Прокурор с Эльтона

Пролог

Эрик Вейсс

Я смотрел на запрос аутентификации на планшете и думал о том, что вообще никогда не собирался жениться. Зачем? Чтобы снова зависеть от женщины? Я с таким трудом получил статус гражданина Эльтона! Всю свою жизнь я отвоёвывал право строить собственную карьеру и бизнес в этом махровом матриархате…

— Подпиши, — настойчиво повторила эльтонийка, сверкнув фиалковыми глазами с нежно бирюзовой каёмкой.

— Зачем? Ты наконец-то надумала вернуть себе репутацию в прокураторе? — Я усмехнулся. — Мне кажется, что ты немного запоздала с документами.

— Эрик, ты совсем дурак?! Я делаю это не ради себя. Брак будет оформлен задним числом, и я смогу вытащить тебя из этой помойки. Это стандартный договор, каждый останется при своём.

Она окинула взглядом узкое пространство комнаты для переговоров с преступниками, вновь посмотрела на меня и нахмурила свой милый носик. Ну да, понимаю, не красавчик. Я прекрасно знал, что собой сейчас представляю: заросший щетиной, с рассечённой бровью и скулой, заплывший глаз…

— Шестьдесят лет, Эрик. Тебя осудили на шестьдесят лет! Ты проведёшь их на этом астероиде. Ты это-то понимаешь?! Как ты тут вообще выживать собираешься, если вон во что превратился за какой-то месяц?!

— Ну хоть не на Карридо, и то хлеб.

Я флегматично пожал плечами.

— Подпиши, Эрик. Не трать мои нервы, — тихо зарычала гостья. Где-то вдалеке раздались шаркающие шаги охранника. — Сейчас меня выгонят, и я больше не смогу тебя навестить.

— Ты действительно предлагаешь мне брак, Алесса? — Я хмыкнул, поражаясь иронии судьбы. — Ещё недавно ты, помнится, хотела оказаться от меня как можно дальше, в другом рукаве галактики, а моё предложение тебя чуть ли не оскорбило.

— Фиктивный, разумеется! И расторгну его сразу же, как только выпадет удобная возможность. Ну?! Или мне на коленях тут ещё поползать, чтобы Ваше Адвокатское Величество снизошло до простой смертной?

На точёных скулах красотки играл румянец, а из ноздрей разве что не шёл пар. Сиреневые глаза — а теперь я знал, что это фальшь — ярко сверкали в тусклом прожекторе комнаты для переговоров. Вот только что было на дне этих бездонных омутов? Гнев, что приходится меня уговаривать? Досада, что я не соглашаюсь? Просто разочарование? За какую команду ты играешь, Алесса Мариар?

— Если ты простая смертная, то я цварг в пятом поколении, — ответил, внимательно рассматривая эльтонийку. От неё как всегда одуряюще пахло сладкой ежевикой, а фирменный деловой костюм с иголочки подчёркивал потрясающие достоинства гостьи. — Почему ты хочешь меня вытащить? Я должен поверить, что это бескорыстная помощь?

— Потому что, — процедила Алесса сквозь зубы. — Ты, конечно, тот ещё засранец, но в твою вину я не верю. И не думай о себе слишком много, мне на тебя плевать, но пропавшую девочку надо найти. Если ты подпишешь брачный договор, то у меня получится тебя освободить под залог, а там ты сможешь разыскать Шарлен.

Врёт или не врёт? Вот в чём вопрос...

— Ты блефуешь.

— Блефую?! — Алесса возмутилась так сильно, что пуговички на её блузе затрещали от глубокого вдоха. — Да я тут распинаюсь, хочу вытащить твою хвостатую задницу, а ты?!

Она тут же потянулась за планшетом, чтобы вытащить его из моих рук, но миг — и я опередил её, ловко приложив руку к жидкокристаллическому экрану биосканера. Понятия не имею, зачем это сделал. Ещё секунду назад даже не собирался. Тело сработало на каких-то глубинных рефлексах. Попытались отнять — надо застолбить за собой. Планшет с брачным контрактом вспыхнул мягким изумрудным светом, считывая параметры отпечатка ладони, и даже объёмные магнитные наручники не помешали устройству. Позади загремела дверь камеры.

— Госпожа Мариар, прошу прощения, но время посещения заключённого вышло. Выйдете, пожалуйста.

Алесса порывисто выдернула гаджет из моих рук, демонстративно вздёрнула подбородок и вышла из камеры под пристальным взглядом охранника, который разве что не присвистывал ей вслед, глядя на идеальные, обтянутые узкой юбкой бёдра.

Я же откинулся на жёсткую спинку стула и с силой потёр лицо руками. Ну какого шварха ты творишь, придурок? Где гарантия, что это не очередная подстава?

Глава 1. Суд над Эриком Вейссом

Ион. Месяц назад

Эрик Вейсс

— Господин Эрик Вейсс обвиняется в похищении и последующем многолетнем удержании у себя дома несовершеннолетней Шарлен Бьянчи, а также нарушении ограничительного предписания системы Эльтона. Сторона обвинения может вызывать первого свидетеля.

Я мысленно вздохнул, когда судья вошёл в зал заседания. Ввиду того, что меня знал весь юридический мир системы Эльтона, во избежание конфликта интересов судью пригласили со стороны. На моё счастье, им стал даже не цварг, который, только зачитав, в чём меня обвиняют, уже мысленно вынес бы приговор, и даже не молоденькая эльтонийка-мужененавистница. Судьёй выступал очередной пожилой рептилоид из системы Ореона по фамилии Крэйтч. В принципе, не так уж и плохо.

Обвинителем прокуратура назначила незнакомого государственного служащего — Вилла Кравица. Я даже в первую минуту приободрился от того, что лицо мужчины мне не знакомо, но игра прокурора в гляделки с юристами фирмы «Маргрет и партнёры» расставила всё по своим местам. Я хмыкнул. Пожалуй, было бы даже странно, если бы конкуренты не воспользовались шумихой и не попытались зарыть мою карьеру с потрохами.

— Уважаемый суд и присяжные, — обратился Кравиц, низко кланяясь в пол. — Я хочу вызвать первого свидетеля, чьи показания напрямую не относятся к выдвинутым Эрику Вейссу обвинениям, но они сделают весомый вклад в психологический портрет преступника.

Поморщился. Вообще-то не «преступника», а пока только «обвиняемого»...

— Это кого он хочет вызвать? — наклонился к моему уху Гахàрит Гейрт — адвокат, выделенный Федерацией на бесплатной основе. Ввиду серьёзности дела представлять самого себя мне запретили.

— Понятия не имею.

Я пожал плечами и бросил взгляд на мутный, почти непрозрачный защитный полог, отделяющий праздных зевак, прессу и зрителей, собственно, от основной части суда. Только ленивый не пришёл посмотреть на «самое громкое дело» века. Приставы с трудом сдерживали порядок в зале и, похоже, для перестраховки поставили двойную, если не тройную систему генераторов завесы. Теперь со стороны суда через неё виднелись лишь отдельные цветные пятна, очертаниями напоминающие гуманоидов.

Полог мигнул. Стройная бледная эльтонийка в классическом деловом костюме процокала на тонких каблуках внутрь основной части зала.

— Кто это? Кто?! — заволновался Гахарит.

Я бросил косой взгляд на вспотевшего от нервного напряжения ларка. М-да… Я, конечно, догадывался, что опытные адвокаты не работают забесплатно, но неужели у него это вообще первое дело?!

— Прокурор Селеста Ленц, — выдохнул тихо, наблюдая, как взволнованная девушка встаёт за кафедру.

— А почему вы про неё не говорили? — Гахарит тут же ухватился за мой ответ. — Она знакома с Шарлен? Она видела вас вдвоём с пропавшей?

Я укоризненно посмотрел на Гахарита и отрицательно покачал головой. Нет, ну это же надо настолько не верить клиенту… Зачем он вообще тогда согласился на эту работу?

— Уважаемая Селеста Ленц, вы понимаете, что свидетельствуете в суде и ваши ответы должны быть максимально правдивы? Сегодня вы выступаете именно свидетелем, а не прокурором, — тем временем донеслось со стороны кафедры.

— Да, Ваша честь. Понимаю.

Селеста кивнула и вскользь бросила на меня косой взгляд. Я скрестил руки на груди и прислонился лопатками к прохладной стене. Любопытно, чего добивается Вилл Кравиц? Мы много раз сталкивались с Ленц в суде, но она одна из самых честных прокуроров, которых я знаю, и врать или унижать меня точно не станет. В отличие от многих, она всегда играет по-честному.

— Госпожа Ленц. — Кравиц самодовольно улыбнулся, точно павлин хвост распушил, и задал первый вопрос: — Насколько мне известно, вы многократно сталкивались с обвиняемым и знаете его не понаслышке. Пожалуйста, охарактеризуйте Эрика Вейсса.

Не представляю, что ожидал услышать обвинитель, но его лицо забавно вытянулось, когда Селеста откашлялась и ответила:

— Это очень образованный, юридически подкованный и грамотный адвокат. Работать с таким профессионалом в суде — это большая честь для меня.

Задержавший дыхание от волнения Гахарит шумно выдохнул и отёр пот с висков тыльной стороной ладони.

— А как о гуманоиде, что вы о нём скажете? О его характере? — Прокурор не унимался.

— Понятия не имею, я не общалась с господином Вейссом вне стен Ионского суда. Сами понимаете, это был бы конфликт интересов.

— То есть вы утверждаете, что обвиняемый вёл себя корректно и ни разу не делал двусмысленных предложений, не домогался вас, не унижал и не намекал на интимную связь?

— Нет. — Селеста отрицательно покачала головой, подтверждая свои слова жестом. — Повторюсь, я знаю Эрика Вейсса исключительно как весьма успешного специалиста своего дела. У нас с ним были только рабочие отношения.

— А как тогда понимать вот эту запись?! — с внезапным апломбом воскликнул Кравиц, что-то щёлкнул на коммуникаторе, и на весь зал разнеслась аудиозапись:

— Теперь пропустишь? Или на самом деле мечтаешь проверить, как я владею хвостом в постели? Признайся, он давно не даёт тебе покоя.

— Да скорее Вселенная схлопнется, Вейсс! Даже если мне заплатят! Пошёл ты к швархам, самовлюблённый кобель!

— И тебе хороших выходных, крошка!

— Госпожа Ленц, вы уверены, что это здоровые рабочие отношения?! — буквально смакуя внезапно наступившую тишину в зале, спросил Кравиц.

Со стороны кресел присяжных потянулись приглушённые шепотки и изумлённые охи. Мне захотелось застонать. Шварх! Как он вообще достал эту запись?! Где-то за пологом мелькнуло знакомое лицо основательницы-стервы из «Маргрет и партнёры»… М-да, похоже, они тщательно проконсультировали прокурора и даже смогли откопать эту запись с какого-нибудь робота-уборщика, который суетился рядом в тот день…

— Разумеется, это не рабочие отношения, — убитым голосом подтвердила Селеста Ленц. Она резко побледнела, но осталась стоять за кафедрой с такой же идеально прямой осанкой.

Глава 2. Показания адмиралов Леру

Эрик Вейсс

У меня было предостаточно времени в изоляторе, чтобы внимательно изучить обвинения. Оказалось, Вилл Кравиц добыл видеозаписи парковки моего «Тигра» на третьем сателлите Танорга. То, что он смог их получить и предоставить в суд как очередное доказательство моего нарушения закона, — не вызвало удивления. Удивило совершенно другое: как и в случае с аудиозаписью разговора с Селестой, Кравиц каким-то загадочным образом знал, где надо рыть. И если аудио могли помочь найти юристы «Маргрет и партнёры», вероятно, лично присутствовавшие в тот день в зале суда, то видео с сателлита меня поразило. Я не отчитывался перед диспетчерами, что покидаю Ион. Догадаться о том, что я встречался с Камилем Росси, когда Розалинда подала на меня иск, и знать точное время прибытия в таноржскую тюрьму — слишком невероятное событие, чтобы быть случайностью. Ведь даже канцелярия Ионского суда не могла меня найти в тот день… столько пропущенных звонков…

— Прокурор, мы готовы выслушать вашего следующего свидетеля, — вывел меня из размышлений голос судьи.

Оказывается, пока я сидел и думал над сложившейся картиной, все уже вернулись с перерыва. Судья и присяжные выглядели более отдохнувшими, а вот мой личный адвокат — ещё более нервным.

— Вызываю адмирала Космического Флота Киара Леру.

Гахарит Гейрт достал платок из нагрудного кармана и промокнул им вспотевшую шею.

— Это ваше первое дело? — я не удержался от едкого вопроса, глядя, как Гахарит отчаянно пытается выглядеть прилично.

Его нервозность страшно раздражала. Вообще-то в задачи адвоката входит успокаивать клиента, а не всем своим видом показывать, что дело проиграно заранее.

— Даже если и первое, это всё равно вам не даёт права меня оскорблять, — холодно отреагировал Гейрт. — Лучше подумайте, что может рассказать про вас плохого ваш бывший сослуживец, если Вилл Кравиц вызывает его свидетелем.

Я громко фыркнул в ответ. Конечно, Киар Леру — не самый приятный цварг, но он никогда не опустится до того, чтобы говорить обо мне гадости. Да, будучи кадетами, мы с ним любили почесать друг о друга кулаки, но те времена давно прошли. В конце концов, я когда-то помог спасти жизнь его жене.[1]

Высокий темноволосый цварг в тёмно-синем мундире с многочисленными золотыми нашивками спокойно вошёл из-за мигнувшего защитного экрана. Судье Крэйтч в этот раз не пришлось даже призывать зрителей с той стороны полога к порядку, настолько тихо стало в зале, а среди присяжных и вовсе воцарилась идеальная тишина. Космофлот уважали во всех Мирах. Адмирал Леру спокойно встал на то место, где ещё полчаса назад давала показания Селеста, и, приложив два пальца к виску, поклялся говорить только правду.

— Адмирал Леру, скажите, вы давно знаете обвиняемого? — спросил прокурор настолько заискивающим голосом, что стало противно.

— Давно, — ответил Киар, насмешливо глядя на прокурора.

— Эм-м-м, — сбился с мысли Вилл. Он явно рассчитывал на другой ответ. — Позвольте уточнить, а как давно?

— Очень давно.

Иронии в словах цварга не заметил разве что глухой. Через защитный экран с той стороны донеслись отдельные смешки из зала. Прокурор покраснел от злости. Действительно, Вилл объявил на весь суд, что это свидетель обвинения, а свидетель прилюдно выставляет его дураком, не умеющим корректно ставить вопросы.

— Будьте добры, уважаемый адмирал Леру, уточните, сколько лет вы знаете обвиняемого, — прокурор процедил сквозь зубы, растеряв всю спесь.

— Ах, вы об этом. — Киар сделал вид, что задумался. — Мы с Эриком Вейссом, уважаемым во всей Федерации адвокатом и просто замечательным мужчиной, учились на одном курсе в Академии Космофлота. Я не помню точно год выпуска, это было несколько десятков лет назад… Но с уверенностью могу сказать, что Вейсс ещё тогда был лучшим на своём потоке…

— Спасибо-спасибо, — резко перебил Вилл.

Ещё бы! Хвалебные дифирамбы в мою честь перед присяжными — это явно не то, на что рассчитывал Кравиц. Только сейчас мне пришла мысль, что ведь на людях мы с Леру-младшим всегда были скорее в конфронтации. Наверняка Кравиц думал, что Киар будет активно втаптывать меня в грязь.

— Адмирал Леру, попрошу впредь чётко отвечать на вопросы, а не вдаваться в никому не нужные подробности!

— Так задавайте вопросы, господин прокурор.

Киар саркастично изогнул смоляную бровь и посмотрел на Вилла так, будто видел его насквозь. Хотя почему «будто»? Цварги прекрасно улавливают эмоции живых существ, и было бы странно, если бы Леру не почувствовал, что Вилл Кравиц всеми силами пытается растоптать мою репутацию. Прокурор разозлился настолько, что выпалил, не думая:

— И как он вам?

— В смысле «как»? В постели, что ли? Извините, но в отличие от вас, меня не интересуют представители моего пола. Говоря «замечательный мужчина», я имел в виду, что Эрик Вейсс великолепный адвокат, коллега и друг, на которого можно положиться, а не то, о чём вы подумали.

Теперь смешки раздавались не только со стороны части зала зрителей, но даже и со стороны кресел присяжных. Прокурор Вилл резко закашлялся и стал похож на перегретый красный карлик. Судья принялся стучать молотком, призывая всех к тишине.

— М-да, какая планета, такие и спутники, — проворчал Гахарит, недовольно поджав губы. — А я-то наивно полагал, что когда знаменитый Эрик Вейсс окажется на скамье подсудимых, а не в центре зала, хоть тогда заседание перестанет напоминать балаган.

Я выразительно пожал плечами.

— А я-то что? Я же не отвечаю за слова свидетеля.

— Так вы же в Академии учились вместе. Ваша школа чувствуется за парсек.

Прокурора наконец отпустил кашель.

— Адмирал Леру, — спросил он, чеканя слова по отдельности, — вы разговаривали с обвиняемым одиннадцатого числа четвёртого месяца этого года? У меня есть записи Системной Полиции Эльтона, которая связывалась с дежурным патрулем Космофлота, а именно — с вами. Они уточняли, не появлялся ли на территории Академии Эрик Вейсс, и передавали, что данному гражданину запрещено покидать пределы сектора.

Глава 3. Будни в мужской тюрьме

Наше время.АстероидНХ/8076

Эрик Вейсс

— Эй, малиновая кисточка, не хочешь бананчик от папочки?

Массивный, если не сказать жирный рептилоид за соседним столом поднял в воздух банан с подноса и призывно помахал им в воздухе. Несколько заключённых по обе стороны от него широко заулыбались и громко заулюлюкали.

— Розовенький, мы тебя не обидим!

— Да тебе наверняка не впервой, красавица! Хватит ломаться…

— Ох, какая попка, я б ему…

Кто бы мне сказал ещё полгода назад, что с этих слов будет привычно начинаться любой приём пищи, я бы ему вмазал. Кто бы мне сказал, что в ответ на откровенные фразочки со стороны мужиков я буду ещё и вступать в пикировки и поддерживать «беседу» — ампутировал бы хвост. Но реальность была такова. Хочешь выжить в тюрьме — умей вертеться.

— Хей, Крисси, я тоже бы попробовал твою попку. — Отсалютовал ложкой с овсяной кашей. — Но, боюсь, мы оба хотим быть сверху.

— У тебя такая пушистая кисточка, что ещё немного, и соглашусь даже на такой вариант, — неожиданно в наш интимный разговор на всю столовую вмешался ещё один заключённый — тонкокостный захухря с вечно сальными волосами и пугающими глазами навыкате. Как он оказался так далеко от своей планеты — загадка, но ходили слухи, что он торговал живым товаром… иногда товар не выживал.

Мысленно передёрнул плечами.

— Я не согласен без предварительного подписания договора о том, что с твоей стороны всё будет по доброй воле. Ты же помнишь условия. — Я оскалился и указал всё той же пластиковой ложкой на охрану, которая патрулировала помещение по периметру и от нечего делать грела уши о наши перепалки.

После следственного изолятора и оглашения вердикта на Ионе меня перевели на астероид НХ/8076. Особенностью данной тюрьмы являлось то, что в неё ссылали лишь мужчин. Женщины в принципе не могли здесь долго находиться ввиду каких-то физиологических особенностей. Кажется, из-за состава местного воздуха у них начинались кровотечения или что-то в этом роде, я не вдавался в детали. Нет их — и ладно. Но совершенно иного мнения были мужчины, которые отсиживали на астероиде не первый десяток лет.

В принципе местная стража смотрела на однополые и даже групповые совокупления сквозь пальцы. Для них самым главным было, чтобы на территории астероида на затевались драки и не поднимались организованные бунты. Остальное, если все участники процесса согласны или «почти согласны», — сойдёт.

В первый день, когда меня поселили в одну из многочисленных камер на пару десятков гуманоидов, я в штуку предложил самым настойчивым прилипалам подписать договор. К моему величайшему изумлению, большинство сокамерников приняли слова за чистую монету и резко отвадились. На руку сыграла ещё и репутация «того самого адвоката с Эльтона». Из-за внушительного количества выигранных дел и массового невежества считалось, что подписать какой-либо документ со мной приравнивается чуть ли не к продаже души. А многие расы очень религиозны: те же траски, к примеру, или ларки… Вот уж никогда не думал, что репутация успешного адвоката может стать полезной в тюрьме.

— Красавчик, да ты через год-другой сам на стену полезешь и без всяких бумажонок согласишься, — снисходительно фыркнул захухря и отвернулся к подносу с едой.

В столовой вновь повисли звуки чавканья и стук ложек о дешёвую пластмассу.

Два лысых амбала в многочисленных татуировках за крайним столом исподтишка бросили на меня пылающие ненавистью косые взгляды. В отличие от захухри или того же Крисси, им требовалось от меня совсем другое. Сексуальное удовлетворение их не интересовало. Они хотели мести за то, что когда-то я не только отказал им в защите, но ещё и навёл на их след судебных приставов. К сожалению, я никогда не был «просто адвокатом», и если чутье подсказывало, что передо мной мрази, я делал всё возможное, чтобы данные о таких личностях утекали в полицию или прокуратуру.

Как назло, лиц отморозков я сразу не вспомнил. Лишь тогда, когда один из них решил меня заранее припугнуть и назвал имя лайнера «Мальтифралия», на котором нашли зверски расчленённый труп девушки, меня посетило гадливое чувство беспомощности. Да, в коридорах висят камеры, как и на площадках, где днём должны работать заключённые. Да, в той же столовой периметр охраняется ещё более тщательно. Но при желании преступники всегда могут достать того, кого хочется. На той же уличной площадке, где «комбинезонники» намывают руду, подобрать камень с острым углом или «случайно» несколько раз толкнуть в общественном душе… Пока прибежит охрана, вопрос встанет уже не о том, как разнять дерущихся, а куда девать труп. Если у новичка на НХ/8076 не получалось влиться в местное общество, то его ждал весьма печальный конец. И два лысых амбала с «Мальтифралии» поспешили разъяснить на пальцах, что я в это самое общество не вписываюсь никаким боком.

Жутко осознавать, что тебя хотят изощрённо избить до смерти из тупой животной мести, ну и просто чтобы насладиться видом крови. Это чувство похоже на то, как сотня взбешённых муравьёв забирается под кожу и принимается неистово бегать и кусаться. Брошенное вскользь в ходе разговора название межзвёздника заставило действовать незамедлительно. Татуированные психи открыто сообщили, что наглядно покажут после ужина, как живётся новеньким на астероиде. Ну а я, не дожидаясь приёма пищи, ловко затеял знатную потасовку в камере с теми, у кого мозги уже давно обжились ниже пояса. Как итог — несколько здоровенных синяков, разбитая скула и губы, заплывший глаз, но главное — в качестве наказания меня отселили в отдельную камеру-одиночку с личным душем, койкой и даже назначением отмывать руду днём на изолированной платформе. Единственным местом, где я всё ещё мог пересечься с лысыми уродами, — оставалась столовая.

Я молча доел остатки каши, поднялся с жёсткой скамьи и под перекрестием взглядов зэков обратился к ближайшему охраннику:

Глава 4. Фиктивная жена-прокурор

Глава 4. Фиктивная жена-прокурор

Эрик Вейсс

К сожалению, моя тактика начала давать сбои. Мышцы болели от множественных микротравм и чрезмерной нагрузки, а бессонница вновь начала накатывать, но уже по утрам. Вот и сейчас я отжался третью сотню раз и посмотрел на вмонтированные над узкой койкой часы: «5:43». До завтрака больше часа, двери разблокируют за минуту до семи утра, чтобы все спустились в столовую… Чем заняться, чтобы не думать об одной полумиттарке-полуэльтонийке с глазами цвета тропического океана?

Неожиданно слух уловил характерный звук разблокировки двери в холле и частое цоканье каблучков. Цок-цок-цок. Интересно, к кому это? Камеры располагались так, что никто из заключённых не мог разглядеть, кто пожаловал на этаж с «одиночками», зато Фредж из карцера напротив шумно втянул воздух обеими ноздрями и хищно улыбнулся, обнажив острые резцы. Неужели к нему?

Цок-цок. Цок-цок.

— Хей, какая малышка, иди сюда!

— Вау-вау, вот это горячая штучка! А что, уже крошек можно выписать прямо в камеру, минуя комнату для переговоров? Хотя, впрочем, с такой мне было бы всё равно где…

М-да, судя, по комментариям, не у одного меня бессонница по утрам…

Цок-цок.

Диод над дверью в камеру вспыхнул изумрудом, и она с грохотом отъехала в сторону. Тонкая фигурка Алессы в обтягивающем деловом платье на изящных шпильках появилась на пороге. Малиновые волосы уложены идеальными локонами, классический двубортный пиджак и белоснежный шёлковый шарф. Бесконечный миг мы рассматривали друг друга. Я — её, прекрасную и недоступную, как мираж в пустыне, она — меня, потного, лежащего на полу после физических упражнений, с обнажённым торсом и волосами, собранными в низкий хвост.

— Вот так и знала, что ты лежишь и отдыхаешь здесь целыми днями. Вейсс, на выход, одевайся!

В меня полетела стопка одежды, в которой меня арестовали. Я машинально поймал свёрток в воздухе и поднялся на ноги. Одежда оказалась на ощупь самой настоящей. Не мираж и не галлюцинация.

— И тебе привет! — откликнулся, оглушённый новостью и появлением самой гостьи. Собственный голос разнёсся под сводом камеры предательски сипло.

Алесса ничего не сказала, хмыкнула, окинув меня взглядом, и отвернулась к стене, нетерпеливо постукивая острым мыском лаковой туфельки-лодочки.

Смесь противоречивых чувств нахлынула так же внезапно, как сходит лавина в горах. Радость, подозрение, неверие, сомнение и снова дурацкая радость. Это точно не шутка? Она действительно добилась моего освобождения? Но как?! А самое главное — не часть ли это очередной игры? Впрочем, терять мне уже всё равно нечего.

Я расстегнул дурацкие тюремные штаны и принялся торопливо облачаться в одежду, от которой уже успел отвыкнуть. Когда Алесса вновь повернулась, я не выдержал и спросил одними губами: «И как тебе всё-таки удалось?». Девушка выразительно сверкнула фиалковыми радужками с голубой каёмкой. Она вновь носила линзы и выглядела чистокровной эльтонийкой.

«Не здесь», — она украдкой покосилась на камеру в коридоре. Сейчас, с открытой дверью в общий холл, нас было прекрасно видно.

Хм-м-м... Похоже, всё-таки это не шутка.

Я заправил рубашку в штаны, вставил ремень, поправил манжеты, затем накинул жилет, а пиджак взял в руку. Бросил взгляд на отражение в металлической перекладине, которая все дни напролёт служила спортивным инвентарём. Отросшая колючая щетина, тени под глазами, царапина на шее, не до конца зажившая губа… Фредж в последний раз вновь зарядил мне в челюсть, так как для надзирателей «разбитое лицо выглядит заметнее и эффектнее, чем отбитая почка». Да уж, красавчик, каких поискать.

Алесса стояла у прохода, сложив руки на груди, и ожидала, когда я выйду из камеры. А я… изначально так и намеревался поступить. Но потом тормознул у самого выхода и глубоко вдохнул. Ягодный аромат стремительно наполнил альвеолы, и внезапно я понял, что, несмотря на все подозрения, несмотря на то, что она обманывала и за всё время знакомства так и не удосужилась сообщить, что является Элизой; даже несмотря на то, что она, возможно, прямо сейчас действует по указке октопотроидов — я безумно скучал по этому запаху! Красотка хмурила лоб, о чём-то размышляя, и даже прикусила губу от напряжения, а я неожиданно даже для самого себя резко прижал Алессу к себе, впечатал в грудную клетку и смял пухлые губы, стараясь получить свою ежевику. Именно этот вкус для меня имел шэйтарри, именно так я помнил самый лучший торт в своей жизни, именно так пахла для меня Элиза.

Эльтонийка попыталась оттолкнуть меня, сердито зашипела мне в рот и цапнула за раненую губу, но отчего-то её поведение вызвало лишь заряд бодрости. Даже если это игра с двойным дном — плевать! Как же я по ней скучал! По этой занозе! По этой дикой кошке! По этой профессиональной лгунье… Лиз, Элизе, Алессе, Лесс… неважно, каким именем она назовётся. Именно по ней! По нашим пикировкам, по её горячему телу и наглому хвосту, по совершенно одурительному запаху, от которого у меня просто сносит крышу. Все эти дни в тюрьме были гнетущими, серыми и однообразными, а с её приходом вновь захотелось жить.

— Да как ты?.. — начала возмущаться девушка, как только я разорвал поцелуй.

— Дорогая, я думал о тебе дни и ночи напролёт! — довольно произнёс, разворачивая гостью лицом к «рыбьему глазу» камеры под потолком. И ведь ни капли не слукавил, говоря эту фразу. — У нас же ещё толком не начался медовый месяц. Надо срочно навёрстывать!

Из одиночки напротив раздался смачный хрюк. На территории астероида среди заключенных, как выяснилось, словосочетание «медовый месяц» имело свой особый смысл, но впервые за долгие недели мне дела не было до соседа.

Алесса же посмотрела на меня так, будто хотела испепелить на месте. Её малиновая кисточка хлестнула меня по бёдрам, но это всё, что она могла себе позволить. Не будет же она заявлять перед камерой, что нас ничто не связывает? Красотка резко оборвала свои возмущения, поправила причёску и направилась к выходу, сердито цокая идеально длинными ножками. Я поспешил за ней, положив руку на тонкую талию. Разумеется, она сдёрнула её, как только мы ушли из зоны видимости охранников.

Глава 5. Алесса-Элиза

Алесса Мариар

Алесса вновь откинулась на спинку кресла второго пилота и прикрыла веки. После посещения ненавистного астероида голова раскалывалась от малейших телодвижений. Она думала о том, что целых два месяца не находила себе места, пытаясь вытащить Эрика с тюремного астероида. И вот — один час общения, а её уже всю внутренне колотит от противоречивых чувств. На людях демонстративно заботится и носит на руках, наедине терроризирует вопросами. А его рука на талии в коридоре с изоляторами?! Возмутительный намёк на «медовый месяц»! Место под рубашкой до сих пор горело от прикосновения, как будто мужской отпечаток оставил ожог на коже прямо сквозь ткань. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться.

А ведь Алессе пришлось долго выяснять, кто из полиции видел кровь у входной двери в пентхаус. Перерыть все документы и припереть к стенке одного из сотрудников — смеска с большой долей ларкских генов. Оказывается, он на запах прекрасно понял, кому принадлежит кровь. Алесса «включила» высокопоставленную чистокровную эльтонийку, чтобы он занёс своё наблюдение в систему как официальный лабораторный анализ.

Вдох. Выдох.

Когда-то давно она была без ума влюблена в этого невыносимого мужчину, а он в ответ растоптал её сердце. Прошёлся на крейсерской скорости без оглядки. Нельзя повторять старые ошибки. Нельзя в него влюбляться. Нельзя раздирать раны, которые так старательно штопал хирург по имени «время».

Бесхитростная сирота Элиза Киано много лет назад слепо верила и доверяла Эрику-гонщику. Она не слышала ни намёков октопотроидов, что у парня очередь из желающих с ним совокупиться, ни многочисленных вздохов фанаток, которые без зазрения совести обсуждали, что отдались бы лидеру заезда, если под комбинезоном окажется мужчина, а не перекачанная ларчанка. И даже собственным глазам, когда Уи-лын-крыз показал видео, где абсолютно обнажённый Эрик купается в шикарном бассейне сразу с тремя красотками, она поверила не сразу. Пришлось два или три раза прокрутить запись, чтобы осознать, что это правда. Она даже машинально залезла в свойства файла и убедилась, что видео снято в тот же день. Ещё с утра Вейсс отрывался в обществе трёх сексуальных женщин, а уже в полдень низким бархатом шептал на ухо, что заберёт свою синевласку с М-14.

Сказать, что было больно — не сказать ничего.

— А я тебе говорил, Лиззи, — сочувственно сказал октопотроид-начальник, когда Элиза рухнула на пол как подкошенная. — Он тебя использует как удобное прикрытие — эдакая деревенская простушка, с которой он проводит свободное время. Если полиция начнёт спрашивать, где он был — то этот хитрый изворотливый жучара переведёт сопла на тебя, а ты подтвердишь всё на свете. Вот скажи, если бы у Эрика начались проблемы и от твоих слов зависело его будущее, ты бы соврала?

Полумиттарка безвольно опустила плечи и заторможенно кивнула.

— Соврала бы...

— Вот тебе и ответ, Лиззи. Он вешает водоросли на уши, а ты и рада. Насколько нам стало известно, у него сегодня заказ на доставку наркотиков... Сейчас на М-14 извержение вулкана, очень неудачно, конечно, совпало, но вот увидишь: он забудет про то, что обещал тебе перед стартом заезда, и помчится выполнять заказ. Потом, конечно, наверняка примчится с букетом алых роз, или что там на Эльтоне модно, но в душе ему на тебя наплевать. Погоди пока, посиди в этой каюте... Матрас я сейчас распоряжусь принести. Прости, что стены голые, на гостей не рассчитывали. Там на поверхности планеты сейчас давка ужасная, тебе лучше тут переждать. Ну и у нас камеры подключены к ангарам, заодно онлайн посмотришь, что твой Эрик делать будет сразу после гонки.

Больно было ужасно. Внутренности физически скручивало с такой силой, что Элиза потеряла аппетит, а организм отторгал всё съеденное. И это при её-то худобе! Октопотроиды и тут проявили заботу и внимание, оплатили дока, который попытался подобрать сбалансированную диету. Странный гуманоид с длинными рогами и чешуёй на лице — не то цварг, не то рептилоид — искренне пытался помочь, но ни одни рацион не подошёл. В итоге, по настоятельной рекомендации дока, Элиза согласилась на частичную эмоциональную коррекцию — странную процедуру, которую док очень сложно описывал заумными словами, но обещал, что воздействие бета-волнами будет крошечным и незаметным, а ей непременно станет лучше. Лёгкое удивление у Лиз во всей ситуации вызвало то, что полуцварг взял аж две копии письменного согласия, написанного целиком от руки.

Что в итоге изменилось — она не поняла, но боль как будто высосали, а душевную рану — заморозили. Так бывает, когда анестезия у стоматолога попадает на язык, а ты забываешь про это, случайно прикусываешь и с грустью рассматриваешь в зеркале. Умом понимаешь, что вроде должно быть нестерпимо больно, но боли нет. Вроде бы она всё помнила, но в то же время уже могла спокойно произнести имя «Эрик» и не рыдать ночами. Даже еда стала вновь задерживаться в желудке.

Когда начался судебный процесс над Эриком, Элиза даже не взглянула на него ни разу. Боялась, что та хрупкая защита, которой её оградил док, рухнет от одного проклятого взгляда сиреневых бесстыжих глаз. Элиза коротко рассказала, что видела с камер, честно выполнила долг гражданина Федерации, а взамен получила бесценный подарок — защиту свидетеля. Ей оформили новое имя и фамилию, создали псевдоисторию и даже отметили её в документах как чистокровную эльтонийку без дополнительных пометок о миттарской крови. Уи-лын-крыз так переживал о её состоянии, что предложил временно поработать на его корабле. Как известно, во Вселенной нет ничего более постоянного, чем временное.

Первые полгода Элиза пыталась работой вытеснить любые мысли об Эрике, и вкупе с проведённой процедурой у неё это даже получалось. По настоятельной рекомендации дока, она не читала новостных лент, избегала смотреть головизор — лишь работала и спала. Загружала себя так, чтобы рухнуть на матрас и не шевелиться до самого утра, а если вдруг всё-таки появлялось свободное время, то она тратила его на изучение языка октопотроидов и общее образование. У неё даже постепенно стало получаться отвлекаться мыслями о прошлом и улыбаться. А ровно через год после событий на М-14, убирая каюту для отдыха на корабле Уи-лын-крыза, Элиза потеряла пульт от головизора. Пока она искала способ его выключить, с голоканала рассказывали о молодых курсантах Академии Космического Флота, списке экзаменов, которые они сдают для поступления, возможностях, которые получают по окончании. Затем пошла нарезка красочных десятисекундных промо-роликов из жизни студентов и короткие интервью в стиле вопрос-ответ.

Глава 6. Бен Васко

Эрик Вейсс

Мой кулак с силой впечатался в челюсть помощника.

— Вонючий пихряк!

— Эрик, да послушай же! Всё было не так!

— Я тебе доверял как себе!

— Э-р-р-р, умоляю, послушай!

Шесть рук — это хорошее подспорье, но у меня за плечами профессиональная военная подготовка Академии Космофлота и два месяца тюрьмы на промозглом астероиде, в течение которых я только и делал, что наращивал мышечную массу. Ещё несколько коротких, но мощных ударов пришлись в корпус помощнику. Он успел их заблокировать, зато вновь пропустил хук слева. Раздался характерный хруст ломающейся переносицы.

— Ау-у-у-у-ч! — взвыл Бен, хватаясь за нос. — Больно!

Алая кровь фонтаном брызнула во все стороны, попадая на перевёрнутую мебель, разодранный ковёр и сломанный подрамник на стене.

— Это я тебя ещё пощадил и по рогам не бил, — глухо прорычал я, пытаясь хоть как-то обуздать кипящую ярость. Кулаки страшно чесались вмазать Бену ещё разочек. Или даже два. Или все три. Но как бы сильно меня ни обуревал гнев, мозги всегда стояли на первом месте. Если я сломаю челюсть этому идиоту, то он просто не сможет говорить, а делу это не поможет. — Говори быстро, где Ленни?! Что с ней?

— Не знаю! — гнусаво крикнул Бен, судорожно в защитном жесте прикрывая верхними руками разбитое лицо.

— Добавки захотел?!

— Нет, правда, Эрик! Я не знаю!

Бен Васко аж побледнел, когда я с толстым намёком засучил рукава рубашки повыше.

— Какого шварха последним, с кем разговаривала Ленни, был ты?! Почему ты мне вешал водоросли на уши, будто она сидит в безопасности в номере гостиницы, если ты совершенно точно знал, что она не там?! Отвечай быстро, Бен, или я за себя не отвечаю!

Натан Танеко — мой бывший студент, а ныне атташе Эльтона, — был тем, на кого я решился потратить свой единственный звонок из тюрьмы. Ввиду его высокой должности, последнее десятилетие мы практически не общались, и это стало чуть ли не основной причиной, почему я обратился за помощью именно к нему. Во-первых, он не был знаком с Шарлен, а значит, вряд ли замешан в истории с её похищением; во-вторых, он обладал проницательностью, и я был уверен, что он поймёт всю ситуацию по намёкам; ну и в-третьих — я надеялся на его лояльность. Всё-таки, когда со всех федеральных голоканалов льют в уши клевету, неизвестно, как много гуманоидов останется на твоей стороне. К тому, что Натан передаст кому-то дело о поиске Ленни, я был не готов, но с другой стороны, может, оно и к лучшему? Интерес атташе планеты похитители заметили бы сразу, а вот его младшего брата — не факт. Да и кто сможет найти Шарлен быстрее, чем урождённый таноржец?

Марк установил, что последним, с кем разговаривала Ленни по коммуникатору, был Бен. И случилось это как раз в день её исчезновения, всего за несколько часов до моего с Алессой появления в гостинице. По точке подключения к ближайшей вышке таноржец вычислил радиус, в котором могла находиться Шарлен во время звонка, а затем методично взламывал и просматривал записи с видеокамер в этом районе. Первое сообщение Марка оказалось ультракоротким: «Работаю, нужно время». А вот во втором он уже указал на то, что Ленни появлялась около продуктового магазина на углу здания. Её и голограмму полупикси-полуцварга зацепила одна из боковых камер. С учётом того, что окружение подопечной и так было не таким уж большим, а такой вид смесков — редкость, я прекрасно понял, о ком идёт речь.

— Я… я… не хотел тебе врать! Честное слово! Она меня шантажировала!

Голос помощника дал петуха от волнения.

— Тебя? Шантажировала? Ленни?!

Что за бред воспалённого сознания? Неужели вместе с переломом носа я каким-то образом и в работу серого вещества вмешался? Пикси славятся бо́льшим количеством нейросиноптических связей между полушариями, чем у остальных гуманоидов Федерации…

Я фыркнул, не поверив ни слову, и глянул на время на коммуникаторе.

Алесса вот-вот должна перепарковать «Тигра», которого я намеренно бросил там, где нельзя. В мои планы не входило, чтобы она увидела чисто мужскую разборку… да и как к ней относиться после всего того, что она сделала, я пока тоже не решил. С одной стороны, обманула, не рассказав, что она есть та самая Элиза, а с другой — вытащила из тюрьмы.

— Давай только очень быстро и по существу. Чем тебя шантажировала Шарлен? Почему ты не сказал мне, что видел её в день исчезновения буквально за несколько часов?!

— Потому и не сказал, что она угрожала. — Бен устало опустился на ближайшее кресло, схватил со столика первую попавшуюся бутылку и приложил к пострадавшей переносице. — Я позвонил ей, хотел уточнить, всё ли в порядке. Я сам не знал, что она не в номере, а она, судя по всему, ждала звонка от кого-то ещё… В общем, активировала кнопку связи, и я по глазам увидел, что она растерялась. Ну а когда поняла, что активировала голоканал именно со мной, а за ней виден кусок улицы, тут же зашипела, чтобы я ничего тебе не говорил. Мол, она и так сыта по горло слежкой, знает, что ты попросил ИТ-отдел фирмы присмотреть за ней, и вообще, она самостоятельная личность.

Бен прервался, прокрутил в руках бутылку не нагретым боком, вновь вздохнул и добавил:

— А ведь ты знаешь, Эрик, я в первую секунду Ленни даже не узнал. Подумал, что случайно ткнул не в то имя в адресной книге коммуникатора. Она без подтяжек и этих дурацких косичек такая… такая… — Он взмахнул руками в воздухе, очерчивая женский силуэт. — Другая, в общем.

Я задумчиво кивнул, подошёл к столику — единственному уцелевшему предмету в гостиной Бена в ходе нашей драки, — и, не глядя, взял себе пузатую бутыль. Только, в отличие от Васко, я не стал её прикладывать к ушибленным рёбрам — открутил крышку и хлебнул прямо из горла.

Не то чтобы алкоголь помогал мне думать, но не каждый день узнаешь, что маленькая подопечная, которую до сих пор считал скорее избалованным ребёнком, имеет свои секреты. Гортань обожгло крепким ви́ски. Прокатил жидкость по языку, поморщился и вновь оглядел стол с выпивкой.

Глава 7. Авария в космосе

Эрик Вейсс

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — тихо проворчала Алесса-Элиза.

Я мысленно усмехнулся. Один-ноль в пользу разумной части меня. Я поспорил с внутренним голосом, когда всё же моя супруга не выдержит и задаст этот вопрос. Логика говорила, что не пройдет и четверти часа, а вот воспоминания о тихой и скромной Элизе твердили, что та могла сутками напролёт молчать и не задавать вопросов. И всё же спустя час полёта на «Тигре» Алессу наконец прорвало.

— Что именно? — уточнил я, прикидывая, как быстрее добраться до Танорга.

Новое программное обеспечение в бортовом компьютере мне катастрофически не нравилось. Картинка то плыла, то подвисала, параметры тут же автоматически сбрасывались, стоило попасть пальцем чуть правее или левее поля ввода… В итоге я проложил маршрут кое-как, не по основной трассе, а какими-то закоулками, через пару несформированных систем, но навигатор сообщил, что за четыре часа на шестой космической доберёмся.

— Я даже не знаю! — саркастически воскликнула Алесса, всплеснув руками. — После того как я освободила тебя из тюрьмы, первым делом ты, ничего не объясняя, рванул к своему помощнику. Хитростью заставил меня заниматься парковкой твоего «Тигра», затем специально сообщил неправильный этаж и лифт, а сам в это время избил его. Но когда я поднялась, вы болтали словно лучшие друзья. Я ничего не понимаю… — Она со стоном потёрла виски и неожиданно выдала весьма серьёзно: — Ты его подозревал, да?

Промолчал, бросив косой взгляд через плечо. Всё-то она замечает… неудивительно, что подалась в прокуроры.

— Ты почему-то ему поверил, что он не замешан в исчезновении Шарлен, хотя изначально был настроен против него, — продолжила вслух рассуждать хвостатая пассажирка.

Я раздражённо дёрнул щекой. Шварх, неужели мои действия настолько легко просчитываются?

— И ты мне не доверяешь, а потому и не отвечаешь, — Алесса-Элиза вслух закончила размышления.

Хмыкнул.

— Какая, оказывается, у меня догадливая жена.

— Эрик, вот не надо этого! — тут же вспыхнула Алесса.

— Чего «этого»?

— Твоих фирменных насмешек и мастерских уходов от прямых ответов. И вот этих игр с парковкой...

— Уж кто бы говорил про игры! Тебе напомнить, кто водил меня за нос и строил из себя Алессу Мариар?!

— Я и есть Алесса Мариар, — возразила девушка, прищурившись. — Здесь я не врала тебе.

— Но не сказала, что ты Элиза, с которой я знаком в прошлом! — парировал в ответ. — Неужели так сложно было найти минутку и сказать: «Ах, да, я, кстати, Элиза с М-14, которую ты считал погибшей» или «Ой, а помнишь уборщицу на гонках, которую ты планировал перевезти на другую планету? Представляешь, это я!». Или вот так: «А помнишь стерву, которая оклеветала тебя в суде? Хей, это я была!».

— Эрик, не начинай, пожалуйста! Да, я виновата в том, что не сказала тебе правду! Да, я в прошлом была Элизой Киано, но это вся моя вина перед тобой! Если бы та швархова линза не выпала в коридоре суда, то я бы раз и навсегда исчезла с Иона! Ты бы продолжил свою обычную скучную жизнь феноменально успешного и богатого засранца и никогда не узнал, что те несколько коротких встреч были с полумиттаркой из юности. А про суд, повторюсь, я верила в то, что говорила, так как видела запись с камеры. Почему ты орёшь на меня?!

Я с силой сжал оплётку штурвала. «Ты бы никогда не узнал, что те несколько коротких встреч были с полумиттаркой из юности». Вот она, правда. Вот почему меня бесила сама мысль о том, что Алесса даже не планировала признаться... Прикрыл веки и медленно выдохнул, беря эмоции под контроль. «Ты же адвокат, Эрик, успокойся. Умение владеть собой — твоя специальность. Тебе вообще должно быть безразлично, что она ушла наутро из пентхауса и хотела скрыться. Для большинства чистокровных эльтониек секс — это даже не повод для знакомства...»

На несколько минут в истребителе установилась относительная тишина. Низко гудели двигатели, шуршала вентиляция.

— Скажи, почему ты всё-таки меня вытащила с астероида? — всё-таки спросил я, но уже спокойным тоном.

— Я уже говорила это в переговорной. — Алесса-Элиза посмотрела на меня, широко распахнув глаза. — Я не верю, что ты виноват в той мерзости, в которой тебя обвинили, и считаю, что ты сможешь организовать поиски пропавшей девочки лучше, чем этим занимается Системная Полиция.

Демонстративно громко фыркнул.

— В последнюю нашу встречу ты считала, что я тебя обманываю, и отказывалась мне верить, а тут вдруг с чего-то изменила мнение… да ещё и рисковала при этом карьерой. Уверен, за подделку результатов анализа крови тебя прокуратура по головке не погладит. Что касается Шарлен, то ты даже её не знаешь. С чего вдруг такая забота?

Я прищурился, тщетно пытаясь найти на лице Алессы-Элизы ответы. Она в ответ бросила на меня долгий нечитаемый взгляд и не посчитала нужным что-либо говорить. Просто закуталась в свой пиджак поплотнее и отвернулась к боковому иллюминатору. Хмыкнул. Что ж, в эту игру я тоже умею играть. Она размышляла вслух — и я буду.

— Значит, пока я сидел в тюрьме, всё же что-то изменилось. Что ж, мы сейчас летим на Танорг и…

Договорить я не успел. Бортовой компьютер вдруг взвыл дурной сиреной, корабль резко швырнуло в сторону, крутануло, а затем ещё раз. На одном из экранов отразилось, что «Тигр» внезапно влетел в астероидное облако, на другом — сообщение о неполадке правого двигателя. Какого шварха? Почему я не заметил камни раньше?! Истребитель затрясло, со стороны багажного отсека раздался металлический дребезг, какой-то звон, лязг, чавканье…

— Ты что, без защитной сети летаешь?! — перекрикивая сирену, проорала Алесса-Элиза.

В один из кульбитов, несмотря на сдерживающие ремни безопасности, её хорошенько приложило о боковой иллюминатор, но она даже не возмутилась. Лишь, поморщившись, потёрла ушибленное плечо.

— Что? Конечно, нет… просто эти камни крупнее, чем то, что пережигает поле… — пробормотал я, перепроверяя настройки «Тигра».