Пророчество кровавой расы

Глава 12

Марк.

Через час должна была приехать Тейта, и я, меряя шагами свой кабинет, пытался предугадать цель её визита.

Наше расставание с ней было сумбурным. Она рвала и метала, когда поняла, что Лия пропала, но мне ничего сказать не могла, потому что из нас двоих именно она была дома в тот момент. Понимая, что если она начнёт высказывать свои претензии, я быстро найду контраргументы, Тейта молчала, бросая на меня недовольные взгляды. Когда же стало понятно, что быстро найти Лию невозможно, она уехала к себе в Италию.

Я был только рад этому, потому что с каждым днём всё больше испытывал к ней отвращение. Теперь я отчётливо понимал, что моей матерью движет только жажда власти, остальное её мало интересует, и ребёнок Лии был ей нужен, чтобы не потерять эту власть. Она стремилась получить над ним контроль и таким образом сохранить титул Королевы за собой.

Она уехала от меня четвёртого марта, и вот спустя год возвращалась. Возвращалась как раз тогда, когда мне хотелось побыть одному. Авентин говорил, что Лия должна была родить шестого марта, и по идее через два дня ребёнку должен был исполниться год. "А может она родила раньше или позже" — вздохнув, я остановился возле окна. "Сейчас ребёнок уже выглядит года на три. Интересно, а как Лия её назвала? Астрея или Элара? Или вообще выбрала другое имя?". Мне хотелось знать всё, и я часто пытался представить себе ребёнка. "Сейчас у неё самый интересный возраст. Она познаёт мир и, наверное, задаёт Лии тысячу вопросов "почему". А Лия терпеливо и с улыбкой на них отвечает". Представив себе эту картину, я почувствовал, как внутри всё заныло. Я хотел быть часть жизни ребёнка и Лии, и также терпеливо рассказывать малышке о том, что её окружает. Положив руки на подоконник, я опустил голову и, закрыв глаза, попытался унять боль. "Я обязательно их найду и верну, иначе жить нет смысла. Узнав, что такое настоящая любовь и счастье, я никогда уже от этого не откажусь".

Во двор въехал кортеж Тейты, и я поморщился. Придав лицу безразличное выражение, я не спеша вышел из кабинета и направился в холл.

Тейта вышла из машины и, прищурившись, с недовольством посмотрела на меня. Я еле сдержал усмешку, прекрасно понимая, что ей не понравилось — я остановился на ступенях дома и не кинулся к машине, открывать ей дверь, и не преклонил перед ней колено.

— Здравствуй, Марк, — произнесла она и подошла ко мне.

— Здравствуй, Тейта, — ответил я, и сделала приглашающий жест в дом.

Тут из машины вышла девушка лет двадцати, и я удивлённо посмотрел на неё — она была человеком, и судя по всему не находилась в трансе. "Интересно. И что это значит? Тейта стала водить дружбу с людьми?".

Проследив за моим взглядом, она усмехнулась и сказала:

— Я тебе всё объясню.

Зайдя в дом, Тейта сразу направилась ко мне в кабинет. "Вот и хорошо. Пусть лучше сразу объяснит цель своего визита, а затем как можно скорее уберётся отсюда" — идя за ней, думал я.

В кабинете она села в моё кресло, и дождавшись, когда я сяду на диван произнесла:

— Ввиду того, что твоя охрана так безалаберно отнеслась к свои обязанностям и упустила Амалию, и когда она будет найдена — неизвестно, я решила провести несколько экспериментов. Вполне возможно, что она не так уникальна, а всё дело в сложившихся обстоятельствах.

Я смотрел на Тейту и не мог понять, о чём она говорит.

— Объясни, какие эксперименты?

— Я решила воспроизвести все события предшествующие зачатию новой Королевы, — она высокомерно посмотрела на меня и я всё понял.

— Ты взяла девушку, свела её с дампиром и теперь хочешь, чтобы я её обратил? — уточнил я.

— Именно. Ты должен обратить ту, которую я с собой привезла. У неё как раз срок беременности — неделя, а Лия приблизительно в это время прошла обращение.

Повернувшись к окну, я задумался. "Если этот эксперимент даст результат, то и я, и Тейта получим выгоду. Её никто не свергнет, потому что таких детей можно сделать сколько угодно и вся их уникальность сойдёт, на нет, а если все это поймут, то Тейта останется при власти и даже укрепит свой авторитет, в очередной раз, показав свою смекалку. Плюс — она перестанет искать Лию с ребёнком, а то, что она это делает, я не сомневаюсь. И если она найдёт их первой, неизвестно что может произойти".

Всё это время меня беспокоил ещё один вопрос, и я не мог найти ему решение. Я не знал, что предпримет Тейта, окажись Лия с ребёнком у меня. Были два варианта её действий. Первый — она переедет сюда и постарается взять контроль над ребёнком, и в итоге вырастит такую же бездушную тварь, как она сама. А я этого не хотел. Второй вариант был ещё хуже — она вообще заберёт ребёнка, и Лия мне никогда этого не простит. Да и я не хочу терять его и отдавать в лапы Тейты. "Лучше действительно пойти ей на встречу и обратить ту девушку".

— Хорошо, я согласен, — посмотрев её в глаза, ответил я. — Когда будем обращать?

— Не будем терять время, — сказала она и, поднявшись с кресла, вышла из кабинета.

Я проследовал за ней. Дамар указал, в какой комнате поместил девушку, и мы пошли туда.

— Она знает, через что должна будет пройти? — спросил я.

— В общих чертах. Она одна из тех, кто жаждал встречи с вампирами, и готова на всё, чтобы им стать, — Тейта усмехнулась, а я поморщился.

В последнее время вампиры вошли в моду, и появилась масса людей, которые искали встречи с нами, а это порядком раздражало. Некоторые вампиры из моего клана даже перешли на питание именно такими людьми, давая им возможность встретиться с нами, а потом забирали их жизни, видя в этом определённую иронию.

Девушка при нашем появлении встала из кресла и, посмотрев сначала на Тейту, а потом на меня, улыбнулась.

— Здравствуйте, — сказала она. — Рада с вами познакомиться Марк. Меня зовут Света.

— Думаю, вся ваша радость, Светлана, быстро пройдёт, когда вы познакомитесь с моими зубами, — ответил я.

— Тейта предупредила меня, что это больно, — произнесла она. — Но я к этому готова.

— Ну что ж, тогда не будем тянуть. С процессом ознакомлены?

— Да, вы меня кусаете, а потом я пью вашу кровь, — скороговоркой ответила она.

Я кивнул и, подойдя к ней, вонзил зубы в шею — она тут же застонала и напряглась. Сделав глоток её крови, я разрезал своё запястье ножиком, который мне подала Тейта, и поднёс его к губам девушки. Она тут же припала к нему губами и, сделав пару глотков, пошатнулась.

Усадив её в кресло, я отошёл к окну и стал за ней наблюдать. Первую минуту девушка сидела с улыбкой на устах, а потом лицо исказила гримасы боли и, вцепившись в подлокотник кресла, она застонала. Я не раз наблюдал обращение, поэтому практически по секундно знал её дальнейшее поведение.

"Стоп! А ведь Лия так не мучилась! И почему я раньше не обратил на это внимание? Она сразу потеряла сознание. Это как-то связано или нет?". Все эти мысли возникли в голове, и я задумался, пытаясь найти этому объяснение, но ничего стоящего в голову не приходило. "Сказать это Тейте?" — подумав, я решил молчать.

Через десять минут агония набрала обороты и стоны уже перешли в крики, а ещё через пять минут она упала на пол и начала кататься по нему.

Я с презрением смотрел на всё это, и меня так и подмывало сейчас спросить у неё: "Ну что, ты была готова к такой боли? Желание стать вампиром стоит того?".

Тейта же села в кресло и заинтересованно смотрела на муки девушки. Неожиданно девушка пронзительно закричала и по телу прошла судорога. Схватившись за живот, она скорчилась и её начало бить крупной дрожью. Такого я ещё не видел и с удивлением смотрел на происходящее. Когда же я перевёл взгляд на Тейту и, увидев разочарование на её лице, понял, что она такое уже видела.

— Что с ней? — требовательно спросил я.

— Выкидыш, — с отвращением произнесла она и встала с кресла. Открыв дверь комнаты, она позвала Лучази и сказала: — Добей её, она больше не нужна, — и, не оглядываясь, вышла из комнаты.

Я пошёл следом за ней, намереваясь выяснить всё по поводу экспериментов. Догнав её, я требовательно спросил:

— Она не первая?

— Нет, — вернувшись в кабинет, Тейта опять села в кресло. — Первые вообще умирали. Подумав, я решила, что может дело в группе крови, и стала отбирать девушек только с третьей группой, как у Амалии. Но часть продолжала умирать. Тогда требования ужесточились и отбирались девушки с третьей группой и отрицательным резусом. Но и это не дало нужных результатов. Тогда я подумала, что может дело в том, что именно ты обращал Амалию. Но, как видишь, и здесь прокол. У меня остался только один вариант — найти того дампира, от которого Лия забеременела, и подложить под него очередную кандидатку. А затем ты её обратишь.

— Ты думаешь, он пойдёт на это добровольно? Вряд ли он согласится участвовать в твоих экспериментах, — сухо сказал я.

— А ему об этом знать не обязательно, — высокомерно ответила Тейта. — После твоих нападений дампиры заняты восстановлением своей популяции. Он получит приказ соблазнить девушку, а та и сопротивляться не будет. А потом мы её просто заберём.

— Приказ? — я с интересом посмотрел на неё.

То, что на Тейту работал кто-то из дампиров, я давно знал, но кто это был, понятия не имел. "Если приказ, то дампир обладает властью. Очень интересно!". Я решился задать вопрос:

— Так кто из дампиров на тебя работает?

— Если в этом будет необходимость, ты узнаешь, — отрезала она.

— А если и после этого девушка умрёт?

— Значит, дело в самой Амалии, — нахмурившись, произнесла Тейта. — Один из моих советников высказал предположение, что какая-то генетическая мутация в её организме защитила её от выкидыша и от смерти, но, не имея образца её человеческой крови бесполезно что-то обсуждать. Поэтому, если ничего не выйдет, утроим силы для её поисков и увеличим число вампиров занятых ими.

Я уже вцепился в надежду, что Тейта получит себе ребёнка и оставит Амалию с её малышкой в покое, и не собирался так просто ставить крест на этом эксперименте.

— Тогда, мой тебе совет, подложи под того дампирёныша не просто девушку с третьей группой крови и отрицательным резусом, а цыганку, или ещё лучше помесь цыганки и славянина. Так больше шансов, на положительный результат.

— А это идея! Хвалю, — она улыбнулась. — Может дело действительно в этом?

— Время покажет.

Тейта вышла из кабинета, а я сел в своё кресло. "Если всё получится, то Амалия и ребёнок будут в полной безопасности, и когда я её верну, можно будет спокойно жить, не опасаясь козней Тейты". От этой мысли стало легче и я, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. "Главное её найти и убедить в своей любви. А потом будем смотреть по ситуации".

Амалия.

Через час должно было встать солнце, и я начала нервничать, поглядывая то на небо, то на парней, которые меняли лопнувшее колесо.

Обычно я всегда рассчитывала время с огромным запасом, но вчера мы отметили первый день рождения Элары, и чтобы не портить его, задержались в городе дольше, чем можно было, а тут ещё и колесо лопнуло, и теперь мы не успевали доехать до другого города.

День рождения был важным событие, и мне не хотелось его портить. Я повела её в самый большой магазин игрушек и дала там волю, позволив выбирать всё, что угодно её душе. Моя последняя жертва оказалась не бедным человеком, и сейчас, в моём кармане лежала внушительная сумма денег, за счёт чего я могла побаловать свою кроху.

Элара долго ходила по рядам и рассматривала все игрушки — она не очень любила их и быстро теряла к ним интерес. Я с улыбкой наблюдала за ней, гадая, что же она выберет. Потрогав пару мягких игрушек, и принюхавшись к ним, она недовольно поморщилась и отложила их в сторону, то же самое произошло с куклами, а затем с развивающими играми, и я уже начала волноваться, что она ничего не выберет.

Вот тогда я впервые задумалась о нашей с ней жизни. Мне хотелось, чтобы этот день был особенным и запомнился ей, но всё было как-то обыденно. Простому ребёнку было легко устроить праздник — позвать друзей, накупить сладостей и подарков, испечь торт, и всё — радостное настроение обеспечено. А что я могла дать своей девочке? Друзей у неё не было из-за наших частых переездов, да и невозможно было на это рассчитывать среди людей — всегда существовала вероятность пореза или ранения, и того, что Элара не сдержит своей жажды. Торт и сладости не входили в её рацион питания, а к игрушкам она относилась равнодушно и я, наблюдая за ней, испытывала грусть.

Я попробовала вместе с ней оценить игрушки и начала предлагать ту или иную, но она безразлично смотрела на них и шла дальше. А потом, когда я в очередной раз обратила её внимание на куклу, она, вообще снисходительно посмотрев на меня, сказала:

— Мамочка, но это же примитивно и не интересно. Здесь все игрушки глупые.

Мне ничего не оставалось, как согласиться с ней. Но подарок мы всё же купили, а вернее два и я, наверное, радовалась им больше, чем моя дочь. В отделе интерактивных игрушек Элара заинтересовалась большой говорящей куклой и торжественно назначила её своей подругой. Я улыбалась, а сердце в это время ныло от того, что я лишаю своего ребёнка друзей и спокойного, счастливого детства. Оправдания, что это для её же блага сейчас не спасало.

Второй подарком себе моя кроха выбрала в отделе для мальчиков, возрастом от шести лет и выше. Это был конструктор. Она долго его рассматривала, а затем ткнула в него пальцем, и сказала, что хочет его. Продавец нас, конечно, попытался убедить, что моей дочери ещё рано покупать такие игрушки, но Элара посмотрела на него с таким презрением, что он осёкся и поспешил уйти.

После магазина я повела её в парк, и мы долго катались на всяких каруселях, а потом она играла с другими детьми на детской площадке и я очередной раз поняла, что общения со мной ей недостаточно, и она тянется к детям.

В принципе, день рождения вышел интересным, но не таким как мне хотелось бы, и у меня он вызвал больше грусти, чем радости. Из-за парка с каруселями мы выехали позже, чем я рассчитывала, а тут ещё и эта поломка.

Я и сама могла бы поменять колесо, но когда съехала на обочину, возле меня остановилась машина и два молодых человека практически навязали мне свою помощь. Было проще дать им поменять колесо, чем долго и нудно отказываться от их помощи. И теперь я с нетерпением ждала, когда же они закончат. А они как назло еле шевелились и больше пытались втянуть меня в разговор, чем занимались делом. Мне не нравилась их развязность и взгляды, которые они бросали на меня, а также их перемигивания друг с другом, поэтому я обошла машину и через окно стала наблюдать за Эларой, сидящей на заднем сидении и увлеченно играющей с новой куклой.

— Эй, красотка! Принимай работу, — сказал один из парней и подмигнул мне.

— Спасибо вам большое! — обойдя машину, я посмотрела на их работу и тепло им улыбнулась. — Сколько я вам должна? — и полезла за кошельком.

— Мы предпочитаем получить натурой, — один из них тут же оказался возле меня и схватил за руки. — Не часто встретишь такую сладкую кошечку как ты, да ещё одну и на дороге. Грех не воспользоваться.

В первые секунды я смотрела на них, ничего не понимая, а когда до меня дошло что они задумали, меня стал разбирать смех. За этот год, я пару раз уже попадала в такие ситуации, и когда убивала таких людей не испытывала угрызений совести. Но сейчас жажды я не испытывала, и за то, что они остановились и помогли мне, решила дать им последний шанс.

— У меня же ребёнок, парни, одумайтесь, — я постаралась изобразить испуг.

— Пусть твой ребёнок посидит в машине, а мы быстро развлечёмся в нашей, — цинично бросил он. — Не хочешь пугать её, делай всё молча и не кричи, — он потянул меня за руку к своей машине, а второй, ухмыльнувшись, открыл заднюю дверь.

Я покорно подошла к машине и забралась на заднее сиденье. Тот, который вёл меня сел рядом, а второй парень сел на переднее сиденье и, включив музыку, подмигнул мне.

— Давай, не тяни резину, — сказал парень и потянулся к ремню моих джинсов.

— А поцеловать? — игриво спросила я и наклонилась к его лицу.

Возиться с ними времени не было, поэтому я прижала его к себе и вонзила зубы в шею. Парень вскрикнул, а потом обмяк и впал в транс. Глотая его кровь, я раздумывала, что с ними дальше делать, потому что таскать доноров за собой не хотела.

Тут, по-видимому, до второго парня дошло, что я вовсе не целую его друга в шею, и он растерянно спросил:

— Витька, ты чего? — но мой донор молчал, бессмысленно глядя вперед. И тогда его друг попытался нанести мне удар кулаком в спину, крикнув: — Отвали тварь от моего друга!

Перехватив его кулак, я вывернула ему руку и, оторвавшись от раны, сквозь зубы произнесла:

— Имей терпение, ты следующий.

Парень с ужасом посмотрел на мои окровавленные губы, а потом извернулся и, вырвав свою руку, открыл дверь, и выскочил из машины. Сделав ещё пару глотков, я не спеша открыла дверь и, выйдя из машины, за пару секунд догнала беглеца. Схватив его за куртку, я ласково спросила:

— Милый, куда же ты? А как же развлечения? Или тебе не нравится, что у сладкой кошечки есть зубки и коготки?

— Отпусти меня! — истерично крикнул он, и попытался вырваться, но я крепко его держала.

— Нет! Кошечка любит играться с мышками, — самодовольно ответила я. — И сегодня ты будешь моей второй мышкой. Я вам давала шанс уйти, но вы им не воспользовались, — хищно оскалившись, я стала наклоняться к его шее

— Кто ты? — промямлил он.

— Какая тебе разница, — ответила я и укусила его.

Выпив чуть-чуть его крови, я развернулась и, поманив его пальчиков за собой, пошла к их машине. "Всё равно придётся их убить, так хоть напьюсь досыта" — решила я, усаживаясь на заднее сиденье. У второго парня кровь была первой группы, и я её не очень любила, поэтому занялась первым донором.

Напившись, я удовлетворённо облизала губы и спросила:

— Мальчики, а деньги у вас с собой есть? — они с глупыми улыбками закивали головами и достали свои портмоне. — Тогда я их у вас заберу, договорились? На том свете они вам будут не нужны, — достав из кошельков деньги, я положила их в карман. — А теперь, ты, — я посмотрела на свою первую жертву, — Садишься на переднее сиденье. А ты, за руль, — сказала я второму парню, и они послушно исполнили мой приказ.

Выйдя из машины, я подошла к водителю и сказала:

— Через пятьдесят три километра будет город. Ты тихо, не нарушая правил, едешь до этого города, понятно? — он закивал. — Затем, в городе ты находишь добротный железобетонный забор и, набрав максимальную скорость, врезаешься в него. Договорились? — он улыбнулся и снова закивал головой. — Ну, тогда, прощайте, мальчики. И смотрите мне, ведите себя аккуратно, чтобы никто больше не пострадал.

Отойдя от машины, я посмотрела, как она выезжает на трассу и, проводив её взглядом, села в свой автомобиль.

— Мамочка, ты охотилась? — с интересом спросила Элара.

— Пришлось, — вздохнув, ответила я и, повернув ключ зажигания, посмотрела на небо.

Элара проследив за моим взглядом, спросила:

— Не успеем в город?

— Нет.

— Нисего, поспим в машине.

— Да, другого выхода нет.

Выехав на дорогу, я стала искать съезд на грунтовку, которая вела в лес. Как только я купила машину, то сразу постаралась предусмотреть все возможные варианты непредвиденных ситуаций. В багажнике лежало два запасных колеса, бак я всегда заполняла под завязку, но при этом возила с собой ещё и две канистры бензина на всякий случай, из-за чего в багажнике практически не было места, но это позволяло мне чувствовать себя уверенно. А самое главное, я пошила защитные шторки на все стёкла, и это позволяло нам иногда спать в машине.

Такое мы делали редко, но когда забронировать номер в гостинице не получалось, или я не хотела там светиться, мы проводили день в машине, а вечером приезжали в намеченный город и снимали себе квартиру. Но спать в ней было неудобно, и я всегда старалась найти нам укрытие с удобной кроватью.

Сейчас же выбирать не приходилось, и мне оставалось только подальше уехать от основной трассы в лес, чтобы не привлекать внимания, и там занавесив все стёкла, дождаться темноты.

Через семь километров я увидела поворот на просёлочную дорогу и съехала туда. Проехав по ней ещё километров десять, я нашла полянку и, выехав на неё, заглушила двигатель.

— Поможешь мне? — повернувшись, я с улыбкой посмотрела на свою кроху.

— Конесно! — задорно ответила она, и протянула руку.

Защитные шторы были сшиты с большим запасом и крепились с помощью липучек к потолку, и маленькими присосками к пластику, по бокам и снизу, поэтому она очень любила мне помогать их цеплять, воспринимая это как игру.

Когда мы закончили и салон погрузился в темноту, я включила маленький фонарик и спросила:

— Кушать хочешь сейчас или чуть позже?

— Сейчас! — быстро перебравшись на переднее сиденье, Элара села ко мне на колени и облизнула губы.

Увидев её нетерпение, я улыбнулась и, сняв шарф, оголила шею. Приведя в горизонтальное положение своё кресло, я легла на него, а Элара улеглась мне на грудь и тут же впилась зубками в шею.

Пока она пила кровь, я поглаживала её по спине и размышляла. Чем больше она росла, тем больше пила у меня крови и это вызывало страх. "А смогу я сама прокормить её когда, например, ей будет года четыре, или лет пять — шесть? Если уже теперь иногда чувствую лёгкое головокружение, после того, как она поест. Сейчас, я досыта напилась крови, но иногда бывают моменты, когда я чувствую слабость" — эти мысли всё чаще тревожили меня, и я не знала что мне делать, а посоветоваться было не с кем. "Ладно, как-то прорвёмся" — вздохнув, подумала я.

Через три минуты Элара стала не так интенсивно глотать, и я поняла, что она засыпает. "Вчера у неё был насыщенный событиями вечер, и ей требуется сон. Это и к лучшему" — подумала я, потому что и сама хотела спать.

Когда она сделала последний глоток и, оторвавшись от раны, стала мерно дышать, я решила её не беспокоить и, взяв одеяло, лежащее на соседнем сидении, укрыла нас.

"Прокормлю я её, и нечего из-за этого тревожиться" — закрыв глаза, с оптимизмом подумала я, и прижала её к себе, наслаждаясь близостью своей крохи.

От чего я проснулась, я так и не поняла. Но увидев, что в салоне светлее, чем обычно я моментально села, а когда оглянулась назад, в ужасе закричала:

— Элара, НЕТ!

Она открепила одну из присосок и, встав на колени, смотрела в окно, через образовавшуюся щель. Я, тут же схватив её, оттащила от окна.

— Радость моя, но я же тебя говорила, нам нельзя на солнышке появляться, — испуганно бормотала я, осматривая её лицо и руки в поисках ожогов, но там ничего не было.

— Мамочка, у меня ничего не болит, честно, — уверенно ответила она. — Солнышко не страшное. Я долго смотрю и мне не больно.

Уже более спокойно я ещё раз осмотрела её, и не найдя ожогов, изумилась. Получалось, что солнце моей дочери не приносит вреда.

— Ой, я там столько интересного видела! — продолжила она. — Там по дереву прыгала какая-то рыжая звелюшка, со смешными ушками и пушистым хвостиком. Это кто был?

— Наверное, белочка, — рассеянно ответила я, пытаясь уложить в своей голове, что Эларе не нужно бояться солнца.

— Красивая белочка, — довольно протянула она и стала ерзать у меня на коленях, поглядывая на окно. — А можно ещё? — и с мольбой посмотрела на меня.

Я испытывала страх, но должна была точно понять — действительно солнце не причиняет ей вред, или на ней всё так быстро заживает, поэтому сказала:

— Можно.

Она опять перебралась на заднее сиденье и, открепив одну из присосок, посмотрела в окно. Я, готовая в любой момент забрать её, сидела и внимательно смотрела на своего ребёнка. Но с ней действительно ничего не происходило, даже кожа не покраснела, и я окончательно растерялась. "А может, и я не боюсь солнца? Ведь первый и последний раз я это проверяла ещё, когда даже не встречалась с Марком. Может рождение Элары что-то изменило во мне?".

Повернувшись к окну, я тоже открепила одну из присосок и высунула руку на солнце. Меня тут же пронзила жгучая боль и я, сжав зубы, чтобы не застонать, прикрепила присоску на место. "Нет, я по-прежнему боюсь солнца" — констатировала я, наблюдая, как заживает ожог на руке.

Всё оставшееся время до вечера Элара неотрывно следила за жизнью в лесу и, описывая увиденное, задавала массу вопрос. Слушая её в пол уха, и отвечая на её вопросы, я пыталась понять, как такое может быть, и что может повлечь за собой.

"Артемий дампир, а они не боятся света, и глаза у них обыкновенного цвета, значит, это у Элары от него. Может тогда ей и не обязательно пить постоянно кровь? Может обыкновенная человеческая еда ей тоже подходит? Может она вообще дампир? Хотя… Силы то у неё будь здоров! Вряд ли она стопроцентный дампир". Мне вспомнился случай, который произошёл перед Новым Годом, в одном из развлекательных центров, куда я её привела.

Наигравшись с детьми и на всяких автоматах, мы с ней направились к выходу. Проходя мимо силомера, возле которого собралось компания подростков, Элара остановилась и стала с интересом за ними наблюдать. Со смешками и подколками они выпихивали друг друга вперёд, и каждый из них брал в руки что-то наподобие молота и ударял по большой кнопке, которая соединялась со шкалой. В зависимости от силы удара на шкале отображалось "Слабак", "Мужик", "Силач" и так далее. Каждый такой удар сопровождался улюлюканьем, а когда показывался результат, раздавался либо смех, либо одобрение и подростки начинали хлопать друг друга по плечу.

Элара минут пять смотрела на все их развлечения, а потом, тихонько вывернувшись из моих рук, пока я отвлеклась, и подошла к силомеру. Я обнаружила её отсутствие рядом с собой в тот момент, когда вокруг уже все смеялись, а моя кроха поднимала молот, который был размером с неё саму, над головой. Когда же она ударила по кнопке и раздалась сирена, а на шкале отобразилось "Чемпион", вокруг повисла тишина и все удивлённо смотрели на мою дочь. Она же в это время, повернулась ко мне и, в полной тишине довольно пропела:

— Мамочка, а я чемпион!

— Умница, — быстро сказала я и, схватив её, бросила хозяину автомата, стоящему в прострации: — У вас какая-то поломка, по-видимому, — после чего тут поспешила покинуть этот центр.

Так что, в её силе я была уверена, и она могла быть только от вампира. "Итак, подытожим. Солнца не боится, глаза обыкновенные — это у неё от дампиров. Но при этом у неё зрение не хуже чем у меня, и сила тоже есть — это у неё от вампиров. Жажда крови тоже от них. Значит, осталось проверить, как она относится к обыкновенной пище, и уже тогда можно будет точно сказать, кто она больше — дампир или вампир".

Когда стемнело, мы двинулись в путь. Пока было светло, я успела в интернете найти нам квартиру и договорилась с хозяевами о встрече вечером, и теперь мне не терпелось проверить свои предположения.

Въехав в город и увидев первый супермаркет, я остановилась и, взяв Элару на руки, направилась туда. В магазине она стала недовольно морщиться от запахов, и удивлённо смотреть на меня, поэтому я быстро забросила в корзинку пару яблок, упаковку йогурта, пакетик леденцов и баночку паштета. "Попробую хоть чем-то её покормить, может понравиться, и тогда моя дочь не будет так часто убивать людей и не превратится в монстра, как её мать" — вздохнув, я с надеждой посмотрела на неё и, рассчитавшись на кассе, вернулась в машину.

Бросив пакет на заднее сиденье, и усадив Элару, я села за руль и поехала по адресу, данному хозяйкой квартиры.

— Мама, оно воняет! — брезгливо произнесла моя кроха, и указала на пакет, после чего перебралась на переднее сиденье, и недовольно посмотрела на меня.

То что "оно" воняет, я была полностью согласна. После обращения запах человеческой еды стал восприниматься по-другому и вызывал отвращение, но я всё же надеялась, что моя дочь сможет питаться как обыкновенный человек, поэтому спросила:

— Неужели ни один из запахов в магазине тебя не привлёк?

— Нет, — она сморщила носик. — Как они это едят?

— Между прочим, некоторая их еда очень вкусная. Я, когда была человеком, любила многие продукты.

— Ты была человеком? — Элара удивлённо посмотрела на меня, ведь я никогда ей этого не рассказывала.

— Да, — весело сказала я. — Кстати, когда я была человеком, у меня были чёрные глаза, и тебе достался цвет моих глаз.

— Да? — она заглянула в зеркало заднего вида, а потом посмотрела на меня. — Мне твои, без линз больше нравятся, чем мои!

— А мне твои, — ответила я и улыбнулась.

— Расскажи, как это — быть человеком? — заинтересованно спросила она.

— Давай я тебе позже расскажу, хорошо? — мы как раз подъехали к дому, и я увидела женщину, которая, по-видимому, ожидала именно нас.

— Хоросо.

Уладив все формальности с хозяйкой, и рассчитавшись за аренду, мы внесли свои сумки в квартиру, а когда распаковали всё необходимое нам и помыли руки, я решила не тянуть и сразу проверить, может ли Элара есть обыкновенную пищу.

Достав на кухне из пакета яблоки, я помыла их, и выложила на стол, затем открыла паштет и упаковку с йогуртом, а затем сказала:

— Солнышко, иди ко мне, — она прибежала из комнаты, где была занята конструктором и, услышав запах еды опять поморщилась. Сев за стол, я усадила её к себе на колени, и произнесла: — Ты спрашивала, как это быть человеком, правильно? — она кивнула. — Так вот от людей мы отличаемся только тем, что избегаем солнца, более сильные, никогда не болеем, живём вечно и пьём кровь. А сегодня мы узнали, что тебе не страшно солнце, как и людям, поэтому предлагаю тебе попробовать и их еду. Может тебе понравится?

Элара нахмурившись, посмотрела на меня, а потом на продукты на столе и сказала:

— Они воняют.

— А ты попробуй, может вкус тебе понравиться? Я когда-то очень любила паштеты и йогурт, а также яблоки. Ну, а сладости вообще любимое лакомство детей, — я указала на пакет с леденцами.

— Ладно, давай сладости, — без оптимизма произнесла она.

— Нет, сладкое всегда едят в конце. Или паштет надо попробовать, или йогурт.

Она протянула руку и, взяв банку с паштетом, понюхала его. Сморщившись, она поставила её назад, и твёрдо сказала:

— Это я пробовать не буду.

— Ладно, — согласилась я, и выбросила банку в мусорное ведро, потому что меня и саму воротило от запаха. — Тогда йогурт, — достав чайную ложку, я зачерпнула его и поднесла ко рту Элары. Она понюхала его и нехотя открыла рот. Съев первую ложку, она с видом мученицы посмотрела на меня. — Ну, как вкус?

— Мама это гадость, — она скривила гримасу отвращения и с ненавистью посмотрела на упаковку.

— Давай ещё ложечку, а? Может, распробуешь?

Она недовольно посмотрела на меня и все же согласилась, но как только она проглотила вторую порцию, её начало рвать, и я испуганно понеслась с ней в ванну.

То, что я пережила в тот момент, невозможно было описать. Мой ребёнок мучился, и только я была в этом виновата. Держа её над раковиной, я проклинала всю эту еду и свою глупость, и постоянно повторяла про себя: "Лучше пусть пьёт мою кровь литрами, чем так мучается".

Когда желудок освободился полностью, я умыла её и, прижимая к себе, занесла в комнату. Уложив её в кровать, легла рядом и обняла, всматриваясь в личико.

— Мамочка, я больше не буду такого кушать, — тихо сказала она.

— Конечно, не будешь. Прости меня, твоя мама глупая и больше не будет тебя заставлять это делать.

Она обняла меня за шею и, уткнувшись в плечо, пробубнила:

— Я хочу крови.

— Крови, так крови, — согласилась я и сев на кровати, посадила её на колени.

Элара прокусила кожу на шее и начала пить кровь, а я, успокоившись, резюмировала: "Она всё же больше вампир, чем дампир".

Через два дня, когда на улице было ещё светло и мне нельзя было выходить, мы сидели в комнате. Я читала книгу, а Элара просматривала журнал детской моды.

Она была жуткой модницей, и так как росла быстро, нам постоянно приходилась покупать ей новую одежду, и теперь она уже сама выбирала, что хочет носить. Как правило, она находила подходящую модель и ножницами вырезала картинку, а затем отдавала её мне, требуя такое же платье или штанишки, Сейчас она была занята как раз этим, и я, периодически выглядывала из-за книги, с улыбкой смотрела на растущую кипу картинок.

— Ай! — раздался её вскрик, и я тут же отбросив книгу, оказалась возле неё. Она трясла левой рукой и на пол, с пальца капала кровь. Аккуратно перехватив её руку, я посмотрела на него. — Я нечаянно. Вырезала картинку и вот!

По-видимому, она так увлеклась и сильно надавила на ножницы, что срезала начисто подушечку среднего пальца, и теперь из раны текла кровь.

— Скоро всё заживёт, моя хорошая, — пообещала я. — Возьми пальчик в рот и будет не так больно.

— Лучше ты, — поднеся его к моему рту, она прислонилась ко мне и беззащитно посмотрела в глаза.

— Хорошо.

Я аккуратно поднесла пальчик к губам, и поцеловала его, а затем стала осторожно слизывать кровь с ранки. Вкус был странный, и я нахмурилась, пытаясь разобраться в нём. В нём была какая-то горчинка, и я не могла понять — нравится мне это или нет.

И тут меня неожиданно скрутило. Было такое впечатление, что у меня во рту разгорелся пожар, и жидкое пламя подобралось к горлу, а затем, по пищеводу спустилось в желудок. Застонав, я схватилась за живот, а Элара испуганно спросила:

— Мамочка, что с тобой?

— Всё хорошо, солнышко, — сквозь зубы ответила я, и почувствовала, как пламя начало распространяться по всему телу. — Сейчас это пройдёт.

Ощущения были очень болезненные и знакомые — почти то же самое, я чувствовала, когда Марк обращал меня. "Главное, не потерять сознание, иначе Элара испугается" — повторяла я про себя, стараясь не двигаться и не стонать. Но боль с каждой минутой нарастала, и я испуганно подумала: "А если кровь моего ребёнка яд для вампиров, и я умру, что Элара будет делать? Ведь она ещё совсем маленькая и ей нужна помощь, и поддержка. Марк… Надо ему позвонить…" — мысли уже стали путаться, и я с трудом заставила себя перевернуться на живот и поползла к столику, на котором лежал мой телефон.

Последнее, что я запомнила, это то, как протянула руку и схватила телефон, а потом на меня навалилась темнота…

Когда я открыла глаза, и увидела бьющее в лицо солнце, то рефлекторно вскочила на ноги и бросилась к кровати, чтобы за ней укрыться.

— Мамочка! — раздался радостный голос, и Элара бросилась ко мне. — Ты жива! — она обняла меня за шею и посмотрела на меня заплаканными глазами. — Я так испугалась! Ты всю ночь не двигалась и я не знала, что мне делать!

— Всё хорошо, моя радость, — я прижала её к себе. — Со мной всё хорошо.

Я действительно чувствовала себя хорошо, хотя когда теряла сознание, думала, что умираю. "Что за ерунда?" — прижимая к себе испуганную Элару, я пыталась разобраться в чём дело. "Может её кровь действительно яд, но так как я слизала всего чуть-чуть с ранки, то выжила? Или…" — посмотрев на комнату залитую солнцем, я оглянулась и посмотрела на часы. Они показывали половину одиннадцатого утра, и я тихо спросила у своей крохи:

— Я не двигалась?

— Нет, — она судорожно всхлипнула.

— И всё время лежала на солнце?

Она отстранилась от моего плеча и с испугом сказала:

— Мамочка, прости! Я забыла их закрыть, — и по щеке покатились слёзы. — Это я во всём виновата!

— Всё хорошо, моя радость, — я улыбнулась ей и поцеловала в носик. — Ты ни в чём не виновата. Со мной ведь всё хорошо, видишь? Я жива, здорова и теперь, судя по всему тоже, как и ты не боюсь солнца.

— Да?! — она посмотрела на меня, потом на окно и опять на меня, после чего радостно улыбнулась.

Я поднялась на ноги и, прижимая Элару к себе, всё же с опаской вытянула руку и подставила её под солнечный луч, ожидая в любой момент боли, но ничего не произошло. "Так вот в чем всё дело! И вот что значили слова пророчества: "Кровь Королевы той послужит благом и даст свободу расе тьмы". Получается, Элара своей кровью может обращать вампиров и те перестанут бояться солнечного света!".

Неуверенно подойдя к окну, я выглянула в него и с наслаждением подставила лицо под солнечные лучи. "Я полтора года жила во тьме и снова могу наслаждаться восходами и заходами солнца. Теперь мне ничего не страшно!".