Посмотри мне в глаза

Глава 8

Я ошибалась, когда думала, что рыжая представляет угрозу. Девушка находится в ужасном состоянии. Вирус не только дал мутации, но и вызвал сильное воспаление. Сам по себе он не опасен. Однако, у мутанта начались осложнения в виде воспаления легких и бронхита в тяжелой форме. Ей было необходимо оказать экстренную помощь, и я бы сделала это, если бы мутанты не забрали ее. Сейчас все гораздо сложнее. Как же мне сейчас пригодилась бы Асия.

— Борись, — говорю я девушке, которая мечется от высокой температуры. Ее тело должно перенести это, а вот нехватка кислорода не принесет организму ничего хорошего. Приходится добавить к лечению кислородную маску, чтобы хоть немного поддержать уровень в пределах нормы. Я сделала все, что в моих силах, чтобы помочь ей. Теперь остается только ждать и верить в ее жажду жизни.

Прохожусь по остальным мутантам, беру у них кровь для минимальных анализов и представлений о их здоровье. Последним оставляю того самого измененного парня, который хотел убить меня. Должно быть он уже не раз пожалел, что не сделал это сразу.

Он единственный из всех пленных не спит, хотя по моим расчетам должен был. Я делаю мысленную пометку, что нужно выяснить причину, а сама приступаю к привычным действиям под его внимательным взглядом. Нужно ввести сыворотку и взять кровь.

— Так значит это все твоих рук дело? — Щурится мужчина, изучая шприц в моих руках. Нет ни малейшего желания отвечать ему, почему-то даже прикованный к кровати он вызывает у меня жутковатое ощущение удушения, будто его и не лишали сил. Само его присутствие давит на меня огромным валуном.

Молча продолжаю свою работу под неотрывным взглядом мутанта. Наклоняюсь, чтобы внимательно изучить оттенок радужки, ведь в ряде случаев он напрямую связан с силой измененного. У него совершенно необычные глаза, в которых переплетаются темно-фиолетовый и синий цвета. Выглядит необычно, но красиво. Прежде мне не попадались такие вариации мутаций.

— Может все же ответишь, крошка, — вдруг подается ко мне он. Крепкие мышцы на руках напрягаются, а крепления опасно натягиваются, отчего в палате раздается неприятный треск, будто еще чуть-чуть и ему удастся освободиться. Его лицо оказывается слишком близко к моему, я кожей чувствую его горячее дыхание. Глаза мутанта смотрят прямо в мои, буквально проникая в них. На долю секунды мне кажется, что он захватывает мое сознание. Еще и этот чертов запах мокрого асфальта и хвои, будто я стою на шоссе, проходящим сквозь густой лес. Я будто проваливаюсь в другую реальность, из которой не хочется выбираться. Меня тянет к этому мутанту, но в то же время по коже бегут мурашки, неужели мне страшно? Наваждение быстро проходит, оставляя после себя неприятный осадок чего-то потерянного. У него сейчас нет силы, во мне говорит напряжение и усталость. Отшатываюсь от него. Я сама выдумала все это. Делаю глубокий вдох, вновь чувствуя этот приятный запах.

— Не заставляй меня приковывать тебя еще надежнее, — злюсь я. Он был слишком близко ко мне. Этот чертовски симпатичный мутант ведет себя так, будто это не он лежит зафиксированным на столе и не может использовать свою силу.

— Я бы не отказался, если бы ты вовсе убрала эти долбанные ремни, — невозмутимо говорит он. Я не успеваю следить за его настроением. Еще секунду назад он прожигал меня ненавистью, после назвал крошкой и теперь ведет себя подозрительно спокойно и уверенно.

— Я пока что хочу жить, поэтому прости. Ты опасен. В идеале, ты должен быть под снотворным. Но кажется, тебе нужна доза побольше. — Я говорю это больше для себя, чем для него. Мне странно разговаривать с этим мутантом. Слишком стойкое чувство, что он хозяин ситуации, а не я. И оно мне совершенно не нравится.

— Во-первых, ты наколола меня какой-то гадостью, и я не могу использовать силу. Во-вторых, мы находимся в какой-то клетке на базе военных, где будет не особо умно нападать на медика. Ну и в-третьих, клянусь, я не причиню тебе вреда. Да и ты, кажется, будешь посильнее меня.

Его слова звучат так убедительно, что хочется потянуться к ремням. Я с сомнением смотрю на мутанта. Он прав во всем. Как минимум, я всегда могу применить силу и вновь приковать его. Только нужно ли мне это? Подставляться лишний раз точно не стоит.

— Может быть позже, — зачем-то говорю я правду, замечая в глазах парня толику разочарования.

— Что с Алисой? И остальными ребятами? — Меняет тему разговора парень.

— Алисой? — Переспрашиваю его, потому что не понимаю, о ком он говорит.

— Рыжая девушка с огненной силой, — объясняет мутант, чуть ли не фыркая при этом. Ему не нравится, что я обезличиваю их, но так проще, да и от куда мне знать?

— Ей хреново, — отвечаю честно, переставляя пробирки с одного места на другое. — Если бы вы не вмешались, она была бы здорова!

— Ну да, вы бы угробили ее раньше.

— Нет, я бы все держала под контролем, — меня одолевает возмущение, потому что я точно знала, что делаю. Недовольно смотрю на мутанта, который так раздражает в эту минуту. Почему все так хотят испортить мои эксперименты? Смахиваю выбившуюся из «хвоста» прядь с лица и вновь ставлю пробирки в другое место, просто чтобы чем-то занять руки.

— Что ты с ней сделала?

— Кое-какие эксперименты, — ухожу от ответа я, внимательно вглядываясь в надпись на пустой пробирке. Не помню, когда я успела сделать на них отметки о мутантах. — И вообще, тебя это не касается.

— Еще как касается, она — мой человек. Все эти ребята — мои люди. Я отвечаю за них, а вы хотите причинить им вред.

— Я еще ничего им не сделала.

— Еще, — повторяет он, выделяя главное слово в моей фразу. — Ясно все с тобой, крошка. Ты та еще скотина, раз используешь нас, как зверей. Твои военные лучше, да? Они же люди. Только вот ты помнишь, кто ты на самом деле?

— Заткнись, — рычу я, вдруг осознавая, что теперь и с этой стороны меня могут выдать. Пусть другие ученые и не горят желанием заниматься изучением подопытных, если кто-то зайдет к ним — меня запросто могут рассекретить. Надо бы подумать о том, как не подпустить других ученых в это блок.

— Отвяжи меня, — бросает он.

— Нет.

— Отвяжи, может мы сможет договориться. Что ты хочешь за свободу моих людей?

Он будто читает мысли, но это невозможно без его сил. Я не предлагала ему сотрудничество, хоть оно так и манит. Ведь послушный мутант первого уровня — просто идеальный материал для изучения. Только у меня все еще остаются сомнения. Может быть рыжая успела поделиться с ним моими предложениями? Хотя она вряд ли приходила в себя после всего произошедшего.

— Давай, крошка, — улыбается этот демон искуситель.

— Черт, — ругаюсь я, подходя к мутанту. Провожу рукой по креплениям, слегка касаясь кожи мужчины. Стоит ли так рисковать? Но как же хочется получить послушный образец, с которым можно сотрудничать… Я и так рискую, пока эти измененные находятся здесь. Вновь смотрю на мутанта, который не сводит с меня своего взгляда, гипнотизирует. Чувствует, что я вот-вот сдамся. Закрываю глаза. Все уже идет наперекосяк, так будь что будет! Отстегиваю ремни фиксаторов, освобождая мужчину. — Если ты согласишься добровольно участвовать в моих экспериментах, я организую побег всем твоим людям, кроме рыжей.

— Всем, и Алисе тоже, — не соглашается он.

— Нет, ей нужна помощь. — Отрицательно качаю головой, не готовая отказаться от такого ценного экземпляра.

— После — отпустишь.

— После и будем говорить, — парирую я с нажимом в голосе.

— Только я должен убедиться, что они на свободе, — выдвигает очередное требование мужчина, вновь пытаясь поймать мой взгляд, но я перевожу его на расстегнутые фиксаторы.

Что я творю? Я отказываюсь от десяти подопытных ради одного? О чем я думаю? Военные никогда не простят мне эту выходку, даже генерал не сможет помочь в этой ситуации.

Парень растирает запястья, на которых красуются следы ремней. Я отворачиваюсь к компьютеру, чтобы запустить процесс реакции крови. Это и дает ему фору, чтобы оказаться рядом со мной.

Мутант буквально дышит мне в шею сзади. Чувствую его близость всей кожей, хоть он и не касается меня. Невольно сильнее выпрямляю спину. Прядь волос щекочет щеку, отзываясь на его дыхания, но я не решаюсь ее убрать. Слишком близко… Мне не нравится, когда нарушают мои личные границы, тем более я не представляю, что у него в голове. Мои движения становятся слишком жесткими, будто вынужденными. Пусть у него нет сил, но он сильнее меня физически. Вроде бы я в любой момент смогу его остановить, но от этого неприятное ощущение не отпускает. Будто это я попала в ловушку, а не он.

— Ты боишься меня, — он не спрашивает, а утверждает. И от этого по коже бегут мурашки. Этот мутант слишком странный, слишком притягательный и опасный. Рядом с ним всегда нужно быть настороже.

— Отойди от меня, — показываю ему свое недовольство, передергивая плечами. — Я все еще могу передумать.

— Не можешь, — улыбается он, чуть щуря глаза, отчего на носу появляются милые легкие морщинки. — Я тебе интересен, да и где ты еще найдешь такого сговорчивого? Ни один адекватный мутант не согласится стать подопытным кроликом.

— Так почему же ты согласен? — Разворачиваюсь к мутанту, облокачиваясь на стол и склоняю голову на бок. Он выглядит достаточно расслабленным для того, кто находится в клетке.

— А я похож на адекватного? — Заливисто смеется парень, но после отвечает серьезно. Его эмоции меняются буквально за секунду, от чего появляется неприятное ощущение, что я все, что я видела ранее было лишь отлично игрой. Становится как-то не по себе. — У тебя мои люди, крошка. Мне нужна их свобода — это дороже одной моей жизни.

— Я выведу их завтра ночью, — что я творю? Я сама не совсем понимаю, какого хрена происходит. Но какое-то шестое чувство подсказывает — я не ошибаюсь.

— Я пойду с вами, — уверено заявляет он.

— Нет, — я прохожу мимо него, задевая плечом. Разговор с заигрываниями резко меняет настроение. Волнение во мне сменяется на злость и уверенность, идти на поводу у каждого его «хочу» я точно не планирую.

— Иначе никакого договора, — тихо, но жестко отвечает он.

— Окей, тогда сейчас я снова усыплю тебя и прикую к кровати, — злюсь я разом на парня и на себя, и поворачиваюсь к нему с намерением исполнить угрозу.

Мутант зло смотрит на меня, пытаясь найти, что ответить. Он может лишь догадываться, насколько мне нужен послушный подопытный, поэтому манипулировать собой я не позволю. Не знаю, какого черта он так на меня влияет, но мне это совершенно не нравится. Он слишком много себе позволяет, а я как послушная дурочка слушаю его. Это начинает раздражать.

Мы гипнотизируем друг друга взглядами еще около пяти минут. Кажется, между нами уже искрит воздух. При этом в кабинете царит гнетущая тишина. Если прислушаться, то можно различить, как напряженно стучат наши сердца. Я не хочу давить на него. Как минимум, если мы договоримся, он может стать моим самым ценным союзником. Какого черта же он молчит?

— Я пойду с вами, чтобы убедиться, что мои люди на свободе, и вернусь с тобой. Ты лишила нас силы, мы все равно не сможем напасть вновь. А если я буду тебе полезен, то ты дашь нам противоядие от этой дряни?

— Ладно, — киваю я быстрее, чем следовало бы. Он нужен мне, а мутанты уверены, что лишены сил, что мне только на руку.

Как я объясню все генералу? Происходящее мне самой кажется абсурдом, а человеку, придерживающемуся строгих правил, покажется предательством, не меньше. Боюсь даже подумать, что сделают в ответ на мой поступок военные. Наказание для такого будет самым строгим, возможно меня отправят под трибунал, если еще на месте не расстреляют, как военного преступника. И если смотреть со стороны людей, которых еще недавно эти же мутанты чуть не убили, то все будет логичным.

Нужно придумать красивую легенду, которая бы выглядела правдоподобно. Сыворотка не сработала? Да, в первый раз с момента ее изобретения, выглядит подозрительно. У кого-то из мутантов остались силы, поэтому они так легко сбежали? Слишком наиграно. Сказать правду? Боюсь, даже генерал не сможет ее принять в чистом виде, как бы сильно он не любил меня.

Весь следующий день я думаю о легенде. Мечусь между палатами, то и дело возвращаюсь в кабинет. Несколько раз как бы случайно забредаю в блок, где расположен кабинет генерала, но разворачиваюсь, так и не дойдя до него. Только ничего толкового так и не приходит в голову. Нет ни одной адекватной причины, чтобы отпустить мутантов. Как и нет ни одного способа сбежать из лаборатории, находясь под действием сыворотки. Я не знаю, что делать со всей этой ситуацией. Будто подписываю сама себе приговор, но слово сдержу и отпущу этих измененных. Образцы их ДНК у меня есть, а остальное мне расскажет мой новый «друг».

Я захожу в палату к наглому парню и тут же оказываюсь прижатой к стене с лезвием у горла. Нервно сглатываю. Неожиданный поворот, и не самый приятный. Зачем же он так? Смотрю на парня, чувствуя почти детскую обиду. Лезвие у кожи отдает прохладой и опасностью, а мутант рядом больше не кажется симпатичным. Хотя кому я вру? Даже сейчас я чувствую все тот же запах хвои и дождя.

— Прости, крошка, но теперь мы будем играть по моим правилам, — тихо и спокойно говорит он, касаясь моего плеча. — Не дергайся, и я не пораню твою нежную кожу. А теперь выходим из кабинета и выпускаем моих ребят.

— Мы же договорились, — пытаюсь я достучаться до него. Я не хочу пользоваться силой. Слишком часто стала делать это, слишком рискованно. Даже с лезвием у горла я даю этому придурку шанс решить все мирно.

— Делай, что я говорю, крошка, и все будет хорошо, — свободной рукой он гладит меня по волосам, при этом внимательно смотря на мои губы.

Может сыворотка подействовала на него не полностью? Нет, это исключено. Но что мною движет? Неужели, я рискую своей жизнью только из-за пресловутого любопытства? Мне интересно, как поведет себя этот наглый мутант дальше. Я прекрасно знаю свои силы и возможности, а еще то, что могу убить каждого из них… Только не буду этого делать.

Мы переходим от палаты к палате, освобождая пленников. Я заранее убрала капельницы со снотворным, потому что планировала сдержать свое слово! Мутанты удивляются нашему появлению, но молча подчиняются своему лидеру. Лишь у палаты рыжей мы останавливаемся, а после он командует идти дальше. Удивляя не только своих людей, но и меня.

— Но как же Алиса? — Возмущается крупный мужчина с бородой. — Мы бросим ее здесь?

— Я сказал идти дальше, никаких вопросов, — голос главного мутанта пропитан сталью. Я бы не решилась его ослушаться.

У последней палаты измененный наклоняется ко мне ближе и шепчет на ухо:

— Крошка, выведи нас отсюда. Ты же знаешь способ. — Его горячее дыхание обжигает кожу. Почему я думаю об этом? О том, как его губы слегка касаются кожи. Какое-то наваждение.

— Вперед по коридору до упора, — говорю я еле слышно, голос не слушается. — Там слева будет дверь.

И мы идем. Новый вопрос — почему они верят мне? Я вполне могу завести их в клетку, из которой они уже точно не выберутся. Слишком много непонятного в этой ситуации. А главное, каждый из нас слушается этого странного мутанта. Мне не по себе от происходящего. Неужели у него остались силы?

— Меня, кстати, Максим зовут, — вдруг шепчет мне парень, немного отодвигая острие от кожи. — Выдохни, крошка, я тебя не обижу. Я помню, о чем мы договаривались. Просто выведи моих людей.

Теперь я еще больше не понимаю этого мутанта. Какого черта он творит? Он помнит о договоре, но держит нож у моей шеи? Откуда у него вообще взялось оружие? Слишком много вопросов…

Мы выбираемся в поле позади базы, от куда можно незаметно уйти в сторону, подальше от города. Это сделано специально, чтобы в случае нападения на базу можно было вывести гражданских через лабораторию. Мутанты отходят, но мы остаемся стоять.

— Максим? — спрашивает девушка-блондинка, о даре которой мне не удалось ничего узнать. — Убей ее и пошли.

— Нет, — твердо отвечает мужчина. — Вы идете домой, а я остаюсь тут.

— Какого хрена? — Мутантам явно не нравится идея их главаря.

— Я так сказал. Пошли вон отсюда, и чтобы не смели возвращаться. У меня с этой крошкой договор, иначе хрен бы она вас отпустила. Постарайтесь не светиться пока. За главную остаешься ты — Луна.

— Но, — начинает было девушка, к которой вероятнее всего обратился по имени мутант.

— Уходите, — обрывает он ее, взглядом показывая, что спорить бесполезно.

И они уходят. Насколько же нужно верить человеку, чтобы так беспрекословно выполнять его приказы. Военные не всегда так четко слушаются начальства, как эти измененные. Мы стоим и смотрим им вслед, пока они не скрываются за кромкой леса. Максим все еще держит нож у моего горла, что слегка напрягает. Я совершенно не понимаю, что творится в его голове.

— Крошка, я слышу, как стучит твое сердце. Прости за спектакль, но так мне было спокойнее, — он убирает лезвие от моей шеи.

Я возмущенно поворачиваюсь к нему, собираясь высказать все, что думаю. Нужно сделать пометку в голове, что с этим парнем стоит быть осторожнее. Я не успеваю даже начать возмущаться, как мой рот затыкают весьма недвусмысленным образом. Мутант целует меня, прижимая к себе за затылок. Его губы мягкие и нежные, а поцелуй сносящий крышу. Я не отталкиваю его, позволяя твориться этому безумию. Я получаю наслаждение от этого поцелуя, которое волнами растекается по телу. Но как только мужчина отпускает меня, влепляю звонкую пощечину.

— Ты вообще охренел?! — Рычу я на него.

— Ты была слишком взволнована, — он подмигивает мне. — Я решил, что будет проще перевести тему.

— Придурок, — злюсь я на него и на себя. — Никогда так больше не делай!

У меня есть мужчина, и я не шлюха, чтобы спать со всеми подряд. Это просто поцелуй, но для меня все гораздо сложнее. Такое чувство, что я предаю генерала. Хоть никогда не признавалась ему в каких-либо чувствах. Но я его женщина, а значит нельзя даже думать о ком-то другом. Тем более об этом наглом мутанте!

Возмущение и обида во мне просто кипят, превращаясь в гнев. Нужно срочно успокоиться. Мне нельзя нервничать, так даже я хуже контролирую свои силы. Может быть этот мутант добивается именно этого? Черт его поймет. Нужно переключиться на работу. Рыжей пора вводить лекарства, а Максима ждет много экспериментов. Я еще отыграюсь за то, что он сегодня вытворил. Еще нужно придумать, как мне удалось сдержать его, когда остальные сбежали. Решаю сказать, что он попытался вернуться за рыжей и словил укол снотворного, пока отвязывал бессознательное тело.