Интерлюдия первая. Бабочка

На острове Сирин напротив арочных окон под пробегающими по небу облаками стояли трое. Они пели песню, в которой не было слов. По обеим сторонам от женщины, прибывшей первой, расположились двое мужчин — старый и молодой. Головы их были обнажены, ноги босы. На всех троих — простые шерстяные мантии до лодыжек, подпоясанные веревками. Песня походила на плеск воды или шепот ветра в кронах, но в ней слышалась мелодия, нотный узор, повторяющийся и успокаивающий. То была песнь-предсказание. Во время пения разум прояснялся и становился восприимчивым; теперь поющие могли чувствовать, что происходит в мире.

Трое видели, как жестокость распространяется по земле. Города горят, людей силой угоняют в рабство. Они видели плачущую девушку и мертвую старуху, лежащую перед ней. Трое чувствовали ненависть, горящую в сердцах юношей, они знали, что до того, как придет время завершения, грядет время убийств. Они слышали юношу, взывающего к ним. Он умолял их о помощи. Видели девушку, бредущую в одиночестве, чувствовали в ее руке серебряный инструмент, похожий на букву «S» с длинным закругленным концом. Все трое ощущали гнев девушки, ее слабость, ее беззащитность.

Песня закончилась. Молодого мужчину наполнило желание действовать, дать силу слабым, положить конец жестокости. Старый почувствовал его мысли.

— Они должны сами отыскать свой путь, — сказал он. — Мы ничего не станем делать.

Женщина промолчала. Однако позднее, в одиночестве, она отправилась в дальний конец острова — туда, откуда можно увидеть побережье материка. Здесь женщина уселась на землю и, не закрывая глаз, погрузилась в сон, скользнув от своего обычного спокойствия к еще большему покою.

Прошло совсем немного времени, и рядом с женщиной закружилась и заплясала бабочка. Бабочка присела на ближнее оливковое дерево, сложив крылья. Крылья летуньи переливались синим цветом, более густым и насыщенным, чем лазурит, более глубоким, чем грудка голубого зимородка. Крылья сияли в лучах осеннего солнца, их мерцающий свет отражался от поверхности огромного океана.

Затем крылья вновь затрепетали, и бабочка, порхнув мимо крючковатых веток, уселась на щеку женщины, прямо на высокую морщинистую скулу под левым глазом. Здесь бабочка оставалась некоторое время, пока женщина что-то говорила ей на языке, понятном только насекомым. Потом сверкающие синие крылья вновь затрепетали, и бабочка улетела.

Загрузка...