Портрет многоликого бога

Глава 3 Звон колокольчика

В доме кисэн готовились к празднику Самджил. В этот день молодые парни и девушки выходили на улицы города, чтобы запускать фонарики, почтить память предков, танцевать, есть рисовые блины и пить вино из азалии. Также в этот день можно было пойти к дереву Йонгвон и привязать к его ветвям колокольчик с красной лентой, где молодые парни и девушки писали свои желания. Другие верили, что дух, живущий в этом дереве, поможет им в скором времени найти своего возлюбленного. Очень часто пары, которые знакомились под деревом Йонгвон, в итоге женились.

Для кисэн праздник Самджил был шансом найти своего покровителя, стать его любовницей и покинуть дом на улице красных фонарей. Именно поэтому в доме кисэн готовилось настоящее представление, состоящее из танцев, игры на музыкальных инструментах и театральной постановки.

Лиён не желала искать себе покровителя, но принимать участие в празднике согласилась – в обмен на возможность пойти на реку и к дереву Йонгвон. Пусть хозяин долго смеялся, услышав желание Лиён.

– Желания? Разве у тебя есть какие-то желания? Так и скажи, что просто хочешь найти себе молодого господина и скорее уйти отсюда. Посмотри на себя: кто захочет забрать такую девку, как ты? Со странными глазами, да ещё и общающуюся с духами. Твоё место здесь. Но если ты желаешь, можешь идти. Приятно видеть, как чьи-то надежды рушатся.

Она еле сдержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо. Ещё немного – и она накопит достаточно денег, чтобы выкупить свою жизнь.

Правда, теперь Лиён беспокоило ещё кое-что. С того дня, как на её руке появилась вторая красная нить, прошло уже семь месяцев. Если она украла судьбу той девушки, тот, к чьему запястью примотан другой конец нити, должен в скором времени прийти к ней.

Только Лиён не могла знать, какая из нитей ведёт к тому, кто может быть угрозой её жизни. И повторит ли она судьбу девушки, увиденную ранее, ведь эта судьба не принадлежала ей. Как теперь узнать того, чья нить украшала запястье Лиён с самого начала? И это беспокоило её больше всего.

Во время праздника она согласилась сыграть на каягыме. В танцах она не была сильна. В театральных сценках играть не могла, ведь если придётся плакать, из глаз Лиён не выкатится ни одной слезинки. Она никогда не плакала. С тех самых пор, как встретила подарившего ей кисть. Ни тогда, когда её нашли посреди сгоревшей деревни, одну, голодную и полуживую, ни в тот момент, когда маленькой девочкой продали в дом кисэн, никогда её впервые ударили за неповиновение, когда впервые острые когти духов квисинов воткнулись в её плечи во время ритуала. Она не плакала. Не могла. Даже если сердце разрывалось от обиды, даже если физическая боль была невыносимой, её глаза оставались сухими. Лиён не знала, было ли это проклятьем, которое наложил на неё тот ночной путник, или же так желала сама Лиён.

Игра на каягыме успокаивала. Когда под пальцами двигались струны и звуки разлетались по округе, отдаваясь в сердцах слушателей, Лиён казалось, будто она творит магию. Иную, отличимую от той, что случалась, когда она брала в руки нефритовую кисть. Музыка лилась спокойным ручьём или же превращалась в бурную реку. Она становилась звёздами и пушистыми облаками. Каплями дождя осенью и хрустом снега зимой. Трелью птиц весной и стрекотом цикад в летнюю ночь. Лиён растворялась в музыке. Каждым сантиметром тела, каждой частичкой души.

Подготовка шла полным ходом. На домиках развешивались красивые праздничные фонарики. На их ярко-красных боках красовались акварельные журавли и ласточки, лотосы, пионы и цветки гибискуса. Ряды фонариков поменьше украшали проёмы между домами на улице. С наступлением ночи казалось, будто на чёрном полотне художник кистями нанёс смелые мазки, но закончить картину не решился.

Торговцы достали свои самые дорогие товары и бережно раскладывали их на прилавках. В каждой лавочке можно было купить воздушный фонарик и колокольчик на красной ленте. Запахло свежими рисовыми лепёшками. Мудан бродили по улицам в поисках тех, кому можно предсказать судьбу.

У Лиён сегодня тоже было много работы. Кроме выступления, хозяин заставил её принять троих человек, совсем не слушая возмущений о том, что это сложно и она сможет принять только двоих. Но его это не волновало, и на просьбу отказать одному из них Лиён услышала то, что ненавидела больше всего: угрозы и шантаж.

– Если не можешь принять троих клиентов со своими гаданиями, тогда тебе стоит заработать эти деньги другим способом. Ты бы знала, сколько мужчин готовы заплатить за ночь с тобой! Укротить строптивую кобылку – это дорогого стоит. Не думай, что моя снисходительность будет длиться вечно. Только потому, что ты особенная, я позволяю тебе быть нетронутой.

Лиён оставалось лишь подавлять рвущийся на волю гнев. Однажды она вырвется из этой клетки.

– Лиён, – мягкий голос наставницы Ким вернул её в реальность. – Я пришла помочь тебе с причёской и нарядом для выступления.

Лиён улыбнулась женщине, что практически воспитала её. Наставница Ким тоже была кисэн. И даже сейчас оставалась одной из уважаемых женщин на улице красных фонарей. Для своего возраста она выглядела элегантно и красиво. Стройная и изящная, с белоснежной кожей и каштановыми волосами, в которых уже виднелись серебряные пряди. Она всегда держала спину ровной, а подбородок – высоко поднятым. На удивление Лиён, наставница никогда не стыдилась того, кем являлась.

Наставница Ким пусть и часто относилась к Лиён строго, всё же заботилась о ней как могла. Конечно, отличающиеся от нормальных глаза Лиён пугали наставницу, но Лиён не стала для неё чудовищем, как для остальных. Именно она воспитала в Лиён стержень, который помог ей не сломаться под холодными и жестокими ветрами судьбы.

Наставница Ким достала из игориджана[19] праздничный ханбок Лиён. На красной пышной юбке белыми нитями были вышиты ласточки, рассекающие полотно ткани, словно небо. А на воротнике белоснежного чогори, выполненного из полупрозрачной ткани, виднелся лотос.

Наставница Ким помогла Лиён надеть юбку чхима, туго завязав её выше груди. После чего на плечи легла чогори. Лиён не нравилось, что в этом наряде её плечи открыты, но соблюдать традиции всё же приходилось. Она не желала вновь быть выпоротой.

Блестящие тёмные волосы наставница Ким бережно расчесала, заплела в косу и спрятала под яркий качхэ[20], украшенный маленькими ласточками. Когда качхэ был закреплён, наставница Ким взяла кисть и воткнула в волосы вместо пинё. Лиён никогда не расставалась с кистью. Казалось, если она её потеряет, то и жизнь Лиён изменится.

Наставница Ким нанесла белую пудру на щёки и персиковый порошок на губы, пару капель благовония на шею Лиён.

– Готово! Ты очень красива! – улыбнулась наставница, вручая Лиён зеркало.

Она взглянула на себя. Чёткая линия подбородка, круглое, как блюдце, лицо. Маленький носик, белоснежная кожа, нежные губы красивого естественного цвета, пышные ресницы и глаза. Уродливые глаза. Возможно, если бы не эти глаза, жизнь Лиён сложилась бы иначе. Вся красота была ни к чему, если глаза делали её уродливым чудовищем.

Она отложила зеркальце и встала. Шея сразу же заболела от тяжести увесистого парика.

«Скорее бы его снять», – подумала Лиён, придерживая качхэ рукой.

– Пошли. – Девушка взяла под руку наставницу Ким, и они вышли из комнаты.

Лиён сидела на небольшой сцене, собранной из досок. Подол её алой юбки, словно кровь, растёкся по деревянному полу. На коленях лежал тяжёлый инструмент. Многие собрались послушать её выступление. Мужчины смотрели с желанием и восторгом. Женщины – с завистью и неприкрытым интересом.

Большинство посетителей дома кисэн уже выпили и поэтому сидели за столиками с девушками, смеялись и распускали руки. Кто-то громко хохотал, ругался и присвистывал, смотря на сидящую в центре Лиён. Её выступление было заключительным в организованном кисэн представлении. Значит, после него она могла уйти на речку и к дереву Йонгвон.

Тонкие пальцы коснулись струн. Звук рекой поплыл среди толпившихся людей. Лиён прикрыла глаза, наслаждаясь музыкой. Нежный и трепетный звук проникал в сердце и играл на струнах души.

Лиён исполняла мелодию о девушке, полюбившей демона всем сердцем и желающей его спасти от смертельной участи. Демон не принимал чувства девушки и отталкивал её, но девушка любила его больше жизни и пообещала, что, сколько жизней они бы ни прожили, она всегда найдёт его и узнает, пока демон не примет её любовь. Они встречались тысячу раз, и каждый раз у него было новое лицо, и каждый раз она узнавала его первой. Но даже спустя тысячу лет демон не смог полюбить девушку, ведь в сердце его была пустота. И тогда он с помощью магии отделил от себя единственное светлое, что у него осталось, пообещав, что однажды именно созданное им существо найдёт её первым и сможет полюбить.

Струны дрогнули под пальцами Лиён. Сердце разрывалось от тоски по чужой любви. Внутри Лиён была готова расплакаться, но глаза продолжали быть сухими, как земля в сезон засухи. Пальцы последний раз коснулись струн, и она открыла глаза. Толпа молчала. Лиён, не ожидавшая такого, удивлённо уставилась в толпу, и её взор упал на странного человека, стоящего в тени. Высокий и широкоплечий. Волосы небрежно собраны в хвостик на затылке, что характерно для бедняков. На лице странная чёрная маска с нарисованными белым ртом и глазами.

Лиён нахмурилась, стараясь разглядеть стоящего в полутени. Он сложил руки на груди и, казалось, смотрел на неё, совершенно не обращая внимания на окружающую его толпу.

– Лиён, это было волшебно! – подойдя, с ноткой ехидства произнесли девушки Сам Нам и Исыль – кисэн, которых продали в одно и то же время с Лиён.

– Это так было красиво! – хитро улыбнулась Сам Нам, поднимаясь на сцену.

– Нам до твоего таланта расти и расти! Мы только и можем, что прислуживать гостям. – Исыль подошла ближе.

Лиён пропустила слишком сладкие речи и вновь посмотрела на то место, где стоял человек в маске, но его там уже не было.

– Мы слышали от наставницы Ким, что ты идёшь к дереву Йонгвон. Хочешь загадать желание? – Исыль положила руку на плечо Лиён и сжала пальцы.

Недавние царапины, что остались от когтей духов, ещё не зажили, и Лиён дёрнула рукой. Пальцы скользнули по струнам. Тонкие шёлковые нити рассекли кожу пальца, оставив неглубокие порезы.

Лиён шумно втянула воздух носом, сдерживая гнев, и натянула улыбку:

– А вас, кажется, чужая жизнь беспокоит больше вашей собственной. Лучше вам не касаться меня. Что, забыли, что мои лучшие друзья – это духи и демоны квисины?

Сам Нам испуганно схватила Исыль за рукав чогори и недовольно произнесла:

– Правильно говорят другие, что ты демоница со странными глазами! Да ещё и стерва, каких поискать!

Они торопливо спустились со сцены, стараясь больше не смотреть на Лиён.

«Чтоб вас ночью сожрали вонгви», – подумала она, смотря на раненые пальцы и капельки крови, падающие на каягым.

Лиён сглотнула слюну, подступившую к горлу вместе с обидой, встала и направилась в свою комнату.

«Плевать на них всех. Поскорее бы отправиться к реке».

Торговая улочка гудела и наполнялась звуками. Молодые девушки, наряженные в свои самые красивые ханбоки, покупали украшения, хвачжон[21], небесные фонарики и колокольчики с лентами. Лиён, покинув дом кисэн впервые за долгое время, смотрела на происходящее как на сказку. Девушки, гуляющие сейчас на улице, были свободны. Они родились в семьях чиновников, учёных, богатых торговцев или даже простых крестьян. Они не видели, как женщины продают своё внимание и тело мужчинам. Как мужчины пользуются женщинами и относятся к ним как к вещам. Они были любимы своими отцами и матерями.

Лиён завидовала им, пусть никогда и не показывала этого.

Медленно прогуливаясь по улице, она подошла к одной из торговых лавочек, чтобы купить фонарик и колокольчик.

– Чего вы желаете, молодая девушка? – Старый торговец улыбнулся Лиён.

Она нервно поправила тонкую вуаль на чонмо[22], что часто носили кисэн. На людях ей всегда приходилось носить чонмо, пряча лицо и глаза. Ведь люди будут сторониться её, как только увидят.

– Я хотела бы купить фонарик и колокольчик с ленточкой.

– Вот. – Мужчина улыбнулся Лиён, подавая жёлтый фонарик из тонкой рисовой бумаги и звонкий колокольчик с круглыми боками на красной ленточке.

– Можете взять кисть и сразу написать своё желание. – Мужчина указал на маленькую кисточку и чернильницу.

Лиён по привычке потянулась к нефритовой кисти, но рука замерла в нескольких сантиметрах от неё.

– Спасибо, – улыбнулась Лиён и взяла предложенную торговцем кисть. Она смотрела на яркое полотно ленты и думала о том, что стоит написать. Обмакнув тонкую кисть в чернила, она лёгкими движениями написала лишь одно слово: «свобода». После чего рядом поставила своё имя.

– Ваше имя Лиён? – послышался старческий голос за спиной. – Что означает Лотос. Цветок, выросший на болоте, в иле и грязи. Но он всегда остаётся чистым.

Лиён обернулась и посмотрела на старушку, подошедшую к ней. Её спина была сгорблена, а седые волосы заплетены в косу, уложенную вокруг макушки. Простое льняное платье говорило о том, что старушка из бедняков.

– Даже если лотос остаётся чистым, он всё равно продолжает расти в грязи. И как же ему выбраться? В итоге он умрёт, и его чистые листья тоже окажутся в болоте.

– Однажды, девочка, ты поймёшь, что это не так. Но помни: тьма всегда рядом со светом. Они неразделимы, словно близнецы. Самое главное – их не перепутать, – улыбнулась старушка и лишь на секунду положила руку на запястье Лиён.

Лиён взяла фонарик и свой колокольчик, отдала пару монет торговцу и, повернувшись к старушке, произнесла:

– Спасибо, конечно, за советы, хальмони, но я в них не нуждаюсь.

Старушка сдержанно улыбнулась и поклонилась. Лиён поклонилась в ответ, решив всё же выказать уважение старушке, учитывая возраст. Пусть она и несла какой-то бред.

По традиции, которую соблюдали жители, Лиён решила пойти к реке, чтобы запустить небесный фонарик. Она прошла по торговой улочке, миновала здания управления Чонмён. Здесь она любила находиться меньше всего. Кто знает, вдруг и её способности можно расценивать как преступления?

Она поёжилась и быстрее зашагала прочь с этой улицы.

На каменном полукруглом мосту собралась толпа девушек и молодых мужчин. Все они радостно смотрели в небо, зажигали разноцветные фонарики и ждали, когда можно будет отпустить их. Отправить к звёздам, к своим предкам.

Лиён неуверенно поднялась на мостик и встала с краю толпы. Мужчина, поджигающий фонарики, подошёл к ней и предложил зажечь фитиль. Лиён улыбнулась, склонила голову в знак благодарности и почтения. Маленький фитилёк в центре фонарика быстро загорелся.

Купол тонкой бумаги наполнился горячим воздухом, раздув бока жёлтого небесного фонарика. Лиён с восхищением наблюдала за тем, как фонарик стремится в небо. Выше и выше. Она ждала, пока другие не начнут запускать фонарики, держа его лишь кончиками пальцев и заворожённо смотря на него.

Первый фонарик полетел в небо, за ним второй и третий, и вот уже десятки красных и жёлтых пятен заполнили чёрную небесную гладь.

Лиён выдохнула и разжала пальцы. Воздух подхватил фонари в свои объятия и унёс к предкам. Лиён помахала рукой фонарику и перевела взгляд на толпу, наблюдая за остальными. Парочки, что пришли вместе, робко держались за руки, смотря на улетающие в небо яркие пятна. Толпа девушек смеялась и переглядывалась, засматриваясь на пару учёных, стоящих неподалёку. Но больше всего внимание Лиён привлёк странный мужчина в чёрном пхо, стоящий к ней боком и смотрящий в небо. Как и она, он поднял руку и помахал улетающим в небо фонарикам. В движущейся толпе Лиён не могла рассмотреть его лицо, но ей показалось, его прикрывала маска.

Она сделала пару шагов в сторону мужчины, но уходящая с моста девушка задела её плечом. Лиён зажмурилась от боли.

– Простите, – несколько раз поклонилась совсем молоденькая девушка.

– Всё в порядке, – сдержанно улыбнулась Лиён.

Она посмотрела вновь туда, где видела странного мужчину, но его уже не было. Лиён лишь нахмурилась, потерев запястье. С тех пор как она украла чужую нить судьбы, этот жест стал привычкой.

Когда Лиён добралась до дерева Йонгвон, возле него почти никого не осталось. Несколько девушек, которые грустно оглядывались в надежде, что вскоре придёт какой-нибудь молодой человек, и парочка, что повесила ленту с колокольчиком на ветви. Девушки простояли ещё пару минут и, грустно опустив голову, ушли. Лиён осталась совсем одна. Она отодвинула вуаль, открывая себе обзор, и запрокинула голову, чтобы полюбоваться на ветви величественного дерева.

Дерево Йонгвон росло на поляне недалеко за городом, в окружении цветущих персиков. Большой и могущественный ствол держал пышную крону. Ветки нависали над землёй, в некоторых местах даже касались её. На них висело больше сотни колокольчиков с красными ленточками. Лёгкий ветерок касался колокольчиков, отчего воздух наполнялся тихим звоном, зазывая к себе всех, кто хочет исполнить своё желание.

Лиён подошла к дереву и коснулась шершавой грубой коры. Вокруг пахло цветами и листвой. Свежей травой, что только начала оживать после долгой зимы и зазеленела. Лиён подняла голову, любуясь тем, как красные ленты тонут в зелёной кроне дерева.

– Тебе приходится исполнять столько желаний. Наверное, ты устала. Но прошу тебя, выполни и моё желание тоже.

Лиён встала на носочки и завязала свой колокольчик на одной из висевших низко ветвей. Провела пальцами по ленте, касаясь своего желания. Усмехнулась, вспоминая слова старушки.

Лотос, растущий в грязи.

Лиён закрыла глаза, сложила ладошки вместе и глубоко вдохнула свежий весенний воздух. Сладкий запах цветков персика бил в нос, прохладный ночной воздух ласкал кожу. Свежесть вместо запаха выпивки. Тишина вместо смеха и стонов, которые не в силах были сдержать тонкие стены.

Лиён не хотелось уходить. Запах пьянил и заставлял думать о побеге. Она с обидой прикусила губы и развернулась прочь.

Громкий звон колокольчика, отличающийся от лёгких переливов звука, остановил Лиён. Она развернулась и увидела, что на месте, где только что была она, стоит мужчина в маске. Его тонкие пальцы касались её колокольчика. Он провёл по красной ленте большим пальцем, подобно тому как делала это недавно Лиён, схватился за край колокольчика и потряс его. Новый яркий звон коснулся листьев и веток, пробежался по всем остальным колокольчикам, отчего они тоже слегка задребезжали.

Лиён это не понравилось. Не нравился незнакомец, звонящий в её колокольчик. Не нравилась его странная маска. Не нравилось, как в душе нарастает тревога и зудит запястье.

Мужчина потянулся к маске, снял её и улыбнулся Лиён. На удивление, у него оказалось простое лицо молодого мужчины. Большие миндалевидные глаза, тёмные, словно ночное небо, с грустным блеском. Широкие брови придавали лицу наивность. Прямой нос, широкий книзу. Небольшие, но пухлые губы. Смуглая кожа. Лиён на его фоне казалась нездорово бледной. Он смотрел на Лиён выжидающе, лишь слегка улыбаясь.

– Кто вы? – шёпотом спросила она, делая ещё один шаг назад и пытаясь унять колотящееся сердце.

Он посмотрел на красную ленточку, нахмурился, чуть наклонил голову набок и, улыбнувшись, произнёс:

– Я пришёл получить своё желание, Лиён.