Глава 5

Жена мастера Хорса оказалась действительно очень гостеприимной хозяйкой. Лианон поймала себя на странном, неприятном чувстве – зависти. Особенно когда на большую кухню влетела стайка ребятишек – три девчонки и двое мальчишек. Получив по медовому коржику и крынку молока на всех, они умчались.

– К нашим девчонкам добавились племяши, – вздохнула госпожа Хорс. – Сестра моя слегла, а муж ее все навоеваться не может. Да вы идите, идите. Поговорите с Даником. А я пока на стол соберу.

Лиа с ужасом посмотрела на высокую, статную женщину. Они же только что плотно поели?

– Не спорь, – шепнул Слав. – Расплачется. Она на границе жила, пока с зелеными не замирились. Там с едой туго было. А она с девчонок тама. Вот теперь для нее пустой стол – хуже некуда. Словно вернуться туда…

– Хорошо, спорить не буду, – подняла руки Лиа.

– Идемте, отведу вас, а потом уж сюда вернусь.

Дом у мастера Хорса был большим, светлым. Просторные комнаты на деревенский манер. Кухня, в которой и готовили и ели. В большой гостиной стояла прялка и два ларя с цветными нитками.

– В городе делать нечего, – развела руками госпожа Хорс. – Вот, чтоб от скуки да безделья не исчахнуть. Эх. Огорода-то нету. Мне б хоть клумбочку.

– Ты, милая, только грозишься, – хмыкнул Слав. – Хотела бы, давно б нашла, где цветы посадить.

В столярной приятно пахло свежим деревом. Мастер Хорс сметал стружку и, увидев гостей, смущенно одернул рубаху. Супруга мастера перехватила метлу и поискала взглядом совок.

– Я-то думал, не заинтересует вас мое предложение, – пробасил мастер. – Вот они.

– Господи, такую красоту увечить, – ахнула Лианон.

Четыре невысоких комода из светлого дерева, с искусной резьбой. Изогнутые кованые ручки. Никакой вычурной, грубой позолоты. Только нежные, мягкие древесные переливы.

– Так-то оно так, да вот заказчице не понравилось. Каменья должно было в ручки вставить драгоценные, да все лепестки золотом расписать. А о таком не говорили. – Мастер пожал могучими плечами. – Мне-то что? Что сказано, то я бы и сделал. Да только эти если золотом покрыть – вид потеряют. А ждать нового оне не захотели.

– А ведь их можно не портить, – завороженно произнесла Лиа. – На верхней части поставлю плоские вазы на тонкой ножке, ящички, каждый будет выдвинут чуть больше, чем предыдущий. Этакая лесенка. Там конфетки попроще, а нижний – леденцы.

– Али закрытый пусть будет, незачем у ног еду держать. Нешто не найдешь, что положить? – поинтересовался Хорс.

– Найду, как не найти. – Лианон погладила пальцами дерево. – Теплое. Какая прелесть! Я заплачу, как только встану на ноги.

– Внучке Слава верю, – торжественно произнес мастер. – А за лаком сходим?

– Отчего б и нет? Перевезем мебель и пойдем, если чего плохого не случится, – улыбнулась Лиа.

Мастер выдвинул ящики так, как сказала Лианон, посмотрел, нахмурился и покачал головой:

– Нет, госпожа. Некрасиво. Я верхнюю планку сниму с каждого ящика, тогда получше будет.

– Мастеру видней. Во сколько мне обойдется стеллаж от пола до потолка в подобном стиле?

– Из крепкого, но недорогого материала, – уточнил дедушка Слав.

– Я так скажу, – мастер поскреб подбородок, – надо посчитать, посмотреть. От пола до потолка – это сколько в сантиметрах? А ширина? А глубина? Вот не люблю, когда так приходят…

– Разворчался, – рассмеялась госпожа Хорс. – Давайте кушать.

– Да я не ворчу. Просто приходят: «Мне бы комод. Такой, чтоб в простенок встал». Я спрашиваю, какого размера простенок, а они мне: «Ну обычный, как у всех».

Лианон улыбалась, слушая, как возмущается мастер. Издержки профессии. Зельевары и целители тоже страдают от подобных, «как у всех», «комодов».

Усадив гостей и мужа, госпожа Хорс начала снова собирать на стол. На шум прибежали дети. Лианон прикусила губу, чуть призадумалась и улыбнулась:

– Госпожа Хорс, может, помочь чем?

– Порежь каравай, – кивнула хозяйка.

Лиа поднялась, подошла к столу. Ловко перевернула пышный мягкий хлеб и принялась нарезать тонкие, полупрозрачные кусочки. Повариха, еще когда она была у рода Дэрвогелл, научила маленькую и любопытную девчонку правильно нарезать хлеб – и не только его. Позже навыки пригодились на зельеварении. Как и полезная привычка держать ножи в идеальном состоянии.

– А я-то думаю, как оно получается, а вы, значит, переворачиваете?

– Меня однажды так научили, – смутилась Лианон. – Я не знаю, правильно или нет. Но всегда так делаю.

– Я тоже попробую. Кому какао развести? – Госпожа Хорс окинула детей внимательным взглядом.

– Мне!

– И мне!

– Всем, – постановила старшая девочка.

– Развести? – ужаснулась Лианон. – Позвольте мне?

– Разбалуете, – нахмурилась госпожа Хорс, но махнула рукой. – Ой, делайте. Вот какао, вот сахар.

– Орехи? Жирные сливки?

Получив требуемое, Лианон в ступке размолола орехи, поставила на водяную баню сливки и, едва появились пузырьки, тонкой струйкой всыпала какао. Магия не позволила порошку слипнуться в комочки.

Конечно, сама она своим трудом довольна не была – не те ингредиенты. Но вот запах, поплывший по кухне, заинтересовал всех, в том числе и взрослых.

Детям досталось по кружке. Проследив за взглядами взрослых, Лиа добавила немного воды к остаткам сладости, попросила специи и ликер. Через пару минут на стол были поставлены маленькие чашки терпкого слабоалкогольного напитка.

– Вкусно, – крякнул мастер. – Будете кафе открывать?

– Боюсь загадывать, – покачала головой Лианон. – Если получится, то сделаю открытую площадку. Два-три столика, не больше. Затевать что-то огромное я не хочу. Нам с дедушкой еще и жить где-то надо.

– Тоже верно, – кивнул мастер.

Дети подтерли пряниками остатки шоколада из чашек, схватили по куску печеной курицы и умчались на улицу. Госпожа Хорс свою долю лакомства смаковала маленькими глотками.

– Дал вам бог талант, – вздохнула она наконец.

– Я вам напишу рецепт, – открыто улыбнулась Лианон.

– Нет, мне сладости совсем не удаются, – отмахнулась супруга мастера. – Но спасибо, приятно.

– Неразумно открывать секреты мастерства, – укоризненно заметил мастер Хорс.

– Это не секрет, – покачала головой Лианон. – в моих конфетах будут зелья. Болит голова? Открыл коробочку, съел конфетку – никто ничего не заметил. Разные будут зелья. В пределах первого круга по силе – на большее моих способностей не хватит.

Леди Дэрвогелл лукавила. Она могла создать себе карьеру мастера зелий. Но не хотела и искренне надеялась, что не придется идти на поклон к гильдии.

В гостях Лианон устала с непривычки. Все же мало кто желал приглашать чрезмерно гордых и высокомерных Дэрвогеллов, так что почти все праздники обходились без них.

По дороге домой Лиа следила за состоянием Слава.

– Да что ж ты, внучка, – старик рассмеялся, – я хорошо себя чувствую. Эта старая развалина и до твоего чудо-зелья по гостям прытко шастала. А уж теперь!..

– А теперь, дедушка, тебе нужно прийти и отдохнуть. Зелье перестраивает организм, и заработать переутомление очень легко.

– А ты сама-то такое слово знаешь?

Лианон только улыбнулась. Знала. Когда-то очень давно она знала, как гудят от усталости мышцы, как тянет поясницу, если потаскать тяжести. Сейчас у нее огромная аптечка, и после работы она купирует все неприятные симптомы. А уж бодрящая настойка, любовно переделанная, с минимумом побочных эффектов – последние полгода леди Дэрвогелл пьет ее вместо вечернего чая.

– А ктой-то уселся на нашем крылечке? – возмутился дед Слав.

Лиа пожала плечами. Мало ли кто. Пригревшись на ярком солнце, она стала немного апатичной, равнодушной. Потому поднялась на крыльцо и прошла мимо поспешно вскочившего юноши. И очень хорошо одетого.

– Ты заходи, вьюнош.

– Я личный секретарь герцога Сагерта, – с достоинством представился молодой человек и горделиво выпрямился.

Лианон присела на краешек сундука, стоящего посреди пустого зала. Старик уселся рядом и сложил руки на трости.

– Мы внимательно слушаем, – откашлявшись, произнесла Лианон.

Правда, слушать ей на самом деле не хотелось. Дел было по горло.

– Герцог Сагерт желает навестить вас сегодня вечером. – Личный секретарь окинул взглядом просторную комнату и как-то растерянно обратился к Лианон: – Вы примете его?

– Пусть со своим креслом приходит, – фыркнула себе под нос леди Дэрвогелл и добавила уже громче: – Разумеется. Он не тот человек, которому принято отказывать.

Загрузка...