Глава 7

ПРО ОБЕСКУРАЖИВАЮЩИЕ ИТОГИ ВСТРЕЧИ С МЕЙСТЕРОМ

Через некоторое время Озриэлю стало чуть лучше. Он даже смог спустить ноги на пол и съел пару ложек супа, но снимать одеяла отказался, так и сидел, закутавшись в них.

– Озриэль, это глупо, – увещевала я. – Ручаюсь, тебе в них жарко и жутко неудобно, а пользы никакой.

Он ничего не отвечал и упрямо подтягивал их повыше. Даже сейчас он мучительно стеснялся предстать перед нами… передо мной «не в форме», как деликатно выразился Магнус.

Эмилия шевельнулась:

– Пока мисс «у-меня-большое-сердце-спрятанное-слишком-глубоко-чтобы-его-разглядеть» не вернулась, предлагаю обсудить, как помочь Индрику.

– Как обезвредить Марсия, хочешь сказать?

Подруга решительно кивнула.

– Одно напрямую связано с другим.

– Пока мы сидим здесь – никак, – кисло заметил Магнус.

– Ты не сидишь, – возразила я, – но они об этом не знают. Поэтому сейчас ты наше тайное оружие.

– Но что я могу?

– Зелье… – раздался слабый голос.

Мадам и Эмилия тут же бросились к Озриэлю. Тот попытался подняться на ноги, но они мягко его удержали и усадили обратно.

– Какое зелье?

– То, что ты… использовала…

– Для побега?

– Да…

– А это мысль, – поддержал Магнус, – оно ведь действует против чугуна, верно?

– Оно растворяет чугун. Предлагаешь лишить Марсия рук?

Паук выдержал паузу и только потом нехотя сделал отрицательный жест.

– Признаюсь, я так зла на него, что готова оторвать не только руки, но и голову!

– Эмилия!

– Ну, ладно-ладно, я бы никогда этого не сделала, даже будь у меня возможность. К тому же это не поможет Индрику.

Я задумчиво прошлась по камере взад-вперед, заложив руки за спину.

– В нашу первую встречу Марсий наградил одного из своих людей чугунной головой… – Эмилия поежилась, а мадам Гортензия тихонько воскликнула: «Какой ужас!» – Тогда все закончилось благополучно, – продолжила я, расхаживая и додумывая мысль, – вмешался придворный маг, и пострадавшего удалось излечить.

– Предлагаешь обратиться к магу? – засомневалась мадам. – Не думаю, что он возьмет на себя такую ответственность…

Я резко остановилась и уставилась на нее, ошеломленная пришедшей в голову идеей.

– Марсий притворяется!

– Притворяется, что умеет обращать все в чугун? Ты знаешь, Ливи, обычно я на твоей стороне, но все мы видели и не раз, как…

– Да нет, – перебила я Магнуса, – он делает вид, что не может исправить последствия сам!

– А он может?

– Уверена, что да.

– С чего ты взяла?

Я щелкнула ногтем по решетке.

– Во время нашей встречи в тронном зале он сотворил буквально из воздуха клетку, – уточнять, что он посадил в нее меня, не стала, – а потом так же легко избавился от нее. Чувствую, он управляется со своим даром лучше, чем хочет показать.

– А после смерти отца дар возрос, – поддержала Эмилия.

– Да, все мы видели незабываемую сцену в Шаказавре, – передернулась мадам и обхватила себя за плечи.

– Но зачем ему это?

Я пожала плечами:

– Не хочет, чтобы остальные знали, насколько он могуществен. Козырь в рукаве, как и у мадам Лилит. Еще, как вариант, он скрывал это во время учебы в Академии, чтобы лишний раз досадить отцу – тому приходилось всякий раз вызывать мага, чтобы исправить последствия. Поднималась шумиха и прочее.

– Склоняюсь ко второй версии.

Эмилия помолчала и устало потерла лоб.

– Даже если предположение верно, мы возвращаемся в исходную точку: как это поможет Индрику? Не думаю, что можно просто подойти к Марсию и попросить его отозвать чары.

Я вздохнула:

– Пока не знаю. Разве что предложить что-то взамен.

Наступила тишина, потому что все понимали: предложить нам решительно нечего.

– Тот документ, – нарушила молчание мадам. – Что в нем, Ливи? Что такого страшного знает мадам Лилит про Марсия? Ты ведь его прочитала, я по глазам вижу, не отрицай.

– Не отрицаю, прочитала, но… не могу сказать, простите. Это не моя тайна. Как ты Озриэль?

– Со мной все в порядке, кхе-кхе… чуть отдохну и готов бежать марафон…

Мадам Гортензия прошлась по камере, в отчаянии заламывая руки.

– Значит, все, что нам сейчас остается, это сидеть здесь и ждать, пока эта… пигалица выполнит свое обещание и отпустит Озриэля, надеясь лишь на ее слово, а потом снова ждать, кто же выйдет победителем из грызни у водопоя: она или Марсий. А Жмутс тем временем накладывает свои грязные лапы на мои цветочки, Индрик страдает от бездвижности, золото волос Ливи тускнеет в этом смрадном подвале, а два чудовища наверху обсуждают свои дьявольские планы!

– Не сгущайте краски, мадам. К тому же вы забываете, что сегодня Магнус встретится с мейстером Хезарием, и тот наверняка что-нибудь придумает. Даже не сомневайтесь!

Гномка вяло отмахнулась, словно надежда на помощь дракона сама по себе была нелепостью.

– Ливи права, – поддержала Эмилия, – когда ситуация хуже некуда, остается только одно: не поддаваться унынию.

– Мне несколько раз снился кошмар, – призналась гномка, – всегда один и тот же: как будто Жмутс намеренно поливает мечтирисы подсоленной водой для огуречных примул, и те гибнут у меня на глазах, а я ничего не могу поделать…

Мадам всхлипнула, и Эмилия прижала ее к своей груди. Воздух темницы буквально пропитался отчаянием, поэтому я очень обрадовалась появлению Мадония Лунного. Его мягкие композиции подействовали как глоток освежающего коктейля с лотка Лилофеи из Шебутного переулка. Даже Озриэль на этот раз не ворчал и тихонько покачивался в такт, а когда принц удалился, целый час не кашлял.

– Эмилия, – позвала я шепотом, когда он уснул. – У меня к тебе очень серьезный вопрос, только не вздумай врать, чтобы не расстраивать меня.

– Да, Ливи?

– У меня правда потускнели волосы?

Она тихо рассмеялась в ответ.

* * *

– Пора, – шепнула я, когда на башне пробило десять.

Магнус посмотрел вправо-влево и быстро просеменил через тюремный проход, разделявший наши камеры.

– Да поможет тебе Пряха! – сказала я и протянула ему визитку. – Может, мейстер сообразит, что предложить Марсию в обмен на нашу свободу. Расскажи ему все, что удалось узнать.

Паук взял карточку, сосредоточенно кивнул и полез к окошку, в котором висел кончик месяца.

Мы почти не разговаривали, пока ждали его. Только изредка обменивались утешительными фразами, фальшивыми, как информация о составе продукта на упаковке.

Магнус вернулся около полуночи. Услышав шорох лапок, я подскочила как ужаленная.

– Ну как?

Паук молча устремился вниз. Визитки при нем не было, значит, передал. Эмилия и мадам тоже вскочили и застыли в одинаковых позах: руки сцеплены на груди. Озриэль сел. Магнус обвел нас взглядом и покачал головой:

– Ничего не вышло, Ливи.

В ногах появилась противная слабость, я оперлась о стену и медленно опустилась на солому.

– Что ты хочешь сказать? Ты его не видел? Не говорил с ним?

– Видел и говорил. Сделал все, как ты сказала: передал карточку через коридорного, и меня тут же пригласили наверх.

– Мейстер был нелюбезен? Он это может, я предупреждала.

– Напротив – был сама предупредительность, даже позвонил вниз и велел принести плошечку москитов с перцем для «особого гостя», потом попросил рассказать о цели визита, подробно, не упуская ни единой мелочи. Ну, я и рассказал – абсолютно все: и про то, почему нас здесь держат, и про готовящийся переворот… даже про грифона!

– А он что? – не выдержала я.

– Внимательно выслушал, да и только. Мне показалось, его не слишком интересуют дела «других волшебных народов».

Вот это уже больше походило на правду. Драконы ведь держатся особнячком и не любят вмешиваться в дела королевств. Но я почему-то думала, что для меня мейстер Хезарий сделает исключение. Наверное, до таких пределов его готовность участвовать в моей судьбе не распространялась. Боже, о чем я только думала! Надеялась на помощь дракона, который даже собственному сыну не собирался помогать с одним из важнейших этапов жизни! Причем делал это не из жестокосердия, а из твердого убеждения, что тот должен научиться добиваться всего самостоятельно, в одиночку справляться с трудностями.

– Он сам тебе это сообщил?

– Почти.

– Но что он сказал в конце? – спросила Эмилия.

– Ничего.

– Совсем-совсем ничего? – изумилась мадам.

– Не совсем: любезно поблагодарил меня за визит и пожелал спокойной ночи.

– То есть отказал?

– Не напрямую, но как еще это понимать?

– Спокойной ночи?! – не поверила ушам я. – И не добавил напоследок, что постарается что-нибудь придумать, не упомянул о том, что навестит мадам Лилит и выбьет из нее всю злокозненность заодно с чистосердечным признанием, а потом отшлепает Марсия или что-нибудь в этом духе?

Магнус помотал головой. Я пораженно молчала, уставившись на свои дрожащие пальцы, не в силах поднять глаза на друзей и сгорая от чувства вины. Я дала им ложную надежду, убедила довериться, погнаться вместе со мной за бумажным змеем… и вот результат. Все обернулось пшиком, змей развеялся по ветру бесполезным конфетти.

Последовала пауза, которую прервал бодрый голос Эмили:

– Магнус ничего нового не сказал. Мы ведь примерно этого и ждали, верно?

– Если спросите меня, попытаться стоило, но и я не возлагала надежд, – добавила мадам.

– Драконы – темные лошадки, – прокашлял Озриэль.

– Тарелки бьются к счастью, – философски заметила Уинни.

– Жаль только старину Магнуса – зря проделал такой путь.

– Я не жалуюсь, – возразил паук, – и не назвал бы вылазку бесполезной: давно уже не ел таких отменных москитов.

Все рассмеялись. Я подняла голову и вместо обвинения встретила сочувствующие взгляды и ободряющие улыбки. И это их я собиралась поддерживать и утешать? Я тут единственная, кто расклеился и нуждается в водонепроницаемом плече.

– Спасибо, – сказала я, промокнув глаза краешком подола. – Просто спасибо.

К этому ничего не было добавлено, но друзья и так поняли.

Загрузка...