Проклятая деревня

Глава 34

Очнулась девушка в погребе. Голова очень сильно болела. Одна единственная лучина освещала все вокруг. Скамейка, земляной пол, лестница наверх…

«Господи…» — подумала девушка, узнав это место.

Она была в том самом погребе, где ее держали деревенские, в тот самый день.

Девушка не знала, сколько она пролежала здесь, но по отекшей ноге было понятно, что уже долго.

— Меня же Михайло начнет в лесу искать. Он даже не подумает, что я здесь. — пробормотала я.

Снаружи слышались голоса, и они приближались.

По интонациям было понятно, что те, кто шел сюда, о чем-то спорили и довольно сильно. Дверь в погреб распахнулась. Неяркий свет факела, которым освещали проход вниз, не давал толком разглядеть тех, кто пришел ко мне. Лишь по фигуре я могла предположить, что одним из людей был Иван.

— Ты пришла в себя. — сказал один из мужчин, и я убедилась, что это был он.

— Что вы делаете? — сипло сказала я.

— То, что нужно. — сказал парень. — Ты не станешь ему женой.

— Она и тебе женой не станет, Ваня. — сказал второй мужчина, и я узнала в нем того старика, который был в ту ночь в таборе.

— Что? — не понял парень, — Постой, ты же обещал!

— Мало ли что я, касатик тебе, обещал. Ты не обвенчаешься с той, что, во-первых, уже обвенчала, а во-вторых, у которой было столько мужиков, — сухо расхохотался тот старик, и сказал уже мне. — а ты Надья живучая оказалась.

— Отпустите меня. — спокойно сказала девушка, глядя прямо в глаза тому, кто сотворил с ней и ее семьей все это.

— Нет. В этот раз ты умрешь. — сказал старик. — в этот раз, все будет сделано как надо.

— Отпустите меня или пожалеете. — повторила Надья.

— Братцы, вытаскивайте эту ведьму. — распорядился старик, поворачиваясь к двум крепким плечистым мужчинам, что спустились за ним и Иваном.

— Я не ведьма! — закричала она, вырываясь из рук мужчин, которые крепко ее схватили и потащили наружу.

— Ведьма. — пророкотал один из мужчин.

— Ведьма. — вторил старик. — твой Иван все нам рассказывал! Думал, что женится на тебе, дурак влюбленный, а на ком жениться то хотел⁈ На чертовом отродье! На приспешнице ведьмы Глафирки!

— Батя, но ты же обещал! — в голосе Ивана проскользнули слезы.

— Молчи! — громыхнул старик. — Тебе я невесту уже подобрал! А эту мы сегодня сожжем! Авось и ее проклятия снимутся, а то урожая нет совсем в этом году.

— У вас нет урожая, только потому что вы мерзкие безбожники, которые грешат на каждом шагу! — крикнула Надья, и получила оплеуху от одного из мужчин, которые ее привязывали в этот момент к столбу, обложенному сухими дровами и ветками.

— Молчать! — рявкнул этот мужчина. — Из твоего гнилого рта это хуже, чем проклятия! Мы не грешим, мы делаем то, что должны! Ведьме — ведьмина смерть!

— Отпустите меня! — закричала цыганка. — Да что я вам такого сделала⁈

— Пришла в нашу жизнь. — сказал старик, — Поджигай!

— Нет! — закричала Надья, когда факел уже практически коснулся сухого хвороста.

— Батя, не нужно! — начал было Иван.

Надья посмотрела на парня, и поняла, как она его ненавидит. Это только из-за него про нее узнали. Только из-за него ее нашли, и сейчас умрет она тоже только из-за него.

— Я ненавижу тебя! — крикнула Ивану она, заливаясь слезами. — Ненавижу. Ты дурак, раз думал, что я полюблю тебя! Ты же червяк, который цепляется за батю, ты даже шага сам сделать не можешь! Ты во всем виноват, надо было тебя придушить в том лесу, может бед меньше бы было!

— Замолчи, женщина, что ты несешь⁈ — закричал Иван, изменившись в лице.

— То, что ты не захотел бы услышать! — крикнула цыганка. — Ты первый олух на все село, тебя никто никогда не полюбит, только если батя твой так же на костер загонит девушку! Только под страхом смерти они пойдут за тебя!

В долю секунды Иван отобрал у односельчанина факел и с озлобленным лицом ткнул им в кучу хвороста.

Надья с замиранием сердца увидела, как огонек мгновенно взялся за сухие ветки.

— Надья! — услышала я громогласный окрик Михайло.

— Схватите его! — спокойно сказал старик, и несколько мужиков пошли ему навстречу.

— А ну прочь с дороги! — крикнул Михайло.

Мужчинам не сразу, но получилось кое-как его скрутить. Без драки тут не обошлось конечно.

— Смотри казак, смотри как твоя ведьма горит! — захохотал старик.

Подул ветерок, и огонь начал разгораться еще быстрее. Довольно быстро он перекинулся на поленья, которые лежали рядом с ногами Надьи.

Она закричала, от жара, что коснулся ее босых ног.

Слезы катились градом по ее лицу, а ненависть жгла горячее цыганское сердце, что хотело жить. Она ведь не хотела мстить. Она хотела все забыть, и отпустить от себя, как страшное воспоминание, но эти люди…

Тут девушка увидела в толпе знакомое лицо.

Бабка Глаша.

Она смотрела на девушку и ждала. Она ждала, когда будут сказаны те слова, которые всю ночь Надья старательно запоминала и переписывала в свою тетрадь.

Огонь начал жечь кожу, и тут девушка, зарычала не своим голосом.

— Я принимаю эту силу! Во благо, во зло, в веру и неверие! Принимаю, как приняли мое рождение четыре стихии! Принимаю во служение богам моим!

— Убейте Ее!!! — закричал старик, понимая, что грядет что-то страшное.

— Я принимаю зло, что будет идти со мной рукой об руку, и добро, которое буду творить дабы излечить свою душу грешную! Я принимаю свою суть. Я принимаю силу!

Когда она сказала последнее слово небо раскололось надвое.

Яркая молния разделила небеса, осветив всю деревню.

Народ, который собрался поглазеть на это самоуправство, мгновенно присел на колени и начал молится.

Старик, который во все глаза смотрел на небо, вдруг опустил глаза на Надью, увидел, как девушка спокойно сошла с груды дров, и встала вне костра, который разгулявшись благодаря ветру перекинулся на крыши близстоящих домов.

— Это невозможно! Она сама дьявол!!! — закричал он, и побежал со всех ног с этой площади.

— Нет. Я простая девушка, у которой забрали все. — сказала тихо Надья. — А теперь я заберу у вас.

— Надья, не надо!!! — воскликнул, сбросивший с себя трех мужиков, Михайло и кинулся к девушке, но натолкнулся на невидимую стену. — Надья, не надо! Не губи свою душу!!!

— Они и так ее уже погубили. — спокойно сказала девушка.

Надья достала из кармана юбки пузырек с настоем трав, благодаря небеса за, что местные не догадались проверить их. Она махом влила в горло горькое питье, и воздев руки к небесам, начала бормотать.

— Шел дождь по полю, по лесу, по тропинке-дорожке. Обходил лишь проклятые поля, леса, тропинки-дорожки. Жгло солнце, палило, сжигало, убивало. Людей на один круг жизни, судьбы забирало! Будут мои слова вовек крепки, проклятье мое на четыре стороны света разлетится, к людям этим прикрепится, на костях отпечатается! Да будет так!

Небо снова разделилось, и цыганка без чувств упала на горячую от огня землю.