Правитель мертв

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ШАХ

— Два Игрока… Одна доска… Шестьдесят четыре клетки… Фигуры…

Он довольно улыбнулся.

— Брамин Сиса, ты — молодец. Неплохо, совсем неплохо. Донести до смертных основу, сделать Игру игрой… Черные и белые фигуры. Два короля. Два шаха. Бесконечная игра, дарующая возможность развить мышление.

Он знал, что игра, которую впоследствии назовут шахматами, переживет многих, и в нее будут играть всегда. Потому что эта игра и есть суть мира.

Смоковница бросала тень на черно-белую доску, фигуры ровными рядами замерли на своих местах. Он зачерпнул воды из источника, глотнул освежающей влаги, вытер бороду и поднялся, До дворца идти долго.

Пришло время дать миру возможность постичь основу всего. Мир ждал игры… И он Игру получит.

Сам момент Пробуждения я помню плохо.

Ночью меня душили кошмары, я хотела проснуться, но не могла, а потому металась на кровати, чувствуя себя пойманным в силки зверем. Балансируя на грани сна и реальности, я отчаянно пыталась вырваться из мутного омута, чувствуя себя совершенно бессильной, хотела позвать на помощь, но не смогла.

Под утро я забылась в тяжелом сне, наполненном странными сновидениями, которые мельтешили у меня перед глазами, словно кадры какого-то фильма. Моя голова, казалось, лопнет от непрерывного калейдоскопа образов и видений, но, подгоняемая болезненным любопытством, я впитывала их, как губка. Даже сквозь сон я чувствовала, как бегут по коже мурашки, как шевелятся волосы на голове.

Я поздно проснулась и, открыв глаза, долго неподвижно лежала на мокрых от пота простынях, не понимая, что происходит. Потом мне стало страшно, потому что в сознание вторглось понимание того, что я каким-то образом изменилась.

Я с трудом поднялась и, шатаясь, отправилась в ванную. Разглядывая в зеркале помятое лицо, красные глаза и спутанную гриву черных волос, я ругнулась — во всем теле болезненная слабость, к горлу подступает тошнота, а ведь придется еще наводить красоту, потому что на работу в таком виде не заявишься…

Я взяла дрожащей рукой расческу, и тут меня скрутило. Я рухнула на кафель, чувствуя, как задвигалась кожа, словно ожившая гигантская перчатка, ощущая нестерпимый жар в теле, которое, к моему ужасу, стало принимать всевозможные формы, при этом терзая мой мозг нестерпимой болью. Я подумала, что умираю. Каждый мускул превратился в иглу, давящую оголенные нервы. Не хватало воздуха, легкие отказывались подчиняться, я задыхалась.

А потом моя голова, казалось, взорвалась. Ослепительная черная вспышка — это все, что я запомнила перед тем, как потерять сознание.

Очнулась я другим существом.

К отвратительному настроению по утрам уже давно нужно привыкнуть. Облака клубились вокруг меня малиново-фиолетовой пеленой, непонятно — день сейчас или ночь. В этом проклятом «Ящике» невозможно определить время суток, но, если верить моим биологическим часам, сейчас утро. Черт возьми, как мне все опротивело!

Каждую ночь мне снилась Земля, каждое утро я чувствовал, как сердце грызет тоска, и тогда на меня наваливалась чудовищная меланхолия, с которой я ничего не мог поделать. Да и что можно сделать с острой душевной болью? Большую часть своей жизни я провел на Земле… Как жаль, что мне никогда не увидеть ее вновь…

Облака поменяли окраску, превратившись в оранжево-зеленые. От этой смены цветов рябило в глазах, а ядовитые краски попросту выводили меня из себя. Площадка балкона, зависшая над бездной, казалась Мне клеткой без решеток. Я, как птица с подрезанными крыльями, сижу тут сиднем и не могу взлететь…

Нет, конечно же, я не пленник. Могу свободно передвигаться внутри «Ящика», могу общаться с другими Фигурами. Но мое заточение, увы, не физическое.

У меня нет желания общаться с неудачниками, вроде меня. Слушать их бесконечные оправдания и расстроенные вздохи — зачем это мне ?

И уж, конечно, я не хочу видеть молодых, которые только готовятся к высадке на какие-то Доски. Потому что рано или поздно я могу встретить Фигуру, отправляющуюся на Землю. И тогда я точно свихнусь от зависти. Нет, уж лучше добровольно запереться в своем домике и никого не видеть, терзаясь от безысходности.

Передо мной возник стол с белой посудой. Кофейник, блюдце, чашка. Чашка наполнена черным кофе, аромат которого заставил меня подняться. Начинайте день с черного кофе. Это очень бодрит. Правда, не в моем случае. Я уставился на свои щупальца и выругался. Чашка рассчитана на человеческую руку — мой мозг бессознательно создал ее для человеческого тела, которого я лишен.

Я оперся на задние конечности, подпер свою чешуйчатую голову щупальцем и задумался. Сидеть в «Ящике» мне предстоит еще долго. Насколько долго, не знал никто. После того как я отверг предложение стать Королем, мне мягко намекнули, что я проторчу здесь до конца времен — все Доски принадлежат Черным, и все они уже с Ферзями. Нет ни одной Белой Доски — соответственно нет возможности исполнить мою просьбу и отправить на Прорыв в качестве Черного Ферзя — нападающего.

Они никак не могли понять, почему я не хотел становиться Королем. Мой статус Ферзя мне наиболее симпатичен. Ферзь — фигура мобильная, мощная, она обладает силой и имеет обыкновение принимать неожиданные решения. Это по мне. Вся моя природа заключается в этом. Из меня вышел бы дурной Король.

До них это не доходит. Меня обуял гнев. Почему Они не желают этого понимать? Да потому, что им наплевать! Сунуть отыгравшую на Доске Фигуру в «ЯЩИК» — и все. А что при этом чувствует Фигура — им безразлично.

Меня это бесило, и я грохнул щупальцем по столу. Стол развалился на куски, осколки фаянса полетели во все стороны, и мне сразу стало легче. Земная японская система. Не можешь избить своего начальника — избей куклу, изображающую его.

Я потянулся, разминая свои демонические мышцы. Самое плохое в сложившейся ситуации то, что я понятия не имею, что происходит сейчас на Земле. Как там человечество, которое опекалось мной все эти тысячелетия? Надеюсь, до ядерной войны дело не дошло. А то люди они такие: любят поубивать друг друга, это у них в природе, с начала времен. Каин — Авель, сильный — слабый. Принцип — кто сильней, тот и диктует правила. Я относился к людям, как к детям, — переживал за них и любил всем сердцем. В отличие от некоторых.

Четвертым щупальцем я поднял осколок белого фаянса и чертыхнулся. Опять захотелось кофе.

— Чем же так провинился невинный стол? — внезапно раздался голос у меня за спиной.

Я не стал оборачиваться — чисто человеческий жест, мне он уже не нужен. Я и так знал, что сзади стоит Кард, посланник Игрока.

— Невинный стол провинился тем, что он — стол, — ответил я, не надеясь, что меня поймут.

Меня поняли.

— То есть тем, что он — часть Доски Атл? — вежливо спросил Кард. — По-прежнему скучаешь по Земле?

Я отбросил осколок в сторону и вздохнул.

— Боюсь, мои чувства мало кого интересуют.

Кард усмехнулся и промолчал.

Я повернулся и с интересом принялся его разглядывать. Кард родом с Доски Угарид, он мог позволить себе менять форму своего тела, как ему заблагорассудится. Последний раз, когда я его видел, он был сгустком черного света, а сейчас представлял собой нечто текучее, переливающееся и напоминающее слизняка.

— Нравится? — спросил Кард, самодовольно поворачиваясь ко мне разными сторонами.

— Нет, — ответил я. — Черный свет мне нравился больше. Да и Игрок, думаю, его оценил.

— Глупости. — Кард, кажется, обиделся. — Эта форма очень удобна.

— И что же в ней удобно делать? — спросил я, мерзко улыбаясь.

Кард сарказма не понял.

— Скользить, — серьезно ответил он, — Очень удобно скользить.

Я попытался пожать плечами, забыв, что их у меня нет. Кард, естественно, заметил мою попытку и злобно рассмеялся.

— Да, Ферзь, ты действительно скучаешь по Земле. Что, не хватает человеческого тела?

Не люблю, когда надо мной подшучивают, поэтому я поджал губы и издал тихое угрожающее рычание. Кард хихикнул, видимо, не поняв предупреждения. Непонятливое существо. А, может, напротив, умное? Ведь наверняка понимает, что ни черта я ему не сделаю. Только и могу, что рычать… Жалкий неудачник…

— Признайся, что скучаешь, — продолжал Кард как ни в чем не бывало. — Для меня всегда оставалось загадкой, что тебя так привлекает в человеческом теле. Абсолютно уродливая форма. Непрактичная, неудобная, хрупкая и, наконец, просто омерзительная! Чего только стоят эти несуразные волосы! Объясни мне, какая от них польза?! Никакой! Одни неудобства.

— Вкусы у всех разные, — пробурчал я, не зная, как ему объяснить, зачем нужны волосы.

По большому счету они действительно не несут никакой очевидной функциональной нагрузки, помимо естественной защиты от солнечных лучей и мороза.

— Ладно, хватит разговоров, — сказал Кард. — Меня послали за тобой. Игрок ждет.

Ну вот. Босс вызывает. Надо идти. На секунду мне захотелось послать и Карда, и Игрока к черту, но потом я понял, что это невежливо, и передумал.

— Пойдем, — вздохнул я.

Игрок знал, на какие кнопки следует нажимать. Когда я вошел в освещенный факелами черный зал, он сидел за шахматной доской. В человеческом теле. Мужчина средних лет с черной бородкой, орлиным профилем и мускулистым телом полубога. Он задумчиво теребил бородку, глядя на доску.

Я покачал головой и заскользил по мраморному черно-белому полу к Игроку.

— Ты звал меня, Игрок? — спросил я, стараясь привлечь его внимание.

Тщетно. Игрок, казалось, погружен в решение Комбинации, расставленной на шахматной доске. Так он просидел еще минуты две, прекрасно зная, что я стою рядом и изнемогаю от желания узнать, на кой черт он за мной посылал.

Что такое дисциплина, мне известно, но пребывание в «Ящике» сводило с ума. Я злился на Игрока за то, что он так долго держит меня в этом проклятом месте, злился на то, что он поступает со мной так несправедливо. Но, несмотря на все мои эмоции, дисциплина, привитая мне с начала времен, все же брала верх над чувствами, поэтому я терпеливо ждал, ничем не выказывая свое недовольство.

В конце концов, Игрок он на то и Игрок, чтобы использовать Фигуры в своих целях. Таковы правила игры. Он повелевает, я подчиняюсь. Если он заставляет меня ждать, значит, так надо. Сверчок, как говорится, должен знать своей шесток. Любишь кататься… нет, это из другой оперы. Забавная штука, кстати сказать, пословицы…

Еще минут пять я стоял, уставившись в потолок, и размышлял о сущности пословиц. Надо мной клубилось серое пространство, матово отражающее свет факелов, и иногда на нем вспыхивали изумрудные искры, исполняя странные, замысловатые танцы. Похоже на грозу. Зрелище завораживающее — я не мог оторвать от него взгляда, позабыв, зачем пришел.

Я очнулся, когда заметил, что в интерьере зала что-то изменилось — я сначала не понял, что именно. Потом до меня дошло. Игрок взял с доски фигуру и переставил ее на другую клетку. Очень возбуждающе черт побери.

— Что я здесь делаю?

— Я хочу дать тебе возможность вернуться на Землю, — неожиданно сказал Игрок.

Он умеет удивить, в этом ему не откажешь. Я, признаться, просто опешил. Мысли замелькали в моей голове, как в калейдоскопе, и я не мог отловить ни одну более или менее разумную. Земля? Меня на Землю? Но как?..

Игрок повернул ко мне свое скуластое лицо с горящими красным светом глазами.

— Ты не ослышался.

— Но… — Я не знал, что сказать.

— Да, знаю. Отыгравшую Фигуру запрещается выставлять на Доску второй раз. Таковы Правила Игры, и я не в силах их нарушить.

— Но тогда как…

Игрок встал из-за стола и, заложив руки за спину, подошел ко мне. Я ощутил реальный жар, исходящий из его глаз.

— Я не могу выставлять отыгравшую Фигуру на Доску, где она играла. Тем более что на Доске Атл, которую люди называют Землей, уже есть Ферзь — тот, кто заменил тебя после твоей смерти. Однако есть одна возможность… обойти Правила.

Я ничего не понимал. В частности, тогда я не понимал, к чему клонит Игрок. Не понимал вплоть до того момента, когда он сказал:

— В случае необходимости я могу выставить на Доску отыгравшую Фигуру, поменяв ее статус.

Вот так вот. Понятно. Он предлагает мне стать кем-то другим. Изменить свой статус Ферзя на статус какой-то другой Фигуры. Черт побери, да это же просто шантаж!

— Это не шантаж, — покачал головой Игрок. — Тебе дается выбор. Честный выбор. Ты можешь отказаться. И ты, и я знаем, насколько сильно ты тоскуешь по Земле. Это прекрасная возможность продолжить Игру на той Доске, которую ты тщательно изучил. Однако настаивать я не буду. Решай.

Я пребывал в шоке, мысли скакали галопом в моей чешуйчатой голове. Предложение очень неожиданное и очень важное.

— Мне нужно подумать, — пробормотал я.

— Думай. И пока ты думаешь, я расскажу тебе о причине моего предложения. На Доске Атл скоро будет Прорыв. Очень серьезный Прорыв. Тот Прорыв, который ты предотвратил ценой собственной жизни, — ничто по сравнению с грядущим. Мои разведчики сообщают, что Белые концентрируют колоссальные силы для удара. Ты прекрасно знаешь, что Доска Атл чрезвычайно важная стратегическая точка, хотя до недавнего времени Белый Игрок не уделял ей существенного внимания. Однако мы с тобой знаем, что, завладев Атлом, Белые нанесут грандиозный ущерб моим позициям. Это недопустимо. Ферзь, который сейчас находится на Земле, не справится в одиночку. Несмотря на то, что он обладает всеми знаниями, которые ты ему передал перед смертью, несмотря на его изначальную природу, его сил не хватит даже на то, чтобы локализовать Прорыв, не говоря о его ликвидации. Тут нужна тяжелая артиллерия.

Игрок глянул на меня исподлобья и усмехнулся.

— Я подниму твой статус до Короля. Это означает, что твои силы вырастут вдвое. Ты уже не будешь таким маневренным, как был, это так. Но взамен получишь неограниченную магическую силу.

Игрок сложил руки на груди.

— Я не забыл, что ты отказался от предложения стать Королем. Но тогда были иные обстоятельства. Как ты помнишь, я предложил тебе стать Королем на любой другой Доске и понимаю, почему ты отказался. Однако то, что может случиться на Атле, очень меня волнует. Ты — лучшее, что у меня есть в резерве. Я сделал свое предложение. Ты вправе отказаться.

Я по-прежнему пребывал в растерянности. Тог что мне предлагали, противоречило всем моим принципам. Я презирал Королей за их неповоротливость. Мне больше нравилось воевать, а не размышлять о стратегии и тактике… Магическая сила — что она мне, если нельзя сойтись врукопашную, одолеть врага силой и изворотливостью, почувствовать запах его крови? На одной чаше весов — все, что я есть. На другой — то, чем я дорожу больше всего.

Ничего себе выбор. Разорваться на две части? Но, черт побери, мне предлагали вернуться на Землю… Землю…

— Согласен, — сказал я, глядя в глаза Игроку. Его хохот сотряс черный зал, заставив меня пригнуться.

— ПАРТИЯ НАЧАЛАСЬ! — рокочущий глас заполнил мое сознание, разрывая пространство и время.

Фигура Игрока стала расплываться, красный свет его глаз затмил мир, и, кажется, я потерял сознание…

У нее изумительные глаза. Я всегда сходил с ума по зеленым глазам, но глаза Дженни — это нечто волшебное. В зависимости от освещения они становились то изумрудными, то темно-зелеными, то в них начинали плясать золотые искорки.

Я считал, что являюсь истинным ценителем человеческой красоты, а потому, увидев Дженни, ее гибкое тело, очаровательное лицо, полные губы, курносый носик и огромные зеленые глаза, на минуту позабыл, что передо мной Фигура. А какие у нее фантастические, длинные, иссиня-черные волосы (Карда бы сюда, чтобы он уяснил раз и навсегда, зачем нужны такие волосы). Да, черт побери, она очень красива! Грациозностью и гибкостью она напоминает хищную кошку.

Интересно, это ее истинная форма или же она просто приняла такой облик, создав себе маску? Толком не разобрать, но я почему-то думал, что носительница спящей Фигуры до Пробуждения выглядела именно так. Что ж, тогда неудивительно, что она оставила себе прежнее тело.

Мы сидели с ней за столиком в маленьком баре, недалеко от пляжа, пили «Пину Коладу» и молча разглядывали друг друга.

Над Соломоновыми островами только вставало солнце, утренний бриз с Тихого океана кружил голову морскими, солеными ароматами, среди которых особенно сильно выделялся запах йода — вчерашний шторм выбросил на берег Гуадалканала много водорослей.

Какая все-таки ирония — наш поход начинался с островов, названных, по сути, моим именем. Правда, мое имя островам ничуть не помогло — разваливающаяся экономика, периодические нападения западных соседей-папуасов, частые землетрясения…

Похвастать обитателям здешних мест особо нечем. Разве что природой с замечательными пейзажами, кристально-чистой водой и песчано-коралловыми пляжами. Благодаря экзотической красоте острова привлекали туристов со всего мира. Сейчас Хониара (так назывался этот крупнейший на острове городишко) пустовал.

В это время года туристов мало, и по улице, протянувшейся вдоль пляжа, не бродили толпы в пестрых байках и шортах. Редкие прохожие (особи мужского пола), забыв все правила приличия, откровенно глазели на Дженнифер, она же не обращала на них внимания. Она чертовски красива и знает об этом.

Легким движением она откинула со лба черную прядь и посмотрела в мои глаза.

Тело, которое мне выделили, чрезвычайно привлекательно, с человеческой точки зрения. Оно пропорциональное, мускулистое и загорелое. Никакой слащавости, чистая мужественность — я им доволен. Правда, не уверен, что моя эффектная внешность произвела на Дженни хоть малейшее впечатление.

— Итак, — сказала она, опустив глаза, и помешала трубочкой содержимое бокала, — тебя прислали, чтобы ты мной руководил… Как мне тебя называть? Мой Король?

Я поморщился. Ну вот. Сарказм. Я начинал забывать, что, будучи Ферзем, сам нередко позволял себе отпускать колкости в адрес Королей.

— Называй меня Толей. Мне нравится это имя.

Она быстро взглянула на меня и снова уставилась на бокал.

— Толя… Анатолий… — медленно проговорила она. — Интересное имя…

— Чем же?

— Я… знала одного человека по имени Анатолий… О! Так, значит, ей не сообщили, кого именно ей посылают в качестве босса. Она не знает, что половина ее воспоминаний и вся сила, которой она сейчас обладает, когда-то принадлежали мне. Она не знает, кем был «ее Король» раньше… Я решил ничего ей не говорить. Наверное, так лучше, по крайней мере, пока. Кроме того, для начала стоит разобраться в своих собственных чувствах и поразмыслить о ситуации в целом.

Я отпил из бокала.

— Расскажи мне о событиях, которые произошли здесь… — Я запнулся, чуть не сказав «пока меня не было». К счастью, я вовремя остановился и продолжил: — …С тех пор, как ты стала Ферзем.

Дженни пожала плечами.

— Ничего не произошло. Человечество не изменилось. Локальные войны, борьба за власть, финансовые кризисы — ничего нового. Апокалиптические настроения, как всегда, перед концом века. Многие ждут конца света. Человеческая природа неизменно стремится к самоуничтожению.

Благостный настрой, который до сих пор владел мною, вызвал желание окунуться в светскую беседу.

— Не ожидал ничего другого. — Я побарабанил пальцами по столу, задумчиво глядя на бокал. — Человек всегда стремился к разрушению; даже те, кто утверждал обратное, подсознательно всегда мечтали о разрушениях. Забавно, да? Творцы периодически уничтожают плоды своих трудов, и нет на свете человека, который за свою жизнь не разрушил бы чего-нибудь. Будь то человеческая жизнь, памятник или муравейник.

Подняв глаза, я увидел, что Дженни внимательно меня рассматривает, и в ее взгляде чувствуется жесткая настороженность. Я решил быстренько вернуться к нашим баранам.

— Ты проводила замеры?

— По Шкале Силы? Да. Вчера вечером Шкала была на восьмидесяти и ползла вверх. Сегодня, я думаю, она достигнет девяноста.

— Черт, — я посмотрел на пальмы, — значит, Прорыв совсем скоро. Место определено?

— Ага. — Она достала сигарету и закурила. — Правда, не думаю, что тебя обрадует его месторасположение.

Я вопросительно поднял брови,

— Судя по картам, — медленно произнесла она, — Прорыв произойдет в открытом море.

— Это невозможно, — твердо заявил я. — Клетка может быть только на суше.

— Я знаю. — Она снисходительно улыбнулась, чем понравилась мне еще больше. — Я сказала, что «судя по картам». Дело в том, что я параллельно провела замеры интерактивности…

— И?

— Белые отстроили остров.

Я чуть не поперхнулся «Пиной Коладой». Откинувшись на спинку стула, я потер подбородок. Ситуация невероятная. Игрок прав, здесь готовится серьезная заварушка, и Белые действительно используют колоссальные силы. Чтобы создать проекцию острова на Доске, являющейся потенциальной мишенью, нужны огромные, колоссальные, немыслимые ресурсы.

Мы влипли. Мы серьезно влипли.

Внезапно я начал сомневаться в своих силах. Не иначе, как нам понадобится дополнительная помощь. Вот только — какая? И откуда?

— И давно они его отстроили?

— По моим подсчетам — вчера.

Хоть одна хорошая новость. Значит, до Прорыва еще далеко, и нас будут ждать только Стражи. Отличненько.

— Ты определила точные координаты?

— Да. Если мы отправимся сейчас же, то на острове окажемся завтра утром. Я имею в виду глиссер.

Я выжидающе улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.

— Все уже готово.

— Молодчина, — сказал я. — Хорошая работа.

— Надеюсь. — Дженни склонила голову и щелчком откинула в сторону окурок.

Все-таки она чертовски красива. И с каждой секундой она нравилась мне все больше и больше.

Почему-то он мне не понравился. Если разобраться, то причин для неприязни вполне достаточно. Взять хотя бы тот факт, что Игрок прислал мне «на помощь» Короля — я считала это унизительным. Неужели он думал, что я не справлюсь самостоятельно? Да, я новичок в Игре, но я сильная Фигура. Я Королева. Мне не нужен Король для руководства, у самой голова на плечах имеется.

А, кроме того, мне не понравилось, как себя вел Анатолий. Эти масленые глазки, когда он таращился на меня, эти странные философские рассуждения о природе человека. Откуда ему знать человеческую природу? Только появился на Земле — и давай строить из себя знатока.

Тоже мне — Король. Озабоченный пустобрех, вот он кто.

Но, нужно признать, есть в нем что-то неуловимо приятное и знакомое, нечто, чему я пока не могла найти логического объяснения. Возможно, я слишком обижена решением Игрока, чтобы адекватно воспринимать своего шефа.

Я тряхнула головой, отгоняя праздные мысли.

Следует сосредоточиться на работе. Я должна доказать, что не лыком шита. Не только Игроку и Королю но и себе самой.

Остров Санта-Исабель остался далеко позади наш глиссер с огромной скоростью рассекал воды Тихого океана, соленые брызги взлетали в прозрачный, чистый воздух, вспыхивая яркими огоньками. Мы плыли уже часов шесть, направляясь строго на север, к экватору. Солнце миновало зенит и быстро клонилось к западу. С каждым часом мы все ближе к месту, где никаких островов не должно быть, то есть к Белому Острову.

Впереди меня ждал мой первый Прорыв. Мой первый бой. Интересно, Короля хоть немного натренировали в «Ящике»? Я искренне сомневалась, что дождусь от него помощи, но надеялась, что он хотя бы не станет мне мешать.

Я оглянулась. Король развалился в кресле, на его лице застыла идиотская улыбка. Да уж, от такого дождешься помощи…

Я сидел в кресле и наслаждался жизнью. Земля! Я снова здесь, и все остальное не имеет значения! Забыть о «Ящике», выкинуть его из воспоминаний, словно кошмарный сон!

Океан дышал спокойствием, был полный штиль, и наш глиссер летел по волнам, словно гоночный автомобиль по трассе. Соленый воздух прочищал носоглотку, я дышал полной грудью, наслаждаясь целительными ароматами океана.

Впрочем, наслаждался я не только жизнью, но я компанией. Дженни стояла у штурвала, спиной ко мне , но я чувствовал, что она исподтишка пытается изучить. В бытность мою Ферзем мне доводилось не раз проделывать такие фокусы, в частности, и с Королями. Я всегда думал, что если использовать необходимый минимум Силы, то никто ничего не заметит, и никогда раньше не задумывался, почему у меня не проходили эти фокусы.

Теперь, так сказать, наступил момент прозрения. Дженни действовала так же, как я в свое время, но я это чувствовал, ощущая осторожное прощупывание моей сущности. Поскольку правда обо мне вряд ли вызовет у Дженни позитивную реакцию, я быстро заблокировался, оставив доступной лишь ту часть, которая сможет произвести на мою помощницу исключительно благоприятное впечатление.

Да, дорогая, я классный парень, веселый, общительный, умный и вообще — лучше не найти. Я даже чуть-чуть помог Дженни почувствовать это, использовав легкое внушение.

Дженни обернулась и хмыкнула. Черт, значит, с внушением перестарался. Пожав плечами, я вытащил из холодильной камеры бутылку колы, открыл и глотнул холодного содержимого. Это меня еще больше взбодрило, и я решил завести более тесное знакомство с очаровательной Королевой.

— Дженни. Можно задать тебе вопрос?

Дженнифер включила автопилот и бухнулась в кресло рядом со мной, достав из сумочки сигарету и зажигалку. Я внимательно наблюдал за нею. Пытаясь прикурить, она чиркнула один раз, второй, третий — Мы неслись с огромной скоростью и, естественно, ветер задувал огонь.

— Может быть, это знак, что пора бросать курить? — ехидно поинтересовался я.

Дженни одарила меня весьма неприятным взглядом, убрала зажигалку и подожгла кончик сигарет щелчком, с помощью магии. Этому она научилась у меня.

Она глубоко затянулась и (я уверен) выпустила бы дым мне в лицо, но все тот же ветер снова ей помешал

— Ты хотел спросить о чем-то существенном или только относительно курения? — Она вопросительно подняла брови.

— О чем-то существенном. Скажи, кем ты была до того как стала Ферзем?

Дженни нахмурилась.

— Ну и вопросик. Я толком не помню.

— Вообще ничего? — настаивал я.

— Только обрывки, клочки воспоминаний. А что, это как-то может помочь нам ликвидировать Прорыв?

— Не уверен, — улыбнулся я.

— Тогда почему ты задал этот вопрос ? — Она хмуро взглянула на мою улыбающуюся физиономию.

— Просто я хочу произвести на тебя впечатление.

— Да ну? У тебя ничего не получилось, — Она отвернулась.

— А ты хотела бы узнать, кем ты была? — Я решил не обращать внимания на колкость.

Дженни долго не отвечала. Потом повернулась ко мне и сказала:

— Послушай… Толя. Тебя сюда прислали для работы или для того, чтобы ты дурью маялся? Для работы ведь, да? Так что, я тебя умоляю, не доставай меня своими дурацкими вопросами, ладно? «Ах, не хотела бы ты узнать, кем ты была». Не хотела бы, ясно? А даже если бы и хотела, ты мне для этого не нужен. Можешь свои потуги произвести на меня впечатление засунуть себе в задницу!

С этими словами она отшвырнула недокуренную сигарету и вновь встала за штурвал.

Я пожал плечами. Наверное, что-то не так сделал, хотя меня немного удивляло ее нежелание узнать, кем она была до того, как приобрела статус Ферзя. Черт возьми, это интересовало даже меня. Ведь мы с Дженни — это все, что осталось от атлантов.

Когда-то мы вместе отстроили Толлан, пытаясь осуществить план Черных по ускорению прогресса, но в какой-то момент мой друг решил выйти из Игры. Все это время он «спал», путешествуя из тела в тело, не сознавая свои переходы из одной жизни в другую, не отдавая себе отчета, что душа и тело каждого носителя «заряжены» энергией Черных.

И когда после моей смерти Дженни получила статус Ферзя, все ее воспоминания, вплоть до дня Пробуждения, были стерты. Я знаю о процедуре Пробуждения спящей Фигуры лишь понаслышке, мне как-то рассказывали об этом, не помню точно, кто и когда… И если верить этим рассказам, Дженни пришлось пережить весьма болезненную процедуру и в моральном, и в физическом плане. Ведь она потеряла память, лишилась всего, что ей знакомо, и единственное, что у Нее оставалось — это лишь размытые, навязчивые «дежа-вю». К тому же в момент Пробуждения ее тело Мгновенно изменилось на молекулярном уровне, получив способность к трансформации, и подобное превращение наверняка причиняло немыслимую боль.

Я всего лишь хотел узнать, кем она являлась до Того как стать Ферзем. Меня это интересовало в первую очередь как естествоиспытателя. То, что я мог пробудить в ней старые воспоминания не вызывало никаких сомнений. С моими-то силами! Конечно, я наивно полагал, что мое любезное предложение и демонстрация моих способностей произведут на нее впечатление, но жестоко ошибся.

Теперь наши отношения (как бы помягче сказать?) могут стать не совсем доброжелательными. Это мне не нравится. Возможно, надо поговорить с ней по душам, объяснить, что и как… Иначе под угрозой окажется наша миссия.

Ладно. Она права в одном — пока надо поддерживать чисто деловые отношения. Так что засунем свои «потуги произвести впечатление» туда, куда она посоветовала. Будем профессионалами.

Я глубоко вздохнул, глотнул колы и надвинул кепку на глаза. Поспать надо. Расслабиться.

Проснулся я от непреодолимого желания покурить. Я поднял козырек кепки и огляделся. Дженни по-прежнему стояла у штурвала, не отрывая взгляд от линии горизонта.

Стрелять сигареты у нее не стоит.

Будучи Ферзем, я часто пробовал создать сигарету с помощью магии, и у меня никогда ничего не получалось. Почему-то все, что я создавал, по виду идеально походило на сигарету, но по вкусу напоминало чай, и курить мои творения оказывалось просто невозможно. Я мог воспроизвести все что угодно — даже деньги (с магнитными полосами и прочей ерундой), но вот нормальную, хорошую сигарету не мог создать никогда,

Может, сейчас что-нибудь получится? Я сконцентрировался и вытянул вперед руку. На ладони вспыхнули зеленоватые огоньки, которые быстро стали обретать очертания сигареты, и через пару секунд у меня на ладони лежала сигарета «Мальборо», Я недоверчиво повертел ее перед глазами. Вроде все в порядке, Понюхал — пахло табаком. Вздохнув, сунул сигарету в рот и закурил.

Результат превзошел все мои ожидания. Настоящее «Мальборо», словно только что купленное в табачном магазине. Я чуть не захохотал от радости, но вовремя одумался, вспомнив, что рядом находится коллега и нужно поддерживать имидж невозмутимого профессионала. Черт побери, у статуса Короля есть свои преимущества, по крайней мере, теперь я могу создавать сигареты, Ха! Хорошо быть Королем!

Внезапно я осознал, что с каждой минутой пребывания на Земле мое могущество увеличивается. Странное ощущение. Как будто внутри меня что-то растет, Судя по всему, чем ближе Прорыв, тем больше ресурсов я получаю. Во мне гудело пламя. В минуту опасности оно вырвется наружу, даже на бессознательном уровне. Подобная мощь не могла не радовать.

Уже в момент смены статуса я знал, что получаю колоссальные силы, теперь же начинал чувствовать, что, вполне возможно, недооценивал преимущества позиции Короля. Мое настроение улучшалось с каждой секундой, и все уже представлялось мне в оптимистичном свете. Захотелось поболтать с Дженни, но я вовремя вспомнил, что она на меня обижена.

Она по-прежнему стояла спиной ко мне и дулась. Это можно списать на ее неопытность, Ведь девушке-то лет двадцать пять от роду, статус Ферзя она получила недавно, чего же еще ждать? В голове у нее сейчас наверняка царит сумбур, Естественно, она ведет себя как человек. А женщины… В общем, лучше ее пока не трогать. Пройдет немного времени, и она превратится в полноценную Фигуру. Исчезнут раздражительность и смущение, появятся уверенность и спокойствие. Надо дать ей время.

Поэтому я глубоко затянулся и стал смотреть на море. Солнце уже почти достигло горизонта, и от него к глиссеру протянулась искрящаяся и переливающаяся дорожка ослепительного света. Облака самой причудливой формы начинали терять белизну, приобретая легкий оранжевый оттенок. Ах, как же я скучал по этой красоте! И как я рад, что снова здесь очутился…

Дженни внезапно повернулась и, не глядя на меня, буркнула:

— Теперь твоя очередь рулить. Я посплю.

Я решил, что отвечать не стоит, и просто встал за штурвал. Дженни устроилась на пассажирском кресле-диване и, отвернувшись от меня, быстро заснула.

Докурив сигарету, я создал другую, прикурил, убедился, что вторая ничуть не хуже первой, и перевел рычаг скорости на «полный вперед».

Глиссер мощно взвыл и прыгнул вперед, словно молодой необъезженный жеребец. Я оглянулся на Дженни, надеясь, что этот рывок не сбросил ее с диванчика (тогда бы мы, наверное, подрались). Но Дженни спала в той же позе, спиной ко мне.

Глиссер уже не плыл, он летел по волнам, и я чуть не заорал от бурного и дикого восторга, который внезапно меня охватил. Ничто не сравнится с этим чувством, когда ты летишь по водной глади на мощной и послушной машине и ничто не может тебя остановить. Разум отключился, я просто растворился в полете. Теплый ветер бил в лицо, я быстро создал солнцезащитные очки, надел их и улыбнулся. Все отлично, все просто замечательно. До острова еще далеко, о Прорыве думать пока рано, можно просто гнать глиссер вперед, к горизонту, и наслаждаться жизнью.

Гонка по морским просторам длилась ровно десять минут.

Внезапно катер подпрыгнул с гулким треском, глиссер обо что-то ударился и заглох. Меня перекинуло через штурвал и бросило на ветровое стекло. Разбив стекло, я вылетел на нос, но в воду не свалился, успев ухватиться за поручни. Я начал задыхаться — при перелете я врезался грудью в панель управления. Застонав, я перекатился на спину и сел, растирая саднящую грудь. Все лицо и руки в порезах, в предплечье застрял огромный осколок, который я немедленно вытащил. Пошатываясь, я поднялся и отправился обратно к пассажирскому отсеку.

Во время удара Дженни слетела с кресла и ударилась о порог. Она поднялась, ее правая бровь была рассечена. Она потрогала рану, при этом размазав кровь по лицу, посмотрела на окровавленную ладонь и выругалась.

— Какого черта здесь произошло? — спросила она меня.

— Задай вопрос полегче, — прохрипел я. — Похоже на мель.

— Мель? Посреди открытого океана?

— Никаких других версий у меня нет, — я прошел по борту, держась за поручни, и спрыгнул к капитанскому креслу.

Глиссер качнуло, словно под нами что-то зашевелилось. И только тут я осознал, что у меня болит затылок. Так, словно в голову воткнули раскаленный прут и медленно там поворачивают, Мы с Дженни переглянулись. Страж.

За бортом с шипением вздулась вода, и в воздух метнулось белое щупальце. Оно зазмеилось и упало на край палубы, своей тяжестью накренив глиссер Я чуть не свалился за борт, еле успев схватиться за низкие перила. Катер накренился еще больше, когда новые щупальца рухнули на наш кораблик, Мне не хотелось валиться в воду, прямо в переплетение белых змей с присосками, поэтому я просканировал пространство вокруг катера.

Вся проблема заключалась в том, что я не видел тело спрута. Намного легче действовать, если цель перед глазами. Но ее не видно, так что придется бить вслепую. Обострив чувства, я ощутил сгусток энергии прямо под днищем глиссера.

Ну, конечно же, Тура. Сторожит дальние подступы к Клетке. Пока я выяснял, кто же на нас напал, Дженни уже создала мачете и принялась рубить толстые щупальца, которые оплели весь левый борт, Ее усилия пока не принесли видимого результата — лезвие лишь оставляло на белой коже небольшие царапины.

Нет, здесь следует бить наверняка, сильно, и один раз. Но, чтобы нанести смертельный удар, мне нужно отыскать в защите противника уязвимую точку. И я сделал то, что в данной ситуации показалось мне наиболее уместным, — выпустил столб чистой Силы отталкивающего свойства. Действовал скорее по наитию, поэтому толком не представлял последствия удара. Спрута отшвырнуло прочь, но он не отпустил глиссер и потянул наш кораблик за собой, чуть его не перевернув.

Я испытал несколько неприятных мгновений, когда перелетал через борт, но, к счастью, не отпустил перила и поэтому ушел в воду только наполовину, ругаясь, я быстро запрыгнул обратно, как раз вовремя чтобы увидеть, как спрут показался из воды.

Огромное (метров десять), склизкое белое тело всплыло на поверхность, и единственный светящийся голубой глаз уставился на нас. Я почувствовал резкую боль в голове — щупальца Силы принялись сжимать мой мозг. Я увидел, что Дженни тоже схватилась за голову, стиснув виски пальцами. Держись, подруга, твои способности должны помочь блокировать эту бесхитростную атаку, Сам-то я остановил сжатие через мгновение после того, как понял, что пытается сделать Тура, но боялся, что Дженни не успела как следует попрактиковаться со своими сверхсилами. Однако моя напарница оказалась не промах: спустя несколько секунд она выпрямилась и убрала руки от головы.

— На счет «три» бей в центр! — крикнул я Дженни, надеясь, что она меня поймет. Она поняла.

Наш сдвоенный удар заставил спрута содрогнуться, но защита Туры выдержала. Глиссер накренило еще больше, борт, захваченный мощными щупальцами, выгнулся и вскоре грозил набрать воду. В случае, если катер затонет, мы, скорее всего, погибнем. Оказавшись в родной стихии спрута, нам придется некоторое время потратить на трансформацию, а спрут не предоставит нам такой возможности — он нас просто раздавит. И Тура победит Ферзя с Королем. Этого нельзя допустить. Я напрягся, попытавшись сконцентрировать внутри себя как можно больше энергии. И тут это произошло.

Во мне словно открылся клапан: я почувствовал, меня быстро вливаются потоки Силы. Энергия поступала отовсюду: с неба, из воды, из земли, скрытой морем, из воздуха… Отовсюду. Энергия скапливалась во мне, в области солнечного сплетения, словно в аккумуляторе, я не переставая скачивал в себя эту силу, готовясь к решительному удару,

Увидел, как глаза Дженни округлились, понял, что начал светиться. Воздух вокруг меня задрожал, словно я стал источником нестерпимого жара. Руки сами проделали нужные пассы, и я выпустил всю скопившуюся мощь в Туру,

Спрута разорвало на куски. Дженни отлетела к корме, волной от взрыва качнуло катер, и нас залило водой. Белые ошметки залепили весь левый борт, море, где только что находился спрут, вспенилось темно-красными волнами, Обрывки щупальцев вяло отпустили погнутый борт и скрылись в воде.

Боль в затылке прошла. Я вытер мокрое лицо и взглянул на Дженни. На ее лице еще оставалась кровь, но рана на лбу уже затянулась. Регенерация у Ферзей проходит быстро, поэтому за здоровье Дженни я не волновался. Гораздо больше меня интересовало мое собственное самочувствие. Выброс энергии, уничтоживший Туру, вызвал резкое головокружение и тошноту — побочные и весьма неприятные эффекты.

Я оперся о поручень и постарался улучшить свое состояние парочкой врачебных заклинаний, которые не требовали больших физических усилий. Одновременно я анализировал только что произошедшее. На нас напал Страж, охранявший внешний рубеж Клетки. Игра по правилам, ничего необычного. Но в прошлый Прорыв Стражем оказался Слон, фигура послабее. Означает ли это, что Белые готовят нам еще немало сюрпризов весьма неприятного свойства? Безусловно. Ничего, это нам по плечу, управимся. Только следует вести себя осторожнее.

Через минуту мне стало легче, и я наконец-то увидел, что Дженни пристально смотрит на меня.

— Что? — спросил я внезапно осипшим голосом.

— Это у тебя часто? — спросила она, и в ее голосе, как это ни странно, не слышалось обычной издевки.

— Что именно у меня часто?

— Такие чудовищные выбросы энергии?

Я брезгливо посмотрел на ладони, испачканные белой слизью, покрывшей поручень,

— Первый раз, — ответил я и плюнул за борт. Головная боль еще не прошла, но, к счастью, поутихла.

— Ты меня предупреди, когда у тебя это случится снова — в такой момент опасно находиться рядом с тобой. — Дженни откинула со лба прядь мокрых волос и улыбнулась.

У нее очаровательная улыбка, когда она улыбается искренне. Целительные заклинания постепенно возвращали меня к жизни. Дженни занялась осмотром глиссера, я ей пассивно помогал (просканировал механизмы и корпус и давал советы, где что надо проверить). Затем Дженни перешла к уборке — телекинезом смела все белые ошметки в океан и выправила погнутый поручень.

— Порядок, — констатировала она, усаживаясь в кресло.

Я завел мотор и осторожно тронулся. Гнать мне больше не хотелось. Хотя интуиция подсказывала. Что в ближайшем будущем нам ничто не грозит, я уже не доверял чутью. Почему оно молчало за пять минут до столкновения со спрутом?

Я затянулся и посмотрел на Дженни. Она, похоже, все спала, как ребенок, и я опять невольно залюбовался ею. Хороша, чертовка. Жаль, что коллега, непременно закрутил бы с нею роман.

Стоп. Охолонись, Толя. Она — твой подчиненный и фигура. Ни о каких романах речи быть не может. Проклятые гормоны. Мы, Фигуры, существа бесполые, но, когда принимаем определенную форму, подвергаемся воздействию всех биохимических процессов психических, инстинктивных установок человеческого тела. Инстинкт продолжения рода, сексуальное влечение — все это нам не чуждо.

Но точно так же нам не чужд и контроль над эмоциями, так что я отбросил досужие мысли в сторону и принялся размышлять о чистом и возвышенном — о бренности всего земного.

А ведь это утверждение ошибочно. Возьмите, к примеру, меня. За всю долгую эволюцию человечества (а это, прямо скажем, немалый отрезок времени), я практически не изменился. Сменялись эпохи, рушились цивилизации, менялись люди, нравы, мораль, религии и все остальное, что является атрибутами становления человечества, а я, каким был, таким и остался.

Нет, конечно, с течением времени я приобрел Жизненный опыт, недоступный смертному, множество раз менял свою внешность, стиль поведения, речь, выбирал всевозможные роли — от бога до нищего, и наоборот, но ни разу не менялся внутренне. И поэтому можно сделать совершенно резонный вывод: все На Земле бренно, кроме меня. Посудите сами — даже После реальной смерти я вернулся на Землю. Правда, в другом статусе, но вернулся же!

Я затянулся, довольный своим открытием. Завышенное самомнение, скажете вы. Ничего подобного объективная реальность, отвечу я. И буду абсолютно прав!

Пыжась от собственной значимости, я взглянул на Дженни, надеясь, что мои самодовольные флюиды ее разбудили и у нее появится возможность наблюдать мое сияющее от счастья лицо. Я жестоко ошибался; Дженни по-прежнему спала, мои флюиды ее абсолютно не беспокоили. Это несколько поколебало мою веру в собственную идеальность, но не совсем разрушило ее.

И тут что-то меня насторожило. Что-то внутри меня вдруг вскрикнуло, и мне стало страшно. Я здорово испугался, поскольку внезапно понял, что все-таки изменился и меняюсь с каждой минутой все больше и больше. Я становился… самодовольнее, что ли?

Это привело меня в ужас. Я задумался о своем новом статусе. Гениальность в стратегии, колоссальные внутренние силы меня, конечно же, радовали… Но стать напыжившимся снобом только из-за смены статуса — такая перспектива совсем не веселила. Что же делать?

Обратного хода нет. Я — Король, и, видимо, положение обязывает. Только теперь мне стало понятно, почему от Королей все время веяло такой самоуверенностью — они не пускали пыль в глаза, они действительно думали, что круче их только горы. Будучи Ферзем, я смеялся над Королями, над их странной и ничем не обоснованной уверенностью в себе. Но теперь, когда сам стал одним из них… Черт возьми, бедные Короли! И я тут же впал в жалость к самому себе. Вообще такие перепады настроения мне несвойственны. В былые времена я никогда так не метался из одного состояния в другое. Возможно, все мои переживания связаны с переходным периодом, нечто вроде того, что происходит с бабочкой: сначала личинка, затем кокон, в котором совершается скрытая трансформация, а потом кокон треснет и — вуаля! — бабочка. Я хихикнул, сравнив себя с бабочкой. Нашел сравнение! Ничего себе!

Посмеявшись над собой, я расслабился. Мир вновь заблестел радужными красками. Самоирония лечит.

Он сидел на краю пропасти, глядя с вершины горы Фикион на долину. Воздух дрожал, пронизанный жаром, исходящим от раскаленных солнцем камней. Он ждал и знал, что дождется. Ра еще не успел подняться к небесному Нилу, как Он услышал сзади мягкую поступь.

— Я ждал тебя, Фикс, — сказал Он не оборачиваясь.

— А я не ждала тебя, незнакомец, — ответил Ему мелодичный женский голос.

Он обернулся. Над Ним стояла Фикс, хищница, с головой и грудью женщины, телом льва и крыльями птицы.

Лицо ее прекрасно, львиное тело с лоснящейся бурой шерстью завораживает своей мощью. Только не совсем уместная для львиного тела грудь, также покрытая шерстью, да слабые на вид крылья, которые в будущем, несомненно, атрофируются, несколько портили ее красоту. Фикс внимательно смотрела на Него, и Он невольно усмехнулся.

— О твоей красоте слагают легенды, Фикс, я рад, что эти легенды не обманывают.

— Довольно льстивых речей, — оборвала его Фикс. — Зачем ты пришел и кто ты?

— Кто я — неважно. Зачем я пришел?.. Поговорить.

— Разве ты не знаешь, что обо мне ходят и другие легенды?

— О да. Я слышал их. Ты хищница и пожираешь всякого, кто осмелится приблизиться к Фикиону. Жители Беотии в ужасе, многие покинули этот край.

— И зная это, ты пришел сюда?

— Да.

— Ты лишился рассудка?

— Напротив, мой рассудок при мне. Именно поэтому я здесь.

— Ты говоришь загадками, незнакомец.

— Загадками? — усмехнулся Он. — Меня забавляет, что ты вдруг вспомнила о загадках.

— Я не понимаю тебя.

Он поднялся. Фикс огромна, и, даже выпрямившись, Ему все равно пришлось поднять голову, чтобы заглянуть в янтарные глаза хищницы,

— Ты последняя из своего племени, Фикс, — сказал Он. — Самцов уже нет, ты обречена остаться без потомства.

Лицо Фикс исказилось, губы приподнялись, обнажив угрожающего вида клыки. Его это не смутило, и Он продолжал:

— Совсем скоро ты исчезнешь, и о тебе не останется никакой памяти, кроме расплывчатых историй о каком-то неведомом льве, жившем на горе Фикион. Я не могу предложить тебе самца. Я предлагаю тебе другой вариант.

— Вариант? — Фикс повторила незнакомое слово.

— Другой путь, способный даровать тебе вечную людскую память.

— Кто ты, незнакомец?

— Пойдя этим путем, ты навеки останешься в истории этого мира. Может быть, под другим именем, но в этом ли суть? Тебя будут помнить.

— Я спросила, кто ты?

Он усмехнулся.

— Я пришел издалека. Называй меня оракулом.

Фикс села и задумчиво склонила голову.

— Что за путь ты предлагаешь мне, оракул?

— Есть город Фивы. Я хочу, чтобы ты отправилась туда, загадывая каждому встречному загадку.

— Что за загадку?

— Кто из живых существ ходит утром на четырех ногах, днем — на двух и вечером — на трех?

Фикс широко открыла глаза.

— И кто же это?

— Подумай, — сказал Он, улыбнувшись.

Фикс задумалась. Она сохраняла неподвижность, только львиный хвост беспокойно бил по щебню. Наконец она вздохнула и сказала:

— Я не знаю, оракул. Кто это?

— Человек, — сказал Он, — Младенец, ползающий на рассвете жизни, мужчина, крепко стоящий на двух ногах, и старец на закате жизни, пользующийся палкой для ходьбы. С теми, кто не сможет ответить, — мы хищница и знаешь, ЧТО нужно делать. В Фивах созови городскую знать и задай им эту загадку. Тебе не сможет ответить никто. Знай, что, совершив это, ты навсегда останешься в людской памяти.

— Но что будет, если кто-нибудь отгадает ее?

Он на мгновение задумался.

— Поступи, как тебе подскажет рассудок, — Ответил Он и вновь улыбнулся.

Фикс прищурилась.

— А какая выгода в этом тебе?

— Никакой. Меня раздражает поведение Креолта, царя Фив, его двор погряз в распутстве и безделье. Это немного подстегнет его. Удели особое внимание его сыну.

— Я не верю тебе. Должно быть, за твоими словами кроется что-то большее. Ты недоговариваешь.

— Ну хорошо. Считай, что это эксперимент, который позабавит меня.

— Экс… Что?

Он вздохнул и сложил руки на груди.

— Фикс, отправляйся в путь. Поверь мне, я не лукавлю с тобой. Если ты хочешь, чтобы о тебе и обо всем вашем племени помнили и впредь продолжали слагать легенды, — ступай в Фивы. Немедленно!

Фикс задумчиво посмотрела на Него, и стало ясно, что она решает — убить ли незнакомца одним ударом мощной лапы или сделать то, что он предложил. В первом случае она ничего не теряет… Как, впрочем, и во втором.

Она повела слабыми крыльями и улыбнулась. У нее очень приятная улыбка.

— Будь по-твоему, оракул. Прощай.

Она пошла к тропе, а Он долго смотрел ей вслед огромными желтыми глазами, печально качая соколиной головой.

— Прощай, Фикс, — наконец тихо сказал Он. — Надеюсь, что ты не скоро умрешь.

Он взглянул на долину и усмехнулся. Что ж, долгий путь из страны фараонов оказался ненапрасным — Сфинкс найден. Осталось найти Эдипа.

Следующим утром, когда впереди показался остров, я сбавил ход и окликнул Дженни. Она в этот момент чистила «глок» — оружие, к которому и я в свое время испытывал слабость. Она подошла ко мне и встала рядом, жадно разглядывая творение Белых.

— Итак, — сказал я, — вот и Клетка. Есть какие-нибудь мысли?

— Да, — ответила Дженни, по-прежнему рассматривая остров. — Как же мы с этим Прорывом справимся?

Я улыбнулся. В точности — мои мысли.

— Понятия не имею. Но справиться мы обязательно должны.

Дженни посмотрела мне в глаза и молча отправилась на корму, собирать сумки.

Я же внезапно почувствовал нечто непонятное. Какой-то едва различимый источник Силы, очень слабые потоки энергии, исходящие от моей помощницы, которая стояла у борта, копаясь в сумке. Интересно. Какое-то странное ощущение, Как будто… Да нет, ерунда…

Я тряхнул головой и повел глиссер на самом малом ходу к острову. Он оказался не очень большим — казалось, его можно обойти минут за двадцать. Пышная тропическая растительность покрывала центр острова — довольно высокую гору правильной конусообразной формы. Наверняка конкретное место Прорыва связано именно с горой — Источник расположен либо на одном из склонов, либо, что наиболее вероятно, внутри горы.

За пятьдесят метров до пляжа цвет воды из темно-фиолетового внезапно перешел в лазурно-голубой — дно уходило вниз отвесно, и я решил, что Белые расположили остров на гигантской платформе. Я вновь ощутил почти забытое чувство прохождения барьера обычное ощущение, когда выходишь к месту Прорыва. Дженни либо не почувствовала Ограду, либо не показала виду.

Через минуту нос глиссера уперся в мелкий белый песок пляжа. Я заглушил мотор и огляделся, обострив все свои чувства. Ничего. Ни малейшего намека на угрозу,

— Все тихо, — сказал я Дженни, которая уже стояла рядом, держа в руке огромную сумку.

Дженни вместо ответа легко забралась на нос глиссера и спрыгнула на мягкий песок. Достав носовой якорь, я тоже спрыгнул на пляж и двинулся к лесу, разматывая на ходу трос. Дженни шла рядом, осматриваясь по сторонам.

— Ни одной чайки, — сказала она.

— Птицы чуют Клетку, — пояснил я. — Сегодня вечером произведем расчеты, уточним, когда будет Прорыв. Я думаю, у нас есть еще день. Потом счет пойдет на часы.

— На острове есть Белые?

— Не думаю. По крайней мере, я не чувствую никакой угрозы. А ты?

— Я тоже.

— Значит, скорее всего, второй Страж где-то прячется… Вряд ли в ближайшее время нас ждут серьезные схватки. Нужно как можно быстрее найти Источник Прорыва. Хотя, зная Белых, могу предположить, что мы изрядно попотеем: они обожают путать следы, ставить обманки…

— Анатолий, ты забыл, что я — Ферзь. Я знаю все, что ты мне говоришь.

Я чуть было не ляпнул: «Конечно, ведь у тебя моя память», но вовремя одумался. Дойдя до ближайшей пальмы, я обвязал тросом ствол и глубоко вонзил якорь в землю, зацепив два зубца за выпирающий корень. Дженни спряталась в тени и, бросив сумку на песок, села рядом. Я же пошел обратно к глиссеру, глядя на наши следы на песке.

Внезапно я остановился, увидев на песке иероглифы. Могу поклясться, что когда мы шли к лесу, никаких иероглифов не было. Иероглифы древнеегипетские. Означали они примерно следующее: «Я чист, чист, чист». Я перечитал их снова, и потом стер ногой. Мысли заскакали в голове, словно ретивые кони.

«Я чист, чист, чист». Черт побери. Слова мертвого человека на загробном суде Осириса. Я создал сигарету, прикурил и оглянулся на гору в центре острова.

Итак, Древний Египет. Белые намекают на то, что нас ждет. Видимо, на этот раз они так уверены в своих силах, что «великодушно» оставляют нам подсказки. В прошлый раз они отстроили пирамиды майя. Сейчас, скорее всего, решили выбрать египетский антураж.

Я закрыл глаза и обратился к воспоминаниям, лихорадочно просматривая все, что связано с Древним Египтом. Вскоре я нашел то, что нужно.

Это случилось еще до гибели Атлантиды. Тогда, помнится, произошел второй Прорыв. Да, второй, один из самых сложных. Мы потеряли Короля.

Белые намекают, что дела мои ни к черту не годятся. Намекают, что скоро я окажусь на суде Осириса, и буду твердить, что «я чист, чист, чист». Злорадствуют, подонки. Ну да ладно. Мы еще посмотрим, кто кого. Я плюнул и пошел к глиссеру.

Больше всего меня поразило в острове то, что он оказался необычайно красивым, Красивым и спокойным. Это неестественное спокойствие меня настораживало так же, как и красота. Никогда бы не подумала, что Белые сумеют создать такое чудо.

В лесу не слышно ни звука — только ветер шелестит листьями папоротников и кокосовых пальм. Лианы обвивают стволы, словно толстая паутина, огромные ярко-красные цветы дурманят ароматом. Здесь по-настоящему красиво, и я поймала себя на мысли, что мне нравятся эстетические изыски Белых, Хотелось сорвать красный цветок и вплести его в волосы. Хотелось раздеться и прилечь на песок, подставив тело под ласковые лучи солнца. Хотелось окунуться в теплую воду, пробежаться по берегу в фонтане брызг…

Но нельзя. Я на работе и должна забыть о своих желаниях. Кроме того, остров создан Белыми, а, значит, все здесь нам враждебно. Недаром же сердце сжимается от чувства смутной угрозы. Кто знает, возможно, красивый цветок ядовит, а в воде притаились чудовища?

Анатолий вернулся от глиссера и сел рядом, поставив рюкзак на песок. Мельком взглянув на меня, он вытянул вперед руку и создал сигарету. Выпендрежник…

Но сильный. То, как он расправился с Турой, заставило меня по-новому взглянуть на него. Отрицать его мощь просто глупо, он действительно искуснее меня в магии, но зато я гибче и хитрее, так что пусть не задирает нос.

Интересно, о чем он сейчас думает? Наверное, строит планы, решает, что делать. Будь я на его месте, предложила бы осмотреть остров, так как Сеанс лучше проводить вечером. Но он не спрашивает моих советов, а я не собираюсь навязывать ему свое мнение.

Раз он Король, пусть и занимается стратегией. Мне все равно. Когда дело дойдет до драки, действовать буду я. Без меня он не справится, каким бы умным себя ни считал.

Меня раздражало, что я никак не могу понять, откуда его знаю. Возможно, давным-давно мы встречались с ним в «Ящике», еще до того как Черные захватили эту Доску? Но те времена я помнила крайне смутно. Впрочем, память у меня еще не оформилась окончательно — неприятное последствие Пробуждения.

В моей голове перемешались тысячи жизней и миллионы лиц, я часто путалась, не зная, что произошло со мной, а что — с моим предшественником. Оставалось надеяться, что со временем все встанет на свои места, и тогда я сумею разгадать тайну Короля.

Я собрала волосы в хвост и надела кепку. Эх, сейчас бы помыться. Жаль, что Белые не установили на пляже душевых кабинок.

Анатолий поднялся, взял рюкзак и, вытащив из специального отделения два мачете, протянул одно мне.

— Пойдем в глубь острова, — сказал он. — Надо посмотреть, что к чему.

Неужели он все это время размышлял над тем, что мне открылось за считанные секунды? Может, он не такой умный, как я считала? Впрочем, ладно, язвить не будем. Решение он принял верное, и на том спасибо.

Я молча встала, взвалила рюкзак на плечи, и мы отправились в лес…

Я не сомневался, что мы обязательно что-нибудь найдем. Какой-нибудь очередной след, который поможет понять, чего ждать в дальнейшем.

Вообще, я удивлялся Белым. Очень неосторожно с их стороны так расслабляться. Нет, понятно, что они абсолютно уверены в своих силах и им начхать на то, что мы узнаем. Но они нас явно недооценивают. Надо действовать, и действовать быстро. Воспользуемся их самоуверенностью и отыграем партию в нашу пользу.

Через полчаса частичной вырубки тропической растительности мы с Дженни вышли к подножию горы. Дальнейшая дорога требовала небольшой передышки. Нужно решить, подниматься ли на вершину или же просто обойти вокруг горы.

Моя Королева вдруг заупрямилась, настаивая на восхождении. Ей явно некуда девать энергию. Я предлагал сначала обойти гору, чтобы посмотреть, есть ли и там какие-нибудь подсказки Белых, но Дженни не соглашалась, заявляя, что я лишь хочу потратить время, которого у нас и так немного.

Пять минут ожесточенного спора убедили меня, что препираться с очаровательной помощницей бесполезно, поэтому я заявил, что отправляюсь вокруг горы, а Дженни, если ей так хочется, может лезть на вершину. Она ответила, что ее такой вариант устраивает, махнула на меня рукой и полезла по склону наверх. Я пожал плечами и пошел в лес, огибая гору с запада.

Не успел я пройти и двадцати метров, как впереди, в переплетении изумрудной зелени, заметил нечто бурое, явно искусственного происхождения. Я прорубился сквозь сеть лиан и воздушных корней и оказался на маленькой прогалине, в центре которой возвышалась статуя.

В виде фараона на троне сидел Геб, древнеегипетский бог Земли. Приятно, когда осознаешь, что прав. Белые действительно оставили подсказку, осталось только понять, какую. Я подошел к монументу и принялся внимательно его изучать.

На голове Геба красовалась корона Верхнего и Нижнего Египта. В египетской мифологии Геб — отец Осириса, Сета, Исиды и Нефтиды, основных богов пантеона. Босс, короче говоря, один из сильнейших. На самом же деле он являлся просто нашим разведчиком, который изучал долину Нила.

Иероглифы на левой стороне трона содержали довольно бессмысленный текст, в основном восхваляющий мудрость и силу дарящего жизнь Геба, — ничего конкретного. Но вот правая сторона…

Здесь я обнаружил короткий отрывок из «Книги мертвых» о суде над Сетом. Но внизу Белые добавили иероглифы, смысл которых заключался приблизительно в следующем: «Гор будет свержен не на небесном Ниле». На первый взгляд — полная ахинея. Я задумался.

Суд, на котором Гор утверждал свое право на земной трон, согласно мифам, проходил в загробном царстве, под землей. Гор и Сет — враги. Уж кому, как не Мне, об этом знать. Гор победил Сета. Поэтому текст на правом подлокотнике — явная угроза.

Что касается второй части текста, надо заметить что, по представлениям древних египтян, над Землей есть Нил небесный, по которому Ра совершает свой ежедневный «променад» в течение дня, а ночью плывет на своей лодке вниз, под землю, где якобы течет еще и Нил Подземный.

Вот тут я и запутался. При чем тут подземный Нил? «Гор будет свержен» — это понятно, мне угрожают. Но подземный Нил?

Я поднялся и тут же заметил некоторые изменения, произошедшие со статуей Геба. Из-под короны потекла темно-красная кровь. Лицо треснуло, трещина пробежала вниз, разделяя статую на две части, от основной борозды разбежались в разные стороны маленькие, из которых тоже брызнула кровь, и через секунду статуя развалилась на куски, оставив после себя только бесформенные осколки окровавленного песчаника.

Если Белые хотели меня запугать подобным образом, они, должно быть, сейчас жестоко разочарованы, потому что все эти мелодраматические страсти не произвели на меня никакого впечатления. Я пнул ногой один из осколков и, весело насвистывая, пошел дальше в лес.

Через пару минут я увидел тропу. Тропа шла наверх, на гору, и я, не долго думая, пошел по ней, надеясь вскорости встретить Дженни, с которой хотел поделиться новостями.

Тропа оказалась узкой, пологой — идти по ней не представляло никакого труда — так что я шел, наслаждаясь жизнью. Единственное, что несколько омрачало мое радужное настроение — это дурацкая часть иероглифов про подземный Нил. Может, я неправильно понял смысл надписи?

В любом случае теперь, когда старина Геб рассыпался, проверить правильность толкования текста не представляется возможным, так что следует отбросить в сторону мысль о неправильном переводе. Единственное, на что остается надеяться, это на то, что Белые, в своей идиотской самоуверенности, оставят еще какие-нибудь знаки, которые мне и помогут понять смысл изречения.

Тропа не вела к вершине серпантином — она шла зигзагами, и я на каждом повороте ожидал увидеть еще какой-нибудь знак, но напрасно. Зато, когда вышел на вершину, мои ожидания окупились сторицей.

На круглой плоской площадке, являвшейся вершиной горы, стоял обелиск. Огромный, остроконечный обелиск, точная копия тех, что возводились в Египте. В соответствии с традициями, все четыре стороны обелиска были покрыты иероглифами и барельефами.

Я в первую очередь осмотрел площадку, убедился, что Дженни еще нет, потом обошел обелиск и увидел, что его грани указывают на все четыре стороны света. Убрав мачете, я бросил рюкзак на землю и, уперев руки в бока, встал у грани, указывающей на юг.

Чтобы разглядеть верхний рисунок, который располагался на высоте десяти метров от земли, пришлось напрячь зрение. Рисунок изображал Сета, убивающего Осириса. Иероглифы комментировали барельеф, но несколько не так, как это принято у египтян. Здесь восхвалялся Сет, победивший Осириса в честном поединке и избавивший мир от…

Когда я дошел до части иероглифов, описывающей Осириса, я чуть не упал. Текст в буквальном переводе звучал так: «избавивший мир от Осириса, Черного Короля». Я заскрипел зубами. Белые перегибают палку. Это уже не намеки, это четкое указание на исторический факт, известный только играющим сторонам.

Сзади послышалось чертыханье, и я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть округлившиеся от удивления глаза Дженни, которая, с трудом добравшись до вершины, встретила здесь меня, свеженького и нисколько не уставшего. Правда, Дженни довольно быстро справилась с изумлением и мигом изобразила невозмутимое лицо человека, который с гордостью прошел трудный путь и наконец достиг цели.

Если бы я не был озабочен обелиском, наверняка сказал бы что-нибудь колкое, но я волновался, поэтому даже не улыбнулся, а лишь поманил Дженни пальцем.

— У нас проблемы, — сказал я ей, указывая на южную сторону обелиска.

Она обладала всеми знаниями Ферзя, поэтому я не стал переводить иероглифы, зная, что Дженни и так их прочтет. Она минуту разглядывала рисунок и иероглифы, потом бросила сумку на землю и достала пачку сигарет.

— И что это значит? — спросила она, закуривая.

— Это значит, что Белые настолько обнаглели, что прямо указывают нам на исторические факты, известные только нам, играющим.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — спокойно сказала Дженни.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Что именно ты не понимаешь?

— Почему этот невинный текст произвел на тебя такое впечатление?

Ее слова ввергли меня в шок и породили подозрение, которое я решил немедленно проверить. Правда все следовало сделать предельно деликатно. Поэтому я набрал побольше воздуха и осторожно начал:

— Дженни, мне нужно задать тебе несколько очень важных вопросов. Надеюсь, ты не будешь возражать.

Дженни сложила руки на груди, держа в тонких пальцах зажженную сигарету, и выглядела сейчас неотразимо. Особенно выражение ее лица — холодная апатия и нежелание делать мне одолжение. Понятно. Злится, что я быстрее ее добрался до вершины. Черт бы побрал самолюбие Ферзей!

Но, как известно, молчание — знак согласия, а потому я приободрился и продолжил:

— В первую очередь хочу спросить тебя, что ты помнишь из переданного тебе предыдущим Ферзем?

Дженни одарила меня таким взглядом, словно я задал ей какой-то пошлый или жутко неприличный вопрос. Потом она затянулась и, подняв брови, сказала:

— Немного,

Так я и знал! Черт возьми, ситуация осложняется.

— Значит, — медленно произнес я, — ты обладаешь всеми знаниями и силами Ферзя, но не обладаешь его памятью. Я прав?

— Отчасти, — холодно ответила Дженни. — Я действительно обладаю всеми его знаниями и силами, но, кроме того, я частично обладаю его памятью.

— Частично?

— Да, частично!

— Это как?

— Очень просто. Некоторые фрагменты его пребывания на Земле я помню хорошо, другие — расплывчато, третьи вообще не помню.

Я задумался.

— Ты помнишь майя? — наконец спросил я.

— Да, — ответила Дженни с ноткой удивления в голосе. — Я помню майя. Мой предшественник — Тура — взял себе имя Тонакатекутли. А Ферзь звался Кетцалькоатлем. Тура вышла из Игры, а Ферзь остался среди майя, став одним из основных богов. Но потом он их предал, бросил, словно надоевшие игрушки, предоставив им самим решать свои проблемы.

Я кашлянул и качнул головой.

— Ну… в целом… это правда, — запинаясь, произнес я. — Что ты помнишь еще?

Дженни затянулась и провела рукой по лбу. Наконец она посмотрела на меня прищурившись и спросила:

— А почему ты спрашиваешь?

Так, нужно срочно что-то придумывать, какое-нибудь профессиональное оправдание.

— Успех нашей операции всецело зависит о того, известны ли тебе исторические факты, связанные с Игрой. Если ты их не знаешь, мне следует тебя вкратце проинформировать.

— А сам ты откуда узнал о том, что предыдущий Ферзь имел отношение к майя?

Хороший вопрос! Действительно, откуда?

— Я просматривал личные дела игравших на Доске Атл. Теперь это необходимое условие вступления в Игру.

Дженни пожала плечами. Она явно чувствовала, что я вру, но поймать меня на лжи не в состоянии — она сидела в «Ящике» слишком давно, еще до игры на Атле, до сна, до Пробуждения. Да и кто знает, что придет в голову Игроку? Теоретически он действительно мог бы завести личные дела Фигур, да вот только они ему не нужны. Игрок просто использует Фигуры в игре на одной Доске, потом перебрасывает их на другую Доску (если необходимо), либо же оставляет «пылиться» в «Ящике», забывая о них. Но Дженни-то об этом толком не знает. Поэтому я прикрыл себя со всех сторон, придумав довольно удачную ложь.

Но пока она не догадалась учинить мне допрос, следует вытянуть из нее как можно больше информации.

— Так, что еще ты помнишь? Ты помнишь Индию?

— Нет.

— Англию?

— Смутно.

— Францию?

Дженни на секунду задумалась.

— Я помню дуэль в замке. Один против двенадцати. Тогда Ферзь имитировал смерть.

— Хорошо. Ты помнишь Атлантиду?

Я прочел искреннюю боль на лице Дженни и понял, что она помнит. Настало время для главного вопроса.

— Теперь сосредоточься, — сказал я. — Ты помнишь Египет?

Дженни взглянула на обелиск.

— Не все, — ответила она. — Что-то помню… Судя по тому, что я в состоянии прочесть древнеегипетские иероглифы, Ферзь жил в Египте, и довольно долго.

— Две тысячи лет, — уточнил я. — В Египте произошел один из самых трудных Прорывов. Наша сторона тогда потеряла Черного Короля.

Наконец-то она поняла. Дженни еще раз внимательно перечитала иероглифы и вздрогнула, дочитав до «Осириса, Черного Короля».

— Осириса никогда не называли Черным Королем, — сказал я. — «Царь, фараон, правитель» — но не «Черный Король». И к тому же тут о нем говорится именно как о Фигуре. Посмотри на рисунок, — я указал на барельеф, обозначающий Осириса, — посмотри внимательно. Ты видишь его головной убор? Это не корона фараона, это корона с остроконечными гранями. В Древнем Египте не было таких корон, поэтому здесь указывается именно Король.

Дженни медленно кивнула.

— Присядем, — предложил я и уселся на землю. Дженни устроилась рядом.

— Давай-ка я расскажу тебе одну историю, — сказал я.

— Назовем твоего предшественника просто Ферзем, — начал я свой рассказ. — Итак, во времена Атлантиды мы, Черные, фактически правили Землей. Мы готовились к высадке на все континенты, чтобы создать цивилизации, которыми смогли бы управлять. Следуя плану, мы разослали разведчиков, которым приказали подготовить почву для прихода основных сил. Ферзь оказался во второй волне разведчиков, он вместе с Черным Королем отправился в долину Нила, ибо именно там Черные планировали провести самый крупный эксперимент по созданию цивилизации.

Условия для создания там мощного государства крайне неблагоприятные — страна со всех сторон окружена пустынями и горами, жить можно только на узкой полоске плодородной земли вдоль берегов Нила, именно поэтому Черные считали подобное место настоящим вызовом их мастерству. Ферзю и Королю предоставили полную свободу действий, их наделили всеми полномочиями, и они могли делать все, что хотели. До них в этой стране побывали трое Черных, которые кинули в безжизненную почву гор и пустынь семена цивилизации. Королю и Ферзю поручили, так сказать, возделать почву, чтобы семена превратились в ростки мощнейшего государства мира.

Они создали религию, которая неузнаваемо изменилась с течением времени. Они объединили кочующие племена, научили их с выгодой использовать разливы Нила, обучили людей ирригации, рассказали, как нужно выращивать пшеницу, ячмень и виноград… Ферзь оставался в тени, главным в становлении цивилизации считался Король, который, как ты уже, наверное, догадалась, взял себе имя Усир, или, как позднее благодаря грекам его стали называть Осирис.

Становление государства шло полным ходом, когда Ферзь, проводя рутинную проверку шкалы Силы, обнаружил мощнейший выброс энергии. Тогда Белые нарушили Правила Игры, и на Доске оказался Белый Ферзь.

Дженни задумчиво провела рукой по щеке и кивнула:

— Я помню это, — сказала она. — Белые высадили Фигуру, минуя стадию Прорыва. Кажется, Игроки тогда крупно повздорили.

— Точно, — кивнул я. — Но вмешиваться в ход Партии они все-таки не решились, предоставив Фигурам самим разобраться в ситуации. Черный Ферзь, узнавший о вражеской Фигуре, в тот момент странствовал по южным границам Египта и не мог предупредить соратника о потенциальной угрозе — расстояние оказалось слишком велико. Король же только что вернулся из похода в Месопотамию, где он несколько расширил границы Египта на востоке. Устроив пир, он пригласил на него многих знатных людей того времени, Ты помнишь это?

— Нет, — вздохнула Дженни.

— На пир пришли помимо приглашенных еще семьдесят три человека, которых Король не знал, Он тут же почувствовал присутствие Белого, но не мог понять, какой именно из семидесяти трех является угрозой — все они излучали слабые лучи Силы, мешая четкому определению. Кроме того, как я уже говорил, Король пребывал в неведении относительно появившейся на Земле Белой Фигуры. Один из незнакомцев предложил примерить всем присутствующим искусно сделанный саркофаг, заявив, что подарит его тому, кто уместится в нем. Саркофаг представлял собой настоящее произведение искусства. Заметь, что в те времена все происходило не так, как теперь. Если сейчас мы создаем Пешки, попросту пробуждая их собственный скрытый потенциал, то в те времена играющие Фигуры могли передавать людям часть своей энергии, даруя им определенного рода сверхвозможности, Люди эти, разумеется, считались избранными, доказавшими свою преданность… Одним из таких людей являлся человек по имени Инпу, которого история запомнила как одного из богов — Анубиса. Анубис не раз доказывал свою верность Королю, и тот приказал ему внимательно следить за человеком, сделавшим предложение примерить саркофаг. Однако угрозу почувствовал только Король. Всех присутствующих предложение незнакомца просто позабавило, поэтому они по очереди стали ложиться в саркофаг. Однако никому он не подходил по размеру. увствуя западню, Король приказал Анубису в случае чего убить злоумышленников, и в первую очередь владельца саркофага. Затем, все еще сомневаясь в своих подозрениях, Король лег в саркофаг. В ту же секунду крышка захлопнулась, и семьдесят три незнакомца напали на охрану Короля. Анубис выполнил приказ своего повелителя — он размозжил череп преподнесшего дар, но сам был тяжело ранен. Злоумышленники быстро вынесли саркофаг из дворца и исчезли. Никто не мог понять, куда они пропали.

Дженни внимательно меня слушала. Она явно оценила мой талант рассказчика.

— Ферзь вернулся во дворец Короля слишком поздно. Анубис оправился от ран (Король наделил его способностью к регенерации) и рассказал Ферзю все, что знал. К сожалению, Анубис убил не Белого Ферзя, Белый оказался слишком хитер — он заставил одного из своих рабов предложить приближенным Короля примерить саркофаг, сам же все время держался в тени — это и спасло ему жизнь. Наши в Атлантиде уже узнали о нарушении Правил и поэтому послали в Египет Туру, чтобы она могла каким-либо образом помочь Ферзю в поисках Осириса. История запомнила Туру как Изис, богиню магии и якобы сестру и жену Осириса. Изис и Черный Ферзь вместе с Анубисом отправились на поиски. Спустя несколько недель утомительного путешествия они выяснили главное: Черный Король мертв. Белый не просто убил его, он расчленил его тело и разбросал останки чуть ли не по всей стране. Сделав это, Белый тут же взял себе имя Сет или, как его еще называли — Сетх, объявил себя богом и правителем Верхнего Египта.

Дженни нахмурилась, и я понял, что она вспомнила. Еще бы, этого мерзавца забыть сложно. У меня пересохло горло, и я потянулся к рюкзаку.

— Он скрылся в пустыне, планируя создать там мощный оплот — отправную точку своего продвижения по Доске, — продолжал я, доставая бутылку колы и глотнув немного теплой газировки. — Сет возвел огромную цитадель и окружил себя верными слугами, которые купались в роскоши, щедро раздаваемой Белым направо и налево. Он преподнес древним племенам очень милую историю о том, что он, Сет, избавил мир от злого гения Осириса и теперь, мол, под его бдительным оком все станут жить хорошо и богато. Его история оказалась настолько привлекательной (Белые умеют вешать лапшу на уши), что в цитадель Сета начали стекаться паломники. Наконец все это дошло до ушей Анубиса, Изис и Черного Ферзя. Они срочно создали встречную легенду, максимально соответствующую правде, но не раскрывающую ее, — легенду о коварном умерщвлении Осириса, и о том, что у Осириса от Изис остался сын — Гор, который жаждет мщения. Гором, как ты понимаешь, назвался Черный Ферзь. Не вдаваясь в подробности, расскажу, как все происходило дальше, Белый и Черный Ферзи сошлись в схватке, и Черный проиграл — его силы не смогли помочь ему против магии Белого, который нашел в пустыне несколько мощных артефактов. Черный бежал, чтобы собрать силы для решающей схватки, в то время как Сет заявил на весь Египет, что Гор побежден и что нет могущественнее царя во всем Египте, чем он, Сет. Вскоре он пожалел о своих словах, поскольку Гор нашел два реверсных артефакта, которые могли нейтрализовать чары Белого, и отправился в пустыню, к цитадели. Вторая, и последняя, схватка Белого с Черным оказалась намного короче, чем первая, и на этот раз проиграл Белый. В общем, на этом и закончился второй Прорыв, после которого Египет еще долго оставался самым мощным и просвещенным государством в мире. Факты, которые я только что изложил, имели впоследствии массу интерпретаций и вариантов, довольно существенно исказивших содержание, но сохранивших суть. Был Осирис. Его убил Сет. Гор сначала проиграл Сету, а потом убил его. Фанфары! Наши победили!

Дженни задумчиво смотрела на обелиск.

— Да, я помню, — внезапно сказала она. — Помню цитадель Сета посреди пустыни. Помню колонну людей, покидающую ее. Как я стояла на дюне, глядя на цитадель, и знала, что через пару лет от нее не останется и следа — пустыня сделает свое дело…

Поняв, что говорит от первого лица, она смутилась и добавила:

— В смысле, это Ферзь стоял на дюне…

Я с нежностью посмотрел на Дженни и провел рукой по ее волосам.

— Теперь ты понимаешь, почему этот невинный текст меня так взволновал… Белые напоминают нам, что способны играть без правил. И это очень плохо.

— А что случилось потом?

— В смысле?

— После гибели Короля? Что сделали Изис и Ферзь? Я ничего не помню.

— Анубис остался в Египте и дожил до времени объединения Египта Нармером, фараоном первой династии. А Изис и Черный Ферзь вернулись в Атлантиду. Всех разведчиков отозвали, поскольку вскоре предполагалось бросить все силы Черных на завоевание остальных материков Земли… Но мы не успели. Буквально через месяц Атлантида погибла, и вскоре единственной оставшейся на Доске действующей Фигурой стал тот, чья память частично живет в тебе…

Мы помолчали.

— Интересно, что было бы с Землей, если бы Черные завершили свою миссию к возникновению цивилизаций на всех континентах, — задумчиво произнесла Дженни. — Если бы цивилизации Древнего Китая, Шумера, Индии, Греции создавали не сами люди.

— Мы этого никогда не узнаем, дорогая.

Дженни посмотрела на обелиск и спросила:

— А что на других сторонах обелиска?

— Не знаю, — ответил я, поднимаясь и потягиваясь. — Я еще не успел посмотреть.

На западной стороне обелиска мы нашли рисунок Сета и Гора, где Сет вырывал у Гора глаз. Иероглифы под рисунком в подробностях описывали эту сцену, восхваляя силу и отвагу Сета. Я лишь покачал головой.

— Глаз? — спросила Дженни. — Он вырвал у Гора глаз?

— Одна из версий поединка, — усмехнулся я. — Могу поспорить, что вторую часть того же мифа они не изобразили, Согласно ей, Гор лишил Сета мужского достоинства.

Дженни хмыкнула.

На северной стороне мы обнаружили рисунок, на котором Атум сам себя порождает из Нуна — хаоса. Иероглифы утверждали, что демиург возник из хаоса и затем сотворил мир. Но в хаосе жизни нет, и быть не может.

— Обычное утверждение Белых, — прокомментировал я. — Они любят повторять, что хаос — враг всего живого. В свое время я немало спорил с Белыми, доказывая, что порядок — вещь статичная и без хаоса не может быть развития.

— Ты действительно так считаешь? — спросила Дженни.

— Разумеется. Посуди сама, полная статика — это, в конце концов, абсолютный отказ от развития. Хаос стимулирует, он создает новые условия, заставляя эволюционировать. Весь наш мир — хаос. А без хаоса, без новых условий, мир превратился бы в нечто бледное и предсказуемое, нечто, способное уничтожить жизнь навсегда. Без хаоса нет жизни. И поэтому я никогда не стану Белым. Они не понимают, к чему стремятся.

— Тебе предлагали стать Белым?

Я засмеялся, не почуяв подвоха.

— О да. Много раз.

— А на каких Досках ты играл, прежде чем тебя прислали сюда?

— Да на многих… На Доске Джилдар, Доске Каприлл, — придумал я с ходу несколько ничего не значащих, но звучных названий.

Она опять чуть меня не подловила. Надо внимательнее следить за словами, а то еще проболтаюсь ненароком…

Барельеф на восточной стороне заставил нас остановиться. Здесь изображался Ра, плывущий по Нилу и борющийся с Апопом, огромным змеем. Иероглифы опять же комментировали рисунок, но текст заставил меня задуматься.

— Что ж, — сказал я наконец, — вот и ответ.

— Что ты имеешь в виду?

— Я понял, где Источник Прорыва. Дженни удивленно на меня посмотрела.

— Ты понял, где Источник, не сделав замеры?

Я хмыкнул и рассказал ей об иероглифах на песке и о статуе Геба.

— Понимаешь, эти болваны настолько уверены в своих силах, что выложили нам практически все, увидев иероглифы на песке, я уже должен был догадаться. Потом мне не пришло в голову сопоставить иероглифы на песке и иероглифы на статуе Геба. Только сейчас до меня дошло, что Белые хотят сказать. Да, туповат я становлюсь.

— Считай меня еще тупее, но я ничего не поняла, — хмуро сказала Дженни.

— На песке было начертано: «Я чист, чист, чист». Это слова мертвого человека на загробном суде Осириса. На статуе Геба написали, что Гор будет свержен, но не на небесном Ниле. И, наконец, здесь мы имеем счастье лицезреть бога Ра, который борется со змеем Апопом. Ты видишь связь?

— Нет.

— Подземный Нил, подруга, подземный Нил. Загробный мир в древнеегипетской, да и не только, мифологии находится под землей. Ра сражался каждый день с Апопом, плавая по подземному Нилу, который Апоп якобы выпивал, мешая лодке Ра плыть навстречу утру. Сложи все эти утверждения, и ты получишь точное место Прорыва. Оно будет под землей.

Я указал под ноги.

— Прямо под нами.

— Ты хочешь сказать…

— Этот остров полый. И нам нужно найти вход. Скорее всего, он не на острове, а под водой. Поэтому мы в любом случае проведем сегодня определяющий сеанс. Пойдем, нам надо осмотреть подножие горы. Может быть, интуиция меня подводит, и вход где-то на острове.

Солнце сияло над нашими головами, пробиваясь сквозь ярко-зеленую крышу джунглей. Я вытерла лоб и взглянула на Анатолия. А Король держится молодцом — даже не вспотел, хотя мы ходили по этому влажному, красивому аду уже часа полтора.

Наши поиски у подножия ничего не дали, а значит, интуиция на этот раз не подвела Короля — вход в Царство Мертвых нужно искать где-то вне островной поверхности. Мы выбрались на пляж, я скинула рюкзак на землю и села на прохладный белый песок, машинально отметив, что белый песок мне нравится больше, чем желтый — он не так нагревается на солнце.

Король лег рядом, растянувшись на песке и положив под голову рюкзак.

— Итак, — спросила я, — что мы будем делать дальше?

Он приподнялся и ответил:

— Спать.

Он что, спятил? Я уставилась на него, как на сумасшедшего,

— В каком смысле ?

— В прямом. — Он, казалось, не заметил моего настроения и блаженно вздохнул. — Делать до вечера все равно нечего. Остров мы осмотрели, входа здесь нет… Так что поспим часов до восьми, проведем определяющий Сеанс и потом будем действовать.

— Действовать… — ухмыльнулась я.

— Да, действовать. Сообразно обстоятельствам.

Я покачала головой и поднялась. Если этот лентяй собирается тут валяться, пусть валяется. Я не собираюсь праздно торчать на берегу.

— Ну что ж, ваше величество, отдыхайте от праведных трудов, — сказала я, не скрывая сарказма. — А я пойду, поброжу по округе.

Вместо ответа он достал кепку и накрыл ею лицо Я фыркнула и направилась к морю. Мне хотелось побыть одной, привести мысли в порядок и разобраться в собственных чувствах.

Достигнув полосы прибоя, я сняла ботинки и носки и медленно пошла по мокрому песку. Некоторое время я просто блаженствовала, отвлекшись от невеселых раздумий. Море, подобно ласковому зверю, обхватывало мои босые ноги и пыталось утянуть к себе, теплая вода пенилась и тихо шумела, набегая на берег, и я шла вперед, чувствуя, как бриз гладит лицо и волосы. В душе, впервые за долгое время, воцарился покой.

Смешно перебирая лапками, по песку пробежал маленький краб и исчез в море. Странно. Птиц нет, а мелкая живность есть. Неужели у них менее развит инстинкт самосохранения?

Покой сразу же улетучился, и я нахмурилась, вспомнив о грядущем Прорыве.

Разговор у стелы помог мне вернуть недостающие фрагменты воспоминаний на место, сформировав цельную картину событий в Египте. Хотя бы часть моего прошлого стала предельно четкой. Но еще слишком много в памяти белых пятен, которые нервировали меня больше, чем приближающийся Прорыв. Мне нужно упорядочить тот хаос, что воцарился в голове.

Забавно, но почему-то вспомнились слова Анатолия о том, что хаос — основа движения и развития — Только не в моем случае. Я желала, чтобы мозаика смешавшихся воспоминаний обрела форму.

Надо успокоиться, оценить сложившуюся ситуацию, постараться разложить все по полочкам и сделать выводы,

Итак, что мы имеем? Мы имеем Короля, который иногда ведет себя, как капризный ребенок, а иногда — как тактичный, ласковый и умный мужчина. Мое первое впечатление оказалось все-таки ошибочным — Анатолий не так уж плох. У него, безусловно, есть свои плюсы, только он почему-то их тщательно скрывает.

С одной стороны, он меня, конечно, бесил, с такими его выходками, как эта. Подумать только — вот-вот начнется Прорыв, а он решил поспать! С другой стороны, он действительно очень много знает и обладает незаурядным умом. Думаю, без него я долго бы металась по Острову, пытаясь определить Источник. Он мне нужен точно так же, как я — ему. Этот простой вывод должен определять все мои дальнейшие действия…

Я остановилась, глядя, как ноги утопают в песке.

Там, у обелиска, как же тепло он посмотрел, поправляя мне сбившуюся на лоб прядь… В ту минуту в его глазах я не нашла ни следа похоти, увидев лишь заботу и печаль… У меня даже мурашки пошли по коже, когда я вспомнила этот взгляд…

Физически он, безусловно, привлекателен. Умный, со здоровым чувством юмора, сильный. Но при этом еще и ленивый, инфантильный и самоуверенный. Пожалуй, его самодовольство выводило меня из себя больше всего, особенно когда я замечала, как он пыжится, высокомерно на меня поглядывая.

Я вздохнула. Анатолий, Толя. Король противоречий. Что же мне с тобой делать?

— Ну что ж, ваше величество, отдыхайте от праведных трудов, — сказала Дженни. — А я пойду, поброжу по округе.

Я вздохнул. Опять сарказм. Дженни оставила сумку и направилась к морю. А я достал из рюкзака кепку, накрыл ею лицо, чтобы не обгореть, и задремал. Мысли перед сном, как всегда, оказались путаными, но я вдруг выловил одну, которая показалась мне настолько важной, что я снял кепку с лица и сел.

Мысль следующая: я приобрел статус Короля, так? Так, Вместе с ним я получил колоссальные силы, манипулирование которыми поможет мне в предотвращении Прорыва. Но вот только одно меня серьезно беспокоило.

Даром ничего не дается. Если я приобрел что-то новое, значит, что-то потерял. Это как с женщинами… Черт, но вот только что именно я потерял? Я задумался.

Способность создавать предметы у меня осталась. И даже стала намного мощнее. Органы чувств тоже остались прежними… Что же у меня отняли? Я поднялся и посмотрел на берег. Дженни уже куда-то ушла, спросить совета было не у кого.

Я создал сигарету, затянулся и принялся расхаживать взад-вперед, надеясь определить отсутствующий у меня теперь талант. В голову ничего не лезло, кроме внезапно появившихся мыслей о входе в подземный мир.

Может, Дженни права — зачем терять время и спать, когда нужно поискать вход? Тогда Сеанс не понадобится, не придется тратить время на подготовку силы для его проведения. Заманчиво. Надо развивать мысль дальше.

Вход не может располагаться на острове — мы обыскали все. Значит, он вне острова, как я и предполагал ранее. Значит — под водой. Логично? Я хмыкнул. Да я гений, черт возьми! Итак, надо найти Дженни, трансформироваться и поплавать под водой, вдоль береговой линии…

Я остановился и чуть не выронил сигарету. Быстро прочитав простейшее заклинание, взглянул на свою правую руку, ожидая появление когтей. Когти не появились. Только не это! Так вот что у меня отняли! Способность к трансформации! Мою любимую силу и оружие!

— Сволочи! — закричал я в бессильной ярости и швырнул сигарету на песок.

У меня отняли мою любимую силу! Силу, которой я дорожил и пользовался при любом удобном случае! Силу, которая столько раз меня спасала! Что же мне теперь делать?

Я задумался. Дело мое дрянь. В прямую схватку мне теперь вступать не с руки — тут же прибьют — регенерация не поможет. Значит, нужно постоянно держать противника на расстоянии и бить Силой. Ну вот. И подраться нормально теперь нельзя…

Более насущная проблема: как я войду в подземный мир, то есть проплыву под водой, не трансформировавшись? Ведь вход наверняка не у самого берега, а где-нибудь на глубине. Доплыть, оставаясь человеком, без специальных приспособлений я не смогу… Стоп. Без специальных приспособлений…

— Ха! — Я потер руки и сконцентрировался. Через пару минут предо мной лежало необходимое оборудование: баллон, до отказа наполненный сжатым воздухом, маска, ласты, жилет, компенсатор… Полный набор. Я довольно улыбнулся. Неприятно, конечно, что Дженни мигом трансформируется и будет плавать без всяких там нелепых масок и ласт, а я стану неуклюже бултыхаться рядом. Задерживать ее. Черт, даже неловко как-то. Но это, по крайней мере, лучше, чем ничего. Лучше, чем если бы я сидел на берегу, а Дженни воевала бы с Белыми под землей. Когда я решил проблему со снаряжением, меня начали беспокоить другие мысли. Знают ли Белые, что я погиб во время последнего Прорыва? Знают ли они, что вместо меня теперь играет другой Ферзь? И, наконец, знают ли они, что я вернулся, но в качестве Короля? Вообще-то не должны. Я умер ПОСЛЕ того, как ликвидировал Прорыв, информация о том, кто именно играет на Доске, никогда не доходит до противника — это и придает Игре очарование непредсказуемости.

Таким образом, необходимо продумать стратегию поведения во время Прорыва. Нужен какой-то элемент внезапности, чтобы застать Белых врасплох. Я знал, что у Белых в запасе тоже полно сюрпризов, поэтому наш сюрприз должен оказаться круче.

Я заходил кругами вокруг только что созданного снаряжения. Поразмыслим над ситуацией. Допустим, Белые уверены, что я жив-здоров и по-прежнему Ферзь. Что это означает? Что они могли изучить мои действия при ликвидации Прорывов и теперь готовят нечто для меня, Ферзя, неожиданное. Логично? Логично.

Очень сомневаюсь, что Белые повторят прошлые ошибки и станут действовать в лоб. Они не настолько тупы. Да, принцип «пушечного мяса», который выбрал в прошлый раз Белый Игрок, практически оправдал себя — я погиб. Но при этом я ликвидировал Прорыв, а Белые убрались домой. Значит, в этот раз они наверняка сменят тактику. Нужно ждать какой-то хитрости.

Что они могут выкинуть? Хорошенький вопросик. Вся проблема заключается в том, что против меня действует равный мне по статусу Король. Равный по статусу, но не по опыту ведения войны на Доске Атл. Соответственно, вряд ли он что-либо смыслит в особенностях этого мира.

Хотя, с другой стороны, возможно, Белые хотят, чтобы я так думал, и планируют нечто, что застанет меня врасплох. Тут мне пришлось поднапрячь свои мыслительные способности. Проблема состояла в следующем: этот Прорыв уникален тем, что будет проходить не на территории Доски Атл, а на специально отстроенном Белыми острове. Таким образом, мне следует ожидать чего угодно.

Здесь может ломаться пространство и время, измерения могут перескакивать из одного в другое… И какая разница, насколько опытен их Король, если сама Клетка на его стороне?

Это плохо. Еще хуже то, что я не сразу понял суть происходящего. Упустил из вида самую значимую деталь, углубившись в изучение мелочей.

Я посмотрел на море. Да, здесь красиво. Красиво и опасно. Нужно ждать чего-то плохого, что-то обязательно должно произойти. И ломать сейчас над этим голову — пустая трата времени. Я все равно ничего не узнаю, пока не окажусь в ситуации, спроектированной Белыми. Элемент неожиданности, будь он неладен…

Интересно, где Дженни?

Я уселся на песок и сконцентрировался, пытаясь отыскать свою помощницу. Через минуту я ее обнаружил — она уже обошла все побережье и возвращалась к месту нашей стоянки. Судя по всему, она ничего не нашла. Я от нее отключился и решил сделать вид, что все это время спал: сунул рюкзак под голову, развалился на песке и закрыл глаза. Ребячество, конечно, но что поделаешь — я в душе ребенок.

Нужно обсудить с Дженни наши проблемы, может, в ее светлую голову придет какая-нибудь толковая мысль.

Толя все-таки весьма загадочная личность, Я обратила внимание на то, что, стоит мне подумать о нем хорошо, как он тут же совершает что-то невероятно глупое. Вот, спрашивается, зачем притворяться, будто он спит? Неужели не знает, что я спокойно смогу и на расстоянии определить, спит он или бодрствует?

Я абсолютно не понимаю его поведение, и иногда у меня складывается впечатление, что он и сам не вполне осознает, что делает. Ведь только что искал меня, я же почувствовала его зов.

Внезапно он резко поднялся и уставился на меня, Неужели наконец-то понял, что придуриваться не стоит?..

Нет… тут что-то другое…

Что-то происходит…

Сначала я не поняла, что именно, но ощущение опасности заставило меня остановиться и оглядеться. Ничего очевидного не происходило, и тем не менее я чувствовала, что где-то рядом колеблется источник Силы, причем не являющийся чем-то материальным.

Толя медленно направился ко мне. Видимо, почувствовал то же, что и я.

Но что же это такое? Еще одна Фигура? Вряд ли. Обычно вторая Фигура караулит внутренний периметр Клетки. Можно, конечно, допустить, что Белые выставят третью Фигуру, но подобное казалось мне маловероятным. Тогда что же, черт возьми, это такое?

В любом случае нужно держаться вместе, поэтому я направилась к Толе, на ходу оглядываясь по сторонам. Солнце, море, белый песок, шум пальм на берегу… Казалось бы, ничего опасного. Обман, иллюзия. Рядом нечто угрожающее, нечто, чью сущность я никак не могла понять.

До Толи оставалось метров сто, как вдруг песок прямо передо мной вздулся в вихре, словно появился небольшой смерч, закрутивший песчинки в адском хаосе. Смерч поднялся выше, начав формироваться в подобие фигуры. Песчинки пребывали в постоянном движении, поэтому форма «Джинна» (как я его мысленно окрестила) просто завораживала.

Это явно фантом — созданное кем-то существо, потенциально опасное, но реальной угрозы для нас не представляющее. Последний раз мой предшественник сталкивался с фантомом в Амазонии, когда на них напала гигантская анаконда. Тогда он ее нейтрализовал довольно быстро, так как фантомы в принципе опасны только для людей и Пешек, но не для высших Фигур.

Я зачарованно смотрела на существо перед собой, на беснующиеся песчинки, обретающие очертания в этом хаотичном смерче. Спустя несколько секунд Джинн принял вид гигантского сфинкса, но форма оставалась зыбкой и постоянно менялась.

Толя крикнул, приказывая нападать. Вот еще.

Я впервые встретилась с фантомом, поэтому сначала хотела посмотреть на него вблизи и понять, как он устроен. Все равно никакого вреда он мне не причинит, подумаешь, какой-то призрак. Если понадобится уничтожу его в мгновение ока.

Дженни меня то ли не услышала, то ли не придала моим словам значения.

Ее можно понять. Фантомы безобидны для нас, это так, но ведь Белые об этом знают, а значит, не выставили бы обычного призрака. Быстро шагая к Дженни, я ожидал какого-то подвоха. А вот моя помощница, кажется, не чувствует никакой угрозы. Стоит на месте, с интересом разглядывает фантом, и на ее лице написано искреннее любопытство естествоиспытателя. Черт побери, нашла время изучать метафизические явления!

Я побежал вперед, ожидая худшего. И худшее произошло.

Сфинкс материализовал правую лапу невероятных размеров и наотмашь ударил мою Королеву. Вскрикнув, она отлетела в сторону метров на десять.

Я заорал, пытаясь привлечь внимание к себе, но Сфинкс даже не обернулся, медленно заскользив к лежащей на песке Дженни. Очевидно, его цель — Ферзь. Я на бегу стал сканировать тело фантома и никак не мог нащупать стержень, основу его существа. Меня постоянно отвлекала его меняющаяся форма, она мешала мне ударить как следует — так, чтобы раз и навсегда покончить с ним. Где Жезл, когда он нужен?!

Дженни медленно приходила в себя и, скривившись от боли, поползла от приближающегося Сфинкса. Я увидел, что она трансформируется в нечто чешуйчатое и буро-красное, и понял, что она принимает облик демона с Доски Курулаг. Молодец, девочка, оптимальный выбор: эта форма легко выдерживает прямые удары и невероятно подвижна благодаря своим шести лапам.

Я в это время уже добежал до призрака и приготовился нанести удар наобум, прямо в центр фигуры (поскольку так и не смог найти стержень), и тут Сфинкс материализовал заднюю лапу и, даже не обернувшись, взбрыкнул.

Удар оказался такой, словно меня долбанули гигантской дубиной снизу вверх. Ослепительная вспышка, временное состояние невесомости, пока я летел над землей, и довольно болезненное столкновение с песком в конце траектории моего полета — вот мои ощущения после удара «безобидного» фантома. Я задыхался, так как мои легкие были травмированы.

Черт побери, какой-то фантом отделал Короля! Вот потеха! Белые, наверное, сейчас подыхают со смеху. Так и вижу, как сидят они в своем измерении и хохочут до упада, наблюдая за избитым Черным Королем, нелепо барахтающимся на песке.

Спасибо моему богатому воображению, оно помогло мне по-настоящему разозлиться. Я медленно поднялся, все еще держась за саднящую грудь, и когда пелена в глазах рассеялась, увидел Дженни, тщетно пытающуюся одолеть Сфинкса. Дело в том, что при любой ее атаке Сфинкс вновь рассыпался, и Дженни просто пролетала сквозь него, Каждый удар ее лапы с огромными когтями всего-навсего вышибал из основной формы фантома несколько песчинок. Сфинкс же периодически материализовывал свои лапы и лупил Дженни, заставляя ее рычать в бессильной злобе.

Ей его не одолеть. Ферзь предпочитает контактный бой, а как драться с песком? У нее нет артефакта, типа моего Жезла, она, как и я, не может определить сущность фантома, поэтому все, что она может сейчас сделать, это уворачиваться от лап Сфинкса, периодически огрызаясь.

Нет, прямая схватка здесь не поможет, сейчас я должен использовать свои приобретенные способности. К счастью, фантом, временно выведя меня из строя, обо мне совсем забыл. Я же не торопясь пошел вперед, тщательно сканируя его тело. Наконец среди хаоса песчинок удалось нащупать маленький огонек, который, по сути, и не являлся сущностью фантома.

Мне стало ясно: Сфинкс представляет собой не автономное существо, а марионетку, которой кто-то очень умело управляет. И найденный мной огонек — нечто вроде приемника сигналов от Хозяина. Я не стал размышлять о том, кто же этот таинственный Хозяин — на это не было времени.

Сконцентрировавшись, я начал принимать на свой «аккумулятор» потоки Силы. В этот момент Сфинкс обернулся, должно быть, почуяв неладное. Мой вид заставил его на миг забыть о Дженни и развернуться в мою сторону. Огонек стал мерцать, словно кто-то пытался заслонить его от моего взгляда. Я же продолжал скапливать в себе Силу, целясь в «приемник».

Сфинкс понял, что дела его плохи, и стал терять форму, вновь превращаясь в смерч, Он хотел рассыпаться, скрыться, избежать поражения, чтобы атаковать позже. Но не успел. Я накопил достаточно энергии и выпустил ее всю точно в огонек. Только что бывший Сфинксом песок взорвался миллионами песчинок и исчез.

Я, тяжело дыша, глядел на мирный пляж, и меня терзали смутные сомнения в собственных силах. Если мне еле-еле удалось побороть какой-то фантом, более того, не автономный, а дурацкую марионетку, то что же мне делать, когда я встречу Фигуру? Тура, ладно, с ней справился без особых проблем. А как насчет Ферзя? А Белого Короля? Черт побери, ситуация хуже некуда.

Дженни медленно трансформировалась в человеческую форму, брюки и рубашка на ней были порваны и забрызганы кровью. Лицо с левой стороны распухло и медленно наливалось багровой синевой. Она сидела на песке, держась за бок, и глядела на меня исподлобья, словно это я виноват в том, что произошло. Я подошел к ней и сел рядом. Мое самочувствие не лучше — грудь болит, челюсть болит, голова кружится, и жизнь кажется мрачной шуткой. Я подпер рукой голову и молча смотрел на песок. Дженни тоже молчала. Так мы и сидели, медленно приходя в себя. Наконец она посмотрела на меня и произнесла;

— Спасибо за помощь…

Я уже было открыл рот, чтобы сказать «не за что», но Дженни закончила фразу:

— …а еще позже ты не мог его прибить? Стоило подождать, пока он меня убьет и только потом вмешаться. Так бы ты решил все свои проблемы.

Вот так вот. Опять. Черная неблагодарность Черной Фигуры. Я даже ничего не ответил. Все понятно — напарница меня не переваривает, и, соответственно, что бы я ни сделал, в ее глазах это будет выглядеть очередной провокацией против ее персоны. Черт возьми! Женщина…

Я все время забывал, что рядом со мной сидит существо неопределенного пола, но мне почему-то казалось, что женская форма максимально подходит ей. И это логично, поскольку всю свою жизнь Дженни была женщиной и способность менять пол приобрела, только получив статус Ферзя. Поэтому я и воспринимал ее только как Королеву, то есть как Ферзя женского рода. Женщина…

Лучше не ломать голову над мотивами ее поведения, все равно бесполезно. Нужно просто сидеть, молчать и слушать, как Дженни выпускает пар. Поэтому я лишь вздохнул и, создав сигарету, прикурил.

Королева, видимо раздраженная еще и тем, что я не отвечаю, начала долгий монолог о моей халатности, безделье, лени и закончила фразой «вообще не понимаю, на кой черт тебя сюда прислали». На что я только сплюнул окровавленный сгусток на белый песок, поднялся и отправился к нашим вещам. «Семейная» сцена меня утомила не меньше сражения с фантомом, хотелось побыть одному и поразмыслить. Поэтому я дошел до нашей стоянки, взял рюкзак, кое-как собрал все созданное мною оборудование и отправился к морю, в противоположную от Дженни сторону.

Нужно проанализировать сложившуюся ситуацию и прийти к какому-нибудь выводу. Хоть к какому.

Песок шуршал под ногами, ветерок с океана приятно освежал, солнце приветливо играло лучами и причин для мыслей типа «жизнь — дерьмо» вроде бы не имелось. Но на душе было тошно, хоть волком вой.

Прошагав метров двести, я увидел впереди две пальмы, красиво склонившиеся прямо к воде. Эх, гамак бы между ними, да как следует поспать. Я бросил на песок вещи и уселся у воды, глядя на тихий прибой, Итак, разберемся. Силы мои небезграничны, в чем я только что убедился. Какой-то вшивый фантом отделал меня так, что до сих пор тяжело дышать. Мы находимся на враждебной территории, Белые используют марионеток, чтобы нас нейтрализовать. В наших рядах наметился разлад, что, безусловно, на руку Белым. Да, отлично, отлично… Просто великолепно.

Я загрустил. Интересно, справлюсь ли я в одиночку? Вряд ли, Король все-таки не настолько маневренный, как Ферзь. Тем более вряд ли мне удастся справиться с двумя высшими — Белыми Ферзем и Королем, не говоря уже о куче мелких Фигур, сопровождающих своих лидеров во время Прорыва. Да, задачка не из легких.

Я вздохнул. Без Дженни мне не обойтись — это факт. Черт возьми. Вот когда я имел статус Ферзя, мне не нужна была ничья помощь. А теперь — пожалуйста, без помощи никуда. Обидно. Я понимал, что Дженни рассуждает именно с этой точки зрения, — она думает, что я ей не нужен, Но ведь и слепому видно, насколько я полезен. Ведь, в конце концов, я же только что спас ей жизнь! Если бы не я, Сфинкс забил бы ее до смерти, после чего Прорыв успешно бы завершился. Но я предотвратил катастрофу (с большим трудом, правда), спас своей помощнице жизнь, и что в результате? Она меня облаяла ни за что ни про что.

Я поймал себя на мысли, что снова отвлекся на личности. Видимо, Дженни мне все-таки небезразлична. Ирония судьбы. Мне нравится девушка, постоянно меня ругающая и, судя по всему, ненавидящая меня всей душой. Любовь, как говорится, зла… Впрочем, какая еще любовь? Так, наверное, первая стадия чего-то неопределенного. По крайней мере, никаких теплых чувств у меня к Королеве, по сути, нет. Нет причин для их появления — с момента нашей встречи она постоянно на меня накидывается, по поводу и без. Мало того, все время намекает, что прекрасно справится и без меня.

Позвольте спросить; как же она, интересно, справится, если у нее наполовину потеряна память, она еще не полностью контролирует свои силы, и — что самое важное — никогда не участвовала в ликвидации Прорыва? Каким образом у нее подобное получится, а? Ни-ка-ким!

В голову вдруг полезли мысли о состоянии «куколки», и о том, что я постоянно думаю о пустяках. Все это явно взаимосвязано. Оставалось надеяться, что мой «переходный» период закончится в ближайшее время и я перестану обращать внимание на всякие глупости. В любом случае, надо держать себя в руках и заниматься делом.

Я посмотрел на снаряжение. Может, нырнуть? Чего зря время терять? Под водой, по крайней мере, покой и тишина. Я поднялся и принялся готовиться к погружению.

Перво-наперво я создал гидрокостюм, разделся, натянул его на себя, потом проверил, как работает регулятор, нацепил жилет-компенсатор, застегнул все пряжки и взялся за баллон. Закинув его за спину, я присоединил все трубки, надел маску, взял в руки ласты и, шатаясь под тяжестью баллона, пошел в воду. Она оказалась теплой, я уселся на дно и надел ласты. Все, я готов.

Вставив регулятор, я нырнул и медленно поплыл под водой. В маску начала просачиваться вода, пришлось поднять голову и с силой выдохнуть носом.

Вода просачиваться перестала, и теперь я мог наслаждаться подводным миром без всяких раздражающих помех.

Вода прозрачная, видимость составляет метров семьдесят, а я плыву вперед, ровно вдыхая воздушную смесь из баллона, и с восторгом разглядываю дно.

Песок закончился, появились кораллы, среди которых сновали пестрые рыбы, расцвеченные всеми цветами радуги. Стайки слаженно кружили среди актиний и камней, словно танцевали замысловатый танец. Как быстро здесь, однако, завелась живность…

Кораллы красными, желтыми, синими цветами застыли в голубом полумраке, косые лучи солнца, пробиваясь сквозь воду, играли на их шероховатых ветвях яркими пятнами. Я настолько увлекся подводным миром, что чуть не забыл, зачем вообще пустился в плавание. Однако, к счастью, вовремя опомнился. Я решил использовать траекторию спирали, опускаясь все ниже и ниже. Таким образом, вряд ли пропущу вход в подземелье Белых.

Кораллы поражали воображение своими причудливыми формами. К слову сказать, меня всегда восхищала способность Белых создавать проекции на месте Прорыва. Они всегда точны в деталях, не упускают мелочей. А в этот раз они просто превзошли себя. Отстроить Храм, Дворец или пирамиды майя на Клетке — это одно, но спроектировать целый остров! Да еще и соорудить соответствующий подводный мир! То, что кораллы искусственные, не вызывало сомнений: они не могли за это время сами собой тут появиться, поскольку остров отстроили недавно.

Рыбы продолжали танцевать вокруг меня, мимо проплыла черепаха, среди кораллов я заметил противную морду мурены. Я старался не отвлекаться, но у меня это не получалось — уж очень давно не плавал подводой и соскучился.

У меня ушел час на то, чтобы завершить первый круг, потом я опустился чуть глубже и продолжил свое плавание…

Зря я на него накричала. В тот момент во мне говорила обида не на него, а на собственную неуклюжесть. Подумать только. Какой-то фантом…

Еще немного, и Сфинкс забил бы меня до смерти, и, самое обидное, я действительно понятия не имела, как его одолеть. А вот Толя нашел способ и спас мне жизнь. Но он подошел ко мне с такой трагически-героической физиономией — мол, вот он я какой, благодари меня, неумеха, — что я не удержалась.

Ну не могла я просто сказать «спасибо». Меня так разозлило случившееся, что темперамент потребовал выплеснуть отрицательный заряд энергии, сорвать на ком-нибудь злость. И, кроме босса, никого под рукой не оказалось.

Его молчание, конечно, подлило масла в огонь. Лучше бы он наорал на меня в ответ — и ему, и мне стало бы легче. Но он молча встал и ушел, оставив меня сидеть на песке, залечивать раны и кипеть от раздражения. Нашел время мужика из себя строить. Интересно, его хоть чуть-чуть задело то, что я ему сгоряча ляпнула?

Раны затянулись, синяк рассосался, регенерация заняла около десяти минут. Я поднялась и отправилась к рюкзаку, в котором лежала запасная одежда. Надо переодеться, не буду же я ходить в тряпье. Скинув порванные, окровавленные лохмотья, я быстро переоделась и почувствовала себя значительно лучше. Как, выясняется, мне мало надо, чтобы отвратительное настроение улетучилось.

Извиняться перед Королем я, конечно, не стану. Просто сделаю вид, что ничего не произошло. Надеюсь, он вновь поведет себя как мужчина и примет правила игры, хотя, признаться, окажись я на его месте, обиделась бы не на шутку. Ладно, слово не воробей… Кто виноват, что я такая темпераментная и непредсказуемая.

Улыбнувшись, я села на песок и задумалась. Нужно что-то сделать. Анатолий, судя по всему, отправился искать вход в подземелье. Маловероятно, что он рыдает где-то под кустом, обиженный моими злыми словами. Значит, мне тоже следует заняться делом.

Зря я переоделась, все равно в море идти, Надеюсь, что найду вход в подземелье быстрее Короля. Тогда появится прекрасный повод для примирения, и мне не придется прятать глаза и извиняться.

Я проболтался в воде уже два часа, но никакого намека на вход не обнаружил. Если бы не красота подводного царства, уснул бы от скуки, Согласитесь, не очень весело плавать под водой, разыскивая хоть какие-то указания на то, где искать вход. Это означает, что периодически нужно подплывать к кораллам и внимательно их изучать, особенно когда кажется, что между ними затесался какой-то инородный элемент. На поверку «инородными элементами» оказывались либо крабы, либо спящие тропические рыбки, короче говоря, обман, сплошной оптический обман.

Я плыл, разглядывая кораллы, когда почувствовал рядом чье-то присутствие и, резко обернувшись, чуть не выронил от ужаса регулятор. Прямо за моей спиной зависло чудовище, с продолговатым чешуйчатым телом, треугольной змеиной головой и желтыми глазами, которые с интересом меня разглядывали.

Признаться, я струхнул. Человек (а я теперь не мог менять свой облик) чувствует себя очень неуютно под водой, его тело, даже со всевозможным оборудованием, не приспособлено для подводного обитания. На глубине всюду мерещатся акулы, мурены, барракуды и другие «очаровательные» обитатели подводного мира. Поэтому сложно описать словами мой ужас, когда я обернулся и увидел клыкастую морду монстра.

В свое оправдание могу сказать, что через секунду панический ужас прошел, и я понял, что это Дженни. Правда, сначала мне показалось, что она собирается меня сожрать и решить таким образом все свои проблемы; я даже приготовился накапливать Силу для отражения возможной атаки.

Мои опасения оказались напрасными. Она мне приветливо улыбнулась (если можно назвать улыбкой растянутые уголки широкого рта и обнаженные клыки размером с мою ладонь), из чего я сделал вывод, что она на меня больше не обижается и простила все мои «грехи». И на том спасибо.

Разговаривать под водой, как вы понимаете, невозможно, но, к счастью, и я, и моя Королева обладали даром телепатии. Поэтому первым, что мне «протелепатила» Дженни, стала радостная новость: «Кажется, я нашла вход». — «Где?» — «Плыви за мной».

И она одним мощным движением направила свое гибкое тело в глубину. Молодец, черт возьми! Я же не Могу гоняться за ней с такой скоростью!

Дженни, правда, тоже это вскоре сообразила и вернулась.

«Почему ты не трансформируешься?» — «Потому что Короли не могут менять облик». — «Правда? Не знала».

Конечно, ведь у тебя мои воспоминания, а я никогда не интересовался особенностями статуса Короля, мне и в голову не могло прийти, что когда-нибудь стану одним из них. Я всегда думал, что Короли не трансформируются исключительно из-за нежелания и спеси. Мол, я любого противника сделаю одной левой и без всяких там глупых превращений. Почему-то подобное объяснение казалось мне наиболее подходящим к сформировавшемуся у меня образу Королей, Кто же знал…

Дженни, кажется, по-новому на меня взглянула и недовольно покачала треугольной головой. Я же сделал вид, что не замечаю этих нескромных намеков на мое несовершенство, и лишь «сказал»: «Плыви помедленнее или дай мне уцепиться за твой гребень». — «Валяй», — ответила она и подставила свою спину с треугольными костяными наростами вдоль позвоночника.

Я схватился за один из них, и мы заскользили вниз, в темную глубину Тихого океана. Сказать по правде, это путешествие нельзя назвать приятным — поскольку я прикован к человеческому телу, ничто человеческое мне не чуждо. В том числе — давление окружающей воды на мои внутренние органы и особенно на мозг.

К счастью, я довольно быстро приспособился к давлению, полупрозрачные звезды перестали вспыхивать у меня перед глазами, и гул в голове исчез. Я увидел, что мы плывем вдоль практически гладкой стены, и понял, что мы вышли за пределы трудолюбия Белых. Ага, кораллы они разместили только на глубину метров пятнадцати, а глубже — то ли поленились, то ли времени у них не хватило…

Абсолютно гладкая стена, сгущающийся вокруг нас мрак… Вскоре Дженни замедлила спуск и я наконец увидел то, что она нашла — исполинскую голову дикой собаки с длинными квадратными ушами и узкой пастью, больше напоминающей загнутый вниз клюв.

Дженни «спросила»: «Как ты думаешь, чья это голова?» Я подплыл поближе и ответил: «Это дикая собака. Благодаря своей бурной фантазии египтяне нередко изображали с такой головой Сета… Ты, кажется, действительно нашла вход».

Я внимательно осмотрел остроносую голову. Она сделана из камня, скорее всего из гранита — при таком освещении я не мог определить точно. Я искал какой-нибудь механизм, который открыл бы вход. То, что войти мы можем только через эту голову, очевидно — рядом нет никакого отверстия, только гладкая стена, а просканировав исполинский лик Сета, я почувствовал, что за ним точно есть туннель, ведущий в глубь острова. Оставалось только найти открывающий механизм.

Я обратил внимание на чуть заметную полосу, разделяющую пасть собаки. Значит, нижняя челюсть могла опускаться. «Попробуй надавить на глаза», — подсказала Дженни. Она права — глаза Сета размером с мой кулак тоже имели швы по окружности и не казались монолитными. Я надавил на них, и пасть медленно открылась. Что дальше?

Я заглянул внутрь головы, но ничего не увидел. Сунь руку в пасть Сету. Какой образ, браво! У Белых хорошее чувство юмора, Я сунул руку по локоть и почти сразу же нащупал рычаг, Дернув его на себя, я услышал гулкий скрежет и увидел, что голова собаки пришла в движение. Я тут же поспешно отплыл в сторону, так как потоки воды хлынули в образовавшуюся щель, и не хватало еще, чтобы меня засосало внутрь.

Мы наблюдали, как голова Сета медленно сдвигается, освобождая темный и достаточно широкий проход в глубь острова. Дженни уже направилась вперед, но я остановил ее: «Постой, не сейчас, Нам надо поговорить, перед тем как идти к месту Прорыва».

Дженни неохотно согласилась и поплыла наверх. Я вновь уцепился за ее гребень, и мы стремительно стали подниматься к поверхности. Декомпрессия меня не пугала — я уже контролировал свое тело и совершенно не волновался о состоянии здоровья. Меньше чем через пять минут мы достигли поверхности и вынырнули в теплый соленый воздух.

Дженни тут же трансформировалась обратно в человеческую форму, но, к моему величайшему удивлению, каким-то образом сразу же оказалась в гидрокостюме. Я лишь вздохнул и медленно поплыл к берегу, Дженни меня обогнала и, пока я выбирался на берег, кряхтя и отплевываясь от привкуса соли на губах, она уже стояла на белом песке и выжимала свои прекрасные черные волосы.

— Почему мы не пошли внутрь? — спросила она. Прежде чем ответить, я не торопясь снял маску? ласты, баллон и компенсатор и сел на песок, потирая виски. Декомпрессия упорно пыталась меня доконать, но не на того напала.

— Нам надо поговорить. И разговор будет тяжелым.

Дженни презрительно скривила губы, и я понял, что подобные разговоры ей не в новинку и она чихать на них хотела, Видимо, она даже и не догадывается, о чем именно я хочу с ней поговорить, А я хотел выложить ей все как есть, то есть раскрыть, так сказать, все карты.

— Присядь, дорогая. — Я создал сигарету.

— Ты слишком много куришь, — сказала Дженни, усаживаясь напротив меня.

Я глубоко затянулся и ответил:

— Нам можно, рак легких нам не грозит.

Дженни хмыкнула, а я начал сомневаться в своих намерениях.

А стоит ли раскрывать ей все карты? Ведь она же новичок, к тому же Фигура, еще не абстрагировавшаяся до конца от своего пола. То есть женщина. Какова будет ее реакция? Чего ждать? Холодного спокойствия или бурной истерики? Черт побери, может, все-таки подождать? Я знал одно — нужно обязательно с ней поговорить перед тем, как идти к месту Прорыва. Перед решающей схваткой между нами не должно быть никаких недомолвок, иначе наша миссия будет провалена. Может, подождать до вечера?

— Итак, — сказала Дженни, вопросительно поднимая брови.

Она ждала тяжелого разговора, но я уже решил, что разговор состоится вечером, поэтому сейчас лихорадочно придумывал, что с ней обсуждать в данный Момент. Нужно говорить о чем-то серьезном, чтобы не оказаться в дураках.

— Голова Сета, — начал я, хмурясь и усиленно думая, как продолжить предложение. — Ммм… Белые явно намекают на то, чего нам следует ожидать.

— Они намекают об этом на протяжении всего нашего пребывания здесь, — перебила меня Дженни.

— Точно, — кивнул я.

И тут мне стало ясно, о чем вести разговор. Меня уже давно терзали смутные подозрения относительно происходящего, и сейчас самое время ими поделиться,

Я глубоко затянулся и начал:

— В общем, гложет меня одна мысль. Давай рассуждать. Белые постоянно намекают на то, что Прорыв будет обставлен в антураже Древнего Египта, но мне кажется, мы упускаем из виду нечто важное. И это в результате может сыграть с нами злую шутку. Я хорошо знаю Белых, и уверен, что на этот раз они приготовили нечто оригинальное. Причем настолько необычное, что это, возможно, поможет им осуществить Прорыв.

Дженни нахмурилась.

— Так серьезно?

— Да. Во-первых, Прорыв, который мы с тобой должны ликвидировать, исключительный с самого начала. Еще ни разу за всю историю Игры Прорыв не осуществлялся на Клетке, не принадлежащей собственно Доске, другими словами — на искусственно созданной суше. Соответственно, мы с тобой находимся на враждебной территории, которая, я уверен, преподнесет нам еще немало сюрпризов вроде фантома-Сфинкса. А во-вторых, проанализировав все подсказки, которые нам оставили Белые, можно прийти к выводу, что нас ждет…

Я сделал паузу, чтобы затянуться. Дженни меня больше не перебивала, значит, считает, что я либо несу полную ахинею, либо говорю нечто толковое.

Второй вариант мне представлялся более привлекательным, поэтому я несколько воодушевился.

— Я считаю, что нас будет ждать Сет.

Дженни посмотрела на меня с недоумением.

— Это и есть твое логическое умозаключение?

— Ты не понимаешь, — спокойно сказал я. — Нас будет ждать настоящий Сет, Белый Ферзь, который много лет назад уже играл на Доске Атл.

— Это невозможно, — покачала головой Дженни. — Отыгравшую Фигуру нельзя повторно выставлять на Доску, где она уже играла.

«А-а, какого черта», — подумал я и сказал:

— Это возможно, но только в одном случае — если Фигуре поменяют статус.

Дженни внимательно посмотрела на меня. Потом сложила руки на груди и спросила:

— Что это означает?

— Что Белые, скорее всего, повысили статус Сета до Короля и отправили его организовывать этот Прорыв.

Я не хотел развивать тему, чтобы в голове Дженни не возникли ненужные мысли. Но опоздал. Как говорится, вылетит, не поймаешь…

— А мы, Черные, можем сделать то же самое? — В ее голосе явственно чувствовалось колоссальное напряжение.

— Да, — коротко ответил я.

Мы помолчали. Дженни явно переваривала полученную от меня информацию. Потом поднялась и пошла к лесу.

— Ты куда? — спросил я.

— Хочу побыть одна. Скоро приду.

Я не стал ее останавливать. Может, это и к лучшему — пусть побродит в одиночестве, пораскинет мозгами, прикинет, что к чему. Я не сомневался, что она уже практически меня раскусила. Еще бы, столько информации для анализа. Вопрос только в том, что она сделает, после того как все части головоломки встанут на свои места.

Я взвалил на себя все снаряжение и отправился к месту своего первого погружения. На его поиски у меня ушло минут десять, после чего я собрал все вещи и направился к глиссеру.

Шел я долго, по пути обдумывая сложившуюся ситуацию со всех сторон, В общем, все прошло довольно гладко. Если бы я выдал ей всю правду прямо в лоб, наверняка случилось бы нечто непредвиденное, какая-нибудь вспышка эмоций, которая мне абсолютно не нужна. А так получился, в общем-то, и не самый плохой вариант. Она сама сложит все факты и узнает правду.

С другой стороны, мои завуалированные намеки могли повернуть мысли Дженни в ошибочное русло. Я не мог читать ее мысли (она их постоянно блокировала), поэтому не представлял себе, что творится в ее очаровательной головке. Может, было бы лучше выложить ей все напрямую, как есть, кто его знает? В любом случае, сделанного не воротишь.

Глиссер мерно покачивался на волнах там же, где мы его оставили. Учитывая коварство Белых, я боялся, что не найду наш транспорт на прежнем месте, поэтому несказанно обрадовался, обнаружив его целым и невредимым. Я зашел в воду по пояс и перекинул рюкзак с вещами через борт. Снаряжение оставил — оно еще понадобится, поэтому я аккуратно сложил его на песок и сел рядом, ожидая Дженни.

В груди ворочался противный скользкий ком. Хотелось плакать, но глаза оставались сухими, я только искусала себе губы в кровь. Какая же я все-таки дура, не могла раньше догадаться!

Ведь все настолько очевидно! Ни с того, ни с сего вновь прибывший Король объявляет, что его зовут Анатолий. Довольно редкое имя, а Фигура, только что вошедшая в Игру, просто не могла его знать. Его знания относительно прошлого Земли, о Ферзе, который здесь играл до меня… И он рассказал историю о Сете и Горе с такими подробностями… Подобные детали может знать только непосредственный участник событий.

Здорово он меня одурачил. Я практически поверила, что он только что вступил в Игру на Атле. «Личные дела играющих»… Черт возьми, какая же я наивная дура!..

Я потерла ноющие виски. В голове снова царил хаос. Опять из темноты выплывали образы и события, которые принадлежали не мне. Где же в этом сумбуре мое «я»? Кто я на самом деле? Часть Короля, который когда-то играл здесь в качестве Ферзя? Обычная девушка, как-то проснувшаяся демоном? Или я по-прежнему Тура, которая в свое время решила выйти из Игры?..

Воспоминания хлынули на меня клейким водопадом, обжигающей лавиной. Память крутила в моей голове бесполезную карусель. Я пыталась рассортировать это нагромождение событий и фактов, расставить все по полочкам, понять, где что находится. Все тщетно. Как же раскалывается голова…

Боль, ноющая в висках, вызвана моей очередной попыткой вскрыть ту часть сознания, которая для меня закрыта на замок. Не могу понять, почему все мои попытки проникнуть в эту область, не приносят никакого успеха. Может, там скрыт ответ на терзающий меня вопрос? Может, если мне когда-нибудь удастся взломать эту темную преграду, я пойму, кем являюсь на самом деле?

Попросить о помощи Толю? Помнится, на второй день знакомства он предложил помочь мне узнать, кем я была, и этим только разозлил меня. Возможно, он просто не знал о моих проблемах, о боли, которая рвет мне душу день ото дня…

Толя… Мой Король, моя половинка. Мы с ним фактически одно целое, но я вторична, а он первичен. И мне суждено всегда оставаться на вторых ролях. Так же считала и Тура, когда решила выйти из Игры, ведь никто не мог предположить, что Игрок вернет Анатолия обратно, но в другом статусе.

Как же сложно решить, что делать. Если с воспоминаниями я никак не могла разобраться, то самоанализ мне доступен. Если не жалеть себя, а рассматривать ситуацию жестко, то выводы, конечно, могут мне не понравиться. Льстить себе при самокопании — глупо. Лучше опираться на правду, так легче понять, чего хочешь. Со мной все в принципе понятно.

Я разрываюсь между желанием доказать свою состоятельность и вынужденной ролью помощницы Короля. Подобная ситуация случалась и у Толи, когда он оставался в тени Короля во время Прорыва в Египте. Но мы с ним разные, хоть и обладаем одинаковыми воспоминаниями.

Я с горечью поняла, что слишком неуверенна в себе. Этим, видимо, и вызвана моя бравада, мое постоянное желание доказать всем, что я на что-то гожусь. Впрочем, на ситуацию можно взглянуть и с другой стороны. Что плохого в здоровых амбициях? Если мне не по душе топтаться позади, когда другим светят лавры победителей, это вовсе не значит, что я ущербна. Скорее наоборот.

Что же делать?

Я уставилась на солнце, которое шло к горизонту, освещая небо мягкими багряными красками.

Нет, я отказываюсь от предложенной мне роли, Мне следует доказать всем, и Королю в том числе, что я достойна большего. Я сделаю все, чтобы стать первой. Я выиграю эту партию.

Когда я проснулся, солнце уже садилось, утопая в темно-синих водах Тихого океана. Небо из ярко-оранжевого у горизонта плавно переходило в иссиня-черное над головой. Первые звезды заблестели на покрывале ночи, и не было ни малейшего желания двигаться, потому что хотелось как можно дольше наслаждаться этой красотой, не думая ни о чем. Но отвлечься не удалось — мозг мой активно заработал, анализируя ситуацию.

Судя по всему, проспал я часа четыре. Приподнявшись, я огляделся. Глиссер все так же покачивался на волнах, снаряжение валялось рядом, Дженни нет, неужели ей понадобилось четыре часа, чтобы все обмозговать? Я сел и посмотрел на темный лес у себя за спиной. Очертания горы уже терялись на фоне черного неба, восходящая луна бросала еще слабый мутный свет на верхушки деревьев.

Меня охватило непонятное беспокойство, Дженни нет слишком долго. Возможно, она приходила пока я спал, а потом опять ушла, но…

Сконцентрироваться, поискать… Королева рядом — в лесу. Я ощутил ее присутствие и… присутствие еще кого-то. Моя помощница с кем-то разговаривает…

Черт побери! Я вскочил и побежал в лес. Разговаривать она могла только с Белым Ферзем — они обожают появляться прямо перед самым Прорывом и соблазнять Черных Ферзей. Не знаю, как долго они общались, и не знаю, о чем, только знаю, что девушка — неопытный Черный Ферзь, которого более опытный Белый Ферзь в принципе может перетащить на свою сторону. Если это произойдет, Прорыв можно считать состоявшимся — одному мне его не погасить.

Я бежал что есть сил, не экономя дыхание, моя бы воля, трансформировался бы в гепарда… Вломившись в темный кустарник пролеска, я, не сбавляя скорости, стал продираться сквозь переплетение лиан, еле уворачиваясь от стволов. Ориентироваться в темноте не легко, но, к счастью, мои органы чувств позволяли «видеть» препятствия на пути.

Я боялся, что опоздаю, очень боялся. До Королевы оставалось метров двадцать, когда я «увидел» перед собой абсолютно непроходимую стену из сплошного переплетения колючек и шипов. Резко затормозив, я попытался найти хотя бы малейшую лазейку. Не тут-то было. Меня не пускали.

Со всех сторон на меня ринулись ожившие лианы. Нападение оказалось настолько неожиданным, что я поначалу даже растерялся. Взбесившаяся флора оплела мои руки и ноги, одна особо наглая лиана захлестнулась вокруг шеи. Я отодрал ее с большим трудом, почувствовал, как по коже заструилась кровь, и с беспокойством подумал, что растение могло оказаться ядовитым.

Что ж, Остров Белых наконец-то показал зубы. Но мы тоже не без клыков. Сумасшедшего живого леса недостаточно, чтобы меня одолеть.

Я сконцентрировался и стал аккумулировать в себе Силу. Не хотят по-хорошему, будет по-плохому. Под натиском моей бешеной энергии лианы разлетелись в стороны, а стена взорвалась острыми обломками древесины, заставив меня пригнуться и закрыть голову руками.

Я поднял голову, увидел громадную брешь в стене и, не раздумывая ни секунды, бросился вперед. И тут же сбил кого-то с ног. У меня ушло лишь мгновение на узнавание, и занесенная рука медленно опустилась.

Это Дженни, абсолютно спокойная, смотрящая на меня с потрясающим безразличием. Сердце мое упало. Ее переманили! Будь все проклято, опоздал!..

Я медленно поднялся, не спуская с нее глаз. Ожидать следует чего угодно. Нападения, обвинительных речей… Но, вопреки моим ожиданиям, она так же медленно поднялась и молча уставилась на меня, сложив руки на груди. На маленькой полянке, окруженной стеной из колючек, только мы, Белого Ферзя нет, значит, я успел под занавес, когда пьеса уже окончилась…

Черт возьми, какой же я болван! Как я мог забыть правила Игры! Как же я мог забыть все разговоры с Белыми Ферзями накануне Прорывов! И-ди-от!

— Итак… — сказал я, начиная накапливать энергию.

— Итак, — сказала Дженни, меряя меня любопытным взглядом.

— Что происходит?

— Ничего особенного. Я только что поболтала с Белым Ферзем.

— И?

— Что «и»?

— Как прошел разговор?

— Замечательно.

Мы помолчали. Потом она откинула прядь со лба и улыбнулась.

— Как я понимаю, ты подозреваешь меня в измене.

Поразительная логика, учитывая мое нарастающее свечение и оборонительную позу.

— Напрасно, — продолжала Дженни. — Слащавых речей Белых недостаточно, чтобы переманить меня на их сторону.

Я не изменил позы и продолжал накапливать энергию.

— Напротив, я чуть не переманила Белого Ферзя на свою сторону. — В ее голосе послышались нотки плохо скрываемой гордости.

— Каким образом?

— Я обрисовала им схему их Прорыва и чуть не доказала Белому, что их карта бита, что все их жалкие попытки противостоять нам обречены на провал. В результате он начал колебаться, но кто-то его отозвал, Я уже хотела идти искать тебя, когда ты сам меня нашел, очень неаккуратно сбив с ног. Не веришь?

— Нет, — сухо ответил я. — Мне потребуются доказательства.

Дженни хмыкнула.

— Конечно. Могу предложить оптимальный вариант. Я пущу тебя в свою голову. Но, разумеется, покажу тебе не все. Прости, но некоторые вещи интимного свойства я оставлю закрытыми. Тебя устроит такой вариант?

Я недоверчиво смотрел на нее, и тут она сняла блокировку, открыв мне свои мысли.

Я опустил руки и перестал аккумулировать Силу. Она не лгала, говорила только правду и по-прежнему оставалась Черным Ферзем. Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони и глубоко вздохнул.

Черт меня подери, выходит, что моя помощница просто супер-Ферзь! За всю свою предыдущую карьеру мне ни разу не удавалось даже чуть-чуть сдвинуть Белых Ферзей с их позиции, не говоря уже о том, чтобы убедить их переметнуться на нашу сторону. А моя помощница, которая впервые в жизни разговаривала с Белым лицом к лицу, не только устояла перед соблазном перехода на сторону Белых, но и почти добилась обратного. Из моей глотки смогли вырваться только какие-то восхищенные междометия, вперемешку с восклицательными гласными.

— Браво, — наконец выговорил я нечто вразумительное. — Никогда бы не подумал…

— Да-да, — она перебила меня как можно небрежнее, играя роль скромницы. — Я все понимаю.

Но в ее глазах вновь сверкнул тщательно скрываемый огонек гордыни. Что ж, имеет полное право на самолюбование. Утерла мне нос, с этим не поспоришь.

— Пойдем на берег, надо разжечь костер, — сказала она.

— Зачем? Место Прорыва уже известно.

Дженни усмехнулась.

— Ночь уже. Похолодало. Я просто хочу согреться. И она пошла в лес, в сторону океана.

Прохладный бриз рвал пламя нашего костра, дрова трещали, запуская в темноту ночи яркие оранжевые искры. Мы сидели напротив друг друга, уставившись на беснующийся огонь. Человек может бесконечно смотреть на воду и пламя (не помню, кто это сказал, но я с ним согласен). Я, словно загипнотизированный, любовался языками огня, лизавшими дерево, но вскоре с усилием отвел взгляд от этого магического танца и взглянул на Дженни. Она выглядела феерически в отсветах желто-оранжевого пламени, и я в который раз залюбовался ею.

Она почувствовала мой взгляд и посмотрела мне прямо в глаза. Мы намеренно откладывали начало неприятного разговора. Но он должен состояться, и мы оба прекрасно это понимали. Первый шаг к разоблачительной беседе решил сделать я.

— Итак, думаю, теперь ты в курсе, кого тебе прислали на помощь.

— Да, — ответила она, не отводя взгляда.

— Интересная у нас с тобой сложилась ситуация, учитывая то, что мы оба являемся практически одним человеком.

— Только проблема наша заключается в том, что я — вторична, а ты — первичен.

— Глупости, все это пустые слова. Ты — личность, я — личность. То, что ты обладаешь знаниями и силой, раньше принадлежавшими мне, ничего не значит. Вообще-то, если поразмыслить, ситуация довольно забавна. Давай будем считать, что это наша совместная жизнь, которую мы в свое время прожили.

Дженни усмехнулась и отвернулась. Ей все еще больно. Как бы ее успокоить? Как объяснить, что все суета сует и мелочи жизни?

— Я понимаю, не совсем приятно, что тебя никто не предупредил, кого именно тебе присылают в качестве босса, и я понимаю, что ты злишься на меня, поскольку я не открылся сразу же…

— Ничего подобного, — перебила меня она. — Твое поведение абсолютно логично, и я нисколько на тебя не сержусь.

— Это радует, — сказал я, не ожидавший такого всепрощающего ответа. — Сейчас нам надо решить, что делать дальше. Но перед этим я хочу, чтобы ты рассказала мне о разговоре с Белым.

— Зачем?

— У меня есть некоторые предположения, которые требуют подтверждения или опровержения, — уклончиво ответил я.

Дженни прикурила сигарету и посмотрела в сторону океана.

— С чего бы начать? — задумчиво произнесла она. — Ладно, давай начнем с того, что я нашла тебя спящим и, не захотев будить, пошла в лес. Честно говоря, ты просто поверг меня в шок своими откровениями. Я давно подозревала, что ты — это ТЫ, но все время сомневалась. Но как только ты сказал про возможность смены статуса у Фигуры, я тут же провела параллели и поняла, кто ты такой на самом деле.

Она печально улыбнулась и тряхнула гривой черных волос.

— Я побродила бесцельно по острову, потом решила найти тебя и довести разговор до конца. Но ты все еще спал. Будить тебя я не стала. Снова отправившись в лес, я попыталась восстановить в памяти все, Что знала о тебе. И вдруг обнаружила, что стою на маленькой поляне, где ты меня и нашел. Как из-под земли появился Белый Ферзь. Я помнила твои разговоры с Белыми Ферзями, помнила, что ты почему-то всегда избирал оборонительную тактику. Меня очень волновала сложившаяся у нас ситуация, поэтому, увидев перед собой Белого Ферзя, я, честно говоря, обрадовалась, поскольку появилась возможность выпустить пар. И я его выпустила.

— Как он к тебе обращался? — нетерпеливо спросил я. — Меня интересуют все детали.

Дженни усмехнулась.

— Понимаю. Да, ты прав, он принял меня за тебя, поскольку сразу же принялся говорить о людях, в обличье которых ты когда-то находился. Во время его монолога я смекнула, что он не знает, с кем разговаривает. Особенно после того, как он удивленно спросил, почему я на этот раз выступаю в виде женщины. А я, — Дженни оправила сбившийся воротник рубашки, — сказала ему, что люблю экспериментировать и сейчас примеряю на себя женское тело.

— Умница. — Я улыбнулся. — Что случилось дальше?

Она пожала плечами.

— Все как всегда. Он стал расхваливать Белых, твердил, что они несут в мир покой и порядок, тра-ля-ля. В общем, мне надоело слушать эту чепуху, и я перешла в наступление. Для начала я, как и ты в свое время, выложила все аргументы в защиту Черных, потом, используя добытую нами информацию, разложила по полочкам план Прорыва, даже дала ему понять, что знаю, кем на самом деле является Белый Король, с которым он воюет плечом к плечу. Мне кажется, я немного перестаралась и обрисовала ситуацию в таких мрачных для Белых тонах, что Ферзь чуть не прослезился. Я могу сказать только одно: против нас играет совершенно неопытный Ферзь, совсем молодой и совершенно не готовый к Прорыву. Иначе мне не удалось бы так быстро заставить его выслушивать мои доводы. Особенно я его ошарашила заявлением о том, что Белый Король уже играл на Доске Атл и что он когда-то звался Сетом, которому Гор, то есть как бы я, дал под зад и выкинул с Доски на пять тысяч лет. Ты бы видел его обалдевшую физиономию! Зрелище еще то.

Дженни улыбнулась, мечтательно поглядев на небо.

— Ферзь стал задавать вопросы, типа «А за что же вы воюете, и что получает тот, кто играет на вашей стороне?», и я уже обрадовалась, что он у меня в кармане, но тут кто-то вмешался и затянул его обратно в свое измерение.

— Белый Король… — кивнул я и создал сигарету. — Хорошо, что я чуть задержался. Они не знают, что я здесь.

— Ошибаешься, знают. Мало того, Ферзь начал разговор с утверждения, что Черный Король мне не поможет, что он слаб и силой, и умом…

Она засмеялась, увидев выражение моей физиономии.

— Шучу-шучу. Он просто несколько раз упоминал о тебе и особенно отметил, что Белым очень понравилось, как ты воевал с фантомом.

— Подонки, — беззлобно проронил я и затянулся.

— В общем, дела наши не так уж и плохи, — заключила моя Королева. — Белые не знают, с кем имеют дело, думают, что я — это ты, а ты — это я, то есть новичок. Так что у нас есть преимущество.

— Ага. — Я уставился на огонь.

Дженни искоса на меня посмотрела и бросила окурок в костер.

— О чем ты думаешь?

— Нам нужен артефакт и обязательно — Ключ, — пробормотал я. — Тогда мы точно выиграем партию, Но если допустить, что Ключ мы, скорее всего, найдем, то вот артефакт…

— За ним дело не станет, — внезапно заявила Дженни, чем повергла меня в несказанное удивление.

— Что?..

— Как только ты передал мне свою силу и знания, я отправилась на поиски твоего Жезла…

— И?.. — Я подался вперед, ожидая чуда.

— Не нашла.

Увидев мое разочарованное лицо, она тут же добавила:

— Но я нашла нечто получше. Подожди здесь. Она встала и побежала к глиссеру. Я проводил ее взглядом и только сейчас поймал себя на мысли, что на протяжении всего нашего путешествия чувствовал исходящий от сумки Дженни какой-то слабый ток, который я никак не мог определить и потому не придавал ему особого значения.

Да, у нее есть артефакт, и довольно мощный, — безделушки, вроде талисманов и оберегов, вообще не излучают ни малейших потоков Силы, пока их не разбудишь. Интересно, что же ей удалось найти?

Через минуту она вернулась, держа в руках свою сумку. Я с нетерпением потер руки, вновь почувствовав слабые потоки Силы. Дженни медленно расстегнула «молнию» и вытащила длинный сверток.

— Ты готов? — спросила она, хитро улыбаясь.

— Не то слово. Я жажду.

Моя Королева развернула сверток, и я онемел.

Она держала в руках предмет, который я потерял около полутора тысяч лет назад. Я все это время искал его и не мог найти, а ей это удалось.

Легенда, сказка и тем не менее реальный артефакт колоссальной силы. Меч метровой длины, скромно инкрустированный, но отполированный до блеска так, что языки пламени отражались на его лезвии, как в зеркале: создавалось впечатление, что клинок объят огнем. Меч Артоса, легендарный меч в камне, Экскалибур.

Я потерял дар речи минуты на две. Протянул к мечу руки, и Дженни тут же подала мне его. Знакомая шершавая кожа на рукояти, привычный вес оружия у меня в руках всколыхнули такую волну воспоминаний, что я чуть не заплакал от восторга.

Теперь у нас появился мощнейший козырь. В принципе, даже если мы не найдем Ключа, такого рода артефакт вполне может гарантировать нам победу. Я взмахнул мечом, и волшебная сталь рассекла воздух с пронзительным свистом.

Моя помощница, довольная произведенным на меня впечатлением, наблюдала за мной.

— Где? Как?.. — запинаясь, спросил я.

— Как это ни странно, в Шотландии, на самом севере, в озере Лох-Шин. Мне крупно повезло. В Англии я откопала древний фолиант с описанием Экскалибура, там же указывалось, что его следует искать на севере, под водой. Я просто поплавала по всем озерам Шотландии, тщательно изучая дно и распугивая своим видом туристов. Ха. По-моему, во время своих поисков я возродила легенды о Несси. В общем, в Шине, я сразу почувствовала слабый ток Силы под огромным валуном. У меня ушло два часа на то, чтобы сдвинуть камень, но я все-таки добыла Экскалибур

Умница. Сегодня она не перестает меня удивлять Возможно, она сильнее, чем был когда-то я, Мысль не очень приятная, но вполне обоснованная. Никакой ревности я не чувствовал. Нужно только радоваться такой помощнице. Отдав ей меч, я сказал:

— Береги его. Это один из самых мощных артефактов на Земле.

Дженни взяла Экскалибур и согласно кивнула.

— Итак, что же мы будем делать завтра? — спросила она.

— Завтра? О нет. Вопрос в том, что мы будем делать сегодня. — Я поднялся.

— Ты хочешь идти к месту Прорыва сейчас ?

— Точно. Бери Экскалибур, пистолеты оставь, сомневаюсь, что они пригодятся. Нам нужно найти Ключ. Если нам это удастся, у Белых не останется ни единого шанса, и Прорыв будет ликвидирован.

Я в который раз взвалил на себя снаряжение, и мы пошли по пляжу в ту сторону, где Дженни нашла вход.

— Ты ведь знаешь, что нужно делать? — спросил я.

— По крайней мере, помню, что ты делал в подобных случаях.

— Прекрасно, значит, тебе известно все необходимое.

Дойдя до места, я принялся готовиться к погружению.

— Создай фонарик, — сказала Дженни. — Я-то буду видеть в темноте, а тебе он точно понадобится.

Она права. Я знал, что могу видеть в темноте, но под водой свое «ночное зрение» еще не испытывал, поэтому быстренько соорудил мощный подводный фонарь и проверил, работает он или нет. Он работал.

— Пойдем.

Мы зашли в воду, моя Королева взяла ножны с Экскалибуром в зубы и начала трансформироваться. Я включил фонарик и нырнул.

Плавать под водой ночью совсем не то же самое, что днем. Ночью красота подводного мира стирается, остается лишь темнота, и с каждым метром погружения в глубину она становится все чернее, пока вокруг не остаются лишь мрачные бесконечные стены, вызывающие клаустрофобию. В темноте все чувства обостряются, малейшее движение на границе света фонаря заставляло меня невольно вздрагивать. Общая жуткая обстановка, вкупе с тревожными мыслями, сильно действовала на нервы.

Спускаясь в толще воды к голове Сета, я думал о том, что в этот Прорыв все дается нам как-то легко. Неужели Белые настолько тупые, чтобы затратить массу усилий, а потом попросту отдать нам победу на блюдечке с голубой каемочкой? Если бы я считал Белых слабыми, так бы и подумал, но проблема заключалась в том, что я знал — Белые сильны. Я чуял западню и не сомневался, что в ближайшее время нас с Дженни ждут неприятные сюрпризы.

Должен сказать, что нервозность, которая иногда владеет мной, каким-то странным образом притупляет восприятие. Когда я спокоен — чувствую опасность за версту и могу приготовиться к нападению загодя. Но когда мои нервы на пределе, когда все чувства разом обострены, внимание рассеивается, и я могу не заметить атакующего, даже когда он кусает меня за ногу.

Так случилось и на этот раз, причем не в переносном, а в буквальном смысле. Мы только миновали зону кораллов, я нервничал, держась за гребень Дженни, шаря лучом фонаря по гладкой поверхности стены, и не сразу сообразил, что кто-то дергает мою ногу.

Я машинально махнул рукой по ноге, пальцы ткнулись во что-то живое и склизкое. Паника заставила меня выпустить гребень Дженни и повернуться. Луч выхватил из темноты мою правую ногу и гибкое тело мурены, которая вцепилась зубами мне в лодыжку, пытаясь разорвать гидрокостюм. Я долбанул ее тяжелым фонарем, но она не отпускала.

И смех и грех. Неужели против рыбешки придется применять магию? Какая глупость! Я принялся колотить по мурене фонарем, луч света в темном царстве воды метался, как сумасшедший.

Интересно, Дженни это видит? Когда я отпустил ее гребень, она ушла ниже, и я потерял ее из виду, Неужели она не почувствовала, что я остался позади?..

Мурена наконец-то отпустила гидрокостюм и вяло отплыла в сторону, но я не обрадовался, а в ужасе замер, потому что вдруг ощутил движение воды, Как будто рядом проносится гигантский монстр. Больше акулы. Больше кита. Я не решался направить фонарь в ту сторону, где ощутил движение, потому что банально боялся.

Боялся я не смерти. Боялся увидеть нечто столь омерзительное, что заставит меня заорать от ужаса, А если я заору, это ляжет несмываемым пятном на мою мужскую репутацию. Ну и, конечно, я тогда выроню регулятор и, возможно, захлебнусь…

Огромная темная масса кружила вокруг меня, я переборол себя и поднял фонарь. Громадное тело распалось на миллионы частей, которые засверкали яркими огоньками. Живая масса, которая ринулась на меня, состояла из тысяч рыб, крабов, кальмаров, медуз…

Раньше меня удивляло, почему морская живность не бежит от Острова, ведь обычно все животные старательно избегают Клеток, где готовится Прорыв. Но теперь все стало ясно. Вся островная фауна, как и флора, подчиняется воле Белых. Недаром я чувствовал, что все вокруг враждебно. Жаль только, что не придавал этому особого значения.

Если бы не магия, я бы погиб. Стоило этой дикой стае просто коснуться меня, и от Черного Короля остался бы лишь кровоточащий ошметок плоти. А ведь если учесть нападение мурены, то рыбки не ограничатся лишь ударом массы — они наверняка стали бы меня кусать, подобно пираньям…

«Толя, что происходит? Где ты?»

Очень вовремя. Хотелось мне сказать: «Наверх посмотри, там, где луч света и миллионы рыб». Но времени не было и я «ответил»: «Установи защиту и убирайся отсюда как можно быстрее. Я не шучу».

У меня самого ушла секунда на создание мощного защитного «кокона». Еще несколько мгновений я потратил на концентрацию Силы. Я искренне надеялся, что Дженни не попадет под мой удар. Я атаковал, когда первые рыбы наткнулись на «кокон» и отлетели в сторону, отброшенные энергетической броней.

Выпущенная мной Сила создала громадный воздушный пузырь, заполненный бушующей энергией. Вода мгновенно вскипела, я стал эпицентром взрыва, который буквально раскрошил всю рыбную массу, собравшуюся рядом. Вскоре меня вновь окружила лишь темная вода, а в луче света растворялась в морской воде кровь и медленно опускались на дно светлые волокнистые ошметки…

«Дженни, ты как?»

Она появилась снизу, зависла рядом со мной и «спросила»:

«Что, черт побери, случилось? Ты хочешь моей смерти?»

«Твоей — не хочу».

«Что это за белая гадость?!»

«Пришлось решать вопрос с милыми обитателями океана, которые вздумали на меня напасть. И белая гадость — это все, что осталось от гадости Белых».

Дженни подставила спину, и я ухватился за ее гребень.

«Интересно, почему на меня они не напали?»

Я пожал плечами.

«На тебя напал Сфинкс. Возможно, Белые последовательны, и в этот раз их целью стал я».

Мы спускались вдоль стены, в оседающих облаках из ошметков рыбы. Дженни время от времени шумно отплевывалась от «гостинцев», попадавших ей в клыкастый рот, я же брезгливо смахивал омерзительные останки с гидрокостюма и про себя думал, что легко отделался. Если бы не ретивая мурена, вцепившаяся мне в ногу, то нападение рыб я прошляпил бы. И тогда, как это ни печально, сдох бы самым банальным образом. Пошел бы на корм рыбам.

Через две минуты мы очутились на месте. Голова Сета в темноте производила страшное впечатление, особенно припорошенная белым снегом из рыбных останков. Да и по-прежнему открытый круглый вход в туннель казался разверзшейся пастью неведомого чудовища. Дженни, не раздумывая, поплыла вперед, я — за ней.

Туннель Белые отстроили достаточно широкий, и плыть по нему не составило труда. Я посветил по сторонам, разглядывая проход, но это занятие мне вскоре наскучило, поскольку стены оказались абсолютно гладкими: никаких рисунков, надписей, ничего. Все казалось тихим и спокойным, но расслабляться я не собирался, решив соблюдать предельную осторожность.

Дженни скользила впереди и ничего не «говорила». Внезапно она резко рванулась вверх, я увидел, что туннель ведет теперь не в глубь острова, а к поверхности. Мы проплыли еще минут пять, и вскоре я увидел, что Дженни вырвалась на воздух, быстро трансформировалась обратно в человеческое тело и лихо выпрыгнула на берег.

Я не торопясь вынырнул и посмотрел на свою помощницу. Дженни стояла на краю круглого колодца, перекидывая ножны с Экскалибуром за спину, так, чтобы рукоять была над правым плечом. Я выбрался на берег, снял все оборудование и огляделся. Мы оказались в довольно большой пещере, с потолка которой свисали огромные сталактиты. Сталагмитов не видно, пол абсолютно гладкий.

Дженни молча разглядывала черный зев туннеля, видимо, пытаясь разглядеть, куда он ведет. Я подошел к ней и сказал:

— Поторопимся, нам надо еще найти Ключ.

Мы вошли в проход и вскоре очутились в полной темноте. Я светил фонариком, пытаясь отыскать какие-либо рисунки или указатели на стенах, и вскоре нашел, что искал. Стрелку, указывающую направление «прямо». Да, Белым не отказать в чувстве юмора.

Туннель закончился, и мы остановились, пораженные. Представьте себе пространство, окруженное высокими каменными сводами, над которыми нет неба: в самой вершине, там, где стены сходятся, сияет яркий огненный шар, имитирующий солнце. А под его лучами стоит пирамида. Точная копия пирамиды Хуфу в Гизе. Рядом с ней высятся два обелиска и два колосса, между которыми расположен широкий каменный алтарь с золотым кругом посередине, Прямо перед пирамидой лежит Сфинкс, что интересно — с целехоньким носом, как будто его только что возвели. Мы с Дженни переглянулись. Такого никто из нас еще не видел. Белые просто превзошли себя.

— Ну и где же нам искать Ключ? — спросила Дженни,

Не ответив, я выключил фонарь и медленно пошел вперед.

— Сделай замеры Силы, — сказал я, обернувшись. — Мне нужно знать, сколько времени у нас осталось.

— Хорошо.

— Ты думаешь, ловушка сработает? — Эпей поднял мозолистые руки и энергично растер темное от загара лицо. — Сдается мне, эта игрушка не сможет обмануть бдительных троянцев. Думаю, наша затея провалится, и мы только зря потеряем время.

Эпей замолчал, увидев, что собеседник — высокий человек в белоснежной тунике — не обращает внимания на его слова. Задумчиво теребя бороду, Он смотрел на черную тень, возвышающуюся над их головами.

— Думать тебе не пристало, мастер, — сказал Он. — Мысли твои сумбурны, и нет в них никакого смысла. Что толку рассуждать о завтрашнем дне, когда тот еще не наступил. Завтра узнаем, удастся ли нам провести троянцев. Пойми одно, Эпей, они молят богов о мире, и мы им подарим мир… Правда, несколько необычным способом.

— О, я нисколько не сомневался в твоей мудрости, великий Одиссей, Просто уж слишком очевидна наша западня.

Он усмехнулся, разглядывая громадного деревянного коня. Потом перевел взгляд на город. Стены Трои возвышались над берегом и войском, собирающим палатки. В лагере ахейцев звенело оружие, но звон этот не боевой, а мирный — воины вкладывали мечи в ножны. Стенобитные орудия и деревянные каркасы шатров тащили к морю, чтобы завтра утром сжечь.

А на стенах города жгли факелы, иногда в темноте можно было различить сверкающие в отсветах живого огня наконечники копий и шлемы. Наверняка троянцы гадают, что задумали ахейцы. Пусть. Завтра они проглотят наживку, послезавтра война наконец-то закончится. Все нам на руку — Парис убит, троянцы молят о мире, боги на нашей стороне, пришла пора положить конец затянувшейся осаде. И да будет так.

Он вдохнул соленый и прохладный воздух Эгейского моря, посмотрел на старика Эпея и сказал:

— Создав этого коня, мастер, ты увековечил свое имя. О тебе будут слагать легенды и песни.

Эпей качнул головой, словно не верил Ему.

— Весел ты, Одиссей. А боюсь я — как бы не перехитрили мы самих себя. Ведь боги…

— Боги любят хитрых воинов, — перебил Он Эпея, — А меня недаром прозывают Одиссеем Хитроумным. Выходит, боги любят меня. А раз боги любят меня, значит, они любят и тех, на чьей я стороне.

Веселый смех разорвал темноту ночи и тихое бряцанье оружия воинов, столпившихся у коня.

— Пойдем, друг мой Элей, — сказал Он, отсмеявшись и хлопая старого мастера по плечу. — Завтрашний день принесет нам победу. Троя падет, и послезавтра мы будем пировать на развалинах города. А теперь нам нужно сделать вид, что мы отправляемся домой. Пой песни, друг мой. Пой песни.

И он пошел легкой походкой к вспыхивающему огнями лагерю. Он обернулся только один раз, чтобы увидеть, как в темноте ночи в брюхо деревянного коня поднимаются вооруженные ахейцы.

Первым делом я осмотрел Сфинкса. Он больше всего подходил для места хранилища Ключа. Пирамида — слишком очевидное место, и я сомневался, что Белые настолько глупы, что поместят Ключ туда, Правда, в египетском Сфинксе, который стоит в Гизе, никто ничего не нашел, но я помнил записки Нострадамуса и его описание путешествия внутрь этой грандиозной статуи, так что решил сначала осмотреть его и только потом обследовать другие постройки.

Я начал обход. Между лапами Сфинкса, рядом с его грудью, стояла невысокая стела и перед ней — алтарный камень. В реальном мире текст на этом стеле повествует о сне фараона Тутмоса IV, который, еще будучи простым воином, как-то заснул рядом со Сфинксом, и ему приснился занимательный сон. Голова статуи ожила, заговорила с ним и пообещала, что сделает его царем всего Египта, если он очистит тело Сфинкса от песка, засыпавшего все, кроме головы.

Тутмос проснулся, сделал то, о чем его попросили, и стал фараоном. Занимательная легенда.

Стела же, которая стояла передо мной, вещала совсем другое. Иероглифы в который раз восхваляли силу Сета и, в конце концов, утверждали следующее: «Сфинкс восстанет против предавшего его, и будет убит коварный злоумышленник, по прихоти своей погубивший многих». Я посмотрел на огромную шестиметровою голову, возвышающуюся надо мной. На тонких губах Сфинкса застыла легкая полуулыбка…

Как страшно, прямо дрожу от почтительного ужаса. Я плюнул и продолжил обход. С виду Сфинкс монолитен, на его известняковом теле нет ни трещинки, быстрый осмотр ничего не дал, и я в растерянности остановился. Сфинкс отпадал, нет ни малейшего намека на источник Силы, нет ничего, что указывало бы на то, что Ключ надо искать здесь. Я медленно обошел Сфинкса еще раз, надеясь обнаружить то, что мог упустить во время первого обхода. Даже забрался ему на спину, но все тщетно. Я ничего не нашел.

Ну что ж, на нет, как говорится, и суда нет. Осмотрим пирамиду Хуфу или, как его называли греки, — Хеопса. Грандиозная постройка, сложенная из гигантских блоков, возвышалась метров на сто пятьдесят, и мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть вершину. Вершина как вершина, ничего необычного, да и сама пирамида не производит впечатления хранилища Ключа. Но проверить надо.

Я начал с того, что принялся обходить пирамиду по периметру. Никаких отверстий. Никаких дверей. Никаких источников Силы. Черт побери. Белые отошли от традиции в точности придерживаться конструкции оригинала и не сделали никаких входов в пирамиду. У меня ушло полчаса на обход, и я ничего не нашел.

Оставались только обелиски и колоссы, но они обычные монументы. И все-таки я отправился к одному из обелисков, заодно решив почитать, что там Белые понаписали.

Я подошел к огромному обелиску слева от алтаря и начал читать. Ну, так я и знал. Опять Сет, опять торжественные прорицания на тему того, что Сет вечен и непобедим. И опять угрозы, что Сет покарает всех своих врагов. Ну-ну. Я направился ко второму обелиску. Ага, здесь Белые изложили ту самую историю, что я рассказывал Дженни. Знай я, что найду тут этот обелиск, не тратил бы времени на рассказ, — просто дал бы Дженни самой почитать иероглифы. Разумеется, интерпретация была «белой». Как всегда, Сет изображался героем, а Осирис и Гор — подлыми врагами порядка, коварством низложившими законного владыку Земли.

Белые неисправимы, никогда и ни при каких обстоятельствах не придерживаются правдивого описания событий, стремясь все повернуть таким образом, будто они просто хорошие парни, старающиеся все делать на благо человечества, а Черные, гады, постоянно им мешают. Но в принципе все верно, кроме соотношения «хороший — плохой». Я, например, не считал себя таким уж отрицательным персонажем. Да, Белым постоянно мешаю. Так у меня работа такая, и все это, в конце концов, просто является частью Игры. Я просканировал оба обелиска и ничего не обнаружил. И чего я ожидал?

Нужно устраивать совет. Я пошел к Дженни, которая уселась возле одного из колоссов и уже начертила магический круг с надписями, расположенными с четырех сторон, строго в соответствии с частями света. В центре круга стоял прибор, улавливающий колебания Силы.

— Ну что? — спросил я.

— Сейчас начну Сеанс.

Я уселся рядом и задумчиво поглядел на пирамиду. Моя интуиция внезапно заговорила, и сказанное ею несколько пошатнуло мое убеждение в том, что в пирамиде Ключ искать глупо. Как раз наоборот — спрятать там Ключ представлялось наиболее логичным. Я упустил несколько весьма важных деталей при оценке пирамиды. Во-первых, в ней можно соорудить кучу лабиринтов и ловушек. Во-вторых, она представляет собой колоссальное магическое сооружение, сочетающее два основных магических числа — три и четыре, и может внутри себя содержать изломы пространства.

Да, Ключ, скорее всего, находится там. Но как попасть внутрь? Я же не нашел ни малейшего намека на вход…

Я нахмурился. Нужно еще раз внимательно осмотреть подножие, и на этот раз просканировать каждый блок… Черт, ну и задачка! Учитывая то, что пирамида состояла из блоков, общее число которых — более двух миллионов, работка предстоит нешуточная. Я тешил себя мыслью, что сканировать, скорее всего, придется только основание, то есть около двухсот пятидесяти метров, помноженных на четыре стороны… Я окончательно запутался в числах и с горя плюнул. Главное — успеть. Поэтому нужно точно знать, сколько у нас времени.

Я повернулся к Дженни. Она, закрыв глаза, читала заклинание, сопровождая его ритуальными пассами и вот прибор-определитель пришел в движение. Его сферическая верхушка завертелась по часовой стрелке, указатель на шкале пополз вправо, отсчитывая проценты концентрации Силы на Доске. На девяноста восьми указатель замер, дернулся вправо, потом влево, потом снова вправо и окончательно остановился на девяноста девяти.

Я тут же вскочил и бросился к пирамиде, Дженни окликнула меня, но я не обернулся. Времени у меня оставалось от силы часа два. Учитывая коварство Белых, я не сомневался, что они постараются максимально осложнить поиски Ключа, поэтому все нужно делать очень быстро.

Я на бегу обернулся и крикнул Дженни:

— Ищи Источник Прорыва!

Дженни махнула рукой в знак того, что поняла, а я подлетел к подножию пирамиды и быстро пошел налево, при этом тщательно сканируя гранитные и известняковые блоки. Западная сторона… Ничего. Южная сторона… Опять ничего. Черт побери! Восточная сторона… Ничего?

Я ринулся к северной стороне, так сказать, фасадной. Неужели Белые сделали замаскированный вход на самом видном месте? Я стал тщательно сканировать подножие северной стороны, медленно продвигаясь вдоль блоков. Пройдя сто метров, я остановился.

Вход здесь, точно посередине северной стороны. Я протянул руку, чтобы потрогать один из блоков, который дал мне сигнал о пустоте. Рука без какого-либо сопротивления погрузилась в камень. Иллюзия, понятно. Не раздумывая, я шагнул вперед и прошел сквозь стену, оказавшись в темном, узком каменном проходе.

Торопиться не надо. Каждая плита может провалиться у меня под ногами или задействовать механизм какой-нибудь ловушки. Погибнуть мне совсем не хотелось, поэтому я двигался вперед очень медленно, сканируя пространство перед собой. Коридор свернул вправо, потом влево, потом вновь выпрямился, и вскоре я оказался у развилки — один проход вел вверх, другой вниз. Я в растерянности остановился.

Так, и куда же мне идти? Стрелок Белые здесь не оставили, а жаль. Указатели бы мне очень пригодились. Недолго поразмышляв, я отправился наверх, по пологой каменной лестнице. Спасибо Белым за заботу. В настоящей пирамиде Хеопса проходы — полтора на полтора, и передвигаться там можно только на четвереньках. Здесь же можно идти, даже не пригибаясь. Я по-прежнему шел медленно, но вскоре мне это наскучило, и я ускорил темп, тем более что конца коридору не видно. Сканирование показывало, что ловушки меня пока не ждут, остальные мои чувства говорили о том же, так что я шел быстро, даже не разглядывая стены.

Я прошел уже метров пятьдесят, как вдруг ощущение опасности заставило меня притормозить. Впереди что-то есть. Я на всякий случай стал скапливать в себе энергию, и тут резкий скрежет заставил меня остановиться.

Я почувствовал, как под ногами задрожали ступени, и всем телом ощутил усиливающуюся вибрацию воздуха. Вскоре из темноты впереди показалось то, что вызывало сотрясение воздуха и ступеней — на меня катился огромный валун, гулкие удары сотрясали коридор, я стоял и смотрел на мою приближающуюся смерть.

Если вы когда-нибудь бывали в такой ситуации — стояли в узком коридоре, вход в который остался далеко позади, и на вас с огромной скоростью несся валун, — вы знаете, что на несколько мгновений все холодеет внутри и подкашиваются ноги. Вы начинаете судорожно оглядываться в поисках какой-нибудь ниши, в которую можно забиться, и, не найдя таковой, делаете то, что на вашем месте сделал бы любой человек — разворачиваетесь и со всех ног бежите вниз по лестнице, моля бога о том, чтобы не споткнуться.

Только я не любой человек. Я действительно огляделся в поисках какого-нибудь укрытия, но, не обнаружив такового, обратно не побежал. Магия неоднократно уже спасала мне жизнь, сейчас самое время использовать ее снова. Когда каменная глыба оказалась в десяти метрах от меня, я выпустил всю накопившуюся энергию прямо в валун. Его разнесло на мелкие осколки, и практически все эти осколки (булыжники размером с мою ладонь) полетели в меня, довольно болезненно пробарабанив по моему хрупкому человеческому телу. Два правых ребра тут же оказались сломанными, ссадины на руках — ими я прикрыл голову — и жесткий удар по правому бедру — вот результат каменного «дождика».

Я, стеная и проклиная все на свете, выпрямился и охнул от ужасающей боли в сломанных ребрах. Пробормотав несколько лечебных заклинаний, я снял резкую боль, выправил ребра и только после этого огляделся. Вся лестница была усыпана каменной крошкой и булыжниками, пыль от взрыва медленно оседала на плиты.

Так, ну что ж, первая ловушка, так сказать, пройдена. С минимальным ущербом для здоровья, что уже радовало. Меня удивило только то, что я не почувствовал опасность загодя. Вроде и сканировал, и чувства включал, а все без толку — чуть не раздавили. Если так будет продолжаться и дальше, я, чего доброго, через какое-то время обнаружу себя лежащим на дне глубоченного колодца. Перспектива не из приятных. Пирамида, видимо, глушит все токи Силы, мешая определению источников. Плохо.

Я отправился дальше — правое бедро и ребра горели огнем, обезболивающие заклинания не сняли боль до конца, и поэтому каждый шаг давался с трудом. Оставалось только ждать, когда регенерация сделает свое дело.

А пока я шел вперед, осторожно ощупывая ногой плиты, на которые ступал, и вскоре достиг небольшой площадки. В глубь пирамиды от нее вели два прохода — один налево, параллельно земле, другой — снова наверх. Потолок, начиная с этой площадки, уходил далеко вверх. На этот раз я даже не стал останавливаться, продолжив подъем. Минут через пять я оказался на широком парапете, перед массивной дверью.

К тому времени боль меня отпустила, и чувствовал я себя более или менее сносно. Поэтому вновь стал копить энергию, заодно создавая вокруг себя «кокон» — на случай, если на меня опять что-нибудь покатится или упадет. После необходимой подготовки я подошел к двери и открыл ее при помощи телекинеза.

Я оказался в довольно большом зале с высокими стенами и плоским потолком. Прямо посередине помещения стоял алтарь, по бокам — два саркофага Я шагнул внутрь и тут же почувствовал, что перенесся в другое место, Мир дернулся и заволновался, словно поверхность воды, в которую бросили камень, волны прошли по реальности, и я стоял уже не на Доске Атл, а в совершенно другом измерении.

Осторожно шагнув вперед, я тщательно просканировал зал. Ловушек, кажется, нет, но я уже ни в чем не уверен, Стены колеблются, их контуры расплываются, затем вновь сливаются в одну монолитную желто-белую массу. Я не разглядывал стены слишком долго, мое внимание обратилось к предметам, стоявшим посреди комнаты. Сканирование помогло определить, что внутри алтаря и саркофагов имеются пустоты с источниками Силы. В алтаре хранился магический артефакт — потоки Силы исходили из него намного сильнее, чем из саркофагов. Я понял, что нашел Ключ.

Ура! Интуиция меня не подвела. Я бросился к алтарю, и в ту же секунду крышки саркофагов с грохотом откинулись и взлетели к потолку. Ударившись об него, они рухнули на пол, подняв клубы пыли. Я невольно закашлялся от нее и не заметил, как из саркофагов поднялись два Стража.

Две Фигуры. Два Коня в виде трехметровых мумий. Замечательно. В последний раз Ключ охранял Белый Король, и драка с ним отняла у меня много сил.

Сейчас я порадовался своей предусмотрительности. Хорошо, что я копил энергию, что создал «кокон». Мумии, выбравшись из саркофагов, двинулись ко мне, и намерения их явно далеки от дружелюбных.

— Браво, ребята! — воскликнул я, хлопая в ладони. — Замечательное шоу. Какое эффектное появление! Кто ваш продюсер? Мне с ним обязательно надо познакомиться.

Мумии остановились. Они, видимо, не ожидали, что я с ними заговорю. Тупые твари, наверное, думали, что я тут же ринусь в схватку, Э-э, нет, ребятки, погодите. Мне еще нужно определить ваши слабые места.

Кони… Хмм. Очень маневренные, хитрые, смертельно опасные. Я полагал, что они выбрали формы мумий только потому, что этого требовал египетский антураж. Но самая идеальная для них форма змеи — эти твари молниеносные и хитрые. Коням, как и Змеям, очень подходит поговорка: «Смотришь им в глаза, а они жалят тебя в спину». Так что с ними надо держать ухо востро.

Единственный их минус — практически полное отсутствие Силы. Обычно при атаке они используют какие-либо приспособления, типа мечей или ножей. Какое же оружие может быть у мумии? Бинты? Или выломанная из собственного тела кость?

— Мужики, — сказал я, внимательно их рассматривая, — давайте договоримся. Я спокойненько возьму Ключ, а вы останетесь в живых. Что скажете? По-моему, очень удачная для нас всех сделка.

Мумии переглянулись. Потом одновременно взялись за бинты на животах и принялись их рвать. Очевидно, мое предложение их не устроило. Ну что ж, придется драться. Я подбросил еще немного энергии на «кокон», а мумии тем временем уже разорвали себе животы и засунули туда руки. Ух, гадость какая. Что они такое делают? Неужели и впрямь хотят меня одолеть костями?

Ответ я получил очень скоро: Кони вытащили из животов короткие кривые скимитары.

— О, я смотрю, вы все свое носите с собой, — усмехнулся я. — Интересные у вас сумки. Не расскажете, как вы это делаете? Я бы с удовольствием носил в животе бумажник.

Мумии ринулись в атаку и, естественно, тут же отлетели в сторону — мой «кокон» отбросил их метров на пять, и они гулко долбанулись о стены, которые от удара всколыхнулись, Тряхнув забинтованными головами, мумии поднялись и вновь двинулись вперед, на этот раз медленнее. Ага, боитесь. Правильно делаете.

Вдруг одна из мумий задрожала и исчезла. Я с удивлением обернулся. Как раз вовремя, чтобы увидеть, что исчезнувшая мумия материализовалась у меня за спиной и вновь отлетела в сторону, наткнувшись на защитное поле. Я хмыкнул. Они, наверное, думают, что имеют дело с дилетантом. Нет, ребята, вы заблуждаетесь. Я не выставляю только фронтальную защиту. Если уж я защищаюсь — то со всех сторон.

— Ну что ж, Кони мои, Кони, — сказал я. — Поиграл бы с вами еще, да времени мало. Прорыв нужно ликвидировать, знаете ли, так что — пока!

С этими словами я выпустил энергию, накопившуюся во мне, сразу во все стороны, даже не целясь, Я знал, что если начну прицельную стрельбу, Кони тут же начнут телепортироваться туда-сюда, и я лишь потрачу время и силы, Надо их кончать быстро и решительно — одним мощным ударом.

Но, как пел Высоцкий, «только Кони мне попались привередливые». Они не погибли с первого раза. Их просто размазало по стенам, но они тут же вновь обрели форму. Поэтому мне пришлось опять быстренько копить Силу. Пока мумии приходили в себя, вновь стал светиться. Кони поняли, что их дела плохи и решили спасаться бегством, но мне это было не на руку, и поэтому я взорвался бешеным натиском Силы.

На этот раз у Лошадок не осталось ни шанса. После первого удара они и так потеряли треть своих сил, второй удар я нанес по практически беззащитным Фигурам. На пыльном полу остались только две кучи бинтов.

— Я вас предупреждал, — произнес я, отряхиваясь. — Всегда с вниманием относитесь к серьезным деловым предложениям.

Я пошел к алтарю. Еще немного энергии, и алтарь раскололся на две части; к моим ногам упал огромный изумруд яркого, слепяще-зеленого цвета. Ключ мой. Все козыри в наших руках. Мы ликвидируем Прорыв. Осталось только установить Ключ в специальном хранилище, и партия будет практически завершена.

Времени оставалось мало, и поэтому я побежал назад, на площадку, и, вновь оказавшись на Доске Атл, буквально скатился вниз по лестнице. Минут через десять я уже мчался по последнему коридору, к выходу из пирамиды.

Вырвавшись из темного мрака древней постройки на яркий свет, я невольно зажмурился, ощущая ни с чем не сравнимое ощущение радости. Мы почти победили! И при этом с минимальными усилиями. Наверное, Игрок переоценил силы Белых. Или наоборот — Белые переоценили свои силы.

Я увидел Дженни, стоящую рядом с алтарем между стелами и колоссами. Она держала в руках Экскалибур, острием вниз, и вопросительно смотрела на меня. Я поднял вверх руку с Ключом и прокричал:

— Победа будет за нами. Но пасаран!

Дженни кивнула.

— Ты знаешь, куда его надо устанавливать? — спросила она меня.

— Нет, но найду.

Я огляделся и только сейчас почувствовал странное и тихое волнение. Я осознал, что не имею ни малейшего понятия, где находится хранилище Ключа. А это плохо. Если не установить Ключ в специальное место, то он останется просто большим, красивым и абсолютно бесполезным камнем.

— Черт побери, — тихо проронил я.

Сфинкс? Нет, я сканировал его, в нем нет никаких пустот. Алтарь? Судя по тому, что Дженни стоит рядом с ним — наверное, он и есть Источник Прорыва. Стелы? Колоссы? Черт возьми, где же может находиться хранилище? Неужели в пирамиде?

Я оглянулся на огромное произведение искусства и нахмурился, вспомнив ответвления и развилки, мимо которых я проходил, ведомый интуицией, Да, интуиция мне помогла — я нашел Ключ. Хорошо бы, если бы она мне также помогла найти хранилище.

— Я обратно! — крикнул я Дженни, направляясь к пирамиде.

— Поторопись! Я чувствую, что Прорыв вот-вот начнется.

Я тоже это ощущал. Пока еще слабую вибрацию Силы. Минут через двадцать завибрирует земля, а потом произойдет выброс энергии. И мне нужно находиться рядом с Дженни, чтобы локализовать взрыв. У меня очень мало времени. Я побежал.

Влетев снова в темный коридор, я быстро дошел до поворота, потом достиг развилки и в задумчивости остановился, Наверху я уже был. Может, пойти вниз? Хмм. Черт побери, где ты, моя интуиция? Пожав плечами, я отправился снова наверх. Будем надеяться, что на верхней площадке мне повезет. Там я заметил коридор, который вел налево, параллельно земле, в который я даже не заглянул до этого. Надо посмотреть, что там.

Я миновал осколки валуна, вновь порадовавшись, что меня не размазало по лестнице и, достигнув площадки, отправился по коридору в глубь пирамиды. На сканирование я плюнул — времени нет, поэтому шел быстро. Вскоре прямо по курсу замерцал тусклый свет, и я почувствовал впереди сильный источник энергии. Я уже понимал, что нашел хранилище, и радовался своей везучести. Нет, положительно, Фортуна сегодня на моей стороне. Правда, хранилище тоже могут охранять. Если не Фигуры, то фантомы.

Я шагнул в маленькую комнатку, посреди которой стоял постамент в виде конуса, из вершины которого струился мутный желтый свет. Никого — ни Фигур, ни фантомов. Слишком уж все легко.

Я достал Ключ и ощутил, как потоки силы, исходящие от постамента, начинают будить камень у меня на ладони. Я установил Ключ на вершине конуса и, закрыв глаза, протянул вперед руки. Потоки энергии обволакивали меня, словно одеяло, практически осязаемые струи Силы проходили сквозь мое тело, разливались теплом по венам. Через пару минут я уже настроился на волну Ключа и с облегчением вздохнул. Хорошо, отныне Ключ на моей стороне.

Я «закрыл» Клетку и пошел обратно. Мы с Дженни обязательно справимся. Схема известна. Сначала взрыв, который, я уверен, мы локализуем. Потом появятся Белые Фигуры, а за ними — Белый Ферзь и Король. С ними мы тоже разберемся.

И все-таки меня беспокоила одна мысль, которую я старался отогнать, но она возвращалась, как назойливая муха, не давая покоя. Все СЛИШКОМ просто и СЛИШКОМ легко. Что-то тут не так. Что-то совсем не так.

Белые не настолько глупы, чтобы просто отдать нам все козыри в руки. Об этом нужно подумать, чем я и занимался, спускаясь по лестнице. Белые ведут себя подозрительно глупо. Причем с самого начала. Сначала пишут иероглифы на песке, выставляют статуи, стелы, на которых в подробностях описывают, где нужно искать место Прорыва.

Потом эта дурацкая голова Сета под водой. Ведь можно было так замаскировать вход, что мы с Дженни искали бы его полгода. Нет, они соорудили огромную голову, которую не смог бы найти только слепой. Потом само место…

Да, конечно, мне пришлось изрядно попотеть при поисках входа в пирамиду… Валун-ловушка, опять же… Лианы, рыбы, Стражи… Но, с другой стороны, они фактически подарили мне Ключ, а потом еще и хранилище, которое даже не охранялось. Все слишком просто!

Я вышел из пирамиды и направился к Дженни, которая по-прежнему стояла возле алтаря.

— Ключ наш, — сказал я.

— Тогда чем ты так озабочен? — спросила Дженни.

— Меня терзают смутные сомнения, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно бодрее.

— Ну что ж, поделись, пока у нас есть время.

Я пожал плечами и поделился. Дженни внимательно меня выслушала, потом кивнула и задумчиво посмотрела на алтарь.

— Ты прав, что-то тут не так, — наконец сказала она. — Приписывать все нашей лихости и мастерству глупо. Белые действительно всю дорогу делали нам подарки. Что они задумали?

— Не имею ни малейшего понятия, — покачал я головой, — но уверен, что нечто гадкое. А вот что именно…

Дженни посмотрела на меня и медленно проговорила:

— Послушай… Я понимаю, что у нас с тобой не все получалось… Возможно, я тебя как-то обидела…

Я поморщился и протестующе поднял руку.

— Дженни, прошу тебя, не надо…

— Надо, — твердо возразила она. — Мне нужно объясниться… Дело в том, что… Как бы это объяснить? Меня с самого начала бесило то, что тебя сюда прислали. Ненавижу, когда кто-то сомневается в моих силах. Ты же был Ферзем, ты знаешь, о чем я. Но теперь… Я рада, что ты здесь.

Она улыбалась мягкой, очаровательной, чуть смущенной улыбкой.

— Теперь я понимаю, что сама бы вряд ли справилась. И поэтому очень признательна тебе за помощь.

Я усмехнулся.

— Да, и еще, — произнесла она, склонив голову набок и игриво рассматривая меня. — Я благодарила тебя за то, что ты спас мне жизнь?

— Ага. Только очень странным образом.

Дженни приблизилась и поцеловала меня. Несколько секунд я парил в невесомости от блаженства. Мне очень захотелось ее обнять, но в этот момент я почувствовал резкую боль в затылке.

Дженни отпрянула и подняла Экскалибур.

— Очерти крут, — сказал я.

Дженни повиновалась мгновенно. Она очертила вокруг алтаря круг и создала защитную сферу. Я огляделся.

Почва под нашими ногами задрожала мелкой дрожью, воздух стал осязаемым от жара энергии, исходящей из алтаря. Я вновь ощутил знакомое чувство, которое испытывал перед каждым Прорывом — у меня сжало желудок.

Взрыв, как всегда, произошел внезапно. Огромный столп энергии вырвался из алтаря, ударился о купол сферы и начал быстро заполнять ее, кружась в огненном вихре. Адское движение смертоносных потоков завораживало, Дженни, впервые наблюдающая подобное, стояла, словно загипнотизированная этим сумасшедшим танцем, этой устрашающей сменой красок. Меня же эффектность начала вторжения не интересовала. Надо подождать, пока энергия более или менее успокоится, потом выпустить остатки и ждать появления Фигур.

— Толя? — спросила Дженни.

— Отпускай.

Взрыв локализован, потоки энергии уже практически иссякли. Мы с Дженни создали вокруг себя защитные поля, и моя помощница сняла сферу над алтарем. Вихри Силы рванулись в разные стороны, обдав нас жаром, и, прокатившись по долине, разбились об изумрудный купол, созданный Ключом.

Так, и где же Фигуры? Их нет почему-то подозрительно долго. Но вскоре с разных сторон стали вспыхивать огни. Я быстро шагнул к алтарю, Дженни встала рядом и вновь возвела защитную сферу. Из вспышек повалили Белые Фигуры, их оказалось много, ох как много, но почему-то они не спешили на нас нападать. Чего ждут, спрашивается?

Сзади послышался мягкий шорох. Мы с Дженни обернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как ожил Сфинкс. Огромная тварь зашевелилась, подняла одну лапу, потом другую, поднялась и застыла, рассматривая нас желтыми глазами.

Сфинкс явно Тура. Колоссы тоже ожили, сойдя с каменных постаментов. Я мигом признал в них Слонов. От их поступи содрогнулась не только земля, но и мы с Дженни. Да, несладко нам придется.

Прямо перед нами засиял ослепительный свет, и мы увидели медленно материализующуюся трехметровую фигуру. Судя по всему, это Король. Я с неподдельным интересом ждал, какую же форму выберет Сет. Все-таки старый знакомый, тысячу лет его не видел…

Человеческое тело, белая набедренная повязка, лицо… Голова постоянно менялась, попеременно принимая различные очертания. Сначала свинья, потом дикая собака с квадратными ушами, гиппопотам, осел… От восхитительных трансформаций дух захватывало. Интересно, как ему это удается, учитывая что он — Король, а не Ферзь? Что же это за тело ему предложили Белые?

Сет шагнул вперед, внимательно нас рассматривая. Потом посмотрел прямо на меня. Забавное чувство, когда смотришь в глаза древнего врага, особенно когда глаза эти последовательно превращаются в свинячьи, ослиные и так далее. Наконец голова приобрела человеческие очертания.

Очень красивое молодое лицо юноши с черными волосами, прямым носом и полными губами. Желтые глаза с маленькими черными зрачками уставились на меня, словно пытаясь проникнуть в душу. Не на того напал, враг мой, подарков ты от меня не дождешься. Я заблокировался так плотно, как только мог. Сет перевел взгляд на Дженни и улыбнулся. Улыбочка оказалась на редкость мерзкой.

— Добро пожаловать, — произнес Сет трубным голосом. — Мы очень рады, что вы смогли прийти на нашу торжественную церемонию.

«Что он мелет?» — подумал я.

— Вы можете выйти из крута. Мы не собираемся на вас нападать.

— Разбежался, — ехидно заявила Дженни.

Сет сложил руки на груди. Я в эту секунду пристально вглядывался в ряды Фигур, выстроившихся за его спиной. Я не видел Ферзя. И меня это настораживало. Неужели они убили собственного Ферзя, засомневавшись в его благонадежности? Вряд ли. Тогда где же он?

— Абсолютно неуместный сарказм, дорогой Ферзь, — сказал Сет. — Нам нет нужды на вас нападать. Вы и так проиграли.

Вот тут-то я и заволновался по-настоящему. Сет явно уверен в том, что говорит. Где их Ферзь, черт побери?

— И с чего же ты взял, что мы проиграли? — спросила Дженни.

— Существует ряд причин для такого сдения, — усмехнулся Сет. — Во-первых, вы ошибались думая, что разобрались в стратегии Прорыва. Вы решили, будто Белые — самоуверенные болваны, давшие вам все козыри в руки. О, да. Намеки, Ключ… Дело в том, мои дорогие бедные Черные друзья, что ни намеки, ни Ключ не помогли вам ликвидировать Прорыв. Он уже практически завершился…

«Практически, — промелькнуло у меня в голове. — Значит, еще не все потеряно». Мы с Дженни молчали, ожидая продолжения откровений Сета. И мы их получили.

— Суть в том, что вы не учли одной маленькой детали. Точнее — не обратили на нее особого внимания. Сегодняшний Прорыв произошел на острове, построенном нами. И, как вы понимаете, место конкретного Прорыва тоже определяем мы. Пока вы бегали и прыгали в поисках Ключа и всей остальной ерунды, Прорыв успешно завершился. Но не здесь.

Я понял, что Сет говорит правду, и меня бросило в жар. Мы действительно придерживались определенной схемы, по которой проходили все предыдущие Прорывы. Более того, мы ведь подозревали неладное, да и я лично не сомневался, что Белые обязательно придумают какую-нибудь хитрость.

Наконец-то я понял, что хотели сказать Белые, намекнув, что могут играть, не придерживаясь основных Правил, как сделали они это в случае с Сетом около семи тысяч лет назад. Только на этот раз они действовали не в открытую, а решили просто обойти Правила. И конкретное место Прорыва выбрали совсем не там, где мы ждали. Этим и объяснялось отсутствие Белого Ферзя.

Он возник не здесь, а где-то на острове, скорее всего на поверхности, и сейчас уже, наверное, спешит к нашему глиссеру, чтобы убраться отсюда как можно дальше. И купол, который «закрывает» Клетку, блокирует только нутро острова. Белый может совершенно спокойно улизнуть, а мы даже не сумеем ему помешать.

Мы действительно проиграли. Мы упустили одну из основных Фигур, и теперь на Земле произойдут необратимые перемены. Правда, еще останется шанс…

— Все понятно, — перебил я Сета, открывшего рот, чтобы продолжить откровения, — Ты самоуверен, как всегда, и, как всегда, думаешь, что умнее всех. Видимо, забыл, что однажды тебе уже намылили задницу.

Пока Сет соображал, что ответить, я повернулся к Дженни и быстро сказал:

— Нам нужно срочно убрать все присутствующие здесь Фигуры и догнать Ферзя, пока он не ушел слишком далеко. Приготовься.

Повернувшись к Сету, я, криво усмехнувшись, произнес:

— Был рад снова тебя повидать, Сет. Ты нисколечко не изменился. Каким идиотом был, таким и остался.

С этими словами я выпустил накопившуюся энергию в своего давнишнего врага. Сет никак не ожидал такого поворота событий, он, видимо, думал, что мы разрыдаемся, осознав свое бедственное положение, поэтому даже не успел выставить щит. Мой удар отшвырнул его метров на двадцать от нашего купола. Дикий рев, вырвавшийся из его глотки, привел все Фигуры в движение, и лавина белых тел двинулась на нас. Земля затряслась от поступи колоссов и Сфинкса, в воздух поднялись облака пыли. Мумии, зомби, змееголовые и собакоголовые люди и все прочие твари бросились вперед, размахивая скимитарами, кольями и ножами с одним лишь намерением — уничтожить нас.

— Дженни, справишься с Экскалибуром? — спросил я.

— Спрашиваешь! — ответила Дженни, скрепляя наш купол.

— Оставь заботу о сфере мне и как следует поработай мечом. Только будь осторожна, ладно? Колоссами, Сфинксом и Сетом я займусь сам. Твоя задача — все остальные Фигуры.

Дженни кивнула и передала купол мне. Я быстро залатал все мелкие трещинки, наметившиеся в его структуре, и стал ждать, пока Фигуры добегут до нас. Через пару секунд вокруг уже прыгала толпа оскалившихся демонов, тщетно пытаясь пробиться сквозь магический крут.

Дженни подошла к стенам сферы вплотную и начала методично кромсать тела наиболее глупых Фигур, подошедших слишком близко. Пальцы, руки, клешни, половины голов замелькали в воздухе. Дженни работала спокойно, не растрачивая силы, точными, скупыми ударами, и Фигуры падали изувеченные или убитые. Вскоре там, где она стояла, выросла гора трупов, поэтому она отошла в сторону и снова принялась за работу, равномерно взмахивая мечом.

Волшебная сталь рассекала воздух и плоть тупых тварей, не понимавших, что, чем ближе они подходят к нашему куполу, тем быстрее приближают собственную смерть.

Фигур оказалось очень много, они накатывались на купол волнами, бестолково тычась в прозрачную преграду. Мне легко — я только периодически латаю купол там, где напор особенно силен, и слежу за тем, чтобы защита оставалась идеальной.

Дженни без устали сеяла смерть в рядах Белых, груды тел стали заслонять обзор, я не мог разглядеть в толпе Сета. Интересно, что он делает? Неужели просто стоит и смотрит, как гибнут его подопечные?

Колоссы и Сфинкс стояли в стороне, ожидая своей очереди, Мелкие Фигуры по-прежнему пытались прорваться сквозь наш купол, но вскоре тугодум Сет, видимо, понял, что атака не увенчается успехом. Его шипящий свист отозвал оставшихся в живых, и, тяжело дыша, Белые отхлынули назад, взяв купол в кольцо. Вперед шагнули колоссы.

— Дженни, держи защиту, — сказал я, передавая ей контроль над сферой.

Так, пришла моя очередь показать, на что я способен. Слоны-колоссы подошли к куполу и с высоты своего великанского роста стали гулко стучать по нему своими огромными кулаками. Судя по напряженному лицу Дженни, каждый удар наносил существенный вред защите, и ей приходилось заделывать громадные трещины.

Я принялся делать пассы, готовясь к удару, Времени мало, и я решил бить сразу в две цели, по обоим колоссам, Поэтому следовало накопить Силу по максимуму, столько, сколько выдержит мой организм. Солнечное сплетение разрывалось от напряжения, я чувствовал внутри растущий жаркий шар, нетерпеливо стремящийся вырваться наружу.

Я пробормотал заклинание, выпрямился и, направив руки на Слонов, выпустил всю накопившуюся энергию без остатка. Два толстых луча слепящего огненного света вырвались из моих пальцев и ринулись к колоссам, обдавая жаром все вокруг, Два мощных взрыва, гулким эхом прокатившиеся по долине, заставили землю содрогнуться и подняли огромные облака пыли, на несколько секунд заслонившие все пространство вокруг нашего купола. Удары прекратились. Когда пыль осела, на земле лежали две огромные груды разбитого камня.

Я отер пот со лба, чувствуя противное головокружение и тошноту. Надо поаккуратнее с такими фокусами…

Белые по-прежнему стояли кругом, скалясь и тявкая на нас, словно шавки. Вперед вышел Сет, держась за грудь, — видимо, мой удар здорово его припечатал. Сет остановился шагах в десяти от нашего купола и оскалился.

— Хорошо поработал, Гор, — сказал он, обращаясь ко мне. — Не ожидал, не ожидал, что Черные решатся повысить твой статус до Короля. Думал, что эта девка и есть ты. К счастью, теперь я знаю, кто есть кто.

— И что? — спросил я. — Легче стало?

Лицо Сета исказила гримаса ненависти.

— Легче? О да. Легче… Теперь, по крайней мере, я знаю, кому следует выпустить кишки первому. Хотел предложить вам перейти на нашу сторону и спасти свои шкуры, но теперь… Теперь — нет. Вы умрете, как шакалы…

Я усмехнулся. И это, видимо, взбесило Белого.

— Выходи, Гор, — заскрипел зубами Сет. — Или ты боишься выйти? Давай закончим то, что начали семь тысяч лет назад!

— Ну, нет, — издевательски осклабился я. — Нашел идиота. Тем более что семь тысяч лет назад мы уже закончили наши дела. Я тебе от души навешал и выбил к чертовой матери с этой Доски. И, поверь мне, не собираюсь жертвовать своей жизнью ради гордости и глупых поединков. Я ведь тебя знаю. Стоит мне выйти за пределы крута, как все твои уцелевшие помошнички на меня набросятся. Спасибо за предложение, мне такая перспектива несимпатична.

— Трус, — прошипел Сет.

— Ой, я тебя умоляю! — воскликнул я. — Освободи меня от этих наивных оскорблений! Мне абсолютно все равно, что ты там обо мне думаешь. Трус так трус, главное, чтоб тебе было хорошо. А тебе будет хорошо, поверь мне. Не уверен, что Белые оценят твой второй проигрыш на этой Доске. Что тебе светит, а? Сыграешь в «Ящик»? Давай-давай. Я точно знаю, что Игроки не любят неудачников, так что подумай, что с тобой станется, когда я вторично выбью из тебя всю дурь и зашвырну обратно в ваше измерение. Да, кстати, ты не знаешь, что стало с твоим предшественником, которому я вырвал сердце в Амазонии?

Сет не ответил, намереваясь испепелить меня взглядом. Напрасно. Теперь мы имеем один статус, и взглядов Короля я уже не боюсь. Сет понял тщетность своей попытки уничтожить меня одним своим видом и махнул рукой, отдавая приказ.

Вперед шагнул Сфинкс-Тура. А я совсем забыл подготовиться к атаке. Под аккомпанемент гулких шагов огромной твари я принялся вновь аккумулировать Силу, стараясь принять в себя как можно больше энергии для решительного удара.

Когда Сфинкс подошел уже совсем близко и занес над нашим куполом свою громадную лапу, я вдруг почувствовал резкую боль в солнечном сплетении и чуть не упал от охватившей меня слабости. Черт возьми. Видимо, я перестарался в прошлый раз и что-то нарушил внутри себя, Энергия вместо того, чтобы накапливаться во мне, стала медленно просачиваться сквозь мои отяжелевшие руки и растворяться в воздухе бесполезными струями.

Сет злобно расхохотался. Подонок.

— Что, Гор? Никак обессилел? Поаккуратней со своими штучками!

Сфинкс ударил, Дженни застонала, пот заструился по ее лицу.

— Быстрее, Толя… Я не знаю, как долго смогу выдерживать его удары.

Второй удар, Я лихорадочно пытаюсь взять себя в руки. Ничего не получается, внутри меня словно образовалась дыра, сквозь которую энергия вытекает наружу.

Третий удар. Дженни пригибается, я чувствую, что купол дает трещину. Белые Фигуры медленно двигаются вперед, сжимая кольцо. Я читаю целительное заклинание, самое сильное из тех, что знаю, Буквально чувствую зарастающую внутри себя «пробоину». Хорошо-хорошо, только, пожалуйста, быстрее.

Четвертый удар лапы Сфинкса. Его сопровождает мощнейший удар Силы. Сет, гаденыш, воспользовался моей слабостью…

— Толя! — закричала Дженни, падая на землю.

Я чувствую, как трескается купол, одна пробоина, вторая… Белые Фигуры, издав победный рев, бросаются вперед. Еще мгновение — и все будет кончено. «Дыра» внутри меня уже практически заросла, я понимаю, что медлить нельзя, поднимаю руки и, аккумулируя энергию, тут же отправляю Силу на защиту купола. Пробоины и трещины начинают зарастать, фигуры натыкаются на крепкую защитную стену, разочарованно воют, но не отходят, продолжая скрестись и пускать слюни.

Пятый удар. Уже легче. Дженни поднимается с земли, бормочет заклинания, вдвоем мы скрепляем купол так сильно, как можем. Сет злобно выкрикивает приказы. Ну, подонок, погоди немного. Я тебе устрою сладкую жизнь, такую, что ты меня помнить будешь еще семь тысяч лет. Энергия во мне накапливается, я по-прежнему отсылаю небольшой ее поток на защиту купола, но основную Силу придерживаю внутри для удара.

Сфинкс ревет и бьет по куполу в шестой раз. Теперь защита не дает даже мелких трещин. Я решаю не копить Силу слишком долго, опасаясь, что снова не справлюсь с ее притоком.

— Отдай мне купол! — кричу я Дженни.

Она без лишних слов отдает мне сферу и, взмахнув Экскалибуром, направляется к Белым Фигурам, столпившимся у стен нашего круга. Но глупые твари на этот раз, видимо, поумнели и тут же отпрыгнули в стороны, подальше от грозного Черного Ферзя с мечом в руке.

Дженни пожала плечами и сказала:

— Толь, они не хотят умирать, верни мне купол.

Я отдал ей защиту круга и повернулся к Сфинксу, который махал лапами почем зря.

— Прощай, Тура, — сказал я, поднимая руки. Мой удар разрезал Туру пополам, верхняя часть тела озадаченно рыкнула и медленно съехала на землю, а лапы и туловище остались стоять секунды две, но потом тоже рухнули в пыль.

Я удивленно прислушался к себе. Во-первых, я ожидал совсем не того эффекта, думал, что просто отброшу Сфинкса от купола. Получилось же, что я убил Туру, даже не подозревая, что могу это сделать с первого раза. Во-вторых, энергия наполнила меня очень быстро, намного быстрее, чем в предыдущие разы, Можно сказать, мгновенно. Мысли мои очистились, я мог трезво анализировать ситуацию. А это означало только одно: я получил качественно новый уровень. Ну что ж, прекрасно!

Я медленно развернулся и с улыбкой посмотрел на Сета, который, почуяв неладное, также уставился на меня.

Я помахал ему рукой и громко возвестил:

— Был рад тебя снова видеть. Надеюсь, в последний раз.

С этими словами я выпустил поток энергии прямо в ряды Белых Фигур, столпившихся возле круга. На этот раз я не жалел сил, но все же результат превзошел даже самые смелые мои ожидания. Удар оказался такой силы, что все Пешки тут же обуглились, волна испепеляющего жара прокатилась по долине, сметая все на своем пути. Земля почернела, песок спекся, волны огня взмыли ввысь, охватив оставшиеся Фигуры своими горячими объятиями.

Я спокойно наблюдал за агонией Белых, зная, что вскоре мне предстоит поединок с единственной выжившей Фигурой. С Сетом. С Белым Королем. Он-то, разумеется, как следует защитился, создав вокруг себя прочное энергетическое поле, и теперь стоял посреди пепелища, оглядываясь по сторонам и в ярости сжимая огромные кулаки.

Дженни смотрела на меня с неподдельным ужасом. Она никогда не видела атаки Черного Короля в полную силу. Как и я, собственно. Честно говоря, мне самому стало не по себе от собственного могущества. Подумать только! Всего один удар — и около ста Фигур убиты…

— Снимай купол и беги на поверхность, — спокойно сказал я Дженни. — Постарайся перехватить Белого Ферзя, пока он не угнал наш глиссер. Если же он его уже угнал, отправляйся в погоню. Я тебя догоню.

Дженни, молодчина, не стала задавать глупых вопросов и просто бросилась к выходу. Я на секунду освободил ей проход через изумрудный щит, созданный Ключом, и, вновь подняв защиту, повернулся к Сету, одиноко стоявшему в десяти шагах от меня.

Я не торопясь двинулся вперед, заложив руки за спину. Еще никогда я не чувствовал себя столь сильным. Раньше я даже не подозревал, что когда-нибудь смогу испытать подобное ощущение. Моя мощь переливалась во мне осязаемыми волнами, текла по венам, наполняя все мое тело силой, которую сложно описать словами. Я абсолютно уверен в себе. Поединок с Сетом? Да, пожалуйста, с удовольствием. Меня это даже развлечет.

— Ну, что скажешь? — обратился я к своему врагу.

— Ты хочешь что-то услышать? — хмуро спросил Сет.

— Честно говоря, нет. Я очень хочу, чтобы ты вообще больше никогда не произнес ни слова,

— Веселишься? — Сет удивленно поднял брови, — Не понимаю, чему ты радуешься. Ведь вы проиграли.

— Ты не прав. — Я покачал головой и улыбнулся. — Согласен, вы нас перехитрили, выбросив Ферзя на поверхности острова, но, поверь мне, дорогой Сет, мы эту проблему решим. Одна вражеская Фигура на Доске это не та сила, которая могла бы заставить меня волноваться. Он, конечно, натворит дел, но не забывай, что нас-то двое. Мы справимся. Дело за малым. Вырвать твое сердце и повернуть Ключ.

— Вырвать мое сердце… — задумчиво произнес Сет. — Какая ирония. А я-то хотел предложить тебе мир, хотел, чтобы мы стали править Землей вдвоем как равнозначные партнеры…

Очень смешно. Минуту назад он грозил, что я сдохну, как шакал, а теперь вздумал меня растрогать. Нет, к словам я придираться не стал, только поморщился и ответил;

— О чем ты говоришь? О союзе Черных и Белых? А ты думал о том, что получится в результате? Серые? Очень смешно. Ты же знаешь, что я никогда не перейду на вашу сторону. Вам бы стоило позаботиться о своих кадрах. Не понимаю, как вы могли отправить на Прорыв совершенно необученного Ферзя. Моя Королева чуть не переманила его на нашу сторону, представляешь, какой бы финт вышел? Жаль, что ты не вовремя отозвал его назад.

Я замолчал, увидев странную улыбку на губах Сета.

— Чего ты лыбишься? — довольно невежливо спросил я.

— Да так, смешно что-то. — Сет по-прежнему продолжал улыбаться. — Никогда бы не подумал, что Черные способны так купиться.

Я нахмурился, не совсем понимая, о чем говорит Белый Король.

— Что, у тебя есть какие-то вопросы? — спросил Сет, заметив выражение моего лица. — О, наверняка у тебя их тысяча. Боюсь, что ответы на них ты от меня не услышишь.

Я остановился, задумчиво глядя на песок. Мозг мой активно заработал, стараясь проанализировать то, что сказал Сет. «Черные купились». Это, несомненно, ключевая фраза. Спрашивается, на что? Ответ очевиден, и он мне очень не понравился. Только сейчас, слишком поздно, я обратил внимание на мелочь, которая проплыла мимо моего внимания. О разговоре с Белым мне рассказал Черный Ферзь. Я не присутствовал при их беседе, соответственно, не знаю всех ее нюансов. Дженни — Ферзь неопытный, она не знает уловок Белых… Черт возьми! Дженни, как и меня, обвели вокруг пальца!

Но сам-то хорош. Надо думать на шаг вперед, а не соображать, когда поезд уже ушел… Я поднял голову и посмотрел на улыбающегося Сета.

— Итак, — произнес я, вновь продолжив движение, — насколько я понимаю, нам придется иметь дело с опытным Ферзем. Меня интересует одно — насколько он опытен?

Я в душе сомневался, что получу от Сета ответ на слишком прямой вопрос. Но надеялся, что Сет, в своей самоуверенной радости, что он и Белый Игрок обманули нас, все-таки проболтается. И я не ошибся.

— Он настолько опытен, что твой опыт по сравнению с его — ничто. Он проводил Прорывы практически на всех Досках, он копил опыт, изучал стратегию нападения и обороны, стал единственной Фигурой в истории Игры, которая совместила в себе качества Ферзя и Короля. Ты думаешь, я планировал этот Прорыв? О нет. Я всего лишь консультант, как Фигура, однажды уже игравшая здесь. Основной Фигурой в нашей партии сегодня является Ферзь, и я бы на твоем месте молился, чтобы с ним не встретиться. Твоя бедная помощница, вполне возможно, уже погибла… Очень опрометчиво наступать на хвост тигра.

Самодовольный болван.

— Браво. — Я захлопал в ладоши, чем поверг Сета в явное изумление. — Ты, наверное, очень гордишься собой и твоим стратегом. Что ж, причины есть, не спорю. Ну, по крайней мере, спасибо, что предупредил, с кем мы имеем дело. Гран мерси, Сет. Ладно, надоел мне этот разговор.

С этими словами я резко выбросил руку вперед, и наш поединок начался. Струя энергии, вырвавшаяся из моей руки, отбросила Сета метров на пять назад, но негодяй ожидал атаки, и его защитное поле выдержало натиск. Сет ответил серией мощных ударов, которые я парировал одной рукой. Удар — парирование, удар — парирование.

Сет продолжал атаковать, я спокойно отбивал его выпады, воздух вокруг нас густел от полыхают энергии. У меня не было желания затягивать игру. Я просто хотел его измотать, хотел дождаться того момента, когда он совершит ошибку, чтобы покончить с ним одним ударом.

Сет, видимо, не понимает моей тактики или действительно очень самоуверен. Он продолжает атаковать, не жалея ни сил, ни скопившейся в нем энергии, и мне стало любопытно, неужели он не понимает, что скоро останется беззащитным? Или же он прекрасно это понимает и просто стремится совершить самоубийство таким странным образом?

Я заметил, что Сет проводит выпады все медленнее, и решил начать контрнаступление. Блокировав его финт, я сделал выпад, пробивший его защиту. Сет вновь отлетел метров на десять, упав возле пирамиды. Я медленно двинулся к нему, поигрывая сгустком энергии между ладонями. Сет с трудом поднялся, и кривая усмешка исказила его окровавленные губы.

Я видел, что силы его оставляют, и поэтому сказал:

— Отступи, Сет. Не заставляй меня убивать тебя снова. У тебя есть выход, ты можешь вернуться и спасти свое тело. Ты же не хочешь его потерять? Поверь мне, я знаю, насколько болезненна смерть.

Сет посмотрел на меня широко открытыми глазами.

— Что такое? — спросил я. — Ты не знал, что я уже погибал? Ну что ж, открою тебе маленький секрет. Можешь его передать Игроку при встрече. Да, я погиб при последнем Прорыве, да, вы тогда оказались очень близки к победе, как, собственно, и сейчас. Но, как видишь, я вернулся, и теперь на Доске Атл две Черные Фигуры. Передай Белому Игроку, что ему нужно очень внимательно следить за своим Ферзем — несмотря на то, что тот, по твоим словам, какая-то Суперфигура, лучше ему не совершать ошибок. Отправляйся.

Сет скривился и сказал:

— Неужели ты настолько глуп, что не понимаешь моего положения? Я не вернусь обратно добровольно. Вместо этого я останусь и убью тебя, Тогда на Доске Атл будут две Белые Фигуры против одного вашего Ферзя.

— Радужная перспектива, — кивнул я, — для вас. Для меня она — как бы получше выразиться? — не совсем приемлема. Ну что ж, ладно, я тебе предложил — ты отказался. Дело твое.

Я атаковал. Два, три, четыре удара он отбил. Пятый бросил его на каменные блоки подножия пирамиды. Сет зарычал и взвился вверх при моем очередном выпаде. Силой моего удара один из блоков распался на тысячи частей, но осколки даже не задели Сета — он поднялся уже слишком высоко, я прыгнул за ним, пролевитировав метров пятнадцать. Сет воспользовался своим «вышестоящим» положением и выпустил в меня крученый поток энергии, который, несмотря на мою защиту, бросил меня вниз.

Черт возьми, у Сета есть еще порох в пороховницах. А я-то думал, что он выдохся, ан нет, смотрите-ка, как он резво стремится к вершине.

— Далеко собрался? — крикнул я Сету, быстро набирая высоту.

Выпад, он его парирует, правда, я замечаю выражение дикого напряжения на его лице. Он перестал светиться, что говорит об угасании в нем Силы. Замечательно. Сет уже добрался до вершины, я достиг его уровня и только теперь понял, что он пытался сделать.

Как я уже говорил, пирамида является магическим сооружением, и на ее вершине Сет стал качать в себя энергию. Силу, которую он уже не мог черпать из окружающего мира. Дополнительная энергия, которая вливалась в него сейчас, являлась Силой измерения, из которого он прибыл. Над головой Сета стали в буквальном смысле слова сгущаться тучи, из которых в него вливались ярко-малиновые потоки Силы. Он стал вновь светиться, его аура крепла с каждой секундой. Я решил, что пора кончать эту игру, пока Сет не насосался энергии достаточно для того, чтобы меня прикончить.

Поэтому я обрушил на него целую серию мощнейших ударов, одна стрела энергии сменялась другой, словно патроны в патроннике автомата. Сет сначала довольно бодро парировал мои «выстрелы», но с каждым новым ударом силы его слабели.

Я видел, как пот струится по его лицу, как он все медленнее производит магические пассы. Очередной удар пробил защиту Сета, скинув его с вершины. Я не потерял его из виду, левитируя над ним, словно коршун над летучей мышью. Продолжая поливать его огнем Силы, я швырял его по ступеням-блокам пирамиды, Он уже практически не сопротивлялся, защита его сломлена. Наконец я прекратил атаку, и Сет упал на землю, к подножию пирамиды. Я опустился рядом с ним и молча смотрел, как он приподнимается на руках, прислоняется к пирамиде и поднимает голову.

У него больше нет сил для защиты, он беспомощен, и мне остается только добить его. Я уже поднял руки, но потом покачал головой и сказал:

— Сет, я предлагаю тебе в последний раз. Возвращайся с миром домой, не заставляй меня убивать тебя.

Сет посмотрел на меня мутными от боли глазами и ответил:

— Нет. Делай то, что должен. Все равно ты не проживешь дольше, чем я.

— Какой пессимизм, — мрачно проронил я, склоняясь над ним.

Моя рука молниеносным движением разодрала плоть врага, я нашел его бьющееся сердце, обхватил его пальцами и вырвал из груди Сета, перепачкавшись в хлынувшей крови. Поднявшись, я посмотрел на безжизненное тело Белого Короля и отбросил его сердце в сторону.

Партия закончена, вторжение остановлено, пора поворачивать Ключ. Я потянулся к артефакту, чтобы «открыть» Клетку, одновременно размышляя о последних словах Сета. Что он имел в виду, говоря о том, что я не проживу дольше, чем он?

Ответ на этот вопрос я получил сразу же после того, как повернул Ключ. Непростительная ошибка. Дело в том, что, по Правилам Игры, Фигура, ликвидировавшая Прорыв, должна закрыть ворота в другое измерение, повернув Ключ, и «открыть» Клетку. Когда ворота закрываются, связь с враждебным измерением отсекается, и Доска вновь принимает прежний вид. Я по привычке повернул Ключ, не задумавшись о последствиях. И как только связь с измерением Белых оборвалась, я обнаружил себя летящим вниз с огромной скоростью.

Остров исчез, я оказался посередине пустого пространства, со всех сторон окруженного громадными стенами вод океана. Внизу я даже успел заметить дно, на расстоянии километра от меня. Я летел вниз, с ужасом понимая, что если что-то не предприму в ближайшую секунду, погибну: если не разобьюсь о камни дна, то буду раздавлен толщей воды, стремительно надвигавшейся на меня со всех сторон.

Я сделал единственное, что казалось мне разумным в данный момент. Я врубил свое защитное поле на полную катушку и стал левитировать, используя накопившуюся во мне Силу, как турбодвигатель. Мое падение резко прекратилось, потоки энергии достигли дна и стали отталкивать меня от него.

Но «стены» приближались, и мне по-прежнему грозила возможность оказаться раздавленным толщей воды. Я не жалел энергии, пулей возносясь к небу. Вода уже близко, на поверхности моего защитного «кокона» уже шипят брызги, я видел рыб, падающих в пропасть… Добавил энергии, буквально вибрируя от напряжения. Внизу, подо мной, море уже сошлось, образуя гигантскую воронку, стремительно поднимавшуюся вверх.

Я свечой вылетел из адской горловины и завис над нею, наблюдая за водяным хаосом внизу. Воды океана сошлись прямо под моими ногами, крутясь, пенясь и шипя, словно тысяча разъяренных змей.

Шумно выдохнув, я провел рукой по лбу. Черт побери, еще чуть-чуть, и слова Сета сбылись бы.

Я огляделся, и моему взору предстала ровная, как стол, поверхность Тихого океана. Ни птиц, ни лодок — ничего. Я один, единственное парящее над бескрайними просторами океана существо, которое понятия не имеет, что делать дальше.

Впрочем, нет, я знаю, что нужно делать. Надо найти Дженни, причем как можно быстрее. Я сверился со своим внутренним компасом и направился на юг, к Соломоновым островам, туда, где мы с Дженни познакомились и откуда начался наш поход, закончившийся фактическим провалом,

Путь мне предстоял неблизкий, поэтому я старался экономить энергию, паря прямо над поверхностью. Я поймал себя на мысли, что, будучи Ферзем, не мог себе позволить такие длительные полеты — силенок не хватало. Все-таки хорошо быть Королем.

Я на время отвлекся от полета и принялся размышлять. Закрыть Прорыв мы закрыли, но в принципе завершился он не в нашу пользу — на Доске появилась Белая Фигура, Ферзь, который (если верить покойному Сету) обладает какими-то сверхспособностями и может натворить бед, К счастью, остальные Фигуры мы нейтрализовали, и теперь нам придется иметь дело только с одной.

Хотя достаточно и одной, чтобы существенно изменить жизнь на Земле, Ферзь-и-Король-в-одном-ли-це, возможно, способен отдавать часть своей силы смертным (я не знал этого наверняка, но исключать такую возможность глупо, особенно учитывая историю семитысячелетней давности), и вполне возможно, что нам придется столкнуться не просто с одной Фигурой, а еще и с целой армией Пешек. А это значит, что нам предстоит чертовски сложная работенка. Мы с Дженни в принципе тоже могли сколотить армию, но подобное противостояние даже в локальном масштабе, не говоря уже о глобальном, абсолютно не входило в мои планы.

Надо выбивать их по одному, одного за другими пока не уничтожим всех… Хотя чего это я так волнуюсь? Вполне возможно, что Дженни уже догнала Ферзя и ликвидировала его.

Тем не менее я почему-то сомневался, что Дженни это удалось. Я должен срочно найти свою Королеву, поэтому я включил чувства на полную катушку, пытаясь определить ее месторасположение, Тишина, я ничего не чувствовал.

Я один, как перст. Чтобы найти свою помощницу, мне теперь придется проводить Сеанс определения… Черт возьми, надеюсь, она жива…

Я летел над волнами Тихого океана навстречу восходу, ветер свистел в моих ушах, и я думал, что эта партия все-таки не завершена. Сейчас мы получили шах, и главное для меня — избежать мата.

Белый Ферзь. Его надо найти и уничтожить, пока он не создал оплот для продвижения Белых по Доске.

Дженни, где ты? Мне не хотелось в этом признаваться даже самому себе, но я уже соскучился. Наверное, мне не хватало ее сарказма…

Погоня за украденным глиссером меня утомила, Белый, похитивший наш катер, направлялся к Соломоновым островам, я бросилась за ним, но угнаться за катером оказалось для меня непосильной задачей. Даже в форме морского змея я не могла развить достаточную скорость, чтобы настигнуть беглеца. Единственное, чего мне удалось добиться, — не упустить его из виду.

Затылок по-прежнему болел, я чувствовала, что Белый впереди, что он держит курс на юг и направляется к островам. Для высадки он мог выбрать любой остров архипелага, хоть Санта-Исабель, хоть Малаиту, но я не сомневалась, что он мчится к Гуадалканалу. В Хониаре расположен международный аэропорт, а это лучший шанс для Белого скрыться.

Его тактика понятна, Он знает, что мы можем его выследить, поэтому сейчас он будет делать все, чтобы скрыться от нас как можно дальше. Ему не с руки открытое противостояние.

Эх, Анатолий! А я думала, что ты все предусмотрел, все рассчитал и не допустишь ошибки. Ладно, для меня план Белых тоже стал сюрпризом. В этом нет ничего удивительного, учитывая, что гениями тактики и стратегии считаются Короли, а не Ферзи.

Так почему же ты не предусмотрел такого простого и очевидного хода со стороны Белого Игрока? Ты неплохо целуешься, но, возможно, ты не так умен, как я думала. Что ж, тогда придется подождать и посмотреть, как ты справишься с грядущими испытаниями.

Да и вообще, интересно, каким образом он отыщет меня, после того как «откроет» Клетку? Я не сомневалась, что с Сетом он справится, а вот как сумеет догнать меня, будучи заключен в человеческом теле? Впрочем, он Король, наверняка его сил хватит, чтобы соорудить хоть какую-нибудь простенькую лодку. Так что за него не стоит волноваться. Следует больше внимания уделить собственной ситуации.

Рассекая толщу воды, я в который раз сказала себе, что могу рассчитывать исключительно на свои силы. Да, я рискую. Да, неизвестно, что меня ждет впереди. Но я ни за что не упущу Белого. А когда догоню, ох уж мы с ним побеседуем по душам!

Прошло два дня. Я сидел в гостиничном номере в Хониаре и готовился к определяющему Сеансу. Два дня назад на рассвете я выбрался на берег Гуадалканала и, чтобы добраться до столицы, у меня ушел целый день.

Местные шарахались от меня, уставшего, оборванного, щеголяющего в гидрокостюме, но мне повезло: один парень на допотопном грузовичке как раз ехал в Хониару, он согласился меня довезти, правда, запросил астрономическую сумму, Пока мы ехали к городу, я более или менее пришел в себя и умудрился незаметно создать указанную водителем сумму в местных долларах.

По пути в Хониару водитель не замолкал ни на секунду, взахлеб рассказывал мне о негодяях-папуасах, планирующих прибрать острова к своим рукам, о правительстве-тряпке, которое ни черта не может сделать нормально. Упомянул он и о вчерашнем землетрясении, результатом которого, как ни странно, стал не огромный прилив, как обычно, а наоборот, отлив, которого даже старожилы не помнят — ребятишки спокойно ходили по рифам, собирая раковины и лангустов, — и так далее, и тому подобное.

Я вежливо его слушал, кивая в наиболее значимых местах его рассказа, сам же параллельно строил планы на ближайшее будущее. Мне нужно срочно провести Сеанс, чтобы найти Дженни. Сделать это надо тихо и незаметно для окружающих.

Поэтому я и сидел сейчас в одноместном номере местной гостиницы и готовился к Сеансу. На самом деле «готовился» — это слишком громко сказано. Энергия во мне так и бурлила. Мне следовало только направить ее в нужное русло и обуздать, чтобы избежать ненужного ни мне, ни местному населению выброса Силы. Подобный выброс мог закончиться весьма печально для многострадального Гуадалканала, а это не входило в мои планы.

Обычным способом связаться с Дженни мне не удалось, Совершенно логично предположить, что она либо заблокировалась, чтобы ее не засек Белый Ферзь, либо же просто находится очень далеко от меня. Именно поэтому я решил попробовать найти ее новым способом. Честно сказать, я совершенно не представлял, правильно ли все делаю. Мне подобная процедура в новинку, никогда не пытался найти кого-нибудь, не прибегая к определяющим элементам и огню.

Я, сосредоточившись, сидел на кровати, сложив руки на коленях, и вскоре прямо передо мной воздух стал густеть, обретая материальность. Сначала за густеющим воздухом исчезла тумбочка с телефоном, потом расплылась зеленая стена, и в тонких дымчатых разводах возник овал, края которого постоянно меняли форму.

Ага, получилось. Я попробовал пустить внутрь овала немного энергии. Овал вспыхнул бледно-оранжевым светом, края запульсировали, словно внутри билось сердце. Откорректировав поступающую в «окно» энергию, я стал прощупывать пространство по ту сторону, пытаясь отыскать Дженни.

В данный момент овал являлся своего рода моим «проводником» в земном пространстве, мгновенно преодолевая расстояния в многие сотни километров. Мой вызов метался над Землей, я увеличил нагрузку и практически тут же ощутил присутствие Дженни.

Я наклонился вперед, пристально вглядываясь в овал. Да, она заблокировалась, но мой «проводник» одолел ее защиту, и вскоре из овала стали поступать сигналы в форме мысленных сообщений.

«Что это такое?»

Для Дженни такого рода контакт, конечно, тоже в новинку.

«Дженни, это я. Где ты?» — «Толя?» — «Да, черт возьми! Где ты находишься?» — «Я в аэропорту Хониары. Прорыв завершен?» — «Да. Мы победили». — «Не совсем. Ферзь от меня ушел. Как ты и предполагал, он спер наш глиссер и умчался, я не смогла его догнать. Но в Хониаре я вышла на его след. В пятницу, то есть позавчера, он вылетел в Брисбон. Я буквально наступала ему на пятки, но теперь он покинул Гуадалканал, и я не знаю, где он». — «Что ты делаешь в аэропорту?» — «Жду самолета, конечно. Рейс на Брисбон через час. Ты где?» — «В отеле, Жди меня, я сейчас буду».

Я оборвал связь и, вздохнув, выпрямился. Итак, ситуация осложнилась, Жаль, что не удалось перехватить Ферзя здесь, на Соломоновых островах, теперь он может оказаться где угодно. Надо ехать в аэропорт.

Я быстренько наколдовал местной валюты, брюки и рубашку цвета хаки, переоделся и выбежал из номера. Сдав ключ портье (у которого был на плохом счету после того, как заявился в отель в гидрокостюме), я расплатился и выбежал на улицу, глазами лихорадочно отыскивая такси. Такси нет, зато прямо перед гостиницей я увидел припаркованный мотороллер. Не бог весть какое средство передвижения, но все-таки лучше, чем ничего.

Я одним резким движением оторвал парковочную цепь, пустил немного энергии в стартер, завелся и с пробуксовкой рванул с места, заставив прохожих обернуться на резкий звук резины, трущейся об асфальт. Через десять минут тряски по разбитым дорогам я доехал до аэропорта Хендерсон Бросил мотороллер у дороги, и, не обращая внимания на гневные крики местного полицейского, бросился ко входу. Ворвавшись в прохладное помещение, я тут же почувствовал, что Дженни где-то рядом.

Она стояла спиной ко мне в очереди возле стойки таможни и, почувствовав меня, обернулась. Черт возьми, как же я соскучился по ее очаровательному лицу и еще более очаровательной улыбке! Она показала мне два билета и, когда я подошел, сказала: — Ты очень вовремя. Регистрация заканчивается. В ту же секунду диктор аэропорта заявил, что регистрация на посадку авиакомпании «Соломон Эйр-лайнз» и «Эйр Куантос» до Брисбона завершена, Мы с Дженни протиснулись сквозь ряды японских туристов и оказались прямо перед таможенником, сурово зыркнувшим на нас и на ломаном английском потребовавшим паспорта и билеты.

Не тратя времени на объяснения, я внушил таможеннику, что у нас все в порядке и вообще досматривать нас не надо, мы опаздываем на рейс и, наоборот, нам нужно помочь. Таможенник, словно зомби, отошел от своего «телевизора» и стойки, поманив нас пальцем. Мы, вежливо улыбаясь, отправились за ним, миновав и стойку регистрации, и пограничный контроль, и открытое летное поле. Таможенник довел нас прямо до трапа, улыбаясь и подобострастно кланяясь. Через минуту мы уже сидели в тесных креслах «Боинга-737» и молча разглядывали друг друга. В ее глазах горело пламя, которое я никогда раньше не замечал, и в эту минуту она казалась мне воплощением любви, настоящей Афродитой во плоти. Гормоны все-таки сделали свое дело, и удержаться я попросту не смог. Поэтому я обнял ее и притянул к себе. Поцелуй оказался долгим, прекрасным и сладким. В чудесном небытие, которое поглотило меня без остатка, существовали только сладкие губы Дженни, нежно касающиеся моих…

Вообще-то поцелуй мог продлиться намного дольше, если бы не вмешательство улыбающейся стюардессы, заявившей, что мы обязаны пристегнуться, так как самолет вот-вот взлетит. Мы нехотя разомкнули объятия и пристегнулись.

Дженни положила голову мне на плечо, а я улыбнулся и сказал:

— Надеюсь, полет не слишком затянется. Я уверен, что в Брисбоне есть отличные гостиницы, с двухместными номерами и с кроватями кингсайз…

Дженни, отстранившись, фыркнула и ткнула меня кулачком в плечо.

— О чем ты думаешь? Нам нужно срочно определить местонахождение Ферзя.

— А чего его определять? Вот он, Ферзь, сидит рядом со мной.

Дженни покачала головой.

— Я серьезно.

Я кивнул.

— Понятно. Ну что ж, прилетим в Австралию, возьмем двухместный номер в хорошей гостинице…

— Толя, — предупреждающе сказала Дженни, но в ее голосе я услышал смешок.

— …и проведем сеанс определения, — невозмутимо закончил я фразу.

— Ты неисправим, — вздохнула Дженни.

— О да, — подтвердил я. — Исправить меня не удавалось еще никому,

Дженни задумчиво посмотрела на меня и медленно проговорила:

— Да неужели?

Я улыбнулся.

Капитан самолета предупредил нас, что курить во время взлета запрещается, что также нужно воздержаться от применения электроники, типа сотовых телефонов, ноутбуков и компакт-дисков плееров, так как их излучения могут повлиять на электронику бортовых систем.

— Интересно, — произнес я задумчиво. — А почему он ничего не сказал по поводу магии?

Дженни засмеялась.

Мы уже час находились в воздухе, когда я внезапно понял: что-то пошло не так. Дженни нахмурилась и заозиралась — она тоже почувствовала смутную угрозу. Самолет тряхнуло.

Впереди вскрикнул ребенок, я услышал женский голос, его успокаивающий. Зажглись надписи «Не курить» и «Пристегнуть ремни». Стюардессы спокойно, но все-таки довольно быстро засновали туда-сюда, и я понял, что происходит что-то экстраординарное. Я встал с кресла.

— Ты куда? — спросила Дженни.

— Сейчас приду, — бросил я не оборачиваясь.

Я прошел уже почти полсалона, когда прямо передо мной появилась стюардесса, загородив проход. На ее груди висела табличка, уведомляющая всех, что ее имя — Сьюзан.

— Сэр, пожалуйста, вернитесь на свое место и пристегнитесь.

Сказано спокойно и сухо. Я не стал тратить время, только чуть коснулся ее руки, и Сьюзан посторонилась, освобождая проход. В бизнес-классе люди волновались намного больше, чем в экономическом, Седовласые джентльмены громко вопрошали, что происходит. Молоденький стюард пытался объяснить, что ничего страшного не случилось, что это всего лишь турбулентные потоки, что скоро все будет хорошо, но джентльмены не успокаивались, требуя более детальных объяснений и грозя подать в суд на авиакомпанию.

Пока я пробирался по бизнес-классу, мне очень надоели все эти вопли, поэтому я быстро всех усыпил, включая и молодого стюарда, который, как и Сьюзан, попытался меня остановить. Я приближался к кабине пилотов, когда самолет тряхнуло так, что на мгновение все почувствовали состояние невесомости. Сзади раздались испуганные крики. Я распахнул дверцу…

Впереди бурлила стена облаков. Именно стена, просветов нет ни внизу, ни вверху, ни справа, ни слева. По сути, облака представляли собой одну тучу, огромную, грозовую, клубящуюся зелеными переливами. Внутри нее плясали молнии, вспыхивающие каждую секунду, высвечивая ломаные рисунки.

Пилоты громко кричали, во всем этом гаме я сумел разобрать только отдельные фразы: «Поднимайся! Срочно вверх!», «Слышит нас кто-нибудь?», «Да что же это такое?!»

Подниматься бесполезно — я видел, что туча гигантская и движется на нас с огромной скоростью, пилот просто не смог бы поднять самолет на достаточную высоту, чтобы избежать встречи с нею. Спускаться вниз тоже нет смысла — я не видел нижний край тучи, но не сомневался, что он далеко, очень далеко внизу.

Это ловушка. Причем не природная. На нас надвигался искусственно созданный грозовой фронт. И его могло создать только одно существо на планете — Белый Ферзь. Но откуда у него столько сил? Даже мне, с моими ресурсами, сотворить подобное было бы чертовски сложно… Хотя нет… Попросту невозможно… Откуда же у него столько сил?..

Оценив мощь созданного Белым урагана, я понял, что в данном случае мы бессильны. Это ловушка, предназначенная для нас с Дженни. Что бы мы ни сделали, она захлопнется.

Я развернулся и спокойно отправился обратно в экономический класс. Проходя мимо спящих джентльменов, я чуть не упал от очередного толчка, еле сумев сохранить равновесие. Зайдя в визжащий от ужаса салон, я подошел к Дженни. Она сидела, спокойно глядя в иллюминатор.

— Впереди гроза, созданная Белым, — сообщил я.

— Я вижу, — спокойно сказала она, по-прежнему глядя в иллюминатор. — Километров двадцать в высоту и километров тридцать в ширину. Забавно, он выбрал очень странную конфигурацию… Обычный невод…

Я уселся рядом со своей Королевой. Невыразимая апатия овладела мною, мне не хотелось ни суетиться, ни искать спасения. Тем более что спасения все равно нет. Я повернулся к Дженни и сказал:

— Я надеюсь, ты понимаешь, что, когда самолет попадет в эту тучу, все здесь погибнут, включая и нас?

Дженни оторвалась от иллюминатора и посмотрела мне в глаза.

— Да, понимаю, — медленно произнесла она. Потом снова отвернулась.

— Почему он выбрал форму невода?.. — услышал я ее рассеянный голос, но ответить не успел.

Через мгновение мы влетели в объятия тучи, и последним, что я увидел, была темная пустота, стремительно пронесшаяся по салону ко мне и Дженни…

Он сидел на троне и старательно пытался сдержать зевоту. Золотые тронные львы тоже явно умирали от скуки. Он гладил их по металлическим гривам, глядя на огромный, богато украшенный руками искусных мастеров, зал: колонны снизу доверху инкрустированы серебром, пол выложен черно-белым мрамором с вкраплениями гигантских алмазов, вдоль всего зала расставлены огромные сундуки с серебром и золотом, с подарками от просителей.

Скучно. Он думал о том, что Ему еще предстоит изречь три тысячи притчей и пять тысяч песен о свойствах всех растений, птиц и животных, Он думал обо всех судах, которые должен провести. И, рассматривая перстень у себя на пальце, Он думал о Белых, которые могут вскоре появиться в Его царстве.

В зал вошел слуга и, склонив голову, приблизился к трону. Не поднимая глаз, слуга в который раз стал завывать:

— О, мудрейший из мудрейших, знающий устройство мира, начало, конец и середину времен, и все сокровенное и явное!

Он зевнул. Все равно слуга не видит.

— Твоего суда молят две женщины.

Он перестал гладить льва и сказал:

— Что за нужда привела их ко мне?

— Они хотят, чтобы ты рассудил их, великий Шеломо, Обе они утверждают, что являются матерями одного и того же младенца. Рассказывают они о том, что обе живут в одном доме, обе недавно родили, но одна из женщин — какая из них, непонятно — не уберегла своего сына, и он умер. Тогда одна из них подменила своего мертвого ребенка на младенца живого, и теперь каждая отстаивает свое право на материнство. Они уже обращались ко всем мудрецам нашей земли, но никто не смог рассудить их.

— Приведи их.

Ну-ну. Первый суд. И вероятно, довольно простая задача.

Через некоторое время в зал вошли две женщины и все тот же слуга, несший младенца, завернутого в тряпки, — сверток молчал, словно внутри лежал не ребенок, а кукла. Женщины похожи, как сестры, но одна держалась высокомерно и уверенно, другая ж, явно изможденная всеми этими событиями, казалась бледной и подавленной.

Ему достаточно одного беглого взгляда на просительниц, чтобы все встало на свои места. Ясно, что изнуренная явно хочет поскорее домой, к очагу, баюкать младенца и петь ему колыбельные.

Не успели они дойти до Его трона, как Он уже знал, кто настоящая мать младенца.

Женщины упали к Его ногам, склонившись до пола.

— Поднимитесь, — приказал Он.

Он не выносил унижающихся женщин. Они поднялись. Та, что держалась высокомерно, заговорила первой. Перечислив все Его титулы, она наконец перешла к делу:

— …Эта самозванка, утверждающая, что ребенок ее, несколько раз пыталась отнять его у меня, хотя никому из мудрецов, к которым мы приходили, не смогла доказать, что она — его мать.

— Но и ты не смогла сделать того же, — сурово произнес Он. — Довольно объяснений. Обе вы утверждаете, что ребенок — ваш. Правда ли это?

Женщины кивнули.

— И никто из вас не смог доказать свое материнство?

Женщины покачали головами.

— Ты говоришь, что твой ребенок жив, а ее мертвый, а ты говоришь: мол, нет, мой ребенок жив, а твой мертвый.

Женщины молчали.

Он поднялся, вытащив из ножен у трона свой кривой меч.

— Ну что ж, раз вы обе претендуете на него, то самым мудрым будет то, что не огорчит ни одну из вас. Каждой — по половине младенца!

С этими словами Он занес меч над свертком.

— НЕЕЕЕЕЕТН! — закричала одна из женщин, заслоняя ребенка своим телом.

Он в растерянности остановился, глядя, как высокомерная женщина прижимает к груди плачущий сверток. Изнуренная же стояла, безразлично глядя себе под ноги.

— Отдайте ребенка ей! — кричала высокомерная женщина, и слезы ее капали на пол. — Только не убивайте его!

— Ну уж нет, пусть же не будет ни тебе, мне, — внезапно проговорила изнуренная. — Руби его о, великий Шеломо!

Он опустил меч. Вот тебе раз. Хорошо, что сразу не стал утверждать: кто мать, а кто не мать. Опозорился бы.

— Вот настоящая мать младенца, — возвестил Он по возможности твердым голосом, указывая на высокомерную женщину…

Когда все ушли, Он со вздохом вновь уселся на трон и задумался. Надо быть повнимательнее со своими предчувствиями. Интуиция, как выясняется, может сыграть плохую шутку. А ведь впереди еще столько лет правления, столько судов и философских поединков! Держись, Шеломо. Держись, Соломон.

Кто сказал, что быть королем — просто?..