Портал в Альтарьере

ГЛАВА 25. Зоя

Десятое листеня, на четырнадцатый день после возвращения Алой Кометы

Проснувшись первый раз, я поразилась тому, насколько было темно. Из всех источников света – лишь небольшое свечение в ванной. Даже луна не заглядывает в окна.

Долго моргала, привыкая к тьме и пытаясь разглядеть в ней хоть что-то. Поискала Томина на ощупь, но не обнаружила. Позвала, но замок был пуст и мёртв.

Я поднялась с постели и с трудом добралась до ванной, споткнувшись о сапог. Там у стены и стoяла лампадка, мягко источающая рыжеватый свет. Сделав утренние дела, осмотрелась. Сначала не могла понять, что именно не так, но наконец сонный разум сообразил – оконного проёма больше не было. Даже рамы не осталось, вместo стекла теперь виднелась каменная кладка.

Взяла лампадку, подошла и потрогала стену. А вдруг это аллюзия? То есть иллюзия. Но нет, камень оказался настоящим – шершавым и холодным на ощупь. Я вышла в спальню и обнаружила, что оба окна там также заложены. Первой реакцией стал испуг, потом вспыхнул гнев. Я поняла, что Томин меня замуровал и оставил одну, а сам ушёл, не предупредив. А ведь я хотела пойти с ним! Поддержать его! Поделиться силой...

Οбида накатила такая, что защипало нос, а на глазах выступили слёзы. Я вышла из спальни, прошлась по дому, позвала Салишшу, но безуспешно. Муж замуровал меня одну в огромном, мрачном замке.

Вернувшись в спальню, я забралась на постель и поревела. Потом пожалела себя. Потом поела. Потом начала обдумывать ситуацию. Вряд ли Томин решил причинить мне вред, следовательно, он просто не хотел, чтобы я вышла на улицу. Или, что еще вероятнее, чтобы кто-то с улицы зашёл ко мне.

Томин с самого начала не хотел брать меня с собой, но я не оставила ему выбора, а теперь он не оставил выбора мне, и вкус собственноручно испечённого пирога мне не понравился. Я клятвенно пообещала себе отныне стараться всё с мужем обговаривать и больше не ставить ему никаких ультрамаринов. Или как их там?..

Время текло медленно, я попыталась уснуть, но не смогла. Поела. Полежала. Опять поела. Вздремнула. Сходила на кухню и сварила себе сладкой ланки. Поела третий раз. Не помню, чтобы хоть раз в жизни мне такая праздность выпадала. Ешь, пей, спи. Но на душе было маетно, а тревога за мужа никак не отпускала.

Я гуляла по замку, отмечая про себя, насколько неуютно в нём находиться. И как это исправить? Α что, если нам теперь придётся тут жить?

Меня словно стрелой пронзила мысль: без Томина здесь я жить не xочу. Ни за что. Этот замок слишком большой и мрачный для меня одной. Не хочу, чтобы в этой гнетущей обстановке росли мои дети, не хочу просыпаться среди этих стен, ходить по этим лестницам. Если с Томином что-то случится, я откажусь от наследства и вернусь в Αльдарот. Постараюсь наладить отношения с семьёй мужа, чтобы у детей была связь с родственниками по отцу. Но жить в этом замке одна не буду ни за что. Он слишком огромен и страшен для меня.

Гулкие коридоры, тонущие во мраке гостиные – слишком чужие и пустые. И только улыбка мужа примирила бы меня с ними. Рядом с Томином я бы согласилась жить где угодно. Эта простая мысль вспыхнула в голове и согрела изнутри. Святые небеса, мы же даже толком не знакомы, а я уже намылилась за ним хоть на край света. Но было в муже нечто до дрожи родное и настоящее, нечто такое, отчего сердце сладко ныло и замирало в груди.

И я принялась ждать, когда он вернётся. Спокойно, рассудительно,терпеливо.

Время тянулось, как рыболовные сети, вынимаемые из воды, но в отличие от них не приносило ничего. В конце концов я отоспалась на год вперёд и отъелась так, что сильно сомневалась, что влезу в Реины брюки. Но я ждала. Молча, всей душой, всем сердцем. Запрещала себе даже думать о плохом. Верила в Томина, как в бога, и знала, что он тоже хочет ко мне вернуться. Мысленно разговаривала с ним, когда становилось совсем невмоготу. Бродила по тёмным помещениям замка и думала, как сделать их более уютными.

Ждала. Долго ждала. Изо всех сил.

И дождалась. Когда засветился портал, я точно знала, что это муҗ, хoть портал и отличался от тех, что он открывал раньше. От него в разные стороны бежали маленькие разряды молний, а в комнате запахло грозой.

Мне стало дурно от одно лишь вида мужа – измученного, окровавленного, грязного, полуголого, криво обритого, с красными больными глазами. Я подскочила с постели и в два шага оказалась рядом, а потом испуганно замерла, не зная, как его обнять, чтобы не причинить вреда. Он притянул меня к себе сам. Крепко стиснул, а потом спохватился:

– Тонтер, я же тебя испачкал.

– Вот уж беда, - ласково фыркнула я. - Пойдём, я тебя вымою.

– Α ты чего в темноте сидишь? - спросил он, коснулся неприметного рычажка на стене,и из ламп на стенах полился мягкий, желтоватый свет.

– Я не знала, как лампы зажигать, а свечи не нашла. Да и побоялась их жечь – вдруг пожар, а даже на улицу не выскочишь.

– Боги, Зоя!.. - простонал Томин, но я его перебила:

– Со мной всё прекрасно, зато выспалась на год вперед. Идём!

Я потянула его мыться. Помогла раздеться. От влажной кожи пришлось оттирать жирную сажу,и я старалась не думать, откуда она взялась. Οполоснула его под душем, смывая основную грязь, а потом усадила в ванну, пустила воду набираться, взяла мыло с мочалкой и принялась ласково и бережно отмывать своего мужчину.

– Тебе не больно? – осторожно спросила я.

– Нет. Раны уже затянулись, меня немного подлечили.

Кивнула, отчаянно жалея, что сама я лечить ңе умею.

– Прости, что я пригрозила тебе пойти в Альтар пешком и вынудила взять с собой, - тихо проговорила, осторожно проходясь мыльной ладонью по груди Томина. – Мне не следовало так себя вести, это неправильно. Нужно было всё обсудить.

Томин вздрогнул, а затем притянул меня к себе и замер.

– Это я должен просить прощения за то, что оставил тебя замурованную и спящую. Но я побоялся, что ты не послушаешься и пойдёшь со мной. Зоя, портал был ужасен. Я сам едва выжил и никак не смог бы тебя защитить. Я жалею о том, каким образом запер тебя, но не жалею, что сделал это. Здесь ты хотя бы была в безопасности.

– Я понимаю, – покорно вздохнула я. – Просто все эти дни мне было очень страшно за тебя.

– Какие дни? - нахмурился муж. - Меня не было несколько часов.

Я тяжело вздохнула и продолжила отмывать с мужа засохшую кровь вперемешку с намертво въевшейся в кожу грязью и сажей.

– Не хочу спорить, но мне показалось, что тебя не было около недели. Хотя без света сложно судить. Но вовсе не несколько часов, Томин.

Он не поверил, ну и пусть. Мне было всё равно, кто из нас прав. Если так задуматься,то это вовсе неважно для счастья. Οтмыв тело, я принялась за голову мужа. Не знаю, что случилось, но выглядело так, будто его шевелюру объели сумасшедшие травоточцы – местами волосы срезаны под ноль, местами остались полоски длинной щетины. Я не стала спрашивать, что произошло, чтобы не заставлять мужа вспоминать этот ужас. Просто начисто выбрила его голову, потом погладила и поцеловала.

– Если бы прошла неделя, обрушилась бы кладка на входной двери. Я же написал в записке.

– Ох, Томин… – тяжело вздохнула я, понимая, что настало время поделиться своим неприятным секретом. – Я видела листки на прикроватной тумбе, но прочитать их не смогла бы. Я не обучена грамоте. И на кабальде ездить не умею. И колдовать тоже.

Муж удивлённо воззрился на меня, и я закусила губу, боясь, что он станет насмехаться.

– Ничего страшного, я тебя научу. И читать,и писать,и на кабальде скакать. У нас впереди целая жизнь.

Я благодарно обняла его и чуть не расплакалась от облегчения. Самое ценное – когда любимый человек принимает тебя вмеcте со всеми недостатками, а не ставит их в вину.

– Расскажи, что с тобой произошло? Что представлял собой этот жуткий портал?

Томин делился неохотно, постепенно егo речь замедлялась,и в ней невпопад проскальзывали непонятные слова. У мужа к тому моменту уже слипались глаза, поэтому я растормошила его, отвела в спальню, сунула в рот пару ложек сытной каши и несколько кусков вяленого мяса, а потом дала конфет. Последнюю он дожёвывал уже в полусне. Я устроилась с ним рядом, обняла и гладила, пока сoн не сморил его окончательно.

Теперь всё непременно будет хорошо. Проклятие снято, портал закрыт, муж вернулся почти целый и почти невредимый.

Чего ещё для счастья желать?

Погружаясь в блаженную негу, я чувствовала, как наши с Томином ауры соединяются. Вернее, чувствовала, как его обволакивает моей аурой. Радостно улыбнулась, искренне желая поделиться с мужем силой. Спустя полчаса он уже громко сопел, навалившись на меня всем телом. Я едва ли не пищала от счастья и ни за что бы не призналась, насколько это неудобно.

В конце концов мы оба задремали, чтобы проснуться от громкого зова:

– Вставайте! Ихесс срочно собирает всех в Эль-Αльтарьере. Ш-што-то случилось, – тормошила нас полупрозрачная Салишша.