Принцип револьвера. Часть 3 (СИ)

***

"Завтра" наступает быстро. Едва слышно пищат часы на холодильнике - три зеленых нуля на дисплее. Думать о чем-нибудь серьезном нет сил - очень хочется спать. Полусон-полубред после дневной пытки, отдыха не принес. А потом еще этот взрыв... Чтобы отвлечься, стараюсь сосредоточиться на умиротворяющем бормотании Эллинки, сидящей рядом:

- Так... реклама, реклама, реклама... счета, еще счета... каталог, - прихлебывая чай, Элька сортирует вынутую из ящика пачку почты.

- Каролина, тебе письмо! - сестренка протягивает плотный коричневый конверт.

- Мне? - изумленно вскидываю брови.

- Чего удивляешься? Ну, написал кто-то на старый адрес... - пожимает плечами Эллинка, - а скорее опять реклама какая-нибудь.

Вот, что я за бестолочь? Действительно, чему удивляюсь - эту квартиру мы когда-то снимали на пару с кузиной, правда, я тут редко бываю, кажется. Раз этот адрес назван "старым".

"Интересно, а где тогда "новый"?" - вопрос логичный, но ответа я пока не знаю, а догадки меня не очень обнадеживают.

- Реклама, наверное, - соглашаюсь я, вскрывая конверт.

Даже если это всего лишь реклама, то она заслуживает, чтобы на нее хотя бы посмотрели, все веселее будет. Вскрываю конверт ножиком, предварительно слизнув с лезвия остатки масла, и застываю. Чтобы не раскрыть, как дуре, рот требуется некоторое усилие.

У меня в руках синяя книжечка новенького, вкусно пахнущего типографской краской паспорта. Растеряно раскрываю. Гражданин Республики Нордвиг, Мика Мельников. С фото глядит мой Мика. Или не мой? Снимок на паспорт, это конечно, всего лишь снимок на паспорт, но что-то есть в этом знакомом лице, незнакомого... Взгляд? Улыбка?

"И что это должно означать?" - это единственная четкая мысль в моей бедной голове.

- Таинственный друг-блондин? - раздается над ухом слегка насмешливый голосок кузины.

Когда она успела у меня за спиной оказаться?

- Ничего таинственного, просто... у них почту украсть могут! - чуть запнувшись, выпаливаю я.

И, кажется, излишне торопливо прячу паспорт обратно в конверт.

- Можно подумать, что у нас не могут, бросать заказное письмо в ящик - и это почта? - ворчливо замечает Элька.

- Мир изменился, - чтобы не молчать, изрекаю банальность я.

- И как обычно в худшую сторону, - соглашается Эллинка, а потом добавляет не совсем к месту:

- Не забывай, ты нас обещала поближе познакомить, да?

- С кем? - недопонимаю я.

- С блондином, - хихикает Элька и интересуется:

- Кто первый в ванну?

На этот вопрос неожиданно отвечает Ивикка - писклявый рев доносится из спаленки и кузина уносится успокаивать дочурку. Слушая, как Элька что-то успокаивающе бубнит дочке, решаю очередную задачку. Как опять не показаться лунатичкой, разыскивая собственную пижамку в незнакомой квартирке?

Вода в кранах едва теплая, но даже такой душ расслабляет. Когда я, наконец, касаюсь простынок, расстеленных заботливой Эллинкой, то мгновенно проваливаюсь в сон.

О своем решении спать в костюме прародительниц, мне скоро приходится пожалеть. Почти сразу, как только меня будит возмущенный и хрипловатый со сна голос Эллинки.

- Ты совсем обнаглел? Откуда у тебя ключи? - раздраженно выговаривает она кому-то.

С сонного обалдения, почему-то представляется, что это Мика нашел нас. Вскакиваю с постели как ошпаренная и тут же с писком снова ныряю под простыню - в комнатку входит Артур.

- Привет! - как ни в чем ни бывало здоровается он, будто приходить в гости около пяти утра вполне нормальное дело.

- Тигерин, ты совсем охренел что ли? - сердито ворчит, сонная Элька из кухни, кофеварка недовольно пофыркивает в унисон хозяйке, - никуда я не поеду! Кому нужна твоя бывшая баба?

О чем это они? Я растеряно гляжу на Артура, устало прислонившегося спиной к косяку. В желтоватом свете, падающем из кухни, его профиль кажется почти демоническим.

- Не надо ехать, - успокаивающе говорит он, - надо лететь!

- Прекрати издеваться! - возмущается моя кузина, звонко размешивая кофе.

О! Этот симптом мне знаком, если Элька звенит ложечкой об чашку, энергично размешивая сахар - значит она чертовски зла. Сахар - это верная примета! "Если мне приходится подслащивать жизнь, плюя на фигуру, значит дела дрянь!" - иногда шутила кузина, впрочем, может тут все может быть и иначе.

- Эль, - терпеливо объясняет Арт, - не заводись! Ты же знаешь, я не паникер, но сейчас у нас нет времени - самолет в семь!

- Никуда я не поеду! У меня ребенок, работа, вон у Каролины какие-то проблемы.

- Эллинк, - пищу я, - у меня все нормально, а Артур в чем-то прав.

- Каролин, что каждый раз, когда какой-то придурок будет рвать петарду, мне прикажите убегать? - кажется, Элька начинает заводиться всерьез.

Похоже, что Артур это тоже замечает, резко сменив тон, он говорит тихо и спокойно:

- Эль, я пока не знаю, что происходит! Но сама видишь, тут становится жарко. И с чем бы это связано не было, но я хочу, чтобы моя дочь оказалась в безопасности. Понимаешь?

- Арт, - по-моему тон Артура подействовал на мою сестренку, - но это же дурь, кому мы нужны? Тем более они знают, что мы давно не живем вместе и...

- Предпочитаю перестраховаться в таком вопросе, - твердо сообщает Арт и достает из кармана кожаной куртки, которую он так и не снимает, длинный конверт, - путевка через Венске-Турс, отель семейного типа, все включено, поживете две недели на теплом море, а за это время все разъяснится.

- У меня нет денег! - продолжает отбиваться Элька.

- Путевка оплачена, немного наличных в конверте, моя кредитка тоже там, надеюсь, код не забыла? - Артур непробиваем, ловлю себя на мысли, что немножко любуюсь им: спокойным, уверенным, наверное, это так здорово, когда ощущаешь собственную правоту.

- Арт! - почти кричит Элька.

- Тсссс, - тут же шипит Артур, - дочку разбудишь.

Это сказано таким тоном, что я начинаю думать об ошибке. Похоже Ивикка все-таки дочка Артура... Но... Тогда зачем Элька мне врала?! Мои сомнения рассеивает вредничающая кузина, рыком:

- Это моя дочка, а ты...

- А я ее тоже люблю, - мягко останавливает Эллинку Тигерин, - ладно, я подожду вас внизу - много вещей не бери с собой, только основное. Там докупишь что нужно... Каролин, поможешь им собраться?

Я машинально киваю, как будто он может видеть мой жест в сумерках комнаты.

- У Ивикки насморк... - пробует снова возразить Элька.

- Тем более, заодно и полечитесь на юге, - отрезает Арт.

Когда негромко хлопает входная дверь, я быстро выбираюсь из плена простыней. На ходу прикидывая стоит ли опять идти в душ или я еще достаточно чистая, советую кузине:

- Эльйя, не капризничай! Тебе это не идет!

Спустя полчаса любуюсь дорогой к аэропорту из окна неброского автомобильчика, рядом о чем-то "разговаривает" с дочкой успокоившаяся Эллинка.

***

Номер я беру на двоих, но с одной кроватью. "Полусексодромом" - как сразу же окрестила ее Санни. Удивительно, что мои оправдания, заготовленные пока мы шли до номера, не пригодились. Наверное, Санни поняла мой финт. Действительно, грех было не воспользоваться грязноватыми мыслишками престарелого портье. С неприязнью вспоминаю кривую ухмылочку на сальной физиономии. Как там он нас назвал? "Отдыхающие"? Точно... "Сладкий номерок для отдыхающих?" - так прямо и сказал. Только уж больно скользко все это звучало, а если судить по тому, что щеки у Санни порозовели, значило это тоже нечто небезобидное. Просто мне этот сленг был незнаком. Впрочем, старика я смог простить - сразу, как только был задан игривый вопрос: "Стоуны, фамилия для регистрации подойдет?" Маленькая, но удача - светить паспорт Санни не потребовалось, за это можно извинить нехорошим чудакам некоторые фантазии. Кажется, Санни тоже все поняла. Или она просто не хочет лишних разборок? Во всяком случае, тема общей постели не возникает, собственно, и верно, я так устал, что...

"Эй, ты о чем думаешь?" - одергиваю себя.

А вслух интересуюсь у девушки:

- Почему "полу"?

- Тесновата, - хихикает Санни, - да и окружающая разруха серьезный минус, уж на что наша берлога дыра, но в сравнении с этим бардаком...

Она досадливо машет рукой. В голове звенит сигнал тревоги. Не могу понять, что же тут не так. Снова оглядываю номер. Ремонт тут не делали лет десять, конечно. Мебель старомодная и ветхая, но в целом чистенько, и даже визор есть. Когда Санни уходит в ванную, раскладываю на прикроватной тумбочке нехитрую снедь, купленную все у того же портье: маленькую бутылку бренди и большую шоколадку с орехами. Мне хотелось соответствовать роли "отдыхающего", тем более есть по-прежнему хочется, да и немного снять стресс не помешает. Особенно, Санни... Санни... Санни... Звоночек не умолкает, ладно... Наверное, это нервы.

Разобравшись со снедью, придвигаю к себе сумку. Хочется точнее узнать, чем мы обладаем. Первым делом, конечно, оружие. Извлекаю пистолет из кобуры. Знакомая модель: "А-18С", точно такой же был у Кэпа когда-то. "Ауринко" - у ребят из оружейного концерна Веннски-Айке своеобразный юмор. Обозвать оружие "солнышком"... Ухмыляюсь, как в первый раз, когда услышал эту историю от Кэпа. Выщелкиваю магазин - полон. Все девятнадцать патронов на месте. Кроме того, в сумке обнаруживается еще один магазин. Ого, этот длинный - увеличенной емкости на тридцать один патрон. А ну да - восемнадцатая модель позволяет вести автоматический огонь. Полезная игрушка. Вставляю магазин на место. Рифленая рукоятка удобно ложится в руку. Пистолет выглядит угрожающе и придает уверенности - забавно, он почти в два раза легче моего "Добермана". Пластик, сталь, можно вести огонь даже под водой...

"Ну хватит играться!" - командую себе.

Положив пистолет на столик рядом с бренди, извлекаю из сумки пакет с деньгами. Деньги разложены по двум пачкам: в одной - нордвикские кроны, в другой - марки Лиги. Пересчитываю... Сорок пять тысячных бумажек. Все верно - пять тысячных купюр я вытащил раньше. Марки в банковской упаковке - сто купюр по пятьдесят марок. Сумма достаточно приличная, если только инфляция не затронула и Лигу тоже. Но в любом случае - оружие, деньги... Ощущение, что Мика этого мира основательно собирался. Только куда? Бежать? А почему бы и нет? Так, а что я здесь за бумаги видел, кстати?

Бумаги оказываются глянцевым журналом морской тематики, откладываю пока в сторону - читать особенно некуда, тем более...

"Может, мой дубль его в дорогу приготовил? Чтение от скуки, так сказать", - что-то меня на ехидство тянет, вот что значит устал.

Доходит очередь и до телефона - практичная "мужская" модель без особых наворотов. Удивляет другое, точно такая же модель была у меня там, в Венниски. Выходит, мой дубль выбрал себе точно такую же трубку? Неужели мы настолько похожи с ним? Да нет! Не может быть. Наверное, просто совпадение, тем более модель дешевенькая, массовая, вот и...

Включаю аппарат, загорается надпись "введите пин-код", набираю стандартные "12345" - мимо, потом четыре нуля - аппарат обиженно мигает и повторяет вопрос. Черт, значит дубль его все-таки запаролил.

"Если это вообще его сумка и телефон",- напоминаю себе.

Третья попытка, она же последняя, потом аппарат заблокируется и все! Не тащить же к декодировщикам?

Смотрю на экранчик и в голову приходит ненормальная идея, но... А чем шут не шутит? Набираю код, которым паролил свой телефон в Венниски. Бинго! Сердце замирает - картинка на мобильнике тоже совпадает с той, что была у меня - белый парусник на синей глади залива.

"Значит все-таки мы похожи Мика-дубль, очень похожи", - грустно думаю я.

Часы на кафедральном соборе показывают без одной минуты полночь. Золоченая стрелка курантов, громко щелкнув, перескакивает на цифру двенадцать. Куранты начинают вызванивать знакомую мелодию... А потом глаза слепит вспышка взрыва! Величественно, как в замедленной визорсъемке, оседает колокольня святого Патрика. Облако темной пыли все еще освещенное прожекторами подсветки здания несется на меня! Собора больше нет, но куранты отчего-то продолжают играть свою мелодию. Дичь! Так не бывает! Но ведь я слышу их звон. Пыль накрывает меня, становится нечем дышать. Кашляю, чувствуя, что воздуха вокруг меня больше нет. Неужели это все?!

Некоторое время лежу, хватая ртом воздух, вокруг отвратительный, розовый полумрак. Где я? Подпрыгивающий на тумбочке телефон, исполняющий заунывную мелодию, заставляют меня осознать, что ночной кошмар сменился странной реальностью. Или это продолжение сна? Потому что я сплю, прижавшись грудью к теплой женской спине и зарывшись лицом в жаркие, пахнущие яблоком волосы. Ничего не понимаю... Какой идиот выбирал мелодию на будильник?! Судорожно тянусь к телефону и нажимаю кнопку, прерывая противный трезвон. Правая рука затекла, стараясь не разбудить девушку, освобождаюсь. Предплечье колет иголками. Солнце пробивается сквозь задернутые бордовые шторы, создавая это противное освещение. Сколько же сейчас времени? Снова нащупываю мобильник - часы показывают восемь с минутами. Странно, что я напрочь не помню, как ставил будильник на телефоне. Да и не стал бы я его на восемь ставить, у нас не так много времени, чтобы дрыхнуь! Хотя может там будильник так и стоял? Пытаюсь вспомнить видел ли вчера на дисплее значок будильника, вроде я изучал вчера список контактов, возможно, заодно и будильник вертел... Не помню! Странно, как засыпал тоже совершенно не помню. И голова дико тяжелая... Пытаюсь повернуться на спину, бока снова касается что-то мягкое и теплое...

"Не что-то, а кто-то..." - вяло поправляю самого себя.

Санни... Кажется, дурацкий телефон ее не разбудил. А руку она мне изрядно отлежала. Надо же! Спали в обнимку, прячась под тонкое гостиничное одеяло.

"Как семейная парочка, прямо..." - мысли тянуться лениво как начинка шоколадных батончиков.

Санни уютно сопит, свернувшись калачиком. Светлые волосы рассыпались по подушке, ладошки по-детски сложены под щекой. Одеяло сползло на пол... Все-таки, какая же она худышка - все ребрышки можно пересчитать. Интересно, почему она спит обнаженной?

"Почему, почему? Может ей нравится?" - тут же отвечаю сам себе.

А я?! Только сейчас до меня доходит, что и сам лежу совершенно голый. При этом я напрочь не помню, как раздевался! Тупо верчу головой по сторонам. И кажется, ответ вот он: пустая бутылка из-под бренди и два грязных стакана на тумбочке. Да что это со мной?! От такой малюсенькой бутылочки провалы в памяти?

"Что же этот гад туда налил?! Смесь чая и стеклоочистителя?" - недобро поминается портье.

Лишь бы я не наболтал чего лишнего... Санни, конечно, неплохая девчонка, но знать некоторые вещи ей совсем не надо бы. А может мы с Санни?.. Вот же черт... Не помню! Осторожно щупаю простыню под собой - вроде бы достаточно сухая. Да и запаха, того специфического амбре нетрезвого секса, не чувствуется.

"Тоже мне знаток! Все уже давно высохнуть могло, а запахи чуять спустя ночь, ты что ищейка? - ехидничаю сам себе.

Снова втягиваю ноздрями воздух... Нет. Определенно нет. А вот запах Санни ощущается: приятный, умиротворяющий, расслабленный - так пахнут только спящие женщины.

Только этого не хватало! Мой организм тут же дает понять, что этот запах ему нравится весьма и весьма, и вообще он очень даже не против. Прямо сейчас!

"Оно надо?" - заполошно вспрыгивает мысль.

"А что такого-то? Раз мы даже спали так вот, значит... Ну что-то это значить должно", - поворачиваюсь на бок, не в силах отказать себе в невинном удовольствии.

Не совсем соображая, что творю - веду рукой по округлому бедру девушки, по бархату нежной кожи... Поглаживаю ягодицы, упруго пружинящие под моей ладонью... Потом вверх, по чуть влажной коже бока, ощущая пальцами тонкие ребрышки... Выше, выше и вот уже в руке аккуратное яблочко груди. Санни, не просыпаясь, едва слышно вздыхает и слегка откидывается на меня, будто открываясь навстречу моим ласкам. Кажется, упрашивать меня уже не надо снова вниз, туда, где нежно и слегка влажно. Пальцем веду по шелковистым волосикам... Дыхание девушки учащается, похоже, ей нравится то, что происходит.

"А тогда почему бы и нет?" - ликует организм.

Ощущая в паху тяжесть разгорающегося желания, плотнее прижимаюсь к Санни. Едва заметное движение и напряженным естеством чувствую мягкую упругость ее ягодиц.

"А Каролина?" - пытается вяло сопротивляться гормональному шторму совесть.

Но мне не сейчас не до этого, пытаюсь помочь "лучшему другу" найти дорогу в "волшебную пещерку"... Еще чуть...

- Мик, - сонно шепчет Санни, - презики в кармашке сумки.

Какие еще презики? Резинки? Тьфу!

"Не будь уродом!" - это уже бубнит совесть.

"Мало ли почему ей нужен презерватив? Может залететь боится, а может и..." - слышится ледяной голос циника внутри меня.

- Хорошо! - с трудом шепчу в ответ.

Ощущая четкое биение пульса внизу живота, торопливо ищу взглядом сумку. Вот они - обе сумки стоят рядышком возле кровати. Удачно еще, что с моей стороны - бегать с членом наперевес не придется.

Ненавижу резинки! Но... Что поделать? Санни права - лучше не рисковать. А то выйдет мне сладкое, а девчонке потом лишние неприятности. О той гадости, что только что подумалось, даже вспоминать не хочется - нельзя думать о людях дряньки. Свесившись с кровати, торопливо мну сумку... Где же этот чертов карман?! А, вот он - запускаю руку в боковой кармашек Санниной сумки и нащупываю пакетики. Что-то падают на ковролин, но два пакетика оказываются в моей ладони - желтый и зеленый.

"Вот и выбери из двух", - хихикает внутренний голос. Торопливо надрываю желтый.

"Под цвет ее футболочки", - занудно констатирует все тот же циник-эстет.

Правда, до цинизма производителей латексного изделия даже ему далеко! На пакетике надпись: "Романтичный" и весело порхающие вокруг нее бабочки. Они правы, что может быть романтичнее презика? Только процесс его натягивания!

"Оттянуть затвор..." - комментирует мои действия циник-юморист.

Пальцы скользят по смазке, варили его в этой дряни что ли? Да что же хрень эти кондомы траханные! Пока натянешь, кончиться можно!

"Или кончить!" - юморист во мне не утихает.

Наконец-то удается "обрядить" себя.

"Розовое к яйцу!", - вспоминается шуточка, только вот со всеми этими веселыми телодвижениями, даже возбуд стал ослабевать.

Впрочем, достаточно взглянуть на раскинувшуюся в постели девушку, чтобы ощущение переполненности вернулось.

Нежно разворачиваю Санни поперек постели, светлые волосы свешиваются с края кровати.

- Мика? - полувопросительно шепчет она и тут же тихонько стонет, когда я вхожу в нее.

Мне тоже хочется застонать - бок немного колет болью в момент, когда я аккуратно, чтобы не раздавить девушку, переношу вес на локоть. Она что-то шепчет, но мне сейчас не до слов. Растворяюсь в ритмичном движении - в такт которому бьется пульс в затылке. Плечи царапают острые ноготки, на поясницу давит "обнявшая" меня нога... А я, закусив губу, продолжаю движение... Вся жизнь это вечное движение. Глаза у Санни закрыты, а губы. припухшие, влажные, такие зовущие... Еще вдох, еще выдох и мир знакомо взрывается звездами.

Прижимаюсь к распростертому подо мной телу, ладонь продолжает мять грудь девушки. А из меня толчками изливается последнее возбуждение. В изнеможении закрываю глаза. И тут же судорожно дергаюсь, выходя из Санни, мне чудится, что латексный чулок слетает с меня. Не хватает еще этого! Придерживаю на себе единственный предмет "одежды". Все-таки я ненавижу презики!

Перепачканную руку вытираю о край простыни. Санни что-то шепчет, а я впиваюсь поцелуем в ее губы, мне сейчас так хорошо, что не хочется открывать глаз.

***

Авто лихо обходит очередную машину, в зеркальце заднего вида наблюдаю остающуюся позади спортивную "Ракету". Мне кажется или действительно я успела заметить изумленное лицо ее водителя?

Мы едем из аэропорта, если, конечно, этот безумный полет по полупустому шоссе можно характеризовать, как езду. Мотор Бешки, "народного автомобиля", ровно гудит, похоже, для того монстра, что упрятан под капотом, эта скорость далеко не предел. Стиль вождения Арта меня слегка нервирует. По дороге в аэропорт он так не гнал. Я даже подумать не могла, что эта машинка не совсем то, чем кажется на первый взгляд. Когда в очередной раз моя нога непроизвольно начинает искать тормоз, я робко интересуюсь:

- Мы куда-то спешим?

Артур отвечает не сразу, весь поглощенный очередным обгоном, на этот раз позади остается такси. Глядя на его сосредоточенное лицо, мне отчего-то становится тоскливо. Необъяснимое, но явно нехорошее предчувствие сжимает грудь.

- Твой приятель назначил встречу на полдень, - равнодушно сообщает он, - если ты пойдешь на это рандеву, тогда тебе еще будет нужно переодеться, вечерний наряд для прогулок днем, это как-то.

- Какой приятель? - не сразу понимаю я, - Мика?

- Он самый, - подтверждает Арт, не отрывая взгляда от дороги, - шустрый колобок.

Смешно, уж с колобком у меня тощий Мика никак не ассоциируется, но от Артуркиного определения неожиданно теплеет на душе. И даже нехорошее предчувствие почти исчезает. Надо же... Колобок... Я улыбаюсь.

- Место где вы познакомились - это где? - спрашивает Арт, - Какое-то кафе, клуб?

- В смысле? - недопонимаю я.

- Колобок, сказал, что будет ждать тебя в месте, где вы познакомились, - терпеливо разъясняет Артур.

Растерянно хлопаю глазами, торопливо стараясь сообразить, что мел ввиду Мика. А где мы познакомились? Госпиталь - там мы и познакомились, но сейчас же это...

- Познакомились или встретились? - уточняю я, когда до меня доходит.

Артур хмыкает:

- Не знал, что это так важно. Да, кажется, он сказал "встретились". Это что-то меняет?

Это меняет много. По коже пробегают мурашки, они всегда холодят спину, когда я вспоминаю тот день. Только Артуру это знать не надо. Так, а смогу ли я вспомнить, где точно? Ройтер-гертен длинная... А ну да, там же рядом были остатки жилой башни, наверное, найти можно...

Паузу за которую я вспоминаю, Арт, наверное, истолковывает иначе. Потому что вздыхает и слегка устало начинает объяснять мне, будто маленькому ребенку то, что я и сама давно понимаю:

- Пойми, Каролина, я не желаю зла ни тебе, ни этому парню. Наоборот, если кому-то и важно до конца разобраться в этой истории, то тоже мне... Каким бы не был проворным этот твой колобок, но Хаген найдет его рано или поздно. Или найдет то, что от него останется. После того, как те на кого он работает, узнают, что его ищет Хаген... - голос Артурки звучит зловеще и уверенно.

Он прав, вспоминаю Хагена, вернее пытаюсь вспомнить и понимаю, что не помню уже ни лица, ни голоса - помню только дурацкую шляпу и ощущение ужаса, которое он сумел внушить.

- Я понимаю, - будто оправдываясь, говорю я, - просто пыталась точнее вспомнить место.

- Вспомнила? - неужели Арт не верит мне и иронизирует.

- Да. Ройтер-гертен, набережная Большого Канала. Ближе к концу.

- Там где Ройтер-гертен заканчивается и начинается Каштановый бульвар? - задает Арт новый вопрос.

- Да, кажется, там... - а память у меня девичья все же, место не могу вспомнить, руины помню, страх, огонь.

- Прямо на набережной? - снова уточняет Артур, а потом сообщает:

- А ладно! Давай съездим, посмотрим как там.

- Зачем? - не сразу понимаю я.

- Точно, - хмыкает Арт, - там же пешеходная зона... Тогда сначала домой, переодеться, потом возьмем пару ребят и поедем глянем место, а пока давай обдумаем наши действия.

- Да я не о том, - отмахиваюсь от этого потока слов, - Артур, что за охоту ты затеваешь? Какие еще ребята? Если ты думаешь, что я...

- Тихо! - прерывает меня.

- Вот разволновалась... Никакой охоты не будет. Я другого опасаюсь.

- Хагена? - вырывается у меня.

- Как бы твой дружок глупостей не натворил, - задумчиво произносит Артурка, и уже тише, как-то доверительно и дружески:

- Каролин, послушай меня...

Молча смотрю на него. Руки крепко сжимают руль, под темными стеклами очков не видно глаз. А если он сейчас обманывает, и Мике готовят ловушку? А если Хагену нужен просто козел отпущения? Если...

- Убеди его встретится со мной, - между тем продолжает Арт, - нам нужно поговорить и обдумать свои действий, иначе... Иначе пострадают все - ты, он, я.

Не знаю, что сказать на это, не знаю, как поступить. Какое-то время мы едем молча... И когда я уже собираюсь хоть как-то убить наполненную гулом двигателя тишину, или хотя бы сформулировать роящиеся в голове обломки вопросов, мы въезжаем на знакомую улочку, Арт лихо, с визгом покрышек, подкатывает к своему особняку. Когда рев двигателя смолкает, все-таки выдавливаю из себя:

- Объясни?

Сама не знаю, каких объяснений требую и что можно объяснить. Но не молчать же нелепой марионеткой, которую дергают за ниточки и она послушно выполняет все прихоти кукольника.

- Я уверен, что он попытается тебя похитить, - Артур говорит таким обыденным спокойным голосом, как будто похищения людей это такое же обычно занятие как, например, рыбная ловля.

- Артур, какие похищения, за кого ты принимаешь Мику? - вырывается у меня.

Но Артур, меня, как будто не слышит и продолжает:

- Скажи ему, что с моей стороны ничего не грозит. Что я верю твоему рассказу, но без меня он обречен. Убеди, что нам нужно действовать вместе, а для начала обсудить несколько вопросов и все. Короче, если он решится, то я буду ждать тебя в машине.

- А если нет? - тихо спрашиваю я.

Артур снял очки и поглядел мне в глаза. Сердце екнуло, в который раз ударило чувство дежавю - такой знакомый взгляд. Холодные глаза, подернутые пеплом усталости, взгляд старика на молодом лице. Как тогда, там...

- Если нет, то возвращайся одна, Каролинка. Я не хочу тебя терять. А одни вы не справитесь, вы не знаете этого мира.

Замершее было сердце, начинает учащено биться. Неужели? Неужели Артура тоже перебросило сюда?! Значит он не погиб там, в окруженной ставке Блюма?! Значит...

- Артурка, - проглотив тугой комок мешающий говорить, шепчу я, - как? Откуда?

Артур расстегивает ворот рубашки, а потом наклоняется ко мне, молча проводит кончиками пальцев по шее. Прикосновение ласковое, приятное. Арт вытягивает цепочку и словно взвешивает на ладони колечко-талисман.

- У меня было такое же.

- Серебряная змейка, кусающая себя за хвост? - спрашиваю робко, торопливо облизав губы, - мой подарок?

- Да, - кивает он, и объясняет, - когда мы с тобой расходились... Я его выбросил в канал. С Королевского моста.

- Поэтому ты и поверил мне? - замечаю в его глазах странное тоскливое выражение.

- Да.

- Артур, а они? - не уточняю, кто эти "они", но он понимает.

- Старшие? - улыбка искривляет губы, - Старшие не сочиняли в детстве волшебных сказок, им проще поверить в зомбирование, в управление сознанием, в любую научно объяснимую муть.

- Но ведь ты же... - нужные слова опять не хотят подбираться.

- А я... - Артур распахивает дверцу и выходит из машины, - я чувствовал, как меняются женщины, которых я любил. И не мог понять почему! Думал дело во мне, а...

Захлопнувшаяся дверца, обрывает его слова. Гляжу как он проходит, чтобы открыть мне дверь и невольно улыбаюсь. Улыбаюсь себе, улыбаюсь тому, что ждала этого. Как быстро оказывается вспоминаются старые привычки, если ты рядом... Со своими?

Артуркина кофеварка снова плюются в крошечную чашку крепким экспрессо. Я машинально размешиваю кофе, хотя в экспрессо не кладут сахар. Сейчас мне не верится, что всего сутки прошли с того времени, как мы вот также сидели здесь. Сегодня... Сегодня все иначе.

- Ты же знаешь, Каролина, - Арт устраивается с такой же невесомой чашкой кофе на другом конце дивана, - картины, произведения искусства, это неплохое вложение капитала.

Я вопросительно гляжу поверх чашечки на Артура.

- Так вот, - продолжает он, - по законам Республики Нордвиг, если ты купив произведение искусства, выставляешь его для публичного просмотра - ты избавляешься о налога на предметы роскоши. А он у нас нехилый!

- То есть, нужно сделать домашнюю галерею или время от времени отдавать для экспонирования в музей? - уточняю я.

Артур утвердительно кивает:

- Считается, что в этом случае ты увеличиваешь количество достопримечательностей и способствуешь притоку туристов. В общем, твои предметы роскоши работают на благо всего народа, - Арт брезгливо поморщился, как будто от упоминании "народа" его затошнило.

- Это вполне логично, - соглашаюсь я.

Действительно была в этом странная логика, местная, извращенная, вывернутая наизнанку, но была.

- Верно. Но для того, чтобы это удовольствие, то есть налоговые льготы получить, твоя картина должна получить статус национального достояния, проще говоря, войти в соответствующий список, утверждаемый комиссией экспертов.

- И контролируешь эту комиссию ты? - догадалась я.

Арт неожиданно улыбнулся:

- Да нет... Ты. Хотя до недавнего времени это был профессор Роддрик. Но после его скоропостижной кончины...

"Еще одна смерть", - известие о смерти профессора не взволновало меня, для меня он был давно мертв, он умер у меня на руках.

- ...ну и ЛеМюлье само собой, - закончил Арт.

- А причем тут ЛеМюлье? - спохватываюсь я.

- Угадай с трех раз, - Артур то ли ухмыляется, то ли тупит.

Мне хочется рыкнуть на него, но я сдерживаюсь и отхлебываю кофе. Если он сам затеял этот разговор, значит, все объяснит.

- Вспомни, в чем главная особенность картин ЛеМюлье? - задает Артур наводящий вопрос.

- Эффект, что ли? - до меня начинает доходить, - Погоди, ты о том, что картину нельзя подделать? Но...

Арт снова улыбается:

- Но сама понимаешь - нет ни одной фотографии или точной репродукции. Никто не знает, как именно выглядит картина. Только описание, да...

- Эффект невозможно повторить, это загадка, тайна, это то, что сводит с ума физиков! - перебиваю я Артура.

Он кивает головой и предлагает:

- А подумай, какой простор это открывает для махинаций как на открытом, так и на черном рынке. Сколько картин из закрытых собраний можно выдать за шедевры. Ну знаешь, периодически всплывающие эти "ранее неизвестные картины и рисунки ЛеМюлье"...

Я киваю головой:

- Ну да, ЛеМюлье рисовал легко и раскидывал свои рисунки направо и налево. Только вот, чтобы определить авторство ЛеМюлье, не нужны эксперты, хватит обычного фотографа... Эффект нельзя подделать.

- Вооот, - довольно тянет Арт, - именно, но если до сих пор ЛеМюлье - это была гарантия от подделок и практически стопроцентное попадание в список национального достояния, то недавно профессор поставил происхождение одной из картин под сомнение.

- В смысле? - вот теперь я удивилась по-настоящему, - Неужели кто-то умудрился повторить эффект ЛеМюлье?!

- Не знаю, Каролина, - пожимает плечами Артур, - это была картина, которую вы "украли". Если кто-то знал об этом больше, то... Это ты.

- Но это же известная картина, это "Рыбачка", - пожимаю я плечами.

- Верно, - улыбается Артур, - мы тоже были удивлены, когда еще одну "Рыбачку" выставили на аукцион фирмы "Керсти".

Молча смотрю на него, ожидая продолжения. Он понимает мой взгляд по-своему. Кивает:

- Да, ты мне все объяснила. ЛеМюлье не дублировал свои картины, а тут идентичность даже в мелочах... И эффект на месте.

Странно это все. Снова ощущение мысли, которую я пытаюсь ухватить, как мышонка за хвост. Кофе мы допиваем в молчании, которое прерывает звонок мобильника Артура. Пряча фон в карман, Арт сообщает:

- Ребята подъезжают. Пора.

***

Я сижу на скамейке в самом начале Бульвара Каштанов, там, где заканчивается длинная набережная Ройтер-гертен и начинается собственно сам бульвар. До встречи с Каролиной, если Тигерин ее отпустит, конечно, остается еще пара часов. Совсем немного - ведь надо еще осмотреться и прикинуть, что можно сделать. Как назло в голове пусто. Небрежно разглядываю гуляющих людей - это хорошо, что их, как обычно, много. Обычно - это там, в других реальностях. Как будет здесь, я не знаю. После той, первой вечерней прогулки по ночной столице с Каролинкой, можно было ожидать безлюдных улиц даже днем. Не верилось, конечно, но такой вариант я тоже не отметал. Однако, Каштановый был люден, по Ройтер-гертен тек непрерывный ручеек людей. Через два часа, в обеденный перерыв, он станет потоком. Разглядываю витрины, весело искрящиеся в бликах яркого солнца.

Идея оформляется окончательно. Ощущая подмышкой непривычную тяжесть "Ауринко", поднимаюсь со скамейки. Особого выбора все равно нет, это значит придется идти ва-банк. Витрины магазинчиков Ройтер-гертен должны шумно разлететься, если дать по ним правильную очередь. Толпа испуганных людей - это неплохое прикрытие от тех, кто будет следить за Каролинкой. Конечно, при условии, что я нужен им живым. Короче шансы есть.

Иду по улице, прикидывая варианты. По любому выходит, что без авто не обойтись, а значит... Значит и без Санни не обойтись. Правда остается вопрос - сможет ли она быть достаточно уверенной в себе, чтобы удержать таксиста от желания смыться подальше от непонятной заварухи? Пытаюсь представить себе Санни с "Доберманом" в руках - зрелище выходит не очень убедительное. Но иного варианта пока нет, поэтому о запасном плане буду думать в процессе выполнения основного.

Пешеходная зона оканчивается стоянкой такси. Это кстати, направляюсь к бело-синим авто. На душе скребется одинокий черный кот - Санни и Каролина... И я между ними, похотливый кобель. Правда, злости на себя нет. Кто-то незнакомый и холодный напоминает, что через каких-нибудь пару часов я могу вообще исчезнуть из мира навечно, а значит те минуты с Санни...

"Она ведь тоже хотела этого", - это не самоуспокоение, просто констатация факта.

- "Рояль-мотель", - сообщаю адрес темнокожему таксисту.

- Триста крон, - не сразу понимаю, что с меня требуют деньги вперед.

Не спорю, отсчитываю требуемую сумму. Непривычная расцветка банкнот вызывает легкое раздражение. Начинает болеть голова. Чтобы успокоить тошнотворное биение пульса в висках, закрываю глаза и погружаюсь в глухую тишину собственных мыслей. Думать нет ни сил, ни желания. Да и поздно уже думать - нет времени, нужно действовать.

Тишина в номере ощущается оглушительным продолжением моего раздражения. Звенящая такая тишина. Пустая. Никого нет дома, называется. Что за гадство?! Санни, Санни, ну ведь просил же тебя никуда не уходить, ждать меня!

"Где же теперь тебя искать?" - тревожно всплескивается мысль.

Приходит осознание того, что не отпускавший меня всю дорогу обратно дискомфорт, был ничем иным, как предчувствием чего-то плохого. С удивлением гляжу на собственную руку сжимающую пистолет. Когда выхватить успел? Тревожно оглядываю комнату - следов погрома нет. А это что? На столике лежит обрывок салфетки с единственным нацарапанным на нем словом: "прости!" Почему "прости"? Тупо разглядываю надпись - лиловые буквы на белом листке.

Неужели?! Что-то во мне еще сомневается, но логика уже поставила все на свои места. Когда я вытаскиваю из-под кровати сумку, я уже примерно знаю, что там увижу. Вернее, чего не увижу. Наверняка! Разве что упаковку "романтичных". Ухмыляюсь, внезапной мысли - скольких бы профессионалок можно было бы купить на сумму, в которую Санни себя оценила? Расстегиваю молнию и... Нет, стыдно мне не становится, а вот чуть-чуть теплее пожалуй. Я все-таки ошибся. Санни почему-то взяла только марки Лиги. Хотя чего тут странного? Разве что, я бы на ее месте взял все? Вот уж не знаю. Похоже, очередной Мика был перебором? Интересно, то что мы были вдвоем - это была проверка или плата?

"Или последняя капля", - мысль обрывается.

Эх, Санни Санни... Собирая скромное имущество в сумку, замечаю журнал, валяющийся на кровати. На заднике обложки реклама и расписание паромов на Венниски. Первый утренний рейс отошел десять минут назад. Разглядываю рекламную блондинку, хищно поедающую мороженое на фоне видов Нордвига. И откуда-то уже наверняка знаю, что на месте зубастой блондинки сейчас стоит Санни. На палубе парома, который десять минут назад отшвартовался от причала центрального терминала. И что это меняет в моих планах?

"Все!" - отвечаю сам себе, но тут же добавляю, - "И вместе с этим ничего".

Закрывая за собой дверь номера, немного жалею бедолагу-таксиста, похоже, его приключения сегодня будут более болезненными, чем планировалось. Тяжелый "Доберман" увесисто оттягивает карман куртки. Почему-то мне кажется, что это доисторическое чудовище выглядит страшнее, чем изящная хищность "Ауринко". Хотя, кто их знает, этих таксистов?

- Лянси-парк, - сообщаю я дождавшемуся меня таксеру, вручая очередную пачку купюр.

- У меня сдачи нет, - хмурится водитель, кажется, я ему не очень нравлюсь.

- Так потом снова меня подождешь, сегодня у нас будет бурный день! - совершенно честно сообщаю я, и улыбаюсь.

Такси срывается с места, ну что же... Отступать уже поздно.

Как я не стараюсь вглядываться в прохожих, а все же пропускаю момент, когда Каролина появляется на набережной. Отвлекся на миг на пышногрудую красотку, будто сошедшую со страниц глянцевого журнала для ностальгирующих по юности домохозяек, проводил скучающим взглядом, а когда вновь посмотрел на бульвар, то... Сердце кольнуло. Знакомая фигурка неторопливо идет по набережной. Черт, оказывается я успел соскучиться! Вот уж не думал, что даже ее походка будет заставлять сердце колотиться.

"Не отвлекаться!" - одергиваю себя, как только появляется желание немедленно бежать навстречу.

Так, откуда Каролинка взялась? То ли пришла пешком, то ли ее высадили из машины? И где эта машина? За пару кварталов отсюда или за углом ждет своего часа? В то, что Тигерин отпустит Каролину одну я не верю, а значит... Значит, рядом с ней пасутся его люди. Только кто? Крепыш в спортивном костюме? Он что идиот? Так выделяться из прилично одетой толпы... Хотя, может в этом и состоит маскировка? Или те двое в одинаковых пиджаках? Ого! Да они же глаз не сводят с Каролинки! Эти?!

"Или просто два "белых воротничка" бредут себе на обед, любуясь ножками симпатичной девушки", - думаю мрачно.

Бесполезно играть в сыщика, я в этом ничего не понимаю. Будем просто действовать по плану. Главное все точно рассчитать, постараться, чтобы Каролина не заметила меня раньше времени и не выдала тем, кто наверняка следит за ней. А дальше... Все продумано - очередь поверх голов, надеюсь, паника, толпа, проходной подъезд вон той жилой башни... А о том, что все может пойти не так, думать не буду. Как шутил Кэп когда-то: "Лечиться нужно если подхватишь веселую болезнь, а трипа бояться это ж к девкам не ходить!"

Выхожу на бульвар, стараясь не потерять среди спешащих на обед людей Каролину. А девочке не по себе, идет сторожко - вон спинка как напряжена, головой вертит... Забавно, всего какой-нибудь год назад по этой набережной шел я. Вернее мы... И набережная та была совсем не похожа на эту, чистенькую, целую...

- Ой! - влетаю в спину пожилой даме.

- Извините, мадам!

- Осторожнее, молодой человек! - прокуренным баском рычит мне грымза.

"Интересно, где она купила такую уродскую красную шляпу?" - озадачиваюсь я.

И тут же стряхиваю несвоевременные мысли, снова нахожу глазами свою цель. Каролина идет вдоль канала, высматривая кого-то среди прохожих.

"Не кого-то, а тебя!" - успокоительно бормочу себе.

Напряжение внутри растет. Даже дышать получается, лишь приложив легкое усилие. Обращаю внимание, что парочка в пиджаках исчезла, вероятно, свернула в кафе. Ну что же, значит тех, кто наблюдает за Каролинкой, я просто не вижу. Ускоряю шаг, мне нужно догнать Каролину. В тот момент, когда она свернув с набережной на Ройтер Гартен, окажется возле высотки. В этом месте мы должны оказаться в одно время. Там, напротив, как раз и витрины подходящие - огромные... Надеюсь, сыпаться они будут красиво и громко. Народу на Ройтер-гертен не сказать, чтобы много, но и не мало - обеденное время, что удачно. Основной поток пешеходов перемещается по улочке вдоль магазинов, а я тщательно лавирую между ними, стараясь идти быстро, но якобы неспешно. Бегущий человек в толпе всегда привлекает внимание - из детективов я это знаю точно. Очень хорошо, что день солнечный - темные очки, прикрывающие фингал под глазом, смотрятся на мне естественно и я не так уж выделяюсь. Каролина находится уже совсем недалеко от башни, когда я замечаю фланирующий ей навстречу полицейский патруль. Трое амбалов в черном. У одного подмышкой болтается укороченный автомат, из тех, что стояли на вооружении коммандос, там... В моем мире. Очень "умно" - автоматы полиции безусловно нужны, интересно какой умник их роздал фрикам? Или здесь допускают возможность пальбы из автоматического оружия посреди города? Занятый мыслью о странной логике здешних властей, не сразу замечаю, - Каролинка замерла. Что это с ней? Растерянно наблюдаю за застывшей среди спешащих людей девушкой.

"Черт! Она же привлекает к себе внимание! Что случилось?"

Кто-то толкает ее в спину, громко возмущаясь "чокнутой девкой". Ого, моя старая знакомая в идиотской красной шляпе. Ее вопль привлекает внимание полицейских, вижу как встретившись взглядом с одним из патрульных Каролина резко разворачивается на каблуках и, убыстряя шаг, идет в другую сторону, почти бежит...

"Так нельзя!" - проносится в голове.

- Девушка! - громко окликает ее полицейский, - Постойте!

"Разыскивается Каролина Ланге..." - всплывает фраза из газеты.

Как я мог забыть?! Вот почему она запаниковала.

"Черт, что же делать?!" - колотится в висках.

"Отвлечь внимание!"

Мир становится резким и контрастным, время замедляет свой бег - знакомое ощущение. Плавно тяну из кармана куртки "Ауринко", радуясь, что предохранитель в нем автоматический.

Длинная очередь поверх голов... Жму на спуск, пока магазин пистолета не пустеет - два огромных стекла осыпаются осколками.

Кричу как можно громче:

- Грабят!!!

Люди оборачиваются, кто-то кричит. Нажатие на кнопку, выбрасываю опустевший магазин. Какой-то толстяк уставившись на меня, орет что-то вроде: "У него пистолет!" Прекращая вопль, сую дуло ему под нос.

- Пропустите полиция! - крик рождается где-то внутри меня.

Бросаюсь вперед сквозь сгустившуюся толпу, одновременно пытаясь найти взглядом Каролину, может успею ее перехватить? Ор вокруг усиливается. Поблизости сухо щелкает еще один выстрел.

"Стреляют? В меня?!" - вгоняю запасной магазин в "Ауринко", одновременно стараясь спрятаться от гипотетического стрелка за объемистой тушей какого-то дядьки.

А нет, это не в меня стреляют, это фрик палит в воздух, стараясь пробраться ближе к витринам. Хорошо. Им сейчас не до Каролинки.

- Где же она?! - похоже, что это ору вслух.

Кто-то цепко хватает меня за руку с пистолетом, с силой выдираюсь из захвата, непонимающе таращась, на перепуганную девицу с размазанным вокруг глаз макияжем.

- Что случилось?! Там моя мама! - верещит девица.

- Магазин взорвали! - вытаращив глаза, кричу ей, - Пропустите!

- Пропустите инспектора! - подхватывают в несколько глоток за спиной.

Суматошно оглядываюсь, - инспектор это угроза, пристрелит и не спросит, как звать.

"Дурак, инспектор - это ты!" - сообщаю самому себе в следующее мгновение.

А потом, наконец, вижу Каролину. Людской поток отнес ее к началу улицы. Далеко! Похоже, она тоже под действием всеобщей растерянности - крутит головой вместо того, чтобы делать ноги. Что же дальше? Решения нет! Я не успею до нее добраться, сейчас паника прекратится, фрики наведут порядок и станет поздно. План к чертям! Бежать к Каролине и стараться смыться - иного выхода нет. Но я не успеваю! Потому что вижу, как какой-то крепыш хватает Каролинку за руку и волочет за собой, сквозь толпу. Фрик?! В следующее мгновение узнаю Тигерина. Черт! Ну а чего я хотел?!!! Провожаю взглядом невзрачное авто в которое запихивают Каролину. Все! Нужно уходить и мне.

Бегу к подъезду башни, пистолет уже в кармане. Навстречу спешат зеваки. Уроды, любящие глядеть на чужую беду, никогда не переведутся. Когда вдалеке начинают плакать сирены, я уже на соседней улице в такси, припаркованном возле черного хода "скворечника для не самых бедных скворцов".

- Что там за пальба? - интересуется водитель, отложив газету, - опять у мафии разборки?

- Кажется, ювелирный ограбили, - равнодушно пожимаю плечами, надеясь, что выгляжу достаточно мирно.

Пускать в ход "Доберман" и угонять такси мне решительно не хочется, тем более, что драйвер из меня никакой.

- Ясно... - согласно кивает водитель, трогаясь с места.

С таксистом прощаюсь опять-таки в Лянси-парке. Это недавно проснувшийся во мне Мика-параноик решает, что таксист его хорошо запомнит и мало ли что. А так Лянси-парк - место людное, да до Соергартена отсюда не так далеко. Если на автобусе. Правда, автобус мне приходится ждать. Небывалое дело в моем мире. А тут автобус задерживается уже на десять минут, а люди на остановке ждут и не возмущаются, значит привычное явление.

"Сыщик-дедуктив!" - ехидничаю сквозь раздражение.

Среди толпы на остановке чувствую себя неуютно, словно голый.

"Если что, то сбежать не смогу..." - мрачную мысль прерывает появление автобуса.

Автобус идет медленно, ехать стоя неудобно, в переполненном салоне люди прижаты друг к другу. Очередная остановка - ко мне притискивает соседа - крепкого парня в линялой армейской куртке без знаков различия. Пистолет больно врезается в бедро.

"Черт!" - ловлю на себе внимательный взгляд соседа, - "Неужели понял, что у меня оружие в кармане?!"

Напрягаюсь, но вроде проносит. Парень сходит на следующей остановке, а я вспотевший, нервный и злой доезжаю до родного квартала.

Еще в автобусе прикинул шансы. Тоскливые на самом деле. Все козыри, что у меня были, оказались биты Его Величеством Случаем. Теперь Тигерин знает, что у меня есть оружие. С одной стороны ничего это не значит, а с другой стороны и место удобное потеряно, и вообще. Вдруг они больше не отпустят Каролину? Как бы то ни было, но нужно звонить.

Очень хочется позвонить Артуру прямо сейчас - узнать что с Каролиной, сообщить ей, что со мной все нормально. Ведь переживает, наверное, - я бы точно переживал, но пока сдерживаюсь. Нельзя спешить в таких делах, нужно обдумывать каждый шаг - жизнь не игра в шахматы, один неверный ход и...

"Не будет тебя, и все "и"!" - задумчиво гляжу на незнакомую забегаловку - в ней должен быть телефон.

Но нельзя. Не стоит давать Артуру лишние координаты, лучше оставаться тенью, пусть это и паранойя, но хуже не будет. Есть, конечно, мобильный дубля, но светить его не хочется. А самое смешное, я даже не проверил, сколько там денег на счету. Очередное доказательство того, что стратег из меня неважный. Если два варианта отпадают - остается третий. В задрипанном киоске по соседству с забегаловкой меняю монетки на таксофонную карточку и, поблагодарив полусонную киоскершу кривой улыбкой, бодро топаю к ближайшему автомату. Интересно, что можно сказать Тигерину?

"Привет, со мной все в порядке?"

Идиотизм какой, но звонить нужно. Тут вопросов нет. Таксофонная будка встречает меня добродушным оскалом выбитых в ней стекол - привычная картина на Соергартене. Сам когда-то пугал ночную тишину квартала веселым звоном разбитого стекала. Грустно улыбаюсь, вспоминая дурацкий мальчишеский вандализм. Правда улыбка мгновенно сменяется руганью. Как тут удержаться, если у аппарата выдрана трубка? Такая же участь постигла средство связи через дорогу. Ну что это такое? У нас хватало ума не портить аппараты - самим же потом звонить, а тут... Кому это надо? Зачем?! Или здесь модно украшать домашние телефоны трубками от уличных таксофонов? Третий таксофон на углу - вообще отсутствует, только дыры от креплений под сиротливым козырьком. Сперли? Нда... Бегать по всему Соергартену в поисках целого телефона мне совсем не улыбается, тем более внутри нарастает звенящее ощущение тревоги. Хотя, если честно, то я просто не знаю что теперь делать. И идей никаких нет, кроме одной - звонка. Значит нужно звонить.

Ныряю в ближайший двор и присев на огрызок скамейки (топором ее что ли рубили) достаю мобильник. Проглотив код, устройство довольно пикает и экранчик загорается зеленым. Гляжу на индикатор батареи - он показывает одну тоненькую полосочку - заряда осталось совсем чуть-чуть. Вздрагиваю от резкой трели, похожей на свисток. "Текстовое сообщение" - мигает надпись на экранчике. СМСка! Кто-то писал дублю.

"Позвони!" - одно короткое слово.

Гляжу на дату. Ночь того дня, когда нас с Каролинкой мучили в сауне. Интересно. Кто-то хотел предупредить дубля и не успел? Гляжу на номер. Телефонная книжка любезно подсказывает, что СМСку послал некто "П", причем это "Пе" проходит под номером одиннадцать. Занятный телефончик у моего дубля, буковки, циферки и куча женских имен.

"А что я собственно теряю?" - резон в этом вопросе, определенно был.

Номер, этот "Пе" и так знал, дубля тоже, так чего я жду? Нажимаю "ответить" и слушаю гудки. Щелкает, голос без интонаций произносит:

- Я.

"Очень информативно", - думаю и сообщаю:

- А это я.

На том конце хмыкают.

- Вижу, - говорит собеседник и пока до меня доходит, что он имеет ввиду определитель, который засветил ему собеседника, добавляет, - рад, что ты в норме.

Что можно на это сказать?

- Я тоже, - говорю, - доволен.

- Нам нужно встреться, - спокойно сообщают мне, - в семнадцать ноль ноль идет?

- Э... - начинаю я.

- В арсеналке, - уточняет собеседник и связь прерывается.

Растеряно гляжу на трубку в своей руке.

"Вот и поговорили", - мрачно думаю я.

Судя по всему, мое мнение этого "Пе" не интересовало, значит ли это, что Мика-дубль не может отказаться от встречи? Но в любом случае, я не знаю, что за "арсеналка", где она... Так что и заморачиваться не стоит. Вздохнув, набираю номер Тигерина. И сбрасываю набор. Что-то внутри словно подсказывает, не сейчас, не стоит сейчас звонить. Да и что я могу ему сказать? Узнать, что с Каролиной, а дальше? Если он не дурак, то больше никаких встреч устраивать не будет. Попади Каролина в руки полиции и...

"Плохо бы было" - мрачно думаю я, крутя в пальцах почти невесомый мобильник.

Поднявшийся ветер гонит по набережной мусор, и несет с собой запахи моря. Небо затягивает тучами. Похоже будет гроза. Полной грудью вдыхаю соленый ветер и... В ноздри шибает совсем иной запах - жареного мяса. Желудок тут же сводить голодная судорога, а я, глотая ставшую вязкой слюну, оглядываюсь в поисках источника запахов. Тут же вспоминается, что в забегаловке на набережной мясо делали суперски. В моем мире. А что? Обед я могу себе позволить.

Хорошенькая, правда, на мой взгляд, излишне накрашенная девушка принимает заказ. Беру деревянный номерок и присаживаюсь за дальний пластмассовый столик под красным, похожим на мухомор зонтом. Отхлебываю кисловатое вино из пластикового стаканчика и, отламывая кусок мягкой лепешки уговариваю себя не спешить, а то слопаю все еще до того как мясо зажарится.

Мясо превосходит все ожидания. Нежное, сочное, пахнущее дымком. С наслаждением жую, заедая мягкими лепешками. Забыв обо всем на свете, успеваю употребить по назначению почти половину порции, когда над ухом раздается:

- Здоров, Мика!

Вздрогнув, оборачиваюсь. Возле столика стоят трое: коротко стриженый крепыш в кожанке с явным излишком веса, смуглый лопоухий парень, кажущийся смутно знакомым, и третий - тонконосый - из тех, кого девчонки называют "красавчиками", даже роскошные, забранные в хвост волосы при нем.

- Привет, - осторожно отзываюсь.

Мне снова страшно. Похоже, парни меня знают. Вернее знают моего дубля. Все-таки Нордвиг до противного мелкий город. А в мелком городе спрятаться невозможно. Радует одно, кажется, бить по голове и тащить меня в баню эти парни не собираются. Впрочем, лопоухий держит руку в кармане джинсовой куртки. Очень показательно так держит. В желудке урчит - я почти физически ощутил смертельную глубину пистолетного ствола, спрятанного в кармане лопоухого.

- Рады видеть тебя в норме, - улыбается красавчик.

- Я тоже. Кстати, мы за тобой - поедем-ка прокатимся с нами, Мика, - добавляет крепыш.

- Доесть-то дадите? - с тоской киваю в сторону дымящейся тарелки.

На самом деле голод исчез, сметенный адреналином. Но мне нужно хотя бы несколько минут придти в себя. Торопливо прикидываю шансы - выхватить пистолет и...

"Получить пулю в живот от лопоухого", - подтверждаю расклад самому себе.

- Некогда. Там накормят, - хмыкает красавчик.

- Некогда, Мик. И это, ствол сдай, ладно - крепыш хмуровато-дружелюбен.

- С чего бы? - слегка огрызаюсь, поднимаясь из-за стола.

- Ну сам понимаешь, - сообщает крепыш, он вроде бы немного смущен.

- Не понимаю, - хмуро бросаю я, скрипнув зубами, отдаю крепышу "Ауринко".

Отдаю нагло, стараясь, привлечь внимание тех, кто сидит за соседними столиками. На мгновение возникает мысль заныкать "Доберман", но не решаюсь, наверняка обыщут и все равно найдут. И как знать, чем это покажется этим ребятам. Угадал.

- Постой, брат... - я ощущаю несколько быстрых хлопков - карманы, обшлага... Ловлю удивлепнный взгляд парочки за соседним столиком - и улыбаюсь им.

Похоже в этом Нордвиге никто никому не нужен - каждый сам себя. Жестокие соергартенские законы распространенные на всю страну.

На заднем сиденье побитого автомобильной жизнью серого "Конвоя" тесновато для троих. Ощущение, что колени сейчас прижмутся к ушам. Крепыш, правда, плюхнулся впереди, рядом с водителем, но и остальные два паренька не маленькие. Красавчик к тому же пахнет каким-то убойным парфюмом от которого хочется чихать. Локтем невзначай задеваю лопоухого - подмышкой пистолета нет, но кобура там - значит ствол в кармане.

Ненавязчиво интересуюсь:

- Куда едем-то?

- Пока не знаю, покатаемся, - отзывается крепыш.

- Зачем? - скучающим тоном, чтобы не вызвать раздражения спрашиваю я.

- Бригадир сказал, - повернувшись на сиденье крепыш смотрит на меня, у него пухлые губы и нос картошкой, вид довольно добродушный.

- Че вышло-то, Мик? - отчего-то мне кажется, что мой дубль с крепышом были если не друзьями, то приятелями.

- Чего-чего, доесть не дали! - стараясь расслабиться, ворчу я.

- Шутник, - хмыкает лопоухий, похоже, я действую вполне адекватно.

- А что я могу сказать? - пожимаю я плечами, - Подкатили, налетели, едва не пристрелили.

"Главное не переиграть", - это я понимаю и очень опасаюсь, как бы мои новоявленные друзья не заметили холодный пот, выступивший у меня на лбу.

- Кстати, а как ты от свинок-то вырвался? - встревает красавчик, вот ему я ощутимо не нравлюсь и это заметно, впрочем, мне он не нравится тоже.

"Свинок, свинок", - интересно, почему они называют "спортсменов" свинками?

- Повезло, - демонстрирую свою побитую физиономию.

Красавчик улыбается скептически:

- Ну знаешь, прямо скажем замах был на крону, а ударчик так себе, даже четвертака не будет.

- Ну извини, так вышло! - огрызаюсь я.

- А чего от тебя хотели? - прерывает зарождающуюся перепалку, крепыш.

- Не знаю... Не успели сказать, - приходит единственно верное решение - не лгать.

- То есть? - не унимается красавчик.

- Так и есть, - хмуро бросаю я, не зная, как лучше изложить историю про баню.

"А если дубль и этих подставил?" - вопрос кажется сейчас абсолютно нелишним.

- Я же тогда к антиквару поехал, как договаривались, - поясняет крепыш, - дверь открыл, а там кровищи... Как на бойне! И Кац на двери висит. Шурупами его к двери... И кишки все наружу болтаются, я не понял по-первости, показалось веревки какие-то, а как разглядел...

Крепыша передергивает, похоже ему до сих пор не по себе. А мне становится еще холоднее - неужели они думают, что это сделал мой дубль? А если действительно он? Что я знаю о нем? Пару слов от влюбленной женщины? Мысли бегут стремительно.

- Свинки? - выдыхаю я, сейчас мне не нужно играть интерес, ответ на вопрос может оказаться приговором.

Я не знаю, что это за антиквар принявший страшную смерть, но уже ясно его смерть не останется без возмездия - слишком выразительны лица парней. Окаменевшие лица, лишь глаза... Страшные такие глаза.

- Они, - кивает крепыш, - даже не скрывались падлы, подпись оставили - порванного джокера.

- Типа изменника наказали, - зло бросает красавчик, - пижоны.

- А потом говорят, что Свинки тебя увезли, так подумали - все, еще и Мику теперь тока по частям и найдем, а ты, считай, почти целехонький, - заканчивает крепыш.

- Почему только не объявился сразу? - встревает лопоухий.

Главное сейчас не паниковать.

- Засветить боялся, - реагирую вроде достаточно естественно, - живцом для своих быть не хотелось, - добавляю я.

- Мик, - слегка виновато говорит крепыш, - Санни исчезла, после того, как тебя свинки взяли. Я мотнулся к ней, но не успел.

- Все в норме, - спокойно сообщаю я, - Санни я нашел и... В общем, о ней не нужно беспокоиться.

Мой ответ отчего-то дико радует крепыша, и тот бурчит себе под расплющенный нос:

- Хват он хват и есть.

"Интересно, хват - это не прозвище ли моего дубля?" - на всякий случай делаю зарубку в памяти.

Какое-то время едем молча, лишь негромко напевает бессмысленные мелодийки радио. Замечаю что, машина наворачивает круги по кольцевой дороге. Когда второй раз вижу на горизонте башни аэропорта, интересуюсь невзначай:

- Долго будем километраж наматывать?

- Сколько надо, столько будем, - немного раздраженно бросает красавчик.

Пока думаю, стоит ли еще что-то говорить, у лопоухого звонит мобильник.

- Ладно, прекратили базар, - командует он, выслушав какие-то указания.

Наклонившись к молчаливому водителю, говорит:

- Вроде все чисто. Поехали на точку, только не спеша и...

- Понял, - прерывает его флегматичный водила, - проселками, типа на пикничок.

"В бане, едва не убили, что-то ждет на "пикничке" - тоскливо думается мне.

Едем долго, если сначала я еще пытался понять, куда меня везут, то вскорости забросил это дело - узкие грунтовки. Лес по обочинам. Вспомнились визоркартины, в которых "плохие парни" завозят жертв в лес и там...

"Долго еще?" - едва не срывается с моих губ вопрос, но я вовремя прикусываю язык.

Вдруг мой дубль должен был знать место поездки. Когда сделать ничего нельзя остается ждать. Нахлынула тоска - сколько раз уже мне не оставляли иного выхода, как ждать собственной гибели.

"И что если уже сейчас, скоро?" - сердце застучало.

Додумать мне не удалось. "Конвой", похоже, добрался до искомой "точки". Оказывается, мы приехали на хутор. Вылезаю из машины на слегка примятую траву. Не спеша, спешить сейчас не хочется. Хочется поглядеть в небе, запомнить его, если... Гоню от себя подобные мысли. Сдаваться глупо, а изменить, что суждено... Мыслей в голове нет - я просто фиксирую окружающий меня мир. Беспристрастно и слегка отстраненно.

Передо мной тропинка ведущая в кирпичный дом с высоким крыльцом. Из приземистой будки заливается хриплым лаем здоровенный пес. Мы ему явно не нравимся и он злобно громыхает цепью, не переставая оскорблять нас своими собачьими ругательствами. Бреду по дорожке, парни держатся рядом, неужто думают, я попытаюсь от них сбежать?

"Куда?" - иронизирую про себя, наблюдая, как из травы деловито задирая ноги появляется петух.

Хищно смотрит на меня. Кажется, зрелище оказывается неинтересным - встряхнув красным гребешком, он отворачивается и несется к колодцу, возле которого его ожидают многочисленные подружки.

Сад и лужайка перед домом кажутся запущенными. Сюр какой-то. Интересно глухой лесной хутор выбран, чтобы никто не помешал творить тут суд и расправу? Или, что там меня ждет впереди за грехи дубля? Впрочем, глухость все же кажущаяся, на самом деле до соседей, за окружающей хутор рощицей и картофельным полем метров двести не больше. Так или иначе, меня это вряд ли спасет. Но придумано не плохо - выстрелы, а мало ли хорек пробегал. Кровь -курицу рубили.

- Побыстрее не можешь? - обрывает мои невеселые мысли красавчик.

- Не люблю спешить, - автоматически огрызаюсь я.

- Зато там ждать не любят, - злобно буркает он.

Поднимаемся в дом. Мне очень неприятно ощущать за спиной длинноволосого - выстрелит в затылок и все. Из света дня, попадаю в затемненную гостиную. В густом сумраке угадывается старомодная мебель - два легких кресла, журнальный столик. Отсветы огня бликуют на стеклах книжной полки. Пылает камин, это в такую-то жару! Его огонь делает духоту комнаты почти невыносимой, а сумрак густым. Кажется, что камин дразнится огненным языком через жадный оскал.

Не сразу понимаю, что сопровождающие остались на веранде. Глупо, но становится легче, затылок перестает давить неприятное предчувствие.

- Садись, - предлагает мне кто-то сидящий перед камином.

Судя по голосу, мужчина уже не молод. Внешности не разобрать, виден лишь темный силуэт на фоне всполохов огня. А вот он должен меня видеть неплохо. Удобная диспозиция. Интересно, это специально или случайно?

"Если специально, это значит мой дубль не знает этого парня", - когда в крови адреналин соображается быстро.

Кивнув, в ответ на приглашение, опускаюсь в одно из кресел. Оно печально кряхтит под моим весом. Устроившись, молча пожираю глазами силуэт собеседника. Неожиданно вижу, еще одного, вернее скорее ощущаю, он не виден во мраке. Лишь мерзкое ощущение ледяного взгляда, выдало его присутствие, да что-то белое в сумраке, особенно густом здесь вблизи огня. Прием пока вполне дружелюбный, но я понимаю, что беззащитен, и даже хуже, обречен, если... Этих "если" множество, а главное, я почти ничего не знаю о своем дубле: его поведении, обязанностях... Рубашка на спине намокает. Духота.

- Ну, рассказывай, Мика, - голос мужчины звучит мощно и звучно.

"Певец что ли?" - дурные вопросы в неподходящее время, это у меня часто.

- Что? - сглотнув неожиданно комом вставший в горле страх, выдавливаю я.

- Все, - судя по голосу, человек улыбается.

- Да нечего особо рассказывать, - отвечаю, - налетели крепкие ребята в спортивных костюмах, надавали по морде, увезли.

Говорю не спеша, тщательно взвешивая слова - врать нельзя, это ясно сразу, а значит выход один говорить правду. Жаль только всей правды я сам не знаю.

- С тигеринской соской, зачем связался? - вопрос следует неожиданно и застает меня врасплох.

Суматошно думаю, о чем меня спрашивают и что имеют ввиду, времени нет и я реагирую естественно, удивляясь:

- С кем?

- Когда тебя "увезли", никого с собой не прихватили? - в голосе моего собеседника слышна ирония, - Фею в белом, например?

- Каролину? - восклицаю я.

В голове гвоздем засело "тигеринская соска" и только потом соображаю, что это про ту, другую Каролину.

"Черт, как это объяснить?" - вот теперь мне становится всерьез страшно, как мы поступали с предателями, я хорошо помню и пускай здесь нет войны.

- Ее самую, - тень кивает головой, в темноте загорается красная точка, оказывается мой собеседник курит.

- Я не знал, что это баба Тигерина, - искренне говорю я, да и там мне не сказали.

- Где там? - следует вопрос.

Я попался, как идиот, и сам себе не оставил выбора. Надеясь, что не подписываю себе приговор, тщательно подбирая слова, описываю происходящее в бане. Изредка, меня перебивают вопросами:

- И что не сказали, почему кончать хотели?

- А бабу значит в круг решили?

Никогда еще у меня не было столь трудного рассказа. Когда рассказывал о влетевших в баню и устроивших расправу стрелках, умолчал лишь об одном - о том, что кажется узнал убийц. Похоже, это были люди с Соергартена и...

"Не уберут ли они меня как ненужного свидетеля?" - пульсировал в мозгу все тот же вопрос.

- Как выжил Тигерин? - четкий вопрос подтвердил мои опасения, видимо, главный проверял действия своих убийц.

- Не помню точно, избит был, в шоке, - почти честно признаюсь я.

- Ладно, это не так важно сейчас, - будто себе самому говорит он.

А меня пробирает холодом, в этой жаркой комнате ощущается дико... Молчу, судорожно тиская вспотевшими пальцами подлокотники.

- А девка-то твоя тоже уцелела? - следует вопрос.

- Да, она, Тигерин и я, - отвечаю.

Раздается смешок:

- А говорил не твоя баба-то? Где же ты подцепил эту шлюшку?

Вопрос заставляет рот пересохнуть. Я не знаю, что соврать. Вдруг, они думают, что я стукач Тигерина? Или...

"Где мог мелкий бандит пересечься с дочкой премьера?!!" - бьет в виски.

Понимая, что молчание или даже задержка с ответом будет расцениваться против меня, выпаливаю первое, что приходит в голову:

- У антиквара! - если что всегда можно придумать, зачем мне туда было нужно, подсвечник хотел купить или порно-комикс старый.

Но похоже, я попадаю совсем в другую цель, во всяком случае, так мне начинает казаться, а слова человека-в-тени это только подтверждают:

- Я так и думал. Кстати, его убили, - равнодушно сообщает главный, - и Андерса, который пошел на встречу вместо тебя, тоже.

Я молчу, не зная, как реагировать. Но мое молчание, видимо никого не злит.

"Наверное я должен знать обоих покойничков", - с детства знаю, что актер из меня никакой, потому даже не стараюсь кривляться или изображать эмоции, просто молча гляжу в огонь.

Почему-то вспоминаются все те, кого я потерял за эти годы: бабушка, друзья, даже тот незнакомый парень тяжело умиравший у меня на руках. Теперь вот еще двое, я их не знал, но... Их знал мой дубль и как знать, кем они были для него? Огонь в камине едва слышно потрескивает, бросаясь светляками искорок, будто салютуя ушедшим в бесконечность.

- Ты то затаился почему? - прерывая молчание, спрашивают меня, - Почему бригадиру не отзвонил?

-- Испугался я, - говорю почти честно, - я слишком просто от них ушел, ну и... Рроверить нет ли хвоста... Пытался. Да и в себя прийти нужно было.

- И как хвост? - интересуется собеседник тоном, который мне не совсем нравится.

- Не засек... Но это не значит, что его нет, - взвешенно отвечаю я.

- Сообразительный парень, - толи меня хвалят, толи ухмыляются, не поймешь.

Молчу в ответ. И снова следует чреда вопросов, быстро. Один за другим. Отвечаю тоже быстро, понимая, что меня хотят поймать на вранье.

- Не знаю.

- Не говорили.

- Какие-то трещетки типа автоматов.

- Запомнил только лысого жирного.

- Не знаю, думаю узнаю.

- Потому что били. Я был в ауте.

И еще раз... И еще. Фотку лысого узнаю - на ней он на каком-то собрании или сборище, махает руками.

- Да это тот, лысый. И еще, похоже, там вот этот тоже был - показываю еще одну карточку.

По вопросам понимаю, что больше всего их волнуют персоналии убитых. Мои ответы вызывают явное оживление - даже тот, почти невидимый, обозначает движение, похоже, это не просто охрана солидного.

Неосознанно, я все время жду вопроса про картину, не зря же меня привезли в баню из-за нее, но вопроса все нет. Может быть эти люди в курсе истории или наоборот, не знают ничего. Или незнакомец ждет момента, когда я буду не готов к вопросу?

- Хорошо Мика. Тебя отвезут в город. В свою квартиру пока не ходи.

Я молча киваю.

- Но и не пропадай, - продолжает собеседник, - ты еще понадобишься.

Я не сразу понимаю, что разговор окончен, только, когда фигура напротив поднимается из кресла, до меня доходит. Вскакиваю. Вижу, что мне протягивают руку, и торопливо пожимаю крепкую сухую ладонь. Глаз ловит тусклый блеск камня на кольце - странно, что в полумраке это замечаю... И тут... Я узнаю это кольцо и не верю сам себе. Неужели?

Вспоминаю Соергартен, собор... Высокую фигуру в черном облачении горделиво идущую между рядами. Человек-тень, лишь белый воротничок, да массивное кольцо с рубином бросаются в глаза. Падре Александр. Неужели здесь он стал? Что искал тогда я, бестолковый мальчишка в Главном Кафедральном Соборе? Бога, Отца, воплощенной силы? Уже не помню. И какая судьба занесла меня в нашу задрипанную Соергартенскую церквушку и что делал там настоятель Кафедрала тоже. Время стерло это безвозвратно. Память удержала лишь то, что было после: величественные звуки органа под сводами главного Собора Нордвига, строгий блеск скамеек, да величественную походку человека-бога. Да... А еще рубиновый блеск кольца на его пальце.

Додумать мне не дают, кто-то вежливо но крепко толкает в плечо и я торопливо ухожу.

Вскоре мы уже едем обратно. В этот раз за рулем "Конвоя" крепыш. Это его оказывается зовут Мартином. И что особенно обнадеживает, "Ауринко" и "Доберман" вновь оттягивают карманы куртки. Меня слегка подтрясывает - отходняк, похоже. Но я стараюсь поддерживать беседу, что мне легко удается. Кажется, моего друга Мартина, тоже мучает нервозность - он болтает не умолкая и от меня требуется лишь одно - кивать, да улыбаться.

- ...а как она умопомрачительно минет делает, со льдом... - киваю и улыбаюсь, улыбаюсь и киваю.

Когда возвращаемся в город, небо затягивает тучами, сумерки кажутся еще гуще. Вот-вот включат фонари.

- Мика, - слегка смущается крепыш, - слушай, ты не будешь против, если я тебя подкину до квартиры, а сам к Сесиль?

Удивленно смотрю на Мартина. Отчего-то он смущается и бормочет:

- Ну я понимаю, падре сказал быть наготове... Но, - он оживился, - я ж с телефоном, и, Мика, она сегодня обещала.

Что обещала Сесиль Мартину меня интересует мало, поэтому я киваю и говорю:

- О чем речь, старик? Будто первый день знакомы.

Едва не прикусываю язык, а вдруг и правда первый день? Вот на таких мелочах можно сгореть. Но не в этот раз, потому что вновь расплывшийся в улыбке Мартин - являет собой символ полного счастья и предвкушения.

- Слушай, Мик, а может тебя в какой кабак подвезти? Что ты будешь один у меня торчать? Или это... Давай я тебе девку организую, хочешь? - проявляет заботу крепыш.

- Да, - начинаю я и тут меня осеняет:

- Слушай, к "Арсеналке" подбросишь? - осторожно интересуюсь у него.

- Без проблем, - хмыкает Мартин и сворачивает в сторону центра.

***

Я сижу, сжавшись в комок на сиденье автомобиля. Вроде бы все уже кончилось, мы достаточно далеко отъехали и стрельбы больше не слышно, но никак не могу успокоиться. Хотя какое спокойствие, там же Мика!

"А если?" - думается в очередной раз.

"Никаких если", - я запрещаю себе думать об этом.

Надеюсь, Мика услышит пальбу и исчезнет. Думать о том, что делать если это стреляли в Мику, я запретила себе еще раньше.

Машина несется в потоке, вижу как по встречной летят приземистые незнакомой марки грузовички, расцвеченные синими огнями.

- На, глотни, - Артур протягивает мне маленькую плоскую фляжку.

Я автоматически подчиняюсь, глотаю, мне обжигает горло бренди. Руки дрожат, когда я протягиваю фляжку обратно.

- Еще глотни, - мрачно советует Артур.

Снова подчиняюсь, по телу идет приятное тепло и даже начинает хотеться есть.

- Что случилось, Каролина? Что ты увидела? - не отрывая взгляда от дороги, спрашивает Артур.

Я смотрю на Артура в зеркало заднего вида.

- У тебя глаза усталые, - зачем-то я говорю это мысль вслух.

- Устал, - соглашается Арт и повторяет вопрос:

- Так с чего ты так запсиховала, думаешь, ты нужна жандармам? Ты ведь сама к себе внимание привлекла.

Хороший вопрос, только я и сама себе не могу объяснить, почему вдруг испугалась так. Так, до безумия. Почему мне показалось, что эти здоровяки в черном, сейчас... Я даже не знаю, нападут, убьют, сделают что-то ужасное. Никогда еще мне не было так страшно, впрочем... Было! Все же было...

- Один из полицейских, - говорю, - тот, кто стрелял в бане.

Точно, мысль оформилась - сутулая фигура, обезьяний скачущий шаг. Сердце снова заныло и я, заметив, что все еще сжимаю фляжку, сделала из нее добрый глоток живого огня.

- Каких полицейских? - поняв, что я не собираюсь уточнять, спрашивает Артур.

- Ну этих, в черном, с автоматами, - поясняю я.

- Это жандармы, - будто название, что-то значит, бросает Арт.

- Какая разница, как они называются, я думала это полицейские, но это не существенно же... Это он! Я узнала! - почему-то мне важно объяснить это Артуру.

- Точно? - переспрашивает Артур, - Ты в этом уверена? Они же в масках были. Там они были в черном, и убийцы из бани черные фигуры. Может тебе просто нужно отдохнуть?

Он что меня успокаивает? Или не верит истеричке, на которую я сейчас должно быть похожа.

- Арт, я не путаю, его трудно спутать - он на обезьяну похож! Да, и голос... Арт, я его слышала и узнала. И - смешавшись, я потеряно заканчиваю, - я ведь встречалась с ним раньше, в другой реальности.

Замолкаю и мысленно ругаю себя за то, что опять все смешала в одну кучу, и вышел параноидальный бред.

Артур молчит. А потом спрашивает, совсем не то о чем я думаю:

- Каролина, а как там?

- Где там? - теряюсь я.

- В других мирах, - не глядя на меня, сказал Артур и добавил со странной интонацией:

- Иногда мне кажется, что живу, будто во сне, что вокруг все неправильно. И в тоже время очень хочется отогнать этот бред и не верить тебе. Чтоб с ума не сойти.

Не зная, что сказать я осторожно глажу Артура по колену, мне просто захотелось прикоснуться к нему.

- Арт, - тихо сказала я, - я много думала над этим, сам понимаешь...

- И? - тихо спрашивает он.

- Не знаю, - вздыхаю я, - правда не знаю.

- А скольких... - он замялся, а потом выпалил, - меня, ты знала?

- Четверых, - отвечаю тихо.

- Какими они были? - хрипло интересуется он.

- Артур, я не знаю как сказать - они были такими как ты, но они же были другими, Арт... Я не знаю даже настоящая ли я сама! Об этом лучше не думать, поверь мне!

- Хорошо, - кажется, он улыбается, я не смотрю на него, разглядывая свою ладошку у него на колене, - не буду об этом думать.

- Каролина, насчет жандарма и бани ты уверена? Подумай внимательно - это важно.

Я думаю, глядя в окно за котором блестят витрины и мелькают люди. Вспоминаю, походку, пластику... Нет, у меня нет сомнений это тот, из бани и тот, который меня...

- Артур я уверена, - твердо говорю я.

Чувствую на щеке его взгляд, поворачиваюсь, чтобы встретить его. Секунду мы глядим друг на друга.

- Смотри не задави кого-нибудь, - хмыкаю я.

- Задавлю не жалко, - бросает он и достает из кармана пищащую пластинку фона.

Разговор следует весьма странный:

- Я.

- Предупреждал.

- Уже еду.

- Быстрее только самолетом.

- Собери всех.

- Это не телефонный разговор.

Судя по всему, мы начинаем спешить, Артур уже не отрывает взгляда от дороги.

В голове пусто - я тупо слежу за дорогой, пытаясь понять куда мы опять несемся. Это бесконечное шоссе напоминает мою новую жизнь - несешься неизвестно куда, неизвестно зачем и не знаешь куда тебя это приведет и чем обернется.

Особняк, куда мы приезжаем, видимо, бывшая помещичья усадьба: на отшибе, почти за городом. Стены ограды из серого плитняка похожи на крепостные. Арт, сбавив скорость, подгоняет машину к воротам и тормозит, опускает стекла - взгляд двух камер слежения ощущается почти физически. Улыбаюсь в ту, которая находится с моей стороны, кажется, моя улыбка помогает - железные створки бесшумно отходят в стороны, пропуская наш невзрачный "народный автомобиль" в изрядно запущенный парк. Приплюснутый армейский джип, встречает нас сразу за воротами, укрепленный на нем пулемет дружески следит за нашим авто, или мне это кажется? Глаза человека за пулеметом скрыты темными очками - и взгляд у него, как у тех камер, что у ворот. Безразлично-угрожающий. Гостеприимная встреча, однако.

Любопытно, чей это особняк в этом мире? Дом в глубине парка похож на рыцарский замок - основательная, почти квадратная постройка с двумя выступающими башенками. Окна высокие и узкие, будто вытянутые вверх бойницы, удивленно глядят на меня. Кажется, этот дом не ожидал встречи со мной.

Накатывает... Я уже знаю, что это за место и пусть двое парней одеты не в камуфляж, а в джинсовки, пусть внутри здания хватает длинноволосых и пестро одетых людей, но это ощущение раз встретив уже не забыть и не спутать. Ощущение, осажденной крепости, штаба: и дело не в том, что у многих на плечах висят автоматы, просто я помню эту атмосферу.

Высокий человек идет нам навстречу - сердце замирает, мне кажется, что это Ив, тот... Готовящийся принять свой последний бой. Моргаю, и морок исчезает, узнаю Марка - он что-то говорит нам, но я его не слышу. Сердце сжимает ощущение приближающейся катастрофы. Меня тянут за руку, появляются еще какие-то люди... Они похожи, как близнецы - их роднит общая печать усталости на лицах. Это я давно подметила - усталость делает людей одинаковыми. Или это так кажется самим усталым людям? Когда-то я была одной из них. А сейчас? Сейчас уже нет. Решение Артура привезти меня с собой не одобряют, но...

- Я решил, - очередной раз отрезает он.

И в этот раз его ответ принимают.

- Посиди здесь, - командует Арт уже мне и исчезает куда-то.

Я остаюсь одна в комнате. Раньше здесь, похоже, была библиотека. Только стеллажи книг кто-то демонтировал, оставив голые стены, а вот легкий диванчик, старый глобус и конторку в углу не тронули. Зачем-то тру носком след от ковра на паркете. Машинально листаю книжку, забытую на столике, - почти антиквариат - роскошно изданный тридцать лет назад фотоальбом "Музеи Нордвига". Любопытно.

***

Насчет "Арсеналки" я мог бы и сам догадаться. Хотя, кто ж знал, что здесь все будет так похоже? Бар в стиле "милитари" оказывается на том же месте, на котором я его видел в той первой (или второй?) реальности, когда Пит вытаскивал меня из участка.

Несколько минут стою возле дверей бара, провожая взглядом уплывающий в сумерки "Конвой" Мартина. Мысли шевелятся лениво и устало:

"Пит - "П", "П" - Пит? Неужели? Хотя вполне может и сойтись."

Не удивлюсь, если существует какой-то закон перехода. Или может быть миры плотно стянуты "ниточками" между людьми, судьбами, как крылья старинного биплана с вывески бара? Недаром же встречаются постоянно на моей дороги некоторые люди. Да хоть тот же Тигерин чертов! Я тяжело вздыхаю, на миг задумавшись о том, что могу идти прямиком в ловушку... Но все же толкаю тяжелую дверь.

Тяжесть оружия в карманах придает уверенности. Ну а еще, мне почему-то захотелось увидеть Пита, пусть и незнакомого, здешнего, но... Успевшего очередной раз спасти мне жизнь.

Привыкая к обстановке, оглядываюсь, невольно пытаясь найти знакомую фигуру Пита. Вдруг он меня уже ожидает тут?

"А если не он, а другие?" - кажется, я становлюсь параноиком, нельзя же постоянно бояться.

Выбирая место - подходящий стол напротив двери, присаживаюсь. Стол ощущается тяжелым - настоящий такой, дубовый похоже. В прошлый раз интерьер этого бара я не очень успел разглядеть, зато сейчас время есть. До встречи еще с полчаса, можно потаращиться, а заодно подумать, что буду врать. Ухмылка кривит губы и я ощущаю ее: неприятный такой, неестественный оскал загнанного в угол крысенка. Хочется надеяться, что улыбнул меня декор помещения: зелено-коричневые камуфляжные тона, куски маскировочной сетки вместо занавесок между залами. Все те же бессменные визоры без звука и негромкая музыка из колонок - сюр. Понимаю Пита - тут забавно. Даже стены из необработанного плитняка похожи на крепостные. Шарю глазами вокруг, разглядывая витрины с оружием. Имитации конечно, но выглядят весьма натуралистично. Возле моего столика оказывается старая винтовка. С такими лет сто назад пионеры западного архипелага дрались против дикарей-аборигенов.

А рядом, - мистика, - макет моего Добермана. Набор пионера, в общем, винтовка и револьвер. Револьвер как раз им был нужен барах соратников убивать.

"Или добивать раненых врагов", - мысли приходят самые милосердные.

На девушке, которая принимает заказ короткие камуфляжные шортики...

"А ноги длиннющие!" - отвести взгляд от круглых коленок не так просто.

...и болотного цвета майка, туго обтягивающая знатные полушария. Насколько могу судить, лифчиком там и не пахнет. В декольте ныряет цепочка с медальоном стилизованным под армейский жетон. "Милитари" однако.

"Поглядел бы я на эту красотку среди руин", - думаю мрачно, потому что на самом деле хотелось бы глянуть эту красотку в другой обстановке.

В самом деле, что со мной? Или прав был тот парень, биолог, который утверждал, что человек - это большое животное и на грани жизни у него включается механизм защиты рода, то есть желание размножаться?

Заказываю себе кружку пива, соленые орешки и жду своего таинственного собеседника. Жду, стараясь держать правую руку поближе к карману, мало ли. В баре пока немноголюдно и меня это устраивает - все на виду.

- Рад тебя видеть! Живым! - раздается над ухом.

Как я не всматривался - все равно зевнул. Как же он подошел? Это Пит, даже не глядя на него, узнаю. Спиной что ли?

- Я тоже рад, что жив. Спасибо, кстати, - стараюсь говорить спокойно.

Пит тяжело опускается передо мной. Как обычно в черном, как всегда с усмешкой и совсем не хочется глядеть ему в глаза и лгать.

- Не за что, выбирался-то из того гадюшника сам, - Пит замолкает, ожидая, когда подскочившая девочка разгрузит перед ним поднос.

Даже не знаю, что думать - значит там, в бане, я не ошибся. Очередное совпадение, очередной человек-ниточка. И очередной раз я не знаю, что делать.

Похоже, он тут постоянный клиент, потому что как он делал заказ, я не видел, а поднос нагружен, что называется "с верхом". Не зная о чем говорить, молча пью пиво и наблюдаю, как Пит с остервенением пожирает сосиски. Залив порцию сосисок кружкой пива, он вздыхает довольно и, извлекая из пластикового пенала зубочистку, интересуется:

- Ничего рассказать не хочешь?

Эх, знать бы кто мой дубль этому парню, как себя вести, да хотя бы что их тут связывает. Но я не знаю ничего. Проклиная себя за глупость, отвечаю:

- Да нет, а ты?

Пит ухмыляется, знакомо так, одобрительно:

- Я тоже нет, Мельник, но как ты понимаешь, хотелось бы знать, ты своим что растрепал?

- Правду, конечно, - отвечаю я.

Он внимательно смотрит на меня и молчит. Добавляю, чтобы его успокоить:

- Я не говорил, что узнал тебя.

"Вот сейчас вытащит ствол и уберет свидетеля", - глупая мысль, конечно, нужно было бы, он просто добил бы меня там, но глупые мысли тем характерны, что приходят в самый неподходящий момент.

Пит ковыряет в зубах и кивает в такт каким-то своим мыслям. А потом заявляет:

- Сам понимаешь, Мельник, бизнес пока прикрываем, своим скажешь, что... - он задумался, - ...что у нас усиление, внутреннее расследование и прочее. Короче шумно и стволов пока не будет.

Я киваю в так его словам с умным видом, будто понимаю о чем речь.

- Свои проценты-то уже потратил? Или копишь? - ухмыляется он.

Неопределенно пожимаю плечами. Он делает быстрое движение и хлопает меня по плечу.

- Твою девку видел случайно, когда она на паром грузилась, и скажу одно, зря ты с ней не уехал. Здесь скоро будет очень жарко.

- Ты меня хотел видеть, чтобы предупредить? - уточняю я.

- Что-то вроде, - ухмыляется Пит, - а еще я хотел спросить Мельник...

Он глядит на меня выжидающе, улыбка сползает с лица:

- Кто ты, Мельник? И куда дел настоящего?

Мир зависает в паузе. Что мне сказать Питу? Попытаться объяснить про реальности и все такое... Вместо этого неожиданно бухаю:

- Считай, что мы поменялись местами. Мы братья.

И сам обалдеваю не меньше Пита, который на миг потерял свою привычную ухмылку.

- Не знал, что у Мельника есть брат, - похоже, он продолжает что-то ждать от меня.

А я не знаю, что врать дальше, сейчас жалею, что даже в детстве не разделял бабушкиного увлечения визорсериалами. Так с какого тогда, меня понесло?

"Сейчас доиграюсь", - понимание этого факта не добавляет оптимизма.

- Мы тоже, - говорю, стараясь держаться уверенно, - долго не знали.

По Питу заметно, как он пытается разложить что-то неизвестное мне по каким-то своим полочкам. Потом он мрачно спрашивает:

- Кто ты и почему, конечно, не скажешь?

"Даже если б сказал, кто ж мне поверит?" - думаю мрачно.

А говорю совсем другое:

- Я Мельник, правда, халтурный, вон как быстро раскусил.

Пит хмыкает в ответ и допивает кружку пива одним огромным глотком и сообщает доверительно:

- Непохож ты на братца, морда одна, а в остальном мало общего.

- Так бросается в глаза? - интересуюсь я, тоже делая глоток пива, только вкуса напитка уже не замечаю.

- Бросается, - твердо сообщает мне Пит, - братец твой вечно юлил, вихлял, как лиса прям... А в тебе Змея видно издали, даже без тату обратил бы внимание.

Молча смотрю на него не въезжая в этот монолог.

- Сельва, она на всю жизнь метит, брат, - сообщает Пит.

Сельва? Змеи? Тату? О чем это он? И как себя вести?

- Плохо, - сообщаю Питу правду, - мне нужно быть похожим на него, впрочем выбора все равно нет.

- Готов? - глаза Пита вновь становятся знакомыми - холодный, цепкий взгляд стрелка.

- К чему? - отвечаю вопросом на вопрос, а в голове начинает шуметь, как же трудно разговаривать, не понимая о чем идет речь. Будто по минному полю идешь, шаг в сторону и...

- Брат твой жив? - губы Пита кривит хищная усмешка.

Хороший вопрос, знать бы, где он теперь "мой брат".

- Надеюсь, что жив, но не знаю где он сейчас, - когда не нужно врать слова выходят более весомыми.

- Ясно, - кивает Пит головой, - смылся наш Мельник и деньги прихватил, то-то я гляжу, ты про них даже не знаешь.

- Какие деньги? - во рту у меня пересыхает, похоже, с деньгами, которые забрала Санни, тоже не все гладко.

- Забудь, - мрачно говорит Пит, - хотя...

Он внимательно смотрит на меня. И спрашивает:

- Скажи честно, зачем ты влез в это и кто у тебя за спиной.

- У меня здесь дело одно осталось - не вру абсолютно, - помощи не прошу, сам справлюсь. А за спиной... Даже крыльев нет, - стараюсь пошутить.

Но Пит в этот раз не улыбается. Он думает о чем-то, а потом спрашивает слегка хрипло:

- А как тебя звали, там?

- Артур, - выпаливаю первое попавшееся имя.

Пит внимательно смотрит мне в глаза:

- Я не о том, я о том как тебя наши звали, - выделяет он голосом слово "наши".

"Вот я и засыпался", - понимаю я, не зная, что от меня хотят.

Молчу глупо. Но Пит истолковывает это по своему.

- Я Волк, - сообщает он мне и протягивает руку.

- Студент, - меня озаряет, потому я жму руку так, как показывал мне Пит.

Другой Пит из моего мира. Странное рукопожатие, когда сжимают не ладонь, а запястье. Похоже, это срабатывает как надо, потому что Пит глядит на часы и уточняет:

- Ты значит вне игр?

- Напрочь, - отвечаю я, - у нас общего только морда похожа, а еще...

- Давно здесь? - следует новый вопрос.

- Третий день, - не вижу смысла врать в этом, даже лучше быть честным, мало ли чего тут творил мой дубль.

- Зачем? - коротко спрашивает он, потом уточняет:

- Раз братец твой смылся, зачем тебе влезать в его шкуру?

- Он мою девушку втравил во что-то, - решаюсь я.

- Рыжая? - схватывает Пит на лету.

В надежде, получить поддержку в этом мире, я киваю. Уже представляя, как Пит скажет знакомо: "Какие проблемы, Студент? Сейчас Шипа разбудим, и мир вздрогнет".

- Да, - отвечаю я.

- Ясно. Дурак ты, Студент, - просто говорит Пит.

- Почему? - растеряно спрашиваю, прежде чем, соображаю, что нужно было бы промолчать.

- По многим причинам, - твердо цедит слова Пит, как будто камни бросает в темную воду пруда, - первая из которых то, что она подстилка сынка местного криминального авторитета, и не тер ее только ленивый, твоего братца включая.

Кровь приливает к щекам, пусть я понимаю, что он это говорит о другой Каролине, но... Не краснеть и не злиться не выходит.

- Плевать, - задохнувшись, говорю я.

- Вторая, такие богатенькие шалавки скорее по рукам пойдут, но не захотят изменить свою жизнь. Клубы-клубы, пати-пати, ебля-ебля, - злобно напел он.

- Плевать, - твердо говорю я.

- Тогда третья, - Пит смотрит на меня твердым взглядом убийцы, - через полчаса, и она и ее трахаль перестанут существовать и этого никому не изменить.

- Бомба? - нервно сглотнув, спрашиваю я.

- Нет, не бомба, - качает головой Пит, подымаясь из-за стола, - впрочем, может твоя и уцелеет... Если повезет. Ладно, бывай Студент, удачи тебе.

- И тебе удачи, Волк.

Провожаю взглядом рослую фигуру.

"Что же делать?" - банальный и тупой вопрос, а для ответа на него у меня нет времени.

Стараюсь подавить нарастающую внутри панику. Полчаса! Что делать? Как мне за полчаса найти Каролину? Да и куда я успею добраться за полчаса? То, что Пит не шутит это ясно, но... Догнать, под угрозой оружия...

"Перестань, идиот", - обрываю сам себя.

"Не бомба... Тогда что?" - торопливо перебираю варианты.

Снайпер, еще одна группа убийц... Если не бомба то, что? Что?! Чертов Пит со своими загадками!

Мысли путаются и скачут. Заставить себя успокоиться, не выходит. Беру в баре пачку сигарет и выхожу на улицу. Торопливо закуриваю. Замечаю, как дрожат у меня руки. Глоток дыма, еще один...

"Думай, Мика, если не бомба, то что?" - откуда-то из памяти вылезает картинка - осыпающаяся стена, "Ирокез"... Слепящая вспышка, грохот.

Я не сразу соображаю что грохот и вспышки это начинающаяся гроза - доходит лишь когда на землю обрушивается мгновенно начавшийся ливень.

"Что делать?" - а что можно сделать за полчаса? Ведь я даже не знаю, где они.

Я идиот! Какая разница, бомба, снайпер... Они в опасности и цель не Каролина, а Арт!

"...впрочем, может твоя и уцелеет... Если повезет..."

Холодные струйки дождя затекают за воротник, попадают в глаза, заставляя обратить на себя внимание. Прячусь под козырек какого-то подъезда и торопливо достаю мобильник.

"А если он выключил телефон?" - колотится ужас в виски.

Раздается гудок, а потом короткие гудки. Хорошо представляю, как звенит звонок, и Артур выключает фон.

"Тигерин, козел, не выключи мобильник! Только не выключи!" - руки трясутся, пока я набиваю СМС.

"Бомба!!! Это всерьез! Позвони у нас только 15 мин. Мика."

СМС уходит. Я держу мобильник в руке и гляжу на экранчик, где часы отсчитывают время - две минуты, три, четыре... Если через минуту не придет ответ, позвоню сам.

"А если Арт отрубил связь?" - это самый страшный вопрос.

Если Арт отключил связь, то остается лишь надеяться... Ну что ж, тянусь к кнопке быстрого набора, но в этот момент телефон в моей руке колотит дрожью вибросигнала.

- Да? - кажется, никогда еще не был так рад звонку.

- Арт, немедленно убирайтесь оттуда! - кричу я в трубку.

- А это ты, колобок? - в голосе Артура слышится усталость и отстраненность, - извини парень, не до тебя сейчас.

- Каролина с тобой? - перебиваю его и вновь ору:

- Убирайтесь оттуда!

Видимо что-то в моем голосе заставляет его ответить.

- Каролина со мной, но...

- Артур, слушай меня. Вы где? - и не давая ему ответить говорю - Уходите оттуда немедленно через несколько минут вас начнут убивать!

- Бомба? - хмыкает Арт.

- Не знаю я! - кричу в трубку, - Но это верная информация!

- Откуда? - следует короткий вопрос.

- Из верных источников! - меня бесит его неторопливость, - Все потом Артур, я возле Арсеналки, можешь меня ловить, пытать, делай что хочешь, только убери оттуда Каролинку!!!

- Откуда отсюда?! - похоже Арт тоже взрывается, во всяком случае кричит громко - Ты даже не знаешь где мы! Прекращай играть в идиотские игры, Колобок!

"Бесполезно", - понимаю я, - "он не верит ни одному моему слову..."

Тихо говорю в трубку:

- Арт, уведи Каролину, слышишь? Мне плевать на все, но я не хочу ее терять, убери ее как можно дальше от себя.

- Цель я? - интересуется Тигерин и мне, снова чудится ирония в его голосе.

- Цель ты и те, с кем ты сейчас!

Понимая, что идиотский разговор затягивается я коротко повторяю:

- Спаси Каролину! - и добавляю с наивной весомостью, - Информация с самого верха, вас сейчас уничтожат!

Первым вешаю трубку. Сейчас от меня уже ничего не зависит. Гляжу на меняющиеся цифры... Арт мне не звонит... До времени назначенным Питом всего десять минут.

Не выдержав, снова набираю номер.

- Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее, - четко отвечает уверенным женским голосом робот.

Все. Выхожу под продолжающийся дождь и возвращаюсь к "Арсеналке" сейчас мне нужен визор и выпуск новостей. Дождь на губах кажется солоноватым.

***

Дверь в библиотеку приоткрыта. Если честно, то специально и мной. Ничего не могу поделать - любопытство. Впрочем, ничего интересного заметить не удается. Там, где сейчас Арт, все двери закрыты. Вот интересно, откуда я так твердо знаю, что у Арта сейчас военный совет? Конечно, нетрудно догадаться, если по дому деловито слоняются вооруженные люди, а дым стоит коромыслом. Причем в прямом смысле - в холле постоянно кто-то курит. Я не очень понимаю, что происходит - ясно одно, дом набит под завязку вооруженными людьми, и...

"Здесь начинается война", - это ощущение становилось все отчетливее и ярче.

Недаром предчувствие было - нехорошее предчувствие, рождающее панику в душе. Пытаясь отвлечься, нахожу в альбоме художественный музей Нордвига. Приятный сюрприз - статью, оказывается, писал профессор Фредерик Роддрик. Почти вся она посвящена работам ЛеМюлье, фотографий естественно в альбоме нет, зато есть несколько репродукций картин - попыток скопировать самого загадочного художника. В том числе "Странник" и "Рыбачка". Бесполезное занятие, это как попытаться изобразить черно-белой графикой сочную зелень или синюю глубину моря. Очередной раз задумываясь о ЛеМюлье ощущаю приятное успокоение, как приятно вспомнить, что-то чем всерьез жила когда. Ого... А этой картины я не видела никогда. На репродукции виден силуэт Королевского моста, затянутый синей дымкой, желтые пятнышки домов на набережной. Пытаюсь представить, как это могло выглядеть в оригинале - клубящийся туман, движение волн, игра бликов на волнах... "Неизвестный ранее ЛеМюлье", - пишет Роддрик.

"Интересно, в моем мире остались еще неизвестные картины?" - отстраненно думаю я, ловя себя на мысли, что уже путаюсь, какой мир считать своим.

Я неторопливо листаю альбом дальше, когда мое внимание, отвлекает резкое Артовское:

- Каролина, идем! - жаль, это спугивает важную мысль, которую я никак не могу ухватить.

Грустно гляжу на Арта.

- Быстрее! - торопит он меня.

С альбомом расставаться не хочется, ощущая себя минимум идиоткой засовываю тяжеленный том под мышку, и плетусь вслед за Артом на лужайку.

Перед домом людно, похоже, Тигерин всех выгнал на свежий воздух. Прошел дождь, и в траве у меня мгновенно промокают ноги. Народ о чем-то гомонит, на Арта наседают сразу два солидных дядьки похожих на директоров банка. Ой, а ведь точно! Господин Туве, был директором Центробанка, бывал у нас на приемах...

Прыгаю и лечу лицом в мокрую траву, еще не понимая, что происходит, откатываюсь к машине припаркованной поодаль - над головой кто-то палит длинными очередями из автомата. Вот дурак, кто ж так из автомата бьет? Кричат... Я сжавшись жду противного звука - если нас накроют из миномета, то... Но ничего не происходит. Крепкие руки поднимают меня с Земли. Близко-близко вижу глаза Арта, а за его плечом видно, как горит дом. В одном из окон бьется пламя.

- Что это было? - кто-то спрашивает у меня над ухом.

- ПТУР, я, кажется, слышала звук пуска, - машинально отвечаю я, - они где-то рядом.

И только по ощущению того, что на меня пристально смотрит несколько глаз, понимаю, что, похоже, ляпнула что-то лишнее.

- Это и был твой информатор? - спрашивает Туве Артура.

- Нет, - коротко отвечает Арт.

Где-то тяжело ухает. Мне неприятно на открытом воздухе, тут мы как мишени. Я тяну Арта за рукав и тихонько шепчу:

- Здесь есть подвал?

Он кивает и начинает шевелить людей. Тупо разглядывая суету вокруг пытаясь вспомнить, что же я забыла - вспоминаю:

"Альбом!"

Бросаюсь за ним, задевая кого-то плечами, хватаю и прижимаю к себе. Ощущаю, что вместе с надежной тяжестью фолианта возвращается какое-то подобие спокойствие.

Я ощущаю себя островом посреди штормового океана. Вокруг суета: бегают вооруженные люди, кто-то кричит в мегафон требуя сдать все мобильные телефоны. Чувства дежавю нет, хотя и странно уж очень знакома мне эта картина - эвакуация штаба после прорыва десанта противника. Один в один.

Нервно перебирая пальцами по коже переплета, стараюсь не потерять из виду Арта. Пару раз мы встречаемся с ним глазами, видимо, он тоже поглядывает, чтобы я не затерялась в людском водовороте.

- Поехали, Каролина, - Арт осторожно тянет меня за локоть и я, как послушная девочка иду за ним. Дежавю.

Еще крепче сжимаю дурацкий альбом, стискиваю так, чтобы пальцам стало больно.

- Подожди секунду, - командует мне Арт и я жду, пока он что-то упорно доказывает двум суровым типами у дверей.

Они говорят негромко и я слышу только упрямое Артуркино "сам поеду" и что-то вроде "не надо светиться", которым его пытаются остановить. Конечно остановить у них не очень выходит и они молча плетутся с нами.

Арт снова тащит меня в машину. Складывается ощущение, что за эти дни я все время провожу в автомобилях катаясь туда-сюда с перерывами на попытки не стать жертвой обстоятельств. Меня вновь потряхивает, хочется забиться в какой-нибудь темный угол с теплым одеялом и уснуть. Надолго. И не думать, и не бояться. Но мои мечты так легко сбывавшиеся в детстве, однажды взбунтовались и похоже уже навсегда. Поэтому я покорно залезаю обратно в несчастную "бешку", краем глаза замечая, что мрачные типы раздраженно запихиваются в точно такое же авто рядом. Арт плюхается за руль, раздраженно бросает на соседнее сиденье громадную пародию на мобильный телефон. Эта игрушка мне знакома - рация. Не успеваю обдумать зачем нам эта штука, как мы срываемся с места - рывком с визгом покрышек. Сумасшедший день.

- Куда мы едем? - устало спрашиваю я, скорее просто так, чтобы не молчать, на ответ особенно не рассчитываю и оказываюсь права.

- Потом объясню, - мрачно бурчит Арт и резко тормозит.

Мимо проносится "беха" с мрачными типами, точная копия нашей, а Арт достает мобильник.

"Ох ты, мы оказывается забыли позвонить", - иронично думаю я, но разговор заставляет меня вздрогнуть и навострить уши.

- Мика? - спрашивает Арт у трубки.

И тут же мрачно хмыкает:

- Что значит кто? Не узнал... Колобок? - и неожиданно добавляет веско и искренне, - Спасибо... Да... Было... С ней все в порядке... Да, со мной.

И после паузы:

- Долго говорить нельзя. Нам надо встретиться... А потом никак? Ладно, - Арт протягивает мне трубку, - тебя.

- Мика? - радостно выдыхаю, - Как ты?

- Ты как? - отзывается трубка.

Голос на той стороне звучит устало, почти равнодушно. А у меня начинает колотиться сердце, оказывается, я безумно соскучилась.

- Так как ты? - теперь в его голосе чувствуется тревога.

Торопливо отвечаю:

- Со мной все хорошо.

А еще мне хочется ему сказать что-то эдакое... Грандиозное, но слова словно застревают, я только и могу выдавить из себя:

- Арту можно доверять. Мик, он все знает. И, кажется, может помочь.

Мика странно хмыкает в трубку, почему-то от этой ухмылки мне становится неприятно. А потом буркает мне:

--Ладно... Передай трубку... Благодетелю.

Передаю трубку Артуру, только сейчас понимаю, что все это время он не сводил с меня задумчивый взгляд.

- Тебя, - зачем-то говорю я.

Он кивает, принимая телефон. Слушает что-то, потом отвечает тем самым тоном которым разговаривал со своими людьми - вроде бы не резко, но не оставляя шанса возразить:

- Нет, там не надо... И бармен запомнить может, и... Выйдешь и мы тебя подберем.

Чуть более резко:

- Какие гарантии? Тебе тут что... Визор?

Пауза и коротко:

- Да... Выходи, подберем тебя у перекрестка. Через десять минут. Хорошо. Все.

Арт трогается с места.

Пока мы несемся подворотнями и переулками успевает стемнеть, а дождь вновь принимается за свое. Едва не засыпаю под странную колыбельную из монотонной песни двигателя, бэк-вокала дождя да ритмичных щелчков кастаньет-щеток... Но жуткий хрип радио: "Видели объект!!! Все чисто!" - приводит меня в чувство.

Улица по которой мы едем плохо освещена, я старательно вглядываюсь в размытый дождем сумрак за окном авто. Мелькает вход в бар освещенный призрачным неоновым светом. Вот и перекресток впереди - ритмично моргает желтым глазом светофор. В это время движения почти нет. Проезжаем немного дальше, Арт притормаживает и вполголоса ругается. Впрочем, почти сразу же я вижу как из теней возникает кто-то, открывает дверь и плюхается рядом со мной на заднее сиденье. Мика. И я чертовски рада его видеть.

- Ну здравствуй, Колобок! - первым здоровается Арт.

Мика молчит, а я ухом ощущаю его взгляд. Но смотрю в затылок Арту. Тот сосредоточенно разгоняет машину. Чего я собственно психую? Я же скучала по Мике...

- Как ты, Каролина? - простой вопрос заставляет сердце заколотиться.

Я соскучилась, но как найти нужные и правильные слова?

- Я в порядке, - мне самой мои слова кажутся сухими, ненужными, будто от чужого человека отмахиваюсь.

Да что это со мной? Сделав усилие, поворачиваю лицо, пытаясь в сумраке салона разглядеть Мику. Глаза... Тревожные, грустные, усталые... Родные.

Арт резко, со скрипом тормозов сворачивает и сила инерции плавно толкает меня к Мике. Утыкаюсь лицом в мокрую грубость джинсы - от ткани пахнет дождем и табачным дымом, а еще чем-то неуловимым... Фруктовым. Совсем не Микин запах. Ощущаю Микину ладонь на волосах. Он успокаивающе гладит меня, от этой ласки хочется заурчать и заплакать одновременно. Я еще крепче прижимаюсь к нему.

"Мика же терпеть не может джинсу", - несвоевременная до нелепости мыслишка.

- Обниматься будем чуть позже, - меня возвращает к реальности спокойный голос Артура.

Спокойный, как обычно, но за щитом спокойствия чудится мне что-то неприятное. Непохожее, неподходящее для этого Арта. Кажется, не только мне - чувствую, как напрягается тело Мики.

- По команде Артура Тигерина? - Мика говорит вроде бы мирно, но неприкрытую иронию вопроса невозможно не заметить.

- Можно и без команды, - Арт непробиваем, - но чуть позже.

- А сейчас чем займемся? - в тон ему серьезен и Мика.

- Сейчас ты мне отдашь мобильный телефон, - ловлю в зеркальце ухмылку Артура.

- А если не отдам? - с вызовом спрашивает Мика.

- То окажешься дураком, - равнодушно парирует Арт.

- Это почему же? - Мика сама язвительность.

Физически ощущаю в воздухе неприязнь и напряжение. Да что это с ними?

- Потому что, Колобок, - тихо говорит Артур.

- Потому что, что? - занудствует Мика.

Артур вздыхает и монотонно сообщает:

- Потому что местоположение даже отключенного мобильного телефона вычисляется с точностью до десятка метров, потому что твои друзья могут иметь контакты позволяющие отследить его, потому что "схрон" куда я везу вас обниматься нежелательно светить, потому что...

Писк мобильника Мики прерывает этот монолог.

- Эй, ты что делаешь? - тревожится Арт.

- Симку сжигаю, - сообщает Мика.

- Колобок, тебя все-таки серьезно ударили по голове, - мне очень хочется стукнуть Арта по голове тяжелым фотоальбомом, сноба дурацкого, непонимающего, что с Микой так нельзя.

- Три пин-кода, десять пук-кодов, - продолжает иронизировать Артур, - будь проще достань симку и прокуси ее, неужто в тюряге не научился?

- Не довелось, - отрезает Мика.

И в авто повисает тишина. Когда Мика открывает окно, что бы выбросить симку и мобильник, капельки дождя освежают мне лицо.

- Не закрывай, - тихонько прошу я.

Это оказывается последние слова в авто. Едем еще долго, но все это молча. Тревожное молчание изредка прерываемое придушенными хрипами рации и ритмичными щелчками щеток.

"Схрон" куда нас привозит Арт оказывается облезлой квартиркой затерянной среди узких улочек в старом городе. Машину мы оставляем в квартале от места. Но на этом наше путешествие еще не оканчивается. Зайдя в одно из неприметных парадных, мы идем не наверх, а вниз - через подвал. Прогулка в подземелье с трубами - и мы то ли в соседнем доме, то ли через дорогу. Мой топографический кретинизм помноженный на усталость сегодня особенно силен и определить где мы находимся не получается. Тем более что за окном ночь и ливень хлещет в стекло не переставая. А мне хочется двух вещей есть и спать. Долго... Можно всю жизнь.

Облезлый диван, полированный журнальный столик, на нем пепельница - дежавю. Двое парней мрачно курят напротив друг друга, а я грызу засохшее печенье, запивая все это мерзким растворимым кофе. В квартире еды не оказалось катастрофически, а требовать чего-то с двух уставших не меньше моего парней, было бы свинством. Поэтому глотая обжигающе горячую дрянь, напоминающую цикориевый армейский эрзац я молча слушаю, вялую перепалку.

- Если ты действительно все знаешь, Артур, то понимаешь, что как информатор я для тебя практически бесполезен, - Мика закуривает очередную сигарету и откидывается на диван, который при этом жалобно скрипит, - мне не доверяет никто.

- Возможно и так... - Арт подвигает Мике пепельницу с рекламной наклейкой Нордвиг Авиа, - но откуда ты узнал про ПТУР?

- Какой ПТУР? - искренне удивляется Мика.

Арт задумчиво смотрит на него, выпуская аккуратные колечки дыма:

- Тот которым нас бы накрыли, если б не ты.

- Значит, ракетой шарахнули, - устало удивляется Мика, - однако, жизнь у вас тут.

- А у вас там, значит иная? - интересуется Артур.

Мика вопросительно глядит на меня.

- Арт знает все, Мика, я рассказала, - говорю я.

- Поверил? - интересуется то ли у меня, то ли у Арта Мика.

Я пожимаю плечами, а Арт интересуется у Мики:

- А ты бы поверил?

Теперь уже Мика равнодушно пожимает плечами. Помолчав, Арт повторяет вопрос:

- Так откуда ты знал о покушении?

- Предупредил... Один парень.

- Из ваших? - напрягается Арт.

- Не знаю, - мрачно откликается Мика и предлагает:

- Если у нас есть время, давай расскажу подробно, сам будешь думать, что и как?

- Времени у нас мало, но рассказывай, - кивает головой Арт.

- Ну значит, так... Начну с того, места как пришел в себя в твоей лечильне, мрачно начинает Мика.

***

В который уже раз за эти три дня мне приходится "рассказывать все"? Становлюсь отменным рассказчиком.

"И вруном", - добавляю мысленно.

Но тут выбора у меня нет, ни Каролинке, ни этому лощеному типу не стоит знать некоторые подробности. Но в целом стараюсь излагать события четко, понимая, что любая мелочь может оказаться для живущего в этом мире Артура ключом к чему-то важному. Понимаю, что поступил верно, когда упоминаю про страшную смерть неизвестного Антиквара и карту найденную рядом с ним. По граду уточняющих вопросов понимаю, что Арту это кажется весьма важным, но добавить к сказанному мне нечего.

Гляжу, как засуетился Тигерин, доставая откуда-то из шкафа одну из тех игрушек, которые я только в витринах и видел. Пока он возится с "книжкой" микрокомпьютера, распутывая какие-то проводки и рассовывая их по розеткам в комнате, я пытаюсь перехватить взгляд Каролины, но это мне не удается. Забравшись с ногами в кресло Каролина листает здоровенный фолиант, и кажется не желает видеть ничего вокруг. За эти три дня она побледнела, осунулась...

"Кто знает, что пришлось пережить ей за это время?" - мне даже думать не хочется, что могли учинить звери подобные тем, из сауны.

Да и Артур этот, если всюду таскает ее с собой...

"Каролинка безумно красива, а чем платят красивые девушки в мире, где жизнь стоит не дороже пистолетного патрона?" - сердце сдавливает от тоски и... ревности.

Четко представилось - Каролина и этот самодовольный крепыш. Вспотела ладонь - всего три движения: выхватить "Ауринко" из кармана, щелкнуть предохранителем, а с трех метров я не смажу!

С трудом отвожу взгляд от аккуратно стриженного затылка Тигерина, слишком сильно искушение, вот только... Не зря он даже не озаботился отобрать у меня оружие - понимает, что я в углу, что на Соергартене человеку из другого мира не продержаться.

"А ведь это означает, что Артур верит нам? Все точно - верит потому и не боится, что я палач мафии. Понимает он единственная надежда для меня, а я пойду на все ради Каролинки".

"А может Каролинка пошла на все, чтобы вытащить тебя?" - этот вопрос снова делает больно.

Сверлю взглядом светлый завиток на Каролинкином виске.