Президент

Часть 1

1

Середина зимы была на редкость морозной. Редкие дни оттепели, когда бушевали снежные бури, сменялись неделями мороза. В ясные солнечные дни столбик термометра опускался до тридцати градусной отметки. А звёздными ночами мороз дожимал до сорока, а иногда и пятидесяти градусов. Тогда от мороза лопались провода на линиях электропередач. Падали из-под крыш замёрзшие воробьи. Деревья страшно скрипели, жалуясь на стужу.

Люди, привыкшие к подобному климату, переносили морозы без лишних слов и споров, зная что, наступит весна и будет тепло, даже жарко.

Рита не представляла себе другой жизни. Конечно, она видела по телевизору южные страны, где тепло даже зимой и не бывает снега. С детства, привыкнув к подобной жизни, она не представляла себе другой жизни. Как это можно весь год жариться под солнцем? Уже два года она работала в военном госпитале ветеранов войны. Окончив медицинский институт, она не смогла устроиться на работу по своей специальности — врач-терапевт. Место сестры-сиделки в госпитале, это всё что смогли ей предложить в бюро по трудоустройству. Заработная плата сиделки не могла покрыть всех расходов молодой девушки, и ей приходилось подрабатывать частной сиделкой. Деньги небольшие, но на жизнь хватало.

В шестнадцать лет потеряв своих родителей в автокатастрофе, она решила стать врачом, чтобы помогать людям. В двадцать семь лет она имела лишь маленькую комнату в многоэтажном общежитии и никому не нужный красный диплом врача.

На данный момент государство не интересовала судьба и здоровье общества, Рита это прекрасно видела. Её не могли обмануть лживые заявления упитанных личностей с экрана телевизора о подъёме экономики и повышении жизненного уровня. Она на себе испытывала этот "высокий" уровень жизни, когда хотелось волком выть от безнадёги.

Личная жизнь Риты не сложилась. Парень, которого она любила, не вернулся из Чечни. Подорвавшись на мине-растяжке выполняя патрулирование в горах, на границе с Грузией, Юрик восемь дней боролся за жизнь в госпитале. И умер, так и не придя в сознание. Уйдя в своё горе, Рита не замечала, как в стране происходят перемены. Сначала она оканчивала институт, работая медсестрой в скорой помощи. Потом попала под сокращение, хорошо что брат помог, поддержал деньгами пока она не нашла новую работу.

Приходя на работу, Рита словно проходила по коридору времени в прошлое. Переходя из одной палаты с безнадёжно больными в другую, она попадала с одной войны на другую.

Среди её пациентов были и её ровесники, продолжавшие войну в Чечне. Их старшие товарищи по несчастью, на чём свет материли духов, не вернувшись из снежных гор Афганистана. А несколько дедов, уже преклонного возраста, всё ещё освобождали Родину от фашистских захватчиков. Особенно обидно было за них, ведь они ещё не вернулись с войны, которую выиграли их товарищи, но, тем не менее, той страны, за которую они воевали, уже не было.

Конечно, в госпиталь привозили и нормальных ветеранов всех войн с обострениями от старых ранений, но такие пациенты, обычно долго не задерживались. Пробыв месяц или два в госпитале, они уезжали со словами благодарности, чтобы через некоторое время вернуться вновь.

В обязанности Риты, во время дежурств, входило обслуживание палаты с десятью безнадёжными больными, лежащими в коме. Сама работа занимала несколько часов в сутки, гораздо труднее было переносить бездельное сидение перед мониторами приборов. За долгие часы дежурств Рита выучила наизусть истории болезни своих подопечных. Она могла рассказать боевой путь любого из этих доблестных воинов. В палате находились: трое парней, получивших тяжёлые ранения в Чечне; четверо лётчиков из Афганистана; один пилот, воевавший за независимость Египта и двое солдат Великой Отечественной войны. Если о девяти своих пациентах Рита знала буквально всё, начиная от даты и места рождения, заканчивая датой и местом ранения, то о десятом пациенте она не знала практически ничего, кроме места и времени ранения. Не зная имени и фамилии десятого пациента, Рита окрестила его Иваном. Про него достоверно было известно очень мало. Этот лётчик был подбит во время сражения под Прохоровкой в июле 1943 года. Его самолёт взорвался в воздухе, протаранив, немецкий Юнкерс. Каким-то чудом он выжил и даже не сильно пострадал, но одежда, документы и даже жетон превратились в труху. А он с той поры так и не пришёл в сознание. Его подобрали танкисты, которых он прикрывал с воздуха, не жалея своей жизни.

Кроме всего прочего у неизвестного была одна странность, внешний вид. Любой, кто первый раз его видел, давал ему не больше тридцати лет, хотя на самом деле неизвестному должно было быть не меньше восьмидесяти.

Главврач Борис Игоревич говорил, что это последствия долгого сна, но Рита не очень верила. Ей достаточно было взглянуть на сапёра Олега Арсеньева, лежащего на соседней кровати. Сапер дошёл до самого Берлина, а подорвался на мине, обезвреживая немецкие сюрпризы в Варшаве. Конечно, и он выглядел моложе своих восьмидесяти пяти лет, но не настолько. Арсеньеву можно было дать лет шестьдесят.

Кроме возраста в неизвестном поражал и внешний вид. Смуглая кожа без единого шрама от ужасных ожогов, описанных в истории болезни. Буграми выступающие мышцы и лицо с загадочной полуулыбкой. Создавалось впечатление, что неизвестный просто спит. Может быть, попади он в другое место, светила медицины занялись бы его изучением, но в сибирском госпитале не было времени. Всегда хватало больных, требующих экстренной помощи. Иной раз хирурги сутками не покидали стены госпиталя, возвращая к жизни очередного пациента.

Рита частенько заходила в палату, и, присев на стул возле кровати неизвестного, вела с ним долгие беседы. Рассказав этому беспомощному человеку про свои беды, Рита чувствовала себя легче. А его слабая улыбка словно говорила ей: "Мне бы твои мелкие проблемы, поверь, я бы нашёл выход".

Шестнадцатого февраля Рита пришла на работу расстроенная и замёрзшая. От снохи из деревни пришло письмо, где сообщалось, что её брат получил страшные ожоги при тушении пожара на колхозной ферме. Задумавшись об Олеге, она пропустила свой автобус и очень долго стояла на остановке, ожидая следующего. Не переставая думать о брате, Рита провела своим пациентам все процедуры и уселась на стул возле кровати Неизвестного.

Заметив, что его рука свесилась с кровати и освободилась от трубки, по которой подавался питательный раствор, Рита механически вернула всё на свои места и только тогда обратила внимание на лицо Неизвестного.

Его глаза были широко открыты и изучающе наблюдали за ней.

— Ой! — выдохнула Рита, приложив руки к щекам.

Вскочив на ноги, она хотела бежать к Борису Егоровичу, заступившему на дежурство одновременно с ней, и сообщить об улучшении самочувствия Неизвестного.

Мужчина произнёс слова на незнакомом языке. Рита не поняла абсолютно ничего, но в голосе Неизвестного была такая властность, что она невольно села на стул и положила руки на колени, словно школьница.

Изумлённым взглядом, она наблюдала как руки Неизвестного, медленно продвигаясь, освобождаются от ненужных трубок и иголок шприцёв. Когда левая рука дотронулась до провода контроля, Рита отрицательно покачала головой.

— Нет, нельзя, — не думая быть услышанной, произнесла Рита.

Рука Неизвестного вздрогнула и остановила своё движение, а сам он вопросительно посмотрел на неё.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она, — как вас зовут?

Увидев, как напряглись мускулы мужчины, Рита подумала, что он хочет встать.

— Нет, вам ещё нельзя вставать! — воскликнула она.

— Я знаю, — неожиданно ответил мужчина. Его голос был приятным на слух и не имел чужеродных акцентов.

— Где я нахожусь? — вновь заговорил неизвестный.

— В госпитале, — ответила Рита, до конца ещё не оправившаяся от шока.

— Долго я здесь? — видно было, что каждое слово давалось Неизвестному с большим трудом.

— Лет пятьдесят, — вырвалось у Риты, — ой, простите!

Рита рукой прикрыла рот, чтобы не сказать лишнего.

Неизвестный закрыл глаза. По выражению его лица не было видно эмоций. Не понятно было его отношение к последнему сообщению.

— Вы устали? — спросила Рита, по-своему поняв выражение лица Неизвестного.

— Нет, — коротко ответил мужчина и открыл глаза.

— Как вас зовут?

— Сергей Кравцов… — мужчина вновь весь напрягся.

— Вас что-то беспокоит?

— Память, — ответил мужчина, — остались обломки, из которых не собрать целое.

— Наверное, это последствия долгой комы, так называемая временная амнезия, — Рита положила свою ладонь на руку мужчины.

Мужчина улыбнулся и посмотрел в глаза Риты.

— Если вы пытаетесь меня успокоить, это лишнее, — заявил он.

— Давайте я вас обследую, — предложила Рита и попыталась встать, чтобы идти за передвижным диагностёром.

Незаметно рука мужчины вздрогнула, и она почувствовала его пальцы на своём локте.

— А это надо? — спросил он, удержав Риту на короткое мгновение.

— Конечно, — улыбнулась Рита, легко расцепив руку мужчины, — рано или поздно диагностику всё равно придётся проходить.

— Зачем? — мужчина был искренне удивлён.

— Этого требуют инструкции, — вздохнула Рита, — кроме того, нужно знать в каком состоянии находятся ваши внутренние органы.

— Хорошо, — неохотно согласился мужчина, — только обещай показать результаты, мне самому интересно.

Вернувшись с тележкой диагностёра, Рита заметила, с каким интересом мужчина рассматривает убранство палаты.

— Вас что-то смущает? — поинтересовалась Рита, подкладывая под голову мужчины дополнительную подушку.

— Какой сейчас год? — мужчина слегка покраснел, очевидно, ему было неудобно, когда за ним ухаживали.

— Одна тысяча девятьсот девяносто девятый, — прошептала Рита, начав подключать датчики диагностёра к своему пациенту.

— Извини, а отчет, с какого события? — озабоченно спросил мужчина, наблюдая за сноровисто работающей Ритой.

— Вообще-то с рождества Христа, — она удивлённо посмотрела на мужчину, не понимая, то ли он пытается её разыграть, то ли действительно не помнит.

— Сорок второй год, — выдохнул мужчина. По его лицу не было видно эмоций.

— А где вы тогда были? — осторожно спросила Рита, подумав, что мужчина вспомнил годы войны.

Мужчина промолчал, непонимающе посмотрев на Риту.

— Я имела в виду Войну, — пояснила она свой вопрос.

— Понятия не имею, — пожал плечами мужчина, от чего отклеилось несколько датчиков, — ой, извините. Я подумал совсем о другом событии. При упоминании христианского календаря мне почему-то представилось совсем другое летоисчисление.

— Интересно, какое событие вам вспомнилось? — руки Риты мелькали, соединяя нужные провода с клеммами диагностёра.

— Если верить вам, сейчас идёт сорок второй год космической эры, — мужчина вопросительно посмотрел на Риту.

От неожиданности из руки Риты выпал крокодил и брякнулся об пол.

— Откуда вам это известно? — Рита нагнулась и дрожащей рукой подобрала с пола упавший зажим.

— Не знаю, просто всплыло из памяти, — голос мужчины был совершенно спокоен, как впрочем, и его лицо, — а что вас так разволновало?

— Во-первых, так никто не говорит, — Рита закончила с подключением датчиков и начала включать измерительные приборы, — а во-вторых, вы спали, когда началась космическая эра и не можете об этом знать.

— Интересно… — протянул мужчина, опасливо поглядывая на диагностёр.

— Да не бойтесь вы, — улыбнулась Рита, — этот прибор не причинит вам вреда.

— Я, собственно не боюсь этой железяки, просто я никогда не любил когда меня изучали медики, — мужчина обезоруживающе улыбнулся.

Взглянув на приборы, Рита присвистнула.

— В чём дело? — поинтересовался мужчина. Он старался не шевелиться, чтобы ненароком не оборвать датчики.

— Ваш пульс и дыхание намного ниже нормы, — с удивлением в голосе ответила Рита.

Мужчина улыбнулся:

— С дыханием ничего не могу поделать. Помнится, медики говорили о большем, чем у других объёме лёгких. А вот пульс, пожалуйста.

Рита взглянула на прибор и от удивления часто заморгала глазами. Пульс пациента увеличился вдвое и равнялся шестидесяти пяти ударам в минуту.

— Как вы это сделали? — спросила Рита, снимая другие показания.

— Не знаю, но мне кажется, что я могу влиять на оба моих сердца.

Рита подумала, что мужчина оговорился.

— Но у вас действительно два сердца! — она поняла, почему так смазано получилась кардиограмма.

— Скажи сестрёнка, где находится госпиталь? — улыбаясь, спросил мужчина.

От такого обращения Рита поперхнулась, вдобавок к этому она вспомнила о брате.

— Я вам не сестрёнка, — буркнула она.

— Извини, но я не знаю, как к вам обращаться, — произнёс мужчина, заметив её недовольство от подобной фамильярности.

— Зовите меня Ритой, — смутившись проявления своего плохого настроения на не повинного в этом пациента, ответила она, — а госпиталь находится на окраине Сибирска.

Справившись со снятием данных, Рита начала сворачивать бесчисленные провода диагностёра и складывать их в специальный бокс.

— Как мои дела? — спросил мужчина, когда она вернулась в палату, неся в руках длинную ленту бумаги.

— Сейчас посмотрим, — Рита уселась на стул и принялась расшифровывать результаты, от усердия шевеля губами и не произнося ни звука.

Мужчина терпеливо ждал, не мешая ей разбираться с цифрами.

— А знаете, — Рита положила ленту себе на колени и посмотрела на мужчину, — вас можно отправлять в космос, что очень меня удивляет.

— Что же здесь удивительного? — не понял мужчина.

— Вы пролежали пятьдесят лет в коме, а все ваши органы находятся в идеальном состоянии, — пояснила Рита, разглядывая мужчину, словно никогда его не видела.

— Это значит, я здоров? — мужчина понял сомнения Риты по-своему и улыбнулся ей.

— Практически, если не считать вашей амнезии, — вставая со стула, объявила Рита.

— Рита, кажется, я проголодался, — заявил мужчина.

— Я покажу ваши результаты врачу и принесу вам поесть, — ответила Рита.

По дороге, заглянув на показания мониторов остальных больных, Рита отправилась к главврачу.

Оставшись в одиночестве, Сергей попытался сосредоточиться. Концентрации мешало почти полное отсутствие памяти. Соединив вместе все обрывки памяти, он попытался проанализировать своё положение. Может ему удастся вспомнить, кем он был до того как попал в этот странный госпиталь.

"Слишком мало!" — прошептал он и ударил кулаком по краю кровати. Боль отрезвила его. " Впрочем, всё не так уж и плохо", — подумал он и рывком сел на кровати.

Голова едва не разорвалась от головокружения. Приложив немалые усилия, он стабилизировал взбесившийся вестибулярный аппарат. Опустив ноги на пол, он встал. На одной силе воли, используя свой внутренний резерв, Сергей сделал первые два шага, придерживаясь за спинку кровати. Чувствуя боль во всех клетках своего организма, Сергей посмотрел на людей, лежащих в одной с ним палате.

— Что это ты разнылся, — прошептал он, обращаясь к себе, — вот кому гораздо хуже. Местная медицина им не поможет.

"Местная? А я что чужой?" — пришла в голову странная мысль.

Желая в этом убедиться, Сергей подошёл к ближайшему больному и положил свою ладонь ему на голову. Совершенно независимо от его желания, повинуясь непонятному инстинкту, Сергей погрузился своим разумом в тело человека, лежащего на кровати. В считанные секунды его взгляд пробежал всё тело от кончиков ног до седых волос на голове, исправляя на своём пути все неисправности человеческого организма. Отдёрнув руку, Сергей увидел, что человек просто спит.

Обойдя всех больных, Сергей вернулся на свою кровать и лёг на неё. С непривычки он ужасно устал.

— Неужели я был лекарем! — удивлённо прошептал Сергей.

— Нет, — после недолгого раздумья возразил он, обращаясь к самому себе, — очевидно, эти знания параллельны остальным.

— Но почему я так сочувствую этим людям? Ведь кажется я чужой для них. И по внутреннему устройству тела и даже по остаткам памяти, — Сергей лежал, закрыв глаза, и мысленно разговаривал сам с собой, — странно что у меня не вызвало протеста их летоисчисление. Почему я смог говорить на чужом языке, хотя на данный момент он мне не кажется таким уж и чужим.

Глубоко уйдя в свои мысли, он не слышал тревожного сигнала из комнаты, где находились мониторы, и не видел, как заметалась перед ними, вошедшая с разносом в палату, Рита. Он не видел и не слышал, как она перебегает от одного пациента к другому, теребя их за плечи.

Очнулся он лишь, когда рука Риты коснулась его голого плеча.

— А, ты уже вернулась, — открыв глаза, улыбнулся Сергей.

— Что здесь произошло?! — Рита не соображала, что кричит во весь голос.

— Что-то случилось? — Сергей удивлённо посмотрел на встревоженную Риту.

Он сел на кровати, свесив ноги и прикрыв наготу простынёй.

— Да, — отступив на шаг от кровати Сергея, Рита продолжала кричать, — все очнулись! Это же бред, быть не может такого чуда!

— Успокойся, — попытался успокоить девушку Сергей, — во Вселенной может случиться всё. Даже то чего быть не может. Мне можешь поверить.

— Но… Так это ты их вылечил? — Рита только сейчас заметила что Сергей сидит и не испытывает при этом неудобства.

— Я пытался вспомнить, кем был до того как попал в госпиталь, — Сергей опустил свой взгляд к полу, разглядывая Ритины ноги, — но должен признаться. Лекарем я не был.

— Это почему? — от такого признания Рите стало не по себе, — поднял девять безнадёжных больных и говоришь, не был врачом?

— Эти знания не принадлежат к основной памяти, — заявил Сергей, — знания которые, я использовал вторичны.

— Брр… — Рита мотнула головой и приложила ладони к своим щекам, — ой, я ведь совсем забыла вызвать санитаров.

Вернувшись в комнату, где находились мониторы, она позвонила по телефону и вернулась с разносом, на котором находилась тарелка с микроскопической порцией творога. Поставив разнос перед Сергеем, она увидела его озабоченное лицо и улыбнулась.

— После столь долгого сна вам и этого будет много, — заявила она.

— Ну не знаю, кажется, от такой порции у меня только аппетит разыграется, — усмехнулся Сергей и в мгновение ока управился с едой.

В это время в палату вошли двое дюжих санитаров, катя перед собой носилки.

— Которого забирать? — густым басом спросил один из них.

— Всех кроме этого, — Рита указала рукой на Сергея, — этот сам справится.

Сергей молча наблюдал, как Рита отключает пациентов от приборов, а санитары их аккуратно перекладывают на носилки и вывозят из палаты.

— Куда их? — поинтересовался Сергей, когда санитары перекладывали на носилки последнего больного.

— На ноги ставить, — ответил басом санитар.

— Не все такие живчики как ты, — добавил второй санитар, подмигнув при этом одним глазом.

— Для девяти солдат война окончилась, — задумчиво произнёс Сергей, когда за санитарами закрылась дверь. Он забыл, что в палате осталась Рита.

— Вы это о чём? — Рита услышала слова Сергея и приблизилась к нему.

— Они до сих пор были на войне, — Сергей поднял свои глаза на Риту, — каждый на своей войне.

— Да… — прошептала Рита, — они действительно были солдатами.

Помолчав несколько долгих минут, она спросила, обращаясь к Сергею:

— А ожоги вы лечить можете?

— Ожоги… Что это за болезнь? — вопрос Риты вырвал Сергея из его дум, и он не сразу его понял.

— Не придуривайся, — не выдержала Рита, столько всего на неё навалилось за последние сутки, что она была на грани нервного срыва, — что делает огонь с человеком, знаешь?

— Попробовать стоит, — помолчав несколько мгновений, заявил Сергей, — если повреждения не затронули жизненно важных органов.

— Думаю, затронуты лёгкие, — грустно прошептала Рита.

— Где твой больной? — спросил Сергей и посмотрел на Риту.

Поняв насколько бессмысленны её надежды, Рита заплакала. Прижав ладони к лицу, она беззвучно затряслась в рыдании.

— Успокойся сестрёнка, — Сергей встал и потрепал её за плечи, пытаясь отвлечь от печальных дум, — ещё не всё потеряно. Я попробую вылечить твоего брата.

— Но… — сквозь слёзы прошептала Рита, — я вам ещё ничего не говорила об Олеге.

— А это так важно? — участливо спросил Сергей.

— Нет, — Рита постепенно успокоилась, и об её истерике свидетельствовало лишь легкое подрагивание плеч и потёки туши на щеках.

— Когда я смогу покинуть госпиталь? — спросил он, когда Рита окончательно успокоилась, и, отвернувшись, начала вытирать носовым платком разводы туши со своих щёк.

— Думаю только после восстановления ваших документов, — на миг прервав своё занятие, ответила Рита.

— А если слинять без них? — задумчиво спросил Сергей, не придававший особой важности наличию каких-либо бумаг.

— Ага, и доказывай потом в милиции, что не верблюд, — грустно улыбнулась Она.

— Какой такой верблюд? — Сергей был абсолютно уверен, что раньше ему не приходилось слышать такое слово.

— Двугорбый, — веселее усмехнулась Рита, ей показалось, что Сергей, таким образом, пошутил.

Для главврача госпиталя подполковника Назаровчука выздоровление Сергея обернулось большой проблемой. У него устала рука писать запросы в многочисленные инстанции для восстановления документов пациента. Сергей даже не предполагал, сколько людей занимается его документами. Во время копания в архивах Воронежского фронта была найдена лишь одна фамилия подобная названной больным. Кравчук Сергей Дмитриевич, он действительно был лётчиком и пропал без вести в бою над Прохоровкой. В военном архиве решили, что разночтение фамилий связано с последствиями амнезии и начали оформлять нужные документы. Кроме всего прочего оказалось, что майор Кравчук за последний бой был представлен к звезде героя, но ввиду своей пропажи её не получил. Кроме всего прочего большой проблемой стало оформление пенсии. Все эти бумажные заботы заняли целый месяц, что было в целом неплохо. Борис Игоревич прекрасно сознавал, что иной раз более мелкие проблемы занимали гораздо больше времени.

За этот месяц вынужденного пребывания в госпитале, Сергей познакомился практически со всем медперсоналом. Щеголяя по коридорам госпиталя в камуфляже без знаков различия, он сумел снискать уважение не только врачей, но и пациентов.

Ранним утром и поздним вечером Сергей занимал пустующую в это время суток лестничную площадку и занимался странной зарядкой. Спроси его чем он занимается, он наверняка не нашёл бы ответа. Но ему нравилось. Иной раз движение тела вызывало целые волны воспоминаний. Частенько за его упражнениями наблюдали выздоравливающие пациенты госпиталя, выходившие на эту площадку покурить. Особенно внимательно за ним наблюдали участники последних войн. Молодые парни частенько отпускали в его адрес колкие шутки, но Сергей никогда на них не отвечал.

В один из вечеров, задержавшись у Бориса Игоревича за партией в шахматы, Сергей, придя на лестничную площадку, застал там двоих крепко сбитых парня.

— Не хочешь попробовать спарринг? — с ходу спросил парень с коротким ежиком чёрных волос.

— Во-первых, добрый вечер, — улыбнулся Сергей, хотя его глаза внимательно изучали этих нежданных гостей.

— Здорово, коль не шутишь, — улыбнулся в ответ тот же парень, крепко пожав протянутую руку.

— А насчёт спарринга у нас ничего не получится, — ухмыльнулся Сергей, почувствовав к парням некоторую симпатию.

— Боишься облажаться? — спокойно спросил второй парень.

— Да нет, — Сергей снял куртку и аккуратно уложил её на подоконник, — просто давненько не занимался с партнёром, могу ненароком помять.

— В обиде не буду, — первый из парней снял майку, обнажив крепкие мышцы, и наколку на левом плече с изображением тигра.

— Я тоже хотел бы поучаствовать, — произнёс второй парень.

— Так давайте вдвоём, мне будет интересней, — произнёс Сергей, начав концентрироваться.

— А не помнём? — поинтересовался парень с тигром на плече, начав разминку.

— Попробуйте, — выдохнул Сергей, сделав несколько приседаний, разминая ноги.

— Какие правила? — спросил второй из парней, снимая свою майку.

— Постараемся, друг друга не поубивать, — усмехнулся Сергей, расставив ноги на ширине плеч и слегка качаясь с пятки на носок, — а в остальном… Какие в бою могут быть правила?

— Добро, — кивнул головой парень с тигром и тоже встал в стойку, слегка согнув ноги в коленях и приподняв свои кулаки на уровень груди.

Спарринг начал второй парень, ударом ноги постаравшись сделать Сергею подсечку. Ответив неуловимым движением, Сергей добавил ноге противника лишнюю скорость, и он оказался на плитках пола. Перекатившись через спину, парень встал на ноги и вновь вступил в поединок. Завертелась кутерьма боя. Оба противника умело наседали на Сергея, вкладывая в удары всю силу своих мышц. Но или промахивались или нарывались на столь глухие блоки, что раздавались хлопки, эхом отдававшие по всему лестничному маршу. Парни не могли взять в толк. Как получается, что они не могут осилить почти неподвижного человека. От нагрузки парни покрылись потом и тяжело дышали. Сергей же казалось, совсем не устал. Дыхание его было ровным, а на лице играла лёгкая улыбка.

После двадцати минут безуспешных атак, парень с тигром на плече отскочил назад метра на два и поднял руки.

— Всё, хватит, — объявил он.

Повинуясь ему, остановился и второй парень. Сергей, замерев на пару секунд, продолжил выполнять свои упражнения, словно и не участвовал в спарринге.

Восстановив дыхание, парень с тигром на плече обратился к Сергею.

— Что это за стиль ты применяешь? — спросил он, заинтересованно наблюдая за движениями Сергея.

— Росский, — коротко ответил Сергей, словно ответ пришёл извне.

— Русский что ли? — переспросил парень.

— Нет, — Сергей мотнул головой, — росский стиль возник гораздо раньше и включает в себя не только приёмы обороны без оружия, но и нападения на различного противника от дикого зверя до вооружённого всадника.

Сказав это, Сергей замер на месте, прислушиваясь к волнам памяти, возникшим в его мозгу. Казалось, ещё мгновение назад он не представлял, что существует подобный стиль, но теперь Сергей отлично знал его и понимал что это не комплекс силовых упражнений, а стиль жизни.

— Мощная штука, — с третьего этажа спускался крепко сбитый мужчина. Очевидно, он видел спарринг от начала до конца.

— Алексей Филимонов, капитан ДШБ в отставке, — представился он, протягивая Сергею руку.

— Сергей Кравцов, говорят, был майором лётчиком, — мужчины обменялись рукопожатием.

— Юрий Кривленин, служил в десанте, — представился парень с тигром на плече.

— Сергей Микульчик, бывший лейтенант спецназа, — улыбнувшись, второй парень пожал Сергею руку.

— Пойдём ко мне в каюту, чайку попьём, — предложил Сергей, надевая куртку и замер, поражённый своим предложением.

"Интересно, причём здесь каюта?" — подумал он, хотя никто из мужчин не указал ему на его оговорку.

За прошедший месяц Рита хорошо узнала Сергея. Она видела что этот, простоватый на первый взгляд, человек, с постоянной улыбкой на лице, обладает чудесным даром помогать людям. Люди, затаив дыхание, выслушивали мнение этого несчастного человека. Отдавая должное Сергею, Рита замечала, что он всегда оказывался прав, даже если на первый взгляд его высказывание выглядело смешным и отдавало шаманством. Измученная переживанием о брате, Рита частенько беседовала с ним, получая от Сергея психологическую поддержку.

— Завтра тебе выдадут документы, чем займешься? — Рита зашла после окончания дежурства в бокс, предоставленный Борисом Игоревичем в распоряжение Сергея.

Она видела, как из паспортного стола привезли его паспорт, но остальные документы должны были привезти только завтра после обеда.

— Договорились же, — Сергей жестом пригласил её присесть на единственный стул в похожей на пенал комнате, — или твои планы поменялись?

— Нет, я уже оформила отгулы. Просто хотела узнать, что будешь делать потом, когда вылечишь Олега, — Рита села на стул и заметила на тумбочке стопку книг из библиотеки госпиталя.

"Интересно когда он успевает читать все эти книги?" — подумала она, разглядывая корешки толстых книг.

Сергей встал с кровати и подошёл к окну. Не оборачиваясь к Рите, он произнёс:

— Никогда не любил мегаполисы, всегда мечтал пожить на земле.

— То есть, ты хочешь поселиться в деревне, — Рита вопросительно посмотрела на Сергея, ей было интересно, как он может спиной чувствовать её взгляд.

— Ага, — Сергей уселся на подоконник и продолжил, — я не смогу себе купить квартиру в городе. Борис Игоревич говорит, что они здесь стоят очень дорого. А жить по чужим углам мне уже надоело.

— А как же лечение твоей амнезии? Ведь в деревне нет таких средств как у нас в госпитале, — общаясь с Сергеем, Рита забывала о том, что ему более восьмидесяти лет и частенько переходила на ты.

— Рита, ваша медицина всё равно пока бессильна мне помочь, — Сергей указал взглядом на кипу книг, лежащих на тумбочке, — невозможно вылечить то в чём не разбираешься.

— Почему? — Рита обиделась, она искренне верила в силу современной медицины, а ещё её буквально коробило от слова "ваше", часто произносимого Сергеем.

— Я разобрался в причинах моего недуга, — заявил Сергей, — по картине разрушения моей долговременной памяти я пришёл к выводу, что оно вызвано не физическим воздействием. Мне кажется, что видовая память, занявшая пустующее место, не могла просочиться просто так. Возможно, воздействие на мою память носило более тонкий характер, а значит, возможно, возвращение памяти в полном объёме.

— Ты говоришь о себе как о компьютере, и совсем меня запутал, — улыбнулась Рита, перестав обижаться на него.

— Порой я сам путаюсь в своих мыслях. Всплывают клочки непонятных знаний и ни с чем не связанные понятия. Иной раз мне кажется, что это не мой мир, но потом, по зрелому размышлению, я убеждаюсь в противоположном решении. Думаю, со временем всё стабилизируется, и я смогу восстановить свою память.

2

Глухая алайская деревня встретила приезжих дымом, поднимавшимся в голубое морозное небо, из печных труб. Снег под ногами скрипел и сверкал на солнце, слепя глаза и заставляя прищуриваться. Воздух, вырываясь из лёгких облачками пара, оседал на шапке и воротнике белым инеем. Стояла такая тишина, что слышно было, как трещат от мороза ветки на деревьях, росших вдоль дороги. Водитель, согласившийся подбросить Сергея и Риту до поворота в деревню, уже давно скрылся из виду, но шум от машины слышался ещё довольно долгое время.

Сергей, видя, как перегибается Рита, неся свою сумку, буквально вырвал её из руки и закинул себе на плечо.

— Вам же тяжело, — возмутилась Рита и попыталась забрать у него свою сумку, но поскользнулась и упала в снег радом с тропинкой.

— Веди, — Сергей подал руку и помог ей встать на ноги, — а то посажу на второе плечо.

Сергей наслаждался морозным днём, чистым воздухом, от которого не пахло медикаментами, и тишиной. Проведя его узкими тропками через всю деревню, Рита остановилась перед большим, добротным домом на краю улицы. Сергей отметил про себя, что хозяин дома основательный человек. Все постройки в ограде были сделаны и размещены с особой тщательностью.

Набрав в грудь побольше воздуха, Рита вошла в ограду и поднялась на резное крыльцо. Войдя в дом, Сергей почувствовал тепло, запах медикаментов и, почти осязаемый, запах страха, витавший по всем помещениям.

Увидев вошедших людей, молодая ещё женщина, с ранней сединой в волосах, подошла к Рите. Они обнялись. Послышалось всхлипывание.

Из другой комнаты вышли трое детей: девочка лет десяти и два мальчика семи-восьми лет.

— Здравствуйте, — нестройным хором прошептали они. Дети внимательно смотрели на Сергея, и взгляд их был далеко не детским.

— Здравствуйте, — Сергей снял шапку и слегка улыбнулся детям.

— Вы уж извините меня, — вытирая тыльной стороной ладони слёзы, извинилась хозяйка, — гости на порог, а я со слезами.

— Это Сергей, — представила его Рита, когда они разделись и повесили одежду на вешалку, — он согласился помочь Олегу.

— Нина, — представилась хозяйка, и, всплеснув руками, добавила, — садитесь к столу, замерзли наверное, пока с дороги дошли. Сейчас будем чай пить.

— Нина, где можно помыть руки? — спросил Сергей.

— Маргоша, покажи человеку, а я сейчас вернусь, — попросила женщина, надевая валенки и видавшую виды фуфайку.

Помыв руки и вытерев их об махровое полотенце, Сергей спросил:

— Рит, где лежит Олег?

— Там в спальне, — Рита указала Сергею рукой.

Приблизившись к Рите, Сергей зашептал ей на ухо:

— Присмотри за детьми, я не хочу, чтобы они видели.

Посмотрев на Сергея взглядом полным надежды, Рита молча кивнула и позвала детей в зал показывать им гостинцы.

Зайдя в комнату, где ещё сильнее пахло медикаментами, Сергей по плотней задернул шторы и приблизился к, лежащему под бактерицидной простынёй, больному. На страшном от ожогов лице жили только глаза. Они вопросительно посмотрели на Сергея.

— Я тебя вылечу, — с уверенностью в голосе прошептал Сергей, и, приложив свою ладонь ко лбу Олега, сосредоточился.

Проникнув своим разумом в тело больного, Сергей почувствовал, какие адские муки испытывает этот мужественный человек. Обследовав всё тело, он удивился жизнестойкости Олега. Количество повреждений организма было столь велико, что Сергей не сразу сообразил с чего ему начать лечение. Больной держался исключительно на силе своей воли, но мог умереть в любую минуту. Приняв единственно верное решение, Сергей занялся лечением, смысл которого ему самому не был ясен. На пределе концентрации, он начисто отключился от внешнего мира. Только почувствовав страшную усталость, Сергей прервал лечение.

— Ты как? — спросил он Олега, открыв глаза.

— Лучше, только больно, сил уже нет терпеть, — прошептал он.

— Сейчас попробую, только всю боль снять не смогу, — предупредил Сергей и вновь сконцентрировался.

— Сейчас терпимо, — неожиданно громко заявил Олег.

— Вот и хорошо, теперь спи. Завтра продолжим твоё лечение.

Словно повинуясь приказу Сергея, Олег закрыл глаза и моментально заснул. Сергей это понял по ровному дыханию своего пациента. Выйдя из комнаты в зал, Сергей увидел вопросительные взгляды женщин и детей.

Он улыбнулся:

— Всё будет хорошо, мы вовремя приехали. Сейчас он спит, ему просто необходим нормальный сон.

— Вы дали папе лекарство? — спросила девочка.

— Нет, — Сергей качнул головой и добавил, — есть хочу просто ужас.

Уже за столом самый младший из мальчиков спросил:

— Дядя Серёжа, а вы колдун?

Настя шикнула на него, Сергей рассмеялся.

— Нет, малыш, это твоя тётя Рита так думает от зависти.

— Больно надо, — фыркнула Рита, но улыбнулась при этом.

— Вы кушайте. А я сбегаю, посмотрю баню, с дороги нужно помыться, не нами этот обычай придуман, и не нам его менять.

Настя встала, и, прежде чем Сергей успел возразить, вышла из дому.

Запахи берёзовых дров, запаренного веника и кваса, вылитого на каменку, всколыхнули в нём какие-то струны памяти. Он был уверен, что подобным образом моется впервые, но его руки прекрасно знали, что нужно делать.

Напарившись берёзовым веником до жжения кожи, вывалявшись в пушистом снегу, а затем снова согревшись на полке, Сергей почувствовал приток новых сил.

— Русская баня, великая сила, — заявил он, попивая горячий чай и вытирая полотенцем пот, обильно выступавший на лбу и шее.

Рита с интересом наблюдала за лечением Олега. Сергей хоть и не любил постороннего присутствия во время своих сеансов, но с её молчаливым наблюдением он мирился. Действия Сергея напоминали Рите какое-то колдовство или шаманство, но она видела, что даже после первого сеанса брату стало лучше. Как врач она не находила ответов на причины улучшения, однако признавала огромную помощь Сергея. На вопросы о методах лечения Сергей лишь пожимал плечами, ссылаясь на свою амнезию. А на обвинения его в шарлатанстве, что иногда вырывались у неё от невозможности получить объяснения, он лишь широко улыбался, оставляя обвинения без ответа. После одного из таких споров, Нина отозвала Риту на улицу и шёпотом попросила не обижать Сергея, ведь и она заметила благотворное влияние этого странного человека на своего мужа.

Пожив у брата до конца недели и убедившись, что он уверенно пошёл на поправку, Рита собралась уезжать. Заканчивались её отгулы, и ей не хотелось подвести Бориса Игоревича, пошедшего ей на встречу в решении её забот.

Нина договорилась с соседом, и тот подъехал к дому на лошади, запряжённой в сани. Провожать её вышел на крыльцо и Сергей, накинув на плечи фуфайку Олега.

— Как здоровье Олега? — поинтересовался мужчина, одетый в тулуп и лисью шапку, помогая уложить вещи Риты в сани и закутывая её в доху.

— Слава богу, поправляется, — выдохнула Нина, она подошла к саням и улыбнулась мужчине.

— Вот теперь вижу, что он поправляется, — лица мужчины не было видно из-за лохматой шапки, но голос говорил, что он улыбается, — но! Пошла родимая.

Мужчина щёлкнул поводьями по бокам лошади, и сани поскользили по утоптанной дорожке, петлявшей между сугробами.

Занимаясь лечением Олега не более двух часов в день, остальное время Сергей не знал чем ему заняться. Мучаясь от безделья, он предложил Нине помощь в ведении хозяйства.

— Да бросьте вы, — всплеснула она руками, — не такое уж это трудное дело.

— Меня замучила скука, — вздохнув, признался Сергей, — а так все, какое-никакое развлечение.

— Так займитесь чем-нибудь. Телевизор вон есть.

— Сидение перед этим ящиком не для меня, — рассмеялся Сергей.

— Рыбалкой займитесь, — предложила Нина, — речка вон за околицей.

— Ни разу не пробовал, — с сомнением в голосе произнёс Сергей, — не знаю, получится ли.

— А вы Лёшку с собой возьмите. Ему польза и вам учитель, — подал голос Олег, услышав разговор шедший в зале.

Лёшка, услышав своё имя, оторвался от мультфильма, шедшего по телевизору.

— Ты помнишь, куда мы с тобой ходили перед новым годом? — спросил сына Олег.

— Ну, помню, — ответил Лёшка, ковыряя пальцем в носу.

— Вот и сходите на то место, — посоветовал Олег, — без рыбы не вернётесь.

На рыбалке Сергею понравилось. Морозный воздух. Потрескивание льда. Азарт охотника и радость при виде рыбы, вытащенной на лёд. Особенно большое удовольствие Сергей получил, наблюдая за радостью Лёшки. Вытащив очередную добычу, он приплясывал от радости и с восторгом поглядывал на извивавшихся, на льду рыбин.

Поймав штук тридцать крупных рыбин, названных Лёшкой судаками, Сергей спросил:

— Малыш, домой не пора? Небось, замёрз?

— Дядь Серёж, давайте ещё порыбачим, ведь клюёт, — Лёшка посмотрел так просительно, что отказать ему было не возможно.

Ещё через час, когда рыба с трудом входила в рюкзак, Сергей поинтересовался:

— Куда рыбу девать будем?

— Да, и то верно, — вздохнул Лёшка, осматривая улов.

Сергей с улыбкой наблюдал за, шагающим впереди, Лёшкой. Он закинул на плечо свой импровизированный кукан и гордо вышагивал по тропинке, волоча хвосты особо крупных рыбин по белому снегу.

— Малыш, может тебе помочь? — спросил Сергей, сам нагруженный снастями и рюкзаком.

— Такой улов тащить тяжело, — рассуждал Лёшка, подтягивая на плече толстую леску кукана, — но зато какой это улов! Пускай все видят, какую рыбу мы поймали.

— Но ведь никого не видно, — глянув по сторонам, улыбнулся Сергей.

— Ха! Это мы не видим, но нас видят, — уверенно ответил Лёшка и добавил, — ведь это деревня.

Сергей сдержал смех, готовый вырваться наружу.

По возвращению домой, Лешка, скинув валенки, отправился показывать свой улов отцу, под смех Нины и улыбку Сергея.

— Папка, смотри, каких судаков я поймал, — гордо заявил он и повернулся к отцу спиной, чтобы дать ему возможность рассмотреть свой улов.

— Молодец, — кивнул Олег.

— Но что делать с этой рыбой? — Нина вывалила на стол из рюкзака рыбу и смотрела на внушительную кучу.

Ночь, после рыбалки, Сергей спал и впервые видел сны. Незнакомые люди, странные места и непонятные механизмы. Уже под утро он увидел мужика с густой чёрной шевелюрой и бородой до груди. Одетый в простую рубаху, мужик косил траву. Цвет лица мужчины говорил о частом пребывании на солнце. При виде этого мужика в мозгу Сергея что-то включилось. Было странно, но вид мужика был знаком Сергею, он даже мог назвать его имя.

Проснувшись утром и сев на кровати, Сергей подумал: "Бред всё это, смешно верить в существование богов". Ведь виденный ночью мужик имел своё имя — Перун. Насчёт этого у Сергея сохранилась память, хотя он мог поклясться, что вчера он ещё не знал всего того, что знал сегодня утром.

Проводя очередной лечебный сеанс, Сергей почувствовал увеличение своей силы, словно открылись какие-то шлюзы. Образ бородатого мужика не покидал Сергея целый день, создавалось впечатление, что этот мужик наблюдает за ним.

На следующий день, Сергей присмотрел среди брёвен, привезённых на дрова, толстый, суковатый комель двух метровой длины, а в обхвате почти метр. Очевидно, этот комель лежал уже не первую зиму, дожидаясь когда, наконец, его пустят в дело. Чтобы отвлечься от непонятных мыслей, Сергей решил расколоть этот комель на дрова. Оторвав его от мёрзлой земли и перекатив на утоптанную площадку, Сергей замер с топором в руке. Мысли, непонятные ему самому, лезли в голову, мешая сосредоточиться. Словно охотник за добычей, он гонялся в своей памяти за обрывками видений и воспоминаний. Поймав, наконец, образ, Сергей, не мудрствуя, принялся за работу. Замёрзшее, суковатое дерево, словно само, освобождалось от лишних частей. Он знал, что никогда не занимался подобным творчеством, но за три дня смог воплотить смутный образ в деревянную статую. Закончив со статуей, Сергей узнал того бородатого мужика, что виделся ему во сне. Хмыкнув, Сергей навёл порядок вокруг статуи, собрав щепки и стружку.

Нина, на творчество Сергея смотрела как на забаву, но, подумав, что это на какое-то время отвлечёт постояльца, лишь пожала плечами.

Лёшка засыпал Сергея вопросами о статуе, ему было интересно слушать истории в его изложении.

— Дядь Серёж, а кто такой Перун? — спросил Лёшка, разглядывая статую.

— Не знаю, — Сергей пожал плечами, — у русичей был такой бог, но я не думаю что всё так просто.

— Мы проходили по истории, действительно существовал такой бог, — подтвердила Настя, она вышла во двор и слышала ответ Сергея, — но потом Русь крестили.

Нина первой заметила странности, происходящие со статуей. Выйдя морозным ранним утром доить корову, она случайно взглянула на деревянную статую и зажала рот рукой, чтобы не закричать. Мало того, что изменилось лицо статуи, так ещё от неё шёл пар, словно статую облили горячей водой. Пересилив свой страх, Нина приблизилась к статуе и потрогала её рукой. Дерево было тёплым.

Вернувшись в дом с молоком, она спросила Сергея, сделавшего на улице зарядку и сидящего возле печки растапливая её.

— Сергей, почему у твоего статуя изменилась морда и он тёплый? Ты его облил водой?

— Наверно это Дажьбог, он и должен быть тёплым, — ответил Сергей, и сам удивлённо посмотрел на Нину.

Его самого поразила перемена, произошедшая ночью, но больше Сергея удивили собственные слова. Получалось, что он прекрасно знает весь пантеон русских богов, но каким образом?

Через пару недель Сергей сообразил, что неудачно поставил своё творение и решил переставить его в другое место, чтобы весной не мешал пахать огород. Статуя словно вросла в землю. Сколько он не напрягал свои мускулы, Сергей не смог даже оторвать её от почвы.

— Нормально, — Сергей почесал свою голову, думая как ему поступить.

Словно извне, как частенько с ним случалось в последнее время, пришли слова.

— Сварожич, пойдём на другое место, там тебе удобней будет, — не ожидая какого-либо эффекта, Сергей едва не упал на утоптанный снег.

Статуя легко оторвалась от земли, и, словно ничего не весила, легла на его плечо. Перенеся статую к парадному крыльцу, Сергей установил её и прошептал:

— Думаю, здесь тебе будет лучше. Себя покажешь, людей посмотришь.

Вздохнув, Сергей подумал: "Дожил, с деревяшками разговаривать начал. Скоро крыша совсем съедет".

Опасения Нины, что статуя, выставленная возле крыльца, вызовет насмешки деревенских острословов, не оправдались. Сельчане отнеслись к чудачеству Сергея по-житейски. Раз поставил, значит, это для чего-то нужно.

Прослышав о чудо-лекаре, в дом Олега стали приходить односельчане. Сначала, люди пытались сделать вид, что зашли в гости по причинам совсем не связанным с Сергеем, но по мере роста доверия к нему росло уважение. Сергей старался помочь каждому посетителю, лишь изредка просил придти в другой день. Его рецепты сначала вызывали недоверие, но, видя, что даже самые смешные, на первый взгляд советы оказывают помощь, люди ему доверяли.

Молва великая сила, к Сергею начали приезжать жители соседних деревень. Конечно, встречались пациенты, больные скорее от своего убеждения, но иногда приходили и приезжали такие, кому помочь современная медицина просто не могла. Благодарные пациенты, излеченные Сергеем, часто пытались отблагодарить его деньгами, но он всегда отказывался. Правда, многие делали хитрее, привозя с собой подарки: мед, масло, мясо. Сердясь на таких посетителей, Сергей вынужден был принимать дары.

В середине апреля, когда солнце начало ощутимо припекать и как следствие побежали первые ручьи, Олег в первый раз вышел из своего заточения. Конечно, ещё оставались уродливые шрамы от ожогов. От резких движений лопалась тонкая кожица и выступала сукровица, но Сергей требовал от своего пациента двигаться, даже, несмотря на боль.

Сидя за ужином, Олег спросил Сергея:

— Чем я могу отплатить за своё лечение?

Зная, что упоминание о деньгах обижает Сергея, он не рискнул их предложить на прямую.

— Твоё лечение ещё не закончено, — ответил Сергей, прожевав солёный огурец, — но я уверен, дело осталось за малым.

— Шрамы украшают мужчину, — заявил Олег, но в его словах не было уверенности.

— Потерпи, ещё немного и не останется у тебя шрамов, конечно, если не считать душевных, — Сергей подмигнул Лёшке, для которого незаметно стал самым главным авторитетом.

— Сергей, я серьёзно хочу что-либо для тебя сделать, — Олег не желал уходить от разговора о своём долге.

— Знаешь, всегда мечтал о своём доме, — Сергей повернулся к Олегу и улыбнулся ему. — А сейчас есть такая возможность, но боюсь нарушить ваши законы.

— Брось, с такого рода проблемой справится даже Настя, — Олег не всегда понимал шутки Сергея, иногда ему казалось, что его лекарь слишком прост, а во время следующего разговора создавалось обратное впечатление.

— Делов то, сходить в сельсовет и попросить участок под застройку, — вступила в разговор Нина, — а почему не хочешь купить готовую хату? Сейчас продают совсем неплохие.

— Хочу построить своими руками, — Сергей показал Олегу свои руки.

— А место где присмотрел? — поинтересовался Олег.

— Как въезжаешь в деревню, на ветер холм есть. Вот на нём и хочу построиться. Как думаешь, дадут разрешение?

— Но там нет ни воды не света, — удивлённо заметил Олег, — кроме всего прочего на том холме не растут даже лопухи.

— А это неплохо, одним сорняком меньше, — рассмеялся Сергей.

В середине мая, когда землю покрыла зелень травы, а воздух был наполнен ароматом цветущих яблонь, Сергей разрешил Олегу выйти на улицу. Об ожогах, перенесённых им, говорили более светлые участки кожи и остатки струпьев от шрамов. Олег сидел на парадном крыльце и наслаждался свежим ветерком, трепавшем листья берёзы росшей рядом с домом. Категорически запретив ему участвовать в посадке картошки, Сергей сам принял в этом самое активное участие.

Напротив крыльца остановилась машина скорой помощи. Вышедшая из неё врач спросила Олега:

— Не подскажете, где тут у вас лежит мужчина с ожогами.

— Это я, — ответил он.

— Вы шутите, — женщина вошла в калитку, и, непонимающе уставилась на Олега.

— Нет, — мотнул головой Олег, — видите, ещё кожа до конца не восстановилась.

Войдя в дом, врач приступила к его осмотру. Видя, как хмурится женщина, осматривая его торс и вслушиваясь в биение сердца, Олег спросил:

— Что-то не так?

— Нет, всё в порядке, — озадачено ответила врач, — но именно это мне и непонятно. С такими ожогами как у вас редко выживают. Ведь у вас даже легкие были затронуты. Ничего не понимаю.

— Я здоров? — поинтересовался Олег, наблюдая, как женщина собирает свою сумку.

— Бывает лучше, но очень редко, — женщина вопросительно посмотрела на него и спросила, — как вам это удалось?

— Друг помог, — улыбнулся Олег, одевая майку.

— Он наверно кудесник, ваш друг, — недоверчиво улыбнулась врач, направившись на выход.

— Наверно… — протянул он, сопровождая её на крыльцо, — он работать мне, не разрешает.

— Что могу сказать? — женщина спустилась с крыльца и обернулась, — очевидно, он знает что делает. А насчёт работы он прав, ваш кожный покров ещё не совсем восстановился.

Уже садясь в машину, женщина задумчиво прошептала: "Но это необъяснимо…"

Сергей в это время был в огороде, вместе с Ниной и детьми садил картофель. Солнце чувствительно припекало, и он разделся по пояс. Подставляя своё тело солнечным лучам.

— Дядя Серёжа, а на войне было страшно? — спросила Настя, наблюдая, как перекатываются его мышцы под смуглой кожей.

— Настя… — возмутилась Нина, считая, что подобный вопрос обидит Сергея.

— Всё нормально, — Сергей кивнул Нине.

Не переставая работать лопатой, Сергей заговорил:

— Если честно признаться, я не помню войну. Но не думаю, что не боялся. Страх, совершенно нормальное чувство, оно близко к инстинкту самосохранения. Важно этот страх перебороть, заставить его стать своим союзником.

— Разве такое возможно? — Настя, со своими вопросами, не отставала от Сергея, что не сказывалось на её работе.

— Конечно, — улыбнулся Сергей.

— Вам легко говорить, вы вон какой — высокий и сильный, — вступился за сестру Лёшка.

— Физическая сила, не главная составляющая победы, — Сергей разговаривал с детьми, и ему становилось легче. Ведь от молчаливого копания в "непутёвой башке" проку было мало.

— Ну не скажите дядя Серёжа, вон на Никитку давеча насели двое Рысаковых и отобрали у него рогатку, которую он смастерил своими руками, — высказала своё мнение Настя.

— Никитка, можно тебя спросить?

— Дядь Серёж, я с рогатки стрелял только по банкам, — попытался оправдаться Никитка, учившийся во втором классе.

— Рогатка, это плохо, — Нина строго посмотрела на сына, — ведь ты мог попасть в своих друзей.

Сергей улыбнулся:

— Никита, ты боишься Рысаковых?

— Конечно, ведь они на год старше меня, — как о чём-то само собой разумеющемся, ответил Никитка.

С минуту Сергей работал молча, только шелест лопаты о землю нарушал тишину.

— Знаете, я хочу вам рассказать одну историю, — Сергей поразился, ещё мгновение назад он не знал, как рассказать детям о важности победы над страхом, но теперь в его голове всплыла история на эту тему.

Усмехнувшись своей дырявой памяти, он заговорил:

— В незапамятные времена жила семья: отец и три сына. Чувствуя что, скоро придёт старость, и он уже не сможет достойно оберегать семейный очаг, собрал он сыновей и сказал: "Сыновья мои любимые. Я стал не так проворен как раньше. Дрожит рука, и начали подводить глаза. Чтобы сберечь наш род вам следует научиться искусству воинов. Хорошо если оно вам не пригодится, но нужно быть готовым к любому повороту судьбы. Тот из вас кто покажет себя наиболее искусным воином, станет старшим нашего рода. На учёбу даю вам три года".

Собрались молодцы, и, не устраивая долгих прощаний, отправились каждый в свою сторону.

Минуло три зимы, и в один день, как уходили, вернулись все трое.

"Отец, мы обучались у лучших мастеров воинского искусства и теперь готовы к испытанию", — объявил старший сын.

Отец мудро улыбнулся, любуясь статью сыновей, и попросил: "Хорошо, покажите мне своё умение".

"Но с кем нам биться? — удивился средний брат, — ведь мы братья!"

"Молодцы, — кивнул отец и предложил, — давайте поедем на ярмарку".

Как раз на следующий день, неподалеку, собиралась ежегодная ярмарка, куда съезжалось много народу. Продать свой товар, купить необходимые вещи, или просто пообщаться.

Только начался базар, как на площадку в центре торговых лотков вышел старший брат и грозно крикнул: "Гей добры молодцы! Кто хочет помериться со мной силами, размять кости, разогнать кровь по жилам?"

В ответ на этот призыв вышли двадцать молодцев, один сильнее другого. В честном поединке старший брат победил всех своих соперников.

Не успела осесть на площадке пыль, как вышел средний брат и крикнул удальцов. В ответ вышли десять молодцев ещё более могучие, чем двадцать предыдущих. Долго бился с ними средний брат, но одолел всех их.

Последним на площадку вышел младший брат, но сколько он не вызывал достойных противников к нему никто не вышел, хотя вокруг стояло достаточно добрых молодцев с могучими мускулами.

Вернулись они домой, продав свой товар, купив всё необходимое для себя. Собрал отец сыновей в горнице и молвил: "Вижу, не зря вы потратили время. Есть теперь у рода надёжные защитники".

Сергей замолчал и хитро посмотрел на лица детей, безмолвно слушавших его историю.

— Как вы думаете, кого из сыновей отец оставил старшим рода? — спросил он, подмигнув Нине тоже внимательно слушавшей историю.

— Конечно старшего сына! — нестройным хором ответили дети, их глаза горели, переживая рассказ Сергея.

— Почему? — поинтересовался он.

— Ведь старший сын победил больше всех, — уверенно пояснил Никитка.

— А вот и нет, — Сергей на минуту остановился и помог детям набрать в ведра семян картошки.

— Старшим он назначил младшего сына, — вновь начав копать лунки, произнёс он.

— Но так не честно! Он же не с кем не дрался! — Лёшкиному возмущению не было предела. От расстройства он даже промахнулся мимо лунки и наклонился поправить картошку.

— Ты прав, он не дрался, — согласился Сергей, — он победил ещё до драки.

— А… — протянула Настя, она заулыбалась, поняв смысл рассказа, — Страх. Он обратил страх своих соперников в своего союзника.

— Правильно, молодец, — подтвердил Сергей.

Настя престала улыбаться и посмотрела на Сергея.

— Кто ж будет бояться Никитку — он вон, какой малой. Или меня?

— Главное не количество мышц, — усмехнулся Сергей, — а то, что этими мышцами управляет.

Постучав себя по голове костяшкой пальца, Сергей продолжил:

— Гораздо важнее мускул, сила духа, сознание своей правоты и знание нужных дисциплин.

— Ага, и кто нас этому обучит? Ведь в школе не преподают подобные науки, — рассмеялась Настя с долей горечи в голосе.

— Если хотите, я мог бы вас поучить, — предложил Сергей, — правда будет тяжеловато по началу, но зато потом будет легче.

— Ура! — рассмеялся Лёшка, — я тоже хочу уметь драться.

— Но ведь у вас какие-нибудь свои планы есть, — Нина озабочено посмотрела на Сергея, — а вы хотите заниматься с ребятишками.

— Какие у пенсионера могут быть планы, — усмехнулся Сергей.

Нина лишь молча пожала плечами, ей было не понятно, как в свои восемьдесят с гаком Сергей выглядел ещё моложе её. И главное он себя чувствовал молодым, наверно это и был его секрет. Ведь ей встречались молодые люди, которые чувствовали себя стариками и выглядели как старики с тусклыми глазами.

За разговорами Нина не заметила, как закончился вспаханный огород.

— Да, сейчас бы дождик, — Нина вытерла тыльной стороной ладони пот, выступивший на лбу, и посмотрела на лазоревое небо без единой тучки.

— А ты попроси Перуна, — Сергей счищал с лопаты остатки земли и говорил об этом как о чём-то совершенно естественном.

Ребятишки, забрав все вёдра, по зелёному газону бежали к дому, обмениваясь своим видением истории, услышанной от Сергея.

— Ты это серьёзно? — Нина настороженно посмотрела на Сергея.

Он разогнулся, взял в одну руку лопату Нины, другой, ухватив свою, медленно пошёл к дому.

— Почему бы и нет, — полуобернулся он, поджидая остолбеневшую от подобного предложения Нину, — поставь перед ним парного молока и попроси, объяснив, зачем тебе дождь.

— Тебя не понять, когда ты шутишь, — Нина догнала Сергея и, улыбаясь, шла рядом.

— Я и сам не знаю, будет от этого толк или нет, — вздохнул он, — только что-то мне подсказывает, что толк должен быть.

"Странный он какой-то, — подумала Нина, — но все его советы оказываются верными". Она вспомнила, как в середине апреля Сергей неожиданно заявил, что вечером отелится корова, причём будет двойня. Тогда Нина не поверила своему гостю, но он оказался прав.

Вечером, подоив корову, Нина налила в кувшин молоко и вышла к деревянному идолу. Ей показалось, что у того вновь другое лицо. Посмотрев по сторонам и убедившись в полном отсутствии свидетелей, она поставила перед идолом кувшин и зашептала:

— Помоги, нам нужен дождь. Сегодня мы посадили картошку, но если будет сушь, она не уродит.

Переведя дыхание, она продолжила:

— Благодарю за моего мужа. Если бы он умер, я бы от горя сошла с ума.

Взглянув на кувшин, Нина вздрогнула, молоко таяло на глазах, словно кто-то его пил. Когда кувшин высох, она почувствовала на плече тяжёлую руку и скосила глаза, но рядом никого не было.

— Спасибо, — в её голове раздался голос, показавшийся очень знакомым, — иди дочка, всё будет, по-твоему.

Нина вспомнила своего отца, умершего от последствий военных ран десять лет назад, словно это он разговаривал с ней.

— Спасибо отец, — прошептала она, и, взяв кувшин, вернулась домой.

Если раньше Нина не особо задумывалась о вере в бога, то теперь она уже не знала верить или нет. Ночью же, когда она услышала шум дождя, пришла мысль, до сей поры не посещавшая её: "А ведь Он есть".

3

В самом конце мая Сергея попросил прийти председатель колхоза.

— К чему бы это? — надевая единственный свой костюм, спросил Сергей, больше обращаясь к самому себе.

— Даже не знаю, — протянул Олег, наблюдавший за ним из кресла, где он сидел, просматривая вчерашние газеты.

По интонациям в голосе Сергей понял, что Олег не говорит всей правды, но решил не испытывать его на правдивость.

Не торопясь, Сергей шёл к конторе колхоза. Отвечая на приветствия встречных людей, он улыбался. На синем небе светило солнце, лёгкий ветерок трепал молодую листву деревьев и освежал лицо. Горланили петухи, тявкали собаки. В общем, шум приятный уху окружал Сергея со всех сторон.

— Проходи Сергей Дмитрич, садись, — поздоровавшись за руку, пригласил сесть за стол председатель, высокий худощавый мужчина лет пятидесяти с седыми волосами и усами похожими на щетку.

Сергей сел на стул, положил свои руки на большой полированный стол и вопросительно посмотрел на председателя.

— Я слышал, ты хочешь у нас жить? — спросил председатель, заняв своё место во главе стола, — ничего, что я на ты?

— Нормально, мне так даже лучше, — кивнул Сергей, — а насчёт деревни, есть такая думка.

— Мы тут подумали на правлении и решили помочь тебе в обустройстве, — председатель говорил медленно, словно взвешивал каждое слово.

— Я не калека, — мотнул головой Сергей.

— Наверное, я неправильно выразился, — улыбнулся председатель, наслышанный о гордости Сергея, — слышал разговор о том, что ты собрался ставить хату. Знаю одному очень тяжело справиться с подобной задачей и предлагаю тебе помощь.

— Пока, помощь не требуется, но за предложение спасибо.

— Чудак-человек, — рассмеялся председатель, — пойми, наконец, одному даже бревно правильно не уложить.

— И всё же я попробую, — улыбнулся Сергей.

— А никто тебе мешать и не собирается, — вспылил председатель, — просто мы подумали, что твоя стройка будет идти гораздо быстрее, если ты не будешь отвлекаться на поиски и доставку материалов, согласованиями в различных конторах и другой бумажной заботой.

— А колхоз от этого не пострадает?

— Конечно нет, колхоз не настолько богат, чтобы бросаться деньгами.

— И когда я могу приступать к строительству дома? — Сергей внимательно изучал лицо председателя.

— Да хоть завтра, — хмыкнул председатель, — знаю, Нина взяла в сельском совете отвод земли. Подавай заявку на материалы и технику, могу посоветовать толкового проектировщика.

— Хорошо, — кивнул Сергей, — нужен хороший лес на стены, цемент и гравий на фундамент. А проектировщика не надо.

— Вот и добро, — председатель радостно кивнул, — можешь начинать делать разметку, а к концу недели будет цемент и гравий, кругляк сам выберешь на лесном складе. Экскаватор дать? А бульдозер? Делать планировку.

— Вообще-то надо, — согласился Сергей, — а как оплачивать?

— Как, как, в кассу и оплатишь в конце месяца, когда мужики сдадут путёвки. Думаю, мужиков не обманешь.

— Не приучен обманывать, — нахмурился Сергей, — а насчёт участка претензий нет? Нина говорила, что тот участок принадлежит колхозу, а не сельсовету.

— Какой разговор, всё равно там ничего не растёт, так голый пуп. Хотел бы тебе другое место посоветовать, там и земля, голимый перегной, и вода близко.

— Извини, но я место уже выбрал, — Сергей почувствовал, что председатель высказал все, за чем его вызывал и встал.

— Подожди Дмитрич, — председатель тоже встал.

Сергей вопросительно посмотрел на председателя.

— Дмитрич, тут такое дело, — председатель замялся, но решился на продолжение разговора, — я слышал, ты можешь каким-то образом влиять на погоду.

— Скажем так, некоторую информацию по данному вопросу я имею, — Сергей не понял, к чему клонит председатель, поэтому дал такой уклончивый ответ.

— Ты, наверное, уже в курсе, что у нас семь лет подряд была засуха, — председатель посмотрел на Сергея с такой надеждой, что он невольно смутился.

— Хочешь, чтобы я вызвал дождь? — спросил Сергей.

— Да, могу тебя ввести в штат как агронома, — предложил председатель.

— На должность штатного шамана? — рассмеялся Сергей, — погода, слишком неблагодарная работа, чтобы за неё браться.

— Наверное, ты прав, но я готов нанять хоть шамана, хоть колдуна, да что там говорить. Сам бы с бубном прыгал вокруг костра если бы знал что поможет, — председатель наклонил голову, рассматривая блестящую столешницу, — мы слишком много потеряли из-за этой бесконечной засухи. Впрочем, если не изменится отношение к сельчанам, деревни вымрут.

Сергей видел, как председатель переживает за судьбу деревни. Его грубоватые слова шли от сердца, но он говорил именно то, что думал. И неважно, что слог председателя был коряв и пестрел местными оборотами.

— Я, конечно, попробую, — заявил Сергей, когда председатель замолчал и вопросительно посмотрел на него, — но погода вещь очень сложная, тем более я не знаю, когда нужен дождь, а когда вёдро.

— Это не беда, — расцвёл председатель, — я сам тебе буду говорить, уж мне то, как не знать.

4

Как не отпирался Сергей, но в строительстве его дома приняла участие большая часть жителей деревни. Да и как он мог прогнать людей, желавших ему помочь от чистого сердца. Вечером, когда он уставший приходил в дом Олега, к нему приходила детвора. Начав свои занятия лишь с троими детьми Олега, через неделю он обучал уже человек двадцать учеников разного возраста. Он учил детей приёмам защиты без оружия, правильному дыханию, умению оказать помощь и многому другому, что составляет из себя знания настоящего воина. Днем, его часто отвлекали больные, многие из которых могли надеяться только на чудо. Чтобы не отвлекаться на хождение в дом Олега, Сергей принимал посетителей прямо на свежеошкуренных брёвнах. Правда, иногда он отправлял некоторых из пациентов домой несолоно хлебавши. Обычно такое случалось, если его просили избавить кого-либо от алкогольной зависимости. Он не считал это болезнью, а скорее слабостью. Стараясь быть сдержанным, однажды он не выдержал и "полечил" одного из таких, особо упорных, "больных". Показательной жертвой оказался местный запойный алкоголик Петруша. Ночью он залез в бытовку, сколоченную из горбыля возле строящегося дома, и украл инструменты. За ночь он умудрился не только продать, но и пропить все деньги. Утром, когда обнаружилась пропажа, он первым оказался под подозрением. Да он и не особенно отпирался. Когда на строительную площадку его привёл участковый, он болел с похмелюги и горько раскаивался, прося Сергея, чтобы он его вылечил. Хмуро улыбнувшись, Сергей уверил Петрушу, что он больше не выпьет и стопки без последствий. Никто не спросил Сергея о последствиях, а сам он больше не сказал ни слова. Но к обеду вся деревня хохотала, узнав последствия употребления спиртного.

Не слишком поверив Сергею, Петруша решил опохмелиться, а уж потом начать трезвую жизнь. "Что мне будет от одной стопочки?" — подумал он. Побывав не один раз в наркологических больницах, Петруша был уверен, что нет лекарства против его запоев. Первым свидетелем Петрушиного излечения стала его соседка, мягкосердечная женщина у которой он выпросил стопку самогона, уверяя, что иначе помрёт. Петруша ещё не успел поставить пустую стопку на стол, как женщина почувствовала страшную вонь. Из замызганных штанов пьянчужки на пол что-то потекло. Быстро сообразив, в чём дело, Петруша сорвался с места в карьер, стараясь выскочить из хаты раньше, чем его настигнет тётка Марьяна со шваброй наперевес. Одного раза Петруше хватило, потому, как он до самой ночи сидел в овраге, за огородом тётки Марьяны и пугал, гнездившихся там ворон, несусветной вонью. Вечером пастухи, гнавшие домой стадо коров, в четыре бича не могли прогнать бедных животных мимо смрадного места.

Строительство продвигалось сумасшедшими темпами, ведь в иной день на доме работало до пятнадцати человек. Дом рос как в сказках и был полностью готов меньше чем за месяц. Сергей самолично, не доверяя этого никому, выкопал колодец и обеспечил себя прекрасной, на удивление вкусной водой. Колхоз все же пошёл на некоторые траты, проведя линию электропередач к дому Сергея. Обустраивал дом Сергей самолично, он не торопясь, отделывал каждую комнату по своему вкусу.

Закончив с домом, Сергей всё своё время посвятил детям. Во время летних каникул его ученики занимались по два раза на дню, утром и вечером. Собирая в своей раздробленной памяти крупицы воспоминаний одного из своих дальних предков, Сергей рассказывал детям, как жили древние племена. Объяснял их верования, обряды и саму жизнь полную опасностей.

Олег, часто посещавший своего лекаря, поинтересовался:

— Сергей, почему ты столько времени посвящаешь детям?

— А чем мне ещё заняться? — искренне удивился Сергей.

— Ну, наверное, у тебя есть много других забот, лечение больных, например.

Гость и хозяин сидели на высоком крыльце хаты и любовались закатом. Лёгкий ветерок, дувший весь день, стих. Солнце, висевшее над самыми макушками деревьев, было похоже на большой медный таз. Над деревней стояла особая предночная тишина, когда смолкают птицы и насекомые. Было ещё достаточно тепло, но из ближайшего лога уже тянуло приятной прохладой и запахом воды.

— Ты не доволен, тому чему я учу ребятишек? — Сергей не отрывал своего взгляда от багряного горизонта, наслаждаясь покоем.

— Нельзя этого сказать, — Олег говорил медленно, подбирая слова, — кажется наоборот, дети стали более ответственными и почтительными.

— Разве плохо если дети смогут сами справляться с трудностями жизни?

— Наверно ты прав, — вздохнул Олег, — просто я ещё не привык. Раньше дети по любому поводу бежали к нам за помощью, теперь они стали гораздо самостоятельнее и серьёзнее.

— Знаешь друг, мне просто необходимо общаться с детьми, — улыбнулся Сергей, — только с ними я немного оттаиваю и чувствую себя полезным. Вдобавок тренирую свою память, правда, пока без нужного мне результата.

— Кстати, Рита передавала тебе горячий привет, — словно вспомнив забытое сообщение, произнёс Олег.

— Спасибо, как она там? — заинтересованно спросил Сергей.

— Она решила перевестись к нам в деревню, скоро Варвара Игнатьевна, наш врач, уходит на пенсию.

Ночью Сергея разбудил посторонний шорох. Даже во сне, он обладал отличным слухом и поэтому спал крайне чутко. Встав с кровати и надев трико, он, словно тень, вышел на крыльцо. Дверь в дом он оставлял открытой, чтобы в комнаты проникал свежий воздух. Ночь была безлунной, лишь звёзды пытались пробиться через дымку поднимающегося из лога тумана. Этого малого света оказалось достаточно для его глаз. Сергей прекрасно видел трёх человек, пытавшихся открыть дверь импровизированного спортзала, по совместительству использовавшегося как хранилище трав. Добротная дверь не была заперта, просто ночные гости, в потёмках, не могли найти рычаг задвижки.

Медленно ступая босыми ногами по, не успевшей остыть, траве, Сергей подошёл к незваным гостям практически вплотную. Лёгкое дуновение ветерка донесло до его носа запах свежевыпитого спиртного.

— Ребята, в чём дело? — спросил он, порывшись в своей памяти и поняв, что этих мужиков, видит впервые.

Мужики вздрогнули от неожиданности. Он увидел, как сверкнул ствол обреза.

— Иди, спи мужик, сейчас мы тебя маленько раскулачим и уйдём, — хриплым от волнения голосом прошептал один из мужиков.

— Зря вы это затеяли, — спокойным голосом произнёс Сергей, он чувствовал, лютую злобу, исходящую от мужиков, но надеялся на их разум, — там всё равно ничего нет кроме сухой травы.

Спиной, почувствовав движение, Сергей моментально среагировал. С испуганным и жалобным воем детина, пытавшийся сзади ударить его довольно большой дубиной, полетел на своих товарищей. Мужики попадали с ног, сбитые приличным весом своего друга, так неудачно напавшего на Сергея.

Сергей услышал, как щёлкнул боёк по капсюлю и сделал неуловимо быстрое движение, при котором воздух стал плотным как вода. Прогремел выстрел, ослепив вспышкой самих же бандитов. Мужики так и не поняли, что произошло вслед за выстрелом. Из густой темноты посыпались многочисленные удары, словно их окружала дюжина костоломов. Сильные и болезненные удары повергли бандитов на землю. Придя в себя от шока, они почувствовали, что их связали так профессионально, словно светил ясный день, а хозяин только и занимался вязанием различных узлов.

Пока горе грабители приходили в себя, Сергей собрал в одну кучу, все собранные из их карманов вещи в одну кучу.

— Мужики, я же говорил вам уходить, почему вы мне поверили, — от спокойного голоса Сергея у мужиков по спинам поползли мурашки.

— Ты мужик лучше отпусти нас, а то хуже будет, — попытался угрожать один из бандитов, но замолчал, поняв нелепость своей угрозы.

— Да уж, куда может быть хуже, — вздохнул Сергей и зевнул, — до рассвета всё равно не усну. Так что поднимайтесь на ноги, пойдём в деревню.

— Ха, нашёл дураков, — сверкнул золотой фиксой один из бандитов, — что мы не видели в твоей деревне?

— Что ж, мне меньше проблем, не надо ноги бить. Сверну вам шеи и пойду чай пить, — спокойствие с каким это было сказано, заставило бандитов в один момент вскочить на ноги. Они поверили мужику, тем более уже успели познакомиться с его силой.

Увидев, что мужики встали, Сергей едва заметно улыбнулся.

— Ну пошли хлопцы, — кивнул он в сторону калитки.

Деревенский участковый на стук в окно вышел, наскоро натянув трико. Признав Сергея, он спросил:

— Дмитрич, в чём дело?..

Участковый прервал свой вопрос, увидев четырёх мужиков связанных одной верёвкой.

— Лейтенант, звони в город, вызывай машину, я тут жуликов словил, — Сергей бросил возле крыльца обрез и два пистолета.

— Вы уж никуда не уходите, я сейчас, — участковый метнулся к двери, и, поняв, что сморозил глупость, тихо хохотнул.

Сергей присел на крыльцо и стал ждать, рассматривая своих пленников. Только сейчас, при свете лампы висевшей над крыльцом, он смог хорошо их рассмотреть. Вернувшийся через минуту, участковый на ходу застёгивал форменную рубашку, держа в одной руке кобуру с пистолетом.

— Как же ты их скрутил? — спросил он, присев рядом с Сергеем на крыльцо.

— Мелочи всё это, — вздохнул Сергей, — если бы они не стали палить из обреза, отпустил бы их с миром.

— Дела… — протянул участковый, почёсывая свой худой подбородок, он рассматривал оружие, лежащее перед ним, — дежурный сказал, что оперативники будут у нас минут через двадцать.

— Михей Лукич, скажи мне, как получилось что молодые и здоровые парни, вместо того чтобы заниматься делом, берут в руки обрезы и идут грабить?

— Осволочили народ, с одной стороны даже этих мужиков понять можно, — участковый махнул рукой в сторону, сидевших на тротуаре, бандитов.

Вздохнув и помолчав с минуту, он продолжил:

— Большинство тех, кто сейчас у власти, преступники, куда страшней этих бедолаг. Хапают, хапают, словно смогут унести свои богатства на тот свет. Бесятся с жиру, а люди месяцами не могут получить свои, заработанные честным трудом, деньги. Вот и тащат все, что плохо лежит. Кто на земле живёт, ещё как-то справляются, а в городах, там вообще жутко. Как стемнеет нельзя на улицу выйти.

— Но коль власть такая плохая, почему её не сменить?

— Сменишь как же, держи карман шире, — усмехнулся участковый, — столько дураков развелось, уму не постижимо. Как выборы приближаются, нам столько лапши на уши навешают, что только снимай. А думать самостоятельно многие разучились, верят толсторожим краснобаям.

— Да, дела… — протянул Сергей.

— Нам ещё повезло с председателем, — усмехнулся участковый на реакцию Сергея, — честный мужик, за людей беспокоится. В соседней деревне всю скотину забили, часть полей не засеянными осталась и полдеревни в руинах. А ведь не война…

Шум от приближающейся машины разорвал тишину ночи.

— Ну, вот и машина, — выдохнул участковый.

Подъехав к калитке, остановился милицейский уазик. Из него выскочили два милиционера с автоматами и бронежилетами, одетыми поверх формы. Следом за ними вышел офицер.

Увидев сидящих на тротуаре мужиков, он скомандовал:

— Задержанных в машину.

Минут пятнадцать ушло на составление протокола. Сергей облегчённо вздохнул, когда хлопнула дверь уазика и милицейская машина тронулась от дома.

— Ну, спокойной ночи Лукич, — пожелал Сергей и тоже собрался идти домой.

— Какая ночь, вон восток уже розовеет, — хмыкнул участковый и добавил, несколько поспешно, чтобы задержать Сергея, — Дмитрич, выпьем по чарочке?

— А супруга не будет обижаться?

— Нет, её сейчас пушкой не разбудить, — улыбнулся участковый.

— Может быть, лучше пойдём на веранду? — спросил Сергей, не желая никому мешать.

— Дело говоришь, и нам хорошо, и никому разговорами не помешаем, — согласился участковый, доставая из холодильника бутылку и нехитрую закуску.

Быстро поставив на стол, стоящий возле окна веранды, закуску и хлеб, участковый разлил в стопки водку и вопросительно посмотрел на Сергея.

— Ну, будем, — Сергей выпил водку и прислушался к своему организму.

— Скажи Дмитрич, ты и вправду веришь в древних богов? — спросил участковый, закусывая мелко порезанным салом, и, заметив, что Сергей ничего не ест, добавил, — да ты закусывай.

— Не знаю, как выразить словами, но я просто чувствую, что есть более сложные связи между вещами, людьми, природой, чем описывает современная наука, — Сергей попробовал солёное сало и кивнул участковому, мол, вкусная закусь.

Кивок Сергея участковый понял по-своему и налил по второй стопке.

— От твоих слов у меня мороз по коже, — взяв свою стопку в руку, произнёс участковый, — ты хочешь сказать, что существуют другие знания о знакомых нам вещах?

— Конечно есть, — убеждённо ответил Сергей и взял в руку свою стопку и посмотрел через неё на свет лампочки, висевшей на улице. В мозгу вспыхнули зарницы воспоминаний. Попытавшись ухватить суть этих видений, он тряхнул головой. Опять не получалось цельной картины, а те обрывки, что всплывали, были похожи на стекляшки калейдоскопа, можно сложить как захочешь и рисунок не повторится.

Выпив свою порцию водки и занюхав её кусочком сала, Сергей хитро посмотрел на своего собеседника:

— Знаешь Лукич, существуют целые пласты знаний, которые земная наука никогда всерьёз не разрабатывала. Я ещё не вполне изучил последние границы современной науки, но и того, что я прочитал достаточно для подобного заключения.

— Наверняка ты прав, в своё время никто всерьёз не воспринимал Эйнштейна и его теории, а сейчас это известный учёный.

— Вот именно, наука развивается, — кивнул Сергей, — и что вчера казалось глупостью, сегодня изучается в школе.

— Это понятно, — участковый с сожалением посмотрел на пустую бутылку, — однако некоторые твои действия слишком напоминают колдовство, как его видели в средние века.

— Слишком много я позабыл, — грустно улыбнулся Сергей, — память восстанавливается, но очень медленно и с большим трудом.

Встав из-за стола, он добавил:

— Пойду домой, скоро утро.

Участковый посмотрел в окно и хмыкнул:

— Быстро ночь пролетела, через час встанет солнце.

Лучи восходящего солнца Сергей встретил на крыльце своего дома. Придя домой, он наскоро позавтракал и вышел встречать рассвет. Оперев спину на прохладный столб, поддерживающий навес над крыльцом, он в который раз принялся копаться в своей памяти. Из мелких кусочков Сергей терпеливо складывал сложную мозаику своего прошлого. В большей части этой картины чернели чёрные дыры, а местами явственно проступали фрагменты, в которые трудно поверить. Картины жутких разрушений, чужое звёздное небо и непонятные сооружения. Лица незнакомых людей и слова чужых, но понятных, языков. Гораздо понятней для Сергея были видения связанные с прошлым Земли, а может ту планету называли иначе? Как он не напрягался, цельной картины не получалось, слишком много участков мозаики отсутствовало.

— Дядь Серёж, — голос Лёшки заставил его открыть глаза.

Взглянув на своего юного друга и ученика, Сергей улыбнулся, заметив обеспокоенность в его глазах.

— С добрым утром, — приветствовал он Лёшку.

Лёшка расплылся в улыбке.

— Дядь Серёж, и вас тоже с добрым утром. Сегодня мы будем заниматься?

— А то как же, — Сергей встал и с хрустом потянулся.

Посмотрев на дорогу, он увидел цепочку из его учеников, бежавших к его дому лёгкой трусцой. Вдали мычали коровы, слышалось щёлканье бичей. Со стороны деревни раздавались крики петухов, встречающих утро, и лай собак. Стадо коров уже скрывалось за ближайшим колком.

— Лёшка, а ты что раньше всех прибежал? — спросил Сергей, сбежав с крыльца.

— Сегодня была моя очередь коров гнать в стадо, отогнал и сразу к вам, зачем лишний километраж мотать? — Лёшка замолчал, переступая с ноги на ногу, и спросил, — а, правда что вы ночью четырёх бандитов с обрезами скрутили и отвели к участковому?

— Почти правда, — кивнул Сергей, — только обрез был один, и они плохо видели в темноте.

Через минуту начали подходить остальные ученики. Насколько разнился их возраст, можно было сказать двумя цифрами: семь и пятнадцать. Самому младшему было семь, а старшему минуло пятнадцать. Причём кроме Насти присутствовали ещё семь девочек.

Началась тренировка. После общей разминки, Сергей разделил учеников по парам и занялся индивидуальным обучением, с величайшим терпением показывая то или иное движение или блок, до тех пор, пока ученику не становилось понятно, и он мог применить его против своего спарринг партнёра. Позанимавшись три часа, Сергей остановил занятия, хлопнув в ладоши, и спросил:

— Побежали на реку?

— Да, конечно, — нестройным хором ответили ученики.

От дома Сергея, где проходили утренние тренировки, до реки было не менее трёх километров. Однако после многочисленных тренировок этот путь был по силам любому из учеников. Все дети, подражая Сергею, приходили на занятия босиком. Во время необременительного для них бега, ученики умудрялись поговорить.

— Дядь Серёж, — рядом с ним бежала самая старшая из девочек Катя Спиридонова.

— Да, — Сергей улыбнулся, любуясь грациозными движениями девушки. Её точёная фигурка напоминала ему пантеру. Такая же сила и изящество движений. А может быть всё дело в чёрных волосах и смуглой коже.

— Вчера Максимка, мой брат, заявил, что девушкам вредно учиться искусству воина, из-за этого потом у них не будет детей.

— Это бред, — Сергей рассмеялся над таким глупым, на его взгляд, измышлением, — с самых древних лет у многих народов женщины воевали плечом к плечу со своими мужчинами. Об этом сохранилось множество упоминаний, как в устном, так и в письменном творчестве различных народов.

— Во время арабо-израильской войны, — вмешалась Настя, внимательно слушавшая Сергея, — израильский женский батальон дошёл до пригородов Каира.

— Кать, а ты что ответила брату? — спросил Сергей, кивнув Насте.

— А она закинула Максимку через ограду в председательскую крапиву, — смеясь, объявил Саша, одноклассник Кати.

Катя покраснела, но промолчала, лишь цыкнув на Шурика.

— Это ты зря, — пожурил Сергей, стараясь не улыбаться. — Когда в ход идут руки, значит, ты уже проиграла спор. Тем более он мог бы пострадать.

— А чего он провоцировал, — пожаловалась Катя, — говорит, поборю тебя и отхожу крапивой по мягкому месту.

— Тогда следовало проучить, — согласился Сергей, представив как, восемнадцатилетний детина, брат Кати, перелетает через полутораметровую ограду председателя.

Выбежав на песчаную косу, все принялись делать упражнения, способствующие более быстрому остыванию тела, разгорячённого бегом.

Искупавшись и смыв с себя пот, Сергей поднялся до травы, и, усевшись на её зелень, наблюдал, как купаются дети. Постепенно, все они, смеясь и отряхиваясь от воды, поднялись к нему и уселись кружком, чтобы услышать очередную историю древних лет.

Сергей улыбнулся и тряхнул головой.

— Братцы, а истории сегодня не будет, — он рассмеялся, увидев, как сморщились от огорчения носики детей.

— Дядь Серёж, а почему? — спросил Лёшка, пытаясь понять причину нарушения принятого порядка.

— А потому что история будет вечером, — ответил Сергей и увидел заинтересованность в глазах детей, — сегодня будет самая волшебная ночь в году.

— Какая ночь? — в разнобой удивились ученики.

— Ночь на Ивана Купалу, волшебная ночь. Приходите сюда на закате, кто хочет, может позвать друзей и родителей. Будем праздновать самую короткую ночь, прыгать через костёр, петь и водить хороводы.

Сергей встал, дав понять, что разговор окончен, и медленно пошёл по лугу к себе домой. Он знал, что ребятишки ещё некоторое время будут кувыркаться на траве, повторяя приёмы разученные вчера и сегодня. Затем с визгом вернутся в реку, и только после полудня начнут расходиться по домам.

Приближаясь к дому, он почувствовал присутствие гостей. Прислушавшись к себе и не почувствовав даже малейшего намёка на угрозу, Сергей вздохнул, и, открыв калитку, вошёл во двор. Почувствовав едва уловимый запах ваксы смешанной с навозом, он определил в одном из гостей председателя.

— День добрый, — открыв дверь в дом, произнёс Сергей и добавил, — кого в гости привёл Семёныч?

Вытирая в прихожей ноги, Сергей увидел сапоги председателя и пару женских туфель.

— Добрый день, — поприветствовал его председатель, когда он вошёл в комнату.

Сергей сосредоточил своё внимание на симпатичной девушке, сидевшей за столом напротив председателя. Её тёмные глаза изучающе смотрели на него.

Улыбаясь, председатель кивнул на девушку:

— Вот к тебе. Репортёр из районной газеты.

— Здравствуйте, — кивнул Сергей и добавил, — подождите, я сейчас вернусь.

Едва он скрылся из комнаты, председатель рассмеялся и обратился к девушке:

— Видите, какой он у нас, ещё нет десяти часов утра, а он уже сбегал на реку и искупался.

— Я же не говорю, что ты Семёныч уже успел побывать на свинарнике и курятнике. Очевидно, побывал на летней дойке и лесном складе, — из-за стены ответил Сергей, одевая рубашку.

— И, кроме того, он у нас самый настоящий шаман, — улыбаясь, заявил председатель, — не успел на меня взглянуть, как уже знает, где я сегодня побывал.

Поставив на кухне чайник, Сергей вернулся в комнату и сел на свободный табурет.

— Семёныч, не забивай девушке голову своими глупостями, — усмехнулся он, — просто у меня хороший нюх и прекрасная наблюдательность.

Посмотрев на девушку, Сергей спросил:

— И чем моя персона заинтересовала нашу прессу?

Председатель прикрыл лицо рукой, пряча улыбку. Он знал отношение Сергея к современным средствам массовой информации.

— Сергей Дмитрич, к годовщине начала Великой Отечественной войны наша газета готовит цикл материалов на эту тему, — девушка не заметила иронии в словах Сергея, но и без этого было видно, как она волнуется, — в связи с этим, мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.

— Дмитрич, ну я пойду, — председатель встал и собрался идти.

— Семёныч, посиди. Чай попьём. Мне вчера Нина принесла плюшек, а тебя всё равно раньше обеда искать не будут.

— И то верно, — согласился председатель и вновь сел на свой любимый стул, — бегаю целый день как заведённый, чайку попить некогда.

— Так как Сергей Дмитрич? — подала голос девушка, ей показалось, что про неё забыли.

— Милая девушка, я бы с удовольствием рассказал вам о войне, но, увы, ничего не помню. Врачи говорят, что это последствия комы, в которой я пролежал более пятидесяти лет.

— Извините, — прошептала девушка, покраснела и начала подниматься из-за стола.

— Да вы не торопитесь, ведь ехали почти сотню километров, попейте чайку иначе совсем без толку, дорога окажется, — предложил Сергей.

— Вы меня извините, Сергей Дмитрич, я, наверное, вас обидела, — корреспондентка присела на стул, — но в райвоенкомате, где мне дали ваш адрес, но о болезни ничего не сказали.

— Не смущайтесь вы так. Я к этому привык и не обижаюсь, — улыбнулся Сергей, пожалев девушку.

— Кстати я знаю, о ком вам следует написать в вашей газете.

Услышав, как засвистел чайник, Сергей вышел на кухню.

— Вы какое варенье любите? — шепотом спросил председатель, когда Сергей вышел.

— Вишнёвое, а что, — так же шёпотом ответила корреспондентка.

— Подождите, и вы увидите, — многозначительно заявил председатель.

Сергей вернулся через пару минут, неся перед собой блюдо с большой горкой витых булочек. Следующим рейсом он принёс два блюдца: одно с вишнёвым вареньем, а другое с мёдом. Когда очередь дошла до чая, по комнате поплыл аромат трав.

Председатель с удовольствием вдохнул чудный запах, шедший из заварного чайника, и прошептал:

— Только ради этого чая к тебе уже стоит ходить в гости.

Улыбаясь, Сергей пододвинул чашечку с вишнёвым вареньем своей гостье, чем вызвал молчаливый жест председателя.

— Я же говорил, — рассмеялся он в ответ на удивлённый взгляд девушки, — он всегда ставит на стол именно то, что любят гости.

— Семёныч, ты дождешься, что прикатит в деревню какой-нибудь священник с целью изгнания беса, — разливая по чашкам напиток, произнёс Сергей.

— Действительно вкусно, — оценила чай девушка.

Съев несколько ложек варенья под горячий чай, репортёрша вопросительно посмотрела на Сергея:

— Сергей Дмитрич, вы, кажется, упоминали о теме для статьи.

— Ах, да. Совсем из головы вылетело, — несколько театрально поклонился Сергей, отпив пару глотков чая, он продолжил уже со всей серьёзностью. — Война с немцами давно прошла. Конечно, я не считаю, что следует о ней забывать, но, извлекая уроки из прошлого, нужно жить настоящим.

Взгляд Сергея стал задумчивым, словно он забыл о своих гостях и говорил сам с собой.

— Нам был виден враг, всё было до предела просто. Сейчас гораздо хуже, не понять кто друг, а кто враг. Героям сегодняшнего дня гораздо труднее, чем нам. Бьются они словно рыбы об лёд, а толку совсем мало. Вот вам один из таких героев.

Сергей указал рукой на председателя.

— Ну ты и загнул Дмитрич, — усмехнулся председатель, Сергей тонко подметил его настроение, ведь иной раз он сам думал подобным образом, только более коряво.

— Да нет, я бы на твоём месте не сдюжил, — качнул головой Сергей, — а ты изо дня в день бьешься не за страх и свою выгоду, а за общее дело.

— Алексей Семёныч, а ведь Сергей Дмитрич прав, я по району частенько езжу и вижу, как живут люди. Давайте я о вас и вашем колхозе статью напишу, — предложила корреспондентка.

— Полноте, зачем мне это надо? — искренне удивился председатель.

— Это совсем не для тебя Семёныч, — хмурясь, заявил Сергей, — пусть люди знают, что не все скурвились, а ещё есть искренне болеющие за нашу землю люди.

Сергей говорил с таким энтузиазмом, что собеседники невольно заслушались его словами.

— Вам самому стоит попробовать писать в газету, — улыбнулась репортерша.

— Кто знает, что день грядущий нам готовит… — начал говорить Сергей и замер, не закончив своей фразы. Ему показалось, что именно сегодняшний день определит его будущее. Тряхнув головой, он продолжил беседу со своими гостями.

Начав готовить ужин, Сергей сокрушённо покачал головой, рассматривая свои скудные запасы. "Пора ехать в город и покупать продукты", — подумал он. Делать покупки он не умел, да и не любил. Почему-то его всегда норовили обвесить или обсчитать, что всегда вызывало ссоры с продавцами. На городском рынке его успели узнать практически все продавцы, но тем не менее свои попытки не оставляли. Не могли поверить в его феноменальную способность быстрого счёта, или, скорее всего, вели с ним игру, своеобразное шоу, а ну-ка обмани.

Поджарив картошки и вскипятив чай, Сергей сел ужинать. Одиночество его не тяготило, оставаясь без собеседников, Сергей старался заниматься своей памятью, или анализировал последние события.

Глубоко уйдя в свои мысли, он автоматически поглощал картошку, запивая её чаем.

"Странно, — размышлял Сергей, — почему я так отличен от остальных людей? Но при всём этом память, вернее те её остатки, говорит о том, что я на Земле не чужой. Далее, почему мне оказался знакомым русский язык? У меня не возникло протеста при упоминании о моём прошлом воина. Значит, я действительно воевал, и не в пехоте, а был лётчиком. Но по какому поводу у меня в голове всплывают картины, чуждые для любого землянина. Люди побывали только на луне, а картины звёздного неба, что видятся мне, никогда не похожи одна на другую и уж тем более на привычный вид с Земли…"

— Эй, хозяин! — грубо оборвал поток его мыслей голос из-за двери.

— Входите, не заперто, — Сергей и не подумал идти встречать гостя. Подумав, что если пришли, значит, найдут его и на кухне.

Слыша, что вошедший замешкался в передней, Сергей добавил:

— Проходите на кухню.

Парень, вошедший на кухню, был ростом под два метра. Его худоба скорее пугала, чем удивляла, казалось, что кто-то обтянул кожей голый скелет. Отливающая синевой кожа, усиливала этот эффект. Даже улыбка, на столь худом лице, выглядела ужасающей. Всмотревшись в глаза, Сергей увидел в них живой огонь надежды. Карие глаза смотрели на него, из-под русого чуба, с тревогой.

— Проходи, садись, — Сергей кивнул на табурет напротив себя, — если голоден, присоединяйся.

— Благодарю, я не голоден, — ответил парень, садясь на предложенный табурет.

— Врёшь, — заявил Сергей, пододвинул к нему сковороду и дал чистую вилку, — вижу, что с самого утра крошки во рту не было.

Не заставляя себя больше уговаривать, парень с хорошей скоростью принялся поглощать картошку. Налив ему в чашку чая, Сергей добавил себе свежего и принялся внимательно изучать своего гостя. Память услужливо подсказала, что он уже встречал его раньше. " Конечно, ведь он лежал со мной в одной палате", — мысленно произнёс Сергей.

Тем временем парень разобрался с картошкой, взял в руку чашку, и, с наслаждением вдыхая аромат, начал его пить.

— Спасибо, — произнёс парень, отставив пустую чашку.

По всему было видно, что он не решается первым начать разговор. Сергей отодвинул в сторону пустую сковороду и представился:

— Меня звать Сергей.

Парень смущённо улыбнулся:

— Ах да, я даже не представился. Извините, но я очень волнуюсь.

— Ничего страшного, это бывает, — Сергей встал и занялся уборкой посуды.

— Меня звать Борисом Курьиным, вас я знаю, потому что меня к вам направила Рита Загорулько. Она считает, что только вы можете мне помочь.

— Как она там? — Сергей посмотрел на гостя.

— Нормально, вам и Олегу привет передавала. Слышал, что она собирается увольняться, — парень говорил спокойно, но чувствовалась его тревога.

— Давно из госпиталя? — Сергей убрал со стола и вернулся на свой табурет.

— Две недели как выписался, — ответил парень, — съездил домой проведать родных, а потом поехал к вам.

— Так чем по твоему я могу тебе помочь?

Парню было тяжело, но, пересилив себя, он заговорил:

— Моя девушка, увидев меня такого, испугалась. Да и вообще, она уже замужем за другим. Мать, и та без слёз на меня смотреть не могла.

Сергею было видно, как переживает Борис из-за своего внешнего вида.

— Сам понимаешь, девушку я не могу помочь тебе вернуть. Ну а в остальном, помощь окажу.

— Если что нужно, у меня есть деньги… — начал говорить Борис.

— Вот это ты брось, — перебил Сергей, — чай не нищий. Кроме того, и тебе придётся хорошо поработать.

— Вы это о чём? — не понял Борис последних слов Сергея.

— Я могу тебе помочь только в том случае, если ты сам хочешь поправиться, и будешь выполнять мои требования от А до Я.

— А… — протянул Борис.

— Вот и порядок, — Сергей встал, — где вещи оставил?

— Возле калитки, — ответил Борис, тоже встав с табурета и задвинув его под стол.

— Неси сюда, пока поживёшь у меня, а там посмотрим.

Вернувшись в дом, Борис занёс объёмистую сумку и вопросительно посмотрел на Сергея. Показав гостю его комнату, где кроме дивана не было другой мебели, он спросил:

— Трико спортивные есть?

— Да, — коротко ответил Борис.

— Прекрасно, надевай трико, я жду тебя на улице, — Сергей направился на выход.

Ждать пришлось совсем мало. В футболке, висящей на нём как на вешалке и спортивных трико, Борис вышел на крыльцо.

— Снимай футболку и не надо обуваться, — добавил Сергей, заметив, что Борис хочет обуть свои кроссовки.

Следующие два часа Борис, под руководством Сергея, выполнял различные упражнения, по сути не сложные, но к концу занятия он покрылся обильным потом и тяжело дышал. Окатившись ведром колодезной воды, Сергей вылил ведро на Бориса и посоветовал ему несколько минут полежать на газоне.

Вернувшись в дом, Борис застал Сергея в бежевой рубашке с коротким рукавом и светло-зелёных брюках.

— Переодевайся, сейчас пойдём на праздник, — на немой вопрос ответил Сергей.

— Но надо мной будут смеяться, — вздохнул Борис, снимая мокрые трико.

— Не будут, — заявил Сергей, — смотреть будут, но смеяться нет.

С последними лучами солнца они пришли на берег реки, где уже находилось человек сорок ребятишек разного возраста и человек двадцать взрослых. Как и говорил Сергей, над Борисом никто не потешался, хотя практически каждый подошёл и поздоровался.

— Ребята, костёр собрали? — весело спросил Сергей, у снующих по берегу детей.

— Дядь Серёж, можно мне поджечь? — Лешка прямо трясся от нетерпения.

— Э нет братец, костер будет поджигать тот, кому это положено, — ответил Сергей, раздвигая собравшихся вокруг него учеников.

Почувствовав, что приближается действо, к сложенному кострищу начали подходить люди. Посмотрев на небо, начавшее темнеть, Сергей заговорил:

— Сейчас мы будем праздновать ночь на Ивана Купалу, этот праздник наших предков почему-то забыли, или празднуют совсем не так как в старину. Прежде чем всё начнётся, хочу вас всех предупредить, вы вольны смеяться, но, тем не менее, выслушаете меня. Во-первых, до восхода солнца не купайтесь, во-вторых, опасайтесь незнакомцев, говорят в эту ночь нет опасностей для людей, но всё же не стоит искушать судьбу.

Как и предсказывал Сергей, многие засмеялись в ответ на его предостережение. Заметив первую звезду, появившуюся на небе, Сергей попросил:

— А сейчас, прошу всёх отойти от кострища метров на тридцать, пришло время его зажечь.

Все присутствующие на берегу, хоть и не видели причины, но подчинились требованию Сергея. Убедившись, что его просьба исполнена, он поднял взгляд к небу и зашептал то ли молитву, то ли заклинание. В ответ на шёпот, с абсолютно безоблачного неба, сверкнула молния, ослепив и оглушив всех людей находящихся на берегу. Некоторым послышался смех в раскате грома. Когда у людей восстановилось зрение, огонь в костре уже набирал силу.

— Ну а теперь давайте прыгать через огонь, — предложил Сергей и первым подал пример.

Следом начали прыгать дети, для них это было очередной забавой. Взрослые подходили к огню с опаской, но, не желая отстать от своих детей, всё же совершали прыжок. На траве появились скатерти, на которые поспешно выставлялись яства и напитки. Над поляной раздавался гомон застолья, смех и песни. На шум из деревни подходили люди и присоединялись к общему застолью. Зазвучала гармошка, возле костра начались танцы.

Борис, сидевший возле Сергея, за общим весельем забыл о своём уродстве и даже пытался подпевать мало знакомую песню, что пели за их столом. Неожиданно кто-то потянул его за рукав.

— Дай браги то, расселся как барин, к столу не пройти, — услышал он за спиной звонкий девичий голос.

Не оборачиваясь, Борис протянул за спину стакан с мутным самогоном, который держал в руке, не решаясь осушить. Повернувшись следом за рукой, он увидел красивую стройную девушку в простеньком платьице с вышивкой по низу. Копна её чёрных волос в отблесках костра отливала зеленью. Чёрные как ночь глаза внимательно смотрели на Бориса. Приняв из его руки стакан, девушка загадочно улыбнулась и залпом выпила мутный напиток. Выпучив глаза, она замерла с открытым ртом. Борис, видя состояние девушки, подал ей кусок хлеба.

— Доброго тебе здоровья, — прошептала она, нюхая хлеб.

— Присаживайся рядом, — пригласил Борис, освободив немного места.

— Не, наши собрались возле другого костра, да ты сам знаешь, — девушка указала рукой в сторону забоки.

Встав на ноги и проследив за рукой девушки, Борис увидел слабый огонёк за кустами.

— Как тебя зовут? — спросил Борис, глядя на тонкую руку девушки.

— Катенька, — представилась она, в свою очередь, рассматривая Бориса, — а тебя как звать? Что-то я раньше тебя не встречала.

— Меня зовут Борис, я только сегодня приехал в деревню, — представился он и увидел, как изменилось лицо девушки, и как она отпрянула в сторону.

— Рассмотрела меня и испугалась? — грустно спросил он, отвернувшись в сторону от неё.

Девушка весело рассмеялась:

— Прости меня, я думала, что ты болотный дух, только они такие бестолковые, чтобы сидеть с людьми за одним столом. А ты человек.

— Значит, ты не моего вида испугалась? — искренне удивился Борис, повернувшись к Катеньке лицом.

— Дурачок, конечно нет, — Катенька отрицательно мотнула головой, — просто давно люди не праздновали нашу ночь, вот и не определила тебя сразу.

— Ты русалка? — удивлённо спросил Борис, в костер подбросили веток, и стало светло как днём.

Он увидел, что волосы Катеньки действительно слегка зелёноватые.

— Ой, не смеши, такой большой, а веришь в сказки, — вновь рассмеялась девушка, — разве ты не увидел кто я?

— Нет… — протянул Борис, он внимательно вглядывался в девушку, но каких-либо отличий от обычных людей не находил.

— А твой сосед сразу увидел, — заявила Катенька, — только виду не подаёт.

— Ну и что, — ответил Сергей не оборачиваясь, — нужно же людям побеседовать, зачем мешать?

— Вот видишь, — Катенька посмотрела на Бориса, затем перевела взгляд на Сергея, — пойдёте к нашему костру? А то у вас мне жарковато.

— Конечно, — Сергей поднялся с травы, прихватив с собой большую бутылку самогона, — думаю, общение никогда не помешает.

Никто из взрослых не заметил как Сергей, и Борис ушли от костра в компании с Катенькой, но веселившиеся возле костра дети захотели посмотреть, куда пошёл учитель в такой странной компании.

Пробираясь через заросли чащи, Катенька остановилась и шёпотом обратилась к Сергею:

— За нами кто-то крадётся.

— Не волнуйся, это мои ученики, — на грани слышимости ответил Сергей, — они не причинят беспокойства, а встреча с твоими соплеменниками пойдёт им на пользу.

— Ну, тогда просю, — Катенька хмыкнула и раздвинула ветви перед собой.

Костёр, казавшийся ещё достаточно далеко, оказался за раздвинутыми ветвями. Поляна, зажатая между молодыми осинами и чащёй, была идеально круглой. От центра поляны исходил яркий и в тоже время холодный свет. Бело-голубое свечение выхватывало из мрака самые разнообразные лица. Едва они ступили на поляну, как разговор возле странного костра стих и лишь шум ветвей от легкого ветерка создавал иллюзию шёпота.

— Зачем вы пожаловали? — раздался густой бас.

— В гости, — ответил Сергей, — на вас посмотреть, да себя показать.

— Раз пришли, значит присаживайтесь, — произнёс тот же бас.

Сергей присел и смог разглядеть обладателя баса. Им оказался худенький старичок, явно не славянской внешности. Старичок внимательно разглядывал Сергея своими узкими глазами.

— Подайте гостям чарку, — раздался нестройный хор из молодых голосов.

Передаваемая из рук в руки, большая деревянная чаша приплыла к Сергею. Она оказалась до краёв наполненной серебристой, в свете странного костра, жидкостью. Взяв чашу обоими руками, Сергей сделал из неё несколько глотков и передал Борису. Аромат цветов и трав ударил Сергею в голову. Возникло чувство, что он вдохнул запах миллионов растений. Ему почудилось, что он оказался на бескрайней поляне, заросшей травой и цветами, над которыми кружились пчёлы. Мотнув головой прогоняя наваждение, Сергей обратил свой взор на участников этого застолья.

— Ваше питьё мне очень понравилось, — выдохнул Сергей, восстановив дыхание.

Переведя взгляд на Бориса, он увидел, что молодой человек сидит только благодаря поддержке Катеньки, подставившей своё плечо.

— Твой спутник гораздо слабее тебя, — в басе старичка слышалась усмешка.

— Ему простительно, — ответил Сергей, — он слишком долго болел и только недавно начал выздоравливать.

— А ты больше похож на нас чем на людей, — заметил лохматый русоволосый парень в длиннополой рубахе, перепоясанной широким кожаным ремнём, сидевший по правую руку от Сергея.

— Ты так считаешь? — в ответ грустно улыбнулся Сергей.

— Я это ведаю, ведь не зря меня прозвали Ведун, — как по волшебству в его руках оказалась пустая чаша.

— Подставляй, угоститесь и вы нашим питьём, — Сергей открутил с бутылки пробку и вылил содержимое в чашу, подставленную Ведуном.

— Не робей паря, — предложил Ведуну Сергей, — ведь ты всё ведаешь.

Под весёлый смех, парень отпил пару глотков, и, вытерев ладонью свою бороду, выдохнул:

— Однако, забористая штука.

Наблюдая за чашей, переходившей из одних рук в другие, Сергей рассмотрел источник света, который вначале он принял за костёр.

"А ведь это цветок папоротника!" — удивлённо подумал он.

— Ты прав, — каким-то образом прочитав мысли, зашептал на ухо Сергею, наклонившийся к нему, Ведун, — если сорвёшь его, исполнится любое твоё желание. Единицам из людей открывался этот волшебный цветок.

— Не понял тебя, — искренне удивился Сергей, — зачем мне этот красивый цветок? Пусть лучше светит обществу.

— Разве мало можно придумать? — спросил Ведун, и, помолчав несколько секунд, добавил, — например, станешь богатым.

— Не нужно мне этого, — отмахнулся от совета Сергей.

Встав на ноги, он направился к старичку, сидевшему по другую сторону чудесного огня. Вокруг, как и возле костра людей, продолжалось веселье. Сергей старательно обходил веселящиеся компании и танцующую молодежь.

— Его звать Хорс, — донёсся до Сергея шёпот Ведуна.

Приблизившись к старичку, курящему трубку с длинным чубуком, Сергей сел рядом на освобождённое для него место.

— Я вижу, у тебя есть вопросы, — словно разговаривая с самим собой, произнёс Хорс, между затяжками из трубки, дым от которой даже близко не напоминал запах табака.

— Да, — кивнул Сергей, — мне хотелось с тобой поговорить.

— Ты мудрый человек, — похвалил Хорс, — цветок папоротника никогда не принёс счастья, сорвавшему его человеку.

— Я знаю… — Сергей прервал разговор, так как в его руках оказалась деревянная чаша.

— А жаль, — усмехнулся Хорс, не выпуская изо рта чубук, — было бы здорово побегать за тобой, давно уже никто из людей не пытался отыскать Цветок.

Передав чашу дальше по кругу, Сергей мотнул головой и улыбнулся в ответ, обнажив свои белые зубы:

— Ни что не принесло больше счастья, чем борьба, любовь и даже сама дорога к счастью. Какое волшебство может сделать это для человека?

— Довольно смелая трактовка счастья, — хмыкнул Хорс.

— На данный момент меня беспокоит моя память, — вздохнул Сергей, — вернее провалы в ней. Разве Цветок может решить мою проблему?

— Нет, — согласился Хорс, выпустил облако дыма из своей трубки и вопросительно посмотрел на Сергея, — зачем ты привёл за собой детей?

— Мне хотелось, чтобы они увидели вас, — задумчиво произнёс Сергей, — вы, в некотором роде, являетесь корнями и душой этого народа, хоть они и не сознают подобной связи. Осознание связи с вами придаст им дополнительную силу.

Минуту Хорс молча пыхтел своей трубкой, обдумывая слова Сергея.

— Можно я загляну в твои мысли? — неожиданно спросил Хорс.

— Заглядывай, мне скрывать нечего, — пожал плечами Сергей.

Несколько долгих минут старик сидел неподвижно, казалось, что он даже не дышал, по крайней мере, трубка его не дымила. Очнувшись от своего транса, он посмотрел на Сергея, взглядом полным удивления и вместе с тем озабоченности.

— Однако… — выдавил из себя Хорс, вновь задымив трубкой и качая головой.

— Тебя что-то удивило или расстроило в моих мыслях, — спросил Сергей, стараясь скрыть своё волнение.

— Ты ближе к нам, чем к людям, — голос Хорс дрожал от скрываемого волнения, — но, в тоже время, ты бесконечно далёк и от них, и от нас.

Неожиданно в голове Сергея раздался мысленный голос старика. В мысленном диапазоне этот голос звучал звонко и певуче.

— То, что я тебе хочу сказать, не предназначено для посторонних ушей. Мне нравится твоя мечта, главное даже для нас в ней есть достойное место, но на данный момент ты даже не половина существа, более могучего, чем я, ты лишь десятая или двадцатая его часть.

— Да, — Сергей вздохнул и продолжил мысленное общение, — в этом моя беда, я забыл слишком много.

— Не знаю, беда ли… — голос Хорс в голове Сергея звучал неуверенно, — иногда бывает лучше забыть и никогда не вспоминать.

— Расскажи, что тебя так напугало в моей памяти? — попросил Сергей.

— Не проси, я не могу взять подобную ответственность, — вздохнул Хорс, — кроме того, у меня нет слов, это описать.

— А кто может? — в Сергее начало просыпаться раздражение.

— Только Перун, — безапелляционно заявил Хорс и помолчав добавил, — или его отец.

— Ха, — грустно усмехнулся Сергей, — даже если предположить его существование, захочет ли он иметь дело с простым смертным.

— Кто напихал тебе в голову подобную чушь, — в глазах Хорс лучился смех, — с чего ты взял, что являешься смертным?

— Я немного изучил строение организмов людей, я очень похож именно на них.

— Похож, да только внешне… — раздражённо вздохнул Хорс, — если бы ты больше занимался этим вопросом, то нашёл бы гораздо больше отличий, чем сходства…

Неожиданно мысленный спор был прерван самым наглым образом. Сергею показалось, что качнулась Земля, перед глазами поплыло марево тумана. Когда зрение восстановилось, Сергей понял, что каким-то непонятным образом он перенёсся из ночи в день, оказавшись стоящим в высокой зелёной траве.

Недалеко от него трудился кудрявый бородатый мужчина. Он косил траву. С жужжащим звуком, литовка срубала один ряд травы за другим.

— Добрый день, — приветствовал мужчину Сергей.

— А, это ты, — мужчина перевернул косу и начал её править оселком, вытащенным из кармана просторных штанов, — подойди поближе, не бойся.

— Я и не боюсь, — улыбнулся Сергей, приближаясь к мужчине, одновременно рассматривая его.

Спокойное, открытое лицо мужчины располагало к общению, кудри чёрных волос были подвязаны на лбу тесемкой, чтобы предотвратить их попадание в серые глаза под широкими бровями. Загар на лице мужчины говорил о частом пребывании его на открытом воздухе. Рубаха свободного покроя, скрывала под своей тканью могучие мускулы.

Сергей заметил, что и мужчина рассматривает его с таким же вниманием как он сам, не переставая при этом править литовку. Закончив с правкой и попробовав остроту полотна пальцем, мужчина воткнул косу черенком в землю, положил оселок в карман и протянул руку. Рукопожатие было сильным и дружелюбным. За короткое время рукопожатия, пейзаж вокруг изменился. Сергей отметил, что они оказались стоящими в тени большого дуба.

— Присаживайся, нам есть о чём поговорить, — предложил мужчина, садясь на корень, так кстати, выступивший из травы.

Устроившись на другом корне, появившемся рядом с первым, Сергей вопросительно посмотрел на мужчину.

— Хорс прав, — медленно роняя слова, заговорил мужчина, — задуманное тобой дело достойно похвалы. Вижу, тебе трудно, а причина в твоём разуме.

— Ты можешь открыть мне мою память? — в лоб спросил Сергей, поняв, с кем ему довелось встретиться.

— Могу, — кивнул Перун, — только это не решит твоих трудностей. Кроме того, веришь ты или нет, но я боюсь.

Сказав это, Перун замолчал, устремив свой взгляд в сторону от Сергея. Проследив взгляд собеседника, Сергей заметил пятерых всадников, скачущих возле зыбкой линии горизонта.

— Не понимаю, что может быть страшнее потери памяти? — спросил Сергей.

Словно не услышав вопрос Сергея, Перун задал свой вопрос:

— Не пойму тебя, зачем ты пытаешься возродить то, что уже почти мертво?

— Трудно жить без корней, — заметил Сергей, опустив свой взгляд к земле, — дерево, лишённое многих своих ветвей, не погибнет, но стоит лишить его корней и оно погибнет. Я оказался в похожей ситуации, оказавшись без корней и веток, бревно, бревном. Только древняя родовая память моих предков, всплывшая из дальних тайников памяти, помогла мне в трудную минуту. Русь сейчас в похожем состоянии, свои корни забыли, а чужие не прирастают. Тут дело даже не в насильно привнесённом капитализме, или чужих богах. Главное заключается в культуре, обычаях и традициях, что хорошо для одного народа, опасно для других.

— Чувствуется, тебя глубоко задевает несправедливость, творящаяся в Русии, — произнёс Перун и добавил, — извини, кажется, вы называете свою страну Россией.

— Не в названии дело, — усмехнулся Сергей, — хотя и Русия — хорошее название.

— Ты говоришь правильные вещи, — вздохнул Перун, — но я боюсь…

— Чего? — удивился Сергей и насмешливо посмотрел на Перуна.

— Даже сейчас, при своей дырявой памяти, ты зело силён, а если, получив всю память, ты вздумаешь использовать её во вред, и себе и людям, хотя, если говорить по большому счёту, мне не больно нравятся люди.

— Да, вопрос… — протянул Сергей.

— Ну ладно, — грустно усмехнулся Перун, — не пройдя этого испытания, мы не сможем узнать, кем ты был. Тем более, рано или поздно память к тебе вернётся, а мне не хотелось бы оказаться в твоих врагах.

— Настолько я был плохим? — с нескрываемым сожалением в голосе, спросил Сергей.

— Да нет, — Перун говорил медленно, тщательно подбирая слова, — я бы этого не сказал, просто во всём, что связано с тобой, слишком много странностей, даже для нас.

— Что это за странности? — не удержался от вопроса Сергей, он опустил голову и рассматривал траву возле корневища.

— Не понятно, откуда ты взялся, — признался Перун, — ты русич, это очевидно, но я не смог найти в прошлом момент твоего рождения. Складывается впечатление, что до сорок третьего года тебя не было на Земле. Кроме того, именно в момент твоего появления реальность разделилась на две части, что само по себе случается не впервые. Грешным делом я подумал, что это возмущение связано с исходом войны, но, не так давно обнаружив тебя, понял твою причастность к этому.

— Ты хочешь сказать, что я чужак? — Сергей поднял свой взгляд на Перуна.

— Я так не говорил, — отрицательно качнул головой Перун, — но признаюсь честно, такая мысль меня уже посещала. Только восстановив твою память можно ответить на этот вопрос.

— Но разве ты не способен заглянуть в мою память и найти там ответ? — спросил Сергей, — и если окажется, что я не достоин, оставить всё как есть.

— Увы, — вздохнул Перун и развёл руками, — как я уже говорил, ты отличен от землян, настолько, что я неуверен в сохранении твоей теперешней личности после возвращения памяти.

— Может ты скажешь, на кого я похож? — Сергей начал понимать причины волновавшие Перуна.

— Не знаю, — после минутного молчания объявил Перун, — но ты жутко растравил моё любопытство. Мне самому стало интересно узнать, откуда ты свалился на нашу голову.

Перун, без лишних слов, поднял к небу свои натруженные руки и резко их опустил. Сергей почувствовал удар страшной силы. Качнулось всё окружающее пространство. В глазах потемнело, Сергею показалось, что всё исчезло в густом тумане, даже его тело, которое он перестал ощущать. Он почти физически ощутил начало процесса возвращения памяти, словно стёклышки калейдоскопа выстраивались различные видения и мысли. Предприняв титанические усилия пытаясь справиться с водоворотом хаотических воспоминаний, затопивших его сознание, он не выдержал и провалился в спасительную черноту беспамятства.

— Любопытство убило кошку, — приходя в сознание, словно через вату, услышал Сергей задумчивый голос Перуна.

Заметив, что Сергей приходит в себя, Перун облегчённо улыбнулся и спросил:

— Как тебе встрясочка?

Открыв глаза, Сергей непонимающе посмотрел на Перуна, чем немало его испугал. По телу Сергея пробежала судорога и словно с глаз упала пелена. Он вспомнил всё. Всю свою предыдущую жизнь в мельчайших подробностях, о которых и не мечтал.

— Ужас… — выдохнул Сергей, приложив ладони к своим вискам, пытаясь унять ноющую боль, — потерять всё. Я один на века!

— Что-то не так? — обеспокоено спросил Перун, он взволновался, наблюдая за реакцией Сергея.

— Нет, всё нормально, — Сергей постепенно успокаивался, загоняя горечь потери глубоко в свои тайники памяти, — память вернулась в полном объёме.

— Ты ответишь на мои вопросы? — спросил Перун, стараясь не показать своего беспокойства, — что-то ты не слишком доволен возвращением памяти.

— Конечно, — Сергей опустил руки на колени и тряхнул головой, прочищая своё сознание, — это самое малое, чем я могу отблагодарить тебя за помощь.

— Так, кто ты?

— Как ни странно, но меня можно назвать землянином, правда, с такой же натяжкой как и тебя. И ты оказался прав, говоря, что я не похож на людей, теперь мне известна причина…

— Какая же это причина? — не утерпел Перун.

— Во-первых, я жил в будущем. Во время эксперимента, ничего общего, не имеющего с течением времени, я оказался выброшенным в прошлое. Одного не пойму, почему я оказался именно на Земле. Вторая причина моей непохожести на людей кроется в любопытстве. Ты был прав, вспомнив кошку. В своё время, нам с другом в руки попался артефакт с информацией. Он принадлежал существам только внешне похожим на людей. В общем, когда мы попытались прочесть содержание артефакта, записанное на генетическом уровне, произошла метаморфоза, и в результате мы оказались физически похожи на Хранительниц, именно им принадлежал этот предмет.

— Ого… — восторженно выдохнул Перун, — какие они из себя?

Сергей улыбнулся, вспомнив Холли, своих детей и Семёна с Ленкой:

— Внешний вид хранительниц близок к земным стандартам, настолько насколько сами люди похожи друг на друга…

— Не пойму, в чём же тогда отличие? — Перун озадаченно чесал пятернёй свою бороду.

— Отличий достаточно, даже больше чем кажется на первый взгляд. У них совсем другая, не похожая на земную культуру, цивилизация. Они пошли другим путём, хотя начинали примерно так же как земляне.

Видя, что собеседник его не понимает, Сергей, не задумываясь, создал рядом с дубом большой муравейник.

— Вот, — кивнул он в сторону муравейника, — они очень близки к муравьям, с той разницей, что не строят подобных сооружений и обладают созидательным разумом.

Перун понимающе кивнул головой и махнул рукой. Муравейник исчез.

— Извини, но я не очень жалую муравьёв, конечно они трудолюбивы, но очень сложно их потом выводить, а лезут они всюду.

— Это ты меня извини, — улыбнулся Сергей, — я, в задумчивости, сотворил, не спросив твоего разрешения.

— Пустяки, — Перун махнул рукой, будучи от рождения страшно любопытным он спросил, — ты лучше скажи, что за эксперимент вы проводили?

— Мы задумали соединить удалённые друг от друга части космоса транспортными каналами, чтобы разделённые немыслимыми расстояниями галактики, а может даже и Вселенные, стали доступны для исследований.

— Хорошая у вас была задумка, по неволе будешь гордиться детьми Земли, мне жаль, что у вас не получилось.

Сергей грустно хмыкнул.

— Насчёт того вышло или нет, я не знаю, но помогали нам не земляне, а сообщество Гаудахан.

— Но я понял из твоих слов, что эксперимент не удался, — заметил Перун.

— Наверно в этом виноват я, — Сергей сорвал травинку и вставил её в рот, — очевидно не правильно выразился. Я хорошо помню, что образование каналов прошло нормально, вблизи базы, где мы находились, возник сгусток непонятных полей. Уверовав в своё могущество, я сам отправился на малой капсуле, для доставки в зону полей дистанционных зондов. Ну и вляпался. Меня втянуло в какой-то рукав и следующее что мне помнится, я иду на таран. Бедолаге просто не повезло оказаться на пути моей капсулы. В общем, ты прав, меня подвело любопытство.

— Да… — протянул после некоторого молчания Перун, — я всегда говорил, что любопытство самая вредная для здоровья черта характера.

В ответ Сергей лишь пожал плечами и развел руки в стороны.

— Тебе уже пора, заходи в гости, дорогу надеюсь, запомнишь, — Перун широко улыбнулся и Сергей оказался на поляне перед цветком папоротник.

Волшебная ночь одарила не только Сергея, его ученики наяву увидели чудеса, не вязавшиеся с жизнью на грани третьего тысячелетия, но подтверждавшие правоту учителя. Жители деревни, хоть и не видели волшебного костра, но после этой ночи стали ближе к своей земле, на которой работали и жили. Для Бориса же открылся чудесный мир, о существовании которого он не подозревал, и не задумывался над подобными вещами, как впрочем, большинство современных ему людей.

С первыми сполохами зари, цветок папоротника отцвёл. Погас его чудесный свет, и растворились бледно-розовые лепестки.

— Давайте прощаться, — заговорил Хорс, грустно разглядывая папоротник, — ночь была весёлая, но пора и честь знать.

Сергей встал на ноги, и, кивнув головой, произнёс:

— Спасибо вам за угощение, компанию и весёлую беседу.

В ответ все, сидевшие вокруг волшебного костра, заговорили о том, что и они рады его визиту, и наперебой стали приглашать в гости.

— Могучую силу чувствую в тебе, — Сергей уловил мысленную речь Хорс, — желаю тебе использовать её только на благо Русии, ведь ты русич по праву своих корней.

Сергей, не найдя подходящих слов, лишь кивнул в ответ.

Борис и Катенька, не отходившая от него всю эту ночь, прощались гораздо дольше.

— Как мне тебя найти? — спросил Борис, держа её холодные ладошки между своих широких ладоней.

— Спроси у своего учителя, — прошептала она, склонив голову к его плечу. Выпростала свои ладони и скрылась в чаще кустарника, оставив после себя лишь запах водяных лилий и холодок утренней росы.

Борис оглянулся вокруг и заметил, что он один стоит на потаённой поляне. Никого уже не было. Словно ему приснился сон и он проснулся.

Вернувшись, домой в одиночестве, Сергей сел на крыльце и крепко задумался.

"Вот ведь как бывает! Мечтал пожить на Земле? На, получай. Мечта сбылась, только радости нет. Знать что бессмертен. И не желать этого дара, ведь это вечное одиночество. Там в сообществе, когда рядом находились другие хранительницы, а также любимая, всё выглядело в другом свете. А здесь я ощущаю себя джином в бутылке. По воле злого рока оказавшегося в заточении, из которого нет выхода, даже такого неординарного как смерть".

Раздалось шлёпанье босых ног по влажной от росы траве, и возле калитки показался Борис.

— Сергей, ты не спишь? — спросил он, поднимаясь на крыльцо.

— Не спится, — вздохнув, ответил Сергей.

— Мне тоже, — Борис сел рядом, подтянув ноги и обхватив колени руками, — думки разные в голову лезут.

— Бывает, — кивнул Сергей, ведь о себе он мог сказать то же самое.

— А кто они, Катенька, Хорс и все другие?

— Не знаю, я не задумывался над этим, слишком много на меня свалилось.

— Они духи? — Борис вопросительно посмотрел на Сергея.

— Скорее всего, они просто Другие, — после некоторого молчания заявил Сергей.

— Как это? — не понял Борис.

— Другие разумные существа, другая форма жизни, — медленно произнёс Сергей, — кто их знает, лично я не спрашивал, некогда было.

— Они пришельцы из космоса? — у Бориса загорелись глаза.

— Всё может быть, — усмехнулся Сергей, — а может они такие же хозяева Земли как люди, или наоборот, они хозяева, а мы гости. Кто сможет ответить на этот вопрос? Лично я не берусь.

— Катенька сказала, что ты познал все тайны Мироздания и могущественней Перуна. Это правда? И кто такой Перун?

Сергей от души рассмеялся, чем озадачил Бориса, подумавшего, что он лопухнулся.

— Признаюсь, насчёт тайн мироздания, это большое преувеличение. Всё знать невозможно. Даже хранительницы, живущие практически вечно, не говорят о себе подобного.

— Хранительницы… — протянул Борис, — кто они такие?

— Тебе может показаться, что я морочу тебе голову, — усмехнулся Сергей, — но мне всё равно. В бесконечном космосе есть цивилизация, где некоторые представители обладают бессмертием. Хранительницы, за долгие тысячелетия своей жизни, аккумулируют в своём сознании огромные знания, заменяя собой многие привычные на Земле устройства.

— Разве возможно бессмертие?

— В бесконечном космосе, возможно всё, даже то, что мы считаем невозможным, — объявил Сергей.

— Далеко они живут? — поинтересовался Борис, подняв голову к небу, где скрылись последние звёзды.

— Точно не знаю, — пожал плечами Сергей, — слишком велико расстояние.

— Миллион световых лет! — восхищённо заявил Борис.

— Шутишь? Этого места ещё не видно с Земли, а значит цифра расстояния куда внушительней.

Борис на пару минут замолчал, что-то напряжённо обдумывая.

— Ты там был? — перейдя на шепот, спросил он, всматриваясь в Сергея новыми глазами.

— Да, — кивнул Сергей и вздохнул.

— Расскажи, — попросил Борис, его глаза загорелись как у мальчишки увидевшего новую забаву.

— Мне тяжело всё заново переживать, — признался Сергей, — там остались: жена, дети, друзья. Особенно мучает осознание безвозвратной потери.

— Но разве ты не можешь взять и вернуться к ним?

— Ага, возьму посох и почапаю незнамо куда, — улыбнулся Сергей, представив себя бредущим среди звёзд.

— Зачем ты так, — обиделся Борис, думая, что Сергей смеётся над ним, — можно ведь использовать звездолёт.

— Увы, нет такого корабля и нет возможности рассчитать все необходимые координаты пространства и времени.

— Ты из будущего? — спросил Борис, услышав рассуждение Сергея о времени.

— Да, — кивнул Сергей, — почти тысяча лет разделяет меня и мою семью, и это не учитывая расстояния.

Борис вновь замолчал, переваривая услышанные слова.

— В будущем лучше, чем сейчас?

— Не знаю, я ещё не пытался сравнивать, одно могу сказать, многое там выглядит иначе. А в принципе в конфедерации, когда я оттуда улетал, был такой же бардак, как и сейчас в России.

Может быть, Борис задал бы ещё множество вопросов, но Сергей встал, давая понять, что разговор окончен.

— А Россия? Там есть Россия? — как-то взволнованно, спросил Борис в спину уходящему в дом Сергею.

— Глупо говорить о государствах, когда в конфедерацию входит более сотни планет. А о России могу сказать лишь одно. В курсе истории, о создании первого планетарного правительства, о России нет упоминания, очевидно, она не считалась великой державой.

Сергей зашёл в дом и лёг на кровать. Он чувствовал, что ему просто необходимо полежать, хотя тяжесть, что он ощущал, была не физической, а моральной, легче от этого не становилось. Спать не хотелось, в голову лезли всякие думки, причём воспоминания о прошлом или грядущем, смотря с какой стороны смотреть, чудным образом переплелись с проблемами сегодняшних дней. Словно из неоткуда появилась мысль: "Россия, Русия, а если попробовать сделать тебя самой могучей и передовой державой планеты? — Второе я тут же откликнулось. — Что может сделать одиночка? Но ведь можно собрать вокруг себя толковых и главное преданных России людей, дать нужные знания ученикам…"

5

После волшебной ночи пролетело три недели. В занятиях с учениками, приёмах больных и другой нетрудной работе. Отзанимавшись с учениками и Борисом утренние занятия, Сергей сидел на крыльце своего дома, подставляя загорелое тело под солнечные лучи, неторопливо беседуя с Борисом, лежащим в невысохшей от утренней росы траве в нескольких шагах от крыльца, и ожидал первых пациентов начинавших подъезжать к десяти часам утра. Одно время, люди пытались занимать очередь с ночи, но Сергей попросил их этого не делать, мотивируя тем, что шум мешает ему медитировать.

— Эх, учитель, кабы я знал раньше, то, что знаю теперь, мне удалось бы обмануть того снайпера, что не дострелил меня, — выдохнул Борис, он лежал на спине, подложив под голову свои ладони.

Сергей улыбнулся, не открывая глаз:

— Не зря предки говорили. Век живи, век учись, а помрёшь дураком.

— Учитель, а почему бы тебе ни пойти учить наших солдат? Многие бы остались в живых, получив твои уроки.

— Не люблю, когда человек убивает человека, — грустно ответил Сергей, — неважно, чем он прикрывает это дело.

— Но ведь ты можешь научить любого солдата различным приёмам, и убитых станет меньше.

— Неуверен, что убитых станет меньше, а обучить можно лишь того, кто этого хочет. И последнее, никому не удалось создать идеального солдата. Ты Борис ещё слишком мало знаешь, — Сергей вздохнул и продолжил, — все те упражнения, что ты освоил, только верхушка айсберга, главное в твоём обучении ещё далеко впереди.

— Учитель, но разве тебя не убивает состояние России, её нищета и глумление властьпредержащих?

— Ты попал в точку, — усмехнулся Сергей, — всё это безобразие меня очень даже задевает, но, махая кулаками мало чего можно добиться.

С момента возвращения своей памяти, Сергей постоянно занимался сортировкой своих знаний и за прошедшее время почти полностью восстановил работоспособность своего великолепного мозга.

Почувствовав приближение незнакомого человека, Сергей сдержался и даже не открыл глаза, чтобы посмотреть.

— Борис, а сейчас бы ты пошёл на войну?

— Не знаю, — задумчиво произнёс Борис, — смотря с кем и главное, по какой причине воевать. Но уж на новую чеченскую войну меня бы не затащили.

— Почему? — с нескрываемой насмешкой спросил Сергей и потянулся.

— Одно дело воевать с захватчиком, защищая свой дом, и совсем другое, стрелять в свой народ. Как я понимаю, сейчас там идёт война только потому, что наши правители живут без царя в голове…

Он замолчал, вздрогнул и посмотрел на Сергея.

— Кто-то к нам идёт? — то ли спросил, то ли сделал предупреждение Борис.

— Да, — спокойно произнёс Сергей, так и не удосужившись открыть глаза, — но кто?

Борис понял, что учитель ждёт от него ответа, мгновение подумал и заговорил:

— Мне кажется, это мужчина. Ему до сорока лет. Военный или бывший военный. Главное, он чем-то очень недоволен.

— Какое думаешь у гостя звание? — ухмыльнулся Сергей.

— Лейтенант или старлей, — безапелляционно заявил Борис.

— Браво, — весело засмеялся Сергей, — ошибка мне кажется несущественной, ведь священники сродни солдатам, но насчёт звания ничего сказать не могу, потому, как не знаю.

Приподнявшись на локте, Борис увидел бородатого мужика в чёрной рясе, приближающегося к забору.

— Уважаемый здравствуйте, — густым басом произнёс священник, подойдя к калитке.

— Здравствуйте, — Сергей открыл глаза и кивнул головой.

— Мне бы хотелось побеседовать с хозяином этого дома.

— Проходите, это я, — Сергей улыбнулся одними губами, продолжая глазами изучать гостя.

Открыв калитку, священник прошёл к крыльцу и заметил, лежащего в траве, Бориса.

— Здравствуйте, — произнёс священник.

— Доброго и вам здоровья, — Борис предпочёл сесть, чтобы лучше изучить гостя.

— Меня зовут отцом Никодимом, — представился мужчина, — я глава Горской районной православной церкви.

— Очень приятно, Сергей Кравцов. Чем могу быть вам полезным?

— Мне хотелось бы поговорить с вами тет-а-тет.

— Что ж, проходите в хату, посидим, попьём чайку, пообщаемся, — Сергей встал и рукой пригласил гостя войти в дом.

Проводив гостя на кухню, Сергей, не повышая голоса, попросил:

— Борис, принеси воды.

Заметив что священник замер на месте, рассматривая обстановку кухни, Сергей указал рукой на скамью возле стола:

— Садитесь, сейчас поставлю чай и поговорим.

Поставив на плиту чайник, и видя, что гость не спешит начать разговор, Сергей спросил:

— Вы не хотите, чтобы наш разговор слышал Борис?

— Если честно, то да, — признался священник, — у вашего ученика хороший слух.

— Зря опасаетесь, — улыбнулся Сергей, присев на табурет напротив гостя, — хоть у него прекрасный слух, он достаточно воспитан, чтобы не подслушивать мои беседы с гостями. У него своих забот хватает.

— Хорошо, — кивнул священник, вздохнул и продолжил, — до меня дошли слухи, что вы проповедуете грязное идолопоклонство.

Сергей хмыкнул, тряхнул головой и спросил, стараясь скрыть сарказм:

— А почему грязное идолопоклонство, а не ересь или ещё что-нибудь?

Если реакция Сергея и привела священника в замешательство, то он хорошо это скрыл.

— Это не моё личное мнение, — заявил он, — так считает церковь.

— В принципе вам донесли правильно, — кивнул Сергей, — только я не считаю свою веру грязным идолопоклонством.

— Но ведь это противозаконно, — возмутился отец Никодим.

— Отнюдь, — Сергей был спокоен, и ему было даже немного весело, ведь он ждал подобного визита с тех пор как сознательно начал провоцировать своих пациентов, заставляя их преклоняться перед деревянной статуей Перуна, установленной во дворе, за колодцем, — я внимательно изучил последнюю конституцию, там нет подобных запретов. Скорее наоборот, в конституции декларирована свобода вероисповедания.

Отец Никодим надменно улыбнулся:

— Я имел в виду законы божьи.

Засвистел чайник. Сергей встал и заварил свежий чай, бросив несколько щепоток сухих трав, и накрыл его колпаком.

— Знаете уважаемый, я никогда не понимал христианства как религии, — сервируя стол, Сергей продолжал разговор, — конечно, как религия завоевателей и поработителей, она хороша, спору нет. Но для свободного человека, каждодневным трудом зарабатывающего себе на жизнь христианство не понятно, а если хорошенько вдуматься в основные догмы — вредоносно.

Поставив чайные чашки, Сергей разлил в них ароматный чай.

— Вы не правы, — задумчиво произнёс священник, отпив глоток обжигающего чая, — и то, что большая часть просвещённого мира верит во Христа, только доказывает ошибочность вашего мнения.

Сергей с наслаждением вдыхал аромат чая и пил его мелкими глотками. Со стороны могло показаться, что ему нечего возразить священнику, но он просто наслаждался чаепитием.

— Если вы думаете втянуть меня в богословский диспут, то ошибаетесь, — поставив, пустую чашку, заявил Сергей, — что-либо доказывать вам, нет никакого смысла. Кроме того, мне глубоко безразлично ваше мнение. Я знаю свою правоту, а это великое дело.

Взявшись за чайник чтобы налить себе новую порцию чая, Сергей спросил:

— Вам добавить?

— Да, — кивнул головой отец Никодим и пододвинул чашку, — ваш чай бесподобен.

— Но почему вы считаете, свою веру единственно верной? — спросил он, наблюдая за струёй кипятка льющегося в его чашку.

— Это совсем не так, — ответил Сергей, — напротив, не я заставляю людей верить, как в своё время апостолы вашей религии, а они сами выбирают свою веру.

Поставив пустой чайник на плиту, Сергей продолжил:

— Людям нравится, что храм моего бога — любое место, где находишься. Кроме того, я разговариваю с ним как сын с отцом или как с другом, но не как раб с господином. А главное, своего бога я слышу, вижу его, когда возникает такая необходимость, а так же вижу результаты его деятельности.

— Я не верю, в то, что ты можешь общаться со своим божеством, — с волнением в голосе, высказался священник.

Сергей весело рассмеялся:

— Самое смешное в этой ситуации, что я могу и не доказывать вам абсолютно ничего. Как я уже говорил, мне глубоко безразлично мнение церкви по этому поводу.

— И всё же, мне бы этого хотелось ощутить, как человеку, а не служителю церкви, — произнёс отец Никодим, — я ни разу не смог пообщаться со своим богом, наверное, он слишком занят или я недостаточно в него верю.

— Хорошо, я вас понял, — Сергей улыбнулся, в его глазах загорелся огонёк озорства, так часто замечаемый им у своих учеников.

В следующий момент священник почувствовал, что падает в темноту. Едва туманная пелена перед его глазами рассеялась, отец Никодим увидел перед собой большой нарядный терем. Возле высокого резного крыльца лежали две огромные лохматые собаки, похожие на кавказских овчарок. Собаки с интересом рассматривали гостей, но не трогались с места, положив умные морды на свои большие мохнатые лапы.

— Ваше желание исполнено, — вывел его из ступора голос Сергея, — пойдём в терем.

— А собаки? — шепотом спросил священник и указал глазами в сторону лохматых собак.

— Они нас не тронут, — заявил Сергей, смело ступивший на крыльцо и обернувшись, ожидая отца Никодима.

Легко преодолев ступени, Сергей открыл незапертую дверь и произнёс, слегка повысив голос:

— Доброго здоровья хозяева, примите гостей?

— И вам здоровья желаю, проходите гости, раз пожаловали, — раздался из глубины терема молодой женский голос.

Войдя в горницу, отец Никодим по привычке повернулся к красному углу, но не обнаружил там икон, вместо них на полочке расположилось непонятное существо более всего похожее на большого чёрного кота. В комнате возле большой русской печи хлопотала красивая женщина в простом платье с замысловато украшенной вышивкой юбкой.

— Здравствуй Лада, — Сергей слегка склонил голову в знак почтения, — нам бы с мужем твоим побеседовать.

— Вы присаживайтесь к столу, хозяин скоро будет. Вместе с нами позавтракаете, заодно поговорите, — не отрываясь от своих дел, произнесла Лада.

Сергей почувствовал, с каким трудом она сдерживается, чтобы не рассмеяться. Обычно смешливой Ладе приходилось туго, и, чтобы священник не видел её лица, она повернулась к печи.

— Долго ты будешь таскать к нам всяких чудаков, словно в зоопарк на экскурсию? — Сергей услышал мысленную речь Лады. Здесь она могла себе позволить смеяться от души, — на этот раз ты притащил православного святошу. Следующим будет мусульманин или иудей?

— Я знал, тебе понравится этот священник, — пытаясь спрятать усмешку, мысленно заявил Сергей.

Гости сели на лавку возле стола. Отец Никодим с интересом рассматривал помещение. Совсем не так он представлял себе жилище бога. Ему виделось нечто грандиозное, а здесь была обычная горница. Он видел более богатые жилища даже в деревнях, где иногда бывал по службе.

"Ну не совсем эта горница обычна", — подумал он, заметив, как из воздуха возникла красивая, расшитая цветами, скатерть и легла на стол. Следом за скатертью начали появляться столовые приборы, тарелки, блюда с едой и кувшины с напитками. А существо, которое он принял за кота, спрыгнуло со своего места и устроилось на специальном стульчике, очевидно предназначенным именно для него. Несмотря на густой черный волос покрывавший тело и лицо существа на отца Никодима смотрело вполне человеческое лицо, с пронзительными и умными глазами.

Если бы отец Никодим услышал мысленный разговор Лады и Сергея, то наверняка ничего толком не понял, но обиделся бы обязательно.

— Сергей, и кого на этот раз нам играть? — мысленно спросила Лада, доставая из печи разнос, накрытый сферической крышкой, источавший запах хорошо приготовленного мяса. Она уже справилась со своим смехом и теперь хотела знать причину, по которой ей придётся сидеть за одним столом со священником, человеком, ненавидимым лютой ненавистью, впрочем, не без причины.

— Самих себя, — Сергей мысленно нарисовал потешную рожицу, от чего Лада непроизвольно хихикнула, — древнеславянских богов.

Лада заметила накрытый стол и мысленно поблагодарила Сергея, правда с нескрываемым сарказмом:

— Вот это гости, мне такие по душе. Пришли, на стол накрыли. Благодать. А почему бы тебе самому не изображать какого-нибудь бога? Например, Тора. Я бы расстаралась и насобирала бы тебе дюжину валькирий, тем более ты пользуешься некоторой популярностью среди наших молодых особ.

— Куда уж мне, — мысленно ответил Сергей, — вы люди привычные, а я кто? Перекати-поле, без роду и племени.

— Лада, у нас гости? — на пороге появился Перун.

— Да, дорогой. Я уже накрыла на стол.

— Я сейчас буду, только смою пот, — Перун вышел из комнаты, было слышно, как он спускается с крыльца и плескается в воде.

Через пару минут он вернулся в горницу. Во влажной рубахе и каплями воды на волосах и бороде.

— Привет, — Перун протянул руку Сергею, предварительно кивнув домовому, обнажившему в ответной улыбке свои белоснежные зубы.

— Знакомьтесь, отец Никодим, — представил священника Сергей, пожимая влажную руку Перуна.

— Я Перун, а хозяйку звать Ладой, — просто представился Перун, разглядывая священника.

— Я вообще-то по делу, — пояснил своё появление Сергей.

— О делах поговорим после еды, — заявил Перун, присаживаясь к столу, — жутко проголодался. Я не умею, как ты питаться одним чаем.

Если Перун поглощал пищу, никого не стесняясь, и мало заботился о том, какое впечатление он производит, Сергей ел не много, но попробовал всех угощений, то отец Никодим больше смотрел, чем ел.

Закончив с едой, Перун произнёс, стряхивая с бороды хлебные крошки:

— Спасибо хозяюшка за завтрак, нам с Сергеем нужно побеседовать. Ты займи пока гостя, чтобы не скучал.

Устроившись на ступеньках крыльца, Перун обернулся к подошедшему Сергею:

— Зачем ты притащил с собой этого святошу? Знаешь же прекрасно, как их не любит Лада.

— Я не думаю, что этот визит бесполезен, — хитро усмехнулся Сергей, присаживаясь рядом.

— Ну, рассказывай, с чем пожаловал, — Перун потёр ладони, — я сгораю от нетерпения.

Сергей глубоко выдохнул, прогоняя последние сомнения, и заговорил:

— Раньше, я не задумывался над этим, мне хватало других забот. Но теперь, пожив на земле, мне стало обидно, что в будущем, которое известно мне, Россия оказалась на задворках цивилизации. Размышляя над этим, я подумал над одним вопросом. Почему бы мне, используя весь предыдущий опыт не изменить ход истории. Сознавая, что для одного человека подобная задача непосильна, я всё же хочу попробовать.

Перун несколько минут молча теребил свою бороду, обдумывая заявление Сергея.

— Ты не задумывался о последствиях своих действий? — спросил он, задумчиво глядя на собак, завилявших хвостами под взглядом хозяина, — я даже не упоминаю трудоёмкость осуществления твоей задумки, ты сам прекрасно осознаёшь её сложность.

— Конечно, последствия будут, ещё какие, — кивнул головой Сергей, соглашаясь с Перуном, — притом не только приятные, это я сознаю.

— Я не совсем понятно выразился. Своим вмешательством ты слишком изменишь реальность, а в будущем эта разница увеличится стократно. Если ты не будешь вносить в реальность каких-либо серьёзных изменений, в будущем возможно срастание параллельных миров. Конечно шанс не велик, но он существует. Не думай, что я пытаюсь тебя отговорить, мне по душе твоя затея, но должен тебя предупредить, своим вмешательством ты сократишь шансы срастания миров до неимоверно малой величины.

— Я уже думал над этой проблемой, — Сергей на минуту замолчал, очевидно, решение давалось ему очень трудно, — но не в моих правилах сидеть и ничего не делать, а любое моё действие уменьшает вероятность.

— Значит решение принято? — спросил Перун и уважительно посмотрел на Сергея.

— Да, — выдохнул, как отрубил Сергей и кивнул головой.

— А как ты видишь моё участие в своей задумке?

— Для начала, обмен информацией, я слишком мало знаю об истории Земли в целом и истории России в частности, это необходимо, чтобы не делать лишних ошибок. В свою очередь мои знания могут оказаться полезными для вас.

— Лично мне нравится твоя идея, я буду помогать тебе в любом случае, но чтобы все остальные согласились сотрудничать с тобой я должен им объяснить, что именно ты хочешь получить от нас и что предложишь взамен.

— Я ожидал этого вопроса, — Сергей улыбнулся и провёл рукой по тёплой, от солнечных лучей, поверхности крыльца, — и предлагаю вам союз и дружбу, на данный момент лично от себя. Но думаю в скором времени, к этому союзу присоединятся остальные люди.

— А не получится, как бывало раньше? — скептически спросил Перун.

— Не думаю. Люди уже готовы к встрече с другими разумными существами.

Перун слабо улыбнулся:

— Почему ты считаешь нас другими существами?

— Во-первых, я слишком рационален, чтобы видеть в вас богов, — Сергей хмыкнул, — а во-вторых, мне пришлось встретиться с куда более странными существами, хотя, должен признаться, договориться с ними мне не удалось.

— Ты умён, — усмехнулся Перун, — но говорить с тобой о союзе я не готов, тем более тебе пора возвращаться.

На крыльцо вышли Лада и Никодим, словно стояли за дверью и ожидали окончания разговора.

— До свидания, — Сергей пожал на прощание руку Перуна и кивнул Ладе.

— Удачи, — улыбнулся Перун, и, приобняв за талию Ладу, вернулся в дом.

Борис, наблюдавший прощание священника с Сергеем, выпучил глаза. Настолько прощание отличалось от встречи. Возле калитки уже собралось человек десять больных, ожидавших лечения у Сергея.

— Я к вам в скором времени приеду вновь, если конечно вы не возражаете, — объявил священник, остановившись на полпути к калитке.

— Мой дом всегда открыт для друзей, — Сергей едва заметно улыбнулся, он мог только предполагать о чём беседовал отец Никодим с Ладой в его отсутствии.

— До встречи, — закрывая калитку, попрощался священник, не замечая удивленных взглядов людей.

— До встречи, — Сергей кивнул головой людям, стоящим возле калитки, приглашая их проходить.

— Что с ним случилось? — шепотом спросил Борис, опасливо поглядывая на удаляющегося священника.

— Он просто понял ошибочность своих убеждений, — настроение Сергея было великолепным, он потянулся и, взглянув на, ожидавших его пациентов, пригласил первого из них в дом.

Принимая больных, Сергей продолжал обдумывать свою идею, что впрочем, не мешало заниматься лечением. Людей было не много и главное болезни не требовали больших затрат силы. Половину больных можно было смело отправлять в любую поликлинику, где им бы смогли оказать нужную помощь, но Сергей занимался их лечением, понимая возложенное на него доверие. Была ещё одна причина, по которой он не прекращал принимать больных, как бы занят не был. От людей он узнавал их проблемы и видения работы государственной власти.

— Пойдёшь купаться? — спросил он Бориса после обеда, прикинув, что до начала вечерних занятий есть достаточно времени.

— А занятия? — Борис мыл посуду, была его очередь, и обернулся от раковины к Сергею, сидевшему возле окна.

— На берегу и позанимаемся, — ответил Сергей и пояснил, — мне нужно обдумать кое-какие детали, а на ходу мне лучше думается.

Уговаривать Бориса не пришлось, закончив с посудой, он сходил в комнату и вернулся, заправляя чистую рубашку.

По дороге к реке Сергей задумался так глубоко, что не заметил, как его маленькие ученики начали собираться, выбегая из разных улиц или просто из кустов. Следуя за ним в некотором отдалении, они как могли, сохраняли молчание, под гневными взглядами Бориса, жестами показывавшего, что учитель занят важными думами.

"Передать мои знания людям не проблема, — думал тем временем Сергей, — проблема состоит в другом. Как они воспользуются этими знаниями? Чтобы это знать, наверняка нужно лучше знать людей, иметь больше единомышленников и учеников. Конечно, большинство моих знаний неприменимо для людей, а некоторая часть просто опасна на данном этапе, но некоторые проблемы можно было бы снять имей я единомышленников". Вдогонку мелькнула шальная мысль, но Сергей не успел её осознать и решил позднее разобраться с возникшей перспективой.

Остановившись, на поляне возле реки, Сергей обернулся назад, так как уже давно чувствовал присутствие учеников, но не мог понять причины, по которой они не шумят и не пристают с вопросами. Причиной оказался Борис, всеми силами пытавшийся сдержать детей на расстоянии от Сергея.

— Добрый день, как настроение? — спросил он учеников.

Дети заулыбались и закивали в знак того, что у них всё в полном порядке. Некоторые из ребят выражали свои эмоции голосом, но в основном это были новички.

Окинув взглядом присутствующих, Сергей удовлетворённо кивнул, сегодня появилось ещё два новых ученика. "Они думают, что просто пришли понаблюдать за тренировкой, но через два дня будут заниматься вместе с остальными"- подумал Сергей.

На поляне собралась внушительная компания из пятидесяти шести детей и двух взрослых. За купанием, занятиями и играми с детьми незаметно пролетел остаток дня. Возвращаясь, домой без Бориса, пошедшего навестить свою Катеньку, Сергей заметил возле своего дома машину председателя колхоза.

Поприветствовав председателя курившего на крыльце, Сергей предложил:

— Пойдём в хату, а то всех моих комаров распугаешь.

— Ага, распугаешь их, — усмехнулся председатель, вставая, — направить бы твою энергию в мирное русло…

— Ещё никогда более мирным занятием не занимался, — ответил Сергей, пожимая гостю руку.

На кухне, наблюдая, как Сергей готовит ужин, председатель спросил:

— Не надоело тебе одному?

— Не один я, смотри, сколько ребятни ко мне приходит.

— Клеем ты их, что ли приклеил? — усмехнулся председатель, закинув ногу на ногу он спиной прислонился к деревянной стене.

— Дети чувствуют, что я их люблю.

— Так женись, будешь своих детей нянчить, — предложил председатель.

— Кто пойдёт замуж за такого дремучего пенсионера как я? — усмехнулся Сергей.

— Ой, ли, твоему здоровью молодежь завидует, — хмыкнул председатель.

— Ладно Семёныч, не тяни резину, вижу, с чем-то пожаловал, — поставив на плиту сковороду и бросив на неё кусок жиру, заявил Сергей, повернувшись к гостю.

— Тебе надо милиционером работать, — хмыкнул председатель.

— Да ну тебя Семёныч, это же элементарно, — за разговором Сергей быстрыми движениями ножа мельчил очищенную картошку.

— Тут такое дело, — председатель озабоченно вздохнул, — сегодня, когда ты с ребятишками занимался на речке, приезжали какие-то странные люди. Про тебя спрашивали. Правда, нарвались на меня. Ну, выдал я им "тайну", что ты поехал в Сибирск по своим делам, когда вернёшься, неизвестно. Будешь смеяться, но не понравились они мне.

— Чем же они тебе не приглянулись? — Сергей высыпал в сковороду картошку, от чего зашкварчала вода, попавшая в жир вместе с картошкой.

— Словно волки напялили овечьи шкуры, — высказал своё мнение председатель, — взгляд колючий, а рот улыбается. Думаю бандиты какие-то. Я участковому сказал, чтоб поглядывал в твою сторону. Может, переберёшься пока ко мне?

— Ну уж нет Семёныч, — отрицательно качнул головой Сергей, помешивая на сковороде картошку, — тут надо разобраться. Кроме того, нас с Борисом непросто застать врасплох.

— Дело твоё как поступать, я своё дело сделал, предупредив тебя.

— Спасибо за предупреждение, — Сергей снял с огня сковороду и поставил на разделочную доску, лежащую на столе, — предупреждён, значит вооружён.

— Ну я пошёл, — заявил председатель, вставая со скамьи.

— Брось, оставайся, поешь за компанию, чайком побалуемся, — Сергей поставил на конфорку чайник и сел напротив председателя.

— По чайку можно, а насчёт еды, я дома пельменей напоролся, — председатель вновь сел на скамью ожидая чая, — кстати, завтра Рита Загорулько приезжает. Олег говорит, что она сегодня звонила.

— Куда собираешься её поселить? — поинтересовался Сергей, стуча вилкой по металлу сковороды.

— Пока остановится у Олега, а дальше видно будет.

— Может, она у меня поживёт? Всё-таки у Олега дети, тесновато будет. А у меня всё равно одна комната пустует, — предложил Сергей.

Председатель хитро прищурился, всматриваясь в лицо Сергея:

— Я, конечно, предложу, а согласится или нет сказать не могу.

Засвистел чайник, Сергей встал и заварил чай.

— А где твой Кощей? — спросил председатель, подразумевая худобу Бориса.

— Пошёл пройтись, чай лоб здоровый, отмахнется, если пристанут, — спокойно ответил Сергей, убирая со стола сковороду и выставляя чайные чашки.

— У него случаем, крыша не съехала? — спросил председатель, осторожно беря чашку с горячим напитком.

— С чего ты так решил? — искренне удивился Сергей.

— Его неоднократно видели на берегу ручья, что за дорогой. Сидит, словно с кем-то разговаривает, смеётся, а рядом-то никого.

— Это пустяки, не придавай значения, — Сергей махнул рукой, — он не более чудак, чем все остальные. Кстати он уже не такой уж и худой.

— Может ты и прав, — задумчиво произнёс председатель, только было совсем не понятно, с чем именно он согласился, с уменьшившейся худобой Бориса или с чудаковатостью всех остальных людей.

— Семёныч, хочешь, я научу тебя влиять на погоду? — Сергей посмотрел на председателя поверх чашки, от которой поднимался пар.

— Старый я для учёбы, — грустно усмехнулся председатель.

— Это пустяки, главное ты душёй болеешь за наше село.

— Наверное, это очень сложно?

— Я бы не сказал, — Сергей встал, долил чаю в обои чашки и продолжил, — а если ты спросил про учёбу, то совсем просто.

— Ну, допустим, я согласен, только не пойму зачем? Или ты собрался уезжать?

— Не дождётесь, — усмехнулся Сергей, — уезжать я не собираюсь, но в скором времени забот у меня добавится.

Сергей несколько минут молча пил чай, решая рассказать или умолчать о своих планах.

Надумав, он тряхнул головой:

— Я недоволен положением дел в нашей стране, каждый день Россия теряет своих граждан, но ведь войны нет. Мне не нравится деятельность, а вернее бездеятельность правительства. Знаю, что немало людей разделяет мои взгляды, и присоединятся к моим действиям, против всего того, что мешает стране жить.

— Цель хороша, — согласился председатель, — но ломать легче, чем строить. Я согласен с тобой, нужно что-то менять, но по своей серости не вижу выхода.

Сергей отставил пустую чашку, встал и подошёл к председателю.

— Расслабься и ничему не удивляйся, — спокойным голосом предупредил он и положил свои руки на голову председателя.

Семёныч хотел возразить, но процесс пошёл и он замер с удивлённым лицом.

— Ну как? — спросил Сергей, убрав руки.

— Но ведь это так просто, — удивился председатель, почёсывая макушку, — почему до этого никто не додумался?

— Додумывались, — усмехнулся Сергей, садясь на свой табурет, — в этом можешь мне поверить. Просто забыли или посчитали, что лучше не знать подобных знаний.

В целом Сергей не обманывал, потому, как этот раздел знаний восходил к родовой памяти и был лишь немного видоизменён для более лёгкого применения.

— Ты что-то упоминал о применении этих знаний, — напомнил председатель, вопросительно посмотрев на Сергея.

— Конечно, — согласился он, — твои действия с погодой не должны противоречить друг другу и здравому смыслу. Нужно также предугадывать последствия, чтобы избежать неконтролируемых процессов.

Более часу Сергей объяснял председателю особенности управления погодой. Заметив, что Семёныч устал и слушает его без должного внимания, он вздохнул и предложил:

— Давай сделаем так. Первое время ты будешь управлять погодой совместно со мной, а в дальнейшем я попробую найти тебе помощника.

Проводив председателя до машины, Сергей вернулся на крыльцо и предался размышлениям. Вскоре он пришёл к выводу, что замкнут в круговороте обстоятельств, словно белка в колесе.

— Ну, как тут не разорваться, — вздохнул он, не в силах определить задачу для первоочередного решения.

Почувствовав приближение Бориса, он прервал свои рассуждения и посмотрел на ученика. В сгустившихся сумерках, он казался тенью другого мира. Уверенно ступая босыми ногами по росистой траве, он производил меньше шума, чем лёгкий ветерок, поднявшийся после заката солнца.

— Какие-то проблемы? — спросил Борис, войдя в калитку. Хотя по выражению его лица было заметно, что и у него их хватает.

— Пришло время действий, — словно для самого себя, произнёс Сергей, чем озадачил, присевшего рядом на крыльцо, Бориса.

Посмотрев на ученика, Сергей заявил:

— Борис, тебе нужно будет заменить меня на несколько дней.

— Бр-р-р, — мотнул головой Борис, выражая своё удивление и непонимание.

— Мне, в скором времени, нужно будет отлучиться, а я не хочу, чтобы ребятишки прохлаждались. Безделье расслабляет.

— Чему я могу их научить? — пожал плечами Борис, — ведь я знаю меньше чем некоторые из них.

В этом Борис был прав, без ложного себялюбия он отдавал себе отчет в мизерности своих знаний.

— Насчёт этого не беспокойся, уезжая, я передам тебе планы занятий на неделю, а с завтрашнего дня ты будешь вести занятия под моим руководством, чтобы освоиться в роли учителя.

— Учитель, извини, но я даже не имею понятия, чему следует учить ребят, — высказал своё мнение Борис.

Сергей встал и удержал рукой, попытавшегося встать, Бориса:

— Сиди спокойно и не дёргайся.

Приложив ладони к голове Бориса, Сергей начал передачу знаний.

Прошла минута, после того как он вновь сел на крыльцо, а Борис всё ещё сидел и молча качал головой, придерживая её руками.

— Зачем? Почему? — спросил Борис, посмотрев на Сергея.

— Изъясняйся понятнее, — попросил Сергей, напряжённо ожидавший результатов воздействия на мозг ученика.

— Зачем ты заставлял меня учить множество упражнений, если мог так запросто дать о них исчерпывающую информацию? Почему ты решил это сделать именно сейчас?

— Я лечил твоё тело, попутно узнавая тебя самого. Для лечения требовалось постоянное движение, можно сказать ты сочетал приятное с полезным. За это время ты фактически вылечился, а я смог тебя узнать как самого себя. Ты достоин этих знаний и главное сможешь учить других.

— Но зачем? — выдохнул Борис.

— Помнишь, ты меня спрашивал про Россию через тысячу лет? Я видел, как тебя задела её неизвестность. Именно тогда я решил попытаться помочь России встать с колен.

— Разве возможно изменить написанную историю? — грустно спросил Борис.

— Конечно, ведь эта история написана для той России, а не для этой. Будет тяжело, но кто сказал, что мы ищем лёгких путей?

Посмотрев на грустного Бориса, Сергей спросил:

— Тебе плохо?

— Нет, нормально, — вздохнул Борис, — только всё это похоже на сон или сказку.

С приездом Риты проблем добавилось. Согласившись остановиться в доме Сергея, она внесла яркую перемену в жизнь двух холостяков. Чувствуя, что теряет драгоценное время, Сергей не мог себя заставить покинуть Риту, мотивируя свою задержку практикой Семёныча и Бориса. Он сознавал, что просто боится оставить своих друзей перед лицом неизвестной опасности, о которой его предупреждал председатель.

В один из дней начала августа, Сергей почувствовал смутную тревогу. В это время он занимался с учениками отработкой новых приёмов на берегу реки.

— Борис, — он подозвал друга, занимавшегося с двумя подростками, — я отлучусь, ты занимайся без меня.

Сергей лёгкой трусцой побежал к своему дому. "Тревога, тревога!" — звучало в его голове. Так как дом Сергея находился отдельно от остальных строений деревни, подойти к нему незамеченным было проблематично, но чувства твердили именно о таком проникновении домой. Остановившись на перекрёстке посреди деревни, Сергей на мгновение задумался над тем как ему дальше быть. Увидев приближающийся, со стороны мастерских, МТЗ-80 с тележкой, Сергей махнул рукой. Тракторист удивился действиям Сергея, но остановился и высунулся из открытой из-за жары дверцы.

— Привет Дмитрич, — перекрикивая рокот дизеля, поздоровался тракторист.

— Привет, — Сергей не знал по имени этого немолодого мужчину с начавшими седеть кудрявыми волосами, — подкинь до посадки.

— Легко, — усмехнулся тракторист, — конечно подвезу.

— А ты куда едешь? — спросил Сергей, залезая в тесную кабину, предназначенную лишь для одного человека.

— В первую бригаду солидол везу, — ответил тракторист, выжав сцепление, он включил скорость.

Трактор тронулся и поехал из деревни. В кабине пахло нагретым маслом и соляркой.

— Дмитрич, скажи, каким образом ты моих пацанов воспитываешь? — спросил тракторист.

— А что, плохо слушаться стали? — в свою очередь поинтересовался Сергей.

— Да нет, в том-то и дело, — пожал плечами тракторист, достал из кармана сигарету, и, прикурив её, продолжил. — Раньше с ними сладу не было, а теперь даже боязно. Со всем соглашаются, не пререкаются. По хозяйству помогают без всякой просьбы.

Сергей рассмеялся. Разговаривая с трактористом, он не забывал оценивать сложившуюся обстановку. Проезжая мимо своего дома, он заметил две легковые машины, припаркованные на газоне возле забора.

— Знаешь, я стараюсь научить ребят почитать родителей, отвечать за свои поступки и уметь постоять за себя не только в драке, но и в споре, что гораздо сложнее.

— Хоть непонятен ты мне, но вижу, дело ты затеял хорошее, — дым от сигареты не задерживаясь вылетал через открытую дверь, трактор потряхивало на колдобинах и Сергей удивлялся как тракторист не боится выпасть из кабины, ведь ведя беседу он отчаянно жестикулировал. — Тебе надо в школе учителем быть.

— У меня нет нужного образования, — ответил Сергей, просчитывая в уме вероятное расположение противников. О том, что его жилище посетил враг, он уже не сомневался.

— Брось, сейчас можно купить любой диплом. А я готов поспорить с любым, что ты лучший учитель, чем те, кто имеет диплом, но не любит детей.

Заметив, что трактор спустился в ложок и перестал быть заметен из его дома, Сергей положил руку на плечо трактористу.

— Тормози, я выскочу, а ты сразу газуй и не спрашивай.

Тракторист кивнул и молча нажал на тормоз, выжав муфту. Трактор остановился. Сергей спрыгнул на горячий от солнца асфальт и махнул трактористу рукой. Кинув в небо клуб чёрного дыма, трактор заурчал и начал подниматься в гору.

— Удачи, — крикнул тракторист, высунувшись из кабины трактора, рискуя вывалиться из него.

Махнув на прощанье рукой, Сергей скрылся в придорожном кустарнике.

Не тревожа ни одной ветки, он двигался по посадке к своему дому. Сергея не покидала тревога, что несколько удивляло. Дойдя до края посадки, он остановился под прикрытием молодых тополей и осмотрелся.

На первый взгляд всё было спокойно, не было видно ни одного человека, что говорило о профессионализме незваных гостей. Присмотревшись внимательней, он заметил четырёх человек, сидящих в хорошо замаскированных укрытиях. Отметив удачную диспозицию противника, Сергей вздохнул и лёг на землю.

Если бы стороннему наблюдателю довелось наблюдать продвижение Сергея к дому, то можно с уверенностью сказать что он остался бы в неведении до самого последнего момента, когда Сергей появился возле крайнего из, охранявших дом, людей. Поторопившись, он слишком сильно ударил первого из четвёрки расположившихся на улице людей. Сергей не был уверен, что охранник остался в живых, слишком неподготовленным он оказался к удару в основание головы. Обезвредив оставшихся бандитов и выведя из строя найденное при них оружие, Сергей встал перед проблемой. Кто находится в доме, кроме Риты и сколько человек держат в руках оружие.

Находясь под окном, Сергей ощутил мысленный импульс:

— Сергей, мы решили тебе помогать на твоих условиях.

— Извините, я занят, если можно перезвоните немного позже, — мысленно ответил Сергей, не удержавшись от сарказма.

— Очевидно ты занят, — констатировал голос Перуна.

— Не так чтобы очень, но сейчас мне не до разговоров, я пытаюсь войти в свой дом и не поубивать тех с кем можно поговорить по душам.

— Ты хочешь сказать, что не видишь тех, кто находится в доме?

— Конечно, не вижу, — мысленно усмехнулся Сергей, благодаря Перуну он вспомнил, что действительно может делать подобные вещи, — ты же мешаешь мне сосредоточиться.

Послышался мысленный смех:

— Хорошо, я тебя понял, но знай, я рядом и готов помочь.

Сконцентрировавшись, Сергей начал сканировать дом. "Их четверо. Двое в комнате с Ритой, двое в передней", — пронеслось в мозгу Сергея, прежде чем он начал действовать.

Находившиеся в доме и чувствующие себя хозяевами положения, бандиты неожиданно подверглись сокрушительной атаке. Первыми на полу оказались двое мордоворотов сидевших на диване в передней. Они даже не успели схватить свои пистолеты, как оказались без сознания. Продолжая взятый темп, от которого даже воздух становился густым как вода, Сергей ворвался в комнату Риты и напал на, находившихся там, мужчин. Они так же не успели оказать сопротивления.

Рита сидела на кровати, её руки были пристёгнуты наручниками к железной спинке кровати.

— Во дворе ещё четверо, — прошептала она, сдувая слёзы бегущие по обеим щекам.

— Всё уже кончено, — выдохнул Сергей, — у кого ключ от наручников?

— Вон у того лысого, — Рита указала взглядом на ближнего к ней бандита.

Нагнувшись, Сергей обшарил мужчину и достал из кармана вместе с ключами, документы и складной нож.

— Кто они? — Рита растирала покрасневшие запястья, она довольно быстро успокоилась и наблюдала, как Сергей вытряхивает содержимое карманов обоих бандитов.

— Не знаю, — пожал плечами Сергей и напрягся, почувствовав присутствие людей.

— Это я, — раздался голос Бориса.

— Ну вот, — усмехнулся Сергей, — не дадут спокойно поговорить с красивой девушкой.

— Во дворе один труп, — донёсся с улицы голос Бориса, — остальными уже занимаются.

— Рита, они тебя били? — спросил Сергей, закончив проверку карманов, лежащих без движения бандитов.

— Нет, — слишком быстро ответила девушка, опасаясь, что иначе Сергей может не сдержаться.

Со стороны колхозной бригады слышался звук трактора, приближающегося на предельных для него оборотах.

— Это хорошо, — словно сам себе прошептал Сергей, и, взявшись за плечи лысого мужчины, посадил его на кровать.

— Вы целы? — заглянул в комнату Борис, — мы всех остальных бандитов связали. Этого тоже забирать?

Борис кивнул на, лежащего на полу мужчину.

— Забирай, коль напросился, — усмехнулся Сергей и добавил серьёзным тоном, — поищите у пострадавших документы, а также проверьте содержимое их машин.

Рита тем временем встала с кровати и пересела в плетёное из камыша кресло.

— Ты нормально? — спросил Сергей, посмотрев на усталое лицо Риты.

— Ага, только немного испугалась, когда эти налетели, — Рита кивнула в сторону лысого мужчины, полулежащего на её кровати.

— Можешь привести его в чувство?

— С большим удовольствием, — вставая из кресла, заявила Рита, — врач я, или погулять вышла?

Сергей невольно посочувствовал лысому мужчине, хлопки Ритиных ладоней по его щекам отдавались эхом в полупустой комнате.

— Да я тебя… — начал говорить бандит, едва придя в чувство, но Сергей его грубо оборвал, отстранив Риту в сторону.

— Радуйся, что не я приводил тебя в чувство, — усмехнулся Сергей, рассматривая бардовые отпечатки ладоней на щеках бандита.

Присев на табурет, Сергей спросил:

— Так зачем я вам был нужен?

— Наш босс хотел с тобой поговорить, а если не захочешь ехать по доброй воле, привезти силой.

— И кто у нас такой любопытный? — хмыкнув, спросил Сергей.

— Лёва-Дуст, — гордо произнёс бандит и посмотрел на Сергея, ожидая реакции, которой, к его удивлению, не последовало.

— И кто такой, этот Лёва? — безразличным тоном, спросил Сергей, и перевёл смеющийся взгляд на Риту, — наверное, какой-нибудь начальник санэпедемстанции, или он занимается уничтожением сельхоз вредителей?

— Как это кто? — удивился бандит, неосведомлённости Сергея.

— Я спросил, значит, хочу знать? — сердито заявил Сергей.

— Он Вор в законе, а ваша долбаная деревня находится в зоне его интересов.

— Вот дожили, — Сергей полностью развернулся к Рите, совершенно игнорируя бандита, и несколько театрально к ней обратился, — оказывается, я живу в сфере интереса вора. Надо же.

Взглянув на бандита, так что тот вздрогнул, Сергей добавил уже для него:

— Если твой босс хочет меня видеть, пусть приезжает. Я буду его ждать завтра. Пусть будет один, и передай ему, что без моего ведома, никто проникнуть в деревню теперь не сможет.

— Но, он не ездит в одиночку…

— Я буду признателен, если для меня, он сделает исключение, — холодно улыбнулся Сергей, — свита, может его подождать на трассе.

— Я, конечно, передам, — неуверенно произнёс бандит.

— Уж будь добр, мил человек, передай. И не забудь, что если в следующий раз надумаете входить в мой дом столь же нагло, одной сломанной шеей дело не закончится.

— Я могу идти? — сглотнув слюну, спросил бандит, его лысина покрылась крупными каплями пота, хотя в комнате было достаточно свежего воздуха.

— Борис, вы осмотрели машины? — не повышая голоса, спросил Сергей.

— Да, — раздался короткий ответ из-за открытого окна.

— Свободен, забирай своих хлопцев и проваливай с миром, да труп не забудь, нам он тут не нужен.

Уже в машинах, бандиты сообразили, что оказались без оружия.

— А оружие? — спросил лысый бандит, высунувшись из открытого окна, тёмно-синей "Тойоты".

— Ты меня за идиота держишь? — усмехнулся Сергей, — отдам вашему боссу.

Когда машины скрылись из виду, Сергей облегчённо вздохнул и обвёл глазами всех присутствующих. Народу хватало. Кроме его учеников, возле дома находилось ещё человек шестьдесят мужиков, кто с ружьями, а кто с топорами.

— Спасибо люди добрые, — Сергей слегка склонил голову в поклоне.

— Да ладно, не прибедняйся, ты и без нас ловко управился, — рассмеялся в ответ Олег, брат Риты.

— Главное не результат, главное участие, — с самым серьёзным видом изрёк Лёшка, вызвав взрыв смеха у всех собравшихся возле дома людей.

— А Лёшка прав, — подумал Сергей, — ведь вместе мы великая сила.

К Сергею подошёл участковый.

— Дмитрич, ты зачем этих головорезов отпустил? — не скрывая тревоги, спросил он, — ведь того, что у них изъяли, хватило бы на вооружение хорошего взвода, а им лет на пять общего режима, каждому.

— Не слишком я верю нашему правосудию, — вздохнул Сергей, он присел на крыльцо и сверху вниз посмотрел на участкового, — помнишь тех четверых, что недавно пытались ко мне залезть?

— А то, как же, — усмехнулся Михей Лукич, присаживаясь рядом.

— Я тоже не забыл, и узнал одного из них, — продолжил свою мысль Сергей.

— Всё равно не пойму твоих намерений, — признался участковый.

— Хочу потолковать с их вожаком, чтобы забыл о существовании нашей деревни.

— Думаешь, разговоры помогут? — спросил Олег, беседовавший с сестрой и услышавший лишь окончание разговора, — такие типы понимают только грубую силу.

Народ, тем временем, разошёлся по своим делам и возле дома остались только немногие из учеников, с любопытством рассматривавших кучу с оружием, Борис, Рита с Олегом и Лукич.

— Стоит попытаться найти общий язык, — возразил Сергей.

— Куда всё это добро девать? — спросил Борис, он с видом знатока смотрел на автоматы и пистолеты, лежащие на траве, и загадочно улыбался.

— Занеси в кладовку, с глаз долой, — предложил Сергей.

— Может лучше ко мне? — с озабоченным видом предложил Лукич.

— Нет, здесь гораздо надёжней, не нужны тебе Лукич дополнительные проблемы, — Сергей помолчал и добавил, — пойдём в хату, я вас чаем угощу с мёдом, а то вон Семёныч пылит, всё равно придётся чайник ставить.

Действительно со стороны скотных дворов, поднимая облако пыли, приближался УАЗик председателя колхоза.

Ночью, когда Борис и Рита уснули, Сергей вышел на крыльцо и попытался мысленно позвать Перуна, что удалось на удивление быстро.

— Привет, извини, если помешал, — приветствовал его Перун.

— Всё в порядке, с ситуацией я справился и теперь хотел бы поговорить без спешки.

— Могу тебя порадовать, наш совет старейшин дал добро на более близкие контакты с людьми и оказание возможной помощи.

Сергей, хоть и ожидал подобное решение, но, тем не менее, кхекнул от удовлетворения.

— Перун, я всё не решаюсь задать вопрос, но если мы намерены создать сообщество, мне желательно знать ответ.

— Что ж, ты прав, если желаешь дружбы не должно быть сомнений.

— Перун, кто вы? Я имею в виду вас всех, — спросил Сергей.

— Боги, — не подумав, ответил Перун.

— Глупость, говори правду, ты сам в это не веришь, — усмехнулся Сергей, — в мысленном общении солгать практически невозможно.

— Ладно, — вздохнул Перун, — ты прав, не стоит начинать союз с вранья. Как я понял, ты знаком с понятием параллельных миров.

— Да, — подтвердил Сергей.

— Не знаю, как возник наш мир, но он оказался таким, что ничего материального в нём возникнуть не могло. У нас просто другие законы природы. В общем, в ходе эволюции мы получили именно то, что у нас теперь существует цивилизация разумных полей. Извини, но более подробно сказать не могу из-за нестыковки базовых понятий.

— Понятно, мне этого вполне достаточно, — Сергей вздохнул и спросил, — чего вы ожидаете от людей?

— Мы много старше человеческой цивилизации, наши знания велики, но в последние века стал, заметен застой. Мы перестали развиваться. Практически прекратилось поступление новых знаний…

— Я понял, — перебил собеседника Сергей, — вам скучно. Некуда приложить свои знания, и нет цели жизни.

— В общих словах ты прав, — согласился Перун.

— Думаю, что отсутствие скуки я вам могу гарантировать на долгое время.

— Чувствую, тебе нужна помощь, — произнёс Перун.

— Вы знаете что-либо о современных средствах передвижения?

— Не считай нас совсем тёмными, — усмехнулся Перун, — что нужно сделать?

— В скором времени к деревне должны подъехать несколько машин с вооружёнными людьми. Мне нужно, чтобы машины остановились на трассе, а в деревню проехала лишь одна, с безоружным человеком внутри.

— Не скажу, что это совсем просто, но возможно, более того, я сообщу тебе сразу, как только замечу эти машины. А ими займутся Коре и его дружки, они любят подобные проказы.

Выдержав небольшую паузу, Перун вновь заговорил:

— Можно тебя спросить?

— Спрашивай, — пожал плечами Сергей.

— Я наблюдал, как ты разделался с незваными гостями, но не могу понять, зачем ты их отпустил? Ведь они являются врагами, или я неправ?

Сергей рассмеялся.

— Я далеко не уверен, что они нам враги, — сквозь смех начал он и быстро успокоился.

— Ну-ну, они силой ворвались в твой дом, а ты говоришь о дружбе.

— Так, то по незнанию, — улыбнулся Сергей, — лучше договориться, чем воевать. Как я заметил, чаще всего войны ведутся из-за непонимания или нежелания понимать своего соперника, а не, потому что противники испытывают ненависть друг к другу.

— Ты трудный человек, но с тобой интересно общаться, — выдохнул Перун, после небольшого молчания.

— Я не трудный, я просто другой, — с грустинкой в голосе, заявил Сергей.

— А правда, что ты владеешь тайной творения? — резко сменил тему Перун.

Сергей несколько опешил от такого поворота беседы.

— Прочёл мои воспоминания? — грустно спросил Сергей.

— Больно надо, я слабоват по этой части, а вот Хорс, тот мастак. Но если тебе не приятно, можешь не отвечать.

— Знаешь, — Сергей задумался над этим вопросом и сам, — мне знакома эта проблема, но поверь, я не уверен, что возьмись за это дело, сумею получить достойный результат.

Сергей вновь вспомнил Холли и тяжело вздохнул:

— Можно сказать, что я знаю теорию, но практически, эти знания очень трудно применимы.

— Значит, это лишь красивая сказка, — с долей грусти, заметил Перун.

— Ты это о чём? — не понял Сергей.

— Я о Галатее, да ты, наверное, и не знаешь эту сказку, — с едва уловимым раздражением ответил Перун.

— Как раз этот миф я знаю, и считаю его очень близким к реальности.

— Но ты же… — удивлённо заговорил Перун.

— Очевидно, ты неправильно меня понял, — перебил Сергей, — я сказал, что это трудно, но не говорил о невозможности подобного процесса.

— Так значит, это было в реальности? — Перун не скрывал своего восхищения.

— Насчёт Галатеи не знаю, но я был свидетелем подобного чуда.

— Ты не обманываешь?

— А зачем? — Сергей слегка огорчился недоверию Перуна.

— И правда, зачем? — усмехнулся Перун.

Разговор продолжался ещё довольно долго. У Сергея возникло ощущение присутствия Перуна. Ему казалось, что они вместе сидят на крыльце под звёздным небом и мирно обсуждают самые различные проблемы.

В конце концов, Перун заметил:

— Сергей, ты интересный собеседник, но мне кажется, мы тратим время, которого осталось не слишком много.

— Ты же бессмертен, как и я, — усмехнулся Сергей.

— Даже бессмертным требуется отдых, а тем более тебе, — поучительно произнёс Перун, — иди, отдыхай и не беспокойся, я буду наблюдать и сообщу при малейшей опасности.

Утром, первым гостем оказался участковый. Он пришёл едва забрезжил рассвет. В этот момент Рита поливала из ковшика холодной водой, мокрые от пота, спины обоих мужчин.

— Доброе утро Михей Лукич, — отфыркиваясь и разбрызгивая вокруг себя капли воды, поздоровался Сергей.

— Здорово, коль не шутишь, — слегка поёживаясь от утреннего тумана, ответил участковый.

— Лукич, давай я и тебя оболью, — улыбаясь, предложила Рита.

— Обойдусь уж как-нибудь, — хмыкнул участковый, уселся на верхнюю ступеньку крыльца, и, с интересом зеваки, стал наблюдать как Сергей и Борис обтираются махровыми полотенцами.

— Позавтракаешь с нами? — спросил Сергей, вешая на верёвку полотенце.

— Вот это можно, — согласился Лукич, — а то Петровна уехала вчера к дочке в город, да что-то задержалась.

Рита, тем временем, ушла в хату, оставив мужчин на крыльце.

— Может мне помощь из района вызвать? — в полголоса спросил Лукич, наблюдая за, поднимающимся из лощинки, туманом.

— Брось, этим ты делу не поможешь, — усмехнулся Сергей, — а им покажешь, что боимся их.

— Но ведь… — начал Лукич.

— Не волнуйся, — перебил Сергей, — ситуация под контролем. Кроме всего прочего, опасность деревне, да и мне, не грозит.

Борис, видя, что его помощь в разговоре не требуется, пошёл на кухню, помогать Рите.

— А оружие? — участковый кивнул головой в сторону кладовки.

— Думаю, позднее оно и в деревне сгодится, — вздохнул Сергей, — а насчёт пальбы, не беспокойся. Не допущу.

— Но может быть я, вместе с мужиками, могу чем-нибудь помочь?

— От помощи грех отказываться, но поверь, на данном этапе будут лишь переговоры, — Сергей, задумавшись, замолчал, — хотя, сделай одну вещь. Поговори с мужиками, я имею в виду только тех, кто сам изъявит желание участвовать в этом деле. Когда приедет гость, об этом узнаешь у Семёныча, посадишь верхами человек десять, дашь им возможность взять охотничьи ружья. Их целью будет показываться возле свёртка на деревню. Лучше всего показываться парами или тройками, с тем, чтобы создать у бандитов впечатление о присутствии большой группировки. Смотри, предупреди особо горячих голов, чтобы не лезли на рожон, ведь гости могут и пальнуть, испугавшись мнимой опасности.

— Да, — вспомнил Лукич, — Митривна возвращаясь вчера из города, видела возле стелы двух девок. Девки похожи на сестёр, но одна из них одета как на праздник, а вторая, словно вылезла из помойки. И утром, Васятка Снигирёв их заметил, он у своей зазнобы в соседней деревне ночевал. Говорит, предложил им довезти до деревни, но они отказались. Сказали, что ждут кого-то.

— Сёстры говоришь, — Сергей усмехнулся и вспомнил их имена, — это Доля и Недоля, можно сказать наши союзники, но подробней объяснить не могу, извини.

Полдня пролетели незаметно. Борис, позавтракав, отправился на берег реки, заниматься с детьми. Дождавшись пациентов, Сергей занялся их приёмом. Рита, категорически отказалась идти на работу, заявив, что чувствует себя нужной именно дома. Устроившись в уголке комнаты, она наблюдала за тем, как Сергей лечит людей. Это больше походило на шаманство или наглый обман, но лечение помогало.

Сергей, сначала чувствовал себя не в своей тарелке под взглядом Риты, однако, приняв первого посетителя, он освоился с чувством её взгляда и не обращал внимания на хмыканья девушки, время от времени доносившиеся до него.

Что беспокоило его, так это присутствие возле дома Радегаста, считавшего, что хорошо спрятался, забравшись под крыльцо. Беспокойство было того плана, что помощники могли помешать переговорам, выкинув какую-либо чудинку.

Разобравшись с больными, среди которых был только один, действительно требовавший именно его участия в лечении, Сергей вопросительно посмотрел на Риту.

Впервые за долгое время, оказавшись с ним наедине, девушка спросила:

— Сергей, почему ты учишь детей драться, а скажем, не учишь, как лечить болезни?

Сергей повернулся на табурете, на котором он принимал посетителей и улыбнулся:

— Ты ошибаешься, если считаешь, что я учу драке. Я стараюсь их научить как нужно себя вести, чтобы быть в мире не только с собой, но и с окружающим миром. Еще, я учу детей побеждать и уметь оценивать свои поражения. Кстати, искусству врачевания я обучаю тоже.

— Извини, — Рита пересела за стол, оказавшись рядом с Сергеем, — наблюдая за вашей беготнёй, я пришла к неверному мнению.

— Да нет, я не обиделся, — Сергей пожал плечами, — со стороны, наверное, так и выглядит, но не забывай что они дети, им просто необходимо двигаться, чтобы вырасти сильными и здоровыми. Кроме всего прочего детям нужно играть, а тихие игры, удел больных телом.

— Наверное ты прав, — задумчиво согласилась Рита, и, вздохнув, спросила, — как твоя память?

— Спасибо, память вернулась, — печально вздохнул Сергей.

— Может тебе помочь разыскать твоих близких? — предложила Рита, по своему истолковав этот вздох.

— Бессмысленно искать то, чего нет, — ответил Сергей, подняв свой взор на Риту.

— Но ведь возможно, что кто-нибудь ещё жив.

— Рита, да пойми ты, наконец, — не выдержал Сергей и повысил голос, — я прибыл в это время из будущего.

— Если тебе неприятно об этом говорить, так и скажи, — Рита почувствовала себя уязвлённой.

Сергей несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь:

— Рано или поздно ты должна будешь знать правду, лучше рано, чем поздно.

Помолчав с минуту собираясь с мыслями, Сергей продолжил:

— Я действительно совершил путешествие во времени, сам того не желая.

— И насколько лет ты вернулся? — недоверчиво спросила Рита, считая подобное заявление полной чушью.

— Тысяча лет, или около того, — Сергей внимательно посмотрел на Риту и добавил, — похоже ты мне не веришь.

— Честно сказать, да, — кивнула Рита, конечно, она в детстве читала роман Уэллса "Машина времени", но никогда не считала подобное возможным.

— Вспомни моё пробуждение, — Сергей не отрывал своего взгляда от Риты, — вспомни мой вопрос о годе пробуждения, и не понимание с каким я встретил это известие.

— Ну и что, — пожала плечами Рита, — ты довольно долго спал, плюс к этому амнезия.

— А что ты скажешь о непривычности для меня вашего летоисчисления и о том, как я быстро перевёл дату в привычный для меня календарь. А именно календарь космической эры.

— Ты не мог знать даты первого полёта в космос, а значит это был обыкновенный бред, — Рита возражала только из природного упрямства, сознавая правоту Сергея, она не находила объяснений его странностям.

Сергей вздохнул, встал, и, подойдя вплотную к ней, положил свои ладони ей на затылок.

На попытку Риты убрать голову, он попросил:

— Потерпи минутку, сейчас я тебе покажу один фокус, и у тебя больше не будет сомнений в моём происхождении.

Сосредоточившись, он передал малую часть своих знаний, касавшихся лечения болезней, напрямую в мозг Риты.

— Невозможно! — воскликнула она, едва Сергей убрал свои ладони.

Прижав свои пальцы к вискам, Рита, с испугом в глазах, посмотрела на него.

— Да, это знания, большей частью, принадлежат совершенно другой цивилизации, — ответил Сергей на вопрос, заданный испуганными глазами Риты.

— Нет. Как? Но ведь это бред! — Рита не могла справиться со своими чувствами и бросала гневные взгляды на Сергея.

Сергей вернулся на своё место, и, с хорошо скрытой под ладонью улыбкой, принялся наблюдать за метаниями Риты.

Получив таким необычным способом новые знания, Рита оказалась на грани истерики. Да и было от чего. Все те знания, которые она получила в институте и за время работы в госпитале, оказались ничтожно малыми по сравнению с тем, что, так походя, передал ей Сергей.

— Теперь ты мне веришь? — спросил он, прервав её самосозерцание.

— Да, но это же невозможно! — воскликнула Рита, — теперь я сама опасаюсь, не поехала ли у меня крыша.

— Что мы знаем о Вселенной, чтобы так безапелляционно говорить, — заметил Сергей, слегка улыбнувшись.

— Через тысячу лет все такие как ты? — спросила Рита более спокойным голосом.

— Увы, нет, — вздохнул Сергей, — по крайней мере, в том мире, где я жил.

Рита, непонимающе посмотрела на Сергея. Он усмехнулся в ответ.

— Чувствую, что забиваю тебе голову ненужной информацией, но ничего поделать с собой не могу, — помолчав с минуту, он продолжил, — я сам до конца не поверил и не понял, но один мудрый друг сообщил мне, что я не смогу попасть в свой мир. Имеется в виду тот мир, который я знал.

— Это почему? — удивилась Рита, забыв, что тот мир будет существовать только через тысячу лет.

— Всё очень просто, и вместе с тем страсть как сложно. Когда я оказался в этой эпохе, мир разделился на две параллельные реальности. Более того, с течением времени, эти реальности удаляются друг от друга.

— К чему объяснять мне все эти сложности? — спросила Рита, — ты в любом случае не можешь попасть в свой мир.

— Это почему? — не понял Сергей.

— Да потому что люди так долго не живут, — грустно пояснила Рита и вопросительно посмотрела на Сергея.

— От обычного человека у меня остались внешность и память, — ответил Сергей, — ты права, я монстр в человеческом облике.

— Дурак ты, в человеческом облике, — усмехнулась Рита.

— Я бессмертен, вернее сказать, срок моей жизни гораздо больше одной тысячи земных лет, — Сергей нисколько не обиделся на заявление Риты, считая её в чём-то правой.

— Ничего не понимаю, — Рита тряхнула головой и посмотрела на Сергея, требуя объяснения.

— Представь себе, — вздохнул Сергей, — в своё время я тоже ничего не понимал.

— Разве бессмертие возможно? — Рита не обнаружила упоминания о подобном феномене в своих новых знаниях и была удивлена этим несоответствием со словами Сергея.

— Мне кажется, в бесконечном космосе случаются любые чудеса, — Сергея уже утомил этот разговор, но признаться Рите он не рискнул, боясь её обидеть.

— Значит, на Земле победили даже старость? Но почему ты не передал мне рецепта бессмертия?

— Земляне нашли лекарства от многих болезней, но не от старости. Бессмертие, достижение совсем другой цивилизации, совершенно неизвестной людям моего мира. Должен сказать, что бессмертие для них не благо, а необходимость.

— Но ведь люди всегда стремились к увеличению продолжительности жизни.

— Не забывай, — спокойным голосом произнёс Сергей, — что необходимо для выживания одной цивилизации, может оказаться гибелью для другой культуры.

— Так не может быть, — возмутилась Рита.

— Очень даже может, поверь мне. В сообществе Гаудахан только хранительницы обладают бессмертием, все остальные жители сообщества подобно людям смертны. Хранительницы нужны сообществу как хранилища информации и для управления всей сложной системой общества. Там посчитали более выгодным иметь живые банки информации, а не доверять её хрупкой бумаге или другим носителям информации. Кроме того, развиваясь несколько иначе, чем земляне, жители сообщества не придумали ничего подобного нашим компьютерам, и все расчёты проводят именно хранительницы…

— А хранители? — удивлённая услышанным, Рита сама не заметила, как перебила Сергея.

— Там нет хранителей мужчин, это связано с генетическими особенностями хранительниц.

— Они похожи на наших муравьёв или пчёл, — вырвалось у Риты.

Сергей рассмеялся, чем смутил Риту. Однако он смеялся не над ней.

— Я то же самое подумал о них, когда впервые с ними столкнулся, — пояснил он свой смех, — а вообще их цивилизация близка к древнеиндийской культуре, с её бесчисленными кастами.

Успокоившись, он добавил уже гораздо более серьёзным голосом:

— Хочу добавить, сходство с древнеиндийской культурой поверхностно и, в общем, не слишком точно отражает структуру сообщества.

— С тобой трудно спорить. Даже в такой необычной цивилизации ты нашёл земной аналог, — примирительным тоном произнесла Рита.

— Я не считаю сообщество Гаудахан необычной цивилизацией, мне она нравится гораздо больше земной цивилизации.

— Почему? — Рита не скрыла своего удивления.

— Да потому что там сообществом управляют мудрейшие из хранительниц. А у нас как? На земле настоящего, да и в том мире, где я жил, людьми управляют те, у кого больше наглости, жадности и меньше всего честности.

— Да, может ты прав… — произнесла Рита и надолго задумалась, — а что можно изменить?

— Ещё не знаю, но попробую, — прошептал Сергей, вставая из-за стола.

Сигнал от Перуна застал Сергея в складе лечебных трав. У него истощились запасы готовых лекарств, и чтобы занять время Сергей занимался приготовлением различных настоев и отваров.

— Сергей, гости приближаются.

— Хорошо, я готов, — ответил Сергей, убирая незавершённые сборы в специальные коробочки, — передай в деревню, Семёнычу.

— Удачи, — пожелал Перун и прекратил мысленную связь.

Под крыльцом зашевелился Радегаст, что не укрылось от слуха Сергея.

— Рита, как там у нас с обедом? — спросил Он, подойдя к крыльцу.

— Нормально, минут через пятнадцать можно садиться за стол, — ответила Рита с кухни.

— К нам едет гость, будь другом, оденься красиво, — Рита слышала, как Сергей умывается холодной водой.

Борис, пришедший минут через десять, увидел Сергея и Риту, одетыми как на праздник.

— Клёво, надеюсь, причина достойна? — вырвалось у Бориса.

— И тебе не помешало бы, — улыбнулся реакции друга Сергей, смахивая со своей формы несуществующие пылинки.

— А что за чудак прячется под крыльцом? — спросил Борис, понизив голос.

— Не обращай внимания, — усмехнулся Сергей, — это Радегаст, пусть лучше он сидит под крыльцом, чем бродит по деревне.

В форме, подаренной ему ещё в госпитале, он был похож на бравого офицера, каких немало показывают по телевидению. Дополняла портрет звезда героя, врученная в местном райвоенкомате месяц назад. Если Сергей отнёсся к замечанию Бориса вполне спокойно, то Рита, одетая в белоснежную блузку и чёрную юбку, слегка покраснела, хотя, по мнению Сергея, она выглядела просто великолепно.

Едва Борис, умывшись, зашёл в хату переодеться, к калитке подкатила шикарная иномарка.

— Давай быстрее переодевайся, — шёпотом поторопил Бориса Сергей и пошёл встречать гостя.

Из машины вышел немолодой мужчина. Русые волосы коротко подстрижены, на висках серебрилась предательская седина.

"Около пятидесяти лет, но за собой следит", — подумала Рита, взглянув на мужчину из-за занавески.

Идя навстречу, Сергей внимательно рассматривал гостя. Рост метр девяносто, широкие плечи скрадывали столь высокий рост. Перекатывающиеся под тонкой тканью рубашки, мышцы указывали на хорошую физическую форму и приличную силу. Блеск черных глаз на открытом лице, говорил о развитом интеллекте, чего нельзя было сказать о вчерашних посетителях.

— Здравствуй, — Сергей первым протянул руку.

— Здорово, коль не шутишь, — гость сжал ладонь с такой силой, что любой другой на месте Сергея рисковал потерять целостность своих пальцев.

Как ни в чём не бывало, Сергей выдержал железное рукопожатие и в свою очередь сдавил ладонь гостя.

— А ты не слабый малый, — усмехнулся мужчина, потирая руку.

— Какой есть, другим уже не буду, — ответил Сергей и предложил, кивнув в сторону дома, — пошли в хату, в ногах правды нет.

— Это ты правильно заметил, — кивнул гость и пошёл по дорожке рядом с Сергеем.

— Ну, ты в курсе, меня звать Лёва, — по дороге представился мужчина.

— А мать с отцом как окрестили? — не поворачивая головы, спросил Сергей.

От такого вопроса мужчина остановился и вопросительно посмотрел на него.

— Вообще-то Савва меня звать, — нехотя произнёс мужчина, ожидая насмешек, из-за которых немало дрался с самых малых лет.

— Очень приятно, — ответил Сергей, ступив на первую ступеньку крыльца, обернувшись к отставшему гостю, он представился в свою очередь, — меня звать Сергеем.

Савва внимательно наблюдавший за лицом Сергея не увидел даже тени насмешки. Словно этот человек каждый день беседовал с людьми, носившими куда более смешные и необычные имена.

Войдя в дом, Сергей представил Риту и Бориса.

— Обедать когда будем? — спросила Рита, кивнув гостю.

— Немного пообщаемся, и за стол. Вы пока готовьте, — Сергей подмигнул друзьям и повёл гостя в комнату.

Усевшись напротив гостя, Сергей спросил:

— Как доехали?

— Да нормально, только возле вашей деревни все машины, кроме моей, неожиданно заглохли. Ребята возятся, ищут причину, а там ещё на обочине сидят две девки и скалятся, — озабоченно ответил Савва, разглядывая простую обстановку комнаты.

— Лучше бы они ничего не трогали, особенно девок, — посоветовал Сергей, — когда придёт время ехать назад, думаю, машины заведутся.

— Можно я им позвоню? — спросил гость.

— Конечно, только у меня нет телефона, — пожал плечами Сергей.

— Это ничего, у меня сотовый, — улыбнулся Савва, доставая телефон из кармана.

— Может мне выйти? — спросил Сергей, наблюдая, как Савва набирает номер, умудряясь попадать своим, далеко не изящным, пальцем по миниатюрным кнопкам панели.

— Благодарю, не стоит, — приложив телефон к уху, произнёс Савва, — Меченый, вы с машинами не возитесь, как соберёмся ехать домой, они заведутся, а с девок глаз не спускайте, но не трогайте, чую иначе быть лиху.

Слушая собеседника, Савва кивал головой, очевидно, такова была его манера слушать телефон, затем произнёс:

— Вы там не рыпайтесь, сидите спокойно, думаю всё утрясётся.

Вновь послушав своего подчинённого, Савва улыбнулся:

— Да всё путём, нормальный мужик. Как поеду назад, отзвонюсь.

Сложив телефон, Савва положил его к карман и спросил:

— Меченый видел вооружённых всадников, они не нападут?

— Исключено, — отрицательно качнул головой Сергей, — они охраняют дорогу, чтобы нам не мешали беседовать, если не будет повода, оружие применять не станут.

— А девки? — спросил Савва.

— Корректировщики, — пошутил Сергей, но заметив как нахмурился собеседник, не поняв шутки, добавил, — да они вообще левые, какие-то бродяжки, их вчера участковый из деревни выгнал.

— Поговорим о наших баранах? — кивнув головой показывая, что принял объяснение, Савва вопросительно взглянул на Сергея.

— И то верно, — выдохнул Сергей, кивая головой.

— Я конечно виноват, — опустив взгляд, произнёс Савва, — ребята перестарались. Им было сказано, чтобы культурно пригласили, а они?

Савва хмыкнул и добавил:

— Впрочем, если хочешь сделать что-либо хорошо, делай сам, не доверяй разным баранам.

— Проехали, я тоже оказался не на высоте, просто слетел с катушек, когда увидел у себя в хате непрошенных гостей. Страшно не люблю этого, и в итоге, слегка перестарался.

— Нормалёк, впредь будут в точности исполнять мои команды, — Савва слегка улыбнулся, — это послужит хорошим уроком.

— Так собственно в чём дело? — спросил Сергей, — зачем хотел встретиться?

— Слышал от знакомых ребят о твоём мастерстве, — заговорил Савва, — и хотел попросить, чтобы ты немного поднатаскал моих парней. А то горы мускулов, а толку мало. Но теперь думаю, после вчерашнего события, ты не согласишься.

— А собственно, чем ты занимаешься? — Сергей не стал сразу отвечать на вопрос Саввы, а решил задать ещё один.

Гость вздохнул, словно ему самому было не по нраву его занятия:

— В основном собираем то, что не хочет или не может собрать наше государство. Есть несколько своих магазинов, три мельницы, да ещё так, по мелочам.

— Понятно, — вздохнул Сергей, — рэкет, проституция и наркотики.

— Обижаешь, — мотнул головой Савва, — согласен, вымогалово, но проституцией заниматься в нашем районе смешно, а наркоту ненавижу, своих безжалостно наказываю, если узнаю о связях с ней.

— И тебе это нравится? — Сергей вопросительно посмотрел на Савву, — то есть, я хотел спросить, ты доволен своим делом?

Савва как-то по-особому крякнул и посмотрел на Сергея:

— Знаешь, иной раз тошно, а ничего поделать с системой не могу. Раньше всё было понятно, кто не работает, тот не ест. Теперь, всё иначе. Чем больше украл, тем выше сидит, я имею в виду ступени власти. Производить что-либо, не выгодно, если работаешь честно. Давят налогами. Причём, кроме налогов всем надо дать: и милиции; и налоговой; и многим другим. Себе на хлеб с маслом не остаётся.

Сергей грустно заметил:

— Значит, тоже не особо доволен нашими правителями?

— А кто доволен? — Савва усмехнувшись, посмотрел в окно, — не слепой, вижу хорошо. Властью довольны только те, кто при ней состоят.

— Недавно регистрировал колбасный цех, не поверишь, если скажу, сколько пришлось дать на лапы различным бюрократам, — Савва разговаривал с этим странным человеком и, с каждой минутой разговора, проникался к нему всё большей симпатией. Это не мудрено, ведь разногласий у них было куда меньше чем общих мыслей.

Разговор, грозивший затянуться слишком долго, прервала Рита, вошедшая в комнату в цветастом переднике. Уперев руки в боки, она спросила:

— Мужики, вы обедать думаете?

— И то верно, — согласился Сергей, взглянув на часы, висевшие на стене.

За столом, уставленным различными яствами, Савва спросил, обращаясь к Сергею:

— Тебе здесь не скучно? По тебе видно, ты человек активный, а какие дела в этой глуши?

— Здесь душа народа, — улыбаясь, ответил Сергей, — именно в таких деревнях ещё что-то осталось из того, что не продаётся за деньги. Кроме того, я давно мечтал пожить вот так, на земле. А дела? Дела можно творить в любом месте.

Закончив с едой, Савва встал, и, улыбаясь, поклонился Рите, смутившейся от подобного поступка гостя.

— Спасибо хозяюшка за вкусный обед, — произнёс он, и, повернувшись к Сергею, добавил, — с такой красивой жинкой, можно жить даже на крайнем севере.

Сергей лишь кхекнул в ответ на подобный комплимент и в свою очередь поблагодарил Риту за вкусный обед.

До позднего вечера сидели на крыльце. Борис вновь ушёл на занятия, Рита наводила порядок в доме, изредка появляясь на крыльце. Беседуя о рациональном устройстве государства, хозяин и гость спорили до хрипоты. Причём из этого разговора, оба собеседника извлекли для себя немало нового.

Уже прощаясь возле калитки, Савва заявил:

— Знаешь Сергей, мне правится твоя идея. Задевает меня засилье всяческих иностранцев в нашем государстве. Хотя против каждого из них по отдельности, я ничего не имею, ведь они такие же люди, но что-то неправильно. Ты хочешь изменить государство. Я с тобой. Правда, не верится мне в нашу победу, но стоит попробовать.

— Буду рад с тобой работать, — Сергей протянул руку и пожал ладонь Саввы.

— Может быть, тебе нужен компьютер или ещё чего? — спросил Савва.

— Спасибо, но самый надёжный компьютер у меня в голове, — улыбаясь, Сергей постучал себя пальцем по лбу.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами Савва и добавил, открывая калитку, — если что будет нужно, звони.

Передав Сергею свою визитку, Савва направился к машине.

— Спасибо за оружие, — Сергей вышел из калитки и остановился в метре от капота машины.

— Нет проблем, если нужно могу ещё прислать, — садясь за руль, улыбнулся Савва.

Заведя машину, Савва аккуратно поехал в сторону дороги, соединявшей деревню и трассу. Проводив гостя, Сергей вздохнул и направился к дому.

— Радегаст, вылезай из-под крыльца, — попросил Сергей, остановившись перед крыльцом, — зови Долю и Недолю, погостюете у меня, раз вся ваша компашка в сборе.

Из-под крыльца кряхтя вылез дедина в кожаной безрукавке, открывавшей волосатую грудь и штанах, напоминавших джинсы, только без карманов. Довершали наряд сапоги со звенящими шпорами и пояс с двумя довольно длинными кинжалами.

— Ну и пыльно у тебя под крыльцом, — Радегаст стряхнул с курчавых волос паутину и улыбнулся, — сейчас прибегут мои гостёны. На дороге нехай Коре один сидит.

6

Незаметно пришла осень, со своими радостями и заботами. Урожай выдался столь большим, что вся деревня оказалась задействованной в уборочной страде. Не хватало горючего, запчастей, да и рабочих рук. Сергей, в окружении своих учеников, пришёл к председателю, на краткое время приехавшему с полей в контору, с предложением поработать на благо деревни. Поблагодарив ребят, Семёныч вызвал по рации бригадиров, с тем, чтобы они расставили по рабочим местам молодое пополнение. Сергея, готового идти вместе с детьми, он попросил задержаться.

— Дмитрич, я думаю, ты будешь полезней в добывании запчастей и горючего, — заявил председатель, оставшись с Сергеем наедине.

— Нашёл снабженца, — усмехнулся он.

— А мне кажется, ты справишься с этой непростой задачей, лучше, а главное быстрее, чем я или главный инженер, — спокойно произнёс председатель.

Глаза Сергея загорелись:

— А чем чёрт не шутит, давай заявку, будем попробовать.

Достав из внутреннего кармана вчетверо сложенный листок бумаги, председатель передал его Сергею.

— Только хочу просить об одном, будь экономнее в расходовании денег, — посоветовал на прощание Семёныч.

Занявшись снабжением, Сергей стал чаще видеться с Саввой, останавливаясь у него на ночлег, и засиживаясь допоздна за разговорами о жизни. Впрочем, Савва немало помогал Сергею своими связями в различных структурах города.

День за днём, в непрерывных поездках, незаметно летело время. Однажды, встав ещё затемно и занимаясь зарядкой, Сергей увидел машину председателя, подъезжающую к калитке. Выпрыгнув из машины, Семёныч прямиком устремился к нему.

— Доброе утро, — Сергей поднялся с земли, отряхивая ладони.

— Здорово, — председатель протянул руку, чувствовалось, что он чем-то очень доволен.

— Пришёл тебе сказать, что уборка сегодня ночью завершена.

— Это приятно слышать, если честно я в последние дни потерял счёт, — признался Сергей и пригласил Семёныча в хату, где уже проснулись Рита и Борис.

В празднике урожая, устроенном благодаря стараниям Сергея, приняли участие не только жители деревни, но и люди помогавшие Сергею в городе, а также те из соплеменников Перуна, что отвечали за урожай и погоду. Правда они не захотели сидеть в одной компании с людьми в здании, а расположились на футбольном поле за школой, расстелив скатерти и гуляя не менее весело, чем люди. Как ни противился Савва, но и его вытащили в деревню, чем он остался доволен.

Утром, после праздника, Сергей вместе с ним укатил в Сибирск, где пробыл неделю, встречаясь с людьми, представителями различных организаций и партий. Расходясь в решении многих проблем, все сходились в одном нужно срочно менять приоритеты государства.

Вернувшись, домой, он увидел на столе телефон.

— Зачем? — коротко, спросил Сергей, кивком головы указав на телефон.

— А, это, — Рита взглянула на Сергея, улыбнулась и добавила, — меня никто не спрашивал. Приехали бандиты Саввы и за полдня установили, сказали, что Семёныч просил.

— А… — протянул Сергей, и слегка смущаясь, произнёс, — я тут купил тебе подарок.

Достав из кармана коробочку, он вынул из неё, странной формы кулон на золотой цепочке.

— Вот, — Сергей передал кулон в руку Риты.

Взяв подарок, Рита приподнялась на цыпочки и чмокнула его в губы. Это оказалось так неожиданно, что Сергей замер.

— Спасибо, — тем временем прошептала Рита, она рассматривала кулон и не видела реакцию Сергея на свой поцелуй.

Вышедший на мысленную связь Перун, не утерпел и съязвил:

— Эк тебя хлопец забрало.

— Отстань насмешник, — голосом ответил Сергей, до конца не справившись с огнём чувств, разгоревшихся в его груди.

— Ты это кому? — удивлённо спросила Рита, оглядывая комнату в поисках того, кого Сергей назвал насмешником.

— Да, один знакомый потешается, — улыбнулся Сергей, мысленно соорудив большой кукиш.

Перун не обиделся, а рассмеялся в ответ.

— Как понял, я снова некстати? — спросил он.

Решившись в один миг, Сергей спросил:

— Гостей примешь?

— С удовольствием, давно хочу глазами взглянуть на твою ладушку, — смеясь, ответил Перун.

— Рита, нас в гости зовут, — слегка покраснев, объявил Сергей.

— Но я одета по-домашнему, — возразила Она, оглядывая своё простое платье.

— Там люди простые, встречают не по одёжке, — ответил Сергей на сомнение Риты.

— Помоги застегнуть, — попросила она, повернувшись к нему спиной.

Убрав мешающие волосы, Сергей быстро застегнул цепочку. Перехватив руку Риты, он спросил:

— Пошли?

— Ага, — кивнула Рита, она не представляла, куда нужно идти, но готова была следовать за Сергеем хоть на край света.

Переход завершился на удивление быстро. Ещё секунду назад они находились в комнате, а в следующую секунду, оказались в мире Перуна.

— Ой, — Рита испуганно прижалась к Сергею, увидев двух огромных лохматых собак, приближающихся со стороны высокого крыльца, чтобы обнюхать новую гостью.

— Заходите, гости дорогие, — на крыльце появился Перун, под его взглядом собаки завиляли хвостами и повернули с достоинством к своим будкам.

Войдя в дом, Рита с интересом рассматривала обстановку, пытаясь определить, где оказалась. К её удивлению, всё в этом доме, очень напоминало то, к чему она успела привыкнуть, проживая с Сергеем. Ступая по самотканым половичкам, Рита, следуя за Сергеем, вошла в большую комнату.

— Рита, знакомься с хозяевами, — Сергей отошёл в сторону и улыбнулся.

— Перун, — представился, уже виденный на крыльце, мужчина.

— Лада, — в большую комнату вышла красивая женщина, одетая в цветастый сарафан старинного покроя.

"Откуда мне знакомы эти имена?" — подумала Рита, рассматривая женщину.

— Рита, — в свою очередь представилась она.

— Ладушка, сообрази что-нибудь на стол, а мы пока пообщаемся с Сергеем, — попросил Перун и направился к Сергею.

— Давайте, я помогу, — предложила Рита свою помощь.

— Хорошо, пусть мужчины посекретничают, — соглашаясь, кивнула головой Лада.

То, что произошло в след за тем как мужчины вышли на крыльцо, Рита понять не смогла, но, к её чести, приняла как нечто обыденное. Она, оцепенело, наблюдала как на стол, без чьего-либо вмешательства, легла расшитая цветами скатерть. А затем, прямо из воздуха начали появляться столовые приборы и занимать свои места. Словно из рога изобилия на столе появлялись различные яства и напитки в глиняных кувшинах.

— Здорово, — вырвалось у Риты, она присела на скамью, когда Лада начала накрывать на стол. Так и сидела, боясь пошевелиться.

— Это довольно просто, — Лада присела рядом и сложила руки на колени, — нужно только хорошо представить себе, что именно ты хочешь и произнести магическую формулу.

— Здорово, — повторила Рита, она подняла свои глаза на Ладу и спросила, — а Сергей, тоже может, вот так?

— Он, или величайший бог, или ужасающий демон, — задумчиво прошептала Лада, и, помолчав, добавила, — нас поражает его сила, она не поддается осмыслению, настолько она велика.

— Почему же он не пользуется своей силой в повседневных нуждах? — заинтриговано, поинтересовалась Рита.

— Не знаю, — пожала плечами Лада, — очевидно, он так силён, что не видит смысла использовать ещё и магическую силу.

— Но ты же используешь, — возразила Рита, — тут что-то не то.

— Не так часто как ты подумала, — ласково улыбнулась Лада, — гораздо интересней сделать что-либо своими руками. Ведь иногда интересен сам процесс.

— Спорный вопрос, — вздохнула Рита, ей иногда до тошноты не хотелось вставать чуть свет и готовить завтрак.

— Да, они тебя с Кощеем совсем замордовали, — Лада ласково погладила Риту по голове, — вернутся, я задам Сергею.

— Да что вы, — воскликнула Рита, слегка покраснев, — да и Борис уже совсем поправился.

Рита сразу поняла, что за прозвищем кощей скрывается Борис, потому как слышала это прозвище и в деревне.

— Понравилась ты мне, — улыбаясь, заявила Лада, — не часто я симпатизирую обычным людям.

— Почему? — Рите показалось странным, что её собеседница дистанцируется от обычных людей.

— В большинстве своём, люди, или, вернее сказать, те из них с кем мне довелось встречаться, — Лада замолчала, подыскивая нужное слово, — мелковаты в своих мыслях и корыстны в действиях. Ты не похожа на них, словно он специально тебя создал.

— Ты говоришь загадками, — улыбнулась Рита, — разве такое возможно?

— Ха, знаешь, как Он любит говорить? — усмехнулась Лада.

— Как? — Рита подалась вперёд, ей нравилось слушать высказывания Лады о Сергее, в них было столько таинственности, сколько и уважения.

— В бесконечной Вселенной, возможно всё! — подражая голосу Сергея произнесла Лада, подняв указательный палец к потолку, — даже то, что мы считаем, быть не может. Во как!

— Здорово, — рассмеялась Рита, вспомнив подобное высказывание Сергея, — у тебя, очень похоже получилось.

Успокоившись, Рита посмотрела на Ладу, которая лишь улыбалась, наблюдая за ней.

— Странно, — вздохнула Рита, — мне знакомо твоё имя, но я уверена, нам не приходилось встречаться. Я удивляюсь твоим магическим навыкам, но без зависти, а скорее как младшая сестра…

— Может быть, может быть, — глубоко задумавшись, Лада невольно перебила Риту. Чем вновь её озадачила.

— Что может быть? — Рита расширила свои зрачки, вглядываясь в задумчивое лицо собеседницы, ушедшей далеко в свои мысли.

Словно волна пробежала по лицу Лады, и она посмотрела на замершую в тревожном ожидании Риту.

— Тебе нравится Сергей? — спросила она.

— Ну, не знаю… — Рита оказалась неготовой к такому повороту разговора, — слишком много вокруг него странностей и непонятностей.

— Думаю, что нравится, — объявила Лада, словно говоря для самой себя, добавила, — у вас будет чудесная дочь.

От такого заявления Рита покраснела, но сочла за благо промолчать.

— Увы, он слишком другой, — как бы извиняясь, произнесла Лада, — хотя и ты необычна, но по-своему.

С первым снегом деревня провожала в армию парней, получивших повестки из военкомата. Таких набралось пятеро. Трое из них занимались у Сергея. Перед отъездом они зашли к Сергею домой.

Выпив с ними душистого чаю с медовыми пряниками, приготовленными Ритой, Сергей заговорил:

— Мне трудно сказать хорошо я вас учил или нет. Думаю, физически вы готовы к военной службе. Хочется попросить вас об одном, не выпячивайте свою силу. Защищайте слабых, это труднее чем просто быть сильным. И самое главное, возвращайтесь домой, ведь вас здесь ждут.

Рита сидела рядом с Сергеем, посматривала на него боковым зрением, но мысли её были заняты другими проблемами.

— Почему он мне нравится? — задумалась она, — ведь он ничего не делает для этого.

Вспоминая всё связанное с Сергеем, Рита убеждалась в правоте Лады.

— Он действительно могущественный чародей, — думала она, — и я его безумно люблю. Такого, какой он есть: немного простоватый, немного грубоватый, жутко одинокий и безумно симпатичный. А может, я ему не нужна вовсе?

Её самокопание прервал голос Сергея:

— Дорогая, принеси, пожалуйста, суровую нить.

Мысленно обозвав себя дурой, Рита встала и пошла в комнату, где сидели Радегаст, Доля и Недоля. Троица резалась в подкидного дурака. Радегаст проигрывал сёстрам и от этого был сумрачен.

— У хлопцев всё будет хорошо, — неожиданно заявила Доля, оторвав свой взгляд от карт.

— Мне бы этого хотелось, — прошептала Рита, взяв бобышку ниток из ящичка с рукоделием.

Она уже свыклась с неожиданными появлениями этой троицы в доме Сергея и старалась не обращать на них много внимания.

Вернувшись на кухню, Рита подала бобышку с нитками в протянутую руку Сергея.

— Друзья, мне хочется подарить вам обереги, они будут вам напоминать о доме и поддерживать в трудную минуту теплотой родного очага.

Встав из-за стола, он достал из настенного шкафчика три невзрачных камушка, с отверстиями, просверленными природой. Быстро вдев нитку, Сергей подошёл к первому из учеников и завязал её, приговаривая:

— Олег, я знаю, тебе потребуются знания механика, как быстро найти неисправность и её устранить.

— Тебе Слава, пригодятся знания о животных, как сделать их послушными твоей воле и как узнать чего они хотят, — перейдя к следующему парню, продолжил он.

— А ты Андрей, должен будешь знать, как вывести из строя любой механизм от карманных часов до компьютера.

Поняли парни или нет смысл сказанного Сергеем, но Рита прекрасно осознала суть. Он передал своим ученикам именно те знания, о которых им говорил, и сделал это так осторожно, что сами парни не поняли произошедшего с ними.

За всеми делами и заботами осени, незаметно прошло ещё одно событие. Борис, при помощи Сергея, учеников и доброй половины деревни, построил свой дом, поставив его рядом с домом Сергея. Причём Савва провёл к нему в дом все виды современной связи, начиная от телефона и заканчивая системой спутниковой связи, от чего крыша дома стала выглядеть ужасно необычно.

В ответ на упрёк Сергея в излишествах, Савва усмехнулся и ответил:

— Должен же я каким-то образом связываться с центром? Вдруг забарахлит телефон? Я смогу соединиться по сотовому. А если еще, какой антабус? Я тогда хоп, достаю спутниковый телефон и набираю нужный номер.

Произнося эту длинную речь, Савва отчаянно жестикулировал руками и на примере показывал, как он поступит в том или ином случае. Насмеявшись до коликов, Сергей не нашелся, что ответить своему другу. Махнув рукой, он согласился на все придумки Саввы. Наблюдая за Сергеем со стороны, Рита поражалась его работоспособности. Забрав у него заботы, по лечению больных, она на себе почувствовала тяжесть, что он обычно держал на своих плечах.

В любой день к нему приезжали и приходили люди. Каждому из них Сергей старался помочь: кому информацией, кому толковым советом, а некоторые нуждались в простой задушевной беседе. Под воздействием Сергея, деревня превратилась в странный конгломерат. Нет, жители как жили, так и продолжали жить каждый своими заботами и проблемами, но постоянно в деревне находилось до двух, а когда и трёх десятков различных визитёров, это, не считая соплеменников Перуна, умевших отводить глаза непосвящённым людям. В общем, пристройка к колхозной конторе, носившая гордое имя гостиница, а по сути пять четырёх местных номеров, редкую ночь не оказывалась полностью заполненной гостями.

Вместе с зимой пришла новая проблема, непонятный недуг сразил Бориса. Парень, окрепший за последние месяцы телом и успокоившийся духовно, как-то поскучнел и начал вновь терять вес. Причём, явных признаков болезни, Рита не смогла обнаружить, что её очень озадачило. Выбрав редкий момент, когда она осталась наедине с Сергеем, Рита высказала свою тревогу за здоровье друга.

— А знаешь, я этого ждал, — заявил Сергей, выслушав Риту, — ждал и боялся.

В комнате повисло молчание, Сергей, о чем-то глубоко задумался, Рита же терялась в догадках, она ненавидела, когда Сергей поступал вот так. Заинтриговывал парой слов, и надолго умолкал, представляя ей, время мучиться в догадках, которые чаще всего оказывались неверны.

— Сергей, извини, но я не поняла, — вздохнула Рита.

— Синдром Галатеи, — шёпотом произнёс Сергей, продолжая обдумывать сложившуюся ситуацию.

— Разъясни дурочке, мы в институтах таких болезней не проходили, — улыбнулась Рита, услышав непонятную формулировку болезни.

— Борис влюбился, втрескался по уши… — начал объяснять Сергей.

— Но, это же хорошо, — перебила его Рита, считая объяснение законченным.

— Это плохо, — выдохнул Сергей, он словно не заметил, что его перебивали, — он влюбился в духа и страдает от платонической любви. Стоит признать, этот случай гораздо хуже, чем с Галатеей.

— Я всё равно ничего не поняла, но приму любой твой совет, — мотнула головой Рита, — что ты посоветуешь делать.

— Я не знаю, — по внешнему виду Сергея, Рита поняла его озабоченность.

— Мне не приходилось использовать тот раздел знаний, что может помочь Борису. Плюс ещё и закавыка, вмешательство в мир Перуна.

— Я тебя слушаю и не понимаю, — призналась Рита, — мне кажется, ты мне морочишь голову, чтобы уйти от ответа.

— Ну что ты, — грустно улыбнулся Сергей, — даже в мыслях подобного не было. Не считая трудностей материального плана, потребуется добиться согласия многих существ.

— Почему многих? — Рита вопросительно сморщила лоб, — с твоих слов я поняла, что он влюблён в одну девушку или как там её.

— Будет вмешательство в мир других, для меня важно получить согласие не только его любимой, но и того мира, где она существует большую часть времени. Должен заметить, живёт, по человеческим меркам, вечность. Согласится ли она променять вечность на короткую человеческую жизнь?

— Но всё-таки, ты способен помочь Борису?

— Я попытаюсь, — произнёс Сергей, — большего я обещать не могу, боюсь, что не смогу выполнить.

— Ты знаешь, что Семёныч на тебя обиделся? — спросила Рита, желая переменить тему разговора.

— И чем я ему не угодил? — Сергей непонимающе посмотрел на Риту.

— Его сестра вернулась в деревню, — улыбаясь, доложила Рита.

— А я тут, каким боком замешан? — хмыкнул Сергей.

— Не придуривайся, тебе это не идёт. Разве ты не заметил, что количество твоих учеников не уменьшилось с наступлением учебного года?

— Даже увеличилось, я сам удивляюсь, откуда в деревне столько детей, ведь не у всех по трое ребятишек как у Олега.

— Откуда, откуда, — передразнила Рита, — из города, вот откуда. Думаю, есть у тебя ученики и из соседних областей.

— Странно, почему ко мне никто не обращался? — высказал своё удивление Сергей.

— Ну, — Рита рассмеялась, глядя на недоумённое лицо Сергея, — здесь всё понятно, даже с моим куриным мозгом. Ты, последнее время, слишком занят, вот твои ученики и разобрались с проблемой самостоятельно. Как сумели.

— Представляю, что стоила подобная самостоятельность их родителям, — усмехнулся Сергей.

— Да не переживай ты так, ведь живут дети не по чужим углам, а у любимых бабок или тёток, с этой стороны к тебе претензий не будет, тем более помогают им в меру своих сил.

— Подожди, ты начала разговор с Семёныча, — Сергей попытался направить разговор в первоначальное русло.

— Ну да, — кивнула Рита, — ведь племянники Семёныча, тоже твои питомцы. Только его сестра Варя, склочная баба, наверное, поэтому не ужилась с тремя мужиками.

— Насчет склок, — заметил Сергей, — Семёныч явно обижается не по адресу. Ему надо на Лукича обижаться, ведь он у нас участковый или на Недолю, ведь тоже лезет куда попало.

— Участковый уже приходил их мирить, — Рита, очевидно, вспомнила этот случай и задорно рассмеялась, — а Недоля огнём клянется, что непричастна к этому конфликту и говорит, что такова Варварина натура.

— Я придумал, — заявил Сергей, в его глазах загорелись искры смеха, — её нужно закодировать, как я в своё время вылечил от пьянки Петрушу.

— Ты изверг, — рассмеялась Рита, — она же женщина. Но мне мысль понравилась, и я попытаюсь её осуществить.

— За ноу-хау платить будешь? — улыбаясь, спросил Сергей, театрально нахмурив брови.

7

— Борис Григорьевич, надеюсь, вы ознакомились с докладом Савчука?

В большом кабинете находились двое мужчин, одетых в цивильные костюмы. Несмотря на это, чувствовалась в них военная выправка. И хозяин кабинета, и гость, уже достигли пятидесятилетнего возраста, но выглядели несколько моложе своих лет. Годы выдавала ранняя седина одного, и блестящая лысина другого собеседника. Мужчины сидели возле большого двухтумбового стола, этакого монстра канцелярского дела, на стене, за их спиной висели два портрета.

— Раечка, принеси нам, пожалуйста, кофейку, — нажав кнопку селектора, произнёс хозяин кабинета. Седой, кареглазый мужчина, среднего роста с острым, гладко выбритым подбородком, выглядел в этом кабинете внушительно, несмотря на поджарое тело. Именно ему и был адресован вопрос более крупного мужчины, обладавшего приличных размеров лысиной, и, бледным на загорелой коже щеки, шрамом в виде латинской буквы V.

Через минуту в кабинет впорхнула юная секретарша в черной юбке выше колен и белой блузке, под которой угадывались упругие груди. В руках она несла разнос с приборами и, парящую турку с кофе.

— Раечка, меня не для кого нет, — объявил Борис Григорьевич, когда девушка поставила разнос между ним и его гостем.

Секретарша, молча кивнула головой и удалилась, звонко цокая каблучками по дубовому паркету.

— Однако, любишь ты молодых и длинноногих секретарш, — усмехнулся гость, беря двумя пальцами, миниатюрную чашку и налил в неё кофе. Он сидел в полуметре от хозяина кабинета, по той причине, что разговор предстоял серьёзный.

— Красота должна радовать, — ответил Борис Григорьевич.

Отпив пару глотков обжигающего кофе, Борис Григорьевич медленно заговорил:

— Не вижу особых причин для нашего беспокойства. Ну, появился очередной шарлатан, что из этого. Не понимаю, почему им заинтересовались ваши коллеги Степан Фёдорович.

— Дело не столько в нём, хотя это мне неизвестно. В регионе сложилась странная тенденция, на треть сократилось количество преступлений…

— Так это же здорово, — перебил собеседника Борис Григорьевич, отставив, пустую чашку на разнос.

— Это ещё далеко не весь букет, — нахмурившись, продолжил Степан Фёдорович, — людям президента не удалось в этом году сбить цены на продовольственную пшеницу.

— А по сводкам в регионе получили приличный урожай… — задумчиво произнёс хозяин кабинета, — или я не прав?

— Да, урожай больше чем хороший, — кивнул Степан Фёдорович, — но зерно поступает ровно в том объёме, который обеспечивает стабильно сложившуюся цену. Едва они пытаются снизить её хоть на рубль, поставки прекращаются. Должен заметить, что поставки из региона стоят процентов на сорок больше, чем зерно, отпускаемое для внутреннего потребления.

— Вы хотите сказать, что кто-то координирует действия крестьян? — Борис Григорьевич, озадачено посмотрел на собеседника.

— Именно так и получается, причём никто не сознаётся в сговоре.

— Да… — протянул Борис Григорьевич и почесал свои седые кудри, — а не пробовали продать в регионе зерно по заниженным ценам?

— Попробовали, — грустно усмехнулся Степан Фёдорович, — понесли колоссальные убытки, сотни тонн пшеницы исчезли, словно их и не было в природе, не повлияв на уровень цен ни на копейку.

— Интересный фортель, — Борис Григорьевич, вновь взял в руки листки доклада и начал перечитывать их, — задали вы задачку.

За время чтения, он дважды вызывал секретаршу. Она приносила горячий кофе, словно кофеварка не переставала работать. Гость и хозяин, пили кофе, курили, но сохраняли молчание.

— Так вы считаете, что за всем этим стоит шаман? — спросил Борис Григорьевич, отложив листки доклада.

— Признаюсь, считаю, хотя сам не могу до конца в это поверить, — кивнул Степан Фёдорович.

— А, устранить, его не пробовали?

— Делали попытки, потеряли восемь спецов, а не смогли добраться даже до райцентра. У меня создалось впечатление, что шамана охраняет вся организованная преступность региона, а может, и более могучие силы.

Степан Фёдорович мотнул головой в сторону одного из портретов.

— Не думаю, что президент способен на подобные игры, кроме всего прочего, ему это самому не понравится, — Борис Григорьевич постучал ладонью по листкам доклада.

— Кроме всего прочего в регионе появились адепты новой веры, вернее сказать старой ещё дохристианской.

— А это к чему? — удивился Борис Григорьевич, — зачем им возрождать идолопоклонство?

— Не знаю, — пожал плечами Степан Фёдорович, — а то, что я не могу объяснить, тревожит меня ещё больше, чем понятное.

— Может быть, это зашевелились коммунисты?

— Маловероятно, — Степан Фёдорович потушил в пепельнице очередную сигарету и потянулся за следующей.

— Среди коммунистов много наших людей, они бы сразу сообщили о готовящихся акциях.

— Фёдорыч, прекращай смолить, — попросил Борис Григорьевич, — кондиционер не справляется.

— А доклад Савчука требуется немедленно подать наверх, — добавил он, посмотрев в окно.

За окном стояла зима, на подоконнике, важно прохаживались взъерошенные голуби и с интересом поглядывали в тёмные окна кабинета.

— Ох, знал бы ты Фёдорыч, как мне не охота идти к президенту на доклад.

— Я же к тебе хожу, — усмехнулся гость.

— Ты, другое дело. Мы с тобой даже училище одно заканчивали. Ты, по-моему, на год позже меня, но разве это что-то меняет?

— Как будто сам не видишь, — съязвил Степан Фёдорович, — ты генерал-лейтенант, я полковник, и генеральские погоны мне уже не светят.

8

Другой кабинет, другие люди. На столе знакомый доклад.

— И что вы предложите? — спросил моложавый мужчина, занимающий центральное место за т-образным столом.

В нетерпении мужчина постукивал костяшкой пальца по столешнице. Его короткие чёрные волосы были тщательно причёсаны в косой пробор. Гладко выбритое лицо можно было назвать красивым, если бы не слишком тонкий нос. Взгляд серых глаз, из-под тонких бровей, изучал всех сидевших за столом мужчин.

— Но ведь ничего ещё не случилось, — заметил молодой, розовощёкий, мужчина с кудрявыми, огненно-рыжими волосами.

— Правильно замечено, ещё не случилось ничего необратимого, но если сейчас регион диктует свои цены на продовольствие, то, что последует за этим шагом? — в разговор вступил генерал, столь толстый, что едва помещался на предназначенном для него стуле.

— Мы всегда можем сделать там вторую Чечню, — заявил, рядом сидящий генерал, являвшийся полной противоположностью первого, — два, три теракта в Москве, соболезнование погибшим, и, для обеспечения безопасности страны, ввести в регион внутренние войска.

— Виктор Дмитрич, если мы так поступим, страна останется не только без дешёвого хлеба, но мы можем понести большие убытки и в других областях. Не забывайте, через регион проходит слишком много различных коммуникаций. Отморозков там ещё больше чем в Чечне, а обеспечить надёжную безопасность солдаты не смогут. Не поставишь же караул под каждую опору ЛЭП? — попытался образумить генерала мужчина в очках, сидевший напротив него.

Переведя дыхание, мужчина в очках спросил, обращаясь к президенту:

— А если к этому делу подключить местных губернаторов?

— Думаю, они нам не помогут, — президент говорил медленно, взвешивая каждое слово, что доказывало о его серьёзном отношении к данной проблеме, — получится с точностью до наоборот. Плюс к этому, вся информация попадёт нашим щелкоперам. Они, уж постараются раздуть эту акцию. Какой после всего этого разразится кризис, не мне вам говорить.

— Может быть, мы сумеем договориться с лидерами этой акции? — вновь подал голос Андрей Воронко, приглаживая свои непокорные рыжие волосы.

— Не хотелось бы, да и не идут они с нами на контакты, — негромко произнёс незаметного вида мужчина в сером костюме и непримечательным лицом.

— То есть, как это не идут? — удивился президент, он перестал постукивать пальцем по столу, положил ладонь на ладонь и весь подался вперёд.

— Мы не можем даже определить круг лиц, контролирующих политику региона.

— Илья Сергеич, разве может такое быть с вашей службой? — спросил президент, сверля взглядом человека в сером костюме.

Все остальные, за исключением прячущего ухмылку Бориса Григорьевича, бросили недоумённые взгляды в сторону начальника, службы безопасности президента.

— Как я полагаю, на территории региона действует хорошо законспирированная организация, — Илья Сергеевич встал со своего стула, считая что так ему сподручней наблюдать за реакцией собрания, — эти предположения основаны на анализе ситуации в сложившейся в трёх сибирских регионах. Прослушивание средств связи, сговора не обнаружило, но добавило вопросов относительно некоторых фигурантов. Создаётся впечатление, что каждый из членов организации чётко знает свои обязанности и действует согласно им в любой ситуации, не нуждаясь в корректировке из центра.

— А вы пробовали допрашивать, или другим способом добывать информацию? — заинтересованно спросил Виктор Дмитрич.

— Да, пробовали, — улыбнулся Илья Сергеевич, — каждый из тех, с кем имели дело мои люди, приводил весьма убедительные аргументы в пользу своих действий. Из бесед получалось, что каждый из фигурантов действовал строго индивидуально и даже не имел контакта, что подтверждено документально, с другими членами организации. Конечно, если попытаться, можно найти связь между отдельными фигурантами, но дальше эта дорога нас никуда не приведёт. Не дал результатов и тест на полиграфе.

После минутного молчания, встал президент.

— Даю неделю сроку. Разобраться с этой проблемой любыми методами. Единственное ограничение, чтобы слова не просочилось об этом на радио и телевидение, — высказал своё решение президент, по его лицу было видно, что он недоволен своим решением, но больше всего его бесила необходимость бороться с неизвестностью.

Присутствующие, поняли, что совещание закончено и начали выходить из-за стола.

— Илья Сергеевич и Виктор Дмитрич, останьтесь, — попросил президент и снова сел в своё кресло.

Когда в кабинете остались лишь трое, президент открыл дверь, расположенную за его спиной. Не произнося лишних слов, он указал рукой на неё, приглашая в так называемую комнату отдыха.

— Илья Сергеевич, расскажите всё, что вам удалось накопать по данному вопросу, — закрыв за гостями дверь, попросил президент и направился к своему любимому креслу, стоящему между двух окон.

— Как я понял, вы рассказали далеко не всё, — устроившись в мягком кресле, продолжил он.

Утвердительно кивнув, начальник службы безопасности положил свой коричневый кейс на журнальный столик, возле дивана на который он сел и щёлкнул замками. Проводив взглядом генерала, открывшего бар и перебирающего напитки, он достал из кейса несколько листков бумаги, и заговорил, время, от времени бросая на листки взгляд, словно боялся допустить неточность.

— Виктор Викторович, в регионе действует хорошо сплочённая организация. Сразу скажу, чтобы не возникали вопросы, это не коммунисты. Численность и влиятельность организации растет с каждым днём. Удивляет лишь одно, предполагаемый центр находится в богом забытой деревне и роль лидера выполняет пенсионер. Не то колдун, не то шарлатан, каких развелось немало…

— Но разве нельзя уничтожить, это осиное гнездо одним ударом, — перебил генерал, он налил в бокалы коньяк, и, раздав их президенту и Илье Сергеевичу, сел на диван, напротив журнального столика.

— По моему, это ложная цель, специально подготовленная для проверки нашей реакции, — продолжил Илья Сергеевич, сделав глоток коньяку, он поморщился и продолжил, — там установлены самые совершенные средства связи. Не исключаю наличие мощного компьютерного оборудования, но все системы связи находятся в ждущем режиме. За время наблюдений, по всем этим каналам связи в деревню или из неё не прошло ни одного сообщения. Используется лишь компьютер, но посещаются только новостные сайты. О мощности компьютерного оборудования говорит тот факт, что нам оказалось не по силам взломать защиту компьютера и получить доступ к его информации.

— Да, — вздохнул президент, — твоё предположение не лишено смысла. Даже, вероятнее всего, ты прав.

— Меня тоже смутила удалённость предполагаемого центра от крупных населённых пунктов и возраст лидера. В восемьдесят лет думают о чём угодно, но не о власти.

— А если нам уронить на эту деревню самолёт? — предложил генерал, за время доклада Ильи Сергеевича он опустошил свой бокал и теперь крутил его в руке, — скажем, аварийная ситуация, комар носа не подточит.

— Они ведь могут и ответить, — усмехнулся президент.

— Сделаем так, чтобы у них и мысли не возникло о преднамеренности данной катастрофы. В свете этого события может засветиться и настоящий центр организации, — генерал вопросительно посмотрел на начальника службы безопасности, ища поддержки.

— Хорошая мысль, тем более, если точно рассчитать, количество невинных жертв окажется минимальным. Дом этого шамана находится довольно далеко от основных построек. Кроме того, после недавних катастроф, падение какого-то истребителя, не вызовет большого шума, — поддержал генерала Илья Сергеевич.

— Сколько вам требуется времени на подготовку акции? — спросил президент, давая понять, что согласен с предложением генерала.

— Сутки, — по-военному кратко, ответил генерал и посмотрел на Илью Сергеевича.

— Да, суток достаточно, — подтвердил он, соглашаясь с генералом.

— Дерзайте, — выдохнул президент и встал с кресла, чтобы проводить гостей.

9

Весь морозный декабрьский день, Сергей чувствовал какую-то неясную тревогу. По опыту зная, что это неспроста, он буквально завалил всех друзей различными заданиями по сбору информации. Уже вечерело, когда тревога оформилась в знания.

Один из офицеров ближайшего полка ПВО сообщил о странном самолёте, взлетевшем на подмосковном военном аэродроме и, по сообщённому маршруту, следующему прямо на деревню.

Ещё утром Сергей просил сообщать ему о любых странностях, замеченных в районе.

В данном случае, искушённому в знании российской авиации офицеру показалась странной карта маршрута. Следуя ей, самолет, физически, не мог приземлиться ни на одном из военных аэродромов. Дополнительно проведя проверку и рассчитав запас топлива, офицер пришёл к выводу, что этот маршрут фикция.

Связь прошла через Перуна, потому как у офицера не было возможности связаться посредством телефона.

— Надо же, хотят самолёт уронить, — хмыкнул Сергей, поняв, наконец, причину своего беспокойства.

— Да ну, — не поверил офицер, соединённый с Сергеем мысленной связью, — а как же пилот?

— Там нет пилота, — поделился догадкой Сергей, — они послали беспилотный самолёт, ведь ему не надо садиться.

— Если дело обстоит так, мы легко можем сбить данную цель, — заявил офицер.

— Это лишнее, Никита, вы привлечёте к полку ненужное внимание, — ответил Сергей и на минуту замолчал, обдумывая идею, появившуюся у него в ходе разговора.

Капитан Никита Садков терпеливо ждал, поддерживая связь. Внешне это было абсолютно незаметно. Никита сидел в кресле, стоящем в углу перед телевизором в комнате отдыха. Если бы кто-то невзначай обратил на него внимание, то подумал бы, что командир расчёта просто задремал.

— Знаешь Никита, я, кажется, нашёл выход, — наконец вновь заговорил Сергей.

— Какой, — не скрывая своего любопытства, спросил Никита.

— Где, примерно, находится самолёт? — спросил вместо ответа Сергей.

— Когда я выходил из РЛС, он пересёк уральские горы, — ответил Никита, — в районе деревни он будет через полтора часа.

— Я попытаюсь перехватить управление самолётом и по-тихому его посажу.

— Мне кажется это глупость, — произнёс Никита, — скорее всего там жёсткая программа.

— Сбить его вы всегда успеете, — усмехнулся Сергей, — держи связь с Борисом. Я ему сообщу, если мне не удастся взять над самолётом контроль.

Передав новость Борису, Сергей лёг на пол и сосредоточился. В мысленном диапазоне, небо над землёй выглядело иначе, чем визуально. Медленно поднимая своё внимание над поверхностью, Сергей захватывал взглядом всё большую и большую площадь. Внимание отвлекали другие самолёты, Сергей не думал, что их может столько находиться в воздухе. Наконец показался, искомый, хищный силуэт. Внимание Сергея устремилось к цели. Никита оказался прав, действиями истребителя управляла жесткая программа, с защитой от несанкционированного доступа. При изменении программы автоматически включалась система самоуничтожения. Планировщики данной акции считали, что сделали всё возможное для скрытия следов. Ведь даже если попытаться корректировать курс самолёта через спутник, взрыв уничтожит все следы дурных намерений.

— Эх, молодо-зелено, — пробурчал Сергей и принялся за разминирование самолёта. Этого устроители мнимой катастрофы не учли, не предусмотрели дополнительного взрывателя при разминировании бортового компьютера.

Все необходимые операции Сергей сделал за четверть часа. Конечно, будь он на самолёте, у него ушло бы несколько меньше времени на разминирование, но он остался доволен и таким результатом. До прибытия самолёта в район, задуманной им, посадочной полосы, оставалось немного времени. Сергей решил отдохнуть и сообщить друзьям об удаче. Открыв глаза, он увидел своих друзей, собравшихся в комнате.

— Ну, как? — первым спросил Борис, подав руку Сергею, чтобы помочь встать.

— Порядок, — ответил Сергей, поднимаясь на ноги, — нужно будет блокировать трассу в районе двадцать девятого километра, а затем каким-то манером спрятать самолёт.

— Сейчас я звякну Савве, он уже где-то близко, — взяв в руку спутниковый телефон, произнёс Борис.

Оказавшись без поддержки, Сергей качнулся от потери сил.

— Садись на стул, — подхватив его за руку, прошептала Рита, прибежавшая с работы после появления в больничке Недоли.

— Борис, свяжись сначала с Никитой, он тоже переживает, — посоветовал он, следуя совету Риты.

Сергей сидел на стуле и, с лёгкой улыбкой, наблюдал за ералашем, творившемся в доме. Борис не выпускал из рук телефон, Рита гремела на кухне посудой, в спешке у неё падали чашки, но она лишь бурча в пол голоса на Недолю, старавшуюся ей помочь, и пыталась заварить чай.

Хлопнула дверь, в комнату ввалился Семёныч, весь в инее и запыхавшийся от быстрого бега.

— Дмитрич, правда, что самолёт летит бомбить деревню? — с порога спросил он.

— Уже не летит, — спокойно ответил Сергей, он был не в состоянии убрать с лица улыбку.

— Фу, ну и ладно, ну и хорошо, — облегчённо вздохнул председатель и присел на табурет, не забыв показать кулак, появившейся с кухни Недоле, — а то я дал команду всем эвакуироваться за реку.

Недоля лишь улыбнулась в ответ, поправляя на себе новое платье. Риту удивляла способность этой девицы разносить сплетни и превращать хорошие вещи в непонятные хламиды.

— Да Семёныч, выдели "Кировец" с жёсткой сцепкой, что комбайны таскаете, и толковым трактористом в распоряжение Саввы, — оторвался от телефона Борис, — его ребята будут ждать трактор возле съезда с трассы. И подумай, куда можно самолёт сховать.

— О, раскомандовался! — усмехнулся Семёныч, он отдышался и успокоился, поняв, что деревне опасность не грозит, — Олег тебя устроит?

— Устроит Семёныч, — ответил за Бориса Сергей, — ты иди людей успокой, а то, небось, сидят на морозе.

— Зачем на морозе, — хохотнул, вставая, председатель, — ты забыл, что ли про кульстан третьей бригады. Согласен с тобой, тесновато, но печь заправили, затопили угольком, сейчас там тепло.

Потянулось время ожидания. Сергей сидел и пил чай, чувствуя, как к нему возвращаются силы. Рита сидела рядом, уперев локти в стол, она положила на руки подбородок, и, не отрываясь, смотрела на него. Борис мерил шагами пространство комнаты, не в состоянии сидеть и ждать. Недоля, пристроившись на диване, корчила ему рожи. Если бы не грозный окрик Радегаста, она уж наверняка разнесла последние новости по всей деревне.

Зазвонил спутниковый телефон, это Савва сообщил, что кордоны выставлены с обеих сторон. Протарахтел "Кировец", направляясь к трассе.

— Рита, пойдёшь за меня замуж? — нарушил напряжённую тишину Сергей.

Борис замер в своём движении, Рита выпучила от удивления глаза. Появившаяся Доля, схватила сестру за руку и исчезла из комнаты вместе с ней.

— Да… — выдохнула она.

— Спасибо, — едва слышно прошептал он и собрался лечь на пол, чувствуя приближение самолёта, Сергей испытывал неуверенность. Одно дело управлять машиной руками и совсем другое делать это же при помощи мысли.

— Ты что удумал, ложись на кровать, — удержала его руку Рита.

— Покрывало замараю, — с сомнением ответил Сергей.

— Постираю, — улыбнулась Рита, — зато тебе удобней будет.

Пожав плечами, Сергей лёг на кровать. На этот раз он нашел самолёт практически сразу. Соединившись с бортовым компьютером, он начал отдавать команды. По сравнению с космическими кораблями этот агрегат был очень медлителен, но против Сергея играло отсутствие опыта в управлении подобными летательными аппаратами. Бестолковый компьютер, лишённый даже зачатков интеллекта, сопротивлялся постороннему вмешательству. Только собрав в кулак всю свою волю и сноровку пилота, Сергей смог контролировать боевую машину. Когда, по его расчётам, самолёт оказался достаточно близко от импровизированного аэродрома, Сергей начал сбрасывать высоту и гасить скорость.

Как он ни переживал, посадка удалась на все сто процентов. Самолёт мягко коснулся поверхности бетонки и покатился в сторону свёртка, гася скорость при помощи выстеленного парашюта. Наконец, закачавшись, самолёт остановился в сотне метров от, стоящего на обочине "Кировца". Облегчённо вздохнув, Сергей начал отключать системы самолёта.

— Я его посадил, — прошептал Сергей, открыв глаза.

— Отдыхай, с остальным ребята справятся сами, — не дала ему встать Рита.

Чувствуя, как ловкие руки Риты снимают с него одежду и накрывают одеялом, Сергей провалился в сон. Между сном и явью он видел улыбающегося ему юношу с венком из шиповника на голове, пьющего из рога хмельное вино за его здоровье.

"Спасибо Полеля", — одними губами прошептал Сергей.

Рита, услышав эти слова, подняла свой взгляд к потолку и благодарно улыбнулась, появившейся на туманном фоне Ладе.

10

— Так что же случилось, Виктор Дмитриевич? — шеф службы безопасности был в полной растерянности.

— Сам не могу понять. Мои специалисты вели самолёт всё время и не могут связанно объяснить, что произошло в последние минуты полёта. А главное, почему изменился курс.

— Ладно, проехали, — вздохнул Илья Сергеевич, — поисковую группу направил?

— Да, — кивнул генерал, он развалился в кресле и вытирал пот, выступивший на лбу, — они будут на месте не раньше обеда.

— Почему так долго? — Илья Сергеевич прохаживался по кабинету генерала и поглядывал время от времени в окно.

— Сергеич, ты совсем думать не хочешь, — попенял гостю генерал, — если поисковики прибудут раньше обеда. Сразу найдётся человек, который объявит, что мы ожидали этого падения.

— Эх, — Илья Сергеевич находился возле окна и от досады долбанул кулаком по подоконнику, от чего зазвенели горшки с кактусами, расставленные на нём, — но почему он упал в стороне!

— Очевидно сбой в бортовом компьютере, — задумавшись, произнёс генерал, — другой причины я не вижу.

— Представляю, какой вой, относительно данного происшествия, поднимут щелкопёры, — злорадно, усмехнулся Илья Сергеевич.

— Да… — протянул генерал, и, вздохнув, добавил. — Не представляю, что докладывать шефу.

— Скажешь, что не рассчитали горючего, боялись, что избыток горючего вызовет сильный пожар. Думаю, хозяин не будет задавать много вопросов, — Илья Сергеевич, наконец, успокоился, и уселся в кресло напротив генерала.

— Теперь, нужно придумывать новую акцию, совершенно не похожую на предыдущую, — генерал был мрачноват и недоволен своей ошибкой.

Собеседники разошлись далеко за полночь, так и не придумав что-либо путное.

В соседнем здании, в окне на пятом этаже, тоже долго не гас свет, но, даже когда он горел, его не было видно. Потому как работала система, обеспечивавшая стопроцентную защиту от любого прослушивания.

— Как тебе Борис Григорьевич мои снимки? — Степан Фёдорович сидел рядом с генерал-лейтенантом и пояснял изображения на фотографиях, сделанных со спутника.

— Ты хочешь сказать, хозяин решил уничтожить Шамана? — отложив очередную фотографию, спросил Борис Григорьевич.

— В этом нет сомнений, — кивнул полковник, — мои ребята прикинули на компьютере и у них получились интересные выводы. Самолёт физически не мог достигнуть заявленного в полётной карте аэродрома, у него просто не хватило бы на это горючего. Но это ерунда.

— Я не пойму, что тогда главное? — Борис Григорьевич вопросительно посмотрел на полковника.

— Когда я получил сведения о самолёте, — заговорил полковник, достав из своего кейса новую кипу фотографий, — я приказал усилить наблюдение за Коряговской слободой…

— Что за слобода? — перебил генерал-лейтенант, посматривая за действиями полковника, сортирующего фотографии.

— Так называется деревня, в которой живёт Шаман, — с готовностью пояснил полковник и продолжил, — у меня сложилось впечатление, что разведка у Шамана работает не хуже нас с тобой. Вот смотри.

Полковник положил перед Борисом Григорьевичем несколько фотографий, с изображением колонны, состоящей из множества тракторов и грузовых машин. Хорошее качество снимков показывало малейшие детали. Было видно два мощных бульдозера, прокладывающих дорогу прямо через снежную целину в даль от деревни.

— Эти кадры сделаны в момент, когда самолёт пересёк уральские горы, — пояснил полковник, встретив непонимающий взгляд Бориса Григорьевича.

— Хочешь сказать, они знали о самолёте и заранее эвакуировали жителей?

— Ага, — довольно кивнул полковник, — вот ещё снимочки.

На этих снимках были изображены две колонны, состоящие из мощных джипов на которых любят ездить новые русские бандиты. Машины неслись с большой скоростью, с включенными фарами и мигалками на передних из них.

— А эти куда направлялись? — Борис Григорьевич оторвал взгляд от размытых от скорости машин.

— Эти ехали по направлению к деревне, но не доехали. Получив сигнал по спутниковому телефону, они встали на трассе кордонами и перекрыли движение в районе деревни.

— Что за сигнал?

— Увы, они используют армейский шифратор, без знания кодов доступа, расшифровка бесполезна.

— Ловкие ребята, — похвалил генерал-лейтенант, — но кто им слил информацию о самолёте?

— Получается следующее, — полковник как заправский шулер, перетасовал фотографии и начал их раскладывать в определённом порядке.

— В центр поступает сигнал тревоги. Каким образом? Я не знаю, но не используется ни один из известных нам каналов. Тем же каналом отдаются команды на эвакуацию людей и призываются машины из Горска и Баламутова. Заметь, расстояние от Баламутова в три раза больше чем от Горска, но машины выезжают на свои точки практически одновременно. Как я понял решение Шаманом уже принято, он не видит опасности в приближающемся самолёте и отдаёт команду людям вернуться домой.

Полковник выложил на стол новую пачку фотографий и пододвинул из к Борису Григорьевичу. На снимках, колонна из тракторов и машин возвращалась в деревню, стемнело, и свет от фар чертил на снегу замысловатые рисунки.

— А этот куда отправился? — поинтересовался генерал, увидев, как от колонны отделился один из тракторов, и, краем деревни, направился к трассе.

— Он выехал на трассу и остановился на обочине, — доложил полковник.

— Для чего? — спросил Борис Григорьевич, не прекращая рассматривать фотографии.

— Не знаю, — признался полковник и пожал плечами.

— Ладно, не томи, доставай следующие снимки.

— Я серьёзно говорю, снимков больше нет. Примерно за четверть часа до времени падения самолёта, над деревней поставили защитный экран.

— Ты в своём уме? — удивился генерал-лейтенант и посмотрел на полковника.

— Я сам очень удивился, — соглашаясь, кивнул головой полковник, — только когда включился экран, район деревни полностью скрыло от наблюдения из космоса.

— Насколько мне известно, прикрыть район подобной площади, практически не возможно. Для этого требуется очень много энергии и специфическое оборудование.

Борис Григорьевич встал и прошёлся по кабинету.

— Значит, у Шамана есть подобное оборудование, а мы его не смогли заметить, — заявил полковник, — но более вероятно, он использует неизвестное нам оборудование, при желании в деревне его спрятать не трудно.

— Выводы напрашиваются сами, — вздохнул генерал-лейтенант, — Шаман знал, что за деревней наблюдают. Он показал ровно столько, сколько счёл нужным.

— Я тоже так считаю, — кивнул полковник, — более того, мне кажется, он задействовал в отражении атаки, ровно столько людей, сколько этого требовали обстоятельства. Возникни другая опасность, он использовал бы другие средства.

— Что будем делать? — генерал-лейтенант остановился и посмотрел на полковника.

— Я знаю одно, — полковник встретился взглядом с Борисом Григорьевичем, — отдавать эти снимки людям президента опасно. Там всей тактикой заправляет Виктор Дмитрич, а он, при всём уважении, действует, в последнее время, с производительностью парового катка.

— Ты прав, — Борис Григорьевич вновь сел на своё место и продолжил, — если снимки попадут к нему, он, не мудрствуя, устроит в регионе резню, только я скорее поставлю на Шамана, чем на нашу армию.

— Нужно передать их Горину, думаю, он сделает правильные выводы, — посоветовал полковник.

— Козьма Гаврилович… — задумчиво протянул генерал-лейтенант, — но ведь именно он приложил больше всего сил для избрания хозяина. Хотя, думаю, ему будет полезно познакомиться с данной фотовыставкой. И можно быть абсолютно уверенным, что снимки не попадут к генералу Ардову.

— Я тоже так считаю, — кивнул полковник, собирая со стола фотографии, — кто осуществит передачу?

— Да, — вздохнул генерал-лейтенант, — ни ты, ни я сделать этого не можем. Нам нельзя светиться возле Горина, возникнет множество лишних вопросов.

Замолчав, Борис Григорьевич несколько минут думал, подперев подбородок своей ладонью.

— Раечка, зайди на минутку, — включив селектор, произнёс он.

В кабинет вошла секретарша, на её правой щеке отпечатались клавиши компьютера, служившие ей вместо подушки. Было видно, что девушка страшно устала, но держала себя молодцом.

— Присаживайся, — генерал-лейтенант указал девушке на стул и добавил, — знаю, ты работаешь честно. Однако, для пользы дела, нужно украсть у меня документы и передать их Горину. Надеюсь, ты знаешь Козьму Гавриловича. Документы очень важные, а передать их Горину мы можем только таким путём.

— Хорошо, — кивнула секретарша, — какие мне будут указания?

— Вот кейс, — кивнул полковник, — я его забуду в приёмной, когда буду выходить. Ещё до наступления утра, он должен оказаться у Горина.

— Что делать утром? — коротко спросила секретарша, задание шефа, которого она уважала как командира и человека, окончательно прогнало сон и заставило производительно работать мозг.

— Ну что скажешь? — Борис Григорьевич вопросительно посмотрел на полковника.

— В Москве ей оставаться будет опасно, — задумчиво произнёс полковник, — ей следует покинуть столицу ещё ночью, сразу после встречи с Гориным.

С минуту подумав, полковник усмехнулся:

— Я знаю только одно место, где людям президента её не достать.

— Надеюсь, это место находится не на дне Москвы-реки? — грустно пошутила секретарша.

— Нет, ты должна добраться до Горска. Оттуда ходит рейсовый автобус в деревню с названием Коряговская слобода. Только в этой деревне ты будешь в безопасности.

— А если возникнут проблемы? — поинтересовалась секретарша.

— До Горска, ты должна добраться без проблем, — продолжил инструктировать полковник, достав из кармана карточку с телефонными номерами, он положил её перед девушкой, — запомни эти номера. По ним ты можешь попросить помощь. Шамана звать Кравцовым Сергеем Дмитричем. Именно у него ты должна просить защиты. Будет спрашивать причины, ничего не скрывай.

— Если я не смогу добраться до Горска? Мало ли случайностей.

— Там есть номер спутникового телефона, — полковник пальцем указал нужный номер, — до Семигорска ты доберёшься в любом случае. У тебя будет часов шесть форы.

— Всё понятно, — девушка отодвинула карточку с телефонами, запомнив их наизусть.

Тем временем Борис Григорьевич, достал из своего сейфа объёмистый пакет и подал его секретарше.

— Здесь, документы и деньги, я как чувствовал, сделал тебе чистые бумаги. Денег конечно мало, но на первое время хватит.

Генерал словно извинялся перед секретаршей за такое задание, где, рискуя своей головой, она получала лишь другое имя.

— О матери не беспокойся, я её поддержу, — выходя из кабинета, заявил генерал.

Полковник, молча поставил кейс на стол секретарше и поспешил следом за своим шефом.

Уже на выходе из здания, полковник спросил:

— Вы уверены в сотруднике?

Генерал, хитро улыбнулся:

— В капитане я уверен, как в себе. Умрёт, но дело будет сделано.

— Капитан? — полковник дождался пока генерал усядется в служебную машину, и поэтому данный вопрос он адресовал скорее самому себе.

Шумно выдохнув, он направился к стоянке, где припарковал свою "Тойоту".

Рая, получив столь сложное задание, задержалась в приёмной на пару минут дольше своего отца и вышла из конторы раньше, чем генерал. В спортивного вида девице, одетой в яркий пуховик, болоньевые штаны и бессмысленной формы шапочку, полковник Седов никогда не узнал бы симпатичную секретаршу генерала. Большая спортивная сумка, на плече, дополняла портрет капитана Раисы Борисовны Мерзляевой. Впрочем, о родстве с генералом знало всего три человека: сам Борис Григорьевич, мать Раисы и Полина Егоровна — жена генерала.

Остановив частника, Рая назвала нужный ей адрес и откинулась на заднее сиденье "Волги", раздумывая как ей поступить. Она знала городской адрес Горина и понимала, что от него за ней может последовать наружка. Лучший вариант ухода от назойливых преследователей метрополитен отпадал, в половине второго ночи метро уже не работает. Оставались проходные дворы.

— Приехали, — голос водителя прервал её размышления.

Рассчитавшись с водителем, молодым парнем, поинтересовавшемся не подождать ли её, Рая выскочила на тротуар и направилась в ближайшую подворотню. Теперь оставалась самая малость, преодолеть вахтёра в передней элитного дома, где проживал Горин. Однако сегодня был её день, не успела она показаться возле передней. К дому подъехала шикарная иномарка и из неё буквально выпал пьяный мужчина. По тому, как он пытается закрыть дверь, Рая поняла, что он уже не в состоянии будет что-либо вспомнить утром.

— Давай я тебе помогу, — предложила она, оказавшись сзади мужчины.

Мужчина, в ответ, подал ей брелок с ключами и посмотрел мутными глазами. Быстро заблокировав двери и поставив машину на сигнализацию, Рая отдала ему ключи и спросила:

— Ты в этом подъезде живёшь?

Мужчина кивнул и едва не упал на грязный асфальт. Подхватив его и подставив своё плечо, Рая потащила его к парадной.

— Какая квартира? — спросила она, не особо надеясь получить ответ.

— Четр-надд-цать, — выдавил мужчина и вообще перестал переставлять ноги, очевидно последнее усилие его совсем утомило.

— Шеф, помоги доставить клиента в четырнадцатую, — попросила она, пытаясь играть пьяную речь.

— Ну, уж нет, — усмехнулся в ответ вахтёр, — сама поила, сама и тащи.

Подобный ответ вполне устраивал Раю, но она заявила на выдохе:

— Козёл.

— Сама коза, — рассмеялся вахтёр.

Поднявшись на четвёртый этаж, Рая потащила мужика к квартире с номером чётырнадцать. Всё складывалось удачней некуда. Квартира Горина под номером пятнадцать оказалась на одной площадке с её пьяным попутчиком. Нажав кнопку звонка, Рая ожидала несколько секунд ответа. Мужчина, молча достал из кармана ключи и подал ей.

Быстро справившись с замками, она втащила мужчину в тёмную прихожую и собралась выходить. Мысль, пришедшая ей в голову, заставила её включить в прихожей свет и запереть входную дверь. Втянув бесчувственное тело мужчины в огромную комнату, Рая определила его на кожаный диван, расстегнула воротник рубашки и сняла туфли. Включив свет в комнате, она осмотрелась. Комната имела общую стену с квартирой Горина, и балкон был не застеклён по последней моде. Погасив свет, Рая несколько секунд привыкала к темноте. Затем направилась к двери балкона. Стараясь не шуметь, она открыла двери и выглянула на улицу. Балкон был отделён от соседнего кирпичной стеной полутора метровой ширины, ещё полметра были перекрыты метровой решёткой, ажурной работы. Осторожно ступая по свежевыпавшему снегу, Рая приблизилась к решётке и на мгновенье выглянула из-за кирпичной стены. Двери балкона квартиры Горина были настежь открыты, а на самом балконе стоял здоровенный охранник с пистолетом, висевшем в портупее и курил. Наконец он приблизился к перилам и бросил окурок вниз. Рая, словно птица, перелетела через ограждение и ударом в основание черепа, выключила мужчину. Он ещё не успел упасть, а её рука выхватила его пистолет. Второй рукой она придержала охранника, чтобы при падении он не наделал шума. Заглянув в комнату, она поняла, что за персональным компьютером сидит именно Горин. Дверь из комнаты была закрыта. Переступив через, лежащего без чувств, охранника, она вошла в комнату.

Горин поднял на неё взгляд. Рая приложила палец к губам и положила на пол, ненужный ей пистолет. Горин кивнул. Пройдя мимо него, Рая щёлкнула задвижкой двери, и, повернувшись к Горину, спросила:

— Здесь безопасно говорить?

— Да, — кивнул Горин, он заметил пистолет своего охранника положенный незваной гостьей на ковёр, и решил, что это не убийца, — с кем имею честь общаться?

— Неважно, — ответила Рая, — мне не хочется, чтобы ваши люди меня видели, значит у нас очень мало времени.

Расстегнув спортивную сумку, Рая достала кейс, положила его на стол перед Гориным и открыла замок.

— Друзья, посланцем которых я являюсь, хотели бы чтобы вы ознакомились с содержимым кейса, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Козьмы Гавриловича, — с содержимым делайте что хотите, но оно не должно попасть в руки президента.

— Почему я вам должен верить? — спокойно спросил Горин, к нему полностью вернулось спокойствие.

— Не знаю, — Рая пожала плечами, открыла кейс, вывалила содержимое на стол и проверила наличие компрометирующих отца бумаг. Удовлетворённо вздохнув, не обнаружив подобных документов, она подумала, положила пустой кейс назад в сумку и направилась к балконной двери.

— Вы куда? — Горин поверил действиям своей гостьи больше любых слов.

— Мне уже пора, — остановившись на пороге балкона, ответила Рая и добавила, вспомнив про мужчину, лежащего в соседней квартире, — ваш сосед не причём, он пьян без памяти.

Проходя мимо охранника, она отметила, что он начал шевелиться. Через пару минут она была уже на улице. Проверившись, двигаясь по пустынным проходным дворам, Рая вышла к ярко освещенной вывеске круглосуточного супермаркета и вошла в него. Купив необходимые ей вещи, она вышла на улицу и села в "Такси".

— В Домодедово, — коротко объявила она повернувшемуся к ней шофёру.

— Куда собралась красавица? — спросил водитель, уверенно ведя машину по пустым, в этот час, улицам.

— Бабушке в Израиль пирожки отвезти надо, — усмехнулась Рая.

— Тогда тебе надо во Внуково, — ответил, улыбаясь, водитель.

— Ничего, как-нибудь доберусь и из Домодедово, — ответила Рая, по привычке поглядывая в зеркало заднего вида.

Проблем с документами и билетами не возникло. В четыре часа ночи Рая уже находилась на борту самолёта Москва — Иркутск, который совершал посадку в Семигорске. Заняв своё место возле иллюминатора, она попыталась уснуть, зная, что лететь почти четыре часа.

Напряжение не отпускало, сон не шёл. Мысли крутились вокруг пресловутого Шамана. Затем, вообще не к ночи, вспомнилось первое, после школы ГРУ, задание.

Тогда из всей группы они остались втроем. Шальная ракета американцев и из всего взвода остались лишь они, стоявшие той злополучной ночью в секрете. А утром появились албанцы. До обеда они продержались, прячась в развороченном взрывом блиндаже. Вовремя подоспели сербы, их колонна проходила в километре от места боя, и, командир сербского патруля, решил посмотреть, что за шум идёт от расположения российских миротворцев. Оставив человек двадцать под холмом, албанцы ушли в зелёнку. Её и двух парней доставили в полевой госпиталь под Белградом, где было, не менее опасно, чем в Косово. Сначала её вообще приняли за мужчину, и, наскоро обработав рану на голове, положили в общую палату. Впрочем, сама она находилась в состоянии близком к шоку, всё окружающее представлялось кошмарным сном. Лишь к вечеру, когда нянечка принялась влажной марлей оттирать её лицо, сербы поняли что она женщина. Командир сербского патруля, доложил о них по команде, но БТР, посланный за ними, опоздал всего на час. Американская бомба сравняла госпиталь с землёй. Она вновь только благодаря чуду, осталась живой. Сердобольная нянечка пригласила её к себе домой помыться. Так как ранение было поверхностным, врач отпустил бой-Бабу, так её прозвали сербы, с женщиной.

В общем, когда через год она пересекла границу с Россией по поддельному паспорту и явилась в контору, её считали погибшей, а она, в свою очередь, уверяла дознавателя, что провела всё это время, валяясь по сербским госпиталям без памяти. Лишь немногие люди, из сербского сопротивления, знали, что бой-Баба русская. Используя свои знания, полученные в школе ГРУ, Рая успешно руководила небольшим, но хорошо вооруженным отрядом сербов. Действуя на границе с Косово, они в меру своих сил пытались сопротивляться. Потом было предательство. Спастись удалось только ей. Приготовившись, подороже продать свою жизнь, Рая залегла у подножия крутого утёса. Албанцы не торопились идти на приступ, зная её меткость. Они ожидали американские вертолёты. Время от времени долину сотрясал выстрел из СВДухи и неосторожно высунувшийся албанец подал убитым.

— Дочь моя, хватит убивать, — шепот из-за спины заставил Раю развернуться на месте и вытащить гранату.

Возле самой скалы, сидел на корточках православный монах.

— Бросай оружие и пошли, ты должна жить, — поманил её монах.

— Но, как мы уйдём? — грустно улыбнулась Рая, она уже смирилась со скорой смертью, — вы уходите батюшка, я вас постараюсь прикрыть.

— Ты не поняла меня, — ласково посмотрел на неё монах, — мы можем уйти вместе, сзади меня находится потайной ход.

Только разглядев за спиной монаха тёмный лаз, Рая поверила.

— Хорошо, иди первым, я заминирую выход, — согласилась она.

Быстро установив растяжку, Рая на четвереньках, потому что обе её ноги были посечены осколками гранаты и сознание она не теряла только благодаря уколу парамедола, поползла за монахом. Прежде чем ход расширился, и она смогла встать, опираясь на свою винтовку как на костыль, её колени были разодраны в кровь об острые камни. Маленький фонарик, укреплённый на плече монаха, едва освещал путь. Наконец они выбрались в искусственный тоннель. Он был узковат, но зато можно было идти во весь рост. Путь неуклонно поднимался. Сзади раздалось несколько взрывов, но по спокойствию монаха Рая поняла, опасности нет. Монах прибавил шаг. Рая, несмотря на кровь, отмечающую её каждый шаг, не отставала. Тоннель вывел в настоящий лабиринт коридоров, но довольно быстро монах остановился перед внушительной деревянной дверью. Едва переступив порог, Рая упала, потеряв сознание.

Она не видела, как монах дошел до следующей двери, и, не обнаружив её за собой, вернулся. Встал перед ней на колени и перетянул своим поясом её ноги выше коленей. Не видела она и того, с каким почтением ухаживали за ней седые старцы, пока из соседнего монастыря, подземными ходами не пришли две монахини.

Находясь без сознания, она не видела и не слышала обыска, учинённого американцами в монастыре. Правда, искали не женщину, а мужчину. На вопрос американского командира о том, что делают монахини в стенах мужской обители, игумен, молча поднял край подола монашеского платья, в которое, её успели переодеть, и указал взглядом на кровавые колени.

— Эта святая женщина молилась за жизни православных сербов на косовом поле, — прошептала одна из монахинь, — мы совсем обессилили и нашли приют у наших братьев во Христе.

— Медицинская помощь нужна? — спросил американец, не в силах отвести взор от израненных ног. Раны от осколков смешались со следами от острых камней и не вызвали у американца какого либо подозрения, а смотреть на плечи монахини он не решился, будучи набожным человеком.

— Благодарим, не стоит себя утруждать, — ответила монахиня.

Только спустя сутки Рая открыла глаза и сначала не могла вспомнить, где оказалась. В последовавшие за этим событием дни, она быстро пошла на поправку, но большую часть времени молчала, соображая на тему, кто их предал, и что теперь предпринять.

Вечером, дня, когда она первый раз встала с кровати, в келью, где она находилась в компании монахини, пришёл игумен. Кивком головы, монах выслал из кельи монашку и присел на единственный в помещении стул. Рая сидела на кровати. Перед приходом игумена, она читала, свежую "Дейле морнинг", и отложила ее, увидев гостя.

Считая, что гость пришёл требовать объяснений, Рая напряглась.

— Не надо слов, — первым заговорил игумен, — я прекрасно осведомлён кто ты.

Монах говорил на чистом, без акцента свойственного сербам, русском языке. Рая склонила голову и вопросительно посмотрела.

— Ты бой-Баба, почему-то американцы считают тебя мужчиной и назначили двести тысяч долларов за помощь в твоей поимке. Знаю я так же, что ты русская. Согласен, немного мне известно, но всё же больше чем известно твоим врагам.

Монах на минуту замолчал, его взгляд казалось, видел Раю насквозь.

— Хочу тебя спросить, зачем ты взялась за оружие, ведь это не женское дело.

Рая отрицательно качнула головой, выражая своё несогласие.

— Я видела, как бомбы падают на безоружных людей, вся вина которых заключалась лишь в том, что они сербы и их предали не только братья славяне, но и собственное правительство. Наверное, есть правда в твоих словах, противоестественно, когда женщина берёт в руки оружие. Но должна заметить, я в отличие от врага, не стреляла в безоружных людей, кто бы они ни были, не уничтожала госпиталя и жилые дома.

Глаза Раи налились гневом, щёки покрылись румянцем, руки начали непроизвольно мять покрывало, на котором она сидела.

— Гнев плохой советчик, — вздохнул монах, — особенно для воина.

— Но ты сам говорил, что женщина не может быть воином, — улыбнулась Рая.

— Нет, — качнул головой монах, — я только заметил, что противоестественно отнимать жизнь тому, кому бог доверил эту жизнь давать. Вижу так же твою мечту стать хорошим воином. Наверное, это твоя доля.

— Да, — с вызовом подтвердила Рая, — я действительно хочу стать хорошим воином, у меня просто нет другого пути.

— Выбор есть всегда, ты не права, — спокойно произнёс монах, — но как воину, тебе предстоит ещё многому научиться. Мне понравился твой героизм, твоё самоотречение. Пожалуй, я дам тебе несколько уроков. Не за горами времена, когда в России будут подобные времена, ведь предательство никогда не оставалось без наказания.

О времени пребывания в монастыре у Раи сохранились самые тёплые воспоминания. Сама она не особенно задумывалась о вопросах религии, монахи не докучали своими наставлениями и нравоучениями. Игумен посвящал ей пару часов в день, обучая различным приёмам, неведомым даже инструкторам школы ГРУ. На вопросы о происхождении своих познаний, игумен лишь усмехался, но не говорил. Считая, что у неё масса времени, Рая особо не настаивала в своих вопросах, отогревая свою заледеневшую душу в беседах с монахом. В один из дней игумен, которого вся братия называла Проклом, пришёл на занятия в келью Раи, что-то пряча под своей сутаной. Предложив следовать за ним, игумен привел её в подвал монастыря.

— Ох, рановато я это затеял, — вздохнул игумен, доставая из-под рясы два меча, — но время поджимает, хочу, чтобы ты освоила хоть простейшие движения.

Рая не понимая смысла слов, разглядывала клинок, поданный ей монахом.

— Приступим, — выдохнул игумен и начал медленно показывать движения с мечом в руках.

Как и предполагал Прокл, через неделю в монастырь прибыл гонец. Он о чем-то долго шептался с игуменом, бросая взгляды в сторону Раи. Оставшись с ней наедине, Прокл негромко вздохнул и заговорил:

— Вот и закончилось время. Завтра ты должна будешь покинуть стены монастыря и вернуться на родину.

— А как же сеча на мечах? — удивилась Рая, ей понравилось махать мечом, рассекая воздух и высекая искры при встрече с другим мечом.

— Увы, человек только предполагает, — грустно улыбнулся Прокл, — кроме того, в росской сече я не смог достичь больших успехов, но чувствую, ты найдёшь достойного учителя.

— Что-то произошло? — поняла Рая, — мне нельзя оставаться в монастыре, иначе у вас будут проблемы.

— Не всё так просто, — качнул головой Прокл, — вечером тебе привезут документы. Предлагаю пробираться в Россию через Турцию и Украину.

— Почему не через Европу? — спросила Рая, представляя какой путь ей предстоит.

— Так проще, — усмехнулся Прокл, — ты поедешь под видом монашки, а в Западной Европе к православным монахам отношение, прямо скажу, неважное.

— А это не противоречит вашей вере? — спросила Рая, — ведь я в состоянии пересечь всю Европу совсем без документов, меня этому учили.

— Зачем ломиться в стену, когда рядом открытая дверь? — спросил Прокл и, помолчав, добавил, — кроме того, тебе нужно будет доставить важные документы в Стамбул. Так что тебе придётся отработать за нашу помощь. Конечно, если ты категорически откажешься, мне потребуется искать другого курьера, менее подготовленного, а потому более уязвимого.

— Но из Стамбула я могу паромом добраться в Россию, минуя Украину, — заметила Рая, — или моя миссия не закончится с передачей документов?

— Ты права, — кивнул монах.

В монашеской одежде Рая чувствовала себя неуверенно, казалось, все на неё смотрят. Но, несмотря на опасения Прокла осложнений в её миссии не возникло, а, попав в Москву, она предстала перед дознавателями особого отдела. Только вмешательство отца помогло выпутаться из создавшегося положения, хотя и монахи постарались на славу, предоставив ей прекрасную легенду.

Голос стюардессы прервал череду воспоминаний. Самолёт заходил на посадку, пассажиров попросили занять места и пристегнуть ремни.

В город она приехала с настороженным ожиданием подвоха. Сунувшись на автовокзал, Рая получила исчерпывающую информацию. Все рейсы междугороднего сообщения оказались отменены. Народу вокруг вокзала толпилась тьма, слышались различные предположения, но все сходились в одном, дороги, ведущие из города, оказались перекрыты бастующими транспортниками и примкнувшими к ним крестьянами. Рая побродила по площади перед вокзалами, сходила в железнодорожную кассу, где было ещё больше народу. Почувствовав на себе внимательный взгляд, она заметила, одетого в штатское, представителя конторы. Его она узнала сразу, учились вместе в школе ГРУ.

— Пора сматывать удочки, — прошептала она и направилась к выходу.

Договорившись с частником, очевидно подрабатывающим извозом, Рая села в салон и облегчённо вздохнула. Радость оказалась преждевременной, едва выехав из города и миновав пост ГАИ, Рая увидела огромное скопление машин.

— Приехали, — усмехнулся водитель.

Рассчитавшись с ним, Рая вышла на обочину и пошла вдоль, стоящих в ожидании проезда, машин. Через полтора километра она оказалась перед баррикадой из погнутых рам и всякого хлама. Два бульдозера пытались очистить проезжую часть, но не могли сдвинуть с места эту баррикаду. Надрывались дизеля, неприятно скрипели гусеницы, скользя по бетонному покрытию, а работа не сдвигалась с мертвой точки. Обойдя кучу хлама, по колено, проваливаясь в снег, Рая продолжила свой путь. Пустая дорога навевала нехорошие предчувствия, морозный воздух заставлял двигаться быстрее. Перейдя на легкий бег, Рая стала двигаться быстрее, но всё равно слишком медленно. Часы на руке показывали двенадцать часов дня по московскому времени. Противно заурчало в желудке. Рая пожалела, что не остановилась возле шашлычной расположенной возле поста ГАИ. Сглотнув слюну, она сжала кулаки, пытаясь отогнать видения нанизанного на шампур мяса. Дачи, располагавшиеся по обеим сторонам дороги, сменились заснеженными полями с голыми тополями лесопосадок. Отсутствие машин в обоих направлениях позволяло бежать посередине дороги, не опасаясь наезда. Отступление мороза, Рая не заметила, разогретое тело с лихвой выделяло тепло. Лишь первые признаки надвигающегося бурана, крупные снежинки и лёгкая дымка вокруг, подсказали ей о надвигающемся ненастье. Горизонт сократился, вместе с начавшимися сумерками, подул первый, пробный заряд бурана. Впереди показались строения деревни, ещё размытые в начавшейся непогоде. Спуск в ложбину оказался скользким как каток, поскользнувшись, Рая кубарем покатилась вниз. Падение прекратилось только на мосту через небольшую речку. Написанное на синей табличке название, оказалось заляпано белой краской и не читалось. Отряхнув снег, Рая начала подъём на другую сторону лога. Чтобы не скользить, по залитой водой поверхности дороги, пришлось лезть по обочине, временами проваливаясь по пояс в рыхлый снег.

— Вьюжное, — прочитала Рая на табличке, поднявшись к деревне, — надо же!

Возле дороги стояло здание заправки с выбитыми стеклами и раскуроченными раздаточными колонками. Немного поодаль от дороги по другую сторону Рая заметила железнодорожный вагон. На его борту красовалась надпись — "Экспресс-кафе".

Переведя дыхание, она отправилась к вагону, тем более что в сгустившихся сумерках, отчётливо различался свет из окон. Дверь оказалась открытой, но за стойкой никого не было видно.

— Есть кто живой? — повысив голос, спросила Рая.

— Я сейчас подойду, — раздался женский голос из-за тонкой перегородки, разделявшей вагон на две части.

Рая подошла к стойке и всмотрелась в небогатое меню. Тем временем подошла полная женщина с раскрасневшимся лицом.

— Что будете кушать? — спросила она.

— Пельменей две порции, — заказала Рая.

— А уместится? — улыбнулась женщина, — у нас большие порции.

— Влезет, не переживайте, — ответила Рая, — с утра постилась.

— Ну-ну, — женщина скрылась за перегородкой, загремела посудой и спросила, — пятнадцать минут подождёте?

— Конечно, — Рая сглотнула слюну, выделившуюся в ответ на благоуханье запахов кухни, — что у вас с заправкой случилось?

— То мужики пошалили, — раздался ответ женщины, очевидно, она насиделась в одиночестве и готова была говорить с кем угодно, — дураки конечно, но я считаю, они правильно поступили. Нечего задирать цены.

— Хорошо хоть не запалили, — заметила Рая.

— Хотели, — вздохнула женщина, — сменщица насилу уговорила, ведь огонь мог всю деревню спалить. А на чём вы приехали? Что-то я не слышала звука машины.

— Пешком притопала, возле Семигорска дорога перекрыта, — Рая облокотилась на стойку, расстегнув свою куртку и сняв шапочку.

Появившись с миской наполненной пельменями, женщина поставила её на стойку и спросила:

— Маслица положить?

— Ага, — Рая дождалась ярко-жёлтого куска масла и осторожно понесла миску к ближайшему столу.

Наблюдая, как быстро исчезают пельмени, женщина спросила:

— И куда у тебя такая срочность, что нельзя было подождать в Семигорске?

— В Коряговскую Слободу надо, — между двумя пельменями сообщила Рая.

— Да ты деваха, чокнутая, — женщина выразительно покрутила у виска пальцем, — только до Горска сто километров, да от Горска до Слободы километров семьдесят будет. Посмотри в окно, пурга света белого не видно.

— Ничего не поделаешь, — вздохнула Рая, — мне бы хоть до Горска добраться.

— Оставайся на ночь, — предложила женщина, — глупо замёрзнуть на пустой дороге. Кстати к кому ты добираешься в Слободу? У меня там брат живёт, можно позвонить и передать, чтобы не волновались.

Рая сама не ожидала, что скажет женщине правду.

— Мне нужно попасть к Кравцову Сергею Дмитриевичу, — заявила она и поперхнулась крошкой.

— Да ты не торопись, никто у тебя не отберёт, — улыбнулась женщина и задумчиво добавила, — к Сергею Дмитриевичу говоришь.

— Ага, — кивнула Рая.

— Кем ему будешь? — спросила женщина, бросив подозрительный взгляд на Раю, — небось, внучкой назовёшься.

— Никто я ему, — спокойно ответила Рая, она перехватила взгляд женщины и у неё по спине пробежали мурашки, — защиты у него просить буду.

"Ох, зря я сказала о Кравцове", — подумала она.

— Издалека бежишь? — спросила женщина, сменив свой тон на менее подозрительный.

— Из Москвы, — ответила Рая и отодвинула от себя пустую миску, она уже поняла, что её подвергают проверке.

— Нашла где прятаться, — усмехнулась женщина, — пожалуй, тебя в Москве не смогли бы найти.

— Нашли бы, — уверенно ответила Рая, прекрасно зная работу конторы, — отец сказал, что у Кравцова меня не достанут.

— Ну, родителя нужно слушать, — как-то хитро улыбнулась женщина, — если конечно он говорит дело.

— Налейте кофе, — попросила Рая, встав из-за стола, она поставила пустую миску на стойку.

— Что будешь делать, если догонят? — спросила женщина, наливая в чашку кипяток, — тебе, сколько положить кофе?

— Две ложечки, если можно, — попросила Рая.

— Как скажешь, — женщина положила кофе, и вопросительно посмотрела на Раю.

— Живой, они меня не получат, — сделав глоток обжигающе горячего напитка, заявила Рая, прищурив глаза.

— Скажешь тоже, — недоверчиво заметила женщина, ещё раз окинув взглядом фигуру Раи.

Поставив, пустую чашку на стойку, Рая спросила:

— Сколько я должна?

Быстро рассчитав Раю, женщина окрикнула её уже в дверях:

— Постой, не торопись, может смогу, чем помочь.

— Спасибо, не стоит, — ответила Рая, открывая дверь.

В вагончик ворвался порыв ветра и снега.

— Да подожди же ты, упрямица, — в сердцах крикнула женщина.

Прикрыв дверь, Рая удивлённо посмотрела на неё.

— Сейчас, — женщина наклонилась под стойку, что-то разыскивая, — а, вот он.

Разогнувшись, она показала Рае сотовый телефон. Набрав номер, она с минуту вслушивалась в длинные гудки.

— Алё, Савва, это Макаровна, — заговорила она в трубку, — нормально у меня. Тут полоумная одна рвётся к Дмитричу. Не, не похоже.

Женщина внимательно вслушалась в ответ собеседника, кивнула, словно он мог её увидеть, улыбнулась и заявила:

— Ну, тебя придурок. Всё, я жду.

Выключив телефон, женщина торжествующе посмотрела на Раю и объявила:

— Садись, отдыхай. Через часок прибудет транспорт из Горска, если повезёт, он тебя доставит прямо на место.

Заметив, нерешительный взгляд Раи, брошенный на неё, женщина спокойно добавила:

— Не переживай, раз Савва сказал, значит приедет или он сам, или кого пришлёт из своих хлопцев.

Вернувшись к стойке, Рая ухмыльнулась:

— Спасибо за полоумную.

— От большого ума в буран не выходят, — ответила женщина, наливая кипяток в две чашки.

— Как знать, — вздохнула Рая, у неё появилось чувство ожидания опасности.

Не в состоянии разобраться в отношении женщины, Рая не слишком доверяла её словам. Правда, она признавала, что для агента конторы она действовала слишком грубо. Допивая свою чашку кофе, Рая услышала сквозь шум ветра звук двигателя. Это двигалась явно не машина. Женщина сориентировалась быстрее, чем Рая от неё могла ожидать.

— Твою мать, — выдохнула она, — кажись твои загонщики приехали. Дуй за перегородку, там, в полу есть люк, я постараюсь их задержать.

Одновременно со словами, женщина открыла барьер стойки и указала рукой в нужном направлении. Рая, не заставляя себя ждать, юркнула в люк, больно ударилась головой о борт вагона и перекатилась в сугроб. Бушующая непогода играла Рае на руку, моментально подчистив её следы. Провалившись по пояс в сугроб, она не делала попытки выбраться, наоборот, извернувшись ужом, Рая умудрилась зарыться в снег с головой. Во время своего бегства она не забыла сумку и теперь была почти спокойна. Найти её можно было, только наступив на голову. Звук мотора приблизился и Рая смогла его определить. Так могли шуметь только аэросани, однако, в такую погоду отправляться на них в дорогу было равносильно самоубийству. Любой порыв ветра мог оказаться роковым для подобного устройства, ведь видимость и так была минимальной, а вращающийся винт делал её практически нулевой. До предела навострив слух, Рая услышала как замолчал двигатель, и, минутой позже, хлопнула дверь вагона. Через небольшой промежуток времени дверь вагона снова хлопнула, заработал двигатель, и звук от аэросаней, начал удаляться в сторону Горска. Выбравшись из сугроба, она прислонила ухо к стене вагона и услышала шум свистящего чайника. Через окна, закрытые занавесками, невозможно было определить, остался ли кто из преследователей в засаде. Решив рискнуть, Рая залезла под вагон и осторожно приподняла крышку люка. В вагоне шумел лишь чайник, других звуков не было. За перегородкой никого не было, дверь в другое помещение оказалась плотно закрытой.

"Была, не была", — подумала Рая и залезла в вагон. Осторожно ступая, она приблизилась к двери и почувствовала неприятный запах хлороформа. В соседнем помещении находилась лишь одна хозяйка. Она сидела за стойкой и спала одурманенная лекарством. Вернувшись на кухню, Рая выключила газ, намочила тряпку в холодной воде и попыталась привести в чувство женщину.

Когда хозяйка вагончика наконец открыла глаза, Рая вновь услышала посторонний шум. Он приближался со стороны Горска и явно принадлежал машине.

— Это за тобой, — едва шевеля губами, прошептала женщина.

— Ты как? — спросила Рая, массируя ей виски.

— Бывало и похуже, — сквозь силу улыбнулась она.

— Ну, бывай, — Рая развернулась и выскочила на улицу, шум от машины слышался уже вблизи, и ей не хотелось вновь подставлять хозяйку вагончика, если это снова окажутся враги.

Из окна, остановившегося джипа, высунулась лысая голова.

— Это о тебе говорила Марковна? — стараясь перекричать шум ветра, спросил парень.

Рая молча кивнула.

— Что тогда стоишь? Прыгай в машину и вперёд, — усмехнулся парень.

Не видя за тонированными стёклами машины тех, кто там может находиться, Рая подошла и потянула на себя дверь за водителем. Дверь легко открылась, загорелся плафон на потолке салона. В машине сидел лишь один водитель.

— Боишься? — беззлобно спросил парень, разворачивая мощную машину.

— Нет, но осторожность ещё никому не помешала, — ответила Рая, устроившись за спиной парня.

— Это тебя шустрики на аэросанях ищут? — поинтересовался парень, выжимая из машины максимально возможную скорость. Как он умудрялся при такой плохой видимости держаться дороги, Рая понять не могла.

— Ага, — кивнула она, — эти шустрики Марковну усыпили и включили газ плиту с чайником.

— А ты как смогла остаться незамеченной? — парень разогнал джип до ста сорока километров в час, мало тревожась о плохой погоде.

— В сугробе пересидела.

— Ха, неплохой схрон в такую погоду, — похвалил парень.

Впереди замаячил свет фар, буран мешал точно определить расстояние.

— Смотри, твои шустрики возвращаются, — усмехнулся парень, одной рукой ведя машину, а второй, в это время, доставая из портупеи пистолет, — стрелять умеешь?

— Приходилось, — принимая из руки парня увесистый "Стечкин", ответила она.

Парень, тем временем, нажал, освободившейся рукой, кнопку открывания потолочного люка. В салон ворвался сильный ветер, в ушах загудело от перепада давления. Рая высунулась в люк и как на учебных стрельбах прицелилась в горловину бака. Звука выстрелов она не слышала, пистолет просто дернулся в руках, и впереди вспыхнуло зарево огня. Взрыв прогремел, когда машины уже разминулись.

— Неплохо палишь, — похвалил парень, закрыв люк.

— Повезло, — выдохнула она, и, поставив пистолет на предохранитель, протянула его парню.

— Оставь себе, небось, всю обойму высадила?

— Нет, всего два патрона.

Машина, сотрясаясь от многочисленных порывов ветра, неслась через буранную мглу, подсвеченную светом фар. Впереди показалось зарево. Рая напряжённо всматривалась в лобовое стекло. На дороге появились приличные переносы, и парню стало не до беседы. Вскоре, Рае стала понятна причина зарева. Поперёк дороги стояли десятка полтора разбитых грузовиков и чадили горящими покрышками, накиданными в кузова. Не доезжая до заслона с километр, водитель сбросил скорость и свернул прямо в поле. Натужно заурчал двигатель. Колёса выбрасывали из-под кузова снопы снега, но машина перелезла через придорожный сугроб и затряслась по замёрзшей пахоте. Болтаясь по салону, словно щепка в ручье, Рая не заметила момент окончания бурана, но когда машина вновь оказалась на дороге за баррикадой, ночь была спокойной.

11

Россия. Москва.

Утром случилось то, чего никто в сытой столице не ожидал. Все телеканалы были забиты до отказа новостями из мятежного региона, но о самолёте, упавшем возле Коряговской Слободы, никто даже не заикнулся.

Главной новостью дня стала забастовка транспортников и, присоединившихся к ним, крестьян. Бастующие перекрыли все мало-мальски важные транспортные артерии региона тысячами завалов, протестуя против ценового беспредела в сферах горючего и продовольствия. Если водители возмущались небывалым подъёмом цен на горюче-смазочные материалы, то жители деревень, поддерживая водителей, добавляли правительству свои претензии, возмущаясь слишком низкой, по их мнению, закупочной ценой на зерно.

К полудню в акцию, накалом страстей больше похожую на революцию, влились ещё двадцать областей. В других регионах, цены на топливо вздулись до небес, что тоже не способствовало успокоению людей.

Если утром президент игнорировал беспорядки в одном регионе, считая себя причастным к этим событиям, то после обеда, не дождавшись доклада о проведённой ночью акции, он вынужден был собрать кабинет министров.

Находясь в своём кресле во главе стола и слушая доклады министров, президент мучительно думал:

— Эта акция, так ли случайно совпала по времени с попыткой взрыва самолёта? Вполне вероятно, эта проба сил и есть ответный ход противника.

О положении цен на горючее ему докладывали. Он превосходно представлял, что в стране зреет недовольство, и хотел его использовать в собственных целях для давления на нефтяных магнатов. Теперь всё изменилось. Он не мог решить с кем ему быть, с королями нефти или всей остальной страной. И тот, и другой вариант сулил свои преимущества, но имел и недостатки.

Выступив против повышения цен, и стабилизировав их на приемлемом уровне, президент, на какой-то срок, стал бы самым популярным человеком страны. Осознавал он и всю опасность подобного шага. Ведь переборщи он со снижением цены на топливо, и не спасут его многочисленные телохранители. Сейчас, ему удавалось поддерживать шаткое равновесие, но дальнейшее бездействие грозило стране кризисом. И неизвестно кто оказался бы в выигрыше, но уж точно не народ. С другой стороны, выступая на стороне акул бизнеса, он в любом случае ничего не терял.

— Значит так, — заговорил президент, определившись с решением, — приказываю в областях, где устраиваются беспорядки, ввести чрезвычайное положение. Силами ОМОНа и внутренних войск очистить от бастующих все транспортные артерии. Если хотят бастовать, пускай сидят на обочинах, я не имею возражений против такого проявления протеста. Всех лидеров и зачинщиков беспорядков нужно привлечь к ответственности.

Несколько минут в зале совещаний царило молчание. Все присутствующие прекрасно осознавали, чем могло обернуться дальнейшее развитие беспорядков. Но ответ президента был слишком жесток и грозил не меньшими бедами.

Первым справился с эмоциями представитель президента в Госдуме.

— Я не сомневаюсь в числе ваших сторонников в думе, но остальные депутаты не поддержат вашего решения, — слишком спокойно для данной обстановки, произнёс он.

— Тем не менее, мы действуем в рамках законов, принятых этой думой, — ответил президент.

В кабинете Бориса Григорьевича сидел ночной гость. Он ещё с крыльца заметил суету. В приёмной всё было перевёрнуто вверх дном, однако генерала не беспокоили.

— Молодец твоя секретарша, — похвалил полковник, — её зафиксировали только камеры установленные в коридоре. От слежки оторвалась профессионально, контакта с фигурантом не установлено, но он был. Поиск, начавшийся именно из-за её ухода от слежки, ничего не дал.

— У неё не только длинные ноги, — усмехнулся генерал, припомнив полковнику его слова.

— Каюсь, — скрывая усмешку, полковник наклонил голову, — но как она смогла попасть к фигуранту?

— Знаешь, мне гораздо интересней как ей удалось смотаться, — заметил генерал.

— Не боишься, что нас подслушивают? — спросил полковник, передернув плечами.

— Нет, — мотнул головой генерал, каждый день ребята делают уборку, — так что смело можешь излагать последние новости.

— Думаю, они уже не совсем свежие, но всё же наталкивают на определённые размышления, — вздохнул полковник.

— Вчера, вернее уже сегодня в четыре часа ночи, Горин покинул свою городскую квартиру и отправился на дачу. Туда же потянулась вся компания. А сегодня утром в алайском регионе перекрыли все дороги. Может это ответ на акцию с самолётом?

— Кто знает, — задумчиво произнёс генерал, — кстати, как ведут себя средства массовой информации?

— Наша "свободная пресса", говорит только о том, что скажет ей президент и его команда, — усмехнулся полковник, — утром, пока президент спал, ещё слышались критические голоса, но к обеду всё изменилось. Да, в Семигорск отправлена группа Шерпа, интересно по чью душу?

— По нашу, — хмуро вздохнул генерал, — если им удастся захватить Раю, нам крышка. Они умеют развязывать языки.

12

Россия. Коряговская Слобода.

Рита разбудила Сергея только к обеду, чего ей стоило охранять его сон, можно только догадаться. Умывшись и наскоро перекусив, он отправился вместе с ней в дом к Борису, куда временно переместился его штаб.

— Отчего такие грустные? Что-то не получилось с самолётом? — спросил он, войдя в комнату и заметив хмурые лица друзей.

— Да, нет, — грустно улыбнулся Борис, — с самолётом получилось, как задумали. Вот только этот чудак устроил нам головную боль.

Борис кивнул в сторону Саввы.

— Ты кончай меня обижать, — на Савву нельзя было смотреть без улыбки, настолько он переживал за содеянное, — тебе же сколько раз говорил, падлой буду, не хотел я этого.

— Ребята, кончай собачиться, — улыбнулся Сергей, хорошее настроение ещё не успело его покинуть, — говорите что случилось.

— Этот, этот… — у Бориса от избытка чувств не хватало эпитетов, чтобы достойно обозвать Савву, — короче, сегодня ночью, перекрыв шоссе, наш умник не нашёл ничего лучшего брякнуть, что де они бастуют против дороговизны горючего и никого не пропустят через свои баррикады.

— А, что? — Сергей, вопросительно, посмотрел на Бориса, не понимая причины гнева, — нормальный ход. Молодец Савва, и дорогу перекрыл, и у людей вопросов лишних не возникло.

Савва весь преобразился от похвалы Сергея, он даже хотел высказаться, но лишь махнул рукой.

— Это было бы нормально, — соглашаясь с Сергеем, кивнул Борис, — но к утру все дороги края оказались заблокированы, подобными нашему другу, умниками.

Борис кивнул в сторону Саввы и спросил:

— А может быть, ты Савва позвонил своим корешам и посоветовал тебя поддержать?

— Да ты чё! — вскочил с дивана, несколько успокоившийся, Савва, — накипело у людей!!! Я то здесь, каким боком?

— Боря, не кипятись, — Сергей понял, что чаша терпения Саввы готова лопнуть, — я не вижу в этой ситуации большой беды. Недовольство людей зрело давно. Только благодаря случаю гнев людей выплеснулся одновременно с действиями Саввы.

— Как ты не поймёшь, на данный момент бастуют таким способом более двадцати областей, а где не бастуют, там не на много лучше, — Борис уселся на стул и взялся за его спинку руками, — из Интернета я узнал, что в Москве бензин поднялся в цене до сорока рублей за литр.

— Круто, — выдохнул Савва, он несколько успокоился и вновь устроился на диване.

— Даже сейчас не вижу причин для такого настроения, — Сергей присел на диван рядом с Саввой, Рита устроилась на подлокотнике, чтобы лучше видеть цирк, как она любила выражаться.

— А я вижу, и очень даже хорошую причину. В связи с беспорядками, президент ввёл чрезвычайное положение, в бастующих областях, и приказал внутренним войскам и ОМОНу расчистить все дороги.

— Во дурак! — вырвалось у Сергея.

Заметив реакцию Бориса, принявшего реплику на свой счёт, Сергей добавил:

— Как таких олухов выбирают в президенты?

Борис рассмеялся, впервые за этот бестолковый день.

— А ему не из чего было выбирать, — с сарказмом в голосе заявил он, — ему нужно отрабатывать денюшки, потраченные, на избирательную компанию.

— Нет, — категорично заявил Сергей и встал, — ему следовало сделать нечто другое. Думаю, что те, кто на него потратили деньги, понимают, президент ошибся. Страшно и катастрофически.

— У него не было другого выхода, — Борис непонимающе посмотрел на Сергея, направившегося на кухню, — пойди он на уступки, его моментально раздавили бы.

— Здесь ты снова не прав, — Сергей уже гремел посудой на кухне, как у себя дома, готовя чай на всю компанию, — ему просто нужно было встретиться с королями нефти и уговорить их снизить цены для внутреннего рынка.

— А если бы они не пошли на уступки? — повысил голос Борис.

— Пошли бы как миленькие, внутренние поставки это мизер. Не доверяешь мне, спроси Савву, как бы он поступил в подобной ситуации.

— Всё это слова, догадки, а на деле в любой момент в деревню могут заявиться военные и сделать то, что не смог сделать самолёт.

— Успокойся Борис, — в дверях кухни показался Сергей, он заварил чай и в комнату стал проникать запах трав и лета, — давайте сядем, попьём чайку с плюшками, на спокойную голову думается гораздо лучше.

— У меня нет никаких плюшек, — заметил Борис.

— Не беда, я сейчас принесу, — вскочила с дивана Рита и накинула пальто.

Через три минуты все сидели за столом пили чай и ели вкусные медовые булочки, принесённые Ритой.

— Учитель, не пойму, почему ты настолько спокоен? — спросил Борис между двумя глотками пахучего чаю.

— Ну, это же элементарно… — протянул Сергей, и, заметив, что все ждут продолжения, добавил, — на данный момент нам ничего не угрожает.

— Используя чрезвычайное положение, они легко могут сделать то, что не удалось самолёту, — произнёс Борис и вопросительно посмотрел на Сергея.

— Да, — соглашаясь, кивнул Сергей, отпил глоток чая и продолжил, — они могут послать в деревню солдат. Но ты не посчитал. А зря. По моим оценкам на деревню могут бросить не более роты. Для захвата обычной деревни, этого количества солдат, хватит с избытком. Однако на данный момент в деревне находится сто человек Саввы и пятьдесят наших учеников. Добавь к этому солидному войску мужиков, которые не будут сидеть, сложа руки…

— Я могу в течение двух часов собрать в деревне ещё полторы сотни парней, правда, они не обучены, но палить из автоматов умеют, — перебил Сергея Савва.

— Это лишнее, у нас хватит народу и без них, — улыбнулся Сергей и посмотрел на Бориса.

— Всё равно не понимаю твоего спокойствия, — развел руками Борис, показывая своё непонимание.

— Вай, генецевали, какой ты непонятливый, а ещё военным был. Успех любой атаки это тройное превосходство над противником в живой силе, плюс фактор внезапности, — вмешался в разговор Ваха, гость из Грузии.

Два месяца назад он приехал в деревню, чтобы продать партию шарикоподшипников. Познакомившись с Сергеем, Ваха решил остаться. Купив дом, он перевёз в деревню свою молодую жену, осетинку по национальности, и её родителей. Живя в Тбилиси, они постоянно испытывали на себе ненависть грузин. А здесь почувствовали себя дома. На шутки деревенских краснобаев, Ваха, смеясь, отвечал, что он русский грузин.

— Молодец Ваха, ты в целом прав, только наше преимущество в том, что каждый наш боец подготовлен вести партизанскую войну и досконально знает окружающую деревню местность.

— Но ведь кто-нибудь из ребят может погибнуть, — вздохнул Борис.

— Тогда мы с тобой плохие учителя и командиры, — Сергей поднял взгляд на Бориса, — мне даже нравится, что можно провести учения, в условиях, максимально близких к реальному бою. А то последний месяц играем в казаков-разбойников, самому противно.

За окном стемнело, занимаясь планированием неотложных дел, Сергей расположился у компьютера, и, некоторое время, строил на экране непонятные кривые.

Затиликал сотовый телефон Саввы. Включив его, Савва некоторое время молча слушал. Согласившись с собеседником, он произнёс дежурную хохму, и, смеясь, выключил телефон.

— Марковна звонила, — заявил он, обращаясь к Сергею, — говорит, что к ней пешком из города припёрлась баба. Говорит, что идёт к тебе.

— Нужно подобрать её, ночь, да ещё трасса в нескольких местах перекрыта, — развернувшись вместе с креслом, заявил Сергей.

— Я сказал, что вышлю машину, — добавил Савва, и, вопросительно, посмотрел на Сергея, — может мне стоит самому смотаться?

— У тебя разве никого не осталось в Горске? — поднял бровь Сергей, — лучше будет, если ты останешься в деревне.

— Как скажешь, — вздохнул Савва, он страшно любил гонять по ночной дороге на своём джипе, больше смахивающем на маленький броневик. Включив телефон, он сделал краткое распоряжение и ещё раз вздохнул.

— Ну, если так охота погонять, — усмехнулся Сергей, — не вижу причин себе отказывать. Только мне кажется машина из Горска, заберёт эту женщину гораздо быстрее.

— Ладно, — Савва хитро посмотрел на Ваху, — мы завтра с генецевали устроим гонку на снегоходах, он не верит, что на них можно разогнаться до сотни.

— Ваха, будь осторожен, — предупредила Рита, — Савва помешан на скоростном безумии.

Сергей замер, пришёл мысленный сигнал от Перуна.

— С тобой непременно желает поговорить Виктор Кацюба, — посмеиваясь, сообщил Перун, который любил посмеяться над интересными, по его мнению, фамилиями людей.

— Раз Виктор желает, доставим ему удовольствие, — мысленно согласился Сергей.

— Сергей, — раздался мысленный голос Виктора, для которого подобная система связи была сродни колдовству, — у нас в штабе полка прошло сообщение. Завтра ночью у вас будут гости.

— Спасибо за предупреждение, — ответил Сергей, — как там у вас?

— В целом спокойно, — произнёс Виктор, он не мог понять, что подобную связь невозможно засечь и подслушать, а потому старался быть кратким, — Омоновцы лютуют, но наших пока не привлекают. Завтра будет первая попытка. Помощь нужна?

— Нет, спасибо, — поблагодарил Сергей, — у нас своих ребят хватает.

— Вы только сильно не шумите, — попросил Виктор, он переживал, что из-за его сообщения могут погибнуть солдаты. Он, конечно, не произнёс этого, но Сергей понял без слов.

— Не переживай, Виктор, — спокойным тоном попросил Сергей, — эти ребята нам не враги, хоть и солдаты. Мы постараемся обойтись без жертв. Для меня это тоже важно.

— Тогда я спокоен, — произнёс Виктор, но тон мысленного голоса говорил обратное.

— Я сообщу тебе, когда всё закончится, — пообещал Сергей.

— Буду ждать, — последние слова Виктора прозвучали как из тумана.

Посмотрев на Бориса, Сергей объявил:

— Как мне только что сообщили, гости приедут завтра ночью. Предупреди всех, чтобы были готовы к вечеру. Нужно хорошо подготовиться и захватить солдат в плен. Никто не должен вернуться в Горск.

— Не проще заложить десяток мин, направленного действия? — спросил Савва.

— Я обещал обойтись без жертв, — озвучил своё обещание Сергей.

— Тогда вопросов нет, — кивнул Савва, и, придвинувшись к Борису, начал планировать засаду.

На столе появилась крупномасштабная карта, Сергей подошёл к Борису и тоже принял участие в планировании.

К семи часам вечера, когда основные вопросы были решены, и на столе вновь появились чашки с чаем, хлопнула входная дверь, и в комнату вошёл Артём Воробей, водитель Саввы, в сопровождении высокорослой девушки одетой в пуховик и болоньевые штаны.

— Вот, доставил, — Артём указал на девушку, которая сняла легкомысленного вида шапочку и тряхнула головой, расправляя черные волосы.

— Проходите к столу, чайком побалуемся, — предложил Борис на правах хозяина.

Сергей молча изучал девушку, и казалось, не слышал его слов.

— Я это, лучше домой поеду, — как-то неуверенно, заявил Артём, посмотрев на Савву.

— Хозяин барин, — усмехнулся тот и спросил, — нормально доехали?

— Бывало быстрее, — пожал плечами Артём, — ну я поеду.

Повернувшись, он поспешил выйти из дома, не желая присутствовать при рассказе девушки о дорожном происшествии.

— Присаживайся, — предложил Савва, — а то стоишь как неродная.

Девушка слегка улыбнулась, но воспользовалась предложением Саввы и села рядом с ним, предварительно сняв куртку и повесив её на вешалку в прихожей.

— Рассказывай, — кратко попросил Сергей, не отрывая от неё глаз.

Рая сама не ожидала от себя такого многоречия. До глубокой ночи она рассказывала свою жизнь. Слушатели попались великолепные, никто не перебивал, не задавал глупых вопросов, лишь время от времени на столе появлялись чашки со свежезаваренным чаем.

Наконец, когда Рая замолчала и в комнате воцарилась тишина, заговорил Сергей:

— Твой отец прав, здесь тебе рады и не предадут. Тебе не зададут лишних вопросов, ты вольна заниматься, чем душа болеет.

— Мне хотелось бы продолжить моё обучение, если это возможно, — попросила Рая.

— От чего нет, — улыбнулся Сергей, — завтра с утра и начнёшь, а сегодня тебе необходимо отдохнуть.

— Но… — попыталась возразить Рая, считая, что не всё ещё сказано.

— Рита, определи девушку на ночь у нас, — перебил Сергей, — а утром видно будет.

— Пойдём, — Рита встала и позвала Раю, — мужикам требуется время на разговоры, а я уже спать хочу.

Рая не могла понять, то ли от общей усталости, от тепла дома, или от слов молодой женщины, державшейся так, словно вдвое была старше её, стали слипаться глаза и непроизвольно сводить судорогой рот, в безуспешных попытках преодолеть зевоту. Последовав за ней, Рая покинула комнату.

Следуя по тропинке к соседнему дому, Рая спросила:

— Кравцов, правда, колдун?

— Врут от зависти, — усмехнулась Рита и в свою очередь спросила, — у тебя имеется другая одежда, кроме той, что на тебе?

— Какую одежду ты имеешь в виду? — поднимаясь на крыльцо, поинтересовалась Рая.

— Тренировочный костюм, например, — пропуская Раю в темную комнату, произнесла Рита.

— Нет, — мотнула головой Рая, она ничего не видела в плотной темноте, но похоже Рита ориентировалась прекрасно и быстро включила свет, — мне пришлось слишком быстро драпать, даже домой не успела заскочить, маму не предупредила.

— С костюмом, что-либо придумаем, — задумчиво произнесла Рита, снимая пальто, — да ты раздевайся. Если у твоей мамы есть телефон, можно позвонить.

— А удобно будет? — спросила Рая, вешая свою куртку, — ведь телефон, скорее всего, прослушивается.

— Это у них не получится, даже если очень этого захотят, — хитро улыбнулась Рита, проведя Раю в спальню, с небогатой мебелью, — располагайся, я сейчас.

Через пару минут она вернулась с чистым бельём и необычной формы спутниковым телефоном.

— Держи, можешь звонить и не беспокоиться, — Рита подала телефон и начала стелить кровать.

— Я бы могла постелить сама, — заметила Рая, набирая номер телефона матери.

— Мне не трудно, — улыбнулась Рита, — ты сегодня, наверное, устала.

Трубку взяли сразу, словно мать сидела возле телефона всё это время.

— Привет мама, — Рая даже не слыша голоса, поняла, что это именно она.

— Ты как? — привычная, говорить предельно сжато, мать опасалась за безопасность дочери.

— У меня всё в порядке, — ответила Рая, — я в безопасности.

— Ты не рискуешь, звоня мне? — спросила мать, будучи неуверенной, что её телефон не прослушивается.

— Мне сказали, что риска нет, — Рая вопросительно посмотрела на Риту.

— Можешь говорить сколько угодно, — ответила Рита, — если я мешаю, то могу выйти.

— Не вижу смысла, — пожала плечами Рая и всецело отдалась разговору с матерью.

Рита, тем временем, заправила кровать, вышла из комнаты и вернулась с ворохом различной одежды. От ночной рубашки, до тренировочного костюма.

Выключив телефон, Рая вопросительно посмотрела на Риту, слишком много вопросов накопилось за последний день. Предваряя разговор, Рита заявила:

— Понимаю, вопросов у тебя накопилось тьма. У меня тоже возникло несколько вопросиков, но ты сегодня вымоталась и просто обязана выспаться.

Рая попыталась возражать, но почувствовала волну такой усталости, что не было силы говорить и двигаться. Глаза закрывались сами собой. Рита помогла ей раздеться, не обращая внимания на слабые попытки Раи сделать это самостоятельно. Едва коснувшись головой подушки, Рая уснула, удивляясь чувству спокойствия и прочности

Заметив безобразные шрамы на ногах девушки, Рита вздохнула, покачала головой и присела на край кровати. Её ладони накрыли голые колени Раи, и на некоторое время она замерла в неподвижности. В комнате появились Доля и Недоля и без слов присели на диван. Если Доля вела себя довольно спокойно, то Недоля с большим трудом сдерживала свой язык, желая рассказать Рите последние новости.

В комнату осторожно вошёл Сергей. Погрозил пальцем Недоле, которую видели сегодня в Горске, где она устроила крупный скандал с безобразной дракой, рассорив всех торговок на местном рынке.

— Ну не могу я по-другому… — Недоля развела руки и обречённо улыбнулась, — такая уж я уродилась.

— Как тебе она? — шёпотом спросил Сергей, поняв, что обижаться на поступки Недоли глупо.

— Она сильная и одинокая, — задумчиво ответила Рита, — не пойму чем и главное где она умудрилась так изуродовать свои ноги.

Руки Риты медленно передвигались по ногам Раи, покрытым многочисленными шрамами. Кожа ног чудесным образом изменялась. Безобразные шрамы разглаживались, лишь более светлая кожа на местах прошлых ран ещё могла рассказать о давних ранениях, но Рита прекрасно знала, что через месяц ноги девушки приобретут нормальный вид.

Наблюдая за действиями Риты, даже непоседливая Недоля на несколько минут замерла, что само по себе было достаточно необычно.

13

Для капитана Симоненко, предложенная командованием, операция была не по вкусу. Одно дело воевать против врагов на окраинах России и совсем другое, выступать с оружием в руках, словно огородное пугало, для беззащитных людей, вся вина которых заключалась только в том, что они не хотели умирать с голоду от непродуманных экспериментов бестолкового правительства.

На последнем построении роты перед посадкой в машины, он высказал солдатам и офицерам свои сомнения.

— Мы получили приказ, навести порядок в Коряговской Слободе, и обязаны его выполнить. Но хочу вам напомнить, деревня находится в центре России, и живут там наши земляки, чьи-то родители, жёны и дети. Желательно, чтобы кто-либо из них не пострадал. Поэтому приказываю, оружие применять только в случае вооружённого сопротивления.

Капитан, даже отдалённо не представлял сложности предстоящей операции. Первые отблески кошмара он увидел ещё на марше, когда его колонна продвигалась к деревне.

Разбитые в дребезги грузовики, пара покорёженных взрывами БТРов, злые огни глаз, провожающие колонну Уралов. Весь этот пейзаж мало напоминал Сибирь, скорее это было похоже на Афганистан, только не хватало гор, и было слишком много снегу. Три раза колонна натыкалась на баррикады из хлама и тяжёлой техники. Только благодаря поразительной проходимости машин им удавалось продвигаться дальше.

— Лютуют омоновцы, — злобно выдохнул сержант Климов, водитель Урала на котором ехал капитан.

— Да, переборщили ребята, — соглашаясь, кивнул капитан, он прекрасно знал, что Николай Климов призывался из этих мест и понимал, как тому тяжело смотреть на результаты деятельности омоновцев.

В добавление к плохой дороге, ближе к полуночи начался настоящий ураган. Ветер, сильнейшими порывами, пытался столкнуть машины с дороги. Свет фар упирался в непроглядную мглу всего в десятке метров от капотов. Только память и зоркость сержанта Климова не позволили колонне проскочить нужный поворот. В ночном буране он умудрился разглядеть стелу, установленную на некотором отдалении от дороги. Капитану Симоненко показалось, что в свете фар мелькнула фигура бородатого мужика в развевающемся на ветру плаще. Он был готов поклясться, что увидел даже следы от босых ног на свежем снегу, покрывавшем полотно дороги.

— Ты видел? — повернув голову к сержанту, спросил Симоненко.

— Что? — сержант вздрогнул и вопросительно взглянул на капитана, — вроде тень какая-то мелькнула, но кто в такую погоду в степь пойдёт?

Асфальт сменился накатанным снегом. Без этого малая скорость машин, снизилась до предела, тише ехать они просто не могли. Двигаясь с черепашьей скоростью, колонна смогла отъехать от шоссе лишь на полтора километра. Упершись бампером в метровой высоты сугроб, головная машина остановилась. О том чтобы преодолеть его не было и речи, большая проходимость Уралов всё же имела свой предел.

Построив роту в боевой порядок и выслав вперёд отделение разведчиков, капитан приказал двигаться к деревне. Без лишних слов солдаты, проваливаясь в свежевыпавшем снегу, медленно пошли на слабое зарево огней деревни. Все, от командиров взводов, до последнего рядового, понимали правильность приказа командира роты. Остаться в такой буран на дороге было чревато многими опасностями, самым малым из которых являлась возможность быть похороненным под толстым слоем снега.

В засаду рота попала уже недалеко от деревни, когда, поднявшись из распадка, солдаты смогли различить, за пеленой снега, слабые огни домов. Нападение было столь молниеносным и неожиданным, что буквально за минуту от роты остался неполный взвод. Всё это происходило в полнейшей тишине, только шум ветра сопровождал нападающих. Оставшиеся двадцать пять человек заняли круговую оборону и начали отстреливаться. Ответом был лишь свист ветра. Нападавших, как впрочем, и двух третей роты, словно ветер сдул.

— Мистика… — прошептал капитан и добавил, повысив голос, — прекратить огонь.

Собрав оставшихся офицеров, капитан Симоненко спросил:

— Как вам противник?

— Призраки какие-то, — буркнул командир первого взвода, не прекращая всматриваться в темноту ночи.

— Да нет, люди, — возразил командир второго взвода, — и ждали они нас часов шесть, на снегу, укрывшись под плащ-палатками. А мы так медленно ехали.

— Почему считаешь, что ждали так долго? — спросил капитан.

— Снег старый в ямах, где они нас поджидали, — пояснил лейтенант Крикунов.

— Браво, — непонятно кого похвалил капитан, — а кто-нибудь успел рассмотреть нападавших?

— Бред какой-то, получается, — задумчиво произнёс старшина роты, — у меня отобрала автомат девчонка, наставив мне таких тумаков, что не помог чёрный пояс карате.

— А тебе не показалось? — спросил капитан, сдерживая усмешку разглядывая прапорщика Знакина, слывшего в батальоне первым бойцом, однако никогда не стремившегося доказать это в общении с товарищами.

— Смотри, — буркнул прапорщик и отогнул ворот бушлата.

Посветив на шею старшины фонариком, капитан присвистнул:

— Эк, она тебя приголубила. Такой девахе под горячую руку лучше не попадаться.

На коже прапорщика, в районе его неохватной шеи, ещё краснел след от ладони, явно маленькой для мужчины.

— И ведь знала чертовка, куда целила, вот только впотьмах не рассчитала величину моей шеи, — беззлобно, улыбнулся старшина, потирая ушибленное место.

— Считаешь, что напали на нас профи? — спросил капитан, поглядывая на прапорщика.

— Профи слишком слабо для них, — хмыкнул лейтенант Крикунов, — у меня сложилось впечатление, что желай они нас уничтожить, мы даже пикнуть бы не успели.

— Согласен, — кивнул прапорщик Знакин, — зачем-то мы понадобились им живыми. Или не захотели марать руки в крови земляков.

— И что теперь будем делать? — спросил командир первого взвода.

— Попытаемся отойти к машинам, ночью здесь делать нечего, а сидеть на снегу холодно и сыро, — заявил капитан Симоненко.

— Эй, служивые! Разговор есть, — из-за пелены бурана, раздался мужской голос.

— Не стрелять! — скомандовал капитан, услышав, как дёрнулись его бойцы.

— Подходи, не бойся! — крикнул в снежную тьму капитан, и вздрогнул когда услышал ответ.

— Я и не думал бояться, — заявил мужчина в черной фуфайке и кроличьей шапке, забитой снегом, вынырнув из снежной завесы всего в двух метрах от капитана.

— Однако, — выдохнул капитан Симоненко и тряхнул головой.

— Сдавались бы вы хлопцы, — спокойно заявил мужчина, и, окинув быстрым взглядом солдат и офицеров, добавил, — всё равно отсюда вам не выбраться.

— Как это, — капитана несколько покоробило заявление мужчины в фуфайке.

— Мои хлопцы угнали ваши Уралы, а до Горска в такую пургу вам в век не добраться, только обморозитесь или заблудитесь.

— Кто вы такой? Чёрт возьми, чтобы диктовать условия, — не выдержал капитан излишне спокойного тона мужчины.

— Майор авиации в отставке, если вас интересует моё звание, и командир местного ополчения по должности, — мужчина улыбнулся, показав белоснежные зубы.

— У вас в деревне все такие ловкие? — спросил прапорщик Знакин и показал след ладони на своей шее.

— Это тебя Катенька Спиридонова приложила, узнаю её ручку, — усмехнулся мужчина, — этой зимой, после нового года, ей шестнадцать стукнет.

— Ты как хочешь Петрович, а я остаюсь, — заявил прапорщик и добавил, поясняя, — всё равно автомат потерял, и посмотреть охота как здесь дерутся мужики, если девки способны на такое.

— Какие условия вы предлагаете? — спросил капитан, тоже склонявшийся к прекращению этой "операции" превратившейся в фарс.

— Недели на две или три вас задержим. Трёхразовое питание и тёплое помещение для жилья гарантирую. Потом, на своих же машинах, вы будете вольны ехать на все четыре стороны, вот только оружие придётся оставить в деревне.

— Какими словами мне потом отчитываться перед комбатом? — спросил капитан Симоненко, прекрасно сознавая минимальность требований отставного майора. Сам бы капитан, не рискнул бы разместить в своём расположении сотню солдат, пусть даже без оружия.

— Ещё не придумал, — виновато развёл руками мужчина.

— Хорошо, мы сдаёмся, — после минутной паузы заявил капитан, и добавил для солдат громче, — мы сдаёмся, всем сдать оружие и боеприпасы.

Солдаты цепочкой потянулись к капитану, рядом с которым прапорщик Знакин расстелил плащ-палатки. Некоторые солдаты разоружались, не делая лишних движений, другие, укладывая автоматы на плащ-палатку, вопросительно смотрели на ротного.

— Приятно иметь дело с разумными людьми, — мужчина в фуфайке махнул рукой, и из снежной мглы вышло десяток парней и мужиков. Не задавая лишних вопросов, они забрали оружие и скрылись, словно приведения.

— Где вы планируете нас разместить? — спросил капитан, отстёгивая от портупеи кобуру с пистолетом.

— Это лишнее, — возразил мужчина, заметив движение капитана, и добавил несколько громче, — офицеры могут оставить табельное оружие.

Хмыкнув в ответ на сложенные к его ногам пистолеты, он добавил:

— Солдат я планирую разместить в спортзале деревенской школы, а офицеры, если пожелают, могут разместиться в деревенской гостинице.

— Мы лучше разместимся вместе с нашими ребятами, — заявил лейтенант Крикунов.

В ответ мужчина, молча, пожал плечами, и, заметив появившегося мужика в тулупе, махнул рукой, призывая его к себе.

— Этот человек, проводит вас в школу, выдаст кровати и спальные принадлежности.

— Мне кажется, так не устраивают пленных, — усмехнулся капитан, имея в виду кровати.

— Несмотря ни на что, здесь уважают русского солдата, — с лёгкой улыбкой на устах, заметил мужчина и добавил более серьёзным тоном, — если вы временно передадите командование ротой одному из своих офицеров, я буду рад побеседовать с вами в более подходящей для этого обстановке.

— Алексей, — подозвал капитан лейтенанта Крикунова, отошедшего в сторону, чтобы не мешать разговору, — займись устройством ребят. Вместе со старшиной примешь всё по описи и раздашь бойцам. Я приду несколько позже.

Остатки роты, ведомые мужиком в тулупе, напомнившем капитану Симоненко Ивана Сусанина, скрылись в пелене бурана.

— Пошли капитан, — напомнил о себе мужчина

Пройдя за мужчиной метров двести в сторону от дороги, капитан увидел смутные силуэты строений.

— Я думал деревня дальше, — произнёс капитан, входя в открытую калитку.

— А она и находится несколько дальше, — ответил мужчина.

— Рита, принимай гостя, — негромко произнёс мужчина, едва они вошли в темноту помещения, — зажигай свет, хватит прятаться.

Ярко вспыхнул свет, больно резанув по глазам.

— Ну, раздевайся, помоем руки да чайком побалуемся, — снимая одежду, заявил мужчина.

На пороге прихожей появилась красивая женщина в домашнем халатике.

— Никто не пострадал? — с тревогой в голосе спросила она.

— Два огнестрела, так, царапины, а насчёт вывихов растяжений и ушибов не знаю, — отрапортовал мужчина и добавил для капитана, — это наш медсанбат.

— Да, вы проходите, я сейчас чайник поставлю, — засуетилась женщина и скрылась на кухне, где загремела посудой.

Мужчины прошли в переднюю и уселись за стол.

— Сергей Кравцов, майор авиации, в отставке, — представился мужчина.

— Олег Симоненко, командир первой роты отдельного мотострелкового батальона, — капитан протянул руку.

Рукопожатие получилось кратким, но крепким.

— Олег, какой вы получили приказ? — спросил Сергей и добавил, — конечно, если считаешь его секретным, можешь не отвечать.

— Не секретный он, а непонятный, — капитан усмехнулся своим мыслям, — в штабе батальона мне объяснили, что эта деревня является центром подготовки неонацистов. Роте было приказано занять деревню и обеспечить в ней порядок.

— Пока не вижу ничего непонятного, — заметил Сергей, наблюдая за передвижениями Риты по дому.

— Странность в том, что мне отказались дать информацию о численности и вооружении боевиков, то бишь вас. Словно не было такой информации в природе. У меня сложилось впечатление, что от меня скрыли данные разведки.

— От тебя ничего не скрыли, — усмехнулся Сергей, и добавил уже гораздо серьёзней, — разведданных у твоего командования действительно нету, можешь мне поверить на слово. Думаю, вашу роту кинули сюда, провести разведку боем.

— Мужчины, чай готов, — неся на вытянутых руках разнос с чайными приборами и булочками, в комнату вошла Рита, — я сбегаю, посмотрю раненых.

— Вы действительно неонацисты? — спросил Олег, чем вызвал звонкий смех Риты, даже остановившейся в дверях, чтобы взглянуть на него.

— Знаешь Олег, я не буду тебя в чём-либо убеждать, — Сергей, не торопясь, занялся завариванием чая, — я сделаю проще. Я расскажу тебе, чего мы хотим, а уж решать кто мы, тебе предстоит самому.

Хлопнула входная дверь, это вышла из дома Рита. В комнате несколько минут царило молчание. Олег, с интересом наблюдал за действиями Сергея и наслаждался запахами трав, доносившихся из открытого мешочка.

Наконец, накрыв чайник тряпочной куклой, Сергей заговорил. Было похоже, что он говорит сам с собой, забыв о присутствии в комнате капитана.

— Нам не нравится, что нас заставили забыть своих богов ради чужих, волооких и не понятных. Русичи вымирают, гибнут не на войне, а в мирное время. Нам это тоже не нравится. Мы боимся потерять свою самобытность, старых русских традиций остаётся всё меньше и меньше, их пытаются заменить на новые заморские штучки, по большей части глупые, а некоторые и вредоносные. Не нравится нам, что граждане России перестали гордиться своей Родиной, да и как ей можно гордиться, если она спокойно предает своих братьев по крови и древней вере. Нам не нравится развал экономики и продажность наших руководителей.

Сергей замолчал, открыл чайник, понюхал, и, оставшись довольным, разлил напиток по чашкам.

Вновь хлопнула входная дверь, капитан невольно оглянулся и увидел ещё одну молодую женщину. В отличие от Риты, она напомнила ему пантеру, готовую броситься на добычу с тем, чтобы вцепиться зубами в глотку.

— Учитель, — заговорила женщина, стараясь скрыть обиду, душившую её, — почему Борис не допустил меня к битве? Я что, хуже сопливых девчонок?

— Присаживайся Раечка, попей с нами чайку, — спокойно произнёс Сергей.

Капитан Симоненко с удивлением заметил на столе третью чашку, хотя, когда он отворачивался, их было только две.

— Никто не говорит, что ты плохой воин, — наливая чай, заговорил Сергей, — скорее наоборот, а у Бориса был строгий приказ, не допустить смертоубийства.

— Но я… — начала говорить женщина, присев рядом с капитаном и взяв в руку чашку с чаем.

— В тебе много зла, — перебил Сергей и добавил, — это правда, не твоя вина, но скажи, смогла бы ты сегодня ночью только оглоушивать, а не убивать?

— Не знаю… — задумчиво ответила женщина, её обида несколько угасла.

— Не переживай, — грустно заметил Сергей, — эта схватка только начало.

В комнате на некоторое время воцарилось молчание. Капитан медленно пил чай, обдумывал слова Сергея. Кроме этого лицо Раи показалось ему знакомым, но память отказывала в более полной информации.

— Если всё, что я здесь услышал, называется неонацизмом, значит я китаец, — заявил капитан Симоненко, — скорее это патриотизм.

— Я тоже так считаю, — усмехнулась Рая и добавила более серьёзным голосом, — капитан, вижу, не можешь вспомнить, где меня видел. Скорее всего, Сербия, мне тоже твоё лицо знакомо.

В памяти капитана моментально высветилась картина давнего боя, когда его рота оказалась окружённой албанскими боевиками. По ним жарили из минометов, всё вокруг горело. И лишь удачно выбранная позиция спасала от потерь. Но они неминуемо появились бы. Однако неожиданно пришла помощь. В тыл албанцев ударили залпы из гранатомётов, высоко вверх подбрасывая минометы противника. Американцы, не отвечавшие на призывы помощи, вдруг зашевелились. Появилось два "Апача", но напали они не на албанцев, а на тех, кто пришёл на выручку его роте. Два выстрела из ПЗРК, и окутавшись огнём, вертолёты упали прямо на албанцев. Короткие автоматные очереди догоняли, начавших отступление албанцев. Затем, когда всё стихло, из кустарника показались полсотни сербов. Они быстрыми шагами проследовали в горный распадок, выкрикивая на ходу: " Здраво братушки!"

К окопам подошла молодая женщина, со снайперской винтовкой на плече. Правда сразу капитан подумал, что это юноша, но безусое лицо и звонкий голос, показали ему на ошибку.

— Линяли бы вы хлопцы с этого места, — заявила она, остановившись возле бруствера, — сейчас американцы начнут долбить сюда.

Женщина говорила с лёгким акцентом, не забывая посматривать на заросли, из которых они появились.

— Капитан, поверь мне, — заметив его недоверчивый взгляд, добавила она, — если тебе не надоело жить, смени позицию.

Сербы ещё не скрылись в зелени распадка, а рота снялась с места и последовала за ними. Капитан посчитал, что сербы лучше его знают безопасные места. Находясь в распадке, капитан увидел, как вспучился холм, где находились их позиция. Американцы довольно кучно накрыли холм и близлежащие кустарники дюжиной ракет. Посмотрев в сторону гор, он заметил фигуру женщины в окружении бородатых сербов. Его тогда удивило, как это женщина могла командовать полусотней здоровых и сильных мужчин.

Уже дня четыре спустя, находясь в Приштине, он узнал, что встретился с опасной сербской террористкой по кличке бой-Баба, за голову которой американское командование назначило приличную награду.

— Бой-Баба? — полувопросительно произнёс капитан Симоненко.

— Была, да вся вышла, — усмехнулась Рая, — предали нас, свои же русские.

— Слышал, — кивнул капитан.

— Да, чуть не забыл, — Сергей хлопнул себя рукой по колену, — вы будете питаться в школьной столовой, и было бы нелишним помочь женщинам. Сами они не признаются в том, что им тяжело.

— Я назначу дежурство по столовой, — кивнул капитан, — пять человек хватит?

— Должно хватить, — Сергей поднялся и вышел на кухню, чтобы поставить новую партию кипятка.

— Сергей, каковы рамки, за которые нам нельзя выходить? — спросил капитан Симоненко, повысив голос.

— Таких рамок нет, — объявил Сергей, выглянув из кухни, — считайте, что временно сменили дислокацию. Можете проводить занятия по расписанию. Единственное чего не могу позволить, это стрельбы. Насчёт всего остального, вы командир, вам и решать. Только один совет, далеко от деревни не отходите, можете заблудиться.

Провожаемый Сергеем и Раей, капитан молча шёл по узкой тропинке, не решаясь задать, вертевшийся на языке, вопрос. Буран почти закончился. Дул лёгкий ветерок, крутивший позёмку. Света звёзд и ущербной Луны хватало, чтобы уверенно идти по дорожке.

— Сергей, почему ваши бойцы не были вооружены? — наконец озвучил свой вопрос капитан, — у вас совсем нет оружия?

— Да нет, оружия и патронов в деревне хватает, даже с избытком, — усмехнулся Сергей, — я посчитал, что сегодня в оружии нет нужды. Тем более некоторым из бойцов, оружие только помешало бы.

— Но почему? — несколько обиженно спросил Олег, ему показалось обидным, что его роту не посчитали серьёзным противником.

— Не обижайся, — Сергей почувствовал настроение капитана, — любое оружие снижает бдительность. Ведь многим кажется, схватил автомат и ты победил. А если враг окажется хитрее? И не даст тебе времени прицелиться, если он окажется ловким и сможет вовремя уйти с линии огня? Что скажешь на это?

Олег пожал плечами и промолчал, у него не было ответа. Он смутно представлял себе, возможность уклониться от автоматной очереди.

— Кстати, можете со своими ребятами посмотреть, как проходят наши тренировки. Сегодня ребята умотались, и тренировка будет проходить на школьном стадионе. Начало в семь утра.

— Так рано? — удивился Олег, посмотрев на часы, он обнаружил, что уже половина третьего ночи.

— Это ещё поздно, — усмехнулся Сергей, — восход солнца нужно встречать на ногах, летом мы начинаем гораздо раньше.

За полчаса до назначенного времени, Олег поднял роту и вывел бойцов на близлежащий стадион. Не выспавшиеся солдаты и офицеры, кутались в бушлаты и смотрели, как с разных сторон на стадион вбегают, одетые в лёгкие тренировочные костюмы люди. Некоторые из них были в майках и босиком, не смотря на двадцатиградусный морозец.

— Это что, показательные выступления? — спросил прапорщик Знаков, поплотнее, кутаясь в бушлат.

— Говорят, что это обычная тренировка, просто из-за ночной беготни перенесённая сюда, — ответил капитан.

— А где обычно проходят тренировки?

— На берегу местной речки, что течет в четырёх километрах от околицы.

— А кто говорит-то? — спросил прапорщик, давая понять, что не поверил ни одному слову.

— Вон, они, — Олег указал взглядом на приближающегося Сергея. Одетый более чем легко, босиком и в тоненькой рубахе, Сергей, казалось, не замечает холода.

Капитана поражало то, что все друг с другом здоровались и не переставали двигаться, занимая, непонятное построение. Всматриваясь в фигуры и лица присутствующих, Олег отметил, что кроме парней занималось немало девушек и малых детей школьного, а может быть и дошкольного возраста.

Дети держались особняком, и из озорства обкидывались снежками, изредка попадая во взрослых. Недовольных возгласов или просто строгих окриков слышно не было. Олег не заметил ни одного хмурого лица, словно у этих людей не было никаких проблем.

— С таким темпом, им одежда совсем не нужна, — прошептал на ухо старшина, внимательно наблюдавший за ходом тренировки.

Олег и без слов прапорщика видел пот, покрывавший, занимающихся на стадионе людей.

Общая тренировка продолжалась до того момента, как посветлел небосвод на востоке. Прекратив движения, все занимающиеся на стадионе, люди повернулись лицами на восток, где показался край солнца. После нескольких минут молчания, похожих на молитву, все принялись обтираться снегом, сняв и ту лёгкую одежду, что прикрывала их до этого. Когда визги детей и смех взрослых стих, на стадионе образовалось новое построение. Занимающиеся люди разбились на пары и начали отрабатывать приёмы странной борьбы. Между рядами тренирующихся прохаживались несколько человек, и, при необходимости поправляли борцов или показывали очередной приём.

Олег заметил, что к ним приближается Сергей вместе с девчушкой, не достававшей ему даже до плеча.

— Доброе утро, — поприветствовали они солдат, приблизившись к ним.

— Здравствуйте, — поздоровался Олег и пожал, протянутую Сергеем, ладонь.

— Не замёрзли? — улыбаясь, поинтересовался Сергей.

— Есть маленько, — ответил прапорщик Знаков, — но зрелище стоит того.

— Вот прапорщик, привёл твою обидчицу, страстно хочет с тобой познакомиться. Не может понять, почему у неё не всё получилось, — произнёс Сергей, легонько подтолкнув девочку.

— Катя, — девочка протянула прапорщику свою маленькую ладошку.

— Данила, — представился прапорщик и добавил, — ты меня просто врасплох застала, иначе ни за что автомат не отобрала бы. У меня чёрный пояс каратэ.

— Нет, — мотнула головой Катя, глядя на прапорщика снизу вверх, — просто впотьмах я ошиблась с вашим ростом.

— Тебе всё равно не удалось бы меня свалить с ног, — возразил Данила, разговаривая с девочкой как с равным.

— Давайте встретимся в поединке и посмотрим, — предложила Катя, совершенно не боясь разницы в весе.

— Я не размят, — начал говорить прапорщик, и, поймав взгляды солдат, понял, что отказ от поединка будет воспринят ими как поражение.

— Я подожду, — спокойно заявила Катя и отошла в сторону, словно не мыслила себе отказа.

Проведя короткую разминку, заодно согревшись, Данила подошёл к Кате и спросил:

— По каким правилам будем проводить поединок?

— Какие правила бывают в бою? — выразила своё удивление девочка.

— Но я не хочу тебя покалечить, — заявил Данила, продолжая разминать руки.

— Это не так просто, но хорошо. Давай будем драться до тех пор, пока один из нас не сдастся. Убивать друг друга не будем, — девочка говорила так серьёзно, что невольно вызывала уважение.

Незаметно вся рота подтянулась к вытоптанному Катиными босыми ногами кругу, в котором уже находились оба противника. Поклонившись, друг дружке, они начали поединок. В первую минуту у солдат не было сомнения в победе старшины. Они предвкушали, как прапорщик задаст трёпку этой пигалице. Что может сделать моська слону?

Первые обманные выпады Данилы не возымели успеха, тогда он начал ускоряться, пытаясь достать свою противницу. Постепенно число болельщиков прибавилось, причём жители деревни не видели большого преимущества со стороны прапорщика. Собственно преимущества и не было, у болельщиков создалось впечатление, что огромный прапорщик дерётся с воздухом. Каждый раз его рука находила лишь пустое пространство, на долю секунды опаздывая за противницей. При этом Данила пропускал множество ударов, не серьёзных, но от этого не становившихся менее болезненными.

Капитан Симоненко, внимательно наблюдавший за ходом поединка, заметил, что Данила начал психовать. Не получая видимых результатов, он стал наносить мощнейшие удары, от которых свистел воздух. Попади подобный удар в цель, Катя улетела бы метров на десять в сторону и вполне вероятно уже не смогла бы встать на ноги. Даниле не хватало скорости, своими мощнейшими ударами, он гонял ветер, запаздывая на мгновения, которых оказывалось достаточно Кате для смены позиций. Каким-то чудом Даниле всё-таки удалось зацепить свою противницу, правда, его удар оказался процентов на семьдесят погашен правильным блоком. Но и того, что осталось от удара, хватило. Катя кубарем покатилась по снегу, поднимая снежную пыль.

К удивлению солдат, Катя не осталась лежать на снегу, а, продолжая беспорядочное на первый взгляд движение, оказалась на ногах. Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, она в свою очередь напала на огромного прапорщика. Используя любое движение Данилы, Катя умудрялась находить в них ошибки и использовать их в своих целях, нанося бесчисленное количество ударов в незащищённые места.

С непонятной ясностью капитану Симоненко стало понятно, девочка попросту играет с гигантским прапорщиком, желая продлить поединок, она не наносила самых опасных ударов. Вместе с пониманием ситуации у капитана пропал интерес к этому поединку, он не понимал, почему эта маленькая воительница медлит и не торопится наносить финальный удар. Развязка поединка дала Олегу пищу для размышлений. Он понял, что Катя намеренно давала прапорщику шанс на победу. Данила умудрился перехватить Катину ногу, когда она в прыжке пыталась провести удар в грудь. Посчитав, что правильнее будет применить болевой приём, Данила начал выворачивать ступню противницы. Словно ожидая от него именно таких действий, Катя использовала захваченную ногу как опорную и второй ногой нанесла десяток сильных ударов по голове и предплечью Данилы. Освободившись от захвата, Катя сделала кувырок через спину и вновь оказалась лицом к противнику. Данила стоял в полной прострации, переводя дыхание после хорошего нокаута. В силах нанести ему любой удар и не бояться ответа, Катя не стала этого делать. Она уважительно поклонилась сначала своему сопернику, а затем зрителям. Видя, что противница не воспользовалась его слабостью, Данила понял, что она просто его пощадила, и от досады склонил голову, чтобы не встретиться с ней взглядом.

Однако Катя подошла к нему и протянула свою ладошку, влажную от пота и снега.

— Ты хорошо дрался, — спокойно произнесла она, сумев за это короткое время полностью восстановить дыхание.

— Чушь собачья, — стараясь дышать ровнее, усмехнулся Данила, — если я не смог справиться с тобой, то каков в деле твой учитель?

— Внешность обманчива, — улыбнулась Катя, — конечно, я ничто по сравнению с учителем, но инструктору русбоя право не обидно проиграть поединок.

— Ты инструктор?! — с долей удивления спросил Данила.

Беседуя, они удалились от толпы болельщиков, правда никто и не пытался их преследовать.

— Приходи к нам, у тебя неплохие данные, ты быстро добьёшься лучших результатов, — предложила Катя.

— А… — начал Данила.

— Извини, — перебила его Катя, вспомнив, что ей до школы, ещё нужно успеть подоить корову, — я на перемене тебя найду.

Быстрыми шагами она вышла со стадиона и скрылась за сугробами. Всё утро Данила находился под впечатлением от поединка. Сейчас, на спокойную голову, он анализировал ход поединка. Вывод был неутешительным для самолюбия, мастерство Кати было настолько выше его хвалёного, чёрного пояса каратэ, что большую часть поединка она попросту играла с ним. К чести Данилы надо сказать, что он не испытывал злобы по поводу своего поражения, чувство, которое им овладело, можно было считать завистью. Только зависть эта имела светлый оттенок, из разряда "Везёт же людям!"

Днём в спортзал, превращённый ночью в казарму, пришла Катя. В скромном ученическом платье и спортивной сумкой на плече. Казалось та девушка на стадионе, и эта ученица, два разных человека. Но даже в школьном платье, от неё веяло такой силой, что никто из солдат не посмел высказать в слух ни одной шуточки, какие обычно вырываются у парней при виде симпатичных девушек.

— Здравствуйте, — Катя обратилась к дневальному, дежурившему у входа, — будьте так любезны, позовите прапорщика Данилу.

Дневальный выпучил от удивления глаза, назвать так старшину роты не решался даже капитан.

— Старшина роты, на выход! — выкрикнул дневальный во всю мощь своих лёгких.

— Не пугай людей, — проворчал Данила, который, завидев Катю, приближался из дальнего конца спортзала, где в каморке для инвентаря он устроил каптёрку.

— Добрый день, — завидев прапорщика, поздоровалась Катя.

— Добрый день, — чисто механически ответил Данила.

— Как я поняла, вы хотели со мной побеседовать? — полуутвердительно спросила Катя.

— Да… — Данила замялся. Он не знал где лучше побеседовать с девочкой.

— Пойдемте, — улыбнулась она, поняв смысл заминки, — я знаю место, где нам не будут мешать.

Следуя по светлому коридору рядом с Катей и устав от бесчисленных приветствий, Данила в полголоса спросил:

— Почему вы так часто здороваетесь?

— А что в этом плохого? — вопросом на вопрос ответила Катя, удивлённо посмотрев на Данилу, словно не могла взять в толк, что он действительно не понимает такой простой, на её взгляд, истины.

— Разве плохо лишний раз пожелать здоровья своему другу, соседу или просто незнакомому человеку? — после небольшой паузы, спросила Катя.

— Да нет, — Данила пожал плечами, — ничего плохого в этом нет, только непривычно.

Беседуя с Катей и отвечая на приветствия, Данила внимательно осматривал школу. В коридоре висели обычные для подобных заведений плакаты. На окнах в большом количестве росли различные цветы. Данилу удивил уют. Даже в коридоре и на лестничной клетке всё блестело и сияло чистотой, а главное, Данила не услышал ни одного похабного слова, к которым порядком привык, посещая различные школы по линии военкомата.

Катя завела Данилу в небольшую комнату, находившуюся на третьем этаже. Мебель комнаты состояла из двух столов и полудюжины стульев. Дополнял обстановку высокий шкаф, заполненный различной литературой.

— Это наша тихая комната, — пояснила Катя, предваряя вопрос старшины, — сюда обычно мы приходим, если возникает нужда подумать или с кем-нибудь поговорить.

— Катя, я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь дрался так, как дралась сегодня ты. Что это за вид единоборства? — спросил Данила, устроившись на стуле.

— Учитель называет это росским стилем, а мы переиначили название в русбой, — Катя присела на стул по другую сторону стола и положила на него руки.

— Почему ты на меня так смотришь? — Данила почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом девочки.

— Изучаю, пытаюсь тебя понять, — спокойно ответила Катя, — если тебе неприятно, могу не смотреть.

— Смотри, — пожал плечами Данила, — просто как-то непривычно ощущается твой взгляд.

— Я думал, что русский стиль, это из разряда легенд, — добавил Данила, его внимание привлекли корешки книг, стоявших в книжном шкафу. "Странная подборка литературы", — подумал он. Целую полку занимали книги по травам, другая полка была посвящена истории, остальное пространство шкафа, занимали книги по истории войн, среди которых он увидел корешки с буквами на старославянском.

— Росский стиль существует, и он включает в себя не только русбой и сечу. Это стиль жизни, — голос Кати оторвал Данилу от изучения литературы.

— Как у буддистских монахов? — улыбнулся Данила.

— Сходство есть, — улыбнулась Катя, — хотя, различий ещё больше. Ведь, даже южно-росский стиль очень отличается от северного, словно это две разные школы.

— А тебе, девочке, не тяжело заниматься таким видом спорта? — спросил Данила, ничего не поняв о делении внутри русского стиля.

— Я же говорила, что это не спорт, всё гораздо сложнее и вместе с тем проще. А трудности? Без них скучно жить.

— Может быть, — задумчиво произнёс Данила, скорее для себя, чем для собеседницы.

Посмотрев в лицо Кати, Данила спросил:

— А ваш учитель набирает новых учеников?

— Конечно, — улыбнулась Катя, — он всегда рад новому ученику. Только как бы это выразить…

Катя, не в силах подобрать нужное слово, замолчала. Данила не мешал ей, понимая, что своими словами только собьёт девочку с мысли.

— Чтобы достичь сверх результатов, спортсмены принимают различные препараты, поднимающие тонус организма, — продолжила своё объяснение Катя.

— Допинги, — вставил Данила.

— У нас есть средство гораздо сильнее любых допингов, — кивком головы поблагодарив Данилу, произнесла она, — будешь смеяться, но мы верим в русских богов, хотя они и не боги вовсе. Главное, научиться с ними общаться, тогда открываются совершенно новые возможности.

— Нашла чем пугать, попробовать всегда стоит, авось получится, — улыбнулся Данила, не понявший как это можно верить в богов, зная, что они не боги.

14

Неделя в деревне пролетела незаметно, Данила каждый день открывал что-либо новое в себе и узнавал нюансы деревенской жизни. Особое место в его сознании заняла Катя, ежедневные беседы с которой превратились в необходимый ритуал. Эта молоденькая девушка знала такие серьёзные вещи, что иной раз ставила Данилу в тупик, своими высказываниями. За последние дни, большая часть роты пристрастилась к занятиям на берегу замёрзшей реки. Особенно солдатам нравилось играть в "Казаки-разбойники", так обзывал это действо учитель — Сергей Кравцов.

Данила обычно встречался с Катей в комнате отдыха, на третьем этаже школы. Случалось это в разное время, когда после обеда, а иногда и вечером. Даниле казалось, что даже ночью в классах шли занятия. Только за партами сидели далеко не дети. Поражало и количество людей, приезжающих в деревню и остававшихся на ночевку, если разыгрывалась непогода.

В этот день, Катя освободилась от занятий раньше обеда и по привычке позвала Данилу. Беседа шла в обычном месте, в комнате отдыха. Данила спросил Катю о родовых духах. Общаясь с деревенскими жителями, он частенько слышал от них, что тот или иной совет подсказан им родовым духом. От ответов на вопросы, касающиеся этих загадочных существ, собеседники ловко уходили, переводя разговор на другие темы.

Слушая Катю, Данила наблюдал за её лицом и видел, как оно начало изменяться. От доброжелательно-снисходительной улыбки, до взгляда, которым обычно смотрят на презираемого врага. Девушка замолчала. Она шевелила губами, но звуки перестали исходить из её уст.

— Тебя обидел мой вопрос? — встревожился Данила.

В ответ Катя сделала неопределённый жест рукой, продолжая молчать. Не зная, что предпринять, Данила замер в ожидании.

— Извини Данила, я разговаривала со Смехачом, а потом слушала сообщение учителя, — произнесла Катя сиплым голосом.

— Чем это он тебя расстроил? — поинтересовался Данила.

— Смехач не может расстроить, — грустно улыбнулась Катя, — а вот новости могут.

— Что-то серьёзное? — спросил Данила, тревога, написанная на лице девушки, заставила его забыть о своих вопросах.

— Село в соседнем районе захватили военные. Есть убитые и раненые, — чувствовалось, что Катя не говорит всего, — солдаты взломали общественные амбары и пытаются вывезти зерно.

— А ты куда собралась? — спросил Данила, видя, как Катя складывает в сумку тетрадки, исписанные её круглым почерком. По ним она пыталась объяснить Даниле природу духов.

— Учитель объявил сбор, если хочешь, пошли, — предложила Катя, вставая из-за стола.

— Далеко идти? — поинтересовался Данила уже в коридоре, надеясь забежать в спортзал и накинуть бушлат.

Здесь близко, — справившись со своими чувствами, ответила Катя почти спокойно, — я подожду тебя возле входа.

Позавтракав и проводив Риту до крыльца, Сергей пошёл к Борису.

— Как дела? — спросил он, предварительно поздоровавшись со всеми находившимися у него дома.

— Не пойму, то ли радоваться, то ли волноваться, — признался Борис, оторвавшись от компьютера.

— А что так? — усмехнулся Сергей, повесив на вешалку свою фуфайку, он присел рядом с Борисом.

— Новостные каналы всех теле и радио станций замолчали. Дольше всех продержались независимые радиостанции Сибирска, но и те сейчас передают в эфир лишь музыку по заявкам радиослушателей.

— Понятно, — вздохнул Сергей, — правительство затягивает гайки, думая, что незнание успокоит людей.

— Наверное, — без энтузиазма согласился Борис, — через Интернет пока поступают последние новости, и они больше напоминают фронтовые сводки. Беспорядки, в той или иной степени, происходят во всех регионах. Огорчает лишь то, что мы ещё не готовы к подобному развитию событий.

Сергея тревожило отсутствие Недоли и её сестры, эти странные девицы из мира Перуна стали своеобразным детектором беды. Если они в компании Радегаста или кого-либо из людей резались в карты, выбрав для этого любой из домов деревни, можно было быть спокойным. Когда девицы исчезали, особенно если на долго, это означало скорые неприятности.

— Да… — озабоченно, протянул Сергей, — к войне никогда не бываешь готовым на сто процентов. Дай-ка мне познакомиться с последними новостями.

Оставив Сергея возле компьютера, Борис пошёл к Савве, который, сидя на диване в соседней комнате, собирал информацию, обзванивая своих друзей по сотовому телефону.

— Ну, как? — спросил Борис, устроившись в кресле напротив.

— Я балдею, — Савва, когда был возбуждён, употреблял выражения далёкие от нормативной лексики, — кореш протарахтел, что какие-то отморозки умудрились тиснуть триста метров рельсового полотна с Транссиба. Их прищучили на базе вторчермета, где они пытались эти рельсы сбыть. Только назад их уже не поставить. Эти чудаки, для удобства, порезали рельсы на куски по три метра длинной.

— Тебе бы туда, — усмехнулся Борис, — развернулся бы не на шутку, и не попался бы как эти чудаки.

— Борис, я чё жлоб? — от незаслуженной обиды Савва отложил трубку сотового телефона и перевел взгляд на Бориса, — я никогда не падал так низко, чтобы искать выгоду в людском горе.

— Извини, — Борис понял, что перебрал со своей шуткой, — я хотел сказать, что тебе наверно скучно с нами, а там жизнь бьёт ключом.

— Как же, разве с вами, чудаками из чудаков заскучаешь? — хмыкнул Савва, вновь набирая очередной номер на миниатюрной панели телефона.

— Ой ли, — Борис качнул головой и улыбаясь посмотрел на Савву, — ещё нужно посмотреть кто из нас чудак.

— Мы все чудаки, — согласился Савва и добавил, поднося телефон к уху, — каждый, в той или иной степени.

Оставаясь наедине, Борис и Савва частенько устраивали словесные баталии, но в минуту опасности, любой из них, не задумываясь, пришёл бы на помощь другу.

15

Деревня Марийка относилась к зажиточным. Это было следствием многих причин: хозяйственной сметки жителей деревни, обрусевших немцев; хороших земель, окружавших село; и не последнюю роль играла помощь Германии своим бывшим землякам. В общем, Марийка была преуспевающей деревней, по российским меркам конечно. Не поддерживая близких связей с соседними деревнями, руководство кооператива не спешило с продажей выращенного зерна. По опыту прошлых лет, управляющий сельхозкооперативом знал, к весне цена на пшеничку вырастит, а значит торопиться не стоит. Тем более в деревне хватало амбаром, где зерно могло храниться хоть до следующей зимы.

Услышав предупреждения из соседних деревень о начавшихся беспорядках, Готфрид Эрихович, управляющий сельхозкооперативом, подумал, что до них беспорядки не докатятся. Что до перекрытия дорог, эта акция ничем не могла угрожать жителям Марийки. В деревне была своя мельница и пекарня, так что с голоду пострадать никто не мог. А два мощных дизель-генератора с лихвой обеспечили бы потребности всей деревни в случае отключения электроэнергии. Проворочавшись ночь, управляющий утром приказал перекрыть дорогу, ведущую в деревню, двумя бульдозерами, списанными, но еще не сданными на чермет.

Заслон не выдержал, когда на дороге в деревню появились военные. Вели они себя нагло. Словно захватчики, вламывались в дома, проводили обыски, мотивируя их поисками оружия, а на деле элементарно грабили людей.

Первыми жертвами солдат стали кладовщик и сторож зерносклада. Следом за колонной военных, в деревню въехало десятка полтора машин, предназначенных для перевозки зерна. Сторож и кладовщик отказались открывать ворота амбара без распоряжения управляющего. Прозвучала короткая очередь. Захлёбываясь кровью, кладовщик успел позвонить в контору и предупредить.

Ворота амбаров были взломаны, людей из близлежащих домов, под автоматами, погнали на погрузку зерна.

Получив сообщение от смертельно раненого кладовщика, Готфрид Эрихович позвонил электрикам с просьбой вывести из строя генераторы и обесточить всю деревню. Ценой этого стали двое раненых и один убитый. Расстреливая из дробовика изоляторы высоковольтной линии, электрики, не желая этого, поджарили пятерых солдат. Их убило шаговое напряжение, когда один из проводов упал на землю.

Солдаты озверели окончательно. Ворвавшись в школу, они пристрелили, преграждавшего, им дорогу, учителя биологии. А двоих, не успевших убежать через чёрный выход, школьниц изнасиловали.

Эта новость заставила мужиков взяться за оружие, но что могут сделать двадцать дробовиков против двух сотен кадровых военных. Стрельба в деревне то затихала, то вновь вспыхивала с новой силой. Управляющий, имевший именной карабин, применил его по назначению, подстрелив дюжину солдат. Только чудом ему удалось спастись из дома подожжённого зарядами подствольных гранатомётов. Спасся он в доме главного энергетика, заядлого радиолюбителя и мастера на все руки.

— Что делать? — Готфрид Эрихович сидел на кухне Владимира и плакал. Слёзы текли по закопчённым щекам, этого, уже не молодого, человека, оставляя белые полосы.

— Нужно звать на помощь, иначе солдатня попросту спалит всю деревню, — Владимир ходил из угла в угол, не зная, что ещё предложить. Жену и троих детей он спрятал в погреб, и, присыпав крышку снегом, не переживал за их безопасность. Найти вход в погреб можно было, только зная, где он находится.

— Кого звать? Милицию? — грустно спросил управляющий, — так они сами власть.

Владимир остановился посреди кухни:

— Готфрид Эрихович, помните по осени к нам приезжали четверо мужиков из Горска и предлагали вместе выступить против занижения цен на зерно?

— А… — протянул управляющий, — они ещё толковали что-то о русской вере, я честно сказать толком ничего не понял.

— Мне один из них, такой мордатый, оставил номер своего сотового, может стоит ему позвонить?

— Что даст этот звонок?

— Я откуда знаю, — развёл руками Владимир, — только что ещё предложить?

— Как ты дозвонишься? — управляющий кивнул в сторону не горящей лампочки.

— Думаю, что смогу, — усмехнулся Владимир, — энергетик я или нет?

Поколдовав возле своей радиостанции и пощёлкав тумблерами, Владимир достал из стола визитную карточку и набрал номер, используя номеронабиратель, собранный на живую нитку.

— Получилось! — взгляд, брошенный на управляющего, говорил, что Владимир скорее удивлён, чем обрадован.

Савва не успел положить телефон в карман, после разговора с ребятами из Горска, как он вновь заверещал.

— Аллё, — раздражённо произнёс он, поднеся телефон к уху. Раздражение объяснялось очень просто, в гости пришёл Ваха и закрылся на кухне. Ароматы, доносящиеся в самые дальние уголки дома, свидетельствовали о грандиозном пиршестве.

Ваха любил готовить, во времена юности он даже проработал некоторое время в ресторане. Но он любил так же поиздеваться над друзьями, не пуская их на кухню во время своих кулинарных изысканий.

Слушая абонента в пол уха, Савва удивился:

— Какая такая Марийка?

Вошедший в комнату Борис, имел весьма грозный вид.

— Савва, давай вынесем дверь на кухню, — предложил он, другу.

Выслушав собеседника, Савва улыбнулся.

— А, Марийка! — вспомнив свой визит в эту деревню, произнёс Савва, не обращая внимания на Бориса, — ну, привет. Гутен морген или гутен абен? Как дела амиго?

Послушав собеседника, Савва прикрыл микрофон ладонью.

— Быстро вызывая Дмитрича, — бросил он Борису, с удивлением наблюдавшему за изменениями в выражении лица друга.

— Говори друг, говори, и извини меня, — серьёзным голосом попросил Савва.

— Да, — выдохнул он, слушая собеседника.

— Дела, говоришь человек двести? — уточнил Савва у неслышимого собеседника.

— Понятно. Вы ребята, сильно не высовывайтесь. Думаю, что мы сможем вам помочь, — обнадёжил он в конце разговора и выключил телефон.

Из прихожей раздались голоса вошедших людей, Савва встал и пошёл навстречу, запахи из кухни его уже не тревожили.

— Нас просят о помощи, — заявил он, вошедшему в переднюю, Сергею.

— Кто? — заинтригованно спросил Борис, — что случилось?

— На деревню Марийка, помните, мы туда ездили в начале осени, напали военные в количестве двухсот человек. Есть убитые и раненые, творится насилие и полный беспредел. Как я понял, имеют своей целью выгрузить запасы зерна из деревенских амбаров.

— Давайте объявляйте общий сбор, — коротко произнёс Сергей, поняв, что Савва сказал далеко не всё, что услышал.

На, расчищенной от снега, площадке перед зданием конторы колхоза собралась практически всё население деревни.

Выйдя на балкон, Сергей, скупыми словами, поведал людям о происшествии в Марийке. С балкона было хорошо слышно как недовольно загудели люди. Обсуждая событие.

— Нас попросили о помощи, не зная, куда обратиться в поисках защиты от распоясавшихся преступников, — повысив голос, чтобы покрыть ропот людей, произнёс Сергей.

— Конечно, поможем! — ответил нестройный хор голосов.

Люди начали расходиться по домам. В принципе каждый знал своё дело. Молодые парни из Савиной группировки, вернулись через несколько минут, с оружием и боеприпасами.

К Сергею подошёл Олег Загорулько.

— Сергей, есть предложение, — Олег сглотнул слюну, — в Марийку можно попасть с двух сторон, по трассе и напрямик. Километров за пятьдесят до деревни, если мерить по шоссе, речка Марийка делает страшно много петель, чтобы не строить лишних мостов, дорога делает большую петлю. Я знаю место где до деревни меньше семи километров, в тоже время по трассе будет все шестьдесят. Есть один минус, машина там зимой не пройдёт.

— Отлично, — Сергей одобрительно хлопнул Олега по плечу, — покажешь на карте это место.

— Лучше на месте, — возразил Олег.

— Не возражаю, — кивнул Сергей, и, заметив школьного физрука, окрикнул его, — Никита Матвеевич, штук тридцать пар лыж можно сообразить?

— Легко! — заявил физрук и остановился, ожидая, кто с ним пойдёт за лыжами.

— Борис, отбери лёгких на ногу ребят и получи лыжи.

Отдав это распоряжение, Сергей вместе с Борисом покинул балкон и вышел на улицу.

— Сергей Дмитрич, — окликнул его капитан Симоненко.

— Да, — Сергей остановился на крыльце под балконом.

— У нас есть белые маскировочные комбинезоны, думаю, вам они будут кстати.

— Спасибо, — кивнул Сергей и газами начал искать, кого послать с капитаном.

— Я пошлю за ними Данилу, — капитан понял затруднение Сергея, — он где-то здесь болтается.

— Хорошо, — согласился Сергей, — только пускай поторапливается, мы через пятнадцать минут отчаливаем.

Тем временем, на площадке перед конторой всё было в движении. Подъезжали джипы, и, из них выгружалось различное оружие от автоматов до станковых гранатомётов. Подходили люди и получали оружие и припасы. Всё делалось без лишних указаний и суеты, словно подобные мероприятия проходили в деревне с регулярностью нескольких раз в неделю. Отправив Данилу за комбинезонами, Олег вернулся на площадку.

Подъехали три военных Урала.

— Капитан, ты не будешь возражать, если мы немного поэксплуатируем твои машины? — спросил Сергей, появившись из-за спины.

— Я бы и сам поучаствовал, но вижу, у вас людей хватает, — усмехнулся капитан.

Подбежал Данила, одетый в белый комбинезон, он тащил на плече огромный мешок.

— Капитан, отпусти с ними, — попросил он, увидев, как посмотрел на него ротный.

— Я не возражаю, если Сергей Дмитрич тебя возьмёт, — пожал плечами Симоненко и посмотрел на Сергея.

— Сергей Дмитрич, я неплохой сапёр, думаю, мой опыт пригодится.

— Хорошо, — кивнул Сергей, и, заметив низкорослого паренька в накинутом на голову башлыке комбинезона тащившего две объёмистые сумки, спросил, — а это кто с тобой?

— Мой второй номер, специалист по диверсиям, — гордо заявил Данила.

Капитан захлебнулся кашлем, пытаясь скрыть от Сергея своё удивление. Он отлично знал, что Данила всегда работал в одиночку, не доверяя взрывчатку никому.

— Отдай маскировочные комбинезоны Борису, а сами поедите с нами, — распорядился Сергей, — взрывчатки хватит?

— Взрывчатки хватит поднять на воздух пол деревни, если грамотно заложить, — заверил Данила, ища взглядом Бориса.

Капитан стоял с краю площадки и размышлял: "Не прошло и тридцати минут с момента получения сигнала о помощи, а колонна из трёх Уралов скрылась в снежной пыли. Причём, три джипа с разведчиками укатили минут десять назад. Неплохое время даже для боевого подразделения. Собрались, вооружились, разработали черновой план операции. Да они организованны гораздо лучше, чем многие войсковые части".

Майор Ащеулов был зол на всех и вся. За три дня операции потерять почти треть батальона, это что-то. Притом не на войне, а в самом сердце России. Он не одобрял поступков своих подчинённых, но хорошо понимал их состояние. Потерять своих друзей, тут поневоле начнёшь искать виновного в их гибели. Кроме всего прочего майор не мог понять этих сельчан, готовых сжечь себя вместе с амбарами, но не отдать пшеницу. Заняв под штаб здание конторы сельхозкооператива, майор оттуда руководил изъятием зерна. Правда, пока безуспешно, но в этом он не признавался даже себе. С улицы раздавались выстрелы, то затихая, то возобновляясь с новой силой в другом месте деревни. С зерносклада позвонил старший лейтенант Харатов и сообщил, что машины начали загружать при помощи механического погрузчика. Потому что местные электрики умудрились вывести из строя всё электрооборудование деревни, хотя об этом майор знал и без Харатова.

В кабинет вошёл начальник штаба.

— Андрей Степаныч, на данный момент мы потеряли ещё пятнадцать человек, столько же выбыло из строя из-за ранений различной тяжести, — доложил капитан Гормов.

— Р-р-р, — зарычал майор и с размаху ударил по крышке стола, от чего с него слетел телефон, жалобно тренькнув.

— Выгоняй из домов этих сраных колхозников, пускай сами грузят зерно, иначе до темна не управимся. А в темноте они могут запросто подпалить амбары, как в Зуевке.

— Слушаюсь, — капитан развернулся и выскочил за дверь, в приёмную, где сидел радист.

Майор встал из-за стола и начал расхаживать из угла в угол. Уже четыре часа как они вошли в деревню, а не смогли загрузить ни одной машины.

— Это просто задница, — прошептал майор.

Словно подтверждая его слова, где-то громыхнуло. Открыв дверь, он рыкнул связисту, сидевшему у рации, передавая, последний его приказ.

— Узнай в чем там дело.

Вернувшись в кабинет, он и без доклада услышал, что на окраине деревни завязался нешуточный бой. Гулко молотили крупнокалиберные пулемёты БТРов, оставленных на въезде в деревню. Раздалось ещё несколько взрывов и пулемёты замолчали.

В кабинет заглянул связист.

— Товарищ майор, со стороны шоссе на нас напали неизвестные, силами до полуроты.

— Свяжись с командирами рот, пускай, подкинут туда людей, — приказал Ащеулов, начав одевать бронежилет.

Когда он вернулся в приёмную, связист сообщил:

— Неизвестные, выбили взвод Харатова со складов и, похоже, собираются держать там оборону.

Майор побагровел и крикнул, не сдерживая гнев охвативший его:

— Соедини-ка меня с этим умником Харатовым.

Связист, пощёлкав переключателями, включил громкую связь, сказав, что говорит комбат.

— Харатов, ты что? Совсем охренел? Отступить перед мужичьём!

— Товарищ майор, — голос Харатова прерывали выстрелы автоматов, — это кто угодно, но не мужичьё. Скорее это спецназ.

— Ты сдрейфил, кому придёт в голову пустить против нас боевую часть?

— Товарищ майор, я не заметил у них никого со знаками отличия, но амуниция и вооружение у неизвестных, будь здоров. Я сам видел, как они из станкового гранатомёта подавили наши БТРы, прикрывавшие дорогу.

— Сколько их? — майор был в растерянности.

— Думаю не больше полусотни, точнее не сосчитать. Они грамотно передвигаются, не давая нам ни минуты покоя.

— Постарайся сдержать их продвижение к деревне, всем батальоном мы их выбьем.

Соединившись с другими взводами, Ащеулов дал им указание окружить неизвестных военных, засевших на зерноскладе деревни.

С новыми силами Омоновцы попытались выбить неизвестную группу со складов, однако, несмотря на численное превосходство, они не могли приблизиться к рубежу обороны. Бой продолжался более часу. Начало смеркаться, но омоновцы топтались на месте, не успевая оттаскивать раненых, а убитых используя как дополнительную защиту от плотного огня противника.

— К чёрту это зерно, самим бы унести ноги, устанавливайте миномёты и глушите. Если мы не выберемся из деревни до темна, то не выберемся вообще, — отдал команду майор.

Он, как и все остальные омоновцы, слишком увлёкся боем и не заметил приближения ещё одной группы людей с тыла. Заметить эту группу, было очень мудрено. Используя только ножи, люди в маскировочных комбинезонах, успели вырезать достаточно солдат, прежде чем их заметили. Только тогда в ход пошли автоматы. Развёрнутая позиция миномётов оказалась в руках противника. От удара в спину омоновцы ошалели. Пытаясь уйти в сторону деревни, чтобы использовать дома как рубеж обороны, они нарвались на минное поле. Взрывы растяжек, куски тел, падающие на белый снег, крики раненых, просящих помощи. Это было окончательное поражение батальона.

Через три часа после прибытия в деревню, Сергей и Борис сидели в кабинете управляющего сельхозкооперативом и беседовали с Готфридом Эриховичем.

— Я даже не знаю, как вас благодарить, — заговорил управляющий, — сами мы бы не смогли справиться с этой бедой.

— Не имей сто рублей, а имей сто друзей, — улыбнулся Борис.

— Меня очень интересует, кто дал такой приказ, — задумчиво произнёс Сергей, разглядывая кабинет в неверных отблесках керосиновой лампы.

В кабинет вошёл Савва с пулемётом на плече.

— По-моему, командир этих гавнюков остался в живых, и даже несерьёзно ранен, — заявил он, присаживаясь возле стены, — я распорядился, чтобы ему сделали перевязку и доставили сюда.

— Ладно, это, в общем-то, пустяк, — вздохнул Сергей с озабоченным видом, — что будем делать с трупами омоновцев и оставшимися в живых? Сколько их осталось-то?

— Мёртвых похоронить, а живых выгнать, конечно, виновных в изнасиловании девочек надо наказать, но мы не палачи, — заявил Готфрид Эрихович, не особо задумываясь.

— Не пойдёт, — заявил Савва, — мёртвых никак нельзя хоронить поблизости от деревни, и живых нельзя отпускать, по крайней мере, прямо сейчас.

— А что вы предложите? — спросил управляющий, после слов Саввы осознавший, что в деревню обязательно прибудут ищейки, и будут искать пропавший батальон.

— Нужно убрать концы в воду, — заявил Савва и почувствовал на себе взгляды всех присутствующих.

— Я выразился несколько грубовато, — усмехнулся он, — но из песни слов не выкинешь. Предлагаю погрузить все трупы в одну машину и отвезти её в степи на границе с Казахстаном, где бросить прямо с машиной. Живых придётся держать в плену, пока не прояснится ситуация.

— Я не смогу держать в деревне этих пленных, — произнёс управляющий.

— Мы их заберём, — после короткого молчания заявил Сергей, — ведь у вас над ними могут учинить расправу. Зачем вводить людей в искушение?

— Дмитрич, пленного вводить? — не переступая порога кабинета, спросил Игорь, один из ребят Саввы.

— Конечно, мы давно его ждём, — Сергей обрадовался окончанию неприятного для него разговора.

Рука майора, вошедшего в кабинет, висела на перевязи. Других повреждений Сергей у него не заметил.

— Кто вы такие? — с порога спросил майор, пытаясь за наглостью скрыть свой страх.

Сергей улыбнулся, но от этой улыбки у Бориса по спине поползли мурашки. Он не завидовал майору, зная, что подобная улыбка не предвещает для него ничего хорошего.

— Садитесь, и представьтесь, если вам не трудно, — игнорируя вопрос майора, произнёс Сергей и указал на свободный стул.

— Кто вы такой, и по какому праву… — вновь начал майор, заняв предложенный ему стул.

— По праву сильного, и что гораздо важней, соблюдающего закон, — перебил его Сергей, поднявшись со стула, он добавил, — будете представляться, или мне отступить от соблюдения закона в пунктах касающихся содержания военнопленных.

Посмотрев на управляющего, Сергей спросил:

— Как думаешь, долго протянут эти, с позволения сказать, солдаты, если их сейчас отпустить на улицу?

— Минут пятнадцать продержатся, — авторитетно заверил Готфрид Эрихович, представив себе картину избиения пленных солдат.

— Майор Ащеулов, — опустив голову, представился комбат, — командир батальона ОМОН.

— Чей приказ вы исполняли? Куда должны были отправить машины после загрузки их зерном? — по-деловому кратко спросил Сергей, вновь усевшись на своё место.

— Приказ пришёл из министерства внутренних дел, подписано было самим министром. А машины с зерном отправлялись на склады фирмы "Тайрон".

Сергей и Борис переглянулись. Савва ухмыльнулся, вспомнив, сколько крови попила эта фирма осенью, пытаясь сбить цену на пшеницу.

— Что и требовалось доказать, — прошептал Борис, кивнув Савве.

— Что из себя представляет эта фирма, вы знаете? — спросил Сергей, внимательно наблюдая за реакцией майора.

— Да что вы, в самом деле, — повысил голос майор, — о фирме "Тайрон" я понятия не имею, лучше этот вопрос задайте шоферам зерновозов, если кто из них остался в живых.

— Вы сознаёте, что совершили преступление? — спросил Сергей, его уже не интересовал майор как командир батальона, но остались вопросы к нему как к простому человеку.

— У меня есть приказ, и почему они не хотели продавать своё зерно? — возмутился майор.

Заметив, как порывается подняться управляющий, Сергей положил ему на плечо руку.

— Военный трибунал может вменить вам мародёрство, вы сознаёте это? — поинтересовался Савва, он положил пулемёт на колени и придерживал его за цевьё.

— Я выполнял приказ, — ответил майор, опустив взгляд к полу.

— Оставим зерно, это хоть дорогой, но восполнимый товар. Поговорим о людях, — Сергей встал. Свет от керосинки видоизменял его тень, и он казался больше, чем есть на самом деле.

— В деревне Марийка вашими людьми были убиты безоружные люди, защищавшие свою собственность, которую должны защищать не они, а вы. Войдя в село, ваш батальон повёл себя хуже, чем захватчики. Не говорю о произошедшем насилии над школьницами. Даже гибель ваших людей лежит на вашей совести, ведь вы командир.

В ответ на слова Сергея майор опустил свою голову ещё ниже.

— У вас есть дети? — спросил Готфрид Эрихович, окончательно добив майора.

— Клянусь честью, я не знал, а когда мне доложили, что-либо изменить я уже не мог, — выдохнул майор.

— Считайте, что вам повезло, — спокойно произнёс Сергей, отвернувшись к тёмному окну, — до моих дальнейших распоряжений, вы будете находиться под арестом у моих людей.

При последних словах Сергея загорелся свет.

— Слава богу, разобрались, — прошептал управляющий, гася керосинку.

Едва конвоир вывел майора, в кабинет вошёл Данила, создав нехватку свободного пространства.

— Сергей Дмитрич, четыре из шести бэтов могут идти своим ходом, оставшиеся можно буксировать. Думаю за неделю их тоже можно починить.

— Ну и что? — не понял Сергей.

— Как что? — в свою очередь удивился Данила, — жалко бросать такую технику, ведь машинам и года нету.

Сергей улыбнулся, и, выйдя к прапорщику, похлопал его по плечу.

— А ты молодец. С установкой минного поля здорово придумал, — похвалил он Данилу.

— Я не один работал, — улыбнулся в ответ Данила.

— Ну да, второй номер помогал, специалист по диверсиям, — вспомнил вслух Сергей.

— Ага, — кивнул Данила, — вместе с Катей, она прирождённый диверсант.

Сергей замер с открытым ртом. Видя реакцию друга, рассмеялся Борис. Савва лишь ухмыльнулся, как бы говоря: "Мне бы ваши проблемы".

— Но когда вы успели спеться? — удивлённо спросил Сергей, справившись с собой.

— Успели, — опустив взгляд, ответил Данила.

— Ты успел осмотреть и всё другое? — полуутвердительно спросил Борис, поняв натуру старшины как никто другой.

— Да, — кивнул Данила, — и немало удивлён их запасам. Словно они собирались вести небольшую войну.

— Так много? — спросил Сергей, вернувшись на свой стул.

— Полный Урал: оружие; боеприпасы; амуниция и сухпаёк, — доложил Данила.

Едва Данила вышел, Готфрид Эрихович спросил:

— Сергей Дмитриевич, я так обрадовался вашей победе, что даже не поинтересовался потерями.

— Есть потери и у нас, — вздохнул Сергей, — один человек убит, пятеро раненых.

Молча, открыв потайной ящик в столе, необнаруженный солдатами, управляющий достал из него пачку банкнот достоинством сто Евро каждая и положил перед Сергеем.

— Думаю, что никто не будет возражать, если я, от имени всех жителей Марийки, выплачу некоторую сумму родственникам погибшего и раненым бойцам, — пояснил он в ответ на взгляд Сергея.

— Ну что вы, мы сами… — начал Сергей, отодвигая деньги.

— Извините, но я вынужден настоять, — перебил его управляющий, — иначе я сам себя перестану уважать, не говоря о всех наших людях. Деньги, конечно, не заменят родным потерю, но позволят его достойно похоронить, а раненым нормально питаться и поправлять здоровье.

— Хорошо, — кивнул Сергей и убрал пачку в карман.

— И ещё, не могу сообразить, как к вам обратиться, — медленно заговорил управляющий. Помолчал, подыскивая правильные, по его мнению, слова, и, собравшись с духом, продолжил. — Не знаю, как вы учите своих ребят, но, посмотрев их в сегодняшнем бою, хочу вас попросить заняться нашими молодыми парнями.

Грустно вздохнув, Готфрид Эрихович произнёс:

— Никогда не думал, что настанут такие крутые времена и придётся кого-либо просить о подобной услуге.

— Я всегда рад новым ученикам, — произнёс Сергей, — присылайте парней к нам в деревню. Пускай поживут зиму, поучатся, а к посевной вернутся домой. Конечно, ассами они не станут, но всему необходимому, для защиты деревни, мы их научим.

— Сколько человек я могу прислать? — перейдя на деловой тон, спросил управляющий, и добавил несколько поспешно, — конечно их содержание деревня полностью оплатит.

Сергей вопросительно посмотрел на Бориса.

— Думаю, человек двадцать мы принять можем, — заявил Борис и добавил в полголоса для Сергея, — только с Семёнычем говорить тебе.

Кивнув, Сергей согласился.

— Вот и хорошо, я поговорю с ребятами, и, дня через три, они приедут, — заверил Готфрид Эрихович.

Глубокой ночью колонна техники выехала из деревни, шедшие впереди БТРы придавали ей весьма внушительный вид. Вернувшись в деревню, Сергей переложил все заботы на плечи Бориса и Саввы и отправился домой. Зная, что Рита будет находиться с ранеными, в дом заходить не торопился, усевшись на крыльце. Не замечая мороза, он рассматривал звёзды, такие близкие из-за морозного воздуха. От бездумного созерцания его отвлёк скрип снега под чьими-то ногами. Присмотревшись в темноту, он узнал Данилу и Катю.

— Сергей Дмитриевич, к вам можно? — спросил Данила, войдя в ограду, он заметил, сидящего на крыльце Сергея.

— Заходи, коль не шутишь, — слабо улыбнулся Сергей, и добавил, когда гости приблизились к крыльцу, — может, в хату пройдёте?

— Пройдём, если чаем угостите, — улыбнулась в ответ Катя.

— Конечно, конечно, — произнёс Сергей, вставая с крыльца.

— Дядь Серёж, вам помочь? — спросила Катя, раздевшись, она прекрасно знала, что Рита находится в больничке, где осматривает раненых.

— Нет, не стоит, я справлюсь сам, — ответил Сергей с кухни.

Данила, в сопровождении Кати, прошёл в переднюю комнату и осмотрелся. Он не думал, что Сергей живёт так просто, но Катю нисколько не смущала простота дома учителя.

— Катерина, веди гостя на кухню, нечего посреди ночи таскаться с чашками по комнатам, — прервал осмотр голос Сергея.

— Не знаю с чего начать, — заговорил Данила, устроившись за столом. На плите начал закипать чайник, Сергей выставил на стол чайные приборы и присел на табурет, ближайший к плите.

— Не знаешь с чего начать, говори по порядку, — посоветовал Сергей, — нас так учили в своё время.

Хмыкнув, Данила подумал: "Интересно, где он научился так прекрасно руководить людьми". В слух же, он произнёс следующее.

— Вернувшись в роту, я рассказал ребятам об увиденных мной в Марийке вещах. Рассказал всё, без утайки. Как мы бились с омоновцами, что рассказали жители деревни, как Катя вовремя перерезала верёвку, на которой хотела повеситься девушка, изнасилованная солдатами.

— Как у ребят реакция? — поинтересовался Сергей, заваривая чай.

— Реакция превзошла все мои ожидания, — усмехнулся Данила и добавил, — только не смейтесь надо мной, и так чувствую себя достаточно глупо в роли парламентёра.

— И не думал смеяться, — заметил Сергей, присев на свой табурет, — мне самому выпадала подобная роль, и я не вижу причин для смеха.

— Ребята: солдаты, сержанты и офицеры решили послать меня к вам, потому что я был с вами в одном бою, — продолжил Данила.

— Мудрая мысль, — согласился Сергей, он встал и начал разливать чай.

— Так вот, — Данилу несколько сбивал запах исходивший из чашек, — наша рота в полном составе хочет присоединиться к вам.

Собираясь садиться, Сергей замер от неожиданности, переводя взгляд с Данилы на Катю.

— А причём здесь Катерина? — задал он неуместный вопрос, будучи неготовым, к подобному предложению.

— Дядь Серёж, вы, наверное, забыли, Данила не местный и не знает где вы живёте, а ночью спросить особо не у кого, — пояснила Катя.

— Фу, — выдохнул Сергей и сел на табурет, — тогда ладно.

— А вы что подумали? — спросила Катя.

— Честно сказать? — спросил Сергей с усмешкой во взгляде, отпив глоток чаю.

— Конечно, я же не маленькая, — Катя гордо подняла свой носик.

— Я подумал, — медленно начал Сергей, — что сей достойный парубок, пришёл просить твоей руки.

— Да вы что! — возмутилась Катя, слегка покраснев.

Данила промолчал, опустив свой взор, он внимательно разглядывал узор на скатерти.

— А вы ребята подумали, что вас всех объявят дезертирами и начнут искать? — спросил Сергей, первое, что пришло ему на ум.

— Да, — кивнул Данила, довольный возвращению разговора в прежнее русло, — об этом мы подумали в первую очередь.

— Ну, и, — Сергей отпил пару глотков чая и вопросительно посмотрел на Данилу.

— Мы, сверхсрочники роты, были на первой чеченской войне, все вместе, мы были и на второй. Всем нам надоело, что правительство постоянно подставляет кого-либо, списывая на погибших свои промахи. Нам непонятна война, когда приходится драться неизвестно за что.

Данила замолчал, удивляясь, как это ему удалось за один раз сказать столько много умных слов.

— Крутые времена настали, — вздохнул Сергей, — вы не подумали, что, оставаясь с нами, можете погибнуть?

— Сергей Дмитрич, о таком командире как вы мечтает любой солдат. Провести такую сложную операцию и потерять лишь одного человека, подобное даётся не каждому командиру.

— Но ведь есть ещё родители, жены и дети. Как мне смотреть в глаза матери Сашки Колёсникова? Что ей сказать? Какими словами утешить её горе? Ведь она по моей вине потеряла сына.

— Знаете, сколько пацанов не вернулось из Чечни? И никто из тех, кто их туда послал, не подумал об этом. Для них главное деньги и власть. А простой солдат, для них — пушечное мясо, — в голосе Данилы звенела злость и обида.

Сергей, молча, переваривал новость, Данила и Катя не мешали ему в этом, наслаждаясь ароматным чаем.

Хлопнула входная дверь, это вернулась Рая. Сергей почувствовал, как она крадётся на кухню.

— А твоя душенька успокоилась? — насмешливо спросил он, обращаясь к Рае.

— В общем, да, — ответила она, появившись в дверном проёме, — хорошо повоевали.

Не ожидая приглашения, она взяла чистую чашку и налила себе чаю. Присев напротив Данилы, Рая внимательно в него всмотрелась, вспоминая, где видела этого гиганта.

— Хорошо, завтра утром я спрошу всех сельчан, согласятся ли они кормить лишние сто ртов, — объявил своё решение Сергей.

— Зачем вы так, — обиделся Данила, — ведь у нас кроме ртов есть по паре рук.

— Не обижайся, — примирительно, произнёс Сергей, — я прекрасно знаю, что, представляет собой хороший воин и что он может сделать своими руками. Но, будь уверен, завтра найдутся и такие, кто подумает именно так. Нужно быть готовым к подобному повороту мысли.

— Дмитрич, уже четыре часа ночи, — усмехнулась Рая, выпив чай, она встала из-за стола, направляясь спать.

— Значит, вы согласны! — обрадовался Данила.

— Я согласен, но мой голос не решает подобный вопрос, — произнёс Сергей.

— Так значит, правильно говорил Олег, — полуутвердительно спросил Данила, — вы воевода?

— Поясни, что-то я плохо тебя понял, — заинтересованно попросил Сергей.

— Олег изучал древнерусские общины, до того как оказался в армии, он говорит, что тогда всем управляли старейшины. Но в случае опасности управление принимал воевода, которому подчинялись все воины племени.

— Недурно придумано, — похвалил, неизвестно кого Сергей, выслушав Данилу.

Жители деревни отказали солдатам в их просьбе остаться. Но сделано это было после трезвых размышлений о последствиях такого шага. Сельчане сочли лишним, привлекать к деревне внимание, тем более этого опасались после событий в Марийке. Логично рассуждая о возможности просачивания информации о мятежной роте, сельчане не захотели подвергать деревню излишнему риску. Сергей видел, как поскучнели лица солдат, когда стало ясно, что решение окончательно против них. Рита, стоявшая рядом и переживавшая за ребят, прошептала:

— Сергей, нужно что-то придумать. Нельзя допустить, чтобы солдаты обиделись на нас. Может, отправить к ним Бориса?

— Спасибо дорогая, — прошептал в ответ Сергей, — это действительно выход, послать к ним учителя.

Приблизившись к Даниле, стоявшему в нескольких шагах от деревенских мужиков, Сергей произнёс:

— Я, кажется, нашёл выход, через часок я загляну к вам в спортзал.

Часом позже Сергей вошёл в спортзал и поздоровался с солдатами. Парни, в ожидании его сдвинули кровати, освободив место в центре, и расставили там скамейки. Для него приготовили стул, очевидно выпросив у кого-либо из учителей.

— Друзья, прошу вас не обижаться на жителей деревни, — начал Сергей, заняв приготовленной для него место, — в чём-то они правы. Пока не следует привлекать к Слободе излишнее внимание, поэтому я подумал и решил предложить вам другой вариант. Я готов отправить в вашу роту инструктора-учителя. Он будет заниматься вашим обучением и одновременно поддерживать связь со мной. Постепенно, я думаю, мы сможем перевести вашу роту в деревню, не вызывая вопросов и подозрений.

— А кого вы к нам пошлёте? — спросил Олег, очевидно, этот вопрос имел для солдат принципиальное значение, потому как они все вытянули шеи, ожидая ответ.

— Ещё не решил, а что у вас есть предложения? — почувствовав, что настроение солдат изменилось в лучшую сторону, Сергей улыбнулся, — я готов обсудить этот вопрос, уж это в моей власти.

— Железную ладошку! — выкрикнули несколько солдат, остальные их поддержали согласным гудением.

Сергей, недоумённо посмотрел на капитана, перевёл взгляд на Данилу, неожиданно занявшегося своими ботинками.

— Ребята так прозвали Катю Спиридонову, — пояснил капитан, видя замешательство Сергея.

Улыбнувшись, Сергей заявил:

— Если откинуть незаконченную школу, несовершеннолетие и возможность отказа её или родителей Кати, выбор удачный, лучшего бойца нужно поискать.

Видя, устремлённые на него глаза солдат, Сергей добавил:

— Меня вы убедили, попробую устроить всё остальное.

— Вы уж постарайтесь, — заговорил капитан Симоненко, — я подумал и пришёл к выводу, что кандидатура Кати выигрывает с многих позиций. Во-первых, увидев её, никто не подумает, что она инструктор, а во-вторых, ребята все жилы из себя выдернут, чтобы не отстать от столь хрупкого на вид учителя.

Рая, за время пребывания в доме у Сергея, так и не смогла определить, когда спит этот странный человек. Он ещё находился на ногах, когда она отправлялась спать, измученная работой и тренировками. Вставая утром, она вновь заставала его занятым делом. Странностей, окружавших Сергея, было предостаточно, но местные жители относились к ним с житейской простотой. Особенно её доставала бестолковая Недоля, постоянно таскавшаяся за ней, и, не умолкая, сообщая о жителях деревни и не только. Из этой троицы заядлых картёжников Рая уважала только Радегаста, несмотря на свою азартность, он был неплохим мастером сечи с применением двух мечей. Правда, новые упражнения он показывал крайне неохотно, считая махание мечами глупым занятием. Занимаясь с под руководством Бориса, Рая вынуждена была признать правоту Сергея, не позволившему ей участвовать в ночном захвате солдат роты Симоненко. Выходя на спарринги с различными противниками, она увидела большую разницу в стиле, мастерстве движения и концентрации. Иногда её побеждала какая-нибудь пигалица, не достававшая до плеча, но дравшаяся словно демон. Повторяя и заучивая по новой известные ей движения, Рая частенько спрашивала себя. Почему ей приходиться заниматься повторением пройденного. Сергей, словно не замечал её состояния. Правда без работы она не сидела. В этой чокнутой деревне работали все. Постоянно шло строительство домов и различных производственных зданий. Работы не останавливались не в сорокаградусные морозы, ни в лютые бураны, когда не видно вытянутой руки. А вечером, когда спину ломило от дневной усталости, приходилось идти на вторые тренировки, заканчивавшиеся обязательной лекцией, на которых Рая всегда засыпала. Впрочем, бородатые типы, мало похожие на учителей, не обращали внимания на подобные мелочи. Рае казалось, что они довольны количеству учеников, а то, что их особо не слушают, их совсем не обижало. Правда, иногда, эти бородатые личности, больше похожие на лидеров кубинской революции виденных Раей в далёком детстве на обложке журнала "Вокруг света", говорили вещи, весьма интересовавшие её. Такие занятия, она проводила, напрягая до предела свои уши, стараясь не пропустить ни единого слова. В скорости Рая с большим удивлением заметила, что её интересовало все, услышанное на уроках бородатых типов, называвшими себя духами хранителями родов.

— Катя, мне нужно с тобой поговорить, — произнёс Сергей, когда вечером девушка пришла по его просьбе.

— Дядь Серёж, ведь ничего не случилось, я же вела себя предельно осторожно, — начала оправдываться Катя, вешая свою куртку на вешалку. Она думала, что учитель вызвал её только для разноса.

Сергей усмехнулся, глядя на смущённую физиономию девушки.

— Вообще-то тебя следовало бы примерно наказать за самовольство, но я пригласил тебя не для этого. Не зря говорят: "Победителей не судят".

Катя, облегчённо вздохнула, устроилась на краешке стула, находящегося по другую сторону стола от того места, где сидел Сергей, и решила промолчать.

— Я решил отправить роту к месту их постоянной дислокации, предоставив им учителя-инструктора, чтобы продолжать обучение солдат и поддерживать связь с деревней.

— Хорошая мысль, — соглашаясь с учителем, Катя кивнула головой, — обидно терять таких хороших ребят.

— Возникла лишь одна закавыка, — Сергей ненавязчиво наблюдал за реакцией Кати, — солдаты хотят определённого инструктора.

— Какая мелочь, — Катя улыбнулась и, убеждённо, добавила, — по-моему, любой из ребят согласится заполучить подобных учеников. Кого они желают видеть своим учителем, если конечно не секрет?

— Железную ладошку, — Сергей не смог отказать себе в удовольствии, назвать прозвище, данное Кате солдатами Симоненко. Заметив её реакцию, он понял, что Кате уже известно это прозвище.

— Оловянные солдатики, — надув губки буркнула девушка, и передёрнула плечами.

— Обиделась? — спросил Сергей и добавил, — а зря. Подобное прозвище, это признание силы.

— Правда? — обида девушки моментально прошла, она вся подобралась.

— Железная ладошка, куда лучше звучит, чем Бой-баба, — заявила Рая.

Она вернулась с вечерних занятий и невольно услышала разговор Сергея и Кати, раздеваясь в прихожей. Входная дверь вновь хлопнула, впуская Риту, задержавшуюся у раненых.

— Причём здесь Бой-баба? — удивлённо спросила Катя, данное прозвище звучало для неё очень смешно, но она сдерживала себя.

— В своё время я носила это прозвище, и не видела в нём ничего смешного, — войдя в комнату, Рая заметила улыбку на лице Кати.

— Дядь Серёж, я согласна учить этих ребят, — Катя сочла за благо не отвечать на вызов Раи, зная её взрывной характер, — главное, моя тётка живёт поблизости от полка, в который входит рота Симоненко.

— Это хорошо, даже очень, — задумчиво, вздохнул Сергей, мысленно благодаря Риту, которая увела Раю на кухню готовить ужин, — как посмотрят на эту новость твои родители?

— Дядь Серёж, мои родители вас очень уважают, — Катя с улыбкой посмотрела на кухню, откуда доносился спор Риты и Раи, — узнав о вашем предложении, они, думаю, обязательно согласятся. Папка с нескрываемой радостью за мои успехи, а мама, наверное, всплакнёт маленько, но тоже будет горда за меня.

— Как знать… — протянул Сергей, шум из кухни и его отвлекал от разговора, — с твоими родителями я поговорю сам. Если всё будет именно так, как ты говоришь, придётся оформлять твой перевод в другую школу, ту, что окажется ближе к твоей тётке.

Увидев удивлённый взгляд Кати, Сергей улыбнулся и добавил:

— А ты как думала? В городке ты должна быть Катей Спиридоновой и стараться не привлекать к своей особе излишнего внимания. Раз тебе по возрасту положено ещё полтора года сидеть за партой, значит, так тому и быть.

По тишине на кухне, он догадался, что Рита повела Раю в гости к Ладе. Каким образом ей это удавалось делать, Сергей не знал, но факт подобных путешествий Риты имел место. С этим Сергей сталкивался не единожды. Он полагал, что Лада помогает в подобных переходах своей земной подруге.

— Дядь Серёж, но мне трудно будет жить подобно другим школьникам, — рассудительно заметила Катя.

— А тебе никто не предлагает уподобиться серой мышке, — хмыкнул Сергей, вновь услышав голоса на кухне, столь малое отсутствие женщин не удивило его. Он прекрасно знал, что ход времени при посещениях чертога Перуна вытворял самые замысловатые петли.

— Я понимаю, что требовать от тебя подобного поведения, бессмысленно. Но, постарайся в новой школе не создавать таких ситуаций, где тебе пришлось бы применять те знания, что ты будешь передавать солдатам.

16

Россия. Подмосковье.

Шикарная, по российским меркам, дача ничем не выделялась из нескольких десятков, расположенных в округе, за общим забором, красивых особняков. "Родовые замки новых русских богатеев", — метко назвал это место один из немногих журналистов, рискнувший писать на подобную тему.

Возле великолепного трёхэтажного дома построенного в стиле ретро и расположенного среди вековых сосен остановились пять чёрных лимузинов. На высоком крыльце появился хозяин особняка, и, не торопясь, направился к гостям, минуя статуи античных героев.

Люди, выходившие из машин, были незнакомы широкой российской публике, собственно они и не стремились к подобной славе, но все вместе составляли конгломерат, владевший большей частью российских предприятий. Зарегистрированные на подставных лиц заводы, фабрики и другие производства, приносили им прибыль, сравнимую с бюджетом всего государства.

Не задерживаясь на улице, мужчины проследовали за хозяином особняка по ступеням. Обширная гостиная встретила вошедших с мороза людей теплом горящего камина, притушенным светом, создающим иллюзию таинственности, тихой музыкой и мягкими креслами.

После немногочисленных приветствий и обмена любезностями, пятеро немолодых уже людей устроились в креслах.

— Что будете пить? — поинтересовался хозяин, задержавшись у входной двери, он только сейчас вошёл в комнату.

— А что, своих слуг уволил? — съязвил один из гостей, повернув голову к хозяину.

— Нет, — усмехнулся хозяин, приняв это замечание как шутку, — просто устроил им выходной день с выездом в Москву за покупками.

— Правильно Валентин, не стоит вводить людей в искушение, — похвалил хозяина Козьма Гаврилович.

За пустыми разговорами о погоде и охоте, Валентин вкатил в центр, образованного креслами круга, столик, заставленный всевозможными яствами и напитками на любой вкус.

— Так что будем делать? — спросил Горин, словно продолжая прерванный разговор, едва Валентин занял своё кресло.

— Кирилл Моисеевич, не нравятся мне эти беспорядки, даже возросшая в десять раз прибыль не радует, — взяв в руку запотевший стакан с коричневой жидкостью, обратился хозяин особняка к худощавому шестидесятилетнему мужчине, напоминавшему своим внешним видом сантехника на пенсии. Поношенный, твидовый костюм, казалось, ставил под сомнение благосостояние своего хозяина, но все коллеги по консорциуму прекрасно отдавали себе отчёт в богатстве и деловой хватке этого мужчины. Костюм Кирилла Моисеевича свидетельствовал не о скупости, как считали те, кто плохо его знал. Главным принципом в отношении этого человека с вещами было: "Зачем выбрасывать удобную вещь, если она может ещё послужить".

— Ты прав Валентин, нет хуже беды, чем инициативный дурак, — ответил Кирилл Моисеевич и осуждающе посмотрел на своего соседа, мужчину с коротким ёжиком седых волос. В пику Кириллу Моисеевичу, он был одет в шикарный костюм от лучших французских мастеров.

— Но кто бы мог подумать, что после работы в его ведомстве, у этого кретина останется инициатива, — начал оправдываться мужчина, от излишнего волнения он расплескал мимо бокала коньяк, что наливал из витой бутылки с блестящей этикеткой. В комнате повеяло ароматом напитка, однако никто из присутствующих не оценил его по достоинству.

— Давайте не будем обвинять друг друга, а соберёмся с мыслями и придумаем, как нам выпутаться из создавшейся катастрофы с наименьшими потерями, — Кирилл Моисеевич обвёл всех присутствующих острым взглядом серых глаз из-под седых бровей и продолжил, — тот процесс, что начался в стране, иначе назвать нельзя. Причём, надо признать, те, кого испугался наш недоумок и не думали о подобном развитии ситуации, хотя, всё происходящее в России играет им на руку.

— Кирилл Моисеевич, прошу прощения, но мои аналитики мне прожужжали уши этой "третьей силой". Кто они? Чего хотят и какой силой обладают? — обратился, сидящий напротив, мужчина с копной чёрных волос на голове и смуглой кожей лица, выдававшей в нём уроженца южных республик развалившейся страны. На вид ему можно было дать лет сорок пять или пятьдесят.

— О них слишком мало известно. То ли специалисты бывшего КГБ потеряли нюх, или ребята грамотно законспирировались. Известно лишь следующее: они серьёзно контролируют рынок всей сельскохозяйственной продукции Сибири и Дальнего Востока, причём так грамотно, что практически не видно внешнего управления; начали они и проникновение в структуры управления всеми регионами данной территории. Чего они хотят, никто сказать не может, но силу они уже успели показать.

Кирилл Моисеевич зло усмехнулся, закашлялся, и, сделав глоток из своего бокала, справился с охватившим его кашлем. Передохнув, он продолжил свою лекцию.

— Эти безголовые, послали в район предположительного расположения центра "Третьей силы" батальон ОМОНа и роту из полка МВД, расквартированного в Сибирске. Рота вернулась через три недели без потерь. При этом командиры и рядовые солдаты отказываются отвечать, где всё это время находились. Или их купили, или запугали до печёночных колик. Вы понимаете, как сложно проделать подобное с солдатами прошедшими и Крым и Рым? Рота вернулась, а от батальона нет ни слуху, ни духу. Последнее сообщение поступило из района деревни Марайка или Марийка. И всё. Мои агенты, как и агенты ФСБ посетили эту деревню и все близлежащие населённые пункты за исключением Коряговской слободы, чудной деревеньки в которую их попросту не пустили. В осторожных опросах жители деревень не признаются, что видели военных, все твердят, что, вероятно, они заблудились в степи во время бурана. Мои люди заметили страх в глазах людей, но выяснить его причину не смогли. Похоже, чужим там не верят совсем, вопрос в другом, как они узнают своих.

Кирилл Моисеевич замолчал, подняв свой бокал на уровень глаз, он любовался игрой света от камина на росистых его боках.

— Может, стоит с ними договориться, — предложил Валентин, нервно подёргивая пегий ус, что свидетельствовало о крайней степени взволнованности хозяина особняка.

— Знать бы с кем? — Кирилл Моисеевич, мечтательно поднял глаза к, погашенной люстре, — не будешь же подходить неизвестно к кому?

— Знать то лидера, мы знаем Моисеич, — подал голос Горин, молча наблюдавший за отсветами света на каминной решётке, — только кто может поклясться, что он не подсадная утка. Ведь именно так считают люди президента.

— А что так? — владелец чёрной шевелюры удивлённо посмотрел на Горина.

— Понимаешь Алексей, — Горин скривил узкие губы, что означало его улыбку, — странный какой-то этот лидер. Согласно документам, ему более восьмидесяти лет, а на фотографии выглядит моложе тебя, не дашь и сорока лет. Далее, почему он выбрал для своего штаба деревню у чёрта на куличках, а не крупный город? Ведь в городе легче спрятаться и в отношении связи проблем меньше.

— Зато в отношении защиты от любых неожиданностей, деревня выглядит гораздо предпочтительней, — заметил Ников, поглаживая, ёжик своих волос, — в деревне, где все друг друга знают, каждый чужак на виду, можно сказать на подозрении. А в городе можно запросто лопухнуться, и не спасёт самая совершенная система безопасности.

— Разумная мысль Кедрыч, — согласился Кирилл Моисеевич, — если это действительно так, то он не так прост, как хочет казаться.

— Нужно хорошенько его изучить, — предложил Валентин, обведя взглядом всех присутствующих.

— Что-то мы отвлеклись, Шаман для нас не проблема, — попытался сменить тему Горин, невольно открывая свою осведомлённость в некоторых мелочах, не озвученных в его присутствии, — для нас гораздо важней решить наши неотложные заботы.

— У тебя есть предложение? — с почтением в голосе, спросил Кравнич.

— Моисеич, нужно снижать цены на горючку, процентов на триста, — Горин не любил лишних слов.

— Но мы много потеряем, — возразил Алексей, метнув взгляд сначала в сторону Никова, а затем переведя его на Горина.

— Иначе, мы потеряем всё это, — Горин обвёл взглядом стол и комнату. Взял в руку бутылку обычной "Московской особой", смачно хрустнул пробкой, и, булькая, налил себе в бокал. Выпив водку и закусив её ломтиком лимона, он добавил, — а президента нужно менять.

— По-моему, триста процентов, это слишком круто, — поддержал Алексея Валентин, не возражая от второго предложения Горина.

— Триста процентов, слишком мало для восстановления спокойствия в стране, придётся пожертвовать ещё некоторыми из наших доходов, — произнёс Горин, — но кто сказал, что мы не сможем наверстать упущенное позднее, когда обстановка стабилизируется.

— Если произойдёт чудо и удастся избежать коллапса экономики, это будет записано в достижения президента, — задумчиво произнёс Кирилл Моисеевич, налив в чистый бокал минералку, он, не торопясь, отпил половину и поставил на стол.

— Нельзя этого допустить, — высказался Алексей и обвёл всех взглядом в поисках поддержки.

— Давайте закажем его хорошему стрелку, — предложил Валентин.

— Молодо-зелено, — Козьма Гаврилович закашлялся. Отпив несколько глотков сока из своего бокала и справившись с приступом кашля, он продолжил, — убивать его нельзя. Зачем нам очередной мученик? Есть выход попроще, подсунуть документы по швейцарским делам в тамошнюю прокуратуру.

— Но что это нам даст? — удивился Алексей и замер с полуоткрытым ртом, до него дошёл смысл услышанного.

— Это же бомба! Головы полетят круче, чем при Сталине, — усмехнулся он и залпом выпил бокал виски.

— Да, а в главном сортире окажется голова горячо любимого президента, — рассмеялся Макарыч, толстый дядька, больше похожий на торговца семечками на колхозном рынке, — только к нам эти дела, не могут касаться. Всё было поделено без нас.

Раздался смех Горина, больше похожий на кашель:

— Сам то, помню, хотел поучаствовать в делёжке, еле уговорили.

— Хотел, — согласился Макарыч, — но ведь друзья подсказали, не бери чужого.

Лицо Макарыча, расплылось в улыбке, предлагая присутствующим додумать, кто из них подсказал ему такую светлую мысль.

— Рано или поздно швейцарцы всё равно докопаются до истины, — подтвердил Валентин, — мы им только слегка поможем.

— А если люди президента вычислят нас? — отсмеявшись, спросил Макарыч, — если они поймут, что именно мы пустили телегу против горячо любимого…

— Не думаю, — качнул головой Горин, — у них набралось слишком много врагов и долгов.

В стране творилось непонятное. Вслед за кризисом связанным с повышением цен на топливо последовали недели четыре относительного спокойствия. Люди начали успокаиваться, считая себя победителями.

Неожиданно разразившийся политический скандал, относительно двух траншей МБФ, расколол общество даже не на два, а на десятки лагерей. Появившиеся в зарубежной прессе, сенсационные разоблачения российских чиновников первой величины показались всем газетной уткой, слишком большие суммы фигурировали в них чтобы можно было поверить в правдивость данных статей. Но обрушившийся, как гром среди ясного неба, запрос швейцарцев в Интерпол об аресте первых лиц государства сотряс всю страну. Все те, кого в народе и так считали нечистыми на руку, вдруг оказались объявлены преступниками, разыскиваемыми Интерполом.

Если в начале зимы люди требовали экономических уступок, то теперь общество желало отставки и суда над президентом и его приближёнными. Активизировались различные оппозиционные партии и движения. Даже те, кто ещё осенью поддерживали президента, теперь от него яростно открещивались, никому не улыбалось оказаться в глазах народа подельником преступников. С экранов телевидения народ призывали к спокойствию, говоря, что всем уже надоели беспорядки и хочется спокойной жизни. Выпуски новостей пестрели сообщениями о зарубежных катастрофах и российских достижениях. Даже намёка на беспорядки и зреющее в народе недовольство не озвучивалось в новостных программах. Сообщения из Швейцарии, о ходе расследования местной прокуратуры, старательно замалчивались, но информация всё равно просачивалась в народные массы. По всей стране вспыхивали стихийные забастовки и стачки. Не спланированные по времени, они не давали особых результатов, лишь всеобщая напряжённость была результатом этих акций протеста.

Канун нового года ознаменовался особо массовыми выступлениями. При всех своих многочисленных разногласиях, все группы протестующих сошлись в одном — нужны новые выборы президента и полная смена правительства. Президент и его приближённые не обращали внимания, на выступления людей, по привычке считая, что всё устаканится, как случалось ранее. Кроме всего прочего, бытовало мнение о неуязвимости перед народным гневом.

17

Россия. Коряговская Слобода.

Председатель колхоза не переставал удивляться. Ещё не закончился год, как в деревне появился Сергей Кравцов, а жизнь изменилась до неузнаваемости. Скажи кто-нибудь Семёнычу год назад, что население деревни увеличится на сотню человек, он схватился бы за голову, не представляя как трудоустроить этих людей. На данный момент население деревни увеличилось на четыреста человек, а он метался по домам в поисках новых рабочих рук. Как грибы после дождя росли новые дома, даже лютые морозы не могли остановить строительный бум. К уцелевшим, за годы безвременья, строениям деревни каждый день добавлялись новые сооружения. Шум на строительных площадках не смолкал не днём ни ночью. Большегрузные машины, доставлявшие строительные материалы постоянно оглашали окрестности своим рёвом.

Каждый день готовил для Семёныча новую кучу проблем, но это была работа! Люди, успев отвыкнуть за последние годы от такого труда, радовались, как дети, каждому новому свершению. Если раньше, приходя вечером домой, Семёныч не знал чем занять свою деятельную натуру, то теперь у него не всегда находилось время для нормального сна. Даже ночью его могли сорвать из дома для решения неотложных проблем. Не совсем понимая, откуда Сергей и компания изыскивает средства для строительства, Семёныч тревожился, что бум возрождения деревни прекратится так же неожиданно, как и начался. Особенно будет обидно, если не удастся завершить всё задуманное и останутся скелеты недостроенных зданий, как памятники бессилия.

Уже не единожды между ним и Сергеем возникали горячие споры по поводу многочисленности строительных объектов. Вот и сегодня Семёныч решил посетить Сергея. Посетив все многочисленные участки колхоза, и, посмотрев на часы, председатель хмыкнул. Слишком рано идти в контору на наряд.

"Заеду к Сергею, всё равно он уже не спит", — подумал он и направил свой Уазик в сторону "холма Шамана", так прозвали местные острословы дома Сергея и Бориса.

Как и предполагал председатель, Сергей уже не спал, хотя было ещё темно.

— Доброе утро Семёныч! — крикнул Сергей, увидев приближающегося к калитке председателя. Занимаясь утренней зарядкой, он был одет лишь в лёгкие тренировочные трико. В пару, шедшем от него, он передвигался как в таинственной субстанции.

— Всё удивляюсь, как это тебе не холодно? — улыбаясь, спросил председатель, пожимая, влажную от растаявшего снега, руку Сергея.

— Можешь поверить, нисколько, — ответил Сергей, начав снежное обтирание. От которого у председателя пробежали по телу мурашки озноба. Одетый в тёплый полушубок, Семёныч ощутил холод, который испытывает раздетый Сергей.

— Пойдём в хату? — предложил Сергей, через пару минут закончив свою снежную купель.

— Дмитрич, я пришёл поговорить о строительстве, — заговорил председатель, сняв полушубок, он вошёл в переднюю. Сергей, тем временем, надел рубаху и выглядел так, словно пришёл из бани.

— Семёныч, ты недоволен темпами? — спросил Сергей, жестом приглашая председателя садиться к столу, — поверь, быстрее строить невозможно, по причинам физического свойства материалов. Не забывай, на дворе зима.

— Нет, — улыбнулся председатель, — темпами строительства я очень доволен, ты прав, быстрее строить можно, но тогда пострадает качество. Меня тревожит не это.

Председатель сел на указанный стул и посмотрел на Сергея, отодвигавшего другой стул.

— Мне кажется, мы слишком распыляемся со строительством, — Семёныч не отводил своего взгляда от Сергея, — не лучше ли было бы начинать новую стройку, предварительно завершив предыдущую задумку?

— Ах, это, — Сергей сел, взъерошил свои влажные волосы и улыбнулся, вышедшей из спальни Рите.

— Доброе утро, — произнесла Рита с лёгкой таинственной улыбкой на губах, и добавила, посмотрев на председателя, — а вам, почему не спится в такую рань?

— Привычка Риточка, да и своего рода зарядка, — ответил председатель, кивнув на Сергея.

— Пойду вам чайку поставлю, — предложила Рита и ушла на кухню.

— Я понимаю твоё беспокойство, — кивнул Сергей и продолжил, обдумывая свои мысли, — мы ведём только самые первоочередные работы. Хочется сделать больше, но чувствую, нас поджимает время. Однако все начатые объекты мы успеем завершить к моменту Икс.

— Ты ещё меня переживёшь, — улыбнулся председатель, по-своему поняв последние слова Сергея.

— В этом можешь не сомневаться, — в голосе Сергея прозвучала такая уверенность, что у председателя по спине пробежали мурашки, второй раз за сегодняшнее утро, — я имел в виду совсем другое.

— Последний раз мы беседовали о большой нужде в хорошем мельничном оборудовании, — Семёныч решил сменить тему, ему стало страшно смотреть в глаза Сергея, ставшие похожими на бездонные колодцы, и он отвёл взгляд.

— На этом участке осталось доделать мелочи, внутренняя отделка помещений, установка оборудования и его отладка, — сообщил Сергей.

— Да видел я всё, — кивнул Семёныч, — что задумал строить на пятой площадке? В ночную смену там работают какие-то молчуны, отсылают к тебе, а мне интересно. Дожил, каждый день вижу новые лица. Спроси меня, сколько человек живёт в деревне, я сразу и не отвечу, буду минут пять считать на пальцах.

— Мы тут посидели с Саввой и посчитали расходы на электроэнергию и решили, дешевле построить собственную электростанцию, — улыбнулся Сергей, — а ночная смена, это ребята из Марийки, говорят, хотим работать.

— Сколько же времени и средств отнимет строительство электростанции? — Семёныч в молодости был на Братской ГЭС и представлял себе всю сложность строительства подобного объекта.

— К новому году управимся, — ответил Сергей, прикинув в уме сроки строительства, — всё было бы несколько быстрее и дешевле, если бы была возможность заказать всё требуемое оборудование на одном заводе.

— Что же вам помешало разместить заказы на одном заводе? — Семёныч любил докапываться до глубинных причин, особенно когда у него возникала подобная возможность.

— Не хочется осложнений, — усмехнулся Сергей, — получив весь пакет с документацией, любой грамотный инженер сочтёт нас умалишёнными и никогда не позволит по имеющимся чертежам, создать необходимый нам агрегат.

— Не понимаю, — честно признался председатель.

— Семёныч, ты случайно не знаком с теорией о вечном двигателе? — спросил Сергей, не слишком надеясь на положительный ответ.

— Случайно приходилось читать, — усмехнулся Семёныч, в юности он ходил в физический кружок и даже пытался создать действующую модель подобного устройства, — создать вечный двигатель нельзя, это противоречит законам физики.

— Здесь ты не совсем прав, — возразил Сергей, — но спорить не буду. Скажу только, наш агрегат использует для своей работы неизвестные широкой науке законы физики. Внешне он напоминает классический вечный двигатель. Ведь согласись со мной, если какой-либо вид энергии ещё не исследован нашими учёными, это не значит, что он менее силён, чем термоядерная реакция.

— Сергей, а установка не будет опасной? — встревожено спросил Семёныч.

— Не более опасной, чем обычный вентилятор, ведь если не совать пальцы в крыльчатку, он совершенно безвреден.

Председатель усмехнулся смешному сравнению, но согласился, признав его правоту:

— В этом ты прав, частенько бывает опасность приходит оттуда, откуда её совсем не ожидаешь.

Увидев, вошедшую с посудой, Риту Семёныч с улыбкой спросил:

— Не замучилась с таким непоседой?

Поняв, по кивку головой, что речь идёт о Сергее, Рита рассмеялась.

— Что вы!

Расставив на столе посуду, Рита посмотрела на председателя и добавила, поясняя своё восклицание:

— Я, может быть, только здесь и сейчас начала жить, почувствовала себя нужной и причастной к великим начинаниям. Не каждому дано подобное счастье.

Кхекнув и не найдя слов, председатель повернулся к Сергею.

— А твоя электростанция будет вырабатывать достаточно энергии для деревни? — спросил он.

— Энергии хватит на все нужды колхоза, освещение и отопление домов, и ещё останется резерв величиной в пару гигаватт.

Председатель недоверчиво посмотрел на Сергея, но вопрос задать не успел.

— А, почему бы в деревне не сделать тепличное хозяйство? — спросила Рита, вернувшись с кухни и предваряя вопрос Семёныча, — можно было бы обеспечивать людей свежими овощами круглый год, ведь особенно детям, зимой нужны витамины.

— И где мне взять дополнительные рабочие руки? — председатель несколько театрально взялся за голову. — Где те спокойные времена, когда я не знал, как обеспечить колхозников работой?

— Семёныч, нужны люди? — прищурив глаз, спросил Сергей.

— Я пошутил, — ответил председатель, беря в руку чашку с горячим чаем, — авось, справимся своими силами.

Отпив несколько глотков ароматного напитка, Семёныч вопросительно посмотрел на Сергея.

— Давно хочу тебя спросить, — медленно заговорил он, — вроде, на первый взгляд, ты обычный мужик, но чем ты привлекаешь на свою сторону людей? Я больше чем уверен, стоит тебе попросить и в деревню заявится столько людей, сколько ты сочтёшь нужным для выполнения той или иной работы. И главное, эти чудаки будут счастливы, работая по двенадцать или шестнадцать часов в сутки, остальное время, проводя за малопонятными беседами в школе.

— Ну ты, Семёныч, задал вопрос, — Сергей в раздумье провёл ладонью по своим волосам, пожал плечами, словно отвечая вслух, — я не задумывался над этим вопросом. Может быть права Рита говоря, что люди чувствуют великое дело.

— Хватит болтать, — заявила Рита, вновь вернувшись с кухни неся сковороду с жареной картошкой, — дай вам волю, весь день пробегаете голодными.

Новогодние праздники получились в Коряговской слободе необычайно содержательными. Помимо новогоднего праздника деревня отмечала запуск в эксплуатацию своей электростанции и мелькомбината. В довершение этих достойных событий, по деревне прошла весть, что Сергей и Рита будут сочетаться законным браком. Было сложно разобрать, какое именно событие привлекло в слободу многочисленных гостей. Каждый деревенский дом, в последние дни уходящего года, напоминал постоялый двор. Сергей даже удивился, почувствовав, что у него столько друзей и единомышленников. Из самых разных уголков страны начали пачками поступать поздравительные телеграммы, вызывая у Сергея удивление осведомлённостью друзей и знакомых его личной жизнью. Рита отмечала небывалую память Сергея, помнившего всех тех, от кого поступали поздравления.

— Надо же, — вздыхал Сергей, принимая от почтальона очередной пакет с телеграммами, — я думал, что только в деревне слухи разносятся так быстро.

Несмотря на радость, Риту волновала таинственность, с которой Сергей колдовал в одной из комнат медпункта. Какие бы заботы на него не наваливались, каждый день он проводил в ней пару часов, выходя из своего тайника предельно уставшим. На все вопросы заинтригованной Риты, он отвечал шутками, но таинственность созданная Сергеем, не давала ей покоя. Попытавшись в отсутствие Сергея попасть в комнату, Рита не смогла даже подойти к самой двери, не то, что её открыть. Создавалось впечатление, что, не доверяя замку, Сергей использовал свою колдовскую силу. Более того, из деревни пропала Недоля, она непременно бы выдала любую тайну. Радегаст, без своей постоянной напарницы по картёжным играм страшно скучал и от безделья занялся с Раей, обучая девушку некоторым финтам из арсенала мечника.

— Чем ты там занимаешься? — в очередной раз спросила Рита, подкараулив Сергея возле двери его тайной комнаты.

Закрыв дверь, Сергей направился к ней, слегка пошатываясь от усталости с виноватой улыбкой на лице.

— Тридцать первого числа процесс будет завершён, — поцеловав Риту, прошептал он ей в ухо.

— Знаешь, а я жду ребёнка, — призналась Рита, ответив на поцелуй.

— Какого… — начал говорить Сергей и замолчал, пытаясь сообразить и справиться с недоверием.

Расплывшись в счастливой улыбке, он обхватил Риту и начал кружить, приподняв словно пушинку.

— Безумец! Поставь меня на пол, — улыбаясь, попросила Рита.

Две недели назад она почувствовала в себе изменения, но боялась признаться даже самой себе, опасаясь ошибки.

— Это здорово! У нас будет малыш! Это самый лучший новогодний подарок! — от радости Сергей забыл об усталости.

— Но как? Ведь это невозможно! Ты действительно уверена? — не придя в себя от радостной новости, Сергей произносил вслух набор бессвязных слов.

— Мне помогла Лада, — призналась Рита, — она в подобных делах большой специалист.

— Ах, Лада, всё равно не понимаю, ведь у нас полная несовместимость генов.

— Я не говорила, что всё было легко и просто. Лада говорит, что у нас будет девочка, мне же, ещё ничего не ясно.

Заразившись от восторга охватившего Сергея, Рита заговорила фразы, несвязанные между собой, что случалось с ней крайне редко.

Поцеловав Риту в очередной раз, и, не обращая внимания на вопросительные взгляды технички и санитарки, выглянувших на звуки голосов из процедурного кабинета, Сергей вновь подхватил её на руки.

— Так что ты творишь в комнате? — шепотом спросила Рита, прислонившись к уху Сергея. Сменив тему, она думала, что уж теперь то он раскроет свой секрет.

— Ритуля, лучше не спрашивай, не заставляй меня лгать. Придёт время, и ты всё увидишь. Поверь, сегодня я не готов сказать правду, слишком всё неопределённо, — Сергей умоляюще посмотрел в глаза Рите.

Рита рассмеялась, потрепала Сергея по волосам и попыталась спуститься на пол.

— Ну и темнилы вы, вместе со своим дружком Перуном, да и Лада хороша, — оказавшись на полу, заявила Рита, — ни в жизнь не поверю, что два этих пройдохи не в курсе твоих дел и только поэтому куда-то сослали нашу Недолю, чтобы эта простая душа не разболтала всей деревне твои секреты.

— Никакие они не пройдохи. Они отличные друзья, умеющие хранить секреты, особенно чужие, — заступился за Перуна и Ладу Сергей, про себя отметив что действительно слишком давно не видел безалаберную болтушку Недолю.

Утро последнего дня второго тысячелетия выдалось необычайно хлопотным. Часть забот взял на себя Савва, все дела связанные с подготовкой праздника Сергей поручил Рае.

— Почему мне? А не Борису, — удивилась она подобному поручению.

— Ему сегодня будет не до праздника, — ухмыльнулся Сергей в ответ, — конечно, если всё получится так, как я задумал.

— Если я его увижу, что ему передать? — спросила Рая, представляя, как обидится Борис на отстранение от хлопот.

— Найдёшь его и скажешь, чтобы в парадном виде пришёл в медпункт. Часам к двенадцати. Если я буду занят, он должен меня дождаться.

Разговор происходил на полпути к медпункту, кивнув озабоченно выглядевшей Рае, Сергей поспешил догнать Риту, посчитавшей, что разговор с Раей её не касается и продолжавшей идти, неспешной походкой.

— Что-то ты сегодня какой-то возбужденный, — заметила состояние Сергея Рита, открывая двери медпункта.

— Не каждый день женишься, — пошутил Сергей и попытался её обнять.

Рита ловко увернулась, и он первым влетел в открытую дверь.

— Тебе помощь не потребуется? — спросила она в спину, удалявшегося в секретную комнату, Сергея.

— После твоего признания, у меня всё получится, чувствую в себе такую силу, что в лёгкую смог бы перевернуть Землю, — Сергей послал воздушный поцелуй и скрылся за дверью.

Через пару часов в медпункт заявился Борис, озадаченный и одновременно заинтригованный указаниями Сергея, полученными через Раю.

— Боря, чего это ты так вырядился? — удивлённо спросила Рита, она впервые видела Бориса одетым в цивильный костюм.

— Не знаю, — пожал плечами Борис, — Раиска сказала, что таково пожелание учителя. Ты же знаешь, что из неё слова не вытянешь, если она решила хранить тайну, а Радегаст соглашается отвечать на вопросы только проиграв в дурака, но выиграть у него мне не по силам.

— Похоже, Раиса сама не знает истинной причины, — вздохнула Рита.

Время в ожидании Сергея тянулось удивительно медленно. Даже больных, способных отвлечь от напряжённого ожидания, сегодня не было, кому охота болеть в праздник. Стрелки часов словно прилипли к циферблату. Чтобы хоть как-то скоротать время, Рита занялась переодеванием к предстоящему торжеству, уединившись в процедурном кабинете. Борис, скучая, изучал подшивки газет, лежащие на столе возле его кресла.

Хлопнула входная дверь, в медпункт вошёл, запыхавшийся председатель. Заметив скучающего Бориса, он сунул ему в руки огромный букет красных роз и довольно объёмистый полиэтиленовый пакет.

— Нашли посыльного на старости лет, смотайся в Горск за цветами, кхе, — буркнул Семёныч и направился на выход, не отвечая на вопросы озадаченного Бориса.

— Перун послал Недолю с этой просьбой, — обернувшись от двери, пояснил он, и развёл руками в ответ на молчаливый вопрос Риты, появившейся из процедурной в, наспех накинутом, медицинском халатике, под которым угадывались многочисленные юбки свадебного платья.

Рита едва успела закончить своё переодевание и вернуться в свой кабинет, как по коридору послышались шаги Сергея. Открыв дверь, Сергей окинул взглядом Бориса.

— Пошли, — коротко произнёс он.

Рита слегка обиделась на Сергея, как он мог не заметить её свадебный наряд. Но, увидев, что он придерживается за косяк, чтобы удержаться на ногах, Рита поняла, обижаться бесполезно.

— Пакет захвати, — Сергей боковым зрением увидел оставленный Борисом пакет и напомнил о нем.

Сгорая от неутолённого любопытства, Рита подобрала свои многочисленные юбки и последовала за мужчинами в тайную комнату, стараясь не стучать каблуками. Комната до предела была заполнена непонятными приборами, ёмкостями и кипами проводов. Переступая порог, Рита успела подумать: "Когда это он умудрился притащить в медпункт всё это оборудование".

В центре комнаты находился операционный стол. Рита ожидала увидеть что угодно, но только не женское тело, лежащее на столе под белой простынёй. На короткое мгновение в ней вскипела обида, перешедшая в ревность.

— Кто это? — в один голос спросили Борис и Рита.

— Сейчас узнаем, — спокойно ответил Сергей, по интонации Риты, он понял, какая буря бушует в её мозгу, и добавил для Бориса, — иди, буди. Она непременно хотела видеть тебя первым.

Рита, от входной двери, не могла разглядеть лица женщины, она лишь видела, что незнакомка спит. Борис, подойдя к столу, замер. На его лице ясно читалась смесь удивления и радости. Не веря глазам, он выронил на пол пакет и ущипнул себя за ногу.

— Ну что стоишь как истукан, буди! — простонал Сергей, с трудом сохраняя вертикальное положение.

— Дорогая, не будем им мешать, — повернувшись к Рите, прошептал он.

Войдя в кабинет, Сергей буквально упал на кушетку. Он уснул, наверное раньше, чем его голова коснулась жёсткого подголовника. Тяжело вздохнув, Рита уселась на стул в его изголовье и принялась массировать точки силы, стараясь побыстрее снять усталость Сергея. Через двадцать минут массажа, он открыл один, а следом и второй глаз.

— Как там Борис? — прошептал Сергей.

— Не знаю, — в ответ прошептала Рита, хотя и не видела смысла в подобной тишине, — но пока стоит полнейшая тишина. А кто это?

— Это, его болезнь, — Сергей сел, вместе с силами к нему вернулся его юмор.

— Объясни толком, ведь сейчас уже можно, — попросила Рита, слегка отстранившись в сторону от объятий Сергея, чтобы не помять платье.

— Я великий колдун! — гордо изрёк Сергей и, улыбаясь, посмотрел на Риту, — а ты самая красивая землянка.

— Кто бы сомневался, — улыбнулась в ответ Рита, но по её тону было не совсем понятно, в чём сомнение.

— Я повторил чудо и материализовал ту субстанцию, в которую без ума втрескался наш друг.

— Ты же сам говорил, что это невозможно, — с долей скептицизма в голосе заметила Рита.

— Говорил, — кивнул головой Сергей, — но как видишь, ошибался. Невозможного в нашей вселенной не так уж и много.

Встав с кушетки, он потянулся, и, задорно взглянув на Риту, прошептал:

— Пойдём, глянем одним глазком, а то Борис может ещё стоять истуканом возле операционного стола.

Стараясь не шуметь, они прошли по коридору и заглянули в приоткрытую дверь тайной комнаты.

Борис сидел на операционном столе, и что-то увлечённо рассказывал, сидящей рядом девушке с чёрными волосами, отливающими зеленью. Рита сделала движение, чтобы войти в комнату, но Сергей удержал её, а затем и вовсе, увлёк за собой в сторону гардероба.

— Не будем мешать, им многое предстоит рассказать друг другу, — прошептал он, подавая Рите шубу.

Выйдя на улицу и щурясь яркому свету солнца, отражающемуся от белоснежного снега, Сергей спросил:

— Не передумала выходить замуж за колдуна?

— Балбес ты, а не колдун, — рассмеялась в ответ Рита.

Сергей приобнял Риту за талию и поцеловал в щёку. На улице стоял чудесный зимний день. Белый снег похрустывал под ногами от небольшого морозца. Ярко светило солнце, слепя своими лучами глаза. Из печных труб в безоблачное небо поднимались столбы дыма. Попадавшиеся на пути в сельский совет люди вежливо здоровались и поздравляли с наступающим праздником. Правда, было трудно понять с каким: с новым годом, днём свадьбы или открытием электростанции. Время позволяло неспешную прогулку, и Сергей старался насладиться покоем, предчувствуя скорый конец деревенской жизни.

18

Россия. Подмосковье.

На подмосковной даче в это время решался важный вопрос, и атмосфера была далеко не праздничной. Тайные короли бизнеса встали перед дилеммой. С кем быть, чтобы выжить и сохранить свои предприятия. О прибыли никто не говорил вслух, но думал каждый.

— … вы где-нибудь видели большего наглеца Кирилл Моисеевич? — Горин полулежал в кресле, и, обстоятельно, не торопясь, набивал табаком свою трубку.

— Да… — протянул Кравнич, он был встревожен и обескуражен последними новостями от своих людей, — кто бы мог подумать, что он, во всех своих бедах, обвинит этого нового лидера и решится послать против него отборный полк. Это пахнет войной, может быть даже расколом страны.

— Жалко парня, — вздохнул Валентин, он выходил за передвижным столиком и вернулся в комнату как раз во время слов Кирилла Моисеевича.

Вкатив столик в круг, образованный креслами, Валентин устроился в своём кресле.

— Я не пойму тебя, — Алексей, не скрывая своего удивления, посмотрел на хозяина особняка, — тебе действительно его жалко?

— У мужика есть довольно толковые идеи, — кивнул Валентин, налил себе в бокал пива и сделал пару глотков, — будь он во главе страны, мы только выиграли бы от этого. Да и сама страна, годика через два или три поднялась бы из руин.

— Скорее всего, будучи президентом, он запросто нас вычислил бы и лишил всех наших предприятий, — высказал свою мысль Алексей.

— А мне тошно, я получаю хорошие доходы и не могу их вложить в развитие своей страны, а развиваю долбаных иностранцев, — Валентин в сердцах стукнул кулаком по столу. От удара зазвенели бокалы и закачались бутылки с различным содержимым.

— Зря терзаетесь, — усмехнулся Горин, раскуривая трубку, — по данным моих людей у этого Кравцова столько людей, что ему не составит труда раздавить полк президента как букашечку.

— Шапками они полк не закидают, — хмыкнул Алексей.

Гулко рассмеялся Кравнич.

— По скромным подсчётам моих агентов, он может в кратчайшие сроки вооружить около двух тысяч бойцов. Добавлю к этому, у него имеется тяжёлое вооружение, бронетехника и, не поверите, фронтовой штурмовик последней модели.

— Интересно, где он смог раздобыть штурмовик? — вопрос Алексея заставил улыбнуться Кирилла Моисеевича.

— Мне это тоже интересно, — кивнул он, — но я не поставлю за президентский полк и ломаной копейки.

Вопрос Валентина застал Кравнича за наливанием шампанского вина в высокий бокал, стоящий перед ним.

— Что обломится нам, если мы его предупредим? — спросил Валентин.

— Не думаю, что предупреждением, мы заработаем какие либо преимущества, — Горин говорил медленно, останавливаясь для очередной затяжки своей трубки, хотя от этого его слова не делались менее весомыми, — для него гораздо важнее личной выгоды стоит польза обществу. Правда, у Кравцова есть один плюс, дав единожды слово, он его всегда держит, и никогда не нарушит своего слова первым.

— Я предлагаю его предупредить, — высказал своё мнение Валентин, поставив всех перед выбором.

— А ты знаешь, что он делает с теми, кто не держит слово? — спросил Козьма Гаврилович и повернулся к Валентину, — для Кравцова это является высшим преступлением.

Увидев, как напрягся Валентин, Горин рассмеялся:

— Я тоже не знаю, двух, обманувших его коммерсантов, ищут до сих пор, и вероятно не скоро найдут. Они думали, что гораздо умнее его и могут творить что угодно.

— Но нам это не грозит, — облегчённо вздохнул Валентин, панически боявшийся насилия и буквально лишавшийся сознания при упоминании подобного развития ситуации.

— Я думаю, что нам следует его предупредить, — подал голос Макарыч, что-то писавший в записной книжке, и, казалось не обращавший внимания на ведущийся разговор.

— Это почему? — несколько удивлённо спросил Алексей, не любивший, когда ему указывают, как поступать.

Все присутствующие повернули головы на Макарыча, ожидая ответа, за исключением Горина, мирно пыхтевшего трубкой.

— Хотя бы из чувства признательности, — отложив блокнот, произнёс Макарыч.

Бизнесмены недоумённо уставились на него, не понимая смысла последних слов.

— Ха, ха, кх, кх, — разразился смехом Горин и закашлялся, поперхнувшись дымом трубки.

— А ты Макарыч, тысячу раз прав, — справившись с кашлем и вытирая выступившие слёзы, произнёс Горин, кивая головой в знак согласия.

Окинув присутствующих хитрым взглядом прищуренных глаз, Макарыч заговорил:

— Я тут прикинул, и получил интересные результаты. За последний месяц весь регион Сибири и Дальнего Востока не сдал в казну ни гроша, хотя проведено всё было достаточно грамотно, комар носа не подточит. Между тем, наши предприятия этот антабус не затронул. Мне думается, Кравцов вычислил нас.

— Браво, — поддержал Макарыча Кирилл Моисеевич, — мне тоже показалось нечто подобное, но я счёл это слишком нереальным.

— Почему же он нам не нагадил? — задал, тревоживший его вопрос Алексей, признав правоту старших товарищей.

— Здесь, мне относительно ясно, — Кирилл Моисеевич вздохнул, и, потянувшись, взял со стола ломтик ананаса, — очевидно, он пришёл к выводу, что наша компания не каким боком не касается президента и его команды.

Смачно жуя ананас, Кравнич вопросительно посмотрел на Валентина.

— Его нужно предупредить, — ответил на невысказанный вопрос Валентин, — мало ли что, а это докажет нашу лояльность.

Остальные собеседники, за исключением Алексея, одобрительно закивали.

— А если он от нас что-либо потребует? — высказал он свой последний аргумент.

— Да, пойми ты, — не выдержал и повысил голос Валентин, сориентировавшийся в обстановке, — если бы он хотел, мы остались бы без штанов раньше, чем сообразили, откуда пришла угроза.

— Правильно говоришь, — похвалил Горин и достал из своего внутреннего кармана листок блокнота, сложенный вдвое, — возьми его телефончик.

— Что мне говорить? — стушевался Валентин, разворачивая листок с цифрами номера.

Вынув из кармана сотовый телефон, он вопросительно посмотрел сначала на Горина, а следом, перевёл свой взгляд на Кравнича.

— Всему вас надо учить, — вздохнул Макарыч, — так и скажи, что сегодня ночью или завтра, на него будет совершено нападение силами полка спецназа.

— Включи громкую связь, — попросил Горин.

— Привет, — раздался в комнате мужской голос, едва прошло соединение.

— Здравствуйте, мне хотелось бы поговорить с Сергеем Дмитриевичем Кравцовым, — произнёс в трубку Валентин.

— Попробуем, — вздохнул мужчина, оставаясь при этом предельно вежливым, — подождите минуточку.

Бесстрастный секундомер на экране телефона успел отсчитать лишь пятнадцать секунд, как трубка снова ожила.

— Здравствуйте, — прозвучал жизнерадостный голос мужчины.

— У меня для вас имеется сообщение чрезвычайной важности, — произнёс Валентин и спросил, сделав маленькую паузу, — вы уверены в надёжности вашей линии от прослушивания?

— Линия снабжена надёжной защитой.

— Нам стало известно из надёжных источников, что сегодняшней, или завтрашней, ночью на вас будет совершено нападение. К вам движется полк спецназа.

Мужчина, на том конце связи, минуту молчал, обдумывая услышанную новость.

— Засранцы, — в сердцах выдохнул он, — новый год встретить спокойно не дадут.

— Мы… — начал Валентин, не совсем поняв, к кому адресовано данное высказывание.

— Извините, это я не вам, — перебил его мужчина, — а вам большое спасибо. В гости не зову, знаю, вы далеко, но по рюмочке, за мою свадьбу, поднимите. С друзьями конечно.

Весёлый тон собеседника озадачил Валентина. Он решил, что его просто не приняли всерьёз.

— Вы меня поняли?

— Да, конечно, ещё раз спасибо и привет коллегам, в особенности Козьме Гавриловичу и Николаю Макаровичу. Хотел бы с ними встретиться, покалякать по душам, да текучка мешает.

— До свидания, — выдавил из себя Валентин и выключил телефон, переводя недоумённый взгляд с Макарыча на Горина.

— Ха, ха, ха, — от души рассмеялся Горин

— Чумовой мужик, — уважительно заявил Алексей, — ему говорят о нападении на его деревню, а он в ответ, предлагает выпить за его счастье, потому как женится.

— А почему бы нам не выпить за его счастье, — пожал плечами Макарыч, достал из ледяной купели бутылку шампанского и откупорил пробку.

— Да, разведка у него работает идеально, — отсмеявшись, заговорил Горин, беря в руку фужер с пузырящимся напитком, — меньше чем за пару минут отследили телефон и, более того, определили тех, кто может возле него находиться.

— Разве подобное возможно? — Валентин недоверчиво крутил в ладони выключенный телефон, не зная как с ним поступить, сохранить или уничтожить, — ведь этот мобильник работает в режиме, исключающем определение адресата.

— Не забивай голову, — посоветовал Горин, отпив глоток шампанского и наблюдая за искрами камина, отражавшимися в хрустале фужера, — думаю это не предел его возможностей.

19

Россия. Коряговская Слобода.

— Вот досада! — возмутился Сергей, положив трубку телефона на рычаг.

— Начинать сбор? — спросил Савва, именно он стоял рядом во время разговора, происходившего в зале сельского совета.

— Конечно, — Сергей не скрывал своей озабоченности, отдавая телефон, — нельзя допустить этих вояк к деревне, кто знает, какой приказ они получили.

— Дмитрич, да ты не переживай, — попытался успокоить Сергея Савва, — сейчас соединюсь с хлопцами, и всё будет тип-топ.

Сергей улыбнулся и обвёл взглядом присутствовавших на его бракосочетании людей. У видавших виды мужиков от подобной улыбочки на загривках вздыбились волосы, а по спине пробежали мурашки.

— Президент хочет войну? — вопрос прозвучал несколько театрально, Сергей пожал плечами, — что ж, я принимаю вызов. Хотя, мне это совсем не по нраву.

В зале, вместившем более двухсот человек, повисла тишина, казалось, слышится, как бьются сердца мужчин и женщин. Праздничная атмосфера уступила место затишью перед грозой. Каждый из присутствующих это ощутил своими напряжёнными нервами.

— Савва, передай всем нашим друзьям, что время пришло. Пускай действуют, как обговаривали в плане "Д". Соединись с Симоненко, пусть выдвигается на рубеж за Гурьевкой и занимают оборону на позициях.

Наклонившись к Рите, Сергей прошептал:

— Видишь, какой тебе непутёвый мужик достался. Всё как не у людей.

— Береги себя, — в ответ Рита чмокнула его в щеку, — я пойду и пошлю в штаб Бориса, нечего шланговать.

— А открытие электростанции? — озабоченно спросил Семёныч, приблизившись к Сергею.

— Что ж, — вздохнул Сергей, — отпразднуем позднее. Думаю, наши специалисты включат установку и без праздничных маршей.

— Дмитрич, может быть, ты останешься в деревне, ведь не каждый день женишься, — предложил Савва, набирая номер на сотовом телефоне.

— Вы то конечно управитесь, — Сергей улыбнулся, — но разве я смогу сидеть спокойно и ожидать результат реализации наших планов.

Вечерело, солнце уже на две трети спряталось за горизонтом, лишь изумительной белизны снег продлевал последние минуты дня, но усилившийся мороз сообщал о начале ночи. Длинная вереница военных грузовиков, машин пехоты и тягачей с лёгкими орудиями вытянулась по шоссе, надолго перекрывая дорогу случайным машинам. Солдаты, вторые сутки, находившиеся в кузовах машин, изнывали от безделья и неподвижности. Командиры, собравшись в передвижном командном пункте, до отупения разрабатывали план операции.

Машина передвижного КП остановилась.

— В чём дело, почему остановились? — по рации спросил командир полка.

— Товарищ полковник, дорогу преграждают два бульдозера со снятыми гусянками, — почти сразу ответил головной дозор.

— Пошлите тягачи, пускай утянут бульдозеры на обочину, — отдал распоряжение полковник, и, включив камеру наружного наблюдения, занялся осмотром обстановки.

С первого взгляда бросалось в глаза идеальность места для хорошей засады. При прокладке дороги, в данном месте сделали выемку в холме, чтобы снизить перепад высот. В данный момент вся колонна находилась на дороге меж двух высоких отвалов.

— Сколько осталось до точки? — спросил полковник, не отрывая взгляда от монитора.

— Километров сто, — оторвавшись от карты, ответил начальник штаба.

— Ох, не нравится мне это место, — прошептал полковник, чувствуя, как бегут по спине мурашки, — послать взвод разведки на гребень.

— Вы смеётесь, — начальник штаба недоверчиво посмотрел на полковника, — что могут крестьяне выставить против боевого полка?

Полковник вернулся к столу с картой, за которым сидели командиры, найдя взглядом командира роты разведки, он отдал распоряжение.

— Давай Мишка, проверь со своими ребятами оба гребня, что-то неспокойно мне.

— Есть, — коротко ответил старший лейтенант и встал.

Неожиданно тишину первых минут ночи разорвал мужской голос, доносившийся из мощных громкоговорителей.

— Внимание! Внимание! Вы окружены! Чтобы избежать ненужного кровопролития, предлагаю вам сложить оружие, всем сдавшимся гарантирую жизнь.

Едва голос замолчал, полковник стукнул по столу кулаком и зло посмотрел на начальника штаба.

— Как тебе местные колхозники?

Начальник штаба пожал плечами.

— Но ведь это не Афган, а Россия, — возразил он, тактично промолчав о Чечне.

Повернувшись к замершим командирам, полковник начал отдавать быстрые команды.

— Первый батальон атакует восточный склон, второй батальон занимается западным. Артиллерийский дивизион и миномётные батареи осуществляют огневую поддержку, противотанковая батарея прикрывает колонну от нападения с тыла. Третий батальон пробивает дорогу вперёд.

Едва командиры выскочили из командного пункта, полковник повернулся к радисту:

— Соедини меня со штабом, что, чёрт возьми, творится с нашей разведкой.

Радист защёлкал переключателями, пытаясь выйти на связь.

— Товарищ полковник, они заблокировали все частоты, кругом сплошные помехи, словно взорвали атомную бомбу.

Последние слова радиста потонули в автоматных очередях. На экране монитора, полковник видел, как под шквальным огнём залегли его люди на обоих холмах. Вокруг пушек и миномётов суетились расчёты, приводя их в боевое положение.

— Сейчас мы вам покажем кузькину мать, — прошептал полковник, заметив, как вздрогнула одна из пушек.

Снаряд разорвался на гребне склона, артиллеристы взяли малый угол, и теперь, крутили ручки, поднимая ствол выше.

В ответ, с обеих сторон, на дорогу полетели заряды ручных гранатомётов. Полёт зарядов хорошо просматривался по огненным хвостам, оставляемым в черноте начавшейся ночи. Жаркими факелами вспыхнули шесть машин. В голове колонны чадили оба тягача, посланные для освобождения проезда. От первого удара сильнее всех пострадала противотанковая батарея из пятнадцати установок на колёсах остались лишь три, остальные горели чадящими факелами, время от времени изрыгая сдетонировавшие от высокой температуры боеприпасы. Автоматный огонь сверху несколько уменьшился, и солдаты, пользуясь моментом, начали подниматься по крутому откосу.

Противник действовал грамотно, введя в бой миномёты, он пытался в первую очередь подавить артиллерию. Дорога превратилась в огненный ад, взрывались машины с боеприпасами, переворачивались БТРы, гибли люди. Даже сквозь крепкую броню командного пункта слышались крики раненых о помощи.

— Товарищ полковник, нужно уходить из машины, — растерянным голосом, произнёс начальник штаба, — иначе из нас сделает котлету первое же попадание мины.

— Да, выходим, — охрипшим голосом, согласился полковник и открыл дверь.

В этот момент под машиной взорвалась мина. Страшной силы удар выбросил полковника из открытого проёма на асфальт дороги. Проскользив несколько метров на животе и ободрав скулу о горячий, несмотря на мороз, асфальт, полковник с трудом уселся и посмотрел на командную машину, которую взрывом подбросило и положило на бок. Кругом лежали убитые и раненые солдаты. Батальоны ещё пытались достичь гребня склона, но сверху шёл настолько плотный огонь, что удивительно как это солдаты умудрялись выжить. Вдруг стало тише. Подумав, что это контузия, последствие от удара, полковник посмотрел в хвост колонны и понял, замолчала последняя пушка. Следом прекратился обстрел из миномётов.

Перекрывая злое кашлянье крупнокалиберных пулемётов, сверху вновь зазвучал голос:

— Приказываю прекратить огонь, иначе мы будем вынуждены вас уничтожить. Нам это совсем не нужно, если хотите умирать, продолжайте сопротивление.

Ещё эхо голоса носилось от склона к склону, как стрельба с обеих сторон дороги начала стихать. Минуты через две над дорогой повисла тишина, нарушаемая лишь стонами раненых.

— Антон Константинович, вы ранены? — спросил, подбежавший сзади майор Кураковцев, командир второго батальона.

Полковник вздрогнул и непонимающе посмотрел на майора.

— С вами всё в порядке? — повысив голос, повторил свой вопрос майор.

— Вроде цел, — выдохнул полковник и поднялся на ноги, опершись на руку майора.

— Что будем делать? — Кураковцев посмотрел в глаза полковника, ища ответа.

— Как у тебя с людьми? — спросил полковник, не ответив на вопрос.

От острой боли в боку он скривился и приложив ладонь, почувствовал влагу.

"Бочину раскроил", — словно о ком-то постороннем, подумал полковник.

— Плохо, — зло ответил майор, — думаю ещё половина батальона в строю, но надолго ли.

— Как в остальных батальонах? — полковник поглаживал ушибленный бок и осматривал картину разгрома, подсвеченную заревами от горящих машин.

— Всем досталось, — выдохнул комбат и злобно посмотрел на крутой и неприступный откос.

— Да, грамотно сработали, нечего возразить, — заявил полковник, проследив направление взгляда комбата, — коробочку захлопнули мастерски, придётся сдаваться.

Словно подслушав полковника, заговорил голос из ретранслятора:

— Просим выслать ваших парламентёров для обсуждения условий капитуляции.

— Прямо как с захватчиками, — хмыкнул комбат.

— Наверное, так оно им и представляется, — задумчиво произнёс полковник, — что недалеко от истины.

— Передай, чтобы все отошли к машинам и по возможности помогли раненым, — повернувшись к комбату, добавил он, — и чтобы не было никакой стрельбы.

Майор побежал вдоль колонны, передавать приказ. Тем временем полковник услышал стоны из штабной машины.

— Эй, боец, помоги, — окрикнул он, пробегавшего мимо солдата в обгорелом бушлате, с автоматом на плече.

Вдвоём они быстро вытащили, стонущего радиста и вернулись за начальником штаба, лежащего без сознания с неестественно выгнутой рукой.

Потрогав пульс на шее, полковник удовлетворённо крякнул:

— Давай браток, вытащим и начальника штаба.

— Велика шишка, — солдат сплюнул сукровицу на стену, ставшую полом, и осторожно взялся за второе плечо подполковника.

Прислонив Васильева к вывороченной двери спиной, полковник кивнул солдату:

— Держи.

Парень понял с полуслова, обхватив руку начальника штаба выше перелома. Кость встала на место с неприятным скрипом. Ножка стула прекрасно выполнила роль шины, прикрученная к руке, бинтом из аптечки солдата.

— Браток, глянь водителя, — попросил полковник, занявшись радистом.

Лицо радиста было залито кровь и казалось красной маской, однако, ранение оказалось менее серьёзным чем у Васильева. При падении, парень приложился лбом об радиостанцию и рассёк его. Кровь залепила глаза, прежде чем радист очухался.

— Водитель мёртв, — голос вернувшегося солдата заставил полковника вздрогнуть.

— У тебя есть вода? — подняв взгляд на него, спросил полковник.

— Трошки есть, — кивнул парень и протянул фляжку.

— Перевяжи ему лоб, — попросил полковник.

Оторвав клок от своего бушлата, он смочил его водой и принялся смывать кровь с лица радиста. Командир второго батальона вернулся, когда полковник заканчивал промывать радисту второй глаз, а солдат завязывал узел повязки на его лбу.

— Ты как? — спросил полковник радиста едва тот смог со стоном разлепить свои веки.

— Терпимо, — ответил радист, приложив ладонь к повязке.

— Вот и хорошо, вот и ладненько, — произнёс полковник, думая о своём.

Встав в полный рост, он посмотрел на Кураковцева, устраивающего пришедшего в сознание начальника штаба поудобнее.

— Пойдёшь со мной?

— Кто пойдёт третьим? — не отказываясь, спросил майор, подсунув под спину подполковника шинель, он разогнулся и посмотрел кругом.

— Мне можно идти? — напомнил о себе солдат, подняв с асфальта автомат.

— Пойдёшь с нами, — объявил полковник, — некогда бегать и искать офицеров.

В свете догоравших машин, они поднялись по откосу, именно с него вещал голос. Вышедшая из-за рваных туч Луна, высветила четыре БТРа и десяток военных Уралов. Словно из-под земли выскочил парень в белом маскировочном комбинезоне, и десантным автоматом на плече.

— Следуйте за мной, — высоким голосом произнёс провожатый, и, не оглядываясь направился в сторону Уралов.

Заметив одиночный окоп полного профиля, где дожидался их боец, полковник молча указал на него Кураковцеву, шедшему рядом. Двигаясь за провожатым, полковник увидел позицию миномётов. Всё находилось в идеальном порядке, похоже, обстрел из пушек не причинил, находившимся на позициях людям какого-либо ущерба. Лишь редкие воронки, бестолково разбросанные по снегу, указывали на работу артиллеристов.

— Вот тебе и колхознички, — буркнул под нос Кураковцев, заметив передвижение, взвода одетых в маскировочные комбинезоны, солдат, вооружённых ручными гранатомётами.

— Нас здесь давно ждали, — грустно усмехнулся полковник, — позиция подготовлена несколько недель назад.

— Нужны вы были, — заявил провожатый, — таких позиций заготовлено не мало, с десяток уж точно.

Остановившись перед Уралом с большим фургоном, провожатый открыл дверь, и указал на лестницу. Поднявшись в помещение, полковник секунду другую привыкал к яркому свету.

— Рая, минное поле дезактивировали? — раздался мужской голос.

— Ребята заканчивали, когда пришлось вести парламентёров, — полковник с удивлением заметил под маскировочным капюшоном девичье лицо, стала понятна высота голоса их проводника.

— Иди, присматривай за дорогой, — привыкнув к свету полковник увидел мужчину лет тридцати пяти — сорока, одетого в камуфляж без знаков различия.

Мужчина сидел за, внушительных размеров, столом, застеленным картой.

— Да вы присаживайтесь, — кивнул он на стулья, расположенные вблизи стола.

Громко, по военному щёлкнув каблуками ботинок, девушка вышла из кунга, впустив порцию холодного воздуха.

— С кем имею честь вести переговоры? — полковника, как истинного вояку, сильно задел разгром полка.

— Сергей Дмитриевич Кравцов, — представился мужчина и вопросительно посмотрел на полковника, безошибочно определив его главным из парламентёров.

— Антон Константинович Друбкин, командир отдельного полка "Печенег", — представился полковник, не дождавшись дальнейшего представления.

— Иш ты, — качнул головой мужчина и слегка улыбнулся и добавил, заметив кровь на боку полковника, — вам медицинская помощь нужна?

— Перетопчусь, — полковник отрицательно качнул головой и спросил, — каковы условия капитуляции?

— Они предельно просты, — мужчина уважительно посмотрел на полковника, словно увидев его перевязывающим своего радиста, — ваши люди оставляют всё оружие на дороге и выходят за бульдозеры. Там их разместят в машинах, нуждающимся солдатам окажут первую помощь.

— Как быть с теми, кто не в состоянии идти? — вклинился в разговор Кураковцев, давая понять, что он согласен с подобными действиями.

— После того, как ваши люди покинут поле боя, всем, оставшимся в живых, будет оказана помощь. Их отправят в медчасть.

— У вас и госпиталь имеется? — не смог скрыть своего удивления полковник.

— Госпиталь, это пожалуй слишком громко сказано, — усмехнулся мужчина и добавил, — но у нас умеют не токмо стрелять, штопают тоже неплохо.

— Каковы ваши дальнейшие планы относительно нас? — поинтересовался полковник.

— Некоторое время вам всем придётся побыть под охраной, но не думаю что слишком долго, процесс уже запущен.

— Но… — начал полковник, озадаченный подобным заявлением мужчины и заинтригованный окончанием, которое можно было интерпретировать совсем по-разному.

— Простите, — перебил полковника мужчина, — условия вашего содержания мы обсудим позже, поверьте, вы останетесь вполне довольными. Мне не хочется, чтобы кто-либо из ваших солдат умер из-за запоздавшей помощи.

— Да, вы правы, — кивнув головой, согласился полковник и встал.

— Извините, можно вас спросить, — не удержал рвавшийся из него вопрос майор Кураковцев, — что за войсковое соединение нас победило?

Поднявшись со стула, майор не торопился на выход.

— Извольте, — улыбнулся мужчина, — мотострелковый батальон и два батальона местного ополчения.

— Не может быть! — не поверил майор, считавший, что полк столкнулся с равным по численности противником.

— Давайте поговорим об этих вещах в следующую встречу, — попросил мужчина, — мы обязательно встретимся.

До раннего утра мощные тягачи растаскивали с дороги разбитую технику. При свете мощных прожекторов люди собирали брошенное оружие и складывали в крытые брезентом Уралы мертвых солдат. Выпавший на рассвете снег припорошил кровь и черноту воронок. Конечно, на асфальте добавилось ухабов, но с этой бедой зимой невозможно было справиться. С первыми лучами солнца возобновилось движение по дороге. Водители, задержанные на удалённых постах ГАИ, слишком торопились наверстать упущенное время, чтобы обращать внимание на новые ухабы и сообщить что-либо о пропавшем полку.

20

Россия. Москва.

— Господин президент, мы потеряли контакт с полком. Вторые сутки от Друбкина нет никаких вестей. По плану операции они уже должны были занять Коряговскую слободу и сообщить об этом.

— А чем занимаются твои люди? Ведь это более тысячи человек, а не иголка в стоге сена, — от возмущения президент со всего размаху долбанул по столешнице кулаком с зажатой в ней ручкой.

От удара ручка разлетелась в мелкие кусочки. Министр внутренних дел вздрогнул, словно один из осколков ручки попал в него.

— Господин президент, — снова заговорил министр, стараясь, насколько это возможно, подальше отодвинуться от хозяина кабинета, — вероятно, от России откололись территории лежащие восточнее уральских гор.

Замолчав, министр напрягся, ожидая от президента нового взрыва эмоций.

— Как это так? Да как они смели? — бестолковые вопросы президента ясно показали его полнейшую растерянность.

— Они перекрыли все пути сообщения, — министр по-своему понял вопросы президента, — прекратили подачу электроэнергии в общую систему страны. Все нефтепроводы и газопроводы также оказались отключены. На всех мало-мальски пригодных для передвижения дорогах установлены кордоны из воинских частей принявших сторону сепаратистов.

— Чего они добиваются? — охрипнув от волнения, спросил президент.

— Неизвестно, — вступил в разговор премьер-министр, — никто не пытался с нами связаться и передать свои требования.

— Может быть, кто-либо знает больше по данному вопросу? — президент с иронией посмотрел на министра внутренних дел.

Встал начальник службы безопасности.

— По собранным мною сведениям, им удалось захватить все ключевые структуры на местах. Главное, практически нет недовольных среди всех слоёв населения. Все они, словно сговорившись, твердят, что хотят лишь одного — чтобы страной управлял некий Сергей Дмитриевич Кравцов. Военные, из частей расположенных за уральским хребтом, безоговорочно перешли на сторону сепаратистов. По-моему мнению, всё, что находится западнее уральских гор, попросту не интересует новые власти Сибири.

— Что можно с этим сделать? — поинтересовался президент, ещё не до конца оправившись от потрясения, вызванного новостью.

— Мы не можем повлиять на сепаратистов в сфере экономики, здесь они сильнее нас, — вздохнув, заявил министр экономики.

— В военном плане они не уступают нам, — поддержал коллегу министр обороны.

— Чего они хотят? — выразил недоумение президент, — почему они молчат?

— Может быть, им просто недосуг? Или они ещё не захватили всю полноту власти в регионе, — предположил начальник службы безопасности.

В открывшуюся дверь кабинета вбежал, запыхавшийся от быстрого движения, пресс-секретарь президента.

— Господин президент, — сглатывая буквы, произнёс он, переводя дыхание, — сепаратисты использовали спутниковые каналы международной связи. Наши системы не могут заглушить сигнал, и теперь они вещают на весь мир.

— Включите телевизор, — попросил президент и кивнул в сторону гигантского экрана, занимавшего половину стены его кабинета.

Едва экран засветился, все присутствующие увидели рамку с крупной надписью на пяти самых популярных в мировом сообществе языках: "Внимание, сейчас вы услышите важное сообщение".

— Давно появилась эта картинка? — президент оторвался от созерцания экрана и посмотрел на своего секретаря, ещё не успевшего вытереть пот с коротких волос.

— Минуту назад мне позвонили с ретранслятора и спросили, как им быть с данной передачей, отключить её можно только уничтожив, передатчики, расположенные на геостационарных спутниках, — секретарь вздохнул и добавил, — видать хорошие у ребят хакеры.

Рамка на экране телевизора исчезла.

— Здравствуйте, — заговорил, появившийся в экране телевизора, мужчина, одетый в строгий чёрный костюм.

Сделав малую паузу, он продолжил:

— Меня уполномочили заявить, что области, лежащие к востоку от уральских гор, больше не входят в состав Российской Федерации. Такое мнение высказал наш народ, а значит, так оно и будет.

Мы объявляем, что вся данная территория, теперь является суверенным государством, и называется Северо-Азиатская республика.

Наше государство не является правопреемником России и любых других стран, располагавшихся ранее на нашей территории. Из этого следует следующее — мы не собираемся выполнять соглашения, подписанные от нашего имени правительством России. В противовес, мы готовы выполнять обязательства взятые предприятиями и частными лицами, проживающими на нашей территории. Более того, наше правительство выступает гарантом выполнения подобных обязательств.

Чтобы у мирового сообщества в дальнейшем не возникало лишних вопросов по поводу свободы волеизъявления наших граждан, нами будет проведён референдум по вопросу суверенитета. Обязуемся провести данное мероприятие в течение пятнадцати дней. Приглашаем международных наблюдателей на данное мероприятие.

Дабы в дальнейшем избежать территориальных споров, сейчас я покажу карту нашей республики.

Мужчина на минуту замолчал, и, за его спиной появилась красочная карта.

Словно передохнув от длинной речи, мужчина несколько раз вдохнул и с лёгким шумом выдохнул воздух. Получив подпитку неведомой энергией, мужчина продолжил своё выступление.

— Мы не потерпим, каких-либо территориальных притязаний и будем защищать свою землю всей силой нашего оружия, включая и ядерное. Столицей Северо-Азиатской республики мы объявляем город Сибирск и приглашаем все страны, желающие дружбы, открыть свои представительства. Мы постараемся помочь в обустройстве консульских служб и выделим необходимые для посольств здания.

Как вы уже слышали, наша республика является ядерной державой, и не собирается менять свой статус.

Слегка улыбнувшись, мужчина окинул взглядом всю гигантскую аудиторию, словно мог видеть всех людей прильнувших к экранам телевизоров.

— Лично я и правительство нашей республики, приглашаем к сотрудничеству все заинтересованные страны и частные организации. Поверьте, мы рады друзьям.

Мужчина легонько поклонился, вглядываясь в глаза каждого человека, сидящего перед телевизором.

— Спасибо за внимание, — донёсся его голос, хотя на экране уже шли полосы помех.

— Это катастрофа, — прошептал через минуту премьер-министр, особенно ни к кому не обращаясь, а от волнения протирая свои очки.

— А, если их заставить отказаться от создания республики? — задумчиво спросил президент и вопросительно посмотрел на министра обороны.

— Мне, данная мысль, совсем не по душе, — выразил вслух своё отношение к проблеме начальник службы безопасности.

— Да, — подтвердил министр обороны, — у сепаратистов достаточно сил, чтобы вести полномасштабную войну. Более того, у них есть большое преимущество, они менее зависимы от обещаний перед другими странами.

Сглотнув слюну, он добавил:

— Правда, если начать военные действия незамедлительно, то у нас будет некоторый шанс на успех. Потому как они не успеют завершить перегруппировку своих сил.

— Мы не можем позволить себе даже локальной стычки, — грустно заметил министр топлива и энергетики, — столь малы наши резервы топлива.

— Что же вы предлагаете? — президент вопросительным взглядом окинул всех присутствующих.

— Нужно проглотить данную пилюлю, — прокашлявшись, заявил премьер, — мы попытаемся взорвать ситуацию изнутри, думаю, в новой республике найдутся люди, недовольные новым порядком.

21

Северо-Азиатская республика. Сибирск.

Всю зиму и весну Сергей крутился как белка в колесе, догоняя свой хвост. Несмотря на его сопротивление, именно его решили поставить во главе временного правительства, так решило большинство членов совета старейшин.

Оказавшись главой нового государства, Сергей столкнулся с бесчисленным количеством различных проблем, самого различного масштаба. Если проблемы обороны были ему знакомы, то провал в промышленности ставил в тупик, а ситуация с образованием и здоровьем страны поражала до крайности.

Состояние буквально всех отраслей нового государства, было просто ужасающим. Конечно, сырьевые предприятия выглядели несколько лучше, на подобном фоне, но именно на фоне полной разрухи.

Первый указ временного правительства гарантировал восстановление разрушенных за период безвременья предприятий и строительство новых мощностей.

Не ожидая быстрого улучшения, Сергей, тем не менее, получил доказательство правильности своих решений. До нуля упала безработица, а в феврале и марте обнаружилась новая тенденция — не хватало рабочих рук. По сравнению с предыдущим годом, темп роста производства захватывал дух, но это лишь вызывало у Сергея грустную улыбку, он сознавал потерю времени на пути поиска демократического рая.

Систему, что он избрал для нового государства, нельзя было сравнить с капитализмом, правда и на прежний социализм эта система не была похожа ни в малейшей мере.

Долгие ночи, беседуя с "Заоблачными мудрецами", так иронично называл Перун своих соплеменников, Сергей разработал модель государства, наиболее подходящей по менталитету жителям Северо-Азиатской республики.

Разрешив частную собственность, государство поставило такие условия, что предпринимателю было выгоднее работать честно и заботиться о завтрашнем дне, чем обманывать и оказаться нищим.

Впрочем, многие собственники были вполне довольны новым положением вещей, ведь, равный для всех, закон предусматривал не только кнут, но и пряник.

Прекрасно сознавая важность продовольственной безопасности, Сергей особое внимание уделял именно этой отрасли. Полагая, что без своего хлеба и других продуктов, страна не будет иметь независимости, он видел, что, выполняя заказы села, начинали работать предприятия, ещё вчера даже не мечтавшие о возобновлении производства.

В один из первых дней марта, когда днём уже начинает припекать солнце, а ночью вновь обретает свои права зима, Сергей сидел в своём кабинете и думал о нехватке рабочих рук. Думалось, почему-то лучше тогда, когда он разувался и устраивался на широком подоконнике.

В кабинет, с привычным шумом вошёл Савва, занимавший в новом правительстве пост министра внутренних дел и страшно стеснявшийся своей должности. Однако эта стеснительность нисколько не мешала работе. Проявляя свой опыт и смекалку, Савва, порой, находил такие необычные решения, что не верилось в их реализацию. Но всегда получалось именно то, чего он хотел.

— Привет Сергей Дмитриевич, — Савва по привычке попытался захлопнуть за собой дверь, прижал ногу секретарю, пытавшемуся его остановить, и расплылся в улыбке, страшно довольный своей маленькой местью.

— А, это ты, — с кошачьей грацией Сергей спрыгнул с подоконника, и, приблизившись к другу, крепко пожал ему руку.

— О чём кручинишься? — Савва заметил босые ноги Сергея и его задумчивый взгляд.

— Людей не хватает в нашем государстве, — развёл руками Сергей, словно в этом была и его вина, и грустно улыбнулся.

— Хочешь, я раза в три сокращу своё ведомство, — предложил Савва, пришедший именно по этому вопросу.

— А необходимость в этом есть? — недоверчиво посмотрел Сергей, он вновь забрался на подоконник и предложил Савве, взглядом, занять соседний.

— Да ну тебя Дмитрич, — рассмеялся на предложение Савва, — я лучше присяду на диване, а то чего доброго проломлю. Слишком у тебя подоконники хрупкие.

Устроившись в глубине мягкого дивана, поскрипывающего кожей под его массой, Савва заговорил, зажигаясь от своих идей.

— Необходимость назрела давно. От данного действа будет много пользы, прежде всего для самого ведомства. Просто необходимо избавиться от балласта лишних людей, они не хотят работать сами и мешают работать другим. Правда встречаются и типы, кто хочет работать, но не умеет, такие приносят ещё больше вреда, ведь работают с людьми.

Достав из своего кармана диск, Савва повертел его в руке.

— Я тут, собрал материалы по своей службе, — подняв, похожий на сардельку, палец к потолку, заявил он, — и пришёл к неутешительному выводу. На одного простого милиционера приходится три перебирателя бумаги. А в некоторых городах развелось столько надзирающих служб, что уму непостижимо как они не путаются в своих бумагах. Всякие санитарные, налоговые и прочие и прочие милиции, я не упомянул дорожную милицию.

Сергей усмехнулся, он уважал Савву именно за непредсказуемость его решений.

Решив узнать последнюю его задумку, он спросил, так как полагал, что у друга уже есть готовое решение:

— Хорошо, сократим мы твоё ведомство, но ведь ты сам говоришь, что хочешь избавиться от балласта. Я не уверен, что в других отраслях эти люди будут работать с полной отдачей, ведь некоторые из них, делать ничего путного не умеют.

Савва, довольно улыбнулся:

— Ха, этот вопрос я продумал. Ты издашь закон, по которому любого, кто не работает больше месяца, можно было бы принудительно устроить на работу. Причём в то место где это необходимо стране.

— Попахивает диктатурой… — задумался Сергей.

— Брось, этим законом мы убьём сразу двух зайцев, — махнул рукой Савва, по-своему оценив возникшую паузу.

— Это, каких таких зайцев? — Сергей заинтересованно посмотрел на Савву.

— Знаешь, сколько развелось сачков? — спросил Савва. Он встал и налив из графина, стоящего на столе, бокал воды, с шумом её выпил.

— Рассказывай, — коротко попросил Сергей.

— Всякие демагоги, — заговорил Савва, вернувшись на диван, — радетели свобод. Нигде не работают. Блудят по стране и собирают всякую околесицу про то, как стало плохо жить у нас и как здорово живётся в других странах.

— Понял тебя, — кивнул головой Сергей, ты хочешь пристроить всех этих "сачков", как ты говоришь, куда-нибудь за полярный круг. Так?

— Примерно, — согласился Савва.

— Не пойдёт, — усмехнулся Сергей, — нечто подобное уже было, и ничего путного из этого проекта не получилось. По принуждению никто не будет работать качественно и с энтузиазмом. Нужно придумать другое средство. Я посоветуюсь с Перуном, может быть "заоблачные мудрецы" подкинут дельную мысль. Ты же можешь начинать реорганизацию своего ведомства. Только одна оговорка. Сокращение никоим образом не должно сказаться на положении с преступностью.

— Обижаешь, — рассмеялся Савва, — кроме всего прочего, если рабочий доволен своим заработком и ему интересна его работа, то он не будет совершать преступления. Конечно, я не говорю, что у всех выросли крылышки как у ангелов, но, в последнее время процент преступлений имущественного характера значительно снизился.

Считая, что разговор закончен, Сергей взял телефонную трубку, желая позвонить Рите. За день он делал три или четыре звонка, интересуясь здоровьем, а больше для того, чтобы услышать голос любимой. Частые звонки, радовали Риту, одновременно раздражая чрезмерной заботой.

Савва встал с дивана и замер, не начав двигаться на выход. Создавалось впечатление, что он прислушивается к своему внутреннему голосу.

— Очередное озарение? — рассмеялся Сергей, откладывая трубку в сторону. Он прекрасно знал друга и понимал, что Савва не даст спокойно поговорить с Ритой в своём присутствии.

— Мне тут замыслилась интересная каверза, — хитро улыбаясь, Савва посмотрел на Сергея, — а почему бы нам не открыть парочку пограничных переходов.

— Говори, что замыслил, — Сергей с улыбкой наблюдал, как Савва вновь устраивается на диване.

— С помощью эргов можно было бы организовать переход к нам нормальных людей и отсев различных краснобаев.

— Не пойму, зачем тебе помощь Перуна, ведь и так понятно, открой мы границу и к нам, в поисках лучшей жизни устремятся различные люди, причём не только те, кто хочет нормально жить и работать.

— Вот для отсева всех остальных и нужна помощь "заоблачных мудрецов". Пускай за каждым переходом закрепят по парочке эргов, а те уже будут работать с пограничниками, сообщая им о нежелательных элементах.

— Интересная мысль. Я посоветуюсь с Перуном, думаю, ему она понравится, — Сергей рассмеялся, — представляю, как взвоют наши противники, узнав о подобном контроле.

— Честному человеку скрывать особо нечего, — заметил Савва, — кроме того, если мы не скажем, никто и не сможет догадаться.

— Чтобы ускорить поток мигрантов, нужна реклама, — посоветовал Сергей.

— Конечно, — кивнул Савва, — самая действенная, в нашем случае, реклама — слухи. У меня есть с десяток специалистов подобного уровня, я их задействую, как только они освободятся.

Встав, Савва направился к двери.

— Да, кстати, — Савва хлопнул себя по лбу, — совсем забыл.

Сергей с грустью посмотрел на телефонную трубку, звонок Рите вновь откладывался на неопределённое время.

— Замени своего Цербера, что сидит в приёмной. Со мной он не справится, не та весовая категория, но в приёмной сидит человека четыре, ждут, когда он соизволит доложить тебе.

Сергей улыбнулся, спрыгнул на пол и направился к селектору.

— Это Василий, парень очень исполнительный и преданный, вот только туп как пробка и никакое воздействие не помогает.

Нажав клавишу селектора, Сергей попросил:

— Вась, проверь посетителей на отсутствие оружия и пропусти.

— Слушаюсь, — по-военному кратко ответил секретарь.

Заметив удивлённый взгляд друга, замершего в дверях, Сергей пояснил:

— Он как ребёнок радуется, когда ему дозволяют брать металлодетектор, только не догадывается что это муляж. Вопросом моей безопасности ведает Ветрогон, он и подаёт сигнал кого пускать, а кого нет.

— А, а, а, — протянул Савва, удовлетворённый ответом, — я уже хотел отругать Раиску за плохую организацию твоей охраны.

Взявшись за ручку, Савва широко открыл дверь и отодвинулся в сторону, пропуская четвёрку посетителей. Мужчины заменжевались, не зная как им дальше себя вести.

Выйдя им навстречу, Сергей пригласил:

— Присаживайтесь к столу, так будет удобней.

Заметив, как посетители стараются не смотреть на его босые ноги, он добавил:

— Ноги жутко устают, когда долго нахожусь в обуви.

— Давайте знакомиться, — предложил Сергей, устраиваясь, по привычке на подоконнике.

— Мы приехали из Комсомольска, с завода "Искра", я директор, а это моё КБ, — мужчина, говоривший это, встал.

Сергей отметил крепко сбитую фигуру и волевой подбородок директора завода. "Скорее всего, отставной военный", — подумал он.

Фигура директора говорила о его прекрасной физической форме, и лишь, начинающие седеть волосы, выдавали возраст.

— Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет, — Сергей вновь перешёл к своему крессу и нажал клавишу селектора.

— Вась, сообрази перекусон на пять персон, — произнёс он в микрофон.

— Будет сделано, — раздалось в ответ.

— Так какие проблемы вас привели ко мне? — Сергей прошёлся по кабинету, разглядывая посетителей.

— Практически нет работы, заказ стал таким маленьким, что мне с большим трудом удаётся удерживать на заводе квалифицированных рабочих и специалистов среднего звена, — опустив глаза, произнёс директор, очевидно роль просителя была ему неприятна.

— Понятно, — заняв своё место за столом, Сергей придвинул клавиатуру компьютера и сделал запрос. Не получив нужной информации, он поднял глаза на собеседника.

— Сколько самолётов вы сейчас выпускаете?

— Два, три в месяц, а мощности позволяют выпускать на порядок больше.

Сверившись с данными компьютера, Сергей вздохнул:

— На данный момент этого числа больше чем достаточно для постепенной замены устаревших моделей. Но вы совершенно правы, нельзя допустить простоя большей части завода.

Посмотрев на посетителей, он добавил:

— Мне кажется, у вас есть по данному вопросу свои соображения.

— Да, — кивнул директор, поправил волосы и продолжил, — лет десять назад наши конструктора разработали пассажирский самолет. Построили опытную модель, но потом пришлось заморозить проект.

— Почему не дошло до серийного производства? — Сергей заинтересовался новым самолётом, зная плачевное состояние пассажирских авиалиний.

— Наш самолёт оказался ненужным, — вздохнул директор, — после ТУ-144 к сверхзвуковым пассажирским самолётам сложилось непонятное предубеждение.

— Может быть, они побоялись, что взлётные полосы не смогут принимать ваш самолёт, — предположил Сергей и по улыбкам посетителей понял, что сморозил глупость.

— Что вы, — улыбаясь, произнёс директор, — это обычный лайнер. ИЛ-86 или Боинг имеют большие размеры.

— Хорошо, говорите сами, мне ваш случай непонятен, — Сергей кивнул секретарю, вкатившему столик с едой.

— Понимаете, — заговорил один из конструкторов, — наш самолёт потребляет больше горючего, чем турбовинтовые аналоги. Но при потреблении на двадцать процентов больше он развивает скорость в три раза больше чем все известные машины, уступая только последним моделям истребителей.

— Самолёт-то надёжный? — спросил Сергей, понимая, что особого выбора у него нет.

— Обижаете, — обиделся на недоверие конструктор.

— Давайте покушаем, — предложил Сергей, решив таким образом сменить тему беседы, — небось, приехали ко мне прямиком с вокзала.

— Ну а как с новыми разработками? — поинтересовался Сергей, заметив, что посетители утолили свой голод.

— А никак, — ответил директор, вытирая губы носовым платком, — на голодный желудок мыслится о чём угодно, но не о военной технике.

— Борис Сергеич, а как же наши модификации, — обратился к директору худой, с абсолютно лысой головой, конструктор.

— Модификации конечно хорошо, — вздохнул директор, — но это чтобы не отстать от конкурентов. А как я понял, товарищ президент интересуется новыми моделями.

— В общем-то, так, — кивнул головой Сергей.

— Эх, нам бы движок помощнее, — выдохнул лысый конструктор.

— Есть идеи? — коротко спросил Сергей, отставив в сторону пустую кружку.

— Идей-то у них хоть отбавляй, — усмехнулся директор, — да беда в отсутствии достаточно мощного двигателя.

— Есть у меня одна идейка насчёт двигателя, — задумчиво произнёс Сергей, не обращая внимания на скептические улыбки конструкторов, — только вот не знаю, можно ли его сделать, используя современные технологии.

Вытащив из стола кипу чистой бумаги, он принялся смелыми линиями и скупыми строчками расчётов излагать свои мысли. По мере того как один лист менялся другим, сарказм конструкторов сменился крайней степенью удивления. Они как дети вырывали друг у друга исписанные листки, стремясь вникнуть в смысл конструкции.

— Это не будет работать!!! — воскликнул лысый конструктор.

— Зато, если это изделие все-таки заработает, наш самолёт сможет запросто взлетать на околоземную орбиту, — возразил более младший из конструкторов.

Сыпались специальные термины, слышались обвинения в шарлатанстве, но конструктора работали, внося некоторые коррективы в записи Сергея.

После часового бедлама, конструктора как по команде замолчали и уставились на Сергея горящими глазами фанатиков.

— Эк вас зацепило! — усмехнулся Сергей.

— Но откуда?.. — спросил лысый конструктор.

— Это, даже не завтрашний день!..

— Кто тот гений?..

Конструктора буквально засыпали Сергея вопросами, не давая, друг дружке их закончить.

— Это придумал один мой друг, к сожалению, он уже давно умер, — вздохнул Сергей.

— Но может быть сохранились его бумаги? — вопрос был полон сожаления.

— Увы, — Сергей развёл руками, — они сгорели вместе с ним. У меня хорошая память, но запомнил я, далеко не всё.

— Как жаль, — протянул лысый конструктор, — ведь ваш двигатель работает от электричества…

— Вы сможете собрать такой двигатель? — старательно пряча улыбку, спросил Сергей.

— Сделать-то сделаем, только какой от него толк, ведь для его питания потребуется атомный реактор.

— Да… — мечтательно протянул самый молодой из конструкторов, — используя гравитационный привод, мы бы смогли делать самолёты, не имеющие недостатков.

Сергей молча взял ручку и продолжил исписывать листки. Когда он через полчаса закончил, конструктора бесновались пуще прежнего. В ответ на очередное обвинение в шарлатанстве, Сергей усмехнулся.

— Товарищи, не надо так возбуждаться. Подобное устройство уже работает, правда оно имеет большие размеры, но думаю, вы разберётесь, как создать более компактный аналог.

— Если бы это сказал кто другой, я счёл бы его сумасшедшим, — заявил лысый конструктор, не отрываясь от листка с расчётами.

— Гениальность и безумие всегда шли рядом, — усмехнулся Сергей.

— Невероятно… — один из конструкторов вытер пот с лица, — используя данные изделия можно создать не только совершенные самолёты, но и автомобили, не нуждающиеся в дорогах, корабли, не боящиеся штормов и мелей. Слов нет…

— Что ж мужики, дерзайте! Я распоряжусь насчёт пассажирских самолётов, а так же чтобы вам не мешали работать над новым проектом. Только прошу вас об одном, не дайте просочиться этой информации из страны.

— Да вы что?! — искренне возмутился директор, — такое богатство мы будем охранять ценою своих жизней.

Конструктора осторожно собирали со стола листы бумаги и укладывали их в кейс директора.

— Не забудьте грамотно оформить патент, — порекомендовал Сергей, прощаясь с посетителями в дверях.

22

— Господин президент, у нас проблема, — в кабинете президента России неторопливо прохаживался начальник службы безопасности.

— Опять забастовки? — президент взглянул из подлобья и вновь занялся изучением бумаг, лежащих на его столе.

— Хуже, гораздо хуже. Идёт катастрофическая миграция народа в Северо-Азиатскую республику.

— Мне это известно, уезжают безработные. Не вижу причин для беспокойства.

— Если бы тенденция не была столь угрожающей, действительно не было бы смысла волноваться. С апреля по июнь страну покинули десять миллионов человек, правда, из самой республики к нам выехали полтора миллиона, но беда в том, что желающих попасть в республику гораздо больше чем они пропускают.

— А как дела с агентурой? Удалось что-либо сделать в республике для дестабилизации положения?

— С агентурой очень плохо. Официально пройти через пограничные переходы не удалось ни одному агенту. Попытавшиеся же проникнуть на территорию республики неофициально, попросту исчезли. Четыре раза они высылали служащих нашего посольства. Без всяких объяснений или нот, но, должен сказать, они высылали именно тех сотрудников, что пытались вести против них разведку.

— А как там дела с японцами? — президент оторвался от бумаг и налил себе сока из, стоящей на столе, бутылки с яркой этикеткой.

— Их представитель спрашивал, не будем ли мы возражать, если они аннексируют Курилы и Сахалин.

— А мы тут каким боком? — хмыкнул президент.

— Они интересовались насчёт военной помощи Северо-Азиатской республике.

— Ты конечно их заверил в нашем невмешательстве в этот конфликт, хотели свободу, пусть теперь расхлёбывают.

— Именно так мы и объяснили нашим японским друзьям, на этих условиях японцы выделяют нам кредит в три миллиарда долларов.

Сергей занимался зарядкой во дворе своего деревенского дома, куда сумел вырваться на неделю отдыха. Большую часть времени он проводил наедине с Ритой, неторопливо беседуя или просто наслаждаясь тишиной пеших прогулок. Лишь глубокой ночью, когда Рита засыпала, он шёл в рабочий кабинет и занимался неотложными государственными делами.

Сегодня, отработав большую часть ночи и подремав пару часов в кресле, он собирался сходить с Ритой на рыбалку.

— Учитель, беда! — прервал его занятия голос Бориса. Он не захотел покинуть деревню, сказав, что его призвание учить всех желающих.

— В чём дело? — спросил Сергей, отряхивая с рук землю и вопросительно глядя на встревоженное лицо ученика и друга.

— Японцы высадились на Курилах и Сахалине, — сообщил Борис.

— Да, дела… — протянул Сергей, надевая рубашку, аккуратно сложенную на крыльце.

Подойдя к спящей Рите, он ласково погладил её по волосам.

— Уже пора вставать? — открыв один глаз, спросила она.

— Извини, — прошептал Сергей, — рыбалка отменяется.

— Что-то случилось? — сев на кровати, встревожено спросила Рита.

— Ага, — кивнул Сергей, — японцы напали на Курилы и Сахалин.

— И что теперь будет? — прижав руки к щекам, спросила Рита, подняв на него взгляд.

— Отобьёмся, — улыбнулся Сергей, наклонившись, он поцеловал её в щёку, убрав ладонь.

— Береги себя, — жалобно попросила она.

— Конечно, — ответил Сергей и направился на выход.

Вечером, он уже был во Владивостоке. За это время, по всей стране, войска были приведены в боевую готовность а мобильные группы начали выдвигаться к восточной границе.

Министерство иностранных дел ещё утром предъявило Японии ультиматум с требованием убрать свои войсковые части с захваченных ночью территорий. Для этого выделялось двадцать четыре часа с момента захвата. В ООН была отправлена нота, сообщавшая о намеренье Северо-Азиатской республики решать конфликт военным путём, если Япония не выполнит требования ультиматума.

Находясь в штабе тихоокеанского флота, Сергей вызвал командиров всех соединений, которым предстояло участвовать в конфликте.

— Каким образом японцы смогли беспрепятственно высадиться на островах? — голос Сергея был спокоен, но в интонациях слышался металл.

Встал адмирал-пограничник, отвечавший за морскую границу республики.

— На островах мы не держим пограничных застав уже три месяца, осуществляя контроль, патрулируя территорию на сторожевиках. Целиком и полностью вина лежит на мне, я недосмотрел, недостаточно выделил кораблей для патрулирования морской границы.

Адмирал склонил голову, ожидая разноса.

— Какими разведывательными данными мы располагаем на данный момент, — не обращая внимания на склонённую голову адмирала, спросил Сергей.

— Японцы высадили на острова до десяти полков десанта, с поддержкой из сорока надводных кораблей, — доложил адмирал-пограничник.

— Покажите их дислокацию, — Сергей кивнул на карту, висевшую на стене.

Адмирал молча подошёл к ней и начал указывать расположение кораблей и частей японцев.

Когда он закончил, Сергей хитро улыбнулся, словно уже нашёл решение, и спросил:

— Что считаете нужным предпринять?

Взгляд Сергея окинул всех присутствующих на совещании военных.

— Давайте запустим пару ракет, — предложил командующий ракетными войсками.

Многие из присутствующих закивали, соглашаясь с полковником.

— Нет, друзья, так не годится, — качнул головой Сергей, — нам же самим потом придётся дышать радиоактивной пылью.

Помолчав, глядя на карту, он продолжил:

— Мы победим японцев обычным вооружением.

Генералы, адмиралы и полковники, словно получив команду, начали планировать ход компании. Сергей молча сидел и слушал.

— Товарищ президент, — встал главком авиации, самый молодой генерал из присутствующих военных, — у меня сейчас проходят испытания новые штурмовики. "Витязи" — классные машины. Хотелось бы испытать их в боевой обстановке.

— Что ж, испытайте, — усмехнулся Сергей, прекрасно зная, что за самолёт скрывается за этим названием, — думаю, новые штурмовики удивят не только японцев.

Планирование продолжалось до окончания срока ультиматума. Приходили и уходили офицеры связи. В штаб стекалась последняя информация, а из него неслись команды, многотысячная армия уже пришла в движение.

Посмотрев на часы, Сергей вздохнул, встал и подошёл к карте.

— Давайте ещё раз повторим наши действия.

Указка запрыгала по карте, показывая маршруты ударов и перемещений войсковых соединений. Сергей повторил каждому офицеру его задачу в этой операции, не забыв никого из присутствующих.

— Ну а теперь вперёд, доведите последние приказы до своих подразделений. Начинаем через час, — закончил он, окинув присутствующих взглядом, — вопросы имеются?

— Вопросов нет, — нестройным хором ответили командующие, вставая со своих мест.

— Андрей Степаныч, задержитесь на минутку, — попросил Сергей главкома авиации.

— Слушаю вас, — генерал-майор обернулся и посмотрел в лицо Сергею.

— Мне хотелось бы посмотреть новые самолёты.

Главком вздохнул:

— Что ж, поехали. По пути на аэродром доведу приказы. В резервном ангаре находятся два "Витязя" из последней партии, посмотрите.

— Своим офицерам меня представлять не надо, — посоветовал Сергей, — начнут мандражировать.

— Это будет лучше, господин президент, — с облегчением в голосе ответил генерал.

— Андрей Степаныч, — по пути к машине, попросил Сергей, — не люблю я обращение господин, лучше зовите по имени-отчеству.

Машина генерала сорвалась с места, едва Сергей и главком захлопнули свои дверцы. Несясь по ночному городу, лишённому всего уличного освещения и освещённого лишь розовой полоской утренней зари, машина рассекала ветер, проносясь по пустынным улицам. Генерал, не теряя времени, отдавал распоряжения прямо по телефону, изредка бросая на Сергея вопросительные взгляды.

— А почему два новых самолёта оказались без дела? — спросил Сергей, дождавшись окончания разговоров генерала с подчинёнными.

— Их привезли три дня назад, мы просто не успели распределить на них пилотов, — вставляя трубку в зарядное устройство, ответил генерал.

— Жаль, — вздохнул Сергей, — не настолько велики наши воздушные силы, чтобы не считать каждый самолёт.

— Вы правы, — кивнул генерал, — на одном из них полечу сам.

— А подготовка? — Сергей, улыбнувшись, посмотрел на генерала.

— С подготовкой полный порядок. Я уже пробовал летать на "Витязе". Машина зверь! А управление легче, чем на планере.

— Ну, это ты братец загнул, — рассмеялся Сергей прекрасно знавший всю сложность управления боевым самолётом.

Машина, тем временем сбавила скорость и заколыхалась на бетонных плитах аэродромной дорожки. Проезжая мимо, стоящих ровными рядами, машин, Сергей видел, как слаженно работают техники, готовя самолёты к боевому вылету. Деловито проезжали кары с различным вооружением, басом гудели заправщики, верещали подъемники.

В штабе генерал коротко определил приоритет целей и задачи каждого из подразделений. Всё это заняло не более пяти минут. Едва офицеры покинули помещение штабной комнаты, генерал хитро посмотрел на Сергея и шепнул:

— Пошли?

— А почему шёпотом и через окно? — поинтересовался Сергей, спрыгнув с подоконника на газон.

— Это мои штабисты, боятся, что сяду на самолёт. Приставили мне адъютанта, с одной только целью, не дать летать.

Быстро миновав здание командной вышки, они оказались перед ангаром с двумя, одиноко стоящими "Витязями". Сергей с трепетом осмотрел ближайший самолёт от носа до хвоста.

— По-моему оба самолёта готовы к полёту, — Сергей заметил что "Витязи" загружены боекомплектом.

— Виноват, не доглядел, — нахмурился генерал.

— Это ты брось, — усмехнулся Сергей и легко поднялся в кабину пилота.

Усевшись в кресло и посмотрев на приборы, Сергей загорелся, сам не ожидая, что так соскучился по небу. Ведь одно дело сидеть в комфортабельном салоне и совсем другое самому управлять мощной машиной.

— Значит так, на втором "Витязе" полечу я, — заявил он, нежно поглаживая штурвал.

— Но вам же нельзя!

— Давай не будем об этом, — усмехнулся Сергей, — самому тошно на земле сидеть, а каково мне? Или думаешь, не справлюсь?

Крякнув, генерал пожал плечами:

— Надо надеть компенсационные скафандры и взять шлемы.

— Пошли, — ещё секунду назад Сергей сидел в кабине, а в следующую оказался рядом с генералом, скатившись на руках по поручням трапа.

В раздевалке генерал спросил:

— Сергей Дмитрич, может быть, вы передумаете?

— Не могу я спокойно сидеть, зная, что могу помочь, а не помогаю, — ловкими движениями Сергей застёгивал застёжки скафандра, словно занимался этим каждый день, чем вызвал невольное уважение у генерала.

— Вот и я толкую подобное своим штабным крысам, — усмехнулся генерал, и, тяжело вздохнув, добавил более серьёзным тоном, — вы только не лезьте в пекло, иначе не сносить мне головы.

— Бог не выдаст, свинья не съест, — ответил на этот призыв Сергей и надел шлем.

Вновь забравшись в кабину, облюбованного им "Витязя", Сергей включил прогрев двигателя, и, подключив наушники скафандра к бортовой сети, дал отмашку техникам.

— Сергей Дмитрич, ваш номер две сотни пять, следуйте за мной на стоянку, — услышал он голос генерала, наблюдая, как техники убирают от самолёта колодки и трап.

— Добро, — ответил Сергей, и, добавив оборотов, покатил на предстартовую стоянку, следуя за самолётом генерала.

Вид нескольких сотен самолётов, готовых в любой момент устремиться в небо, впечатлял. Генерал направил своего "Витязя" на площадку первоочередного старта, где находились десять новых машин. Они блестели в первых лучах солнца, поражая непривычным видом и какой-то особой силой.

Точно встав в последнюю шеренгу, генерал остановил свой самолёт. Сергей тоже не ударил в грязь лицом, заняв в строю своё место.

— Браво генерал, мы уже думали, что вам не удастся удрать от Цербера, — раздался в наушниках Сергея молодой жизнерадостный голос.

— Плохо ты Романчук меня знаешь, — весело ответил генерал, — когда я из училища к своей Катерине Петровне убегал, он ещё под стол пешком ходил. Мне ли его не перехитрить.

— А я подумал, что ты посадил его в пятёрку, чтобы не мешал, — раздался другой голос.

Ответом на подобное замечание был дружный смех.

— Степаныч, поделись, от кого ты не смог уйти? — по голосу Сергей признал Романчука.

— Сергей Дмитрич Кравцов, — представился Сергей, решив удовлетворить любопытство пилотов.

— Гляди Максимка, теперь у нас в полку есть однофамилец президента, — обратился, смеясь, один пилот к другому.

— Я не однофамилец, — объявил Сергей, — именно меня ваш генерал и не смог обдурить.

На пару секунд в эфире воцарилось молчание, прерванное женским голосом.

— Прекратите засорять эфир, мне всё равно кто там у вас летит, хоть сам господь бог. Объявляю стартовую готовность. Начинайте рулить на полосу.

Подчиняясь этой команде, громче взвыли двигателя, и самолёты начали движение.

— Удачи вам ребята! — раздался в наушниках тёплый голос диспетчера.

— Летим парами. Меня прикрывает Романчук, пятёрку прикрывает двойка три ноля. Без надобности не засоряйте командную частоту, — дал последние указания генерал.

Самолёты начали взлетать сразу с нескольких полос и ложиться на заданный курс.

Довольно быстро подошла очередь Сергея. Уверенным движением он добавил мощности и после небольшого разбега оторвал машину от земли. Радуясь, как ребёнок ощущению полёта, Сергей не сразу услышал зуммер, требовавший переключить частоту.

Щелкнув тумблером, он услышал голос своего ведомого:

— Почему так долго не отвечал? Прибалдел?

— Ага, — выдохнул Сергей, — классная машина.

— Атаковать будем по очереди, заход ты, я прикрываю, потом наоборот. Добро?

— Хорошо, — согласился Сергей.

Продолжая набор высоты, Сергей добавил мощности, чтобы быстрее достичь крейсерской скорости.

— Пятёрка, не высовывайся, не надо устраивать бардак, — в наушниках раздался недовольный голос генерала.

— Есть, — ответил Сергей и сровнял свою скорость с остальными самолётами.

Потянулись минуты ожидания боя. До момента начала операции оставалось всё меньше времени и расстояния. Сергей не заметил, как замурлыкал свою любимую песню. На экране появились первые корабли, загорелась красная лампа, сигнализируя о попадании самолёта в прицел ракетной установки.

— Два нуля, атакую авианосец, — произнёс Сергей, продолжая напевать себе под нос.

Бросив машину в крутое пике, он особо не переживал по поводу каких-либо неожиданностей. В перекрестье прицела попало технологическое отверстие шахтного подъёмника, подававшего на палубу самолёты. Сняв ракеты с предохранителей, Сергей добавил скорости, наблюдая, как на альтиметре бешено падает высота.

— Пора, — выдохнул он и нажал кнопку запуска.

Самолёт слегка тряхнуло. Выжав на себя штурвал, Сергей почувствовал тяжесть перегрузки, но всё равно добавил мощности. В двухстах метрах от палубы самолёт развернулся на месте и начал набор высоты не менее круто, чем до этого пикировал.

На авианосце прозвучал двойной взрыв, а затем, после небольшого промежутка, огромной силы каскад взрывов превратил корабль в сплошной факел огня.

— Мои поздравления! — раздался в наушниках голос ведомого. — Теперь моя очередь идти в атаку.

Они успели сделать ещё по одному заходу на корабли противника прежде чем по командной частоте пришло предупреждение.

— Внимание, со стороны Хоккайдо приближается соединение самолётов, численностью до полусотни машин. Постарайтесь их не пропустить в зону бомбометания.

Сергей как раз выходил из пике, когда прозвучал данный сигнал.

— Два ноля, идём на перехват, — скомандовал Сергей, продолжая набор высоты.

Поднявшись на пятнадцать километров, он увидел на десяти тысячах, приближающиеся самолёты противника.

— Я пошёл, действуй самостоятельно и старайся не мешать, — отдал команду Сергей и начал набирать скорость, приближаясь к вражеским самолётам.

Его заметили. От общей массы самолётов отделились три истребителя и начали набор высоты, желая зайти сверху. По сравнению с "Витязем", японские истребители действовали слишком медленно. Словно на учебных стрельбах, Сергей расстрелял их из пушки. Не обращая внимания на раскрывшиеся купола парашютов, он вломился в построение вражеских самолётов.

Действуя как автомат, Сергей наводил и выпускал по целям ракеты, уводя "Витязя" из-под ответных ударов. Японцы отстреливались, как могли, казалось, весь воздух наполнен смертоносным металлом. Сергей вытворял такие манёвры, что даже у него мутнело в глазах от запредельных перегрузок, умудряясь при этом стрелять, а главное, поражать цели. Монитор показал ещё четырёх "Витязей", присоединившихся к паре Сергея. Делая бочку, Сергей взглянул вниз, на море и усмехнулся. Внизу всё пылало, черный дым скрыл от взоров воду и корабли, пытавшиеся отбивать атаки авиации из последних сил.

Неся катастрофические потери, японские пилоты пытались прорваться с зону бомбометания и прикрыть свой флот. Закончились ракеты. Об этом возвестил сигнал на панели, продублированный противным зуммером.

— Тьфу, ты, — пробурчал Сергей, отключая зуммер и меняя прицел, — вот так всегда на самом интересном месте.

— У меня тоже ракеты кончились, — раздался голос ведомого.

Посмотрев на монитор, Сергей насчитал восемнадцать японских истребителей.

— Фу, трое на одного, это же раз плюнуть, — усмехнулся Сергей, разворачивая "Витязя" для новой атаки.

Во время последней атаки Сергей почувствовал, как тряхнуло машину. Заморгал огонёк на дефектной схеме, показывая повреждение левого крыла. Решив продублировать действия автоматики, он нажал клавишу аварийного пожаротушения и продолжил бой. Как и до попадания в крыло, самолёт послушно набирал скорость, правда, несколько увеличилось усилие на рулях высоты. Выведя самолёт из пике, Сергей заметил полное отсутствие противника.

— Браво, ребята, хорошо повеселились, — раздался голос генерала.

— Пятый, может быть, слетаем на базу? — спросил ведомый.

Взглянув на показания оружейного монитора, Сергей хмыкнул:

— Ты прав, с тебя бутылка. У меня осталась одна лента.

— Поехали, на базе разберёмся, — рассмеялся ведомый.

Набрав десять тысяч, Сергей включил автопилот и внимательно всмотрелся в дефектную схему.

— Мне нравится "Витязь", — разминая уставшие руки, заявил Сергей.

— Машина зверь! — гордо подтвердил ведомый, — чудеса можно творить.

— Боезапасец маловат, — вздохнул Сергей.

— Брось, братишка, — рассмеялся ведомый, — целый час вертелись в бою. Ещё бы минут пять, и японские камикадзе просто попадали бы в море от избытка топлива.

На подлёте к аэродрому Сергей включил командную частоту и начал снижение.

— База, две сотни пять и двадцать два ноля заходим на посадку для пополнения боезапаса. Две сотни пятому требуется мелкий ремонт рулей высоты.

— Принято, садитесь на полосу восемь, — ответил женский голос, — пожарников высылать?

— Зачем? — в один голос спросили Сергей и его ведомый.

Посадка прошла без осложнений, Сергей подрулил к машинам технической помощи, стоявшим за рулёжной площадкой.

Спрыгнув с трапа на бетон, Сергей, снимая шлем, крикнул, окружившим его техникам.

— Подлатайте левое крыло, очевидно, где-то остался осколок.

Техники и оружейники, без лишних слов занялись своей работой. Сойдя с бетонных плит на траву, Сергей присел, положив рядом шлем.

— А ты неплохо управляешься с машиной, — сбоку подошёл его ведомый, высокий стройный парень лет двадцати пяти, с роскошной копной рыжих волос и лицом, усыпанным веснушками, — я даже не мог предположить что наш "Витязь" способен на подобное.

— Ты тоже парень не промах, — улыбнулся Сергей, подставляя лицо под тёплые лучи солнца.

— Аркадий Лисютин, — представился парень, присаживаясь рядом.

— Сергей Кравцов, — рассматривая сорванный одуванчик, представился Сергей.

— Значит, дед не шутил, — Аркадий с удивлением рассматривал Сергея.

— Думаешь, раз президент, то и штурвал в руках держать разучился, — усмехнулся Сергей, — мастерство не пропьёшь, оно или есть или нет тебя.

— Необычно как-то, — протянул Аркадий, справившись со своим удивлением, — а вообще-то правильно. Если и президент смело идёт под пули, может быть, лишний раз и не будет развязывать войну.

— А может быть, я люблю повоевать, — рассмеялся Сергей, ему понравилась мысль Аркадия, — хотя, согласен с тобой.

Каждую минуту по взлётной полосе проносились самолёты, взлетая или совершая посадку, база жила своей жизнью, а это значило — бой продолжается.

23

В двухстах пятидесяти милях от Курильских островов дрейфовало, средних размеров американское судно. Все помещения корабля были до отказа заполнены различным оборудованием. Данное судно занималось разведкой.

Люди, сидевшие перед экранами, с большим вниманием всматривались в картинки, передаваемые со спутников или чутких камер самого корабля.

— Бог мой, Билли, смотри, эти русские сделали новый самолёт, — невысокий мужчина в футболке белого цвета на загорелом теле, указал своему соседу на свой экран.

Оторвавшись от своего экрана, где пара "Мигов" удачно атаковала японский крейсер, от которого уже во всю валил густой дым пожаров, чернокожий парень с выбритой до блеска головой посмотрел на экран и авторитетно заметил:

— Никчёмная машина, слишком велика даже для штурмовика.

— Да… Но зато как они бьются… Не думал, что у русских есть свои камикадзе.

— Стив, они просто безумны, — усмехнулся негр, — вшестером против пятидесяти. Ставлю сто баксов, что япошки их попросту сомнут числом.

— О?кей, — Стив протянул свою ладонь, по которой Билли его не замедлил хлопнуть.

Услышав про пари, подошли ещё несколько операторов и стали с большим интересом наблюдать картину воздушного боя.

— Но это совершенно невозможно, — воскликнул через двадцать минут Билли, доставая из кармана брюк проигранные деньги.

— Смотрите, — воскликнул Стив, и, воспользовавшись фокусировкой, настроил изображение таким образом, что весь экран заняла зияющая пробоина в крыле одного из, странных на вид, самолётов.

— Невероятно, — воскликнул широкоплечий мужчина в форме военно-морского флота США, — самолёт с подобной пробоиной уже давно бы свалился в штопор.

Меж тем самолёт не только не собирался падать, он, вопреки здравому смыслу, развернулся и вновь устремился добивать, остатки от японского эшелона прикрытия.

— Это ещё что, — с восхищением в голосе заявил Стив. Он отмотал плёнку на несколько минут назад и перед зрителями, в замедленном показе, появился знакомый самолёт с пробоиной в крыле.

— Я сперва посчитал, что мне показалось, — пояснил Стив, — но теперь так не думаю.

К самолёту, тем временем приближалась ракета.

— Вот, смотрите, — Стив ещё больше замедлил воспроизведение.

У зрителей возникло впечатление, что сдвинулась камера, разум отказывался поверить в то, что самолёт в полёте может дать задний ход.

— Бред, — неуверенно заявил один из операторов, — опять русские что-то придумали, а нам придётся гадать, как это у них могло получиться.

— Почему русские просто не закидали Японию атомными бомбами? — задумчиво произнёс Билли, — весь конфликт закончился бы за один день.

— А ты попробуй, понять этих странных русских, что у них на уме, по-моему, не знают даже они сами, — заявил Стив.

Последняя фраза вызвала всеобщее веселье.

— А вы подумали о другом? — поинтересовался мужчина в форме, — если бы русские были так просты, как этого вам хочется, все мы сидели бы в штатах без работы.

Ближе к вечеру на корабле царило некоторое уныние. Хотя японцы изо всех сил пытались оборонять занятые позиции, стало видно, исход уже предопределён штабом русских. О японской эскадре можно было смело забыть, этот разгром был похлеще знаменитого Пёрл-Харбора. Русские наносили столь молниеносные и главное своевременные удары, что складывалось впечатление об их всеведении. Следствием этих атак стала фактическая гибель всего японского десанта. Кто не сдался на милость победителя, был попросту уничтожен.

Добившись огромных успехов на Курильских островах, русские занялись японским островом Хоккайдо, причём за час до первого авиационного налёта, они честно предупредили японцев о своих намереньях. Уничтожив в небе над островом с сотню японских истребителей и подавив довольно хилую систему противовоздушной обороны, русские начали методично утюжить заводы и фабрики, хоть отдалённо связанные с военной промышленностью. Всю ночь над островом гремели взрывы, а небо освещалось множеством пожаров.

К девяти часам утра русские заявили, что после завтрака они повторят то же самое, с любым из трёх больших островов. В девять часов десять минут японское правительство объявило, что готово вести переговоры и просит приостановить военные действия.

Русский генерал, с которым удалось связаться, ответил, что готов прекратить все боевые вылеты только в случае безоговорочной капитуляции и попросил, чтобы не мешали ему завтракать.

Без пяти минут десять, когда армада русских самолётов была уже видна в японские локаторы, правительство Японии объявило о капитуляции. Русские потребовали прилёта во Владивосток японской делегации для должного оформления всех документов. Только получив согласие, русские развернули свои самолёты. Произошло это уже над островом Кюсю.

24

Первая война двадцать первого века оказалась на редкость скоротечной, но её результаты превзошли все ожидания. Мир понял, что Североазиатская республика — факт, который нельзя отрицать. Дороже всех за эти знания заплатила Япония, и дело даже не в тысячах убитых и раненых солдат, разрушенные заводы и баснословную сумму контрибуции. Гораздо больший ущерб стране нанёс кризис, разразившийся по всему юго-восточному региону Азии.

В отличие от Японии Северо-Азиатская республика, в результате своей победы, встала в один ряд с государствами, чей вес в мире очень высок. В Евросоюзе, до войны, бытовало мнение, что Северо-Азиатская республика — очередная уловка русских, чтобы не платить по счетам. Несмотря на высокие, просто заоблачные, цены на нефть и природный газ, республика не спешила увеличивать количество продаваемого сырья. Происходило обратное, соблюдая контракты, заключённые ранее, руководство страной не желало заключать новые, что вызывало массу вопросов и догадок. Вместо сырья, осенью на международный рынок был выпущен целый ряд высокотехнологичных товаров от бытовых магнитофонов до сверхмощных компьютеров. Все вещи отличала исключительная надёжность, эргономичность и прекрасный внешний вид. Что касается компьютеров, то они на десятки лет обогнали аналогичные разработки Европы и Америки.

Продаваемые небольшими партиями в специализированных магазинах при посольствах Северо-Азиатской республики, товары незаметно стали пользоваться огромной популярностью, несмотря на свои высокие цены.

Кроме радости людям, эти вещи добавили головной боли разведкам многих стран и корпораций. Ученые, пытавшиеся понять принцип работы новых компьютеров или другой сложной техники, теряли самообладание, не в силах объяснить тот факт, что стоило разобрать любой действующий прибор, и на руках оказывалась груда пластика и металла. Конечно, в компьютерах находили печатные платы и микросборки, но понять их предназначение было невозможно.

Соединённые штаты, одно из немногих государств мира до сих пор не признало Северо-Азиатскую республику, тем не менее, очень скрупулезно собирало с помощью своих разведчиков, разбросанных по многим странам и бесчисленного числа шпионских спутников, всю информацию о новом государстве, по какой-то причине считая его своим новым противником.

Северо-Азиатскую республику похоже совсем не волновало отношение штатов, ставших после распада Советского Союза единоличным лидером во всей международной политике. Подобное положение сохранялось только до тех пор пока представитель соединённых штатов не наложил вето на резолюцию ООН о принятии в эту организацию Северо-Азиатской республики. Правительство республики немедленно отреагировало на это своим заявлением, что впредь не желает получать за свою продукцию доллары США и платить ими за товары покупаемые у других стран. Деловые партнёры республики, не желая терять прибыли из-за глупого спора двух держав, начали менять имевшиеся у них доллары на Евро и Северо-Азиатские рубли, что вызвало падение американской валюты и как следствие ударило по экономике страны.

В самой республике продолжался небывалый экономический рост. Как грибы после дождя росли новые заводы и фабрики, новые дома и даже целые города. Ко второй годовщине создания Северо-Азиатской республики был приурочен старт на околоземную орбиту многоразового космического челнока с названием "Прометей". Об этой новости заранее сообщила информационная служба республики.

Американцы, наблюдавшие старт челнока со своих спутников были удивлены внешним видом конструкции, совсем не похожей на все предыдущие разработки в этой области. Челнок более походил на большой самолёт с дополнительной парой крыльев, расположенных перпендикулярно. В полной тишине, "Прометей" набрал высоту и скрылся в синеве неба, чтобы вернуться ровно через сутки, выполнив свою программу полёта оставив на геостационарной орбите непонятные предметы.

Тем временем за уральскими горами началась гражданская война, к весне войска антиправительственной коалиции контролировали более семидесяти процентов территории.

Правительственные войска, даже поддерживаемые американцами, несли поражение за поражением. К началу зимы, войска антиправительственной коалиции смогли вплотную подступить к Москве и Петербургу. Боевые действия велись в пригородах, превращая в руины прекрасные памятники искусства и русской культуры.

В ответ на предложение коалиции сдаться, президент попросил у американцев военную помощь в полном объёме. Собственно, американские военные специалисты и без этого заявления оказывали некоторую помощь, но делали это очень осторожно, опасаясь ответной реакции Североазиатской республики, заявившей всему миру о своей нейтральной позиции в данном конфликте и призвавшей все страны воздержаться от вмешательства во внутренние дела России. Несмотря на постоянные заявления американского представителя в совете безопасности ООН о необходимости ввести войска ООН для прекращения военных действий, Франция и Китай каждый раз накладывали вето на подобные действия. В НАТО, на этой почве, произошёл раскол. Страны западной Европы отказались от любых военных действий на территории России.

Решив не обращать внимания на остальные страны, американцы высадили свой десант в Петербурге.

В тот же день министерство иностранных дел Североазиатской республики передало правительству Соединённых Штатов ноту, где в ультимативной форме требовало вывести американские войска с территории России.

Содержание данного документа облетело весь мир. Люди затаили дыхание, ожидая дальнейших событий. В том, что нота не пустая угроза говорил тот факт, что в течение часа полностью было эвакуировано посольство Североазиатской республики в Соединённых Штатах. Дипломаты, побросав большинство вещей, улетели домой на сверхзвуковом лайнере.

Жители многих стран готовились к началу последней войны, так как они знали, ни одна из сторон не уступит мирным путём. Из магазинов буквально сметались продукты питания и средства защиты. Люди прятались в глубокие катакомбы, сохранившиеся со времён Холодной войны в надежде там переждать ядерный смерч.

С уходом последней минуты ультиматума, весь мир замер, люди ожидали конец света. Шли минуты, но ничего не происходило, силы ПВО, приведённые во многих странах в боевую готовность, не сообщали о движении каких-либо целей. Люди облегчённо вздохнули, ведь ничего не произошло, вернее сказать, почти ничего. Люди, проживающие в Китае или Дании, не могли видеть результатов случившегося. А они были. В мгновение, когда истекла последняя минута ультиматума, в Соединённых Штатах начался кошмар — вышли из строя все приборы, которые содержали в себе хоть один полупроводник.

В квартирах погас свет, замолчало радио и телевидение все системы управления от простых до самых сложных приказали долго жить, превратившись в ненужный хлам.

Вся страна оказалась парализованной в считанные секунды. А на злополучный десант, ставший причиной столь жестокого удара, из сотен мегафонов раздалось предложение прекратить боевые действия и сложить оружие, потому что война уже проиграна, а новых жертв можно избежать.

Через час над позициями американского десанта взвился белый флаг. Весь прошедший час командующий десантом пытался связаться с Вашингтоном, надеясь получить инструкции и распоряжения. Однако связи не было, замолчали даже радиостанции, вещавшие на Европу.

К линии обороны американцев подъехал автомобиль с белым флажком, прикреплённым к антенне. Вышедший из неё военный отдал честь солдатам, удивлённо взиравшим на него из окопа, и попросил их передать командиру десанта, что он прибыл сопровождать офицеров на переговоры. Офицеры не заставили себя ждать и прибыли к машине достаточно быстро. А удивление солдат было вызвано тем фактом, что машина игнорировала мины, ночью расставленные вблизи окопов, словно их не было. Хотя сапёры, устанавливавшие мины, прекрасно видели характерные бугорки через которые пролегла колея автомобиля.

25

За последние четыре месяца Сергей отдыхал в общей сложности одну неделю, проведя эти дни в деревне с Ритой и Надеждой, ещё такой крошечной, но уже начавшей задавать свои первые почему. Посещая страны мира, как дружественные так и настроенные враждебно, Сергей без устали вёл переговоры, стремясь доказать правителям и простым людям пользу дружбы и торговли. Выдвинув идею всепланетного правительства, он находил как сторонников, так и противников. Не везде люди понимали выгоду от объединения различных государств, чуждых идеологий и верований, но внимательно его выслушивали. Многие страны Евросоюза высказались за подобное правительство, считая что, убирая границы, будут иметь больше выгоды, чем потерь.

Правительство Соединённых Штатов, наверное, единственное в мире не захотело даже говорить на подобную тему. Более того, через своих тайных и явных союзников они активно препятствовали начавшемуся процессу. Привыкнув за последние годы к единоличному лидерству на международной арене, американские политики прекрасно понимали, что в случае создания всепланетного правительства, они станут лишь одними из многих, а не лидерами.

Решив новый год встретить дома с Ритой и дочкой, Сергей летел самолётом домой после трудных переговоров в Пакистане, где кроме бесед с правительством пришлось встречаться с лидерами различных племён. Несмотря на усталость, он чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Над территорией Казахстана в пассажирский салон, где в компании четырёх дипломатов находился Сергей, вошла стюардесса.

Подав Сергею трубку радио телефона, она произнесла:

— Министр внутренних дел на связи.

— Спасибо, — кивнул головой Сергей и взял из её руки трубку.

— Привет Сергей, — донеслось из трубки.

— И тебе доброго здоровья, — Сергей почувствовал тревогу в голосе Саввы и добавил, — говори, что случилось.

— Минут пятнадцать назад, американцы начали высадку десанта в Питере, — стараясь быть лаконичным, доложил Савва.

— Понятно… — протянул Сергей, — но мы именно этого от них и ожидали.

— Что посоветуешь делать?

— Действовать! — Сергей раздражённо хлопнул себя ладонью по колену, — готовь дивизию быстрого реагирования, сади в самолёты и в путь. Неплохо будет, если у нас будет своё воздушное прикрытие, мало ли что.

— Ладушки, — согласился Савва и спросил, вздохнув. — А ты как?

— Я займусь официальной стороной данного вопроса, а о месте посадки сообщу позднее.

Попрощавшись парой дежурных шуток, Сергей отключил телефон и повернулся к дипломатам.

— Свяжитесь с нашим послом в Штатах и передайте ей мои инструкции.

Сергей быстро исписал листок блокнота и подал одному из дипломатов, успевшему запустить факс-модем.

— Вот нота в Совет Безопасности ООН, — Сергей выдернул из блокнота новый листок, — если немного коряво поправьте.

— Следующее, нужно послать копию ноты во все средства массовой информации, — Сергей на минуту задумался и нажал кнопку вызова стюардессы.

— Вам что-то угодно? — стюардессу успели предупредить, что Сергей страшно не любит когда его зовут господином, а назвать президента по имени отчеству она не решалась.

— Да, — кивнул Сергей, — во-первых, позови командира экипажа, а во-вторых, не стесняйся называть меня по имени отчеству, зачем громкие титулы?

— Хорошо, — опустила глаза стюардесса, скрывая своё смущение, и пошла в кабину за командиром.

Ожидая командира экипажа, Сергей задумался о превратностях жизни.

— Сергей Дмитрич, вызывали? — оторвал его от размышлений голос лётчика.

— Да, вызывал, — Сергей кивнул в сторону свободного кресла, расположенного по другую сторону от столика, — присаживайся.

— Сможем сесть в Новгороде? — спросил Сергей командира экипажа.

— Обижаете, — улыбнулся в ответ летчик.

— Вот и хорошо, разворачивай аппарат, летим в Новгород, хочу побеседовать с руководителями коалиции, — кивнув головой, медленно произнёс Сергей.

— А как же новый год? — поинтересовался лётчик, вставая из кресла.

— И не говори, — Сергей тяжело вздохнул, — каждый раз, когда я хочу отдохнуть, находится засранец, мешающий мне встретиться с семьёй. Это превращается в нехорошую традицию.

В салон вошла стюардесса, неся на разносе различные напитки, и поставила его на столик перед Сергеем. Посторонившись, она пропустила командира экипажа.

— Спасибо Анюта, — улыбнулся стюардессе Сергей, — ты прочла мои мысли.

В ответ девушка слегка покраснела, ведь президент назвал её именно так, как она это привыкла слышать от своей матери. "Интересно, откуда он столько знает?" — подумала она, выходя из салона в небольшой закуток с баром, микроволновкой и холодильником, бывший её вотчиной.

Повернувшись к своим помощникам, Сергей распорядился.

— Ребята, созвонитесь с руководством коалиции, мне требуется с ними встретиться.

Дипломаты развили кипучую деятельность, умудряясь разговаривать по своим телефонам одновременно, и не мешать друг дружке. Привлечённая шумом в салон вернулась стюардесса.

— Сергей Дмитрич, вам что-нибудь принести? — спросила она, неодобрительно поглядывая на гомонящих дипломатов.

— Спасибо, ни чего не надо, — ответил Сергей, — если минут тридцать меня не будут беспокоить, будет просто чудесно.

Подумав, что может обеспокоить дипломатов, Сергей поднялся из кресла и отправился в туалет. Закрыв за собой дверь, он усилием мысли перенёсся в чертог Перуна.

— Перун, почему я снова оказался втянутым в войну? — спросил он друга.

— Наверное, такова твоя судьба, — усмехнулся Перун и похлопал Сергея по плечу.

Они находились в весеннем саду. Цветущие яблони заслоняли солнце, пели птицы, дул лёгкий ветерок, принося ароматы цветов. Сергея всегда поражала способность Перуна чувствовать его настроение и создавать в соответствии с этим окружающую обстановку.

— Понимаешь, я не хочу ни кого убивать, а тем более, чтобы это делалось от моего имени.

— Подожди, не кипятись, — попросил Перун, — как я понял, ты хочешь наказать Соединённые Штаты. Но почему обязательно убивать?

— Они понимают только язык силы, — Сергей наклонил голову рассматривая, свежую траву, пробивавшуюся из-под опавшей листвы, — я никогда не был хорошим дипломатом.

— Не переживай по этому поводу, ты прежде всего воин, — Перун с улыбкой посмотрел на Сергея, — может именно поэтому тебя так беспокоит любая несправедливость. Более того, ты сам создаёшь войну — своим присутствием.

— Ты хочешь сказать, что я должен уйти? — Сергей остановился и вопросительно посмотрел на Перуна.

— Нет, — Перун отрицательно качнул головой, — ты неправильно меня понял, или я выразил словами не то, что думаю. Я очень стар, видел много интересного, но поверь мне, всегда существовала борьба добра со злом. Она будет продолжаться и без тебя. Ты просто ускоряешь процесс, всё происходит слишком быстро.

— Но как мне поступить? — спросил Сергей, больше самого себя, чем собеседника, — если американский десант через три часа не начнёт погрузку на свои корабли, я буду вынужден отдать приказ о бомбардировке Штатов, где в большинстве своём живут совсем неплохие люди.

Некоторое время собеседники шли молча, наслаждаясь красотой весеннего сада.

— Я, кажется, придумал одну вещь, — неуверенно произнёс Перун и посмотрел на Сергея.

— Какой-то выход? — Сергей остановился, и, повернув лицо, встретился взглядом с глазами Перуна.

— Мне помнится, ты упоминал, что во всех ваших устройствах есть приборы, использующие для своей работы свойства полупроводников.

— Да, — кивнул Сергей, — ты прав, подобные приборы есть в любом мало-мальски сложном устройстве.

— Что случится, если мы выведем из строя подобные приборы на территории Соединённых Штатов?

— Для них подобное событие будет гораздо чувствительнее, чем падение нескольких ядерных боеголовок. Только, разве это возможно?

— Трудно из-за большой площади, — усмехнулся Перун, — но вполне возможно.

— Перун, ты надо мной смеёшься? — Сергей пожал плечами, видя улыбку друга.

— Даже не думал, если ты попросишь нас сделать подобную акцию, мы применим свои силы с большим удовольствием.

— Но как? — удивлённо спросил Сергей.

— Что людям известно об электричестве? — спросил Перун, помолчав, он сам себе ответил, — не в обиду будет сказано, люди об электричестве практически ничего не знают. Конечно, вы используете его в быту, сделали множество открытий, но использовать и понять — совсем разные вещи.

Выслушав тираду Перуна, Сергей усмехнулся:

— А знаешь, ты прав. Живя в конфедерации, я считал, что мы достигли своего совершенства. Ну, как же, покорили космос, победили многие болезни и увеличили продолжительность жизни всех жителей. Столкнувшись с хранительницами, я подумал, как они убоги, но в последствии подобная мысль пришла мне относительно землян.

— Нельзя объять необъятное, — грустно заметил Перун, — каждая цивилизация выбирает свой путь развития, раз и навсегда. Вы выбрали технику, хранительницы развивали генетику и достигли таких результатов, что человек может об этом только мечтать. Мы оказались в сложных условиях и выбрали свой путь. Мы все, люди, хранительницы, эрги, что-то потеряли на ступенях эволюции, но, дополняя друг друга, мы можем стать непобедимой силой.

После разговора с Перуном, Сергей вернулся в салон и сел в кресло, прикрыв глаза обдумывая слова друга.

— Сергей Дмитрич, заходим на посадку, пристегните ремни, — открыв глаза, он увидел стюардессу, которая уже перешла к дипломатам, потряхивая их за плечи, выводя из состояния дрёмы.

26

Россия. Любань.

Переговоры с лидерами коалиции были достаточно тяжёлыми. Слишком разные точки зрения они разделяли.

Если военные специалисты и коммунисты разделяли практически одни взгляды на будущее устройство России, то представители других партий имели иную точку зрения на многие аспекты жизни. Как и предполагал Сергей, лидеры коалиции практически ничего не знали о жизни в Североазиатской республике, считая её чем-то вроде бастиона коммунизма.

Замучавшись слушать словесную перепалку противников, лишь на время сложивших своё оружие для борьбы с общей бедой, Сергей спросил:

— Назовите то, что, по-вашему, мнению является наиболее нужным в новом государстве, которое рано или поздно неминуемо возникнет на территории России?

Мужчины, ещё несколько мгновений назад метавшие друг на друга гневные взгляды и говорившие далеко не литературные вещи, сразу задумались.

— Мне кажется, что главным в любом государстве, является равенство всех граждан перед законом, — первым высказался генерал Антипов, представитель военных специалистов.

Дальше начали говорить остальные лидеры, иногда перебивая друг друга.

— Свобода личности.

— Государственная поддержка образования, медицины и науки, а так же забота о всех тех кто уже не может сам за себя постоять.

— Рыночная экономика, свобода предпринимательской деятельности.

Ещё долго раздавались самые различные требования, иной раз противоречащие одно другому. Постучав ручкой по графину с водой, стоящему возле него, Сергей попросил внимания.

— Хорошо, — заговорил он, — попробую вам рассказать, как обстоят дела в нашей республике, а то чувствую, вы плохо себе представляете, что у нас творится.

Отпив глоток воды из гранёного стакана, Сергей продолжил:

— В ведении нашего государства находятся все естественные монополии: газ, нефть, уголь, железные дороги, электроэнергетика и некоторые добывающие сырье отрасли. Государство поддерживает всех производителей продуктов питания независимо от форм собственности. Все научно-исследовательские коллективы находятся на государственном обеспечении, что уже показало себя с лучшей стороны. Есть у нас и частные производства, причём во всех отраслях промышленности включая и естественные монополии. Закон для всех един. Мы не против получения прибыли хозяевами тех или иных предприятий, но если подобные хозяева наносят вред природе и потребителям, или начинают обманывать налоговую службу, государство выкупает подобные предприятия у нерадивых хозяев.

Почти час Сергей продолжал свою лекцию, прерываясь лишь, для того чтобы смочить, пересохшее от долгой говорильни, горло. По лицам присутствовавших на переговорах лидеров, он прекрасно видел, многие полностью его поддерживают. Другие задумались, что тоже было хорошо.

Сергей закончил своё выступление следующими словами:

— Всё что я сейчас вам рассказал, на данный момент менее актуально, чем освобождение России от иностранного присутствия и наказания преступников. В этом, мы вам поможем, независимо от вашего решения о дальнейшей судьбе России.

Оказавшись на командном пункте армии коалиции соприкасавшейся с позициями занятыми американскими десантниками в районе пригорода Любани, Сергей посоветовал генералу Ванжину предложить американцам сложить оружие. Перед этим он посмотрел на часы и отметил, что срок ультиматума истёк.

На недоумённый взгляд генерала, Сергей ответил, загадочно улыбнувшись:

— У меня такое чувство, что они обязательно согласятся на переговоры.

Тем временем из Любани выехала колонна Североазиатской дивизии быстрого реагирования. Без лишних слов и приказов, полк огневой поддержки начал разворачивать свои системы прямо на огородах деревни Рябово. Танки, самоходные артиллерийские установки и машины пехоты начали занимать построение перед атакой. Разворачивались привычные многоствольные системы типа "Град" и совсем непонятные приспособления. У генерала сложилось впечатление, что не останови этих хмурых солдат, почему-то одетых в выцветшие на солнце бушлаты песчаной расцветки, совсем не вязавшиеся с белоснежным цветом зимних полей, они так же молча, по-деловому постреливая, если придётся, дойдут до Питера.

— Они что, сдурели? — удивлённо посмотрел на Сергея генерал Ванжин.

— Генерал, предлагай американцам сдаться, пока не поздно, — усмехнулся Сергей, начав набирать номер на спутниковом телефоне, — не думаю, что мне удастся долго сдерживать этих орлов.

Передавая на все радиоточки предложение американцам сложить оружие, генерал Ванжин слышал, как беседовал с командиром дивизии Президент.

— Генерал, вы, что там совсем спятили в своём штабе?

Ответа, генерал не слышал, но по виду Президента, начавшего постукивать костяшкой пальца по столешнице, догадался, что ему не слишком любезно отвечают.

Дослушав до конца, Президент усмехнулся и заговорил:

— Раиска! Жди час, иначе пошлю тебя командовать пограничниками на границу с Японией, они жутко тебя уважают.

Переведя дыхание, Президент добавил несколько спокойней:

— Думаю, что тебе для хорошего рывка не помешают штук сорок штурмовиков, для прикрытия с воздуха, они будут в районе Новгорода через сорок минут.

— Слышал генерал? — улыбаясь, спросил Сергей, отключив связь, — задержись мы немного с приказом, и вести переговоры было бы нем с кем.

— Но американцы не дети, — скептически заметил генерал.

— Да, не дети, — кивнул Сергей, — но дивизия "Дикие скифы" стоит своего названия и командира.

Наслышанный о некоторых операциях данной дивизии в странах Азии, генерал понял, почему на воинах оказался пустынный камуфляж, последние операции они проводили в горах Ирана, где по договору с правительством, помогали иранцам уничтожать базы исламских фундаменталистов.

Некоторое удивление у генерала вызвало быстрое решение американцев идти на переговоры. Правда, часть офицеров штаба считали, что американцы просто тянут время, пытаясь лучше окопаться.

Бригадный генерал Джон Кларк прибыл в штаб, сопровождаемый двумя своими офицерами. Он был удивлён присутствию на переговорах мужчины в штатском, хотя данный момент он заметил вскользь. Последний час он ломал себе голову над случившимся, и не мог понять почему пропала связь с Пентагоном. Мысль о ядерном ударе по Штатам, он отмёл сразу. За час ракеты ответного удара достигли бы России, а этого не наблюдалось. Вопросов добавлял ещё один факт — прекратили вещание все радиостанции Соединённых Штатов.

— Бригадный генерал Джон Кларк, — представился генерал и гордо отдал воинское приветствие.

В свою очередь представились все присутствующие на переговорах офицеры, лишь мужчина в штатском не торопился, продолжая что-то писать в довольно толстом блокноте.

Наконец он закончил, передал одному из стоявших возле него офицеров листок блокнота, встал и заговорил на безукоризненном английском языке. Тем временем офицер быстрым шагом направился к выходу и скрылся в открывшемся проёме.

— Генерал Кларк, не буду ходить вокруг да около и прямо вам заявляю. По-прихоти своего правительства вы оказались по уши в дерьме и как следствие опустили туда же всю свою страну. Исходя из гуманистических побуждений, и желания хоть этот новый год встретить в кругу своей семьи, я предлагаю вам в течение двух часов покинуть территорию России и удалиться на своих кораблях домой.

— У нас неплохая позиция… — начал генерал Кларк.

— Поверьте, мы сейчас беседуем с вами не потому что у вас хорошая позиция, — перебил его мужчина, постукивая по столу авторучкой, — мы предлагаем вам достойную форму капитуляции только из-за нежелания проливать вашу кровь.

— Да кто вы такой? — не сдержался генерал Кларк, непривыкший чтобы с ним разговаривали подобным тоном.

— Я Сергей Кравцов, и мне, а также моим людям, третий год не дают возможности спокойно отдохнуть с семьями даже в новогодние праздники.

Генерал Кларк растерялся, он меньше всего желал столкнуться нос к носу с регулярной армией Североазиатской республики, за последнее время зарекомендовавшей себя как самая мощная и жестокая армия мира. Получив приказ, эти воины не перед чем не останавливались, пока его не выполняли.

— Так значит, вы всё-таки вмешались в этот конфликт? — выдавил из себя генерал, не до конца справившись с удивлением.

— Как видите, — ухмыльнулся Сергей, — но только после того как ваше правительство игнорировало наш ультиматум.

— Что вы сделали со Штатами? — шёпотом спросил генерал.

— Ничего слишком страшного, но это надолго отучит некоторые горячие головы, в вашем правительстве, совать свой длинный нос в чужие дела.

— Я не считаю чужим дело, когда моё вмешательство способно остановить войну, — возразил генерал.

— Вы не задумывались над тем, кем является правитель, допустивший вымирание своего народа, поставивший, ради шкурной выгоды, под удар безопасность страны во всех сферах от экономики, до политики?

— Думаю, подобный человек является преступником, но это может определить только беспристрастный суд, — согласился генерал.

— А попытка помешать совершить правосудие над подобным человеком, не является ли таким же преступлением?

Генерал молчал несколько минут и размышлял, поглядывая на карту Ленинградской области, висевшую за спиной Сергея.

— Как бывший военный, вы должны знать важность выполнения приказа, даже если он кажется глупым, — заговорил генерал Кларк, показывая, что знает биографию Сергея, конечно в том объёме что был известен всем жителям России.

— Даже глупый приказ несуществующего уже правительства? — спросил Сергей, использовав оборот Кларка.

— Так значит вы, всё-таки применили ядерное оружие?! — вырвалось у генерала Кларка.

— Нет, могу сказать точно, ядерное оружие в Штатах не применялось, нам самим не улыбается дышать радиоактивной пылью, если её принесёт в Россию какой-нибудь циклон, — ответил Сергей, — я вообще не представляю, какое именно оружие применили наши учёные, но, как они и обещали, всё полупроводниковое оборудование в вашей стране вышло из строя.

— Подождите, вы мне морочите голову, — поднял руку генерал Кларк, не понимая причин отсутствия связи, — причём тут какие-то полупроводники?

— Притом мой генерал, — вмешался в беседу один из сопровождавших Кларка офицеров, — в любой рации, компьютере и многом другом есть полупроводники. По-моему они придумали идеальный способ ведения войны, когда противника вместо жизни лишают всех научных разработок от радиосвязи до ракетного оружия.

Кларк перевёл свой взгляд с офицера на Сергея и спросил:

— Это правда?

— Да, это так и есть, — кивнул головой Сергей, — именно так мне описали действие нового оружия наши специалисты.

— Хорошо, — после некоторого раздумья, заявил генерал, — через два часа мы отправимся домой. Мы не возьмём тяжёлое вооружение, там оно ненужно. Так же, я прикажу не брать на борт беженцев.

— Не вижу в этом ровно никакого смысла, — Сергей загадочно улыбнулся, — уплыв с вами, некоторые из людей президента могут остаться в живых и возможно начать новую жизнь. Конечно, мы не собираемся кого-либо наказывать смертной казнью, но кто поручится за жителей Питера, второй раз за сто лет заглянувших в глаза голоду.

— Я вас понял, и не буду препятствовать беженцам, — кивнул головой генерал Кларк.

— С вами было приятно беседовать, — Сергей протянул через стол руку, давая понять, что переговоры закончены.

— Рад бы с вами побеседовать в более мирной обстановке, — пожимая протянутую руку, заявил генерал, — но в данный момент, я и мои солдаты гораздо нужнее в Штатах.

Генерал Кларк отдал воинское приветствие, четко как на параде развернулся и направился на выход, сопровождаемый своими офицерами. Проходя мимо штабных палаток коалиционных сил, генерал заметил как на околице деревни Рябово готовится к атаке дивизия Североазиатской республики, это было видно невооружённым взглядом по общему вооружению солдат и тяжёлой наступательной технике что непременно будет поддерживать наступление огнём своих орудий.

— А мы займёмся нашими проблемами, — заявил Сергей, забыв, что находится не в штабе Североазиатской армии.

Развернувшись к карте, он начал отдавать приказы. Многие из офицеров видели его впервые, но по скупым словам приказов понимали, что в умении воевать он превосходит всех их вместе взятых.

Звенели телефоны, связисты передавали сводки из подразделений, начавших своё продвижение в сторону Питера, Сергей кратко комментировал действия командиров и вносил свои предложения генералу Ванжину.

27

— Перун, почему они не хотят объединяться?

— Наверное, мы слишком рано начали этот процесс, люди ещё не созрели.

— Обидно, люди берутся за ум только после большой беды или войны.

— Насчёт большой войны ничего сказать не могу, но большая беда уже не за горами, — усмехнулся Перун.

— Какую беду ты имеешь в виду? — насторожился Сергей.

— Перенаселение, а как следствие голод и загрязнение окружающей среды, — пояснил свою мысль Перун.

— Ну, до этого ещё дожить надо, — усмехнулся Сергей.

— По моим расчётам, времени осталось не так уж и много. Лет через пятнадцать число людей перевалит критический рубеж, за которым могут начаться войны за место под солнцем.

— Что предложишь? — Сергей посмотрел на Перуна, сидевшего рядом на ступенях своего дома.

— Затрудняюсь дать тебе совет, — произнёс Перун, — Русь, за последние пять лет разрослась. Причём население растёт не только за счёт рекордной, за последние пятьдесят лет, рождаемости и снизившейся смертности, но и при помощи эмигрантов. Я прикидывал, что у нас в запасе лет шестьдесят, но такие страны как Китай, Индия и некоторые европейские государства скоро начнут ощущать нехватку продовольствия.

— Кстати Перун, что ты думаешь насчёт Аляски? А то мне плешь проели, как наши советники, так и американские политики. Штаты возжелали вернуть Аляску, конечно не задаром, но у них сейчас гигантский дефицит бюджета и других проблем выше крыши.

— Соглашайся, — изрёк Перун и добавил, поясняя свою мысль, — во-первых, эта земля богата полезными ископаемыми, а во-вторых, нам бы не помешала сухопутная граница с Канадой.

— Значит и ты в курсе, — рассмеялся Сергей.

— Конечно, работа у меня такая, — пошутил Перун и продолжил более серьёзным тоном, — уже месяца три там зреет настроение присоединиться к Русии.

— А если не созреет? — спросил Сергей.

— Будь уверен, созреет, — убеждённо заявил Перун, — их, в последнее время, слишком стали тревожить американцы. Практически каждый месяц происходят пограничные конфликты. Американцы то скот угонят, то технику. Канадские пограничники не справляются своими силами, и правительство подтянуло к границе немалое количество воинских частей, только это мало помогает. Канадское правительство прекрасно видит страх американцев перед нами и ради безопасности страны готово пожертвовать частью своего суверенитета.

— Занимательное наблюдение, — признался Сергей, — с этой стороны я не рассматривал данную проблему.

— Сергей, как со строительством звездолёта? — сменил тему Перун, впрочем, он не удивил собеседника, привыкшего к большой заинтересованности друга в этом вопросе.

— Думаю, месяца через четыре можно будет его испытать, — ответил Сергей.

— Сам будешь испытывать? — вопрос Перуна был больше похож на утверждение.

— Конечно, — улыбнулся Сергей.

— Поэтому и людей не готовишь, — выдохнул Перун, страшно завидовавший другу в этой возможности путешествовать к звёздам, — чтобы никто не вздумал возражать.

— Нет, ты не прав, — качнул головой Сергей, — уже полтора десятка толковых ребят подобрал, но многие вещи не объяснить на словах и тренажёрах. Поэтому учиться будем в полёте, через руки иной раз быстрее доходит, чем через голову.

— Не боишься Русию оставлять? — Перун посмотрел в даль, где в небе начали собираться тучки, и добавил, разговаривая сам с собой, — проснулся лежебока.

Сергей понял, что друг имел в виду Стрибога, лютого лежебоку и любопытника.

— Не привык я просиживать штаны в кабинете, — с улыбкой посмотрев на Перуна, произнёс Сергей, — да и команда, что управляет страной, меня устраивает. По идее, мне можно на годик легко отлучиться, никто и не заметит.

— Ну-ну, — пробормотал Перун, а вслух добавил, — куда надумал лететь?

— В шести парсеках есть чудная планетка, — Сергей улыбнулся, вспоминая события прошлой жизни, — если бы боги создали рай для земледельцев, он непременно находился бы там. Единственный минус — полное отсутствие месторождений железа и алюминия на самой планете. Именно поэтому люди долго осваивали этот чудесный мир. Первые колонисты, не обнаружив месторождений железа, вынуждены были разобрать свой звездолёт. За пару сотен лет самостоятельного развития, они потеряли многие технические знания и в последствии долго вписывались в конфедерацию.

— Ты считаешь, что сможешь не допустить повторения истории?

— Конечно, иначе не имеет смысла посылать туда людей, — кивнул Сергей и добавил, — начинай компанию по вербовке первых земных колонистов. В этом я могу надеяться только на вас — небесную канцелярию.

Сергей готовился к испытаниям первого земного звездолёта. Только он один представлял, что потребуется от экипажа во время полёта, поэтому большая часть предстартовой подготовки проходила в деревне под присмотром Риты и вызванных для этой цели врачей, специалистов различных направлений.

Врачи недовольно бурчали на отсутствие нужного оборудования в деревенской больничке, на что Рита лишь усмехалась и весело смотрела на Сергея, как бы говоря: "А я что тебе говорила?".

Находясь в деревне, Сергей отдыхал и душой и телом, несмотря на многократно возросшую нагрузку, вызванную необходимостью подогнать незавершённые дела до начала испытаний. Стояло начало лета, и всё было покрыто зеленью распустившихся листьев и первых цветов.

— Сергей, почему ты не хочешь взять в полёт меня? — спросила Рита, как личный врач именно она занималась осмотрами Сергея, не доверяя эту обязанность никому из других врачей.

— Боюсь, — честно признался Сергей.

Весь облепленный датчиками он сидел на велотренажёре и, не торопясь, крутил педали.

— Но вам же нужен будет врач, достаточно безумный, чтобы отправиться с вами и в меру компетентный, чтобы провести все необходимые исследования на той планете, — Рита внимательно смотрела на монитор диагностёра, стараясь отыскать малейшую неправильность в работе организма своего мужа.

— Можешь слазить, — усмехнулась она на вопросительный взгляд Сергея, — можно было и не тратить времени на этот анализ, всё равно придётся подделывать результаты.

Самостоятельно освободившись от датчиков, Сергей подошёл к Рите, и, обняв её за плечи, прошептал на ухо:

— Любимая, я знаю, что ты обладаешь всеми нужными качествами, даже с избытком, но я не хочу оставить нашу дочь круглой сиротой.

— Велик риск? — Рита подняла на Сергея свои глаза.

— Риск небольшой, но не забывай, это первый звездолёт землян, мало ли что может случиться в полёте.

— Серёжа, пойми, наконец, твоя дочь уже не маленькая. В свои десять лет она знает всю школьную программу, и могла бы уже легко учиться в институте, но ты не разрешил ей. Я понимаю тебя, незачем лишать ребёнка детства, но ты забываешь, что мыслит она уже как взрослый человек.

— Да знаю я всё это, — вздохнул Сергей, его замучила Наденька просьбами разрешить ей учиться дальше, — но ей необходимо, чтобы рядом находились близкие люди.

— Поживёт немного у Олега, он просто без ума от племянницы, — предложила Рита, чувствуя, что Сергей начал сдаваться.

— Избалует ведь, — усмехнулся Сергей.

28

Первый земной звездолёт решили назвать "Русь". Сергей принимал его очень скрупулезно, облазив все отсеки, он потратил на приёмку больше недели. Ещё неделю специалисты устраняли, выявленные недоделки. И наконец настал день старта.

Мощные тягачи вытянули звездолёт из орбитального дока и покинули район запуска. Сергей сидел в кресле командира корабля и внимательно считывал показания приборов. Вахтенный экипаж находился в рубке, ожидая команды.

— Приготовиться к старту. Включить прогрев ходовых двигателей. Проверить все системы звездолёта.

Через несколько секунд последовали ответы вахты.

— Двигатели работают в режиме пять процентов мощности.

Сергей заметил, как начало меняться изображение на экранах внешнего обзора. Звездолёт начал своё первое ускорение.

— Первый пилот готов.

— Второй пилот готов.

— Все системы функционируют в штатном режиме, — доложил старший механик, не отрываясь от своего монитора.

— Курс заложен в исполнительные устройства, — штурман оторвался от планкарты, и, улыбаясь, посмотрел в экран монитора.

— Отсек отдыхающего экипажа к ускорению готов, — доложила Рита, как врач она отвечала за отдыхающую часть экипажа.

— Хорошо, начнём, — прошептал Сергей и осторожно сдвинул от себя рычаг, наращивая мощность двигательных установок.

— Ускорение два же, — доложил старший механик.

Звездолёт медленно увеличивал скорость. Земля на кормовых экранах, всё быстрее и быстрее начала уменьшаться в размерах.

— Ускорение четыре же, мощность двадцать процентов, — с большим трудом произнёс старший механик.

— Прекратить устные доклады, — приказал Сергей, чувствуя, как наваливается свинец перегрузки.

Запустив гравитационные компенсаторы, Сергей сразу почувствовал уменьшение тяжести.

— Расход мощности увеличился на десять процентов, — доложил старший механик.

— Принято, — Сергей продолжил наращивать мощность двигателей.

Гравитация на звездолёте плавно изменялась, компенсаторы подстраивались под новое ускорение. Детекторы бесстрастно фиксировали увеличение скорости. Время неумолимо отсчитывали большие часы, расположенные над главным пультом.

— Проверить состояние всех систем, — отдал команду Сергей, когда гравитация на корабле перестала изменяться.

В ответ стали раздаваться отчёты из различных отсеков и служб звездолёта. За этой необходимой работой незаметно приблизилось время броска.

— Внимание, приготовиться к броску. Сверхсветовой привод включится через десять минут, — объявил Сергей.

Те, кто наблюдал за стартом звездолёта через мощные телескопы и на мониторах камер слежения, установленных в разных точках солнечной системы, с замиранием сердца следили, как ускоряется красивый и стремительный корабль. Несколько часов подряд люди не отходили от экранов телевизоров, транслировавших в прямом эфире старт звездолёта.

Кроме праздных зрителей, которые составляли большинство населения планеты, за стартом наблюдали учёные, записывая всю информацию в компьютеры для дальнейшего изучения.

Вздох разочарования вырвался у простых людей сразу после ухода звездолёта в бросок. Ещё секунду назад на экранах был виден размазанный силуэт корабля, а в следующую секунду он исчез.

После выхода корабля в обычное пространство Сергей скомандовал:

— Осмотреться в отсеках, доложить о состоянии обслуживаемых систем звездолёта.

Летевший с субсветовой скоростью звездолёт находился в состоянии свободного полёта. Установленная на корабле система искусственной гравитации избавила экипаж от неприятностей связанных с невесомостью.

Отпустив вахту помогать снимать показания многочисленных датчиков, установленных в различных отсеках звездолёта, Сергей остался в рубке в одиночестве. Он сидел в кресле и с наслаждением рассматривал россыпь звёзд, светившуюся на экране главного обзора.

— Это и есть твой мир? — голос Риты заставил Сергея вздрогнуть.

Она неслышно вошла в открытый проём рубки, и, встав за его спиной, рассматривала панораму звёздного неба.

— Когда-то я мечтал о Земле, — задумчиво произнёс Сергей, — ничего не хотел больше чем пожить на земле. Но это действительно мой мир. На Земле я скучал по звёздам, до которых можно дотронуться рукой.

— Да, здесь красиво, — согласилась Рита, и, помолчав, добавила, — только чувствуешь себя маленькой букашкой.

Разговаривая с Ритой, Сергей начал снимать показания дальномеров, определяя местоположение звездолёта в пространстве.

— Мне хочется, чтобы земляне двигались по пути своего развития и не встречали тех преград, что вставали перед Землёй моего мира. Сейчас Земле угрожает перенаселение и возможно войны. В моём мире чудом удалось избежать гибели всей цивилизации, но своим присутствием я изменил этот мир и теперь не уверен, что людям удастся вовремя остановиться. Открыв человечеству большой космос, я надеюсь предотвратить грядущие войны.

— А ты не боишься, что люди окажутся неготовыми к твоему дару? — спросила Рита, задумчиво рассматривая звёзды.

— Боюсь, — признался Сергей и хмыкнул, — за небольшим исключением, человечество ещё не доросло до космических дорог.

Разговор прервали доклады о состоянии звездолёта, начавшие поступать из различных отсеков. Увидев, что Сергею не до отвлечённых разговоров, Рита покинула рубку и направилась в медотсек — свою епархию, снимать показания медицинских датчиков, имевшихся у каждого члена экипажа.

Выслушав все доклады и крякнув от удовлетворения, Сергей включил внутрикорабельный селектор и вызвал обоих штурманов.

— Капитан, вызывали? — практически хором спросили штурманы, войдя в рубку.

Мужчины сильно отличались один от другого. Если один был высок и несколько худощав, то второй имел рост не более ста шестидесяти сантиметров и приличный живот. Экипаж за глаза называл штурманов близнюками, имея в виду фамилии и отчества.

Высокого штурмана звали Тихон Николаевич Иванов, а коротышку — Егор Николаевич Иванов. Оба штурмана служили в подводном флоте и не видели большой разницы между подводной лодкой и звездолётом. Зная про своё прозвище, они нисколько не обижались на него, а даже подыгрывали экипажу своим поведением.

— Значит так, — Сергей повернулся к штурманам, — прошу вас рассчитать курс звездолёта на оставшийся путь. Считайте каждый самостоятельно, посмотрим, что из этого получится.

Заняв, самые удалённые друг от друга терминалы компьютеров, штурманы приступили к прокладке курса. Минут десять пролетели в молчании. За это время в рубку начали возвращаться члены экипажа, чтобы продолжить свою вахту, но, подчиняясь жестам Сергея, не шумели, расположившись за спинами штурманов.

— Я готов, — сообщил Тихон и посмотрел на своего коллегу, продолжавшего считать.

— Отлично, — Сергей посмотрел на таймер и добавил, — докладывайте.

— Товарищ президент… — начал говорить Тихон.

— Отставить, — перебил его Сергей, — здесь я простой капитан, это звучит короче и соответствует истине.

Тихон кивнул головой, соглашаясь с доводами Сергея, и продолжил своё обоснование курса.

— Капитан, за первый бросок мы прошли два парсека и теперь должны сделать коррекцию курса, — штурман вывел на экран главного обзора схему курса.

— Хорошо, теперь твоя очередь, — Сергей воздержался от комментария, желая посмотреть курс, проложенный вторым штурманом.

Выслушав Егора и наложив его схему на курс Тихона, Сергей отобразил рядом курс, проложенный им самим.

— Найдите погрешности в своих расчётах, — предложил он обоим штурманам.

Практически весь экипаж, расположившись возле стены рубки, с интересом наблюдал за обучением своих штурманов.

Ожидая результатов, Сергей повернулся лицом к членам своего экипажа и спросил:

— Как вам наш звездолёт?

— Фантастика, — высказал общее мнение второй пилот отдыхающей вахты, единственный из экипажа бывавший ранее на околоземной орбите, — даже не верится, что мы так далеко смогли улететь.

— Капитан, я не нашёл ошибки в своих расчётах, — признался Тихон.

Повернувшись к экрану, Сергей вывел на него все расчёты. Всмотревшись в скупые строчки цифр, он довольно быстро нашёл ошибку и высветил её маркером. Для сравнения Сергей вывел на экран аналогичное место своего расчёта курса. Оба штурмана внимательно всмотрелись в экран, беззвучно шевеля губами про себя повторяя расчёт Сергея.

— Я идиот, — признал свою ошибку Егор, — не учёл кривизну пространства и совсем забыл про время.

— Браво, — улыбнулся Сергей, — идиот неспособен признавать свои ошибки, а значит, не может учиться. К вам это не относится, раз вы поняли свои просчёты.

Все присутствующие, как впрочем, и сами близнюки, рассмеялись над шуткой Сергея.

— Вы ребята правильно рассчитали длину броска, — обратился Он к штурманам, — но не ввели поправку на время. Я не говорю о кривизне пространства, потому что на столь малом расстоянии ошибка незначительна, но со временем гораздо сложнее, ведь мы видим прошлое звёзд.

Поймав на себе недоумённые взгляды экипажа, Сергей хмыкнул и продолжил объяснение:

— Мы летим к звездной системе расположенной от Земли на расстоянии шести парсеков. Начиная полёт, мы видели звезду там, где она была девятнадцать с хвостиком лет назад. Нельзя забывать, что звездолёт от точки входа в бросок до точки выхода движется практически мгновенно. Если не учитывать время, погрешность курса накапливается после каждого броска, и в итоге звездолёт может оказаться, совсем не там где ожидалось.

Сигнал готовности систем звездолёта к броску, прервал лекцию.

— Всем занять свои места, — скомандовал Сергей, — ввести в исполнительные устройства новый вектор курса и начать коррекцию.

Экипаж действовал быстро и слаженно, словно это у них был не первый полёт к звёздам. Следующие два броска прошли прекрасно, и звездолёт вышел из броска в нужной точке пространства.

Наблюдая, как на экране обзора увеличивается приближающаяся звезда, члены экипажа не скрывали своей радости. Поддавшись своему предчувствию, Сергей приказал включить установку искривления пространства, делающую звездолёт абсолютно невидимым. Как следствие уменьшилась чувствительность детекторов пространства, а в визуальном спектре появилась неприятная для глаз дымка.

Постепенно на экране корабельного компьютера выстраивалось изображение звёздной системы, цели экспедиции людей.

— На какую планету мы будем совершать посадку? — шёпотом спросила Рита, вместе с остальным экипажем не спускавшая своих глаз с панорамы, разворачивавшейся на мониторе компьютера.

— На четвёртую, если мне не изменяет память, — ответил Сергей, напряжённо всматриваясь в экран локатора, — а потом займёмся поясом астероидов, в нём находятся богатые минералами месторождения.

Люди настолько были поглощены созерцанием новой звёздной системы, что не обратили внимания на слова Сергея.

По мере вхождения в планетную систему, звездолёт несколько раз изменял курс, плавно снижая свою скорость. Последнее торможение было уже на орбите планеты, где звездолёт погасил свои ходовые двигатели.

Планету окружала плотная атмосфера, спектральный анализ которой указывал на необычайное сходство с земной.

— Наверное, здесь есть жизнь, — прошептал второй пилот, рассматривая спираль циклона, проносящуюся под звездолётом.

— Нет, — качнул головой Сергей, — насколько мне известно, фауна планеты очень бедна, чего не скажешь о флоре.

— Всем отдыхать, — отдал команду Сергей, заметив, что вновь проговорился, — пускай теперь потрудится автоматика.

Двое суток звездолёт кружил над планетой, постепенно снижая орбиту. Экипаж отдыхал, занимался проверкой систем корабля, а пилоты изучали особенности полётов на малых челноках, используя для этого тренажёр.

— Почему бы нам не испытать челноки уже сейчас? — спросил Николай после одного из таких занятий, ему не терпелось взять в руки штурвал настоящего летательного аппарата.

— Думаю, суток двое или трое придётся потерпеть, — ответил Сергей, ему так же как Николаю хотелось ощутить борьбу челнока с атмосферой, — а пока позанимаемся на тренажёре и дождёмся составления полной карты планеты.

— Зачем ждать столько времени, ведь картой занимается автоматика, — пожал плечами, выражая недоумение, Захар — первый пилот, дежуривший в одну вахту с Николаем.

— Захар, сейчас нас не видно, — вздохнул Сергей, ему самому была непонятна причина его предчувствия, — но стоит нам запустить первый челнок, как наше местонахождение раскроется.

— Не понимаю, кого мы опасаемся? — высказал своё недоумение Тихон Иванов, с интересом наблюдавший за обучением пилотов, но на предложение Сергея попробовать самому, отказавшийся категорически.

— Не знаю, — пожав плечами, признался Сергей, — но нутром чую, лучше нам с полётами челноков немного подождать.

Считая, что капитан перестраховывается, члены экипажа, тем не менее, больше не поднимали этот вопрос.

На четвёртый день орбитального полёта раздался сигнал тревоги, который застал Сергея в столовой за столом. Оставив на столе недоеденный обед, Сергей побежал в рубку управления.

— Капитан, детектор металла обнаружил аномалию, — сообщил Николай, несший вахту в рубке.

Сергей озадаченно рассматривал изображение участка планеты, на котором детектор зафиксировал аномалию. Насколько он помнил историю, этого быть не могло.

— Что будем делать? — спросил Николай, выведя Сергея из состояния глубокого раздумья.

— Нужно дождаться окончания составления карты, — поглаживая подбородок, заявил Сергей, — кстати, сколько нам осталось сделать витков?

Не понимая тревогу капитана, Николай посмотрел на монитор компьютера и ответил:

— Десять витков.

Заметив Егора, примчавшегося в рубку с остальной вахтой, Сергей попросил:

— Егор, введи в компьютер новое задание. Закончив картографирование, мы должны оказаться над аномалией.

— Надо, значит надо, — выдохнул Егор, садясь в своё кресло.

Устроившись в капитанском кресле, Сергей вывел на главный экран, встревожившее его изображение и начал его увеличивать. Он заметил расплывчатое пятно на ровной как стол равнине, но попытка улучшить качество изображения не увенчалась успехом. Мешал грозовой фронт, как назло проходивший над плато.

Видя тревогу капитана, вахта затеяла очередную проверку систем безопасности звездолёта. Сергей ещё раз запросил данные по плато и вздохнул от их малого количества. Он сердился на самого себя, чтобы ускорить составление карты, Сергей сам приказал не задействовать большую часть детекторов, считая, что для составления карты вполне хватит данных визуального осмотра и рельефа.

Отдав команду на включение всех детекторов, Сергей дал отбой тревоге и покинул рубку.

— Ты чем-то встревожен, — скорее констатировала, чем спросила Рита, едва он переступил порог своей каюты.

Она предпочитала их совместную каюту медотсеку, когда требовалось вести мониторинг состояния здоровья экипажа. Оторвавшись от терминала компьютера, Рита вопросительно посмотрела на Сергея.

— Встревожен, — выдохнул Сергей и сел в свободное кресло, повернув его к Рите.

В каюте повисло молчание. Рита повернулась к терминалу и продолжила свою работу, по опыту зная, что из Сергея невозможно вытянуть правду, если он сам этого не желает.

— Меня беспокоит срабатывание датчика металла, — задумчиво произнёс Сергей, — но этого не должно быть. Из истории я знаю, что земляне никого не обнаружили на Стерпе, и не смогли найти мало-мальски пригодного для разработки месторождения металлов. Колонистам пришлось полностью демонтировать свой звездолёт для удовлетворения своих потребностей в железе и других крепких сплавов.

— Может быть, это всего лишь метеорит, — предположила Рита, не прекращая своей работы на компьютере.

— Нет, — качнул головой Сергей, — я тоже сначала подумал о метеорите, но, рассматривая плато, не обнаружил характерного кратера.

— Ты думаешь, что на плато находится чужой звездолёт? — Рита закончила печатать отчёт и выключила терминал.

— Да, — согласился Сергей, — это чужой звездолёт или какое-то сооружение, явно искусственного происхождения.

Рита встала из кресла и заблокировала дверь каюты. В ответ на молчаливый вопрос Сергея, она заявила:

— Тебе необходимо отключиться от всех забот, хотя бы на пару часов.

Днём позже Сергей сидел в рубке управления и рассматривал изображения объекта, зафиксированные детекторами с различных точек орбиты. Конечно искажения от работающих отклоняющих систем, давали о себе знать, но Сергей различал стремительные линии чужого звездолёта и ровные квадраты обработанной земли на небольшом отдалении от корабля. Настораживало полное отсутствие радиосигналов, хотя системы радио перехвата "Руси" перекрывали довольно широкий диапазон частот.

— Почему не видно построек? Ведь в вертикально стоящем звездолёте жить мало удовольствия, — конкретно ни к кому не обращаясь, прошептал Сергей, правой ладонью, задумчиво, поглаживая подбородок.

— Может быть, они просто не успели построить, — высказался старший механик, заглянувший в рубку в поисках своего помощника, — вы не видели Василя?

— Ты Андреич ищи его возле столовой, обычно его видно вблизи пятнадцатой переборки, — ответил Тихон, намекая стармеху на причину отсутствия его помощника.

Именно там располагалась каюта Нины Карповой — повара и по совместительству медсестры, к которой Василий испытывал некоторую привязанность, так он сам выражался.

— Обработать землю они успели, — усмехнулся Тихон, проводив взглядом стармеха, — нет, капитан прав, здесь что-то кроется.

Сергей молча слушал беседу вахты, думая кому лететь на поверхность Житницы, так экипаж решил назвать планету.

— Катя, ты со мной полетишь? — повернулся он к командиру десантной группы.

— Конечно Сергей Дмитрич, — Катя Знакина вся расцвела от подобного доверия. Её муж Данила, погиб год назад и в экспедиции она оказалась по просьбе Риты, заметившей, что молодая женщина не может отойти от своего горя.

— Но капитан… — возмутился Николай, считавший, что именно он должен пилотировать первый челнок.

— Ты решил лететь на разведку в паре с Катей? — спокойным голосом спросила Рита, но Сергей почувствовал её тревогу.

— Да не волнуйтесь вы! — повысил голос Сергей, — всем ещё работы хватит.

Встав из кресла, он окинул взглядом вахту, Риту и Катю.

— Во-первых, посылать многочисленную группу в первую разведку я не хочу, не вижу в ней смысла, — объяснил он мотив своего поступка, — во-вторых, никто из вас не сможет вступить в контакт с чужаками, если конечно возникнет необходимость.

— Возьми меня, — одними губами прошептала Рита, — я боюсь за тебя.

Сергей отрицательно качнул головой:

— Катя надёжно прикроет мне спину, а у вас добавится работы, будете принимать данные с разведывательного катера.

Чтобы прекратить спор, Сергей решил покинуть рубку, распорядившись приготовить разведывательный катер.

— Катя, через полчаса будь в ангаре, — добавил он, выходя из рубки.

В каюте, куда он зашёл по пути в ангар, пришлось ещё раз выслушать от Риты упрёк в свой адрес.

— Ты меня не любишь, — заявила она с грустью в голосе.

— Почему ты так решила? — улыбнулся он в ответ и обнял Риту за талию.

— Ты не хочешь взять меня с собой на Житницу, — Рита посмотрела на него снизу вверх, и, прижавшись к груди, поцеловала в губы.

— Не переживай, — попросил он, когда она отстранилась в сторону, — разведка только начинается и все успеют побывать на Житнице. Поверь мне, ещё и успеет надоесть эта планета. А лучше Кати никто не сможет меня подстраховать, если возникнет необходимость.

— Да знаю я, — вздохнула Рита и улыбнулась, — или ты думаешь, что я ревную к этой бедной девочке?

— Вот ещё, — рассмеялся Сергей, — когда ты улыбаешься, ты просто неотразима.

Поцеловав Сергея ещё раз, Рита отошла от него.

— Удачной разведки, — прошептала она, — не слишком рискуй и быстрее возвращайся, а то я уже соскучилась.

Встретившись с Катей в гардеробной, Сергей надел лёгкий скафандр и помог одеться девушке. Прикрепив к скафандрам видеодетекторы, они направились в ангар, где вокруг разведывательного катера хлопотали техники, завершая его последнюю проверку перед стартом.

Заняв кресло пилота, и подсоединив скафандр к бортовой системе подачи воздуха, Сергей загерметизировал шлем и спросил, сидевшую рядом Катю:

— Не боишься?

— Дядь Серёж, — по старой привычке ответила Катя, — я давно перестала бояться, а с вами готова идти хоть в ад чертей заставлять работать.

Наблюдая, как техники покидают ангар, Сергей начал включать системы катера в рабочее положение.

Едва загорелся малый экран связи, на нём появилась Рита.

— Не забудьте взять пробы воздуха в стратосфере, — напомнила она Сергею.

— Хорошо, — Сергей улыбнулся и включил прогрев двигателей, заметив, что за последним техником закрылась внутренняя переборка.

— Катя, ты готова? — спросил он, продолжая активировать катер.

— Да, готова, — ответила Катя, подсоединив свой скафандр к магистрали, она загерметизировала шлем и включила внешний динамик.

— Прекрасно, — Сергей нажал клавишу готовности экипажа.

Загорелись цифры на табло таймера, застегнув пряжки ремней, Сергей откинулся на спинку кресла, ожидая старта.

Едва цифры на таймере обнулились, открылись створки ангара. В следующее мгновение Сергей почувствовал сильный толчок в спину — сработала катапульта.

Разведывательный катер падал на планету. Сергей не спешил включать двигатели, чтобы выправить полёт, падавшего боком катера.

— Опа! — усмехнулся Сергей, заметив моргнувший сигнал на приборной панели, показывавший контакт катера с лучом локатора, — они не спят, они нас увидели.

Дождавшись, когда сигнал загорелся и вновь погас, Сергей, короткими импульсами боковых двигателей выровнял машину, заставив её падать вниз носом. Скорость ощутимо выросла, но до атмосферы было ещё далеко.

— Дядь Серёж, почему вы не включаете двигатели? — спросила Катя. В её голосе не было страха или паники, а только любопытство.

— Не хочу долгое время чувствовать себя как мишень, — ответил Сергей, представляя, что сейчас творится на звездолёте, ведь он строго настрого запретил всяческие переговоры до посадки на планету, — если у них есть локатор, то вполне вероятно существуют и ракеты.

Снова по катеру чиркнул луч локатора, отозвавшись огоньком на панели приборов. Сделав небольшой перерыв, луч снова вернулся и серьёзно захватил свою цель. Зазвучал зуммер тревоги, говоря, что они взяты на прицел неизвестного устройства.

— Нас повели, — прошептал Сергей скорее для себя, чем для Кати, — посмотрим, что из этого у них получится.

Молча, сняв с предохранителей противоракеты, Сергей положил руки на штурвал и стал ждать. Атмосфера приближалась с огромной скоростью и скоро о присутствии воздуха заговорили термодатчики. Температура за бортом быстро возрастала, и вскоре замигали красные лампочки, извещая о критической температуре обшивки.

— Пора, — прошептал Сергей и уверенными движениями развернул катер на сто восемьдесят градусов.

Не обращая внимания на перегрузку, Сергей погасил скорость и разложил атмосферные крылья.

— Хороша машина, — промурлыкал он, начав новое пике.

Заложив крутой вираж, Сергей вывел катер из-под прицела на десяток секунд. Быстро убывала высота, но он словно не замечал этого, раз, за разом бросая катер в крутое пике.

— Катя, приготовься и не прикуси язык, — прошептал Сергей и вывел катер из пике под верещание зуммеров пограничного состояния машины.

Последних слов Сергея Катя уже не слышала, когда она пришла в себя, катер летел в полусотне метров от поверхности планеты, повторяя рельеф местности. Сергей насвистывал никому неизвестную мелодию и уверенно управлял катером, огибая плато на котором находился чужой звездолёт.

Датчик локаторного контроля молчал, Катя и не заметила, когда он погас.

— Как у вас это, получается? — восхитилась Катя, когда, обогнув плато, катер умудрился проскользнуть между двух крутых откосов промоины и устремился к чужому кораблю всего в десятке метров от поверхности.

— Работа у нас такая, — на распев заявил Сергей, он слился с быстрой машиной и наслаждался полётом.

Катер, тем временем, завис в воздухе в сотне метров от чужого звездолёта, теперь в этом не было никаких сомнений. Сергей сложил атмосферные крылья и аккуратно совершил посадку на дорожку между двух обработанных полей.

Громада чужого корабля высилась на километр с лишним. Рассматривая его на экране внешнего обзора, Сергей хлопнул себя рукой по шлему.

— Вот балда, — с досадой заявил Сергей, вспомнив, что забыл взять пробы воздуха в стратосфере, как его просила Рита, — Катя, сделай пробы воздуха и включи анализатор внешней среды.

Сергей прекрасно видел, как шевелятся орудийные башни чужого звездолёта, но знал, что катер находится в мёртвой зоне. За исключением двигающихся башен, корабль казался мёртвым.

— Что-то они не спешат узнать, зачем мы сюда пожаловали, — усмехнулся Сергей, когда по прошествии десяти минут ничего не изменилось.

Дождавшись возвращения Кати, включавшей газоанализаторы и другое оборудование, размещённое в кормовом отсеке катера, Сергей заявил:

— Пойду, погляжу, что выращивается на полях, может быть, и они захотят пообщаться.

— А чем заняться мне? — поинтересовалась Катя, нейтральным тоном, но Сергей почувствовал тревогу в её голосе.

— Если есть желание, иди со мной, — улыбнулся Он.

— Конечно есть, — слишком быстро ответила Катя, — с анализами автоматика справится и без меня.

Переключившись на заплечный баллон с воздушной смесью, и пристегнув к поясу пульт экстренного старта катера, Сергей направился к шлюзу.

— Какое оружие брать? — деловито спросила Катя, ожидая полного открывания гермодвери.

— Оружия не надо, — ответил Сергей, руками открывая наружный люк, — и так выглядим ужасно.

Спрыгнув на зелёную траву, Сергей пару раз, по давней привычке, подпрыгнул, привыкая к тяготению и дожидаясь Катю.

— Сила тяжести здесь явно меньше единицы, — заявил он спрыгнувшей с подножки Кате.

Заблокировав люк, Сергей похлопал Катю по плечу и медленно пошёл к чужому звездолёту.

— Держись за моей спиной, и без команды ничего не делай, — не оборачиваясь, приказал Сергей.

Местное светило находилось почти в зените, наружный термодатчик показывал тридцать градусов по Цельсию, но кондиционер, встроенный в скафандр, делал эту температуру совсем незаметной. Преодолев половину расстояния, отделявшего разведывательный катер от чужого звездолёта, Сергей остановился. Достал из кармашка белый холст и постелил его на траву. Затем, из других карманов Сергей начал вытаскивать и укладывать на импровизированный стол различную мелочь от наборов ремонтных ключей до аптечки первой помощи.

Катя, заинтересованно наблюдала за действиями учителя гадая, что он задумал.

Сергей, тем временем, уселся на траву и знаком попросил её сесть рядом.

— Зачем? — коротко спросила она, опускаясь на траву.

— Посидим, по медитируем, — смеющимся голосом предложил Сергей и добавил более серьёзно, — пусть видят, что нам интересно торговать с ними.

Он отвёл свой взгляд в сторону от чужого звездолёта, рассматривая возделанное поле лежащее по левую руку от него.

— Учитель, к нам идут, — прошептала Катя, оторвав его от изучения показавшихся из почвы растений.

— Хорошо. Внимательно за ними наблюдай, но действовать будешь только по моей команде, даже если тебе покажется, что нам угрожают, — Сергей улыбнулся, чувствуя, как напряглась Катя при виде двух, приближающихся к ним существ.

Одетые в обтягивающие тело комбинезоны, окрашенные в белый цвет, чужаки внешне очень напоминали людей, слишком бледную кожу и огромные шляпы легко можно встретить и на Земле. Двое существ, приближавшихся к ним медленной походкой, несли каждый по небольшому квадратному боксу. Оружия, у них, заметно не было.

Под изучающим взглядом Сергея, чужаки присели на траву перед импровизированным столом и поставили на белую ткань свои боксы.

— Надеюсь, ваша дорога не была столь трудной и опасной как наша? — спросил старший из чужаков. Его бледное лицо было изборождено глубокими морщинами, но тело оставалось по-молодому крепким, об этом свидетельствовали мышцы, перекатывающиеся под тканью комбинезона.

Не понимая слова певучего языка чужаков, Сергей, тем не менее, прекрасно ощутил мысленный образ этого приветствия.

— Наша дорога была лёгкой и достаточно короткой, — заговорил Сергей, транслируя слова и в мысленном диапазоне, — но я благодарен вам за внимание.

Сергей отметил, как колыхнулись от удивления кустистые брови чужака. Катя в свою очередь сидела рядом, удивляясь тому, как учитель понимает язык чужаков.

— Могу ли я узнать цель вашего визита? — спросил чужак, он довольно быстро справился со своими чувствами и говорил спокойно, как ни в чем, ни бывало.

— Первым моим побуждением было любопытство, — улыбаясь, заявил Сергей, — а когда я прилетел на плато и увидел, в каком состоянии находится ваш звездолёт, то решил спросить — не требуется ли вам помощь?

Голос Сергея был, абсолютно нейтральным, как и его лицо, не выражавшее каких-либо эмоций.

— Почему вы думаете, что мы нуждаемся в помощи? — слегка нахмурившись, спросил чужак.

— Это видно издалека, — Сергей указал рукой на обработанные поля и свежие заплаты на борту звездолёта, — как я заметил, повреждения носят искусственный характер. Это говорит о том, что вы вступали в бой, а, получив повреждения, сумели совершить вынужденную посадку.

Сергей замолчал, но пришедшая в голову мысль, заставила его добавить:

— Более того, мне кажется, что вы прилетели на эту планету из дальнего далёка и не можете найти знакомые ориентиры, чтобы вернуться домой. Из этого следует только одно, вы совершили бросок в нештатном режиме.

— Но как? Откуда? — только и смог из себя выдавить инопланетянин, — вы читаете мои мысли?

Сергей отрицательно качнул головой:

— Читать чужие мысли мало приятного, мне это совсем не нужно.

Чужак, в ответ на это высказывание лишь пожал плечами, выражая этим своё непонимание.

— Мне представляется также, что я знаю ваших противников. Они называют себя тватрами и наполовину состоят из механических имплантатов. Очень сильный враг, жестокий и коварный.

Несколько минут стояла полная тишина, Сергей заметил, что его слова попали в цель.

— Нас кто-нибудь ещё слышит? — инопланетянин даже не пытался скрывать своей растерянности.

— При желании, мои слова никто не услышит, я общаюсь с вами при помощи мысли, — Сергей перестал дублировать свой мысленный голос в звуковом диапазоне.

— Зато мои слова легко могут слушать, и даже понимают их, — чужак усмехнулся и слегка подмигнул Сергею.

— Вы меня слышите? — не раскрывая рта, спросил чужак.

Его мысленный голос был довольно слаб, но Сергей слышал его прекрасно, ведь не требовалось отсеивать звуковую составляющую вопроса.

— Конечно, — ответил Сергей.

— Эти чудовища, вы их назвали тватрами, брали наш звездолёт на абордаж. Потеряв половину команды, нам удалось их перебить, но после боя наш компьютер начал вести себя неадекватно.

— Понятно, — кивнул Сергей, — дальше последовал прерванный бросок и теперь вы не можете сориентироваться.

Помолчав с минуту, Сергей добавил:

— Вам нужно уничтожить свой компьютер, очевидно один из тватров, непонятным мне образом сумел в него переселиться.

— Уничтожив компьютер, мы не сможем вернуться домой, — возразил инопланетянин.

— Даже при исправном компьютере вам не хватит энергии, да и жизни для возвращения к родным звёздам, — голос Сергея был категоричен.

— Почему вы так уверены, ведь вам даже неизвестна наша звезда? — спросил чужак.

— Мне известен принцип прерванного броска, — Сергей грустно улыбнулся, сразу после упоминании о тватрах он просканировал тела обоих чужаков и не нашёл механических имплантатов, — кроме того я слишком хорошо знаком с самими тватрами и должен вам сказать что вам очень повезло. Если бы вы совершили нормальный бросок, они бы уже знали координаты вашей звезды.

— Мы погибнем на этой планете, — чужак тяжело вздохнул, — но лучше погибнуть здесь, чем привести врага к дому.

— Я понимаю, ваше родное светило менее активно, — соглашаясь с чужаком, кивнул головой Сергей, — можно было бы помочь вам, если бы у вас сохранились данные по вектору, времени прерывания броска и мощности двигательных установок. Только добиться этой информации от тватра, забравшегося в ваш компьютер, не представляется мне возможным.

Сергей и чужак, беседовавший с ним, представляли интересную картинку. Сидят два чудака, друг напротив друга, улыбаются, хмурятся или кивают головами, но ни слова не слетает с их уст. Катя, привычная к чудачествам своего учителя, спокойно относилась к подобной ситуации, она предполагала мысленный способ общения с чужаком и знала, что потом узнает всё, о чём разговаривал Сергей с бледнолицым инопланетянином.

— Это возможно, — чужак посветлел лицом, — подобные данные не хранятся в компьютере, а в автоматическом режиме записываются на независимые источники хранения информации. Компьютер в этом процессе не принимает никакого участия.

— Браво, умное решение, — похвалил Сергей, — пока будет восстанавливаться ваш компьютер и рассчитываться обратный курс, могу вам предложить гостеприимство нашей планеты.

— Судя по лицам, температура на вашей планете не уступает местным условиям, это для нас неприемлемо, — ответил чужак.

— Подобный климат, у нас не везде и не всегда, на Земле есть места, где даже летом не тает снег, — возразил Сергей.

— А… — протянул чужак, — вытянутая орбита и большой наклон оси.

— Вы правы, — согласился Сергей.

— Я должен посоветоваться, — признался чужак, подумав пару минут.

— Да, конечно, — соглашаясь, кивнул головой Сергей, — но должен вас предупредить, тватры очень скверный народец. Думаю, никому из живых существ не удастся с ними договориться. Поэтому, прежде всего, вам нужно нейтрализовать тватра, находящегося в вашем компьютере, иначе он постарается уничтожить вас самих.

— Почему он не сделал этого раньше? — инопланетянин задал резонный вопрос.

— Очевидно, он ещё не потерял надежду определить координаты вашей звезды и передать их на свои корабли, — высказал своё предположение Сергей.

— Да, подобный вариант событий вполне возможен, — согласился чужак, обдумав услышанное предположение.

— Вы можете заблокировать компьютер, не уничтожая его? — спросил Сергей, ему в голову пришла очередная идея.

— Конечно, но какой в этом смысл? — чужак вопросительно посмотрел на Сергея.

— Мне захотелось с ним пообщаться, — Сергей высказал свою идею.

— Он же неконтактен! — чужак пожал плечами и вытер с лица капельки пота, — мы пытались вызвать компьютер на диалог, только ничего не вышло.

— Я уже сталкивался с тватрами и имею шанс найти к нему подход, — произнёс Сергей и подумал о том, что творится на звездолёте, ведь уже более часу он не выходил на связь.

— Не вижу смысла, — задумчиво произнёс чужак.

— Понимаете, мне приходилось общаться с военными — это очень ограниченные существа, а если судить по вашим наблюдениям, ваш тватр не относится к воинам.

— Вы меня совсем запутали, — признался чужак.

— В любом мире воины довольно примитивны и прямолинейны, — Сергей улыбался последней реплике чужака, — действия тватра, поселившегося в вашем компьютере, отличаются от этого стереотипа. Чем больше я думаю над этим, тем больше мне хочется с ним пообщаться.

— Хорошо, — наконец согласился чужак, — у нас имеется возможность отключить цепи управления, не вызвав у тватра никаких подозрений.

— Думаю, времени до заката местного светила вам хватит, и на совет и на отключение цепей управления, — поинтересовался Сергей.

— Да, конечно, — согласился чужак.

— Я вернусь сразу после заката, — заявил Сергей.

— Хорошо, — кивнул инопланетянин, и что-то сказал своему спутнику.

— До свидания, — Сергей начал собирать с холста свои вещи, а чужаки тем временем взяли в руки свои боксы, и пошли к своему звездолёту.

— Пойдём и мы Катерина, — вставая на ноги, объявил Сергей.

— Возвращаемся на корабль? — спросила Катя, следуя за ним к катеру.

— Нет, — возразил Сергей, — слетаем, посмотрим место для будущего поселения, возьмём пробы воды и грунта, а после заката вернёмся сюда.

Приподняв катер на пару метров, Сергей разложил атмосферные крылья, и, развернувшись на месте, включил ходовые двигатели. Стараясь быстрее покинуть плато, он развил тройное ускорение.

В пятистах километрах от плато Сергей посадил катер на берегу полноводной реки и первым делом передал на звездолёт все собранные на планете данные.

— Как у вас дела? — спросил Николай, едва установился канал связи.

— У нас полный порядок, — улыбнулся Сергей, он уже ознакомился с результатами микробиологических анализов и снял с себя шлем, — а у чужаков проблемы.

— Когда вас ждать? — спросила Рита, появившись на экране связи.

— Экипаж чужого звездолёта попросил времени до заката для обсуждения своих дальнейших действий, — Сергей говорил не всю информацию, боясь перехвата со стороны тватра, — я не хочу бессмысленного риска, и не буду возвращаться на корабль до встречи с ними.

— А риск есть? — спросила Рита, оказавшаяся в рубке в момент связи.

— Да, — честно признался Сергей, — риск существует.

Во время переговоров с кораблём в салон вошла Катя.

— Капитан, микробиологические анализы закончены, — сообщила она, — аппаратура не выявила каких-либо опасных вирусов.

— Это прекрасно, — улыбнулся Сергей, и вернулся к разговору с кораблём, — мы, чтобы не терять времени, займёмся сбором образцов.

Отключив связь, Сергей первым делом снял, порядком надоевший шлем и перецепил видеодетектор на левое плечо. Катя сняла свой шлем и вопросительно посмотрела на Сергея. Он молча встал и привычными движениями переключил её видеодетектор. Забрав в хранилище приспособления для детального обследования, Сергей и Катя вышли из катера.

Несколько минут Сергей стоял в неподвижности, прислушиваясь к своим ощущениям. Казалось воздух Житницы, по своему составу, идентичен с земной атмосферой, но, Сергей заметил это давно, воздух каждой планеты был неповторим. И дело было даже не в отличии химического состава, а в запахах цвете неба и других мелочах, неподвластных вычислениям на компьютерах.

Тёплый ветерок доносил шелест листвы от деревьев, росших на противоположном берегу реки. Запахи нагретых светилом трав и цветов дополняли этот пейзаж. Придя к выводу, что пахнет хоть и непривычно, но приятно, Сергей включил систему безопасности катера и вместе с Катей занялся забором проб.

— Дядь Серёж, чужаки с кем-то воюют? — спросила Катя, также заметившая свежие следы от заплат на корпусе чужого звездолёта, но не имевшая возможности задать свой вопрос раньше.

— Не знаю, — Сергей, совершенно автоматически, выполнял операции по забору проб, сказывалась его давняя служба именно во взводе первой посадки, — определённо можно сказать — данный корабль участвовал в бою.

— А чужаки не могут быть нашими врагами? — Катя помогала Сергею, попутно запоминая порядок действий.

— На этот вопрос могу ответить однозначно — нет, у них другой жизненный ареал, а вот их противник более приспособлен к любым условиям существования и уже этим опасен для землян.

— Учитель, ты знаком с врагом чужаков?! — в голосе Кати слышалось нескрываемое восхищение.

— Да, — вздохнул Сергей, — знаком. Тватры, серьёзный противник, недооценивать которого нельзя.

Закончив брать пробы грунта и биоценоза, Сергей взял капсулы и вставил их в приёмное окно анализатора.

— Пойдём, возьмём пробы воды, — предложил Сергей, включив анализатор.

Легко шагая, он начал спускаться с холма, на котором совершил посадку катер к широкой реке.

— А Земле опасность не грозит? — спросила Катя, шагая рядом и неся в руках капсулы для забора проб.

— Думаю, что не грозит, — задумчиво произнёс Сергей, — тватры слишком далеко находятся от Земли.

— Но если чужаки смогли прилететь, то почему это не могут сделать тватры? — Катя не понимала многих вещей, беседуя с учителем, но она прекрасно знала из своего опыта, где прошёл один человек, сможет пройти и другой.

— Чужаки здесь оказались по воле случая, — Сергей резко остановился, обдумывая ситуацию.

Не ожидая от Сергея столь резкой остановки, Катя сделала несколько шагов и остановилась, повернувшись к нему.

— Расстояние, которое они преодолели столь велико, что нет возможности его определить, так как нет ориентиров, — медленно произнёс Сергей и продолжил путь к реке, — а ведь это можно использовать.

Не поняв последних слов Сергея, Катя спросила:

— Они смогут вернуться домой?

— Вероятность слишком мала, но я попробую им помочь, — заявил Сергей, — правда если тватры не нашли их мир, тогда их возвращение теряет смысл.

— Тватры так опасны? — спросила Катя, озадаченная высказыванием Сергея.

— Очень. Тватры — космическая саранча, только они во много раз опасней тем, что имеют разум. Я видел планеты, на которых они побывали — голые камни и радиоактивный мусор.

Сергей отдался своим воспоминаниям и не заметил, как сжались его кулаки.

Выйдя к реке, он посмотрел на прозрачную воду, в которой были видны стайки незнакомых рыбок и зелёные ленты водорослей.

— А если тватры найдут Землю? — спросила Катя.

— Земля превратится в свалку, — задумчиво ответил Сергей, — наши друзья эрги не допустят их посадки, но в космосе они беспомощны. Как следствие этого на поверхность будут падать мёртвые корабли тватров, принося не меньшие разрушения, чем живой противник.

Говоря это, Сергей занимался отбором проб воды, передавая Кате заполненные капсулы и устанавливая датчики в воду на специальных штырях, выполняющих функцию передающих антенн.

Неожиданно Сергей замер. В капсуле, что он опустил в воду, журчала вода, а он словно не замечал этой мелочи.

— Дядь Серёжа, — Катя видела, что капсула в любой момент может оказаться унесённой течением.

— Интересно, есть у чужаков записи их боя с тватрами? — самого себя спросил Сергей, подавая Кате наполненную до краёв капсулу.

— Зачем нам эта запись? — Катя отлила из капсулы воду, чтобы закрыть её крышкой.

— Появился смысл в объединении всей Земли в единое государство. При нынешнем положении вещей Русь в одиночку неспособна качественно подготовиться к возможному визиту тватров.

Сергей вновь на пару минут замер, созерцая движение воды.

— А нападение вероятнее всего будет, — заявил он, повернувшись к Кате за последней капсулой.

Набрав её, он ещё довольно долго рассматривал поверхность воды, отдавшись своим воспоминаниям. Почему-то вспомнилась Полина Ягодкина и Ксивьерра, показывающая его карту будущего.

Катя молча сидела рядом, стараясь не мешать своим присутствием учителю, и вспоминала свой последний день вместе с Данилой. Она до сих пор не могла смириться с мыслью, что больше его не увидит.

В тот весенний день они в составе батальона "Крёз" вели зачистку от вахаббитов небольшого горного кишлака на востоке Пакистана. Операция была по большей части гуманитарной. Ещё сутки назад регулярные войска Пакистана выбили террористов в горы, и теперь батальону предстояло проверить кишлак на наличие различных сюрпризов.

Они работали в паре разминируя местную школу. Данила почувствовал тревогу первым и без разговора взял Катю в охапку и выбросил в окно второго этажа. Взрыв раздался когда она кувыркаясь и сдирая себе руки катилась по крутому склону холма. Сверху посыпались куски битого камня и другой строительный мусор. Дальнейшее она не помнила. Лишь через сутки она пришла в себя в госпитале города Карачи, куда её доставили вертолётом. Как ей сообщили ребята из батальона, они не смогли найти даже приметных ботинок Данилы. Потом в Коряговской Слободе были похороны пустого гроба и салют над могилой.

29

В синеватых сумерках наступающей ночи, катер совершил посадку на прежнем месте, возле чужого звездолёта.

Сергея уже ждали. Едва он спрыгнул с подножки на траву, от стабилизаторов чужого звездолёта отделились три тени.

— Катя, останешься на катере, всё равно большой помощи от тебя там не будет, — заявил Сергей, появившейся в люке Кате.

— Капитан, вы неправы, — качнула головой Катя, — делайте потом что хотите, но сейчас я от вас не отстану.

Пришедшие на переговоры чужаки были без шляп, ведь необходимость в них отпала. Среди двух уже знакомых Сергею инопланетян присутствовал третий. Он был моложе того чужака, с которым Сергей вёл беседу, но старше второго парламентёра.

— Добрый вечер, — первым заговорил Сергей.

— Приветствую тебя незнакомец, — заговорил новый переговорщик, — я капитан разведывательного звездолёта союза планет Эрцилии.

— Капитан разведывательного звездолёта "Русь", — в свою очередь представился Сергей.

— Как я понимаю, это не ваша планета, — полуутвердительно заметил капитан чужого звездолёта, красноречиво разведя руки, показывая окрестность.

— Вы правы, — улыбнулся Сергей, — мы исследовали данную планету на предмет колонизации.

— Не на этом же кораблике? — чужак улыбнулся и указал на катер.

— Конечно, — кивнул Сергей, — мой звездолёт находится на орбите. Глупо тратить лишнее топливо на посадку, а затем взлёт из атмосферы планеты столь большой массы.

— Да, конечно, — согласился чужак, — просто у нас не было выбора.

— Я это заметил днём, — произнёс Сергей.

— Мой офицер связи сказал, что вы можете и хотите нам помочь. Какова будет плата за вашу помощь? — поинтересовался чужак.

Сергей вздохнул и медленно заговорил:

— Мне хотелось бы пообщаться с тватром, что поселился в вашем компьютере.

— Не вижу причин вам отказывать, — пожал плечами чужак, — мы последовали вашему совету и заблокировали все выходы компьютера на командные и детекторные сети. Но подобную беседу я не считаю реальной платой за вашу помощь.

— Мне так же нужна вся информация о вашем бое с тватрами и если у вас сохранились их трупы, я был бы рад их получить для детального изучения.

— И это не есть плата, всё, что вы просите, я буду рад вам предоставить просто так.

— Больше мне ничего не надо, — пожал плечами Сергей.

— Я так не согласен, — возразил капитан чужого звездолёта.

— Капитан, не придумывай проблемы, — Сергей слабо улыбнулся, — я такой же капитан, как и ты, а у нас всегда помогают людям, попавшим в беду. Тем более, вы такие же разведчики, как и мы, грех не помочь коллегам.

— Извини капитан, — чужак слегка склонил голову, рассматривая траву под своими ногами, — я слишком хорошо знаю цену восстановления корабельного компьютера, и это, не говоря о программном обеспечении.

Сергей широко улыбнулся:

— Перечисленные тобой работы — мелочи по сравнению с трудностью расчёта вашего обратного курса.

— Я так не считаю, — капитан чужого звездолёта, непонимающе смотрел на улыбку Сергея.

Обернувшись к Кате, Сергей попросил:

— Включи ретранслятор катера, думаю, больше нет причины в нашем молчании.

Вернувшись в кабину, Катя быстро справилась с заданием и занялась блокировкой входа в катер.

— Уважаемый, — Сергей обратился к капитану чужого звездолёта, — если вы не возражаете, мне хотелось бы заняться тватром.

— Меня звать Косней, — произнёс капитан, вспомнив, что кроме своей должности, он не сказал незнакомцу ничего, — приглашаю вас на борт моего звездолёта.

Сергей понял, что и он забыл назвать своё имя.

— Меня звать Сергей, — слегка улыбнувшись своей оплошности, представился Сергей, — мою помощницу звать Катя.

Катя тем временем занималась настройкой своего видеодетектора и только кивнула на слова Сергея.

В ухе Сергея включился динамик рации.

— Сергей, как я поняла, у вас появилась возможность свободно говорить, — спросила Рита, у Сергея создавалось впечатление, что она не покидала рубку.

— Да, — ответил Сергей, — необходимость в радиомолчании отпала.

Сергей улыбнулся в ответ на вопросительный взгляд Коснея, обнаружившего что не понимает слова, произнесённые в миниатюрный микрофон.

— Мы включили связь с нашим звездолётом, — заявил Он, — надеюсь, вы не будете возражать от этого.

От непривычного освещения у Сергея слегка рябило в глазах, но после нескольких минут пребывания в чужом звездолёте глаза адаптировались. Катя, шедшая в двух шагах за Сергеем, казалось, не смотрит по сторонам, всё своё внимание, обратив на безопасность Сергея. Конечно, это было неправильное впечатление, Катя замечала мельчайшие детали внутренней обшивки чужого звездолёта и особенности внутреннего расположения его отсеков.

— Увы, — вздохнул Косней, остановившись перед шахтой подъёмника, — придётся нам подниматься пешком.

— Да… — протянул Сергей, берясь за поручни лестницы, — весёлое у вас начинается житьё, по-моему, передвижение между ярусами самое малое неудобство с которым вы столкнётесь.

— Почему мы не смогли обнаружить твой корабль? — спросил Косней, поднимаясь впереди Сергея, — некоторые офицеры считают, что ты нас дурачишь.

— На "Руси" включены установки, делающие звездолёт невидимым в большинстве из известных нам диапазонов, — ответил Сергей, не обижаясь на подобное предположение.

— Я не думал, что подобные установки возможны, — высказал своё удивление Косней.

— Конечно возможны, — улыбнулся Сергей и добавил, обращаясь на звездолёт, — можете выключить отклоняющие поля, в них пока нет нужды.

— Слушаюсь капитан, — в его ухе раздался весёлый голос Николая.

— Мы пришли, — заявил Косней, открывая люк из шахты подъёмника.

Сергей выбрался из люка и осмотрел палубу, на которой они оказались. Кое-где на панелях виднелись следы от лучевого оружия, говорившие о битве с врагом внутри корабля.

— Ваша цивилизация давно вышла в большой космос? — поинтересовался Косней, по-своему оценивший интерес Сергея.

— Это первый полёт к другим звёздам, — спокойно ответил Сергей.

— Не может быть! — заявил Косней.

В этот момент к Коснею подошёл член его экипажа и опасливо поглядывая на Сергея, что-то произнёс на своём языке. Ответив мужчине, Косней отпустил его и вновь посмотрел на Сергея.

— У нас на Эрцилии прошло несколько сотен лет полётов с субсветовыми скоростями, прежде чем был открыт принцип броска, — заговорил Косней, — мой офицер доложил, что ваш звездолёт втрое превосходит наш, имея при этом сверхсветовой привод незнакомой нам конфигурации.

— Было бы удивительно заметь вы сходство в конструкции сверхсветовых приводов, — усмехнулся Сергей и добавил более серьёзным тоном, — а насчёт субсветовых полётов, скажу, что нам просто повезло с учёными.

Следуя за Коснеем по коридору, Сергей и Катя оказались перед единственной, на этой палубе, закрытой дверью.

— Вам что-либо нужно? — спросил Косней, открывая дверь.

— Нет, — Сергей отрицательно качнул головой, и указал взглядом на бокс, что несла Катя, — у нас всё необходимое оборудование с собой.

Войдя в отсек компьютера, Сергей осмотрелся. По стенам довольно большого зала располагалось с десяток мониторов и рабочих терминалов, сейчас не занятых операторами. В центре зала, в четырёх круглых столбах, облицованных молочно-белым материалом, располагался сам компьютер.

— Терминалы работают? — по-деловому коротко спросил Сергей, забрав у Кати бокс с оборудованием.

— Да, — кивнул головой Косней, — мы заблокировали выходы с компьютера в других местах.

— Хорошо, — прошептал Сергей скорее себе чем Коснею и сел за один из терминалов.

Всматриваясь в непонятные знаки, Сергей открыл бокс, лежащий на его коленях и начал доставать из него нужное оборудование.

Подключив адаптер к гнезду интерфейса, Сергей надел на голову обруч, устройства мысленной связи с компьютером и щёлкнул переключателем. Косней, устроившийся в соседнем кресле с некоторым скептицизмом рассматривал непонятные приборы, используемые Сергеем.

— Катя, — обратился Косней к девушке, — что это за прибор?

Улыбнувшись, Катя показала знаками, что не понимает Коснея. Присев за ближайший к выходу терминал, она сожалела о том, что эрги не могут покидать Землю. Без присутствия Смехача, иногда изводившего её своими приколами, она чувствовала себя неполной личностью, словно от неё отрезали половину тела. Ещё она подумала о возможности посредством Смехача, общаться с чужаком.

Переключив своё внимание на Сергея, Косней забеспокоился, увидев, как напряглось его лицо, но, посмотрев на спокойное лицо Кати, он несколько успокоился, решив, что чужаки лучше его знают опасность от подобных действий.

Косней запутался и не знал можно ли доверять словам чужака. Помня историю своей планеты, он прекрасно знал, что до открытия сверхсветового привода прошло несколько столетий полётов с субсветовой скоростью. Далее, умение главного чужака найти общий язык говорило о больших знаниях в этой области. Подобного не могло получиться, если бы слова чужака о первом полёте к звёздам были правдой. Косней не вполне был уверен в невозможности спутницы чужака общаться с ним, по её весёлым глазам можно было подумать, что она просто не хочет этого делать.

Минуты сменялись на табло таймера, а чужак не двигался, он покрылся потом, словно выполнял тяжёлую работу. Девушка тоже не делала каких-либо движений, казалось она спит, правда это впечатление было обманчивым. Глаза слегка прикрытые густыми ресницами внимательно наблюдали за обстановкой в компьютерном зале, Косней время от времени ощущал своей кожей внимание этих глаз. Включившийся кондиционер, заставил Коснея вздрогнуть. Поток прохладного воздуха начал заполнять помещение зала, система пыталась бороться с повысившейся влажностью.

— Косней, я закончил, это оказалось проще, чем я себе представлял, — услышал он мысленный голос Сергея.

Словно получив команду, из своего кресла встала Катя и направилась к Сергею.

— Давай соберу приборы, — негромко произнесла она, забрав из его рук бокс и начав укладывать в него оборудование.

Сергей находился на грани обморока от усталости. Очевидно сработал медицинский датчик, расположенный в комбинезоне.

— Сергей, с тобой всё в порядке? — в его ухе раздался встревоженный голос Риты.

— У нас все путём, — слабо улыбнулся Сергей, — устал только как сволочь.

Достав из кармана пакет аварийного рациона, он высыпал на ладонь десяток капсул и разом проглотил их.

— Я получил информацию о которой просил, — повернувшись к Коснею, заявил Сергей, — кроме того мне удалось очистить ваш компьютер. Прикажи своим людям начать тестирование электронных блоков памяти.

— Вам удалось уничтожить тватра, не разрушая компьютер? — выразил своё недоверие Косней.

— Да, — кивнул Сергей, его силы быстро восстанавливались, — он не захотел со мной беседовать, думая, что я блефую. Пришлось профильтровать те блоки вашего компьютера, где он прятался от меня.

— Можно полюбопытствовать ради какой информации вы потратили столько сил, что с повышенной влажностью не справлялся и кондиционер? — спросил Косней.

— Меня давно интересовало кто они такие, откуда пришли и каким образом умудряются пересекать гигантские расстояния, — признался Сергей.

Косней отметил про себя новую нестыковку в словах чужого капитана. Как он мог встречаться с тватрами, если они впервые посетили другую звезду?

— Зачем стоило издеваться над собой? — вслух спросил Косней, — мои техники легко могли бы передать вам технологию изготовления сверхсветового привода.

— Ха, ха, — рассмеялся Сергей, — технология броска на сотню световых лет мне прекрасно известна, я говорил о другой технологии. Тватры могут преодолевать триллионы световых лет.

— Бред, подобное невозможно, — провозгласил Косней.

— Возможно, — авторитетно заявил Сергей, — тватры пользуются этой технологией уже более двадцати миллиардов лет, правда, они немного не доработали техническую сторону вопроса, иначе уже давно смогли бы стать доминирующей цивилизацией нашей вселенной.

— Невероятно, ты что-то напутал, — от волнения Косней даже встал, — ведь возраст нашей вселенной менее семнадцати миллиардов лет.

— Тватры являются пришельцами из другой вселенной, — пояснил Сергей, и, вздохнув, добавил, — принцип сверхброска мне знаком, но невероятная сложность расчётов смущала меня.

Катя, наконец, закончила собирать приборы и закрыла бокс. Вернувшись к своему креслу, она села в него и продолжила ждать, по отрывкам слов произносимых Сергеем, абсолютно не понимая тему разговора.

— Ты хочешь сказать, что расчёты подобной сложности придётся делать и в нашем случае? — поинтересовался Косней, вновь устроившись в своём кресле.

— Да, — кивнул Сергей, — только при помощи формул разработанных тватрами, мне удастся это сделать на моём звездолёте. Как я уже говорил, этот тватр был своеобразным типом, вам ужасно повезло, что звездолёт совершил сверхбросок, а тватр долгое время находился без сознания и не успел ещё закончить расчёты. Иначе остальным тватрам уже было бы известно о координатах ваших планет, и вашей культуре пришёл бы конец.

— Но мы не беззубые младенцы, — Косней обиделся подобному пренебрежению со стороны чужого капитана.

— Тватры захватывали сообщества, включавшие в себя не одну тысячу звёздных систем, — заявил Сергей, — а в данный момент они ведут войну в сообществе Гаудахан, смею заверить, там тоже воюют сильные воины, но более двух тысяч лет тватров не могут выбить из скопления.

Косней вновь отметил нестыковку в словах Сергея, но не стал говорить об этом вслух, а заявил совсем другое:

— Как я понимаю, ты устал, поэтому предлагаю вам разделить со мной трапезу.

— Я не возражаю, — соглашаясь, кивнул головой Сергей и посмотрел на, скучающую Катю, — только мне сначала сделать ещё одно дело.

— Если не секрет какое? — поинтересовался Косней.

— Мне хочется обменяться с тобой знаниями о языке, — заявил Сергей, вызвав недоумённый взгляд Коснея.

— Эта процедура, очевидно, займёт много времени, — разочарованно заметил Косней.

— Нет, — качнул головой Сергей и улыбнулся Кате, зашевелившейся в кресле, она страшно любила наблюдать за различными действиями своего учителя, которые не укладывались в привычные рамки современной науки.

Встав из кресла, Сергей подошёл к внимательно за ним наблюдающему Коснею.

— Катя, ты тоже присоединяйся, — Сергей посмотрел на девушку, — у меня маловато сил для многократной процедуры.

Не заставляя себя упрашивать, Катя подошла к креслу Коснея с другой стороны.

— Возьмите меня за руки, — распорядился Сергей и протянул свои ладони.

Косней почувствовал, как в его голову ударил разряд тока, заметив, как покачнулась на ногах Катя, он понял, что она получила свою порцию непонятной энергии.

— И это всё? — недоумённо спросил Косней, потирая рукой лоб. Он ожидал почувствовать там след от ожога, но его не было.

— Да, это всё, — заявил Сергей на родном языке Коснея, — теперь нам будет легче общаться.

— Здорово, — восхищённо произнесла Катя.

Косней удивился, когда до него дошло, что он прекрасно понял слова чужого языка.

— Не думал что возможно подобное волшебство, — поднимаясь из кресла, прошептал Косней, и спросил, посмотрев на Сергея, — подобные вещи у вас могут делать все жители вашей планеты?

— Нет, — качнул головой Сергей, — люди ещё не могут так передавать свои знания, хотя эрги на подобные фокусы способны, ведь они тоже жители Земли.

Косней удержал готовый сорваться с его уст вопрос и повёл гостей в свою каюту.

Устроившись на большом диване, Сергей с интересом разглядывал каюту Коснея, пока хозяин отдавал необходимые распоряжения по внутрикорабельной связи. Катя сидела рядом с Сергеем, и, не зная чем занять руки, щёлкала замком инструментального бокса.

Косней, закончив отдавать команды, устроился в кресло, расположенное напротив дивана.

— У меня накопилась масса вопросов, — спокойно произнёс он, в очередной раз, разглядывая Сергея.

— Постараюсь тебе ответить, — пожал плечами Сергей и добавил, — в обмен на описание вашей жизни на родной планете.

В это время открылась вторая дверь из капитанской каюты. По уюту, Сергей сразу догадался, что там находится спальное помещение. Из спальни вышли две женщины. Их обтянутые серебристой тканью комбинезонов тела были совершенны и на земной вкус, а бледный цвет лица и огромные чёрные глаза лишь добавляли им загадочность. Черные вьющиеся волосы, волнами спадающие на плечи, обрамляли встревоженные лица. Женщины были похожи друг на дружку так, как может быть похожим только отражение.

— Юши, Юни, познакомьтесь с нашими коллегами и друзьями, — с теплотой в голосе произнёс Косней.

Сергей представился, встав с дивана и слегка склонив голову. Катя в свою очередь назвала своё имя, лишь кивнув женщинам.

— Накрывайте на стол, — попросил Косней, — время обеда давно прошло, и я голоден, как впрочем, и наши гости.

На вопросительный взгляд Сергея, Косней пояснил:

— Юши и Юни мои супруги, у нас на Эрцилии так принято.

Сергей улыбнулся и кивнул головой:

— У меня одна супруга, так принято у нас в Русии.

— Я читал в архиве, что давно, ещё до атомной войны, у наших предков тоже было по одной супруге, но после неё, что-то случилось с наследственностью. Теперь наши женщины всегда рождаются парами, а мужчины только по одному, — Косней говорил и смотрел, как женщины накрывают на стол.

— На Земле есть страны, где можно иметь столько жён, сколько можешь прокормить, я не вникал в тонкости данного вопроса, но похоже это дело касается в большей степени религии тех стран.

Сергей помолчал и добавил, задумчиво рассматривая сервировку стола:

— Мы смогли избежать тотальной войны, но вскоре встанет проблема жизненного пространства и может разгореться пожар всепланетной войны за место под солнцем.

— А наши предки не сумели вовремя остановиться. Война длилась всего два дня, но победителей не оказалось. Проиграли все, и те страны, что участвовали в этой войне, и все другие государства, — Косней говорил медленно, подбирая слова, обладавшие меньшей эмоциональностью.

Женщины закончили накрывать на стол, и присели рядом друг с дружкой между Сергеем и Катей.

— У нас на Земле ещё не пришли к единому правительству, однако я, как руководитель одной из самых могущественных держав, пытаюсь склонить правительства других стран к сотрудничеству, — Сергей внимательно разглядывал яства, заполнявшие поверхность стола.

— Насколько я помню историю Эрцилии, наши предки сначала объединились, а уже потом смогли создать первые субсветовые звездолёты, — Косней с аппетитом ел, издающую непривычный Сергею аромат, похлёбку и поэтому говорил медленно.

— Как я уже говорил, нам повезло с учеными, — ответил Сергей.

— Нет, — возразила Катя, предпочитавшая до этого момента слушать, а не говорить, — землянам повезло, что вернулся Учитель. Ведь без него русичи не смогли бы договориться с эргами и получить знания двух непохожих друг на друга цивилизаций, имевших только одно сходство — необычайно большую продолжительность своего существования.

Сергей, не скрывая своего удивления, посмотрел на Катю, позволившую себе столь длинное высказывание.

— Мне надоело, что вы Учитель пытаетесь принизить свою роль, — несколько смутившись от своей дерзости, пояснила Катя.

— Можно мне вас спросить? — Сергей обратился к женщинам, тоже активно поглощавшим пищу, он страстно желал сменить тему разговора.

— Конечно, — ответила ближняя к нему женщина. Кто из них Юши, а кто Юни, он разобрать не мог.

— Почему я не заметил на вашем звездолёте других женщин? — спросил он.

— Из-за опасности межзвездных полётов, — пояснила дальняя от него женщина, — мы, женщины, настолько связаны друг с дружкой, что после гибели одной из сестёр вторая умирает сама в течение одних суток. На каждом звездолёте присутствует только одна пара женщин. Как штурманам нам нет равных.

— Понятно, — кивнул головой Сергей, — если ваши разумы связаны между собой, мощность общего интеллекта должна возрастать на порядок.

— Кто такие эрги? — спросила одна из женщин, а вторая продолжила за неё, — у нас создалось впечатление, что они не похожи на вас.

— На Земле издавна сосуществуют две разные цивилизации: люди и эрги, — Сергей метнул взгляд на Катю, сделавшую вид, что страшно заинтересована фруктами на столе, — они настолько несхожи, что практически не пересекались.

— Как такое возможно? — удивился Косней, перебив Сергея.

— Эрги не имеют физических тел, представляя собой разумные существа полевого типа, — Сергей не обиделся на Коснея, поскольку его вопрос позволил ему найти наиболее подходящее определение эргов на языке хозяев звездолёта, — если вы знакомы с понятиями параллельного мира, то сможете меня понять без дополнительных объяснений.

Сергей вопросительно посмотрел на женщин.

— Да, — кивнула одна из них, — предполагается, что в каждой точке пространства существует альтернативная реальность.

— На Земле возникла подобная реальность, но, по непонятной причине, этот мир оказался так близко, что там невозможно существование материальных объектов. Более того, эта область локальна, мы не обнаружили подобных карманов ни на одной планете нашей системы. Увидеть эргов глазами можно только когда они этого хотят. В остальное время общаться с ними можно только посредством мысленного контакта.

30

Как и предполагал Сергей, реальная угроза из космоса очень взволновала всё земное общество. Многие страны, ещё вчера смотревшие на всеобщее правительство как на очередную причуду русских, сегодня изъявляли добровольное пожелание присоединиться к договору. Для самого Сергея это означало увеличение нагрузки и ответственности, ведь ему приходилось ещё и присматривать за колонией на Житнице. Четыре транспортных звездолёта вернулись из колонии на Землю, привезя в своих отсеках первый урожай. Ещё продолжалась разгрузка этих голиафов, когда на Земле прошёл всемирный референдум о формах управления планетой.

В результате прошедших вслед за референдумом выборов, Сергей оказался верховным правителем Земли. Ему не хотелось занимать столь ответственный пост, но приходилось считаться с мнением миллиардов людей из разных стран, считавших его, единственным достойным кандидатом на сей пост. Все остальные участники выборов набрали в общей сложности два процента голосов, что подтверждало правоту замыслов Сергея и "Небесной канцелярии".

Лишь десяток государств категорически отказались влиться в обще-планетарное государство, мотивируя это различными причинами от уменьшения своей свободы, до мнимой потери национальной самобытности.

Сергей понимал, что кроме звериной ненависти правительств некоторых стран, были и другие причины для подобных действий. Он считал своим упущением неудачи на переговорах в Японии, Англии и США.

По совету "Небесной канцелярии" на эти три страны началась информационная атака. В круглосуточном режиме радио и телевидение транслировало новости Земной федерации. Результаты преобразования планеты и ближнего космоса. Начало терраформирования Марса и Венеры. Новости из пояса астероидов со строительства заводов и рудников. Сборочные верфи, расположенные на орбите Земли. Окололунный космодром имени "Циолковского", на который прибывали звездолёты различных конструкций, от малых разведчиков до гигантских транспортников, способных перевезти за один рейс до ста тысяч человек и тысячи тонн различного груза. А купол Селенограда было видно с Земли и без всяких приборов.

Япония вошла в состав федерации после сильнейшего за всю свою историю землетрясения и разрушительного Цунами обрушившегося на Хоккайдо. Первая помощь пришла от спасателей из Владивостока, а затем прибыл центроспас федерации. Спасательные команды центроспаса работали сутками, вызволяя из завалов и полуразрушенных зданий пострадавших людей. Развёрнутые передвижные госпитали тысячами принимали пациентов. Хирурги падали с ног от многочисленных операций, но не уходили на отдых, стараясь помочь всем раненым. Спасательные самолёты без передышки вывозили уцелевших людей в другие районы Японии, где строительные бригады возводили временные поселения для пострадавших от буйства природы людей.

На двенадцатый день после Цунами, когда стало ясно, что больше живых людей под завалами не осталось, Император Японии лично прибыл к Сергею в Коряговскую Слободу и после благодарственных слов в адрес спасателей центроспаса и медиков из передвижных госпиталей, попросил принять его страну в состав земной федерации.

Благодаря кипучей деятельности всех людей за пятнадцать лет со времени образования земной федерации, в последствии переименованной в федеративную республику человеческих миров, солнечная система преобразилась до неузнаваемости. Звездолёты человечества исследовали всё более отдалённые от населённых миров звёздные системы. Жизнь на планетах менялась с головокружительной быстротой. Единственное, что оставалось неизменным — правительство республики во главе с первым президентом. Как ни желал Сергей снять со своих плеч груз ответственности, ему это не удалось. Проведённый по просьбе "Небесной канцелярии" референдум, не оставлял сомнений. Девяносто процентов избирателей требовали от правительства пожизненного правления первого президента.

— Перун, почему люди не хотят меня отпустить на покой? — Сергей находился в небесном чертоге своего друга.

— Они видят, что ты лучший правитель за всю историю Земли, — Перун усмехнулся и взъерошил свои волосы, — а ты хотел разворошить людской муравейник, дать людям возможность свободно передвигаться между звёзд, и думал уйти в сторону?

— Хотел, — грустно усмехнулся Сергей и добавил, — не люблю я управлять кем-либо, с большим удовольствием сел бы в звездолёт и отправился бы открывать новые планеты, пригодные для жизни.

— Думаю, люди прекрасно видят в тебе человека, прежде всего думающего об их интересах и проблемах, а уже потом о себе самом, — Перун улыбнулся вошедшей в горницу Ладе.

— Чем твоя душенька недовольна? — поинтересовалась Лада, заметив хмурую физиономию Сергея.

— Наш друг захотел бросить всё и вернуться к своей первобытной форме, — усмехнулся Перун, заметив недоумённый взгляд Лады, он добавил, — ему захотелось путешествий и приключений, словно на Земле хлопот мало.

— Да мало, — с вызовом ответил Сергей, — я разведчик, в меньшей степени учёный, но не управленец.

— Может быть ты и прав, но управлять обществом ты умеешь, — Лада начала накрывать на стол и добавила, посмотрев на Сергея, — хоть бы помог, что ли, а то, поди сейчас Рита пожалует.

— Нет, — улыбнулся Сергей, — сперва прибудет Надежда, а Рита сюда явится минут через пять.

На столе, без видимого вмешательства Сергея, начали появляться различные блюда с яствами и кувшины с напитками.

— Интересно, что случилось бы с людьми, попади ты в более дремучее прошлое? — задумчиво спросил Перун, запустив свою ладонь в бороду почёсывая подбородок и наблюдая за изменениями, происходившими на столе.

— Думаю, на Земле стало бы на одного бога больше, — за Сергея на этот вопрос ответила, вошедшая в горницу Надя. Обладая хорошим слухом, она услышала вопрос Перуна, находясь ещё на крыльце.

За последние годы Надя превратилась в красивую женщину, изумительно похожую на Риту, от Сергея у дочери были только пронзительной синевы глаза и характер.

— Здравствуйте дядя Перун и тётя Лада, — произнесла девушка в ответ на взгляд Сергея. Устроившись за столом, она с интересом принялась рассматривать многообразие яств.

— Ну, здравствуй племянница, — улыбаясь, произнёс Перун, за всю свою длинную жизнь он не встречал столь наглую девицу, хотя понимал, что подобное поведение объяснялось лишь силой привычки. Ведь с малого детства Надя привыкла и к Перуну и к Ладе, бывая у них по несколько раз на дню.

Что касается самой Нади, то она, будучи маленькой, считала, что чертог Перуна находится рядом с Коряговской слободой, а сам хозяин является родичем её отцу. Она искренне удивлялась невозможности остальных детей побывать в стране вечного лета, ведь для неё это путешествие было пустячным.