Принц крови

Глава 17 КАПКАН

Боуррик выглянул из-за угла. Не заметив в полумраке никакого движения, он махнул рукой своим товарищам, предлагая следовать за ним. Большую часть последнего часа они весьма успешно скрывались от отрядов стражников, брошенных на поиски незваных гостей. Накора они не видели с тех пор, как он увел куда-то первый отряд легионеров. За это время им с полдюжины раз приходилось прятаться, чтобы не быть обнаруженными солдатами.

- Не будем торопиться, - прошептал Гуда, положив руку на плечо Боуррика. - Думаю, надо поймать слугу и у него выведать, где твои друзья. Слугу мы можем просто связать - это не причинит ему вреда, - а потом, когда все разъяснится, отправим кого-нибудь отпустить его. Как ты думаешь?

- Не могу придумать ничего лучше, - ответил Боуррик. - Так и сделаем. А сейчас всем нам надо немного отдохнуть, - прибавил он, оглядываясь по сторонам.

- Да, хорошо бы некоторое время не пользоваться ногами, - согласился Гуда.

- Кажется, вот эти комнаты пустые. Давайте посмотрим, - сказал Боуррик, указывая на одну из дверей.

Боуррик со всем возможным старанием попытался бесшумно приоткрыть тяжелую резную дверь, украшенную слоновой костью, раздался громкий скрип.

- Может быть, - предложил Боуррик, - попробуем посидеть там, где не двери, а занавеси?

Гуда неожиданно сильно толкнул дверь, и она распахнулась почти беззвучно; он втолкнул своих спутников, шагнул через порог сам и резко закрыл дверь за собой.

Старый воин приложил палец к губам, призывая к молчанию. Боуррик вытащил рапиру. Сули достал свой короткий меч. Гуда тоже извлек из ножен огромный страшный меч и несколько отошел от принца и мальчика, чтобы иметь возможность замахнуться, если понадобится. Боуррик оглядел комнату в поисках препятствий, которые помешали бы в случае неожиданной схватки. Однако, если их обнаружат, сюда набежит такое количество солдат, что им троим будет с ними не справиться. Боуррику оставалось уповать только на то, что он останется в живых достаточно долго и успеет доказать, что он - старший сын принца Аруты.

Усталые, они сели на пол. Ноги ныли от многочасовой ходьбы по коридорам.

- Знаешь, Бешеный, - сказал Гуда. - Эта ходьба по коридорам вызывает дикий голод. Жаль, что с нами нет Накора с его апельсинами.

Боуррик хотел ответить, но его внимание было привлечено каким-то приглушенным звуком. Услышав голоса, еще слабо различимые, но приближающиеся к ним, Боуррик вскочил и подошел к двери. Сули подполз по полу, тоже желая посмотреть в щелку. Принц хотел прогнать его прочь, но замер, услышав шаги за самой дверью. Мимо прошли два человека. Один - дородный, с церемониальным жезлом в руке. Второй - в черном плаще с капюшоном, скрывающим лицо. Проходя мимо двери, этот человек ненадолго обернулся, и Боуррик успел увидеть его лицо. Мужчины были заняты разговором.

- ...Сегодня вечером, - услышал Боуррик. - Больше мы не можем ждать. Если императрица успокоится, она может принять более благоразумное решение. Я убедил ее отправить Авари на север, готовиться отразить вторжение, но этот туман долго не продержится. А еще какой-то безумец бегает по дворцу, и стража никак не может его поймать. Не знаю, что все это значит, но боюсь, надо смотреть на эти события, как на дополнительные затруднения... - Мужчины повернули за угол и голоса стихли,

- Хозяин! - Сули подергал Боуррика за рукав.

- Что? - отозвался Боуррик, погруженный в собственные мысли.

- Этот человек - тощий - именно его я видел в доме губернатора в Дурбине. - У него было золотое ожерелье на шее. Он работал на господина Огня.

Боуррик прислонился к стене и кивнул.

- Все это имеет зловещий смысл.

- Что там? - спросил Гуда.

- Теперь я знаю, почему несчастья гонятся за мной от самого Дурбина, - пробормотал Боуррик.

- Что?

- Я потом тебе все расскажу. Надеюсь, вы оба хорошо отдохнули. Как раз сейчас пора начать искать какого-нибудь слугу.

Боуррик рывком распахнул дверь и вышел в коридор; Гуда не успел ни о чем спросить. Крадучись, они пошли вдоль самой стены.

Неподалеку от места, где они отдыхали, коридор делал поворот. В этом крыле дворца не было видно ни огонька, и Боуррик, подумав о том, что вряд ли кешианские придворные любят бродить ощупью впотьмах, решил, что поблизости никого нет.

Дойдя до дальнего конца большого зала, Боуррик прошептал своим спутникам:

- Кто-то идет.

Они прижались к стене по обеим сторонам прохода.

Из-за угла показалась женщина. Гуда, выступив вперед, загородил ей дорогу.

- Что... - начала она, и тут Боуррик схватил ее сзади. Женщина была мускулистой и сильной, она начала отбиваться, но Боуррик стиснул ее покрепче и затащил в ближайшую дверь.

Свет из противоположной комнаты слабо освещал всю сцену.

- Закричи - и ты будешь убита. Будешь молчать - мы ничего тебе не сделаем. Поняла? - прошептал Боуррик на ухо женщине.

Женщина кивнула, и принц отпустил ее. Она резко повернулась к нему.

- Как смеешь ты... - начала она и увидела, кто перед ней. - Эрланд? Что тебе... - Тут она заметила странное одеяние и коротко остриженные темные волосы. - Боуррик! Как ты сюда попал?

Сколько себя помнил Боуррик, Джеймс рассказывал истории о том, как в детстве он был крондорским воришкой, и часто упоминал о своем "чувстве опасности". Джеймс каким-то образом чувствовал, если что-то было не так. Сейчас Боуррик впервые понял, о чем говорил Джеймс. Чутье подсказывало, что перед ним в обличье девушки стоит беда.

Принц вытащил рапиру и направил ее на девушку.

- Бешеный, это необязательно, - сказал Гуда. - Женщина и так...

- Молчи, Гуда. Женщина, как тебя зовут?

- Миа. Я - друг твоего брата. Он будет потрясен, узнав, что ты жив. Что ты делаешь... - И тут она засмеялась. Боуррик почувствовал, до чего принужденным и ненатуральным был этот смех. - Я болтаю, наверное, от удивления...

- Что я во дворце, - закончил за нее Боуррик.

- Что ты жив, хотела я сказать, - ответила Миа.

- Не думаю, - возразил Боуррик. - Увидев меня, ты сначала подумала, что я - Эрланд. Потом быстро поняла, что ошиблась. Любой, кто знал бы, что я погиб, не оправился бы так быстро. Ты не сказала "Ты жив", ты сказала "Как ты сюда попал". Это потому, что ты знала, что я жив и уже приехал в Кеш.

Женщина замолчала, а Боуррик сказал Сули и Гуде:

- Она - одна из тех, кто пытался убить меня на каждом шагу по пути из Крондора в Кеш. Она работает на господина Огня.

Миа посмотрела на него округлившимися глазами, но ничем больше не выдала, что это имя ей знакомо.

- Если я закричу, сюда примчится толпа солдат, - сказала она.

Боуррик покачал головой.

- Это крыло уже обыскивали. Мы незаметно проскочили за спинами тех, кто проверял комнаты. Потом, они ищут одного человека, а нас тут трое.

Женщина, сверкая глазами, сделала шаг назад и бросила быстрый взгляд на дверь.

- И не думай, - сказал ей Боуррик. - Может, до двери и близко, но я бегаю быстрее, чем ты думаешь, а рука у меня на четыре фута длинее, - он показал рапиру.

- Вы понимаете, что не выйдете отсюда живыми? Сейчас я не могу вам ничего объяснить - это займет слишком много времени. Пролилась кровь, и армии выступили в боевой поход. Твой отец привел солдат в Долину Грез и готовится вторгнуться в нашу страну.

- Твой отец? - переспросил Гуда. - А когда он дома, его как называют?

- Мой отец - принц Арута Крондорский, - ответил Боуррик.

Гуда заморгал, как сова на свету.

- Принц Крондорский?

- А я - его слуга, - встрял Сули, - и буду его слугой, когда он станет королем Островов.

Гуда помолчал немного.

- Бешеный... Боуррик... принц или как тебя звать, когда все кончится, напомни, чтобы я дал тебе в ухо.

- Если мы выберемся из этой заварушки, я и глазом не моргну, пока ты будешь упражняться, - ответил Боуррик и обратился к Миа: - У моего отца странный характер, но он отнюдь не глупец. Скорее я полезу в болото с жерновом на шее, чем он пойдет войной на Кеш.

- Ну ты-то вполне можешь, судя по тому, что я видел, - заметил Гуда.

- Она лжет, - сказал Боуррик. - Нам надо разыскать брата. Ты поведешь нас, - сказал он Миа.

- Нет.

Боуррик шагнул вперед и приставил острие рапиры к горлу девушки. Миа, не мигая, смотрела на него.

- Так ты не боишься? - спросил ее Боуррик.

- Ты не убийца, - бросила ему Миа.

Грубая рука отодвинула Боуррика в сторону.

- Он, может, и нет, - сказал Гуда. Взяв девушку за плечи, воин дернул ее к себе, и Боуррик увидел, что Миа пришлось несладко. - Я - совсем другая птица, - прошептал Гуда, приблизив лицо девушки к своему. - Мне наплевать на вашу чистую кровь. Я скорее возьму змею за хвост, чем дотронусь до тебя. Гори ты огнем, и я не перейду улицу, чтобы помочиться на тебя. Я убью тебя медленно и мучительно, девочка, если ты не скажешь нам то, что нужно. Ты даже закричать не сможешь.

Эти угрозы подействовали на Миа, которая едва смогла вымолвить:

- Я отведу вас.

Гуда отпустил ее, и Боуррик увидел, что у девушки от страха по щекам текут слезы. Принц убрал рапиру, достал кинжал и толкнул девушку к двери.

- Запомни, тебе не убежать, - сказал он ей. - Мой нож летит быстрее, чем ты бегаешь.

Шагая по коридору, Гуда спросил Боуррика:

- Почему ты ей не поверил?

- Чувство опасности подсказало мне, что она лжет.

- Я уж решил, что у тебя его нет. Рад, что оно наконец проснулось.

- Я тоже. Она шла туда, куда прошли те двое; одного из них я знаю. Он преследовал меня с тех пор, как мы покинули Крондор. Он - один из немногих в Кеше, кто знает меня в лицо.

- Кто он? - спросил Гуда. Обогнув угол, они попали в освещенный коридор.

Когда Боуррик увидел двух солдат, стоящих у дверей в какой-то зал, он шагнул к Миа на случай, если она решит убежать или позвать на помощь.

- Это Торен Зи, кешианский посол при дворе моего отца, - сказал принц воину.

- Он же из королевской семьи. Какие-то очень важные люди хотят твоей смерти, Бешеный.

- А какие-то люди хотят знать правду, - ответил Боуррик. - Поэтому мы пока еще поживем.

- Буду надеяться, что ты прав, - сказал ему воин-наемник. Миа вела их по дворцу мимо стражи, стоявшей у дверей. Они не подали виду, что удивились при виде служанки из императорских покоев, которая сопровождала столь странно одетую компанию. Миа повернула в большой коридор, куда выходили шесть никем не охраняемых дверей.

Пройдя весь коридор, девушка остановилась перед большой закрытой дверью.

- Твой брат здесь, - сказала она.

- Войди первой, - толкнул ее Боуррик.

Женщина распахнула дверь. Принц, вошел за ней, следом - Сули и Гуда. Она провела их через приемную, распахнула другую дверь, но в этот раз, оставшись в дверях, дождалась, пока пройдет Сули, захлопнула дверь и закричала:

- Это Боуррик Крондорский! Убейте его!

Вооруженные люди, сидевшие вокруг стола, при этих словах вскочили с места, выхватив мечи.

Слуга объявил о прибытии лорда Нирома, и Эрланд пригласил его войти. Дородный вельможа торопливо вошел и поклонился принцу.

- Ваше высочество, Миа сказала, что вы хотели обсудить со мной что-то срочное. - Тут Ниром заметил Джеймса и Гамину, сидевших напротив Эрланда. - Господин мой, госпожа. Простите, что я вас сразу не увидел.

- Он очень хочет поговорить с тобой наедине, - передала Гамина Эрланду. - И очень недоволен тем, что мы здесь.

- Вы что-нибудь знаете о бароне Локлире?

Ниром пожал плечами.

- Если бы мы знали, то сразу сообщили бы вам. Я должен заявить вам, что далеко не все из тех, кто держит совет с императрицей, так сильно разгневаны. Мы потеряли родственницу, а Та, Которая Есть Кеш, - дочь. Хотя мать и дочь часто расходились во мнениях относительно придворной жизни, все же их связывали крепкие чувства.

- Он тянет время, - услышал принц послание Джеймса.

- Зачем?

Ответила Гамина.

- Он хочет поговорить с тобой наедине., , нет, он хочет остаться с тобой наедине... его мысли спутаны... его непросто понять... он думает... - Внезапно Гамина побледнела, и Джеймс вскочил на ноги, выхватив меч. Толстый придворный, наверное, о чем-то догадался - он резко развернулся и для защиты выставил перед собой церемониальный жезл.

- Что такое? - воскликнул Эрланд.

- Боуррик жив, - сказала Гамина. - Он где-то в городе. Ниром хочет отвести тебя куда-то, где его друзья тебя убьют.

Эрланд не сразу осознал услышанное.

Лицо Нирома стало серым, как пепел.

- Что говорит госпожа моя?

- У моей жены есть некий дар, господин мой, - произнес Джеймс. - Она чувствует ложь. Какую роль вы сыграли в убийстве, случившемся этой ночью?

Ниром бросился к двери, Джеймс перехватил его.

- Где мой брат? - спросил Эрланд, выхватив рапиру.

Ниром, видя, что ему не убежать, явно пал духом.

- Будьте милосердны, ваше высочество. Я все скажу, но вы должны пообещать, что поговорите с императрицей. Я - всего лишь подручный у Авари. Я почти ни в чем не замешан. Это он подстроил смерть своей сестры, он хочет убить вас и жениться на Шаране.

- На собственной племяннице? - не поверил Эрланд.

- В ранних династиях Империи такие браки бывали, - заметил Джеймс. - Если права на трон были не очень убедительны, претенденты женились на родственницах или даже на сестрах, чтобы добиться трона. А в такой большой семье тут почти все друг другу родственники.

- Так и есть, - подтвердил Ниром. - Но если вы хотите спасти вашего друга, надо поторопиться. Он ранен и заключен в темницу на нижних уровнях дворца.

Джеймс посмотрел на Гамину.

- Не знаю, - сказала она. - Он очень хитер. Он может и не знать, что я умею читать мысли, но что-то заподозрил и повторяет в уме то, что сказал нам. Кое-что можно прочесть, но очень слабо... он лжет о своей роли в этом деле, но не знаю насколько. Его надо опасаться.

- А Боуррик действительно жив? - спросил Эрланд.

- Считается, что это так, - ответил Ниром. - Через несколько дней после прибытия в Дурбин каравана работорговцев один раб бежал. Его искали, обвинив в убийстве жены губернатора. По описанию он походит на вашего брата.

- Он многое скрывает. Но его слова более или менее правдивы.

- Нам надо найти человека, которому мы могли бы доверять, - сказал Эрланд.

В комнату вошла служанка, и Эрланд на секунду отвернулся. Ниром замахнулся жезлом и с неожиданным проворством увернулся от ответного удара Джеймса.

- Позови стражу! - закричал Ниром служанке.

Девушка, громко визжа, кинулась в коридор. Джеймс схватил Нирома за руку и получил удар жезлом по плечу. Эрланд налетел на вельможу сзади, и в этот момент в комнату вбежали стражники.

В тот же миг острия мечей и копий были направлены на принца и Джеймса, и капитан закричал:

- Бросайте оружие, или вы умрете!

Эрланд после недолгого колебания отдал рапиру офицеру.

- Я должен повидаться с императрицей. Случилось предательство.

Солдаты схватили Джеймса и Эрланда.

- Убить их? - спросил капитан.

- Пока нет, - ответил Ниром. - Отведите их в пустое крыло да смотрите, чтобы вас никто не видел! Я найду Миа и Торен Зи, а потом приду к вам.

И тут принц понял - льстивый придворный в этой части дворца расставил солдат, преданных принцу Авари, и таким образом смог убить принцессу Сойану, свалив вину на Локлира.

- Вы убили Сойану, - сказал Эрланд. - И Локлира.

Ниром, внезапно переменившись, стал совсем другим человеком - мрачным и решительным, у которого в руках немалая власть.

- Ты глупый мальчишка, - сказал он. - Влез в дела, в которых ничего не понимаешь. Если бы твой братец благополучно умер тогда в Крондоре, а отец отправил бы угрожающую депешу императрице, ничего бы не произошло. Если ты не станешь поднимать шума, я отправлю тебя назад к папочке одним куском - живым. Я не желаю иметь дело с разъяренным Королевством, и, если императрица согласится на наш план, ты нам будешь не нужен. - Возьмите их, - сказал он капитану. - Да следите за женщиной. Она из Звездной Пристани - небось, ведьма и, кто знает, на что способна. Может она нам и пригодится - читать чужие мысли, но, если они поднимут шум, - убейте всех!

Солдаты повиновались приказу и вывели пленников из комнаты.

Вооруженные люди немного растерялись, услышав крик Миа. Боуррик действовал без промедлений. Он метнул кинжал в человека напротив, попав ему в грудь, и тут же проткнул второго рапирой. Оставшиеся поспешно отступили.

Захлебнувшийся крик дал Боуррику понять, что Гуда заставил предательницу замолчать навеки, сломав ей шею.

- Подвинься, Бешеный, - сказал наемник.

Для того чтобы размахнуться его страшным мечом, требовалось много места. Боуррик беспокоился о Сули, но не мог посмотреть, что с ним, - три вооруженных солдата наседали на принца.

Под натиском Гуды упал еще один солдат, а остальные так и не сообразили, как лучше организовать атаку. Сзади раздался тяжелый удар и крик - Гуда уложил еще одного. Боуррик, напав на своего противника, одним взмахом отрубил ему ухо и человек, корчась от боли, упал на пол. Принц прикончил его кинжалом, отбиваясь от другого солдата рапирой. Жуткий звук, когда сталь разрубает мясо и кость, послышался сзади - принц понял, что старый воин расправился еще с одним врагом. Боуррик резко развернулся и пронзил шпагой последнего противника.

Обернувшись, принц увидел, что Гуда пинает одного солдата, пытаясь тем временем высвободить меч из тела другого. Зажатый в угол. Сули бешено вертел коротким мечом, не подпуская к себе двух солдат. Третий подбирался к нему слева, и Боуррик, прыгнув на стол, заколол солдата в спину. Спрыгнув на пол, он ранил второго из нападавших на Сули, но третий нанес удар, и мальчик закричал.

Боуррик рубанул наотмашь, и человеку, ранившему Сули, достался ужасный удар, чуть совсем не снесший голову с плеч. Тот, пискнув, повалился на пол, и наступила тишина.

Принц стянул тело мертвого солдата, лежавшее на Сули, и встал на колени перед залитым кровью мальчиком, который тщетно пытался удержать края огромной раны в распоротом животе. Боуррик видел такие раны и понял, что жить Сули осталось не больше нескольких минут.

Чувствуя холодное отчаяние, подобного которому ему никогда не доводилось испытывать прежде, принц взял мальчика за руку. Сули хрипло дышал, глаза его закатывались.

- Хозяин... - едва слышно произнес он.

- Я здесь. Сули, - ответил Боуррик, сжимая его руку.

- Я служил тебе? - тихо спросил мальчик.

- Ты очень хорошо служил, - ответил принц, крепче стискивая его ладошку.

- Тогда в Книге Жизни будет записано, что Сули Абдул был слугой великого человека, слугой принца.

Слабые пальцы выскользнули из руки Боуррика.

- Да, маленький попрошайка. Ты умер слугой принца. - Боуррику еще не доводилось видеть столь несправедливую смерть. Его охватило чувство полнейшего, бессилия - он ничем не мог помочь своему товарищу. Стоя на коленях, он думал о том, что если бы сделал или сказал что-то по-другому, то Сули остался бы жив.

- Мы не можем здесь оставаться, - раздался голос Гуды. - На полу - двенадцать трупов. Идем скорее, пока сюда никто не пришел!

Боуррик поднялся. Ему срочно надо найти брата или императрицу. В кешианском дворце произошла измена, и никому нельзя доверять.

Они побежали по коридорам назад, мимо опешивших солдат, свернули в темный проход и услышали приближающиеся голоса. Едва Боуррик и Гуда успели спрятаться в темную нишу, как мимо прошли два человека.

- Проклятье! - раздался голос дородного мужчины. - Авари не должен был так быстро узнать о смерти сестры. Найди того, кто сообщил ему, и убей на месте. Надо было, чтобы он, когда узнал об этом, был уже на полпути к месту встречи с якобы поджидающими его армиями Королевства.

Боуррик похолодел. Принцесса Сойана погибла! Вот почему такая суматоха во дворце - искали не грабителей, забравшихся во дворец, а убийц принцессы! Принц, сделав знак Гуде, неслышно перебрался через зал так, чтобы снова можно было услышать, о чем разговаривали эти двое, прошедшие мимо них.

- Авари - болван. Вернувшись, он явится к императрице и потребует, чтобы она провозгласила его наследником, а императрица, в горе от смерти Сойаны, откажет ему, и начнется восстание. Его надо отправить на север, а в смерти принцессы обвинить островитянина. Где он?

- В зернохранилище на нижних уровнях, - ответил Торен Зи.

- Перетащите его в пустые комнаты слуг, и пусть стражники найдут его там. Капитан доложит, что этот человек был убит при попытке задержать его. А потом пусть капитан, убивший его, сам умрет при загадочных обстоятельствах. В Галерее я объявлю, что раскрыт заговор. Таким образом мы отведем от себя подозрения. Когда начнут задавать вопросы, будет слишком поздно.

- Но разве это не растревожит Острова?

- Нет, - ответил толстый кешианец. - Но все опять начнут рассуждать о том, кто знал о заговоре, кто приложил к нему руку. Каждый недовольный в Галерее будет обвинен в сговоре с Островами. Мне надо, чтобы два дня во дворце была неразбериха.

- Где же Миа? - произнес толстый вельможа, остановившись перед одной из дверей. Увидев двух человек, идущих следом, он воскликнул:

- А это кто?

Боуррик вышел из тени и остановился перед двумя кешианцами.

- Ты! - воскликнул человек в черном плаще. Боуррик направил на него рапиру.

- Гуда, позволь представить тебе лорда Торена Зи, посла ее величества императрицы Кеша при дворе принца Крондорского.

- Если я закричу, сюда сбегутся десятки солдат.

- Кричи, - ответил Боуррик, - ты будешь мертв, пока они прибегут.

- Чего ты хочешь добиться? - злобно посмотрел на него Торен Зи.

- Встречи с императрицей. - Принц упер кончик рапиры в горло посла.

- Это невозможно.

- Не знаю, что здесь происходит, - сказал Боуррик, нажимая на рапиру, - но уже понял, что, доживи мы до встречи с императрицей, - и вы погибли. Если ты хочешь избежать подобной участи, расскажи нам все, что мы хотим знать.

- Мы расскажем вам все, - сказал тучный придворный. - Но лучше, если мы войдем в комнату и сядем, как приличные люди.

С этими словами он распахнул дверь и бросился в комнату. Торен Зи кинулся вслед за ним. Гуда оттолкнул его. Схватив посла за золотое ожерелье на шее, Боуррик сильно дернул, едва не придушив Торена Зи, и, ворвавшись в комнату, увидел, что толстый вельможа уже подбежал к другой двери. Тогда, не мешкая, принц ударил посла по голове, и, когда тот без чувств повалился на пол, Боуррик уже бежал следом за вельможей и Гудой.

- Убейте их! - закричал царедворец, вбегая в следующую комнату. Гуда догнал его на пороге.

Принц добежал до двери и увидел, что изумленный Гуда стоит у входа, а вельможа висит в воздухе в футе над полом. На полу лежала без сознания добрая дюжина солдат в форме Внутреннего легиона и несколько чистокровных. Рядом с ними лежали оглушенные Джеймс, Гамина и Эрланд.

На большом круглом столе сидел Накор. Он гримасничал и издавал странные звуки, уставив два растопыренных пальца на парящего вельможу.

Увидев принца и старого воина, Накор отвлекся.

- Боуррик! Гуда! - воскликнул он. В тот же момент толстый кешианец со стуком упал на пол, и Гуда подскочил к нему.

- Накор, что ты сделал? - спросил Боуррик, подходя к своим друзьям.

- Я играл со стражей в догонялки, а они потерялись. Вот я и пошел их искать. Я увидел тебя - ну, мне показалось, что это ты, - под конвоем солдат и хотел спросить, где ты раздобыл такую прекрасную одежду и где потерял моих друзей Гуду и Сули. А где Сули?

- Сули погиб.

- Это печально, - сказал маленький исалани. - У него было доброе сердце, и когда-нибудь он стал бы хорошим человеком. Надеюсь, так и будет, когда он вновь пустится в странствование по Колесу Жизни. Это твой брат? - спросил он, указывая на Эрланда.

- Да, - ответил Боуррик. - Что ты с ними сделал?

- Знаешь, я вошел в комнату, и все вдруг так переполошились. Некоторые были не очень рады меня видеть, и я, устав от забав, всех оглушил. Я решил, что вы придете сюда рано или поздно. Видишь - я оказался прав.

Напряжение отпустило Боуррика и Гуду, и они рассмеялись.

- Да, ты был прав.

Они хохотали и хохотали, и маленький человечек веселился вместе с ними.

- Как же ты это сделал? - спросил Боуррик сквозь смех.

- Это такой фокус, - пожал плечами Накор.

- А теперь что? - все еще смеясь, спросил Боуррик.

- Хочешь апельсин? - спросил Накор, запуская руку в свой мешок.

- Никогда не думал, что скажу тебе... - произнес Эрланд, - но знаешь, я очень по тебе скучал.

Боуррик кивнул.

- И я. Так что же мы теперь будем делать?

Джеймс стряхивал остатки оцепенения, а Гамина все еще не могла прийти в себя. Гуда караулил оживающих стражников и был готов разрубить пополам каждого, кто сделает неосторожное движение; те, видя это, сидели тихо.

Эрланд очнулся первым - это потому, что он самый молодой, пояснил Накор. Братья рассказали друг другу, что знали.

- Может быть, если бы мы обратились к императрице... -начал Джеймс.

- Как? - спросил Боуррик.

- Гамина, - ответил Эрланд. - Она умеет передавать мысли, разве ты забыл?

Боуррик кивнул и нахмурился.

- Я мог бы мысленно позвать на помощь, как только попал во дворец, и она бы услышала.

- А почему ты не позвал? - спросил Джеймс. Гамина начала подниматься.

- Я об этом не подумал, - беспомощно улыбнулся Боуррик.

- А как ты спрятался от нее, когда она тебя сегодня обнаружила? - спросил Джеймс.

Боуррик указал на Накора.

- Он почувствовал и как-то закрыл меня от ее мыслей.

- Ты чародей? - спросил Джеймс.

Накор ответил гримасой отвращения.

- Нет. Я исалани. Чародеи - серьезные люди. Они сидят в пещерах и делают всякие ужасные и важные вещи. Я же просто знаю несколько фокусов, чтобы повеселить людей. Вот и все.

- Посмотрев на солдат и нашего толстого друга, - заметил Джеймс, - можно понять, что твои шутки хоть и не злые, но не всегда веселые.

- Ну спасибо, - широко улыбнулся Накор. - Я хорошо умею делать то, что делаю, и мне кажется, что это очень смешно.

Гамина увидела Боуррика.

- Ты жив! - воскликнула она.

- Кажется да, - смеясь, ответил ей Боуррик.

Гамина обняла его и спросила:

- Почему же я не могла найти тебя в пустыне?

Боуррик нахмурился.

- Ах да, конечно. Это все из-за плаща, который на мне был. Работорговцы приняли меня за чародея и надели наручники, которые не дают чародеям воспользоваться их силой.

- Ба! - воскликнул Накор. - Этого бы не случилось, если бы чародеи всегда знали, что они делают.

- Как же мы попадем отсюда к императрице? - задумчиво произнес Джеймс.

- Это легко, - сказал Накор. - Идите за мной. И ребят этих тоже прихватите.

Гуда разоружил солдат и втащил в комнату бесчувственного Торена Зи. Ниром предупредил:

- Как только мы увидим отряд стражи, вас арестуют. Люди Авари занимают все крыло дворца.

- Посмотрим, - ухмыльнулся Накор.

Когда они дошли до зала, где стояли десятки стражников, Накор полез в свой мешок и что-то из него вытащил. Боуррик и Гуда уже привыкли к волшебному мешку, но все остальные были потрясены. Исалани поднял руку, и оказалось, что у него на руке сидит красно-золотой сокол, королевская птица Кеша, священный символ императорской власти. Эта птица считалась почти исчезнувшей - у императорских егерей остались только три самки. Сокол закричал и захлопал крыльями, но остался сидеть на запястье идущего по залу Накора.

Солдаты, мимо которых они проходили, разевали рты при виде чудесной птицы.

- Пожалуйста, пойдемте с нами, - говорил Накор каждому солдату, мимо которого они проходили. - Мы идем к императрице.

- Что это? - вопросил мастер церемоний.

Боуррик и Эрланд вышли вперед.

- Принцы Островов Боуррик и Эрланд требуют немедленной аудиенции у ее величества, - сказал Эрланд. - Речь пойдет об измене.

Вся Галерея лордов и мастеров была собрана для внеочередного заседания, когда в зал вступила необычная процессия под предводительством Накора, державшего на руке золотого сокола. Они достигли помоста, и императрица Лакеа поднялась со своего трона.

- Что это за безумие? - Она бросила гневный взгляд на стоящих перед ней людей и заметила Боуррика рядом с Эрландом. - Ты, если я не ошибаюсь, считался погибшим...

- Ваше величество, эти преступники... - попытался заговорить Ниром. Гуда положил клинок своего меча на плечо толстого придворного.

- Невежливо говорить, когда тебя не спрашивают, - сказал он ему и обратился к императрице: - Прости, мать. Продолжай, если желаешь.

Лакеа, кажется, поняла, что сейчас прояснятся многие тайны и решила не обижаться.

- Благодарю тебя, - сухо сказала она. - Начнем с тебя, человечек, - обратилась она к Накору. - Ты знаешь, что владеть королевским соколом запрещено под страхом смертной казни?

- Да, императрица, - ухмыльнулся Накор. - Но я не владею этой птицей. Я просто помог ей добраться до вашей августейшей особы. Я привез вам подарок на день рождения. - Не спрашивая позволения, веселый исалани поднялся на помост и подошел к трону. Два телохранителя-измали попытались загородить ему дорогу, но он обошел и их, и трон. Позади трона находился пустой символ солнца. Исалани посадил на него сокола, и тот захлопал крыльями.

- Исалани, только самец может восседать на солнце императоров, - сделала ему замечание Лакеа.

- Накор знает это, императрица. Это мальчик. Он станет отцом многих славных соколят. Я поймал его прошлой весной в горах к западу от Тао-Цзи. Там есть еще несколько соколов. Императорские соколятники могут поймать их. Семья будет восстановлена.

Императрица не улыбалась с того момента, как узнала о смерти дочери. Сейчас на ее лице появилась слабая улыбка. Что-то тронуло ее в словах маленького человека - она поняла, что он говорил не только о редких птицах, но и об императорской семье.

- Это неоценимый дар.

Прежде чем сойти в зал, Накор остановился у трона и склонился к императрице.

- С вашей стороны было бы очень мудро, если бы вы поверили мальчикам-близнецам, потому что вон те двое, - он указал на Нирома и Торена Зи, - очень плохие люди.

Императрица посмотрела в зал.

- Принц Эрланд, почему бы вам не начать свой рассказ?

Эрланд и Боуррик, завладев вниманием зала, повествовали о своих наблюдениях и о том, что им удалось выяснить за время пребывания в Кеше. Они говорили без помех в течение четверти часа. Эрланд, закончив рассказывать о событиях, предваривших их появление в зале, сказал:

- Лорд Ниром в ответе за смерть Сойаны. Локлир - хороший фехтовальщик, но он не мог сломать принцессе шею. Вот убийца, - заявил принц, указывая на Нирома. - Он и есть господин Огонь!

- Господин мой Ниром... - начала императрица вставая, но в это время от двери раздался крик:

- Мама!

Вбежал принц Авари, а с ним офицеры в черных доспехах, а также лорды Рави и Джака.

- Что за ужасные вести о Сойане? - спросил принц, встав перед троном и поклонившись.

Императрица внимательно посмотрела в лицо сына.

- Мы как раз и пытаемся это выяснить. Побудь с нами. Это касается и твоего будущего. Я хотела спросить, - обращаясь снова к Нирому, продолжала она, - что вы можете ответить на эти обвинения?

- Мать Всех Нас... - начал толстый придворный.

- Оставь, - перебила его императрица, - мне этот титул нравится еще меньше остальных. Особенно теперь.

- Великая правительница, смилуйся. Я думал, что действую на благо Империи, и хотел привести к трону твоего сына. Но никому не хотел я причинить зла. Покушения на принца Боуррика - не более, чем уловка. Мы хотели, чтобы люди Сойаны обратили взоры на север, поэтому сочинили ложные донесения о том, что островитяне собираются напасть на Кеш. Но убийство твоей дочери - не моих рук дело! Это Авари хотел устранить соперницу.

Принц Авари встрепенулся и уже наполовину выхватил меч из ножен, но лорд Джака положил руку ему на плечо.

- Где же здесь правда? - произнесла императрица, оглядывая зал. - Ваши доводы очень убедительны, - сказала она близнецам, - но где доказательства?

Она взглянула на Гамину.

- Ты говорить, что можешь читать мысли?

Гамина кивнула, но Ниром запротестовал:

- Она жена чужестранца! Она солжет, чтобы угодить мужу, а он служит Островам!

Гамина хотела ответить, но императрица перебила ее:

- Сомневаюсь, что ты будешь лгать. Но не верю, что те, кто выслушает тебя, - она обвела рукой зал, - поверят тебе так же, как и я.

В зал вбежал капитан в форме Внутреннего легиона и зашептал что-то на ухо мастеру церемоний. Он, в свою очередь, сделал жест, испрашивающий позволения подойти к императрице.

Императрица выслушала мастера церемоний и откинулась на спинку кресла.

- Ну вот. Поступили донесения, что два отряда дворцовой стражи забаррикадировались в одном из крыльев дворца, не подчинившись приказу сложить оружие, а по всему городу передвигаются вооруженные люди. Мы стоим перед лицом вооруженного восстания, - продолжала императрица поднимаясь. - Кеш - мирный город, и тот, кто первым извлечет оружие, кто бы он ни был - простолюдин или высокородный, подлежит смерти. Это ясно? - Вопрос был обращен к лорду Рави. - Снова я сталкиваюсь с предательством и изменой, - продолжала императрица садясь. - Но не могу узнать правду.

Накор многозначительно откашлялся.

- Да? - произнесла Лакеа. - Что ты хочешь сказать?

- Императрица, у исалани есть старинное средство узнавать правду.

- Я была бы рада познакомиться с ним.

- Приведи толстого лорда и поставь его перед помостом, - сказал, усмехаясь, Накор Гуде. Воин так и сделал; Накор положил на пол свой мешок и начал там копаться. - Вот! - наконец воскликнул он и что-то вытащил.

Все вокруг невольно сделали шаг назад - в руках у него оказалась кобра удивительной красоты и небывалых размеров. Змея толщиной с мужскую руку имела длину в шесть футов. Спинные чешуйки отливали темным золотом, а внутренняя часть капюшона и живот по цвету напоминали темный изумруд. Глаза, похожие на огненный опал с золотыми искрами, разглядывали толпу. Изо рта поминутно выскакивал кроваво-красный язычок. Змея, открыв рот, угрожающе зашипела, обнажив два ужасных, клыка. Накор положил ее на пол перед Ниромом, и придворный, отскочив, упал на первую ступеньку помоста.

- Это - Змея Правды из Ша-Шу. Солгать перед ней - значит обрести смерть, - сказал Накор. Он весело подмигнул Нирому и прибавил: - Это очень больно.

Змея подползла к Нирому и подняла голову. Ее глаза оказались вровень с глазами тучного вельможи. Широкий капюшон раздулся, и его золотая поверхность засияла.

- Змея не укусит тебя, пока ты говоришь правду, - сказал Накор. - Одно лживое слово - и ты умрешь. Я тебя не пугаю. Это неизбежно.

Ниром едва мог пошевелиться - он был загипнотизирован покачивающейся перед ним змеей. Когда она оказалась в футе от него, он выкрикнул:

- Хватит! Я все скажу! Это я все придумал! Члены Галереи начали тихо переговариваться.

- Как участвовал Авари? - спросила императрица.

- Авари! - Ниром повернулся к императрице. - Этот надутый павлин! Он думал, я для него стараюсь! Я хотел обвинить Авари в смерти Сойаны или хотя бы навести на него подозрения, чтобы никто не поддержал его претензии на трон.

- Значит, ты бы посадил на мое место Шарану, - сказала императрица. - Зачем?

- Потому что Рави и его союзники никогда бы не приняли другую императрицу. А лорд Джака и другие чистокровные не потерпели бы нечистокровного соправителя.

- Да, - кивнула императрица. - Выдать Шарану замуж за одного из возможных наследников. После моей, смерти сделать ее мужа императором, - она вздохнула. - А кто это может быть, как не великий миротворец лорд Ниром? Единственный член Галереи, не имеющий врагов. Единственный, кто может говорить и от лица чистокровных, и от лица всех остальных.

Императрица закрыла лицо руками, и на миг всем показалось, что она плачет. Когда она отвела ладони, глаза ее покраснели, но следа слез не было видно.

- Как мы дошли до того, что заговоры устраиваются не ради блага Империи, а в личных интересах? Господин мой Рави, получилось бы задуманное?

Мастер Братства Наездников поклонился.

- Госпожа, боюсь, предатель прав. До сего вечера мы подозревали, что ваш сын принц виновен в смерти Сойаны. Мы бы никогда не приняли Шарану как императрицу, но и не позволили бы править нами тому, кто пролил кровь императоров. Мы бы выбрали Нирома.

Императрицу, казалось, оставили силы.

- Все катится в пропасть! Все балансирует на грани хаоса, хорошо хоть, что судьба послала мне этих мальчиков!

- Ваше величество, - сказал Эрланд. - Могу я просить вас о милости?

- Чего ты хочешь, принц? - спросила его императрица.

- Спросить Нирома. - Принц обратился к дрожащему вельможе. - Локлира обвинили в убийстве Сойаны. Это ты убил ее и обвинил моего друга?

Ниром зачарованно глядел на нависшую над ним змею.

- Да, - прошептал он едва слышно.

- Где Локлир? - спросил Джеймс.

- Он умер, - ответил Ниром, не в силах пошевелиться. - Его тело - в зернохранилище на нижнем уровне.

У Гамины на глазах выступили слезы. Джеймс и близнецы были потрясены до глубины души. Они подозревали, что Локлир скорее всего убит, но, несмотря ни на что, продолжали надеяться.

- Ваше высочество, - наконец заговорил Боуррик. - Я знаю, что Кеш невиновен в смерти одного из наших послов. Королевство Островов не потребует репараций, - он говорил очень тихо, но все, слушавшие его, заметили, что в уголках его глаз собираются слезы.

Императрица поднялась и взглянула на собравшихся в зале.

- Слушайте суд мой! - Она указала на Нирома. - Этот человек приговорил себя своими собственными словами. Ниром, теперь ты больше не лорд. Ты сам сознался во всем и должен умереть.

- Я требую права умереть от собственной руки! - заявил дородный царедворец.

- Ты ничего не можешь требовать! - отрезала императрица. - Теперь ты никто. Не будет тебе сладкой смерти от яда, и не сможешь ты, перерезав вены в теплой ванне, отправиться в вечный сон. В древние времена существовала особая казнь за предательство. Ниром, вот что ждет тебя. Эту ночь ты проведешь в темнице, размышляя над своими черными делами и грядущей смертью. Через каждые четверть часа страж твой будет повторять слова приговора, чтобы не знал ты покоя. На рассвете тебя отведут в храм, где страж зачитает твой приговор верховному жрецу Гуис-Вона, чтобы охотник с окровавленной пастью знал - ты недостоин места на Вечной охоте. Потом тебя отведут на плато и сорвут с тебя одежду. Дюжина солдат чистой крови плетями прогонит тебя по городу. Если ты упадешь, к твоим ягодицам приложат горячие угли, пока ты не встанешь и не побежишь снова. У ворот города тебя подвесят в железной клетке, и стража вслух каждый час будет читать твой приговор, чтобы все прохожие узнали о твоих злодеяниях. Даже низшие смогут взять бамбуковые палки и бить тебя, и ты узнаешь гнев тех, кого ты предал, и никто не дарует тебе милосердной смерти. Когда ты будешь в изнеможении, тебя будут освежать водой с уксусом. Плетями и горячими углями тебя погонят на край Оверна, на болота, где охотились первые короли чистокровных. Там ты будешь принужден до конца выпить горькое вино измены и вкусить гнилого хлеба предательства. И твое мужское достоинство отсекут от твоего тела. Потом тебя свяжут и бросят в болото, где крокодилы станут рвать твое тело на части. Во всех имперских бумагах твое имя будет вымарано, чтобы никто никогда не произнес его. На его месте будет написано: "Тот, кто предал свою страну", и именем Нирома запрещено будет называть детей чистокровных отныне и навсегда. И боги забудут, кем ты был. И во тьме забвения будет вечно томиться твоя душа. Вот мой приговор!

- Та, Которая Есть Кеш, сказала! - провозгласил мастер церемоний. - Да будет так!

Стражники бросились вперед, но опешили при виде кобры. Накор показал, что змея их не тронет, и солдаты взяли оцепеневшего от ужаса Нирома.

- Нет! - кричал он, когда его тащили прочь из зала; его крики гулко разносились по коридорам.

- Ты же, мой недавний друг, - сказала императрица, обращаясь к Торену Зи, - назовешь мне всех участников заговора, и тогда я обойдусь с тобой милостиво - дарую тебе легкую смерть, а может быть, и пощажу тебя. Иначе ты последуешь за Ниромом.

- Ваше величество милосердны, - поклонился Торен Зи. - Я все расскажу. Его увели.

- Сделай с ней что-нибудь, - сказала императрица, указывая на кобру.

- С ней, императрица? - спросил улыбающийся маг. Он нагнулся и взял кобру за середину тела, а когда Накор выпрямился, в его руке оказалась длинная веревка. - Тут просто веревочка. - Он смотал ее и положил в свой меток.

Эрланд от удивления вытаращил глаза, а Боуррик пояснил:

- Это такой фокус.