Полночный воин

Глава 32

Лес Абернети.

Малкольм, присев на корточки около Лох-Гартен, смотрел поверх спокойных вод на горы по ту сторону озера. Несмотря на людей, живущих в лесу, это место было тихим. Здесь он мог побыть один, и только животные наблюдали за ним.

У него не было цели, когда он покидал Замок Маклауд. Хотелось только уйти от радости и веселья. Это напоминало ему слишком много о прежней жизни, до того, как он стал Воителем. С каждым днем​​ эти воспоминания стирались из его памяти.

Его гнев на Дейдре не прошел с ее смертью. Вместо этого, Малкольм направил свою ярость на Деклана. Это он перенес Дейдре и Малкольма в будущее.

Гнев был единственной эмоцией, которую испытывал мужчина. Не было ни счастья, ни грусти, ни довольства. Ничего. Его разум и тело были опустошены.

Малкольм окунул пальцы в ледяную воду озера, прежде чем встал. Он хотел остаться в лесу, чтобы раствориться в природе вокруг него. Обернувшись, он посмотрел на снег и свои следы, которые вели к воде.

— Пока не могу, — пробормотал он.

Он не мог противостоять Дейдре, так как оберегал Ларену. Она была его единственной семьей, и ради защиты которой он мог сделать что угодно. Абсолютно все. Даже сейчас воспоминания о совершенных им зверствах выли в нем зияющей пустотой.

Но ничто не могло его удержать от похода на Деклана. Каждый имел слабости, а Малкольм знал слабости Деклана лучше, чем любой другой Воитель.

Если существовал какой-либо способ добраться до Драу, Малкольм собирался его использовать. Может, после смерти Деклана он сможет посмотреть на свое отражение.

Когда время начало близиться к полудню все заволновались по поводу продолжающегося отсутствия Айлы, Хайдена, Ларены и Фэллона.

Тара пошла в свою комнату, чтобы принять душ, и поняла, что вновь спустившись в большой зал, не будет одна.

Каждый раз Друиды окружали ее и начинали разговаривать. Смеясь и шутя вместе с ними, она обнаружила, что привязывается к ним. Даже в спорах (а спорили они частенько), никогда не проскальзывал гнев. Зрелище было очень увлекательным.

— Она черная, — нарезая картошку, утверждала Дани прошлым вечером.

Гвинн закатила глаза, стоя с другой стороны большого кухонного стола.

— Нет. Это что-то типа синеватой бронзы.

— Это даже не цвет, — усмехнулась Кара.

Переходя от столешницы к столу, Шафран поставила между Дани и Гвинн чашу с оливковым маслом и розмарином.

— На самом деле, вы обе правы. Это оттенок черного смешанного с бронзовым.

— О чем разговор? — поинтересовалась Соня.

Тара не смогла сдержать смех.

— О сумочке, которую хочет Дани.

— Очень милая, — сказала Шафран, — но я бы предпочла туфли от Kate Spade.

Кара вздохнула с тоской.

— Они великолепны. Я просто умираю, как хочу вернуться с Луканом в Париж, чтобы посмотреть балет. Эти каблуки будут великолепно смотреться с моим золотым платьем.

Тара, не торопясь, нарезала порученный ей свежий розмарин. Она наслаждалась приготовлением пищи, хотя и не часто занималась готовкой. Но разговор привлек ее внимание.

— Нам нужно съездить за покупками еще раз, — предложила Шафран.

Соня энергично кивнула.

— Тем более что я пропустила последний шопинг.

— Хочу вернуться в салон, куда ты нас водила, Шафран. Стилист сотворил чудо с моими волосами. Я почувствовала себя обновленной, — сказала Гвинн.

Маркейл вытянула в сторону ногу.

— Мне нужно сделать педикюр.

— Ты заснула во время первого, — поддразнила ее Риган.

Маркейл приложила руку к груди, изобразив притворно-удивленный взгляд.

— Если кто-то массировал ваши ноги так старательно, то и вы бы заснули. Кроме того, цвет лака, что я выбрала, был сказочным!

— Как насчет тебя, Тара? — спросила Дани. — Твои предпочтения?

Улыбка сползла с лица Тары.

— Я люблю ходить по магазинам, но у меня никогда не было на это времени.

— Тогда решено, — сказала Шафран, опершись о стол, — мы все идем на шопинг, как только выдастся момент. Целый день в салоне на маникюр и педикюр, а затем по магазинам, пока не выбьемся из сил.

Гвинн закусила губу, когда улыбнулась.

— Я могу делать это бесконечно.

— Как и я, — приняла вызов Шафран.

Тара не могла дождаться, когда отправится с ними. Даже поедая бутерброды, девушка не могла думать ни о чем другом, кроме как походе с новыми подругами. Никогда этого не было. Никогда.

Ее мысли разбегались, и она даже не заметила, как доела свой ​​сэндвич. Затем, увидела наблюдающего за ней Рамзи.

Они разделили еще одну улыбку. Тара опустила взгляд на его руки, вспоминая, как умело они пробегали по ее телу, зная, как доставить наибольшее удовольствие. Его серые глаза потемнели и мгновение спустя он, бросив что-то сидевшему рядом с ним Броку, вышел из зала.

Тара следила глазами за мужчиной, пока он поднимался по лестнице. Волнение пронзило ее, когда, достигнув вершины, он встретился с ней взглядом.

Мгновением позже она, извинившись, последовала за ним в его башню. Пока она поднималась по ступенькам, дыхание участилось от желания поскорее очутиться в объятиях Рамзи. Обнаружив дверь приоткрытой, она осторожно толкнула ее.

Рамзи смотрел в окно, стоя спиной к ней.

— Думал, ты никогда не доберешься сюда, — произнес он, обернувшись.

— Я практически бежала.

— Знаю. Все равно, слишком долго. Я почти собрался вернуться за тобой и, закинув на плечо, принести сюда.

Она усмехнулась.

— Выглядело бы впечатляюще.

— Ты даже не представляешь.

Войдя в комнату, Тара закрыла за собой дверь. Она прислонилась к ней, позволяя себе насладиться видом Рамзи.

— Если продолжишь смотреть на меня, как делаешь это сейчас, то все произойдет очень быстро, а я хочу насладиться временем с тобой.

Тара, наклонившись, расстегнула первый ботинок, а затем другой, стягивая их с ног вместе с носками.

— Правда?

— Да, — сказал Рамзи, кивая. Он сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону, — его серебряные глаза были полны желания.

Следующими стали ее джинсы, кровь девушки закипела, когда она увидела, его реакцию на ее обнажение.

— Что у тебя на уме?

— Часами касаться каждого сантиметра твоего тела. Хочу заклеймить тебя своими прикосновениями.

Его теплый, глубокий голос охрип от желания и заставил ее дрожать в ожидании. Мужчина снял свои джинсы. Облизнув губы, она схватила подол свитера. Тара слегка замедлилась, избавляясь от него. Ее не волновало, как они с Рамзи оказались вместе, но знала, что для него было очень важно продвигаться медленно.

Их страсть уже кипела, росла с каждой упавшей на пол частью одежды.

— Ты и так уже заклеймил меня.

Рычание вырвалось из его горла, когда она осталась в одном лифчике и трусиках.

— Нет. В этот раз будет по-другому.

Тара завозилась с застежкой лифчика. Не от нервозности, а от желания, которое распространялось по ней быстро и уверенно. Наконец, она расстегнула его и дала лямкам упасть, легко стряхнув бюстгальтер на пол к куче другой ее одежды.

— Кажется, ты еще кое-что забыла, — сказал Рамзи.

Медленная улыбка растянула губы Тары. Не было никаких сомнений, что Рамзи хотел ее. Несомненно, это было лучшее, что она когда-либо испытывала ранее.

Она видела это в его серебряном взгляде и в том, как кулаки мужчины сжимались и разжимались с каждой снятой ею вещью. В том, как он стоял, большой и мощный.

Тара никогда не чувствовал себя более уверенной или красивой. И именно Рамзи был тем, кто дал ей это. Ей хотелось дать ему что-то взамен.

Девушка подцепила пальцами свои хлопковые, отделанные кружевами трусики персикового цвета и спустила их вдоль бедер. Переступив через них, она направилась к Рамзи.

И сделала всего два шага, прежде чем он сократил расстояние и крепко прижал ее к своему телу.

— Ты даже не представляешь, что делаешь со мной, — хрипло прошептал он.

Взгляд Тары пересекся с его серебрянным.

— Ох, кажется, представляю.

Слова исчезли, когда страсть и желание закружились вокруг них. Тара опустила глаза, чтобы увидеть, что где бы она ни коснулась Рамзи, белые нити магии светятся под его кожей.

Ее пугало то, насколько она нуждалась в нем, как сильно жаждала его. Он быстро становился самым важным для нее, от чего она должна была бы держаться подальше, но не могла.

Все мысли исчезли, когда рука мужчины медленно двинулась вниз по спине, чтобы сжать ее попку. Тара втянула воздух, когда он прижал ее к своему твердому члену. Она знала, каково это — чувствовать его внутри себя, ощущать это скольжение в ней.

Каменный пол под ногами был ледяным, но кровь в ее жилах кипела от страсти.

Она не протестовала, когда Рамзи убрал ее волосы за плечо, а затем осторожно повернул ее голову в сторону. Вздох сорвался с ее губ, когда он, опустив голову, прикоснулся губами к чувствительной коже шеи. Горячий рот Рамзи проложил дорожку из поцелуев от ее плеча до местечка за ухом.

— Я никогда не чувствовал магии прекраснее и не держал в руках такой потрясающей женщины.

У Тары не нашлось слов в ответ. Вместо этого, она прижалась к нему. С Рамзи она чувствовала себя так, будто нашла часть себя, о существовании которой даже не догадывалась.

Мужчина медленно передвигал их к постели. Одно быстрое, плавное движение и Тара оказалась на кровати, а Рамзи рядом с ней. Тела сплелись, руки исследовали, лаская друг друга.

— В этот раз никакой спешки, — предупредил ее он.

Она начала качать головой в ответ, но его палец двинулся вокруг ее соска и все ее мысли разлетелись. Тара застонав, выгнулась к его руке, прося о большем.

Ее грудь отяжелела, соски затвердели. Тара сжимала покрывало в кулаках, пока пальцы Рамзи играли с одной напряженной горошинкой, а его рот заявлял свои права на другую.

Жидкое тепло пронеслось по телу девушки. Она задыхалась от сильного желания, но вздохи превратились в крик удовольствия, когда он ущипнул ее за сосок.

Удовольствие и боль только усилили потребность, что пульсировала в ней и концентрировалась в центре ее желания. Ее бедра приподнялись, ища Рамзи. И вдруг он уже у нее между ног, его твердое, как скала, тело — на ней.

Тара пылала как в огне. Каждое движение пальцами, каждое прикосновение губами к ее груди только раздували пламя.

А потом его руки оказались на ее бедрах. Тара втянула воздух, когда он раздвинул мягкие складки и лизнул ее нижние губки.

Рамзи лизал и слизывал, пробовал и исследовал. Его атака на ее чувства и тело была разрушительной.

Она была беспомощна и могла только парить на облаках удовольствия, возносясь все выше, пока мужчина сжимал ее крепче с каждым движением языка.

Тара почувствовала, что ее тело напряглось, понимая, что она была близка к вершине. Но, когда она оказалась на самом краю, Рамзи отстранился.

Она потянулась к нему в огненной жажде. Ее руки гладили мускулистую грудь мужчины.

Серебряные глаза встретились с ее, губы растянулись в кривой ухмылке, пока он потирался головкой своего возбужденного члена о ее чувствительное влагалище.

Тара посмотрела на член Рамзи. Никто не прикасался к ней так, как он: и телом и душой. Все было по-другому. Не только их занятия любовью и магия между ними. Это было нечто большее. Что-то, чего она даже не может облечь в слова.

Она потянулась к члену, находящемуся между ними. Он был горячим и твердым. Ее вторая рука присоединилась к первой, она гладила и слегка сжимала его.

Рамзи замер, его тело застыло как струна. Грудь мужчины вздымалась от дыхания, которое он кое-как сдерживал, пока руки девушки продолжали свое исследование.

От неожиданного толчка он вдруг оказался на спине, — девушка теперь была над ним.

— Тара, — прошептал он, сжимая в кулаке ее волосы.

Она ждала, что Воитель остановит ее, чтобы стащить с себя. Но когда этого не произошло, девушка обхватила его гладкую плоть губами и глубоко заглотила. Она сосала, лизала, облизывала.

Звук его прерывистого дыхания, его руки, вцепившиеся в нее, только подстегивали. Тара чувствовала зарождающееся напряжение в мужчине.

Его бедра двигались под ней так, чтобы всей своей длинной мощью скользить в ее рот.

Одним движением Рамзи перекатил Тару на спину и опустился на колени между ее ног. Ни на секунду не отрывая от нее взгляда, он приподнял ее за бедра.

Тара вздохнула с дрожью, когда жадно посмотрела на его член. Большая головка вошла в нее на дюйм.

Она наблюдала, как он медленно заполняет ее, чувствовала, как ее тело растягивается изнутри, чтобы вместить его, вызывая все большую жажду. Тара выгнула спину, ее тело покалывало от полноты ощущений.

Рамзи посмотрел в полные желания сине-зеленые глаза девушки, потом перевел взгляд на ее восхитительные, длинные ноги, обернутые вокруг него. И погрузился в нее до конца. Он сжал ее попку, когда вышел из нее на всю длину, чтобы вернуться с новым усилием. Тара застонала, веки прикрыли ее невероятные глаза.

Но Рамзи не был близок к тому, чтобы закончить с этой игрой. Он пробовал, прикасался к ней, узнавал ее. Но ему всего было мало. Голод по ней только рос, пожирая мужчину изнутри.

Тара лодыжками обхватила его талию, когда, отпустив бедра, Рамзи взял ее за грудь. Он сжимал соски, пока они не стали крошечными жесткими бутонами, пульсирующими и напряженными. Она задыхалась и корчилась, двигаясь вверх и вниз на его члене.

Руки на ее груди сменил рот, поочередно посасывая то одну, то другую вершинку. Это продолжалось, пока она не превратилась в сплошную мольбу, а тело не покрылось испариной и не стало влажным.

Рамзи снова схватил ее за бедра. Когда он поднял глаза, то обнаружил, что ее глаза блестят от желания, кожа горит от всепоглощающей страсти. Двинув бедрами, он услышал тихий стон. Все еще держа ее, он начал совершать фрикции: сначала медленно, потом быстрее, постепенно устанавливая ритм.

Сжав челюсти, Рамзи смотрел, как она вскрикнула от удовольствия, голова моталась из стороны в сторону, руки сжимали покрывало в кулаках. Он поднял ее выше, скользя глубже.

Тара выкрикнула имя Рамзи, выгибаясь всем телом, унося ее на волнах оргазма. Сумасшедшее удовольствие подхватило ее. Оно коснулось каждой частички ее тела, но было что-то особенное, что-то другое, невесомое, что также наполнило ее.

Она схватила Рамзи, когда он выпустил ее бедра и упал на нее, дыхание было резким и неровным. И все же он стал двигать бедрами быстрее, сильнее.

Тара обвилась вокруг него руками и ногами, покачиваясь телом в том же ритме, пока не почувствовала его освобождение, которое вознесло и его и ее на вершину блаженства. Они парили там вместе. Как одно.