Приятная повседневность с мажорками

Глава 16

Атмосфера была отпадная, я реально кайфовал от прекрасной музыки и классной девушки рядом с собой.

— Отлично танцуешь, — улыбнулась Юлия, когда медлячок закончился.

— С такой шикарной леди — одно удовольствие, — я нежно сжал её талию. — Я очень рад нашему знакомству.

— Спасибо, я тоже. Идём? — кивнула она на ложу.

— Да, расскажешь мне и девчонкам про Родезию!

— Если вам всем это интересно, то расскажу, конечно!

Мы двинулись к лестнице.

— Мне очень интересно… — пока поднимались, я рассказал ей историю по команду бейсболисток, которые должны будут отправиться на Олимпиаду.

— Я тебе скажу то, что в принципе известно всем заинтересованным лицам — Олимпийские Игры в Солсбери — дело довольно рискованное! — сказала она около ложи.

Я отодвинул портьеру и пропустил её.

Анжелика, Арина и Элина выглядели сравнительно веселыми.

— Другое же дело — приятно видеть вас с улыбками на лицах, прекрасные леди! — констатировал я.

— Ну как танец? — чуть потянулась Элина и закинула ногу на ногу.

— Шикарно! Молодой человек умеет, одно удовольствие с ним танцевать, — ответила Юлия многозначительно.

— Надо проверить, — Элина взглядом сытой тигрицы посмотрела мне в глаза.

— Позже, леди — сейчас мы будем вести беседы о международной ситуации! — взмахнул я ладонью.

— Это скучно, милый, — промолвила Анжелика.

— Вы с Аришечкой можете пойти прогуляться!

Моя пассия чуть недовольно поморщилась.

Когда мы с Юлией расселись, я продолжил тему:

— И в чём же риск?

— Это вы о чём? — Анжелика оглядела нас.

— О международной политике, моя милая, — я погладил её бедро.

— Тогда и правда пойти прогуляться, может⁈ Рыжая, идешь?

— Можешь идти, — ответила за неё Элина, взглянув на младшую.

Арина вздохнула и начала подниматься. Мне опять пришлось вставать, чтобы пропустить их обеих. Анжелику я нежно шлепнул по попке — она кокетливо на меня посмотрела и сказала:

— Может, пойдём потом к сестрам? В общем, мы пока на улице постоим, воздушком подышим!

Я покивал, пропустил Арину и сел на место. Насыпал себе салатик и налил шампанского, предложил по бокалу Элине с Юлией — они не отказались.

— Ваше здоровье, леди дипломаты!

Они отсалютовали.

— Заинтриговала ты меня, Юлия! — отпив, промолвил я.

— Вот как? — улыбнулась Элина и посмотрела на неё.

— Ты тоже, леди, только потом про Хельсинки мне расскажешь, — усмехнулся я.

— А, так вы об этом, — засмеялась Дроздовская-старшая.

— А ты о чём подумала? — удивилась Юлия.

— О разном, — Элина откинулась на диване и с интересом смотрела на меня.

— До разного, — я многозначительно улыбнулся, — мы дойдём позже!

— В таком случае, Виктор, нам пора бы и потанцевать, — с грацией пантеры потянулась Элина.

Выглядело это весьма сексапильно.

— С удовольствием, но немного позже — дай мне немного перевести дух и пообщаться с леди Юлией, — я ответил ей с легкой улыбочкой и поднял бокал.

— О чём вы хотите общаться? — Элина повернулась к Юлии.

— Обо всём, что интересует молодого человека, — пожала та плечами.

— Меня интересует Родезия — обстановка там в общем и целом в преддверии Олимпийских Игр! — заявил я. — Что это за страна вообще, что она из себя представляет, какие там могут быть интересы у нас?

Девушки переглянулись и улыбнулись.

— Ты решил стать дипломатом? — с легкой иронией вопросила Элина.

— Я решил стать политиком, что гораздо более сложное дело.

— Я бы с тобой поспорила, Вик, — Элина снова потянулась и встала. — Ладно, Юль, поболтайте, а потом мы пойдём танцевать!

— А ты далеко? — спросила Харжевская.

— Да похожу здесь, на людей погляжу, потом вернусь! — многозначительно на меня посмотрев, Элина прошествовала к выходу из ложи.

— Так, Виктор — вопросы ты задал интересные, но в двух словах на них не ответишь, — помотрела на меня Юлия.

— В двух и не надо — мы никуда не спешим, — усмехнулся я. — Ещё по бокалу?

— Да! — качнула головой офицер и засмеялась. — У меня много статистических данных в телефоне, — она изящно дотронулась до своей груди.

«Ох и штучка!»

— Тогда я пересяду к тебе, да? — улыбнувшись, я с бокалом в руке поднялся.

Юлия усмехнулась и немного подвинулась. Когда я присел рядом, она достала из внутреннего кармана смартфон.

— Итак, Республика Родезия…

Юлия оказалась отличной рассказчицей, кроме того, от её близости приятно кружилась голова.

Республика Родезия являлась государством весьма интересным. После прилёта метеорита в сорок девятом там был очень сильный хаос, как и во всей практически Африке, однако белое меньшинство очень эффективно самоорганизовалось и уже к середине пятидесятых годов прошлого века взяло ситуацию под полный контроль, особенно сильно придушив сильных магоодарённых из числа черного населения. В самой Родезии было одно из ста сорока четырех наиболее мощных мест силы, ещё одно было на южной границе, на территории Южно-Африканского Союза, и ещё одно — на востоке, в Португальском Мозамбике, тоже недалеко от границы. За место силы в ЮАС, неподконтрольное родезийцам, по сей день ведётся разного рода интенсивности борьба.

Независимость от Великобритании государство провозгласило в шестьдесят четвертом году, и сразу же началась первая война — последовало вторжение войск метрополии с территории ЮАС. Однако родезийский режим полностью контролировал внутреннюю ситуацию, поскольку за предшествующие годы завоевал симпатии черного населения различными социальными подачками, и потому дал серьёзный отпор. После первых поражений плохо подготовленной британской колониальной пехоты через Португальский Мозамбик начала поступать помощь оружием и снаряжением из Штатов и Германии, которые были на тот момент кровно заинтересованы в ослаблении британского влияния в Африке. Это позволило родезийскому правительству развернуть дополнительные силы легкой пехоты и к концу шестьдесят пятого года вытеснить британцев и буров обратно на их территорию и даже ненадолго захватить под свой контроль место силы в двадцати восьми километрах южнее границы. Далее начались переговоры под контролем Лиги Наций, и через два месяца было подписано Первое Кейптаунское Соглашение — власти Великобритании под нажимом ФСША, Франции и Германии обязались прекратить боевые действия и блокаду, однако де-юре не признали независимость Республики Родезия.

— Я как-то и не помню этого всего из школьного курса истории, — с легким восхищением промолвил я, глядя на Юлю.

— В школе такое не преподают, поверь. Самое интересное начинется дальше — рассказывать или я тебя утомила?

— Юля, конечно рассказывай! — я на миг коснулся её кисти.

Её голос меня успокаивал.

В общем, до падения метеорита Родезия была периферийным государством в состоянии полнейшей колониальной зависимости от Великобритании. Белое население составляло всего пять процентов, однако все основные отрасли экономики полностью ими контролировались и различие в уровне жизни белых и черных было на тот момент очень существенным — черные жили в полнейшей нищете. Однако после стабилизации положения в середине пятидесятых белая прослойка посчитала, что выгоднее стать независимым государством, а потому начала привлекать симпатии черных, понемногу увеличивая социальные расходы и формируя зажиточную прослойку среди черных, особенно в крупных городах. Это позволило провозгласить независимость через несколько лет и набрать существенное количество солдат и полицейских из числа черных.

К моменту войны Родезия полностью преодолела последствия годов хаоса и была одной из самых развитых экономик на континенте — ежегодный высокий экономический рост достигался за счёт освоения и добычи различных минералов, особенно платины, золота, меди, никеля и хрома. Также белые землевладельцы расширяли ассортимент экспортных сельскохозяйственных культур и к моменту провозглашения независимости имели серьёзные доли на рынках табака, хлопка, кофе, чая, сахарного тростника, конопли и кукурузы. Расширялись посевы товарной пшеницы, ржи и ячменя, что позволило создать конкурентоспособные производства виски и других крепких алкогольных напитков. Родезийское виски за считанные годы завоевало африканский рынок, вытеснив традиционные английские и шотландские бренды.

Великобритания ответила жесткими санкциями и последующим вторжением, плохо подготовленным, потому родезийская армия, состоящая из трех полков колониальной легкой пехоты и вспомогательных сил из числа черного ополчения, наголову разбила англичан и буров. Этому способствовало значительно большее число боевых магов у родезийцев, поскольку у англичан на этом театре их почти не было.

После первого перемирия Британия наращивала санкции, и это вынудило родезийский режим искать союзников в Азии. Стратегический союзник, Португалия, через колониальную территорию и порты которой шёл весь экспорт, устояла перед британским давлением.

Во внутренней политике естественная для колонистов парламентская демократия постепенно уступала место авторитарным тенденциям, поскольку противостояние с бывшей метрополией требовало высокого уровня военных расходов, да и магически фактор уже существенно влиял на политику. В парламенте было несколько партий разной направленности — правящая представляла интересы белого меньшинства, несколько других представляли различные черные народности.

Административно территория республики была разделена на несколько провинций, каждая из которых управлялась губернатором и консультативным советом, подотчетным премьер-министру и парламенту. Во всех провинциях, округах и городах на высших должностях находятся белые, которые по совместительству являются членами кланов местных землевладельцев или фабрикантов. Для сохранения власти магоодаренного белого меньшинства применялись и продолжают применяться методы жесткого ограничения на магоразвитие для черных, жесткий полицейский контроль, государственная пропаганда — любые проявления инакомыслия среди черных купируются, прямое неповиновение — подавляется.

— Что-то мне это напоминает, — тихо перебил я увлеченно рассказывающую Юлию.

— Например? — она усмехнулась.

— Некоторые наши законы, например. Меня несколько раз тормозили марковские юнкеры под различными надуманными предлогами.

— А как ты хотел? Политика кнута и пряника в принципе одинакова везде, варьируется только пропорция этих двух ингредиентов.

— И чего сейчас больше в Родезии — кнута или пряника?

— Смотря с чем сравнивать, Виктор, — произнесла девушка и посмотрела на мою руку, которую я положил ей на бедро.

— Ой, прости — твой голос очаровывает, Юля, — слегка неловко улыбнулся я и руку убрал.

«Как это вообще получилось так?» — я и сам толком не понял, как начал её лапать.

— Угу, — иронично заулыбалась она.

От взгляда её зеленых глаз я балдел.

— В общем, если сравнивать шестидесятые и сейчас, что и как изменилось? — вернул я разговор в деловое русло.

— Если быть объективным, то с момента независимости и до второй войны Родезия развивалась по пути парламентской демократии, но с жестким избирательным цензом. После войны стали видны более авторитарные тенденции, черное население, особенно народность шона, самую многочисленную, начали лишать некоторых социальных прав.

— Почему?

— Экономический рост требовал всё больше рабочей силы, поэтому правящая в парламенте партия — она, кстати, правит и по сей день, начала урезать трудовые права черных под предлогом чрезвычайного положения, которое ввели в восемьдесят седьмом и до сих пор не отменили.

— Ничего себе! А какие именно права урезают?

— Восьмичасовой рабочий день несколькими поправками превратили в ненормированный, ввели плату за образование в последних двух классах школы для черных, отменили некоторые льготы для общин, на чьих территориях находятся рудники и фабрики, которые потребляют много дефицитной воды.

— И к чему это привело?

— После девяносто четвертого года полицейский контроль стал более жестким, поскольку добрая половина черного населения живет в бедности. Это создаёт большую напряженность не только между белыми и черными, но и между различными категориями черных — в городах жизнь более богатая, в провинции — в основном тяжелый труд на рудниках, фабриках и фермах.

— А эти черные, то есть негры, они всё это безропотно терпят? — я с интересом смотрел на девушку.

— В целом — да, но есть несколько нелегальных организаций у народностей шона и ндебеле, которые ведут вялую партизанскую войну с территорий соседних британских колоний. После того, как в конце девяностых Родезия на сто лет арендовала у Португалии на условиях экстерриториальности огромную часть Южного Мозамбика с портом Бейра, правительство Линкольна Смита полностью развязало себе руки в вопросах экспорта. Родезийский доллар — наиболее стабильная и обеспеченная золотом валюта Африки.

— Мозамбик? — я так сходу и не помнил, где оно и что. — А чего это португальцы им это отдали в аренду?

— Экономический кризис в Европе в нулевых очень больно ударил по Португалии, Испании и Италии. Португалия с Родезией — давние союзники, в шестидесятых режим Салазара спас их от блокады, и Родезия многие годы вкладывает большие инвестиции в португальскую экономику и в инфраструктуру Мозамбика. Стратегический союз, проверенный временем, да и оба режима — достаточно авторитарные и имеют много общего. Восьмиполосная трасса Солсбери — Мутаро — Шимойо — Бейра — одна из самых дорогих, протяженных и загруженных в мире.

«Разве в здешней Португалии не демократия? Надо будет прояснить вопрос».

— Юль, это мне пока что ничего особо не говорит, — ответил я честно. — А сейчас Британия признаёт независимость Родезии?

— Хм, де-факто — да, де-юре — нет. Вторые Кейптаунские Соглашения девяносто пятого года отложили этот вопрос на рассмотрение Лиги Наций, но с тех пор Лондон блокирует вопрос голосами своих Доминионов. Правда, это не мешает им иметь консула и торгового представителя в Солсбери и вести с родезийцами дела.

— Подожди, а какая тогда Олимпиада, если там чрезвычайное положение? — вот что меня действительно заинтересовало.