Право первой ночи. Жар трёх сердец

Глава 11

Стоит мне смириться с неизбежностью происходящего, как ваннор поднимается, оставляя меня на кровати: раскрытую для него, дрожащую от дикой смеси ненависти и возбуждения.

Он же кажется равнодушным, будто только что не набрасывался на меня голодным зверем. Приказывает отстранённо:

– Поможешь мне принять ванну.

– Что? – растерянно моргаю, не в силах справиться с удушающей волной чувств.

– Тебе не нравится, что я в крови. – Срывая с себя рубашку, ваннор отбрасывает её в сторону. – Поднимайся.

Пытаясь собрать себя из осколков разбитой гордости, я свожу колени и опираюсь дрожащими руками о кровать. Ватные ноги не слушаются, в животе скручивается обжигающий жгут неудовлетворённого желания. Эдхар сбрасывает брюки и поворачивается ко мне. Атласную кожу мужчины прикрывает лишь копоть и кровь. Взгляд мой поневоле приковывается к выступающей части его тела.

Какой огромный!

– Нравится? – ухмыляется ваннор, и я отступаю на шаг, но упираюсь в кровать.

Насладившись моей паникой, Эдхар неторопливо направляется к смежной комнатке. Я не в силах оторвать взгляда от широкой спины, будто заворожённая любуюсь, как двигаются под кожей выделяющиеся бугры мышц. Хищник! Красивый и опасный…

Пригнувшись, чтобы не удариться головой, мужчина исчезает за дверцей. Я прижимаю ладонь к груди и стараюсь унять сумасшедшее сердце.

– Играет со мной? – шиплю сердито и, поддавшись гневу, стремительно следую за Эдхаром. – Надо сделать это и освободиться от ваннора.

Но когда я вхожу в умывальную, вся моя решимость улетучивается. Тело снова сковывает страхом, и я замираю на пороге. Эдхар медленно погружается в ванну, и прозрачная вода ласкает атласную кожу его поджарого живота, мускулистой груди, скрывая от взора всё то, что ненавижу.

– Помой меня, – не глядя в мою сторону, требует ваннор.

Замираю, не дыша. Что? Справившись с шоком, неохотно приближаюсь к небольшому, уставленному бутылочками с ароматным мылом столику и беру кувшин. Осторожно наклонив его над ванной, обмываю ласковой струёй плечи мужчины. Вода золотится в свете свечей, и их подрагивающее пламя скачет безумными искрами в глазах Эдхара. Ваннор внимательно наблюдает за мной, а я всячески избегаю смотреть на его тело. Проигрывая себе, краснею и поджимаю губы.

– Ненавидишь меня? – слышу неожиданный вопрос.

Молча ставлю опустевший кувшин, хочу отойти от ванны, но ваннор хватает меня за руку.

– Ещё не всё.

Кивает, указывая на столик, и я дрожащими пальцами впиваюсь в мягкую губку. Опускаю её в тёплую воду и дотрагиваюсь до тела ваннора. Даже так связывающая нас магия пробуждается и разжигает во мне огонь. Я начинаю дышать чаще, а кожа становится невероятно чувствительной. Особенно сильно пылает там, где только что касался Эдхар. Будто горят оставленные им метки.

– Отвечай. – Голос его струится холодом, но глаза испепеляют диким желанием.

– Вы и сами знаете. – Провожу по его плечу губкой и замечаю, как напрягаются, бугрясь, мышцы.

Ваннор на миг прикрывает глаза, будто наслаждаясь, затем продолжает пытку.

– Я хочу слышать правду.

– Ненавижу, – киваю, сдерживая слова, способные показать, как сильно. – Мне незачем лгать.

– А как относишься к моему брату? – Вопрос его звенит сталью.

– К Леорасу?

Губ моих касается улыбка, а на сердце вмиг становится тепло. Связь брачных уз не жалит кожу, не выкручивает нервы. Она как свет среди туч. Поддерживает меня и вселяет веру в лучшее.

Я не успеваю ответить, как ваннор выдёргивает губку из моих рук и отбрасывает её. Лицо мужчины будто каменеет, взгляд снова колет льдом. Эдхар тянется ко мне и касается лифа платья. По коже мужчины пробегает яркая серебряная молния, и меня на миг охватывает таким холодом, что выбивает дыхание, а сердце останавливается.

А в следующее мгновение моя одежда рассыпается миллиардом снежинок, быстро тающих на полу. Я хватаю ртом воздух, пытаясь втянуть его в пылающие лёгкие. Демонстрация силы, способной опустить на колени любого мага, потрясает меня. Как самонадеянно было с моей стороны решиться бросить Эдхару вызов!

Я едва осознаю, что происходит. Перед глазами пляшут разноцветные пятна, к телу медленно возвращается чувствительность. Кончики пальцев болезненно покалывает, но тепло постепенно распространяется по моей коже. Я двигаюсь и, ощущая лёгкое сопротивление, понимаю, что нахожусь в воде. Сижу спиной к Эдхару, опираясь на его грудь.

– Теперь я тебя помою, – слышу хрипловатый шёпот.

Ваннор оглаживает мои плечи, и в его широких ладонях я кажусь себе маленькой и хрупкой, как тлеющий на глыбе льда огонёк. Потухнет он или разгорится в пламя? Это зависит от моей холодной и безжизненной опоры.

Эдхар не пользуется губкой, он проводит рукой по моей груди и задевает сосок. Тот мгновенно твердеет, а с моих губ срывается стон.

– Нравится? – Низкий голос ваннора будоражит меня, будит самые стыдные желания. Я едва сдерживаю предательское «да». – А так?

Он опускается по животу и, вырисовывая на моей коже замысловатые узоры, мучительно медленно приближается к месту, одно касание к которому воспламенило меня. Я сдерживаюсь, не позволяя связывающей нас магии стянуть ещё сильнее тела и души, но Эдхар дотрагивается до средоточия женственности, и мир будто взрывается.