Простокровка из Дра'мора

Глава двенадцатая

После практически бессонной ночи Марори никак не могла сообразить, на каком свете находится. Хотя, конечно, дело было вовсе не в том, что те пару часов, которые она беспокойно ворочалась в постели, на «сон» тянули с натяжкой. В голове то и дело вплывало то признание Крэйла, то его внезапное предложение, то их поцелуй. Ну и ее согласие. Утром она долго смотрела на свое отражение в зеркале и поймала себя на мысли, что. ничуть не изменилась с тех пор, как стала «девушкой с отношениями». Конечно, назвать то, что они договорились тайно ото всех видеться полноценными отношениями язык не поворачивался, но все же.

«Ну и что ты теперь будешь делать, Марори Шаэдис йор Миол’Морна?»

Странно, как она настолько быстро привыкла к чужому имени? Более того: называть себя так, а не иначе, казалось самой естественной вещью на свете. На всякий случай Марори даже не стала пытаться анализировать эту метаморфозу. Практика показывала, что чем глубже она старается копнуть, тем более странные вещи в итоге извлекает наружу. Для начала нужно разобраться с куда более насущными вопросами, которых после рассказа Шаэдиса значительно прибавилось. На всякий случай Марори то и дело водила языком по верхним зубам, проверяя, ничего ли не изменилось. Рассказ Крэйла ровным счетом ничего не изменил ни в ее мировоззрении, ни в воспоминаниях. И это пугало больше всего. Что должно было произойти, чтобы она забыла такие ужасные вещи?

Радовало лишь одно: новенькая форма. Она висела на вешалке прямо около зеркала, и одним своим видом вселяла уверенность, что сегодняшний день будет идеальным. Эта вера в лучшее окрыляла.

Правда, стоило Марори принарядиться – и безоблачное утро порядком потускнело. Как же неловко смотреть на себя в зеркало и вместо девчонки в простеньком черном форменном костюме видеть вот эту незнакомку со шрамом на лице. Марори в который раз одернула себя, когда пальцы сами собой нащупали кривую линию темно-красного рубца. Ирри Данва продолжала уверять, что со временем, при правильном лечении, он станет почти незаметен, и простой косметики будет достаточно, чтобы скрыть мелкие шероховатости. Но Марори понимала, что боится как раз обратного: боится потерять эту метку. Как будто в ней заключалась вся новая она.

Самым тяжелым оказалось пройти по коридору до аудитории. Дорога, которую она проделала бы не задумываясь и с закрытыми глазами, превратилась в настоящее испытание характера. Иногда хотелось ускорить шаги, как она делала раньше, если на горизонте появлялись студентки-некромантки, которые никогда не упускали случая бросить вслед драморскому чучелу что-то уничижительное. Но в этот вторник даже они помалкивали. О чем-то шушукались между собой, но Маори так и не дождалась ни одного плохого слова в свой адрес. И она не знала, радоваться этим переменам, или беспокоиться из-за того, что мир вокруг, как и она сама, неумолимо трансформируется. И ничего нельзя с этим поделать.

В аудитории было. пусто. Марори специально прошлась между скамейками, почти уверенная, что напоролась на какой-то дурацкий розыгрыш. А когда поняла, что никого из однокурсников действительно нет, и даже Эашу куда-то запропастился, не на шутку разволновалась. Что еще могло произойти за пару часов? Неужели вчерашняя гулянка настолько. удалась? Ну Кул-то точно был трезв, как стекло: вот кто никогда не прикасался к спиртному, и имел два увесистых кулака, чтобы доказать свою правоту любому желающему оспорить его жизненную позицию.

Она уселась на свое место, чувствуя, как беспокойство неумолимо взбирается вверх по позвоночнику, и мерзко обжигает затылок ледяной тревогой. Достала телефон, проверила сообщения в «БиМ»’е: ничего.

Хотя к этому времени Эашу уже всегда атаковал ее по меньшей мере десятком сообщений, в основном о том, как высоко они «взлетели» и что банк с каждым днем растет. Но ладно Эашу: возможно, Крэйл, как и обещал, взял на себя разговор с инкубом – Марори очень на это надеялась – но где остальные? Она почти уговорила себя наплевать на стыд и первой позвонить Крэйлу, но вспомнила, что у нее нет его номера. Вот тебе и парочка. Хотя, может оно и к лучшему. Мысль о том, что утром Крэйл проспится, одумается и решит замять все по-тихому, маячила где-то поблизости и не давала о себе забыть. В таком случае, ее звонок будет выглядеть ужасно нелепо.

Когда дверь скрипнула, Марори радостно выдохнула, поднялась.

В аудиторию, одна за другой, входили студентки: некромантки, алхимики, Адептки Плетения. Чтобы убедиться, что в очередной раз ничего не напутала, Марори быстро проверила расписание в своем блокноте: первая лекция у профессора Эйлены, которая преподавала Потрошителям второй год Элементарного Хаоса. Ее лекции Марори, мягко говоря, обожала. Даже невзирая на то, что программу за предыдущий год пришлось выучить самостоятельно, а строгая дьяволица продолжала обзывать ее не иначе, как «нерадивая студентка Милс».

Но если сейчас лекция Эйлены, что тут делают посторонние студенты? Тем более с разных курсов и разных специализаций. Марори молча наблюдала, как девушки рассаживаются на скамейках. Что-то определенно произошло, хотя драморки не выглядят ни обеспокоенными, ни напряженными. Только увидев среди всей разношерстной компании знакомое лицо, Марори с облегчением выдохнула.

Ястина уселась около нее, с деловитым видом достала из утыканного нашлепками-шипами рюкзака пудреницу и помаду. Со знанием дела тщательно подвела губы ярко-алой помадой, облизнулась, спрятала косметику обратно – и только потом посмотрела на соседку.

– Привет, – сказала суккуба как-то пресно, но не враждебно.

– Привет, – отозвалась Марори. – Ты не знаешь. что происходит?

– Утром что-то стряслось в пограничных с Авергардскими пустошами землях. Третий, Четвертый и Пятый круги Потрошителей и Адептов Плетения отозвали для поддержки. Будут помогать государственным Рассекателям сдерживать изгнанных и не-живых. – Ястина зевнула, как будто речь шла о чем-то обыденном, вроде дисциплинарного наказания или часто практикуемой экзекуции с побитием палкой.

– И что это значит?

– Ничего это не значит, – пожала плечами суккуба. – Засчитают за часть полевой практики – повезло парням.

Марори уже открыла рот, чтобы спросить, почему в таком случае она осталась, но Ястина ее опередила.

– Наверное, Магистр распорядился насчет тебя. Ты же не полноценный Потрошитель. – Не известно, делала ли она это нарочно, но слова прозвучали до обидного уничижительно. – Ты что ли новости не читаешь на доске объявлений?

Марори вдруг захотелось что есть силы треснуть себя чем-то тяжелым по башке. Конечно, она читает объявления на доске! Каждый день туда заглядывает. Но именно сегодня – забыла. Причин для этого было предостаточно, и каждая тянула на стопроцентное оправдание, но легче от этого не становилось.

– Девчонкам сказали собраться здесь. Наверняка в этом всем и нам найдется посильная задача. Надеюсь, не выхаживать раненых и не бальзамировать мертвых. Бррр, – Ястина с отвращением поморщилась, – ненавижу это. Хватит с меня и того, что я занималась тремя небеснорожденными засранцами. Темные, когда подыхают, либо превращаются в пепел, либо превращаются в мумии. Ну, за редкими исключениями. А знаешь, что происходит с тушками небеснорожденных? Они, мать их так, гниют! Точно так же, как и вы, простокровные.

– Я больше не простокровка, – машинально поправила Марори, но вряд ли суккуба придала значение ее словам. – То есть, нам тоже найдут занятие?

В голове не укладывалось, как возможно, что Даган, Эашу, Ниваль, Кулгард и Крэйл будут рисковать жизнью, а она в это время будет здесь непонятно чем заниматься. Что-то в этом уравнении не сходилось. Точнее говоря, было абсолютно и полностью абсурдным.

– А Ним – тоже поехал? – Она отчаянно нуждалась хоть в ком-то, кто бы был таким же беспомощным перед происходящим, как и она сама. Выражаясь словами суккубы, эльф тоже «не полноценный Адепт», его должны были оставить.

– Без понятия. – На этот раз плечами пожала Ястина. – Мы вчера повздорили. Надеюсь, этот засранец достаточно сообразителен, чтобы не попадаться мне на пути. Первый раз с таким сталкиваюсь: сначала за мной по пятам ходят, а потом просто так берут – и просят не торопиться. Как будто я ему предложила стать парочкой, а не простой секс.

Марори непроизвольно икнула. Простой секс. Ну да, у темных свои понятия о том. Что такое «запросто», а что «серьезно и ответственно».

– Я слышала, ты у нас теперь Шаэдис. – Только теперь в голосе Ястины появилось что-то похожее на заинтересованность. – Крэйл тебя удочерил? – Она охотно посмеялась над своей же шуткой. – Ты в курсе, сколько врагов себе нажила, вот так запросто получив доступ к телу нашего Принца?

– Не знаю и знать не хочу.

– Я думала, ты умнее, – разочарованно протянула суккуба.

Кажется, она всерьез собиралась разродиться как-то длинной речью, но, к счастью, появление самого Магистра Дамиана мгновенно умерило ее пыл.

Марори непроизвольно прижала блокнот к груди. Несмотря на то, что ее общение с Магистром неизменно заканчивалось чем-то скорее позитивным, чем негативным, его присутствие всегда заставляло нервничать. Возможно из-за того, что все их редкие встречи были вызваны крайне неприятными обстоятельствами.

– Я так понимаю, все уже знают о произошедшем в Авергардских пустошах, – без прелюдии начал Магистр. – Но на всякий случай, чтобы разом пресечь все абсурдные сплетни, я все-таки разъясню: произошел стихий всплеск Плетения. Такое случалось и раньше, но в меньших масштабах. Государственная служба обратилась ко мне с просьбой распространить эту новость между студентами. Чтобы желающие, исключительно добровольно, могли оказать посильную помощь Рассекателям.

При этом его взгляд зачем-то устремился именно на Марори. Как будто он нарочно подчеркивал, что ее не уведомили по понятным причинам. Ну вот, выходит, она рано радовалась тому, что стала своей. И ее инициации, выходит, ничего не изменила. Во всяком случае, в глазах окружающих.

– Их непредусмотренное учебными планами отсутствие будет засчитано в счет отработки зимней полевой практики, с возможным увеличением каникулярного периода. И чтобы как-то уравновесить учебный процесс, мы с деканами приняли решение, провести полевую практику для тех студентов, которые остались в Дра’Море.

Практика? Но до нее еще почти месяц.

– Вас поделили на группы, списки уже вывесили на доске в Красном холле. До обеда вы должны собрать все необходимое и быть готовыми отъезжать. Ваша практика продлиться десять дней, начиная с завтрашнего. Возможно. – Магистр нахмурился, – она будет продлена на неопределенный срок. Кроме того, я попрошу воздержаться от распространения информации об инциденте в социальных сетях и прочих ресурсах, куда вы обычно пишете всякую чушь. Речь идет о государственной безопасности, а бессмысленная паника может привести к непредвиденным последствиям. Можете поверить мне на слово, что любую утечку будут тщательно отслеживать, и как только первоисточник будет найдет – ему крайне не поздоровиться. Имейте ввиду, что немедленное исключение без права восстановления и негативная характеристика – самые незначительные неприятности из тех, что последуют в ответ на подобную глупость.

Марори не сомневалась, что говоря это, Магистр значительно смягчил действительную степень наказания. Если даже в нейтральном Ирвуде за любой слив информации государственной важности человека моги запросто сгноить в тюрьме без следа и следствия, то что говорить о куда более радикальном и жестком Марабаре?

– Готов выслушать ваши вопросы.

– Почему меня не уведомили о возможности добровольно помогать Рассекателям? – Марори было стыдно, что она понятия не имеет, кто это такие, но она не нашла ни единой причины промолчать. Даже зная, что наверняка поднимает себя нас мех.

На этот раз взгляд Дамина был как никогда тяжелым. Почти наверняка он не ожидал ни подобного вопроса, ни что его задаст девчонка, по воле глупого случая попавшая в Дра’Мор. Хотя – теперь Марори это знала – случай был не таким уж «случайным».

– Потому что, айра Шаэдис, – он нарочно сделал ударение на ее новой фамилии, чем вызвал вспышку громкого шепота над головами собравшихся, – ваши однокурсники решили, что вы слишком неподготовлены для подобного мероприятия. Оставить вас в Дра’Море – их просьба. И я счел ее разумной. Поймать Сатиса вовсе не означает стать полноправным Потрошителем, айра. В бою ваши товарищи могут рассчитывать лишь на крепкое и надежное плечо стоящего рядом. Вы же таковым ни являетесь. По крайней мере – пока. Надеюсь, вы как следует подумаете над моими словами и сделаете соответствующие выводы.

Марори поняла, что краснеет и поспешила опустить взгляд.

Вот же дура.

С чего она, в самом деле, решила, что теперь на нее можно положиться? Что теперь ей можно доверить свою жизнь? Да ей еще даже не представилось шанса потренироваться с Сатисом, а ведь именно приручение пойманного фэлфаэра было едва ли ни таким же сложным и опасным делом, как и сама ловля. Без стабильного источника силы она то самое слабое звено, о котором принято говорить с насмешкой и отвращением. Спасибо, Магистр Дамиан за еще одну науку.

Следующие пара-тройка вопросов были уточняющего характера, и не заняли больше пяти минут.

– Вы все подписали устав и знаете, что на Третьем круге с вами никто не станет цацкаться, тем более во время полевой практики. Вместе с вами будут студенты Эльхайма. Той из вас, которая затеет конфликт, я лично вырву хребет. Это достаточно ясно высказанная позиция?

Молчание было достаточно убедительным.

– Выезжаете в полдень. Для тех, кто по какой-то, мне плевать какой, причине опоздает на автобус, у меня уже припасен приказ об отчислении. И ваши «пять минут припудривала нос и красила ноготь» меня не разжалобят. Время пошло.

Марори нарочно задержалась, чтобы выйти последней. Она рассеянно озиралась, зачем-то вспоминая, на каких местах во время лекций Эйлены обычно сидели ее однокурсники. Даган садился прямо в центре первого ряда, потому что, хоть он в этом и не признавался, молоденькая преподавательница его привлекала не сколько тем, что говорила, сколько своим хорошеньким аккуратным ртом. Ниваль, всегда садился куда придется. Он вообще во всем пестовал беспорядок, будто то содержимое его сумки или тетрадей с письменными заданиями. За что регулярно получал практически от всех преподавателей. Кулгарл всегда садился на третье место во втором ряду: доставал тетради и прилежно все записывал. Марори как-то довелось увидеть его почерк: аккуратные, каллиграфические буквы, словно выведенные под трафарет. Вот у кого каждый шаг в жизни был четко спланирован. Эашу обычно сидел возле нее и не упускал случая то приобнять, то шепнуть на ухо какую-то откровенную, граничащую с пошлостью шутку. А Крэйл вообще был известным прогульщиком.

Ее близкие люди.

Марори грустно улыбнулась. Самые близкие люди. Те, благодаря кому она научилась быть сильнее и, в некоторых вещах, намного мудрее. Пока она тут сидит и ждет неизвестно чего, они непонятно где рискуют жизнями, защищая не только Марабар, но и весь мир от вторжения Хаоса. Какая-то полнейшая чушь, в которую ее разум отказывался верить.

– Считаете, что вас мое предупреждение не касается, айра Шаэдис? – неожиданно громыхнул голос Магистра.

Марори вскинулась, наспех затолкала вещи в сумку и бросилась к двери. Однако слова Магистра ее задержали.

– Вы же понимаете, что Потрошители Третьего Круга просто оберегают вас от того, к чему вы не готовы? – Его голос звучал с сомнением. – Надеюсь, что понимаете.

– Понимаю, Магистр.

– В таком случае сделайте что-то с вашим кислым лицом, айра Шаэдис, иначе я буду крепко разочарован, что ради вас ввязался в авантюру, которая может стоить мне должности.

Она кивнула – и со всех ног понеслась в библиотеку. Если ее не будет в Дра’Море по меньшей мере всю следующую неделю, нужно взять хотя бы часть книг, которые она занесла в список обязательного чтения. Две трети из них были на тему древних артефактов, а две целиком посвящены одушевленным предметам – тамакатам.

Правдами и неправдами, но она все-таки уговорила библиотекаршу – темную эльфийку со скверным характером и близорукостью – выдать ей на руки пару книг. Среди которых самыми важными были вожделенные тома об артефактах. Правда, вместе с книгами темная посулила ей на голову гром и молнию, если пропадет хоть полстраницы. Марори охотно согласилась на наказание, потому что ей и ей была невыносима мысль о порче драгоценных единичных экземпляров.

Кое-как доковыляв до комнаты с увесистой стопкой в руках, Марори бережно переложила книги на стол, а сама еще раз проверила содержимое своего рюкзака. Все, как будто, на месте. Оставалось уведомить хозяина Кусаки о ее временном вынужденном отсутствии.

Когда она уладила все вопросы и сложила минимум необходимых на десять дней вещей, до полудня оставалось чуть меньше часа. Слишком мало времени, чтобы вздремнуть и слишком много, чтобы плевать в потолок. После короткого спора с собой, Марори все-таки отважилась набрать Эашу сначала в «БиМ»’е, а потом, когда сообщение пятнадцать минут провисело со статусом «Не просмотрено», чего за инкубом раньше в жизни не водилось, прямо на мобильный. Электронный безучастный голос на том конце связи сообщил, что на данный момент абонент не может ответит, но обязательно получит уведомление о звонке, как только окажется в зоне действия. То же самое голос сообщил и при попытке дозвониться до Кулгарда. А Ним просто не брал трубку. Что немного обнадеживало. Возможно, эльф все же остался не у дел, как и она, и как раз занят чем-то достаточно важным, чтобы не отвлекаться на звонки. На всякий случай Марори все же написала ему в «БиМ»: «Уехала на полевую практику, пока не знаю куда. Напишу, как только что-нибудь выясню. Надеюсь, у тебя все в порядке? Напиши мне, когда появится время». Через пару минут в статусе сообщения о прочтении, появилась отметка «Просмотрено», но ни через пять минут, ни через десять, Ним так и не дал о себе знать.

Чтобы не изводить себя тревожным предчувствием, Марори забрала рюкзак и до неприличия тощую дорожную сумку, и спустилась в Красный зал. Толчея около списков стухла, и она легко нашла свою, теперь уже новую фамилию, в одном из них. И почему-то совсем не удивилась, увидев рядышком имя Ястины. Их и еще десятерых студенток определили в место под названием Хардис. Быстрый поиск через телефон выдал небольшой городок в трехстах километрах от Дра’Мора. Чем именно им предстояло там заниматься в списках не уточнялось. Марори успела заметит, что некоторая таинственность была чем-то вроде визитной карточки Дра’Мора: студентов редко посвящали в детали тех или иных практических занятий, чтобы – так думала Марори – научить их быть готовыми к любым неожиданностям.

«Кто бы сомневался, что я приду первой», – подумала Марори, оглядывая пустой салон массивного черного автобуса. И тут же порадовалась, что отхватила возможность выбрать место по своему вкусу. Она устроилась около окна, сумку забросила на верхнюю полку, а рюкзак поставила под ноги.

Угроза Магистра подействовала, потому что все двенадцать студенток были на местах за десять минут до истечения срока. Ровно в двенадцать в салоне появилась. Ирри Данва. Вот уж кого Марори ожидала увидеть меньше всего. Сначала она решила, что горгулью определил в качестве медсестры на время поездки, но когда та выразительно, привлекая внимание, откашлялась в кулак. Марори поняла, что поспешила с выводами.

– На время практики я буду вашим Наставником, – в непривычной для себя строгой и сдержанной манере, сказала она, как только в салоне стихли все прочие голоса. – И предвидя возможные недопонимания, довожу до вашего сведения, что я являюсь Мастером Плетения и в свободное от лечения ваших ран и запоров время, служу агентом при Ордене тишины. Полагаю, нет нужды объяснять, что это за орден?

Марори снова почувствовала себя слепой мышью, вынужденной идти на ощупь там, где другие спокойно идут с распахнутыми глазами. Еще и Ирри как нарочно смотрела прямо на нее, лишая возможности воспользоваться помощью всезнающего интернета.

– В Хардисе находится один из филиалов концерна «Возрождение», – продолжала Ирри Данва. В строгом темно-сером костюме вместо привычного халата она в самом деле выглядела, как агент из фильма про супер-людей. – По имеющейся у нас информации неподалеку от лаборатории зафиксировано неконтролируемое возмущение Плетения. Достаточно неприятное, чтобы досаждать местным и мешать сотрудника лаборатории нормально и полноценно выполнять свою работу, но при том не настолько оформленное, чтобы представлять для вас реальную угрозу. Однако это не означает, что можно расслабиться. Поверьте, что и простой перелом руки в двух местах может заставить вас молить о смерти. Кроме того, я терпеть не могу бессмысленное геройство и безрассудный альтруизм, а так как именно я решаю, что писать в ваши характеристики, не советую меня провоцировать подобными выходкам.

Она по достоинству оценила гробовую тишину в салоне автобуса.

– Все подробности узнаете по приезду.

Она подала знак водителю и автобус, заняв место в веренице еще пяти таких же, выехал за внешние ворота Дра’Мора.

Марори не смогла удержаться от желания обернуться. Как странно. С момента поступления этот мрачны, окруженный странными кровавыми деревьями, скалами и гейзерами замок казался ей то убежищем, то клеткой, а то и тюрьмой. А теперь в груди появилось странное щемящее чувство, как будто она надолго покидает родной дом.

– Я – Изара, – сказал над ухом приятный девичий голосок. – Можно просто Иза.

Марори с удивлением обнаружила, что место около нее уже не свободно, и там сидит симпатичная девушка с короткими, украшенными колечками рогами и странной прической из, наверное, тысячи кожаных шнурков и косичек.

Марори представилась и выждала время, пока девушка что-то активно выискивала в своей необъятной сумке.

– Ух, а я думала, что забыла его. – Она, со счастливым видом, продемонстрировала находку: какую-то потертую желтую косточку на цепочке. При близком рассмотрении, оказалось, что это какой-то видевший виды сустав какого-то животного.

– Талисман? – догадалась Марори.

– Угу, – кивнула девушка, – все, что осталось от мамы. – С этими словами она накинула цепочку на шею, спрятала талисман за пазуху и легонько похлопала себя по груди. – Так она всегда со мной.

Марори предпочла не комментировать такое проявление любви. Судя по виду, девушка была дьяволицей, но с какой-то разбавленной кровью, потому что кроме рогов и странного золотисто-красного цвета волос, ничто не выдавало в ней проклятую кровь. У дьяволов не было принято хоронить свою родню, напротив, они всячески порицали «низменное гниение костей». Возможно, таким образом девушка Иза отдавала дань памяти матери. Или просто у нее были не все дома.

– Нам все врут, – сказала странная соседка, как только Ирри Данва отвернулась. – Везут нас на заклание, как овец.

– Откуда ты знаешь?

– Оттуда же, откуда и все, – ответила Иза с таким видом, будто Марори спросила что-то до невозможности бессмысленное. – В Дра’Море глаза и уши есть не только у стен. – Она выдержала паузу, давая собеседнице сказать-то в ответ, а когда поняла, что его не будет, пригнулась к уху Марори. – Там огромный разрыв. Говорят, от концерна камня на камне не осталось. Десять возмущений Плетения за последние сутки. Рассекателей бросили в мясорубку, и наших парней заодно, чтобы помогали удерживать периметр. А нами заткнут дырки поменьше.

Ее слова были бы актуальны, не будь за плечами у Марори разорванного Круга и порождений Хаоса, которые шатались по всему Дра’Мору. Ясное дело, что в приграничных землях они будут в прямом контакте со смертельной опасностью, вот только Марори уж столько раз смотрела ей в лицо, что при встрече собиралась сказать «Привет» и справиться, как дела.

Кроме того, все сказанное сильно смахивало на бред. Разве могут студентов подвергать таким рискам? Вопрос родился сам собой: могут, еще как могут. Для этого-то всех их и готовят: стать теми, кто в случае опасности первым примет на себя удар. Именно об этом говорила Магстресса Эльхайма: Потрошители – не просто громкое название, они – стена, которая, если потребуется, заградит собою тех, кто не может сам о себе позаботиться. И не только Потрошители – все драморцы. И она в том числе.

– Тогда нам лучше повторить все заклинания, – сказала Марори, как только мысли улеглись.

– Кстати, да, – на удивление быстро согласилась девчонка – и тут же уткнулась носом в потрепанную книгу под названием «Третья эпоха войны». Вряд ли там было хоть слово о том, как вести себя в случае лобового столкновения с парой десятков порождений Хаоса.

В свою очередь, Марори выудила книгу, достала тетрадь, куда прилежно вносила все более-менее ценные заметки, включила плеер – и отгородилась музыкой симфонического металла от жужжащих соседей. Ехать часов пять, так чего время зря терять?

Попытки выудить хоть что-нибудь о своей тамакате нельзя было назвать совсем уж бесплотными, но и пользы от найденного было чуть. К своему удивлению, Марори почти сразу нашла свою Энигму – более дурацкого имени и не придумать, но оно прицепилось как банный лист – в старом талмуде «Хроники Преисподней». Коса была собственностью Баатеза, Шестого Лорда-демона, а он, в свою очередь, получил ее в подарок от жены по случаю их брачного союза. В книге говорилось, что Баатез так и не смог покорить тамакату и вскоре сошел с ума, и, впоследствии, его нашли совершенно обезумевшим, вырезавшим собственную семью и часть стражи, которая, увидев буйство господина, попыталась вмешаться. Разъяренные родственники жены усмотрели в произошедшем повод разворошить какую-то старую вражду. В результате клан Шестого Лорда-демона стерли с лица земли, а его самого подвергли жестоким пыткам. О дальнейшей судьбе как виновника, так и его зловещего оружия, книга умалчивала. Как умалчивала она и о том, с какого перепугу клан Второго Лорда-демона Асмэя опустился до столь невыгодного брака, да еще и одарил не слишком презентабельного жениха столь ценным подарком. Каким образом Энигма попала в руки Асмэя «Хроники Преисподней» умалчивали. Не нашлось ее и в первом томе справочника по артефактам. Потому Марори взяла в поездку и второй, а заодно толстенную и тяжеленную «Летопись Андар-да-крун-Асмаэт», описывающую становление одного из самых жестокий и беспощадных кланов Преисподней. Если верить «Хроникам Преисподней», Второй Лорд-демон Асмэй был выходцем из Андар-да-крун-Асмаэт, и Марори полагала, что найдет подсказку именно в этих летописях.

Тем временем Ястина перебралась на сиденье перед Марори. Автобус, рассчитанный на большее количество студентов, ехал полупустым. Суккуба выудила наушник из ее уха, бесцеремонно задрала книгу, чтобы прочитать название.

– Ну и мудотня, – изрекла она, и по-свойски захлопнула толстенный талмуд. – Зачем оно тебе?

– Я должна знать, откуда взялось мое оружие. – Марори бережно вложила закладку между страницами, положила том на колени. – Не люблю быть мартышкой с гранатой в руке. Кроме того, если я узнаю, кем был ее прежний владелец, я, возможно, узнаю, почему он решил. отдать ее мне.

– Ты же ее приручила, что еще? Ну узнаешь, чье оно – и что? Какую часть твоей реальности изменит это знание?

– Например ту, в которой я не свихнусь, не слечу с катушек и не пойду в разнос.

– Все равно не о том думаешь. Нас вот-вот затолкают в мясорубку, где твоя железяка может стать единственным способом выцарапать жизнь у смерти. И будь у меня такая же игрушка – я бы чувствовала себя в куда большей безопасности, чем с простыми игрушками по двадцать монет за штуку. – В подтверждение своих слов Ястина выудила из сумки ножны, из достала из чехла кинжал: в самом деле простой, фабричный. – Представь, что у тебя – вот такая же зубочистка. Представила? А теперь вспомни марового слизня.

Марори успела подумать, что не припоминает, чтобы сильно распространялась на тему своего «поединка с неравным противником», но вовремя вспомнила Эашу, который пообещал сделать все, чтобы эта новость облетела весь Дра’Мор и повысила к пришлой простокровке градус общей любви. По его измышлениям, это должно было благоприятно сказаться на их тотализаторе. Вспоминать об этом сейчас было до судорог больно где-то в области сердца.

– Выбрось ты всякую дурь из головы, – как-то слишком подкупающе искренне посоветовала Ястина, – по крайней мере пока мы здесь будем выковыривать собственные останки из зубов Хаоса.

Через несколько часов автобус сделал остановку в поселении шахтеров. Воздух здесь был красным от пыли, глаза щипало и постоянно хотелось чихнуть. Местные, большей частью люди, смотрели с неприкрытым интересом, но матери на всякий случай быстро загнали ребятню в дома.

Еще через пару часов автобус въехал в Хардис. Марори все-таки выкроила время поинтересоваться что это за место и чем знаменито. Все путеводители на перебой называли его раем для любителей острых ощущений. Хардис располагался вокруг запечатанного вулкана, из которого добывали массу полезных, редких материалов и эссенций. И филиал «Возрождения», специализирующегося на генной инженерии, занимался их непосредственной очисткой, разложением на составляющие и, попутно обеспечивал бесперебойный поток бесценных компонентов для дорогостоящих опытов.

– Что это там? – выкрикнула какая-то из девушек, и студенты прильнули к окнам.

В нескольких кварталах севернее над домами рваными облаками стелился густой черный дым. Практически сразу автобус остановили люди в военной форме: часть из них выглядела как спецназ из футуристических шутеров, остальные, судя по форменным нашивкам на одежде, были из специального корпуса «Мясники». Все одного роста, здоровенные лбы с бритыми головами и оголенным оружием, преимущественно мечами и топорами.

От группы спецназовцев отделился человек, постучал кулаком в дверь автобуса.

– Без моего разрешения никому не выходить, – предупредила Ирри Данва и вышла.

Несколько минут они о чем-то беседовали. Горгулья показала увесистую кипу бумаг, военный долго и неторопливо перечитывал каждую, потом вернул стопку собеседнице. Они обменялись еще парой фраз, одна из студенток, что почти прилипли к окну, громким шепотом передала соседке услышанное, а та передала по цепочке одно-единственное слово: «Теракт».

Марори обеспокоено заерзала в кресле.

– Так, драморцы, – без предисловия начала вернувшаяся через пятнадцать минут Ирри Данва, – пока мы добирались, ситуация немного усложнилась. Времени на раскачку нет. Совсем нет. Придется помочь местным прижучить клоповник. Место нашего полевого лагеря сейчас. непригодно для использования его по назначению. Но нам пообещали выделить целый корпус на базе «Мясников».

Студентки встретили новость совсем не по девичьи громким радостным улюлюканьем.

Автобус тронулся.

В паре кварталов ниже располагалась мобильная военная база, где драморцев встретил тощий пожилой коротышка. Нашивка на правом рукаве его мундира указывала на ранг полковника.

– Драморцы – это хорошо, – шепелявил он, разглядывая неожиданное пополнение. – Девчонки зеленые – это срань. Десять минут на расквартирование.

Лагерь кишмя-кишел от наводнивших его дознавателей, канцелярских работников Лиги, государственных Мастеров Плетения и Материалистов специального назначения. Военным раздавали разнарядки, бригады медиков встречали новые порции раненых. На глаза Марори попался хирург с повязкой некроманта высшей категории, с окровавленными по локоть руками и перевязью на глазу. Перед ним на носилках лежал только-что принесенный военный с оторванными до колен ногами. Хирург смазанным движением проверил пульс, мотнул головой и мертвеца скоренько застегнули в пластиковый мешок.

– Я же говорила, что нас ведут на убой, – с выражением триумфа сказала поравнявшаяся с Марори Иза.

– Они сказали, что это – теракт. И что все случилось пока мы были в дороге.

– Ага, а целую мобильную армию вот прямо только что достали из пресловутой шляпы фокусника, – прокомментировала вынырнувшая из-за ее правого плеча Ястина.

– Ссышь, мелкота? – подковырнула идущая впереди рыжая адептка Плетения, кажется, с Пятого круга.

– Уйди, болезная, пока рога не посшибала, – отмахнулся Ястина, хотя на долю секунды в ее глазах блеснула самая настоящая жажда крови.

Ирри Данва провел их до квартирмейстера, который тут же окрысился, что ему и военных некуда расселять, не то, что «желторотиков» и кому они вообще на хрен сдались, и что он будет писать докладные, пока наверху не опомнятся и не пришлют кого-то с головой, а не жопой на плечах. Военные вообще не стеснялись в выражениях, и зачастую самых крепких. После получения ударной дозы ругани, Марори стала воспринимать их как должное. В конце концов, не институт благородных девиц же, в самом деле.

В конце концов, квартирмейстер вызвал Материалиста и перепоручил ему устройство «желторотиков». Тот не преминул поворчать, потом пересчитал пополнение по головам и сказал следовать за ним.

– Давно это началось? – напрямую спросила Ирри Данва.

– Ночью случился всплеск. Остальное. за пару часов до вашего прибытия.

– Остальное? – Марори не ожидала, что задаст вопрос вслух. – Теракт?

Вместо ответа Материалист потер переносицу. Кожа под очками вспотела и покраснела, да и от самого чиновника запах стоял весьма характерный.

– Я не уполномочен отвечать на такие вопросы. Послушайте совета – не задавайте его никому. Все, что вам нужно знать – вы узнаете от официальных лиц.

– Айра Шаэдис, – строго прикрикнула на Марори горгулья, – надеюсь, вы сделаете соответствующие выводы и будете держать язык на поводке.

– Я прошу прощения. Подобное больше не повторится.

– Шаэдис? – вклинился в их короткий диалог Материалист. – Из последних?

– Я. – Начала было Марори, но Ирри Данва ответила за нее.

– Приемная, – коротко сказала горгулья.

Ее объяснение не избавило Марори от странно-пытливого взгляда мужчины, после чего он едва слышно, но вполне отчетливо пробормотал: «Многовато Шаэдисов что-то», после чего уже громче продолжил:

– У нас мало материалов, бюрократические проволочки, чтоб их мать за ногу. Поэтому про первый класс забудьте. – Он оглянулся, снова пересчитал студентов и снова потер переносицу. – В общем, и про второй тоже.

Он вышли на расчищенную бульдозером поляну, огороженную защитной лентой. Материалист предупредил, что если какому-то любопытному идиоту захочется ее пересечь, пусть потом не удивляется, если он ненароком замурует его в туалет. Мужчина запросто расчертил круг, используя для этого жезл с лазерным наконечником, который буквально выжег на земле рунный орнамент. Используя материальное перемещение, положил в центр круга стальной куб, спрессованные деревянные бруски, мешки с песком. Марори замерла, восхищенная процессом. Вот оно, совершенное творение, манипуляции с плотью мироздания. Материалист начал преобразование легко и непринужденно, как человек, выполняющий повседневную рутинную работу. Каждый жест отточен, каждый взмах выверен. Материалы растворились, земля под ними вспучилась, и все это превратилось в полыхающую клокочущую субстанцию. Минут десять Материалист лепил из нее конструкцию: пол, стены, крышу, внутренние перегородки, отделку, окна. Когда он закончил, на месте пустыря стояла типовая казарменная конструкция. Он выдохнул, потер затекшие плечи.

– Милости прошу.

Внутри оглушительно воняло дымом, пыль стояла столбом. Ирри со знанием дела быстро расселила студенток. Получилось по трое в комнате. Марори не знала, радоваться ей или нет, что соседками по комнате стали Ястина и Иза. С одной стороны, обе были куда более положительными кандидатурами, чем те, с которыми она и словом за время не обмолвилась. С другой стороны – компания Ястины почему-то заставляла нервничать.

Ирри «смилостивилась» и дала им на сборы целых двадцать минут. Не успела Марори переступить порог, как в кармане «ожил» телефон. Высветившийся на дисплее номер был ей незнаком.

– Скажи мне, где ты сейчас находишься? – раздался на том конце знакомый грубый голос.

– Только что приехали в Хардис.

Крэйл выразительно и довольно громко зарычал. Несколько долгих мгновений на том конце связи было тихо. Марори поймала себя на том, что теребит шнурок, на котором к телефону был прицеплен крохотный не ограненный лунный камень.

– Слушай внимательно, что я тебе буду говорить. И не вздумай перебивать.

– Угу.

– Что-то происходит, Марори Шаэдис. Что-то до задницы мутное. И оно происходит повсюду. Я надеялся, что в Дра’Море ты будешь в безопасности, но вас все равно поволокли в мясорубку.

– Здесь все не так уж плохо, – зачем-то сказала она, хотя понятия не имела, во что им еще только предстоит сунуться.

– Вот этого я и опасался, – раздраженно сказал Крэйл. – Ты слишком наивно смотришь по сторонам. Жаль, что я не успел выбить из тебя эту дурь. Поэтому слушай и запоминай: не геройствуй, не бросайся в драку очертя голову и не забывай о Сатисе.

– Я с ним даже не успела потренироваться. Понятия не имею, что делать?

В ответ на эту реплику Ястина нарочито громко хохотнула. Иза все это время, вместо того, чтобы распаковывать вещи, с умиленной физиономией следила за ее разговором. Марори вышла за дверь и убедилась, что та надежно закрыта.

– Ты нильфешни, Марори Шаэдис, он уже тебе подчинился. Без фэлфаэра ты будешь куда слабее и беспомощнее. Какого дьявола тебя вообще взяли?! Ты же ни черта не умеешь.

– Это должно было быть обычной практикой. Никто не знал, что будет такое.

– И самое главное. – Она слышала, что Крэйл с шумом втянул воздух, а потом так же шумно выдохнул. – Если увидишь Шаэдиса-старшего – не дай ему к тебе приблизиться.

– Твоего отца? Откуда ты знаешь.

– Знаю, – перебил он. – Пообещай, что не дашь ему подойти ближе, чем за сто шагов. А лучше вообще не геройствуй и беги со всех ног.

Марори не представляла, что должно произойти, чтобы она бросила своих товарищей и побежала, но благоразумно не стала говорить об этом Крэйлу.

– Я даже не знаю, как он выглядит.

– Лучше бы и не узнала. Но поверь мне – ты поймешь. Пообещай.

– Я. постараюсь не встревать в неприятности. – Такой ответ казался наиболее мягко завуалированным враньем.

Судя по его разочарованному чертыханью, Крэйл ни на секунду не поверил.

– И еще одно, Марори Шаэдис. Ты теперь – часть семьи. Официально. Если со мной что-то случится, ты должна будешь позаботиться о доме и взять на себя все финансовые дела. С тобой свяжется человек, которому я полностью доверяю, ты тоже можешь на него положится. Крепко-накрепко вбей эту мысль себе в голову, поняла? Твоя глупая скромность никому не нужна. И хватит уже отмалчиваться.

А что ему сказать? Что она оказалась полностью не готова к такому своеобразному. прощанию? Что все это больше смахивает на сцену из дешевого фильма, где герой, уходя на войну, говорит героине: «Найди себе кого-нибудь, если я погибну, и не оплакивай меня». И что в конце концов, все заканчивается его могилой.

– Это не телефонный разговор, ископаемый шанатар. – Слова прозвучали на удивление спокойно и взвешенно. Как будто ее саму не колотила обжигающая лихорадка. – И, знаешь, это не самый подходящий случай намекнуть своей подружке, что ты парень с определенным финансовым положением. Я поняла об этом во время демонстрации твоего автопарка. Лучше возьму-ка я с тебя обещание, что ты возьмешь пару уроков хороших манер.

Удивительно, но он рассмеялся. Тем самым заливистым смехом, который превращал его из невозможного грубого шанатара – в парня с самой очаровательной улыбкой на свете.

– Будь осторожна, кусака, – неожиданно мягко, как будто шепотом, попросил он. – Не дай мне повод стать до чертиков унылым засранцем.

– Буду, – так же шепотом ответила она. – Береги себя, клыкастый.

Она еще долго смотрела на потухший экран телефона, пытаясь запечатлеть в памяти ноту тепла в его голосе. И одновременно разгоняя все тяжелые предостережения.

К тому времени, как Марори вернулась в комнату, соседки заканчивали раскладывать вещи. Ястина делала это с толком, сортируя одежду по предназначению. Иза выудила из сумки мятый ворох до невозможности ярких цветов и, не разматывая, затолкала все на полку.

Марори досталась кровать около двери, и шкаф около нее. Она быстро разложила свой небольшой запас одежды на полки и снова переоделась в новенькую форму, заранее зная, что ее, скорее всего, постигнет участь предыдущей. Быстро проверила, чтобы все ремни были подтянуты, и напоследок приладила капюшон. Потом так же наспех собрала волосы в пучок.

– Ну надо же, у кого-то тут появились вкус и деньги, – тут же откомментировала ее внешний вид Ястина. – Я уже и надеяться перестала, что ты когда-нибудь выберешься из своего тряпья.

– Ага, – дружелюбно улыбнулась Марори, расчехлила оружие и вышла в коридор.

Девушки вышли за ней.