Прятки

День второй. В тесноте

Гитарник перешел в сон, сон выродился в полудрёму. Перевалило за полдень. Яша выкрался из комнаты, переродившийся, но не свежий, и пошёл искать Гримма.

Гостиная, к которой он направлялся, была сонной и расплывчатой, полной полуспящих, измученных людей. Кто-то медленно съезжал в кресле, никак не находя сил упасть на пол. Чья-то рука, подрагивая, протягивала сигарету другой фантомной руке. Гримм, лежавший между ними, с усилием поднялся, помог им передать наконец, что надо, и упал на твёрдый ковер. Вот ещё чуть-чуть, подумал он, и я превращусь в типичного утреннего зомби. О боги…

Тут он краем глаза увидел движение в двери.

«Опа, – прошептал он, завидев, как Яша, пошатываясь, заходит в комнату. – Таки пришёл. Ну, значит, будем играть.» Гримм потянулся, вскочил, с наслаждением сбрасывая с себя полуденный сон.

– Доброе, доброе утро! – сказал он уже громко, раскинув руки, – ну что, солдат, как тебе ночка? Пошли на кухню, щас мы тебе сообразим сухпаёк. – И он увлек открывшего было рот Яшу прочь из комнаты.

– Значит так, – продолжал он, ведя его сквозь коридоры, – во-первых – поздравляю. Ночь нынче бедовая, но сейчас всё уже закончилось. Во-вторых, поешь. И пойдем искать пятницу, надо тебя с ней познакомить. И ещё…

– Гримм, – перебил наконец новенький, – что здесь происходит?

Гримм опешил.

– То есть – что?

– Я просидел чёрт знает сколько часов в каком-то шкафу, убил спину, и всё это – чтобы подыграть какой-то вашей приколюхе, – говорил он, раздражаясь, – которой на самом деле вообще нет?

Гримм застыл на секунду, затем проницательно улыбнулся.

– А-а, значит, вот как. Ты его не видел.

– Кого?

– Воду. Я ж тебе вчера говорил. Ну, значит, повезло тебе! Что, совсем ничего не было? – с завистью допытывался он, – ты просто все проспал??

Яша подумал о подоконнике, помедлил и сказал:

– Ничего.

Гримм прищурил глаз.

– Ну ладно. Пошли. Если интересно, – как бы невзначай бросил он, – я тебе покажу дом, расскажу, что знаю…

– Рассказывай.

– Ну вот, – улыбнулся Гримм – теперь с тобой можно разговаривать.

И они пошли по коридорам, как заблудший путник и лесник, ведущий его к опушке сквозь чащобу.

– Найди себе место, – продолжал он на ходу, – какое-нибудь такое, где сможешь просидеть четыре часа и не сломать спину. В ближних комнатах всегда полно людей, но никто не держит тебя у кухни. К тому же, люди приходят и уходят. Так вот, нашёл – и никому о нём не говори. Пусть будет тайник только для тебя, знаешь, как в детстве, в прятках. Нашёл нычку где-нибудь в кустах или на дереве, и ни гу-гу, чтоб никто другой не знал и не занял. Здешняя игра, как и любые детские игры, проста. Думай, как ребёнок, и будешь жить. Думай по-другому, и, возможно, выиграешь.

– И что это должно значить?

– А ничего. Все остальное – додумаешь сам, тебе подскажет игра.

«Ладно, – сдался Яша и решил сменить тему.»

– А у тебя есть такой тайник?

– Знаю парочку, – уклончиво ответил Гримм.

***

В кухне было полно народу. Мальчики, девочки. Где-то промелькнул скрюченный силуэт, сопровождаемый котом. Какой-то старик. Яша попытался проследить за ним взглядом, но тот пропал так же внезапно, как и появился. Всё вокруг подернуто солнечной дымкой. Все смешались, оживая после очередной ночи, мельтешащие, маслянистые, разноцветные лица.

Гримм всё время вертел головой и всегда внимательно поворачивался к тому, с кем говорил. Создавалось такое ощущение, что он хочет перездороваться со всеми, кто есть в доме, а если найти кого-то не мог, обязательно расспрашивал о нём у знакомых, просил разыскать его где-нибудь или передать привет. Он был весел и сосредоточен. Яша заметил, что он иногда загибает пальцы, будто что-то считал.

Он ко всем был добр и всем оказывал внимание – обнимался, шутил или просто бросал какое-нибудь словцо. Но все это делал как-то легко и отстраненно. Что-то Яше подсказало, что это не столько дружелюбие, сколько внутренняя щедрость, которую Гримм может направить куда угодно. В слова, в причинение боли или в изобретение чего-нибудь. И направляет в людей просто потому, что может.

– А, вот она, – сказал Гримм и вытащил из толпы низенькую девицу со светлыми волосами. Одежда у нее была скромная, но в ушах сережки из перьев всех цветов радуги, а лицо бледное, северное. Гримм её обнял, несколько дольше, чем всех остальных, шепнул что-то – и представил Яше.

– Знакомьтесь! Яша, пришёл вчера, – он указал на новенького, – а это Пятница.

– Кира, – девочка протянула руку. Ладонь у нее была маленькой, но пожатие – крепким и холодным. – Ты пережил первую игру – поздравляю. Теперь тебе нужна карта, идём за мной.