Потерянная реликвия

СБОР

На следующий день после отъезда Элиа и его спутников из Аструмы в горах Пана поднялась ужасная снежная буря. Она бушевала целые сутки, и Арла Кан этому не препятствовала. Волшебница ждала, пока непогода заставит попрятаться в укромные норы всех, кому не следовало бродить по окрестностям Аструмы в эти дни. В дни Сбора. Получив письмо от Южной Колдуньи, Арла готовилась к великому событию, которое должно было случиться в ее школе. Она позволила буре очистить горы от нежелательных и опасных созданий, а сама, прибегнув к собственной магии и помощи своих преподавателей, очистила замок. Купол непроницаемых защитных чар накрыл Аструму, делая ее недоступной для волшебства извне и невидимой для любого колдовского взора. В такой обстановке можно было провести встречу Великих Колдунов, нужно было лишь подготовить все для приема ее участников. Пока в горах бушевала непогода, в замке на горе Ар все сбились с ног, готовясь к встрече высоких гостей. Весь день у Арлы не было времени для отдыха, и лишь к вечеру, когда сильным заклинанием она усмирила бурю, выдалась минутка, чтобы присесть.

Устав от хлопот, директор волшебной школы ненадолго устроилась на мягкой подушке в оконной нише ученической гостиной. Обстановка этой восьмиугольной комнаты в одной из замковых башен действовала умиротворяюще. Пестрый ковер, гобелены на стенах, большой камин и скамьи с мягкими сиденьями. И овальное зеркало в простенке между двумя дверями. Арла сидела и наблюдала, как одна из ее учениц глядит на себя в это зеркало. Оно не было волшебным, но в нем можно было увидеть себя во весь рост, и юные чародейки часто перед ним прихорашивались. Однако Арнику невозможно было упрекнуть в том, что она суетливо вертится, стараясь понравиться самой себе. Нет, девушка стояла посреди комнаты, величественно выпрямившись, скрестив руки на груди, и с горделивым достоинством взирала на свое отражение. Лицо ее было спокойно и надменно, исполнено сознания собственной значимости.

- Не слишком ли мрачный цвет ты выбрала? - спросила Арла, оглядев ее тонкую фигурку.

На Арнике было бархатное платье со шлейфом и двойными рукавами. Одни плотно облегали руку от плеча до запястья, другие были прорезаны у локтя и свисали почти до земли. Платье было полностью черным за исключением плетеного серебряного пояска на талии.

- Отличный цвет - гордый и внушительный, - спокойно возразила Арника и откинула с плеча на спину прядь длинных пепельных волос, - Это цвет силы. К тому же я хочу отличаться от Южной Колдуньи, которая все время ходит в белом. Черный - единственный достойный цвет, кроме белого, который можно на себя надеть. Говорят, Итэри, Колдунья Севера, одевается во все красное. Красная Колдунья - какая нелепость!

- Слишком вы, молодые, увлечены модой, - усмехнулась Арла, - Надеюсь, ваше колдовство не сведется к одним только внешним проявлениям.

- Если ты Великий Колдун, тебя должны всюду узнавать и уважать, - заметила Арника, - Арника Черная! Разве такое имя не внушает почтение?

- Будь осторожнее в выборе имен, - мягко ответила Арла.

- Вы недовольны всем, что я делаю, - пожала плечами девушка и нехотя отошла от зеркала, - Так редко хвалите меня, хотя я многого добилась. Уж гораздо большего, нежели эта эльфинитка из Аладана. Ведь меня обучаете вы. А ее наставник Ирраг из Реттопа!

На лице Арники появилась брезгливая гримаса.

- И что же ты имеешь против господина Иррага? - тоном добродушной насмешки спросила Арла.

- Да он пролез в учителя к Северной Колдунье только благодаря связям! - презрительно фыркнула юная чародейка, - Он из Палаты Секретов и у него там все схвачено. А сам-то он без роду, без племени.

- Не преувеличивай, - мягко остановила ее Арла, - Конечно, Ирраг не так знатен как ты или, скажем, Гвендаль Рено, но...

- Гвендаль, - вздохнула Арника, - Его никому не превзойти. Когда приезжал сюда, даже не посмотрел в мою сторону!

- Ну, не огорчайся так, - видя расстроенное лицо Арники, старая волшебница ласково привлекла ее к себе, но девушка повела плечом и высвободилась из ее сочувственных объятий.

- Меня скоро посвятят в Великие Колдуньи Запада! Чародей должен бы чтить меня, как равную, а не гордиться! - сердито проговорила она.

- Ах, вот что тебя печалит? - удивилась Арла, - Я-то подумала, ты огорчена невниманием Гвендаля по другой причине.

- По другой? - Арника рассмеялась, - Гвендаль, конечно, недурен собой. Но неужто вы думаете, что я уподобилась бы моим дурочкам-соученицам, которые думают только о мальчишках? Вот, пожалуйста, гляньте-ка на них.

Она отдернула гардину на окне и выглянула во двор. Внизу во внутреннем дворе замка наблюдалось некоторое оживление, вызванное появлением незнакомого эльфа в дорогом нарядном платье. Это был странный эльф: при нем не было лука и стрел, а вместо меча на поясе он носил за спиной две кривые сабли. К тому же его светлые волосы были короткими и волнистыми. Молодые чародейки, гулявшие вечером во дворе, разглядывали его и оживленно перешептывались.

- Им бы только смазливое лицо увидеть, - с презрением промолвила Арника.

- Откуда он взялся? - удивилась Арла, поднявшись с сиденья на подоконнике.

- По воздуху прилетел, - ответила ее ученица, просияв от сознания собственной проницательности, и указала на стоящие при входе во двор сани с нюктами, - Похоже, его привез Ивальдо.

- Господин Ивальдо, - поправила Арла, - Хоть ты и Колдунья, рано тебе еще так непочтительно говорить о старших, - Зачем алхимик привез этого эльфа?

- Да он тут не один, - заметила Арника, указывая рукой за окно.

Вместе с эльфом во дворе замка находился молодой воин с длинными золотистыми волосами, одетый в кожаную куртку и короткий пурпурный плащ ордена Крылатого Льва. Воин вел себя странно: он покачивался и опирался на плечо гнома, облаченного в богатую городскую одежду, хотя по виду не был ранен или болен. Рядом с ними стоял худощавый молодой чародей с нежным, почти детским лицом, живыми карими глазами и пышной копной волнистых рыжевато-русых волос. Его длинные темно-серые одежды мели снег во дворе. Красивое лицо Западной Колдуньи исказила желчная усмешка.

- Гляньте, кто пожаловал! Великий Колдун Востока Юн из Китара! - фыркнула она, - А вам еще не нравился цвет моего платья. Уж он-то выбрал подходящий для себя оттенок. Серенький умишко, мышка-колдунишка!

- Серый - цвет мудрости, - строго возразила Арла, чинно расправив рукава своей серебристо-серой мантии.

- Да, конечно, - Арника почтительно склонила голову перед наставницей и снова ехидно усмехнулась, - Только он здесь не при чем. Вот еще один из тех, кто добился высокого положения благодаря связям и знакомствам. Этот Серый Колдун так же бестолков, как его батюшка Дено из Китара. Юн Колдун? Нет, Юн-хвастун!

- Толку нет решительно ни в ком, за исключением Арники из Гантагора! - сверкнув глазами, рассерженно ответила Арла Кан, - Не слишком ли ты принижаешь других и возвышаешь себя? Ведь ты ничем еще не доказала свое превосходство ни как чародейка, ни как человек, - она поправила серебряную брошь, скреплявшую на груди полы ее длинной накидки и величественным шагом направилась к двери, - Чуть больше скромности, ученица. Ты еще не прошла посвящение. Советую тебе остыть, а потом догнать меня и пойти со мной во двор встречать собрата по ордену.

Директор волшебной школы вышла из комнаты, шурша одеждами, словно роща листвой во время грозы. Арника пристыжено и с досадой проводила ее глазами. Потом кинула взгляд в зеркало, и ее спина вновь надменно выпрямилась.

- Если не доказала, то докажу, - проговорила Западная Колдунья сквозь зубы, - Все еще впереди.

Быстрым шагом Арла спустилась вниз по витой лестнице. Западная Колдунья догнала ее, чтобы набросить ей на плечи теплую накидку из кроличьего меха. Сама Арника завернулась в длинный плащ, такой же черный, как вся ее одежда. Рука об руку обе чародейки, старая и молодая, вышли на крыльцо во внутреннем дворе. Солнце садилось над горами, окрашивая их контуры в багровый цвет. Фигуры и предметы во дворе отбрасывали на искрящийся снег сиренево-голубые тени.

- Итак, участники Сбора начали прибывать, - промолвила Арла, спустившись на последнюю ступень.

- Они еще не все здесь. Это Восточный Колдун притащил с собой целую свиту, вот и кажется, что приехало так много народу, - язвительно заметила Арника сверху.

Она осталась стоять на верхней ступени, замерев в той величественной позе, которую недавно репетировала перед зеркалом. По ее красивому лицу разлилась надменная холодность, ибо к крыльцу через двор направлялся Восточный Колдун Юн. Он шел по-мальчишечьи торопливо, несолидно размахивая руками. Капюшон упал с его головы, и волнистые волосы трепыхались по ветру, а подол его серой мантии и полы плаща были заляпаны снегом. Остановившись перед крыльцом, Колдун чинно поклонился.

- Приветствую тебя, госпожа Кан, - молвил он, приложив ладонь ко лбу, потом к сердцу, - И тебя, хм... сестра моя во Колдовстве.

Заметив, что в быстрых глазах чародея мелькнули смешинки, Арника с досады прикусила губу.

- Здравствуй, мой уважаемый собрат, - холодно проговорила она, глядя на Юна сверху вниз, - Гляжу, ты окружил себя целой толпой сопровождающих, но почему-то с тобой нет твоего наставника, как требует устав.

- Об этом после, - сказала Арла, жестом остановив Юна, собиравшегося заговорить, - Я уже знаю об исчезновении Гвендаля, Юн.

- Об исчезно..., - изумленно начал Восточный Колдун.

- Как, ты даже не знаешь, где твой учитель и что с ним? - с насмешливым удивлением проговорила Арника и тут же посмотрела на Арлу, - Госпожа, но почему ты мне не сказала, что Гвендаль исчез?

- А тебе вперед всех обо всем надо знать! - опомнившись от изумления, живо подхватил Юн.

- Довольно, - остановила их Арла, - Я понимаю, что вы питаете друг к другу не слишком теплые чувства, но, я надеюсь, не станете затевать ссору и позориться на глазах у всех присутствующих и у собратьев по ордену.

Она указала рукой куда-то вдаль. Во дворе среди гуляющих учеников Аструмы снова возникло оживление. За стенами замка над горами появилась еще одна повозка, запряженная нюктами. Она быстро мчалась по чистому вечернему небу, всё приближаясь к вершине горы Ар. Оказавшись рядом с замком, повозка сбавила скорость и стала снижаться. Вскоре она въехала во двор, остановилась рядом с повозкой, на которой прибыл Колдун Востока, и из нее вышли два путешественника. Высокий худощавый чародей в синей бархатной шляпе конусом тонул в мехах и слегка сутулился. На его длинном крючковатом носу поблескивали стекла очков, из-за которых щурились на закатное солнце зеленые близорукие глаза.

- Что за изнеженный пижон? - удивился Восточный Колдун.

- Ирраг из замка Реттоп, - с презрительно усмехнувшись уголком рта, промолвила Арника, - Почтенный наставник госпожи Итэри. А вон и сама Итэри Аладанская.

Чародей в дорогих мехах подал руку своей спутнице. Она была невелика ростом, и длинная одежда мешала ей самостоятельно перебраться через высокий борт саней. Ступив на землю, путешественница огляделась и одарила окружающих приветливой улыбкой. Ее выразительные бархатно-серые глаза лучились дружелюбным любопытством. Маленькую фигурку окутывал ярко-алый плащ, накинутый поверх красного платья. Того же цвета были перчатки и муфта, которую путешественница держала в руках, и бархатный берет, из-под которого ей на плечи падали завитки темных волос. Лицо у юной чародейки было свежее, с прозрачной кожей, нежным румянцем и ямочками на круглых щеках. Спутники Восточного Колдуна, стоявшие чуть поодаль, глядели на чародейку в красном с интересом.

- Надо же какой она стала! А ведь была совсем крошкой, когда я видел ее в последний раз! - удивленно воскликнул гном.

- Удивительно мила, - сдавленным голосом проговорил воин Крылатого Льва, опиравшийся о его плечо, и покачнулся, - Ты, Эзельгер, что качаешь головой? Не согласен? Вам, эльфам, чародейки не по вкусу?

- Как-то давно, когда мы с Гвендалем много времени провели вместе, он рассказал мне сказку о девушке, которая съела отравленное яблоко, - не реагируя на задиристый тон человека, проговорил эльф, - Госпожа Северная Колдунья выглядит точь-в-точь, как та девушка.

- А почему она съела это яблоко? - заинтересовался гном.

- Ей дала его злая колдунья, которая позавидовала ее красоте, - ответил эльф.

- Хороша-то она хороша, - прошептал гном, привставая на цыпочки в попытке дотянуться до уха собеседника, - А вдруг узнает тебя? Она ведь эльфинитка.

Словно услышав его слова, Северная Колдунья еще раз оглядела двор, и задержала взгляд на друзьях Юна. Ее глаза выделили среди других высокую фигуру эльфа и задержались на ней. Тень смутного тревожного воспоминания пробежала по чистому лбу Колдуньи. Эльф молча поклонился ей, как незнакомой особе, и она ответила вежливым кивком. Гном и воин тоже поклонились. Воин потерял равновесие и едва не упал.

- Ох, никогда не буду столько пить, - растерянно простонал он.

- Вот радость-то, - ехидно проговорил эльф себе под нос.

Вновь прибывшие чародеи расправили складки своих длинных одеяний и степенно направились к крыльцу. Рядом с высоким Иррагом из Реттопа Итэри казалась совсем маленькой.

- Ну разве она не посмешище? - фыркнула Арника, по-прежнему взирая на собратьев-Колдунов с высоты лестницы.

- Сама ты посмешище, - позабыв о предостережениях Арлы, вспылил Юн, - А она просто красавица.

- Посмотрим, какая она чародейка! - запальчиво возразила Западная Колдунья.

- Взгляните лучше на самих себя, - одернула спорщиков Арла, - Вы ведете себя, как неразумные первокурсники. Как бы мне самой, Арника, не пришлось краснеть за тебя перед главой Ордена.

- А она уже здесь? - встрепенулся Юн.

- Приветствую вас, Колдуны и госпожа директор, - учтиво раскланялся со всеми подошедший Ирраг, - Ужасно холодно, хотя у нас в Северной Аладании погода не в пример суровее.

- Зато здесь очень красиво, - тихим мелодичным голосом добавила Северная Колдунья, выглядывая из-за его спины, и застенчиво склонила голову, здороваясь со всеми.

- Надеюсь, что дорога все же не была для вас слишком затруднительной, многоуважаемый господин Ирраг, - с церемонной вежливостью возразила Арла и сделала рукой широкий приглашающий жест, - Милости прошу в покои, приготовленные специально для вас, господа Колдуны. Там тепло и удобно.

- А..., - начал Юн.

- И вечерняя трапеза готова, - подхватила Арла, с полуслова поняв молодого Колдуна.

- Ну, а Гвендаль Рено и Южная Колдунья? - забеспокоился Ирраг, оглядываясь, - Они задерживаются?

- О Гвендале мы поговорим позднее, - сказала Арла, - А Южная Колдунья...

Она не договорила и снова указала рукой куда-то вдаль. Молодые Колдуны и наставник Итэри обернулись и посмотрели на небо. Еще не стемнело окончательно, но кое-где уже появлялись первые звезды, а над перевалом взошла луна. На ее светящемся желтовато-белом диске появилась черная точка. Она быстро увеличивалась в размерах и вскоре превратилась в маленькую открытую повозку, запряженную двумя золотисто-синими пегасами. Правила крылатыми лошадьми, стоя в повозке во весь рост, женщина, одетая в широкий белый плащ.

- Ух, ты! - гном во дворе захлопал в ладоши от восторга.

Воин Крылатого Льва задрал голову кверху, поскользнулся и опять чуть не упал. Юн посмотрел на него с лестницы и укоризненно покачал головой.

- Теперь все здесь, коллеги. Пойдемте-ка в тепло, - довольно потерев озябшие ладони, промолвил Ирраг, - Южная Колдунья присоединится к нам.

- Позвольте вас сопроводить, господин, - под требовательным взглядом Арлы Арника поклонилась аладанскому чародею и протянула ему руку.

- Почту за честь, почту за честь, - приосанился Ирраг и вместе с Западной Колдуньей первым поднялся на крыльцо.

- А вы, сударыня, не откажитесь принять мою руку, - галантно обратился Юн к Колдунье Севера, - Госпожа директор, моим спутникам тоже не помешают ужин и пристанище на ночь.

- Гостеприимство Аструмы к их услугам, - ответила Арла, спускаясь во двор, - Вас проводит Ивальдо Рун, - А я встречу Южную Колдунью и отдам распоряжения.

Колдуны поднялись на крыльцо. Итэри маленькой рукой в красной перчатке доверчиво опиралась на руку Юна. Восточный Колдун был весьма доволен этим обстоятельством, его так и распирало от важности.

- Скажи мне, господин Колдун, а кто этот светловолосый эльф, который приехал с тобой? - бросив взгляд через плечо, робко спросила Северная Колдунья, - Посмотрев на него, я почувствовала что-то странное.

- Ты сама ответила на свой вопрос, госпожа Колдунья, - пожав плечами, ответил Юн с притворной небрежностью, - Он - эльф. А посмотрев на него, ты почувствовала, что он...хм, красив. Только и всего. Я не обидел тебя?

- Нет, ты открыл мне глаза, - смущенно улыбнулась Итэри и слегка покраснела.

"Вернее я их затуманил, - мысленно усмехнулся Колдун Востока, - Теперь ты будешь думать, что эльф красив, как и все эльфы, а не о том, что ты его уже где-то видела. Девчонки! Как же легко заморочить вам голову."

Когда Юн и Итэри поднялись на крыльцо, над двором замка пронеслась быстрая тень. Повозка с пегасами красиво развернулась в воздухе и опустилась на землю посреди двора. Южная Колдунья бросила вожжи и легко спрыгнула вниз. Серебриста снежная пыль клубилась у ее ног, осыпая холодными искрами складки белой одежды.

На столе дрались два воробья - ярко-синий и оранжевый. Они отчаянно клевались, наскакивали друг на друга и разлетались яркими перьями. Перышки оседали на вышитую зеленую скатерть цветочными лепестками, потом закручивались в воздушном вихре и снова обращались в дерущихся воробьев. Нок знал, что такому способу выражать гнев и досаду Юн научился у Гвендаля. Сейчас причиной плохого настроения Восточного Колдуна был сам Гвендаль.

- О, небеса! О, облака! О, звезды! - восклицал Восточный Колдун, расхаживая по горнице и держась при этом за лохматую голову, - О, горе мне!

Эзельгер молча наблюдал за его перемещениями, сидя в кожаном кресле. Ворот его зеленой рубашки был расстегнут, куртка висела на стуле: печь в комнате была жарко натоплена к приезду гостей. Нок обмахивался раскрытой книгой стихотворных любовных заклинаний, которую кто-то забыл на столе, и с любопытством разглядывал превращения воробьев. Евглен лежал на диване с зеленым лицом и зажмуренными глазами. После совместных с гномами возлияний на постоялом дворе у него болела голова.

- Почему? - вскричал Колдун, остановившись посреди комнаты, - Почему я обо всем узнаю последним? Почему никто не воспринимает меня всерьез? Только и слышишь: "Юн-врун, Юн-болтун, Юн-хвастун"!

- Юн-крикун, - умоляюще промямлил Евглен с дивана, - пожалуйста, потише. Голова скоро лопнет!

- Гвендаль мог бы и сказать мне, что собирается исчезнуть, - проворчал Юн, не вняв, обращенной к нему мольбе, - Да и Элиа тоже хорош! Мой дорогой, любимый, глубоко уважаемый учитель пропал, а он даже не известил меня! Хоть бы строчку написал, что уехал на поиски! А Южная Колдунья? Она знала и молчала!

- Она узнала уже после того, как мы уехали с Нолавы, - осторожно возразил Нок.

- Не защищай ее! - разгневанно заорал Юн, и воробьи на столе из оранжевого и синего стали багровыми, - Никто меня не уважает! Все всё скрывают от меня!

- Голова, Колдун! - простонал Евглен.

- Ох, ты еще тут! - досадливо всплеснул руками рассерженный чародей и вынул из рукава склянку зеленого стекла, - Вот. Добавь в питье, и твою голову, как рукой снимет.

- То есть как? - Евглен испуганно подскочил на диване.

- Я не верно выразился, - поспешил исправиться Колдун, - Не голову, а головную боль. Пей.

- Нет, я уж лучше потерплю, - с опаской отказался Евглен.

- Ну, как хочешь, - отмахнулся Колдун, и склянка исчезла в широком рукаве его одежды, - Безобразие! Хамство! Свинство! Так меня опозорить да еще перед этой зазнайкой из Гантагора! Только за ужином в Аструме я и узнал, что Чародей спер гоблинскую книгу и дал деру.

- Ничего он не пёр, и никакого деру не давал, - возразил Нок, - Гвендаль не мог.

- И его не защищай! - гневно потребовал Колдун, и воробьи окрасились в чернильный цвет, - Он так любит секреты, у него просто мания развилась на почве тайн. Сказал бы, что замышляет стянуть древнюю инкунабулу у гоблинов, разве б я ему не помог? Нет, надо обязательно секретничать!

Последнюю фразу Юн выкрикнул на такой отчаянной высокой ноте, что Эзельгер поморщился.

- Теперь и у меня голова болит, Колдун, - промолвил он, - Остынь что ли уже.

- Не остыну! - обиженно возопил Юн, сжимая руки в кулаки, - Я узнал обо всем только сейчас. И от кого? От Арлы Кан, которая сидит здесь, в замке на горе за семью замками, света белого не видит! А я, Восточный Колдун, получается, не знаю, что в мире делается! Из меня сделали дурака!

- Так прямо и сделали, - не удержавшись, съехидничал Эзельгер.

- Не зли меня, черт... чертов эльф! В гневе я ужасен, - заявил Юн, и воробьи его ярости почернели, - Ну, почему, почему они так? Я... я уже не маленький!

И сев на соседнее с Эзельгером кресло, Восточный Колдун обхватил голову руками и горько всхлипнул.

- Теперь и моя голова заболела, - развел руками Нок, подбежал к Колдуну и заботливо погладил его по кудрявой макушке, - Ну, не реви, Юнчик! Ты же Великий Колдун Востока!

- Я не реву... Я сердит... я так сердит, - борясь с рыданиями, ответил Юн и уткнулся носом в плечо гнома.

- Охо-хо, - вздохнул Эзельгер, нехотя протянул руку и тоже погладил плачущего Колдуна по голове, - Ладно, пусть выплачется сейчас, а не опозорится завтра на Колдовском Совете.

- Я не опозорюсь! - продолжая рыдать у гнома на плече, обиженно возразил Юн, - Я им всем покажу! Пусть прячутся за мантии своих наставников. А я буду сам по себе - одинокий, гордый и бесстрашный. Завтра все увидят, кто тут по-настоящему крут.

- Я, кажется, не доживу до завтра, - пожаловался Евглен, сжимая виски ладонями.

- Это тебе урок, - высокомерно заметил Эзельгер, - Солдаты Ордена не пьют хмельного, а ты увлекся. Вырвался на свободу.

- Не твое дело, эльф, - проворчал Евглен, но пристыжено потупился.

- Это ж надо было так осрамиться, - наплакавшись, Юн заговорил печально, но уже гораздо более спокойно, - Да еще при госпоже Итэри!

Воробьи на столе при этих словах перестали драться, печально поникли, стали прозрачно-серыми и растаяли в воздухе. В ту же минуту раздался стук в дверь, и тихий нежный голос спросил:

- Мне можно войти, господа?

- Это она! - вскочил Восточный Колдун, выхватил у Нока из жилетного кармана носовой платок и принялся вытирать заплаканное лицо.

Нок торопливо пригладил усы и бороду.

- Милости просим. Не заперто, - сказал Эзельгер и в ту же секунду по-эльфийски проворно застегнул ворот сорочки и надел куртку.

Евглен, возлежавший на диване без куртки и с развязанным кушаком, такой быстротой и ловкостью не обладал, поэтому успел лишь судорожно завернуться в пурпурный плащ, украшенный крылатыми львами. Едва молодой воин сел на диване, неестественно выпрямившись, дверь открылась, и на пороге возникла Северная Колдунья Итэри. Она была уже без теплого плаща, волосы, не накрытые беретом, струились черными волнами по малиновому бархату платья, спадая на плечи и спину. Юная чародейка приветливо улыбалась.

- Прошу прощения за то, что потревожила вас в час вечернего отдыха, - сказала она, - Я не отниму у вас много времени. Госпожа Розальба Тар сказала, что видела в этой комнате книгу стихотворных любовных заклинаний. Если она здесь, я бы хотела ее взять.

- Что вы, что вы! Вы вовсе не отнимаете у нас времени. Нам его просто некуда девать, - замахал руками Юн и осекся под насмешливым взглядом эльфа, - Сейчас поищем книгу.

- Она на столе, - сказал Эзельгер, избегая смотреть на чародейку, опять устремившую на него встревоженный взгляд.

Нок проворно взял со стола раскрытый томик, которым не так давно обмахивался, как веером, и подал его Северной Колдунье.

- Возьмите, госпожа.

- Спасибо, - поблагодарила Итэри и с сочувствием взглянула на Евглена, который по-прежнему сидел неподвижно, завернувшись в плащ, - Вы заболели, сударь? Вас знобит?

- М-м-м, - неопределенно промычал Евглен, не зная, куда деваться от смущения.

- Горло болит? - с жалостью промолвила Итэри.

- Нет, голова, - усмехнулся Восточный Колдун.

Эльф прикусил губу, пряча улыбку, гном тоже усмехнулся в бороду, но чародейка не заметила ни веселья друзей, ни румянца стыда, покрывшего щеки Евглена. Она достала из широкого рукава своего бархатного малинового платья скляночку зеленого цвета и поставила ее на стол.

- Добавьте в питье, и вашу голову снимет, как рукой. Ой! То есть головную боль я хотела сказать.

От ее заботливого голоса и ласкового взгляда Евглен расцвел на глазах и поспешно потянулся за склянкой, как две капли воды похожей на ту, что предлагал ему Юн.

- Вы так добры. Спасибо, госпожа!

- Не стоит благодарности. Спасибо за книгу, желаю вам доброй ночи.

Чародейка взяла томик заклинаний и снова улыбнулась на прощание. Ее взгляд скользнул по корзиночке с фруктами, стоявшей на столе. Эзельгер со все той же эльфийской прытью взял со стола корзинку и с поклоном предложил ее Итэри. Она ответила поклоном на поклон, подумала немного, выбрала большое яблоко того же цвета, что и ее платье, взяла его и удалилась. Воин, чародей и гном долго смотрели на закрывшуюся за Итэри дверь.

- Ваши головы сняло, как рукой, - прокомментировал Эзельгер.

Он налил в кубок воды, добавил содержимое зеленого флакона и подал кубок Евглену. Сам же опять расстегнул воротник и с задумчивым видом уселся в кресло. Колдун вооружился письменными принадлежностями, листом пергамента и уселся за маленький столик у окна писать гневное письмо Элиа и Кадо. Нок потянулся к фруктовой корзинке, достал еще одно большое спелое яблоко и начал грызть его, держа обеими руками.

- Так что за сказку рассказывал Гвендаль о девушке с отравленным яблоком? - прочавкал он, обращаясь к эльфу, - Почему злая колдунья завидовала ей?

- Потому что у колдуньи было волшебное зеркало. Оно говорило колдунье, что она самая прекрасная женщина на земле, до тех пор, пока ее маленькая падчерица не подросла, - не отрывая задумчивого взгляда от окна, поведал эльф, - Тогда колдунья задумала ее убить. Девушка убежала и спряталась в лесу у семи гномов.

- Надо же! - обрадовался Нок, - А дальше?

- Мачеха отыскала ее с помощью волшебного зеркала, оделась старухой, пришла в домик к семи гномам и угостила девушку яблоком, в котором был яд, - глядя в окно, за которым сгущалась ночная темнота, и думая о чем-то своем, рассказал Эзельгер, - Девушка съела яблоко, умерла, и гномы похоронили ее в стеклянном гробу.

- И все? - ахнул Нок, перестав жевать.

- А потом мы с Гвендалем были вынуждены распрощаться, и он не успел рассказать сказку до конца, - пожал плечами Эзельгер.

- Мог бы дать ему закончить, - укоризненно вздохнул гном.

Восточный Колдун за своим столиком предостерегающе кашлянул.

- Как пишется "неблагодарные мерзавцы"? - спросил он, - С большой буквы или с маленькой?

- Если это имя и фамилия, то с большой, а если нет, то с маленькой, - съязвил Эзельгер.

- Ладно, напишу "Плахие Друзья", - вздохнул Юн.

- И кто у вас тут преподавал правописание? - покачал головой Эзельгер, - У меня есть, что ему сказать.

- А голова-то больше не болит! - обрадовано объявил Евглен, допив кубок с лекарством до дна, - Слушай-ка, господин Эзельгер, а почему Гвендаль рассказывал тебе сказки о волшебных зеркалах? Видать, он хорошо в них разбирался. Уж не был ли он зеркальным демоном?

Нок поперхнулся яблоком и закашлялся. Восточный Колдун откусил кончик пера, которое сосредоточенно грыз, выдумывая слова пообиднее. Эльф вздрогнул, оторвал взгляд от окна и медленно повернулся к Евглену. Его глаза были до того холодны, что Евглена взяла дрожь.

- Никогда больше не пей, неразумный человек, - сказал эльф.

Ночь накануне Сбора выдалась тихой. Небо над горами было ясно, в морозном воздухе мерцали звезды. Луна серебрила своими прозрачными лучами снега, окутавшие Пангорские хребты и глубокие ущелья. Перевал Троллья тропа был залит ее светом. Свет оранжевых огоньков поблескивал и в окошках общей комнаты постоялого двора "Упрямый мул". Там еще сидела веселая компания гномов, прохлаждаясь перед тем, как с утра тронуться в дальнейший путь. Стены и оконные стекла подрагивали от звуков веселой шахтерской песни, которую распевали горные жители. Наверху же в самой дальней комнате было темно и пусто. Горела только масляная лампа на каминной полке, освещая два эбеновых кресла, стоявшие друг против друга, и двух незнакомцев, сидевших в них. Оба они кутались в длинные черные плащи и прятали лица под капюшонами. Видны были только их руки, лежавшие на подлокотниках. На одном из незнакомцев были черные перчатки без пальцев, открывавшие бледную, как у мертвеца, кожу и острые ногти с синевато-черными лунками. Руки второго защищали теплые пуховые рукавицы. Было видно, что он очень заботится о своих руках и бережет их от холода.

- Я еле выбрался сюда и очень рисковал, - сказал незнакомец в пуховых рукавицах, - Если хоть одна душа узнает, что я здесь с тобой...

- Ты получишь свои деньги. Успокойся, - насмешливо перебил его незнакомец в перчатках без пальцев, и его острые ногти легонько постучали по подлокотникам кресла, - Но величина награды будет зависеть от того, что ты можешь рассказать. Что там со Сбором? Колдуны прибыли?

- В полном составе, с наставниками, - доложил неизвестный в пуховых рукавицах, - Нет только Чародея. Восточный Колдун прибыл один. Совет назначен на завтра. К ужину в Мраморной трапезной я, конечно, не был допущен. Там были только Колдуны, их наставники и Арла Кан. Но я наблюдал за ними какое-то время. Между ними нет мира и согласия. Север и Юг настроены дружелюбно, но Восток и Запад готовы передраться. Арника из Гантагора достойная дочь Запада. Она желает ссоры со всеми своими собратьями по ордену. Как госпожа Арла с ней ни билась, она не смогла обуздать характер своей ученицы. Девушка горда, заносчива, полна чувства превосходства. Она хочет возвыситься любой ценой. Не удивлюсь, если она в тайне почитывает трактаты о темной магии.

- Ты намекаешь, что нам следует привлечь ее на свою сторону? - усмехнулся его собеседник в перчатках без пальцев, - Мой повелитель подумывает о том, чтобы устроить в среде чародеев еще один небольшой раскол, как в старые времена. Арника умна?

- В меру, - усмехнулся господин в пуховых рукавицах, - Она способная чародейка и очень честолюбива. Если подбираться к ней осторожно, то...

- Особенно, если есть чем зацепить ее, - с вкрадчивым смешком ответил господин в перчатках без пальцев, - А ее есть, чем зацепить. Хоть она сама и не знает об этом.

- Что ты имеешь в виду? - удивился его собеседник, - Она молода, ее репутация безупречна.

- И на солнце есть пятна, - каркающим смехом рассмеялся незнакомец с острыми ногтями, - Долгие годы, десятилетия, века мы с повелителем наблюдали за этим миром в зеркало Алаоры. Чего мы только не нагляделись! И здесь, в Аструме было кое-что интересное. Мы видели, как Темная госпожа Моина лестью и чарами околдовала одну из учениц волшебной школы. И девочка выкрала для темной ведьмы красный камень, один из семи колдовских камней Кристалла Знания, хранившийся у Арлы Кан в тайнике.

- Арника? - незнакомец в пуховых рукавицах привстал с кресла, - Так вот кто это был! Невероятно.

- Но факт, - усмехнулся некто с острыми ногтями, - Если Арла узнает, что ее ученица предала ее и помогла темным силам... Мы, конечно, не станем ей об этом сообщать, но этими сведениями нужно воспользоваться.

- Короче, Арника из Гантагора в кармане у твоего повелителя, - кивнул некто в пуховых рукавицах, - А ну как она заупрямится и предпочтет признаться и покаяться?

- Служение темной стороне у чародеев Запада в крови, - рассмеялся его собеседник, и острые ногти выбили по подлокотникам торжествующую дробь, - Западные Колдуны всегда предпочитали чародейству темную магию, такова традиция. Надо лишь сделать Арнике предложение, от которого она не сможет отказаться. У меня есть отличный замысел и с твоей помощью я приведу его в исполнение.

- Во что ты хочешь меня втянуть? - насторожился некто в пуховых рукавицах.

- В коварное злодейство, мой друг, - усмехнулся некто с острыми ногтями, - Но ты и так уже давно в него втянулся. Из жадности.

- Из расчета, - возразили пуховые рукавицы, - Служение злу ради зла не для меня. Я служу своему кошельку. Так что же ты задумал с Арникой?

- Всему свое время, - вкрадчиво пропел некто с острыми ногтями, - Вопрос с Арникой мы решим после Сбора. Скажем, завтра ночью. А пока наблюдай, слушай и запоминай. Мой повелитель желает знать, как обстоят дела везде и всюду.

- Твой повелитель, Зиирх, обещал узнать о пророчестве, о том, как оно звучит полностью, - недовольно заметил незнакомец в пуховых рукавицах.

- А ты обещал собрать сведения о личности возможного наследника, - заметил его собеседник.

- Я держу обещания, а вот твой повелитель, - проворчали пуховые рукавицы.

- Не сердись, маг, - насмешливо успокоил незнакомец в перчатках без пальцев, - Во-первых, не "твой повелитель", а наш повелитель. А, во-вторых, тебе крупно повезло: вёльва пробудилась, и мы получили полный текст пророчества. Я сообщу его тебе, но сперва расскажи, что ты сам узнал.

- Вот так всегда! Любишь ты поломаться, проклятый оборотень, - рассерженно промолвил незнакомец в пуховых рукавицах, - Во-первых, с наследником получается весьма занятная история. А, во-вторых, не называй меня магом. Все думают, что я чародей.

Через час на пустынной дороге через перевал Троллья тропа показались две темные фигуры. Они были закутаны в плащи с глубокими капюшонами, скрывающими их лица. Незнакомцы обменялись небрежными прощальными жестами, воровато оглянулись по сторонам и разошлись в разных направлениях. Один из них, дойдя до поворота дороги, вдруг исчез. По заснеженной колее среди гор, поросших лесом, вместо него бежал худой черный волк с красными, тускло блестящими в темноте глазами. Он легко вспрыгивал на камни, взбираясь по склону, и вскоре скрылся среди сосен. Второй незнакомец какое-то время стоял на дороге, глядя ему вслед, потом поправил на голове капюшон.

- "Наш повелитель"! - проговорил он с неприязнью, - Ты ошибаешься, Зиирх. У меня нет повелителя. И я не допущу, чтобы тот, кто носит при себе змею Бломовенда, попал в руки твоего хозяина. Эверонт не доберется до наследника. Другого выхода у меня нет.

Он вдруг подпрыгнул, полы его плаща разошлись и зашелестели, обратившись в черные крылья. Черный ворон, невидимый в ночной темноте, закружил над лесом и полетел по направлению к замку Аструма на горе Ар.

На следующий день в горах страны Пан окончательно установилась солнечная и тихая морозная погода. Но восточное крыло замка Аструма на горе Ар окутывала завеса тумана. Все занятия по астрологии, астрономии и наблюдения за звездами в этот день были отменены, ибо обсерватория в восточном крыле была предназначена для другой цели. Также были отменены и лекции по трансформации, превращениям и перевоплощениям. Розальба Тар была удостоена чести присутствовать на Колдовском Совете. Прибывший без наставника Восточный Колдун избрал временным наставником преподавательницу своего любимого предмета.

В полдень Совет Колдунов собрался в обсерватории в полном составе. В закрытом для остальных обитателей Аструмы восточном крыле замка стояла торжественная тишина. В круге солнечного света, падавшего на пол обсерватории сквозь стеклянную крышу, были расставлены кресла с высокими спинками, изображавшими драконов, раскинувших крылья. Великие Колдуны сидели в креслах, одетые по традиции в широкие плащи серо-зеленого цвета и остроконечные шляпы, расшитые руническими символами. Позади трех Колдунов, не прошедших посвящение, стояли их наставники в таких же серо-зеленых плащах, с головами, накрытыми капюшонами.

Самый большой телескоп был снят с возвышения в центре круглого зала, и на его месте стояло кресло главы ордена Великих Колдунов. Южная Колдунья, восседавшая на возвышении, только что сделала объявление о причинах созванного ею Сбора, замолчала и обвела взглядом своих собратьев по ордену, призывая их высказываться.

- События, описанные тобой, госпожа Адиари, печальны и тревожны, - тут же подал голос Восточный Колдун.

- Думаю, более всего нашу Северную сестру печалят известия о нападениях эльфов-разбойников на эльфинитов в Западных Землях, - перебила его Западная Колдунья, во вкрадчивом голосе которой за сочувствием скрывалась язвительная насмешка.

- Не сомневаюсь, - ответил за Северную Колдунью Колдун Востока, - Меня же весьма тревожит твоя таинственность и скрытность, госпожа, - он устремил на Южную Колдунью укоризненный взгляд, - Совсем недавно мы виделись с тобою на Туманном острове, но ты ни словом не обмолвилась о тающих чарах твоей страны и об исчезновении моего учителя и старинной книги гоблинов.

- Ты тоже не рассказал мне о своем путешествии и о поручении гроссмейстера ордена Крылатого Льва, - заметила Южная Колдунья и мягко улыбнулась, - У нашей встречи на Нолаве была другая цель, и я просто не придала значения всему остальному. Не будем же в столь трудный час ссориться по пустякам.

- По пустякам? - возмутился Восточный Колдун, - Да меня поставили в неловкое положение! Я разгневан.

В воздухе под стеклянным куполом прогремел гром. Этому фокусу Юн тоже научился у Гвендаля, и рассчитывал, что он произведет на собравшихся должное впечатление.

- Вижу, Чародей хорошо обучил тебя ярмарочным трюкам, Восточный Колдун, - усмехнулась Арла Кан, стоявшая за креслом своей ученицы Западной Колдуньи, - Но вот манерами твоими он совсем не занимался. Южная Колдунья права, не время чиниться друг перед другом.

- Хочу напомнить, что вы здесь лишь наблюдатель, госпожа Кан, - подала голос из-за кресла Восточного Колдуна Розальба Тар, - И говорить вы можете лишь от имени своей подопечной. Вы здесь не директор школы, а наставник чародейки, не прошедшей посвящение.

- Если еще и мы будем ругаться, то это будет не Сбор, а балаган, - заметил Ирраг, стоявший позади Северной Колдуньи.

Наставники смущенно переглянулись и поклонились главе ордена.

- Просим прощения, госпожа Южная Колдунья, - сказали они хором, - Мы храним молчание и слушаем со вниманием.

Адиари ответила чародеям, не состоящим в ордене, кивком, полным великодушной снисходительности, и снова обратила взгляд на своих молодых собратьев.

- А что удалось узнать твоей химере, госпожа Адиари? - спросила Итэри, когда снова воцарился порядок.

- Пока я не обращалась к ней за ответом, - промолвила Южная Колдунья, - Но не сомневаюсь, у нас появился тайный и опасный враг.

- Генимар поможет нам это выяснить, - сказал Юн.

- Мы и сами справимся, без твоих эльфов, - пренебрежительно поморщилась Арника, - Этот твой спутник - странный кудрявый эльф встретился мне утром на лестнице и смотрел на меня так пристально и непочтительно.

- Смотрел? - шепотом переспросила Итэри, опустила взгляд и покраснела.

- Тебе везде мерещится непочтительность, - насмешливо фыркнул Юн, - Может, ты не уверена в том, что достойна уважения?

В обсерватории снова прогремел гром.

- Простите, - Арла Кан смущенно потупилась и отступила в тень.

Два других наставника неодобрительно переглянулись и закачали головами, но тоже спрятались за креслами под долгим серьезным взглядом Южной Колдуньи.

- Я согласна с Восточным Колдуном, - выдержав паузу, промолвила глава ордена, - Мы не должны пренебрегать мудростью эльфов. Если внутреннему оку мудрой Генимар откроется истина, нам следует выслушать ее совет.

- Если позволите, - робко промолвила Итэри, - Наибольшую опасность я вижу в разрушении чар вокруг Нумара. За этим кроется что-то очень страшное. В первую очередь нам следует заняться восстановлением древнего защитного колдовства.

- А как же война с гоблинами, которая нам грозит? - возразила Арника, - По-вашему, это не так страшно? Еще чуть-чуть и эти горы заполонят орды подземных дикарей короля Фракнорка. И все из-за Гвендаля, позарившегося на стопку пожелтевших пергаментов!

- Гвендаль ни на что не зарился! - в один голос вскричали Арла, Розальба, Юн, Адиари, и стеклянный свод обсерватории сотрясли один за другим четыре громовых раската.

Северная Колдунья и ее учитель изумленно переглянулись.

- Ничего себе! - промолвил Ирраг.

- Вы что, все против меня? - ахнула Арника, подскочив в кресле, и по очереди оглядела присутствующих, - Вы так очарованы Гвендалем Рено, что не хотите признать, что он вверг нас всех в неприятности? Из-за любопытства, а, может, из-за желания возвыситься над всеми, он разрушил все старания царицы чародеев установить мир с темными народами. Мы можем потерять все плоды нашей победы в войне за колдовские камни.

- Гвендаль в этом не виноват, - твердо проговорил Юн, угрожающе сдвинув брови, - И прошу раньше времени не порочить моего великого учителя, который не присутствует здесь и не может оправдаться. Элиа Рассказчик и Кадо Нумарский отправились на его поиски. Они отыщут Чародея и узнают, что с ним произошло на самом деле. А если будет необходимо, я сам присоединюсь к ним и найду учителя.

- Скажите, какой герой! - фыркнула Арника, гордо встряхнула белокурыми волосами, и над ее головой оглушительно загрохотал гром, а затем сверкнула молния.

- Кажется, мы все немного увлеклись дешевыми эффектами, придуманными Чародеем, - заметила Южная Колдунья, и в ее мудрых синих глазах мелькнула усмешка, - Итак, позвольте подытожить, собратья-Колдуны. Мы установили круг проблем, вставших перед нами и угрожающих спокойствию Дивного Края. Теперь нам следует решить, какие меры мы примем, чтобы их устранить.

- Я должен ехать к Генимар с письмом гроссмейстера, - сказал Юн, - За одно я встречусь там с Элиа и Кадо. Арла сказала, что они тоже отправились к провидице. Стало быть, поехав к ней, я решу сразу две проблемы: выясню, что потревожило яблоко Тармиэна, и где искать Гвендаля и "Мудрость гоблинов".

- И всех нас спасешь, - с иронией добавила Арника.

Южная Колдунья властным движением подняла руку, призывая Колдунью Запада к молчанию.

- Я опять соглашаюсь с Юном из Китара, - промолвила она, - Да будет так, как он сказал. Отправляйся туда, куда ты ехал до вызова на Сбор, Восточный Колдун. Мы же, сестры-Колдуньи, займемся чарами Нумара. Здесь хватит забот нам троим.

- Мы поедем на Нолаву? - взволнованно и обрадовано спросила Итэри.

- Одни, без наставников? - тем же тоном добавила Арника.

- Настало время вам всем проявить себя, - улыбнулась Адиари.

- Они еще не посвящены, - не слишком довольно заметила Арла.

- Но Восточный Колдун отправится в путь самостоятельно, - возразила Розальба.

- Я тоже возражаю, - осторожно подал голос Ирраг, - Моя ученица еще очень молода. Она ни разу не покидала Аладан и уж тем более не ездила так далеко на юг, через Нехоженые земли. Я решительно против.

- Настало время, - мягко, но уверенно повторила Южная Колдунья.

- Такова воля главы ордена, и мы готовы исполнить ее, - промолвила Арника, смиренно опустив глаза, в которых блестели довольные искорки.

- Да будет так, - в свою очередь согласился Юн, - Раз уж мы все решили, не пора ли пообедать?

- Хм! - громко усмехнулась Арника и более ничего не добавила к этому красноречивому высказыванию.

- Я тоже голодна, - смущенно вставила Итэри и просительно взглянула на Южную Колдунью.

- Но, госпожа Адиари, - начал было Ирраг из Реттопа, не согласный с решением предводительницы Великих Колдунов.

- Мы здесь только наблюдатели, - со вздохом напомнила Арла Кан, - Трапеза ждет вас в Мраморной столовой, господа.

- Тогда последний вопрос, - недовольно возвысил голос Ирраг из Реттопа, выступив из-за кресла Итэри вперед, - Да простят меня Великие Колдуны и все присутствующие, но я задам его от своего имени. Орден Великих Колдунов всегда стоял в стороне от мирских дел и тревог людей и чародеев. Служение волшебству ради волшебства - таков был девиз ордена издавна и до наших дней. Пристало ли Колдунам вмешиваться в то, что происходит?

После слов Иррага воцарилась тишина. Розальба и Арла замерли, пораженные дерзостью аладанского чародея, и вместе с тем ожидали ответа на столь своевременный и интересный вопрос. Колдуны вопросительно переглядывались друг с другом. Наконец, застенчивая Итэри подняла руку, показывая, что хочет говорить.

- Мой прежний учитель, Великий Колдун Севера Тирэно, однажды сказал мне тоже самое, - сказала юная чародейка голосом непривычно низким и взрослым, в котором звучала горечь, - Он считал, мы можем вмешаться лишь настолько, насколько нам позволено. Если бы он тогда думал иначе, мы избежали бы многих бед, и он был бы сейчас с нами. Тогда я сказала ему, что никогда не смирюсь с таким положением вещей. Также я думаю и сейчас. Мы должны вмешаться.

- Мы - Колдуны, нас должны все уважать, - заносчиво проговорила Арника, - Мы должны вмешаться.

- В словах обеих моих сестер по ордену есть зерно здравого смысла, - заметил Юн, - И человечность, и гордость могут призвать нас к участию в делах мирских. Но главное не в этом. Пора взглянуть вокруг и понять, что орден уже не может быть прежним. Мир меняется. И если мы не будем меняться вместе с ним, мы исчезнем, отойдем в область легенд, как Старые Волшебники с их наивной верой в непреложность доброго волшебства. Люди набирают силу, влияние волшебства слабеет. Жизнь в Дивном Крае может пойти по пути техно-магии, как в том мире, откуда пришел Элиа Рассказчик. Если не ограничить власть королей с их армиями и тягой к завоеваниям, чародеи окажутся не у дел. Кому, как не Великим Колдунам держать эти силы под контролем? Мы должны вмешаться.

Когда Восточный Колдун говорил, в голосе его не осталось ничего детского и наивного. Тщеславие, легкомыслие, юношеская живость исчезли. Во всем облике Юна проступило нечто зрелое и умудренное опытом. Его речь произвела на собравшихся еще большее впечатление, чем слова Иррага.

- Ты говоришь серьезно, мой восточный собрат? - с удивлением промолвила Южная Колдунья после небольшой паузы, полной замешательства.

- Как никогда, - кивнул Юн с по-прежнему серьезным видом.

- Твой учитель говорил с тобой об этом? - спросила Адиари.

- Нет, таково мое собственное мнение, - ответил Восточный Колдун.

Опять воцарилось молчание. Наставники обменялись изумленными взглядами, Колдуны вновь переглянулись. Все взгляды обратились на главу ордена.

- Твои слова новы для меня, Юн из Китара, - промолвила Южная Колдунья, помолчав с минуту, - Мне надобно время, чтобы обдумать их. Но не сомневаюсь, мысли, пришедшие тебе на ум, тоже часть наступившего тревожного времени. Мы еще поговорим о том, что ты сказал. Пока же воспользуемся приглашением госпожи Арлы и приступим к трапезе. После мы все будем готовиться в путь. Завтра утром нас ожидает дорога.

Южная Колдунья поднялась с кресла.

- В последний раз напоминаю вам о тайне, в которой издавна проходили собрания нашего ордена. Те, кто посвящен и те, кто дал клятву молчания, должны и впредь хранить тайну. Все, что говорилось здесь, да не прозвучит за пределами этой комнаты.

Произнеся эту принятую уставом формулу, она обвела всех взглядом со своего возвышения и поклонилась собравшимся, давая знать, что совет окончен. Колдуны встали со своих мест. Все присутствующие в свою очередь низко поклонились Южной Колдунье и направились к выходу.

- Но, - опять начал Ирраг.

Южная Колдунья лишь покачала головой в ответ с легкой улыбкой на устах, давая понять, что ее решение останется неизменным. Ирраг откинул с лица капюшон и бросил на стеклянный потолок взгляд, исполненный досады.

- Мы посовещались, и я решила! - раздраженно проворчал он, - Ох уж эти Великие Колдуны! Никого и никогда не слушают.

Он нахмурил брови, и под потолком грянул гром.

Зимний день угасал. Красные полосы заката в небе над горами становились малиновыми, лиловыми и бледнели, уступая место хрусталикам звезд и прозрачно-бледному лунному диску. Длинные тени ложились на склоны горных хребтов, сияние снегов гасло и дневные звуки стихали в чистом холодном воздухе. Эльф с короткими и не по-эльфийски кудрявыми белокурыми волосами сидел в кресле у окна и задумчиво глядел на эту картину, открывавшуюся ему из башни замка Аструма. Перед ним на маленьком столике орехового дерева стоял письменный прибор и лежала стопка листов пергамента. "Высокочтимый господин гроссмейстер..." было выведено сверху на одном из листов с многочисленными изящными росчерками и завитушками.

- Высокочтимый гроссмейстер, - прочитал эльф, оторвавшись от вида из окна, и продолжил, как бы проговаривая дальнейшее содержание письма, - Ну и камень повесил ты мне на шею. Я вовсе не хочу ехать к Генимар. Она видит всех насквозь и сразу поймет, что никакой я не эльф, а подлый лукавый демон, который однажды чуть не угробил тебя в лесу Забвения, подослав к тебе целую орду гоблинов. Если бы не этот мой должок перед тобой, никакие бешеные кони не занесли бы меня в логово твоей эльфийской гадалки.

- Да брось ты, все обойдется, - успокаивающе промолвил Восточный Колдун, услышав невеселые слова кудрявого эльфа, - Я наложу на тебя скрывающие чары, и ты проникнешь в Парладор не узнанным, как в прошлый раз, когда зачаровал себя сам. Только, я очень тебя прошу, попридержи язык, чтобы твои разглагольствования не услышал воин.

- Как скажешь, - вздохнул эльф и взялся за перо, - Госпожа Тар похвалялась за вечерней трапезой, что ты выказал много решительности и мудрости на Сборе. Но суждения твои были весьма оригинальны. Оригинальнее даже, чем проделки Гвендаля. Правда, она не уточнила, что именно ты там говорил. Может, поделишься?

- Как бы не так! Все, что говорится на Сборе - это тайна, - важно возразил Юн, который. сидя на диване, укладывал свой дорожный рюкзак, - Между прочим, мне на тебя поступила жалоба от Западной Колдуньи. Эта мымра Арника говорит, ты вел себя с ней дерзко. Пялился, говорит. Правда это?

- Не пялился, а смотрел, - спокойно возразил эльф, - Мне было интересно ближе посмотреть на ту, кого я так давно не видел.

- Ты виделся с Арникой прежде? - удивился Колдун, заталкивавший в рюкзак шарф и рукавицы.

- Однажды, - саркастически усмехнулся эльф и прищурил серые глаза, словно хотел вглядеться в давние воспоминания, - Я был в зеркале Алаоры, которое тогда висело в школьной портретной галерее. Я протянул руку, и Арника положила мне на ладонь красный колдовской камень. Потом я отдал камень Темной госпоже, и больше не виделся с Арникой.

Рюкзак Восточного Колдуна упал на пол, и все вещи из него рассыпались.

- Этого не может быть! - шепотом вскричал Юн, уставившись на собеседника во все глаза, - Надо немедленно рассказать Арле!

- Как? - возразил эльф, - Ты, вёльва, Южная Колдунья велели мне скрываться. Выдать Арнику, значит, рассказать и обо мне.

- Нельзя, - решительно покачал головой Восточный Колдун.

- Ну а кроме демона, которого нужно прятать, подтвердить мой рассказ некому, - заметил эльф, пожал плечами и снова склонился над письмом.

Восточный Колдун в растерянности воззрился на рассыпанные по ковру пожитки из рюкзака.

- Но эту историю нельзя так оставить. Арника предала светлую сторону, и об этом все должны узнать, - заметил он.

- Госпожа Моина околдовала ее, подчинила себе ее разум и волю. Девчонка не знала, что делает, хотя она, конечно, скверная девчонка, - объяснил мнимый эльф и окунул перо в серебряную чернильницу, стоявшую перед ним.

- Что случилось однажды, может повториться и дважды, - встревожено нахмурился Юн и, забыв об упавшем рюкзаке, присел на диван, - Арника скоро станет полноправной Колдуньей Запада, и тогда никто с ней не совладает. Она может стать изменницей, как Каспиэн.

- Западные Колдуны, они такие, - усмехнулся эльф, - Ладно, чародей, я знаю, как нам поступить. Я напишу Арле анонимный донос. Как твоему папаше, когда мы проезжали через Китар во время наших нумарских странствий.

Восточный Колдун вскочил с дивана.

- Так это ты выдал меня отцу? - вскричал он, - Как ты мог?

- Ох, прости, - смутился эльф, - Я забыл, что ты не знаешь об этом.

Щеки молодого Колдуна вспыхнули от возмущения.

- Ну ты... Какой же ты... - растерянно пробормотал он, снова опускаясь на диван, потом задумчиво потер подбородок и добавил уже не так рассержено, но серьезно и с тревогой, - Знаешь, твое признание навело меня на мысль. Опасность может подстерегать там, где мы меньше всего ее ждем. Пиши свой донос госпоже Арле, и не забудь чиркнуть пару строк Южной Колдунье. Она тоже должна знать.

Эльф кивнул и достал из стопки пергаментов чистый лист. Восточный Колдун подпер руками свою вечно взлохмаченную голову и нахмурил брови.

- С этой минуты я не успокоюсь до тех пор, пока мы не догоним в пути Элиа и Кадо и не въедем вместе в Парладор, - промолвил он, - Я не усну спокойно, пока не увижу Генимар.