Последователь Даждьбога

Глава 24. Ритуал

Я молча огляделся. Глаза меня не обманули, мы и правда переместились в какой-то подвал. Бетонные стены, единственная дверь на выход, сейчас запертая и какие-то символы, что были начертаны на стенах, потолке и даже полу. Полное ощущение, что начертаны они были кровью. Следом я перевел взгляд на жгут энергии, что шел из руки Карины. Он начинался не просто из ладони, а шел из незнакомого мне символа. Сейчас я смог хорошо его рассмотреть. Три незамкнутых круга один в другом. На каждом круге было три прорези, так что каждый круг состоял из трех дуг. В центре конструкции была частичка моей энергии, что почему-то не торопилась нейтрализовываться от такой близости негативной энергии. И только потом шел жгут тьмы, протянувшийся ко мне.

— Насмотрелся? — усмехнулась Карина, снимая парик.

"Все же парик, а не краска", — мелькнула у меня мысль.

— Где мой ученик? — пусть двигаться я не мог, но вот говорить — вполне.

— Успокойся, — устало махнула девушка рукой. — Он давно уже мертв. И ты скоро к нему присоединишься.

— Зачем он тебе понадобился? Из-за него тебя ищут все медиумы страны. Да и официальные власти тоже.

— Пусть ищут, толку-то? — улыбнулась Карина. — Да и не все медиумы на меня охоту открыли. Я знаю, что это дело скинули на тебя.

— И все же, зачем?

— Хочешь откровенности от меня? — Карина окинула меня взглядом, размышляя, стоит ли отвечать на мой вопрос. — Хорошо. Все равно ты отсюда уже не выйдешь. На самом деле все просто и банально. Сила — вот зачем медиумы и духи убивают друг друга.

— Разве он дал тебе много сил?

— Похоже, ты совсем не в курсе, как ходок становиться проявлением. Я тебе тогда расскажу. Напоследок, — улыбнулась Карина, проведя своим пальчиком мне по щеке. — Ты знаешь, что чтобы ходоку стать проявлением нужно развоплотить около сотни врагов своего уровня? Это долго. И опасно. Сотня боев с равным противником. Даже простая статистика говорит, что даже если ты найдешь столько врагов, то можешь проиграть. Любая случайность — и вот ты уже не стал сильнее, а потерял все. Но при правильном ритуале-е-е… — облизнулась Карина. — О-о-о!!! Это количество вполне можно сократить в десять раз! Да и использовать врагов ниже тебя по силе. Что касается твоего ученика… Поторопилась я, бывает, — пожала она плечами. — Нужно было дождаться, пока все внимание переключится на разворачивающуюся войну. Она неизбежна. Но я не хотела столько ждать. Понадеялась, что твое разоблачение, когда ты попал в тренды интернета, отвлечет тебя.

— Почему ты считаешь, что этим делом не занялся бы кто-то другой?

— Что я, этих старперов не знаю? — фыркнула Карина. — Каждый должен сам следить за своими последователями, — чуть изменив голос, процитировала она кого-то. — Нет, другого бы вряд ли послали. Да и у тебя ситуация была не безвыходная. Я понадеялась на твою неопытность и что ты не рискнешь нарушать Договор и не пойдешь на явное сотрудничество с властью. Это мой главный просчет. Иначе ты бы меня никогда не нашел. Но раз уж так сложилось, то так даже лучше. Видишь ли, — Карина все время, что говорила, наворачивала вокруг меня круги, то отдаляясь, то как сейчас приближаясь вплотную. — Я почти завершила прорыв. Мне нужна лишь одна жертва. И вот ведь досада, — цокнула она языком, — слабаки больше не подходят. Нужен кто-то посильнее, что сам готов стать проявлением.

— Ты ошиблась, — улыбнулся я. — Мне до проявления еще далеко.

— Ты прав, — кивнула она. — И не прав одновременно.

— В чем же?

— Я не знаю, как так вышло, но твой глиф стал набирать силу и приобрел положительный окрас. Полагаю, это из-за того, что все твои ученики в основном только его и используют. Да еще и обучились ему от тебя лично. Даже не знаю, почему Дажьевы не пресекли подобное. Растить в одном из своих последователей нового бога, да еще не принадлежащего к прямым потомкам? — я тут же вспомнил косые взгляды Лина и остальных, когда я им рассказывал про то, как веду обучение. Вот к чему они были! Но они и правда почему-то не стали никак мне мешать, хотя и не объяснили таких подробностей. — И все равно, слишком мало у тебя учеников, чтобы глиф стал приобретать такие черты. Это вторая странность, но она мне сейчас на руку. По силе ты гораздо ниже меня, а вот для ритуала — равен! Так что готовься, скоро ты станешь моей ступенькой для возвышения!

После этих слов Карина отвела мое тело, что никак не хотело вновь повиноваться мне, к дальней от двери стене, что была у меня за спиной, и перекинула жгут тьмы на нее. Это я понял по тому, что когда она отошла, никакого символа на ее ладони уже не было, но само его действие не исчезло. Сама она отошла в противоположный конец комнаты и встала ко мне лицом.

— Не знаю, какой мазохист придумал этот ритуал, но один его побочный эффект мне не нравится, — сказала она, прикоснувшись ладонью к одному из нарисованных на стене знаков.

— Это какой же?

— Такой, что в момент убийства жертва освобождается, — оскалилась она и резко прыгнула вперед.

Я рефлекторно дернулся в сторону и тут же откатился влево. Надо мной пронеслась девушка, а ее кулак впечатался в стену за моей спиной. Только сейчас я понял, что меня больше ничего не сдерживает и тут же провел активацию. Тело окутала броня, на которую пришелся второй удар темной. Правая рука онемела, в полосках брони возникла вмятина, отчего образовалась щель, через которую в меня попала негативная энергия Плеткиной.

Снова уйдя кувырком от новой атаки, я прикрылся щитом на левой руке и тут же создал на пути Карины глиф атаки. Девушка влетела в него, отчего на ее животе возникла тонкая синяя полоска. По ней я понял, что она тоже провела активацию (а я и не заметил, когда это произошло! Неужели в один из моментов, когда она наворачивала круги вокруг меня?) и теперь находится в энергетической форме. Вопрос, куда делось ее тело, я временно отбросил. Не до него, ведь новый удар Карины пришелся на мой щит. Удар был столь силен, что левую руку впечатало мне в грудь, а следом и девушка навалилась. Мое тело стало осыпать ударами ее свободной левой руки, пока правой она прижимала мой щит ко мне, не давая освободиться. Почему она не использует глифы или божественные символы меня в тот момент волновало мало. Главное — освободиться и ударить в ответ! Но попытка создать светоч расставила все по своим местам. Чужой божественный символ просто не сработал!

Правую руку из-за влитой темной энергии я все еще не чувствовал, поэтому все, что мне оставалось — использовать свои глифы. Глиф атаки несмотря на все его восхваления Кариной должного результата не приносил. На девушке образовывались синие "царапины", но из них не пролилось ни капли нейтральной энергии. Да и сами царапины в течение пары секунд рассасывались, не оставляя после себя ни следа. Моя броня тем временем под градом пусть и не таких сильных, как прошлые, но многочисленных ударов начала приобретать небольшие вмятины. Попытка "подчинить" энергию Карины глифом принадлежности тоже не дала результата. Этот глиф лишает врага лишь возможности управления той энергией, что покидает тело духа, лишая его дистанционных атак. Но Карина и не применяла их, используя грубую силу.

"Решимость! Вот что используют светлые в бою!" вспомнились слова деда.

Собрав всю свою волю, я медленно начал поднимать левую руку, приподнимая Карину над собой. Та тут же попыталась этим воспользоваться и ударить мне в грудь, что до этого была прикрыта рукой. И ей почти удалось это. Ее левая рука, объятая концентрированной энергией тьмы, устремилась в образовавшийся зазор и уже почти коснулась меня, когда девушку снесло с меня вбок от прилетевшего бокового удара. Пусть я свою правую руку не чувствовал, но именно решимость, желание и вложенная воля позволила мне нанести ей удар.

Кое-как приподнявшись на локте, я посмотрел на девушку. Ту шатало, а на виске медленно сочилась нейтральная энергия из четырех вертикальных тонких разрезов. Я посмотрел на свою правую руку. Там на пару сантиметров вперед торчали мои не до конца выдвинувшиеся лезвия. А ведь я даже и не думал о них! Но после того, как обратил внимание, и снова усилием воли пожелал, они выдвинулись на всю длину.

Похоже, она не сказала о еще одном "недостатке" этого ритуала — убить жертву можно лишь при прямом контакте. Как и жертва может то же самое.

Карина почти пришла в себя, когда я сумел подняться на ноги полностью.

— Тебе конец, — прошептал я и сделал шаг вперед.

— Не дождешься, — оскалилась Карина.

В следующее мгновение меня снова сбило с ног. Я еле успел прикрыть левый бок своим щитом. От удара полоски стали на нем окончательно расползлись. Карина уселась на меня верхом и, с наслаждением сильно отводя руки назад для размашистого удара, стала обрабатывать мое тело. Каждый удар отдавался болью, а следом — онемением в теле. Удар в скулу! Резкая боль, ощущение, что она мне что-то сломала, несмотря на то, что физического тела у меня нет, а затем — я перестаю ощущать свою челюсть. Удар в правый бок! И ребра простреливает боль, после чего я перестаю чувствовать все, что находится у меня с той стороны. Снова удар в голову, только на этот раз девушка бьет в висок! И на какое-то время я отключаюсь. А когда прихожу в себя, перед глазами все плывет, и я перестаю вообще чувствовать свое тело!

"Решимость!" набатом проскакивает в голове образ деда. И стиснув зубы, пусть я и не чувствую это, я поднял левую руку, сбив очередной удар Карины.

— Да… что.. же.. ты.. та.. кой… тол… стый…. — как сквозь вату долетают до меня ее слова.

Я не чувствую ничего. Пытаюсь управлять левой рукой лишь волей и силой мысли. И этого оказывается достаточно, чтобы град ударов сменился борьбой девушки с мешающей ей конечностью. И пока она была занята ей, она не заметила моей последней атаки, на которую я поставил буквально все — свою новую жизнь, свое стремление быть со Светой, свое желание защитить сестренку… Моя правая рука с выдвинутыми лезвиями вонзилась Карине в подбородок и прошила ее голову насквозь. Четыре полоски стали показались из затылка темной, заставив ее замереть. Все вокруг замереть. Казалось, даже символы на стенах не знают, что им делать…

Прошла секунда… вторая… А потом в меня хлынул поток энергии, разом восстанавливая всю чувствительность и выправляя все вмятины в броне! Проходя сквозь мои лезвия, эта энергия вливалась в меня, и ни капли не ушло "на сторону", как это обычно бывает. И даже более того! Казалось, что она сразу подстраивается под мой тип энергетики, волнообразно расширяя мои пределы накопления силы и по чуть-чуть улучшая ее качество.

Я не знаю, сколько это длилось, но когда все закончилось, на месте Карины осталось лишь ее тело, из которого неохотно вытекала вязкая, будто уже начавшая сворачиваться, кровь. А вся "влитая" в меня темная энергия, что и вызывала онемение, испарилась. Броня не только полностью восстановилась, но и словно получила апгрейд. Внешне я это пока не видел, но ощущал довольно четко.

— Уф, — выдохнул я облегченно и огляделся.

Знаки на стенах, что мерцали, когда я здесь очутился, потухли и стали обычными надписями, похожими на граффити во дворах. Звуки отсутствовали, отчего воцарившаяся тишина слегка давила на сознание. Деактивировав активацию, я сфотал ближайшую стену и сбросил снимок на номер Жозе. После чего позвонил ему.

— Алло, что это ты мне прислал? — через пару гудков раздался голос идальго.

— Карина устроила ловушку на меня. Я ее убил. На фото — место, куда она меня перенесла. Я не знаю, где точно нахожусь, и у меня не осталось яблок для переноса.

— Понял, скоро будем. Осмотрись пока. Ты помнишь про переносной якорь домена Плети?

— Да, — ответил я, только сейчас вспомнив об этом моменте.

— Поищи его. Я пришлю к тебе Лина.

Жозе отключился, а я решил осмотреть тело Карины. На первый взгляд на ней ничего не было. Только та же одежда, в которой я видел ее в парке — синие джинсы, бежевая блузка и белые кроссовки. Ощупав карманы, в них я тоже ничего не нашел. Тогда я решился пройти к двери и открыть ее. Но стоило дверце распахнуться, как все пространство пронзила незнакомая, но отчетливая воля бога. Она пронеслась сквозь подвальное помещение и сконцентрировалась за моей спиной. Уже догадываясь, что увижу, я медленно обернулся.

За моей спиной стоял старик. Сутулый, с блестящей даже в тускло освещенном небольшой лампочкой на потолке подвале лысиной. Он склонился над телом Карины и без всяких церемоний ощупал его. Потом поцокал языком и перевел взгляд на меня.

— Сумел победить в ритуале? Не радуйся. Сейчас ты умрешь, — усмехнулся старик, сжав правую ладонь, в которой тьма сгустилась и сформировала плеть.

Даже понимая, что передо мной бог, я приготовился драться до конца. Просто так сдаваться я не намерен!

Огромная центральная площадь Москвы была переполнена народом. Культовому месту для страны вновь предстояло войти в мировую историю. И пусть пока об этом никто из простых жителей не знал, но чувствовал это каждый из собравшихся.

Отдельной кучкой возле храма Василия Блаженного собрались главные иерархи христианской церкви. Но не они сегодня были первыми "звездами", хоть предстоящее событие и было напрямую связано с религией. Отчего архиепископ и его ближники скрежетали зубами, но ничего больше поделать не могли.

А тем временем возле установленной напротив кремлевской стены сцене собралась толпа, что ожидала своего кумира. Внезапно взлетевшего простого священника, что проповедовал второе и окончательное пришествие Бога. По краям площади привычно собрались в цепочку силовики, готовые в любой момент, если поступит приказ, разогнать толпу или предотвратить беспорядки, коли такие возникнут.

Ожидание затягивалось. Назначенная проповедь задерживалась уже на десять минут и толпа начала волноваться, но пока не критично. Но вот на сцену поднялся тот, кого они ждали — батюшка Евдоким. Старик обвел взглядом толпу, в котором даже стоящие в паре десятков метров люди разглядели фанатичный огонь уверенного в своей правоте человека. Посередине сцены стоял микрофон, но батюшка проигнорировал его, подойдя к краю сцены.

— Братья и сестры! — разнесся его сильный поставленный голос над толпой, заставив ту утихнуть. — Я приветствую вас здесь! В этот день! День, что станет переломным для всего человечества!

Со всех сторон раздались вспышки фотографирования. Многие пришедшие включили запись, чтобы запечатлеть выступление священника. Кто-то узнал о нем из соцсетей. Кто-то — от знакомых. Тех, кто знал батюшку лично, в толпе почти не было. А Евдоким, не обращая внимания на камеры, продолжил.

— Я уже не первый день говорю о пришествии Бога Нашего! Из-за чего многие задают мне справедливый вопрос — откуда мне это известно? Так вот, сегодня я раскрою вам эту тайну. Я не мог говорить об этом раньше, ибо враги Господа нашего, прознай они истинную мою суть, приложили бы гораздо больше усилий для моего устранения! До сего момента я был для них лишь один из многих: тех, кто чувствует приближение Его, но не знает точно, когда и как оно произойдет. НО СЕЙЧАС, — голос Евдокима набрал силу, хотя казалось бы — куда больше? — СЕЙЧАС Я МОГУ ГОВОРИТЬ ОТКРЫТО! Я — ПРОРОК ГОСПОДЕНЬ! ГОЛОС ЕГО! И Я ХОЧУ СКАЗАТЬ ВАМ — ЭТОТ ДЕНЬ НАСТАЛ! ДЕНЬ, КОГДА НАШ БОГ ВНОВЬ СОЙДЕТ В НАШ МИР! И НЕ ПРОСТО СОЙДЕТ! ОН ДАРУЕТ КАЖДОМУ ИЗ НАС ЧАСТИЧКУ СВОЮ! Помолимся, братья и сестры, — уже тише закончил Евдоким, сложив руки на груди в молитвенном жесте. — Помолимся, чтобы пришествие Его не обернулось воцарением Ада на земле, а стало новой вехой расцвета рода нашего.

Площадь стихла. Толпа последовала примеру Евдокима и, сложив ладони на груди и склонив головы, стала шептать слова молитвы. Кто какую знал. И тем оглушительней в создавшемся тихом рокоте толпы прозвучал звучный выстрел!