Глава девятая

29 марпенота, год Грозовых Штормов

За столом напротив Мирабеты и Элирил сидел Малькур Форин. Восходящее солнце бросало кроваво-красные лучи сквозь окна из свинцового стекла в небольшой комнате для встреч в имении Мирабеты, Рейвенхольме. Правый глаз наёмника помутнел после старого ранения, шрамы усеивали мускулистые руки. Казалось, ему было неуютно в своём наряде: рубашке с высоким воротником и жилете сембийского джентельмена. Элирил решила, что Малькур предпочёл бы свою кольчугу и шлем. Вместо джентельменской рапиры в его потёртых ножнах висел меч.

— Вы посылали за мной, главная правительница? — спросил Малькур.

В последние годы Мирабета не раз нанимала наёмническую роту Малькура, иногда чтобы сопровождать караваны Шести Кофров, торгового консорциума, долей в котором она владела. Иногда — ради других, тёмных делишек. Малькур неоднократно доказывал свой профессионализм в кровавых делах. Элирил казалось, что его характер был похож на характер Мирабеты — амбиции, не сдерживаемые моральными предрассудками.

Кроме того, девушка знала, что тётя несколько раз вступала в половую связь с Малькуром. Ей казалось это странным — непохоже, чтобы эти двое нравились друг другу. Элирил подозревала, что соитие происходило без всяких нежностей. Этот мысленный образ позабавил её, и Элирил пришлось спрятать улыбку.

— Сколько твоих Клинков сейчас доступны?

Малькур потёр щеку тыльной стороной ладони и задумался.

— Три дюжины сейчас заняты работой. Под рукой у меня сейчас около сотни. И мы соскучились по действию. Многие уже месяц сидят без дела.

Мирабета и Элирил обменялись удовлетворёнными взглядами. Сотни человек должно хватить. Элирил знала, что Клинки — многонациональный отряд. В основном, это были бывшие сембийские и кормирские солдаты, которые любили насилие, но помимо этого Малькур командовал несколькими волшебниками, отрядом воинов-жрецов на службе Талоса Громовержца, и горсткой крайне умелых людей, способных выполнять роли лазутчиков и убийц для более крупного подразделения.

— Малькур, у меня есть… деликатное поручение, которую нужно выполнить. У тебя к такому талант. Знай, что это на благо Сембии.

Малькур пренебрежительно фыркнул.

— Сембия может потонуть во Внутреннем море, мне плевать. Без обид, графиня. Меня интересуют лишь деньги.

Мирабета усмехнулась одними губами.

— Понимаю. Тогда отправь восемьдесят человек вниз по Ротовирской дороге. Вирдон Кост сегодня связался с леди Мерелит. Сэрлунская делегация сейчас движется на север. Они проезжают через Селгонт. Я хочу, чтобы твои люди на них напали.

Малькур и глазом не моргнул, услышав о политической подоплёке задания. Элирил решила, что из него вышел бы неплохой последователь Шар.

— Должны погибнуть все?

Мирабета покачала головой.

— Нет. Напади на них с юга, когда они двинутся к Ордулину. Переодень своих людей в саэрбцов и селгонтцев. С помощью моих домашних магов я пошлю тебе сообщение с точной датой. Нескольким позволь сбежать на север, ко мне. Я хочу, чтобы они принесли мне вести о нападении.

Малькур задумчиво пригладил усы.

— У вас есть саэрбская и селгонтская униформа?

Элирил покачала головой.

— Униформа — это слишком очевидно.

Мирабета кивнула.

— Твои люди каким-то образом создать впечатление, что они состоят на службе Саэрба и Селгонта. Уверена, ты что-то придумаешь. После нападения они должны разделиться на небольшие отряды и вернуться в Ордулин по отдельности. Полагаю, не стоит упоминать, что ни один из твоих людей не должен знать о сути задания до самого нападения.

— И также не стоит упоминать, что никого не должны взять в плен или оставить мёртвым на поле боя, — добавила Элирил.

Малькур посмотрел на неё.

— Мои люди никогда не терпели поражений, госпожа. Какие-то дворяне из Сэрлуна и их церемониальная стража этого не изменят.

Он перевёл взгляд на Мирабету и подался вперёд.

— Сколько вы заплатите, правительница?

Мирабета откинулась на спинку кресла.

— Вдвое больше обычной таксы. А тебе, Малькур, обещаю, что в подходящее время тебя примут обратно в армию Сембии на посту генерала-командующего.

Малькур пытался это скрыть, но Элирил заметила искру интереса в его глазах. Когда-то он был генералом сембийских шлемов, но Кендрик Селькирк отстранил его от должности из-за чрезмерной жестокости при обеспечении безопасности на дорогах.

Наёмник, притворяясь, что обдумывает предложение, пожал плечами.

— Всего лишь обещания, госпожа.

— Втрое больше, — сказала Мирабета, и Малькур улыбнулся. У него не хватало переднего зуба.

— Договорились, правительница, — отозвался он. — Я соберу людей и буду ждать от вас весточки.

— Ты не можешь их возглавить, Малькур. У меня есть особое задание для тебя и группы лучших твоих солдат.

Брови Малькура вопросительно поднялись. Он чуть ли не истекал жадностью.

— О?

— Мои информаторы разыскали сыновей Кендрика Селькирка. Они в Долине Шрама, готовятся к возвращению в Ордулин.

Её слова повисли в воздухе прозрачным намёком.

Малькур сощурился и сказал:

— Ничего не доставит мне такой радости, как сыновья Селькирка, нанизанные на мой клинок.

— Это твой шанс, — ответила Элирил.

Малькур кивнул и посмотрел на Мирабету.

— Некоторые из моих Клинков обладают подходящими для этой работы умениями. И у меня есть предсказатель, который, возможно, сможет разыскать их в пути. Но Миклоша Селькирка будут сопровождать его Серебряные вороны. Вам придётся объяснять крупную битву.

Элирил знала, что Миклош командует собственной наёмной ротой, Серебряными воронами. Вороны были скорее искателями приключений, чем наёмниками. Вот уже почти год один из них шпионил для Мирабеты. Этот агент и проинформировал их о местонахождении Миклоша и Кавина.

— Нет, — сказала Мирабета. — Миклош путешествует инкогнито, только со своим братом. Мало кто знает, что он направляется в Сембию. Он рассчитывает прибыть в Ордулин тайно и начать собственное расследование смерти отца, прежде чем объявиться на собрании.

Малькур подался вперёд в кресле, оперевшись локтями о стол.

— Миклош пользуется известностью, госпожа. Если хоть словечко просочится…

— Не просочится, — отрезала Мирабета. — Это подвергло бы смертельной опасности нас обоих. Вот почему мы можем друг другу доверять, Малькур.

Тот кивнул.

— Это задание с Селькирками будет стоить дороже. За моих людей и меня.

Мирабета улыбнулась.

— На меньшее я и не рассчитывала, дорогой Малькур. Вчетверо больше обычной платы. Договорились?

Малькур казался удовлетворённым. Он отодвинул кресло и встал.

— Договорились, главная правительница. Я немедленно соберу людей.

Мирабета встала и протянула ему руку. Тот принял её, поцеловал и задержал в своей.

— Ваше общество всегда столь упоительно, — предлагающе произнёс он.

Мирабета улыбнулась, прицокнула языком, и взмахом позволила Элирил удалиться.

— Оставь нас, Элирил. Нам нужно… обсудить другие дела.

Элирил даже не сомневалась. Оставив тётушку и командира наёмников заниматься любовью, она коснулась своего священного символа и поблагодарила Шар. План нанять Клинков для нападения на сэрлунскую делегацию по большей части принадлежал ей. Одним ударом они разожгут восстание, превратят Сэрлун в преданного союзника и избавятся от Миклоша Селькирка, человека, который мог бы стать главным противником возведения Мирабеты в должность военного регента.

Скоро Сембия взорвётся, как бомба жрецов Гонда. Элирил захихикала, осознав, как легко оказалось начать гражданскую войну. Инструменты для этого вот уже многие годы были под рукой. Нужен был лишь человек, который воспользуется ими.

***

В свете дня стало заметно, что Селгонт превратился в густо накрашенную шлюху. Кейл был поражен тем, как изменился город за прошедший год.

Группы обездоленных беженцев выбирались из переулков и тёмных местечек города и безучастно сидели на улицах и перекрёстках, пока их не прогоняли хозяины лавок или скипетры. Многие просили милостыню, все выглядели голодающими. Кейл незаметно, чтобы на него не налетела толпа попрошаек, опустил несколько серебряных воронов в руки детей и женщин.

Селгонт так долго считался богатым городом, что вид стольких бедняков на улицах поразил Эревиса. Кейл догадался, что они пришли на юг из деревень, спасаясь от засухи, Ярости драконов, Огненного дождя и демонфей.

Он вспомнил слова Варры: «Мир слишком велик, чтобы спасти каждого». Глядя в пустые глаза голодающих, он подумал, что из девушки получился пророк не хуже Сефриса.

На улицах не хватало обычных лоточников, продающих вчерашний хлеб и сморщенные фрукты. Не было и привычных запахов утренней стряпни. Вместо этого по улицам слонялись тощие фигуры, а воздух был заполнен вонью отчаяния и содержимого ночных горшков.

Лавочники пытались делать вид, будто Селгонт по-прежнему остаётся Селгонтом — подметая веранды своих магазинчиков, раскладывая товары — но даже они, казалось, недоедали. Селгонт был больше похож на Порт Черепа.

Насколько мог, он старался не обращать внимания на окружающее царство голода. Эревис знал, что может попросить у Маска заклинания для создания пищи. Знал он и то, что жрецы других богов могут сделать то же самое, и удивлялся, что они так не поступили. В городе жили по меньшей мере две дюжины жрецов, способных использовать это заклинание.

Может быть, они заботились лишь о нуждах богачей? А может, эти заклятия применялись, но еды всё равно было недостаточно? Кейл понял, что голод — это не просто необходимость накормить голодных беженцев из деревень. Именно жители деревень должны были кормить город своими урожаями и скотом. Недавние бедствия вынудили их бежать в город, и теперь они не только сами нуждались в пище, они не могли выращивать пищу для Селгонта. И со временем эта проблема лишь возрастёт. Чтобы накормить город, сравнимый с Селгонтом, потребуется небольшая армия жрецов.

Беспорядки дальше по улице привлекли его внимание. Люди вскакивали на ноги и тянулись к центру улицы, мимо Кейла. Многие кричали, поднимая кулаки. Кейл проложил себе путь через толпу, чтобы увидеть, что происходит.

Караван из запряжённых мулами фургонов с ближайших ферм проезжал через центр города. На повозках грудами лежала репа, лук и мешки с зерном. Караван окружали скипетры, отталкивая обступившую их толпу своими щитами. В каждом фургоне ехали еще два скипетра, охраняя продукты так, будто это было золото.

— Эти продукты едут на рынок! — кричал один из скипетров. — Вы сможете купить их там!

— Купить! — выкрикнул мужчина рядом с Кейлом. — Не за что нам покупать! Мешок репы стоит пятизвёздник! Мы голодаем, стражник!

В толпе раздались согласные возгласы, и люди сильнее навалились на охрану.

Скипетры казались обеспокоенными, как и их товарищи в фургонах. Даже мулы начали брыкаться. Расталкивая толпу щитами, скипетры обнажили оружие. Толпа отступила, и повозки двинулись дальше к рынку, оставляя позади плачущих детей и отчаявшихся родителей.

Толпа начала рассеиваться. Многие недовольно ворчали и жаловались. Кейл положил ладонь на плечо тощего мужчины, который кричал про стоимость репы.

— Говоришь, пятизвёздник за репу?

Мужчина обернулся, разглядывая Кейла пустыми глазами.

— Да. Цены на продукты заставляют всех, кроме богачей, бороться за собачьи объедки, разве что ты готов весь день ждать в очереди на еду от жрецов и клясться в преданности их богам. Ты где был весь последний год?

Кейл придержал язык и отпустил несчастного.

Год назад мешок репы стоил один, может два медяка. Но пятизвёздник! Половина Селгонта будет голодать с такими ценами. Начнутся бунты.

Кейл тут же решил, что новый хулорн некомпетентен. Он ускорил шаг. Может быть, Тамлин сможет побудить Старый Чонсель к действиям.

На полпути к кварталу знати, на улице Адцера, Эревис заметил краем глаза конную троицу патрулировавших улицы шлемов. Они были верхом на боевых конях, и каждый носил обычную синюю перевязь с вороном и серебряными монетами. Не веря своим глазам, Эревис разглядывал их несколько мгновений. Никогда раньше Кейл не видел, чтобы солдаты сембийской армии патрулировали улицы. Сембийские купцы всегда демонстрировали свою неприязнь к солдатам. Армия страны намеренно была немногочисленной и лишенной центрального руководства. Предполагалось, что Сембия воюет с помощью силы своих торговых соглашений, а не силы оружия. Всегда считалось, что обязанности шлемов — патрулирование трактов и деревень вдали от крупных городов.

Кейл решил, что новый хулорн не просто некомпетентен — он полный идиот. Хулорн вывел на улицы солдат — не городских стражников, которые привыкли мирно разрешать разногласия среди горожан, но солдат, решавших проблемы сталью.

Покачав головой, Эревис обошёл солдат стороной и заспешил дальше. Слишком долго он оставался в своём уединённом доме. Он даже не подозревал, что положение дел ухудшилось так сильно и так быстро. Нужно было увидеть Тамлина и разобраться, что же произошло.

Звуки улиц казались странно приглушёнными, уставшими, печальными. Кейл прокладывал себе путь мимо худых лошадей, людей, которые волокли за собой пустые тачки, пешеходов, притворявшихся, будто всё как обычно. Он прошёл вдоль очереди, охватывающей практически целый двор, пока не достиг склада с открытыми воротами. Внутри жрецы Латандера и Тиморы наливали похлёбку из больших котлов в любую посуду, которую приносили с собой голодающие. Кейл догадался, что на Храмовой улице должно происходить примерно то же самое.

Достигнув квартала знати, он обнаружил, что на здесь полно вооружённых людей. Улицы рассекали патрули шлемов и скипетров. Врата особняков Старого Чонселя охраняли не по двое или по трое, а по пятеро-шестеро вооружённых стражников.

Не обращая внимания на подозрительные взгляды солдат, Кейл прошел на юг, мимо высящихся оград к Штормовому Пределу. Перед его старым домом на улице стояла группа шлемов в кольчугах, заблокировав ведущую к воротам дорожку. На спинах у них весели щиты и арбалеты, на поясе — мечи. По прикидке Кейла, солдат было около дюжины. Пешеходы — таких было немного — обходили их стороной. Но не Кейл. Он приблизился к солдатам, держа руку подальше от Клинка Пряжи. Усилием воли он придержал сочившиеся с кожи тени. Когда шлемы заметили его, от группы отделились трое и выступили вперёд, останавливая его приближение.

— Хулорн даёт аудиенции только по десятым числам каждого месяца, — сказал старший из троицы, плотного телосложения воин с квадратной челюстью и жёстким взглядом. — Запишите своё имя у чиновника во дворце, и в назначенное время вас примут.

Сначала Кейл не понял.

— Хулорн? Что делает хулорн в Штормовом Пределе?

Мужчина не отрывал свой взгляд от Кейла. Двое его товарищей не отрывали взгляд от его правой руки.

— Лорд Ускеврен проживает…

Кейл отступил на шаг, не в силах поверить услышанному.

— Тамлин Ускеврен — хулорн?

Шлемов, казалось, раздражал его тон.

— Успокойтесь, добрый сэр. Разумеется, Тамлин Ускеврен — хулорн. Вот уже четыре месяца. Вы впервые в городе?

Кейл не мог поверить, что Тамлин оказался достаточно глуп, чтобы вывести солдат на улицы. Он покачал головой.

— Нет. Я отсутствовал какое-то время.

Судя по всему, слишком долго.

— У меня дело к хулорну. Он меня ожидает.

Шлем с сомнением оценил внешность Кейла и его вооружение.

— Он не сообщал, что ждёт посетителя. Если вы оставите своё имя у чиновника во дворце…

— Я оставлю своё имя у вас, — сказал Эревис грубее, чем хотел. — Пожалуйста, проинформируйте хулорна, что Эревис Кейл…

Он умолк. Позади шлемов из-за ворот вышел знакомый человек.

— Таким тоном ты себе заработаешь денёк в тюрьме, — предупредил его шлем.

Кейл проигнорировал их, крикнув:

— Рен! Рен! Это господин Кейл! Я здесь! — и поднял руку.

Год назад Кейл спас Рену жизнь, когда слаады взяли его в заложники и лишили трёх пальцев.

Одетый в униформу гвардии Ускевренов Рен услышал крик и огляделся. Он заметил махающего Кейла и нахмурил брови.

— Рен! Это я, Эревис Кейл!

— Уходите, — сказал шлем, упираясь рукой в грудь Эревиса.

— Господин Кейл? — позвал Рен.

Из Эревиса выстрелили тени, оплетая руку шлема. Тот закричал, отскочил и выхватил меч. Его товарищи тоже достали оружие. Кейл инстинктивно потянулся за Клинком Пряжи, но остановил себя.

— Девять Адов, да что ты такое? — спросил шлем, указывая мечом на Кейла.

Кейл проигнорировал его и заговорил с Реном.

— Да, Рен. Это я.

Поверх доспехов Рен носил ускевренскую ливрею, белую с синим. Поспешив к шлемам, он приказал им:

— Уберите мечи, сейчас же!

К удивлению Кейла, те подчинились — неохотно, не отрывая от него взгляда.

— Этот человек… — начал их командир.

— Служил хулорну ещё тогда, когда ты гонял разбойников по Тилдаринскому тракту, Вол, — закончил за него Рен.

Вол поджал губы, но резко кивнул и сдержал дальнейшие комментарии.

Рассматривая Кейла, Рен пожал его руку.

— Боги, это вы, господин Кейл. Не узнал вас с волосами.

Он наклонил голову.

— И что-то ещё изменилось.

— Тёмное колдовство, — пробормотал Вол, разглядывая свою руку, которой коснулись тени Кейла.

Кейл не обратил на это внимания. В отличии от Рена.

Стражник Ускевренов поднял ладонь, показывая отсутствующие пальцы.

— Ты оскорбляешь человека, благодаря которому вместо своей жизни я потерял всего лишь несколько пальцев.

Вол отвёл глаза. Двое других шлемов разглядывали улицу.

Кейл хлопнул Рена по плечу. Когда он уходил, Рен был неуверенным в себе юношей. Сейчас он казался крупной шишкой в домашней страже. Он набрал немного веса и отрастил аккуратную бородку.

— Рад тебя видеть, — сказал Кейл.

— Взаимно, — с улыбкой отозвался Рен.

— Примите мои извинения, добрый сэр, — сказал Эревису Вол.

— Принимаются, — тут же ответил тот.

Бок о бок Эревис и Рен прошли к воротам. Там стояли четверо ускевренских стражников, следя за их приближением. Их вооружение и доспехи были такими же, как у Рена.

— Хулорн предупредил стражу, что если вы появитесь, вас следует немедленно впустить, но забыл сказать об этом шлемам, — сказал Рен.

Кейл не узнал ни одного из стражников, охранявших ворота. Рен приказал им сообщить Ирвилу, заменившему Эревиса на посту дворецкого, что прибыл господин Кейл, и младший стражник отправился выполнять приказ. Остальные разглядывали Эревиса с нескрываемым восхищением.

Рен представил Кейлу стражников и провёл его за ворота во двор особняка. Имение осталось таким же, каким его помнил Кейл; живая изгородь, фонтаны, статуи и ухоженные сады. У ограды располагались воспомогательные здания: конюшни, жилища слуг и другие.

— Я рассказал стражникам о том, что произошло у Искорёженного вяза, — объяснил Рен. — Здесь об этом все знают.

Немного смутившийся Кейл кивнул.

Рен искоса поглядел на него.

— Мне всегда было интересно, что случилось с вами после того, как мы разошлись. Вы всё это время были в Селгонте?

— Нет, — коротко ответил Кейл.

Он заметил, что Рен хочет что-то сказать.

— Говори прямо, Рен.

Тот поколебался, но всё же спросил:

— Господин Кейл, что стало с теми сукиными детьми, что покалечили меня? Я хочу их убить. Или ранить. Или… что-нибудь.

Кейлу было знакомо это чувство. Он заставил Рена остановиться и посмотрел на юношу.

— Все мертвы, кроме одного. Да и того я заставил страдать, прежде чем он сбежал. Сойдёт?

Рен мрачно ухмыльнулся и ответил:

— Сойдёт.

— Хочешь совет? Оставь это в прошлом, — сказал ему Кейл.

Рен посмотрел на него и кивнул.

— Хороший совет.

Они снова зашагали. Рен спросил:

— Что случилось с вашей рукой? Это ведь не те самые ублюдки?

— Те самые, — ответил Кейл, поднимая обрубок своего запястья. — Но тот, что забрал мою руку, сбежать не сумел.

Рен сплюнул.

— Хорошие новости. Кто они были?

— Спроси меня как-нибудь потом. Это долгая история.

Рен кивнул и сменил тему.

— Кажется, всё изменилось, правда?

— Штормовой Предел? Нет, он выглядит по-прежнему.

— Я имею в виду город.

— А, — кивнул Кейл. — Да. Изменилось.

Рен указал на север.

— Северная часть страны сильно пострадала от Ярости драконов и Огненного дождя. Я слышал, что пожары и нападения драконов разрушили целые деревни. Некоторые поселения жители оставили из страха. В других испортилась почва. Пострадали урожаи. Крестьяне толпами повалили в города, но города ничего не смогли им предложить. И вот оно.

Он покачал головой.

— Я слышал, в Селгонте хуже, чем во многих других местах. Не знаю, что будет дальше.

Не знал и Кейл. Знал он только, что Сефрис предсказал бурю, и Эревису казалось, что пророчество исполняется у него на глазах. Он перевёл разговор на менее серьёзные темы.

— Ты теперь как, второй или третий в цепочке командования? Кто руководит стражей? По-прежнему Оррин?

— Второй, — гордо ответил Рен. — Самый младший в истории Штормового Предела. И да, по-прежнему Оррин.

Кейл знал, что Оррин хороший человек и хороший лидер. Он правильно поступил, повысив Рена. Юноша сильно повзрослел за прошедший год. Кейл надеялся, что то же касается и Тамлина.

Какое-то время они шли молча, и Кейл заметил устремлённые к нему взгляды. Конюхи, прислуга — все останавливались, чтобы посмотреть, как он идёт мимо. Многих он узнавал — эти люди уже давно занимали свои должности. Он кивнул. Ему в ответ помахали. Позади раздавался шёпот.

— Прислуга всё так же сплетничает, — улыбнулся Кейл.

— Как и стражники. Это никогда не изменится, — заметил Рен, тоже улыбаясь. — Хорошо, что вы вернулись, господин Кейл.

— Спасибо, Рен.

Кейл увидел впереди крыльцо и двустворчатые парадные двери Штормового Предела. Стены поместья были увиты плющом. Над дверью висел герб Ускевренов, лошадь и якорь. За ней обитало прошлое Кейла.

Они не успели дойти до крыльца, как слева от Кейла раздался визг. Обернувшись, он увидел, как на него надвигается колышущаяся гора плоти — Брилла, госпожа кухонь. На ней было платье величиной с палатку, натянутое, будто корабельный парус, и улыбка её была шириной с реку Эльзиммер.

— Здравствуй, Брилла, — сказал Эревис.

Брилла не стала утруждать себя словами. Она прижала его к складкам своего пышного тела, обхватив так сильно, что Кейл порадовался регенерации своих сломанных ребёр. Усики тени закрутились вокруг, но Брилла, кажется, не заметила их.

— Я говорила им, что вы вернётесь, говорила. Говорила, что это место у вас в крови. Говорила, что эта семья — ваша семья. И вот!

Она отстранила его, насколько позволяли руки.

— Дайте-ка взглянуть. Вы только посмотрите на эти волосы! Сами на себя не похожи, господин Кейл. Я едва вас узнала.

— Я немного изменился, — признал Кейл. — А ты нет, Брилла. Такая же милая, как и прежде.

Она отвернулась и покраснела до корней своих седых волос, собранных в тугой узел.

— Ну, господин Кейл…

Эревис улыбнулся и сказал:

— Я очень рад тебя видеть, Брилла.

Брилла всегда была оплотом здравомыслия среди остальных слуг. Болтливая и упрямая, но всегда разумная.

Она просияла:

— Я вас тоже, господин Кейл!

— Не надо этого «господин», Брилла.

— Для меня вы всегда будете господином Кейлом, господин Кейл.

Кейл решил не спорить зря.

— Ох! — воскликнула госпожа кухонь. — Ваша рука!

Кейл натянул рукав на культю.

— Это пустяки, Брилла.

— Пустяки? Как вы можете так говорить? — она схватила его за запястье, задрала рукав и осмотрела обрубок. Смысла сопротивляться не было.

— Затянулось хорошо. Как это случилось?

— В другой раз, Брилла. Ладно?

Нахмурившись, она отпустила его руку.

— Ладно. Сегодня вечером? Вам понравится торт, который я приготовлю, господин Кейл! В последнее время так сложно достать все ингридиенты, но я придумала кое-что с виноградом с виноградников Сторлова дуба и кленовым сиропом. Вы поужинаете с Тамлином?

Только Брилла, наверное, могла называть хулорна по имени.

— Пока не уверен, — ответил Кейл. Он не знал, зачем понадобился Тамлину. — Но если нет, я обязательно загляну к тебе на кухню.

Брилла улыбнулась в ответ. Ей недоставало большей части передних зубов, а оставшиеся были гнилыми.

— Как хорошо, что вы вернулись, господин Кейл.

Не прекращая улыбаться, она смотрела, как они с Реном проходят через двойные двери Штормового Предела.

В передней с арочным потолком, скрестив руки на груди, их уже ждал хмурый Ирвил. Короткие волосы обрамляли острое, как стрела, лицо. Ирвил носил скроенный на заказ жилет и штаны из льна. Он выглядел куда более компетентным дворецким, чем Кейл когда-либо мог надеяться стать. Когда Ирвил увидел новый облик Кейла, его глаза чуть расширились, но в остальном он сумел не выдать своего удивления.

— Хорошо выглядишь, Ирвил, — заметил Эревис.

— Как и вы, господин Кейл. Непривычно, но хорошо. Рен, ты можешь быть свободен.

Рен кивнул, повернулся к Кейлу и протянул ему руку.

— Примите мою благодарность за всё.

Кейл пожал его ладонь.

— Конечно. Я задержусь на какое-то время.

— Рад слышать, — ответил Рен. Он кивнул дворецкому и оставил их.

— Хотите чего-нибудь? Напиток? Смену… одежды?

Кейл улыбнулся.

— Нет, Ирвил.

— Хорошо. Тогда, пожалуйста, следуйте за мной, господин Кейл, — сказал Ирвил и направился в приёмную.

На пути туда Ирвил обернулся, оказавшись лицом к лицу с Эревисом.

— Могу я быть откровенным, господин Кейл?

Захваченный врасплох, тот ответил:

— Конечно. Что такое?

— Вы намереваетесь занять свою прежнюю должность? Хотелось бы знать, нужно ли мне искать нового работодателя. Времена сейчас непростые, но я надеюсь, хулорн будет щедр.

Эревис засмеялся бы в голос, если бы не видел, как серьёзен Ирвил. Он стёр зарождавшуюся улыбку с лица и ответил:

— Конечно нет, Ирвил. Моя жизнь… пошла в другом направлении.

Он дружески похлопал нового дворецкого по плечу.

— Кроме того, из меня вышла бы плохая замена тебе.

Сквозь каменную серьёзность Ирвила проступила облегчённая улыбка.

— Хорошо, господин Кейл, — сказал он. — Пойдёмте.

Штормовой Предел почти не изменился. Кейлу казалось, будто он попал в прошлое. Увешанные картинами и гобеленами залы, резные двери из дерева, арочные потолки. Всё это казалось столь далёким от его нынешней жизни.

Ирвил провёл его в кабинет, где Кейл с Тамалоном-старшим часто играли в шахматы или проводили целую ночь, обсуждая заговоры того или иного соперника по Старому Чонселю. Заставленные книгами полки остались на месте, равно как и кресла для чтения, доска для шахмат и шахматные фигуры из кости и нефрита. Кейл чувствовал отсутствие Тамалона точно так же, как чувствовал пустоту на месте своей руки.

— Я проинформировал хулорна о вашем прибытии, — сказал Ирвил. — Скоро он к вам спустится.

Ожидая хулорна, Кейл неторопливо прохаживался по кабинету, разглядывая корешки книг, комплекты церемониальных доспехов, что стояли по углам помещения, большие и маленькие скульптуры, украшавшие комнату.

Даже спустя почти год после его смерти этот кабинет принадлежал Тамалону. Это порадовало Кейла. Он встал у шахматной доски, задумался и передвинул ферзёвую пешку.

— Ваш ход, милорд, — пробормотал он.

Кто-то откашлялся у Эревиса за спиной, вынудив его обернуться.

На Тамлине был длинный зелёный жилет, светлая рубашка с высоким воротником и бриджи модного в этом сезоне покроя. На поясе у него висели несколько кошелей — с компонентами для заклятий, решил Кейл. Небольшая седина на висках оттеняла в остальном тёмные волосы. Под глазами собрались тени, сгустившиеся в присутствии Эревиса.

Рядом с Тамлином стоял другой мужчина, на первый взгляд — его ровесник. Он носил облегающий пурпурный жилет, чёрную рубаху с воротником и высокие сапоги вместо ботинок. С его пояса свисали рапира и кинжал. Короткая бородка окружала тонкий рот, маленькие глаза сидели близко друг к другу. Казалось, он тоже был удивлён внешностью Кейла.

— Господин Кейл? — осторожно спросил Тамлин.

Кейл вежливо поклонился.

— Лорд Ускеврен.

Тамлин приблизился к нему, удивлённый внешностью Эревиса, но протянул руку. Они пожали друг другу запясться.

— Боги, Эревис! — улыбнулся Тамлин, качая головой. — Вы… так непривычно выглядите.

Кейл кивнул.

— С тех пор, как наши пути пересекались в последний раз, многое произошло.

Тамлин изучал его лицо.

— Мне говорили. Я и сам вижу. Но внутри вы всё тот же. Верно?

Кейл хотел так думать.

— Да. Вы немного изменились, милорд.

Тамлин провёл рукой по своей седине.

— Да, это… что ж, тяжела голова, что носит корону, не так ли?

Он вымученно рассмеялся и указал на своего спутника.

— Вы помните Виса Талендара?

— Талендара? — Эревис призадумался. Изгой-волшебник из семьи Талендаров однажды устроил нападение на Ускевренов. Результатом стала долгая битва с призванными чудовищами на Высоком мосту.

Вис покраснел.

— Вы наверняка вспомнили припадок безумия моего дяди Маранса и его последствия.

— Наши семьи давно примирились с последствиями тех событий, — махнул рукой Тамлин. Кейл не был уверен, что к кому он обращается — к Эревису или к Вису. — Талендары и Ускеврены — теперь верные друзья.

— Хоть что-то хорошее случилось из-за моего дяди, — отозвался Вис.

— Прошлое есть прошлое, — сказал ему Эревис, уважительно кивнув. — Лорд Талендар.

Вис улыбнулся — жест вежливости, ничего больше — и ответил:

— Господин Кейл.

Тамлин указал на него.

— Господин Кейл, советы Виса были для меня просто неоценимы. Благодаря ему, меня избрали хулорном.

— В самом деле? — спросил Кейл.

— Вас избрали благодаря вашим талантам, — отозвался Вис, и Эревис различил лесть. Вис окинул взглядом кожаные доспехи и оружие Эревиса. — Вы не очень-то похожи на дворецкого.

— Господин Кейл всегда был кем-то большим, — ответил Тамлин.

— Скорее телохранителем, — заметил Вис. — Насколько я слышал, по крайней мере.

Кейл вспомнил, что семья Талендар послала Виса на обучение в Глубоководье, и он вернулся жрецом Сиаморфы. Эревису казалось странным, что Вис не носит свой священный символ открыто. Знал он и то, что Талендары оплатили строительство храма Сиаморфы.

— Как идёт строительство? — спросил он, чтобы сменить тему.

Вис, казалось, удивился, что Эревис знает об этом.

— Вы имеете в виду храм? Неплохо, господин Кейл. Новая обитель леди вскоре будет завершена.

— Возможно, тогда ты наконец сможешь устроить для нас экскурсию, — со смешком сказал Тамлин. Поглядев на Кейла, он добавил:

— Жрецы так охраняют это место, как будто там — гарем калишитского паши.

Вис улыбнулся и объяснил:

— Помимо меня, в храме есть только два жреца, а ритуалы освящения требуют, чтобы помещения были открыты лишь для последователей Сиаморфы до тех пор, пока процесс не будет завершён. Это займёт некоторое время. Уверен, вы понимаете.

Эревис не понимал, но всё равно кивнул. Его божеству служили храмом тёмные переулки. Его божество устраивало поножовщину со своими Избранными.

— Вис может сказать нам, что в ходе этих ритуалов обнажённые девственницы должны танцевать в лунном свете, и всё, что мне останется — просто поверить ему. Да кто вообще слышал о Сиаморфе? Маловато у тебя будет прихожан, дружище.

Вис лишь улыбнулся.

— Возможно. Но мы приходим туда, куда нас позвали.

Вошел Ирвил с бутылью ускевренского вина и тремя кубками.

— Как раз вовремя, — заметил Тамлин. Ирвил наполнил кубки, раздав их присутствующим. Из вежливости Кейл принял свою чашу, не собираясь пить. Ирвил оставил бутыль на столике. Новый дворецкий заметил, что на шахматной доске передвинули пешку, нахмурился и вернул её на место.

— Господин Кейл остановится в особняке? — поинтересовался Ирвил.

— Конечно, — ответил Тамлин, даже спросив Эревиса. — Господин Кейл будет служить хулорну в качестве советника, если он не возражает.

Тамлин вопросительно взглянул на Эревиса. Тот кивнул.

— Позаботься о покоях, — приказал Ирвилу Тамлин.

— Ваша старая комната вас устроит? — спросил тот Эревиса.

— Даже слышать об этом не хочу! — заявил Тамлин. — Она же крошечная!

— Я в самом деле предпочту старую комнату, милорд, — сказал Кейл. — Она подойдёт, Ирвил.

— Я займусь этим, — сказал Ирвил и повернулся к Тамлину. — Это всё, милорд?

— Да, Ирвил, — ответил тот, глотнув вина.

Когда Ирвил покинул помещение, Кейл решил перейти прямо к делу.

— Лорд Ускеврен, в своём сообщении вы просили, чтобы я немедленно вернулся в город.

Тамлин поставил кубок. Его лицо посерьёзнело. Кейл никогда раньше не видел его таким.

— Кендрик Селькирк мёртв. Мирабету Селькирк избрали исполняющей обязанности главного правителя. В убийстве Кендрика обвиняют Эндрена Корринталя из Саэрба, но наши информаторы в Ордулине не уверены, что обвинения правдивы. В высшем совете была какая-то стычка, и Эндрена арестовали. Был убит Зарин Терб.

Вис покачал головой.

— Возмутительно. Просто возмутительно.

Кейл слышал имя Терба. Тот уже более десяти лет был представителем Селгонта в высшем совете.

— Так или иначе, совет созывает собрание знати, чтобы выбрать нового правителя. Я отправляюсь в Ордулин… — продолжил Тамлин.

— Милорд? — переспросил удивлённый Кейл. Хулорн всегда назначал посредника, который представлял его в высшем совете или на собрании знати, но никогда не посещал их лично.

— Отсюда мне сложно судить, что там происходит на самом деле, — сказал Тамлин. — Некоторые из наших осведомителей утверждают, что Эндрен собрал армию, чтобы свергнуть Мирабету. Другие считают, что всё это подстроила сама Мирабета. Я должен лично всё увидеть, прежде чем отправить на собрание знати весь Старый Чонсель. Что-то надвигается, и мне нужен человек, которому я могу доверять. Вы. Вы нужны мне в качестве уоллмена, господин Кейл.

Эревис ответил сразу же:

— Конечно, только…

— Только? — спросил Тамлин.

— Милорд, Селгонт… переживает трудности. На что это будет похоже, если вы покинете его? Кто будет править городом?

— Мы будем отсутствовать не слишком долго. Двадцать, может быть, тридцать дней. При необходимости меня заменит Вис, но бюрократия работает сама по себе. Во время моего отсутствия править будет Старый Чонсель. По правде говоря, это ещё одна причина, по которой я хочу уехать один, несмотря на созыв на собрание. Если весь Старый Чонсель покинет город одновременно, это… неправильно истрактуют. Как только я разберусь, что происходит в Ордулине, я пошлю за ключевыми членами Чонселя.

— Мудрое решение, хулорн, — заметил Вис.

Кейл не был в этом уверен. Селгонт был готов взорваться. Тамлин назвал его советником, и Кейл решил приступить к своим обязанностям немедленно. Он позаботился о том, чтобы облечь своё предложение в подобающую форму. Он успел отвыкнуть от тонкостей подобного положения. Слова приходили на ум не так легко, как когда-то.

— Мой лорд, могу я дать вам совет-другой? О действиях, которые вы можете предпринять, прежде чем покинете город?

Вис фыркнул в свой кубок.

— Этот человек вернулся всего день назад и уже даёт советы.

Кейл посмотрел на Виса. Тот сделал ещё один глоток и отвёл взгляд.

— Вы мой советник, — отозвался Тамлин, приподняв кубок.

Кейл кивнул.

— Город переполнен. Люди голодают.

— На рынке есть продукты, — сказал Вис.

— Мало, и цены такие высокие, что лишь богачи могут позволить их себе, — возразил Кейл, безуспешно попытавшись сохранить голос ровным.

Вис сделал безразличный жест.

— Печально, но правда. Такова Сембия, господин Кейл. Рынок есть рынок.

Кейл едва сдержал желание ударить его в лицо. Несмотря на все его усилия, с кожи потекли тени. Комната потемнела.

Тамлин заметил это и встревожился. Как и Вис, хотя он казался скорее озадаченным, чем напуганным.

— Я объясню это позже, милорд, — тихо сказал Кейл, усилием воли заставив свет вернуться, а тени — отступить.

Тамлин — глаза широко раскрыты — медленно кивнул. Вис сделал очередной глоток и посмотрел на Кейла поверх своей чаши.

Кейл сказал:

— Милорд, если ваш ответ будет таким же, как у лорда Талендара, вы скоро получите мятежи. Голод заставляет людей отчаиваться.

Вспомнив Порт Черепа, Эревис добавил:

— Я уже видел такое.

Вис хмыкнул.

— Именно поэтому на улицах находятся шлемы.

Кейл обратился к Тамлину, проигнорировав Талендара. Он решил говорить прямо.

— Если я буду вам служить, то это должно прекратиться немедленно.

Тамлин казался смущенным.

— Я не понимаю, господин Кейл.

Кейл обвёл жестом кабинет, Тамлина, Виса.

— Это. Всё это. Вежливые разговоры. Обсуждения за вином. Одежда. Город в беде, милорд. Судя по тому, что вы сказали, вся Сембия в беде. Мы здесь обсуждаем не торговые контракты. Могу я быть с вами полностью откровенным?

— Не стоит паниковать, — заметил Вис.

— Нет, зато нужно крепко поразмыслить и приступить к решительным действиям, — ответил Эревис. — И я никогда не паникую, Талендар.

Несколько ленточек тени поднялись с его плоти и растворились в воздухе. Если Вис и собирался упрекнуть Кейла в несоблюдении правил учтивости, он быстро передумал.

— Понимаю вашу точку зрения, — задумчиво сказал Тамлин. — Давай выслушаем его, Вис. Господин Кейл может поделиться с нами взглядом на происходящее со стороны. Продолжайте, господин Кейл.

Кейл подался вперёд, буравя Виса взглядом, пока говорил:

— Уберите шлемов с улиц. Это выглядит так, будто вы боитесь.

— Шлемы помогают поддерживать порядок, — возразил Вис. — Вы обвиняете хулорна в том, что он боится?

Кейл сделал вывод, что вывести шлемов на улицы было идеей Виса.

— Их недостаточно, чтобы подавить бунт, если таковой начнётся. А тем временем солдаты на улицах производят впечатление, будто что-то не в порядке, что знать напугана, — он посмотрел на Тамлина. — Милорд, уберите их с улиц. Они напряжены и плохо подходят для выполнения ваших приказов. Они достали оружие, встретившись со мной снаружи Штормового Предела.

— Возможно, небезосновательно, — пробормотал Вис.

Кейл повернулся к нему.

— Ещё один такой комментарий вылетит из твоего рта, и следом за ним последуют твои зубы.

Вис покраснел и не проронил больше ни слова. Кейл снова обратился к Тамлину.

— Верните шлемов на тракты, где люди к ним привыкли. Прикажите им сопровождать беженцев в город.

Тамлин казался испуганным.

— В город?

— Мне кажется, что лучше бы из города, — осторожно произнёс Вис. — На улицах и так толпы.

Кейл заставил свой голос оставаться спокойным.

— Они всё равно будут приходить, разве что вы собираетесь запереть ворота. А вы ведь не собираетесь этого делать?

Тамлин поднял брови.

— Мы обдумывали такую возможность.

Кейл резко выдохнул.

— Лорд Тамалон, вы должны прекратить совершать шаги, которые указывают на ваше отчаяние. В первую очередь люди ждут от вас уверенности, что всё под контролем, что вещи скоро вернутся на круги своя. Вы можете заслужить расположение народа, убрав сталь с улиц и использовав её для обеспечения безопасности ваших подданых.

— Неразумно, — сказал Вис, и торопливо добавил: — не хочу вас оскорбить, господин Кейл. Но как только шлемы покинут город, квартал знати тут же заполнят беженцы.

— Ерунда, — возразил Кейл, и Вис напрягся. — Компенсируйте стоимость продовольствия на время кризиса. Прикажите скипетрам раздавать его. Потребуйте от храмов, чтобы выделили своих жрецов для использования заклятий создания пищи, и распределяйте её.

— Они на это не пойдут, — снисходительно заметил Вис.

— Некоторые уже это делают, — возразил Кейл. — Дело только в том, чтобы заставить остальных. Вы можете показать им пример, Талендар. Вы ведь жрец, не так ли?

Вис неохотно кивнул.

— Строительство отнимает всё моё свободное время, господин Кейл.

Эревис усмехнулся и продолжил:

— Не стоит выдвигать требования и провоцировать публичные стычки между церквями, милорд. Вместо этого обходными путями дайте знать верховным жрецам, что если они не подчинятся, налоги значительно возрастут и вы можете отобрать их право на землю. У вас есть все необходимые инструменты, лорд хулорн.

— Боги даруют заклинания, господин Кейл, — сказал Вис. — Если жрецы скажут, что боги не дали им заклинания для создания пищи, что тогда? Вы захотите, чтобы хулорн начал угрожать богам?

Кейл не стал упоминать о том, что несколько часов назад в переулке он сам сделал именно это. Вместо этого он сказал:

— Боги не откажут. Жрецы им нужны не меньше, чем боги — жрецам.

Казалось, Виса напугало заявление Кейла, но Тамлин казался заинтригованным.

— Любопытно, господин Кейл. Что думаешь, Вис?

Что бы не собирался ответить Вис, его прервал звук торопливых шагов, раздавшийся в коридоре. Все трое повернулись к дверям, в которых появилась тяжело дышавшая Тази.

— Тазиенна, — сказал Вис, но она даже не взглянула на юного дворянина. Она смотрела широко распахнутыми глазами лишь на Кейла.

— Эревис?

От пота её тёмные волосы прилипли к лицу. В руках девушка сжимала стек. Вместо обычного для сембийских леди платья для верховой езды на ней были облегающие бриджи и сапоги. За прошедший год она совсем не изменилась, оставшесь всё такой же прекрасной. Под тёмными волнами волос сверкали зелёные глаза.

Кейл боялся тех чувств, которые мог вызвать в нём её вид. К его удивлению, он испытал лишь нежность, а не страсть. Он оставил свою любовь к ней, покинув Штормовой Предел, и за прошедший год эта любовь умерла.

— Здравствуйте, госпожа Ускеврен, — улыбнулся ей Эревис.

Она провела рукой по пропитанным потом волосам.

— Я отправилась на утреннюю прогулку верхом, когда узнала, что ты вернулся. Прибежала прямо сюда.

Услышав его слова, она переспросила:

— Ты назвал меня госпожой Ускеврен?

— Тазиенна, — с улыбкой поправился Кейл. — Тази.

— Так-то лучше, — сказала она с ответной улыбкой и пересекла комнату, чтобы обнять его.

— Тази, я не знаю… — начал Тамлин.

— Моя природа не может повредить ей, милорд, — прервал его Кейл и обнял Тазиенну. В его руках она казалась такой маленькой, и пахла, как всегда, лавандой. Эревис сдержал источаемые своим телом тени.

Тазиенна отстранилась и перевела взгляд с Кейла на своего брата.

— Твоя природа? О чём речь?

— Ни о чём, — мягко сказал Кейл. — Так чудесно снова тебя увидеть.

— И тебя, — ответила она. Она увидела его волосы, его кожу, прижала ладонь к его щеке.

— Ты холодный. И выглядишь совсем по-другому. Что с тобой случилось? Где ты был? Рен рассказал о том, что ты для него сделал. Кажется, у тебя в привычку вошло спасать жителей этого имения.

Кейл почувствовал, что краснеет. Однажды он спас Тазиенну от нападения демонов.

— Многое произошло, — ответил он. — Сможем поговорить об этом в другой раз. Ты, кажется, совсем не изменилась. Только выглядишь счастливее. Это радует.

Тази улыбнулась, и в этой улыбке он увидел призрак той робкой девочки, которая на его глазах выросла в смелую женщину.

— Кхм-кхм, — начал Тамлин. — Тази, вы с господином Кейлом сможете продолжить ваше воссоединение позже. Сейчас мы обсуждаем государственные дела. Времени мало.

Не отводя взгляда от Кейла, девушка улыбнулась:

— Он стал серьёзнее, тебе не кажется? Не таким серьёзным как ты, но достаточно серьёзным. Мне кажется, отец бы гордился.

Кейл кивнул, хотя он не был в этом уверен.

— Тальбот захочет с тобой увидеться, — продолжила она. — Но сейчас он в Сторловом дубе. Я отправлю весточку.

— Поговорим позже, Тази. Хорошо?

Она мечтательно улыбнулась.

— В кладовой дворецкого за стаканчиком бренди?

Они часто засиживались допоздна, беседуя в кладовой за выпивкой.

— Может быть, в столовой? — спросил Кейл. — За поздним завтраком? Кладовая нынче не в моей власти. Там правит Ирвил.

— Увидимся там, — согласилась девушка. — Брилла готовит чудесный торт, который ты обязан попробовать.

— Уже слышал.

Тази широко улыбнулась, кивнула и покинула комнату, не потрудившись сделать реверанс Тамлину и Вису.

Кейл смотрел ей вслед, радуясь, что его сердце осталось спокойным, что его чувства к Тази стали более зрелыми. Его мысли обратились к Варре. Хотелось знать, как она поживает.

— Как я уже сказал, — продолжил Вис, — я не согласен с предложениями господина Кейла. Мне кажется, он слишком высокого мнения о беженцах и слишком низкого — о жрецах.

Он обратился к Тамлину, используя его кличку:

— Поступай, как считаешь нужным, Двойка.

Кейл придержал язык, пока Тамлин пил вино и обдумывал сказанное. В комнате повисло тягостное молчание.

Какое-то время Тамлин смотрел вниз, на шахматную доску, потом поставил свой кубок и сказал:

— Мой отец многие годы полагался на ваш совет, господин Кейл. Я не стану легко от него отмахиваться.

— Но и шлемов с улиц не уберу, — добавил он, кивая Вису. — Однако прикажу им помочь с распределением продуктов. И отправлю послание жрецам, как вы посоветовали. Более серьёзное участие со стороны церквей должно уберечь народ от голода.

Кейл решил, что частичная победа всё же лучше, чем ничего.

— Прекрасное решение, — похвалил Вис, и неприязнь Кейла к нему возросла.

Эревис спросил Тамлина:

— Когда мы покидаем Ордулин, милорд?

— Я начал приготовления, как только получил известия из высшего совета. Это заняло дольше, чем я надеялся, но, думаю, через день-два сможем отправиться в путь.

— Многие другие дворяне уже направляются в Ордулин, — заметил Вис. — Например, сэрлунская делегация уже в пути. Они миновали Селгонт два дня назад, хотя обошли город стороной.

— Обошли город?

— Напряженность в столице очень высока, господин Кейл, — сказал Тамлин. — И это распространяется на остальную страну. Дворяне решают, к кому примкнуть — к Мирабете Селькирк или Эндрену Корринталю. Сэрлунцы не доверяют нам, так что они решили полностью миновать Селгонт. Положение сейчас щекотливое.

От этих слов Кейл почувствовал, насколько он плохо подходит на роль советника. Он так долго решал проблемы с помощью стали и заклинаний, что тонкости политики казались ему чужими.

Тамлин взял свой кубок и осушил его.

— Но всему своё время. Извиняюсь, что мы должны отбыть так скоро. У вас будет не так много времени, чтобы обустроиться. А я буду занят весь день, подписывая приказы, которые мы только что обсудили. Тем не менее, вечером мы встретимся за ужином. Прошу меня извинить.

— Ничего страшного, хулорн, — отозвался Кейл. — Я не забыл, что здесь к чему.

— Конечно, — улыбнулся Тамлин. — Будет интересно услышать ваш рассказ о… других событиях.

— Да, милорд, — отозвался Эревис. — Милорд, а где сейчас леди Ускеврен? Я хотел бы поговорить с ней перед отъездом.

— Она за городом, вместе с Тальботом, — ответил Тамлин. — Селгонт и Штормовой Предел в эти дни заставляют её чувствовать себя несчастной. Мы отстроили старый особняк в Сторловом дубе. Кажется, ей там нравится. Но она должна вернуться сегодня, чуть позже, чтобы увидеться со мной. Ваше присутствие станет приятным сюрпризом.

Кейл знал, что Шамур сама когда-то была искательницей приключений, а она знала, что Эревис — не просто дворецкий. За годы, проведенные им в Штормовом Пределе, они начали уважать и восхищаться друг другом.

Тамлин продолжал:

— Между тем, вам что-нибудь нужно, прежде чем мы завтра отбудем?

— Нет, милорд.

У Кейла были его доспехи, его оружие… и его святой символ.

— Прекрасно. В таком случае, я вас оставлю. Вис, будешь сопровождать меня во дворец. Мне необходимо издать приказы, а после этого нам надо многое обсудить.

Вис неискренне попрощался с Эревисом, и они действительно оставили его в одиночестве. Прежде чем покинуть кабинет, Кейл снова сделал ход пешкой на старой шахматной доске Тамалона.

Какое-то время он бродил по Штормовому Пределу. Стражники и прислуга кивали и улыбались ему, когда он проходил мимо. С каждой комнатой, куда он заходил, были связаны какие-то воспоминания.

Во время последних событий его жизни любовь Эревиса к Ускевренам никогда не ослабевала. И глубоко внутри он знал, что всегда может вернуться в Штормовой Предел. Здесь было его святилище. В этом особняке он был рождён, или по крайней мере перерождён, и его радовала возможность возвратиться. Побродив некоторое время, он отправился в свои покои — дожидаться возвращения Шамур.

Даже в бытность свою местным дворецким Кейл не позаботился о том, чтобы придать своему жилищу какие-то индивидуальные черты. Комната осталась такой же пустой, как он её и оставил. Он распахнул ставни, сел в своё старое кресло для чтения, достал трубку Джака, набил её и закурил. Какое-то время он с теплотой вспоминал те приключения, что они вдвоём с Джаком пережили в Селгонте. Затем Эревис достал из заплечного мешка книгу из Рощи Теней — книгу, что рассказывала о Маске, Шар, Пряже и Теневой Пряже — и открыл её.

Страницы оказались пусты. Он был потрясён.

Эревис перевернул одну, другую, третью. Вся книга была пуста, за исключением последних страниц. На них были фиолетовыми чернилами написаны слова языка, который Кейл не мог прочесть. От одного взгляда на них его затошнило, так что он захлопнул книгу. Он посмотрел на обложку из чёрной чешуи, чтобы убедиться, что книга — та самая. Так и было.

Выдохнув облачко табачного дыма, он вернул книгу в мешок. Он не знал, что с ней делать — книга заставляла Эревиса чувствовать себя неуютно. Может быть, её магия выполнила свою задачу и теперь самоуничтожалась?

Погрузившись в размышления, он выкурил две порции табачного зелья, прежде чем в дверь постучали. Отложив трубку на столик, Эревис открыл. За дверью стояла Шамур, всё ещё одетая в свой повседневный зелёный наряд. Заколки с драгоценными камнями удерживали её волосы. По мнению Кейла, морщинки на лице, вокруг глаз и в уголках рта только делали Шамур ещё привлекательнее.

Казалось, женщину не удивила его новая внешность. Наверное, её предупредили заранее.

— Хорошо выглядишь, Эревис.

Кейл поклонился, почувствовав смущение из-за облака дыма, вырвавшегося из его комнаты.

— А вы, госпожа, кажетесь всё такой же прекрасной и молодой.

Шамур улыбнулась, шагнула к нему и заключила в тёплые объятия.

— Господин Кейл, вы по-прежнему прекрасно лжёте.

Они отстранились, и он пригласил её внутрь.

— Куришь, Эревис? Это что-то новенькое.

— Долго рассказывать, миледи, — объяснил он. — Начал из-за друга. Я потушу.

Он шагнул к столику, чтобы погасить трубку.

— Не стоит, — остановила его Шамур. — Запах приятный. Тамалон любил иногда выкурить трубку, как ты помнишь.

Кейл помнил. Старый Филин курил нечасто, но когда это случалось, всё восточное крыло особняка потом ещё несколько дней воняло табаком. Весной Кейл приказывал слугам открыть все окна, чтобы проветрить помещения. Зимой приходилось ждать, пока запах выветрится сам.

Шамур оглядела комнату, затем повернулась к нему.

— Твои покои остались такими же, а вот ты сам сильно изменился. И не только внешне. Что с тобой произошло?

Кейл мягко улыбнулся.

— Ничего такого, что нельзя было бы исправить и тяжесть чего нельзя было бы разделить с другими, миледи. Хоть я и изменился, но по-прежнему готов служить вашей семье.

— В этом я не сомневаюсь. Хорошо, что ты вернулся под нашу крышу, Эревис, — улыбнулась она.

— Я рад возвратиться, — искренне отозвался Кейл. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Шамус села в его кресло для чтения. В гаснущем свете дня блеснули её волосы.

Другого сидения в комнате не было, так что Кейл опустился на кровать. Прежде чем он успел заговорить, она сказала:

— Этот дом уже год как умирает. Всё началось со смерти Тамалона. Потом ушёл ты. Тальбот и так почти всегда отсутствует. Тамлин почти все дни и большую часть ночей проводит во дворце. Ненавижу быть здесь.

Кейл отвёл взгляд. Он не знал, что сказать, так что решил просто отбросить правила приличия и взял её руку в свою. Кожа Шамур была тёплой. Тени с его кожи пробрались на неё и затанцевали на её руке. Шамур резко вздохнула, но руку не убрала.

— Что с тобой случилось, Эревис? Расскажи мне.

Кейл не смотрел на неё.

— Миледи, я… должен нести эту ношу сам.

Она погладила его руку, и внезапно Эревис ощутил такое резкое, всепоглощающее влечение к ней, что он вырвал руку и вскочил на ноги, чтобы не сделать что-то, чего делать не следовало.

— Что такое? — спросила она.

Он покачал головой.

— Ничего. Совсем ничего.

И перевёл разговор на ту тему, из-за которой хотел её увидеть. Или, по крайней мере, ему казалось, что он хотел увидеть Шамур по этой причине.

— Леди Шамур, у меня есть основания полагать, что в городе… может быть небезопасно

Она наклонилась вперёд в кресле.

— Что ты имеешь в виду? Ты говорил об этом Тамлину?

Кейл покачал головой.

— Нет, миледи. С этим мы ничего не можем поделать. Нет ничего такого, на что я мог бы однозначно указать. Но я бы посоветовал вам с Тази покинуть Селгонт на какое-то время.

Он попытался найти лучшее объяснение и потерпел неудачу.

— Хочешь, чтобы я оставила Штормовой Предел? Я ведь только вернулась.

— Я лишь предлагаю, чтобы вы отправились в поместье в пригороде, пока здесь всё не поутихнет, — он попытался найти причину и кое-что придумал. — Будет лучше, если у Тамлина будет как можно меньше поводов для беспокойства. Я буду за ним присматривать.

— Вы отправляетесь в Ордулин. Вас даже в городе не будет.

— Когда мы вернёмся, я имею в виду. Пожалуйста, миледи.

— Чего ты боишься, Эревис? — спросила она.

Кейл отвёл взгляд. Всё, что он мог сказать, прозвучит абсурдно. Он не мог рассказать ей, что безумный Избранный Огмы напророчил шторм, не мог рассказать о том, что Маск встретил его в переулке и сказал то же самое. Вместо этого, он сказал полуправду.

— Миледи, город застыл на острие клинка. Семья хулорна — естественная цель для недовольных. Мне кажется, для вас безопаснее всего покинуть город.

Она смотрела на него, обдумывая сказанное. Он лишь усилием воли не отводил свой взгляд.

— Я всегда с охотой отправляюсь в пригород, — наконец сказала Шамур. — И в последнее время Тазиенна находит город удушливым. Возможно, небольшой перерыв пойдёт на пользу. Мои вещи ещё не успели распаковать. Возвращение в Сторлов дуб не вызовет сложностей.

Кейл облегчённо вздохнул.

— Всего на месяц-два, миледи. Вы должны уехать как можно скорее. Завтра. Я прикажу Ирвилу подготовить вещи Тази.

Шамур встала с кресла, изучающе разглядывая его лицо.

— Ты не всегда хорошо лжёшь, Эревис. Но я признательна тебе за беспокойство, — она коснулась его щеки и вышла из комнаты.

Задумчивый Кейл оставался в своей комнате до тех пор, пока Ирвил не пришёл пригласить его к столу на ужин с Тамлином. В его руках была смена одежды.

— Вы переоденетесь к ужину, господин Кейл?

Это был скорее совет, чем вопрос.

Кейл поглядел на мягкую ткань, на вышивку, на позолоченные пуговицы.

— Нет, — он покачал головой.

Большую часть проведённых в Штормовом Пределе лет он надевал чужое обличье. Эти дни остались в прошлом. Он будет носить собственную одежду и собственное оружие. Он был мужчиной, который носит кожу и сталь, а не золото и шёлк.

Ирвил лишь поднял бровь и едва заметно нахмурился.

— Хорошо.

Кейл сообщил Ирвилу, что Тазиенна и Шамур завтра возвращаются в Сторлов дуб. Ирвил кивнул и отвёл его не в столовую, а в личный кабинет. Тамлин сидел за небольшим столом, сервированным на двоих.

— Это всё, Ирвил, — сказал Тамлин. Ирвил кивнул и удалился.

— Присоединяйтесь, Эревис.

Кейл сел за стол напротив Тамлина. На столе стояла бутылка Тамалонского лучшего, а на серебряном блюде покоился ростбиф и морковь.

— Не стесняйтесь, — предложил Тамлин, наполняя собственную тарелку. — Брилла прекрасно готовит.

Кейл отрезал себе небольшой кусок.

— Нам повезло так хорошо питаться в это трудное время.

Тамлин разглядывал его лицо, как будто пытаясь определить, не было ли в этих словах замаскированного оскорбления. Кейл сохранял беспристрастное выражение, позволяя Тамлину решать самому.

— Повезло, действительно, — наконец сказал Тамлин. — Но дело не только в везении. Некоторые подходят для того, чтобы править и преуспевать. Другие нет. В сложные времена последние часто страдают. Таков порядок вещей.

Чтобы сдержать резкий ответ, который крутился на языке, Кейл наполнил рот говядиной. Тамлин слишком много времени провёл с людьми вроде Виса Талендара.

Тамлин ждал ответа; Кейл молчал. Наконец, Тамлин сказал:

— Я попросил Ирвила снабдить вас подобающей одеждой. Он часто бывает забывчив. Я…

— Он принёс одежду, милорд, — немного резко ответил Эревис. — Я отказался от неё. Я нахожу, что мой текущий наряд как можно лучше мне подходит.

Услышав его тон, Тамлин нахмурил брови.

— Вы должны мне объяснение, господин Кейл.

От внимания Эревиса не ускользнул ответный холод в голосе сотрапезника.

— По поводу чего, милорд?

Тамлин жестом указал на его тело.

— О вашей внешности. О тенях, что текут с вашей кожи. О руке, что появляется и исчезает на вашем запястьи, и о том, как свет в комнате блекнет, когда вы гневаетесь, Эревис.

Кейл положил на стол вилку. Тон Тамлина вывел его из себя, так что Кейл рубанул сплеча.

— Я шейд.

Тамлин неотрывно глядел на него, вилка замерла над тарелкой.

— Шейд? — наконец спросил он. — Как Шадовар?

Кейл пожал плечами. Он мало знал о Шадовар.

— Не могу сказать. Во тьме я становлюсь сильнее.

Он поднял руку.

— Моя рука полностью возвращается ночью или во мраке. В мгновение ока я могу шагнуть из одной тени в другую, хоть на дистанцию выстрела из лука, хоть на тридцать лиг. Моё тело сопротивляется магии. И, насколько я могу судить, я перестал стареть.

Тамлин вытаращил глаза.

— Не знаю, что и сказать. Это… чудесно, господин Кейл.

— Вовсе нет.

Голос Эревиса умерил энтузиазм Тамлина.

— Как это произошло? Расскажите мне всё.

Кейл покачал головой.

— Я не настроен делиться этим, милорд. «Как» и «почему» не имеет значения.

— Не имеет значения?

— Верно, милорд. И я был бы признателен, если вы сохраните это между нами. Я хочу быть с вами полностью откровенным, но не вижу повода рассказывать остальным.

Тамлин долгое время глазел на него, потом наконец ответил:

— Как пожелаете, господин Кейл.

Какое-то время они обедали в тишине.

Тамлин опустил вилку и посмотрел на сотрапезника.

— Я не очень-то вам нравлюсь, не так ли, господин Кейл? И вы очевидно меня не уважаете.

Обдумывая ответ, Кейл пригубил вино.

— Вы — сын моего прошлого лорда. Я буду преданно и как можно лучше служить вам.

Тамлин раздражённо взмахнул рукой.

— Это я знаю. Но вы не уважаете меня, не так ли?

Кейл вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза.

— Сейчас моё уважение тяжело заслужить, милорд.

Тамлин продолжал выжидающе глядеть на него.

— Нет, не уважаю, — признал Кейл, и как только он открыл эти врата, вся армия хлынула наружу. — Мне кажется, вы не понимаете всю глубину проблем, которые стоят перед вами, перед городом. Я увидел это, проведя в Селгонте всего один день. Вы по-прежнему думаете, как дворянин, а не как государственный муж. И принимаете советы от глупцов вроде Виса Талендара. И всё же вы…

Он оборвал свою речь. Было сказано достаточно. Он видел по взгляду Тамлина, что уязвил его, а ещё глубже — видел яростное отрицание. Кейл хорошо знал это выражение. Оно часто появлялось у Тамлина, когда отец что-то требовал от него. Тамлину всегда не нравилось, когда от него что-то требовали.

Тамлин прожевал ещё кусок говядины и холодно сказал:

— Вы пробыли в городе всего день, вернувшись после отсутствия длиной в год, и думаете, что смогли за это время оценить меня, Виса, и положение дел в городе?

— Мое отсутствие не сделало меня слепым, — парировал Эревис. — Или глупым.

Тамлин посмотрел на него через стол.

— Благодарю за вашу откровенность, господин Кейл.

Он отшвырнул свой столовой прибор.

— Прошу меня извинить, аппетит пропал.

— Милорд…

— Мы отправимся в Ордулин, как только я разберусь с одним последним делом, — продолжил Тамлин, вставая из-за стола. — Глупец, которого я иногда слушаю, не будет нас сопровождать. Он должен провести церемонию в новом храме.

Кейл кивнул. Он хотел извиниться, но не мог себя заставить.

— Доброй ночи, милорд.

— Доброй ночи, господин Кейл.

Кейл закончил трапезу в тишине и одиночестве.

После этого он прошелся по поместью, пока не попал на кухню, где его ожидало тёплое приветствие Бриллы. Она усадила его на стул и с улыбкой глядела, как он ест её торт с изюмом и кленовым сиропом.

***

Вис сбросил свою фальшивую личину — испорченного дворянского отпрыска — и вошел в храм через тайную дверь в переулке. Он убил четверых каменщиков, которые знали про этот ход, воспользовавшись кривым жертвенным ножом, висевшим у него на поясе, чтобы перерезать им глотки.

Он закрыл за собой вращающуюся тайную дверь и спустился по крутым ступеням, что вели в тайный церемониальный зал под ложным храмом Сиаморфы. Добравшись до ризницы, он надел церемониальную робу, что ждала его там — переливающийся чёрный бархат с фиолетовой отторочкой. Прошептав молитву своей богине, он прошел по коридору к главному залу.

Пришлось преодолеть окружавшую зал область волшебной тишины. На какое-то время звук его шагов пропал. Подобные участки, вместе с несколькими магическими экранами, предотвращавшими магическую слежку, окружали зал кольцом. Лишь присутствующие могли слышать и видеть всё, что происходило внутри. Сохранность таинства радовала госпожу.

Церемониальный зал храма госпожи лежал прямо под церемониальным залом Сиаморфы. Подобно Вису, храм носил фальшивый облик. Подобно Вису, храм притворялся, что служит одной цели, но на самом деле служил совсем другой.

Он достиг границы тишины и немедленно почувствовал разницу — в ушах зазвучал визг жертвы и бормотание аколитов. Он набросил капюшон — его истинная личность не была известна никому из аколитов — и толкнул дверь в апсиду. Приветствием ему стал шорох, когда аколиты повернулись к вошедшему. Замолкла даже жертва. Большой полукруглый зал пахнул свечным воском и пропитанным ужасом человеческим потом.

Вис поднял руки и громко произнёс слова молитвы:

— Во тьме ночи мы слышим шёпот пустоты.

— Внимаем его словам, — ответили ему восемь последователей Шар. — Приветствуем, тёмный часовой.

— Приветствую, тёмные братья и сёстры, — ответил Вис и направился к алтарю.

Аколиты опускались на колени, когда он проходил мимо. Через окна не внутрь не попадало ни лучика света. Так желали госпожа и ночной провидец.

За исключением света свечей в канделябрах, расположенных у головы и ног связанной и раздетой жертвы, зал был погружён во мрак. По голым стенам и сводчатому потолку метались тени.

Вис решил, что жертва — тощий, плохо питавшийся мужчина — была одним из беженцев. Подойдя к алтарю, он улыбнулся под своим капюшоном. Тяжелые для Селгонта времена означали, что отыскать жертву стало легко.

Тело мужчины блестело от пота; от него несло страхом. Грудь часто поднималась и опадала. Он глядел на Виса широко распахнутыми, испуганными глазами.

— Не надо, — просипел он. Наверное, кричал или рыдал, пока Виса не было. — Прошу.

Проигнорировав мужчину, Вис оглянулся на аколитов. Он шагнул к канделябру и погасил все свечи, кроме одной, потом так же поступил со вторым канделябром. Палата ещё сильнее погрузилась во мрак.

— Наступила тьма, и госпожа потерь явилась к нам, — сказал Вис. — Отдайте ей свою горечь. Раскройте ей свои утраты.

Он ждал, пока остальные последователи Шар бормотали свои признания о вещах, которые заставляли их горевать, об обидах, которыми они обзавелись с последней встречи ячейки месяц назад. Из-за накладывающихся друг на друга голосов Вис не мог различить отдельные предложения и говоривших, но знал, что госпожа слышит их всех и радуется.

Когда аколиты окончили ритуал и замолчали, Вис сказал:

— Госпожа довольна вашими подношениями в этом новом храме. Строительство почти завершено. Теперь мы займемся освящением её алтаря, для чего потребуется кровь.

Жертва скорчилась, запросила пощады:

— Нет! Нет!

Вис достал жертвенный нож из-за пазухи. Он поднял его над мужчиной.

Тот забился, пытаясь разорвать свои оковы. Его дыхание было таким частым, что скоро он должен был потерять сознание. Вис видел каждую жилу, каждый мускул его тела.

— Твоё отчаяние — сладкий нектар для госпожи, — сказал он, занося нож.

Широко распахнутыми глазами жертва посмотрела на лезвие и закричала.

Загрузка...