, которой пользовались по очереди, но никогда не спорили, чья очередь на этот раз. То и дело любовалась на себя в косметическое зеркало.

На светофоре остановилась первая и решила сфотографировать себя на телефон, пока не загорелся зеленый. А фото отправить Игорю – пусть не расслабляется там, в Нижнем Новгороде.

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Со встречной полосы, крутясь вокруг своей оси как заведенная юла, на перекресток вылетела «пятерка» БМВ. Скорость была километров сто в час, не меньше – это притом, что машины уже замедлялась. Дагестанец, лихой водитель «пятерки», был сильно пьян. Он на полном ходу врезался в фонарный столб, оттуда его отрекошетило в рядом идущую «Тойоту» – после чего он вылетел на красный сигнал светофора и протаранил Олину корейскую легковушку.

Оля даже и заметить ничего толком не успела – и больше не очнулась. Когда приехала «скорая», было уже поздно что-либо делать. Она даже не успела отправить Игорю прощальное «селфи».

Празднование свадьбы было в разгаре, и никто особо не обратил внимания на отсутствие Оли – подумаешь, задержалась, скоро, значит, приедет. Как вдруг Алиса со слезами на глазах подбежала к Анне:

– Ань, мне только что Олина мама звонила, она попала в аварию.

– Кто она? Олина мама?

– Оля, Оля попала в аварию, она разбилась насмерть.

– Бля… – Единственное, что смогла сказать Анна. В глазах потемнело, она едва успела схватиться за стену, чтобы не упасть. «Это я виновата» – стучало у Анны в висках – «Это все я виновата».

– Не будем пока говорить Ксюше, ладно? Давай сделаем вид, что ничего не произошло. Не будем портить им праздник?

– Давай. Пойдем покурим.

– Пойдем.

Выкурили по три сигареты. Как будто это могло бы как-то помочь исправить ситуацию.

В голове не укладывалось. Анна все силилась понять и не понимала – неужели это всё она устроила, со своими проклятиями. Это ведь она желала смерти Оле и Игорю.

– Лис, послушай, а Игорь – ну, у них с Игорем все еще продолжается?

– Честно говоря, да, Ань. Оля не хотела тебя расстраивать.

– У них все серьезно было?

– Ань, они стали жить вместе, и он от жены ушел. Жили у Олиной мамы.

– И она просила мне не говорить?

– Не хотела тебя ранить. Но и от Игоря не могла отказаться – говорила мне, что никого больше никогда так не любила.

– Вот черт.

На похороны Оли Анна не поехала. Сказалась больной – у нее и правда поднялась температура. Доктор сказал, «психосоматика», не найдя ни одной причины для Анниного столь резкого недомогания. Игорь тоже на похороны не приехал, он вообще исчез, никто и не знает, возвращался ли он вообще из Нижнего или решил там остаться, «пересидеть».

Из Анниной жизни Игорь тоже испарился. Так что никто не скажет наверняка, как сложилась его дальнейшая судьба. Вероятнее всего, он вернулся к своей нижегородской женушке и живет с ней спокойно и счастливо.

-11-

Прошли уже и девять дней, минули и сорок, жизнь продолжалась, постепенно входя в привычную колею неотъемлемых забот и удовольствий.

Ксюша с Алексеем стали активно «работать» над пополнением, а потому совсем перестали тусоваться с друзьями, решив подойти к делу со всей серьезностью.

Алиса, не желая отставать от подруг, познакомилась на сайте знакомств с Филиппом. Он был, как Алиса любила выражаться, «ее человеком», что должно было означать почти стопроцентное соответствие личностей и характеров друг другу.

Филипп работал в крупной госкорпорации, да к тому же был сыном состоятельных родителей, которые жили в Тюмени. От первого брака у Филиппа имелась дочь, видеться с которой не разрешала бывшая жена.

Первое время Алиса и Филипп друг в друге души не чаяли. Алиса так красиво рассказывала Анне пикантные подробности их свиданий и долгих телефонных разговоров, что из этого мог бы получиться отдельный роман из разряда тех, что читают в мягких обложках по дороге с работы домой в пригородных электричках.

Стали дружить вчетвером. Вместе объехали пол-Европы, побывали в Америке. Не всегда все было ровно, но всегда получалось договориться, правда, уступали чаще Анна с Романом. У четверых были все шансы стать друзьями на долгую жизнь, если бы отношения Алисы и Филиппа не стали рассыпаться на глазах.

Алиса устала ждать, когда уже наконец Филипп сделает ей предложение. Они уже жили вместе, имели общий бюджет, а он упорно не понимал ни намеков, ни прямых вопросов. Постепенно Алиса превратилась в вечно всем недовольную и капризную «мадам», которой ничем не угодишь. Она часто плакала и «воротила нос».

И в один прекрасный вечер Филипп от нее ушел. Алиса думала, что это просто ссора, но больше Филипп уже не возвращался. Слезы, депрессия, потом ссора с Анной, на почве того, что та мало времени уделяла подруге, сконцентрировавшись на своей личной жизни. Алиса завела пару новых одиноких подружек из бухгалтерии, и им теперь изливала душу и жаловалась на несправедливость судьбы – они ее как никто другой понимали, ведь сами были вечными «брошенками», по этому принципу и были отобраны Алисой.

Из жизни Анны постепенно ушли и Алисины подруги, она уже не встречалась, а лишь созванивалась с ними. Сама Алиса стала теперь уже больше коллегой, чем подругой, и видеться за пределами офиса они почти перестали.

Жизнь Анны замкнулась на Романе. Но у них не получалась семья. Роман признавался Ане в любви и видел ее своей спутницей, но замуж не звал и детей не хотел. Прямо он об этом не заявлял, но от нужных вопросов умело уходил в сторону, и Анна итак все понимала. Она же очень хотела настоящую семью, хотела уйти с работы, растить детей, переехать в загородный дом.

На работе у Анны тем временем обстановка стала просто невыносимой. Поменялся директор, которому Анна сразу не понравилась, потому что была себе не уме и не охотно подчинялась его линии руководства. Теперь она перестала считать работу центром своей вселенной и стержнем в своей системе ценностей. Новая Анна мечтала о том, чтобы как можно скорее уйти с осточертевшей работы, и лучше в декрет. Уже и предохраняться перестала, и начала по врачам ходить, думая, что причина в ней.

-12-

Очередной московский ноябрь выдался мрачным и холодным. Уже подмораживало, но ни снежинки еще не выпало, день становился все короче, и черный от дождя и налипших грязных листьев асфальт сливался с таким же мрачным небом. В отношениях Анны и Романа давно уже пробежала серая панда, они были вместе, но существовали как бы отдельно. Смотрели Ромины фильмы и сериалы, сидя на разных концах дивана, спортзал стали пропускать и лениться с бокалом темного пива и обязательно с закуской, сексу стали предпочитать нетрезвый сон. Анне стало казаться, что вот так закончится ее красивая некогда жизнь.

– Работу – терпеть не могу, вот только уволиться кишка тонка. В личной жизни – тоже неопределенность. Роман замуж не зовет. А давить на него боюсь – не хочу вовсе остаться одна. Мне уже скоро тридцать. Кому я буду нужна. Поправилась. Заедаю неуверенность в том, что будет завра. Не могу остановиться. – Анна стала жаловаться маме. – С сексом у нас с Ромой проблемы начались. Он меня больше не хочет. Наверное, потому, что я жирная. Вдруг у него появилась другая?

Мама посоветовала Анне не медля уйти от Ромы.

– Анна, скорее всего он у тебя импотент, раз секса совсем не хочет. У моих подруг вон сколько таких примеров. Живут с мужьями-импотентами, терпят, по врачам ходят, а ведь это не лечится, это ведь несчастье на всю жизнь! Ань, я тебе серьезно говорю, тебе придется от него уйти. И чем раньше, тем лучше.

Анне было безумно страшно. Она вышла с работы в обеденный перерыв и позвонила маме, чтобы «поплакаться».

Мама желала дочке только добра и с высоты жизненного опыта понимала, что в тридцать, да даже в сорок для женщины далеко еще не все потеряно. И все же Анне ее ситуация виделась настоящим концом света. Три года назад она была востребованной сексуальной девочкой, а теперь она почти тридцатилетняя матрона сорок восьмого размера, у которой почти не осталось подруг, так до сих пор нет мужа, секс реже чем раз в три недели, ненавистная работа, и от всего этого самооценка на нуле.

Загрузка...