Правило русского спецназа

Глава 8

Кэптен Мэтью Рендал, коренастый, плотный, с массивной челюстью, выдающей упрямый нрав своего обладателя, проводил взглядом долговязую фигуру контр-адмирала, дождался, пока створки лифта сомкнутся за ним, и перевел дух. Присутствие начальства на вверенном ему корабле всегда раздражало Рендала, но только в дурном сне могло присниться, что командовать операцией назначат Стивена Хаксли и что он пожелает поднять флаг на «Тихуане».

Второй помощник Анхель Субисаретта, чья вахта подходила к концу, с пониманием взглянул на кэптена.

– Кофе, сэр?

– Неплохо бы, – согласился Рендал. – Вызови-ка «Юкон».

Субисаретта отдал распоряжение, и через несколько секунд на экране возникло спокойное загорелое лицо Кристофера Макензи – командира крейсера «Форт Юкон», который висел над Нойрадисом в пределах прямой видимости с «Тихуаны». Под немного насмешливым взглядом Макензи Рендал отхлебнул кофе и поморщился. Обычно для вахты заваривали натуральный кофе, но в присутствии контр-адмирала, по молчаливому одобрению кэптена, кок стал варить бурду, которая входила в рацион команды согласно принятым во флоте стандартам. Всем было известно, что Хаксли строг до анекдотичности в том, что касалось устава и порядка, и потому кок решил попусту не рисковать.

– Тяжело? – участливо спросил Макензи.

– А ты как думаешь? – огрызнулся Рендал. – Господи, есть на свете справедливость или ее вовсе нет? Почему все проверяющие прутся ко мне, почему что ни парад, так именно «Тихуана» должна представлять Четвертый флот, почему, наконец, тебя посылают для ремонта в Голдбей, а меня – в гнилую дыру, где пиво варят из кукурузы, а виски пахнет мочой?

– Потому, что твой корабль самый лучший на флоте, – серьезно ответил Макензи и прикусил губу, чтобы не улыбнуться. Рендал мог и обидеться, а кто тогда составит еженедельную пару для партии в бридж Макензи и его жене?

Рендал взглянул в обзорный экран на планету, опостылевшую за пять дней ожидания. Как обычно, экваториальная часть была скрыта темными облаками, отчего Нойрадис казался разделенным на два полушария, висящих в пространстве независимо друг от друга. Кэптен прихлебнул из кружки и с досадой поставил ее на пульт.

– Что от Петерсона и Намиена?

Две группы фрегатов под началом коммандеров Петерсона и Намиена прятались за лунами Нойрадиса в готовности по зеленому коду. Им было запрещено вести радиообмен, и поэтому переговариваться они могли только световым кодом.

– Ничего, – пожал плечами Макензи, – сидят в радиомолчании, энергетические установки держат в одной десятой – только для прикрытия. «Москиты» молчат?

Рендал угрюмо кивнул. «Москиты» – беспилотные разведчики, выброшенные за двести тысяч миль от Нойрадиса, должны были предупредить основные силы о появлении противника.

А противник ожидался серьезный.

Месяц назад министр обороны Содружества созвал совещание высшего командного состава флота с участием представителей разведки. Встреча продолжалась более полутора часов. Через сутки после совещания из состава Четвертого флота была создана ударная группа кораблей в составе тяжелых крейсеров «Тихуана», «Форт Юкон» и приданных им двух флотилий фрегатов под общим командованием контр-адмирала Стивена Хаксли по прозвищу Сарыч.

Командующий флотом Содружества четырехзвездный адмирал Контениус в коротком приказе поставил ударной группе задачу: предотвратить нападение гетайров Александра Великого на рудники компании «Макнамара инк.» на планете Нойрадис. Разработка операции не заняла много времени и проводилась в глубочайшей тайне, что было вполне объяснимо: во-первых, общественное мнение, управляемое средствами массовой информации, успело сделать из Александра защитника обездоленных, объявив его чуть ли не посланником самого Господа, а во-вторых, флот посчитал, что Госдепартамент, согласившийся на наглое требование русских о передаче им верховного командования объединенными силами, умалил честь Вооруженных сил Содружества. Так что успешная (первая успешная!) операция против гетайров Александра должна была не только реабилитировать флот, но и заставить русских слегка поумерить амбиции. Поэтому операции и придавалось столь большое значение и ее подготовка была окутана столь большой секретностью. Даже семьи офицеров и старшин не знали, в какой сектор космоса следуют корабли мужей и отцов.

План операции базировался на том, что разведка впервые получила абсолютно достоверные сведения о планах Александра (желание успеха было столь велико, что редкие голоса сомневающихся были отметены как голоса паникеров и гипертрофированных скептиков). Штабом было решено организовать засаду и при выходе кораблей гетайров к Нойрадису, пользуясь преимуществом в вооружении, нанести им как можно больший урон. Остатки пиратов должны были предстать перед судом, на котором наконец-то можно было бы развенчать Александра Великого, показав народу Содружества его истинное лицо. Даже не лицо, а личину обыкновенного бандита, скрывающегося под маской освободителя и защитника, призывающего людей в лучезарное справедливое будущее.

Ударная группа прибыла к Нойрадису пять суток назад.

Количество служащих компании «Макнамара инк.» на планете не превышало трех тысяч человек, включая вооруженную легким оружием сотню охраны. Четыре рудника, расположенные на архипелаге, протянувшемся по экватору с севера на юг, добывали тридцать процентов френиума от общего мирового объема. Орбитальной защиты планета не имела. Над экваториальной зоной висели два огромных терминала, с которых грузовые суда забирали добытую и переработанную на планете руду. Обычно грузовики Макнамары забирали френиум раз в два месяца, и по данным, источник которых разведка, как обычно, не назвала, гетайры Александра должны были перехватить ценнейшее сырье. Если учесть недавнее нападение гетайров (в чем аналитики разведуправления флота ничуть не сомневались) на рудники компании «Юниверсити Маунтейн», то четко прослеживался интерес Александра к мировой добыче френиума. Правительство Содружества никак не могло допустить, чтобы промышленность испытывала недостаток редкого минерала, а потому было решено преподать Александру наглядный урок: одно дело – пиратствовать на пассажирских линиях, и совсем другое – затронуть интересы могущественных компаний, поддерживаемых государством…

Контр-адмирал Хаксли прибыл на «Тихуану», выслушал рапорт Рендала и немедленно сделал ему строгое замечание по поводу отсутствия двух световых элементов в ограждении причальной платформы.

За время полета к Нойрадису три раза в сутки, точно по уставу, играли боевую тревогу, ежедневные проверки боеготовности всех помещений корабля от орудийных постов до гальюнов довели команду до тихого бешенства, вахты боялись больше, чем противника, поскольку контр-адмирал мог нагрянуть в рубку или на боевые посты в любую минуту. Рендал, опасаясь, что кто-то из команды сорвется, попытался переговорить с Хаксли как офицер с офицером, однако получил очередное замечание по поводу неправильно пришитой эмблемы, плюнул и отступился. Оставалось только надеяться, что нападение гетайров не заставит себя ждать и операция под названием «Королевский горностай», прозванная командами кораблей ударной группы «Е…й хорек», наконец закончится.

Сегодня Хаксли, ко всему прочему, обнаружил погрешность в наведении «баллист» – главного калибра «Тихуаны», – превышающую стандартную на ноль целых сколько-то там тысячных, и заставил Рендала начать корректировку орудий. Возражения кэптена, что в случае огневого контакта придется ограничиться стрельбой из средних орудий, в расчет приняты не были. Хаксли заявил, что он отвечает за все, но рапорт о низкой боеготовности крейсера будет подан в любом случае. Скрипя зубами Рендал начал корректировку.

Доклад оператора «москитов» прозвучал для кэптена как глас свыше.

– Контакт с группой неопознанных объектов. Поле отражения третьего класса, силовое поле – ноль пять, идут в походном ордере… э-э… двумя колоннами. Время до огневого контакта – двадцать семь минут.

– Наконец-то! – воскликнул Рендал, считывая с дисплея данные. – Боевая тревога. Это, по-вашему, ордер две колонны? Куча-мала какая-то. Крис, как насчет бриджа?

– Ждем вас с Элионор в субботу, как обычно, – улыбнулся Макензи, кивнул и отключился.

Баззеры боевой тревоги прозвучали в отсеках небесной музыкой, означающей конец тоскливому ожиданию.

Сцепившиеся силовыми каркасами с терминалами крейсеры были невидимы для постов обнаружения кораблей гетайров, что позволяло им подпустить противника на расстояние «пистолетного выстрела». Кэптен Рендал рассчитывал показать пиратам, что игра проиграна, первым же залпом отсекая гетайрам пути отхода. Флотилии фрегатов высадят на корабли пиратов призовые команды, после чего останется только отконвоировать пленных и получить заслуженные награды. В том, что наградами не обойдут никого, Рендал не сомневался. Конечно, больше всех поздравлений придется на долю Хаксли, но кэптена это не огорчало. Главное, чтобы контр-адмирал как можно быстрее оставил мостик «Тихуаны».

Хаксли, как выяснилось, имел на предстоящие события свою точку зрения. Появившись на мостике, он первым делом занял место Рендала, заставив того пересесть в кресло первого помощника.

– Не слышу доклада, – проскрипел Сарыч, устраиваясь тощим задом в кресле командира крейсера.

Оператор повторил доклад, скорректировав время до контакта. Хаксли повернул лысую голову к Рендалу:

– Силовое поле ноль пять? Да они совсем обнаглели. – Контр-адмирал выпятил нижнюю губу. – Ваши предложения, кэптен?

– Отсекающим огнем перекрыть пути отхода, после чего предъявить ультиматум. В случае сопротивления…

– Они не примут никаких условий, – отрубил Хаксли, – это же ясно, как божий день! Мы не должны подвергать наши корабли ни малейшей опасности, если есть такая возможность. Огонь на поражение, после чего подбираем оставшихся. – Контр-адмирал отвернулся, считая разговор исчерпанным.

– Но, сэр… мы еще не получили данных о типах кораблей. Наш главный калибр…

– А кстати, вы закончили корректировку «баллист»?

– Нет, но…

– Весьма прискорбно, однако это мало что меняет. Связь с «Форт Юкон», – приказал Хаксли.

Макензи, выслушав приказ, попытался возразить – план боя они с Рендалом разработали еще до подхода к Нойрадису.

– Я принял к сведению ваши возражения, кэптен Макензи, – сказал Хаксли. – Радуйтесь, что вся слава достанется вам – главный калибр «Тихуаны» не готов к бою, так что мы будем работать по площадям. Класс кораблей определен?

– Если судить по размерам и интенсивности поля отражения, то не ниже эсминцев. Корабли однотипные.

– Семь эскадренных миноносцев! – воскликнул Хаксли. – И вы предлагаете начать с ними переговоры? А если они прорвутся на дистанцию применения ракет?

– Сэр, залп «баллист» превратит любой эсминец в пыль, – угрюмо сказал Макензи. – Если мы хотим доставить в Нью-Вашингтон пленных, то нам следует пересмотреть план боя.

– Выполняйте приказ, – отрезал Хаксли.

Макензи козырнул и исчез с экрана.

Медленно потекли минуты. Рендал не мог отделаться от впечатления, что где-то они сделали ошибку. Не могли испытанные уже не в одном бою гетайры вот так переть напролом. Без разведки, без флангового прикрытия, без тщательного прощупывания пространства вокруг Нойрадиса.

– Сэр, – наконец решился кэптен, – я все-таки настоятельно рекомендую предложить противнику капитуляцию. Наша задача…

– Можете подать рапорт о несогласии в действиях с командующим группой, кэптен Рэндал, – сухо сказал Хаксли.

– Не премину это сделать.

Корабли противника вошли в пределы досягаемости «баллист», и счет пошел на секунды. Рендал беспомощно следил, как истекают последние мгновения перед залпом, но предпринять что-либо было не в его силах.

Объединенные в одну системы управления огнем выдали приказ на открытие огня.

Дрогнул пол, сместившиеся на мгновение линии силового поля тряхнули «Тихуану». Свет на мостике мигнул – «баллисты» забирали при общем залпе семьдесят процентов энергии крейсера.

Гравитационные возмущения накрыли приближающиеся корабли. Рендал выпятил челюсть. Он бывал не в одном бою, но то, что происходило сейчас, нельзя было назвать схваткой. Это была бойня, избиение…

Жалкое силовое поле не могло оказать сопротивления выстрелам главного калибра крейсеров. Два корабля противника взорвались мгновенно, превращаясь вместе с экипажем в сгусток нестерпимо-яростного света. Еще три были отброшены и, распадаясь на части, беспомощно повисли в пустоте. Оставшиеся пытались выйти веером из-под удара, но второй залп «баллист» накрыл и их.

Экран расцветился множеством отметок.

– Ага! – торжествующе воскликнул Хаксли. – Они все-таки пытаются выбросить абордажные боты. Петерсону и Намиену – отразить нападение.

Сейчас контр-адмирал оправдывал свою кличку как никогда. Вытянув худую шею, вцепившись в поручни кресла, он навис над обзорным экраном, будто ждал, когда загнанная добыча прекратит сопротивление и можно будет без помех насладиться падалью.

Фрегаты окружили остатки группы гетайров. Заработали «единороги». Отметки ботов одна за другой исчезали с экранов. Внезапно фрегаты один за другим прекратили огонь.

– В чем дело? – каркнул Хаксли. – Почему без приказа прекратили огонь?

На экране возник белый как полотно Макензи.

– Сэр… это не Александр. Это не гетайры и даже не боевые корабли. Это транспортники.

Два часа спустя Рендал сидел в центральном посту сгорбленный и жалкий, будто постарел за эти часы на несколько десятилетий. Фрегаты и спущенные с крейсеров модули продолжали подбирать в районе катастрофы немногих уцелевших и обгорелые, раздавленные, разорванные заледеневшие трупы.

Транспорты везли на Нойрадис несколько тысяч переселенцев, завербованных компанией Макнамары для освоения и эксплуатации природных ресурсов планеты. Это были работяги, фермеры и служащие, почти все с семьями. Причем большинство из них были гражданами Содружества!

Поднятый на борт фрегата капитан одного из кораблей бросился на Петерсона с кулаками, остановили его только с помощью шокера. Когда он пришел в себя, то, даваясь рыданиями, рассказал командиру фрегата эпопею каравана.

Они вышли из порта Литтл Рок, где формировался караван, десять суток назад. Семь транспортов приняли на борт около шести тысяч переселенцев. Два раза отбивались от одиночных пиратских кораблей, а в третий раз отбиться не смогли. Три пиратских корабля шли с караваном параллельным курсом и методично обстреливали транспортники. Орудия у корсаров были среднего калибра, и рано или поздно они принудили бы караван остановиться. Как в сказке, появились два корвета под командованием гетайра Неарха. Он уничтожил один пиратский корабль и заставил два других уносить ноги. На караване думали, что попали из огня в полымя, однако Неарх сопровождал транспорты оставшуюся часть пути, а напоследок пожелал им доброго пути, удачи в их трудной миссии. Его корабли отвалили несколько часов назад, когда каравану, казалось бы, ничего не угрожало. Казалось…

– Это было тяжело, сэр. – Петерсон, белобрысый, нескладный внешне, но очень дельный офицер, старался говорить спокойно, однако было видно, каким трудом это спокойствие ему дается. – Этот старик… капитан транспорта… старый космический волк, грубый, можно сказать – неотесанный… он плакал, как ребенок…

– Оставьте сантименты, коммандер, – прикрикнул Хаксли, – слезливые подробности меня не интересуют. Каковы потери в людях?

– С нашей стороны? – сухо спросил Петерсон, и Рендал ему мысленно зааплодировал.

– Со стороны вероятного… потенциального… Черт вас возьми! Вы меня поняли, отвечайте на вопрос!

– На данный момент мы подобрали около девятисот человек. Если бы мы сделали предложение о сдаче… – начал Петерсон.

– Продолжайте поиски, – прервал его контр-адмирал, – и не лезьте не в свое дело.

Петерсон отключился. Рендал переглянулся с Макензи. Лицо командира «Форта Юкон» шло пятнами, словно ему надавали пощечин. Рендал только усилием воли заставлял себя оставаться на мостике, пока идут спасательные работы, так бы он давно заперся в каюте и напился до розовых слонов.

– Что передать в штаб флота? – спросил он.

– Сами сообразите, – скрипнул Хаксли, – не могу же я все за вас решать. – Он взглянул на экран, откуда на него не мигая смотрел Макензи, перевел взгляд на Рендала и скривился: – Этого следовало ожидать, если принять во внимание состояние боеготовности вверенных вам кораблей, господа.

Рендал расстегнул воротник кителя. Его душила ярость, и если бы не присутствие на мостике вахтенного офицера и нижних чинов…

– Тебе проще, Мэт, – тихо сказал Макензи, – ты бил по площадям. Это я расстрелял караван.

– Не говори ерунды, – прошипел Рендал, покосившись на контр-адмирала, отвернувшегося к обзорным экранам, – я тоже накрыл транспортники. Мы выполняли приказ, так об этом и думай.

– Приказ… – повторил Макензи. – Они летели, чтобы начать новую жизнь. Мужчины, женщины, старики, дети. Дети… Ладно, Мэт. – Он кивнул, глядя перед собой остановившимися глазами.

Экран погас. Рендал откинулся на спинку кресла, пытаясь составить рапорт Контениусу. Нет, это подождет.

– Где размещают выживших? – спросил он второго помощника.

– Намиен доложил, что места на фрегатах хватит для всех, – отозвался Субисаретта. – Не так уж много и осталось этих бедолаг.

– Прикажите проложить курс на базу, – раздался голос Хаксли, – фрегаты коммандера Петерсона останутся и доставят на планету… м-м… спасенных. – Строго оглядев присутствующих, он направился к лифту.

– Запрос с «Форта Юкон», сэр, – доложил оператор.

– Что там еще?

На экране возник коммандер Раусе – первый помощник командира крейсера. На него было жалко смотреть: губы офицера тряслись, лицо кривилось.

– Что? – одними губами спросил Рендал.

– Кэптен Макензи… застрелился. Принимаю командование крейсером на себя, – доложил Раусе.

– Мальчишка! Истеричка! – рявкнул Хаксли, входя в лифт.

Рендала будто порывом ветра сорвало с кресла. Он почти успел остановить смыкающиеся створки дверей, когда дорогу ему преградил второй помощник.

– Сэр!

– С дороги, лейтенант! – зарычал Рендал.

– Нет, сэр! Нет. Не стоит он того, – твердо сказал Субисаретта.

– Анхель! – Рендал схватил помощника за отвороты мундира. – С дороги! Иначе…

– Сэр, – голос старшины, оператора связи, отрезвил Рендала, – коммандер Петерсон запрашивает, что делать с оставшимся на ходу транспортом. Пробоины они залатали.

Кэптен вернулся в кресло. Машинально он отдавал приказы, согласовывал с командирами флотилий дальнейшие действия, пытался составить рапорт о случившемся. Он попытался предвидеть последствия провала операции. Макензи мертв; если трибунал будет разбирать действия командиров кораблей, то против его, Мэтью Рендала, слова будет слово контр-адмирала Хаксли. Свидетелей – Субисаретту, навигатора и операторов – вряд ли примут в расчет, да и допрашивать, скорее всего, не будут. Просто прикажут молчать – слишком уж грязное дело. Стало быть, отвечать будет он. Стало быть – отставка…

Кэптен Мэтью Рендал не мог предугадать политических последствий катастрофы над Нойрадисом, а они были гораздо серьезней выводов военного трибунала.