Попаданец со шпагой

Картина Репина «Вынырнул!»

Перламутровое небо обещало отсутствие сюрпризов и нормальный клев. Приехал я на автобусе. Вот как-то с юности не задались отношения с автомобилями, и хоть права номинально у меня имелись, но машину я не чувствовал: или я в кого-то врежусь, или в меня. Ну его на фиг. Не за себя даже боялся, а за тех, кого везу. Поэтому изначально уступил в свое время руль жене. А сейчас хватило и автобуса для того, чтобы приехать на озеро, где еще пацаном отводил душу охотника за рыбой. Честно говоря, не за трофеями приехал – поесть ушицы из свежевыловленной рыбки да на костре приготовленной… А если повезет, то и вообще тройную уху забацать получится.

Дурдом, конечно, ехать за двести километров, чтобы ухи поесть. Да еще и без компании. Да еще и без… Неа! С ней, родимой. На рыбалку в одиночку, да еще и без водки – это особо извращенный вид мазохизма.

Вот уж чего я не боюсь, так это шлепать пешкодралом на почти любые расстояния. Особенно когда видишь цель – тот самый бережок того самого озера. Где шелестят камыши (или как там по науке называется этот тростник).

Та самая полянка. Та самая бухточка. Ностальгия по… (Да знаю я, что ностальгии по… не бывает. Что ностальгия – тоска по родине и ТОЛЬКО ПО РОДИНЕ.) Но как прикажете описать то, что нахлынуло и навалилось в данный момент? Чувство, накрывающее с головой, когда ступаешь на бережок, на который тебя, еще совсем мелкого пацана, приводил дед. Все-таки ностальгия. Ну не придумали до сих пор слова, более точно отражающего эти самые ощущения.

Несколько минут потребовалось, чтобы поставить палатку (хвала изобретателям этого полукилограммового чуда, на установку которого нужно именно столько времени).

Еще с четверть часа ушло на притаскивание дров к непременному костру. Ну и все. Теперь мой первый поплавок уже гордо реял над водной гладью. Недолго. Я еще даже наполовину не успел наладить тяжелую удочку, как он уверенно заскользил в сторону и первый окушок заплескался в моем садке.

И так далее. Уж чего-чего, а «сорной рыбки» в этих местах всегда хватало. Плотвичка, окуньки, ерши и подлещики так и лезли на крючок. Уха намечалась знатная. Забросил еще и пару донок: одну – на выползков, вторую – на живца. И сработали обе: сначала задергался кончик той, которая была с червем. Я уж думал, что пятикилограммовый лещ попался. А оказалось – угорь. В килограмм весом. Его я в садок не выпускал – известный номер, раздвинет рылом сетку, и поминай как звали. Специально кукан делать пришлось – жил дальше на веревочке.

А на живца клюнул судак. Хороший такой, полуторакилограммовый. Особой борьбы с рыбой не было – тупо выволок на берег катушкой. Даже обидно. Так ведь и не трофейные были экземпляры.

Темнело, и в котелке весело булькало мое варево. Уже отправилась в отстой всякая мелочь, отдав свои соки в бульон, уже становилась мягкой картошка, уже готовились к своему последнему плаванию кусочки угря и судака. Налита в котелок та рюмка водки, которой нужно оказать ухе уважение. (А что поделать – традиция.) Накрошены зелень и чеснок… Еще минуты… Готово!

Знаете ли вы, что такое настоящая уха? Если вы не ели ее на берегу из котелка, только что снятого с костра… Вы вообще не ели ухи. И я вас искренне жалею.

Ничего общего не имеет НАСТОЯЩАЯ УХА с тем рыбным супчиком, который готовится дома даже из свежевыловленной рыбы.

Да еще и под водочку… Сказка!

В общем, спать я пошел в самом что ни на есть благодушном настроении… И проснулся в таком же.

Теперь пора было вспомнить еще один, давно забытый навык. Но сначала – чаю.

…Вода нежно обняла входящего в нее меня. Поворот, нырок – и я заскользил по глади озера, вглядываясь в то, что творилось на дне. А ничего там не творилось: стайки плотвичек, щучка, гоняющая эту мелочь, не более. Да я здесь и не ожидал ничего серьезного. Серьезное – там. На границе травы и чистой воды, именно в таких местах стоят в засаде щуки и щурята, именно там роют рылом ил золотистые лини. Как раз они и есть самые обычные трофеи подводного охотника. Вот эти рыбки мне и были нужны. И я не ошибся в своих прогнозах: пара щук и три линя, общим весом под восемь килограммов, уже тянулись за мной на кукане. Хватит. Взял курс на свою бухточку и спиной вперед вышел на пляж.

Что-то здесь было не так. Не знаю, что, но явно ощущался какой-то дискомфорт. Снял ласты, сбросил на песок маску с трубкой, ну и кукан с рыбой соответственно… Неа, не проходит. Вот что-то не так, и хоть застрелись!

Вроде все как было. Палатка, кострище, удочки… Что не так? Вот мой комбез, рюкзак, расстеленный спальник, сигареты на нем, очки… Очки!

Я ведь вижу как в них! Даже лучше! Что за черт?

Елки-палки! Я же эту одинокую сосну на противоположном берегу и в очках с трудом различал. Ни фига себе – святая водица! Открыть, что ли, фирму «Возвращение близоруких в мир зрячих»? Не, бред какой-то. И главное, продолжало раздражать что-то еще. И совершенно непонятно что?

И вдруг стало ясно – язык. Да-да, мой собственный язык упорно сигнализировал, что во рту творится непорядок. Я только сейчас осознал, что все зубы, все тридцать два, находятся на месте. Все. Вместе с вырванными в разные годы. И пломб – ни одной.

Бред. Но факт. Или я сплю?

Грех жаловаться – мать-природа, заодно с моими родителями, в свое время постарались на мой счет: срубили топором, но то, что срублено, закрепили нехилыми гвоздями. Не помню, когда последний раз простужался всерьез.

Правда, по поводу внешности своей на первых порах отрочества комплексовал: большеносый, тонкогубый… А девочки-сверстницы предпочитали смазливых нежнолицых мальчиков.

Потом, правда, все устаканилось: уже в юности имел полный успех у противоположного пола, не понимая, что во мне находят девицы. Ну да, знаю, что высокие и длинноногие у них в цене. А без длинноногости в фехтовании я бы ничего и не поимел – совершенно не демократический в этом отношении спорт.

Кстати, и проблемы в связи со шпагой тоже появились – представьте: несколько часов в день в одной руке почти килограммовое оружие, а вторая типа отдыхает. Ну, и приобрел дельтовидную мышцу на правом плече такую, что мама не горюй, а на левом – обычная. Смотрелся на себя в зеркало и ужасался. Плечи просто от разных людей.

Помогло несчастье: сломал ногу и за полтора месяца на костылях выровнял плечи запросто.

С волосами тоже нормально – даже Ленка завидовала. Темные и густые до сих пор, а ведь сколько моих сверстников уже с залысинами и сединой…

Одна проблема всегда напрягала. В смысле две: зрение и зубы. Со вторым особенно после армии лихо пришлось – там ведь как было: только дернешься, когда врачиха в зуб буром залезет, – сразу мышьяк туда, а потом, не заделав канал, цементную пломбу сверху. Ну, а такая долго не держится – не серебряная амальгама, блин. В результате после дембеля за два года два зуба выдрали. А недавно и третий.

И вот мне вернули здоровье по полной. Дурдом какой-то.

Машинально ткнул себя в руку дымящейся сигаретой и зашипел от боли – не сплю. Да что же за черт? Неужто какая-то добрая душа прямо на заводе в водку ЛСД подсыпает?

Еще раз внимательно осмотрелся: та самая поляна, все как было. Противоположный берег… Мать-перемать – ЛЭП пропала! Там ведь шла высоковольтная линия. Нет!

Что за ахинея? Я рухнул… этой… словом, сел на песок и обхватил голову руками. То, что ворошилось сейчас в моей голове, назвать мыслями было нельзя – сплошная мешанина эмоций. Нет, все ерунда, даже ЛЭП, даже вернувшаяся зоркость, НО ЗУБЫ! Я, уже не доверяя своему языку, ощупал полость рта пальцами – на месте! Все! И тот клык справа наверху, который мне выдрали восемь лет назад. Ну что, быстро домой и к психиатру?

– Эй! Ты кто такой? – Звонкий девичий голос заставил вздрогнуть и оглянуться.

На краю поляны стояла девушка из «раньших времен». В темно-синем платье для верховой езды (я в костюмах того времени не разбираюсь, но в руках она держала стек), в шляпе того же цвета с белым плюмажем.

Кино, что ли, снимают?

Но в комплексе с предыдущими непонятками, вопреки всякой логике и здравому смыслу, в голове забрезжила мысль… Да нет! Не может такого быть! Ерунда какая-то!

– Ты что, немой? – Девушка явно не была испугана и держалась вполне уверенно. – Отвечай!

– Дддоббрый день! – сумел выдавить из себя я и только начал соображать, что стою перед незнакомкой в одних плавках. – Извините!

Сразу попасть ногами в штанины комбинезона не получилось. Девица с легким удивлением смотрела, как я напяливаю свой в зелено-коричневых разводах комбез, и нетерпеливо притоптывала ножкой.

А ведь хороша! Нет, по меркам конца двадцатого века, она никак не походила на модную топ-модель – не высокая, не длинноногая, но такая… ладная, что ли. Сколько раз убеждался, что женская красота бывает бесконечно многоликой. И совсем зря пытаются втиснуть ее в какой-то дурацкий стандарт. Ведь главное не то, чтобы… Да бес его знает, что главное. Главное, чтобы глаз радовался. И здесь с этим все было в порядке.

– Кто ты такой?

– Простите, сударыня, я не совсем понял вопрос. – Наконец-то я вжикнул молнией, застегнув костюм почти до горла. – Вас интересуют мои фамилия-имя-отчество, профессия или еще что-то?

Удивленный взгляд в ответ. Судя по тону, она несколько изменила свое мнение о том, как вести со мной беседу.

– Вы дворянин? Тогда что за странный наряд? И что вы делаете на чужой земле?

Вот екарный бабай! Во влип! Ну и как теперь выкручиваться? То, что придется подстраиваться под старину, очевидно. Не завраться бы…

– Вадим Федорович Демидов. – Личико барышни слегка скривилось от упоминания такой посконной фамилии. – Из Поляковых, если слышали о моей родне.

– О! Разумеется, – сразу просветлела моя собеседница. – А почему к нам не заехали сначала? Я вас за браконьера приняла. И наряд такой странный… И этот шатер…

Н-да. Выкручиваться теперь будет еще сложнее. Черт! Где же я? Вернее, когда? Да и где – тоже интересует. Мягко говоря.

– Понимаете… Простите, а как вас величать?

– Анастасия Сергеевна. Сокова.

– Так вот, Анастасия Сергеевна, я люблю удить рыбу. Понимаете, не ловить сетями, а именно удить. (Вроде бы этот глагол уже должен быть в ходу.) Мне неважна масса (блин! ну на фига такое умное слово) улова, я хочу именно перехитрить каждую отдельную рыбку и вытащить ее на берег. И съесть. Ну, это как своеобразная охота, которую я, кстати, не люблю.

– Какой вы странный… Не любите охоту?

– Не люблю. Может быть, я и действительно странный…

– Это мягко говоря, – улыбнулась Анастасия. – Но откуда у вас такой необычный наряд?

– Да понимаете, все ради того, чтобы…

– Настя! Ты где?! – на «сцене» появился еще один персонаж. Пацан, лет этак пятнадцати, заявился на берег, ведя в поводу двух лошадей. – Кто это?

– Демидов. Вадим Федорович. – Я сразу взял быка за рога, чтобы не повторять ту невнятку, которая происходила за несколько минут до этого. Хрен его знает, «в куда» и «в когда» меня занесло, но проблемы нужно решать по мере поступления.

Парень с удивлением разглядывал меня и мой прикид.

– Кто вы, сударь? – высокомерно выдавил он из себя.

– Я уже представился. Соблаговолите назвать и свое имя. – Я оборзел по полной, но твердо знал, что нельзя давать слабину в таких ситуациях.

– Соков. Алексей. А где ваша шпага?

Вот только этого гонористого мальчишки мне и не хватало!

– Алексей Сергеевич, вы, я смотрю, тоже без шпаги.

– Я на своей земле, моя шпага в нескольких верстах отсюда, и я всегда могу взять ее в руки, когда в этом возникнет необходимость. А вы, как я смотрю, путешествуете. Очень подозрительно это выглядит.

– Прекрасно понимаю ваши сомнения, но, увы, не могу дать каких-то внятных пояснений. Если сомневаетесь в моем умении действовать шпагой, то могу доказать, что вы ошибаетесь. Давайте возьмем вот эти удилища, и я довольно быстро докажу, что владеть оружием умею.

– Дуэлировать на палках? – Лицо молодого человека презрительно скривилось. – Еще чего не хватало! Такие забавы подходят только для холопов. И все же: вы вдали от своего дома, у вас нет шпаги, и вы требуете, чтобы к вам относились как к дворянину?

– Ничего я не требую: меня спросила Анастасия Сергеевна – я ответил. Верить мне вы не обязаны.

Тут в наш диалог вмешалась девушка. Вернее, превратила его в другой диалог. С братом. На, черт побери, французском. И стоял я дурак-дураком, слушая эти, несомненно, очень фонетически красивые переливы совершенно неизвестного мне языка. Когда же Анастасия, повернувшись ко мне, вероятно, предложила вступить в разговор, то осталось только развести руками.

– Прошу прощения, но по-французски я не говорю. Английский и испанский мне знакомы, а вот язык великого Вольтера совершенно чужд.

– Вы не говорите по-французски??? – округлились глаза у девушки.

– Увы. Не было случая в жизни с ним столкнуться. Может, если вы послушаете мою историю, станет яснее.

– Да, конечно, рассказывайте.

– Присаживайтесь… Ох, извините, некуда. Алексей Сергеевич, Анастасия Сергеевна, извините. Ни в коем случае я не собирался нарушать границы ваших владений. Можете меня выслушать, не перебивая?

Анастасия, с любопытством посмотрела на меня и кивнула, ее брат кивнул значительно менее дружелюбно.

Да гори оно все огнем! Кажется, я действительно попал. Словно в каком-нибудь фантастическом романе. Идиотизм, но с этим приходится считаться.

– Я никогда не был в России. Из Америки приехал, это в Новом Свете, штат Орегон, слыхали? Там переселенцев русских много, живем уже лет сто, по обычаю предков. И не только русские: поляки есть, испанцы, англичане и французы. Со всего мира люди, а еще, разумеется, негры и индейцы. Я решил на месте не сидеть, отправился путешествовать. Объехал полмира. Даже в Китае побывал. Кстати, большинство этих необычных предметов именно оттуда. Я понимаю, что поверить в подобное сложно, но это так. Анастасия Сергеевна, Алексей Сергеевич, ну посмотрите, из чего сделана моя палатка, моя одежда, моя удочка. Посмотрите на мое подводное снаряжение. Да-да, на эту стеклянную маску в резине, на резиновые ласты, на ружье для охоты за рыбой… Вы когда-нибудь видели что-либо подобное?

– Это ружье для охоты за рыбой? – Алексей удивленно ткнул пальцем в мой арбалет. – А зачем за ней охотиться?

– Давайте сейчас не будем об этом.

– Шелк вашего шатра действительно странный. А ваша одежда из того же?

Да черт с ним со всем! Какой сейчас год? Так. Врем дальше:

– Понимаете, со мной приключилась странная история: наверное, от зелья, которое в Китае мне дал местный знахарь. Я недавно тяжело заболел в дороге, и именно на такой случай и было предназначено то лекарство. Помогло, но я забыл все, что было с того момента и до вчерашнего дня. Как я добирался до России, совершенно вылетело из памяти. Я не представляю, где нахожусь и даже какой сейчас месяц.

– Июнь, – машинально ответил мне Алексей, но стал смотреть с еще большим подозрением.

Вот спасибо, много мне это дало – сам вижу, что лето. Год-то какой? Хоть десятилетие? Жаль, что он не в военной форме – хоть приблизительно можно было бы сориентироваться. Ну и что прикажете делать?

– А император все тот же? – закинул я удочку.

– Александр Павлович, а почему вы спрашиваете? Вы в каком году отправились в путешествие?

– Четыре года назад, – попытался выкрутиться я. Пока прошло. Но ясности не прибавилось. Надо срочно переключать внимание. – Но прошу осмотреть то, что я привез из чужих земель. Гарантирую, что многое из того, что у меня есть, вы раньше не видели. В Европе такого не найдете.

Молодые люди с готовностью откликнулись на предложение и с интересом стали разглядывать и ощупывать мое снаряжение. И если девушку в первую очередь интересовали изделия из ткани, да еще так ярко раскрашенные, то молодой человек инстинктивно потянулся к тому, что хоть каким-то боком относилось к оружию.

– А можно посмотреть, как действует ваш подводный самострел?

– Да, пожалуйста. – Я натянул резинки на стрелу ружья и выстрелил вдоль пляжа. На лице молодого Сокова явно читалось разочарование – гарпун пролетел несчастных пять метров.

– И это все? Так близко стреляет это ружье?

– Смею вас уверить, что под водой это расстояние вполне достаточное. Видите, сколько я набил рыбы за полчаса?

– Но сетями ловят значительно больше.

– Правильно. Но ведь вы отправляетесь на охоту тоже не оттого, что вам нечего есть? Вам интересно самому добыть зверя, так ведь?

– Ну, разумеется.

– И здесь то же самое. Мне интересно найти и подстрелить рыбу самостоятельно. Обхитрить и добыть ее в ее же родной стихии. То же относится к ужению. Понимаю, что вам непривычны такие интересы, но, смею вас уверить…

– Ой! Какая странная чаша, – Анастасия держала мой котелок для чая, – вроде бы металлическая, но такая легкая!

Оба-на! А вот и деньги в перспективе. Я только сейчас сообразил, что являюсь обладателем несметных богатств. В голове быстро защелкал калькулятор: два котелка, фляга, почти все подводное ружье, каркас рюкзака, ложка… Килограмма два-три алюминия. Еще минимум полвека он будет самым драгоценным металлом на планете. Да, но ведь сельскому кузнецу это не впаришь, даже не всякий ювелир поймет, какое сокровище я ему предложу…

– Это алюминий, Анастасия Сергеевна. Металл в Европе пока неизвестный, но китайцы как-то умудряются его получать, хотя и у них он стоит очень немало.

– Так вы богаты?

– Ну, как вам сказать. Наличных денег у меня нет, а то, что я имею, остатки былой роскоши. Все золото, которое у меня было с собой, я вложил в эти удивительные вещи. Надеялся, что на родине смогу их превратить в еще более значительное количество золота и серебра. Увы, то, что со мной произошло, серьезно спутало планы.

– И что вы планировали делать дальше? – вмешался в диалог Алексей.

– Честно говоря, еще не думал. Решил прийти в себя на этом гостеприимном берегу, а потом потихоньку двинуться по какой-нибудь дороге – куда-нибудь да приведет.

Девушка вопросительно посмотрела на брата. Тот нехотя кивнул и обратился ко мне:

– Вадим Федорович, имею честь предложить вам гостеприимство нашего дома. Наша усадьба в четырех верстах отсюда.

– С удовольствием воспользуюсь вашей любезностью. И постараюсь не остаться в долгу.

– Полноте. Батюшка будет рад побеседовать с человеком, столь много видевшим в мире. Обещайте нам только, что расскажете о своих путешествиях. – Глаза Насти лучились от предвкушения вечерних рассказов заморского гостя. Вот не было печали! Но приткнуться хоть куда-нибудь, чтобы собраться с мыслями, было необходимо. И желательно не в крестьянскую избу.

– Вы ездите верхом? – Алексей был уже в седле. – Сестра может прислать вам верховую лошадь.

Во влип! Ни разу в жизни не сидел в седле. Дворянин хренов.

– Увы, нет. Всю жизнь провел около моря, и палуба корабля для меня значительно более привычна, чем седло. Простите, но я уж лучше пешком. К тому же еще нужно собраться. – Я показал рукой на палатку, рюкзак и все мое прочее хозяйство.

У брата с сестрой медленно вытягивались лица, когда я за несколько минут превратил все, что они видели на полянке, в ничтожный объем, уместившийся в моем «Ермаке». Вскинув рюкзак на плечи, я вопросительно посмотрел на Соковых.

– Идите рядом с моим Пеплом, – предложил юноша, – а Настя поскачет в имение и предупредит о вас.

Ну и ладно. Не привыкать. Не такие куски пехом отмахивал.