Позвонок

Глава 2. Любимая бабушка

«Больница Трех Настоятельниц» была одним из старейших медицинских учреждений и располагалась на севере Города-1.

В средние века, когда по всей территории «новой» земли бушевала эпидемия незнакомой хвори, настоятельницы трех монастырей объединили усилия, чтобы оказывать помощь всем заболевшим. Так был основан «Карантинный дом трех сестер». В последствии он и превратился в «Больницу Трех Настоятельниц».

Длинное пятиэтажное здание из старого серого камня выглядело весьма угнетающе. Будто немой призрак, застывший в тени толстых высоких дубов, которые видели этот мир еще до того, как здесь выросло первое поселение.

Дорога из Пригорода-1 в Город-1 была непростой и долгой. Около полутора-двух часов на машине, если повезет не угодить в пробку.

Парковки территория больницы не предусматривала, поэтому Этан Вест некоторое время крутился между дворами ближайших жилых многоэтажек в поисках подходящего места. Наконец, припарковав свой горячо любимый вишневый семейный автомобиль под окнами одного из домов, он вышел и закурил.

Стив видел, что отец на взводе – к нему страшно было подойти, словно тот оброс невидимыми длинными шипами.

– Быстрее, Ди, – подгонял Этан, хотя его дочь совершенно не медлила. Она передвигалась в шустром темпе, не отставая от отца и брата.

«Придирается. Как обычно, – с неприязнью подумал Стивен. – Обычная демонстрация главенства. Самоутверждения. Какой же ты жалкий, отец».

Словно почувствовав его мысли, Этан зло зыркнул на сына. Тот сразу же отвел взгляд и сосредоточился на влажной тротуарной плитке, рыбьими чешуйками стелящейся до самых ворот больницы.

Это были тяжелые кованные ворота ручной работы. Верхушки их прутьев венчались острыми пиками, от которых вниз по спирали спускались чугунные лозы с остатками выкованных листов плюща.

Ворота стояли открытыми. Их запирали только на ночь, поэтому войти без проблем мог каждый желающий.

Далее необходимо было преодолеть выложенный старым плоским камнем больничный парк с огромным фонтаном в центре. Струи его уже давно не работали, поэтому вид у него был упаднический. Молящаяся статуя ангела стояла на потрескавшемся пьедестале посреди мутно-зеленой воды, поверхность которой засоряли бурые гниющие листья.

Ничего прекрасного от осенней поры здесь не наблюдалось. Ветер играл листьями шуршащий мотив неотвратимой смерти. Тихо скрипели почти облысевшие черные ветви дубов. Ни золота, ни багрянца под ногами – лишь коричневые мокрые или сухие ошметки листвы.

Казалось, будто «Больница Трех Настоятельниц» застыла во времени. В далекой забытой древности, где большинство болезней лечили методом кровопускания и гирудотерапии.

Но нет. На крыльце с пологим пандусом посетителей встречала камера. Это учреждение считалось одним из самых восхваляемых в городе. Несмотря на откровенно пугающий внешний вид, внутри все обстояло иначе: современный ремонт, первоклассное новейшее оборудование, качественные медикаменты и, что самое главное, вежливый и отзывчивый персонал.

Отделение онкологии располагалось на третьем этаже. Семью Вест заботливо вызвалась проводить миниатюрная молодая медсестра. Стивен отметил, с какой печалью дается ей дружелюбная улыбка. Она явно устала, очень устала улыбаться тем, кто, цепляясь за надежду, все-таки обречен.

– Палата 309. Дэбора Вест, – озвучила она и, постучав, отворила дверь.

Это была одиночная комната со светлыми стенами и широким окном, занавешенным выстиранной гардиной. Бабушка Дэбора как раз лежала в постели под капельницей. Напротив стоял небольшой столик и рядом – шкафчик для личных вещей. Также в палате была дверь в персональный санузел.

Увидев Этана и внуков, женщина от души заулыбалась. Взгляд ее зеленых живых глаз отторгал принятие болезни.

Стивену вдруг сделалось невыносимо больно. Он помнил бабушку такой сильной, бодрой. Она всегда выглядела младше своих лет и всегда поддерживала себя в опрятном виде. Память не могла выдать ни единого случая, когда бы Стив видел седину среди ее черных волос. Да и косметикой Дэбора активно пользовалась по сей день.

Отпечаток жестокой внутренней войны сильно изменил Дэбору. Бабушка хоть и старалась выглядеть хорошо, но теперь она походила на живую мумию. Болезненно пожелтевшая кожа сильно обвисла и облепила скелет.

– Боже правый, какие кислые физиономии явились ко мне в палату! – посмеялась она. – Что, врач сказал уже завтра хоронить?

– Не говори глупостей, мама, – подавляя злость, буркнул Этан Вест. – Мы пришли тебя проведать. Как ты себя чувствуешь?

Диера, тем временем, принялась выкладывать купленные отцом фрукты в плетеную пластиковую корзинку на столике.

– Все как обычно, дорогие. Все как обычно, – ответила Дэбора. Она хотела было сесть, но вспомнила про капельницу и наградила ее взглядом, полным недовольства. Вздохнув, она посмотрела на внука и снова заулыбалась. – О, как мило, Стив. Ты надел мой вязаный свитер.

– Только немного его засрал, – не дал тому открыть рта Этан.

– Ну и что? – женщина нахмурилась. – Можно подумать, ты никогда ничего не пачкал и не рвал. Это мальчишка, Этан. Мальчишки – не мальчишки, если не портят одежду и не дерутся.

Мистер Вест агрессивно умолк. Он взял стул возле столика и сел рядом с кроватью, взяв руку матери в свою.

– Не будь с ними так строг, – она жестко посмотрела сыну в глаза, и Этан не выдержал. Он опустил голову и лицо у него сделалось таким печальным, будто он вот-вот заплачет. Скорее всего, ему и хотелось.

– А ты чего стоишь, Стив?

Тот робко присел на край кровати. В присутствии отца он предпочитал помалкивать, боялся сказать что-нибудь не так, что-нибудь не то.

Дэбора протянула к нему вторую руку и сжала ладонь. Внезапно волна необъяснимого опаляющего страха поднялась со дна души Стивена, и хлестнула по легким. Мозг парня осознавал, что к руке прикасается дорогой человек, но тревога и испуг пульсировали где-то на подсознании. С суховатой теплой кожей бабушки он почувствовал… Смерть.

«Она уже в ее крови» – возникла страшная мысль. Стив дернул головой.

– Ты словно на кактус присел, – заметила напряжение внука Дэбора. Она пристально сузила подкрашенные веки. – Что стряслось?

– Ничего, – молниеносно ответил тот. – Я соскучился по тебе, бабушка. Дома без тебя как-то… – парень поймал на себе испытывающий взгляд отца и запнулся.

– Уныло! – плюхнулась рядом Ди и заулыбалась во весь рот. – Никто не смотрит по вечерам старые мюзиклы и не зовет каждый час примерить связанную одежду. Твоя подруга, миссис Фуч, просила передать, что будет ждать тебя на своем Дне рождении в августе. И только попробуй не явиться!

– Вот нахалка. Даже помереть спокойно не даст!

– Мама… – тихо и с горечью рыкнул Этан.

– Что? – изобразила непонимание женщина. – Можно подумать, ты собрался жить вечно, дорогой! Кстати, мой лечащий доктор, мистер Аслендо, хотел с тобой поговорить. Сходи-ка к нему сейчас, Этан. А я пока послушаю, как у моих птенчиков дела в школе.

– О! Мне есть, что рассказать! – мигом зажглась Диера. Она даже подпрыгнула, тряхнув длинным хвостом на темени.

Мистер Вест с кивком поднялся и вяло вышел из палаты. Таким слабым и уязвимым Стивен видел отца только здесь. Этан слушал мать безоговорочно. Каждое ее желание становилось самым приоритетным, самым важным. Причем, самым важным для всех. Потому что он так хотел.

Когда отец скрылся за белой дверью, Ди залилась рассказами о своей школьной жизни. Ее речь лилась так быстро, что девочка перебивала саму себя, будто страдала тахилалией. На самом же деле, она попросту старалась поведать бабуле все, что у нее накопилось за неделю до того, как вернется отец. Стивен прекрасно ее понимал, поэтому был не против просто посидеть и послушать.

Наконец, когда сестра сделала паузу, чтобы набрать воздуха в грудь и пошарить по всем закоулкам памяти на случай забытых событий, Дэбора переключилась на старшего внука:

– А ты что расскажешь?

– У меня все хорошо, – только и выдал Стивен. В целом, он не солгал. С успеваемостью все было в порядке. Стычки с Брауном, по его мнению, не заслуживали внимания. А обстановка дома… Здесь бабушка и сама могла догадаться, зная вспыльчивый характер своего сына.

– Отец отобрал у Стива компьютер! – вспомнила Диера. – Без тебя папа стал злее. С ним иногда вообще невозможно разговаривать. Особенно, когда он возвращается с работы.

– Да уж, я помню, с какой рожей Этан являлся домой после работы, – хохотнула женщина. – Работа таксистом последние нервные клетки ему истрепала. Говорите, совсем плох стал? – Дэбора аккуратно присела, чтобы не потревожить капельницу. – Пока его нет, скажите мне вот что. Он бьет вас?

Никто не захотел жаловаться, поэтому и Ди, и Стивен замолкли. Эта возникшая тишина и короткие перестрелки взглядами послужили Дэборе исчерпывающим ответом.

Ее лицо сразу же стало холодным. Даже морщины, казалось, частично разгладились, сбросив визуально лет пять.

– Не переживайте, дети. Я поговорю с ним.

– Поговоришь с ним тут, а накажет он нас дома, – Стив вздохнул. – Может, лучше не нужно?

– Его в детстве били только за дело. Я не воспитывала в нем домашнего тирана.

– Бабушка, – губа парня вдруг задрожала.

«Что будет, когда тебя не станет? – думал он в этот момент. – Кто поговорит с ним? Кого он будет слушать? Никого. Боже, как же я не хочу, чтобы ты умирала».

Тело Стивена заколотило. Парень громко всхлипнул и скривился, из последних сил сдерживая слезы.

– Мальчик мой, – ахнула Дэбора. Она приостановила поток капельницы и вынула иглу из вены. Сев поудобнее, женщина притянула к себе внука и крепко стиснула в объятиях.

Крепко… Едва ли.

Тот обнял ее в ответ. К ним также прилипла и Диера.

– Не сметь раскисать, – тихо зашептала бабушка. – Мне не страшно, и вы не бойтесь, – она раздала короткие поцелуи обоим внукам. – Пока я здесь. Моменты, где мы вместе бесценны, они останутся со мной и с вами. И пока я могу говорить, я скажу вам вот, что: будьте сильными. Взрастите в себе силу. Я говорю не о том, чтобы ты, Ди, метелила Николаса вместе с Лаурой. Я говорю о силе духа. Это намного важнее физической силы. На силу духа приходится уповать куда чаще. Воспитав ее в себе, вы справитесь с любой трудностью и победите любого врага, кем бы они ни был.

– Ты очень сильная духом, бабушка, – улыбнулся сквозь слезы Стив.

– Ох, хотелось бы быть еще сильнее, – она потерла ему плечо. – Мне чуть-чуть не хватило, чтобы послать эту болезнь на… Извините, ребятки.

Дверь в палату отворилась, и вошел Этан. Глаза его были красными, как при аллергии. Он молча подошел к матери и прижал ее к груди.

– Придушить решил, чтоб не мучилась? – криво усмехнулась на это Дэбора. Она улыбалась, но в посеревших глазницах начали скапливаться слезы, периодически срываясь вниз, на впавшие щеки.

Мистер Вест попросил детей выйти из комнаты и дождаться его в коридоре. Те не смели перечить, хоть просьба прозвучала с подозрительной вежливостью.

– Как считаешь, сколько она еще проживет? – тускло спросил сестру Стивен, сидя на диване напротив палаты 309.

– Какие ужасные вопросы ты задаешь.

– Я просто не могу представить, что ее не станет…

– Она всегда будет с нами, – Диера приобняла брата. – Бабуля нас слишком любит, чтобы оставить просто так. Как минимум, подговорит Бога, чтобы тот бил молнией отца всякий раз, когда тот решит повести себя, как мудак.

Стивен слабо ухмыльнулся, представив эту абсурдную мультяшную картину.

«Бог, – ухмылка парня стала натянутой, глаза снова защипало. Мультяшная картина в его воображении начала заливаться густыми чернилами. – За гранью ничего нет. Пустота. Я лишусь бабушки. Навсегда».