Превосходство Пробужденного. Том 3

Глава 24. Начало постижения

Хидан Мацуо

Посол, представитель клана Джунсиначи в Москве

Хидан Мацуо говорит на родном японском языке:

— Докладывай.

Его правая рука, Сейо Анато стоит на коленях, склонив голову:

— Господин, мы обыскали всю Москву, порасспрашивали нужных людей, залезли туда, куда не сунется никто, но…

— Но, Сейо? Ты сказал «но»?

— Акане-сама похитили не простые бандиты. А кто-то, кто знает наши методы. Простите меня, господин, но возможно в наших рядах предатели.

Хидан Мацуо держится строго, не позволяя эмоциям взять верх.

— Мои лучшие люди не могут найти мою дочь. Сейо…

— Да, господин, — склоняется ниже Сейо, упираясь лбом в деревянный пол. — Простите, господин. Одно ваше слово, и я искуплю своей жизнью этот позор.

Хидан сухо усмехается:

— Мертвый ты мне точно ничем не поможешь. Еще раз. Ты хочешь сказать, что ничего не нашел? Вообще?

— Нет, господин. Скрытый номер звонившего удалось узнать, но он на имя русской пенсионерки, которая потеряла телефон год назад. Анализ голоса тоже ничего не показал. Были наложены фильтры и говорили в звукоотражающем месте. Мы не услышали ни ветра, ни воды, ни дорог. Ничего. Даже помехи наложили ложные. След самой Акане-сама обрывается в женском туалете торгового центра. Будто она испарилась в воздухе. И еще, Мацуо-сама…

— Говори.

— Вчера двое охранников Акане-сама совершили сэппуку. Они не смогли жить с позором, что не уберегли вашу дочь.

— Ясно, — коротко кивает Хидан Мацуо. — Что еще?

— Это всё, господин.

Хидан Мацо медленно встает, смотрит на Сейо сверху вниз:

— Прошло три недели, как мою дочь похитили неизвестные. И ты мне говоришь «это всё»?

— Простите, господин. Если какие-то следы и были, то их больше нет из-за протестов. Я считаю, что время похищения было выбрано не случайно. Нам тяжелее работать при свете горящих автомобилей и магазинов.

— Какие-нибудь требования еще поступали? Почему эти бесчестные гайдзины больше не выходят с нами на контакт?

— Я не знаю, господин. Но мне кажется, что мотив похищения не деньги, а устрашение… Прости меня за это предположение, но, возможно, ваша дочь уже м…

— Молчать! — сжимает кулаки Мацуо. — Я поверю это, когда увижу ее бездыханное тело. Что с местной полицией? Они вообще шевелятся?

— Если мы не смогли ничего найти, то они и подавно, господин. Это громкое политическое похищение, поэтому они делали вид, что работают. Но сейчас они переключились на протесты.

Хидан Мацуо издает звук, похожий на рык.

— Это невообразимый позор. Семья Ито, с которой мы заключили брачный договор, уже открыто насмехается надо мной. Ты хоть понимаешь, что нас считают слабыми и беспомощными?!

Напряженная атмосфера сгущается. Хидан знает, как тяжело Сейо справиться со своими желаниями вспороть себе живот. Он лучший и самый доверенный человек семьи Мацуо, но сейчас ничего не может. А беспомощность для подчиненного Джунсиначи — худший позор. Но Хидан не позволит Сейо так легко уйти от этого унижения. Сначала он найдет Акане — живой или мертвой. А потом уже может уходить на тот свет. Хидану не нужны беспомощные подчиненные.

— Господин, есть еще кое-что…

— Говори же…

— К воротам приходил бездомный и передал записку… я не уверен, что оно стоит вашего внимания, но… Мы заметили, что за ним следили люди Вельтешафт. И судя по всему, они прочитали это письмо. Мы допросили бездомного. Он какое-то время не помнит событий. Говорит, что выпил по пути… Но я так не считаю. Его промыли.

Хидан начинает терять самообладание:

— Сейо, что за записка?

— От Константина Кибы. Вашего доверенного гостя…

— Что? Он тут при чем? Позвонить нельзя было? Какие еще бездомные?

Сейо достает из складок черной накидки письмо, с двух рук передает господину, так и не подняв лица. Хидан небрежно выхватывает, разворачивает, пробегает глазами.

Эти строки сразу же кажутся Хидану Мацуо непростыми.

Уважаемый Мацуо-сама. Прошу меня простить за доставку послания таким старомодным способом, но у меня не осталось иных средств, чтобы убедить вас в серьезности ситуации.

Хидан мгновенно читает между строк. Убедить в серьезности? Наглый мальчишка знал, что за бездомным будут следить Вальты, и мы это заметим? Возможно. Он неплохо осведомлен о наших методах.

Знаю, что вы стали бы меня искать, не свяжись я сегодня с вами…

Что за глупость? Зачем главе семьи Мацуо его искать? Хотя… Мальчишка специально так написал? Чтобы письмо дошло до адресата? Ведь люди Вельтешафт могли и отнять его у бездомного, но они этого не сделали. А значит прочитали, увидели, что написано и решили, что лучше его доставить адресату. Значит Вальты не хотят, чтобы Хидан искал Константина Кибу?

Поэтому спешу сообщить, что сейчас я очень занят личными неотложными делами. Вы ведь и сами это заметили. И к моему величайшему сожалению, я пока не могу выполнить ваше поручение, но знайте, что большая его часть уже исполнена. Да, я понимаю, что сейчас для вас это важнее всего, но прошу меня понять и простить.

Какое еще поручение? Хидан Мацуо не давал никаких поручений Константину Кибе. Да и что значит «важнее всего»? Что этот мальчишка лепечет? Важнее всего сейчас найти Акане…

Хидан сужает глаза до маленьких щелочек. Похоже, он начинает понимать.

Я уверен, что еще очень вам пригожусь, поэтому не списывайте меня со счетов.

С глубочайшим уважением, Константин Киба.

— Скажи мне, Сайо, что вы не отпустили этого бездомного.

— Нет, господин. Он ждет и требует денег. Говорит, что ему было обещано пятьдесят долларов.

— Заплатить. Допросить о всех деталях. Удалось понять, кто следил за ним, кроме того, что это Вальты?

— Нет, господин. Но это несложно узнать. Семей из Вельтешафт не так много в Москве. Шесть, если точнее.

— Немедленно узнать, кто это были. Лично отправляешься в имение этой семьи. Можешь взять с собой, кого посчитаешь нужным. Тайно связываешься с Константином Кибой, если он находится там. Всё понятно?

— Да, господин.

— В зависимости от того, что он скажет, ты ему либо окажешь поддержку, либо просто уйдешь, либо убьешь. Но только с Вельтешафт не ссориться и на глаза им не попадаться — это важнее всего. Все делаешь тихо. Возможно, мальчишка что-то знает про Акане… Исполнять.

— Слушаюсь, господин.

Хидан Мацуо отворачивается от слуги и понимает, что за спиной его уже нет.

Константин Киба, сын Кибы Рио — предателя, убийцы, изгнанника. Еще и родственника. Кем там Хидану Мацуо приходится этот Константин? Троюродным племянником? Вести дела с этим мальчишкой опасно для репутации, но его знания оказались ценнее, чем Хидан думал. Давно пора было разобраться с ним раз и навсегда и не оставлять белых пятен. Но постоянные дела, а теперь еще и похищение Акане откладывали это дело на пыльную полку…

Судя по всему, этим письмом он срубил две сакуры одни взмахом топора. Намекнул Вальтам, что находится под защитой Хидана Мацуо, что не совсем верно. И сообщил самому Хидану Мацуо, что он в неприятностях, где находится и намекнул, что у него есть информация об Акане.

— Хорошо, наглый мальчишка, — тихо говорит глава семьи Мацуо самому себе. — Я обращу на тебя свой взор. И моли Будду, чтобы я не заметил того, что мне не понравится…

Итак, дела оказались лучше, чем я планировал. Меня не убили Вальты. Они даже не заперли меня, на что я делал большие ставки. Думал запрут, будут промывать мозги, чтобы я стал послушным мальчиком и делал все, что нужно, чтобы спасти репутацию семьи Эдвайс. Но нет, все обошлось. Интересно, доставил ли мое послание бомж? Есть риск, что он сопьется где-нибудь и забудет, но… Я не просто выбрал конкретного этого бомжару. Он не пил три дня, без денег, злой. А тут пятьдесят баксов в перспективе. Всего-то надо доставить письмо. Такие исполнят задачу лучше всякой курьерской службы.

Уверен, что Хидан Мацуо правильной поймет мое послание. Я же уже заготовил целое представление с Акане. С фишками, плюшками и фейерверками.

Имение семьи Эдвайс

6 января 2023 г.

Время 07:44

С щедрой руки Патрик Эдвайс выбил мне приличную комнату. Уверен, она напичкана всякого рода прослушками, поэтому приходится фильтроваться каждое слово и движение.

Вот уже как три часа я сижу в одной позе на кровати и даже дышу через раз, тренируя легкие, волю и желание почесать подмышку. Во имя Шиилы, не понимаю я это человеческое тело. Ни с того ни с сего может зачесаться совершенно непредсказуемая конечность. У Альвов такого не бывает. Если уж есть какой-то раздражитель, то он логически обоснован. А тут на тебе — нос заложит, палец онемеет, подмышка зачешется… Все это сильно мешает сосредоточиться, так как раньше с этим бороться не приходилось.

Плюнув на медитацию, я встаю с кровати, приседаю, отжимаюсь и подтягиваюсь, уцепившись пальцами за вычурные декорации над дверью между комнатой и туалетом. Неплохо. Тридцать семь раз подтянуться за месяц тренировок. А ведь изначально еле-еле три раза получалось.

В кармане нити и метательные ножи, которые я всю ночь заряжал. Оружие не самое сбалансированное и приличное, но я должен быть рад, что мне вообще что-то дали.

От фрагоровцев и исталов за полсуток ни слуху не духу. Вторые либо бояться сунуться к вальтам, либо не знают, что я тут. Второе — более вероятное. Мать Патрика подзабила на меня и ушла в политику с головой. В мире творится такое, что дел у таких людей на Константинов Киб не остается. Но это не значит, что она резко стала мне доверять. Двое пиджачников тихо сопели у меня под дверью и за окном всю ночь. Дверь закрыта. Прогуляться по дому мне никто не дает. Аннету я слышу за стенкой. По моей просьбе ее переселили поближе. В одну комнату не получилось. Ее мать и сестра чуть на стенку лезут, что леди Эдвайс вежливо попросила их… на время отстать от моей суженой, пока не… обстоятельства не обернутся к своему логическому основанию.

Телефон, разумеется, разрывается от звонков и сообщений. Звонят все, кому не лень. Кевин, Тернов, заместитель директора, скрытые номера. Первому я отправил смс, что все в порядке. Еще вчера успел переназначить его главой клуба и отправить десять тысяч очков влияния. Но потом меня, как тут говорится, забанили. И больше в школьное приложения попасть я не смог.

В целях безопасности, я стараюсь ни с кем не общаться раньше времени, но читаю сообщения в Тугодраме — местном месенджере.

Кевин видит, что читаю, но не отвечаю, продолжает стабильно отчитываться о школьных делах. Клуб «Превосходства Неодаренного» становится настолько популярным, что прикрыть его не могут даже администрация, несмотря на мой побег. И все это не без помощи редких влиятельных особ, вступивших в клуб. Да и по факту я уже никем там не являюсь, так что и поводов у зама нет.

Кевин развил мою систему с очками достоинства и раздает членам задания из разряда шпионских и не очень драм. Все задания печатаются на листовках и развешиваются на «доске заказов». Любой член может приступить к заданию. К сожалению, фотка этих заданий меня не порадовала. Десять очков достоинства за уборку в клубном помещении? За хорошую оценку за экзамен по «Основе сумматики»? Есть конечно и интересные, типа «„договориться“ с Новусом с пятого этажа», который в открытую чмырит членов клуба, но всё равно это не то. Так клуб превратится в кружок любителей компьютерных игр, а не бойцов Константина Кибы.

Сильнее тревожит сообщение от Тернова. Он хоть и заверял меня, что переживать за Лику рано, но, похоже дела с ней, серьезнее, чем казалось изначально. Силачи не могут до нее дозвониться, а дома ее нет. Ее мать говорит, что она приболела у подруги и живет у нее. Но та же подруга утверждает, что не видела Лику несколько недель и ее у нее нет. И тут понятно, что кто-то врет. Либо мать, либо подруга. Либо все разом. Но больше кажется, что Лика, по какой-то причине, прячется от меня. В любом случае прямой угрозы для нее я не вижу и заниматься этим у меня нет времени. Поэтому ставлю заметку «подозрительно» и откладываю на потом. Мало ли, может просто сдулась. Она и так была слабейшим звеном в нашей системе, и особых надежд на нее я не испытывал.

В комнату входят без стука. Патрик и какой-то лысый мужик. Черты лица настолько простые, что в толпе на такого обратишь внимание в последней момент. Одет просто, но опрятно.

— Константин, знакомься, — представляет мне мужчину Патрик. — Сайтама Круз. Не обращай внимание на азиатское имя. Он полунемец и полностью верен нашей семьей. Один из лучших в гипнотическом направлением разума в Москве из известных мне. Именно он учит меня.

Неказистый мужчинка скромно улыбается:

— Приятно познакомиться. Слышал, вы умело владеете своим направлением разума. С нетерпением проверил бы это.

Киваю, перевожу взгляд на Патрика:

— В наших головах много того, что не должны узнать другие. Ты это понимаешь?

Кивает в ответ:

— Если бы каждый учитель этого направление болтал лишнего, то они остались бы без работы и языка. Я тебя понимаю, но выбора у нас нет. Либо соглашаешься, либо нет. Выбирай.

Сайтама улыбается чуть шире:

— Сэр Патрик верно говорит. Поверьте, мне ваши тайны неинтересны. И меня не интересует этот мир. Только это, — стучит по своей лысине пальцем.

Вот совсем неубедительно. Но выбора у меня не то, чтобы много. Я должен раскрывать свое направление мудрости, и без помощи местных «мастеров» на это у меня могут уйти годы. Возможно. Лишь возможно, но мне придется этого учителя… убедить молчать. Может, навсегда.

— А если вас схватят и будут пытать?

— А у вас настолько страшные тайны?

— Страшнее, чем вы думаете.

— Тогда попрошу двойную ставку. А пытать меня никто не будет.

— Откуда такая уверенность?

— Поймете, когда начнем работать, — хитро продолжает улыбаться Сайтама. — Если у вас уже есть какие-то знания, то мы можем раскрыть остальной потенциал быстрее, чем вы думаете. Все зависит не от нагрузки на мозг, а его способностей. Есть люди, — косится на Патрика. — Которым нужно учиться годами, а есть те, которые моментально всё понимают. И я не буду затягивать время обучения. Мне платят за результат. И я в нем заинтересован.

Какое-то время изучающе смотрю на до безобразие неприглядное лицо Сайтамы, пытаясь поймать хоть какой-то намёк на фальшь. Но это тоже самое, что смотреть на местное изобразительное искусство — квадрат Малевича и пытаться найти в нем вселенскую истину.

Вздыхаю:

— Хорошо. Хотелось бы приступить прямо сейчас.

— Боюсь, сейчас не получится.

— И почему же?

— Потому что вам нужно разобраться с двумя проблемами. Первое, — выгибает указательный палец. — Сейчас вам позвонят. Ответьте на звонок…

— Какой звонок?

С удивлением достаю из кармана, смотрю на очередной скрытый номер. А ведь он был на беззвучном и даже не вибрировал. Это еще что за предсказание будущего?

…и второе, — выгибает второй палец. — Разобраться уже с этими, — кивает за спину.

Слышу приближающуюся в коридоре парочку и их недовольные голоса. Узнаю мать Аннеты. Незнакомый мужской голос пытается ее успокоить, но получается плохо.

— Это просто безобразие! Вы пригласили нас сюда, похитили мою дочь! Переселили ее рядом с этим холопом, что-то там договариваетесь за моей спиной! Мы сейчас же во всем разберемся или я за себя не ручаюсь. Я обращусь в совет медиокриссов, что нас тут держат в плену! Аннета! Ты слышишь меня, Аннета! Твой брак с ним — моя последняя капля терпения!

Сайтама с совершенно простецким лицом говорит:

— Советую сначала ответить на звонок. И нет, я не вижу будущего, сэр Константин. Или как там вас звать?