Последняя легенда

Глава 21

21 августа, суббота

Медвежье озеро

– Давай, шагай! – велел Карпатский. – Я же тебя не понесу. А если понесу, то тебе это вряд ли понравится.

София бросила на него испепеляющий взгляд, но на лестницу ступила и довольно резво поднялась по ней. За ними из подвального помещения выбрались и все остальные. Юлия успела скинуть с себя черный балахон, вероятно, бросила его прямо там, у шкафа. Остальные только сняли капюшоны, а Галка так и вовсе лишь слегка сдвинула его, чтобы края не закрывали обзор. В остальном облик черного человека ей, по всей видимости, даже нравился.

– Жаль, машина моя так и осталась в Трухино, – посетовал Карпатский, застыв в двух шагах от двери, из которой они все только что вышли. До того момента он и не помнил, что ему не на чем ехать.

Машина Влада Федорова, на которой Игорь привез Диану, также осталась у дома Мельник. Хотелось верить, что за ночь с ними ничего не случится и местные не позарятся на колеса или еще какие-то части.

– Поедем на моей, – предложил Соболев. И с ухмылкой добавил: – Или попроси Диану, она тебя через лабиринт вернет в Трухино, потом приедете.

– Нет уж, спасибо, – проворчал Карпатский, хотя и было понятно, что Соболев шутит. – Лучше заедем за ней.

– Только не сейчас! – наотрез отказался Соболев. – Я по тем дорогам ночью не поеду, там же ни одного фонаря! И тем более не стоит этого делать с ведьмой на заднем сидении.

Карпатский согласился, что это разумно, и мысленно смирился с необходимостью потерпеть.

– А вы что, уезжаете? – возмутилась Кристина. – Я думала, мы как-то отпразднуем эту победу! Не каждый день останавливаешь чокнутого маньяка.

– Да уж, в нашей семье этим занимаются не чаще, чем раз в четыре года, – хмыкнул Влад.

– Надеюсь все-таки, что это будет происходить не каждые четыре года, – мрачно вставила Юлия.

Соболев с тоской посмотрел на Карпатского и уточнил таким тоном, словно надеялся услышать опровержение:

– Мы же не можем просто запереть ее в одном из номеров, пристегнув наручниками к какой-нибудь трубе, да?

– Ты оставайся и празднуй, а я отвезу ее в отделение, – великодушно предложил Карпатский. – Только ключи мне дай.

Соболев тут же протянул ему брелок и радостно предложил:

– Запри ее в обезьянник и возвращайся.

– Нет уж, попытаюсь расколоть ее до утра, – понизив голос, чтобы София не слышала, сказал Карпатский. – Нам нужно чистосердечное, иначе у нас на нее ничего нет.

Соболев понимающе кивнул и благодарно хлопнул его по плечу, а Карпатский в ответ лишь махнул рукой. В конце концов, в отличие от Соболева, у него здесь нет друзей, а размолвка с Дианой делала его присутствие и вовсе неуместным. Уж лучше он займется делом.

– Все закончилось? – неожиданно поинтересовался Савин, высунувшись из своего номера.

– Ты чего вылез? – с улыбкой спросил Влад. – Я же велел ждать, пока кто-нибудь из нас придет за тобой.

– Да вас дождешься, – насмешливо парировал Савин, выходя в коридор. – Полчаса тут уже болтаете, про меня даже не вспомнил никто.

Болтали они, на самом деле, не дольше пары минут, но Карпатский решил, что и этого много. Летом – даже в конце августа – ночи коротки, а потому стоило скорей заняться Софией, пока она не пришла в себя после поражения. Он взял ее за локоть и повел к выходу, но оклик Дианы внезапно остановил его:

– Слав, подожди! Можно тебя на пару слов?

В первую секунду Карпатский растерялся. Ведь только что решил, что надо торопиться, но разве мог он отказать, когда она так смотрела на него?

– Вы поговорите, а я пока отведу мадам в машину, – предложил Соболев. – Только не задерживайся, ладно?

Теперь уже Карпатский благодарно кивнул ему, вернув ключ.

– Мы ждем в ресторане, – объявил Влад. – Приглашаются все желающие, приходите, как освободитесь.

Когда бо́льшая часть компании исчезла в направлении ресторана, а Соболев с Мельник – в направлении выхода, Карпатский и Диана остались в коридоре вдвоем.

– О чем ты хотела поговорить? – спросил он, стараясь не сильно надеяться на лучшее.

– Хотела посоветоваться, – призналась Диана, посмотрев на него спокойно, почти без эмоций. Было видно, что она очень устала, но старается не показывать это. – По одному вопросу.

– Вот как? – Его брови удивленно приподнялись. – Тебе все еще важно мое мнение?

– В данном случае да. Потому что мне нужна будет твоя помощь, а рассчитывать на нее я могу только в случае твоего одобрения.

– Звучит интригующе… О чем речь?

Диана отвела глаза, внезапно смущаясь, но все же произнесла:

– Я тебе еще не говорила, но Кирилл оставил мне наследство. Очень приличное наследство. Я поначалу не хотела его принимать. Это казалось мне… странным и неправильным. Но потом Юля предложила рассматривать его как компенсацию за нанесенный ущерб, я немного подумала и решила все же это наследство принять.

– Что я могу тут сказать? – вставил Карпатский, поскольку она замолчала. – Госпожа Федорова права, так что поздравляю. Теперь ты никогда ни в чем не будешь нуждаться.

Когда Диана снова посмотрела на него, он улыбнулся, давая понять, что не осуждает, а она огорошила его продолжением:

– Я решила принять его не только для себя. Есть немало людей, пострадавших от Кирилла куда больше, чем я. Сколько женщин он убил? Пять? Семь? У них ведь остались родители, братья или сестры, может быть, у кого-то даже дети, я не знаю точно… Они тоже заслуживают компенсацию. И, честно говоря, куда больше, чем я. Раз уж Кирилл не упомянул их в завещании, в моей власти разделить его наследство с ними. Как думаешь, это разумно? Они не пошлют меня с моей инициативой? Понимаю, что деньги не вернут им любимого человека, по они ведь могут помочь с определенными трудностями, да? У кого-то могли начаться проблемы со здоровьем, а кто-то, возможно, остался совсем один…

Диана запнулась, заметно нервничая, и Карпатский поспешил ее заверить:

– Это замечательная идея, Ди. Немногие на твоем месте подумали бы об этом. Ты молодец. Может быть, не все захотят принять деньги, но это уже их выбор. В конце концов, они всегда могут отдать их на благотворительность… Но я думаю, что большинство возьмет. Ведь это не Надежин их принесет во искупление своих грехов, а ты. К тому же его уже нет в живых.

Она заметно приободрилась и даже улыбнулась.

– Ты поможешь мне с поиском этих людей? Я ведь даже имен жертв не знаю…

– Конечно. В делах должны быть упомянуты все близкие родственники убитых и их контакты.

– А еще мне хотелось бы знать, кто тот парень, которого посадили за одно из убийств, – осторожно добавила Диана. – По факту он тоже пострадал от Кирилла. Хочу отдать часть денег ему. Если до того момента ему так и не удастся отменить приговор, сможет нанять хорошего адвоката. А если уже выйдет, деньги помогут ему устроиться в жизни и хоть как-то компенсируют потерянные годы.

С этим Карпатский тоже не стал спорить, хотя предпочитал думать, что парень сам виноват в том, что его обвинили. Зачем признался, если не убивал? Только ввел следствие в заблуждение… Впрочем, углубляться в эту тему не стоило, чтобы в очередной раз не прийти к выводу, что в случившемся больше всех виноват сам Карпатский.

– А еще я хочу добавить к списку семьи Даши и Кати. Кирилл их не убивал, я знаю, но не могу отделаться от мысли, что в их гибели отчасти виновата я. Их убили из-за того, что они были моими подругами…

– Вот это ты брось! – строго осадил он. – За выбор Мельник ты ответственности не несешь!

– Знаю, знаю… И повторяю себе это, но… Мне так будет проще. Денег много, и семье Даши они точно пригодятся. Пусть даже суммы становятся не такими крышесносными, когда делишь наследство на всех.

– Это твое право, Ди. Ты можешь делиться, с кем захочешь. Но, пожалуйста, не чувствуй себя виноватой.

– Я постараюсь. – Диана снова улыбнулась. Глубоко вдохнув, она выпалила: – В моем списке есть еще один человек, с которым я хотела бы разделить это наследство. Ты.

– Я? Я-то здесь при чем?

– Ты тот, кто остановил Кирилла. Именно благодаря тебе он не убил меня, был арестован и теперь уже никому и никогда не причинит вреда.

– Это уже лишнее…

– Ты только что сам сказал, что я могу делиться, с кем захочу. Не спеши отказываться, Слав. По моим прикидкам там хорошие деньги получаются, хотя я не могу назвать точные суммы, пока не знаю количество родственников погибших женщин. Как и точный размер наследства в денежной форме. Но в любом случае эти деньги дадут тебе возможность остановиться и задуматься о том, чем ты действительно хотел бы заниматься. Ты ведь сам сказал, что служба в полиции не была осознанным выбором. Тебе всего сорок два, еще не поздно начать новую жизнь… Еще одну к тем трем, что ты уже прожил.

Он не сдержал ухмылку, услышав эту отсылку к его недавней отповеди, из-за которой они и разругались. Удивительно, что после всего она решила его… вознаградить, другого слова ему на ум не приходило.

– В крайнем случае ты всегда можешь отдать эти деньги на благотворительность, – добавила Диана, использовав против него все его же аргументы. – Но сначала посоветуйся с женой.

Последняя фраза заставила его растерянно нахмуриться.

– О чем ты? Я давно в разводе.

Диана пожала плечами и нарочито равнодушно пояснила:

– Но, как я понимаю, твоя бывшая ищет возможность вернуть тебя.

– Дай угадаю… Соболев сказал Кристине, та поделилась с братом, он сболтнул жене, а она поведала тебе?

Она тихонько рассмеялась и покачала головой.

– Почти, но без Влада. Кристина сразу поделилась с Юлей.

– А то, что я не собираюсь возвращаться к прошлому, о чем прямо сказал Ксюше, потерялось по пути? Ты хоть понимаешь, что именно поэтому я не хотел рассказывать тебе о нашем с ней разговоре? Как вообще о таком можно рассказать? И зачем?

Диана опустила взгляд, и ему хотелось думать, что она поняла мысль, которую он пытался донести. Во всяком случае, показалось, что Диана усомнилась в адекватности своей вспышки.

– Ди, я не хочу, чтобы между нами все так закончилось, – неожиданно для самого себя признался Карпатский, игнорируя все недавние сомнения и доводы рассудка. – Давай встретимся завтра и поговорим? Без спешки, без нервов. Ты отдохнешь, я, будем надеяться, закрою дело, и мы все обсудим.

Она улыбнулась и снова посмотрела на него.

– Давай.

Ему вдруг стало так легко и радостно, что он едва не передумал ехать с Софией в отделение, но секундный порыв быстро прошел. Нет, сначала надо закончить дело, а потом уже решать личные вопросы. По крайней мере, теперь в их отношениях не стояла точка. Лишь многоточие или вопросительный знак – это еще предстояло понять.

– Тогда до завтра? Я позвоню?

– Буду ждать, – заверила Диана.

Карпатский хотел наклониться к ней и поцеловать на прощание, но не успел: в коридоре неожиданно появился Савин.

– Простите, если помешал. Я боялся, что не успею тебя перехватить.

– Что тебе нужно? – недовольно проворчал Карпатский, испытывая иррациональное желание дать ему в и без того припухший нос.

– Можно поехать с тобой? Я тоже хотел бы поговорить с Софией…

– Только этого не хватало! Конечно, нет…

– А если мне удастся ее разговорить? Я знаю ее! Пусть не так хорошо, как мне казалось, но какое-то время нас многое связывало. Я могу быть полезен. И у меня тоже много вопросов к ней.

Карпатский хмуро уставился на него, потом почувствовал на себе взгляд Дианы. Тот как бы говорил: не будь таким бессердечным! Ему не оставалось ничего другого, как сдаться.

– Ладно, ты можешь поехать. Но будешь ли ты с ней говорить, я решу на месте. Как пойдет.

Савин с радостью согласился и на это.

г. Шелково

В отделении было тихо и довольно безлюдно, как почти всегда по ночам. Допросная комната пустовала, что тоже не удивляло: вообще-то допросы в такое время запрещались. Если только речь не шла о чем-то срочном и от показаний свидетеля или подозреваемого не зависела чья-то жизнь или общественная безопасность.

У Карпатского не было оправдания в виде такой срочности, но он надеялся, что нарушение сойдет ему с рук, если только удастся добиться от Мельник признания. А если не удастся, то тем более не имело значения, когда именно он с ней говорил.

А пока она молчала. Сидела на стуле напротив него, не отрывая взгляда от серой поверхности стола, и молчала.

– Расскажите, как все это пришло вам в голову, – для начала попросил Карпатский, надеясь, что в ней взыграет тщеславие и она захочет поделиться деталями своего коварного и очень сложного плана. – Ведь три года назад вы приехали на озеро, чтобы помочь, чтобы защитить Диану Стрелецкую и всех тех, кто был бы после нее, от Кирилла Надежина. Как вышло, что с озера вы уехали, вынашивая план, включавший в себя множество смертей?

Мельник проигнорировала его, глядя в одну точку.

– Вы получили сообщение от Артема Федорова с просьбой о помощи. Вы были влюблены в него? У вас был роман? Или он просто поматросил вас пару ночей и бросил? Или вообще пренебрег вами?

Эти слова вызвали хоть какую-то реакцию: Мельник стиснула зубы и пальцы той руки, запястье которой обхватывал наручник, удерживающий ее за столом.

– Но он позвал вас, и вы побежали, преданно помахивая хвостиком. Это он надоумил вас взять за основу убийств мистические легенды? Хотел взять реванш за фиаско четыре года назад?

Он нарочно формулировал вопросы так, чтобы они не звучали безумно, сводил все к материальному, умалчивал о сверхъестественном. Пусть сама говорит о магии, посланиях с того света и желании вернуть Артема из мертвых, заплатив за его жизнь кровавую дань. Может, хоть на психушку наговорит.

Однако Мельник продолжала молчать.

– Вы помогли Надежину справиться с тягой к убийству с помощью гипноза, а три года спустя подбросили плеер с записями, которые сняли установленный вами же блок и вызвали срыв, в результате чего Диана Стрелецкая, спасенная вами, едва не погибла. А ее подруги – погибли.

Он выложил на стол по два фото Дарьи и Екатерины: сделанные при жизни и после смерти.

– Считается, что одной перерезал горло Надежин, а другую мы нашли в озере. Она утонула. Вот только не знаем пока: сама или с чьей-то помощью? Следов сопротивления нет, но такой крутой гипнолог, как вы, наверняка может убедить жертву не сопротивляться, пока не станет слишком поздно. Вы убили их? Вы перерезали горло одной и заставили утопиться вторую? Совесть не мучает? Ваша безответная любовь стоила их жизней?

Мельник наконец подняла на него взгляд, однако блеснувшая было надежда на то, что его слова как-то затронули ее, быстро погасла. Она лишь презрительно усмехнулась.

– Ты ничего не добьешься. У тебя нет против меня ровным счетом ничего. Утром или через пару дней я выйду отсюда. А вам останется только молиться о том, чтобы вас не настигло возмездие. Но оно обязательно настигнет. Я в этом не сомневаюсь ни секунды. А ты?

«Осторожная дрянь», – мелькнуло в голове Карпатского. Мельник ни на секунду не забывала о ведущейся записи и даже угрожала очень обтекаемыми фразами, не прицепишься.

Он проигнорировал ее уверенный тон и продолжил задавать вопросы и выкладывать на стол фотографии жертв. Случайно погибший охранник и Мария Зайцева, когда-то пытавшаяся спасти маленькую Диану, но бросившая ее в лесу. Девушки, собравшиеся на девичник перед свадьбой, и еще одна, убившая их всех. Братья Кочергины, разлученные в детстве усыновлением одного из них, и Ульяна Панова. Сотрудник службы безопасности «Вектора», одним из первых погибший от рук «зеркального убийцы»…

Карпатский рассказывал немного о каждой жертве – выбранной и случайной, задавал вопросы и ждал хоть какой-то реакции. Иногда казалось, что в глазах Мельник мелькает нечто похожее на сочувствие, сомнение или раскаяние, но отблески этих эмоций блекли так быстро, что казались наваждением. Она продолжала хранить молчание.

На столе уже не хватало места для фото, а в активе Карпатского оставались только погибшие за последние полтора месяца убийцы, в свое время избежавшие наказания, когда в дверь допросной вдруг постучали. Он не имел ни малейшего понятия о том, кто это может быть, но все же встал из-за стола и вышел, издевательски бросив своей собеседнице:

– Не уходи пока никуда.

У двери Карпатский обнаружил Савина, что его крайне разозлило.

– Какого черта ты ломишься? Я велел тебе сидеть тихо и смотреть трансляцию. Внутрь не пущу.

– Ты же сам видишь, что у тебя ничего не получается, – безжалостно заявил Савин. – Ты ее не расколешь.

– Я только начал. Такие дела не делаются быстро. Нужно время.

– А ты уверен, что оно у тебя есть? София права: у тебя ничего на нее нет, можешь хоть до самого утра рассказывать ей все, что знаешь, и показывать фото погибших по ее милости людей, но это ни к чему не приведет.

– А ты уверен, что справишься лучше меня? – в тон ему ответил Карпатский. – Думаешь, ты лучше меня умеешь делать мою работу?

– Я все-таки дипломированный психолог, – напомнил Савин. – И знаю ее. А она меня. Со мной она может почувствовать себя в безопасности и оступиться. С тобой она на сто процентов настороже. Тебе ее не подловить.

– Но ты не имеешь права вести допрос.

– Считай это очной ставкой или как там это у вас называется? Только дай нам поговорить наедине.

Его настойчивость казалась подозрительной, но аргументы звучали достаточно убедительно, и Карпатский сдался.

– Хорошо, у тебя десять минут. А я пока кофе попью.