Пронзая ветер

Эпилог

Толпа взревела, распадаясь на две части, освобождая белую мостовую под натиском черных всадников. Разноцветные плюмажи на шлемах и головах коней развивались на ветру, а из открытых забрал на людей взирали непроницаемые синие маски. Следом двигались пешие воины, живой цепью, ограждая пробитую всадниками широкую дорогу от колышущегося людского моря. Эта дорога лежала к Храму — черному, величественному сооружению, уступавшему размерами лишь Дому Страха, стоявшему по другую сторону площади.

Когда облаченные в расшитые серебром черные ливреи люди начали раскатывать бархатную красную дорожку, Линнок перехватил руку, пытавшую срезать его кошелек.

Воришка скривил в плаксивой гримасе рот, а глаза послушно налились слезами.

— Дяденька, отпусти, — заныл он тоскливо. — Ну, отпусти… Что тебе жалко?

Ему было около десяти лет — этому блеклому цветку трущоб. Линнок рывком поднял его в воздух и заглянул в перепуганные глаза.

— Отпущу, если обещаешь доставить послание тому, кого я тебе покажу. И тогда ты получишь столько денег, сколько никогда еще в своей жизни не видел.

Мальчишка затряс головой, соглашаясь. Да он и не мог не согласиться. Разве может простой кросский парнишка устоять перед чарами митрильского мага. Линнок посадил воришку себе на плечи и приказал внимательно смотреть.

Толпа умильно вздохнула, когда по дорожке важно двинулись маленькие девочки в пышных платьицах, разбрасывая из корзин белоснежные лепестки роз.

А потом взревели фанфары и загремела барабанная дробь. Ворота Верховного Дома Страха распахнулись, и оттуда величественно шагнули на усыпанную лепестками дорожку правитель и правительница в свадебных одеяниях, а за ними другие важные господа и дамы. Воины слаженно и звонко щелкнули каблуками, а толпа взревела.

— Коросс! Ланет! Слава молодым! Да здравствует Верховный Дом Страха! — скандировал народ.

Молодые люди улыбались, глядя друг на друга. Казалось, они не замечали безумия толпы. Линнок тепло улыбнулся, видя свою разрумянившую подругу и ее сияющие глаза. Он всем сердцем желал Лани счастья. Она была более чем достойна его. А затем погрустнел, когда увидел, кто шел следом. Малышка Моль в расшитой серебряными драконами темно синей тунике выглядела необыкновенно взрослой и непривычно серьезной, кого-то выискивая в толпе.

— Видел нарядного господина и даму, возглавляющих шествие?

— Конечно! Это же…

Линнок прижал палец к его рту и передал мальчишке сверток.

— Давай, покажи свою прыть. Сможешь преодолеть заслон, станешь богатым, — пообещал он и легонько подтолкнул мальчишку в спину.

Мальчишка рванул вперед, ловко лавируя между людьми. Кувырнувшись, он проскользнул между двух солдат и выкатился прямо под ноги Коросса и Ланетты. В воцарившейся от изумления тишине, отчетливо прозвучал перепуганный звонкий голосок мальчишки:

— Всемилостивейший господин, просили передать.

И он дрожащими руками протянул сверток. Воины бросились к мальчишке, но Коросс покачал головой.

— Оставьте его. Я смогу постоять за себя.

Он развернул плотный шелк.

— Это Линнок! — радостно выдохнула Ланетта, увидев, что было изображено на полотнище.

Моль подскочила к невесте и спросила, оглядываясь по сторонам:

— Где этот гад?!?

— Шэрон, принеси древко, — между тем распорядился Коросс со счастливой улыбкой.

Через несколько минут шествие двинулось своей дорогой, а Шут своей. Перед тем, как окончательно покинуть переполненную народом площадь, он оглянулся.

Во главе процессии трепетало знамя, где в синем небе кружились два Черных Дракона. Знамя Повелителей Драконов вновь взметнулось над Эолой. Болезненный удар под коленку заставил его охнуть. Он быстро развернулся, и кулак просвистел в миллиметре от уха отпрянувшего злоумышленника. Точнее злоумышленницы. Тяжело дышащая Моль зло ощетинилась на него:

— Хотел сбежать от меня?!?

— Моль, — вздохнул Шут, — поверь, здесь тебе будет лучше.

— Когда уповают к вере такие законченные циники, как ты — им просто нечего сказать.

— Тебе следует учиться, — попытался воззвать к ее разуму Шут.

— Научишь.

— Тебе требуется забота и уход, ребенок.

— А это еще что такое? — рассмеялась бывшая рабыня.

— В конце концов, тебе нужна семья.

— Значит, женишься на мне, когда придет время, — невозмутимо парировала Моль. — Чтобы ты мне сейчас не заливал, я пойду с тобой.

Он рассмеялся, обнимая несносную девчонку за плечи. И они двинулись по пустынной улице на встречу все крепчающему свежему ветерку.