Провидица

Глава 5

Когда отряд достиг ворот замка Маель, уже рассвело, и, узнав их, стражи сразу опустили мост. Корвель вновь пришпорил коня, пронесся по мосту и, спрыгнув на землю, направился в замок. На пороге его встречал сын ласса Маеля. Сайер остановился и мгновение смотрел на молодого человека, после опустил ладонь на голову коленопреклоненного юноши.

– Благословляю вас, ласс Маель, теперь вы владеете землями и замком. Вассальную присягу я приму, когда приведу себя в порядок. Распорядитесь подать горячей воды.

Молодой Маель вскинул голову. Он хотел спросить, но ласс Корвель опередил его вопрос:

– Ваш отец пал. Он был славным человеком и доблестным воином. Святые гордятся своим сыном.

– О Святые, – прошептал юноша, вновь опуская глаза.

– Его тело доставят вскорости, и вы сможете оплакать свою утрату. Но сейчас поспешите выполнить мою просьбу. Я хочу закончить это грязное дело до конца нынешнего дня.

Корвель развернулся и стремительно взбежал по лестнице наверх. Он понимал, что творится сейчас в душе у молодого наследника замка. Когда-то сайер разом потерял мать, отца и младшего брата, оставшись совершенно один. Ему было в ту пору всего шестнадцать лет, и пришлось учиться жить, управлять и показывать свою силу самостоятельно, опираясь на верных его отцу двух лассов. Именно они помогли встать на ноги и превратиться из котенка во льва, перед которым трепетали все мелкие лассы его удела, и не только они. И поэтому Корвель был уверен, что мужчина может справиться с любой болью и потерей, если он мужчина, а не сопливый младенец.

Рагнаф стоял у дверей, привалившись к стенке, но отлепился от своего места и расправил плечи, положив ладонь на рукоять меча, как только услышал приближающиеся шаги.

– Господин, – воин склонил голову перед Корвелем, как только тот появился в коридоре.

Ласс кивнул ему и шагнул в покои. Кати вышла ему навстречу и приветствовала церемонным поклоном.

– Мы сейчас отправимся на поиски ублюдка, устроившего все это, – бросил на ходу Корвель.

– Я знаю, ласс Корвель, – ответила девушка и хотела оставить мужчину одного, но он обернулся, посмотрел на хрупкую фигурку, направляющуюся к двери, и попросил:

– Катиль, останьтесь.

Девушка вопросительно посмотрела на мужчину. Ласс ответил чуть удивленным взглядом, сам не понимая, зачем сказал это. Впрочем, нет, понимал. Маленькая лаисса одним своим видом внушала ему покой, гася привычные гневные вспышки, которым был подвержен Корвель. И осознание этого стало полной неожиданностью. Вот и сейчас, глядя в большие синие глаза, в которых застыло внимание, мужчина расслабился и даже слабо улыбнулся. Но нужно было что-то сказать, чтобы объяснить свою просьбу.

– Вы сможете найти то место, где почувствовали заклинателя? – спросил он.

– Думаю, да, – кивнула Кати. – Там был замок из красного камня. Верней руины…

– Понял, – прервал ее Корвель. – Я знаю, где это. Значит, тварь затаилась там?

– Он был там ночью, сейчас не знаю, – ответила девушка. – Отдыхайте, ласс Корвель, я не буду вам мешать, – и она вновь хотела уйти.

– Лаисса Альвран, – Кати опять обернулась, – вы настоящий клад.

– Это не облегчает мне жизнь, ласс Корвель, – грустно улыбнулась она, снова склонила голову и все-таки ушла.

Мужчина еще некоторое время смотрел на закрывшуюся дверь, после мотнул головой и упал в кресло, ожидая, когда принесут воду, чтобы смыть с себя последствия битвы со зверьем. Он призвал дорогой ему светловолосый образ, но вскоре досадливо потер лицо ладонями, мысли не желали его слушаться и возвращались к маленькой лаиссе. «Это не облегчает мне жизнь, ласс Корвель».

– Прости, девочка, но ты слишком большая ценность, чтобы отказаться от тебя, получив в свои руки, – негромко произнес сайер.

Он постарается сделать жизнь пленницы достаточно приятной, но отпускать провидицу ласс не собирался. Вслед за этим круг замкнулся, и Корвель вернулся к размышлениям о волках, заклинателе и целях Волчьего братства. Кто их мог нанять? Не по собственному же почину они взялись за его удел. А потом в памяти всплыл один день из бурной юности, когда мужчина был в столице. Они тогда здорово погуляли с дружественными ему лассами. И им попалась навстречу пара шутов в черных балахонах. Братья пытались обойти хмельную троицу, но благородные лассы не пожелали упускать столь забавную добычу из рук. Братья ушли живыми, но троица развлеклась, напоив своих временных пленников и заставив горланить похабные куплеты, показывая голый зад горожанам, проходившим мимо.

Но прошло больше семи лет. Почему решили отомстить именно сейчас, когда Корвель окончательно повзрослел и оставил подобные развлечения? Зачем столько ждать? Нечистый! Как же все не вовремя!

– Господин, – в покои вошел новый хозяин замка. Глаза юноши покраснели, но держался он с достоинством, – слуги принесли воду, они могут войти?

– Да, – кивнул сайер, поднимаясь с кресла. – Помощь мне не нужна. Пусть подадут завтрак, и мы покинем вас.

– А вассальная присяга? – спросил ласс Маель.

– Не будем откладывать, – ответил господин и достал меч. – На колени.

Юноша опустился на одно колено и склонил голову. Слова вассальной присяги он знал с детства, как и любой отпрыск мелкопоместного дворянина.

– Я, ласс Рудгар Маель, признаю своим господином и повелителем сайера Галена Корвеля. Клянусь отдать жизнь по его велению. Клянусь хранить верность моему господину, оберегать его честь и доброе имя, беречь земли, доверенные мне, и заботиться о благе рода Корвель. И пусть Святые Защитники станут мне свидетелями. И настигнет меня справедливая кара за ложь и вероломство. Мое сердце открыто перед тобой, господин.

– Я, ласс Гален Корвель, принимаю твою клятву, ласс Рудгар Маель. – Меч коснулся правого плеча юноши. – И пусть яд предательства никогда не омрачит твоих мыслей, – меч коротко коснулся головы молодого Маеля, – страх не смутит душу, – клинок скользнул на левое плечо. – Твое сердце отныне принадлежит мне. – Острие ткнулось в грудь юноши. – Встань, ласс Маель, я доверяю тебе свою землю, свою честь и дарю благословение и покровительство.

– Мой господин, – молодой ласс склонил голову, – я не обману вашего доверия.

– Это радует, – усмехнулся Корвель. – А теперь воды и завтрак.

Юноша удалился, и в покои вошли слуги. Вскоре ласс уже сидел за столом, с жадностью поглощая завтрак. Катиль сидела напротив и ела молча, не глядя на мужчину и не делая попыток заговорить с ним. То, что произошло в Маре, она в подробностях знать не хотела, достаточно было и того, что там пролилась кровь. Слова вассальной присяги донеслись до нее, и лаисса Альвран поняла, что прежний хозяин уже никогда самостоятельно не переступит порог собственного замка. Ей было жаль мужчину. Ей было жаль всех, кто погиб прошлой и этой ночью. И девушке было жалко волков, которых заставили делать то, чего они делать не хотели.

– Я всегда считала заклинателей выдумкой, – все же произнесла она, когда закончила трапезу.

– Признаться, я тоже, – ответил ласс Корвель. – Слышал, что есть те, кто может говорить с животными, но никогда не видел.

– Это выглядело странно, – девушка сложила руки на коленях. – И он пустил себе кровь.

– Попахивает сношением с Нечистым, – задумчиво произнес Корвель. – Вы видели его лицо?

– Я была им, – покачав головой, ответила Кати. – Я смотрела его глазами, говорила его языком.

– Тогда вы могли слышать его мысли? – живо заинтересовался ласс.

Катиль негромко рассмеялась. Мужчина улыбнулся и спросил:

– Я сказал глупость?

– Мне не хочется вас расстраивать, но, да, – произнесла девушка, поднимаясь из-за стола. – Нас больше ничего не удерживает здесь.

– Выезжаем, – согласно кивнул Корвель, и они покинули покои.

Отряд сайера сократился еще больше после этой ночи, но потери были меньше, чем казалось в первое мгновение, это не могло не радовать. Терять людей Корвель не любил, считая их смерть своим промахом в подготовке и руководстве во время сражения. Чем больше воинов гибло, тем злей становился ласс, отыскивая брешь в своих действиях. Это заставляло раз за разом копаться в отданных приказах, искать ошибки и устранять их, чтобы не допускать в дальнейшем больших потерь.

– Вскоре мы будем возле руин, – сказал Корвель, когда отряд свернул в лес. – Ежели не найдем заклинателя, то хотя бы увидим, куда ведут его следы.

– Вы опоздаете на турнир, – заметила Катиль. – Говорят, Его Величество не терпит подобного неуважения.

– С королем я разберусь сам, – отмахнулся ласс. – Важней покончить с этим безобразием. Не хочу оставлять за спиной незаконченного дела. И я надеюсь на вас, моя дорогая лаисса. Возможно, на месте вас ждет новое видение, которое приоткроет завесу тайны над личностью заклинателя, или же его целью.

– Не стоит надеяться на меня, – ответила девушка. – Мои видения не спрашивают меня, когда им явиться, и я очень редко могу увидеть то, что хочется, – лишь то, что желают показать мне Святые.

– Похоже, они на моей стороне, раз посылают вам видения и предчувствия, которые спасают нас и тех людей, кого мы можем защитить, – подмигнул Корвель.

– Святые помогают тем, кто не обижает меня, – в ответ подмигнула лаисса Альвран и улыбнулась. – Учтите это, ласс Корвель.

Неожиданное ощущение легкости в их общении стало открытием. Лаисса Альвран на мгновение задумалась, отыскивая то, что так резко поменяло к ней отношение сайера. Конечно, ее дар имел несомненную ценность для благородного ласса, но это не мешало ему оставаться по-прежнему вежливым, но холодным с ней. Однако мужчина выглядел… дружелюбным? Да, похоже на то.

– Ежели так, то я готов носить вас на руках, чтобы Святые чаще посылали вам важные видения, – усмехнулся мужчина.

– Боюсь, ваша женщина этого не оценит, и моя жизнь превратится в кошмар, – осторожно произнесла Катиль.

– Чушь, Рагна – добрейшая душа, чистая и любящая, – ответил Корвель. – Она понимает вашу ценность не меньше моего.

– Да-да, я знаю, кто толкнул вас под стены замка Альвран, – усмехнулась девушка.

Ласс помрачнел, Катиль тоже потеряла всякий интерес к разговору. Конечно, разве скажет ей сайер об истинном нраве своей наложницы? Попытка больше выяснить о будущем соседстве не увенчалась успехом, и девушка решила составить свое собственное мнение, понимая, что именно от Рагны будет зависеть, в каких условиях ей придется жить дальше.

– Вам не о чем беспокоиться, лаисса Альвран, вы под моим покровительством, – Корвель правильно понял мысли девушки. – Вас никто не посмеет обидеть. Да вы и не позволите это сделать сами, – хмыкнул мужчина, вспоминая, как Кати довела его до бешенства.

– Время покажет, ласс Корвель, – ответила Кати.

Корвель промолчал. Он глядел перед собой, о чем-то думая, но вот вновь обернулся, поймал взгляд девушки и попросил неожиданно спокойно, без гнева и раздражения:

– Не делайте скоропалительных выводов, Катиль. Вы оказались оторваны от родных вам людей, и теперь ваша жизнь изменилась, но не спешите видеть в этом худший для вас поворот. Я обещаю, что вам не причинят зла. Ежели вам покажется, что вас унизили, просто скажите мне, – ласс не стал ждать ответа, он вновь отвернулся и уже не возобновлял этого разговора.

Лаисса Альвран тихо вздохнула. Она знала, что отныне ласс Корвель будет беречь обладательницу необычного и сильного дара, но не была уверена, что жизнь будет отлична от прежней. И даже если ласс оградит ее от любых нападок с чьей-либо стороны, будет исполнять ее прихоти, это не изменит положения пленницы. Впрочем, ею она была и в родном замке. Так что, если жизнь ее и не станет хуже, то лучше ей уж точно не быть. Та же клетка, только в чужом замке.

От грустных мыслей Кати отвлек вид руин из красного камня – она узнала их. Несомненно, это было то самое место, которое девушка видела в своем ночном видении. Она натянула поводья и спешилась самостоятельно. Ласс тут же спешился следом и направился за лаиссой, подобравшей юбку. Она почти бежала к руинам.

– Катиль! – окрикнул ее Корвель, но девушка так и не обернулась.

Она свернула, не добежав до разрушенной стены, остановилась и огляделась. После издала радостный возглас и подошла к расчищенному месту.

– Он сидел здесь, – уверенно произнесла девушка, обернувшись к лассу Корвелю.

Катиль мгновение раздумывала и села на холодную землю, скрестив ноги.

– Вокруг стояли свечи, – говорила она, закрыв глаза. – Чертил, – пальчик девушки заскользил по земле, – шептал… Потом достал нож, – женская ручка вытащила из невидимых ножен нож, – и пустил кровь. Потом перевернул руку, кровь потекла на землю.

Лаисса совсем ушла в себя, и с губ ее сорвались те же самые слова на неизвестном языке, которые Корвель слышал ночью. И опять она подняла лицо вверх и завыла, только в этот раз ответного воя не раздалось, и ласс понял, что отвечал волк не девушке, он шел на зов заклинателя. Мужчина хотел уже выдернуть провидицу из плена ее видений, но замер с протянутой к ней рукой, наблюдая, что девушка сделает дальше.

Она продолжала шептать, чуть раскачиваясь. Закончив произносить слова, которые, находясь в своем разуме, не смогла бы воспроизвести, лаисса Альвран вскинула руку и произнесла громко и четко:

– Мар!

Затем, некоторое время смотрела вслед уходящим зверям, и губы ее исказила жесткая ухмылка. Корвель наблюдал, как Кати задувает несуществующие свечи, вытирает нож и прячет его в невидимые ножны. Девушка поднялась на ноги, любовно погладила «медальон» на груди и направилась в сторону руин. Ласс шел за ней, боясь дышать.

– Госпо… – позвал один из воинов.

Ласс с яростью взглянул на него, и мужчина осекся. Катиль скрылась за старой кладкой, Корвель шел за ней след в след, пристально следя за каждым движением. Неожиданно лаисса разразилась площадной бранью, глядя на подошву своего сапожка, шаркнула им по каменному полу, сквозь плиты которого торчала прошлогодняя желтая трава, и нагнулась над люком. Она потянула за очищенное от ржавчины кольцо, но сил девушке не хватало, и Корвель спешно нагнулся, помогая ей.

Крышка люка в полу с противным скрежетом поддалась, и им предстали скобы, вбитые в стену колодца, дно которого терялось во тьме. Лаисса начала спуск, продолжая тихо браниться себе под нос, время от времени нюхая то одну руку, то другую. Смысл и этого действа сразу стал понятен лассу. Заклинатель наступил в испражнения и теперь вынужден был держаться за те же скобы руками, на которые наступил испачканной подошвой. Гален, спускавшийся за девушкой, скривился, но ладоней нюхать не стал, продолжая следовать за провидицей.

Вскоре Катиль спустилась вниз, ласс услышал, как тихо топнули ее каблучки по каменному полу. В этот момент в открытом люке появились две головы его воинов.

– Зажгите факел и за нами, – негромко произнес Корвель. – Живо!

Головы исчезли, а сайер удела достиг земляного пола. Он успел увидеть в свете, шедшем из открытого люка, силуэт девушки, сворачивающей за угол, и поспешил за ней. Но, последовав за лаиссой, оказался в полной темноте и лишь по тихому стуку женских каблучков по каменным плитам, которыми был выложен пол в этом ответвлении, определил, куда ему идти. Мужчина уже хотел позвать Кати, боясь ее потерять, но вот звук ее шагов начал затихать, и Корвель заметил поворот.

Пропустить его было сложно, потому что слабый отсвет огня играл на стене. Такой удаче ласс даже не смог поверить сначала. Заклинатель был здесь! Должно быть, он все это время жил в подземелье, выбираясь наверх, чтобы призвать волков и натравить их на поселения удела Корвель. А в следующее мгновение Катиль свернула туда, откуда шел слабый свет.

Сайер сорвался с места, уже не заботясь о том, что может потревожить девушку. Если там находится заклинатель, то маленькая лаисса может оказаться в опасности. Корвель стремительно приблизился к входу в коморку, где обитал заклинатель, но обнаружил, что это еще один коридор, подсвеченный факелом, вставленным в держатель на стене. Лаисса Альвран дошла до факела и остановилась. Некоторое время она словно раздумывала о чем-то, а затем продолжила свой поход к видимой ей одной цели. Корвель догнал ее, пристроился за плечом, осторожно вытащив меч, и теперь старался ступать совсем тихо. Неожиданно девушка звонко чихнула и громко вскрикнула, испуганно озираясь по сторонам.

– Ласс, – произнесла она, но Корвель знаком потребовал, чтобы она замолчала.

И все же их услышали. Где-то впереди послышался грохот, словно что-то уронили, и по каменному полу подземелья застучали подошвы сапог. Сайер выхватил почти догоревший факел из держателя. Он обернулся к девушке и, бросив:

– Стойте здесь, – побежал на звук удаляющихся шагов.

Девушка кивнула и обняла себя за плечи, постепенно погружаясь в темноту. Но долго стоять в одиночестве ей не пришлось, вдалеке послышались шаги и приглушенные голоса. Немного подумав, Кати решилась и пошла на звук. Вскоре она различила голос Рагнафа и позвала ратников сайера.

– Ласс Корвель побежал туда, – указала она, приблизившимся воинам.

Черноволосый ратник, которого сайер называл Бартом, кивнул Рагнафу:

– Останься с лаиссой.

Девушка облегченно вздохнула, находиться одной в подземелье ей совсем не нравилось. Рагнаф остался подле нее, подсвечивая узкий коридор факелом, а остальные устремились вперед. Катиль взглянула на немолодого ратника.

– Почему всегда оставляют вас? – спросила она.

– Старый, – усмехнулся воин. – Могу быстрей устать, а для охраны я еще вполне подхожу.

Девушка понимающе кивнула и посмотрела в сторону коридора, откуда пришли ратники.

– Я хочу вернуться наверх, – сказала она. Мужчина склонил голову, первым направившись в сторону люка, количество поворотов он помнил.

Корвель еще какое-то время слышал шаги впереди себя, даже успел увидеть свет факела бегущего впереди человека, а потом все пропало. И свет, и звук шагов, и тень. Ласс выругался сквозь стиснутые зубы и, сжав в руке меч, осторожно направился вперед, понимая, что заклинатель притаился в темноте и ждет, когда преследователь приблизится.

Факел в руках сайера почти догорел, еще немного и охотник и дичь должны были погрузиться в полную темноту. Сайер отбросил в сторону факел, всмотрелся в пространство перед собой, запоминая его, закрыл глаза и сделал первый шаг в непроглядном мраке. Когда он открыл глаза, факел потух, но чернота не ослепила его, он был к ней готов. Перед внутренним взором встал коридор, каким он отпечатался в памяти. Корвель поднял перед собой меч, сжав его двумя руками, и полностью сосредоточился на слухе.

Шаг, еще шаг. Тихий шорох впереди, словно кто-то осторожно переминается с ноги на ногу. Еще шаг, и еще один, и еще, десять шагов. Тяжелое дыхание заклинателя, которое он пытается сдержать, коснулась слуха сайера. Шаг, еще шаг, еще шаг… Справа едва различимый шорох. Тело послушно разворачивается навстречу звуку. Движение воздуха, и Корвель перехватывает удар. Скрежещет сталь, скрестившихся клинков, горячие дыхание касается кожи на руке. Ласс выбросил вперед руку и схватил невидимого в темноте противника за горло.

– Господин! – донеслось до него.

– Сюда! – уже не скрываясь, крикнул Корвель, выбивая из рук заклинателя его меч.

Сталь клинка зазвенела, упав на камни, а вскоре коридор осветился огнем факелов, и ласс всмотрелся в лицо жилистого мужчины с крючковатым носом. Заклинатель скривился от яркого света факелов и выругался сквозь зубы.

– Не спускать с него глаз, – велел сайер, толкнув к воинам сектанта из Волчьего братства.

Заклинателя подхватили два воина и потащили в обратную сторону. Сайер кивнул ратникам, оставшимся с ним, и те послушно направились назад. Дойдя до места, где его должна была ждать Кати, Корвель нахмурился и позвал:

– Катиль, – но девушка не ответила.

– Я оставил с ней Рагнафа, – произнес черноволосый Барт. – Должно быть, вышли наверх.

Корвель промолчал, он ощутил неприятную тревогу. Сайер первым направился к люку, взобрался следом за ратниками, тащившими заклинателя, и мгновение смотрел, как тот лежит на земле, придавленный коленом одного из воинов и понял, что сектант пытался сбежать. Заклинателя споро связали и подвели к господину.

– Где лаисса? – спросил Корвель.

– Я здесь, ласс Корвель, – ответила Катиль, выйдя из-за дерева, где стояла рядом со своей лошадью.

Сайер выдохнул и переключился на заклинателя. Он показал воинам на руины, не желая, чтобы маленькая лаисса стала свидетелем допроса. Ласс Корвель не любил излишнюю жестокость, но прибегал к ней, когда дело касалось его врагов, и это было не для женских глаз… и ушей.

Воины понятливо кивнули. Они подхватили заклинателя и потащили следом за господином. Корвель шел впереди. Он посматривал по сторонам, наконец, свернул в уцелевшее нутро старого замка. Вновь оглядевшись, ласс довольно хмыкнул, заметив балку, и указал на нее воинам.

Пленника развязали, но лишь для того, чтобы связать ему руки за спиной, после перекинули конец веревки через балку и натянули, вывернув мужчине суставы. Заклинатель зашипел и с ненавистью взглянул на сайера, но тот остался равнодушен к испепеляющему взгляду. Корвель подошел к пленнику.

– Кто тебя послал сюда? – спросил ласс, изучая заклинателя тяжелым взглядом.

– Не понимаю, о чем вы, господин, – ответил мужчина. – Меня ищут люди короля, я прятался здесь.

– Я знаю, что ты заклинатель, и что это ты натравливал волков на мои поселения, – Корвель ухватил лицо пленника, вдавливая пальцы в его щеки. – Кто тебе приказал?

– Господин, заклинателей не бывает, это знают даже младенцы, – взгляд пленника стал наглым и вызывающим, не смотря на причиняемую ему боль.

Ласс выпустил лицо заклинателя из захвата, усмехнулся и, наотмашь ударив его, разбил губы в кровь. Пленник скривился, сплюнул, но снова с вызовом взглянул на сайера.

– Позовите лаиссу, – велел ласс Корвель.

Он надеялся, что Катиль сможет увидеть что-то, находясь рядом с заклинателем… пока он еще похож на человека. Воин поклонился и поспешил выполнить распоряжение господина. Когда раздались приближающиеся шаги, ласс сидел на притащенном воинами бревне и чистил ногти острием кинжала. Он поднял голову и взглянул на провидицу, несмело шагнувшую в сумрак полуразрушенной залы.

– Дорогая моя лаисса, – ласс Корвель указал ей взглядом на подвешенного пленника, – вы можете увидеть, кто отправил сюда эту тварь?

Кати перевела взгляд на заклинателя и приблизилась к нему. Некоторое время она смотрела в глаза мужчины, не сводившего с нее колючего взгляда, затем вздохнула и протянула руку, касаясь разбитых губ. Она поднесла к глазам окровавленные пальцы и прикрыла веки.

– Ты должен это сделать, брат, – наконец произнесла провидица. – Это ради нашего блага. Орден сможет доказать, что мы сила… Мы должны быть полезны… Мы… Большего не вижу, – тяжело выдохнула она и обернулась к лассу.

– Ясно, значит, направил их главарь, – сказал Корвель, поднимаясь с бревна. – Вы можете идти, дальше мы сами.

Кати склонила голову и направилась на выход, стараясь не думать, что сейчас произойдет со связанным человеком. Она понимала, что ему причинят боль, но помнила про пустую люльку в доме фермера и груду костей на полу.

– Кто ты? – услышала девушка и обернулась.

Заклинатель смотрел ей вслед.

– Кто ты? – повторил он. – Ты ведьма?

– Она та, кого не бывает, как и заклинателей, – усмехнулся сайер, закрывая своим телом Катиль от взгляда пленника. – Продолжим.

– Спасите меня, добрая лаисса! – вдруг закричал заклинатель.

Катиль стремительно приблизилась, обошла ласса Корвеля и снова взглянула в глаза мужчины. Она почувствовала гнев, и он все сильнее рос в девичьей душе, еще никого и никогда не ненавидевшей по-настоящему, а сейчас Кати ощутила именно это темное и незнакомое ей чувство.

– А кто спасет тех, кого растерзали волки? – спросила она. – Кто вернет им жизнь? Святые да очистят твою черную душу, заклинатель, а мое сердце плачет от криков тех, кого загрызли в их же собственных домах.

Она бросила взгляд на Корвеля, изумленно приподнявшего бровь, после отвернулась и покинула мужчин. Девушка спешила оказаться подальше от отвратительного ей связанного человека и сайера, готового совершить очередную жестокость. Но эту жестокость Катиль не считала чрезмерной. Ласс воздавал по заслугам.

Девушка вернулась к своей лошади. Она присела на облюбованный пенек и закрыла глаза, стараясь не думать о тех несчастных, чьи последние минуты она пережила в своих видениях, и о том, кого сейчас пытал ласс Корвель.

К лаиссе Альвран подошел старый ратник. Он поднял лицо к хмурому небу, с которого начинал моросить мелкий дождь, вздохнул и подумал, что его кости уже начали прислушиваться к заунывной мелодии холодных капель и вторят ей, скуля и ноя.

– Я захватил из замка Маель свежего хлеба, – наконец произнес Рагнаф. – Это не та пища, которую привыкла есть благородная лаисса, но все же лучше, чем ничего.

Катиль открыла глаза, посмотрела на ратника и улыбнулась ему:

– Благодарю вас, я люблю хлеб. Мне его в детстве часто давала нянюшка. Посыпала солью и брала на наши прогулки. Мне кажется, я ничего вкусней не едала с тех пор.

– Дитю на воздухе и сухарик черствый, как сласть, – добродушно рассмеялся старый Рагнаф. – Держите, моя госпожа.

Мужчина вытащил из-за пазухи толстый шмат мягкого хлеба, завернутого в тряпицу, развернул и подал девушке. Она снова улыбнулась мужчине и, заметив, как он сглотнул, отломила себе треть и остальное вернула Рагнафу.

– Теперь и я вас угощу, – произнесла Кати. – Берите, а не то обижусь, – она притворно нахмурила брови, – и предскажу вам какую-нибудь гадость.

Ратник укоризненно покачал головой.

– Вы совсем худенькая, в чем душа еще держится, – ответил он.

– Ласс Корвель называет меня воробьем, – сказала Катиль и вдруг звонко рассмеялась.

– Птичка вы и есть, – усмехнулся Рагнаф. – Птичка-невеличка, – и он принял кусок хлеба из рук лаиссы, но тут же разломил еще раз и отдал молодому пареньку, у которого была перевязана рука, и часть лица так же скрывала повязка после встречи с волками. – Держи, Вафрет, – сказал воин.

Так их и застал злой и усталый Корвель. Он вышел из старых развалин, вытирая кинжал от крови. Звонкий смех девушки привлек внимание сайера. Мужчина некоторое время смотрел на двух своих ратников и благородную лаиссу, смеявшуюся над рассказом Рагнафа, как простая крестьянка, забыв и своем воспитании и прохладном спокойном тоне. Гален Корвель вдруг поймал себя на двух противоречащих друг другу желаниях. Первое было более привычным, сорвать раздражение после неудачного допроса на троице, к которой начинали прислушиваться другие воины. А второе желание оказалось по-настоящему неожиданным. Захотелось подойти к ним и сесть рядом, слушать старого Рагнафа и смеяться также беззаботно, как лаисса Альвран. Но выбрал суровый сайер первое.

Он подошел к необычной троице, чеканя шаг, и навис над ними, буравя по очереди каждого тяжелым взглядом.

– Что, к Нечистому, тут происходит? – раздраженно спросил Корвель. – Вы видите повод для веселья? Я нет. Мы отправляемся дальше, лаисса Альвран.

– Да, ласс Корвель, как вам будет угодно, – девушка в одно мгновение перешла на знакомый сайеру тон, и ему стало неприятно. За последние два дня они смогли разговаривать иначе, и вот сейчас ласс получил прежний укоризненный взгляд.

– Вы только что веселились, – немного ядовито заметил Корвель.

– Вы запретили нам это делать, сайер, – едва заметно усмехнулась девушка.

– Не запретил, – досадливо скривился мужчина. – Всего лишь напомнил, что поводов веселиться у нас нет.

– Вы правы, ласс Корвель, – согласно кивнула Кати – Для меня веселье и вовсе роскошь. Я забылась. Благодарю за напоминание.

Сайер тихо выругался и помог ей сесть на лошадь, после вскочил в седло и махнул рукой.

– Вперед!

Раздражение никуда не уходило. Более того, оно выросло до состояния полноценной злости, только злился ласс на себя. От напряжения он привык избавляться двумя способами: если рядом была Рагна, или иная другая наложница до нее, то способ был один, приятный и расслабляющий. Второй способ был проще и менее приятным – лассу нужно было на кого-нибудь наорать, чтобы выпустить пар. В такие минуты прислуга и приближенные к нему лассы, даже хорошие приятели, предпочитали оказаться подальше от Корвеля. Но вот уже как два дня он нашел новый способ – разговор с Катиль Альвран. Плавное течение ее голоса, внимательный взгляд и мягкая улыбка творили со взрывным и склонным к гневливости мужчиной чудеса. И именно сейчас, когда ему требовалось успокоиться и снять напряжение, он умудрился поругаться с маленькой лаиссой. Это злило.

Воины, хорошо знавшие своего господина, притихли и старались не лезть ему под руку.

– Ласс Корвель, – вдруг позвала сайера Кати.

Воины взглянули на нее с сочувствием, ожидая, что господин доведет девушку до слез, но ничего подобного не случилось. Корвель с готовностью обернулся, мышцы его заметно расслабились, и на губах мужчины появилась легкая полуулыбка. Катиль подъехала ближе к сайеру.

– Что вам сказал этот ужасный человек? – спросила девушка.

– Ничего, – нахмурился ласс, – он был фанатиком, готовым сдохнуть, но не выдать своих мерзких тайн.

– Я так и думала, – кивнула лаисса Альвран. – И все же вы сделали выводы.

– Да какие уж там выводы, – досадливо поморщился сайер. – Все, что я узнал, в основном, благодаря вам, дорогая моя лаисса. Заклинателя послало братство, верней его глава. Другого настоящего заклинателя у них нет, это я понял по его надутой от важности роже. Так что нападения должны прекратиться. Но я не узнал главного, кому глава хотел доказать значимость их братства. Подозреваю, что королю. Они давно пытаются привлечь к себе внимание. Не понимаю только, почему за счет моего удела. Я не тот, с кем любят связываться. А вы что думаете? – он с нескрываемым интересом посмотрел на Катиль.

Девушка пожала плечами. Она не увидела ничего нового, и предчувствия не томили ее. Лаисса слабо разбиралась в хитросплетении интриг и совсем не знала врагов ласса Корвеля, потому сказать ей было нечего. Единственное, из-за чего она нарушила молчание, было желание угомонить льва, пока он не начал бушевать. То, что разговор с ней успокаивает сайера, Кати тоже заметила.

– Жаль, что вы больше ничего нового не увидели, – произнес Корвель. – Я начинаю привыкать к вашим подсказкам. Не знаю, сколько бы у меня ушло времени, чтобы разобраться во всем этом и найти заклинателя.

– Видений не будет какое-то время, благородный ласс, – ответила девушка с немного грустной улыбкой. – Святые были слишком щедры ко мне в последнее время. Обычно, после такого изобилия, они дают мне отдохнуть. Я могу ослепнуть и оглохнуть на продолжительное время, – сказала лаисса Альвран и поспешила добавить, видя изломленную в изумлении бровь сайера. – Стану такой же, как все.

– Наверное, это правильно, – негромко произнес мужчина. – Вы постарались на славу, Катиль, отдыхайте. Святые знают, что для нас лучше.

– Но вы все равно ждете их благодати, ниспосланной через меня, – глаза Катиль вдруг весело блеснули.

– Что делать, Катиль, – улыбнулся Гален Корвель. – Вам Святые послали дар провидения, мне умение ценить людей, способных приносить пользу.

Веселье из глаз лаиссы Альвран вновь исчезло, и ласс выругался про себя. Разговор на этом закончился.