Право волка

Глава 7

Машина съехала на грунтовую обкатанную дорогую, приближаясь к огромному дому, одиноко стоящему в стороне.

Я прижалась лбом к стеклу и вытаращила глаза. Хихикала, рассматривая территорию. На сколько хватало взора, особняк скрывало высокое ограждение. Расплатившись с таксистом, задрала голову: я не могла представить, что могут скрывать люди за пятиметровыми стенами.

Кованая калитка приоткрыта, словно приглашая войти внутрь. Где-то вдалеке слышны были девичьи визги, смех и музыка.

Я неуверенно шагнула на территорию. Ого! Не врала людская молва, Рокотовы были непозволительно богаты. Я никогда не была в подобных местах. Особняк поражал своими размерами, не хуже территории участка. Рядом припаркованы несколько автомобилей, явно хозяйских: никто из наших одногруппников не мог позволить подобных.

Справа гараж и детская площадка, да такая, что любой городской парк позавидует разновидностям качелей, каруселей и горок. Хотя, чему я удивляюсь… Слева, практически на территории хвойного леса, – парком это сложно назвать, – озеро. И не какое-то там болотце с лягушками, а ухоженный водоем с пляжем, где сейчас и находились мои одногруппники. Палаточный городок разбили рядом. У пляжа – многочисленные столики с лавочками и мангал.

А вот и открытый бассейн, как обещала Элька, и настольный теннис. А за домом, что, теннисный корт?! Кажется, я не удивлюсь, если рядом сядет вертолет.

Пока я неприлично таращилась, ко мне вышел из сторожки один из охранников. Ну, как сторожка, – небольшой домик, как для семьи из трех человек.

– Добрый вечер, – молодой мужчина улыбался, а я задрала голову, чтобы посмотреть ему в глаза. В кого Элька такая мелкая, если здесь даже охрана высотой в половину забора?

– Добрый, – растянулась в идиотской улыбке: наверное, шею заклинило, когда захотела рассмотреть охранника.

– Хозяйка уже идет. Можете пройти сразу к пляжу. С вещами нужна помощь?

– Нет, спасибо. У меня только рюкзак, – я пожала плечами и повернулась полубоком, демонстрируя.

Со стороны особняка неслась Элька. Непривычно ее видеть в коротеньких шортиках и топе.

– Привет! – девушка запрыгнула на меня, крепко обнимая. – Рада, что у тебя не сложилось с поездкой.

Наградила подругу тяжелым взглядом.

Наши отношения практически вернулись в прежнее русло. В моей жизни было лишь две настоящие подруги. Филимонова Леська, с которой мы дружили с садика: она переехала в другой город учиться, а в прошлом году вернулась и собрала оставшиеся вещи. А второй является моя мама. Поэтому я решила, что не стоит разбрасываться возможностью завести еще одного близкого человека.

– Спасибо, ты настоящий друг, – фыркнула на девушку.

– Ну, я не то имела в виду. Не то чтобы я рада, что у твоего парня появились проблемы, и вы не смогли встретиться, – Элька немного помолчала и добавила: – Вру, рада. Идем, наша палатка красная. Спасибо, Виталь.

Охранник так и стоял с улыбкой на губах, слушая наш разговор.

– Пожалуйста, – парень вновь продемонстрировал сияющую улыбку и развернулся к нам спиной.

– Жертва дантиста, – хихикнула на ухо подруге.

– Ты ему понравилась.

Мужчина хлопнул калиткой, намекая, что все слышит, и мы громко рассмеялись.

– Как же ты была права, я уже устала от них, – Элька махнула головой на одногруппников.

Я хмыкнула в ответ, заменяя этим фразу «А я же говорила».

Меня встретили радостными воплями и объятиями: вот что делает неформальная обстановка и алкоголь. Через минуту в руке появился бокал пива, а во второй – тарелка с жареным мясом.

– Давай, Лилька, штрафной! Пей, пей, пей, – я так и стояла с рюкзаком на спине, когда сзади раздался оклик. Пригубила напиток. – Не-е-ет, так не пойдет. А то, что мы все пьяные, а ты нет? – подхватив стакан, Котофеев поднес его к моим губам и многозначительно выпучил глаза.

– Пей, Лиль, они не успокоились, пока не влили в меня, – смеялась Элька.

– Я сама, – забрала пластиковый стакан и крупными глотками осушила. Ведь ехала сюда с желанием хорошенько оторваться. Меня поддержали ободряющим гулом и вновь наполнили стакан. – Дайте вещи сложить, – оставила тарелку с мясом и алкоголь на столе, закинула рюкзак в палатку.

Довольные тем, что влили штрафную, одногруппники больше не старались активно напоить. От души наевшись мяса, я распласталась на песчаном пляже и покачивала ступней в такт музыке.

– О чем думаешь? – изрядно захмелевшая Элька свалилась кучкой рядом со мной.

– Рада, что приехала сюда, – алкоголь провоцировал на откровенность. – Сейчас бы депрессировала и рефлексировала, лежа на диване. А так делаю тоже самое, но лежа под открытым небом.

– Романтика, – выдохнула Элька.

– Угу. Я тут. Даня за тысячу километров. Как бы не захлебнуться нахлынувшими розовыми соплями от романтики, – проворчала с обидой. – Какие могли возникнуть у него дела? А? Два месяца не виделись, два! – подергивать ногой в такт музыке прекратила и начала отбивать пяткой нервный ритм.

– Да мало ли.

– Надеюсь… что, мало ли. А не много ли, – и сделала характерный очерчивающий жест у груди, намекая на какую-нибудь девицу.

– Эй, Лилька, грудь собралась делать? Размерчик подбираешь? Я могу помочь, так сказать, опытным путем, – заржал один из парней.

– Отвали, Трубников! – огрызнулась я в ответ.

– Ну, Ли-и-ль, – протянул парень. Выставив ладони перед собой, растопырил пальцы прикидывая размер.

– Я тебе руки оторву, Трубников! Вот честно, и вставлю вместо хвоста! Будешь бегать и в ладоши ими хлопать!

– О-о-о, да тут ПМС, – фыркнул он в ответ.

Эля вложила мне в руки открытую бутылку пива:

– Пей. Дядька не погладит по голове за расчлененку на участке.

– А за беспорядочные половые связи погладит? – недалеко от лагеря за невысоким кустарником уединилась пара. По сплетению торчащих ног из зарослей можно было понять – парочка еще не приступила к самому главному.

Элька хихикала, глядя на мелькающие пятки.

– Как думаешь, кто там?

– Самохина и… – я приглядывалась к степени волосатости мужских ног, сравнивала с ранее увиденными. – Да Афанасьев это – ноги кривые!

– Точно! – подруга подтвердила мою догадку. – Смотри, – парень первый выглянул из кустов, поднялся и с разбега прыгнул в воду.

– М-да, не дала. Пошел остужать пылающие чресла.

Самохина с видом победительницы поправила купальник, закинула полотенце на плечо. Словно матрос на палубе во время шторма, она нетвердой походкой возвращалась в наш лагерь.

У самой кромки леса я заметила движение и отвлеклась от Самохиной, чтобы понаблюдать.

На поляну вышла собака. Не обращая внимания на шум и людей, размеренно, даже как-то лениво, она бежала к дому. Огромная псина повернула голову и посмотрела мне в глаза. Поднялась по каменным ступеням, скрываясь в приоткрытой двери особняка.

– Эль, а у вас собаки есть?

– Что? – а я, приоткрыв рот, рассматривала вторую псину. Эта была еще крупнее. Нервно дергая ушами, остановилась и, могу поклясться, осуждающе покачала головой. Проследовала тем же путем, что и первая, вошла внутрь. Если и дверь за собой закроет, то начну подозревать, что в алкоголь добавили какой- то наркотик.

Точно, что-то подмешали…

Поставила бутылку пива подальше от себя. На сегодня хватит!

Вернулась взглядом к полянке у леса и не моргая ждала.

– Лиль, ты что? – подруга заглядывала мне в лицо.

– Эль, а какова вероятность, что у вас все же есть собаки? И они умеют закрывать двери, живут в доме и осуждающе так смотрят, как будто против алкоголя, музыки и веселья?!

Рокотова громко и заливисто рассмеялись, поднялась на ноги и протянула руку:

– Идем, я тебя с мамой познакомлю. И не переживай, собак держат в вольерах.

– Но я видела! Они выбежали из леса и вошли в дом, закрыв за собой дверь.

– Ну не сами же. Их дядя выгуливал, ты его просто не заметила. Все же последняя бутылка пива была лишней, – поддела меня подруга.

Рассмеялась, поддержав подругу. Но взгляд так и косила на лесок.

Элька провела меня через огромный холл. Как я ни старалась вести себя, как будто меня ничего не удивляет, но рассматривала обстановку, приоткрыв рот: огромные окна в пол, высоченные потолки, белая мебель. Такое обилие белого, что прищурила глаза.

– Мама любит этот цвет, – пояснила девушка.

Я остановилась перед пушистым белым ковром, отделяющим небольшую гостиную от кухни. Я не догадалась обуться, а мои ступни и пальцы ног сплошь в песке. Под насмешливый взгляд Рокотовой, прошла вдоль стенки, не желая испачкать белоснежный ворс.

– Будешь что-нибудь?

– Чай крепкий, а лучше кофе, – ответила я.

Подруга настойчиво усадила за небольшой круглый столик и, поставив чайник на плиту, накрывала на стол. Не просто доставала кружки из шкафа, а соблюдала целый ритуал. Передо мной были постелены салфетки. Белоснежные! Сахарница, сливочник, конфетница, полная различных сладостей, несколько пиал с вареньем и три вида ложек появились на столе, благодаря заботе подруги.

– Эль, – обратилась я с мольбой в голосе.

– Ничего не могу поделать. Мама старой закалки.

– Добрый вечер, девочки, – молодая женщина вошла в кухню и, приобняв мою подругу, добавила, – доченька, познакомь, наконец, со своей подругой. Я так много о ней слышала.

– Лилия, это моя мама.

– Валерия, – представилась и мягко улыбнулась. – Зови меня по имени, хорошо? Очень рада нашему знакомству.

– И я рада, – с трудом выговорила слова. – Никогда бы не подумала, что у вас может быть взрослая дочь… и сын, – вспомнила про Дмитрия.

Передо мной стояла девушка: невероятно красивая, высокая, с молочной кожей, – могу поклясться, бархатной на ощупь, – волной каштановых волос и светлыми, практически прозрачными зелеными глазами. Где-то слышала, что истинный возраст женщины выдают шея и кисти рук: бегала взглядом, но не могла найти ни единого признака старения. И, кажется, в очередной раз за этот день неприлично приоткрыла рот от удивления.

– Обязательно скажу «спасибо» своему косметологу. Ты же понимаешь, что в моем возрасте без хитростей не обойтись, – Валерия подмигнула, словно открыла страшную тайну, и легко рассмеялась.

Интересно, а какой это возраст, в котором женщина с двумя взрослыми детьми выглядит им ровесницей?! Если наберусь наглости, обязательно спрошу номер косметолога с золотыми руками. Хотя вряд ли он мне будет по карману.

– Элечка, надеюсь твои гости всем довольны? Мы не часто устраиваем вечеринки, и я боялась что-то упустить, – Валерия пустилась в объяснения и присела рядом со мной, наполняя фарфоровые чашки кофе. – Эля запретила приглашать музыкантов и заказывать фейерверк. Мои студенческие годы были так давно, что сейчас и не знаю, как отдыхает молодежь.

– Мам, они и так меня считают… – Элька покрутила рукой в воздухе, так и не смогла подобрать слово.

– Все замечательно, спасибо, – помогла подруге. На большее моего словарного запаса не хватило, и я уткнулась в чашку с кофе.

Заметив мое замешательство, Рокотова поднялась из-за стола, так и не притронувшись к напитку:

– Мам, мы пойдем. Неудобно оставлять гостей одних надолго, вдруг им что-то понадобится.

– Да, конечно. Веселитесь, детки. Я вас провожу. Не волнуйся, только до двери, – обратилась она к дочери.