Принцесса кролик и метка судьбы

Глава 1

— Адель, как тебе тот мальчик? Симпатичный, правда? Принц кошачьей империи между прочим.

— Мама, ну фу! Он кудрявый и рыжий! К тому же младше меня, ему всего восемь!

— А тебе десять, велика ли разница?

— Он малявка! — фыркаю я.

— Тебе нравятся постарше? Ну ладно, а как тебе вон тот оборотень-медведь? Ему тринадцать, и ты ему явно приглянулась. Я заметила, как он всё утро за тобой ухаживал. Чай носил и сладости.

— Ага, носить-то, носил, а даже трёх слов связать не мог! Бэкал, мэкал, словно не медведь, а барашек какой-то!

— Ну малышка, все мужчины иногда ведут себя как барашки! Особенно если им нравится девушка. Твой папа, кстати, не исключение, — заговорщицким шёпотом добавляет мама. — Но это даже мило.

Мы с мамой сидим на белой скамейке перед широкой многолюдной террасой. С одной стороны нависла величественная громада королевского замка Руанда (государства хищных оборотней), с другой — раскинулся зелёный сад.

Солнце нещадно печёт, не помогает даже магия прохлады! В воздухе витают цветочные ароматы, играет живая музыка. Вдоль столов с деликатесами и напитками чинно прогуливаются дамы в пышных платьях, а следом, будто утята за уткой, бегают суетливые служанки. Некоторые гости сбились в кучки, делая вид, что обсуждают важные взрослые проблемы, а на самом деле перемывают косточки знакомым принцам и принцессам.

Мама тем временем хитро щурится, высматривая в толпе очередного претендента в мои женихи. Детей на празднике “Цветения” не меньше, чем взрослых!

Я же, пока никто не видит, пытаюсь незаметно почесать затылок пальцем. Он ужасно зудит от шпилек в причёске, а розовое платье такое тесное, что ткань потрескивает на каждом вдохе.

— А как тебе принц Миура? — шепчет мама, показывая на очередного претендента.

Ох, я очень люблю маму! Да и все её любят. Даже имя у неё нежное — Николь. Кожа молочного цвета, волосы как золото, а в медовых глазах будто светит тёплое солнце. Но когда дело доходит до поиска мне женихов… тут прячьтесь по норам! И почему она брату с таким же упорством не ищет невесту?! Почему мучает только меня?!

— Ну так что? — требует она ответа.

— Мама, он же барсук!

— И что, подумаешь! Никогда не знаешь, на кого возникнет истинность. Вот у нас с твоим папой… — и она в сотый раз начинает рассказывать, как невероятно счастлива с волком, хотя сама оборотень-кролик. И что о таком никто и подумать не смел! Но как прекрасно всё вышло! И что нашей стране травоядных оборотней такой союз пошёл только на пользу.

Медовые глаза мамы светятся от счастья.

Я же страдальчески вздыхаю, мечтая, чтобы этот дурацкий праздник, превратившийся в бесконечные смотрины, поскорее закончился! За три дня он меня вымотал так, что я уже готова одобрить любого кандидата, лишь бы мама отстала!

Но не барсука! Нет! И никаких котов! Пусть и трижды принцев!

— Не понимаю, — ворчу я, — зачем нужны смотрины, если истинность раньше шестнадцати не пробуждается.

— Ты сердцем почувствуешь, если встретишь свою духовную пару!

— А если влюблюсь, но не в истинного?!

— И ладно! Многие оборотни так живут и всё равно создают счастливые семьи. Но ты принцесса, и тебе лучше определиться пораньше, а то через пару лет нормальных женихов уже разберут! Династические помолвки в нынешние времена заключаются рано… Вдруг твой спутник жизни совсем рядом? А ты его прощёлкаешь, потому что свой кроличий нос воротишь!

— Ну-ну, — бурчу, опустив глаза и найдя взглядом мамино запястье. На светлой коже ярко выделяется чёрный узор метки… Такой же, как у папы.

— Мама, а метка бывает… золотая? Или невидимая? — спрашиваю я, как бы между прочим.

— Нет, такого не слышала… — отвечает мама после небольшой заминки и тоже опускает взгляд. Она смотрит на моё чистое запястье… и не видит того, что вижу я. Странную золотую метку, совсем не похожую на обычную. И почему-то невидимую для всех, кроме меня.

— Ясно…

— А почему ты спросила, морковка? Ты опять видишь тот странный узор на запястье? — в голосе мамы проскальзывает напряжение. Она пытается заглянуть мне в лицо, но я опускаю голову.

— Нет, просто… Вспомнилось, — я не хочу лишний раз её волновать. — Но скажи, а часто бывает такое, что истинный не любит свою вторую половинку?

— Такое случается, но к счастью, крайне редко.

Я невольно перевожу взгляд на пару, скандалящую возле сада. Это Инквизитор Ри и его жена… Вот пример ужасной истинной пары! Про них каждый знает, что они ругаются день и ночь. И даже сейчас! Вчера я видела, как жена Ри плеснула соком ему в лицо, а сегодня служанки шептались, что она — ведьма и строит глазки каждому встречному. А ведь у них есть маленькая дочь!

Они — олицетворение моего худшего кошмара. Вот что бывает, если не повезёт с истинным. Такая пара мучается, а разойтись не может! А если попадётся тиран? Или вообще... уродливый злой монстр?! А если вспомнить мои сны...

— Мама… а если, — мой голос падает до шёпота, пальцы теребят подол платья, — я встречу истинного… который никогда меня не полюбит?

— Доченька моя, тебя невозможно не любить! — искренне восклицает она.

— Ну а всё-таки!

— Поверь, морковка, волноваться должен только он! — вдруг раздаётся сверху мужской голос. — Правда, дорогая?

... Папа?

Папа!

Вскинувшись, я бросаюсь обниматься, и папа подхватывает меня на руки как пушинку. На сердце тут же становится легко.

Если уж искать жениха, то такого же сильного как папа! И такого же красивого! Глаза у папы изумрудные — я пошла в него. А волосы цвета платины, всегда растрёпанные, будто никогда не видели гребня. Он высокий! И вкусно пахнет морозной клюквой! И так заразительно смеётся!

— Доча, у тебя зверь — это точно кролик? Не коала? — смеётся папа, когда я повисаю на его шее. Совершенно неприличное для принцессы поведение, но он не будет ругаться.

Чмокнув в нос, папа опускает меня на землю, и только тут я замечаю Дерека — моего проказливого семилетнего брата, нетерпеливо переминающегося рядом. Внешне он — уменьшенная копия отца. Зелёные глаза, платиновые волосы, открытая улыбка, он тоже волк. К нему невесты уже в очередь выстраиваются. Впрочем, Дерека больше интересуют драки, магия и проказы.

Глава 2

В пяти шагах от беседки испуганно вопит незнакомая женщина. Подол её серебристого платья полыхает огнём.

— Меня пытаются убить! Убить! — кричит она, крутясь юлой и размахивая руками.

Мы выскакиваем наружу. Вытянув руку, папа шепчет заклинание. Он — маг огня, и потому пламя на юбке женщины сразу подчиняется ему. Недовольно шипя, оно гаснет. Обгоревшие кусочки ткани пеплом оседают на траве.

— Кто поссссмел! Какая тварь…

— Успокойся, Зарина. Огня уже нет, — обрывает истерику женщины папа, жестом показывая прибежавшим на шум охранникам, что ничего не случилось и они свободны.

— Я этого так проссссто не осссставлю!

В воздухе пахнет гарью, а на языке вкус горечи. Брат застыл рядом, белый от испуга, не зная, какого наказания ждать. Хоть он и принц, но ещё совсем волчонок, ему только семь лет. Я беру его за руку, чтобы, поддержать. Второй рукой прижимаю к себе сестру-кролика, которая прислушивается к происходящему, навострив длинные белые уши.

Женщина, которую отец назвал Зариной, поворачивается к нам.

На вид ей ближе к тридцати, как маме, но мама — добрая и красивая, а эта женщина — уродливая… и злая! Я сразу это вижу — по её тонким неправильным морщинам, по брезгливому выражению губ.

Зарина высокая и худая как палка, будто совсем ничего не ест. Шея тонкая, черты лица узкие, но при этом от женщины исходит аура опасности, будто у притаившейся в траве змеи. На бледных щеках выступили рваные пятна румянца, жёлтые волосы растрепались, а зрачки вытянулись в острые длинные линии.

“Анаконда”, — подсказывает мне кроличий инстинкт, заставляя отступить. Но тут Зарина находит меня взглядом, и я замираю, словно попалась на невидимый крючок. Она презрительно смотрит сверху вниз, зрачки пульсируют, а улыбка растягивается, будто раскрывается тонкий порез.

“Бежать! Бежать!” — требует внутренний кролик, но я словно под гипнозом, и лишь крепче прижимаю к себе сестру-кролика, пряча её от чужих змеиных глаз.

— Ты что-то хотела? — вдруг выступает вперёд папа, заслоняя меня спиной. Я судорожно втягиваю ртом воздух, вдруг осознав, что не дышала. Впервые я кого-то так испугалась! Но папа закрыл меня, будто скала.

Вся весёлость отца испарилась, сменившись на маску ледяного спокойствия, за которой скрыта угроза. Я чувствую, его внутренний зверь тоже подобрался ближе, готовый показать клыки.

— Ты изсссдеваешься?! — капризно кривит губы женщина, одёргивая почерневший подол. Я вижу это, осторожно выглянув из-за папы. — Разве не видел, как на меня напали?! Я этого так проссссто не оставлю! Это покушение!

— Как же ты любишь преувеличить, Зарина, — холодно ухмыляется папа. — И даже не замечаешь, насколько нелепы твои слова. Наверное, возле мангалов к тебе на юбку упал уголёк и сейчас разгорелся.

— За дуру меня принимаешь?! Моё платье испорчено!

— Подумаешь, небольшая дырка.

— Я буду требовать расследования!

— А поблагодарить не хочешь?

— За что?!

— За спасение, — с ледяным спокойствием объясняет папа. — Ты же утверждаешь, что чуть не умерла?

— Да, но…

— Получается, я тебя от смерти спас. Но вместо благодарности выслушиваю нападки. Или ты хочешь меня в чём-то обвинить? — в его голос закрадывается сталь.

Хлопая глазами от удивления, я смотрю то на взбешённую Зарину, то на отца. Никогда раньше я не слышала, чтобы он так холодно с кем-то разговаривал! Аж мороз по коже! А ведь на самом деле мы и правда виноваты… Получается, он специально врёт?! А сам говорил, что врать нельзя!

Хотя эта змея такая жуткая… и так гадко себя ведёт, что и с ней нужно также. Чтобы не смела разевать рот в нашу сторону!

Зарина нервно дёргает подбородком и облизывает пересохшие губы тонким розовым языком. Кажется, почувствовала, что перегнула палку.

— Ну ладно, ты прав, — лживо улыбается она, даже не пытаясь изобразить искренность. — Спасибо, Джаред. Я бы сгорела без тебя и твоих… сссславных деток! Кстати, не хочешь нас познакомить? Всё-таки в будущем мы станем одной семьёй!

— Семьёй? О чём это ты?

— Ах, неужели ты не сссслышал? — притворно удивляется Зарина. Поправив волосы, она достаёт из сумочки костяной веер и, с щелчком открыв его, начинает обмахиваться. — Спустя долгих восемь лет, твой старший брат, наконец-то, закопал топор войны. Его чудессссный сын Корвин станет женихом для моей кровиночки. Видел бы ты, как хорошо они смотрятся вместе. Их магия невероятно совместима, есть большой шанс, что когда они вырастут, то проявится истинность. Разве не чудессссные новости?

— Да уж… Готов запрыгать от радости, — хмуро говорит папа. — Не могу представить, что ты сделала, чтобы мой брат согласился на эту помолвку. Должно быть, его сын где-то серьёзно напортачил.

— Я понимаю твой насссстрой, — хмыкает Зарина, — ты всё ещё злишься на меня из-за того, что случилось на отборе невест в Аштарии. Но это мелочно, Джаред! Я была ребёнком! Моя страна дорого заплатила за ошибки прошлого, а теперь я делаю всё, чтобы их исправить. В знак доброй воли я не стану поднимать шум из-за внезапного… возгорания. Но и ты прояви дружелюбие. Если не ко мне, то к моей дочери, — она оборачивается и машет рукой. — Рокссссана, я здесь! Подойди, милая.

Из-за деревьев к нам и правда спешит светловолосая девочка, да не одна. Рядом с ней мой двоюродный брат, сын короля Руанда — Корвин.

Несмотря на слова Зарины, Корвин и Роксана вместе смотрятся совершенно несуразно. Как благородная роза и облезлый репейник! Причём репейник — это Роксана.

Корвину десять лет, как и мне, но он довольно высокий для своего возраста, тёмноволосый, смуглый, глаза горят яркой лазурью. А девочка… ну просто моль! Что на контрасте подчёркивает красное платье. Мелкая, тощая, кожа белая как мел, волосы — почти бесцветные, не жёлтые, не белые… а словно паутина! А глаза… змеиные. С красной радужкой!

Я аж зажмуриваюсь, думая, что мне почудилось. Но когда вновь поднимаю веки, ничего не меняется. У этой Роксаны кроваво-красные глаза с вертикальным зрачком! Вот уж правда… платье под цвет глаз! У ещё у меня начинает чесаться нос, потому что от девочки приторно пахнет карамельными духами.

Глава 3

Корзинка пуста.

Ири в ней нет!

Сердце сжимается, а потом выстреливает в рёбра, бешено стучит в висках нарастающим гулом.

Я шарю по корзинке трясущимися руками, словно пальцы способны найти сестру-кролика быстрее глаз. Но чуда не происходит, бархатная подушечка пуста, и под ней Ири тоже нет. Как и рядом, на скамье, под ней и даже рядом с беседкой!

Куда она делась?!

Не могла же просто исчезнуть?!

И тут я вспоминаю, как злобно смотрела на сестрёнку красноглазая девочка. Какие гадости говорила!

Она последняя, кто видел Ири!

— Эй! — сорвавшись с места, я бегу за Роксаной. Благо, Корвин не успел её далеко увести. — Ты! — хватаю девочку за локоть, разворачивая к себе.

— А?

— Что ты сделала?! — мой голос срывается. — Что ты сделала с Ири?! Куда ты её дела?! — Я хочу схватить эту гадкую змею за плечи и трясти, пока она не скажет мне правду, но передо мной встаёт Корвин.

— Ты в своём уме, Адель?! — рычит он.

— О чём вообще речь?! — сердится на меня Роксана. Светлые брови сходятся у переносицы.

Я отчаянно прислушиваюсь к сердцебиению девочки, присматриваюсь к надменному лицу, ищу правду в зловещих алых глазах. Нет, она не врёт. Она правда не знает!

Проклятье!

Корвин заглядывает мне в лицо, его голос становится мягче.

— Что случилось, Адель?

— Ничего! — отшатнувшись, я вновь поворачиваюсь к беседке. Холодный пот скользит по вискам, а желудок сжимается до тошноты. Меня колотит от нервов.

Я должна была присматривать за сестрой! Я сама вызвалась! Но она пропала.

Она совсем малышка! С ней что угодно может случиться!

Надо успокоиться и думать логически… Как она исчезла?! Кто её украл?!

Нет… никто не мог! Значит, она убежала сама? Зачем?! Куда?!

Мой взгляд шарит по траве возле беседки, перескакивает на тропинку, огибающую озеро и ведущую к опушке… Как вдруг в траве я вижу движение. На поляне перед лесом мелькает белая шёрстка.

Это она! Это Ири!

Я срываюсь с места. Моя юбка взметается как розовый парус.

Корвин что-то кричит мне в спину, но я не слушаю. Сейчас главное вернуть сестру! Иначе не смогу смотреть в глаза родителям! Иначе не смогу жить!

Я бегу так быстро, будто мне на пятки наступает чума. Быстрее! Ещё быстрее! Ветер бьёт в лицо, остужая разгорячённую кожу. В боку начинает остро колоть, но я не останавливаюсь. Ири впереди! Обежав озеро, пересекаю поле и влетаю под тень громадных деревьев. Белый хвостик сестры мелькает между стволов.

Это точно она! Я не ошиблась!

— Ири! Остановись! Подожди! — голос сипит, лёгкие объяты огнём. Я бегу, перепрыгивая заросшие мхом пни, глубже и глубже в лес.

Отчаяние гонит меня как кнут, свистит возле ушей! Мне помогает внутренний кролик, который безошибочно ведёт по следам сестры, как бы она не петляла.

Вправо, влево, вперёд, вперёд… Вперёд!

Как вдруг я спотыкаюсь об выступающий корень, падаю кувырком, больно ударяясь затылком о ствол дерева.

— Ох! — Я переворачиваюсь на живот, встряхиваю головой. Меня мутит, всё кружится, но я упрямо поднимаюсь на ноги.

Только теперь я понимаю, что вокруг темно, солнце едва пробивается сквозь густую крону, деревья обступили со всех сторон. Моя юбка изодрана о ветки, носки лакированных туфель покрылись царапинами.

Я потираю локти, потому что в лесу неожиданно прохладно. По земле стелется сизый туман.

Кроме меня, тут лишь филин. Сидя на ветке, он клювом чистит перья и поглядывает на меня горящим жёлтым глазом.

— Ири! Ири! — жалобно зову я, наугад раздвигая низкие ветви.

Справа слышится топот маленьких ног, а затем тонкий звериный визг бьёт по ушам. Я бросаюсь в сторону звука, пробираюсь сквозь кусты. И замираю, различив в тумане вытянутый силуэт…

Возле дерева замерла рыжая лиса — лесная хищница. Прижав уши к голове, она скалит зубы! …но что это в её длинной пасти?

Это крохотный белый комочек с красными разводами на шёрстке.

Время словно замедляется. Я втягиваю сквозь зубы ставший густым и едким воздух.

Сердце пронзает игла.

Не помня себя от ужаса, я кидаюсь на хищницу. Видимо, у меня жуткий вид, потому что она выпускает добычу и отскакивает, скалясь и сверкая жёлтыми глазами. Упав на колени, я подхватываю с земли ещё тёплый маленький комочек… мокрый от крови.

Кролик не шевелится.

Не тянется мордочкой.

Не двигает ушками.

Я прижимаю Ири к себе, и качаюсь из стороны в сторону. Моя душа воет от горя, слёзы градом катятся по щекам. Лучше бы это была я! Лучше бы это я умерла!

— Адель!

Из моего горла вырывается звериный хрип горя и боли.

— Посмотри на меня!

Сердце бьётся о рёбра, будто птица о стальную клетку.

— Посмотри!

Я не сразу понимаю, что кто-то взял моё лицо в ладони. Сквозь мутную пелену слёз проступает очертание серьёзного смуглого мальчика с лазурными глазами.

— Корвин, — шепчу горячими, как опалённая деревяшка, губами.

— Адель … это не Ири! Это не она!

— Что…

— Приглядись внимательно! Это не твоя сестра!

Его слова пробиваются к сознанию словно сквозь толщу воды. Дрожа, я опускаю взгляд на то, что держу в руках.

Это кролик. Мёртвый зверёк. Белый… но…

— Посмотри, тут другая расцветка, видишь! — Корвин показывает на чёрное пятно на ушке зверька. — И размер немного другой. Ири чуть крупнее. К тому же я хорошо знаю её запах. Это не она. Это обычный лесной кролик.

Я дышу рывками.

Не Ири!

Не она.

Тиски ужаса с лязгом разжимаются, выпуская моё израненное сердце, но слёзы почему-то не останавливаются. Наоборот, они будто прорывают плотину, выплёскиваясь наружу непролитым горем.

"Не Ири! Не она! Я ошиблась!" — набатом стучит в голове.

Корвин забирает у меня тело кролика, и обнимает, пока я позорно реву, уткнув сопливый нос ему в плечо.

Постепенно мои всхлипы затихают. Корвин успокаивающе поглаживает меня по лопаткам.

Глава 4

Не чувствуя ног от страха, мы несёмся через лес. Монстр мелькает где-то вдали, но если остановимся, ему хватит пары минут, чтобы нагнать нас! Я впервые вижу подобное существо! Телом оно похоже на волка, только в три раза крупнее, а морда приплюснутая, с торчащими наружу клыками! И у него не четыре лапы, а целых шесть! Но самое странное, что это существо будто соткано из теней, а глаза горят потусторонним огнём!

Корвин пропускает нас вперёд, и теперь едва не наступает на пятки, то и дело подгоняя короткими: ”Быстрее! Быстрее!”

Да только быстрее невозможно! Ветки хлещут по лицу, оставляя царапины. Ступни ноют, а дурацкая юбка норовит запутаться в ногах! Но ветер доносит до ушей угрожающий рык зверя, и адреналин поджигает кровь.

Появляются новые силы!

Роксане пробежка даётся сложнее всех — она запыхалась, её красное платье слишком узкое, а корсет (зачем ребёнку корсет?!) не позволяет нормально дышать. В какой-то момент подол цепляется за торчащий сук, раздаётся треск ткани, и Роксана спотыкается, рискуя разбить нос... Но Корвин, внезапно оказавшийся рядом, подхватывает её, не позволяя упасть. А в следующий миг мы выскакиваем из мрачной чащи на солнечную поляну, раскинувшуюся перед рекой.

— Будем перебираться на другой берег! — говорит Корвин, отпуская Роксану и торопливо направляясь к реке.

— Т-ты думаешь м-монстра это остановит?! — после бега я дышу хрипло и рвано, сердце колотится как сумасшедшее.

— Да! Это теневик! Они водятся в здешних лесах. Папа мне как-то рассказывал. Он говорил, эти существа боятся глубокой воды! Я проверю сильное ли течение, если всё хорошо, то прыгайте следом! — Он кричит это уже на бегу, а с последним словом ныряет с берега, полностью исчезая под серой массой.

Я задерживаю дыхание, будто сама оказалась в воде! Что, если там камни?! Что, если течение слишком сильное?! Но тут Корвин выныривает, посередине реки, и машет рукой, веером раскидывая брызги.

— Течение не сильное! Давайте сюда! Ну! В темпе!

Ох! Ладно!

Подскочив, я тоже мчусь к берегу. Сложив руки “рыбкой”, с разгону ныряю в реку. Холод ошпаривает разгорячённое тело, пронзив до костей. Звуки заглушаются, вода стискивает в объятиях, пытаясь уволочь на дно во мрак, а юбка становится невероятно тяжёлой.

Но я делаю сильный гребок — как учил папа — и ещё один, и ещё! И, наконец, выныриваю, шумно хватая ртом воздух. Тут же нахожу взглядом Корвина, который почти доплыл до противоположного берега. Оборачиваюсь на Роксану…

Что?! Почему она до сих пор на суше?! Да ещё и замерла на берегу с таким видом, будто перед ней не река, а бездонную пропасть. Чего она медлит?!

— Прыгай! Монстр близко! — кричу ей.

Но девочка испуганно мотает головой и отступает от воды. Её грудная клетка так часто вздымается, словно Роксане не хватает воздуха. Неужели, она не умеет плавать? Или даже хуже… боится воды?!

Проклятье! Монстра не видно, но моё кроличье сердце чует — он рядом! Появится в любую секунду! Смогу ли я проплыть с ней на спине? Нет, вряд ли! Утонем вместе! А если… В уме бешено вращаются шестерёнки. Держа голову над водой, я цепко оглядываю берег — сначала тот, где стоит Роксана, потом другой, куда выбрался Корвин, и вдруг взгляд цепляется за упавшее молодое дерево.

— Корвин! — кричу я. — Надо перекинуть то дерево через реку! Ты сможешь его подтащить к воде?

— Что?! — удивляется он, как раз выбираясь на сушу и оборачиваясь на нас.

— Роксана не умеет плавать!

Корвин выругивается — его первый порыв бросить назад, но потом он всё-таки бежит к упавшему дереву. Видимо, решает, что перебросить его и правда будет быстрее, чем плыть обратно.

Принц быстро справляется с задачей, и от берега к берегу ложится длинный ствол с короткими ветками — по нему невозможно пройти, но можно, держась как за канат, тянуть себя по воде. Корвину приходится коленями и руками прижать дерево к земле, чтобы то не снесло течением, а я поддерживаю ствол посередине реки.

Роксана смотрит на получившуюся конструкцию с ужасом в алых глазах. Её острый подбородок дрожит, будто она вот-вот заплачет. Сейчас, стоя на берегу, она выглядит не хитрой змеёй, а всего лишь испуганным девятилетним ребёнком.

Позади в тумане мелькают горящие точки глаз.

— Монстр близко! — кричу я. — Давай! Всё будет хорошо!

— Нет! Я утону! — голос Роксаны звенит от паники и страха. Она обхватывает себя руками, пытаясь унять дрожь.

— Мы не позволим! — уговариваю её.

— Я…я не могу! Идите без меня!

Видимо, ветер доносит её слова и до ушей Корвина, потому что он кричит:

— Роксана! Я слышал, ваш разговор с Адель! Ты заявила, что я твой! И что своё ты никому не отдашь! Так это была ложь?!

— Нет, я… я... — лицо Роксаны делается белое как полотно.

— Чтобы защищать своё, надо выжить, Роксана! — Корвин перекрикивает шум реки.

— Ты что, трусливее кролика?! — злясь, добавляю я.

— Нет! Я не трусливее! — Губы девочки дрожат, но в глазах появляется решимость. — Я смогу!

Она опускает руки и сжимает пальцы в кулаки. Переводит взгляд с Корвина, на меня, а потом на воду. И, вдохнув полную грудь воздуха, делает шаг к реке.

— Молодец! Быстрее!

Закусив губу, Роксана хватается за ветку перекинутого ствола и заходит в воду — по колено, по грудь. Её пальцы белые от напряжения, как будто она сжимает не дерево, а саму жизнь. Но как же медленно она двигается!

Между тем жуткий рык сотрясает воздух, и на поляну выскакивает шестилапый монстр. О нет!

— Тяни! — истошно кричу я Корвину, и он тут же дёргает ствол на себя, вытаскивая Роксану сразу на середину реки.

Она визжит, зажмурив глаза, но не отпускает рук. Я барахтаюсь в воде, изо всех сил поддерживая дерево.

А тем временем монстр мечется у берега, оглашая окрестности рёвом. Слава зайцам, Корвин оказался прав! Это жуткое чудище не умеет плавать!

Корвин вновь тянет на себя ствол — раз и ещё раз! Берег приближается. И вот, подхватив Роксану под локти, мой двоюродный брат вытаскивает девчонку с той стороны реки. Она тут же вцепляется в него, дрожа от холода и пережитого страха.

Глава 5

— Ты куда?! — спрашивает Роксана. — Корвин сказал ждать его!

— Ты разве не слышишь голос? — удивляюсь я.

— Нет.

“Как это “нет?” — Остановившись, я оглядываюсь на Роксану. Да, мой слух острее… но что-то в ситуации настораживает.

“Адель! Адель… — раздаётся из чащи. — Хссс… Иди сюда!”

Почему только я слышу маму? И что это за шипение между слов? Если подумать, голос странный… он будто звучит одновременно снаружи и внутри головы, а моя вторая ипостась словно взбесилась. Она рвётся на зов, от нетерпения тарабаня лапками.

Я уже хочу вернуться к Роксане и позвать Корвина, как вдруг вновь слышу голос.

“Адель… Иди ссссюда! Немедленно!”

На этот раз он звучит как суровый приказ. Тело мгновенно немеет и… вдруг начинает двигаться само.

Что за…

Шаг, шаг… и я уже под тенью деревьев, а ноги, подчиняясь зову, тащат меня вглубь — дальше и дальше от солнечной поляны.

— Я останусь здесь! А ты как хочешь! — кричит Роксана, видимо решив, что я её не послушала и поступаю по-своему. Я хотела бы позвать её на помощь, но горло пережал спазм.

Внутренний кролик во власти чужой силы, радостно скачет на зловещий зов. Он попал под гипноз… и я вместе с ним! Даже если осознаю это — вырваться не в силах!

— Я здесь, доченька! Милая девочка! Хсссс… — раздаётся из-за могучих деревьев впереди. Ветки тревожно покачиваются на ветру. Сердце сжимается от накатившего страха. Я словно мушка, попавшая в паутину, и паук подтягивает меня ближе и ближе…

Слёзы щиплют глаза. Как мне вырваться?! Как позвать на помощь?! Роксана осталась позади. И Корвин тоже слишком далеко! Деревья смыкаются за спиной, отрезая от светлого мира.

Вскоре впереди в сером тумане проступает женская фигура. Золотые волосы, добрая улыбка. Мама… В сумраке леса её лицо светится, у головы летают белые мотыльки. Ну просто сказочный образ! Но вместо радости, я испытываю ужас.

Лже-мама улыбается и протягивает руки, готовая заключить в объятия. До неё меньше пяти шагов.

— Ты счасссстлива увидеть меня, доченька? Ответь! — говорит “лже-мама”, наклонив голову набок. И я чувствую, как возвращается голос, но он слишком слабый, чтобы кричать.

— Кто ты?! — выдавливаю я.

— Твоя дорогая матушшшка, конечно.

— Ложь!

Существо разочарованно качает головой. В следующий миг зрачки в его глазах вытягиваются чёрным веретеном, кожа покрывается чешуёй, а тело удлиняется так, что мне приходится задрать голову.

Страх удавкой пережимает горло.

Передо мной уже не мама... и даже не человек! Это змея... гадюка. И огромная!

Её приплюснутая ромбовидная голова размером в половину моего роста. Туловище извивается среди деревьев, мышцы перекатываются под чешуёй, глаза гипнотизируют. Это не оборотень, а очередное лесное чудище. Змееподобный монстр, способный имитировать голоса и наводить иллюзию.

— Снова кролик… Умный кролик! Другой, хсссс, — шипит змея, открывая пасть. — Сладкая кровь! На этот раз не сбежишь! Интересссная душа у клолика, хсссс… Помеченная демоном! Нассссильно призваная в мир живых! Страшная судьба… Я исссбавлю от страданий! Хссс, — тонкий раздвоенный язык трепещет, а с длинных изогнутых зубов соскальзывают капельки яда.

В нос ударяет сладковатый запах гнилого мяса. Мой внутренний зверь мечется в панике. Он очнулся и понял, что попал в ловушку.

Страх горячей волной ударяет в голову. Я выталкиваю застрявший в горле крик, но он вырывается жалким задушенным писком. Так пищат испуганные слепые крольчата, зовущие мать.

И тут до меня доходит смысл слов, которые сказала змея.

Она уже встречала кролика оборотня? Когда?!

— Ты встречала Ири?! Мою сестру?! — выкрикиваю я, вдруг налившимся силой голосом.

— Ссссестра? Не знаю. Мальнький ззсссверёк... зсссссапах похож.

— Где она?!

— Зсссбежжжаала… Но ты не зссссбежишь!

Зелёные глаза гипнотизируют. Тело не слушается. Я будто приросла к земле, способная лишь смотреть, как монстр медленно ползёт ко мне, собираясь сожрать.

— Не тронь её! — вдруг раздаётся рядом тонкий девичий голос. И между мной и змеёй встаёт Роксана. Её красное платье будто яркий флаг, сразу привлекает внимание змеи.

Куда она?! Зачем?!

Это всё равно, как если бы перед гигантом, выскочила отважная мышь! Но девочка стоит, решительно вздёрнув острый подбородок. Красные глаза Роксаны упрямо смотрят в неподвижные зелёные глаза чудовищной змеи.

Замерев посреди леса, эти двое гипнотизируют друг друга, соревнуясь, чья воля окажется крепче — девятилетнего ребёнка… или огромной лесной твари, способной проглотить нас за один укус!

— Уходи, — шепчет мне Роксана, не отводя взгляда от рептилии. — Я её задержу. Я умею заговаривать змей.

— Ссссмелая ззсссмейка — это мёртвая зззсссмейка, — шипит лесная тварь, поднимаясь выше, словно для броска. Не похоже, что она находится под контролем!

— Уходи! — повторяет мне Роксана, якобы уверенно и смело, а на самом деле, дрожа как заячий хвост.

Ну уж нет! Я лишь делаю вид, что отступаю, а сама осторожно заступаю за спину девочке, чтобы скрыть свои действия от змеи. Краем взгляда, замечаю шевеление за деревьями слева… Корвин! Принц кивает мне, а потом подаёт знак, чтобы я была готова дёрнуть Роксану на себя.

— Змея! — кричит Роксана. — Я оборотень! Моя кровь сильнее твоей! Слушай мой приказ! Немедленно уползай прочь!

— Хссс-хссс-хссс, — смеётся змея, высовывая раздвоенный язык. — Приказссс! Иначе что ты ссссделаешь девочка-ссссхмея? Хссс! — она раскрывает капюшон, стягивая тело в пружину, и неожиданно выстреливает в сторону Роксаны.

Та успевает лишь охнуть, но я начеку! Схватив девочку за подол платья, резко дёргаю на себя. Мы вместе падаем на траву. Вовремя! Зубы монстра-змеи пронзают лишь воздух.

Однако рептилия снова поднимается, расправляя капюшон и открывая пасть. И вновь делает рывок!

Всё происходит слишком быстро, нам не уйти из-под атаки! Единственное, что остаётся — это смотреть, как на нас несётся сама смерть!

Глава 6

Я смотрю на сестру, боясь, что это сон или очередное наваждение леса! Но нет, это она! Моя младшая сестрёнка! На её розовом носике распухла царапина, к ушку прилип репейник, а глазки блестят от слёз. Она испуганно жмётся, отогреваясь в моих ладонях.

Что с ней случилось в лесу?! Это её видела гадюка?! Как Ири удалось сбежать?

— Не бросай меня больше, Ири! Я чуть не умерла от страха! — жалуюсь я, осторожно вытаскивая репейник из шёрстки сестры и щупая её лапки на предмет повреждений.

Приблизившись, Корвин и Роксана смотрят на Ири как на восьмое чудо света.

— Ума не приложу, как ты сумела так далеко забраться, — качает головой принц, присаживаясь рядом и трепля Ири за ухо. Фыркнув, та стучит маленькой лапкой по своей белой груди и дёргает всклокоченным хвостиком.

— Что это значит? Что она сейчас сказала? — любопытствует Роксана.

— Я расшифрую! — вызывается Корвин. — Так... Ири фыркает! Показывает, как именно она зафыркала всех лесных хищников! Встретив гадюку, Ири правой лапкой защекотала её до обморока! И на прощание показала хвост! Она здесь, чтобы стать самым великим кроликом, так?

Роксана удивлённо хлопает светлыми ресницами. Ири возмущённо смотрит на принца, а он не сдерживает весёлой ухмылки.

— Но на самом деле, — вмешиваюсь я, — она убежала искать сердце Исполина. Да?

“Дёрг”, — один задней лапкой. Это значит “да”.

— Сердце кого-кого? — принц скептически поднимает бровь.

— Ты разве не слышал легенду? Мой папа рассказал, что тут есть такое место, где можно загадать желание, и оно исполнится.

— Ну и глупости, — закатывает глаза Корвин. — Если бы это было правдой, то все уже давно нашли бы его, назагадывали себе королевств и богатств, и начался бы бардак.

— Пожалуй…

— И с чего она вообще побежала его искать одна?

Ири насупливается и зыркает на Роксану.

Та вздыхает и тихо говорит:

— Это из-за меня… Извини, за мои слова, маленький оборотень кролик. Я… была не права.

Ири гордо задирает носик, а потом величественно кивает… насколько это, конечно, возможно при её миниатюрных размерах.

— Она простила тебя, — расшифровываю я.

— Спасибо, — Роксана смущённо убирает за ухо светлую прядь.

Корвин с теплотой поглядывает на будущую невесту. Неужели, любуется? Ох, уж эти волки! Лучше бы думал о ране! Хоть брат и заявил, что яд на него не действует, но лицо Корвина слишком бледное, а на висках выступила испарина.

Правда ли всё хорошо?

Я оглядываюсь кругом. Деревья уходят вершинами в вечернее небо, пахнет влажным мхом и древесной корой, в густых кронах стрекочут насекомые, приветствуя скорое наступление сумерек.

Мы — четыре ребёнка посреди дремучего леса. Без оружия. Без знаний о выживании.

Скоро солнце исчезнет за горизонтом и потемнеет так, что мы и собственного носа не разглядим. К тому же небо заволакивают тучи… значит, ночь будет безлунной. Возможно, пойдёт дождь… он окончательно смоет наши следы и запах.

Ещё неизвестно, какие чудища выползут на охоту!

Вдобавок живот урчит, требуя еды. Я с тоской вспоминаю ароматные блюда, которыми ломились столы на празднике Руанда. А я нос воротила, вот дурочка! Теперь буду знать, что в любой ситуации, лучше на всякий случай вдоволь наесться! Вон, папа и Дерек не упускают случая полакомиться — едят и едят, словно у них не желудки, а бездонные бочки!

Интересно, как там они?

Мама, наверное, плачет…

А папа собирает поисковую группу.

Да и дядя Алан с тётей Викторией наверняка ужасно волнуются за Корвина! Насколько я их знаю, на поиски своего единственного наследника они должны были отправить целую армию!

Но тогда, почему нас всё ещё не нашли? Неужели мы так далеко забрели? Или следы запутывает магический лес?

В любом случае — это дело времени! Нас обязательно найдут!

— Ну как, принцессы, силы остались? — спрашивает Корвин, отвлекая меня от печальных мыслей. — Готовы выслушать план?

— Да, — киваем мы с Роксаной. Ири навостряет уши.

— Хорошо. Я уверен, нас скоро найдут, — произносит брат, подтверждая мои мысли, — но на всякий случай будем исходить из варианта, что ночь мы проведём в лесу. Скоро стемнеет, в темноте идти опасно, а значит, надо найти укрытие для ночёвки. Когда я делал обход, то заметил неподалёку пещеру. Судя по царящим внутри запахам, она пустая. Но всё равно надо быть начеку. Я хочу, чтобы больше мы держались вместе. А по пути к пещере поищем еды. Возражения?

Возражений нет.

Пока идём к пещере, внимательно смотрим по сторонам, и — вот удача! — находим несколько кустов с дикой малиной, а чуть позже Роксана замечает растущие в корнях деревьев грибы. Для меня они выглядят незнакомо, но Роксана срывает их, с улыбкой рассказывая, что видела, как такие же грибы собирала её няня и относила на кухню.

“Значит, они точно съедобные!”

Корвин по дороге собирает валежник и камнем царапает на стволах стрелочки, на случай, если здесь пройдёт поисковый отряд.

Пещера оказывается просторной и заброшенной. Наверное, раньше в ней жили звери, но из-за поселившейся неподалёку монстро-змеи они или ушли, или погибли.

Грот тянется вглубь каменистого холма. Вход заметить непросто, он скрыт за низкими кустами, и чтобы проникнуть внутрь, надо пригнуться.

Пока мы с Роксаной таскаем ветки и сухую траву для импровизированных кроватей, Корвин пробует организовать костёр. Он сооружает из сухой коры маленький шалашик (размером с локоть) и пытается поджечь конструкцию снизу, используя силу трения. Для этого надо быстро-быстро крутить палочку, чтобы заставить другую, трухлявую деревяшку, загореться.

Из-за раненой руки дело у Корвина движется медленно, и в итоге я прихожу на помощь. Добавив к конструкции немного сухого мха, я сама берусь крутить палочку. И через десять минут у меня получается добыть мой первый огонь!

“Ха! — мысленно ликую я. — Вот бы показать это Дереку! Я и без магии справилась!”

Глава 7

Я крадусь, перебегая от дерева к дереву. Моё изорванное платье промокает за считанные секунды, волосы превращаются в сосульки. Ливень прячет звук шагов, и монстр меня не замечает. Пока что… Он медленно идёт к пещере, нюхая отметки на деревьях, оставленные Корвином.

Я планирую обойти чудовище по дуге, чтобы потом привлечь внимание издалека, но всё получается иначе. Вспыхивает очередная молния, и зверь вдруг поворачивает огромную чёрную морду в мою сторону. Смотрит, глаза — в глаза. Моё сердце проваливается в пятки.

Из пасти монстра вырывается пар, с изогнутых клыков падает слюна, алые глаза горят как зловещие фонари.

Мой внутренний кролик сжимается в комок.

Удар сердца. Второй.

И я срываюсь с места!

В спину ударяет рёв! Чудовище несётся следом, позабыв о поиске нашего убежища. Я бегу, петляя, от дерева к дереву. Хруст веток под ногами и раскаты грома ускоряют мой пульс. Ветер свистит в кронах, подгоняет в спину, обжигая мокрую кожу холодом.

Быстрее! Быстрее!

Зверь следует по пятам, я ощущаю его присутствие каждой клеточкой тела. Он огромен! Мускулистая туша покрыта свалявшейся чёрной шерстью, когти, как сабли, сверкают в свете молний, а в глазах клубится тьма со дна бездны. Рыкнув, монстр мощным прыжком преодолевает расстояние между нами! Я вскрикиваю, пытаясь резко уйти в сторону, но поскальзываюсь и падаю на мокрую землю. Зверь щёлкает пастью так близко, что я чую зловонную вонь его глотки.

Безумие!

Рывком откатившись в сторону, я заползаю под поваленное дерево. Рвано втягиваю холодный воздух. И пока зверь пытается достать меня когтистой лапой с одной стороны, выбираюсь с другой и снова бегу! Вслед несётся недовольный рёв. Монстр не собирается отказываться от добычи.

Из горла вырывается хрип отчаяния. Силы тают!

Далеко ли я убежала? Достаточно ли?!

Страх пожирает душу, слёзы брызгают из глаз. Это всё бессмысленно! Зверь догонит и сожрёт! А затем вернётся к пещере и…

Нет! Я должна постараться! Должна увести чудище ещё дальше! Корвин говорил, это теневик! И что он не умеет плавать… Если найду реку или озеро, то сумею спастись! Но, как назло, рядом ни одного водоёма!

Мокрое платье сковывает движения, ветер, холодный и жестокий, кусает кожу. Мышцы онемели от усталости, лёгкие горят! Я на пределе. Из последних сил взбегаю по крутому склону. И вижу… река! Бурный пенистый поток несётся вдаль! Я устремляюсь к своему спасению!

Надежда прибавляет сил. Зверь рядом, но я ловко петляю, кидаясь к берегу. Я вижу — течение очень сильное, если захватит — то разобьёт меня об острые камни, торчащие посреди реки!

И тут я замечаю застрявший посреди камней подгнивший ствол — довольно широкий, чтобы взобраться на него. Мой вес он выдержит! Если сумею уцепиться — то выживу! Главное — не позволить течению унести меня!

Времени на сомнения не остаётся.

С разбега я бросаюсь в реку, тут же погружаюсь в неё с головой. Холодная вода ударяет в нос и уши, дезориентируя. Но я собираю волю в кулак! Работая ногами и руками, устремляюсь к воздуху! А вынырнув, обнаруживаю, что почти доплыла до ствола! Ещё рывок, и я подтягиваю себя к нему, хватаясь за скользкое дерево.

Ура!

Ствол засел крепко, и он куда твёрже, чем казалось вначале! Я спасена!

Обернувшись, вижу монстра. Тот мечется на берегу, недовольно роя лапами мокрую землю и не спуская с меня горящих ненавистью глаз. Добыча так близко, но он не может её достать.

— Ты проиграл, глупый монстр! — кричу, перекрикивая рёв реки и дождя. Голос хриплый, но он есть! Он доказывает, что я жива!

“Арррррх”, — рычит теневик, кидаясь то вправо, то влево, а потом вдруг весь подбирается, пригибается к земле и прыгает, оттолкнувшись шестью лапами! Прыгает прямо ко мне!

Зверь приземляется на застрявший в камнях ствол, за который я держусь! Тот с хрустом подламывается под тяжёлой тушей. Я теряю опору, и вместе со чудовищем скатываюсь в пенящуюся воду!

Волны накатывают, утаскивая в бурное течение. Зверь испуганно взвизгивает, борясь с потоком, но течение сильнее. Он начинает тонуть, и его рёв сливается с шумом воды. Теневик выныривает один раз, второй… и больше не появляется, теряясь в глубинах реки.

У меня нет времени радоваться. Вода слишком бурная! Она захлёстывает, кидает моё тело как песчинку в водовороте. Горло дерёт, я гребу, пытаясь глотнуть драгоценного воздуха! Однако поток, будто заигравшийся ребёнок, швыряет меня из стороны в сторону, а потом и на камни, безжалостно протаскивает по ним и погружает в бурлящую шипящую грохочущую пучину.

Мне не хватает воздуха! Не хватает сил! Из упрямства я ещё пытаюсь плыть, но сознание уже меркнет, словно накрытая стеклянным колпаком свеча. Вода, холодная и неумолимая, затягивает глубже и глубже в свои тёмные объятия, без возможности бороться за жизнь.

Образы родителей мелькают перед затухающим взором.

Я вижу горюющих маму и папу… безутешно плачущего Дерека... спящих в пещере Корвина и Роксану… Маленькую Ири, которая с тоской смотрит на лес снаружи.

“Пусть у них всё будет хорошо! — думаю я. — Пусть они будут счастливы!”

Вода тянет на глубину.

Тьма заполняет мир.

Но перед тем как умереть я слышу тихое “Адель” и чувствую холодные руки, крепко-крепко обнявшие меня.