Порочный Избранник

Все, кто сопровождал обоз, распределились вокруг него. Отовсюду доносились вкуснейшие ароматы еды, пробуждая зверский аппетит Гедеона.

– Присядь, юнец, – сказал Сохер, незаметно подкравшись к Гедеону, – вижу я, действительно издалека ты, и не знаешь многого.

– У меня только один вопрос. Почему магов не любят?

– Говорят, что раньше много было тебе подобных. Но потом начались войны. Множество войн было в давние времена, а вы, маги, зачастую за зло и тьму были, а после и к демонам примкнули. Причиняли лишь боль и страдания, являясь шпионами и палачами, мастерами пыток и любителями губить целые деревни непокорных, – с этими словами он поднял рубаху, сделанную из грубой серой материи и, указывая на огромное количество шрамов, продолжил, – я был рабом одного из магов. Видел ваши зверства. И восхищался вашей силой, способной убивать десятки, а то и сотни врагов. Поэтому и нанял тебя. Ты ещё слишком молод, чтобы владеть таким могуществом, но и нет в тебе безудержной ненависти. Хотя, честно сказать, ты меня удивил. Нечто подобное я видел давно, ещё будучи рабом. Мой хозяин убил более ста воинов, поразив их множеством молний, испепелив их. Не думал, что ты способен на такое.

– Я не из числа тех магов, которых вы знаете. Мой дом необычайно далеко, – уклончиво ответил Гедеон, скрывая своё иномирное месторождение.

– Меня мало волнует это. Несмотря на моё прошлое, раба у мага, я не испытываю ненависти к вам. В отличии от своих детей. Ахава родилась уже рабыней. Я полюбил девушку, будучи рабом. Потом и появилась дочь. И она потеряла мать. Её убил маг, когда мы пытались сбежать. Её ненависть к тебе вполне оправдана.

– Это глупо, судить одного по деяниям другого.

– Вас не любят в этих землях. Не просто так зовутся они Срединными. Не принадлежат они ни одному владыке. И маги часто нападают на нас. Пока со мной ты, никто тебя не тронет. Мне понравился твой клинок. Не желаешь продать его?

– Нет. Он не продаётся однозначно.

– Жаль, очень жаль.

С этими словами Сохер ушёл в сторону, оставив Гедеона наедине со своими мыслями. Он достал из своего рюкзака вяленное мясо, заботливо положенное Ахароном. Долгий путь на свежем воздухе, да ещё и битва, пробудили в Гедеоне неслыханный аппетит. Вкушая свои запасы, он не заметил, как к нему кто-то подкрался. Холодная сталь коснулась горла Гедеона, ощущавшего остроту клинка.

– Не двигайся, и я убью тебя быстро, чаровник, – говорил неизвестный, – где камни?

– Не знаю, – ответил юноша, пальцами подтягивая свой посох.

Воздух разорвала стрела, со свистом пронзившая воздух. Неизвестный нападавший рухнул на землю, не издав ни единого стона. К Гедеону спешила Ахава, держа в руках лук и ещё одну стрелу. Юноша осматривал лазутчика. В нём он узнал того, кто напал прошлым вечером на поле.

– Я видел его. Мы уже сражались раньше, но он меня едва не убил.

– Шпионы Шильтона. Они уже давно рыщут в Срединных землях, убивая всех, кто владеет магией, даже стариков и детей, – пояснила Ахава.

– Он спрашивал о каких-то камнях.

– Молчи об этом! Позже расскажу, если отец позволит.

К ним подошёл Лохем, с оголёнными клинками. Молча, без единого слова отрубив голову шпиону, он злобно посмотрел на девушку. К стоящим друг напротив друга Гедеону и Ахаве подошли два крупных, широких в плечах воина. На их головах были большие тяжёлые шлемы, закрывавшие их лица. Все четверо подняли бездыханное тело неудачливого убийцы и понесли в сторону леса. Никто не проронил ни слова, соблюдая абсолютное молчание. Казалось, будто сама природа затаила дыхание. Не было слышно ни стрёкота насекомых, ни пения птиц, ни гула ветра. Лишь звёзды по-прежнему сияли на небосводе, да три луны, две из которых вновь ставшие кровавыми.

– Охота продолжается, – прошептал Гедеон, но, видимо, никто его не услышал.

Ахава, идущая впереди, резко остановилась. Обернувшись назад, Гедеон едва видел огни костров, расположенных возле обоза. До леса оставалось не более ста метров. Он по-прежнему был покрыт зловещей темнотой, мрак всё так же царил в корнях деревьев. Холодный порыв ветра нёс запах крови и гнили из леса, наполненного зловещим воем его обитателей.

– Здесь он найдёт свой последний покой, – тихо, почти шёпотом, сказала Ахава.

– Он враг! Так зачем его сжигать? Не проще ли бросить его на съедение лесных тварей! – выкрикивал один из тяжёлых воинов.

– Заткнись, – прошипела девушка, – или ты хочешь, чтоб звери услышали нас? Прояви уважение к врагу, а не уподобляйся им. Это они оставляют как врагов, так и братьев по оружию на поле боя умирать. Хочешь стать таким же выродком?

– Но он не заслужил…

– Ты сейчас заслужишь стрелу промеж глаз, идиот! – перебила его Ахава, направив стрелу в лицо воина. – Ты много не знаешь, но слишком много говоришь. Знай своё место, наёмник.

Гедеон наблюдал за этим конфликтом, боясь вмешиваться в него. Он явно был на стороне воина, не понимая смысл сжигания врага. Но юноша не желал вызвать гнев девушки, тем более, что она дочь нанимателя, ведь в противном случае его дальнейший путь будет крайне затруднён. Ахава едва успела облить тело каким-то маслом, как из леса, очень и очень близко от поляны, раздался протяжный вой. Кровь застыла в жилах Гедеона, а два тяжёлых воина схватились за мечи. Лишь девушка что-то прошептала на непонятном для Гедеона языке, после чего подожгла обезглавленное тело. Оно вспыхнуло ярким оранжевым пламенем, а воздух наполнился ужасным тошнотворным запахом горелых волос и плоти. Гедеон едва сдерживал себя, чтобы его не вырвало.

– Уходим отсюда! Быстро! – скомандовала Ахава.

Никто не решился оспорить её приказ. Быстрым шагом, переходящим в бег, все четверо направились к обозу. Из леса всё так же был слышен вой, от которого кровь стыла в жилах. Вчетвером они бежали туда, где горели костры. Туда, где будет безопасно. Но сколько они ни бежали, огни не приблизились ни на метр. Создавалось впечатление, будто они бежали на одном месте.

– Чародей, это твои проделки? – спросила Ахава.

– Нет, – ответил Гедеон, смотря на удалённые огни, – даже посох цвет не сменил, не ощущает магию он, как и опасность.

– Тогда что же творится? – нервно спросил один из воинов. – Неужели мы прогневили древних богов?

– Замолчи, деревенщина! Боги давно мертвы, а их храмы разрушены. Потому и лес проклят. Ведь так, чародей? Таковы деяния твоих предков?

– О былых деяниях магов не знаю и к ним не причастен, – сурово ответил Гедеон, – а Боги живы. По крайней мере одна Богиня точно жива. Я был в том лесу. Но всё равно не понимаю, почему мы не можем добраться до обоза.

Ахава, натянув тетиву, целилась в Гедеона. Воины стояли позади неё, размахивая мечами.

– Покажи свои запястья! Быстро! – выкрикивала девушка.

– Я не собираюсь ничего показывать! Научись доверять окружающим, глупая девчонка! – противился юноша.

– Или ты докажешь, что не умертвие и не леса порождение, или я убью тебя! Решать тебе.

Гедеон понимал, что выбор у него небольшой. Умирать он не хотел, а убивать девушку было слишком рискованно, ведь её отец начнёт мстить. Он медленно, без резких движений поднял рукава, оголяя запястья. К нему подошла Ахава, держа в одной руке факел, а в другой лук, выставив его лезвия вперёд.

Запястья Гедеона были самыми обычными, без каких-либо отклонений. Ахава осматривала их очень внимательно, проверяя пульс несколько раз.

– Он человек, – сказала она воинам.

– Я же сразу сказал.

– Молчи! – перебила она Гедеона. – Раньше твари леса не покидали его границу. Но недавно целая деревня была вырезана и обескровлена. Проклятие расширяется, выходя из леса.

– Тогда, возможно, мы попали в его зону. У меня есть идея, как освободиться. Только, лучше никому не говорите об этом. Гораль, взываю к тебе. Помоги нам, защити от проклятия Богов прочих, – шептал Гедеон, держа посох обеими руками.

Кристалл сиял белым цветом столь ярко, что все присутствующие закрывали глаза руками. Он потух так же резко, как и засиял. Вокруг всё так же была тёмная ночь, озаряемая кровавыми лунами. Гедеон сделал робкий, неуверенный шаг в сторону огней. За ним последовали и остальные. Они шли ровно друг за другом. Вскоре юноша заметил, что огни становятся ближе. Уже придя в лагерь, они обнаружили стоявшего Сохера. Он был в боевой стойке.

– Почему вы так быстро вернулись? Вы же только что ушли! – начал было он, но Ахава подошла к нему и что-то прошептала на ухо. – Спите, сегодня вы не несёте дежурство. Утром уходим отсюда. Наконец-то покинем территорию этого леса.

Гедеон сидел возле костра, устремив свой взор в сторону тёмного и зловещего леса. К нему подошла Ахава, без разрешения сев рядом. Она молчала долгое время, но всё же начала разговор.

– Благодарю тебя, чаровник. Ты уже два раза спас меня. У кого ты просил помощи?

– У одной из Богинь того леса, – сухо ответил юноша.

– Либо ты безумен, либо очень талантлив. Древние Боги никому уже не помогают. Они в гневе на людей, предавших их во имя зла. Но всё равно, благодарю ещё раз. Теперь я уверена, что тебе можно доверять. В нашем обозе не только оружие и броня. Мы везём магические кристаллы из владений Шильтона. За них дадут огромные богатства. Поэтому его слуги и напали на нас. Никто из сопровождения не должен знать об этом. Только отец, я, Лохем и ты знаем эту тайну. Ну и Мерегел, как опытнейший воин.

– Это тот старик молчаливый?

– Да. И поверь, у него есть причины молчать. Увидеть смерть целой деревни и своей семьи, умереть самому, но вернуться отвергнутым своим родом… Он движим ненавистью к каждому магу, особенно к некромантам. И поверь, если бы не мой отец, ты был бы уже мёртв.

– В опасном я положении, видимо. Хорошо, что предупредила.

– Не обольщайся. Ты маг, и я не рада тебе. Но у меня долг перед тобой.

– Лохем твой… – замялся Гедеон.

– Брат. У нас разные матери. Его как-то раз чуть не убило умертвие, поднятое магом. После этого он стал ещё больше ненавидеть магов. Но уважение к мнению отца для него важнее собственной неприязни, как и для меня. Хотя, честно сказать, ты не похож на других магов. Твои глаза, как говорит отец, лишены безумия и ненависти, а я ему верю.

Они просидели всю ночь у костра, разговаривая обо всём. Гедеон очень многое узнал об этом мире, политике и войнах. Казалось, будто местные маги действительно были воплощением чистой ненависти, жестокости и проклятия для народов. Так же он узнал, что все культы Богов уничтожены. Теперь поклоняются лишь демонам или мелким Богам, не отвечающим на мольбы. Обычные люди чтят лишь своих предков, отвергая всяческие поклонения кому бы то ни было ещё.

Как только первые лучи солнца озарили небо, обоз продолжил свой путь. Позади всё так же шёл Гедеон, разговаривая с Ахавой. Сохер что-то яростно обсуждал с Лохемом, активно жестикулируя. Тропа уводила их всё дальше от леса, казавшегося уже небольшой тёмной полосой вдалеке. Высоко в небе кружили птицы, похожие на земных орлов.

– Гедеон, – впервые Ахава назвала его по имени, – через три дня мы должны достигнуть Эмца. Если желаешь, можешь остаться с нами. Думаю, твоя помощь не помешает.

– Мне нужно к магам. И пусть они полные зла, но только они смогут вернуть меня на родину. Если наши пути хоть как-то совпадают, то я с радостью пойду с вами.

– Отец говорил, что академия магов была в горах Гавоха. Это совсем недалеко от Каяса, куда мы путь держим, а наёмники только до Эмца с нами идут.

– Тогда я пойду с вами и дальше, если твой отец позволит.

– Поверь, он будет рад.

Впереди появилось несколько воинов верхом на больших ящерицах. У наездников были длинные копья, а по обеим сторонам висели клинки. Их лица были скрыты капюшонами.

– Всадники Шильтона. Нам не одолеть их, – сказал Лохем.

Обоз встал, ожидая распоряжений Сохера. Он нервно осматривал местность, ища способ обойти неприятеля.

– На востоке виднеется некая пещера. Вход в неё очень широкий. Это наш единственный шанс, – нервно проговорил он.

– Это глупо! Там мы станем лёгкой добычей! Да и пещера посреди полей? Не кажется ли тебе это западнёй? – возмущался Лохем.

– Здесь я принимаю решения! Идём в пещеру!

Кони послушно шли, не подавая тревоги. Но меч Гедеона неустанно светился красным цветом. Оказавшись перед пещерой, юноша отметил, что она необычайно широкая, а её наличие в этой местности действительно странное. Обоз медленно входил внутрь, скрываясь во мраке подземелья. Лохем то и дело оборачивался назад, ожидая нападения. Ахава убрала свой лук за спину, вооружившись небольшими клинками, больше похожими на кинжалы. Спуск был плавным. Пещера внутри была необычайно большой и широкой, будто сделанной искусственно. Факелы горели почти у каждого второго воина, освещая путь. Где-то вдалеке слышались размеренные удары. Они были необычайно тихими и ритмичными. Но никто, кроме Гедеона не слышал их.

– Отец, ты хоть знаешь, куда ведёт эта пещера? – спросила Ахава.

– Судя по её изгибам, мы движемся в верном направлении. Быть может выйдем возле гор, что заметно сократит нам путь.

– Моё оружие чувствует магию поблизости, а также любые угрозы. И мне очень не нравится то, что клинок светится всё ярче и ярче, – вмешался Гедеон, – здесь скрывается что-то очень опасное.

Вокруг царил мрак. Лишь свет факелов озарял пространства поблизости. Люди заметно нервничали, а лошади часто отказывались идти дальше. Воздух становился тяжелее. Эхо шагов разносилось по округе, заставляя содрогаться стены. То и дело громко падали камни, заставляя каждого изрядно напугаться.

Они шли неизмеримо долго. Никто не знал, день сейчас или ночь. Казалось, что время остановило свой бег, застыв, как кровь в жилах людей. Впереди появился свет. Огромное количество факелов освещало некое строение, похожее на храм. Огромные статуи стояли на входе. Вместо человеческих голов были некие зловещие оскаленные морды, похожие на демонические.

– Лучше не заходить туда, – тихо сказал Гедеон, но его будто никто не слышал. Люди шли как заворожённые, будто находясь под гипнозом. Юноша отчаянно пытался докричаться до них, тряс их за плечи, но всё было тщетно.

– Используй магию, – проговорил знакомый голос Нахона.

Юноша замер, сосредоточившись на своих мыслях, но они путались и сплетались, будто кто-то намеренно мешал ему. Обоз удалялся всё дальше и дальше. Тогда Гедеон вытащил книгу из рюкзака и начал суматошно искать хоть что-то подходящее.

Когда он нашёл заклинание, развеивающее всяческий морок, обоз был уже очень далеко. Гедеон бежал за ним, отчаянно пытаясь догнать. По всему пути стояли статуи, всё больше проходившие на неких демоноподопных существ. Их лица, если можно так назвать, были полны ненависти и гнева. Ритмичные удары, слышимые Гедеоном с самого начала, становились сильнее. И вот юноша догнал своих соратников. Подняв высоко посох, он произнёс в мыслях: "Анохи рацон кесем дииспал". Кристалл ослепительно сиял зелёным цветом, переливаясь в синий. Тонкие нити исходили от посоха, оплетая каждого, кто сопровождал обоз. Они замерли, будто скованные цепями. Из стен выходил некий туман алого цвета. Вместе с ним вокруг витали зелёные сферы, кружившиеся вокруг людей. Каждая из этих сфер словно пыталась войти в человека, но ударялась в нити, созданные Гедеоном. Юный маг вновь прочёл заклинание. Огромное количество нитей срывалось с посоха, отражалось от стен, разрывая туман и сферы.

– Где мы? – спросила Ахава.

– В каком-то храме. Вы были под воздействием морока. Я чудом снял его, но не знаю, насколько хватит моих сил, – изнемогая от боли и усталости, ответил Гедеон.

– Нам надо вернуться назад! Лучше сразиться с наездниками и умереть в битве, чем сгинуть в проклятом храме! – выкрикивал Лохем, сотрясая своего отца за плечи. Сохер рухнул на землю, едва дыша.

– Он первый попал под морок. Поэтому и завёл нас сюда, – сухо прошептал Гедеон, – можете развернуть обоз?

– Места мало, но уверен, мы справимся, – ответил один из погонщиков.

Туман всё так же витал в воздухе, но Гедеон время от времени читал заклятие, создавая новые нити. Сохер был погружён в телегу. Обоз начал путь назад, прочь от этого ужасного храма.

Едва они покинули первые статуи, Гедеон рухнул на землю, не в силах больше идти. Нити, создаваемые им, растворились с глухим треском. Ахава и Лохем подняли его, продолжая нести на себе. Туман и сферы не преследовали их.

Путь назад был ещё более зловещим. Отовсюду доносились крики и вопли. Казалось, будто стены кричали от боли и ужаса.

– Здесь так холодно и одиноко. Не уходите. Останьтесь с нами. Боль, она сводит с ума. Время замирает. Мы заперты здесь. Освободите нас.

Люди отчаянно затыкали уши, чтобы не слышать эти крики. Но мольбы проникали прямиком в голову. Они эхом носились внутри черепа, вызывая дикий страх и животный ужас. Вдали появился свет. Это был выход.

– Гедеон, очнись! – вопила Ахава. – Мы почти выбрались!

Но маг был без сознания. Слишком много сил ушло на разрушение морока. Посох и книгу нёс Лохем, боясь открыть её. Он всё так же ненавидел магов, но был необычайно благодарен Гедеону за спасение. Ведь, кто знает, что их ожидало в глубинах храма.

Глава 9: «Сладкий яд»

Выйдя из подземелья, люди рухнули на землю, уставшие и испуганные от произошедшего. Гедеон был в небытие, издавая лишь слабые хрипы и тяжело дыша. Ахава едва вынесла его из ужасной пещеры, полной мрачных иллюзий и душераздирающих воплей заточённых в ней душ.

– Всадников не видно, – заявил Лохем, устремив вперёд свой взор, – возможно, они ушли? Или это тоже был морок?

– Не знаю. Быть может, маг даст ответ, когда придёт в себя, – ответила Ахава, укладывая Гедеона на землю, мрачно, почти шёпотом добавив, – если придёт.

– Чаровники куда более живучие, чем мы, – прохрипел сухой голос старика из трактира, – я убил многих из них, и уж поверьте, знаю, о чём говорю.

– Отец нанял тебя как лучшего проводника этих мест и знатока военной тактики! У тебя уже две оплошности! – кричала Ахава.

– Молчи, девчонка! – воскликнул старик, выхватив нож. – Мне ничего не стоит убить тебя, сказав, что ты умерла в пещере. И твоего брата убью тоже! Вы многого не понимаете…

Но он так и не договорил свою пылкую речь. Длинное лезвие меча пронзило его спину, выйдя посередине груди. В глазах старика застыл неподдельный ужас, смешанный с невероятной болью. Он, хрипя и задыхаясь, обмяк, повиснув на клинке. За его спиной стоял Сохер с уставшим, но невероятно суровым лицом.

– Никто не смеет угрожать моим детям! – с этими словами он вынул меч из старика, тело которого незамедлительно рухнуло на землю. – Я подозревал, что он предатель. Ахава, осмотри его тело. Все трофеи твои.

Сохер устало присел на небольшой камень. Его руки дрожали. Взор невольно застыл на едва живом теле Гедеона. Поняв немой вопрос отца, Лохем лишь отвёл глаза, едва заметно кивнув головой. Ахава быстро разрезала одежду на теле мёртвого старика, бегло осматривая его. Она искала различные символы, узоры, нарисованные или выжженные. И вот на груди, возле сердца, она нашла то, что искала. Это был круг с небольшим трезубцем внутри.

– Отец! – выкрикнула девушка.

– Это символ Эведа, слуги Шильтона. Закиньте тело в пещеру, там ему самое место. Предатель, – с нескрываемым отвращением сказал Сохер, смачно плюнув на уже мёртвое тело, – пусть его терзает холод и пустота. Вечный дух неупокоённый будет. Достойная плата за предательство.

– Отец, маг, он, возможно, умрёт, – дрожащим голосом произнесла Ахава.

– В телегу его. Книгу и оружие положите рядом. Курс меняется. Движемся в Рипой. Местный травник должен помочь.

Лохем и Ахава погрузили Гедеона в телегу, укрыв покрывалом. Девушка посмотрела на своего отца. В её глазах читались страх и сочувствие. От былой ненависти не осталось и следа. Отец всё понял, коротко кивнув. Она осталась с юным магом, присматривать за ним и делать холодный компресс на голову.

Обоз медленно двигался вперёд. Воины были необычайно изнеможённые, но всё же продолжали идти дальше. Лохема не покидало чувство, будто кто-то следит за ними. Смотрит из глубин пещеры, зовёт и манит к себе. Холодный пот стекал большими каплями по его спине. В голове так и крутились слова: "Идём к нам, мы ждём тебя. Сколько можно терпеть этого старика и его любимую дочку? Убей их! Кровью заплатишь дань. Власть и могущество ждут тебя, лишь сделай, что мы просим! Сколько можно терпеть их? Ты устал вечно быть в её тени". Юноша отчасти соглашался с этими жуткими голосами, но всё же не желал следовать их воле. Уж слишком дико и безумно звучала сама мысль об этом. Но в его глазах запылали огоньки, а руки сами тянулись к рукоятям. Лохем резко ударил себя по лицу, дабы выбить этот холодный шёпот из своей головы…

Вдалеке от них стояла Гораль. Её лик был суров и мрачен. Большая сова прилетела к ней, величаво взгромоздившись на левой руке Богини. Их глаза ярко пылали синевой. "Возможно ты, Арум, не ошибся", –прошептала она. По её лицу проскользил луч света, озарив кроткую печальную улыбку Гораль. Из глаз стекали слезинки, собираясь на остром красивом подбородке.

Ветер пел свою заунывную песню. Тучи вновь застилали небо, скрывая за собой звёзды. Воздух становился холоднее, будто застывая. По ночному полю двигался обоз, охраняемый несколькими воинами. В этот раз они не стали делать привал, чтобы успеть к травнику и спасти Гедеона. Лохем всё ещё боялся брать в руки клинки, хотя уже и не слышал жестоких призывов в своей голове.

Гедеон лежал без сознания. Его тело было напряженно, будто от огромной боли. Глаза неистово бегали под закрытыми веками. Ахава сидела рядом с ним, пытаясь хоть как-то уменьшить боль и страдания юного мага. Толстая ткань, закрывающая телегу, колыхнулась от дуновения ветра. На правое плечо девушки легла чья-то тяжёлая рука. Острым сверкающим ножом девушка атаковала непрошенного гостя, но разрезала лишь тяжёлый горячий воздух. Ахава хотела позвать на помощь, но её рот словно связали. Панически осматриваясь вокруг, она увидела в лунном свете, пробивающемся сквозь завесу чёрных туч, силуэт статного старца. По его плечам стелились серебряные волосы, а глаза излучали величайшую доброту. Его лицо было печально и полно скорби. Вокруг старца было сияние, переливающееся от ослепительно белого до небесно-синего. Старец коснулся головы Гедеона, замерев всего на миг. Юноша выгнулся, будто испытав неимоверную боль, поглотившую его полностью. Тяжело вздохнув, старец исчез, растворившись в воздухе.

Ахава, потрясённая произошедшим, криком позвала отца. Сохер, испугавшись за свою дочь, запрыгнул в телегу, оголяя клинок.

– Отец, тут был старец… – шёпотом произнесла девушка.

– Где он? Как попал сюда?

– Он будто не человек…

– Уходите из пещеры! – закричал Гедеон, резко вставая на ноги.

– Мы уже выбрались, – не скрывая улыбки, сказал Сохер, обняв юношу, – благодаря тебе. Ты рухнул без сил, но мы вынесли тебя на себе.

– Значит… Мы в безопасности? – осторожно спросил маг.

– Да, нам ничто не угрожает, – ответила девушка, – ты знаешь какого-либо старца?

– Знал, но он мёртв.

– Возможно он спас тебя. Я не ведаю вашу магию. Но, возможно, вы и не такие плохие, как я думала. По крайней мере не все, – сказала Ахава, отворачиваясь от Гедеона.

Сохер вышел из телеги, не сказав ни слова. Жестами объяснив Лохему о возвращении на изначальный курс, он замер, осматривая окрестности.

Гедеон, осмотрев книгу, подаренную Назиром, спрятал её в рюкзак. Схватив клинок, он ощутил слабое покалывание в ладонях, разнёсшееся по всему телу. "Он спас тебя", – эхом прозвучали слова в голове. Юноша понимал о ком шла речь. Он был необычайно благодарен своему учителю. Схватив посох, Гедеон выпрыгнул из телеги. Следом за ним выпрыгнула Ахава, держа в руке свой лук.

– Благодарю, что не бросили умирать, – не оборачиваясь, сказал Гедеон.

– Ты спас нас. Не могла же я оставить тебя там, – небрежно ответила девушка, слегка толкнув его в плечо, добавила, – да и пригодишься ещё, волшебник.

– Значит перестала ненавидеть меня? – улыбаясь, спросил юноша.

– Ты не такой, как все маги. Поэтому, пожалуй, тебя я ненавижу меньше всех.

– Позвольте прервать вашу беседу, – вмешался Лохем, – нам придётся делать не малый крюк из-за тебя, чаровник. Чтоб тебя спасти, отец изменил маршрут. Поэтому ускоряем шаг и не тратим время на пустые разговоры.

Сохер, хитро прищурив левый глаз, улыбался, глядя на свою дочь. Так быстро она поменяла своё отношение к магу, что её отец задумался, не влюбилась ли она. К его счастью, долго они не будут вместе, ведь вскоре, как думал Сохер, их пути разойдутся.

– Да, он сильный маг, но я не позволю своей дочери быть с этим… – прошептал мужчина.

На небе сияла лишь одна луна. Все звёзды и две луны были укрыты чернотой облаков. В воздухе повисло молчание. Даже ветер прекратил свою вечную песню. Лишь размеренный скрип колёс разрывал гнетущую тишину.

В глубине проклятого леса, на руинах древнего храма, сидели несколько фигур. Их формы и цвета менялись, плавно перетекая одна в другую. Лишь Гораль оставалась неизменной. Её длинное ослепительно белое платье было словно сотканное из воздуха, постоянно колыхаясь. По изящным плечам спадали золотистые волосы. Её взор был направлен на одну из сидящих фигур.

– Ты нарушила правило! – эхом сотрясая деревья, говорил один из участников беседы.

– Он сможет вернуть нам былое величие, – сухо и сдержанно ответила Гораль.

– Люди предали нас! Так какое нам дело до их судеб? Ты стала слишком похожей на них, дитя, – воскликнула другая фигура.

– Они имеют право на искупление, – возразила Богиня.

– Нельзя покидать этот лес! Или ты хочешь стать жертвой приспешников Кавеса? Ещё одна такая выходка, – сказала первая фигура, плавно подлетая к Гораль, – и я лишу тебя твоих сил.

После этих слов все фигуры исчезли, растворившись в воздухе. Осталась лишь Гораль, сжимавшая свои кулаки. Из её глаз вновь текли слёзы. Позади неё стоял большой вервольф, ожидающий её приказаний.

– Следуй за ними, наблюдай. Но не покидай леса. Что бы не случилось, оставайся в лесу. А теперь исчезни! – не оборачиваясь, сказала она.

Богиня медленно шла к дому Назира. Её платье окрасилось в золотистый цвет подстать волосам, воздушными локонами, спадавшими с её плеч. Она уже устала быть в заточении леса, боясь покинуть его. Гораль давно простила людей за их злодеяния. Но другие Боги не были столь благосклонны к людям.

Слабые робкие лучи солнца обагрили стволы деревьев, разгоняя тьму и мрак. Вервольф двигался у самой границы леса, незримо наблюдая за обозом. Ни один человек не смог бы увидеть так далеко, но только не зверь. Чёрная грубая шерсть скрывала его от случайных охотников и бандитов, рискнувших сунуться в этот проклятый лес. Глаза тускло светились кровавой краснотой. Нос улавливал бесчисленное множество запахов, а уши слышали каждый разговор каравана. Мышцы были невероятно напряжены. Зверь готовился к прыжку. Сделав рывок, он оказался едва выше середины дерева. Когти врезались в древесину, оставляя огромные следы. Мелкие крылатые сосущие кровь твари с воплем покинули дерево, боясь быть растерзанными самым ужасным зверем этого леса. Его шерсть переливалась, играя бликами на лучах восходящего солнца.

Караван стоял неподвижно. У одной из телег сломалось колесо. "Люди, они такие слабые. Мне ничего не стоит догнать и убить их. Но Госпожа велела не покидать лес и не вредить этим кускам мяса", – думал вервольф, истекая слюной, обильно стекавшей из его пасти на землю. Он снова напряг все свои мускулы. Перепрыгивая с дерева на дерево, он, незаметно для всех, приближался к обозу. "Всего пара больших рывков и немного пробежать, и они станут моими!" – думал зверь, борясь со своей дикой природой. Воздух разорвала летящая стрела, выпущенная со стороны каравана. Зверь едва увернулся от неё, повиснув одной лапой на дереве. Ещё одна стрела пролетела над головой, а за ней следующая, угодившая в живот. Зверь, издав рык, сорвался вниз. Кости сухо захрустели. Правая нога была сломана. Обломки костей разорвали плоть. Вытекающая кровь скапливалась в лужу. На её запах слетелись кровопийцы. Они медленно, аккуратно сползали с деревьев, выжидая смерти вервольфа. Никто из них не рискнёт напасть на ещё живого зверя, зная его силу…

– Не хватало ещё, чтобы на нас напало это чудовище, – сказала Ахава, опуская лук, – если это не убьёт его, то хотя бы заставит задуматься.