Проклятый отель

Старинный двухэтажный особняк после реставрации и ремонта светился, как пасхальное яичко. Сверкали стёкла длинных стрельчатых окон, блестел мрамор лестницы, которая двумя полукруглыми пролётами поднималась на высокую веранду, торжественно возвышался портик со стройными шестью колоннами, увенчанный фронтоном с цветочным орнаментом. Вдоль двух крыльев здания тянулась изящная галерея с колоннадой, увитой розами. Длинный каменный арочный мост вёл в стеклянную оранжерею с диковинными растениями.

За свою более чем 200-летнюю историю усадьба сменила множество владельцев. В восемнадцатом веке ею владела семья дворян Ладыжкиных. Пару лет назад его выкупил один бизнесмен, вроде потомок последних хозяев – купцов Рукавишниковых, отстроил его, и теперь этот особняк превратился в дорогой загородный отель.

Вот уже три месяца отель принимал гостей.

Сергей, сорокалетний инженер, решил провести здесь свой отпуск вместе с семьей.

Стоял чудесный июньский день, когда они въехали в старинные двухстворчатые ворота. Колёса тихо шуршали по гравию, мимо мелькали каменные мостики, парк с аллеями, белыми беседками и старинными греческими скульптурами. Просторный парк с аккуратно подстриженными газонами и кустарниками был окружён кованой оградой.

Гости отеля погружались в атмосферу старинной усадьбы, настоящее дворянское гнездо: уют, респектабельность и шик.

Машина остановилась перед широким мраморным крыльцом с пологими пандусами.

Выбежавший беллбой, блеснув улыбкой, распахнул дверцы автомобиля и выгрузил чемоданы. Сергей с женой Ириной и двумя детьми, Катюшей двенадцати лет и пятилетним сынишкой Гришей, вышли из машины. Ирина, стройная молодая брюнетка, счастливо засмеялась и, держа за руку белокурого, кудрявого мальчика, стала подниматься по белокаменной лестнице. За ними последовал Сергей, любуясь женой и сыном. Катюша, словно зачарованная уставилась на нарядный портик с колоннами.

–– Катя, – обернувшись позвал Сергей, – догоняй!

Девочка вприпрыжку побежала вперёд и, обогнав всех, первая ворвалась в просторный вестибюль.

Их поселили на втором этаже. Отель внутри тоже сохранял дух прошлых времён, но все удобства были вполне современными: хорошая сантехника, лифты, интернет, кондиционеры, шикарный ресторан, тренажёрный зал и небольшой бассейн.

Сергей достал из чемодана привезенную бутылку коллекционного вина.

– Белое, твоё любимое, Ириша, – сказал он, извлекая пробку из бутылки, – итальянское, сухое, тебе налить? Выпьем за наш отдых.

–– С удовольствием, – Ирина взяла бокал и, держа его за тонкую ножку, отхлебнула глоток, зажмурившись от удовольствия. Хрусталь приятно холодил пальцы, вино терпкой лавой обволокло горло. «Как хорошо, – подумала она, – чудесный отель, долгожданный отпуск, – Ирина с нежностью посмотрела на высокого, красивого, как голливудский актёр, Сергея, – и самый лучший мужчина в мире».

Перед обедом они решили осмотреть отель. На стенах и в номерах висели старинные картины. Сюжеты картин были довольно мрачными. В двухкомнатном номере Сергея в одной спальне висел холст, изображающий мужчину, замахивающегося ножом на обмякшую в его руках женщину. В спальне детей висела копия картины «Иван Грозный убивает своего сына».

«Очень странный подбор художественных произведений, – подумал Сергей, – с такими не уснёшь, кошмары будут сниться». Он аккуратно снял картины и приставил их изображением к стене.

Картины на стенах коридоров отеля тоже не особо радовали глаз. Это была так называемая «черная живопись»: со всех полотен смотрела смерть, смерть, смерть…

Вот «Ночной кошмар» Фюссли, со спящей девушкой, на белоснежном животе которой сидит страшный демон. За ней «Демон Асмодей» Гойи один из четверых Князей Ада. Сергей поморщился и остановился взглядом на «Шабаше ведьм» Гойя с огромным чёрным козлом(Сатаной). Следом шли «Отрубленные головы» Теодора Жерико с оскаленными ртами и выпученными глазами.

Сергей перешёл на другую сторону широкого коридора и стал рассматривать картины на противоположной стене.

–– Какой кошмар! – сказала Ирина, брезгливо подёрнув плечами, – и кому это пришло в голову, украсить отель такими мерзкими полотнами?

«Да что же это за фигня, а !?» – раздражённо подумал Сергей и покачал головой напротив уродливого, тошнотворного «Сатурна, пожирающего своего сына», Гойи.

Следующая мрачная картина ввергла его в ещё больший ступор – «Чудо ревнивого мужа» Тициана, где разъярённый мужчина убивает ножом жену.

За ней – «Смерть Марата» Эдварда Мунка, где некая Шарлотта заколола Марата в ванной. С неудовольствием отвернулся и наткнулся сначала на «Электрический стул» Энди Уорхола и на «Юдифь» с кинжалом в руке, которая отрубает голову полководцу Олоферну, того же Гойи.

– Да они тут про «Шишкин лес» совсем не в курсе? − проворчал Сергей, и едва сдержался, чтоб не плюнуть на ковер напротив Тициана «Наказание Марсия», где Апполон живьём сдирает кожу с сатира, а собака припала к луже крови.

Все эти зловещие шедевры навевали мрачные мысли и противоречили роскошному убранству отеля. Сергей вернулся в номер и закрыл за собой дверь, облегчённо выдохнув. Ирина тоже была под впечатлением:

– Да, уж…У меня даже голова разболелась, – сказала она, потирая виски, – хозяева отеля явно перестарались с антуражем. Но это не должно помешать нашему отдыху. Мы так его ждали.

Старинный особняк и без того был полон всяких легенд и славился своими призраками. «Ну, конечно, это просто приманка для гостей!» – сказал Сергей себе и успокоился.

Первые два дня порадовали хорошей погодой, прогулками по аллеям старинного парка, изысканной кухней. Особый шарм отелю придавал старый патефон с пластинками, с которых лилась музыка начала прошлого века. Он стоял в холле первого этажа на антикварном резном столике. Вкусно пахло мастикой, которой натирали дорогой паркет и старинную мебель, молотым кофе и свежими круассанами.

На третий день во время завтрака покой отеля был нарушен приездом полиции. Сотрудники бегали хмурые, полицейские объявили, чтобы в интересах следствия никто не покидал отель. Всех постояльцев по очереди стали вызывать на допрос.

Оказалось, ночью произошло жуткое преступление. Горничная пришла менять белье, открыла дверь одного из номеров и наступила во что-то липкое. Девушка включила свет и застыла в ужасе. Весь номер был залит кровью. А над кроватью, на крюке от люстры, висел мертвец, подвешенный за ноги, с начисто содранной кожей, и точь-в-точь, как Марсий на картине Тициана.

Похоже, кожу сдирали с него живьем, судя по количеству натёкшей крови. Лицо было искажено чудовищной мукой. Его собачка, той-терьериха, радостно повизгивая, слизывала кровь с пола.

Страшное зрелище вызывало дурноту у служителей порядка. Они, с трудом сдерживая приступы тошноты, сползали в полуобмороке по стенам, стараясь не измазаться в крови, осматривали место преступления.