Я решил подняться наверх и заняться домашкой. Нужно было как-то отвлечься от мыслей об уменьшении.
Чтобы сесть за письменный стол, мне пришлось поставить на стул две телефонные книги. Затем я ухватился за подлокотники и водрузил себя на это незамысловатое сооружение.
Когда я устроился перед компьютером, мне пришлось тянуться изо всех сил, чтобы его включить.
Клавиатура внезапно оказалась широкой, как у пианино. Я барабанил пальцами по столу, нетерпеливо ожидая, когда компьютер загрузится.
Моя маленькая рука с трудом обхватывала мышь. Я щелкал ею, пока не загудели колонки, а монитор не засветился.
Не знаю, сколько я здесь просидел. Час. Может, два. Пялясь в экран компьютера. Заставляя себя сосредоточиться. Но все было напрасно.
«Спущусь-ка я вниз и перекушу, — подумал я. — Потом вернусь и попытаюсь еще раз».
Я начал спускаться с телефонных книг.
Но внезапно пол показался невероятно далеким.
Должно быть, я стал еще меньше.
Настолько, что не мог слезть со стула!
— На помощь! — закричал я. — Мам! Пап! Кто-нибудь, помогите!
В комнату вбежал отец. При виде меня у него буквально отвисла челюсть.
Он тут же попытался придать лицу невозмутимое выражение. Но я успел заметить промелькнувший на нем испуг.
— Я еще больше уменьшился, да? — спросил я, когда он снял меня со стула.
Он мрачно кивнул.
— Боюсь, что так, Дэнни.
Он отнес меня вниз и подвел к стене. Затем печально покачал головой. У стоявшей позади него мамы от лица отхлынула кровь.
— Ну? Говори, что уж там, — потребовал я, пытаясь сохранить мужество. Мой голос стал высоким и писклявым, как у пятилетнего ребенка. Сердце затрепетало в груди.
— Два фута, — едва слышно произнес папа. — В тебе всего два фута, Дэнни.
От удивления я задохнулся.
Мама быстро вышла вперед. Руки ее были сжаты в тугие кулаки. В одном кулаке она стискивала свернутое полотенце. Слезы проложили мокрые дорожки на ее щеках.
— Давай позвоним доктору Хэйворду, — обратилась она к папе. — Может, он что-нибудь разузнал.
Мама дала ему номер доктора Хэйворда. Папа набрал его и стал ждать ответа. Время шло, из трубки доносились только гудки.
— Оставлю ему сообщение, — нахмурившись, проговорил папа. — Кажется, в приемной никого нет.
И он действительно оставил сообщение с просьбой к доктору Хэйворду как можно скорее нам перезвонить. Затем он отвернулся от телефона и посмотрел на меня.
— Где ты хочешь спать, Дэнни? Может, нам достать тебе детскую кроватку?
— Нет, — ответил я. — Я хочу спать в своей кровати.
Я судорожно сглотнул. Мне вдруг вспомнилось кино, что я смотрел по телеку… об уменьшающемся человеке, который вынужден был жить в кукольном домике, и еще одно — об отце, который нечаянно уменьшил собственных детей, и несчастные потерялись на заднем дворе.
Эти фильмы всегда казалась мне страшно забавными.
Но не сейчас.
— Только не потеряйте меня, а? — прошептал я. — Не упускайте из виду.
— Ты что, мы ни за что тебя не потеряем! — воскликнула мама. Она взяла меня на руки и прижала к себе.
«Но долго ли еще они смогут меня видеть?» — размышлял я, пока мы шли в мою комнату.
Мама и папа уложили меня в кровать. Я погрузился в мягкую подушку. Она была почти с меня высотой!
Они оставили прикроватную лампу зажженной, чтобы в случае чего им было легче меня увидеть.
— Мы будем заглядывать к тебе каждые несколько часов, — пообещала мама. Когда она поцеловала меня на ночь, я почувствовал себя совсем малышом.
Я был размером с младенца!
Они на цыпочках вышли из комнаты. Я был ужасно измотан, но боялся уснуть.
А если я уменьшусь до размера букашки?
Если совсем исчезну за ночь?
Я ворочался и метался в постели, должно быть, многие часы. Мне было страшно. Я боялся, что уменьшусь и превращусь в ничто. И навсегда исчезну.