Попаданка в Академию Боевых Магов (СИ)

Глава 39

Оказалось, что мама Ворта давно умерла, поэтому его похоронами занялись драконы. Его собственный отец поручил похоронить его в императорской усыпальнице, отдавая дань почести единственному сыну, несмотря на то, что тот — неполноценный дракон, полукровка без драконьей ипостаси. Всё же именно он поспособствовал возвращению долины драконам и погиб от рук черных магов.

Поскольку на похороны драконов пускали только самих драконов или полукровок, их потомков, нам путь туда был заказан.

В день его смерти я плакала весь вечер, вспоминая все моменты с ним, ведь он был единственным, кто защищал меня даже когда я была пустышкой.

Поскольку долиной снова владели драконы, боевые маги и обычные воины-люди отправились по своим домам. Война подошла к концу. Я двинулась вместе со всей процессией, в составе армии военной академии.

Указом министерства магии я и остальные бывшие пустышки обрели полноценные права граждан империи. Вот только поскольку набор в академию осуществлялся осенью, а сейчас был конец весны, академия не могла принять меня в свои ряды. Благодаря моему участию в предотвращении войны, империя выделила мне полную стипендию, так что платить за обучение мне в будущем будет не нужно. Также меня обязались обеспечить работой.

Когда я слушала указ, то просто кивала головой и улыбалась для виду, ведь оставаться в этом мире не собиралась. В свой собственный мир я так и не вернулась, и как это сделать, так и не узнала, так что поскорее хотела увидеться с господином Зефрием.

Первым, кто встретил меня на полпути к академии, был Мармеладик. Он спикировал прямо над нашей процессией, состоявшей в основном из боевых магов академии, которые когда-то тренировались на мне и оценивали урон от своих огненных файерболов.

Кто-то, увидев пегаса, присвистнул, кто-то зарычал от страха, но все были впечатлены его появлением, ведь это был пегас, легендарное и сварливое существо, не идущее ни с кем на контакт. Но особенно сильно они удивились, когда Мармеладик остановился около меня и махнул крылом, приглашая довезти меня до места назначения. Конечно же, я не стала отказываться, безумно радуясь его появлению. Я скучала по нему.

— Гляди, гляди, он выбрал пустышку.

— Тихо ты, она уже не пустышка, — кто-то осадил другого парнишку.

Как только я села на Мармелади, мы с ним вдвоем оглянулись на Тира, который смотрел на нас, как и все остальные, снизу вверх. Затем Мармеладик посмотрел на меня и кивнул, закатывая при этом глаза, дескать, пусть садится.

Все выпали в осадок, когда сзади меня приземлился довольный Тир, после чего пегас взлетел, и мы полетели в сторону академии отдельно от всех.

Всё то время, пока мы летели, я краснела, чувствуя на талии руки Тира, его горячее дыхание на моей макушке. В этот момент я как никогда остро чувствовала, что Тир не просто парень, а мужчина, причем тот, который мне нравится.

— Мне очень жаль, что так вышло с Алианой, — сказала я, чтобы его поддержать. Каюсь, еще хотела понять по голосу, насколько сильно он страдает.

— Так бывает, когда ты идешь против империи, против своего народа. Жажда власти из многих делает монстров, — сказал флегматично Тир, не выражая никаких эмоций, будто ему было всё равно, и он уже пережил этот момент, оставляя его в прошлом.

— А твой отец? Что с ним? Не видела его на поле боя, — снова сказала я спустя время.

Мне было интересно, что стало с ректором, ведь именно он бросил меня в яму. Было ли это связано с тем, что он предатель, и он боялся, что я расскажу всё Тиру, если узнаю, или же он просто ярый патриот своей родины и подчинялся прямому приказу министерства.

— Отец был под ментальным воздействием Козинака. Он был марионеткой черных магов, поэтому его не казнят и не отправят в темницу. Но он пройдет принудительное лечение, вот только ректором его уже вряд ли поставят. Он отправится в наше родовое поместье и снова будет выполнять обязанности лорда.

— А ты? — с замиранием сердца спросила уже у Тира.

— А что я? Продолжу обучение в академии.

— Но что будет с тобой? Ведь твой отец фактически в опале, разве нет?

— Это неважно. У меня своя наработанная репутация, у него своя. Тем более, что он не был предателем, просто слишком доверял своему другу, за что и поплатился.

Поскольку сам Тир не переживал относительно своего будущего, то и я не стала, решив, что ему известно всё лучше.

К тому же, насколько я помнила, среди его родственников со стороны матери также было много высокопоставленных магов, так что наверняка даже если бы его отец оказался предателем, Тиру ничего бы не сделали, ведь он был также преданным гражданином своей империи, боевым магом, который встал на защиту людей против драконов.

Летели мы довольно долго. По моим ощущениям, гораздо дольше, чем на утес драконов, однако когда я наконец увидела знакомые шпили академии, радости моей не было предела.

— Ну и куда тебя отвезти, девушка? — спросил у меня Мармеладик, но при этом сразу же направился в сторону дома Зефрия, верно понимая мое желание.

— Зачем спрашиваешь, если знаешь? — рассмеялась я, чувствуя облегчение, что всё закончилось. Только изнутри меня беспокоила червоточина, что я до сих пор не дома. Мне казалось, что как только всё будет кончено, тут же откроется портал, и я окажусь дома, либо я снова потеряю сознание и проснусь уже у себя дома, но не произошло ни того, ни другого.

По прилету Мармеладик оставил меня во дворе дома, а сам повез Тира в академию. Я с тоской глянула им вслед и направилась к дверям дома Зефрия. Он куда-то спешил, и я даже рта раскрыть не успела, как он заявил, что я буду жить с ним, так как в общежитии академии мне выделить место не смогут.

Весь оставшийся вечер я провела одна и по итогу просто легла спать.

Когда я проснулась, то вышла во двор и сразу увидела господина Зефрия.

— Наконец-то! Нам нужно срочно поговорить! — воскликнула я и побежала к нему, вцепившись руками ему в локоть.

— Тише ты! Тише! Руки мне оторвешь, — сказал он мне и продолжил помешивать что-то вкусно пахнущее в кастрюле.

— Я всё сделала, как вы мне сказали…

— Разве я что-то говорил? — не дал он мне досказать свою мысль.

Своими словами он ввел меня в ступор, и я замешкалась, пытаясь вспомнить, о чем именно мы до этого с ним разговаривали.

— Но вы сказали, что мне суждено остановить войну, я это сделала, но до сих пор здесь, в этом теле пустышки. Кстати, меня тоже опалял огонь дракона, но бывшая хозяйка тела не вернулась, хотя все остальные пустышки стали прежними. Самими собой.

Этот вопрос не давал мне покоя, и он был единственным, как мне казалось, кто мог дать мне ответ.

— Что умерло, воскреснуть не может, — изрек он, подняв палец вверх.

— Раз уж вы ответили мне на этот вопрос, может, ответите, почему я до сих пор не вернулась домой?

— Ты просто забыла самое глааное, зачем ты тут, дорогая.

Ответ меня поразил, так как ничего мне не дал, я ничего не поняла.

— Что вы имеете в виду?

— Ты попала в этот мир не просто так, ты сама этого хотела, сама вызвала портал между мирами. Разве ты не помнишь гадание в темноте, зеркало, мужчину? Именно он привел тебя сюда.

— Что вы хотите сказать? Что этот кто-то поспособствовал тому, что я переместилась в этот мир? Кто он? Для чего он это сделал? Разве не для того, чтобы я спасла этот мир, предотвратив войну с драконами и людьми?

— С чего ты взяла, что это мужчина что-то делал? Ты меня не поняла. Он тот, за кем ты пришла сюда сама.

— Ничего не понимаю, — пробормотала я.

Зефрий вдруг поднял голову и поджал губы.

— Долго ты шел за водой, Тир, давай сюда ее быстрее, тебя только за смертью посылать.

Я обернулась и увидела Тира в непривычной моему взору одежде — на нем были шорты и рубаха. Никогда не видела его в нечто подобном, он выглядел по-домашнему. Мое сердце заколотилось, я опустила глаза, чтобы скрыть блеск в них, а так же, как покраснели мои щеки.

— А ты что тут делаешь? — спросила я ворчливо, скрывая за этим смущение.

— Академия выделила его мне для помощи по хозяйству, — ответил за него господин Зефрий, хитровато поблескивая глазами. По крайней мере, мне так показалось.

— А ты горазда спать, пустышка, — ехидно усмехнулся Тир и поставил ведра воды около Зефрия.

— Не называй меня так! — крикнула я и притопнула ногой.

— А как? Ты же имени своего не называешь, а значит будешь пока пустышкой, так что пока не придумаешь себе его, такой и останешься. Пустышкой.

— Я не собираюсь этого делать.

— Что, планируешь уйти к себе в мир? Даже не останешься погостить тут? Или ты уже знаешь, как вернуться? Или не принимает тебя твой мир обратно, м?

— Я уже забыла, каким ты можешь быть язвительным. Тебя не заждались в академии? Помогай, как тебе было велено, и уходи.

— А ты мне тут не указывай, пустышка. Я теперь живу здесь, у меня такие же права, как у тебя, чтобы здесь находиться, так что привыкай, пустышка, каждый день теперь будешь меня видеть, — продолжил он меня донимать и действовать мне на нервы.

— Тебе какое дело до моего имени?! Тебя это вообще не касается!

Тира улыбнулся как-то холодно и стиснул кулаки, затем разжал их как ни в чем не бывало и прищурился.

— Очень даже касается, и скоро ты это поймешь, пустышка

На этой угрожающей ноте он развернулся и пошел в сторону дома.

— Двигай за мной, пустышка, будешь помогать накрывать на стол. Это тебе не пансионат, здесь всё своими руками делается, или ты завтракать не хочешь?

Кушать я хотела, поэтому сжала зубы и, ничего не говоря, поплелась за ним, Боже, неужели мне придется терпеть его все эти дни, пока не вернусь домой?

Кстати, насчет дома, что имел в виду господин Зефрий, говоря про мужчину, ради которого я сюда пришла. Неужели гадание стало причиной моего попаданства в в этот мир. Если мы гадали на суженого, то я пришла сюда за ним. И кто же это? Неужели Тир?

Когда я вошла следом за Тиром на кухню, автоматом по привычке, как это делала дома, накрывая на стол, потянулась к верхней тумбочке. Хотела открыть ее, но не рассчитала равновесие и оступилась, ударилась затылком о грудную клетку Тира. Меня охватило оцепенение и ступор. По всему телу прошел жар.

— Осторожнее, — прохрипел он и обхватил рукой меня за талию, не давая упасть, затем второй рукой открыл тумбочку.

— Что ты хотела здесь достать? Скажи мне, я тебе подам, коротыха.

— Как ты меня назвал? — в шоке спросила я, выйдя из оцепенения.

— Коротыха. У тебя же короткие ножки и ручки. Или хочешь сказать, что собиралась достать отсюда что-то, чего совершенно не видишь? М?

— Я всё прекрасно вижу, — вредно парировала я, хотя соврала.

— Да ладно, коротыха. И что же ты хотела достать?

— Конфеты, — произнесла я наугад, просто предполагала, что, как и у нас на земле, господин Зефрий хранил здесь сладости.

— Какие еще конфеты, пустышка? Маги не едят сладости.

— Что-что? — чуть не засмеялась я, видя в этом какой-то сюр. — Ваши имена обязывают вас любить сладости.

— Тебе предстоит только узнать в следующем учебном году эту большую тайну, пустышка, так что цени, что я делюсь с тобой информацией. Не ешь сладости, если не хочешь терять свои силы, налегай лучше на фрукты, и мясом тоже не злоупотребляй.

— Буду иметь в виду, спасибо за информацию, — буркнула я и быстро отошла, чтобы он не заметил, как меня беспокоило его слишком близкое присутствие.

Это стало меня напрягать. Раньше со мной подобного не происходило. Я никогда не влюблялась в парней, оттого у меня и не было отношений. Бывали те, кто за мной ухаживал, приглашал на свидания, но мое сердечко совершенно не трепыхало при виде моих кавалеров. Кто же знал, что, оказавшись в чужом мире, я прлюблю чужого жениха. Конечно, сейчас он абсолютно свободный парень, боевой маг, но я-то знаю, что его бывшая невеста была обвинена в государственной измене и предательстве родины, поэтому теперь он и свободен от обязательств.

— О чем ты так усердно думаешь, коротыха? — снова оскорбил он меня.

— А что? — дерзко приподняла я подбородок.

— Ничего. Можешь не отвечать. Я знаю ответ.

— И какой же?

— Простой.

— Не ври. Ты же не умеешь читать мысли.

— Мне и не нужно. Всё у тебя красноречиво на лице написано. Влюблена ты в меня, как кошка, — ухмыльнулся он нагло мне в лицо, щелкнул по носу, достал из тумбочки банку с чаем и вышел на улицу, оставив меня наедине со своими мыслями.

Господи, какой позор. Неужели моя влюбленность так очевидно? Позо-о-о-р.

— Как насчет поплавать после завтрака, коротыха? — вдруг снова появился он на пороге кухни и подмигнул мне.

— Сгинь! — крикнула я и выпучила от злости глаза. Хотя скорее меня одолевал стыд.

Всё то время, что мы пили чай и ели кашу, которую сварил Зефрий, я усердно прятала свои глаза.

Дни шли за днями, и ничего не менялось. Тир продолжал кружить вокруг меня, желая будто извести меня своими колкостями и ехидством, но я держалась как кремень. Потрескавшийся, давший слабину и ругающийся чуть ли не матом. Выдержке моей никто не мог позавидовать. Ее у меня просто не было. Стыд да и только.

Не знаю, как долго мы могли ходить вокруг да около, но однажды я так разозлилась, что ушла на озеро остужать пыл. В гневе разделась догола и вошла в воду, не чувствуя будто ее прохлады.

— Идиота кусок, змей подколодный, — бурчала я, плавая среди мини-волн, которые сама же и создавала.

Вдоволь наплававшись, я устремилась на берег, но лишь в последний момент увидела сидящего около моих вещей Тира. Он смотрела на меня с довольной улыбкой и блеском в глазах. И кажется, совсем не собирался уходить.

— Как давно ты тут? — спросила я с напряжением.

— Достаточно, чтобы успеть полюбоваться прекрасными видами.

— Отвернись, я голая!

— Я заметил.

— Ну?

— Не хочу.

— Что значит, не хочу?!

— То и значит, коротыха. Не хочу и всё тут. Меня всё устраивает.

— А меня нет!

— Чувствуешь несправедливость? Хочешь равноправия? Я не против.

С этими словами он поднялся во весь свой рост и стал просто раздеваться, совсем не стесняясь.

— Прекрати! — прошипела я, продолжая обхватывать себя за плечи. Становилось зябко, кожа покрылась мурашками.

— Трусишь? — улыбнулся он как-то хитровато.

— Еще чего! Просто не желаю видеть твои сомнительные непотребства.

— Эти непотребства могут на тебя обидеться, коротыха.

— Хватит! Не смей раздеваться, — запаниковала я уже, как он вдруг коснулся резинки шорт.

— А что мне за это будет? — улыбнулся он донельзя довольно. Этого и добивался, гад.

— Чего ты хочешь?

Я мрачно воззрилась на него.

— Поцелуя.

— Поцелуя? Я уж думала попросишь чего-то более… кхм…

— Нет, ну раз ты просишь.

— Нет! Поцелуй так поцелуй! Меня устраивает! Я хочу поцелуя! — заголосила я на всю округу, видя усиленную работу мысли на его лице.

— Заметь, ты сама это сказала, коротыха. Назад пути не будет.

Я не обратила на его угрозу внимания и кивнула ему, чтобы отвернулся. К счастью, он подчинился, и я быстро выскочила из воды, в спешке облачаясь в сухую одежду.

— Я готова.

— А уж я-то как готов, коротыха, — произнес он с хрипотцой в голосе и обернулся. — Начинай.

— Что начинать?

— Целуй.

Я никогда никого не целовала первой, поэтому это было для меня в новинку. Но я пересилила себя, встала на цыпочки и обхватила его за плечи. Прикрыла глаза и поспешно чмокнула его в губы. Отстранилась, но его рука вдруг обхватила меня за талию и притянула с силой к себе.

— Всему тебя учить, коротыха.

Его губы были теплыми и нежными, но при этом целовал он меня властнро, сразу давая мне понять, кто тут главный. Когда у нас перестало хватать дыхания, мы оторвались друг от друга, и он прислонился лбом к моему.

— Как же давно я мечтал об этом, коротыха, — простонал он.

— Я не коротыха.

Несмотря на эйфорию и улыбку, я всё равно продолжала отстаивать свои позиции.

— Тогда выбери себе имя, иначе останешься коротыхой.

Я промолчала, но про себя счастливо улыбнулась. Кажется, что этот мир не так уж и плох, чтобы тут обжиться.