Приключения Лана и Поуна

Первый инфаркт

Седобородый Тан молча смотрел на уходящее светило. Солнце скрывалось за горой. Ещё несколько мгновений, и его лучам не проникнуть к становищу.

Тан ждал и боялся этой минуты. Он жалел о том, что не проявил мудрость и придал ссоре Пока и Лана столь опасный оборот. В любом случае племя окажется в проигрыше. Если победит сын Солнца, то кваны останутся без колдуна, который заговаривает раны, заклинаниями предупреждает опасности и держит в страхе охотников, недовольных дележом добычи. Если же Пок убьёт Лана, то не отомстит ли Солнце за гибель своего сына? Правда, колдун по-прежнему утверждает, что рассыпанные звезды кванам приснились, но Тан в этом не уверен. Не было ещё такого, чтобы всему племени приснился один и тот же сон.

Поэтому вождь следил за уходящим Солнцем с тяжёлым сердцем. Он боялся несчастья. Слишком долго кванам было хорошо, такое вечно продолжаться не может. Однако вождь не должен отменять своих решений, его перестанут бояться и уважать.

На становище быстро надвигались сумерки.

— Солнце ушло, — напомнил вождю одноглазый Вак.

Тан поднял руку, и племя, полукольцом охватившее место поединка, притихло.

— Кваны любят тебя и преклоняются перед тобой, Солнце! — воскликнул Тан, обращаясь к отблескам ушедшего светила. — Они благодарны тебе за свет и тепло. Они хотят, чтобы каждое утро ты приходило обратно, согревало их и помогало им отыскивать добычу. Не обращай на кванов свой гнев, если они, сами того не зная, нарушили твой закон!

Умиротворив Солнце, вождь успокоился и велел звать бойцов.

Первым на площадку вышел Пок. Его тело было раскрашено глиной, шакальи хвосты в волосах извивались, как змеи, а на лице застыл свирепый оскал. В одной руке колдун держал копьё с кремнёвым наконечником, в другой — тяжёлую палицу, в которую были всажены зазубренные осколки камня.

Когда же появился сын Солнца, кваны не могли сдержать изумлённых возгласов. В руках у Лана ничего не было! Ни копья, ни палицы, ни топора, ни даже дротика. Тем не менее Лан улыбался, кланялся публике и с нескрываемым пренебрежением поглядывал на своего противника. Если говорить чистую правду, то при виде до зубов вооружённого колдуна у Аркаши по спине поползли мурашки, но он твёрдо помнил наказ Лёшки: «Покажешь, что струсил, — он тебя прихлопнет как муху!»

— Почему сын Солнца вышел с голыми руками? — недоуменно спросил Тан. — Закон не запрещает ему взять копьё и палицу.

— Пок готов! — нетерпеливо выкрикнул колдун, кровожадно глядя на своего безоружного врага.

— Лан тоже готов, — сказал Аркаша. — Ему не нужна палица, чтобы сразить Пока.

По племени прошёл гул; кваны пожимали плечами и улыбались: слишком разительно отличались друг от друга противники. Они, мягко говоря, выступали в разных весовых категориях. Аркаша весил килограммов пятьдесят, и эти килограммы, как догадывается читатель, не были сплошными мускулами. Прискорбно об этом говорить, но на уроках физкультуры Аркадий Сазонов являл собой довольно жалкое зрелище, как выражался Лёшка: «мешок с опилками висел бы на перекладине куда более элегантно».

Что же касается Пока, то хотя колдун и не выглядел столь мощно, как Нув или Тан, он был всё-таки здоровяком с могучей грудью и длинными мускулистыми руками. Всякий непредубеждённый зритель, сравнив бойцов, легко пришёл бы к опрометчивому выводу, что Аркаша имеет столько же шансов, сколько имел бы слепой котёнок против тигра. Опрометчивому потому, что — прошу не забывать! — за Аркашей всё-таки стояли двенадцать тысячелетий накопленного человечеством опыта, а это, уверяю вас, отнюдь не пустяк.

— Каждый может издать свой клич! — напомнил вождь.

Ломая голос, Пок проревел длиннющую руладу и, размахивая палицей, сделал несколько эффектных прыжков.

Досмотрев до конца хвастливый танец колдуна, Аркаша воздел руки к небу и прокричал первое пришедшее ему в голову страшное заклинание:

— Гром и молния! Да сбудутся мечты Билли Бонса! Пиастры, пиастры, пиастры! Тысяча динозавров и миллион птеродактилей! Синхрофазотрон!

Потрясённые ужасом кваны втянули головы в плечи, ожидая, что на них непременно обрушится небо, и были немало удивлены, когда этого не произошло. У колдуна же прервалось дыхание, и ему понадобилось не меньше минуты, чтобы выйти из оцепенения. Лёшка потом уверял Аркашу, что тот мог запросто к Поку подойти, вырвать палицу и трахнуть по его дубовой башке. Аркаша оправдывался тем, что у него вряд ли хватило бы сил поднять палицу.

Однако вождь подал знак, и поединок начался. Для начала Пок, ещё не окончательно пришедший в себя, весьма неудачно метнул копьё: оно шлёпнулось на землю в нескольких шагах от противника. Аркаша не шелохнулся. Ободрённый его бездействием, Пок стал петлять вокруг, подбираясь поближе к копью и слишком явно не обращая на него внимания. Наконец колдун набрался смелости, ринулся к копью, но едва лишь до него дотронулся, как Аркаша сунул в рот судейский свисток и пронзительно свистнул.

Кваны ахнули. Женщины в испуге закрыли глаза, дети бросились врассыпную, а воины схватились за оружие, словно готовясь отразить нападение невидимого врага.

Насмерть перепуганный Пок рванулся было, чтобы бежать без оглядки, но колоссальным усилием воли заставил себя остаться на поле боя. И все же колдун был далеко не прост. Сопоставив про себя факты, он пришёл к правильному выводу, что ничего сверхъестественного в этом странном звуке нет. Пожалуй, такой же, хотя и менее сильный звук, могла породить свирель, которой пользовались тауры для устрашения врагов. Сделав такое умозаключение, колдун опомнился и приступил к решительной атаке: взревел, поднял палицу и…

— Давай, давай, — нервно прошептал Лёшка.

— Получай! — заорал Аркаша и выхватил из кармана фонарик.

Я уверен, что теперь любой читатель мог легко бы закончить за автора сцену поединка. Боясь, однако, что при этом будут упущены кое-какие детали, сделаю это сам.

Когда яркий сноп света вонзился в лицо колдуна, ноги его подкосились, из груди вырвался хрип и Пок замертво рухнул на землю. Быть может, окажись поблизости «скорая помощь», его и удалось бы спасти, но телефон в становище, как вы знаете, отсутствовал, да и звонить было некуда. Так что консилиуму в составе Аркаши и Лёшки, а также свидетелям: седобородому Тану, одноглазому Ваку и Нуву — пришлось констатировать, что Пок, сын Шакала, видимо, ушёл в мир иной…

Ну, а что касается важных последствий этого поединка, то о них мы поговорим в следующей главе.