Проклятие эльфов (СИ)

-- Тогда он пойдет на Эвервуд, - не унималась девушка, не желая верить, что им так легко удалось сбежать от врага.

-- Знаешь, - граф задумался. - Поговори с принцем на эту тему. Выложи ему свои соображения.

-- Хочешь вернуться на "Защитник"? - спросила Ева, ее обычная беззаботная веселость таяла с каждым днем. Теперь она была как никогда серьезна.

-- Нет, - быстро ответил Кристиан. - Зачем?

-- Чтоб еще раз поругаться с Николь, - саркастично предложила девушка. - Ты без этого плохо спишь.

-- Да, согласен, - граф кивнул, направившись в каюту. На палубе под палящим солнцем было уже трудно находиться.

-- Если завтра мои предчувствия не оставят меня, я вернусь на флагман, чтоб рассказать все литиату, - пообещала решительно Ева. Они вошли в каюту, и граф снял китель и сапоги.

-- Я не пропущу этот разговор, - усмехнулся он. - Хочу посмотреть, как вы будете вместе придумывать план отражения нападения.

-- Так ты тоже вернешься? Думала, Николь тебя больше не интересует? - Ева понимала, что рано порадовалась победе.

-- Жарко стало, тебе не кажется? - сказал граф, вновь переводя разговор на другую тему. - Ехать летом в Иджу просто самоубийство. Там сейчас настоящее пекло.

-- Почему ты ее бросил, если не можешь без нее и дня нормально прожить?! - воскликнула девушка.

-- Может, в море искупаться? - графа очень забавляла ее ярость.

-- Вы просто созданы друг для друга! Катись к ней! - Ева выскочила за дверь. Кристиан усмехнулся, откинувшись на подушки.

-- Ненадолго же тебя хватило, любовь моя, - сказал он.

На "Грозном" пассажиры и команда тоже изнывали от жары и скуки. Бьянка все дни читала в своей каюте, пользуясь небольшой библиотекой капитана Джонсона. Он с радостью выполнял все ее просьбы и всегда был готов к любым услугам. Одним словом молодой капитан был от Бьянки без ума.

Гордон, заметив новое увлечение сестры, по возможности оставлял их наедине. Только так он мог обеспечить себе спокойное уединение. Долго находиться в ее компании он не мог. Каждый раз они ссорились, обвиняя друг друга в бедах, свалившихся на их семью. Одна привела в дом пирата, второй не заметил, что его возлюбленная подруга этого самого пирата.

Тяжелый влажный туман вновь окутал корабли, только лишь солнце село за горизонт. Капитан постучал в каюту, где коротала время княжна. Она накинула рубашку и открыла.

-- Мисс, - начал молодой человек, приветливо улыбаясь. Это был довольно привлекательный мужчина, со светлыми вьющимися волосами и светло-голубыми глазами. Но стоило девушке вспомнить принца, вся красота капитана Джонсона меркла рядом лишь с одним этим воспоминанием.

-- Я не нарушу ваш покой?

-- Нет, что вы, - улыбнулась княжна. - Я уже начала скучать. Этот туман так угнетает.

-- Да, я тоже не люблю туманы, - согласился молодой человек. - Ни теплые, ни холодные.

-- Садитесь, - Бьянка присела на кушетку. Гость вошел и опустился на стул.

-- Вы всем довольны? - спросил капитан.

-- Да, благодарю, - ответила девушка. - Вы так заботливы.

-- О, нет, не приписывайте всего мне, - поспешил возразить капитан. - Я лишь выполняю приказ командора.

-- Командора? Принца? - переспросила Бьянка, напрягаясь. Перед глазами вновь появилось безразличное лицо Виктора и его холодный взгляд. Последний разговор с ним она еще не скоро забудет, если забудет вообще. Никогда еще ни один мужчина не был с ней так жесток как он.

-- Короля, мисс, - ответил капитан.

-- Да, его я и имела в виду, - княжна сжала губы, невольно принимая защитную позицию, словно сейчас и милый капитан Джонсон бросит ей в лицо что-нибудь грубое.

-- У меня четкий приказ, во всем угождать, чтоб вы не чувствовали неудобств и стеснения, - пояснил мужчина.

-- О, король очень добр, - попыталась улыбнуться Бьянка.

-- Я заметил, что вы ужинаете одна в своей каюте, - продолжал капитан Джонсон. - И брат не присоединяется к вам. Могу я пригласить вас к нам?

-- Это так любезно, - ответила княжна.

-- Тогда жду вас, - вновь улыбнулся капитан и откланялся.

Бьянка раскрыла книгу, но не могла прочесть ни строчки.

Она думала о принце, отдавшем такой милый приказ, после всего, что выслушал от нее и наговорил сам. Бьянка прекрасно помнила весь разговор даже теперь, по прошествии нескольких дней. Она прямо, как всегда, решила узнать, что чувствует и намерен делать по отношению к ней принц, и получила четкий ответ. Он ничего не чувствует и, соответственно, ничего не намерен делать. Княжна на это резко ответила, что никогда не верила в его любовь, и он только убедил ее в этом своим абсолютным равнодушием. Прозвучали так же слова "бессердечный", "бесчувственный" и "гордец". На что получила лишь сдержанное предупреждение, что лучше ей занять себя чем-нибудь полезным и не отнимать у него время постоянными выяснениями отношений. После этого разговора она уже ни на что не смела надеяться.

"Защитник".

27е. Второй весенний месяц.

За обедом, где все вновь собрались за одним столом в капитанской столовой, теперь присутствовала Мадлена. Виржиния позвала ее, желая приобщить к их обществу. После долгих лет придворной жизни в окружении множества людей ей было непривычно одиноко на корабле. Мадлена с радостью согласилась, желая наладить отношения с королевской семьей. Ни Виржиния, ни Виктор не были виноваты в резкой перемене, произошедшей с королем.

-- Это правда, что вы та самая женщина, что была во дворце с Велиамором в тот злосчастный день? - спросила королева, когда первое блюдо было уже почти съедено. Николь и Джек молча уплетали суп, не отрываясь от своих тарелок. Принц внимательно наблюдал за гостьей. Николь знала, что он и сейчас не пытается скрывать свои мысли от проницательных глаз Мадлены.

-- Да, - кивнула она. - Это вынужденная мера предосторожности.

-- Я понимаю, но в это трудно поверить, - продолжала королева дружелюбно. Она твердо решила подружиться с волшебницей, даже вопреки своим предубеждениям.

-- Я помню вас в имении графа, когда вы помогали выхаживать Николь, - королева улыбнулась, взглянув на приемную дочь.

-- Мой дар связан с моим истинным обликом, - попыталась объяснить Мадлена. - Он может доставить некоторые неудобства.

Виктор опустил взгляд, помня странное ощущение, появившееся у него, стоило лишь раз увидеть истинное лицо волшебницы. Они столкнулись на площади, когда началось наступление темных. Она искала Велиамора, он вернулся за Николь. Она мгновение смотрела на него своими миндалевидными темно-карими глазами, но он тут же забыл, куда шел и зачем.

-- Это опасно? - продолжала светскую беседу королева.

-- Нет, - поспешила заверить ее гостья. - У нас нет опасных для людей талантов.

-- Тогда покажите свое лицо, - попросила Виржиния. - Я же видела вас во дворце, вы настоящая красавица.

Виктор поднял голову. Мадлена посмотрела в его сторону. Секунду они смотрели друг другу в глаза. Николь боялась, что он вновь не скроет своей враждебности. Но Мадлена вдруг улыбнулась и взмахнула рукой перед своим лицом. Широкий рукав на мгновение скрыл ее, в следующее перед ними уже сидела Ниониэль. Прекрасная волшебница с гладкими черными волосами, собранными на затылке. Идеально очерченные нежно-розовые губы тронула ласковая улыбка, а слегка суженные темно-карие глаза лучились теплом и любовью. Николь невольно улыбнулась. Джек выронил булочку с маслом, которую жевал. Виржиния захлопала в ладоши.

-- Прекрасное волшебство, - сказала она.

Ниониэль все это время внимательно наблюдала за принцем, тоже не сводившим с нее глаз.

-- Я рада, что доставила вам удовольствие, - ответила волшебница. Голос ее тоже немного изменился, став выше и звонче.

-- Как же это может навредить? - не понимала королева, любуясь прекрасной женщиной.

-- Это сильнее действует на мужчин, - пояснила Ниониэль.

Все взгляды теперь устремились на принца. Джека мужчиной еще не считали, хотя и он не смог остаться равнодушным к прекрасной волшебнице. Но его больше поразило само волшебство, чем красота.

Виктор посмотрел на каждую по очереди и вернулся к своей еде, игнорируя любопытные взгляды.

-- Его ничем не пронять, - пояснила Виржиния сурово. - Ни одна девушка в королевстве не интересует его. Вот если бы вы явили корабль.

Ниониэль звонко рассмеялась. Виржиния поддержала ее. Только Николь удивленно смотрела на принца, не веря, что он мог остаться абсолютно равнодушным к такой неземной красоте.

-- Скорее наоборот, - заметила волшебница. - Если мои чары на него не действуют, значит, его сердце уже занято.

Виктор перестал есть и вопросительно взглянул на нее. Казалось, он был удивлен таким предположением. Виржиния ахнула. Николь сдержала улыбку, порадовавшись за Бьянку.

-- Какое замечательное волшебство! - воскликнула королева, покоренная гостьей. - Это так чудесно. Кто она, Виктор? Неужели княжна?

-- Возможно, мисс явит еще одно чудо и ответит на ваш вопрос? Признаться, я сам понятия не имею, о чем речь, - произнес он.

Виржиния, негодуя, покачала головой. Николь хихикнула. Только Джек продолжал жевать, не понимая, чего все так веселятся.

-- Он никогда не любил волшебство, - пояснила королева. - Весь в родню Тибальда.

Ниониэль кивнула, пытаясь сохранить улыбку, но упоминание о короле Тибальде, самом большом тиране Холоу, в честь которого был назван нынешний наследный принц, никак не способствовало этому.

-- Я верну прежний вид, - попросила она. - Все на корабле знают меня как Мадлену.

-- Конечно, - закивала королева, удовлетворившая любопытство. Теперь у нее была новая пища для размышлений - возлюбленная сына. Виржиния была уверена, что это Бьянка, хотя Виктор рассказал ей, почему хотел взять ее в жены, и почему этого теперь не будет.

-- А какой дар у Велиамора? - спросила Николь, когда перед ними уже сидела ее подруга Мадлена, а не таинственная красавица, портрет которой Николь до сих пор носила на шее.

-- Не каждый обладает каким-нибудь врожденным даром, - ответила женщина. - Мы учимся всему, что знаем.

-- Надо же, - буркнул себе под нос Виктор, все еще недовольный выходкой матери.

-- Из тех литиатов, что остались, есть один, кто хорошо чувствует животных. Можно сказать, понимает их, - продолжала гостья, не обратив внимания на насмешку принца. Николь не злилась на него, понимая, что Виржиния теперь замучает его расспросами.

-- Он тоже где-то в Вандершире или в ваших землях? - Виржиния совсем повеселела, впервые после ужасных событий, заставивших поспешно бежать из дворца и страны.

-- Он в Вандершире с братом, - Мадлена попробовала второе блюдо. - Нашего города больше нет.

Королева последовала ее примеру, поглядывая на сына. Виктор окончательно потерял аппетит. Джек уже все съел и заскучал. Волшебства больше не показывали, и он смотрел на голубое небо за окном. Легкий ветерок наполнял паруса, подгоняя их к месту назначения.

-- Не держите зла на мужа, - заговорила вновь королева, когда подали горячий шоколад и десерт. - Я и сама долгое время была введена в заблуждение словами лорда де Ланье.

-- Нет, я не держу зла, - поспешила заверить ее волшебница. - Король сам стал жертвой. Мне жаль, что мы не смогли спасти его.

-- Позвольте оставить вас, - Виктор поднялся. - Простите.

Он поспешно вышел. Королева, недоумевая, посмотрела на дочь.

-- Виктор очень беспокоит меня в последние дни, - сказала она.

-- Я поговорю с ним, - Николь улыбнулась и, тоже попросив прощения, вышла из каюты.

Мадлена задумалась, глядя ей вслед.

-- Они очень подружились, - Виржиния улыбнулась. - Теперь всегда вместе.

Гостья удивленно посмотрела на королеву, казалось, не веря ушам.

-- Что случилось? - Николь догнала Виктора уже на мостике. Он отпустил рулевого, и сам взялся за штурвал. - Тебя задели ее слова или опять себя во всем винишь?

Принц молча смотрел на приборы и поворачивал колесо штурвала, словно делал это всю жизнь.

-- Она хороший человек, - попыталась оправдать подругу девушка, еще немного приблизившись.

-- Она не человек, - ответил Виктор, твердо, но без злости.

-- Тогда я тоже не человек, - девушка ждала, что он возразит, но принц молчал, глядя перед собой.

Николь отошла и спустилась обратно в каюту. Она не стала возвращаться за стол, и пошла к себе. Вокруг стало холодно, несмотря на жару за окном, и солнце словно померкло. Она легла на кровать и закрыла глаза, вновь чувствуя пустоту и одиночество.

К вечеру море стало неспокойным, и ветер усилился. Паруса на флагмане спустили и теперь старались обойти шторм.

Когда в дверь каюты Николь постучали, она даже не сразу услышала, приняв этот звук за шум волн за бортом.

-- Николь, - дверь тихо открылась и на пороге показалась Мадлена.

-- Входи, я спала и не слышала, - девушка села в постели, на которой лежала, не сняв одежды.

-- Я разбудила тебя? - волшебница вошла и притворила за собой дверь.

-- Нет, я проснулась от шума моря, - Николь посмотрела за окно на большие черные волны.

-- Думаю, мы минуем этот шторм без приключений, - пообещала Мадлена, присаживаясь на край кровати. - Как ты? Что-то случилось?

-- Я уснула сразу после обеда, - ответила Николь, вспомнив разговор с принцем, и стала еще мрачнее. - Наверное, много съела.

-- Я же не слепая, - улыбнулась Мадлена. - Он обидел тебя?

-- Нет, - Николь не знала, обидел ее Виктор или нет. Она не чувствовала обиды, только пустоту.

-- Он, возможно, хороший парень, но все же потомок не самого лучшего рода, - начала подруга, взяв руку девушки. - С чего вдруг ты взялась дружить с ним?

Николь взволновал встревоженный вид Мадлены, словно она знала больше, чем говорила, а так бывало всегда.

-- Когда Кристиан бросил меня, я хотела свести счеты с жизнью, - прямо ответила Николь. Мадлена опустила глаза, опечаленная этим признанием.

-- Тогда Виктор просто поговорил со мной, и я не стала больше думать о смерти, - продолжала Николь. - Думаю, после этого он заслуживает права разговаривать со мной?

-- Зачем? Разве это выход? - Мадлена обняла подругу. Но Николь уже вполне оправилась и теперь улыбнулась, вспоминая тот день.

-- Все уже позади, не бойся, - сказала она, чем очень обрадовала гостью.

-- Хорошо, - сказала та решительно. - Если так, то пусть думает обо мне что угодно, лишь бы ты была счастлива.

-- Почему ты решила, что Виктор плохо о тебе думает? - не понимала Николь. - Он просто волшебство не любит, а ты начала покорять королеву и пробовать на нем свои чары.

-- Ты и защищаешь его? - изумилась Мадлена. - Хотя, ты его еще плохо знаешь и судишь, как всегда, только хорошо.

-- Что ты знаешь о нем плохого? - спросила Николь. - Не хочу быть в неведении.

-- Для меня достаточно того, что он сын короля, который хотел сжечь на костре моего мужа и сына. А его прадед сжигал всех, кто только имел неосторожность родиться с даром.

-- Подожди, ты сказала мужа? - Николь и без того знала об ужасной родне и корнях Виктора.

-- Велиамор мой муж, - объяснила волшебница.

-- А, понятно, - кивнула Николь, немного удивленная новостью.

В дверь опять постучали.

-- Входите! - крикнула Николь. Мадлена встала, поправив платье. У нее одной оно было все таким же, как в первый день путешествия.

Виктор открыл дверь и, встретившись взглядом с Мадленой, остановился.

-- Добрый вечер, - сказал он после длинной паузы, когда никто не знал, что сказать.

-- Не похоже, чтоб он был добрым к нам, - Мадлена кивнула в сторону бушующей за окном стихии.

-- Это неопасно, гроза прошла мимо, - ответил принц, жалея, что постучал в дверь каюты.

-- Входи, - Николь быстро встала и, взяв его за руку, втащила в комнату. Он прикрыл дверь и сел на стул у стола. Мадлена только немного прищурилась, изучая лицо Николь. Девушка совсем позабыла о предмете их разговора и всех опасениях и предупреждениях подруги.

-- Как там королева? С ней все хорошо? - начала расспрашивать девушка, сев напротив гостя. Виктор кивнул, покосившись в сторону Мадлены. Та безмолвно наблюдала.

-- Где будем ужинать? Каждый сам у себя или пригласишь нас всех? - продолжала расспросы принцесса, беззаботно улыбаясь.

-- Как скажешь, так я и сделаю, - ответил он, тоже не обращая более внимания на волшебницу.

-- Тогда у тебя, - Николь посмотрела на гостью. - Можешь тоже присоединиться к нам.

-- Боюсь, я не смогу, - Мадлена, казалось, немного побледнела и поспешила попрощаться со всеми.

-- Думаю, друзьями мы не станем, - тихо сказал принц, когда она скрылась за дверью.

-- Вам не обязательно быть друзьями, чтоб воевать на одной стороне, - возразила Николь, продолжая улыбаться. Ее хорошее настроение чудесным образом вернулось к ней.

-- Я пришел попросить прощения, - сказал Виктор, оставаясь серьезным.

-- Тебе не за что просить прощения, - остановила его Николь.

-- Я был груб, - не согласился принц.

-- Ты был собой, - ответила Николь. - Я знаю, что ты не любишь магов и эльфов, и гномов, наверное.

Виктор кивнул, смущенно улыбнувшись.

-- Мне это понятно, но никак не влияет на мое к тебе отношение, - продолжала она. - Я все равно тебя люблю.

-- Достаточно честно, - согласился принц. - Надеюсь, я не разочарую тебя еще больше, если скажу, что единорогов я тоже не люблю.

Николь рассмеялась.

Глава четырнадцатая

Уайтпорт.

Третий весенний месяц.

В то время как эскадра отдалялась от Вандершира, страна все больше погружалась во тьму. Лоакинор не стал ничего придумывать и просто занял место монарха, объявив, что он и есть законный наследник короля Родерика Третьего, убитого лучшим другом и наместником Валиусом Кальтбэргом.

Феодалы, до смерти напуганные уничтожением столицы, поспешили присягнуть на верность новому королю, признавая все бумаги, предъявленные им, настоящими, а короля Теодора - узурпатором.

Лоакинор, по-прежнему оставаясь в обличье человека, начал с того, что преобразил дворец по своему вкусу. Все окна были заложены камнем, остались лишь узкие бойницы для наблюдения за площадью. Башни укрепили и теперь там жили упыри, а оборотней содержали в обширных темницах, которые пришлись им по вкусу, после жизни в Подгорных пустошах.

Все вещи королевской семьи, а так же мебель и убранство дворца было сожжено на дворцовой площади. Несколько дней после того, как почетные гости из соседних стран, а также феодалы, присягнувшие на верность, покинули Уайтпорт, темные веселились. Город был полностью сожжен и переоборудован под нужды темной армии. Столица стала огромным пожарищем, посреди которого вырастали бараки и башни из обожженного камня.

Вандерширские войска, тоже присягнувшие на верность новому королю после смерти старого, были отправлены им на Эвервуд, как самую опасную для Вандершира страну. Во главе Лоакинор поставил военного министра, одного из бывших советников короля Теодора. В помощь ему он дал двоих своих приспешников, бессмертных темных. А чтобы генералу не пришла смелая мысль повернуть армию людей против нового короля, он взял под свою опеку его семью. Жена и трое детей военного министра поселились в новом дворце, как гарантия.

Король Эрик, пообещав всячески помогать новому другу, тоже отбыл на родину. Конечно, он знал, что доверять Лоакинору не стоит, но пока все шло так, как ему было нужно. Эрик тоже был правнуком Валиуса Кальтбэрга и прекрасно знал, что ослабленный и терзаемый войной Вандершир скорее станет провинцией Холоу. Завоевав соседа, Эрик мечтал сам стать его королем, а Холоу оставить сыну. Тогда славная семья вновь правила бы этими землями, почитая Единого Бога. Влада Пятого и Теодора родня из Холоу не особо чтила, за отступничество от истинной веры и дружбу с магами. Теперь Эрику выпадал шанс вернуть оба государства к истокам религии и вытеснить магов навсегда. Сначала белых, а потом и черных. В том, что это у него получится, король Холоу не сомневался. Виктор подтвердил его расчеты, с небывалой легкостью убив сначала самого грозного бессмертного из свиты Лоакинора, а потом сбежав, сохранив за собой право вернуть престол.

Человек, не имеющий в крови никакой волшебной примеси, все же имел преимущество перед темными магами. Они не чувствовали его присутствия и не могли точно читать мысли. А еще им неведома была двойственная натура людей, которые могли быть и темными и белыми одновременно, сочетая в себе силу обоих этих проявлений личности.

Лоакинор, в свою очередь, отправил бессмертных на поиски всех Кальтбэргов, чтоб избавиться от угрозы быть свергнутым. Эрика и его семью он намеревался убить при первой же возможности, когда его помощь уже не будет такой необходимой.

Разрушить и разорить все государства людей, посеять между ними непримиримую вражду, было целью Лоакинора. Больше белых он ненавидел только людей, которые когда-то помогли разбить его войско. По вине людей он был заключен в смертное тело и не мог сменить его, пока не найдет другое подходящее. Его последователи, первые бессмертные темные, могли с помощью заклинаний и жертвоприношений поддерживать свои первые тела. Хотя за семьсот лет они одряхлели и становились все уязвимее. Сам Лоакинор искал нужного человека и ждал, пока не наступит последний миг жизни, определенный судьбой.

Так было и с герцогом Майклом Макмилоном. Сын знатных родителей, богатый и красивый, он не обладал сильным характером и волей. Темный маг легко нашел его слабые места и долго наблюдал, пока отведенный герцогу срок жизни не истек. В тот миг Лоакинор поддержал его тело, вселившись в него, когда герцог покинул этот мир и отправился в мир теней.

Лоакинор был и смертным и бессмертным. Он обладал могучим, хотя и ограниченным в некоторых вопросах, умом, силой управлять стихиями и своими порождениями, но тело его оставалось смертным. Литиаты не могли увидеть его, не могла и книга, оставленная ими. Так он с легкостью проник в самое сердце Вандершира и уничтожил его, имея в услужении таких же как он, смертных.

Теперь Лоакинор сидел в тронном зале, куда перенесли все золото из сокровищницы, и распределял его, планируя, кого в первую очередь подкупить. Ему нужна была поддержка Иджу и часть богатой знати из Эвервуда.

-- Змея вернулся, - сообщил один из свиты, упырь.

Лоакинор посмотрел на него, оставив золото.

-- Где они? - спросил он. Лицо его пылало ненавистью. Лоакинор все еще не мог без злости думать о Викторе, убившем его лучшего помощника.

-- На пути в Иджу, - доложил упырь. Это был худощавый молодой человек, необычайно бледный с бесстрастным, как у всех вампиров, лицом. Бронзовые кудри и глаза цвета охры делали его неотразимым для женщин, хотя эта красота была для них смертельно опасной.

-- Пусть идет сюда! - приказал Лоакинор, пытаясь овладеть своей яростью и сохранить ее для встречи с Виктором.

Через мгновение в темный полуразрушенный зал вошел еще один мужчина в черном плаще. Его желтоватое лицо было плоским и блестящим, как у пресмыкающегося, имя которого он носил.

-- Как далеко они успели уйти? - спросил узурпатор, отшвырнув горсть драгоценностей, взятой из шкатулки королевы.

-- Яра задержал их, но они уже прошли половину пути, - сообщил Змея.

-- Если бы Николас был с нами, они пошли бы на дно вместе со своими корытами! - Лоакинор вцепился в подлокотники. - Мне нужен этот ублюдок! Живой!

-- Да, господин, - бесстрастно отвечали двое прислужников. Они понимали, что заключенный в слабое человеческое тело господин не может сдерживать эмоций. Они же, холоднокровный и мертвый, были абсолютно безучастны к потере своего товарища. Они не могли жалеть о нем, но и не испытывали бессильной ярости, как их хозяин.

-- О, я буду убивать его медленно, - продолжал Лоакинор. - Я буду пить его кровь, пока он не станет слабым и беспомощным. А потом буду пытать, пока он не потеряет рассудок. И возможно, после этого оставлю его жить при дворе, как домашнюю собачонку.

Упырь посмотрел на Змею. Тот оскалился, обнажив два длинных желтых клыка.

-- Пошлите рэи! - приказал Лоакинор, успокоившись, после того как излил немного ругательств и проклятий.

Глава пятнадцатая

"Защитник".

27е. Второй весенний месяц.

Ужинать Николь и Виктору пришлось лишь в компании Джека. Королева была нездорова после разговора с сыном. Он сообщил ей, что не намерен брать в жены княжну, чем очень расстроил мать. Теперь она лежала в своей спальной, изливая печаль новой подруге. Мадлена слушала ее, иногда кивая, хотя сама думала о разговоре с принцессой. Она еще и еще раз прокручивала в голове все, что знала о происхождении Николь и ее новой дружбе с принцем, происхождение которого не было тайной. Королева не мешала ей думать, попивая приготовленный волшебницей целебный чай и иногда жалуясь на сына.

Сам же Виктор тем временем объяснял Джеку разницу между несколькими видами кинжалов. Он выложил их на обеденный стол, после того как Николь собрала посуду. Джек был так увлечен и старателен, что получил один в подарок. Едва не лопнув от навалившегося счастья, он получил еще и поцелуй от Николь, после чего удалился к себе, полностью довольный судьбой.

-- Славный парень, - заключил Виктор, когда они остались одни.

-- Да, Джек всех очаровывает, - кивнула Николь, садясь на софу у окна.

Буря утихла, как и предполагал принц, но стало неимоверно жарко. Подул ветер с юга, принося тепло и влажный воздух из Иджу.

-- Хотел бы я, чтоб у меня был такой сын, - улыбнувшись, добавил Виктор. Он собрал оружие и вернул в шкаф в спальной.

-- А у тебя еще нет? - спросила Николь, вспомнив Тристана, сына Кристиана, о котором она узнала абсолютно случайно. Воспоминание о графе больно кольнуло в груди.

Виктор вернулся и вопросительно посмотрел на нее.

-- Ой, простите, Ваше Величество, - встревоженно произнесла Николь, прикусив нижнюю губу и виновато опустив голову, продолжая наблюдать за принцем исподлобья.

-- Ты не рассказываешь о себе ничего, кроме того, что уже всем известно, - сказал Виктор, опускаясь на стул перед ней. - А от меня просишь таких ответов.

Николь подобрала под себя ноги. Она вновь надела мужской костюм, хотя Мадлена вернула ее платью более-менее приличный вид. Теперь на девушке была только легкая тонкая рубашка и белые бриджи. Неудобные сапоги она сняла, только лишь узнала, что королева не придет к ужину.

-- Я забылась, простите, - девушка лукаво усмехнулась, едва ли раскаиваясь.

-- Нет, - сдался принц. - У меня нет детей.

-- Вы так уверены? - Николь понравился ее новый тон, подобострастный, но ироничный. Виктора он тоже немало забавлял, потому что он едва сдерживал улыбку.

-- Знаете этих служанок, - продолжала Николь, прекрасно изучив нравы знати на примере своего возлюбленного. - Кто за ними уследит?

-- Служанок? - Виктор скорчил такую гримасу, словно она обвинила его в связи с ненавистной ему волшебницей, или еще хуже, с эльфом.

-- Ты уж прости, Николь, - начал он, качая головой. - Не в обиду твоему происхождению, но вступать в романтичные отношения с чернью это уж слишком. Я же не сельский феодал.

Николь прыснула и покатилась со смеху.

-- Рад, что веселю тебя фактами своей личной жизни, - немного обиженно произнес мужчина, сложив руки на груди.

Николь лежала на софе, повторяя "сельский феодал" и опять начинала смеяться, держась за живот.

-- Объясни мне, может, и я посмеюсь? - Виктор наблюдал за ней, снисходительно улыбаясь.

-- Теперь я знаю, как буду называть графа, - сквозь смех ответила она и немного успокоилась, продолжая лежать, обхватив себя за бока.

-- Ты больше не плачешь о нем? - осторожно спросил Виктор.

-- Нет, - ответила она серьезно и села. - Хотя пытаюсь.

-- Пытаешься? - не понял принц, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке. Он не позволял себе ходить в таких непринужденных нарядах, как Николь, оставаясь в кителе даже в жару.

-- Я смотрю на желтую луну, - начала она, немного погрустнев. - На корабли позади, вспоминаю его, но не плачу.

-- Странно это, - заключил принц, тоже помрачнев. В их каюте стало тихо, и снаружи теперь доносился плеск волн и скрип мачт.

-- А ты не скучаешь по Бьянке? - спросила Николь.

Она даже не могла точно вспомнить, когда они с Виктором начали так откровенничать, но теперь они могли разговаривать обо всем. Словно всегда были знакомы и знали проблемы друг друга.

-- Не больше, чем по Дику, - фыркнул принц, закатив глаза и отвернувшись.

-- Странно это, - повторила его слова принцесса, подражая тону.

-- Не смейся надо мной, - он погрозил ей пальцем и встал.

-- Не угрожайте мне, Ваше Величество, - Николь тоже встала и пошла за ним следом. - А то знаете, я ведь потомок грозных эльфов.

Виктор обернулся и, едва сдерживая смех, опять погрозил ей.

-- Ну все, вы сами напросились, - девушка начала делать руками пассы, словно разгоняя мух, следуя за принцем в смежную комнату.

-- Не поранься, - посоветовал он, садясь на край кровати и расстегивая китель.

Николь закончила насылать на него заклинания и, смеясь, села рядом.

-- Я уже мертв? - спросил Виктор, осматривая себя с серьезным видом.

-- Да, - заверила его девушка.

-- Жарко, - от смеха и пантомимы Николь он покрылся испариной.

Принцесса закатила глаза, потом встала и стянула с него китель.

-- Так лучше? - спросила она, швырнув его на стул. - Еще бы треуголку надели, Ваше Величество.

Виктор посмотрел на нее снизу вверх. Она все еще стояла перед ним, тоже порядочно вспотевшая после всех дурачеств. Волосы выбились из косы и растрепались, глаза блестели. Он резко отстранился, опустив голову.

-- Уже поздно, - сказал он, испугавшись своих мыслей.

Николь провела кончиками пальцев по его гладко выбритой щеке. Виктор поднял голову, взглянув ей в глаза.

-- Да, слишком поздно, - сказала она, после чего склонилась и поцеловала его в губы.

-- Николь, - он поднялся, взяв ее за плечи. - Ты уверена?

-- Нет, - она обвила его шею и прижалась всем телом, вдыхая запах его кожи. - Но мне так хорошо с тобой.

-- Разве этого достаточно? - шептал он, касаясь губами ее уха. Руки его скользнули по спине девушки, прижимая ее крепче.

-- Не отталкивай меня, - попросила она, вновь коснувшись его губ своими.

-- Я сделаю все, что ты скажешь, - он ответил на ее поцелуй, закрыв глаза.

28е. Второй весенний месяц.

Корабли окутал неестественно густой, словно молоко, туман. Не было видно ни рассветного солнца, ни друг друга, даже воду у борта трудно было разглядеть. Но слабый ветер все же нес их вперед.

Николь открыла глаза и с удивлением обнаружила, что за окном не синева бескрайнего моря, как обычно, а белое марево. Она потянулась, зевнув, и повернулась на другой бок. Принц спал. Девушка улыбнулась, рассматривая его тело. Кожа Виктора была гладкой, без единого рубца. Только синяки от побоев пиратов потемнели и приобрели желто-зеленый оттенок. Она осторожно прикоснулась к одному, самому большому на боку. Потом провела кончиками пальцев по груди, слегка поросшей темными волосами. Подняв глаза, она увидела, что мужчина уже не спит и внимательно наблюдает за ней.

-- Я тебя разбудила? - спросила она удивленно.

-- Да, - он, казалось, был недоволен этим, глядя на нее с осуждением.

-- Что же делать? - Николь ни на минуту не поверила ему, продолжая водить пальцами по его груди, опираясь головой на вторую руку.

-- Если будешь меня будить по утрам, я отправлю тебя в твою каюту, - сказал он, не сдержав улыбки.

-- Опять угрожаешь? - она прищурила глаза, глядя на него.

Виктор поднял руку и привлек ее к себе. Она положила голову ему на грудь, вернувшись к прежнему занятию.

-- Почему мне так хорошо с тобой? - спросила она уже серьезно.

-- Наверное, потому что мне тоже хорошо с тобой, - ответил принц, поглаживая ее по плечу.

-- Ты видел какой туман? - Николь откинула голову назад и посмотрела ему в глаза.

-- Нет, - ответил он, не сводя с нее взгляда.

-- Ты в окно не смотрел? - девушка опять вернула свой озорной тон и улыбку.

-- Как я мог, когда ты не прикрыта даже простыней? - спросил он, продолжая смотреть только в ее глаза.

-- Это самое прекрасное в тебе, - она протянула руку и убрала волосы у него с лица, заправив за ухо. - Ты все отлично видел. И голые девицы тебя интересуют в последнюю очередь.

Виктор помрачнел и отвел взгляд.

-- Что? Что я сказала? - возмутилась девушка, взяв его за подбородок и вернув его взгляд.

-- Тебе нравится во мне то, что я не похож на графа? - спросил он с упреком. Николь улыбнулась снисходительно и потянулась, чтоб поцеловать его.

-- Ответь, - он отстранился, ожидая ответа.

-- Ты знаешь, что нет, - сказала она. - Ты же все знаешь, зачем эти вопросы?

-- Почему ты уверена во мне? - он продолжал удерживать ее на расстоянии, не позволяя поцеловать. Николь оставила попытки добраться до его губ и вздохнула.

-- Не знаю, просто чувствую, - она коснулась его губ кончиками пальцев, раз не смогла дотянуться губами. - Ты такой необычный, такой...

Николь задумалась. Как могла она описать непонятное самой чувство. Что рядом с этим мужчиной забывала даже о графе, о смертельной опасности, об ужасном несчастье, постигшем всех их. Рядом с Виктором она была просто счастлива и спокойна.

-- Ты такой как я, - сказала она, наконец. - Ты - это я. Если бы я была мужчиной.

Виктор молчал, но взгляд его вновь стал прежним, без тени печали и недоверия.

-- Ты заботишься о близких. Честный и порядочный человек, - продолжала Николь. - И это все несмотря на то, что ты богат и знатен. И тебя не интересуют служанки.

Николь улыбнулась. Виктор вновь погрозил ей пальцем.

-- И с тобой невероятно легко, - девушка опять положила голову ему на грудь. - Что бы ты ни говорил, я не боюсь тебя и доверяю.

-- Ты моя судьба, - сказал Виктор, опередив ее. Николь удивленно посмотрела на него.

-- Разве так бывает? - спросила она, чувствуя абсолютное счастье, какого никогда еще не испытывала.

-- Нет, - принц отрицательно мотнул головой.

-- И мне все равно, что скажут другие, - продолжала Николь, пораженная этим чувством. - И я знаю, что ты будешь всегда со мной. С этого дня и до самой моей смерти.

-- Или моей, - покачав головой, добавил Виктор. Он сам все это знал и не мог объяснить. - Скорее моей.

-- Нет, этого я не чувствую, - задумалась Николь, словно прислушиваясь к себе. - Не могу сказать. Наверное, это будет так не скоро.

-- Да, это будет лет через семьдесят-восемьдесят, - без тени иронии продолжал принц, сжимая ее в объятиях. - Мы умрем в один день, во сне.

-- Да, - Николь широко улыбнулась. Ей очень понравилась эта перспектива. - И наши дети и внуки будут знать, что мы были счастливы.

-- Усыновим Джека? - предложил Виктор. - Может, тогда он бросит эти мысли о тебе.

-- Ты заметил? - девушка смущенно улыбнулась, пряча лицо у него на груди.

-- Сложно не заметить, - Виктор взял ее за плечи и поцеловал. Николь обхватила его лицо ладонями, он прижал ее сильнее.

В дверь постучали.

-- Ваше Величество, - раздался голос офицера. - Капитан Морис просит вас присоединиться, если вы уже проснулись.

Но Виктор не ответил, даже не открыл глаза. Николь вздохнула и отстранилась.

-- Может, стоит взглянуть на туман, - сказала она, переводя дыхание.

-- Я буду через десять минут, - сказал принц громко.

-- Понял, Ваше Величество, - был ответ, и парень поспешил доложить капитану.

-- У тебя десять минут на сборы, - сказал Виктор, и не думая выпускать ее из объятий.

-- Десять минут - это целая вечность, - Николь опять поцеловала его.

Глава шестнадцатая

Холоу.

4е. Третий весенний месяц.

Вандерширские гости расположились в своих комнатах. Король Холоу предоставил каждой семье по отдельным апартаментам, состоящим из нескольких спален и гостиной. Окна выходили во двор, и видны были только стены, окружавшие дворец. Прауды получили самые большие апартаменты, поскольку их семья была самой многочисленной. Княгине отвели роскошную спальную, смежную с небольшой комнаткой для камеристки, единственной служанкой, которую княгиня позволила себе. Эвлин тоже получила отдельную спальную. После смерти князя она стала наследницей приличного состояния. Хотя теперь дом Праудов, тоже отошедший ей, был разрушен, а золото осталось только то, что они успели взять с собой. Все же Эвлин имела статус благородной дамы. Детям предоставили две комнаты, спальную и игровую. Виктория, сама ожидавшая рождения ребенка, очень порадовалась, что во дворце появились еще дети, и велела предоставить им все необходимое для веселого времяпрепровождения.

Де Ланье тоже получили три спальные и несколько комнат для прислуги. Лорд всю дорогу изливал печаль, жалуясь на войну, уничтожившую его дом и все, что в нем было. Леди Сесиль высказывала недовольство королем, пожелавшим смерти ее жениху, графу Яновскому. Но во дворце не стала об этом упоминать. Вероника была рада, что у нее отдельная спальная и не придется жить с Сесиль.

Барон Рочестер с супругой, получив две большие спальные и светлую гостиную, остались вполне довольны. Их дом в столице тоже был разрушен, а загородное имение недалеко на юго-западе осталось на попечении старшего сына.

К ужину всех пригласили в большой зал. Прауды спустились первыми, чем очень порадовали уже ожидавшую там Викторию. Ее муж сидел рядом на широкой кушетке, но был задумчивым и унылым. Король Эрик еще не вышел от себя.

-- Мои дорогие, - Виктория протянула руку. Княгиня подошла и взяла ее руку в свои, поцеловав девушку в щеку, как родную. Княжич кивнул. Эвлин опустилась в реверансе.

-- Какие милые детки, - Виктория подозвала к себе Александра и Виржинию. Мальчик испуганно спрятался за мать.

-- Как вам понравилась игровая? - спросила принцесса, улыбаясь.

-- Очень понравилась, - закивала Виржиния, позволяя доброй тете потискать себя.

-- Очень жаль, что вам пришлось покинуть родину, - произнес Тибальд, наблюдая за женой, и взгляд его становился все мрачнее, а лицо бледнее. - Мы уже все знаем.

-- Благодарю судьбу, что князь не дожил до этого дня, - вздохнула княгиня Прауд.

-- Мои соболезнования, - добавила Виктория. Малышка уже устроилась у нее на коленях.

-- Но мне кажется, муж не все мне рассказывает, - продолжала принцесса, взглянув на Тибальда.

-- Дорогая, зачем тебе волнения в таком положении? - принц взял ее руку и умоляюще посмотрел на княгиню.

-- Я все равно узнаю, - не сдавалась Виктория. - Если Уайтпорт подвергся нападению, я должна знать, как там мои родные.

-- Давайте хотя бы отложим это на завтра, - Тибальд предложил Бенедикту сесть рядом на их кушетку. Княгиня и Эвлин с сыном уже расселись около камина. Только княжич продолжал стоять, внимательно разглядывая молодых хозяев дворца. Он не мог понять, как такие милые приветливые люди могут жить в таком мрачном и темном месте. В том, что тьма не коснулась их, он был уверен, только лишь увидев принца и принцессу.

-- Благодарю, - мальчик сел около принца.

-- Столица сильно пострадала после пожара? - спросила Виктория, взглянув на Эвлин.

-- Да, миледи, - ответила та, немного робея.

-- Ничего, что нельзя было бы восстановить, - подал голос княжич. Все посмотрели на него. - Белый город невозможно уничтожить.

Принцесса улыбнулась. Тибальд кивнул, взяв ее за руку, но продолжал иногда посматривать на Бенедикта.

-- Принц, принцесса, - раздался голос лорда. - Мое почтение.

Патрик и две его спутницы вошли в зал и низко поклонились. Девушки были в роскошных вечерних нарядах, приличествующих собравшемуся обществу. Сесиль в белом атласе, Вероника в темно-лиловом бархате. Бенедикт улыбнулся ей, когда она задержала взгляд на нем.

-- Очень рады вам, - ответил Тибальд. - Честь для нас, лорд. Ваши дамы прекрасны.

-- Позвольте представить вам мою воспитанницу и будущую жену, мисс Веронику, - Патрик взял девушку под локоть и вывел вперед. Она опустила глаза и покраснела до корней волос. Бенедикт посмотрел на мать. Та снисходительно улыбалась, как и все остальные. Никому не казалось ужасным то, что лорд собирался сделать. Княжич прекрасно знал, что Вероника не хочет этого брака. Более того, она до смерти боялась опекуна.

-- Какая милая девушка, - заговорила Виктория. - Сколько тебе, дитя?

-- Пятнадцать, Ваша Светлость, - девушка еще ниже опустила голову.

-- Еще слишком юна, чтоб думать о браке, - сказал Тибальд, взглянув на лорда. Бенедикт воспарял духом и решил, что с этого момента принц Холоу его лучший друг.

-- Да, еще год-другой, - согласился Патрик, не желая спорить с вельможей, от которого во многом теперь зависела его дальнейшая участь.

-- Вот и наши дорогие друзья, - Виктория заметила в зале барона и его жену. Рочестеры были уже немолодой парой. Седой высокий мужчина и темноволосая полноватая дама.

-- Добрый вечер, - произнес король Эрик, появившись позади барона. Те быстро отошли и поклонились. Все остальные поднялись с мест и последовали их примеру. Король кивнул в ответ.

-- У нас в Холоу все гораздо проще, - начал он. - За сто лет мы ничуть не отклонились от правил, оставленных моим предком, королем Тибальдом Кальтбэргом.

Придворные последовали за ним к столу и заняли места. Король Эрик сел во главе. Он выглядел весьма довольным. Одет он был в черный бархат и золотые украшения.

-- Дядя слишком отклонился от традиций, - продолжал он, пока слуги наливали вино и разносили блюда.

-- Отец, - Тибальд многозначительно взглянул на короля. Принц Холоу был на два года младше нового короля Вандершира. Виктор приходился ему троюродным дядей.

-- Мне жаль расстраивать твою прекрасную супругу, когда она ждет твоего наследника, но я не могу долго скрывать того, что знают уже все, - ответил Эрик. Тибальд опустил голову. Виктория испуганно посмотрела на него.

-- Что знает Ваше Величество? - спросила она. - Мой отец?

-- Да, дочь, - кивнул Эрик. - Теперь я твой отец. Теодор был убит.

Виктория прикрыла рот рукой. Тибальд поджал губы, но ничего не сказал. Он не мог себе позволить обнять и утешить жену в присутствии гостей и короля.

-- Кем? - спросила она дрожащим голосом. - Кто мог?

-- Новый король Вандершира, - ответил Эрик, намереваясь раз и навсегда покончить с этим делом. - Герцог Майкл Макмилон. Он предоставил веские доказательства того, что он потомок Родерика Третьего. Ваш отец не согласился отдать корону. Более того, ваш брат совершил покушение на нового короля.

Виктория подняла полные ужаса глаза.

-- Дядя был убит по вине сына, если бы тот не вмешался, никто бы не пострадал, - продолжал Эрик бесстрастно.

Гости молчали, прекрасно все это зная. Покидая Вандершир, они успели получить все новости, в их необходимой для народа версии. В ней новый король Майкл предложил Теодору вернуть корону, но из-за упрямства и вспыльчивого характера сына был случайно убит.

-- Виктор тоже убит? - спросила девушка. - А мама?

-- Нет, ваш брат бежал, - ответил Эрик. - Очень трусливый поступок. Он недостоин называться Кальтбэргом. А ваша мать пропала, никто не знает, где она.

Виктория гордо вскинула подбородок, как всегда делал ее брат. Она знала, что он не позволил бы себе показать слабость, и не стала ронять слез перед свекром.

-- Я пытался помочь Теодору, но не смог, - король понял, что истерик не предвидится, и продолжал. Тибальд взял жену за руку под столом, чтоб этого не заметил его отец. - Виктору же помогать не стану, когда он явится сюда.

-- Обещайте не выдавать его Вандерширу, - попросила девушка твердо. - Вы кровные родственники.

-- Я даю слово Кальтбэрга, - ответил Эрик. Он и не намеревался этого делать. Виктор был его козырем в игре против Майкла, на случай если тот решит предпринять что-то против Холоу.

-- Благодарю, - девушка чувствовала, что последние силы и самообладание кончается.

-- Это самое малое, что я могу сделать для родни, - улыбнулся Эрик, обводя взглядом присутствующих. На мгновение его взгляд задержался на Бенедикте, очень непохожем на всех собравшихся за столом.

-- Молодой человек, вы тоже дворянин? - спросил он.

-- Да, милорд, - кивнул княжич.

-- Это мой сын, Бенедикт, - поспешила отрекомендовать его княгиня.

-- Ваш сын? - король приподнял бровь.

-- Да, Сир, - княгиня старалась ничем не выдать своего волнения.

Нордэнд.

В одном из залов мэрии собрались все представители власти городка. В высоком кресле с резной спинкой, украшенной гербом Вандершира, сидел сам градоправитель. Это был худощавый пожилой мужчина, голова его уже вся поседела, а голубые когда-то глаза стали бледно-серыми. Справа от него в не менее изысканном кресле сидел начальник городской стражи, высокий широкоплечий мужчина. Его широкое мужественное лицо обрамляли темно-русые кудри. На поясе он носил меч. Слева от градоправителя сидел представитель церкви, тоже немолодой мужчина. На священнослужителе был традиционный для представителей культа белый длинный балахон, шитый алыми нитками и золотом.

Все трое внимательно разглядывали гостей, вошедших в сопровождении Ранда. Так же в зале было человек двадцать солдат и несколько богатых горожан. Они сидели на лавках вдоль серых каменных стен. Из больших окон лился дневной свет, немного оживляя мрачную обстановку большого зала.

-- Что ж, новости из столицы доходили уже до нас, - проговорил задумчиво градоправитель, выслушав рассказ литиатов. - Ранд тоже сообщил нам о нападении магов. Но дошли до нас также вести о новом короле. Он предлагает нам присягнуть ему и предоставить людей и золото для его армии.

-- Новый король Вандершира - Виктор Кальтбэрг, - сказал Андор, глядя на правителей города.

-- Об этом мы ничего не знаем, - ответил начальник стражи, удивленный словами литиата. - Разве он жив?

-- Мы верим в это, - Андор посмотрел на брата, но потом перевел взгляд на представителей власти. - Но вы же не можете присягнуть на верность темному? А герцог Макмилон - темный маг. Что бы вам ни говорили его посланники, это ложь.

-- Кому же мы будем служить, если не ему? - спросил градоправитель. - Если Кальтбэргов не осталось, власть может захватить любой, кто склонит на свою сторону достаточно сил.

-- Нордэнд не должен никому служить, - вмешался Даан, чувствуя, что градоправитель склоняется к более простому варианту. - У вас достаточно людей, чтоб отстоять город, пока не придет помощь.

-- Помощь, от кого? - подал голос священник. В его тоне не было насмешки или недоверия. Он, похоже, тоже не желал признавать королем мага.

-- От Итилиана и Эвервуда, - ответил Даан. - Наши друзья уже в пути. Они предупредят о вторжении темных. Никто не станет ждать, пока к ним в дом придут вампиры, чтоб полнить свою армию людьми.

-- Мы не знаем наверняка, придет ли сюда армия Итилиана, - покачал головой градоправитель.

-- У них слишком мало людей, - согласился с ним начальник стражи. - Армия Итилиана ничто в сравнении с вандерширской.

-- У Итилиана есть новое оружие, - сказал Андор.

По залу прокатился недоверчивый ропот. Правители переглянулись.

-- Это просто слухи, - озвучил общее мнение градоправитель. - Мы не можем полагаться на Итилиан.

-- Мы видели это оружие, - вновь заговорил Даан, не в силах хранить такое спокойствие, как брат. Его переполняло желание воевать, собрать армию и дать отпор темным. Андор не мешал ему, хотя и понимал, что брат все больше поддается гневу, несвойственному литиатам.

-- С ним десяток итилианцев может противостоять сотне вандерширских солдат, - продолжал горячо Даан. - Мы тоже останемся и поможем вам.

-- Вас всего двое, - заметил начальник стражи. Градоправитель молчал, обдумывая предложение гостей. Никто не хотел иметь дело с темными, уже наслушавшись страшных историй, рассказанных уцелевшими людьми. Многие бежавшие с юга, нашли убежище в Нордэнде. - А темных сотни, если не тысячи.

-- Темных магов четверо, - ответил Даан.

Люди опять зашептались, казалось, не поверив его словам. Правители удивленно смотрели на литиата.

-- Нас будет трое, когда вернется наш друг из Итилиана, - Даан откинул плащ и протянул руки вперед открытыми ладонями вверх. Андор сделал пару шагов назад. Люди в недоумении застыли.

-- Кайна самый сильный из нас, сильнее его только Велиамор, - на ладонях литиата вспыхнули языки алого пламени. Люди ахнули, и воцарилась мертвая тишина. - Не бойтесь. Я просто покажу вам, что могу.

Он опустил руки, пламя разрослось и перетекло на пол. Яркие языки начали струиться по серым камням, заполняя все пространство между литиатом и возвышением, на котором сидели правители. Огонь был самым настоящим, он наполнил просторный зал жаром и шумом. Снопы искр взметались над огненной рекой, а в воздухе запахло гарью, и появился черный дым.

Но не успели люди почувствовать его удушливое действие, как Даан обрушил на огонь поток неизвестно откуда взявшейся воды. Серые камни пола зашипели, в воздух поднялся пар, и опять стало тихо.

Ошеломленные люди молча переглядывались. Андор вернулся на прежнее место возле брата.

-- Зачем надо было портить вещи? - спросил он, кивнув на сгоревший ковер в центре зала.

Даан промолчал, одарив его хмурым взглядом.

-- Если вы так сильны, а темных так мало, почему же вы не смогли отстоять столицу? - спросил градоправитель, когда пар немного развеялся и он вновь увидел гостей.

-- Вот он и раскусил тебя, - усмехнулся Андор. Брат еще больше помрачнел.

Но тут на помощь им пришел Ранд. Магия его уже не пугала и не удивляла, и он был полностью согласен с друзьями.

-- Никто не ждал нападения, - заговорил бывший конюх. - Велиамор был ранен и не мог помочь королю. Солдаты получили приказ уничтожить всех магов без разбора. Эти ребята помогали простым горожанам спастись от стай чудовищных зверей, в то время как по ним тоже стреляли гвардейцы. Против них были и темные и солдаты. Как бы они смогли противостоять?

Градоправитель слушал бесстрастно, но вот его окружение, похоже, все же начало склоняться на сторону литиатов.

-- Да, они много чего могут, - продолжал Ранд. - Но они не могут помочь людям, которые не хотят, чтоб им помогали. Вы не видели темных и их слуг. Не видели, что они оставляют после себя. А я видел. Земли моего господина первыми были уничтожены. Я сам воевал с вурдалаками и оборотнями.

Люди слушали, некоторые даже начали согласно кивать. Андор, как всегда, беззаботно улыбался, его брат хмурился.

-- Я уже передал вам слова бывшего советника короля, - Ранд взглянул на градоправителя. - Неужели вы, как и король, не послушаете его мудрого совета? Ведь Велиамор пытался спасти Уайтпорт, и нашу страну. Что ж мы после всего присягнем на верность убийце и узурпатору?!

Андор с нескрываемым восхищением посмотрел на храброго конюха. Начальник стражи тоже начал кивать. Градоправитель и священник молчали.

-- Я поддерживаю литиатов, - вынес свое решение широкоплечий воин. - У нас достаточно людей, чтоб удержать город. А темные все равно обманут.

-- Мы дадим убежище всем, кто будет против нового короля, - согласился с ним священник. - Мы не можем подчиниться темному магу.

-- Посмотрю, что вы скажете, если итилианцы все же не придут, - хмуро ответил градоправитель. - Ладно, я согласен. Будем укреплять город и запасать продовольствие на случай осады.

Глава семнадцатая

28е. Второй весенний месяц.

"Защитник" шел впереди окутанный плотной пеленой тумана. Никто не знал, все ли корабли на месте, не имея никакой возможности разглядеть хотя бы ближайший.

Николь поднялась на мостик, следом за принцем. Она была в форме матроса, только вместо кителя оставила лишь красный шелковый жилет. В густом тумане было еще жарче, чем под палящим солнцем. Капитан и командор были неизменно одеты по форме, в треугольных шляпах и с ножнами на поясе. Николь поражалась, как можно в такой жаре и тумане сохранять такой официальный вид. Словно они были лицом всего королевского флота, и не могли позволить себе ходить как матросы, ослабив шейные платки и без кителей.

-- Я приказал разжечь факелы, - говорил капитан Морис. Принц кивнул, продолжая изучать карту и сверяться с компасом.

-- Следите, чтоб корабль не подожгли, - сказал он серьезно.

Николь стояла немного в стороне, пытаясь разглядеть позади хотя бы один корабль. Но туман буквально можно было потрогать, так плотно он обволок флагман.

-- Ничего не вижу, - сказала она, когда принц подошел к ней.

-- Здесь нет рифов и отмелей, они должны быть там, - сказал Виктор. В его голосе слышна была тревога, хотя внешне он оставался абсолютно спокойным.

-- Они там, - сказала она, взяв его за руку. - Я знаю.

Принц не ответил, взглянув на нее долгим нежным взглядом, благодарный за необходимую поддержку.

-- "Непобедимый", он прямо за нами! - радостно крикнул боцман, разглядев в подзорную трубу факелы на борту следующего за ними корабля.

-- Видишь, - Николь улыбнулась и сжала ладонь Виктора.

-- Я могу сказать, что все корабли целы и невредимы, - услышали они голос Мадлены, поднимающейся по ступенькам. Она была как всегда спокойна и прекрасно выглядела. Капитан кивнул, приветствуя даму.

-- Благодарю за важные сведения, - ответил ей Виктор.

-- К сожалению, я не в силах развеять его, - продолжала волшебница, внимательно изучая собеседников. От нее не укрылось ни то, что принц и принцесса стояли, держась за руки, ни взгляды, которыми они иногда обменивались. Хотя остальная команда, похоже, считала, что брат и сестра могут позволить себе подобное обращение.

-- Что если это Майкл посылает на нас все эти шторма и туманы? - предположила Николь, прекрасно понимая, что подруга уже все знает о них с Виктором, и ее это не радует.

-- Я уверена в этом, - ответила Мадлена.

-- Почему же он не потопит нас? - Виктору не по душе были эти разговоры. Понимание того, что один маг может пустить ко дну всю его эскадру, не придавало оптимизма и хорошего настроения.

-- У него есть два прихвостня, - начала волшебница, немного приблизившись и понизив голос, чтоб команда не слышала ее слов. - Яра и Николас.

В глазах Виктора мелькнула тень беспокойства, но Николь напомнила о себе, опять сжав его пальцы, и он вернул самообладание.

Мадлена не упустила и этого.

-- Яра управляет стихиями, - продолжала она. - Он разрушил Уайтпорт, поднимал те смерчи и разверзал землю прямо под ногами людей. Он мог наслать на нас шторм, штиль, и я боюсь, чтоб этот туман тоже не был его рук делом.

-- Что же хранит нас от гибели? - спросил Виктор. Волшебница была поражена перемене, произошедшей с принцем. В его вопросе не было вызова, иронии, только искреннее беспокойство.

-- Я не знаю, - ответила она. Капитан Морис покачал головой, недоумевая.

-- А второй, - спросил он.

-- Николас самый опасный из темных, - Мадлена немного расслабилась. Люди были дружелюбно настроены по отношению к ней и больше не считали лишней на корабле.

-- Он может многократно усиливать магию, - ответила она. - Если Яра вызвал шторм, Николас мог превратить его в один огромный водоворот. Не знаю, что мешает ему.

-- А какой он, этот Яра? - спросила Николь, не чувствуя ни страха, ни беспокойства, только любопытство.

-- Он один из первых бессмертных, - ответила Мадлена. - Их было пятьдесят. Но после войны с литиатами осталось только восемь. Они бежали, пленен был только Лоакинор.

-- Вы говорите о первой войне? - переспросил Виктор скептично. - До основания Вандершира? Семьсот лет назад?

Волшебница кивнула. Николь удивленно раскрыла глаза. Капитан Морис присвистнул.

-- Им по семьсот лет? - Виктор посмотрел на Николь. Девушка пожала плечами, соглашаясь, что звучит это странно.

-- Яре - да, и Николасу, - кивнула Мадлена. - Но его раньше звали по-другому. Это имя он взял, уже попав в мир людей. Всего их теперь четверо.

-- А где еще четыре? - Николь улыбнулась. Шансы были неплохими.

-- Одного убила я, - волшебница тоже улыбнулась, довольная своим свершением. - Одного ваш предок, Валиус Кальтбэрг.

Мадлена посмотрела на принца.

-- И двоих Велиамор, - закончила она. - Но самый опасный все же не Яра, а Николас. Он тень господина, следует за Лоакинором, как пес. И его лицо невозможно запомнить, хотя он его никогда не меняет.

Мадлена замолчала, встретившись взглядом с Виктором. Она часто видела глаза людей, излучавшие ненависть, ярость, гнев, но такого пугающего еще никогда прежде. Она невольно отступила на шаг. Николь и капитан Морис проследили за ее взглядом и тоже посмотрели на принца.

-- Ваш самый ужасный темный мертв, - сказал Виктор тоном, от которого у волшебницы мороз пробежал по коже. - Я убил его. И это было очень просто.

-- Вы уверены, Ваше Величество? - переспросила Мадлена, хотя поверила сразу. Виктор, казалось, мог убить Николаса одним своим взглядом, столько злобы и ненависти было в нем.

-- Он был в свите герцога, стоял позади и убил моего учителя взмахом руки, - ответил Виктор, и лицо его становилось все суровее. - Человек без лица.

-- Что ж, - Мадлена перевела дыхание, опуская взгляд. - Я могу в это поверить. Вы человек из древнего рода людей.

-- Разве люди не самые слабые существа в этой войне магов? - принц вновь перевел взгляд на Николь, и вся злость исчезла, стоило девушке нахмурить лоб и недовольно поджать губы.

-- Нет, люди сильны, - возразила Мадлена. - Люди победили темных в первой войне, пленили Лоакинора.

-- Капитан! Все корабли следуют за нами! - доложил боцман, взбежав на мостик.

-- Отличная новость, - принц улыбнулся, как ни в чем не бывало. Николь захлопала в ладоши и обняла Мадлену.

-- Я же говорила, - сказала она, вернувшись к Виктору и вновь взяв его за руку.

-- Ее Высочество обладает прекрасной интуицией, - не удержался от улыбки и капитан Морис.

-- Ее Высочество самый большой оптимист, - возразил Виктор, взглянув на девушку. Николь не реагировала на его колкости, продолжая веселиться.

-- Этот туман мне даже нравится, так уютно, - она не сдержалась и прильнула к принцу. Он снисходительно улыбнулся и обнял ее за плечи одной рукой.

-- Следите за курсом, - сказал он капитану. - Чтоб уютный туман не помог нам сесть на мель.

Мадлена отошла, но продолжала изумленно наблюдать за Николь. Она видела, как светится взгляд принцессы, какой властью она обладает над новым королем. И еще видела то, чего не могли заметить члены команды. Едва уловимое свечение, исходившее от ее бледной кожи и золотистых волос. Волшебница знала, что принцесса не человек, что она счастлива, но мерцание появилось только лишь теперь. Даже в замке, когда Николь казалась ей счастливой, она не ощущала никакой магии, не могла даже сомневаться, что Николь не простая девушка.

Волшебница спустилась на палубу и устремила взгляд вдаль.

-- Ты бы уже все понял, - сказала она тихо. - Где ты теперь?

-- Ничего не бойтесь, мы с вами, - услышала она голос Велиамора и обернулась. Вокруг ходили матросы, офицеры следили, чтоб все выполнялось, и факелы не потухали в сыром тумане. Мачты скрипели под легкими порывами ветра.

-- Велиамор? - позвала тихо волшебница, но больше не услышала его.

Она была уверена, что слышала голос мужа, и это была не иллюзия. Но не могла поверить, чтоб он мог так далеко послать свои мысли. Чтоб он охранял их, отделенный бескрайним морем.

-- Все хорошо? - спросила Николь, беззаботно улыбаясь. Она встала рядом и посмотрела вдаль, куда вглядывалась подруга. - Что ты там видишь?

-- Да, думаю, теперь все будет хорошо, - сказала Мадлена, чувствуя, что муж жив и поддерживает их.

-- Не злись на Виктора, - Николь боялась, что волшебница будет снова отговаривать ее. - Он же просто человек.

-- Не привязывайся к нему, - посоветовала Мадлена. - Я чувствую, что вы недолго будете вместе.

-- Ты уверена? - Николь побледнела, а в глазах появился страх, какого не вызвали даже разговоры о темных.

-- Да, но я пока не могу рассказать тебе всего, - подруга взяла ее за руку. - Прости.

-- Он погибнет? Лоакинор убьет его? - Николь выглядела так, словно это уже случилось. Все краски исчезли с ее лица, а глаза наполнились слезами.

-- Возможно, что так, - кивнула Мадлена, не упуская эмоций, отражавшихся на лице собеседницы.

-- Лоакинор не простит ему убийства Николаса, - продолжала волшебница. - Когда-то они были братьями. Когда для них еще существовали такие понятия.

-- Ты ошибаешься, - Николь вновь подняла глаза, теперь ее взгляд был твердым и уверенным, как у принца. - Это Виктор не простит Лоакинору смерти отца. Это Лоакинор погибнет.

-- Николь, - Мадлена взяла девушку за руку.

-- Прошу, никогда больше не говори так, и не думай, - ответила принцесса. - Ты ведь на нашей стороне.

-- Конечно, - волшебница обняла подругу.

Николь облегченно вздохнула и, печально улыбнувшись, вернулась на мостик.

Вечер.

28е. Второй весенний месяц.

-- Что-то не так? - спросил Виктор.

Королевская семья собралась за ужином в его каюте. Королева отвлеклась от десерта и посмотрела на Николь. Девушка не поднимала глаз от своей тарелки. Джек переглянулся с принцем.

-- Ты чем-то расстроена, дитя мое? - спросила королева.

-- Нет, Ваше Величество, - попыталась улыбнуться Николь, из головы не выходили слова Мадлены.

-- Зови меня мамой, - попросила Виржиния. - Почему ты перестала? Из-за этих мерзких людей?

Принц и принцесса посмотрели друг на друга. Джек насторожился. Королева отложила еду.

-- Что? Почему вы так смотрите на меня? - спросила она, когда они одновременно перевели взгляд на нее.

-- Я намерен взять Николь в жены, - сказал Виктор. - Поэтому, пока будет неуместно называть ее вашей дочерью.

-- Что? - Виржиния выронила платок, которым вытирала губы. Джек раскрыл рот, застыв, как мраморная статуя во дворце. - Николь?

-- Да, - повторил принц, глядя на мать.

-- Но, как же так? - не понимала королева. - Девочка моя, это не шутка?

-- Нет, - Николь улыбнулась и протянула руку, чтоб коснуться подбородка Джека. Мальчик закрыл рот, но продолжал недоумевая смотреть на нее.

-- А как же граф? - вспомнила Виржиния.

Николь посмотрела на Виктора. Он напрягся, но молчал, переводя взгляд с одной тарелки на столе на другую. Николь же оставалась абсолютно спокойной.

-- Мы пригласим его, - ответила она, улыбаясь. Джек опять раскрыл рот. Виржиния покачала головой, взвешивая новость.

-- Но мы не уверены, что Николь не наша дочь, - не сдавалась королева.

-- Мне все равно, хоть бы она была моей единокровной сестрой, - ответил твердо принц. - Я намерен взять ее в жены, и никто не помешает мне. Я - король.

Николь сдержала улыбку, опустив глаза. Джек повернул свое каменное лицо к королеве, ожидая, что та возразит.

-- Никто не будет мешать тебе, - оскорбилась Виржиния. - Я боюсь гнева Единого Бога. Это против его воли.

-- Во-первых, мы не можем быть уверены, что это против его воли, - произнес Виктор, теряя самообладание, но не повышая тона. - А во-вторых, мне безразлична чья-либо воля кроме моей.

-- Ты отвернешься от Единого Бога? - изумилась его мать, разделявшая религиозные взгляды своего покойного супруга.

Николь посмотрела на принца, тоже заинтересованная в его ответе, но не из-за опасений по поводу религии.

-- Когда я верну Вандершир, он будет свободен от навязанных верований, - ответил принц. - Маги и эльфы смогут вернуться туда, не опасаясь за свою жизнь. Я положу конец этому столетнему безумию Кальтбэргов.

-- Твой отец всегда так и думал, - вздохнула Виржиния. - Просто эти ужасные люди затуманили его разум.

-- Он был бы рад узнать, что мы продолжим его традиции, - кивнул Виктор.

-- Я очень рада, - заговорила королева после паузы. - Николь все равно будет моей дочерью, пусть как жена моего сына. Это не меняет сути и моей любви к ней.

Николь улыбнулась матери, тоже радуясь, что сможет называть ее так на вполне законных основаниях. Только Джек нахмурился. Его опять обошли, но соревноваться с принцем он и не мечтал.

-- Пойдем, надо продумать церемонию, и платье, и приданое, - начала рассуждать вслух Виржиния, поднимаясь из-за стола. Джек вскочил и отодвинул ее стул, опередив Виктора.

-- В голове не укладывается, - ласково проговорила женщина, погладив сына по щеке. - Мой мальчик и моя Николь.

Она поцеловала девушку в щеку и позволила Джеку открыть дверь. Николь и Виктор еще какое-то время стояли около стола в полной тишине, слушая удалявшиеся шаги и рассуждения Виржинии.

-- Ты женился бы на мне, даже если бы узнал, что я твоя родная сестра? - принцесса недоверчиво покачала головой. - Как Виктория?

Принц скорчил гримасу отвращения.

-- С ней мы росли вместе, - ответил он. - Я не хочу слышать такие сравнения. И я уверен, что это не так.

-- И эльфов вернешь в Вандершир? - продолжала дразнить его девушка, обходя стол.

-- Раз уж я женюсь на одной из них, придется, - ответил Виктор шутливо.

-- Я думала, у нее будет удар, - девушка стала серьезной и села на софу.

-- Она так хотела меня женить, что рада любой, - ответил принц, опустившись рядом.

-- Любой? Вот как? - оскорбилась Николь.

-- Ты пригласишь графа на свадьбу? - перенял инициативу Виктор. Они сидели рядом, но спиной друг к другу.

-- Я не знала, что еще можно было ответить, - попыталась оправдаться девушка.

-- Что больше не любишь его, - предложил Виктор.

-- А может, это не так, - Николь ждала, что он схватит ее за руку, требуя объяснений, или, по меньшей мере, вскочит с места. Но принц медленно обернулся и посмотрел на нее. Она чувствовала его взгляд спиной. Не дождавшись вообще никакого ответа, она тоже обернулась, стараясь выглядеть невозмутимой и даже оскорбленной.

-- Даже если это не так, ты все равно станешь моей женой, - сказал он, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

-- Ведь ты король, - продолжала Николь, желая добиться хоть каких-нибудь эмоций. Сама она уже едва сдерживалась, чтоб не улыбнуться, разрушив иллюзию.

-- Я уже не понимаю, шутишь ты или уходишь от ответа, - сказал он, отвернувшись и откинувшись на спинку.

-- Я не знаю, что я чувствую, - сказала девушка, вздохнув. - Я очень долго его любила, он был единственным мужчиной в моей жизни.

-- Поверь, я знаю все это, - холодно ответил Виктор. - Я знаю о вас больше, чем ты думаешь. И я никогда не думал о тебе, пока ты сама не поцеловала меня.

-- И я ни минуты не жалела об этом, - Николь села ближе и обняла его. - Я хочу быть с тобой.

-- Если ты станешь моей женой, уже не сможешь вернуться к нему, - сказал Виктор серьезно. - А если изменишь мне, я убью тебя.

Девушка отстранилась от него, возмущенно вскинув брови.

-- Что? Убьешь меня? - спросила она.

Виктор повернул к ней непроницаемое лицо с холодным взглядом.

-- Я могу сохранять это выражение, даже когда меня бьют, - сказал он. - Не говоря уже о том, чтоб болтать всякую чушь. Так что не пытайся переиграть меня.

Николь ударила его в плечо и отвернулась.

-- Как ты этому научился? Я почти поверила тебе! - спросила она, отбиваясь от его рук, когда он попытался обнять ее.

-- Девушкам такое ни к чему, - ответил он, перехватив ее руки за запястья и притянув их к себе. Николь, пылая гневом, и не в силах сдержать смех, пыталась вырваться.

-- Может пригодиться, - возразила она, прекратив попытки, когда он поцеловал ее ладони. Виктор отпустил ее руки, не оставив никаких следов, хотя вырывалась она довольно активно.

-- Этому ты тоже учился? - спросила она, удивленно разглядывая целые и невредимые запястья, даже кожа не покраснела.

-- Да, дамы не всегда сговорчивы, - кивнул он. Николь вновь вспыхнула гневом, но тут же рассмеялась.

-- Давай, расскажи еще, что ты девушек соблазнял, - сказала она, стараясь больше не поддаваться на его провокации и держать себя в руках, хотя до такого холодного безразличия как у него, ей было еще далеко.

-- Зачем мне кого-то соблазнять? - Виктор изумленно вскинул брови. - Чтоб потом жениться пришлось?

-- Но, а..., - Николь покраснела, не зная как спросить. Она ни за что не поверила бы, что была у него первая.

-- Что? - он с невинным видом заглянул ей в лицо.

-- Ты же не хочешь сказать, что я... мы..., - Николь опять замолчала, отводя взгляд.

Виктор рассмеялся.

-- Это слишком просто, - сказал он. - Ты сама невинность.

-- Ты специально? Ты все понял! - она вскочила и, краснея еще больше, сбежала в другую комнату.

Глава восемнадцатая

Холоу.

7е. Третий весенний месяц.

Принцесса Виктория лежала в своей спальной в горячке. Рядом сидела старушка-кормилица, вынянчившая еще короля Эрика. В покоях принцессы не было окон, только глухие стены, занавешенные гобеленами. Спальная ее мужа находилась дальше по коридору, отделенная комнатами прислуги обоих. Девушка лежала на широкой кровати под толстым одеялом, но дрожала от холода. В камине пылал огонь, наполняя комнату невыносимым жаром. Старушка тоже не страдала от неимоверной жары, кутаясь в платок.

-- Как она? - спросил Тибальд, входя в комнату. Старушка оставила шитье и посмотрела на госпожу.

-- Плохо, боюсь, она не выносит этого ребенка, - сказала она и вернулась к своей работе.

Принц подошел ближе и посмотрел на жену. Она была бледной как полотно подушки, на которой покоилась ее голова. Длинные черные волосы разметались и спутались. Лицо и грудь были мокрыми от пота, под глазами темные круги.

-- Виктория, любимая, - мужчина сел рядом, взяв ее за руку. Кожа была горячей. - Ты слышишь меня?

-- Лекарь велел не мешать ей спать, - сказала старушка, не спуская с них глаз.

-- Она не спит, она в бреду, - не выдержал Тибальд и повысил тон. Он знал, что всем наплевать на его жену, и если бы она умерла, никто не горевал бы. Король Эрик был против их свадьбы, недолюбливая Теодора и Вандершир, слишком лояльный к магии. В Холоу ее считали абсолютно неприемлемой.

-- Лекарь сказал, она будет спать, - не сдавалась старушка, приставленная и днем и ночью следить за девушкой.

-- Тибальд, - Виктория открыла глаза и улыбнулась. - Ты здесь. Я просила позвать тебя.

-- Мне не передали, - он укоризненно взглянул на кормилицу.

-- Она бредит, что мне и отца ее с того света позвать? - возмутилась женщина.

-- Я пока не на том свете! - Тибальд повернул голову к жене. Она опять закрыла глаза и впала в беспамятство.

-- Позови лекаря, - приказал он.

-- Его нет во дворце, - старушка не двигалась с места.

-- Виктория, любовь моя, - он коснулся губами пылающего лба жены.

-- Поверьте, милорд, - заговорила кормилица. - Она не выносит наследника. Я уже повидала таких девиц. Щуплая больно.

Тибальд вздохнул и вышел, не имея более сил бороться с родней. С первого дня их приезда все ясно дали понять, что Виктория не самая желанная персона во дворце. Но Тибальд отстоял свое право жениться на избранной им девушке. Король проглотил обиду, нанесенную сыном, но на невестку затаил злобу.

Принц шел по коридору, размышляя, как теперь помочь жене. Раньше, когда он мог отослать ее в Вандершир, где ей помогли бы маги, он спас бы ее и ребенка, но не теперь. Вандершир становился таким же, как Холоу, а может и хуже.

В одном из коридоров он наткнулся на мальчика, приехавшего с вандерширцами. Тот извинился за то, что бродит по дворцу без дела.

-- Лучше вам не уходить далеко от ваших комнат, - посоветовал принц.

-- А где принцесса? - поинтересовался Бенедикт. - Ее не было за столом уже два дня.

-- Ей нездоровится, - вздохнул Тибальд. Он был худым и выглядел изможденным. Хотя в остальном ничем не отличался от дворян Холоу. Высокий, изысканно, но неярко одет. С короткими вьющимися светлыми волосами, отливавшими золотом в свете свечей и золотисто-карими глазами. Он был бы красавцем, если бы печали и постоянная борьба с отцом не выматывали его.

-- Так долго? А как же ваш ребенок? - Бенедикт чувствовал отчаяние этого доброго человека. Видел, что он также несчастен в стенах дворца, как и его жена.

-- Он не родится, - ответил Тибальд, внимательно взглянув на мальчика.

-- Могу я повидать ее? - попросил Бенедикт, понимая, что напрямую идти не стоит. Если кто-то узнает о его способностях, в Холоу ему надолго не задержаться. Княгиня очень подробно все объяснила ему, и о магах и об отношении к ним тут.

-- Думаю, в этом не будет ничего дурного, - кивнул Тибальд, чувствуя симпатию к странному парню. - Только я отошлю ее няньку.

Спустя некоторое время Бенедикт вошел в спальную принцессы Виктории. Старухи уже не было. Камин по-прежнему пылал, освещая комнату. Свечи не зажигали, чтоб не нарушать покой больной. Она выглядела все также плохо. Бенедикт мог бы поручиться, что никто даже не пытался хоть как-то помочь ей.

-- Почему вы не поместите ее в комнату, где есть солнечный свет? - спросил гость, сев рядом с Викторией и опустив руку ей на лоб.

-- Эти комнаты предоставил нам король, - ответил Тибальд, стоя у камина и глядя на огонь. - Он не терпит, когда кто-то не выполняет его волю.

-- Почему он так суров? - поинтересовался княжич.

-- Он король, - ответил Тибальд.

-- Наш король не был таким, - возразил гость.

-- И где он теперь? - принц горько усмехнулся.

-- Мы уехали задолго до переворота, - ответил княжич. - Я не знаю точно, что там произошло.

-- Переворот? Ты так это называешь? - принца немного удивили рассуждения парня, которому на вид было не больше пятнадцати.

-- Я знаю, что ваш король считает по-другому, - кивнул Бенедикт, продолжая держать руку на лбу Виктории.

-- Не думай, что он полностью на стороне этого герцога, - Тибальд смотрел на пляшущие языки в камине, решая, на чьей стороне он сам.

-- Я понимаю, король Эрик ищет какой-то выгоды для себя. Но какая ему выгода от Вандершира теперь, когда там властвуют темные? - Бенедикт прикусил губу.

-- Что? - мужчина обернулся. - Что ты делаешь?

Бенедикт отнял руку от лица принцессы. Ее дыхание стало ровным, она перестала метаться на постели.

-- У нее жар, - ответил гость.

Тибальд посмотрел на Викторию. Она просто спала, казалось, уже не испытывая мучений.

-- Ее надо переодеть в сухую сорочку, - посоветовал Бенедикт. - И дайте ей хоть какого-нибудь чая.

-- Ты лекарь? - поразился принц, заметив перемены в состоянии жены. Сам княжич был мокрым от пота, словно жар был у него самого.

-- Нет, принц, я маг, - ответил Бенедикт, не желая скрывать этого от собеседника.

-- Слава Единому Богу, - прошептал Тибальд. - Сколько же тебе лет?

-- Тринадцать, - ответил парень.

-- Всего тринадцать, - поразился принц.

-- Я знаю, Ваше Высочество, это мало, но я хочу помочь вам и принцессе.

-- Как вовремя ты появился, - принц посмотрел на дверь. - Но тебе нельзя привлекать к себе внимания.

-- Попросите, чтоб с принцессой посидел кто-нибудь из моей семьи, мама или мисс Эвлин, - предложил Бенедикт. - Тогда я смогу помочь ей, так чтоб никто не догадался.

-- Я все устрою, - Тибальд положил ему руку на плечо. - Если спасешь ее и ребенка, я твой вечный должник.

Парень смущенно улыбнулся и кивнул.

-- Я постараюсь, - сказал он.

Принц проводил его в северное крыло, где были гостевые комнаты, и вернулся к жене. По его приказу, горничные сменили постельное белье и переодели ее в сухую сорочку. После чего девушка вновь уснула, но теперь сон этот был ей на пользу.

Нордэнд.

4е. Третий весенний месяц.

Власти города предоставили литиатам две комнаты в самой дорогой гостинице. Ранд на радостях повел их обедать в дом бывшего старосты, мистера Рэмо. Старик магов не испугался, а скорее наоборот, казалось, был очень рад познакомиться с ними. Хозяйка накрыла на стол и мужчины сели обедать.

У приемного отца вандерширской принцессы был свой небольшой, но добротный домик. На первом этаже он открыл лавку, на втором были жилые комнаты. Но теперь лавку пришлось закрыть. Торговля остановилась, как и прочие сферы нормальной жизни государства. Все накопленное золото пошло на покупку припасов.

-- Ну как там государственные дела? - спросил Рэмо, взглянув на Ранда. - Он у нас теперь большая шишка.

Он похлопал парня по плечу. Бывший конюх поперхнулся.

-- Оставь его, - миссис Рэмо налила гостям молока. Дочери помогали ей, с любопытством рассматривая незнакомцев. Им не верилось, что эти странные чужеземцы, которым на вид было немногим больше чем им самим, и вправду могучие волшебники.

Литиаты больше были заинтересованы блюдами, щедро расставленными перед ними. Андор сразу определял, что сделано из мяса, и отдавал брату. Того совершенно не заботило, что он ест.

-- Теперь мы укрепим город и дадим этим гадам отпор, - ответил Ранд, откашлявшись. - Пусть только сунутся.

-- Да, да, - кивал Рэмо, попивая эль и глядя на магов.

-- А что это, мистер Андор не любит курятину? - обеспокоенно поинтересовалась его жена, заметив предпочтения литиата.

-- Они ж маги, миссис Рэмо, - усмехнулся Ранд. - Наверное, жаль им зверушек.

-- Ох, а я и не знала, - женщина велела дочерям принести овощное рагу и свежей зелени.

-- Ну, такой народ, - мистер Рэмо пожал плечами.

Литиаты молчали, только переглядывались.

-- Между прочим, это из-за тебя такой переполох, - обратился Даан к брату, но люди не слышали его, и не догадывались, что гости общаются между собой точно так же, как и они сами. - Эти звери все равно уже умерли. Мог бы и съесть. Это невежливо вот так пренебрегать угощением.

-- Я не возражаю, ешь, что хочешь, - парировал Андор, кивком поблагодарив хозяйку за рагу и зелень. Та улыбнулась ему и села рядом с мужем, наблюдая за гостями.

-- А вот мистер Даан ест, - заметила она.

-- Ему зверей не жаль, - рассмеялся Рэмо.

-- Какие ж это звери? - возмутилась его жена. - Это курятина.

-- Это курятина, - пояснил Ранд, словно литиаты были глухими.

-- Мне все равно, кто это был, - ответил ему Даан, одарив брата недобрым взглядом. Но тот беззаботно жевал свою траву, не обращая внимания на разговоры и насмешки.

-- Андор понимает их язык, вот и не может их есть, - попытался объяснить литиат. - Они ему как родственники.

Вандерширцы прыснули и покатились со смеху. Андор, нисколько не обидевшись, тоже улыбался. Даан только головой покачал.

-- Простите их, - миссис Рэмо зашикала на мужа и конюха. - Извергов эдаких.

-- И впрямь понимает язык зверей? - Марта набралась смелости и пристроилась за спиной матери.

-- Ого, ты бы видела, какие штуки Даан показывал в мэрии, - усмехнулся Ранд, подмигнув миловидной девушке. - Ковер спалил.

Андор громко рассмеялся, привлекая к себе внимание. Брат одарил его многозначительным взглядом, следом за которым последовала вся зелень с тарелки и вмиг оказалась у Андора на голове. Вандерширцы даже ахнуть не успели.

-- Да, Велиамор таких штук не показывал нам за обедом, - Рэмо зашелся в беззвучном смехе. Ранд и девушки так и замерли, ожидая, что сделает с братом Андор. Миссис Рэмо испуганно прикрыла рот рукой.

Но литиат виновато опустил голову и начал выбирать траву из длинных волос.

-- Ладно, понял, вас лучше не задирать, - Ранд старался сдерживать смех.

-- Простите, - произнес Даан, жалея о своей выходке.

-- Да ладно, хорошо, что пирогом в него не запустил, - Рэмо, вдоволь насмеявшись, вытирал навернувшиеся слезы.

Какое-то время все были заняты едой. Марта помогла Андору избавиться от петрушки. Он вернул ее в тарелку и тоже молча ел. Миссис Рэмо принесла слоеный пирог, настороженно поглядывая на Даана.

-- А когда ваш друг приедет? - спросил Ранд, тоже взявшись за эль. - Ну тот, второй после Велиамора. Он тоже умеет делать такие штуки с огнем?

-- Его зовут Кайна, - ответил Даан, не глядя на брата. - Не знаю, когда он приедет.

-- Никто из нас не может того, что Даан, - продолжил Андор. - Мы просто хотели склонить ваших правителей на нашу сторону.

-- Военная хитрость, - хмыкнул Рэмо одобрительно. - Этих тюфяков иначе не расшевелить. Они думали, что до нас все равно дело не дойдет. Мы тут на отшибе, почти на самой границе.

-- А что передал им Велиамор, и куда он отправился? - спросил Даан, уже давно закончив трапезу.

-- Не знаю, - вздохнул Ранд. - Мы только парой слов успели перекинуться, прежде чем на нас напали эти гады. Он велел мне ехать в свободные земли и предупредить всех, чтоб готовились к войне. Дал мне свой меч.

Конюх вздохнул, вспомнив взятие города и друзей, неизвестно куда занесенных судьбой.

-- Его меч сохранил тебе жизнь и позволил спастись, - объяснил Андор. - Значит, ему необходимо было, чтоб ты выжил и рассказал о том, что видел.

-- Мудро, если учесть те слухи, которые доходят до нас, - добавил Рэмо. - О новом короле, потомке Родерика. Откуда он мог взяться? Были б у Родерика дети или братья, смог бы Кальтбэрг трон прибрать к рукам? А враки про принца? Это ж уму непостижимо, чтоб он убил отца? Мы что же, совсем олухи, верить в это?

-- Если б знать, что принц жив, мы б сопротивление организовали, - вздохнул Ранд. - Много знатных господ выступило бы против узурпатора. Кальтбэрг - наш король, а не какой-то там герцог-ведьма.

-- Ну ничего, зато с нами теперь самые настоящие белые маги, - мистер Рэмо лукаво усмехнулся, взглянув на литиатов.

После обеда Ранд проводил их к гостинице, после чего вернулся в мэрию. Он не занимал никакой должности, но был в городе на одном уровне с богатыми жителями и чиновниками. Дружба с бывшим советником короля и другими знатными дворянами, среди которых был даже принц, делали его в глазах жителей Нордэнда кем-то вроде почетного гражданина. Даже знавшие его прежде, как конюха графа, стали относиться к нему почтительней. Начальник городской стражи предлагал ему службу, но Ранд не спешил становиться кому-то под начало, предпочитая роль свободного посланца магов и их друга. Это давало ему право никому не подчиняться, и на девушек производило больший эффект.

Литиаты поблагодарили его за поддержку и помощь, и остались в одной из комнат.

-- Кайна не захочет оставаться тут, - сказал Андор, взглянув в окно. Их комнаты были на последнем этаже, и вид открывался почти на весь город. Черепичные крыши низких домиков разбегались от центральной площади к окраинам кривыми змейками. Везде уже зеленели деревья и пели птицы. Весна добралась и на север страны. - Он захочет ехать в Эвервуд.

-- Пусть едет, кто его удерживает? - ответил Даан, осматривая новое жилище. - А мы нужны здесь.

-- Но ты сказал, что нас будет трое, - Андор взглянул на брата.

-- Я сказал бы все что угодно, только бы они не подчинились темным, - литиат подошел к брату и тоже посмотрел в окно. - Мы и вдвоем справимся. Не думаю, что Лоакинор отправит сюда кого-то из своих. Ему нужен Эвервуд.

-- Ты изменился, - Андор посмотрел на младшего брата. - Меня это пугает.

-- Я стал сильней, - возразил Даан. - Разве не все равно, какой ценой мы победим? Я готов пожертвовать своей жизнью ради этой цели.

-- У меня никого нет кроме тебя, - Андор печально вздохнул и отвернулся к окну. Даан заметил зеленый листочек в волосах брата.

-- Прости мне мою грубость, - сказал он, осторожно вынимая его кончиками пальцев.

-- Поздно, я уже наложил заклинание, - усмехнулся Андор.

-- Какое? - Даан удивленно раскрыл глаза.

-- Ляжешь спать, увидишь, - был ответ.

-- Нет, опять блох на меня натравишь?! Хочешь, чтоб я гостиницу сжег?! - негодовал литиат багровея.

-- Мне все равно, не нужно было использовать против меня магию, - Андор широко улыбнулся и пошел готовиться ко сну.

Глава девятнадцатая

"Защитник".

3е. Третий весенний месяц.

Проснувшись еще до рассвета, Николь вновь увидела за окном туман. Уже вторую ночь подряд ее мучили кошмары, она просыпалась и до зори не могла уснуть. Теперь она вновь лежала без сна, глядя на густую пелену позади корабля. На душе стало тревожно, горло сдавили ледяные пальцы. Она вспомнила, как на них с королевой напали во дворце, в день, когда была похищена книга магов.

Девушка резко села в постели и осмотрелась. В спальной было темно, только слабый свет факелов на корме, поддерживаемый матросами и днем и ночью, отбрасывал отсвет на обстановку.

Николь встала и зажгла свечи на столе. Стало немного легче дышать и не так страшно. Принц спал, не замечая ни ее метаний во сне, ни света от свечей. Она вернулась в постель и прижалась к нему, надеясь, что так будет легче уснуть. Но сон не шел, а тревога все росла в душе.

Вдруг ей показалось, что за окном мелькнул силуэт. Она потерла глаза, но больше ничего не происходило. Николь посмотрела на дверной проем, ведущий в смежную каюту. На фоне темного пространства появилась еще более темная тень.

-- Виктор! - воскликнула девушка, не сводя глаз с тени, чтоб и она не исчезла. Принц мгновенно проснулся и посмотрел на нее.

-- Там, - она указала на проем, но тень растворилась. Мужчина поднялся и подошел к двери. Потом вышел в столовую.

-- Будь осторожен, я видела тень! - крикнула девушка, напуганная и бледная.

Виктор вернулся и осмотрел каюту. Он был сосредоточен и ни на минуту не усомнился в ее словах. Только когда убедился, что обе комнаты абсолютно пусты, он вернулся на кровать.

-- Никого нет, - сказал он, глядя на нее, но не требуя объяснений. - Не бойся.

-- Как же мне не бояться? - Николь обняла его, натянув простыню повыше, чтоб накрыться обоим. - Я отчетливо видела тень. Чернее темноты ночи.

-- До рассвета уже недолго, - заговорил Виктор после паузы. - Утром расскажешь все своей подруге волшебнице. Пусть пораскинет своими мудрыми мозгами. Это по ее части.

Он прижал девушку крепче, и она устроилась у него на груди, все еще тревожно осматривая комнату.

-- А если они нападут сейчас? - Николь еще чувствовала холодные пальцы на шее. Словно на нее напали только вчера.

-- Если это темные послали какую-нибудь дрянь, чтоб та рыскала по кораблю тайком, значит, у них одна цель, - Виктор не стал говорить, какая именно цель. Но Николь прекрасно понимала, что не она и не королева опасны для Майкла. И даже не Мадлена, если, конечно, он знает, что она тут.

-- Главное, чтоб корабль не потопили, - продолжал он.

-- Королева была права, - вздохнула девушка. - У тебя только корабли на уме.

-- Эти корабли - все, что у меня осталось, - возразил принц. - Без них я никто.

-- Ты и без кораблей будешь королем, - возразила Николь, взглянув на него.

-- И буду тебе нужен? - он улыбнулся. - Даже если никогда не смогу вернуться в Вандершир?

-- Это важно для тебя? - спросила девушка, опустив взгляд и задумчиво проводя кончиками пальцев по его коже.

-- Николь, - он взял ее запястье. Она подняла глаза. - Самое важное для меня - это ты. Потом эти корабли, а потом Вандершир.

Принц поднес ее руку к лицу и поцеловал ладонь. Николь улыбнулась, краснея:

-- Я не заслуживаю такой чести.

-- Почему? - спросил Виктор, коснувшись ее щеки и глядя в глаза, искренне не понимая.

-- Быть важнее королевства, этого никто не заслуживает, наверное, - ответила она.

-- Неважно, чего мы заслуживаем, - сказал принц, опустив руку ей на плечо и привлекая к себе. - Важно то, что мы получаем. Я тебя тоже не заслуживаю.

Он поцеловал девушку, опуская на постель. Николь убрала волосы, упавшие ему на лицо, когда он склонился над ней.

-- Я не такой уж бесценный дар, как ты считаешь, - сказала она, чувствуя его губы на своей шее, потом на груди. - От меня одни неприятности мужчинам.

-- Не каждый может справиться с доставшимся ему сокровищем, - ответил Виктор, отняв губы от ее живота и взглянув на нее.

-- А ты справишься? - Николь хихикнула, когда он вернулся к поцелуям.

-- Если ты помолчишь хоть немного, я попытаюсь, - сказал принц.

Николь кивнула и откинулась на подушку, позволяя ему попытаться.

Проснулась она далеко за полдень. Солнце иногда пробивалось сквозь густой туман, освещая каюту. Николь не сразу вспомнила, зачем нужно было дождаться утра. Она лежала, разглядывая полог над кроватью и думая о Викторе. Он уже давно проснулся и поднялся на мостик, не желая будить ее. Девушка потянулась и обняла лежавшую рядом подушку, хранившую его запах. По телу пробежала приятная дрожь, словно он опять был рядом. Николь быстро поднялась и начала одеваться, желая обнять его самого.

Заметив огарки в подсвечнике, она вспомнила свои ночные видения, и улыбка на ее лице померкла. Девушка кое-как заплела волосы и, не став умываться, поднялась на палубу.

Мадлена стояла рядом с принцем. По ее лицу Николь догадалась, что он уже все рассказал. Принцесса подошла и поздоровалась.

-- Доброе утро, - Мадлена улыбнулась ей. - Ты плохо спала?

-- Да, полночи, - ответила Николь и покраснела, вспомнив о второй половине. Виктор не сводил с нее глаз, явно довольный ее стыдливым румянцем.

-- Король рассказал мне о тени, которую ты видела, - заговорила волшебница, делая вид, что ничего не замечает. Виктор улыбнулся еще шире, впервые испытывая удовольствие от того, что маг видит его мысли. Николь еще больше смутилась и посмотрела на туман, ничего другого не было видно за бортом.

-- Мне надо подумать, - сказала Мадлена, недовольно поджав губы. - Я вас оставлю.

-- Почему ты не разбудил меня? - спросила Николь, когда волшебница отошла. Виктор привлек ее к себе и обнял за талию.

-- Хотел, чтоб ты выспалась, - сказал он, глядя ей в глаза.

-- Что она сказала? - Николь пыталась не думать о его губах, чтоб не поцеловать на глазах команды, еще не знающей, что они больше чем брат и сестра.

-- Что без Евы не разберется, - ответил Виктор. - Я послал на "Королеву Моргану" шлюпку.

-- За Евой? - в глазах Николь отразилось беспокойство. Виктор заметил это.

-- Да, и она наверняка приедет не одна, - сказал он, не меняя тона и не упуская ни одной ее эмоции.

Николь молчала, изучая золотые пуговицы на его кителе.

-- Ты боишься? - спросил принц мягко, и опять взял ее лицо в ладони, как ночью.

-- Да, - она посмотрела на него. Сердце начало биться быстрее от одной только мысли, что граф будет на "Защитнике". Опять будет рядом.

-- Не нужно, - принц коснулся большим пальцем ее губ. - Мы оба любим тебя. Тебе нечего бояться.

-- Ты еще не говорил, что любишь меня, - Николь забыла о своем страхе, о матросах и посмотрела на Виктора, на его губы.

-- Нет? - изумился он и наморщил лоб, словно вспоминая. - Тогда я говорю, пока еще не поздно. Я люблю тебя.

Николь улыбнулась, перебирая пальцами его пуговицы и не решаясь вновь поднять глаза.

-- Я должна ответить, - сказала она.

-- Нет, это необязательно, - Виктор отпустил ее. Послышался плеск весел. - Подумай хорошо.

-- Николь, - Мадлена приблизилась к ним.

Принцесса посмотрела в ее сторону. На палубу взбиралась Ева в мужской одежде матроса. Следом появился граф.

Холоу.

13е. Третий весенний месяц.

Принцесса Виктория сидела в гостиной у окна. Княгиня Прауд сидела рядом, вышивая салфетку, которую та не успела закончить. Теперь девушке нельзя было заниматься шитьем, чтоб не заболеть еще больше. Кормилица тоже не отходила далеко, занимаясь своим шитьем, сидя около камина.

-- Такой мрачный день, - заговорила княгиня. - Дождь опять накрапывает.

-- Да, весна в этих краях дождливая, - ответила Виктория. Она вполне оправилась, чтоб ей позволили выйти в гостиную. Принц попросил гостей развлечь супругу, скучающую по родине. Король не стал возражать. Он редко видел родственников и гостей, погруженный в дела королевства.

Эрик целыми днями сидел со своими советниками в тронном зале, обсуждая планы Холоу на ближайшее время. Хотя Тибальд и так понимал, что дело идет к войне. Армия стягивалась к западной границе и готовилась к длительному походу, что было совершенно не нужно, если речь шла только об обороне.

Сам принц не участвовал в военных советах, абсолютно не интересуясь войной и политикой. Все его мысли занимала жена и будущий ребенок. Он приказал кормилице и слугам в любое время суток допускать к ней вандерширцев. В их присутствии Виктории становилось легче. Она слушала придворные истории из столицы, которой уже не было. Жила надеждой, что ее мать и брат живы.

-- Я говорила с лекарем, - продолжала княгиня, получив четкие указания от сына. - Он позволил вам выйти в город.

Кормилица навострила уши.

-- Да, Тибальд говорил мне, - кивнула девушка. - Я пойду после обеда. Будет уже тепло. Хочу заглянуть в несколько лавок, купить сладостей детишкам.

-- Но разве можно в вашем положении? - подала голос старушка.

-- Вы доктор? - строго поинтересовалась Изольда. Когда нужно было, эта женщина становилась непреклонной и решительной. Бьянка во многом переняла свой характер от матери.

-- Нет, госпожа, - ответила недовольно кормилица. - Но...

-- Вы что же, хотите спорить с предписанием лекаря? - продолжала княгиня. Виктория улыбнулась, впервые увидев, как старушка покорно смолкла.

-- В Холоу отличные доктора, - продолжала, обращаясь уже к принцессе, княгиня. - Я хотела привезти сюда князя, но он, бедняжка, умер.

-- Очень жаль, - вздохнула девушка.

-- Да, так что нельзя сомневаться в докторах, - вновь взглянув на старушку, заметила Изольда. Та еще больше погрузилась в шитье.

-- А ваши старшие дети? Они тоже покинули Вандершир? - спросила Виктория.

-- Да, они тоже покинули Вандершир, - ответила княгиня, не желая расстраивать принцессу рассказом о том, что понятия не имеет, где ее родные дети.

-- Я помню княжну, - Виктория улыбнулась. - Она очень красивая и умная девушка.

-- Да, Бьянка слишком умная, я бы сказала, - покачала головой Изольда. - А Гордон замечательный мальчик. Уже стал капитаном.

-- Да, я помню, светловолосый, очень хороший молодой человек, - Виктория заметила в дверях Бенедикта. - У вас прекрасные дети.

-- Добрый день, Ваше Высочество, - парень вошел, покосившись на старушку. - Мадам.

Та, не отрываясь от шитья, заснула, как сидела.

-- О! - Виктория удивленно на него посмотрела. - Бенедикт, это ты сделал?

-- Да, Ваше Высочество, - кивнул он, виновато улыбаясь. - Но она все докладывает королю.

-- Откуда тебе это известно? - Виктория протянула руку, желая, чтоб он подошел. В ее голосе не было ни упрека, ни злости.

-- Разве это не очевидно? - он подошел, и она взяла его за руку.

-- Ваш сын очень наблюдательный, - сказала принцесса, обратившись к княгине. - И очень красивый.

-- Да, я очень горжусь им, - Изольда улыбнулась.

На смуглой коже Бенедикта не виден был румянец, хотя он был смущен комплиментом.

-- Пойдешь с нами в город? - спросила принцесса, продолжая держать его за руку. Рядом с ним она чувствовала себя гораздо лучше.

Тибальд не стал рассказывать ей об истинной сущности мальчика, чтоб не смущать, но Виктория и сама догадывалась. Она хорошо знала Велиамора, жившего при дворе, когда она была ребенком, и помнила, как в самый ненастный день рядом с ним было тепло и уютно. Советник помогал их отцу в государственных делах и мог легко лечить побитые коленки ей и Виктору. Они с братом ни разу не заболели в детстве и никогда ничего не боялись, пока он был рядом.

Теперь она почувствовала то же тепло и уверенность рядом с Бенедиктом. Хотя он не был похож на советника белого мага и был еще ребенком.

-- Конечно, Ваше Высочество, это честь для меня, - ответил парень.

-- Называй меня Викторией, - попросила девушка. - Так будет проще.

-- Хорошо, - Бенедикт улыбнулся, и в комнате стало светлее и уютнее.

Внезапно дверь открылась и, тяжело ступая, вошел король Эрик. Он был одет в черный камзол, черные штаны и высокие сапоги. На груди красовался герб фамилии, выполненный из золота на золотой цепи.

-- Дамы, - начал он. - Из Вандершира есть новости.

Тут он заметил спящую кормилицу и внимательно оглядел присутствующих.

-- Что-то известно о маме и брате? - спросила Виктория, быстро усадив Бенедикта на маленький стульчик у ног. Он повиновался, не поднимая глаз на короля. Сама принцесса и княгиня встали и сделали реверанс.

-- Нет, о них ничего неизвестно, - ответил он, удивляясь крепкому сну своей шпионки.

-- А где муж? - Виктория боялась, что Эрик догадается о Бенедикте. Король с первого дня заметил его чужеземную внешность и миндалевидные глаза, какие были только у литиатов.

-- Он уехал по моему поручению, - сказал Эрик. - Его не будет какое-то время.

-- Что же за новости, милорд? - Виктория ощутила смутное беспокойство. Тибальд не мог уехать, не попрощавшись с ней.

-- Вандершир вступил в войну с Эвервудом, - ответил король.

-- Ох, это ужасно, - княгиня заслонила собой сына, взяв принцессу под руку.

-- Куда же уехал Тибальд, милорд? - Виктория все больше беспокоилась. Бенедикт, сидящий рядом, взял ее руку. Король не мог видеть этого, княгиня закрывала от него своего сына.

-- Он сопровождает наших послов в Вандершир, - ответил Эрик. - Мы должны заявить о своей позиции в этой войне.

-- И какова наша позиция, если это не государственная тайна? - поинтересовалась принцесса.

-- Нет, это должно быть всем известно, - ответил король. - Поэтому я пришел сообщить вам, чтоб вы поведали обо всем нашим друзьям за ужином. Я, к сожалению, тоже отбуду на пару дней.

-- Да, Сир, я все передам, - кивнула Виктория.

-- Мы не станем поддерживать Вандершир, пока он воюет с Эвервудом для расширения своих границ, - продолжал король Эрик. - Но, как только Эвервуд получит поддержку западных эльфов, мы непременно поддержим Вандершир.

-- Вы полагаете, эльфы станут участвовать в войне людей? - Виктория почувствовала, как Бенедикт напрягся. Она сжала его ладонь, теперь сама поддерживая друга.

-- От этих подлых тварей можно ожидать любой гадости, - король внимательно следил за реакцией невестки, но девушка держала себя в руках.

-- Мы также располагаем информацией, что маги воюют на стороне Эвервуда, - продолжал Эрик. - А это наши враги, также как и эльфы.

-- Да, Сир, - Виктория кивнула. - Маги и эльфы должны быть уничтожены.

-- Вот и отлично, - король улыбнулся самодовольно. - Ты должна забыть все, что было в Вандершире при твоем папаше. Я знаю, что он водил дружбу с этими низкими мерзавцами. Велиамор, его бывший советник, отлично показал себя, когда предал Теодора.

Бенедикт закусил губу, рука его похолодела и стала влажной, но Виктория не отпускала ее.

-- Я присутствовал на суде, устроенном твоим отцом, - продолжал король. - Он сжег бы предателя, но слишком поздно он опомнился и вернулся к истинным ценностям. Эти негодяи окружили город, чтоб спасти своего главаря.

Бенедикт слушал, чувствуя, как кровь отливает от сердца. Княгиня кивала, держа руку у него на плече, и заслоняя от короля Холоу. Сейчас только лишь взглянув на парня, он обо всем догадался бы.

-- Знай, моя милая, - Эрик вздохнул, словно ему действительно жаль было родственника. - Твоего отца предал маг, а твоя новая сестра помогла ему сбежать.

-- Сестра? - не поняла Виктория. - Николь?

-- Да, - король усмехнулся. - Неужели ты думаешь, что маги привезли Теодору настоящую дочь? Они все подстроили, чтоб она втерлась к вам в доверие, а сама помогала им. Ведь ее любовник был демон, а сама она - эльф.

-- Нет, этого не может быть, - принцесса замотала головой. - Она простой человек. Самая обычная девушка.

-- Я своими глазами видел, да и все видели, как она наслала заклинание на солдат. Все пали, стоило лишь ей взмахнуть руками. Еще и пригрозила, что всех убьет.

Виктория опустила глаза, пытаясь представить свою новообретенную сестру грозным эльфом, но не могла. Робкая и скромная девушка никак не представала перед ней в том образе, что приписывал ей король Холоу. Но она сомневалась, что он способен был на такую нелепую выдумку.

-- Жаль, что тебе была послана такая родня, - покачал головой король.

-- Она не родня мне, - Виктория гордо вскинула голову. - Вы сами сказали, что это маги задурили голову отцу. А Виктор - человек, и если он пожелает прибыть сюда и просить убежища, обещайте принять его.

-- Я уже пообещал и сдержу слово, будь спокойна, - король улыбнулся, услышав ее слова.

-- Благодарю, Сир. Вы очень великодушны, - она низко поклонилась, насколько позволяло ее положение. Княгиня сделала реверанс.

-- Мы уничтожим всех этих подлых магов и отомстим за твоего отца, - пообещал король Эрик и вышел, довольный собой. Он даже забыл о старушке, продолжавшей дремать, несмотря на громкий разговор.

-- Мама, это все правда? - спросил Бенедикт упавшим голосом. - Мой отец предал короля? Его хотели сжечь?

-- Твой отец? - Виктория вопросительно посмотрела на княгиню. - Велиамор?

-- Нет, он не мог никого предать, - Изольда обняла сына, но он продолжал трястись от охвативших его эмоций. По щекам текли слезы.

-- Не верьте ему, - просил он, освободившись из объятий матери и взглянув на принцессу. - Мой отец хотел спасти короля, вашего отца. Он не мог предать его. Не мог.

-- Успокойся, Бенедикт, - княгиня умоляюще посмотрела на принцессу, видя, что с сыном совсем плохо.

-- Я верю тебе, я сама знала Велиамора, - сказала Виктория, пытаясь взять его за руку. - Он был очень добрым и честным человеком.

-- Столько злобы, - произнес мальчик, поднявшись, чтоб женщины не могли его достать. - Почему король Эрик так ненавидит отца, ведь он не знает его? За что он ненавидит эльфов, магов, принцессу, своего родного сына?

-- Успокойся, Бенедикт, - попросила княгиня, впервые увидев сына в таком отчаянии. Он был бледен, покрасневшие от слез глаза казались безумными, на лбу выступил пот.

Виктория отошла, чтоб взять нюхательной соли.

-- Я не могу помочь, не могу всем помочь, - повторял княжич, отходя к двери и отбиваясь от рук матери. - Темные сильнее, люди с ними.

Он закрыл лицо руками и лишился чувств, опустившись на пол под дверью. Виктория поспешила к нему, княгиня побежала звать слуг.

Глава двадцатая

"Защитник".

3е. Третий весенний месяц.

-- Граф, сестра, - принц Виктор поприветствовал поднявшихся на борт. Он сдержанно кивнул Кристиану, и поцеловал в щеку Еву. Николь стояла около борта, не торопясь следовать примеру принца.

-- Ваше Величество, - Кристиан кивнул и отошел, позволив ему поговорить с сестрой. Мадлена наблюдала за ними со стороны, стоя недалеко от Николь.

-- Я знала, что вы пошлете за нами, - сказала Ева, нисколько не робея в присутствии брата, как когда-то Николь. - Я вчера только говорила графу, что нужно вернуться. У меня было предчувствие.

-- У Николь тоже появилось предчувствие, - кивнул принц. - Может, спустимся в каюту, чтоб обсудить все это?

Николь поражалась спокойствию Виктора. Сама она дрожала и не могла поднять глаз, опасаясь встретиться взглядом с графом.

-- Да, пойдемте, - Ева пошла первая. Николь не могла не заметить, что между ней и Кристианом не все ладно. Новая принцесса была холодна и сдержанна и, проходя мимо него, даже не взглянула. Кристиан же держался как и прежде, делал вид, что ему на все наплевать.

Мадлена ушла следом за сыном. Виктор подошел к Николь и предложил взять его под локоть.

-- Если ты не перестанешь дрожать, я запру тебя в каюте и выпущу только после того, как граф поднимется на борт другого корабля, - сказал он строго. Николь посмотрела на него.

-- Нет, я не дрожу, - сказала она, пытаясь улыбаться.

-- Чего ты боишься? Неужели меня? - они спустились в темноту коридора. Дверь в каюту капитана была открыта, все уже ждали там. Слышно было голос Мадлены, пересказывавшей видение Николь.

-- Нет, - ответила девушка, стараясь идти медленнее.

-- Боишься, что еще любишь его и придется бросить меня? - спросил Виктор.

-- Нет, - возмутилась Николь. - Нет.

-- Еще раз повтори, и сама поверишь, - он улыбнулся и потащил ее за собой в освещенную каюту.

-- Где вы ходите? - возмутилась Ева, чувствуя себя абсолютной хозяйкой. - Это нешуточная проблема.

-- Николь еще не может забыть кошмар, - ответил принц, усадив ее рядом с графом. Сам он обошел стол и сел напротив нее. Ева тоже села. Только Мадлена оставалась стоять, опираясь на спинку стула руками.

-- Может, сама нам расскажешь? - предложила Ева. Ее тон был слишком резок. Принц недоумевая посмотрел на сестру.

-- Я видела тень, - ответила Николь, не обращая внимания на Еву, занятая другими мыслями.

-- Где? - спросил граф. Девушка вздрогнула, услышав его голос. Виктор не сводил с нее глаз. Мадлена хотела что-то возразить, но Николь опередила ее.

-- Здесь, - девушка показала пальцем на дверной проем.

Минуту было тихо. Все переглядывались. До Николь медленно доходил смысл сказанного ею. Виктор напустил на себя свой обычный безразличный вид, чтоб не рассмеяться. Граф медленно повернул голову и посмотрел ей в глаза.

-- Здесь? - повторил он. Николь отметила, что он немного изменился. Выглядел еще старше и взгляд стал холодным и чужим. - Ночью?

-- Да, - она кивнула.

-- Ты живешь в капитанской каюте? - не понимал Кристиан.

Ева пыталась прочесть хоть что-то на лице брата, но это было не под силу даже Мадлене, хотя та и без того все знала.

-- Нет, - возмутилась Николь. - У меня есть своя каюта.

-- Так что же ты тут делала ночью? - Кристиан терял терпение. Николь, казалось, не видела в этом ничего странного.

-- Граф, это как-то касается проблемы с тенью? - спросил Виктор. - Вы можете позднее задать свои вопросы Николь.

-- Да, простите, Ваше Величество, - ответил граф, не сводя глаз с девушки.

Николь заметила мелькнувшую улыбку на лице принца. Его вся эта ситуация немало забавляла, хотя внешне он оставался абсолютно серьезным.

-- Тень была и за окном, - продолжала она, глядя на Виктора, словно рассказывала ему. - И еще я вспомнила тот день, когда на меня напали во дворце. Те твари с красными глазами. Я почувствовала на шее их холодные пальцы.

Ее очень порадовало беспокойство в глазах Виктора. Этого она ему не рассказала ночью.

-- На тебя напали во дворце? - спросил Кристиан. Николь забыла, что он сидит рядом, и опять вздрогнула. Ева подозрительно прищурилась.

-- Да, разве ты не знал? - спросила Николь, не поворачивая головы. - На меня и королеву.

-- Это были рэи, - добавил Виктор. - Вы тогда были в замке.

-- Я знал о нападении на королеву, но не знал, что и ты пострадала, - граф пытался привлечь внимание девушки, но она продолжала говорить, глядя перед собой.

-- Я не пострадала, - сказала она.

-- Рэи могут летать, - напомнила о себе Ева. - Они вполне могут следовать за кораблями.

-- Зачем? - спросила Мадлена.

-- Не знаю, - Ева пожала плечами. - Я думала, вы мне скажете. Корабль они не потопят, это точно.

-- Может, шпионят? - предположил граф.

-- И так понятно, что мы направляемся в Иджу, - возразил Виктор. Николь опять смотрела в стол, изо всех сил пытаясь думать о предмете разговора. - Лучше бы темные отправили их туда, чтоб ждали на берегу.

-- Не исключено, что там нас тоже поджидают, - предположила Мадлена.

-- Сейчас я хочу услышать от вас, милые волшебницы, что это за туман и стоит ли нам опасаться за свою жизнь? - спросил Виктор, переводя взгляд с Мадлены на Еву.

-- Я не знаю природу тумана, - ответила Мадлена, стараясь не обращать внимания на его иронию. - Но рэи могут быть опасны.

-- Хозяин посылал их, когда надо было сделать что-то тихо и быстро, - добавила Ева. Слова принца ее задевали, но она и не надеялась стать его лучшим другом.

-- Быстро у них не вышло, - рассуждал Виктор. - Они или очень глупы или что-то им помешало.

-- Они в первую очередь посланники, хотя действительно глуповаты, - Мадлена села. Она чувствовала присутствие темных, но не ощущала никакого беспокойства или тревоги, как должно было быть. Словно что-то действительно мешало врагам напасть на корабль. Что-то хранило их.

-- Это души первых бессмертных, - вступилась Ева. - Они и после смерти остаются опасными.

-- Души темных? - переспросил Виктор, задумавшись.

-- Да, они служат господину и после смерти тела, - Ева была рада, что ее слова и опасность стали воспринимать всерьез.

-- Но за такой долгий срок они уже должны бы перейти в мир теней, - Мадлена и сама знала, что темные не могут обрести покой и после смерти, дав клятву Лоакинору служить ему, пока он сам жив.

-- Они подчиняются господину, но толку ему от них мало, - согласилась Ева. - Хотя те, что были убиты не так давно, лет сто назад, вполне сильные. Это они могут нападать на живых, чья воля слаба.

-- Хорошо, - принц встал, вспомнив убитого совсем недавно темного. Николь посмотрела на него. Граф молчал, думая вовсе не о призраках.

-- Пока закончим это обсуждение, - продолжал Виктор. - Прошу не посвящать королеву. Она неважно себя чувствует.

Николь поняла, что он догадался о причине недомогания матери. Виржиния тоже почувствовала приближение темных существ, которые однажды чуть не убили ее. Около каюты королевы была выставлена охрана, а Джек не отходил от нее ни на шаг.