Похоже, я попал. Том 1. Том 2 (Николай Николаевич Новиков) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Том 2

* * *

Глава 1

Агония срывается с места. Асфальт под её ногами взрывается от силы толчка, и девушка за секунду пролетает весь стадион, подлетает к нам и заносит клинок для удара.

Я же, едва соображающий, успеваю лишь выставить руку, типа это чем-то поможет.

Хорошо, что Катя оказалась менее тупой.

Она моментально срывает сдерживающую повязку, выставляет руку и, сложив пальцы в печать, порождает за Агонией тёмно-синюю воронку. Что-то вроде… космоса?

Всё позади Демона резко стягивается, и её срывает назад.

— Это… шутка, да?

— Мне… не послышалось? Д-демон Войны?

— Бежать… нужно… Н-НУЖНО БЕЖАТЬ.

Перед глазами всё плыло, а в ушах стоял сильный звон.

У меня что-то… с головой. Что-то… с сознанием.

Не понимаю…

— ВСЕ, УБЕГАЙТЕ! БЫСТРЕЕ! — заорала Катя усиленным магией голосом.

Я услышал вскрики. Панику. Топот.

Агония подлетела на метр в воздух, её кожу разорвало, а на месте красной плоти начала формироваться броня из белоснежных костей.

— Твою мать… твою мать! — прокричала Катя.

Моё тело немело. Я чувствовал, словно в голове резко похолодело.

Диме не повезло первым. Так получилось, что он стоял рядом с Демоном и из-за всеобщей паники не смог убежать.

Это его и погубило — половина его черепа просто свалилась на землю.

Катя скрещивает руки, вновь складывает пальцы в печать, и возле частично трансформировавшейся Агонии появляется четыре линии разорванного пространства, из которых сразу же вылетают синие цепи, сковывающие девушку.

— Думаешь спасёт? — хмыкнул Демон.

Это его и впрямь задержало, что дало Кате ещё секунду на другое заклинание, а людям шанс сбежать.

Рядом с нами появляется три чёрных как уголь портала. Толпой, неостановимым потоком, из них начали выбегать… тени? Да, людские тени с объёмной оболочкой и оружием в руках.

Десятки, если не пара сотен существ рвануло на Агонию. Они бежали быстрее человека, а судя по звуку замаха, по силе равнялись целому Митричу. Как сверхлюди. И таких сотни!

Сотни полноценных, пусть и не очень сильных, магов, призваны одной лишь Романовой.

Жаль, что всё это бессмысленно.

Десяток ударов нанести успели, да. Даже незащищённую кожу порвали. Только вот мне казалось, что чем больше её резали, тем плотнее становилась кожа и быстрее шла трансформация.

Тени ничего не смогли ей сделать — она восстанавливалась в то же мгновение, как получала удар.

И вот, спустя несколько секунд, одним рывком руки Демон разорвал цепи и снёс головы всем теневым воинам.

Катю ударил откат. Она закашлялась и упала на колено рядом со мной.

Тем временем, звон в моих ушах усилился, хотя никаких предпосылок не было. Я уже не слышал вопли убегающих.

Зато видел, как один за другим они валятся замертво. Кому-то голову отрубали. Кому-то пронзали грудь. И это при том, что враг всё время стоял на месте. Будто… пространство вокруг него и есть главное оружие.

«Что я призвал…», — я сжал челюсть, — «Это… ведь я призвал, да? Чёрт… плохо помню…»

Разум мутнел.

Прошло около девяти секунд, как всё это произошло, но даже я, инвалид, смог насчитать трупов двадцать.

Демон тем временем закончил трансформацию. Теперь это было трёхметровое существо с четырьмя руками и рядом перекошенных лиц, расположенных вдоль всего корпуса. Его кожу покрыла броня из костей, а из разорванных кистей выскочили метровые клинки, объятые кровавым свечением. На спине выросли крылья.

Он замахивается и оказывается возле меня.

«Ха…?», — я даже среагировать не успеваю.

Телепортируется? Чёрт! Я не планировал сегодня умирать!

Демон заносит клинок и уже ведёт его вниз, как я слышу взрыв асфальта и терпкий запах хвойного леса.

За секунду к нам подлетает Момотаро и, выставив руку, покрытую светящейся древесиной… просто блокирует удар Агонии?

Костяной клинок вонзается в ветви и застревает, пройдя несколько сантиметров.

— Хм… забавно, — послышался призрачный голос, — И кто ты, парень?

— Ох…, - Ли попытался ухмыльнуться, но его перекошенное от боли лицо не позволило, — Я не тот, кого стоит запоминать.

— Верно. Ты лишь труп, — Демон напряг руку и прорубил предплечье человека.

Рука рухнула на пол. Момотаро вскрикнул, схватился за обрубок и тут же начал покрываться ветвями, прорастающими из груди. Формировать броню вокруг тела. Впрочем, он не успел.

Агония без церемоний пронзила его живот, приподняла и отшвырнула в стену. Он попытался встать, но сразу же завалился обратно.

Больше он не шевелился.

Катя начинает складывать пальцы в печать. Только начинает. Но я уже вижу, как Демон ведёт руку к её голове, и вот-вот разрубит надвое.

«Катя, надеюсь ты сильнее этого сумасшествия»

— З̹͊а̰́м̜̌р̳̆и̘̍.

Моё горло прямо на глазах разрывается. Вот прям… полностью. Словно по шее клинком провели.

Вокруг Агонии тут же рябит пространство, и она действительно застывает. Катя успевает сложить печать, и произносит:

— Воплощение: Эвтюмия!

Пространство вокруг начинает пропадать. Словно куда-то уезжать на огромной скорости.

Вскоре оно полностью уплыло.

— Ха-а-а… ха-а-а…, - я с лёгкостью задышал.

Стало резко легче. Да вернее вообще нормально стало! Будто ничего и не произошло! Я был полностью свеженьким и целым, отчего даже смог завертеть головой.

Мы стояли на каком-то голубом песке, вокруг было голубое небо, голубое солнце и больше ничего.

Красивое место. Такое… спокойное.

— Где мы? — спросил я Катю.

Мы были здесь одни.

— Эвтюмия. Моя особая магия. Что-то вроде пространства, где время течёт быстрее.

— И… зачем мы здесь?

— Чтобы подумать, что нам делать дальше, — она со вздохом села на песок, — Или попрощаться с жизнью.

Я подошёл и сел рядом с девушкой.

— Что это такое? Что происходит?

— Демон Войны — то, из-за чего вообще существует первый закон Рейвиля. С каждым использованием современного оружия появлялась эта… херотень, — впервые слышу, чтобы она материлась.

— Она настолько опасна? Настолько, чтобы проклинать всех людей на смерть лишь при одном желании сделать огнестрел?

— Да, Костя, да… — она оторвала руки от лица и посмотрела на меня уставшими, блеклыми глазами, — Сама по себе она не настолько сильна. Даже Ли смог атаку заблокировать. Проблема в том, что её просто нельзя победить.

— Э-э-э… что?

— Она всегда будет сильнее врага. Просто… априори. Она воплощение насилия и противостояния. И как бы ни был силён враг — она будет чуть сильнее. Единственный шанс спастись от Демона Войны — дать ему всех перебить и уйти. Или уничтожить за один удар, чтобы она не смогла адаптироваться к таким атакам.

Твою мать, что я наделал…

— Её может победить лишь Маркус или Эстер, но…, - она снова прикрыла лицо, — Как нам их призвать? И тот, и тот, могут телепортироваться, но как им сообщить о Демоне? Как сообщить быстрее информаторов, расставленных везде на такой случай?..

Катя тяжело и глубоко дышала. Я чувствовал, что она на пределе. едва держится, чтобы не сорваться в истерику.

Ибо она понимает, что, скорее всего, сегодня умрёт.

— Если ничего не сделаем, демон за секунду успеет здесь всех перебить. У неё уже полная трансформация, — пробормотала Катя, — Но… как? Как позвать на помощь? Как убить врага? — она посмотрела на меня с надеждой, — Как он вообще попал сюда? Что нам делать?..

— Да уж…, - я запрокинул голову и посмотрел на голубое солнце.

Не знаю, что на меня тогда нашло. Как я вообще смог её призвать? Что со мной тогда было?

Чёрт, и это ведь действительно я виноват…

Впрочем, плевать. Надо думать, что делать теперь.

— Есть вариант, — сказал я.

— Ч-что? — Катя сразу же вскинула голову.

— Его можно запихнуть обратно в портал?

— В теории — да. Если я открою именно на двусторонний вход. Но это всё равно бред, потому что теперь даже мои точки притяжения её туда не запихают, а сама она не пойдёт.

— Свидание.

— Ч-что?

— Если я всех спасу, пойдём на свидание?

— Ты… ты издеваешься, да?! Ты сейчас об этом думаешь?! Да там люди умирают! — повысила она голос.

— А мне есть дело до людей? — вздохнул я, — Половина — плохие дети плохих людей, падкие до жестокости и насилия. Они ведь даже вопреки учёбе побежали смотреть на моё избиение, понимаешь? Меня не любят, Кать. Так за что я должен любить их?

— …

— Я не лицемер. Мне плевать на этих людей. Я спасаю себя, тебя, бурята и сестрёнку, — я посмотрел на Катю, а затем, сжав кулак, помотал головой, — Впрочем, ладно. Забудь. Я сделаю это забесплатно.

«Ведь я, похоже, и так умираю», — улыбнулся я, — «Мертвецам не нужны свидания»

— Вот план: выходим из Эвтаназии, или как там, и ты меня отшвыриваешь прямо к портальной арке. Как только Агония ко мне подлетит — активируешь портал. Это всё.

— И как ты заставишь её пройти через портал?..

— У меня свои методы, — снова улыбнулся я, — Главное — сделай как я сказал. Впрочем, у тебя всё равно выбора нет. Ну что, давай?

— Всё равно не понимаю. Но…, - она со вздохом встала, — Ты прав, у меня нет выбора.

— Главное сделай как я прошу.

Она кивнула и, сложив пальцы, спросила:

— Готов?

Я прикрыл глаза.

Почему-то, страшно не было.

Было обидно. Обидно, что сам же всё и испортил. Своей тупостью и злостью.

Вот почему записка говорила не терять сознание. Если я натворил столько делов, будучи лишь в предобморочном состоянии, то что было бы если…

Ай, ладно. Плевать.

«Готов ли я?..», — в голове эхом отразился вопрос.

Нет, Кать… не готов.

Я не готов умирать. Я не хочу.

Но лучше мизерный шанс выжить, чем сложить лапки и умереть от ебалаки с клинками.

Ни за что, сука, я не сдамся без боя.

— Давай, — кивнул я.

Пространство вновь начало уезжать, и уже через несколько секунд в нос ударил запах крови и пыли. Звон в ушах вернулся, как и херовое, предобморочное состояние.

Передо мной возвышался Демон, с занесённым для удара клинком.

Но лишь стоило ему шевельнуться, как что-то хватает меня за хребет и так дёргает в сторону, что я едва сдержал вскрик боли.

Моя тушка отлетает на несколько метров и со звоном вонзается в портальную арку.

«Спасибо, Катя, твою мать…», — я, и без того полумёртвый, почувствовал себя ещё хуже, — «Поднимайся, аморфное говно. Поднимайся!»

Я переворачиваюсь, встаю на колено и поднимаю голову.

— Эй, чепуха! — кричу изо всех сил.

Агония уже поднесла клинок к голове Романовой. Почти её убила.

Но остановилась.

— Разве ты не знаешь, кто твоя цель?! Разве такая слабая, что не можешь добить человека?! — орал я, — ТЕБЕ РАССКАЗАТЬ, КТО Я ТАКОЙ?! Я БЕССМЕРТЕН, ДРАНАЯ ТЫ СУКА!

Демон убрал клинок от Катиного лица и повернулся в мою сторону. Он… охренел? Даже некоторые ученики остановились и смотрели на меня с трибуны.

— ЗАПОМИНАЙ МОЁ ИМЯ, — в голос шла вся моя сила, — Я — КОНСТАНТИН. Я — ТВОЙ НОВЫЙ БОГ! НИКТО НЕ СПОСОБЕН МЕНЯ…

Я моргнул, и Демон уже стоял передо мной.

Провокация сработала.

«Катя, не подведи»

И Катя не подвела. С какой скоростью Демон оказался возле меня, с той же вспыхнула портальная арка. Ключ к победе.

«Ну вот и всё», — с печалью улыбнулся я, — «Я тебя породил, я тебя и отправлю обратно в клоаку, из которой ты выползла»

— В͎ͪ п̯̓о̘̓р̪͂т͉̍а͑ͅл̠̑.

Реальность вокруг зарябила, и Демона сорвало с места, словно марионетку дёрнули за нить.

Я уклоняюсь в сторону и пропускаю трёхметровую тушку мимо, краем глаза наблюдая, как Агония машет руками в попытке уцепиться за кристаллы. В какой-то момент даже получилось, но Приказ взял своё — её засосало окончательно.

И как только Демон скрылся за синими водоворотом, портал заискрил и исчез вместе с ним. Остался лишь я и нерабочая портальная арка.

Больше поблизости никого не было.

Вокруг повисла тишина. Крик, топот и гомон прекратились, а терпкий запах крови исчез. Пропал и алый туман.

Всё вернулось в состояние до призыва.

Всё говорило о том, что Демона больше нет.

Мы… победили.

— Крутяк, — я улыбнулся, а изо рта прыснула кровь.

Ноги подкосились, и я упал на колени.

«Чёрт… чё-ё-ёрт…», — я тяжело дышал и не мог остановить ручей крови, вытекающий из носа и рта, — «Что-то мне… нехорошо…»

— К-костя! КОСТЯ!

Я упал набок. Я уже не выкашливал кровь и не пытался вздохнуть как можно глубже. Просто не мог. Кровь вытекала сама, а воздух… ну…

Лёгкие разорвало. Они больше не работали.

Я чувствовал, как от груди распространяется холод. Чувствовал, как немеет тело. В глазах мутнело. Становилось серым, расплывчатым, искажённым.

Сердцебиение замедлялось с каждым ударом.

Ещё немного, и я окончательно умру.

Четвертый уровень приказа. Это был именно он.

Знал ли я, что умру? Да, конечно. Но разве не лучше совершить перед смертью добрый поступок, чем собирать свои кишки и сдохнуть в любом случае.

— Костя! Костя! — ко мне подбежала Катя, — Что с тобой?! — она упала на колени и приподняла мою голову.

«Катя?..», — и поднял глаза, — «Чёрт… какие у тебя классные ноги…», — не знаю почему в последние секунды жизни я думал именно об этом, — «Я хочу… просто хочу… хотя бы перед смертью…»

Я собрал все силы. Всё, что у меня было.

Последний рывок! Сейчас или никогда, Костя! Давай!

Я напрягаю руки, цепляюсь за песок и падаю головой на Катины бёдра. Такие мягкие, и такие приятные.

— Вот… теперь лучше…, - прохрипел я, — Теперь… намного лучше…

Сердце остановилось.

Последние мгновения жизни.

«Я умру, да?.. Снова?..», — сознание угасало под крики девушки, — «Чёрт… отстой», — последняя мысль, — «Я… не хочу умирать…»

Щелчок. Пустота.

Сознание потухло.

Уже во второй раз, я умираю по собственной же вине.

Ну и дурак.

— В̝͛о̲̆с̮̃к͛ͅр̟͗е̞͋с̜͑н̮̔и͍̍.

* * *

«ПОЧЕМУ Я ГОЛЫЙ?!» — первое, что пришло мне в голову.

Так-так-так, отставить голозадые вопросы. Куда важнее…

«ПОЧЕМУ Я В МОРГЕ?!»

Вот это уже интереснее и, с учётом первого факта, намного опаснее. Для жизни, чести и достоинства. И жопы.

— Так, стоп, — я резко поднялся.

Что… снова?! Вы надо мной угараете?!

Снова переродился? Снова голый? Это у меня мания такая, просыпаться голожопым в интересных местах? Даже думать не хочу, что про это подумал бы Фрейд с его психологией, где любое лишнее движение и ты гей, и вся твоя семья — тоже гей. Причём один.

— Ну, походу начинается новая игра плюс, — я ощупывал тело.

Хм… странно.

Горло не болит, сердце бьётся, кровью не какается. Я всё ещё Константин, или это полностью новая жизнь?

— Блин, да что за отстой.

Я откинул пакет, которым накрывают трупы и встал со стола.

Координация — на месте. Боли нет. Всё вообще в идеальном состоянии. Даже лучше, чем когда я проснулся в клубе.

— Странно.

Вокруг лежало ещё человек двадцать. Я бы сказал чилило. Тихие какие-то ребята, нам явно не по пути — я люблю хайп, они чиловый муд.

— Что-ж… смысла здесь сидеть нет.

Морг, конечно, хорошо, но неморг — лучше.

— Ладно, всем пока. Ещё свидимся, — попрощался я с трупами и, прикрытый лишь одной простынёй, поплёлся на выход.

Дверь была открыта. Значит, нас оставили лишь недавно, и то на очень короткое время, в которое мне повезло проснуться, ибо морг всегда запирают. Если так, то, скорее всего, сейчас нас либо собирались увозить на вскрытие, либо доставляли ещё больше тел. Скорее всего первое, ибо свободных коек не было.

Ух, повезло-повезло.

Я прошёлся по длинному, как специально, жуткому тёмному коридору и услышал голоса.

Ура, это не чистилище! Всё-таки реальный мир!

В глаза ударил свет. Потом я увидел первые силуэты и…

— П-пожалуйста. Пожалуйста, дайте нам его увидеть! — со слезами на глазах, моя мама умоляла какого-то врача.

«Э?»

Погодите… э?

Я всё там же?! В том же теле, в том же мире?

Здесь было много людей. Очень. И врачи, и военные, и вроде даже голову Теодора видел. И все как специально стояли либо ко мне спиной, либо боком. Никто не замечал.

Прямо возле морга была стойка с доктором во главе. Перед ним стояла моя мама, сестра и, почему-то, Катя.

«Э?»

— Д-доктор… пожалуйста…, - плакала сестра.

— Простите…, - мужчина поджал губы, — Правда, простите. Мы не можем. Пока идёт расследование, мы не можем никого подпускать к убитым. Простите…

— Боже… боже…, - мама прикрыла зарёванное лицо дрожащими руками, — Сынок… мой сынок…

Вика тоже плакала. Да здесь много кто плакал, на самом деле. Кроме Кати. Но даже она стояла с пустым, потерянным лицом, и смотрела в никуда.

Это они что… так из-за меня переживают? Из-за… МЕНЯ?!

«Чёрт…», — на сердце сразу потеплело, — «Чёрт, как же круто», — я заулыбался, а глаза стали чуть влажными, — «Как же это… круто»

— Госпожа Елизавета, ваш сын — герой, — Катя обняла мою маму.

— С-сынок… сынок…, - ревела она, — М-мой… сынок…

— Чё, реально? — спросил я, подойдя к ним сзади, — Жесть…

— Я клянусь честью Романовых, что о подвиге вашего сына узнают, — Катя повернулась на подошедшего меня, ничего не поняла и отвернулась обратно.

— Костя… Костя…, - шептала сестра, прикрывающая лицо сжатыми до побеления кулаками, — Пожалуйста… прости меня. Пожалуйста…

— За что?

— Если бы… не эта школа… если бы не эта сраная школа! — проревела она, — Это из-за меня! Это всё из-за меня!

— Можно мне тоже с Катей обняться?

— Нет, Виктория. Не вините себя. Никто из вас не виноват, — умничка Катя пыталась всех успокоить, — Мы найдём виновных. Клянусь.

— Да я здесь.

— Костя… пожалуйста… прости меня, — ревущая Вика ничего не хотела слышать.

— Ок.

— Пожалуйста…, - она повернулась в мою сторону, — Костя… пожалуйста…, - она отлепила руки от глаз, — П-пожалуйста… К-кос… тя?…

Она застыла с одним выражением лица. Но! Вскоре она быстро пришла в себя!

Закатила глаза и потерял сознание.

Катя мгновенно её поймала. Вот это реакция! С такой хрен детей заведёшь.

— Виктория? В-вика?! Что с тобой?! Что ты уви…, - она повернулась на меня и завизжала, — А-А-А-А!

— А-А-А-А! — от неожиданности я завизжал в ответ.

Наконец меня все заметили.

Человека, восставшего из мёртвых.

Глава 2

Как меня задрочили. Ох, как же меня задрочили.

Первые несколько часов никто не верил, что я вообще реален. В морге я валялся уже как несколько часов, и по всем признакам окочурился. Но с горем пополам удалось доказать свою живость, а затем…

Меня пустили по кругу. По трассе «Допрос-осмотр».

Два дня! Два грёбаных дня! Они явно действовали наверняка, да?!

Половину первого меня осматривали. Даже зонд в жопу хотели запихать, благо я смог отбиться и отстоять своё право на счастье.

Вторую половину допрашивали. Вопросов было много, но все они сводились к двум: как выжил и что помню.

Как выжил? Сказал, что и не умирал.

И ведь правда: меня ведь никто не ранил. Я просто заблевал кровью и рухнул сам по себе, и с чего им вообще знать, что я умер? Пульса не было? Так я его замедлил. Это моя техника, ю ноу блин? Что-то вроде гибернации и регенерации.

Естественно, это звучит как бред и вряд ли бы мне кто поверил, если бы не одно: меня повели на магический полиграф, и тот показал, что я говорю правду.

В чём правда, брат? Правда в полиграфе, брат.

А ещё в приказе, которым я заставил его ошибиться. В итоге моей лжи поверили, ведь ментальной магии нет, полиграф подтвердил, а больше предъявить и нечего.

Уж поверьте, соврать — всяко лучше, чем сказать: «Не знаю, пук-пук». И уж тем более лучше, чем рассказать правду.

Знаю я, как выжил. Грёбаная корона воскресила. В тот момент, как моё сознание почти потухло, я услышал собственный голос, приказывающий воскреснуть.

Именно про это, скорее всего, в записке и говорилось: не умирать, и не терять сознание. Якобы, один раз сработает, второй точно нет. Я ещё тогда недоумевал, как может сработать смерть?

Но теперь всё понятно.

По какой бы причине я ни попал в этот мир, мне дали право на ошибку. Казалось бы, здорово да? Умер-воскресе, всё замечательно, больше не тупи и не умирай. Спасибо, кто бы это ни сделал!

Но у этого огромная цена.

Не умирать — это естественно. И не собирался, спасибо.

Не терять сознание — это полный кабздец.

Теперь понятно зачем судьба творит такие финты с моей задницей. Вся эта ситуация c Агонией кажется каким-то бредом, какой-то случайностью, упавшей на голову. Роялем в кустах, не знаю. Укулелей.

Но, пусть это всё еще странно, но теперь я понимаю зачем.

Агония — случайность, свалившаяся на голову. И она же вправила мне мозги. Дала ценнейший опыт.

Показала, что локация для новичков закончилась. Прав на ошибку больше нет.

Что-то во мне пробуждается, и я очень боюсь, что моих крайне пацифистичных взглядов оно может не разделять. Нужно обязательно выяснить что это. И я выясню. Но для начала…

— Лютер, при всём уважении, ты меня затрахал, — чистосердечно приложил я руку к груди.

Весёлого настроения он не разделял. Наверное потому, что и у меня его не было.

— Константин, погибло двадцать три человека, — прохрипел явно уставший Лютер, — Двадцать три ребёнка высокопоставленных людей. В стране траур. Все учебные заведения приостановили работу на три дня, а Московская Школа и вовсе на неделю, хотя её восстановили ещё вчера. По телевизору выступал Эстер, Маркус, все главы великих родов и даже глав других стран.

Да уж… понимаю его нервозность. Случилось полное дерьмо. И знаете что? Из-за меня.

Мне нужна сила. Сила, чтобы не допускать смерть или потерю сознания. И сила, чтобы исправлять собственные ошибки, по типу Агонии.

И у меня есть план, как этого достичь. Но для начала…

— И вот же совпадение — ты единственный выживший, — агент запустил шарманку.

— Лютер, иди поспи, реально. Выжило около двухсот человек. То, что вы посчитали меня мёртвым — ваши проблемы, — я нервно топал ногой и смотрел в глаза агенту рода Элерс, — Слушай, ты думаешь я не знаю зачем вы здесь, м? Вам просто необходимо найти виноватого. Случайно это произошло или нет, но отвечать кто-то должен. Только вот против меня — лишь предположения, и те бредовые. А ещё Романовы, да, — я заулыбался, — Начнёте на меня валить — они расскажут всю правду. Но вот в чём проблема…, - притих я, а затем резко ударил по столу, — Я невиновен, тупорылые вы дебилы! У меня капуцин, и тот умнее вас! А он Вику сожрать пытался! Он какашками в неё кидается! Ты кидаешься говном, а, Лютер?! Нет?! УДИВИТЕЛЬНО!

Лютер вздохнул. Я за ним повторил и успокоился.

— Да уж…, - агент выключил планшет, встал и открыл дверь, — Мы закончили.

Я всё ещё был в главной Московской больнице. Уровень жизни здесь как в первоклассной гостинице, а с учётом, что платит за всё род Элерс — вдвойне приятно.

Но наконец это закончилось — в тот же день меня выписали. Подозрения сняты, аллилуйя.

Я решил не испытывать судьбу и вызвал такси. В городе… было меньше людей. Многие предпочитали сидеть дома, боясь возвращения Демона. Некоторые заведения позакрывались. Всюду ходили полицейские. Аристократы вообще будто исчезли.

Даже магазинчик возле моего дома закрылся, а там продавались бананы для Джорджи.

Да даже погода пасмурная! Как специально.

Хорошо, что в моём доме без изменений — сторож и консьерж на месте, охраняют наш покой.

Я зашёл в лифт. Поднялся в квартиру.

И в голову сразу же, с первой секунды ударил контраст. Здесь было тепло и светло. Пахло выпечкой. А топот бегущей семьи мгновенно избавлял от чувства пустоты, что вызывал заброшенный город.

Здесь хотелось находиться.

— Костя! — Вика кинулась на шею сразу же как я показался на пороге.

Я улыбнулся и обнял её в ответ.

Даже Джорджи меня обнимал своими маленькими холодными лапками.

«В прошлой жизни меня никто не ждал…»

— Сынок! — выбежала и мама, — Т-ты как?! Быстрее проходи, рассказывай! С тобой всё хорошо?

— Всё отлично.

Я принялся рассказывать всё происходившее в больнице. Вернее, почти всё — не рассказал, что повлечёт моё «воскрешение».

Теперь ко мне будет другое отношение. У некоторых будет действовать простая, печальная логика: «Почему ты выжил? Почему мой ребёнок/друг/брат умер, а ты выжил?!».

Это может повлечь проблемы. Многие идиоты будут считать, что мне повезло, и всех лавр «Бессмертного» я недостоин. Будут злиться или завидовать репутации.

Впрочем…

Это низкая цена. Меня и так в школе недолюбливали. Одним поводом больше, одним меньше. Индифферентно.

Главное, что все мои близкие в итоге живы: мои родные-неродные, Катя и якутский бурят по казахско-китайской линии. Ну и я, само собой.

— Ну вот так, — подытожил я.

— У-ух, ну слава богу, — выдохнула мама и приложила руку к груди.

Сестра закивала. Она всё это время сидела с нами на диване. Даже в телефон не лезла, хотя после того, как я купил ей новый, с надкушенной грушей, её из него не вытащишь. А здесь вон что!

Правда меня любит, что ли?

Приятно. Очень.

— Да, всё нормально. Правда понервничал знатно с этими расследованиями, но…, - семейная идиллия кончилась сразу же, как я увидел то, чего никогда бы не хотел видеть, — Это, сука, что ещё такое?..

Из моей комнаты вышел кот.

Лысый кот с огромными, сука, как вселенная, голубыми глазами.

— Ой, а это котик, — мама не обратила на мою реакцию внимания и взяла чудовище на руки, — Перед дверьми сидел. Он такой бедненький, хорошенький. Видимо выкинули на мороз. А он же лысенький, ему нельзя. Вот мы и решили его забрать. Назвали Бингус.

Я попятился и вжался в спинку дивана.

«О нет…», — я с ужасом смотрел на лысого, глазастого монстра, — «Только не Бингус»

Лучше бы я умер.

Теперь понятно, почему у меня так много проблем. Ну точно ведь! Это же теперь так очевидно!

Бингус!

— Смотри какой он милый! Забавный такой, лысый. На, погла…

— Ы-э-а-а-а, — я подскочил как девочка при виде таракана.

Мне с трудом удалось отказаться от удовольствия потрогать кота и убежать в свою комнату.

«Блядский Бингус!»

И не выгнать ведь — вон его как мать любит.

— Джорджи, охраняй меня, понял? — обратился я обезьянке, которая зачем-то делало сальто на месте и, похоже, окончательно сошла с ума, — А-а-а-а-ай, — махаю на него рукой.

Я рухнул на кровать.

«О-о-ох, наконец…», — булки расслабились, — «Наконец…»

Ну вот ад частично и закончился. Теперь, хотя бы, я могу отдохнуть и ни о чём не думать.

Два дня допросов и попыток запихать зонд в жопу накопили стресс. И лежать просто так, наблюдая за жующим банан Джорджи… это райское наслаждение. Полное баунти. Е-е-е-е баунти, я бы сказал.

Я провалялся овощем без анимации до самого вечера. Из нирваны вытащил телефонный звонок чудом уцелевшего телефона.

Номер неизвестен. Э?

— Алё?

— Константин Росс? — спросила…

— Катя? — задрал я брови, — Откуда у тебя мой номер?

— Романовым подобное легко узнавать, — хмыкнула она, — К тебе не подпускали эти два дня. Только результаты расследования отправляли. Поэтому…

— Моей вины в этом не нашли, — я сразу понял, что ей нужно, — Не переживай, Громовы на заподозрят нашу свя…

— Как ты?

— А? — я сразу не понял, что ей нужно.

— Ну… как ты? Ты у меня на руках умер, а потом полуголый очутился за спиной! Естественно мне… нужно выяснить твоё состояние.

Хо-о-о…

Вот как, значит.

— Да, я помню, как ты завизжала.

— Я-я не… тц, — недовольно цыкнула она, — Слушай, я сначала вообще подумала, что у меня галлюцинации. Думала ну всё, стану одной из тех сумасшедших женщин-магов с кучей котов и огромными ведьмиными шляпами. Но когда ты оказался реальным, я… ну… удивилась.

— Это было мило. Тебе стоит чаще показывать свою девичью сторону. Давай волю эмоциям и желаниям.

— Это… не важно для сохранения рода Рома…

— Это важно для сохранения Кати.

— …

Она притихла, не зная что ответить. Я же лишь вздохнул упёртости этой женщины и решил не душнить.

— Со мной всё хорошо. Я не умирал, к слову. Просто тело на перезагрузку отправил. После… того, как меня ослабил дебилоид Дима, особо не пошвыряешь Демона Войны.

— Да, проверка нашла возле его трупа артефакт с выкачиванием жизни, — вздохнула она, — Теперь понятно, что с тобой тогда произошло.

— Проигрыш есть проигрыш, — я прилёг на кровать, — Спарринг — имитация реального боя. И в реальном бою меня бы прикончил вмешавшийся придурок. Это моя вина. Я проиграл.

— На удивление здравая мысль.

— «На удивление»?..

Девушка лишь хмыкнула.

Снова повисла тишина. Я слышал лишь тихое дыхание Кати, чавканье обезьянки и попытки Бингуса пробраться в мою комнату.

Каждый думал о своём. Каждому было о чём поразмыслить.

Но затем я услышал то, чего никак не ожидал.

— Я проиграла, — прошептала она.

— А? Что? — сквозь раздумья я едва её услышал.

— Всем не до поединка. Все про него забудут. Но… я знаю, что я проиграла, — прошептала она, — Для Романовых честь — не пустой звук. И если бы наш поединок был честным, я бы проиграла. Ты был прав, Кость. Я… признаю своё поражение.

Я задрал брови и вытянул губы.

Всё интересней и интересней! Что бы Катя, да переживала, да признавала свою неправоту?

А если…

— Я тебя поздравляю, конечно, но так не пойдёт, — я оскалился, предчувствуя кровь пойманной жертвы.

— М? Ч-что? — не поняла она.

— Ты меня как только не поносила при всех, а когда я выиграл, то дождался простого: «Я признаю поражение»? Это какая-то аристократичная шутка, для которой я слишком простолюдин?

— Н-но…

— Нет, Кать. Это задело мою честь, и простого «Я проиграла» мне недостаточно. Так не пойдёт.

Момент икс. Теперь, если она согласится, то значит…

— Тебе что-то нужно? — неуверенно произнесла девушка.

«Уо-о-о-о-о. Вот чего я ждал!», — я вскинул руки и начал дрыгать бедного Джорджи, — «У-о-о-о-о!»

Он раскрыл рот и непонимающе отбивался маленькими, изляпанными в банане лапками.

— С учётом твоей вины и нашего сотрудничества, требую три вещи. Отказа не принимаю. Первое: что-то, что будет менять мой облик.

— Да погоди ты! — по девчачьи выпалила она, — Что? зачем?

— Конечно, я всего лишь выживший в том инциденте, а не причина смерти двадцати трёх людей, но на меня всё равно будут посматривать. А это уже тенденция, знаешь ли. Я… не смогу делать наши дела, если все будут знать кто я. Нужно что-то, что изменит хотя бы мою голову.

— Хм… ладно, посмотрю. Ещё?

— То, что будет лечить горло. Или уберегать от повреждений. Артефакт. А то сиропы, конечно, хорошо, но они скоро перестанут помогать.

— Допустим.

— Возможность приятно провести время в твоей компании.

— Ты… серьёзно? Ты ещё не устал? Серьёзно решил… что сейчас самое время? — я не чувствовал в её голосе обвинений, — Я тоже прохожу по этому делу, Костя — из моего же портала выбрался Демон. Это урон репутации моей, и моего рода. Тем более…, — она притихла, — Я не хотела тебя этим грузить, но…

Я вздохнул.

— Говори уже.

— Громовы… распространяют влияние. Смерть главаря имперской банды и демон войны — всё это их нервирует. Как мы и предполагали, они засуетились. Школа скоро продолжит обучение, и они добились, чтобы туда пустили всё больше их людей. Уже сейчас треть — так или иначе связаны с Громовыми, — процедила Катя, — Половина учителей, приближённые директора, ученики. Даже первые фамилии страны — и те под ними. Орловы, Вейны, Преображенские…

— Преображенские?!

Это ведь… это ведь фамилия того хмыря, который ни на шаг от Вики не отстаёт!

— Да. В школе есть и учитель, и ученик. Всё больше людей Громовых проникает в структуры Европы. Так что…, — она притихла, — Мне сейчас не до свиданий, Кость. У страны перегонки со временем. Может это и прозвучит слащаво, но… мне кажется, Европу от войны можем спасти лишь мы.

— Если я всё решу, мы на него сходим? — я решил брать всё в свои руки.

Может показаться полным дебилизмом, что я думаю о свидании в такое время, но… я ведь чуть не умер, твою мать! Чуть все шансы не просрал! Естественно, я не буду больше тянуть кота за пушистые яйца.

— Если я решу часть проблем с Громовыми, поставлю нас на верный путь и облегчу тебе ношу, тогда ты наконец решишься сходить со мной на свидание?

— Ну… свидание… ну…, — она заволновалась, — П-позже про это поговорим.

— Это да?!

— Это позже поговорим! — выпалила она, — Всё, пока.

Трубку повесили. Послышались гудки, а мой взгляд устремился за значок сброшенного звонка.

Я остался наедине с мыслями и обезьянкой.

«Интересно, интересно…»

Так, в квесте с Катей я потихоньку двигаюсь. Это хорошо. Это замечательно, я бы сказал, потому что прошлый спарринг был пределом мечтаний, и я бы его повторял каждую ночь, но…

Сраные Громовы. Они сидят в печёнках не только у меня, но и у тех, кого я хочу видеть рядом с собой.

Раздражают.

Ладно. Ладно-ладно, похоже, мне действительно пора прекращать тянуть кошачьи бубенцы и браться за дело.

Но что именно? Что я вообще должен сделать? Всё просто, на самом деле.

Как и сказала Катя, если Громовы действительно что-то замышляют, — а они что-то замышляют, — то они не будут действовать открыто. Они будут использовать свои инструменты: банды и имперцев. Будут рушить страну именно с помощью них.

И самый действенный способ вывести манипуляторов на воду — отобрать инструменты и заставить действовать своими руками. И когда они начнут палиться, за жопу их схватят Романовы, которые тоже копают в эту сторону.

Хах… нет, ну вы только вдумайтесь!

Всё, что мне нужно — разрушать!

Всё, что от меня требуется — вспомнить своё прошлое международного террориста и использовать его сейчас, во благо страны и во имя разрушения.

Моя цель — лишить врагов всех инструментов. Я — крушу основу Громовых. Романовы — ловят падающую верхушку. Всё просто.

Я должен стать простым воплощением чистого хаоса.

Но это ещё не всё. Это даже не главная цель!

Романовы — выход на имперцев. А имперцы — выход на Корону, которую они и привезли.

Что это? Откуда это? Как сюда попало? Без понятия.

Моя жизнь зависит от этой силы, и если я хочу жить так, как пожелаю — я должен узнать всё об артефакте, что меня и привёл в этот мир.

Свою жизнь должен контролировать Я, а не херня, которая может пробудиться в любой момент. Я не хочу стараться, чтобы потом одна случайность всё испортила.

Ведь именно в момент такой случайности я чуть и не убил сестру, Катю и самого себя.

Моя жизнь — только моя. Для того, чтобы не потерять шанс на счастливую жизнь, я должен понять, что я вообще такое.

Именно это — главная цель. И Громовы напрямую с ней связаны — именно они держат имперцев.

Да… теперь всё понятно.

Я захвачу весь подпольный мир Нео-Москвы и тем самым не только получу влияние, деньги и информацию, без которой могу не выжить, но и спасу Европу от гражданской войны, планируемой Громовыми.

Но есть проблема. Чтобы всё это провернуть, мне нужно самому стать сильнее. Нужна чистая, боевая мощь.

И потому, до того и между тем, как разрушать или захватывать все банды Москвы, я должен приступить ещё к одному заданию. К тому, без чего недоступно всё остальное.

Я должен стать сильнее.

— Ало, Митрич? — позвонил я главарю, — Я хочу поработить твоих людей.

И я, сука, стану.

Глава 3

— Здравствуйте, босс. Как вы? — Митя решил начать с житейского.

До него тоже дошли слухи о единственном выжившем. Как сказал Митрич, он был уверен, что это именно я. Предчувствие? Возможно.

Или влияние Короны. Будем честны, ну не просто так эти цепи тянутся. Не ради визуального эффекта. Что-то с ними наверняка можно делать, и предчувствие Митрича очень похоже на одно из свойств подчинения.

Нет, ну вы понимаете?! У основной механики моей силы есть несколько свойств! А я, дегенерат, об этом только узнаю!

— Митя, к тебе задание.

— Слушаю, босс.

— Проведи перепись всех членов твоей банды. Кому сколько лет, какой магией владеет, что умеет, какие цели в жизни, зачем в банде. Ты должен знать все сильные стороны подчинённых. Если успеешь, то приступай к сбору информации о других бандах. Кто чем владеет, чем знаменит, сколько людей.

— Понял.

— У тебя сутки. Не справишься, кочергу в жопу запихаю. Всё, приступай, — я сбросил трубку.

Так, с одной чупакаброй разобрались. Дальше.

— Ало, Вась?

Да, теория подтвердилась — все из гоп-компании знают об инциденте, знают о выжившем, и все чувствовали, что это я.

Цепи — не просто декорация. Это связь. Осталось выяснить, каковы её свойства и что с ней можно делать.

— Вася, ты должен искать наёмных тренеров. По рукопашке, по магии, по зельеварению и прочему полезному. Ищи вообще всех, кого можно нанять.

Я уже знаю, что отдача приказов уменьшается не просто от рабов, но и от навыков, которыми они владеют. Если подчинил мага огня — легче поджигать.

Но проблема в том, что я подчинял тех, у кого этот атрибут с рождения. Кто владеет им от природы.

И что будет если обучать простых людей? А если научить Васю магии воды? А если других парней обучить с ноля? Моя сила будет расти пропорционально или это единоразовый бонус при подчинении?

Только представьте что будет, если сила растёт вместе с силой рабов! Я не подчиняю всех подряд, потому что боюсь вовсе потерять эту возможность. Но что если можно подчинить два десятка людей и превратить их в оружия массового поражения? А в целителей, способный отращивать конечности? Насколько сильны тогда будут Приказы?

— У меня есть деньги, Вась. Ищи лучших, — улыбнулся я.

Спасибо, Агония. Ты вправила мне мозги. Теперь я чётко осознаю, что нужна чистая, боевая мощь.

Мне нужно больше рабов и больше информации про сами приказы. Нужно знать, на что они способны. Знать все нюансы собственной силы, кроме которой у меня ничего нет.

Ведь если я в порыве психоза смог призвать Демона Войны, то кто сказал, что не смогу призвать ещё кого-то? Или поработить других духов? Или создать в себе энергоядро?

А что, если рано или поздно я просто смогу приказать себе «Стань бессмертным»? Что если… я стану богом, вертящим реальность как пожелаю?

Так что да, спасибо, Агония. Не переживай, как стану всесильным, ещё обязательно встретимся — уж сильно ты хорошенькая в человеческой форме.

Ну а сейчас же…

Пора повидаться с сильнейшими в моей банде, чтобы разрушить все остальные.

* * *

— Ты куда? — спросила сестра, когда увидела меня в коридоре.

Вот ведь ей скучно. Всё заметит, про всё спросит. Это хорошо ещё мама отсыпается за все годы тяжёлой работы, а то сейчас бы и она пристала.

— Проветриться. А ты что, дома сидеть будешь? Школа же неделю ещё закрыта.

— Знаешь… дома как-то спокойней. Я ведь тоже тогда на арене была. Вообще больше на неё ни ногой, — чуть притихла она, но тут же пришла в себя, — Ты бы тоже дома посидел. Мало ли.

— Ну уж нет. Не могу долго находиться… с этим, — кивнул я в сторону лысого кота.

Он сидел возле кухонных ножей и смотрел мне прямо в глаза.

— Бингус же милый, — нахмурилась сестра.

— Придёт время, и мир погрузится в хаос. Из-за него.

— Э-э-э…

— Запомни мои слова…, - я скрылся за дверью как привидение, — Запомни…

У Вики перекосило лицо, и она крикнула только что вышедшей из комнаты матери:

— М-а-а-а-а! Костя с ума сошёл!

Дальнейший диалог я уже не слышал. За мной заехал Митя, которому водить машину я доверял с большим скепсисом, и мы поехали до одного из заброшенных складов окраин. Здесь уже стоял Вася и остальные гопники.

Должен признать, за эти полдня Митя вполне успешно прошерстил собственную банду — уже сейчас есть информация по трём индивидам. Жаль, правда, что для этого пришлось отсеять половину участников, но что имеем. Если наберётся хотя бы шесть магов — будет хорошо.

Вася же продолжал искать тренеров, но сейчас, очевидно, помогал нам.

В чём? В подчинении людей! Тех самых троих магов, которых выделил Митя.

Обсудив с парнями план, мы приступили к реализации.

— Ало. Я тебе адрес кинул. Быстро сюда! Есть важное дело. Да не очкуй ты. Быро! — орал Митя по телефону.

Активируем режим ждуна.

Ждём.

Дожидаемся.

Ко мне и Мите подходит светловолосый парень в кожанке.

— Звал? — сразу же бросил он.

— Нет, сука, просто так просил приехать, — сплюнул Митя, — Знакомься — это твой новый босс, — указывает на меня, — Теперь ты подчиняешься ему.

— Чё?… — он дёрнул краем губы и перевёл взгляд на меня, — Угораешь?

Я стоял, оперевшись спиной о стену и сложив руки на груди. Был одет в обычную одежду. Ничего такого.

— Я — прямой подчинённый Константина. Именно он — настоящий главарь банды. И ты подчиняешься ему.

— Ты опять под кайфом, мля? Этому… смазливому задохлику? Ты угораешь, реально? — он распрямился и осмотрел меня с ног до головы, — Подчиняться этому пацану?

— Это полная правда, — вздохнул я, буквально кожей ощущая, с каким отвращением на меня смотрит бандит.

Понимаете? Я — говно в глазах преступника, который ничего толкового для своей жизни делать не хочет. Который предпочитает воровать у людей, чем зарабатывать самому.

— Бред. Нет, не буду, — сплюнул бандит.

— А должен. Это приказ твоего босса, — сказал я.

— А я, сука, не буду, — он подошёл ко мне, — Хотя ладно, хорошо. Я тебе подчиняюсь. Ну, и как ты собрался мной управлять, а малой? Что делать собрался? Ну давай, прикажи мне.

Я поднял на него глаза и увидел, что он совершенно не принимает меня за угрозу. Вообще. Думает, что это шутка полоумного главаря. Что его просто захотели разыграть.

Подчиняться он не намерен. Но вот драться — готов уже сейчас, судя по кулакам.

— Хорошо. Тогда давайте все втроём обсудим дела. Не на улице, естественно, — я оттолкнулся от стены, выпрямился и посмотрел на бандита.

— Митрич, подсоби, — махнул я рукой и зашёл в заброшенное здание.

— За ним, живо!

— Тц. Идиотизм, сука, — сплюнул бандит и действительно последовал за мной.

Мы зашли в тёмное помещение недостроенного и уже разрушенного склада. Находиться здесь неприятно. Единственный источник света — мерцающая лампа и разбитое окно. Воняло сыростью и мочой. Где-то там, в подвале, слышался шорох бегающих крыс.

— Ну, и чё мы здесь забы…

— Не успей среагировать, — мой голос стал ниже и зазвенел, а вокруг бандита послышался небольшой свист и рябь.

— А? Чё ты несё…

Вася и Длинный, стоявшие в темноте возле двери, с размаху рубанули битами ему по коленям.

Парень вскрикнул и начал заваливаться, а в его руках уже заискрилась молния.

Жаль, что Тору так и не суждено победить злодея Марвел.

Только лишь гопники пробили ему колени, я подгадал момент и ногой с разворота высек ему черешню, отправляя бога грома в Валгаллу для новых русских. Он свалился и обмяк.

Ну вот и весь твой гонор.

— Несите этого имбецила на стул, — махнул я рукой.

Мужика подняли, отнесли на стул под единственным источником света и привязали конечности.

В царстве снов пикачу не понравилось, и он быстро очнулся.

— М? М-м-м-м! — замычал он.

Мы заблаговременно вставили ему кляп в рот. Не хватало ещё чтобы орал или колдовал с помощью слов-активаторов.

Видите? Костя не дебил — Костя обучается.

— Василий, прошу, — машу рукой.

Он открывает канистру и выливает бензин на жертву. Классика.

— Пустишь молнии — сдохнешь. Это так, к слову, — я отошёл, достал из темноты ящик с инструментами и подошёл обратно, — Итак, давай знакомиться. Я — Константин, и я решаю проблемы. И твоя проблема, друг, что ты невероятно, сука, тупой.

— М-м-м!

— Вот ты не мог подумать, что буквально любой в этом мире может оказаться оружием массового уничтожения? Ты реально имбецил? — я достаю молоток, — Ты, дворняга, удивлялся, как Митрич может мне подчиняться. Почему готов отдать жизнь ради меня. Был в шоке, как сам Митя может пресмыкаться перед такой малолеткой как я.

— М-М-М-М!

— Знаешь, как я убедил Митрича? — процедил я, занося молоток, — Сейчас покажу.

* * *

Быстро вышло. Намного быстрее, чем с Митричем. Да я даже к пыткам-то, собственно, не приступил — так, просто пиздякнул по пальцу, покошмарил и по приколу поводил спичкой перед лицом.

Такая разница потому, что Митя сам по себе более конченный, плюс ко всему боли почти не чувствует. А здесь видать сыграл антураж, подчинённый Митрич за спиной и ссыкливая натура самого хулигана.

— Запомни, имбецил. Я — ваш новый босс. Я — тот, кто приведёт вас к величию. И ты — будешь мне подчиняться.

Грудь мужика слегка дёрнулась, и из неё вылетела призрачная цепь.

Плюс один покемон. Юху!

И… что это? Неужели приказы стали легче? Раньше буквально каждый был с третьим уровнем отдачи, а здесь явно второй! Горло заболело, да, но кровью срать теперь не хочется.

И я уверен, что Митя куда больше хотел мне подчиняться — дело здесь не в условиях, снижающих цену.

Дело в том, что я становлюсь сильнее!

«Йе-е-е-ес! Я люблю свою жизнь!»

— Следующий, — сказал я, отпивая сироп.

Дальше пошло легче. Одному понадобилось пиздануть по коленям, второму показать пизданутые колени двух предыдущих. И во всех случаях — второй уровень отдачи! Сказка!

В итоге: плюс три раба, готовых выполнять любой мой приказ. Всего: восемь.

Три мага огня, где один прокачал элемент до молний. Один — маг льда. Один — телекинез и заученная магия барьеров.

Ах да, забыл уточнить очень важный, малюсенький такой фактик: всё, к чему причастны новые рабы я знал заранее. И я заранее проверил цену приказов в этих областях.

Я заморозил каплю воды. Наэлектризовал свитер. Притянул к себе листочек и попытался оградить себя от воздуха.

К огромному сожалению, всё это покоцало моё горло едва ли не на половину допустимого урона — настолько я ничтожен в манипулировании реальностью.

На половину, твою мать! Прикиньте! Капля, свитер и грёбаный листочек, и я уже почти не боеспособен! Что будет, столкнись я с группой враждебных магов? Сразу жопу раздвигать или посопротивляться?

Позорище. Просто слабое позорище.

Но теперь, когда в раковнике плюс три мага, это может измениться.

Теперь я могу стать сильнее. Осталось лишь проверить.

Мы все попрощались, и я поскорее отправился домой — перед народом, и тем более Громовыми лучше не светиться.

Да и… честно сказать, пока восстанавливается горло, я просто хочу отдохнуть. Провести с семьёй побольше времени.

Когда я чуть не умер, я слегка пересмотрел взгляды на некоторые вещи.

Я позабыл, что жизнь может оборваться сейчас, а не потом. И пока ты живёшь там, где-то в «будущем», здесь, в «настоящем», ты несчастный, ничего не добившийся человек.

От жизни и планов нет смысла, если ты существуешь, а не живёшь. Нахер тогда это всё?

Сейчас я хочу совместить и будущее, и настоящее.

— Нашлялся? — спросила лежащая на диване сестра.

— Более чем, — кивнул я.

— По-любому по девкам ходил, — она недовольно выглядывала из-за спинки.

— Нет. Да и с чего ты взяла? — спрашиваю, проходя на кухню.

— А будто ты не знаешь, — фыркнула Вика, — У нас с девчонками чатик есть. Там про тебя спрашивают. Наверняка уже нашли и написывают!

«Э? Ну вообще-то не написывают…», — задрал я брови, — «Хотя меня нигде и нет»

— Что спрашивают? — интересуюсь.

— Да всякое. Типа: чем ты занимаешься, какой магией владеешь, что о школе думаешь, как учишься, к какому стилисту ходишь. Одинок или нет. Типа невзначай, типа им пофиг, но я-то знаю, что все они либо с неудачниками встречаются, либо одиноки.

«Это когда такое стало?.. Я раньше только злобные и испуганные взгляды замечал. Интересно…»

Ну в общем да. На сегодня дела закончились — восстанавливаемся и проводим время с семьёй.

Это, оказывается, очень приятно и круто.

А я даже и не подозревал.

* * *

— А как ты вообще к Имперцам попал? — спрашивал я Джорджи, — Чем раньше занимался?

Мы были с ним на одном уровне развития, так что прекрасно друг друга понимали.

— Э-э-э? Конюшни охранял? Жесть, круто. Ну да, ну да, по жизни двигаться как-то надо, понимаю. А потом что? Э-э-э, ушёл с работы и, чтобы тебя не нашла армия начальника, спрятался в Китае? Понимаю, понимаю. У самого такое было. А там уже перевезли в Европу, да? Ну круто-круто, чё.

— М-а-а-а! У Кости опять приступ! Он с капуцином разговаривает!

— А ты с собой в зеркале, и что?

— Ну ма!

Обезьянка нажёвывала персик. Она, почему-то, больше всего любила именно персики, а не бананы. И ещё алкоголь, да. Стоило нам купить бутылку вина, чтобы отпраздновать моё воскрешение и вспомнить поступление в Школу, как эта обезьяна ночью всё выжрала.

Ну Джорджи, ну ты тип.

Наступил следующий день. Я снова собирался на улицу и смотрел на тёмного лорда.

Бингус опять сидел возле кухонных ножей. Вынюхивал, мразь.

Мы не отрывали взгляда друг от друга. Каждый мог погибнуть в ту же секунду, если даст слабину.

— Даже не смей! — сказал я коту.

Он медленно, аккуратно, убрал лапку с ножа.

Знаю я, что ты хочешь, блядский Бингус!

Попрощавшись с семьёй, я доехал на такси до того же склада, где мы вчера чилили с парнями и старались поддерживать кайфовый муд. Сейчас здесь никого не было. Сыро, вонюче, темно. Лепота.

«Итак, опыт номер один», — я достал из пакета заранее купленные предметы, — «Влияние подчинённых магов с природным талантом на Приказ в соответствующей области»

Что-ж…

Спустя час я всё понял. Всё-ё-ё-ё понял.

Это охереть. Я в шоке? Безусловно. Обосраться? Полные штаны. Отель? Триваго.

Выводы весьма однозначны.

Выводы… вызывают стояк.

Что в итоге получилось из экспериментов? Что я узнал и в чём убедился?

В том, что я стану грёбаным богом.

Да, я не могу измерить затраты на Приказы. Нужно полагаться лишь на собственные ощущения и, чтобы они были хоть сколько-то отчётливыми, ещё и без обезболивающего. Но даже так… даже таким образом…

Я чётко ощущаю, как уменьшается цена. Да, она всё ещё колеблется на том же уровне отдачи, но я чувствую, как боли всё меньше.

Рабы уменьшают отдачу. Каждый из них.

Те, что с природным талантом — уменьшают сильнее. А те, что учились с ноля — слабее. Но ведь уменьшают! Тот мужик с магией барьеров именно учился этим заклинаниям! И знаете что? Приказ барьера дался мне легче!

Цена Приказов уменьшается с каждым рабом. Но если раб владеет магией, не важно, природной или обученной, то Приказ в этой области становится ещё дешевле.

И это значит лишь одно.

Мой потенциал — бесконечен. Какова бы ни была моя сила — она божественна. И это не приступ ЧСВ или гордыни, нет.

Это грёбаный факт.

Я — потенциальный бог.

И чтобы к этому прийти, мне нужно больше рабов. А они будут завтра.

Так что мне ничего не оставалось, кроме как вернуться домой к лысому коту-террористу и семье. Впрочем, день пролетел незаметно, и уже на следующие сутки я поработил оставшихся сильных людей Митрича.

Ещё плюс три человека в команду абобусов.

И, как назло, ни одного целителя, твою мать! Бытует мнение, что факультет лекарей — чисто бабская тема, а мужицкое это огонь там, земля, чтобы молнии били и собаки танцевали.

Вот в тупорылой банде Митрича ни одного целителя и нет. Ну круто, что. Кровавый понос продолжается.

Но этого уже хватит.

Да… точно хватит.

Я стал сильнее. Прокачался. И теперь я могу приступать к главному — к разрушению всего преступного мира Нео-Москвы.

Пора… нести хаос, как от меня и требуют.

Глава 4

— Помимо нашей банды есть ещё две. Первых зовут Драконами, — объяснял Митя.

— Потому что азиаты?

— Потому что у их главаря уже лет десять татушка дракона на лысой голове.

— А, ок.

Мы сидели в каком-то случайном баре на территории Романовых.

— Драконы — самая старая банда. По чести живут. Занимаются контрабандой. Находятся рядом с нами как раз.

Я не мог не обратить внимания, как группа девчонок, пришедшая просто немного выпить и посмеяться, то и дело бросают на меня заинтересованные взгляды. Я подмигнул и поймал кучу смущённых улыбок.

— И есть третья банда, — продолжал Митя, — Себя никак не кличут. И вот с ними, босс, самые непонятки.

Ну начинается…

— Они обычные наёмники. Особо ничего не делают, а вот заказы на всё принимают. Суть в том, короче, что недели две назад у них новый босс появился. Никто вообще не знает кто это! Он постоянно ходит в кожанке и мотоциклетном шлеме. Голос изменён. Судя по виду — пацан лет шестнадцати. Может меньше. Мелкий такой, худой.

— Ну… бывает, наверное? Магический мир же. Всякое случается.

— Нет, босс, не случается. Ходит молва, что новый главарь копает под Романовых и верхушку Европы.

— Ха?! Романовых?

— Вот и я о чём! Он не ведёт дела банды, не пытается отжать территории. Он только набирает новых людей и роет под аристократов. Особенно под Романовых.

Да уж…

И что думать? Почему именно под Романовых? Если банда — наёмники, то может им просто заказали? Громовы? А если дело не столько в Романовых, а в… Кате? Может, роют под неё? Если да, то зачем?

Тц, блядство.

— Я уже знаю, что с этим делать, — вздохнул я, — Лучше скажи, что там по Имперцам. Кто они вообще? Почему такие наглые?

— Ну-у… банд у них особо нет, но в группы сбиваются. Подпольному миру выгодно, чтобы они были — они поставщики артефактов, наркоты и прочего. Обратно их не отсылают, потому что башляют ментам, наверное. Владеют здесь парочкой клубов.

То есть, если они дают взятки полицейским, и при этом удачно… они здесь явно с разрешения Громовых. Под ними ведь полицейские окраин.

Что-ж… ну всё ясно.

Моя чёткая цель — азиаты и та банда с новым лидером.

Проблема с азиатами — у них нет централизованного управления, а значит голову змее рубануть не получится. Проблема с новой бандой, что их территории закрыты территорией Драконов.

То есть, планы вообще никак не изменились: мне нужно уничтожить вообще всех.

Но я буду действовать деликатней, ведь имперцы — выход на рынок контрабанды. И они же — ответ на вопрос о Короне.

Ну а Третья банда… с ней непонятно. Зачем они копают под Романовых? Это Громовы заказали? Не знаю. Но это угроза для Кати, а она мне свидание обещала! Что если это какой-то поехавший фанатик? Что если это всё ради девушки?

Екатерина — прекрасная внешне, и очень перспективная магически женщина. Даже я, который ничего не крал, Катю бы украл. И я не хочу, чтобы какая-то мерзость ей навредила. Или убила.

Или изнасиловала.

Я слишком горделив и самовлюблён, чтобы закрывать глаза на угрозу моим людям. А Катю я считаю своей. Просто потому что хочу, чтобы она таковой была.

Всё, что я пожелаю — будет принадлежать мне. Я этого добьюсь.

Страна, сокровища, мир, девушки — я не опущу руки, пока не завладею всем желанным.

А значит…

— Собирай наших, Митя. Пора приступать к веселью.

* * *

Имперцы крышуют три бара и ещё пару магазинчиков — якобы предоставляют охрану от банды Митрича и от других азиатов.

И они уже сто раз пожалели, что за это взялись.

Два дня подряд мы кошмарили бедных чинг-чонгов. Нас было одиннадцать человек. Все — мои рабы. Три машины, гружённые людьми.

И мы та-а-а-ак всех затрахали, представить сложно.

Мы подъезжали к заведению, и сначала я пускал туда гопников без магии, а затем и магов. Они вырубали охрану, всё внутри крушили и пугали посетителей. Затем маги уходили, а гопота поднимала восстание, орала «да как так можно», кошмарила владельца и укатывалась с гордо поднятой головой.

Вслед за ними уходили и обычные посетители. Они знали, что идут в бар под защитой, и они не понимали, почему её не было. Владелец растерянными глазами смотрел, как прямо сейчас теряет клиентов. Они сюда больше не вернутся — это факт.

Он не понимал, что делать.

Затем всегда приезжали имперцы и владелец с ними очень громко спорил.

И так история повторялась. Мы порушили ещё три бара и один магазинчик. Иногда мои люди менялись — кто-то наблюдал, кто-то крушил. Неизменным было лишь три вещи: я-Вася-Митя не выходили из тачек, китайцы не успевали среагировать из-за моих приказов, а владельцы баров и одного магазинчика несли такие убытки, что проще открыть точку не на окраинах.

И знаете что?

Во всём будут винить Имперцев. Про них орали вандалы, их избили, и они обещали защиту. И что в итоге?

В итоге лишь позор. Шиш да нихера.

Так и прошли два наших дня. И вот, наступил третий. День икс.

Всё, что было до — подготовка. Кошмар бедных предпринимателей, избиение охраны, спектакли перед посетителями — всё это лишь подводка к третьему, главному этапу моего плана.

Сегодня-то всё и начинается.

Мы сидели в машине и готовились ко второму этапу плана. Я держал в руках подарок от Романовых, который как раз пришёл вчера вечером.

«Я устрою Кате лучшее свидание…», — подумал я, когда смотрел на посылку.

Это были две маски. А если точнее — два мешка на голову, искажающие пространство вокруг и меняющие голос.

Как говорилось в записке, первый мешок — рабочий артефакт. Он замыливает голову, отчего на ней очень сложно сконцентрироваться, а разглядеть детали почти невозможно, хотя сам владелец всё видит прекрасно. Ещё она меняет голос. Делает его более… глубоким, что ли.

А вот второй… ну…

Это бракованный прототип, который Кате было жаль выкидывать.

Сам ты не видишь её эффекта — тебе кажется, что ты просто в белом мешке. Но стоит посмотреть другим…

— А-а! — вскрикнул Толстый гопник.

— Что не так? — спросил я.

— Б-босс, что это такое?! Как вы это делаете?!

— Э?

Я снял мешок.

— Ху-у-ух. Кабздец, лучше такое на встречу не надевать, — выдохнул парень.

— Э? Почему? Как я выгляжу?

— Ну… даже не знаю как объяснить. Ваша голова…

В этот момент в машину сел Митрич и Вася, а сзади подъехало две других.

Чёрт, твою мать, нет времени дожидаться ответа от человека не с самым большим словарным запасом! Ладно, хрен с ним. Надену нормальную маску.

Но как бракованная, чёрт возьми, выглядит? Что такое мне прислала Катя?

Ай, ладно. Потом. Всё потом.

Сейчас — представление.

— За мной, — я надел искажающую маску и вышел из машины.

За мной вышло четверо людей. Митя и гопники остались на месте, а остальные, на сей раз без балаклав, шли толпой позади. И это при том, что двое наших уже были внутри.

— Стоять! — два китайца на входе в клуб выдвинули руки, — Кто вы?

— К боссу, — сказал я искажённым, глубоким голосом.

— Снимай маску! — рявкнул китаец, а между его пальцев заиграло электричество, — Быстро снимай грёбаную…

Нервные. Невнимательные. Тупые.

Вы, идиоты, так и проситесь, чтобы над вами взяли контроль.

«Давай», — кивнул я одному из своих людей, который к этому времени отошёл чуть в сторону.

Он кивнул в ответ, сложил руки, словно стреляет из лука, и действительно стрельнул воздушным снарядом прямо в висок азиату.

Враг вскрикивает и теряет равновесие, на что я хватаю его за воротник и вышибаю ногу подсечкой. Панда валится на жопу. Она пытается вскочить, но мой раб произносит слово-активатор и сковывает к-попера каменными корнями, а затем просто кидает камень в башку. Минус один.

Второй же, сложивший руки и создавший за спиной огненные спицы, едва успевает пустить их в дело — в проходе клуба показался наш знающий человечек и лёгким телекинетическим ударом рубанул ему по затылку. Минус второй.

Мы прошли внутрь, не забыв спрятать среди мусора два чемодана с сюрпризом.

К нам уже бежали. Пятеро. Азиаты.

Один прямо на ходу создал несколько каменных пуль и направил на одного из рабов.

«Чёрт… быстро! Как он за секунду умудрился?!»

Быстрый, чёрт! Он точно успеет кого-нибудь порешетить, если ничего не сделать!

— Вверх.

Руку азиата срывает вверх, и он выпускает все пули в потолок.

Сразу же посыпался кафель, запах цемента ударил в нос, а немногочисленные посетители повскакивали с мест и впали в ступор. Послышался тревожный звук упавшей мебели.

Азиаты уже направили на нас руки, а один Гендальф даже вытащил посох с красным кристаллом. Послышался звон. Запахло гарью. Что бы это ни было — такое лучше не кушать хлебальником. Впрочем…

Раб, сидевший за барной стойкой, создал полукруглый барьер прямо позади китайцев.

Хотя барьера, как и любую нематериальную магию, я не видел, но судя по кивку — он там есть, и сейчас будто бы накрывает врагов.

Прелестно.

— Вниз.

Вражеские руки сорвало вниз, будто кисти стали неподъёмными. Половина заклинаний ушла в пол, а другую половину отменили, в том числе и из посоха.

Бог грома Тор, порабощённый самый первый из шестёрки мстителей, скрещивает руки, выходит вперёд и накрывает азиатских друзей ветвями молнии.

— У͙ͧс̪̈́и͐ͅл̺̅ь̺͊с͖͛я̫ͭ.

Электричество становится жирнее, сочнее и куда громче.

И тут случается весь прикол — молнии, не попавшие во врагов, пролетают мимо, встречают барьер и разлетаются мелкими ветвями обратно, поражая имперцев со спины. Какие бы энергощиты они ни выставляли, какие бы барьеры и доспехи не накладывали — ни одна усиленная молния не пролетала мимо.

Мы их просто зажарили.

Те, кто успел выставить защиту — продержались на пару секунд дольше. Но вскоре их щиты полопались, и люди повалились к остальным.

«Надёжно, как швейцарские часы», — хмыкнул я.

Как победить пятерых бывалых магов? Рецепт прост: маг берьеров, маг молний и мозги.

«Имбецилы», — проходил я мимо имперцев, — «Это кем надо быть, чтобы выбегать кучей?»

Я прошёл по коридору и остановился возле двери владельца.

Кивок, и первым забегают парни. Проходит несколько секунд, и один из них выходит, давая понять, что внутри врагов нет, а есть только владелец бара.

Я прошёл внутрь. Туда, где должен быть только один мужик с залысинами.

Но лишь стоило мне и двоим моим парням оказаться в помещении, как дверь захлопнусь, а из-за угла, словно из невидимости, выскочил ещё один азиат. Огромный, покрытый светящимися синими татуировками, он одним взмахом отрубил руку моему рабу.

— А-А-А! — вскрикнул тот.

Часть руки упала на пол, всюду брызнула кровь, а по ушам ударил вопль полный боли.

«Ч-что?..», — мозг тут же ускорился, — «Чем он… ударил?»

Я не видел. Я не видел его заклинания! Я даже не представляю, на кого оно сейчас направлено!

Китаец замахивается вновь, и я чувствую, как дрожит воздух.

Дрожит возле меня. Возле моей головы.

Я чувствую, что мне вот-вот срубят голову.

— С̥́т͓͆о̦ͧй̼̀!̤̚

Голос обретает звон и эхо, а пространство вокруг китайца рябит и покрывается помехами, издавая звук неисправного горна.

Враг замирает, а все его лицо перекашивается от попытки пошевелиться хоть на сантиметр. И у него получается! Он вырывается из моего приказа!

— Отлети!

Имперца что-то толкает в грудь, и он срывается в деревянную стену. Тут же летят щепки, а враг вскрикивает — стена едва ли не проламывается от такого удара.

Но даже так — китаец лишь сплюнул кровь и начал подниматься.

Сука, насколько же крепки грёбаные маги! Они — самые настоящие сверхлюди! Как он не вырубился?!

Татуировки на руке оппонента вновь всплывают, а я ощущаю дрожь вокруг шеи.

Нет, пора заканчивать.

Я выхватываю из кармана метательный нож и швыряю его в голову китайца. Готов поспорить, что он не пробьёт даже закрытое веко. Слишком прочна кожа боевых магов.

Но…

— У̲̔с̙͆к̩͗ӧ͍р̤̄ь͍̾с͚ͭя̼̃.̫͑

«В пять раз», — мелькнуло в голове.

Раздаётся хлопок и оружие, словно выпущенный баллистический снаряд, со свистом пробивает глазницу мага.

Оно пролетает череп насквозь, превращает мозги в кашу и вылетает из затылка, наполовину входя ещё и в древесину.

Человек дёргается и обмякает.

Вот и всё. Победа.

— Унеси и перевяжи, — говорю я опомнившемуся рабу.

Человек с отрубленной кистью всё ещё сидел и пытался остановить кровь.

«Тц, сука», — глотаю спрятанную под щекой капсулу с обезболивающим.

Шесть приказов, все из которых усилены рабами — и я на пределе. Мда. Хотя, казалось бы, твою мать, я ведь стал сильнее! И я стал! Хрен бы я вытворял такие пируэты ещё неделю назад.

Но стоило показаться реально сильному врагу — как пришлось выкладывать всё, что есть.

Отстой.

«Ладно…», — выдохнул я, — «Ладно, ладно. Всё нормально. Главное, что у нас всё получилось. В следующий раз буду осторожней. И в следующий раз мы все будем сильнее. А сейчас же…», — я сглотнул собственную кровь, и, благодаря адреналину и поднимающемуся настроению, даже не чувствовал горящие лёгкие, — «Сейчас самое вкусное»

— В-вы! Это были вы! Вы приходили сюда! — завопил владелец бара.

— Нет, ты ошибаешься. Это были не мы, — ухмыльнулся я, уже слыша, как на подмогу бегут остальные мои подчинённые, — Не мы источник твоего… веселья. Но буду честен, я хочу этим воспользоваться.

— Ч-что ты несёшь! Нахера вы убили имперца?! Что они мне скажут?!

— Имперцы? А разве они на что-то способны? — я взял в руки деревянный стул.

— Да! Да, сука, способны!

— Например охранять от нападений? — ухмыльнулся я.

— Да, охра… ч-что? — не понял он, — Ч-что ты сказал?

Я выдохнул, поставил стул спинкой к владельцу и сел, укладывая руки на ту самую спинку.

— Да кто ты вообще такой?… — едва не прошептал мужик.

— Что-ж, давай знакомиться, — сказал я с улыбкой, — Я — Константин. И я решаю проблемы.

— П-проблемы? — не понял владелец.

— Ага. С вандалами и имперцами. Но не переживайте, я здесь, чтобы вам помочь.

Позади, в основном помещении бара, слышался скрип мебели, споры, и попытки посетителей узнать что за дерьмо здесь происходит. Это слышал я, это слышал и владелец.

И оба понимали, что сейчас, после третьего нападения, если всё не исправить — ходить сюда больше не будут.

— Это ведь вы! Вы специально это сделали!

— Нет. Поверьте, наши планы простираются куда дальше крышевания, — улыбнулся я, чего собеседник, конечно, не видел, — Но да, признаюсь, я хочу подло воспользоваться вашими проблемами.

Пухлый мужчина водил взгляд то на меня, то на телефон, то на выход.

И вскоре я понял почему — телефон зазвонил.

«Прелестно. Как и предполагалось»

— Не возьмёте? — спрашиваю у мужика, — Только поставьте на громкую.

— Я не могу. Мне запре…

— Друг… я тебя башку сейчас продырявлю так же, как тому имперцу. На громкую давай!

Он сглотнул, бегающим взглядом посмотрел на окно, а затем всё же поднял трубку и нажал на кнопку громкой связи.

— Какого чёрта?! Что, эти уроды снова приехали?! — орали на том конце.

— Д-да, мистер Чо, снова.

— Наши уже должны подъезжать! Задержи их!

Сбросили.

Я перевёл взгляд на побледневшего владельца и, заметив его внимание к окну, сам в него посмотрел.

К нам подъезжала машина.

«Хе-хе, всё по плану».

Знали ли мы, что приедет подкрепление? Конечно. Не зря мы вынюхивали несколько дней и пускали пыль в глаза.

Имперцы приезжают быстро. Всегда одна машина, груженная четырьмя людьми. Всегда.

И всегда эти имбецилы останавливаются возле входа.

Лишь стоило им притормозить, как из нашей машины выходит два последних человека в балаклаве и, зарядив по огненной спице, швыряют её в спрятанные рядом со входом канистры.

Тут же из бара вышло ещё двое. Маг с барьером ограждает область вокруг вражеской машины, а маг воздуха взмахивает рукам и, закрутив пламя, направляет огненный смерч прямо во вражеский транспорт.

Всеразрушающая комбинация стихий буквально на глазах плавит машину, а люди в ней умирают за несколько секунд, не получая и шанса выдержать атаку.

Но больше ничего не расплавилось. Маг барьеров тоже под опиатами, и его сила возросла минимум в два раза — он защитил улицу и заведение от повреждений.

— Что-ж, продолжим, — вздохнул я и сел обратно на стул, — Как и говорил, я могу вас защитить. Решить вашу проблему. Вы мне верите?

— …

Мужик стоял с раскрытым ртом.

Только что перед его глазами убили пятерых людей, которых до этого он считал едва ли не эталоном силы и жестокости.

А здесь прихожу я и переворачиваю его жалкий мирок.

— Обещаю защиту от китайцев. И та-а-ак уж и быть, разберусь с бандой Митрича.

Ко мне подходит раб, открывает стальной чемодан и кладёт на стол пачку документов.

— Если согласен, надо подписать вот это вот. Вот здесь твои данные, здесь подписи, — указываю на бланки.

Владелец сглотнул и дрожащими руками поднял бумажки.

— Д-двадцать процентов прибыли? Но это ведь…, - он переводил бегающий взгляд то на меня, то на горящую машину, то на моего помощника, — Это ведь очень мно…

Ещё в самом начале я выяснил, что рабство не влияет на характер, если не приказать. И потому неудивительно, что «слегка» нервный помощник «слегка» не выдержал это оттягивание кошачьих яиц.

Чтобы припугнуть, он направил руку на мужика, и между его пальцев заиграли молнии, готовые вот-вот сорваться в коммерческую черепушку.

Мужик зажмурился и сделал шаг назад.

«Э?», — я вот тоже не ожидал.

— Дружище… не надо, — помахал я, заставляя опустить руку, — Он взрослый мальчик, он всё понимает.

Маг фыркает и опускает руку, а я обращаюсь к владельцу.

— Послушай, это не обсуждается. Я знаю, что с вас тридцать брали, так что хватит строить девку в постели и прекращай ломаться. Вот здесь, — тыкаю в бланк заполнения, — Двадцать процентов прибыли, бесплатный доступ к услугам, выдача полных прав на проведение сделок моей компании в вашем заведении. Можешь почитать. У тебя пара минут.

Ему реально ничего не оставалось.

Владелец вновь сглотнул, — он постоянно это делал, — и поднял бумаги. Минуту читал.

— В-вы обещаете защищать мой бизнес?

— Ну конечно!

«Нет. Кто-то из вас станет приманкой для остальных имперцев. Так что нет, не обещаю».

Мужчина вздохнул, глубоко подышал и, вроде бы, взял себя в руки. Он достал ручку, паспорт, и, действительно быстро читая, заполнил документ.

— Приятно иметь дело! — я пожал ему руку, — Советую сегодня закрыться. Вот моя визитка — звонить по всем вопросам. Ваш номер я уже знаю, скоро сам позвоню. До встречи!

Я получил всё что хотел. Теперь пора сваливать отсюдова, пока при памяти. А то ещё будут кричать «Вот он! Это он уклал бар в Москве! Стлеляй по волу!». А оно мне надо? Нет.

Мы расселись по машинам и окольными путями поспешили уехать. Затем сдали автомобили, пересели на другие и меня наконец отвезли домой. Тогда-то я и смог расслабить булки впервые за день.

— Ху-у-у-у-у…, - я едва не присел и не схватился за сердце.

Сработало! Ха! Да я почти гений!

Почему почти? Потому что результат операции — собачье дерьмо.

«Забываешься Костя…», — я сжал подписанные документы.

Раньше я думал и планировал в десять раз больше. Всё получалось лучше. Было меньше рисков. Планы были надёжней. А сейчас что? Показал все козыри, допустил потерю конечности бойца, подставился под удар.

Да, в итоге я добился своего, горло восстановится, а кисть раба уже сшивают обратно, но…

Можно же лучше.

Всегда можно лучше, твою мать. И пока можно — нужно.

Магия замылила мне глаза. Нужно просчитывать всё лучше. Моя главная сила — мозги, а не приказы. Второе лишь должно помогать первому, а не отключать.

В следующий раз буду умнее.

Во всём я должен добиваться идеальных результатов. Стремиться к совершенству.

«Ладно, есть что есть. Будет небольшой встряской», — вздыхаю и захожу домой.

Митя направит своих людей на охрану бара. Теперь нужно просто ждать. Смотреть, что предпримут Громовы, и отталкиваться от их действий. Нахрен мне этот клуб с деньгами не нужен — мне нужно дать старт лавине, чтобы разрушать всё больше и больше.

Захватив бар, я не только вставил палки в колёса Громовым, но и открыл себе путь к имперцам. А имперцы — выход на информацию о Короне.

Так что, сейчас я жду ответной реакции. Ну а пока жду: буду ходить в школу, экспериментировать с силами и стараться наладить свою личную жизнь.

Ах да, точно…

Завтра же школа.

Глава 5

Я опоздал…

Ох, сука, я же опоздал!

— Почему ты меня не разбудил, а-а-а-а?! — заорал я на Джорджи.

Он заорал в ответ.

Удивительно, как быстро может собраться человек. Повезло, что я моюсь перед сном, а не с утра, иначе бы и вовсе пришёл лишь на третий урок.

Я носился по квартире как угорелый, пока под самый конец не запнулся об Бингуса и чуть не свернул шею.

— Блядский Бингус! Откуда ты вообще здесь?!

Быстро накидываю форму, туфли и едва не вышибаю дверь лифта.

До школы добрался как раз под конец первого урока.

«Ха-а-а-а… твою мать… ха-а-а-а…», — я оперся о колени и старался не сдохнуть как двухтонная фрикаделька на спринтерском забеге.

Люди как раз выходили из основного здания и направлялись то в спортзал, то куда-то ещё.

И потому не тяжело представить их лица, когда они видели меня: красного, запыхавшегося, злого на самого себя человека с не самой светлой репутацией.

— Э-это он

— Пошли отсюда.

— М-может подойдём?

— Ты дура?!

— А мне нравится его потный лобик.

— Женя, сейчас не до шуток.

«Ну да, естественно. А чего ещё ждать?»

Я вздохнул, ещё немного подышал и пошёл в школу, словно Моисей через людской океан — раздвигался он так же легко, как и обычный.

Ну правда, я будто сифозный бомж без штанов. Чего от меня так все шарахаются?

— Та-ак, сегодня…, - пробормотал я, выискивая своё расписание.

— Тц. Опять без боевой практики…, - послышался женский голос.

Мы повернулись друг на друга одновременно. Я и София.

Она, как и все, была в белой школьной форме, за одним лишь исключением — юбку она чуть подворачивала, чтобы сделать короче на пару сантиметров, а чулков или колготок не носила. Абсолютно голые, стройные ноги.

И лишь стоило ей понять всю прелесть соседа по вывеске, как она тут же состроила забавную морду: словно кошачье лицо в фотошопе сделали злым. Вот прям моментально. Будто у неё в голове есть два переключателя: режим «Жизнь» и режим «Аргх, блядский Костя!».

— Пф, жаль что ты не сдох, — она отвернулась, — Тебе просто повезло. Я-то знаю, что ты тот ещё неуда…

— Ага, закрой рот, — вздохнул я, как только нашёл нужный кабинет.

— Ой, да ты только словами бросаться и можешь, — самодовольно хмыкнула модель, — А на деле-то…

Я остановился возле неё, сделал шаг навстречу и навис над низенькой девушкой. Не знаю, видимо у меня действительно настолько подавляющий взгляд, что лишь стоило Софии с этим столкнуться, как она моментально проглотила язык.

— Жалкая, — процедил я, выпуская её из ментальных тисков и направляясь в свой кабинет.

— У-урод, — бросила она в ответ.

— Видела?

— Ага…

— Что между ними?

«Это ненормально. У такой агрессии должна быть причина! Про неё ходят слухи, что она довольно своенравная, но здесь половина таких. Что ей от меня надо?!», — недоумевал я.

Подпортила настроение, спасибо, девушка овчиной выделки.

Я остановился у двери, выдохнул и, сжав булки, зашёл.

Все вылупились. Все молчали. Какие бы важные диалоги они ни вели, все единогласно решили их прекратить. Из-за меня.

— Всем привет, давно не виделись, — бросил я в тишину, немного кринжанулся и решил отпустить корабль моей социализации в свободное плавание.

Ай, плевать. Будет, что будет. Сейчас бы в 2к122 флеймить с дединсайд пориджей.

«О, Ли! Живой, свинья калмыцкая!» — я искренне обрадовался и с лыбой пошёл до единственного в мире приятеля.

Он сидел с загипсованной рукой и, что куда удивительней, с платиновым жетоном. Теперь нас таких было трое: я, сестра и ингуш.

— Повысили? — спросил я сразу же.

— Ну да, до пениса Эстера пути не нашёл, пришлось добиваться собственными силами.

— Рад, что ты остался таким же, — улыбнулся я, хлопая Момотаро по плечу и усаживаясь за свою парту.

— А я удивлён, что ты вообще остался. Как? Тут, знаешь ли, слухи ходят. Многое говорят. Я-то не видел собственными глазами, я кишки свои собирал.

— И что говорят? — хмыкнул я.

— Что ты умер. Но если ты умер, то я боевой вертолёт ми-28. Но я ведь не вертолёт?

— Ну а я не мертвец, — кивнул я, — Ой, да ладно, ты же видел записи. Весь интернет в них. Я бессмертен, чувак, — пожимаю плечами.

— Хорошо. Ладно, европеец большеглазый, ладно. Все вы одинаковы. Тогда я тебе не отдам вот это, — он достал из кармана конверт.

Э? Конверт? Мне?

— О-о-о, а там есть что почитать, — Ли увидел мой взгляд, — Но увы, мы здесь строим важных пись, поэтому…

— Да не умирал я, — прошептал я, чтобы развесивший уши класс не слышал, — Техника такая. Когда откат бьёт — сознание теряю и на восстановление ухожу. Это пафос, понятно? Пафос!

— Ю а соу боринг, — вздохнул имперец и вручил мне конверт.

— Фак ю, лэзер мен.

Что это? Обычный конверт. Без подписи, а вместо адреса получателя просьба передать это мне. Написано красивым почерком. Э?

А. А-а-а.

Ого!

«Костя, ты мне очень нравишься! Я пока что только набираюсь сил в этом признаться, поэтому, пожалуйста, прости, за мою медлительность! Я даже не могу передать это лично. Просто… стесняюсь.

Но знай, что ты стоишь на заставке моего телефона! Ты был невероятно крут когда запечатывали Демона!»

«Щи-и-и-и-ищ».

— От кого это?! Япошка, срочно, от кого это?! Просто дай знать, где она находится!

— Без понятия, нашёл на твоей парте на первом уроке, — пожал он плечами, — У меня тоже такой был, к слову. Я ведь красивей.

— Ой, инвалид, я тебя умоляю, — прохрипел я уже своим обычным, поломанным голосом.

Эх… школа. Меня всё ещё здесь ненавидят, это да, но как приятно переживать хотя бы это, а не сражения за жизнь.

Нравится мне учиться, нравится.

В наполовину пустой класс зашёл учитель. Вид у него был явно потрёпанный, а когда он увидел пустующие места, приуныл ещё сильнее, хотя, очевидно, что многие ещё минимум неделю ходить не будут.

Я попал как раз на первый за всю учёбу урок геоистории — объединение географии и истории, как можно было понять.

И ох, как же, чёрт возьми, вовремя!

Наконец я разобрался в мире куда попал! Ну слава тебе господи, я уж думал, что это Москва в вакууме, а здесь целый мир оказывается есть! Удивительно!

И он оказался… интересным. Пусть даже и пришлось догадываться лишь по контексту, но если включить мозги, — с чем у меня были проблемы, — можно понять что к чему.

Итак.

Когда появилась магия, земляне узнали, что их планета в полтора раза больше, и эта территория скрывалась в пространственной аномалии, искажающей реальность. То есть, магия была, просто обычным людям она досталась именно сто лет назад.

Открыв карту, я увидел непривычную картину.

Начнём с физической. Да, материки стали больше, и появилось куча новой земли. Та же Япония, например, теперь раза в полтора больше, чем в моём мире. Очень странно на это смотреть. Кажется выдумкой.

Но даже это — мелочи. Куда больше удивляла политическая карта.

Как я уже знал, Россия разделилась на две страны. Западная часть присоединилась к Европейскому объединению, а восточная — к азиатскому.

Теперь Азия — огромная Империя. А Европа — все европейские страны, плюс половина России.

Вообще пообъединялись все кому не лень.

Например, США и Канада — теперь называется Западная Коалиция. Рядом с ними расположился их враг — Южная Америка.

Ещё выделялась Африка — теперь это прям государство с, судя по всему, самым большим количеством новых и старых ресурсов. Там же есть единственный в мире бесконечный источник пресной воды. Иронично.

Ну и Япония, куда же без неё — она посчитала что нахер никто ей не нужен, справилась с новыми проблемами сама и закрыла территорию вокруг себя вечными штормами, став Сёгунатом и полностью закрытой страной.

Аниме, к слову, делать не перестали.

Ну а дальше по мелочи:

Гренландия вымерла, её сейчас заново заселяют.

Австралию покинули, так как это главный и на данный момент единственный рассадник монстров.

Куча островов появилась, куча затонула. Нефть ушла на второй план. С ресурсами беда.

Вот… такой знакомый, но в то же время незнакомый мир. Живой, но как не живой.

Многое изменилось. Старый мир с новыми правилами. Интересно.

— Так значит Европа и Империя в хороших отношениях…, - пробормотал я, когда мы с Момотаро шли в столовку, — Теперь понятно, почему так много азиатов.

— Расизм. Расизм! — принюхался он.

— С-слышали? Костя расист!

— Нет, я люблю всех: и людей, и азиатов. И женщин, да. Я люблю секс. Меня даже можно назвать сексистом.

— О-он любит секс!

— Ты в своём уме? Не ори ты так!

— Блин, давай подойдём к ним!

— Девочки не должны подходить! Мы выше этого!

— Поэтому ты девственница!

— Да кто бы говорил!

— Меня за будущего князя Архангельского выдать должны! Мне нельзя!

— А галерею фотками Момотаро забивать можно?!

— А у тебя вся история поиска забита попытками найти Росса!

— Э-эй!

Мы с Ли шли по улочке в сторону столовой. Ну, как и все обычные пары — наслаждались природой, последней теплотой осени и компанией возлюбленного — всё в таком духе. Удивительно, но до нас никто не докапывался! Вот прям вообще никто! Из-за репутации, полагаю. У Ли — человек, остановивший удар Демона Войны. У меня — воскресший человек, запечатавший Демона

И оба мы неделю назад отпинали двух аристократов, ткнув при этом директора в грязь.

Мы оба — тёмные лошадки, ворвавшиеся в школу с двух ног и с криками аутистов переворачивающие столы.

А, ещё я нагло вызвал Романову на поединок, да. Я более конченный.

Поэтому, скорее всего, против нас всё ещё строили козни, но куда более изощрённые. Я буквально кожей чувствовал злобные взгляды. Уверен, несколько сюрпризов лично мне ещё преподнесут.

Или я сам себе их преподнесу.

Была большая перемена. Все шли в столовку, поэтому на улице людей было достаточно. Мы шли чуть в сторонке, обсуждали, кто из нас всё же красивей и у кого первого появится фан-клуб, — тогда мы ещё не знали, что они уже появились, — и в целом приятно проводили время.

Но затем сначала Ли, а следом и я, заметили странность. Шараханье, шепот и будто тень целой толпы за одним из углов школы.

Неприметных, твою мать, углов.

Мы переглянулись, снова сочно соединились разумами друг друга и сошли с пути, чтобы посмотреть в чём дело.

Картина. Три девушки стоят спиной к стене. По виду, осанке и поведению — обычные девушки без титула от государства. Но должен признать, очень милые. Видно, что природа подарила красоту, а средств на её развитие не хватило.

Перед ними — пять парней. Выглядели хуже, но аристократичный налёт ощущался за километр.

И парни перекрывали выход девчонкам, зажимая их в тёмном углу.

— Буквально денёк, Мария. Настойчиво прошу. Лучший клуб, последний этаж. Всё для вас и ваших прелестных подруг, — один из парней облокотился о стену, чем перекрыл путь голубоглазой блондинке, — Уверяю, вы не пожалеете, — он приближался к её лицу.

Мда. Ясно.

Ожидаемо, что здесь такое будет. Среди простолюдинок очень много красивых, и неудивительно, что некоторые дегенераты захотят себе их в коллекцию «оприходованных», несмотря на отказы.

Они просто хотят их трахнуть и бросить. И девушки это понимают.

И осознают, что перечить им — опасно. Не только для себя, но и семьи. Мало ли что в голову отбитым может прийти? Потому девушки не орали и не вырывались, хотя прекрасно было видно, как им противно и обидно. Они едва ли не со слезами на глазах стояли. Едва ли не молили всем видом, чтобы их отпустили.

Три девчонки без ничего против пяти парней с властью. Даже в моём мире такое часто случается, а здесь, похоже, это повсеместно.

То же, что было с моей сестрой в первый день.

Мерзость.

— Костя… пожалуйста, разберись с ними ты, — процедил сквозь зубы Ли, — Иначе я чувствую, что переломаю им шеи.

Я посмотрел на друга.

Э? У него глаза отсвечивали зеленоватым оттенком! Впервые вижу, чтобы он был настолько зол.

— Чтоб ты без меня делал, — вздохнул я, доставая телефон, — Алё, Кать? Дорогая, пришли своих ДЕГЕНЕРАТОВ из дисциплинарного на дорогу между основным и столовой. Она ещё за угол заворачивает и в тупик к лавочкам уходит. Зачем? Ну надо! Пожалуйста. Дело жизни и смерти. И почему мы с Момотаро всё ещё не в дисциплинарном?! Кать, сейчас я покажу, как должен работать этот бесполезный комитет, а ты будь добра, дай нам карт-бланш на опиздюливание дебилов, хорошо? Всё, целую, — сбрасываю звонок, когда слышу обещание прислать человека, — Бить их нельзя, к сожалению — проблем не оберёмся. Но…, - я оскалился, глядя на парней, — Кто сказал, что их нужно бить?!

Я сделал шаг.

— Боль.

Все пятеро парней вскрикнули и отпрянули от девушек.

— Ч-что? Что вы, шалавы, сделали?! — заревел один из них.

Девчонки едва не завизжали и прикрыли глаза, а я, не позволяя Момотаро отобрать у меня инициативу и всё веселье, вновь раскрыл рот.

— Боль!

Снова послышался вскрик. Я подошёл достаточно близко, чтобы меня заметили.

Девчонки, к огромному удивлению, тут же убежали из оцепления и… спрятались за нашими спинами? Две блондинки спрятались за спиной Ли, а низенькая милашка в очках — едва не прижалась к моей. Она даже ладошки на плечи положила и теперь боязливо выглядывала на парней.

— Т-ты… да как ты…

— Ниц, мусор, — я указал себе под ноги.

И аристократы повалились на колени.

— Ли, свяжи их корнями.

Щелчок пальцами, и из земли прорастают гибкие длинные корни и обвивают склонивших голову имбецильных опят.

Ещё минуту я не отрывал от них взгляд, ибо мало ли что они могли выкинуть, но как оказалось — ничего не могли. То ли корни Момотаро антимагичекие, то ли аристо надавили дикой подливы в штаны, не знаю, но вот до прихода парня из дисциплинарного мы стояли вполне спокойно, хоть и в гнетущей атмосфере.

— Где вы вечно, твою мать, ходите?! — заорал я на бедного запыхавшегося парня.

— П-простите, но что здесь…

— Я Кате таких пиздюлей навешаю! Почему мы с ним всё ещё не в дисциплинарном?! — я указал на Ли, — Аргх, ладно! Девчонки, объясните всё произошедшее.

Две, что стояли за спиной Ли, переглянулись с той, что держалась за меня. Они не решались. Они… боятся. Не хотят навлечь на себя гнев людей с властью.

Но они не понимают, что наш гнев — опасней.

— Не переживайте, — улыбнулся Момотаро и выдал гениальную бурятскую идею, — Прямо сейчас при члене дисциплинарного комитета мы заявляемся свидетелями и вашими защитниками. В случае вызова на дуэль вы сможете выдвинуть нас как ваших бойцов.

Девчонки снова переглянулись, а их глазки загорелись.

— Не переживайте, — повторил я, — Мы вас защитим. Ведь мы…

— Сильнейшие, — закончил Ли.

Я буквально слышал, как скрипят зубы куколдов на коленях.

Девушки снова переглянулись, негласно всё обсудили наконец решили:

— Д-да. Мы хотим подать заявление на группу этих парней. Пожалуйста, проведите их в кабинет главы дисциплинарного комитета, — неуверенно сказала самая высокая из них, та самая блондинка, что стояла за Ли.

Парню из дисциплинарного только дай повод отпиздить аристо, он тут как тут. Долго уговаривать не пришлось. Запечатлев, что травм на обвиняемых нет, он выдвинул претензию и приказал следовать в административное здание. Им, и девчонкам. Нас же с Момотаро, если что, позовут.

— Вы в порядке? Они ничего не успели? — спросил Ли, аккуратно трогая девушку за плечо.

Он, как всегда, катил яйца к каждой встречной. Я же не особо хотел — я почти женат на Кате.

— Д-да, спасибо! — поклонилась блондинка и, после секунды раздумий, обняла Ли, причём намного сильнее необходимого.

Она пряма хотела, чтобы он почувствовал её третий размер груди! Ну хотела ведь!

Вторая подружка была поскромнее — так явно клеиться к имперцу не стала.

А та, что пряталась за моей спиной как испуганный котёнок и вообще не проронила ни слова, решила ничего не делать. Не до меня, видимо.

— М-мы не забудем вашу доброту! Спасибо большое! Ещё увидимся! — они понимали, что лучше не опаздывать.

Девчонки от нас отпрянули и побежали обратно на дорогу, как «моя» остановилась, о чём-то задумалась и вернулась.

Она привстала на носки и, едва дотянувшись, чмокнула меня в щёку.

Затем она снова опустила голову со сплошь красным лицом, развернулась и убежала, так не сказав и слова.

На этом группа парней и девушек исчезла. Мы остались одни.

— Доволен, да? — процедил Ли с таким перекошенным хлебалом, что смотреть страшно, — Получил поцелуйчик, да? А я вот нет.

— Тебя это так злит? — задрал я бровь.

— Да.

Я скривил морду. Мы осмотрелись, ничего нового не нашли и уже было потопали в столовку, как вдруг меня осенило.

— Ли, давай без меня. Нужно по делам.

— Какать?

— Кто о чём, а ты о говне.

Мы махнули друг другу, и я быстрым шагом пошёл в противоположную.

Пока я не забыл, нужно кое в чём убедиться

Я едва не бегом добрался до спортивного комплекса, зашёл, побродил по коридорам и нашёл пустующий кабинет для спортивных игр. Он был закрыт.

— Откройся.

Замок щёлкает, и я захожу внутрь.

«Так, так, так… ну где же… а, вот!»

Шарик для настольного тенниса отыскать было несложно. Я взял сразу несколько, сел на пол и…

— Лопни. Лопни, из-за расширения воздуха. Лопни из-за телекинеза.

Все лопнули. Затем…

— Лопни…

«От расширения воздуха».

Все они лопнули, но во всех кроме двух случаев — с разным эффектом.

Ну я гений, получается, только без «ни». Умён как стая математиков, а скоро буду силён как доминантная самка гориллы. Меня вынашивали месяцев сорок, не меньше.

Вывод прост: приказ без уточнения почти всегда идёт по пути меньшего сопротивления. Но его можно уточнить как словами, так и, что самое главное, мысленно.

Это же решает одну из главных проблем — пока я бормочу, мне жопу раз десять откусить успеют. А здесь — достаточно сказать основу, и доформулировать в голове.

Как я вообще до этого допёр? Ну, ещё вчера, во время нападения что-то такое проскочило, но сегодня дошло окончательно, когда приказав «боль», я мысленно уточнил, что от сжатых телекинезом костей. Мне почему-то показалось, что это играло роль.

И ведь играло.

«Ха! Гений», — ухмыльнулся я сам себе и принялся собирать остатки шариков.

Мне очень сильно хотелось проверить эту теорию, вот и убежал. Но теперь можно мирно возвращаться в класс. Дело сделано. Да ведь?

Нет, увы.

Как только я выкинул шарики в мусорку, за дверью послышались шаги. И голос.

Знакомый, сука, голос.

— Дед, ну почему сегодня? Нельзя перенести?! — возмущалась София, — Да не хочу я! Сколько можно! Я… да я отдохнуть хочу! Какие съёмки?! Это десятые за месяц! Я учиться хочу! Я… я т-тренироваться хочу! Магии! А не этим дебильным съёмкам! — она шла сюда и едва не орала, — Аргх, ладно, понятно! Всё, давай, — судя по всему она сбросила звонок, — Дебил старый! Когда-ж ты в гроб ляжешь. Используешь меня… как украшение какое-то. На кой меня вообще было устраивать в эту школу! Чтобы что? Я завидовала?! Дебил, дебил, дебил, дебил! — она била пол ногой, — Ладно, пошёл к чёрту! Я сама буду…, - она открыла дверь в помещение, которое сейчас никто использовать не должен был, — Трени… роваться…

Она застала картину как я, склонённый над мусоркой, пытаюсь поднять выпавший кусок пластика.

«Ну этого ещё не хватало», — вздохнул я и, всё же выкинув долбанный шарик, пошёл на выход, — «Хоть бы заткнулась, хоть бы заткнулась, хоть бы…»

Я искренне надеялся, что меня снова не переклинит с этой стервой, но…

Стерва решила, что давно мою гордыню не клинило.

— Ну и что ты здесь забыл? — усмехнулась она, — Рассказывай, любитель мусорных вёдер. Я слушаю. И побыстрее, — она сложила руки на груди.

Ну вот как…

Как у неё это получается?!

Может это я нервный? Или мы просто не можем игнорировать друг друга?

— По-моему, ты в первый раз не уяснила, — я остановился.

— Ха. И что именно?

Я повернулся. На лице девушки было наигранное самодовольство, но этот спектакль быстро начал рушиться, стоило мне на него посмотреть.

— Ой-ой, какой злой, — хмыкнула София, — Н-ну, мальчик, не плачь. А то как на свадьбе, будешь весь красный сто…

— Ты ведь это специально делаешь?… — я резко к ней подшагнул.

Девушка сразу же опустила руки и испуганно попятилась.

— Специально выставляешь себя такой, сука, тупой? — процедил я, снова прижимая её к стене.

— Закрой рот…, - невнятно ответила она.

— Я не могу понять, что тебе нужно? Ты намерено цепляешь меня каждый раз, когда рядом никого нет? Ты мной одержима?

— Е-ещё что? — ответила София подрагивающим голосом, — Мечтай… неудачник.

И снова она прижималась к стене, смотрела куда угодно, но только не на меня, и пыталась казаться как можно меньше. Будто мозг говорил ей быть податливой, а рот жил сам по себе.

— Тебе так надо меня довести? Что, не хватило первого раза?

Её дыхание ускорялось. Её мелкое, хрупкое тело слегка подрагивало, а из-за повышенной температуры, кажется, запах её тела, духов и шампуня усиливался в разы.

Я не мог не чувствовать Софию. Её жар, запах.

Она не смотрела на меня. Она лишь опустила голову на уровень моей груди и водила глазами, будто боясь, что это кто-то увидит.

И при этом она прекрасно могла убежать. Могла рвануть в любую сторону и с лёгкостью от меня оторваться. Она могла изменить это положение.

Но она не меняла. Её словно парализовало.

— Отвечай! — я повысил тон, отчего Софию передёрнуло.

— П-пошёл в…

— В глаза мне смотри.

— …

Она поджала губы и не знала куда устремить взгляд.

— Смотри. На меня, — я склонился над девушкой, — Быстро.

София медленно задрала голову и подняла золотые глаза.

Наши взгляды соприкоснулись. Я и девушка подо мной — оба смотрели друг другу в глаза и не понимали, почему не можем оторваться.

Всё это обнажает и обволакивает самые отвратные ноты моего характера.

Я… просто не могу этому сопротивляться. Не могу закрывать на Софию глаза или отвечать ей по-другому, а она не могла до этого не доводить.

И мы оба — смотрели друг на друга и не могли оторвать взгляд.

Она поддала голову вперёд. Её рот и влажные, розовые губы, были ко мне ближе, чем всё остальное лицо.

Они были в таком… удобном… положении…

«Если эта дрянь меня так ненавидит…», — я начал наклоняться, — «То что она будет чувствовать, если я…».

Прозвенел звонок. Он раздался прямо над нами и моментально вывел из транса, в котором мы пробыли минимум пять минут.

— Тц, — цыкнул я, отрываясь от стены и высвобождая Софию из плена.

Её тоже вытянуло в реальный мир — она глубоко и часто задышала, будто до этого забывала это делать.

— Хватит ходить за мной по пятам, девка, — сказал я, устремляясь из коридора, — И поумерь свой гонор. Строишь из себя неведомого кого, но стоит надавить, как ты сразу ломаешься. Просто жалкая.

Она ничего не ответила — София всё ещё стоит у стены и не может прийти в себя.

Я вышел на улицу, зашёл в учебное здание и только сейчас до меня дошло:

«Что это… твою мать, было?..»

Бред. Просто какой-то бред. Что на меня нашло?!

Я зашёл в класс. Урок уже начался, но так как я — это я, мне лишь сделали небольшой выговор и отправили за парту.

— Ты где был?! — зашипел Ли, — И почему весь красный? Что, спал с кем-то?

Мысль о сексе с Софией у меня, почему-то, ёкнула в голове.

Нужно перевести тему.

— За нами не присылали?

— Не.

— Ну и хорошо.

Учитель достал из шкафа стопку бумаг, с грохотом поставил её на стол и привлёк всеобщее внимание.

— Так уж вышло, что из-за недельного закрытия мы отстаём от графика, и потому определяться должны прямо на уроке, — начал он.

Все сразу зашушукались, будто понимали о чём речь. Хотя почему «будто» — они понимали.

А вот я вообще нет.

— Итак, времени мало, сроки сдвигать больше нельзя. Понимаю, не все отошли от инцидента на… арене, — он посмотрел на меня, — Но, повторюсь, нужно уже определяться.

«Да с чем?!»

— Итак, ученики…, - он посмотрел на нас, — Кто желает принять участие в Школьном турнире?

«Э?!»

— Есть три категории: одиночная, парные и групповые. Сначала отборочные, затем сам турнир. Победитель в Школьном этапе получает честь, славу, и, главное — доступ на отборочные межстоличного этапа.

Все зашептались ещё громче. Походу вот оно — сейчас прозвучит самое вкусное.

— В случае выхода в полуфинал, любой простолюдин получает статус аристократа! А в случае выхода в финал — огромный шанс получить приглашение в Великую Школу под руководством Эстера! Школу, которая отмечена как отдельный город. Школу, где учатся лучшие маги со всей Европы! Школу, которая и сама является отдельным городом — едва ли не третьей столицей!

Я задрал брови. Момотаро, судя по появившемуся разрезу глаз, тоже.

Мы повернулись друг на друга.

Честь… авторитет… слава… статус и возможность учиться в месте лучшем, чем это. И притом, что от половины можно отказаться, если не хочешь.

Я и так варюсь в дерьме репутации и славы. Так почему бы не пойти по этому пути и не дожать, чтобы популярность работала на меня, а не против, как сейчас?

Это ведь… такой отличный шанс! И если в одиночном я могу проиграть, то вот парные…

«Ты ведь понимаешь, о чём я сейчас думаю?», — закивал Момотаро.

«Понимаю», — закивал я.

«Ты тоже хочешь уйти домой, потому что на клапан давит?», — закивал он.

«Мы больше не дружим», — закивал я.

Да, здесь всё очевидно. Здесь всё понятно. Мы — сильнейшие в этой шаражке, и мы — будем участвовать.

— Итак, поднимите руку, кто хочет записаться?

Мы с Момотаро медленно подняли руки.

— Ах и да. Допускаются все, кроме Константина Росса — он только после личного согласования с директором или его заместителем Теодором.

— Да ты ч….

«МЛЯЯЯЯЯЯ»

Глава 6

Лишь стоило выяснить, что меня снова пытаются поиметь, как через час я был у поместья Элерс.

Оставался вопрос кто именно, но если подумать, то очевидно.

Отец. Блядский отец!

Он не хотел моего поступления, и он сейчас за главного. Не думаю, что Людвигу, патриарху рода Элерс, сейчас вообще есть дело до опездала из школы. И потому…

Кто если не драный папаша вставляет мне палки в колёса?!

Как же… сука, раздражает! Почему я вообще должен ехать в другой конец города, чтобы… что вообще? На коленях просить разрешение? С какого перепугу мне вообще запретили участвовать в турнире?!

Почему я вечно должен ломать голову как бы делать то, что хочется?!

— К Теодору, — сказал я человеку, стоящему на воротах.

Он посмотрел, достал рацию и рассказал о моём визите.

— Ждите. У Теодора важная встреча, — ответил мужик в чёрном костюме.

Лето уже кончилось. Становилось прохладно, пасмурно, а сегодня было ещё и ветрено.

И эти суки заставляют меня ждать снаружи в такую погоду?!

— Я хочу ждать внутри.

— Приказа вас пропустить не посту…

— Я вам что, собака?! Грёбанный пёс, которому можно что-то запретить и выгнать в будку, а?!

— Прошу, следите за…

Я отошёл, пнул опадающую листву, чтобы создать шум и:

— Ко мне, — рация вырывается из руки охранника и влетает в мою, — Замри.

Мужик делает шаг и, словно почувствовав разряд парализующей боли, кривится и застывает на месте.

— Ало, гнида на рации. Вдолбите этому дебилоиду одну простую вещь: «Если хозяин не сказал пропускать гостей, это не значит, что их не надо пропускать!», — проорал я.

Охранник уже выбрался из-под действия приказа. Быстро. Очень быстро. Неужели уровень мага влияет на терпимость к приказам?

— Приветствую Константин, — ответил Лютер, — Да, ты можешь пройти. Охранник новенький.

— И невероятно, сука, тупой, — ответил я и, бросив рацию мужику, молча прошёл через открывающиеся ворота.

Свобода — величайший дар. И когда её пытаются отобрать…

Это ранит мою гордыню сильнее, чем что-либо.

«Да как вы, мусор, вообще смеете держать меня на поводке?! Я, по-вашему, какая-то вшивая дворняга?!»

Я прошёл поляну, зашёл в особняк и встретил на входе дворецкого.

— Где Теодор?

— У него важная встре…

— Отвечай.

— Второй этаж. Тот же кабинет, где вы общались в прошлый раз.

Я не забыл кивнуть в благодарность и поднялся по каменной лестнице в коридоры второго этажа. Прохожу, вспоминаю ту дверь и без стука захожу.

За столом сидел отец во всё том же костюме-тройке без пиджака. Перед ним — Антон Громов и его мать.

Антон — в школьной форме с золотым обрамлением. Студсовет, значит.

Его мать — в белом атласном платье. Золотистые волосы собраны в косу.

— Извините, ждать не захотел. На улице холодно, знаете, — я упал на диван и сложил ногу на ногу, — Но вы продолжайте.

Отец вздохнул. Громова сохранила то же выражение лица, а вот глаза Антоши задёргались.

«Что, дрянь, не получилось меня опозорить? Теперь твой дружок, которому ты дал артефакт, мёртв. А знаешь почему? Потому что ты дебил»

— Я же тебе не мешаю, м, пап? Ха-ха, как же хорошо. Оба друг другу не мЕшАеМ.

Лицо отца не менялось. Да он вообще редко когда эмоции показывал — настоящая машина по ведению дел.

— Да, не мешаешь. Мы как раз уже закончили. Антон, Анастасия, спасибо за визит. Если что — позову.

Они встали, поклонились и направились к выходу. Теперь уже роли семейки поменялись: Антон не обращал на меня внимания, а вот высокая блондинка Настенька, с весьма и весьма выразительной грудью, подчёркиваемой белым платьем, не отрывала от меня сверкающего, гневного взгляда.

«В гляделки решила поиграть, женщина?»

Наши взгляды соприкоснулись — исподлобья я смотрел прямо в её голубые, горящие глаза. Не отрываясь.

И, естественно, победил. Под конец она отвела глаза и молча, с величественной, по-настоящему аристократичной женской статью, покинула комнату.

Да уж…

В ней есть шарм. Высокая, грудастая, явно знающая себе цену.

Жаль мразота.

— Как ты прошёл через барьер на втором этаже? — спросил отец.

— Когда ты перестанешь трахать мне мозг? На оба вопроса ответа нет.

— Культурней, Константин. Мы оба мужчины, и оба пришли решать дела.

— О, папуль, нет, — я поднялся и подошёл к столу, — Я для тебя — грёбаная псина, которой можно кинуть кость, и та прибежит! А ты для меня — мразь, бросившая семью и не желающая для неё ничего, кроме жизни в дерьме! — процедил я, — Я и близко не считаю тебя равным. Как и ты меня. Так что давай без любезностей, Теодор.

Он продолжал смотреть на меня холодным, отстранённым взглядом.

«Да покажи ты хоть одну эмоцию!»

— В мире аристократии, переговоры — половина всех дел. И они не ведутся, если у тебя нет рычага давления, — пояснил он спокойным низким голосом и налил себе воды из графина, — Твоё участие в турнире — мой козырь. Если бы ты не захотел участвовать — это была бы не разыгранная карта и ничего бы не произошло. Но ты захотел, ловушка захлопнулась, и значит у меня есть преимущество. Не было смысла звать тебя без него — я уже понял, что ты стал весьма… своенравным.

Тц. Дрянь.

Он сделал всё идеально. И я попался.

— И сделал я это как раз для того, чтобы нас уравнять. Ты мог бы легко меня послать. Но теперь — у тебя есть интерес меня слушать. И я хочу, чтобы ты меня послушал. Присаживайся, — он указал на стул.

Я ещё секунду смотрел ему в глаза, но затем всё же сел.

Нет смысла сейчас идти против. Так только идиот сделает. Нужно слушать.

Но сам факт, что меня так легко читают и используют как захотят…

— Ну, слушаю. Наверняка что-то важное? Или хочешь выгнать Вику из школы? Или ещё как-то засрать нам жизнь?

— Я хочу, чтобы ты участвовал во всех трёх номинациях турнира, — ответил он.

— …

«Чего?..»

— Ха?..

Повисла тишина.

Я слышал быстрый топот позади, тикающие часы и ремонт, идущий где-то на улице. Мирная обстановка.

Будто сейчас и вовсе не решаются вопросы, от которых зависит моя жизнь.

— Я знаю многое: о том, что это ты украл три миллиона, что ты сотрудничаешь с Романовыми по какому-то вопросу, что имперцы принялись возить артефакты, что ты заинтересован Екатериной и так далее.

Тц. Ну приехали, твою мать.

— И я знаю, что Европу хотят разрушить изнутри. А вот кто и зачем — нет. Сюда подходят буквально все: от Романовых, чей род вот-вот исчезнет, до имперцев. Буквально всех можно подозревать.

Да Громовы это, отец! Неужели не видно? Почему ты так уверен, что крысы у тебя не под носом?

Так…

А может быть реально? Нет, я-то всё ещё уверен, что это Громовы хотят переворот, но верить в это на сто процентов — идиотом быть.

Может… это реально не они, а я всё это время воевал против союзников? Я всё это время играл на руку реальным врагам?

Чёрт, не говорите, что меня поимели!

— И? Я здесь при чём?

— Ты поможешь вычислить предателя, который наверняка захочет воспользоваться турниром — ты начнёшь вариться в тех коллективах. У тебя будет больше шансов увидеть и разузнать то, до чего не смог дотянуться я. По сути, это всё нужно, чтобы ты смог выйти на подозреваемых. Я же помогу выиграть все этапы.

— Всё ещё не вижу плюсы для меня.

Вижу. Их дохера, если я смогу выиграть все три этапа. Но посмотрим, что скажет отец.

— Вдоволь пообщаешься с Адэлейс — той девочкой с повязкой на глазу. Она участвует в парах.

Ну-у… как-то я уже подостыл. Ну смотрела на меня и смотрела. Бывает. Сейчас я куда больше сосредоточен на Кате, ведь будем честны, именно с ней у меня самая близкая связь. Мы даже в чём-то похожи.

И это не говоря о её идеальной для меня, двадцати семилетнего пердуна, внешности. Она красотка. И если кого и добиваться, то её.

Тем более там немного осталось.

— Ты получишь славу, Константин. Докажешь, что достоин титула.

Не. Ради этого участвовать в трёх номинациях? Славу можно и без риска опозориться полу…

— И… у тебя будешь шанс отбить Екатерину.

В мозгу как током прошибло. Я среагировал моментально, ибо… это не то, что я ожидал услышать.

Что?..

— Поясни.

— Катя, к которой ты испытываешь такую симпатию — превосходная девушка. Красивая, фигуристая, умная, одарённая. Прекрасная партия. Но это заметил не только ты, Константин. Это заметил и Виктор Островский — следующий глава одного из четырёх великих родов Европы. Участник турнира. И… Король. Король Сражений.

Я поднял глаза.

Сука…

— Да. Твой конкурент за внимание Екатерины — маг национального уровня. И стоит ли тебе напомнить, чего больше всего желает Катя?

— Сохранить свой род…, - пробормотал я, сжимая кулак.

— Военные не нужны миру. Романовы — вырождающийся род. И чтобы не исчезнуть, им нужна поддержка, которую могут дать Островские. А что можешь дать ты, Костя? По существу. Кто Ты такой? Перспективный юнец? Безусловно. Ты — тёмная лошадка. Кто такой Виктор? Следующий глава великого рода и маг национального уровня в двадцать три года. Ты ему не конкурент. Чисто объективно — сейчас он лучше тебя.

Да уж…

Да твою мать!

И дело здесь не в Екатерине — я не настолько к ней привязался, чтобы рушить судьбу из-за женщины. Нет.

Проблема в том, что такое может повторяться из раза в раз. Я буду вынужден конкурировать с каждым, везде и всюду. Терять то, что хочу заполучить. И почему?

Потому что в глазах других хуже.

— Силу он пробудил год назад, а после этого решил действовать в сторону Кати. И он участвует в одиночном этапе. Понимаешь, к чему я клоню?

— Побеждаю всех — открываются все двери, — вздохнул я, запрокидывая голову к потолку.

Будем честны, нельзя взобраться на вершину, оставаясь простолюдином. Статус — в первую очередь информация и связи. Когда ты становишься аристократом, тебе открывается половина мира! Открывается то, о чём ты и мечтать не мог!

Да, будут проблемы. Да, будет сложнее. Но возможности… они того стоят.

Сейчас мне доступно лишь жалкое крышевание баров. Если хочу стать кем-то, кроме ничтожного главаря бандитов — я должен получить статус.

Но Теодор прав. Галочка в паспорте — лишь часть дела. Нужно, чтобы эту галочку уважали другие.

В Школе полно аристократов, и что дальше? Всех ли уважают? Нет естественно.

Итак. Отец предлагает записаться на все три направления. В одиночном — Виктор Островский. В парном — Адэлейс. В Групповом — Август Романов. С каждым я смогу встретиться ни один раз, и велик шанс, что среди них предатель. С учётом, если это не Громовы, конечно.

Но более того, пользы конкретно для меня здесь тоже немерено: статус, слава, уважение и приглашение в Великую Школу.

Целый новый мир возможностей.

— Не думаешь, что предатели — Громовы? Это же на поверхности!

— Вряд ли. Очень вряд ли, — помотал он головой, — У меня есть глаза и уши. Есть интерес сохранить текущий устрой. И я сто раз проверял Громовых, потому что они — идеальный организатор переворота в стране. Но нет. Вообще нет. Я знаю, что происходит в семье и могу заверить, что это не Громовы похитили мою дочь, устроили теракт с Демоном Войны и пускают корни. А то, что их стало больше в Школе — моя инициатива. Для безопасности во время турнира, — ухмыльнулся он, — Ну, либо же меня впервые смогли обмануть, чтобы я ничего не подозревал. И вот за этим ты мне и нужен — помочь.

Либо отец действительно ошибается, либо…

Меня поимели. Снова.

Да чёрт!

— Нужно думать, — сказал я.

— У тебя два дня. В качестве извинения я тайно помог Екатерине с поиском артефакта. Он сейчас у неё — можешь заехать забрать. Только не говори от кого он, — вновь ухмыльнулся отец, — Катя — милая девушка, но тайная клановая жизнь — не её конёк. Может рассердиться. А тебе же не надо, чтобы она сердилась, верно? Ты и так на краю.

Настроение улетело в нулину. Спасибо, отец, за отличные новости.

Но лучше так, чем без них. Лучше знать свои возможности, чем тыкаться носом в давно закрытую дверь.

Победа в турнире — открытие таких дверей. Победа во всех трёх номинациях — открытие почти всех дверей. И тех, что я хочу прямо сейчас, и тех, что мне понадобятся потом.

Глупо не соглашаться. Но…

— Для начала заеду за артефактом.

Ведь от него зависит, смогу ли я вообще кого-то побеждать. Я не полезу на гарантированный позор. Даже ради Кати.

Тц… Катя. Расстраиваешь ты меня, расстраиваешь.

— Да, конечно, — кивнул Теодор, — Согласишься — приезжай сюда на подпись документов для турнира. Всё подготовлено. У тебя два дня.

Прощаться не стали — я просто вышел из кабинета и едва не столкнулся с Анастасией Громовой, которая хотела постучаться.

Хотя почему чуть…

Мы столкнулись. В нос моментально ударил запах ванили, а грудь почувствовала приятное, мягкое сопротивление.

Если так прикинуть… то бюст у неё даже больше Катиного. А это третий с плюсом.

Мы разминулись, почему-то зависли и посмотрели друг на друга. Долго смотрели. Явно дольше необходимого.

— Вам что-то нужно? — задрал я бровь.

Она перевела взгляд с моих глаз на ноги, быстро осмотрела с головы до пят и… ухмыльнулась?

Да, Анастасия ухмыльнулась, ничего не ответила и зашла в кабинет, закрывая за собой дверь.

И… что это было?

Может мне жучок подложили? Да нет вроде — похлопал по всему телу, ничего не нашёл. Может магический?

— Развейся.

Приказ даже не ушёл — магии на мне нет.

И чего её так позабавило?.. Чем я поднял ей настроение?..

«Дурдом», — я помотал головой, вышел с поместья и достал телефон.

— Ало, Кать? Как там артефакт?

— Ох, Константин, это ты.

«Константин?..»

— Да, он готов. Дома лежит. Если не хочешь ждать — можешь заехать к нам в поместье. Слуги передадут.

— Я бы хотел из твоих тёплых ручек принять.

— Я… я занята. Дела. Прости.

— Ладно, сам заеду.

Мы попрощались, я вызвал такси и поехал по пасмурному, склизкому городу. Через час машина остановилась. Ворота передо мной открыли сразу же — персонал здесь был в разы адекватней.

Пахло влагой, свежестью. Скоро начнётся дождь. На асфальте даже виднелись редкие капли, а неухоженные, словно заброшенные кусты, склонялись под тяжестью падающей воды.

Да… Романовы вымирают. Буквально. Они могли бы нанять побольше персонала хотя бы для декорирования зелени, но…

Думаю, у них просто недостаточно средств.

Военные не нужны. Род Романовых — пережиток, и многие это понимают.

И больше всего на свете Катя мечтает его восстановить. Вновь сделать великим.

Мда.

— Константин? — спросила меня женщина лет сорока.

Она была в старом, классическом наряде служанки. Я бы сказал древнерусском.

— Да, — кивнул я, — За посылкой от Екатерины.

— Прошу, за мной. Не против, если перед этим мы зайдём в зал?

— Нет, конечно.

Женщина улыбнулась и подняла большой букет роз. Больше тридцати там точно было.

— Можно вопрос? А что это?

— Подарок госпоже Екатерине, — приподняла она букет, — Каждый день по букету. Невероятно, правда?

— Ага… восхитительно.

Мы зашли в зал.

И все здесь было заполнено свежими, разнообразными цветами. Белые розы, золотые, тюльпаны, фиалки… да вообще всё. Представить сложно, сколько это стоит, не говоря уже о том, какое расстояние пришлось этим цветам преодолеть, чтобы здесь оказаться.

— Госпожа никому не говорит от кого, но мы думаем, что от ухажёра. А может и любовника!

— С чего вы взяли?

— Мы её с пелёнок помним, и никого у неё не было. А здесь такой настойчивый и богатый. Женщины падки до настолько уверенных, властных мужчин, — покачала она головой, — А наша госпожа — девушка в расцвете сил! Как бы она ни хотела, но голова в сторону будет думать. Нет-нет, даже Екатерина да задумывалась о любви, тёплой постели и романтике. Ну вот взять те же цветы — раньше-то она их просто выкидывала, но когда мусорки стали переполнятся, наказала нам в дело пускать. В зал вот ставим. Хотела бы — продолжала бы выкидывать.

— То есть, раньше она выкидывала, но в последнее время перестала?..

— Ну да. Неделю назад где-то.

— Понятно…

Она поставила букет в вазу, налила воды и повела меня на второй этаж, где свежим лесом пахло сильнее всего.

Служанка зашла в одну из комнат со скрипучей, давно не ремонтированной дверью, и вынесла оттуда коробку.

— Вот. Вроде вам.

— Спасибо большое, — я улыбнулся.

Долго ждать не пришлось — лишь стоило выйти из поместья, как я остановился под крыльцом и вскрыл подарок отца.

Это были… бинты? Нет, это что-то вроде воротника, сделанного из чёрных эластичных бинтов.

Я обернул его вокруг шеи. Облегало плотно — почти всю шею. Вниз тянулось четыре лоскута, которые словно магнитились к груди.

Дискомфорта не было. Да вообще ничего не было, если честно. Будто действительно бинты на шею наклеил. Но…

Катя знала конкретику заказа. Её же знал и Теодор. А значит…

Работает оно лишь в действии.

Я вышел из-под крыльца. Дождь уже начался. Не было ни одного места, куда бы не падали капли, и потому сейчас я ощущал точечную, чуть раздражающую прохладу на своей коже.

Останусь — промокну. Буду как тот заброшенный, когда-то красивый куст.

— Н͖͆е͖̌ с̳͐м͈̂е͓̓й̰ͩ к̤̅а͙͛с̥́а͓͋т̼̆ь̞ͮс̯͋я̦͆.

Голос отразился от самого себя и обрёл эхо. Пространство вокруг меня зарябило и зашипело, порождая помехи и поломанный, утробный звон.

В этот момент холод исчез. Я перестал чувствовать влагу.

Дождь… просто обходил меня стороной.

И знаете что?

У этого Приказа не было отдачи. Никакой. Горло — не заболело. Лёгкие — не разрывало. Я абсолютно ничего не чувствовал, за исключением тепла нагретого артефакта.

Я остановил дождь вокруг себя.

И я ничего за это не заплатил.

Теперь я стою, смотрю вверх и вижу обходящие меня капли. Не чувствую ни холода, ни тоски, ни чего-либо ещё.

Понимаю, что всё это исчезло под гнётом чистой, абсолютной силы.

Понимаю, что всё решаемо.

«Выиграть вообще всех на турнире?», — хмыкнул я, — «Получить мировую известность, признание, и открыть себе все пути, по которым я хочу пройти?», — достаю телефон и вызываю такси, — «Что-ж, это мне подходит. Ведь я — лучший. И пусть все об этом узнают».

Машина остановилась, я вышел и ощутил капли дождя на лице. Значит, приказ исчез — теория, что они вечные, не оправдалась. Хотя подчинение же висит, верно? Готов поклясться, что наверняка можно уточнить или каким-то способом оградить себя от того же дождя на всю жизнь. Нужны эксперименты. Но не сейчас.

Я подошёл к воротам, встретился с тем же охранником и на сей раз прошёл без проблем. Эволюционируют, ну надо же.

Шёл я без воротника, кстати — я его о кисть обмотал, чтобы не палить.

— У господина Теодора встреча. Ожидайте, пожалуйста, — сообщил дворецкий.

На сей раз портить жизнь я не хотел, так что действительно сел ждать в одном из многочисленных залов — относительно небольшой уютной комнатке с диванчиками, столами и камином.

И я бы даже отдохнул! Действительно, так сказать, почилил, словил кайфовый муд, но…

Нет. У бога на меня другие планы.

— Генрих. Ге-е-енрих?! Где моя одежда! Её должны были привезти! — орала София, — Евгений не приходил?! Я не успеваю ни черта! Мне нужно, чтобы ты меня отма… зал…

Она заглянула в мою комнату. Я заполнял принесённые документы на турнир, набивал рот мятными пряниками и недоумённо пялился на недоумевающую Софию.

Вид у неё был презабавнейший — она ходила в длинной футболке, шортах и розовых тапочках с помпоном, а на лице у неё была косметическая маска в форме лисьей мордочки. Максимально домашний неряшливый вид.

— Это… что ещё такое?! — едва не заорала она, — ЧТО ТЫ ТУТ ЗАБЫЛ?!

— Я гость, — отвечаю Софии.

— Да плевать мне! — она махала руками, — Уйди из дома! Пошёл вон! Брысь!

— О, котёнок, заставь, — я отложил чашку и расслабился на диване.

София, чья грудь под домашней футболкой вздымалась до непривычного быстро, сжала кулаки и продолжила на меня пялиться. Её мокрые, чёрные с алым оттенком волосы лежали на спине, а по ногам всё ещё стекали капли.

Она только что из душа. Это было видно по её распаренной, розовой коже, а запах недавнего шампуня распространился на всю комнату.

— Ну же, котёнок, присядь, — я похлопал себе по колену, — Я тебя внимательно выслушаю. Ты ведь такая милая, когда слушаешься, ты знала?

Она широко распахнула глаза и уже было что-то сказала, как тут же осеклась и проглотила язык.

Воспоминания наших встреч так просто не выветриваются, да, София?

— Д-да ты… ты…, - она быстро развернулась и пошла обратно в коридор, — Генрих! Генрих! Здесь бомж! Выгони его!

Так она и ушла звать подмогу.

Я вздохнул, посмотрел вслед убегающей девушке, и всё же закончил заполнять документы

Спустя пару минут сюда зашла служанка. Милая женщина лет пятидесяти, которая очень обрадовалась, когда я попросил пряников и молока.

— А это… извините за вопрос. Вы, конечно, можете на него не отвечать, но всё же. Вам не кажется, что София в последнее время сама не своя?

— Ну конечно. Все это заметили. Как в школу начала ходить — сразу злой стала, — кивнула женщина, — Она хочет тренироваться и магию изучать, а дедушка не разрешает. Говорит, что её призвание — быть моделью. А София всегда хотела быть магом. Как господин Теодор. Она им восхищается. Он же её и спас, когда её маленькую похитили. Тогда она захотела стать такой же сильной. Но… у господина Людвига другое мнение. Софии запрещают заниматься тем, чем она хочет. Вот и злая. Её ведь на поводке держат — они ни шагу без разрешения сделать не может.

Я вновь посмотрел на проход, где только что стояла София.

«Да уж… теперь понятно»

Вот оно что, оказывается…

Это не оправдывает её отношения ко мне, но объясняет, почему она выросла именно такой.

И… чёрт, не хочу признавать, но я её понимаю. На её мечты насрали. Её тоже видят как вещь, как инструмент, и в девятнадцать лет она лишь украшение семьи Элерс. Живая, полная амбиций и мечтаний девушка — лишь грёбанный предмет в руках тех, кому нечем хвастаться.

Печальная судьба.

Только вот какого чёрта она меня-то ненавидит?! Алё, я то что сделал?!

— София, дорогуша, ты где? — кричал мужчина со странным, честно признаюсь, бисексуальным тоном.

— Бегу, Женя, бегу!

— У нас съёмки, блин! Красотулька, ты звезда, но опаздывать — это не по-женски!

— Да бегу говорю! В школе задержали! — орала откуда-то София.

Я слышал, как в другой комнате кто-то топает, прыгает и явно срывает вещи с вешалок.

В ту же комнату зашёл ещё один человек.

— Чёрт, где этого Грегори носит! — жаловался мужчина, — Наш красавчик пропал!

— Э? Грегори? А что с ним? — она явно оделась, и теперь оба человека шли в мою сторону.

— Не знаю! У нас новая коллекция! У нас сто билбордов только в Москве заняты! У нас траур и пиар школы!

«Вторая модель?… Коллекции?.. Какой-то там Грегори?..»

Ни черта не понимаю, да и не хочу. Но то, что они сейчас идут сюда и явно пройдут мимо моей открытой комнаты — вот это реально плохо! Я не хочу лишний раз выслушивать Софию! Тем более при ком-то!

«Надо прятаться, пока при памяти!»

Я почти успеваю перекатиться за диван, как два тела проходят мимо моей комнаты.

Казалось бы, прошли, да? Опасность миновала, да?

Нет.

Мужик даже не поворачивался в мою сторону, но, видимо, розовая интуиция открывает правду на истину и моё местоположение, ибо стоило ему пройти мимо комнаты, как он остановился в шаге от дверного проёма, наклонился назад и заглянул ко мне.

— Так-так-так…, - он вернулся на шаг назад и встал в дверном проёме, — А это у нас ещё что за кексик?

«Что… ЧТО?! Это он с Софией разговаривал?! Какого хрена?!»

Это был просто пиздецки огромный, накаченный лысый мужик с титанической челюстью, но в розовой шубе.

Он наклонил голову, приспустил солнцезащитные очки, посмотрел поверх и задрал бровь.

— Соф, миленькая моя, а что это за красоту вы прячете от дяди Жени?

— Красоту? Да ничего вро…, - она заглянула ко мне, — О-о-о нет. Это дегенерат. Это конченный дебил! Не смей и думать о…

— Молодой человечек, как вас зовут? — кабина едва протиснулась в дверь.

Эта махина выше двух метров точно, а весит килограмм двести. Наверняка на одних крылышках КФС живёт, иначе откуда такие чистейшие, прекраснейшие мышцы.

А ведь ещё я себя высоким считал…

— Константин…, - попа чуть подсжалась, конечно.

— Ох, приятненько познакомиться! — он деликатно пожал мою руку, — Меня зовут Евгений. Скорее всего вы меня не знаете, но судя по вашей форме, смею предположить, что вы можете знать моих детишек! Сына Евгения и дочь Евгению. Они как раз недавно поступили в вашу школу! Или мою жену — Евгению. Она там частенько бывает.

— Да нет, не помню…

— Что-ж, тогда будем знакомы! — улыбнулся кабан, — Мы — управленцы Санкт-Петербурга, сотрудничаем с родом Семюр-ан-Брионне де ла Монфор-л’Амори. Главные законодатели моды Российской части Европы!

— Не надо ему представляться! Он тупее собаки! Он не запомнит!

— Соф, миленькая моя, — он повернулся и холодным, мёртвым лицом, улыбнулся девушке, — Не надо.

Она захлопнула рот и шагнула назад.

— Ну так вот, — к нему моментально вернулось настроение, и он повернулся на меня, — У нас… может выйти небольшая проблемка. У милашки Софии сейчас два фотосета, и во втором нужен красавчик-мужчинка. Но он может не прийти, вы себе представляете?!

— Вполне…

— Константин, вы выглядите намного привлекательней профессиональной модели Грегори. И клянусь моей новой весенней коллекцией, но вы идеально подходите Софии!

— Что?! — завопила та.

— Константин…, - он приспустил очки, — Судя по бумагам на столе, вы что… вы участвуете в турнире?!

Отвечать не пришлось.

Да я вообще боялся что-либо сказать.

— Ох… ох, мамочки, несите валидол! — он замахал на себя огромной лапищей, — Это такой шанс! Все модели — неженки без хребта! Но вы… вы дуэлянт! В ваших руках, глазах, лице — сила, какую не заполучить никому из красавчиков моего агентства! По одному взгляду на вас чувствуется… мощь, доминирование, неподъёмная гордыня и полная уверенность в себе! Вы — эталон современного мужчины! Меня… меня распирает вдохновение!

От этих стонов я вжался в диван.

— Константин, прошу, хотя бы одну съёмку! Молю вас! Ради моды! Ради всей красоты! — он сложил руки лодочкой.

— Женя, нет! — топала София ногой, — Не смей! Только не его! Только не со мной!

— Я сделаю вас легендой! Я сделаю вас — эталоном! ВЕЛИЧАЙШИМ ИЗ МАГОВ!

Мамочки, я сейчас обкакаюсь.

— Да с вами столько всего можно сделать! Создать такой образ! Да даже образа не нужно! Вашу красоту и доминирующую ауру нельзя скрывать! — он протянул руку, — Вы — идеальны для сегодняшнего дня!

— ЖЕНЯ, НЕТ!

— Прошу, Константин! Один день! Дайте мне всего один шанс, и я сделаю вас идолом магического мира!

Глава 7

На ней — чёрное платье с вырезом в районе спины ноги и спины. Лёгкие тени подчёркивали её большие золотые глаза, а собранные в хвост чёрные с алым оттенком волосы придавали зрелости. Она выглядела совсем иначе. Ещё более чарующе.

На мне — белый костюм с золотым дополнительным цветом. Волосы зачесали назад, но глазам придали ещё больше угрюмости, из-за чего я походил на монстра, пытавшегося стать человеком.

— Ой, какие красивенькие! — не мог нарадоваться Женя.

Да, я на съёмках. Как я сюда вообще попал?!

Всё словно в тумане. Вот, мою руку ласкает Евгений, вот, я еду в тёмной машине, и вот уже сижу неподалёку от сцены, а перед лицом скачет гримёр и приводит меня в порядок.

Ну а на самом деле, я сам согласился. Теодор сказал, что будет сидеть ещё несколько часов, а Евгений был таким настойчивым, что моё сердечко дрогнуло.

Плюс, у него был железный, стоячий аргумент — если я буду выигрывать в турнирах, статус модели лишь укрепит мой авторитет и популярность. А это то, ради чего я вообще согласился на три номинации.

Мне это действительно нужно. Я — слишком горделив, чтобы упускать возможность стать всемирно известным. Да и… кто вообще не хочет армию поклонников и поклонниц? Уж точно не я.

Вот я сижу в одной из стеклянных высоток центра Москвы.

Вокруг ходили люди. Много людей. Модельеры, пара акционеров, сами фотографы, постановщики сцен — десятка два профессионалов. Несмотря на толпу, душно не было.

— Только попробуй прикоснуться…, - пробормотала девушка.

Мы стояли на сцене. Пятнадцать минут назад София закончила свой сет, пять минут назад — я.

Оказалось не так уж и сложно! Я думал единственное, что мне бы удалось без проблем — нихерово зафлексить и потверкать в стиле амогуса, но нет, и обычные фотки вышли нормально. Конечно, меня шпыняли на каждой позе, но терпимо. Тем более Женя — душка.

Всё это время София неотрывно следила за мной и самодовольно улыбалась, когда я косячил. Ох, нравились ей мои страдания. Она меня ненавидела.

И самое мерзкое, что с этим человеком мне придётся стоять вместе. Вместе фотографироваться. Изображать сцены. Я должен стерпеть её отвращение, природу которого даже не понимаю. Я элементарно не знаю, ненавидеть её в ответ или нет!

Да что с ней не так?! Почему это вообще происходит?!

Хоть мы и стояли на одной сцене, но всё ещё максимально далеко. Я и рад, собственно.

Но увы — радость длилась недолго. Сексуальный радар Жени уловил напряжение в стратосфере, и, решив заканчивать этот фарс, он крикнул о начале съёмки.

София закатила глаза и, с трудом себя пересилив, подошла поближе. В нос сразу же ударил аромат её парфюма.

— Только попробуй ко мне подойти или коснуться! — прошипела она, — Я неделю потом не отмоюсь! Фу, не трогай! Фу-фу-фу, — она замахала на меня лапкой.

— Ха?..

«Да как же… ты меня затрахала!», — я сжал кулак, — «Я, по-твоему, настолько омерзительный, ха?!», — в голове, как и в прошлые разы, снова начинало клинить, — «Что-ж, дорогая, тогда тебе тоже придётся запачкаться»

Я схватил её за бедро и прижал к себе. Девушка пискнула и, не сопротивляясь, едва на меня не легла.

Она уже открыла рот, но ей не дали ответить.

Снимок. Вспышка.

— София, успокойся! У тебя все уши красные!

Снимок.

— Соф, подчинись! Отдайся его власти!

— Ч-чего?! — не поняла она.

— Для образа!

— Да что за… бред…, - пробормотала она.

Я видел, как она пытается держать лицо и нужное настроение, но с каждой секундой, как я прижимал её голое бедро к своему, её лицо всё больше заливала краска.

Её тело не могло на меня не реагировать. Как и моё на неё.

— Ты меня поливаешь говном уже третий день и думаешь так просто отделаться? — я прошептал ей на ухо, — Готовься, котёнок, я с тобой поиграю.

София не успела среагировать, как я отошёл назад, обнял её за талию и притянул к себе. Девушка пискнула, запнулась и упёрлась в меня ягодицами.

— Идеально! Костя, ты ювелир!

София не пыталась встать. Она, кажется, вообще себе отчёт не даёт.

Как и я.

— Почему ты меня так ненавидишь, м? Что я тебе сделал?!

— …, - она поджала губы и отвела голову.

— Отвечай.

— …

— Быстро!

— Ты тоже ребёнок Теодора. Как я. Но тебе…, - процедила она, — Ты слишком жалкий, ничтожный, невыносимый! И даже тебе можно делать всё, что ты захочешь! — говорила она между вспышками, — Я тебя ненавижу! Всех вас, неудачников! Почему вам всем везёт… а мне нет?! Почему тебе всё можно, а мне нет?!

Она сжала рукав моего пиджака и зачем-то ударила меня затылком в грудь.

— Делаешь что хочешь. Всего добиваешься…, - шептала она, — И этим ты меня раздражаешь!

— Смена позы! Лицом друг к другу, смотрите в глаза! За руки!

Мы развернулись, сплели пальцы в замок и посмотрели друг другу в глаза. Когда София дышала, её грудь касалась моей, а дышала она глубоко и часто.

— Ненавижу Людвига! — прошептала она сквозь зубы, — И тебя ненавижу! Сын моего папы, а делаешь что захочешь. Почему… почему ты, а не я?!

Она ударила мою грудь лбом. Я чувствовал её горячее дыхание, тепло её тела и силу, с которой она сжимает мою руку.

Теперь я понимаю, почему София такая. Здесь всё очевидно — простая обида и зависть. Но единственное, что до меня не доходило — почему она мне открылась? Почему именно сейчас? Именно сегодня? И главное… зачем?

Быть может, все те эпизоды, где мне удалось её укротить, показали мою силу? Может быть, хоть и неосознанно…

Она пытается попросить о помощи?

Чёрт… чё-ё-ёрт. Я не могу.

Это доверие… слабая, хрупкая жизнь в руках… это… дрожащее от эмоций податливое тело.

София… катализатор моей гордыни.

Я не могу. Что со мной? Я просто не могу держать себя в руках!

Зачем она прижимается? Зачем так сжимает руки? Почему такая податливая, стоит лишь на неё надавить?

Я просто… не могу.

— Посмотри на меня, — приказал я.

— М, м, — помотала она головой.

— Быстро.

— Н-не буду, — буркнула она, — Нет.

— Быстро!

Она медленно подняла голову. Её лицо было всё сплошь красное, а большие золотые глаза блестели от влаги.

И вот снова. Как тогда в школе. Наши взгляды соприкоснулись, и я не понимал, почему не могу оторваться.

Эгоизм, мания контроля, собственничество… София обнажала всё отвратное, что во мне было.

Я… не могу… себя сдерживать.

— Объятия!

Мы разорвали захват и обняли друг друга. Я коснулся её голой спины и краями пальцев провёл вдоль лопаток, ощущая, как девушка покрывается мурашками.

Теперь её грудь не просто касалась моей — теперь она была прижата постоянно, и с каждым вдохом напор лишь усиливался.

Я чувствовал, что она без лифчика. Чувствовал, что мурашки у неё не только по спине.

Горячее дыхание Софии обдавало мою шею, оставляя небольшую влагу.

— В глазки друг другу!

Она подняла голову. Теперь её глаза блестели ещё больше. Были наполнены… теми же эмоциями, как и тогда в школе.

Мы оба смотрели друг на друга и не могли оторвать взгляд.

Её рот и влажные, розовые губы, были ко мне ближе, чем всё остальное лицо. Как и тогда.

— Хм… актёрский поцелуй!

София прикрыла глаза и поддала голову.

Я же опустил её навстречу.

Я коснулся её губ. Мы поцеловались робко и неуверенно, будто вообще не понимая, что происходит. Но стоило лишь нам ощутить влагу на губах друга, ощутить этот жар… эту мягкость, как София наклонила голову набок. Позиция стала удобней. Наши губы разомкнулись и сомкнулись вновь.

Девушка вцепилась в мою спину ногтями, а я сильнее прижал её к себе.

Мы снова разорвали поцелуй. Уже второй. Были ли необходим третий? Нет конечно.

Но стоило лишь девушке на меня посмотреть, как она снова прикрыла глаза и поддалась вперёд. Я наклонился навстречу.

Её губы были мягкие. Даже слишком. Будто одно неверное движение, и я их пораню.

Третий поцелуй был не таким, как первые два. Нет. В этот раз робость начинала уходить, и попытка оправдать это приказом Жени исчезала.

Теперь соприкасались не только внешние края наших губ, но и самая влажная внутренняя часть.

София не сопротивлялась. Я мог делать с ней всё, что захочу, и от этого наш короткий поцелуй становился лишь интенсивнее, а сила, с которой девушка сжимала мою спину, лишь возрастала.

Она поддавалась. Я это почувствовал. И я… просто не мог себя сдерживать.

Кончиком языка я коснулся её губ. Немного. Аккуратно и совсем чуть-чуть. Едва ли даже заметно.

На что София томно выдохнула и боязливо сделала то же самое. Её язычок был меньше. Тоньше. Девушка явно делала это в первый раз, и скорее просто повторяла за мной.

Но ничего… сейчас научи…

— Всё! Молодцы! Закончили! — хлопнул Женя в ладоши.

София разорвала поцелуй, посмотрела на меня влажными от слёз глазами и, прикрыв лицо локтем, побежала в женскую гримёрку.

Послышался хлопок дверью. Всё закончилось.

У меня же в голове перещёлкнуло и я вернулся в реальность. Осознал, что творил.

«Что?..», — я проморгался.

Губы всё ещё были влажными. И они… онемели? Мы настолько сильно целовались?

Стойте…

Мы целовались?! Да, я помню указ Евгения, я помню, что поцелуй должен был быть актёрским, просто край губ в края губ. Я это помню. Но…

Мы что, реально целовались? Я и София? Два человека, которые друг друга ненавидят?! Безостановочно, несколько минут, в конце едва не перейдя на французский. Да мы даже языками соприкоснулись! По собственному желанию!

«Какого…», — я посмотрел на свою руку, — «Я-то нахрена это делал?..»

Слава богу, мне не дали над этим поразмыслить. Позвонили. Катя.

— Катя? — ответил я всё ещё разгорячённым дыханием.

— Да. Привет. Ну что, как там артефакт? — спросила Романова.

— А, артефакт. Ах, да. Артефакт. Он работает, — ну, была не была, надо проверить, — Протестировал на одном из миллиарда букетов. Цветы любишь?

— А… нет… не особо.

— А откуда они? Кто-то шлёт?

— Это… личное.

«А ведь могла и рассказать… думаю это не то, что стоило бы скрывать», — вздохнул я.

— Костик, что застыл? — крикнул Женя, — Софа уже успела убежать, а ты стоишь!

Крикнул громко, так что Катя услышала.

— А? Что это? — не поняла девушка на том конце провода, — Какая Софа? Во что ты опять вляпался?

— Это личное, — я хмыкнул и сбросил трубку.

Атлант Евгений расправил плечи и встал рядом.

— Костя, у тебя талант! Насчёт поцелуя не переживай — никто не увидит. Мы-ж не фоткали, хи-хи.

Я почему-то так и думал.

— И почему? — спросить надо было.

— Ну нам же не нужно, чтобы Виктор Островский об этом узнал, верно?

У меня дёрнулся глаз, а лицо чуть онемело.

Что, сука?

— Ха? А он здесь при чём?

— Как это? Он же жених Софии. Ещё в детстве родители договор заключили. Все же знают. Поэтому к ней парни не лезут. Но как только я увидел химию между вами… ой, мамочки, моё шипперское сердечко не выдержало! Уж извини.

Я застыл. В голове опустело.

Это… как вообще так?

Да вы что… гоните?!

— Ладненько, переодевайся, и можешь попросить водителя тебя довести. Твой номерок я уже стрельнул. Позвоню на днях.

— Я же не соглашался.

— Ой, да ладно тебе, красавчик. Все же мы понимаем, что это твоё. Отказики не принимаются, — он помахал лапой и пошёл на выход, — Тем более следующий сет опять с Софочкой. Мне кажется вам понравилось работать вместе, — он кокетливо подмигнул и удалился.

Долго тупить я не стал. Я переоделся и пешком поплёлся до дома, благо недалеко. Шёл по тёплой осенней улочке, думал, размышлял, вспоминал и ловил на мысли, что тогда я был сам не свой.

Это началось тогда, когда София рассказала о своей ненависти.

Её действительно держат как предмет. Просто украшение. Почему? Ответ прост — в мире аристократии важно любое преимущество, и если твоя внучка известна на весь мир — она твой инструмент. Средство влияния. Она повышает престиж рода и выступает как разменная монета.

Её обручили против воли. С человеком, который в хер её не ставит и клеится к другой.

И этот Виктор… блядский, сука, Виктор, тянется ко всему, чем я хочу владеть! Блядский Людвиг, который ни во что не ставит свою внучку!

А ведь я ещё думал, неужели это мне так не повезло? Неужели это меня все пытаются поиметь, и это только я должен вытаскивать свою судьбу из жопы?

Ха-ха, но ведь всё оказалось так просто!

Да это не у меня мусорная удача! Это весь мир — сраная помойка!

«Ха… пха-ха! Ну точно ведь! Всё так просто!»

ВСЁ, ЧТО НЕ НРАВИТСЯ

ДОЛЖНО БЫТЬ ПОДЧИНЕНО ИЛИ УНИЧТОЖЕНО.

Моя правая часть лица начала неметь.

«Ну да, всё стало легче! Сраный неправильный мир с неправильными людьми!», — я заулыбался, вспоминая Софию.

Теперь я понял. Ещё один маленький пунктик в списке грандиозных планов!

Я убью патриарха рода Элерс. Убью Людвига.

Он меня раздражает. Его нельзя контролировать. Отца — можно вывести на эмоции и подчинить. Старика — нет.

Он — порченный, нерабочий инструмент.

И потому…

От него нужно избавиться, как и от любого, кто будет мне мешать. Я не вижу цены его жизни.

Для меня он лишь преграда.

«Сраный мирок…», — я зашёл домой и посмотрел в зеркало.

Все всех хотят поиметь. Деструктивные обезьяны, желающие поиграть в войнушку.

«Раздражает», — я посмотрел в свои потемневшие, голубые глаза, — «Как же раздражает»

На душе не было ничего, кроме гнева, презрения и разочарования.

Как же выводит из себя, что ты должен подозревать каждого знакомого! Почему я не могу просто расслабиться? Просто наслаждаться жизнью?! Почему все вокруг такие крысы?!

Никому нельзя доверять. Я забылся — в этом мире не может быть верных соратников.

Почему я вообще считаю Романовых союзниками? Ведь если так подумать, кому как не вырождающимся военным нужна гражданская война? С чего я взял, что меня просто не имеют прямо сейчас и не стравливают с Громовыми?

Но с другой стороны, с чего я взял, что это так?

Нет… союзников у меня нет. Я действительно забыл, в каком мире теперь живу.

Пхах, союзники? Не смешите.

Лишь рабы достойны доверия. Лишь инструменты приведут меня к победе. Больше мне не на кого рассчитывать.

Я всё должен делать сам.

Ну а Виктор…

Я его размажу. Он меня просто раздражает.

Я не оставлю и пыли от всех участников турнира, уж поверьте.

* * *

Следующий день. Я чистил зубы у зеркала, а сестра что-то шаманила со своим лицом. Видок у меня был, конечно, такой себе.

Джорджи как всегда крутился на вешалке, а Бингус, — что он тут вообще забыл, — выглядывал из-за ванны.

Сестра же смотрела на меня с подозрением. Я смотрел на неё. Искра, буря, осадки в виде фрикаделек.

— Что ты вчера делал? — спросила она.

— Бегал.

— А почему футболка не пахнет?

— Догнали.

— Шутки шутишь? — прищурилась она, — Я чувствую, мне не нравится, что ты вчера делал. Женскую интуицию не обманешь, — она смотрела мне в глаза через зеркало.

Ой е-ё-ё-ё, она же увидит эти фотки! Да наверняка увидит!

Она же мне битой по яйцам ночью даст!

— Ничего такого, — пожал я плечами.

— Знай, у меня есть бита.

— Ладно, пока.

Я позавтракал, собрался и пошёл первее сестры. Эх… школа. Приятно здесь всё же, несмотря на десятки долбанных взглядов в мою сторону!

Мы с Ли столкнулись по дороге. На сей раз он был без гипса и держал в руках два конверта.

— Что, теперь уже трусы подарком шлют? — спросил я.

— Я не смотрел. На, вот твоё. Мне такое же пришло. Может это те девчонки? Я бы не отказался ту блондиночку связать корнями…

— Хрен себе свяжи, животное неугомонное.

Мы присели на лавочку и вскрыли письма. Прочитали.

«По согласованию с Теодором Элерс, вы приглашены в студсовет как представитель первого курса Московской Школы!»

Чё?..

— Меня в дисциплинарный приглашают! — вскинул брови пепельноволосый парень.

Чё?..

В этом же конверте было второе письмо, на сей раз написанное от руки и явно запиханное впопыхах.

«В студсовете больше всего крыс. Легче найти.

Тео.»

Ну, это логично. В дисциплинарном два с половиной инвалида и Катя, которая в тайных делах ну вот вообще никак.

Если во время турнира что и планируется, то в студсовете это мелькнёт.

Но какой резон мне туда вступать?

Ах, сука, точно! Антоша, мой любимчик, Громов! Блядская морда, из-за которой я призвал Демона Войны и чуть не опозорился на всю школу!

Ха-ха, прелестные новости, мой друг! Тем более я буду наделён ещё большими правами, а на обязанности положу писюн. Кто мне что сделает?

Логово мерзких зазнавшихся аристократишек. Хи-хи. Это деду нада. В студсовет хочеца.

— Что, тебя правда в дисциплинарный приглашают? — я забрал письмо и, чтобы Ли не вонял, в обмен дал своё.

Да, действительно.

Естественно, у меня слегка ёкнуло, что Катя пригласила его, а не меня, — иначе было бы два письма, — но в целом, плевать. Я в принципе готов стать в жопу растянутым Рикардо и нехило зафлексить в одних трусах прямо на столе студсовета.

Интересно, а там красивые аристократки?

Хм-м-м…

— До уроков ещё долго. Сейчас зайдём? Будем весь день в новой форме щеголять, девочек клеить, — предложил Ли.

А умный парень, этот ваш бурят! Жаль китаец, а не человек.

— Да, давай.

И они пошли. Уверенной, терминаторской походкой, направились в административное здание.

Два тупорылых дегенерата. Дебил Пупа, и его друг-имбецил Лупа.

Мы подошли к секретарю, передали письма и разошлись по разным кабинетам согласно указаниям.

И стоит ли говорить, что я попал в блядский кабинет дисциплинарного комитета?!

Мы всё напутали! Да как так-то? Как мы вообще в эту школу попали?! Ли, мы с тобой дауны! Мы никакой турнир не выиграем!

А у секретарши что, зрение в грудь четвёртого размера ушло?!

— Костя? — задрала брови Катя.

Ох, ну здорово, и она ещё. Восхитительное начало дня, спасибо бурятской магии.

— Извини, не туда…

— Ты так быстро получил приглашение? Удивительно.

А, ну здорово, мне ещё и приглашение не доложили. И я даже догадываюсь какая бородатая свинья этому поспособствовала. Его имя начинается на «Т», заканчивается на «Еодор». Но ему бы больше подошло начало на «П», окончание на «Идорас».

— Присаживайся. Сейчас подготовлю документы, — она говорила так, словно ничего не произошло, но именно это её и выдавало.

— Прости. Не могу, — тут же ответил я.

В студсовете действительно может быть информация. Мне нужно туда.

Хотя…

Чёрт…

А если предатели Романовы?

Как я и сказал — никому нельзя доверять. Предателем может оказаться кто угодно. И сейчас больше всего я подозреваю Романовых и Громовых. Боюсь, что первые могли меня поиметь, а вторые — собираются.

Нужно, чтобы в их логовах был мой человек. Раб, собирающий информацию. Даже служанки будет достаточно. Это решит огромную долю проблем! Да хотя бы маршрут и расписание Антона Громова уже будет невероятным трофеем, ибо там и подчинение этого дебилоида недалеко!

Но под каким адекватным предлогом попасть в оба этих поместья? «Извините, можно покакац?» или «Я хочу кушоц»? Нет конечно. Нужен выход и к Романовым, и к Элерс.

И если я останусь в дисциплинарном… это ведь способ получить доступ к особняку Романовых хотя бы на пару часов, не говоря уже о простом контакте с самой Екатериной.

Плюс, должен быть Момотаро. Плюс, дисциплинарный и студсовет наверняка много контактируют, и шанс выявить крысу всё равно высок.

ПЛЮС, я поднасру Теодору, а этого просить не надо.

— А? Ты о чём? — не поняла девушка.

— Шучу, — я сел обратно.

Катя покачала головой, покопалась в шкафчике и дала парочку бумаг. Ничего такого на них не было — согласие, свод правил, обязанностей и всё такое.

Я подписал.

И последним движением ручки завершил веху своей жизни — официальное признание школы.

Я в дисциплинарном комитете. Человек, в первый день отделавший аристократов, вызвавший Романову на спарринг и запечатавший демона войны, получил власть пиздить по закону.

Ох, завоют же люди.

Прелестно…

Я обожаю насилие.

Этот мерзкий мирок пора менять по своему желанию, и с чего начать, если не со школы?

— Это всё? Я могу бить детей? Где форму получать?

— Там же, где и эту получал…, - тихо ответила она и о чём-то задумалась.

Я уже было открыл дверь, как меня снова окликнули:

— Постой! — она схватила мой рукав телекинезом, — Нужно поговорить.

Я остановился. Задрал брови. Удивился.

Поговорить? О Громовых? Об Артефакте? Что-то случилось?

— Интересно о чём же, моя миленькая Катя?

— Что ты вчера делал? Почему ты сбросил?

Я развернулся и увидел непонимание в её глазах. Она действительно не знает почему?

Если Романовы и предатели, то это точно не Катя. Кого она вообще может обмануть? Вы на неё только посмотрите — одна её мордашка все эмоции выдаёт, не говоря уже о прямолинейности.

— Дела были. Не мог разговаривать, — пожал я плечами, — А что?

— Да так…, - притихла она.

Нет, Катюш, прости, но пока молчишь ты — отмалчиваюсь и я. Хватит мне уже делать шаги в твою сторону. Свою честь и время я ценю больше, чем обычную, по сути своей, девушку.

Потом ей займусь. Через пару дней, как укреплюсь в дисциплинарном. Захочет раньше — пусть двигается сама.

— Я свободен? — ответил я холодно.

Она подняла глаза.

И снова этот непонимающий взгляд.

Не такой реакции она от меня ожидала. Не такой. Она похожа на брошенного щеночка — не верит и не понимает почему я так поступаю.

— Да… свободен…

Я вышел из кабинета, вздохнул и попытался отпустить эту ситуацию. Никуда не денется, успею ещё разобраться. Любовные дела не затмят мой разум, я не настолько податлив гормонам и тупому юношескому максимализму. Есть дела важнее, и я буду решать именно их.

Например…

— Мы дебилы? — спросил Момотаро наводящий и старый как мир вопрос.

— Мы дебилы, — ответил я наводящий и старый как мир ответ.

Да… мы оба пошли в главную гардеробную получать не ту форму, какую изначально планировали.

Момотаро получил за Пупу, ну а я же получил за Лупу.

Мы пришли в гардероб. Добрая пожилая женщина без лишних вопросов выдала комплекты.

Вот он, язь. Здоровенный!

Белый костюм с красными элементами.

Теперь я ношу форму дисциплинарного комитета. Теперь я могу пиздить женщин и детей.

Йес! Хотя возникает вопрос, зачем она мне нужна? Для безопасности, на самом деле. Теперь имбецилы не будут лишний раз ко мне лезть, тогда как я смогу вдоволь насытить свою гордыню и чувство справедливости.

Это и освобождает от давления, и развязывает руки.

И это то, что мне надо. Ну не до обиженных аристо мне сейчас, не до них.

Момотаро вырядился в точно такую же, но с золотым обрамлением. Мы оба смотрелись просто восхитительно, что подтверждал комплимент милой бабули. Сказала, что мы красавчики выросли.

И она чертовски права!

Лишь стоило нам выйти, как взгляды спешащих на первый урок детей не заставили себя ждать. Пялились вообще все. Особенно мы нравились девочкам.

Ещё бы. Мы — два первокурсника с платиновым жетоном и форме управленцев главной Школы Москвы. Мы — лучшие.

Вот он, местный триумф.

— Турнир через четыре дня. Тебе разрешили? — спорил Ли, когда мы заходили в класс.

— Ах да, кстати об этом…

Учитель объявил участников турнира от нашего класса.

Одиночный этап: семь человек и Константин Росс.

Парный этап: три пары, и Константин Росс с Момотаро Ли.

Групповой этап: одна группа, и Константин Росс с Момотаро Ли.

— Что-то я не помню, чтобы записывался на групповой этап…, - прогудел Момотаро.

— Константин Росс, — обратился учитель, — Вы заявлены как капитан команды, поэтому обращаюсь к вам.

Все на меня повернулись.

— Да?

— Где третий человек? Групповой этап — от трёх до пяти людей. У вас два.

Ох…

Ох, твою мать! И кого мне пригласить? Кто вообще с такими чупапи мунянями согласится в одной команде воевать? Мы же банда отпетых дегенератов!

— Если не найдёте человека до конца учебного дня — вас не допус…, - учителя прервали.

Дверь в кабинет открылась, и сюда вошёл мужчина. Он передал конверт учителю, что-то прошептал на ухо, посмотрел на меня и вышел.

— Внесены коррективы. По собственному желанию, третьим участником в команду Константна Росса вызывается… София Элерс!

— Ч-что? София?

— Мне не послышалось?

Что?..

София?..

Мне не послышалось?..

— Вы принимаете её заявку?

* * *

Особняк рода Элерс. Тем же вечером.

Теодор сидел за столом и как всегда перебирал документы — занимался тем, что действительно любил. Это его успокаивало.

В кабинет зашёл Лютер Крауц — единственный, кому Теодор мог доверять.

— Слушаю, — не глядя ответил Элерс.

— Между ними явная симпатия, — агент сел перед столом, — Ярко выраженная. Причём со стороны Софии в разы большая, нежели со стороны Константина. По моему мнению, парень может сорваться. Он не привязан к вашей дочери.

— Поправимо. Дальше?

— Сфабрикована заявка на вступление в команду Константина. София об этом ещё не знает. Сегодня она отказалась идти в школу, потому что всю ночь…

— Моя комната за стеной. Я прекрасно слышал, чем она занималась ночью. Дальше.

— Природа силы Константина неизвестна. Не могу найти никаких зацепок, кроме двух похищенных из Империи сокровищ национального уровня. По первому дело закрыли неделю назад — не отрыть. Второе… это Гео-Вортекс.

— Гео… Вортекс? Ты уверен? Ты не ошибаешься?

— Нет. У меня есть описание артефакта. Это каменный куб, убивающий коснувшегося, и позволяющий создать твёрдую материю из ничего. Его должны были доставить в Западную Коалицию, где сейчас ваша жена, но… он пропал.

Теодор впервые поднял глаза. Он отложил ручку, сцепил пальцы в замок и уставился в пол, как делал всегда, когда задумывался.

— Это плохо. Человек, который иммунен к магии способен сделать что угодно с Гео-Вортексом. Хоть комету призвать, — пробормотал Теодор, — И пропал он в преддверии турнира, на финале которого соберутся все сливки Европы. Вот же совпадение…

Лютер ничего не ответил. Он и сам прекрасно понимал, что сокровище национального уровня, вроде Гео-Вортекса из Империи или Аква-Вортекса Африки — такая же катастрофа, как и спасение.

И в Европе есть минимум двое, кто смог бы их использовать.

Например, Август Романов — человек, чей доспех отражает саму энергию. Вортекс не разрушит броню Короля Наказания.

Романов сможет его использовать.

— Ладно. Продолжай наблюдение. Я направлю запрос Эстеру и Маркусу.

— Можно вопрос? — спросил Лютер, — Я пойму, если не ответите.

— Слушаю.

— Зачем все эти манипуляции с Софией? Я помню её совсем юной, и, не буду скрывать, что тоже привязался к юной госпоже. Не могу не интересоваться её судьбой, извините.

— Всё нормально. Ответ прост: я не уважаю решения Людвига. Вот и всё, — сухо ответил Теодор и вернулся к бумагам, — Я хочу, чтобы София сама выбирала с кем ей жить и с кем спать. Константин может с этим помочь, — он взял ручку, — С текущим руководством род Элерс идёт по неправильному курсу. Величие величием, но хоть какая-то человечность должна быть у всех, тем более у великих родов. У Людвига же… её нет — он свою дочь-то за меня выдал, потому что я Король. Повезло, что мы тогда влюбились. А вот с Софией иначе — её жениху плевать на невесту.

— Не мне вам советовать, но… вы же справитесь с Людвигом. Вы сильнее. Почему не устраните?

— Что подумает моя жена, дочь? Что подумает мировое сообщество? Нет, — покачал головой Теодор, — Я не вижу возможностей его устранить.

— Извините за вопрос, — поклонился Лютер.

— Главное сейчас — дать Софии возможность вырваться из клетки. Константин ей поможет, — он поднял глаза.

Они оба понимали, зачем это всё.

Оба знали истину, которую не должны были.

— Константин поможет Софии пробудиться. Поможет… снять печать с её силы Королевы Клинков.

-------

Ежеглавная рубрика «Небольшие истории этого интересного мира!»

* * *

Ночь тех же суток. София долго не могла уснуть, но, когда ей всё же удалось, даже в царстве Морфея, ей не дали покоя.

Ей снился странный сон.

Было темно. Тепло. И мягко. Она лежала на кровати.

Девушка попыталась пошевелиться и поняла, что её руки и ноги связаны. Попытка закричать тоже ничем не увенчалась — мешал кляп.

И тут София задёргалась в попытке хотя бы сползти. Но…

Её тут же схватили за лицо, наорали, обозвали тупым, податливым мясом, влепили пощёчину и бросили обратно.

Девушку словно прошибло током, и она покорно легла, слушая, как Костя снимает с себя одежду.

И вместе с осознанием, что парень буквально пользуется ей как вещью, делает с ней что пожелает вплоть до секса без согласия…

Всё это её возбуждало. С каждой секундой. Больше и больше.

Уже вот-вот… скоро… прямо сейчас… это случится прямо сейчас, и девушка не может дождаться, когда же схватят за шею, вдавят в подушку и…

София открыла глаза. Она проснулась посреди ночи. Без кляпа, без повязки и в пижамке.

— Да почему?… — она схватилась за лицо, — Почему-почему-почему? Не-е-ет. Да как так-то?..

Она захныкала, понимая, что сейчас снова будет заниматься тем, чем занималась уже четыре раза подряд за последние несколько часов.

И тогда же она поняла, что назад пути нет. В её голове перемкнуло. Она полностью себя осознала, но принимать не хотела.

— Только не с Костей… не с этим… м-м-м…

Но увы… глаза плачут, а руки делают.

Сегодня в школу она точно не пойдёт. Ни за что.

Глава 8

Где эту мандавошку носило, я без понятия. Даже представить не могу. Я бегал по всей Школе как в жопу ужаленный, искал Софию по всем классам, но нигде не её было!

Ох, и сколько разговорчиков из-за этого пошло. Новая звезда школы ищет уже старую звезду школы, ищет активно.

Это что… сЕкС? Ну наверняка мы любовники, других же версий в голове отбитых подростков быть не может.

В общем, не нашёл. На кой было подавать заявку в мою команду и сваливать — без понятия. Пришлось соглашаться, ибо бегая по школе в поисках Софии, я потерял время на поиски другого.

Теперь София Элерс, человек, которого даже к тренировкам не допускают, в моей команде. Здорово.

На этом день и закончился. Учебный.

Начался вечер выживания.

— А-а-а-а! — визжал я, убегая от сестры и Бингуса, — Откуда у тебя бита?!

— Ты трахаешься с Софией! — она махала битой.

— Нет!

— Тогда почему все про это говорят?! Почему она в твоей команде?! На что ты с ней рассчитываешь?! Ты простолюдин! Ты не нужен аристократкам! Забудь! Что ей от тебя надо?!

— Не знаю!

— Бингус, откуси ему жопу! Фас! Обходи с фланга!

Пришлось ещё и с сестрой разбираться — её ненависть к Софии неисчерпаема, и очень подозреваю, что из-за сестринской зависти. Типа, как я смею быть с одной сестрёнкой (сучкой), когда есть родная (несучка).

Но переговоры прошли успешно, и я сказал, что не знаю.

А я и не знаю.

И вот теперь сложный день действительно закончен. Можно думать о дальнейшем без угрозы.

«Значит, я всё-таки участвую в турнире…», — размышлял я, пока лежал в кровати, — «И зачем?»

Пора собрать все причины зачем мне турнир.

Слава, которая не Мерлоу — почешет моё эго и гордыню. Кому не хочется фанаток, верно? Я буду известен. Мои слова будут играть роль.

А там, где обожание — там и желание подчиняться в разы больше. Всё элементарно.

Уважение — среди аристократии пункт едва ли не номер один по важности. Победив во всех номинациях, я докажу, что получил титул не просто из-за везения. Получу тот минимум, чтобы на высшем уровне игры меня воспринимали всерьёз.

И, наконец, не менее важное — возможности найти крысу.

Будем честны, мне ещё в этом мире жить, и если тут начнётся сифилис и проказа, мне же хуже будет. Гражданская околовойна — одно из таких событий. В моих же интересах её предотвратить.

И стоит ли говорить, что участвующий в турнире Антоша, мой закадычный друг, Громов, может с этим помочь?

О-о-о да, а он участвует. Парная номинация.

Антона хрен выловишь. Буквально! В школе он всегда на виду, а после сразу уезжает в особняк вместе с охраной. Поймать его без свидетелей — нереально.

Но…

На арене со мной будет Ли. Человек, который перекрыл половину стадиона своими корнями всего за один взмах.

И на арене я смогу причинять Антону боль.

Единственный шанс поймать его для подчинения — встреча на турнире. И это же — возможность раз и навсегда убедиться в виновности Громовых. Возможность запустить крысу в самый центр их семейки.

Да это возможность заполучить тайную власть вообще над всем родом Элерс!

Турнир мне нужен. Это неоспоримо. Но проблема в том, что нужно побеждать.

А чтобы побеждать, нужна сила.

Ради близких, ради своего будущего. Ради того, чтобы я делал всё, что пожелаю, а не оглядывался на верхушку и не гадал, а разрешат ли мне пойти на свиданку с аристократкой или как сильно меня накажут за простое отстаивание чести.

Я устал всюду слышать, что мне нельзя, а что можно. Устал слышать сравнения с кем-то.

Я хочу жить так, как пожелаю. Сейчас это невозможно.

Всё решит лишь сила.

Итак, до турнира пять дней. Антон — старшекурсник, и вряд ли мне так повезёт, что его бой будет сразу со мной. Нет, придётся посражаться до встречи с ним.

И легко сказать «посражаться», ведь у меня будет по три, сука, поединка на день! Три! Мне придётся побеждать минимум шесть врагов! И это как бы… сложно?

Да, охереть как сложно!

Очевидно, чтобы провернуть всё задуманное, нужна сила.

— Вась, отчёт, — я позвонил парню.

Гопник не подкачал. Даже с учётом, что случайных бичей и бандитов мало кто соглашался тренировать, Васёк всё равно умудрялся таких находить.

И главная новость — он нашёл артефактора, не нанятого советом четырёх великих родов Европы. А стоит ли говорить, что в мире, где нет самолётов, а есть только артефакты-телепорты, где Западная Коалиция добилась прогресса ТОЛЬКО за счёт артефактов, найти самозанятого артефактора — огромная редкость? Конечно нет. А Вася, моё беззубое чудо, его как-то нашёл. Как — я даже представить не могу.

Мы сорвали куш.

Раб-артефактор способен дать огромнейший толчок моей начинающейся империи.

— Пригласи его к нашему любимому складу, — сказал я и сбросил.

На этом день и закончился.

Цели поставлены, понимание планов есть.

Пора развлекаться

* * *

Следующее утро. Склад. Десять минут назад мы закончили с подчинением бедного мужика, и теперь передо мной стоял раб-артефактор.

Отлично.

Я выдал ему воротник из бинтов и сказал проверить. Собственно, это единственное, зачем он так срочно понадобился — проверить подарок Теодора.

Естественно, я не доверял ни Элерс, ни Романовым. Щелчок по носу от отца дал понять, что в этом мире вообще никому нельзя доверять.

Любой подарок может оказаться последним.

— Удивительное творение! Бинты настроили на принятие физического урона за владельца. Энергию берут из окружающей среды, но как плата — перегреваются и выходят из строя. Хм… вижу попытки внести исцеляющие свойства. Не получилось.

— Больше ничего? — спросил я у мужчины, который сидел за столом и смотрел в подобие микроскопа.

— Не. Ни слежки, ничего. Следы навигационной магии сразу было бы видно — они крупные.

Что-ж… удивлён. Я был уверен, что на нём слежка. Но нет — меня лишили лишнего геморроя.

Можно приступать к следующему этапу.

— Митя, приведи тех четырёх отбитых магов огня. Да, к складу.

Через полчаса приехала первая подопытная мышь. Поработил, оставил ждать, и повторил ещё с тремя. И вот, через полчаса у меня в подчинении четыре наркомана под опиатами с магией огня. У них нет ни семьи, ни друзей. Ничего, ради чего бы им стоило жить.

Пропащий мусор.

Двоих подчинил с воротником, двоих без. Результат печальный — как оказалось, подчинение идёт из лёгких, а воротник защищает в основном шею.

Печально, но не критично.

Дальше. Я взял деревянную палочку и…

— Зажгись.

Палочка вспыхнула, а вместо горла пострадали бинты — они немного нагрелись и… всё. Последствия закончились.

Осталась лишь зажжённая палочка и тёплый артефакт. Больше ничего.

«Ха! Ха-ха! Ну наконец! Наконец я могу полноценно сражаться!»

Не будет постоянных болей, от которых уже не спасали таблетки, не буду думать, что перестараюсь и переступлю допустимый порог…

Да жизнь вполовину проще стала! Спасибо попаша за эти бинты чёрного цвета двадцать второго века. Теперь я полноценная, боевая единица! Теперь есть все шансы выиграть турнир!

— Излеч…

А вот попытка приказать самому себе не увенчалась успехом. Всё ещё не могу. Даже с бинтами. Трум-трум лайфхак приказать горлу не разрушаться — не сработал.

Но и так здорово!

— Круто! — радовался я, — Митя, убей двоих.

Бандит скалывает пальцы пистолетом и пускает две огненные пули в затылок рабам.

Снаряды легко прошибают череп, застревают внутри и превращают мозги в запечённое варево.

Тела падают на заранее постеленную клеёнку.

Два трупа.

Реакции от парней — никакой. Всем было плевать, будто так и надо. А вот я кое-что почувствовал — моя голова резко онемела, а тело прошиб озноб.

Значит потеря раба ощутима. Если убьют без моего ведома — узнаю.

И к сожалению, не только физически…

— Зажгись.

Вторая палочка вспыхнула.

«Чёрт!», — выругался я, — «Цена повышается».

Да, приказ дался сложнее.

Блядство! Убьют всех рабов — сбросят меня на самое начало, если я не успею сделать себя всесильным. Это плохо. Это риск.

Я… не хочу быть беспомощным.

— Перестаньте подчиняться, — приказал я оставшимся.

Цепь тихо лопнула у основания короны и втянулась в грудь мужиков. В мозг снова ударил озноб, но уже не такой сильный.

Бывшие рабы же словно очнулись — они проморгались и заозирались по сторонам.

— Зажгись.

Палочка вспыхнула, а цена приказа…

Сука, полностью вернулась, как и до подчинения. Блядский рот этого казино!

Ладно, следовало ожидать.

— Ч-что? Что вы только что сделали? Почему я на коленях?! — задёргался мужик.

«Э?», — задрал я брови, — «О-о-о. А это хорошие новости!»

Неужели память рабов замылена с момента подчинения? Ха, да это же круто! Если и есть какой-то способ сорвать подчинение, то человек ничего не сможет рассказать. Даже не поймёт, что кому-то подчинялся.

Круто-круто!

— Подчиняйтесь, — я дал отмашку.

«Да уж… вот это новости. Терять рабов точно нельзя», — покачал я головой.

— Митя, разберись с телами, — сказал я, и тут же остановился, — Хотя… нет. Слей кровь и повырезай сердца. Они наркоманы и маги. Мало ли из людей можно артефакты делать.

— Ну… придётся бухнуть для такого, — прохрипел он.

— В таком случае можно, — киваю и замечаю странное, — И… что с твоим голосом? Простыл?

— Нет, просто…, - как-то вяло отвечает он, — Вы же запретили наркоту принимать. Ломает малёха. Но ничего… потерплю.

— Правильно, терпи.

Озон терпел, и Митя потерпит. Да, он страдает, но, во-первых, для его же блага, во-вторых, во имя силы моей.

Я уж точно не буду жалеть убийцу, насильника и наркомана. И тем более разрешать ему колоться.

Я собираюсь стать сильнейшим. Управлять миром. И на моём пути не место сентиментальности. Мне нужна армия, и если боец умирает от ломки…

Что-ж, пусть умирает.

«Да уж…», — я вздохнул, задрал голову и посмотрел на небо.

Пасмурно, но из-за туч выглядывало солнце. Возможно, снова пойдёт дождь.

Странное ощущение…

Я могу менять реальность одним лишь словом. Странно чувствовать, что ты можешь стать богом. Странно, что всё это реально.

«Только протяни руку, и весь мир на ладони…», — я вытянул руку к небу, — «Интересно, как скоро я смогу разгонять тучи? Вызывать дожди? Менять день и ночь? Я ведь смогу высушить океаны. Смогу лишить всех людей голода. Смогу… построить идеальный мир по своему желанию»

Я сжал кулак до боли.

«Но для этого нужно работать»

— Что-ж, ладно, — вздыхаю и возвращаюсь в реальность, — Ты сможешь обучить парней артефакторике? — спрашиваю артефактора.

— Я считаю, что нет смысла ею заниматься, если у тебя нет специального дара.

— Это какого?

— Видеть энергетические линии. Можно, конечно, обучить как науке, но… такое как у вас с ней не соберёшь, — он кивнул на воротник.

— А ты сможешь подобное сделать?

— Один — нет. Без денег — тем более. У ваших бинтов особый материал, тонкая настройка, заклинание, которое я впервые вижу и без инструкций повторить не смогу. Я даже изменить его не смогу. Всё решается деньгами и временем. И людьми.

Значит, повторить можно.

Значит, можно сделать бинты и на лёгкие.

Значит, я смогу подчинять без танцев с бубнами. Подчинил — скинул бинт, надел новый, снова подчинил.

Кого угодно. Где угодно.

— Понял, — кивнул я, — Пока изучай всё по этой теме. Ещё смотри по артефактам из крови людей. По артефактам, которые встраиваются в организм. Ищи, изучай. Мне необходимы любые знания.

— Нужны деньги, — пожал он плечами, — В нашем мире вся информация за деньги.

— Будут.

Глазёнки артефактора загорелись. Видно, мужик прошаренный, любит своё дело. Это плюс.

— Ало, Вась. Что по остальным тренерам? — звоню своему помощнику.

— Есть огненный, два по рукопашке, один по развитию магического потенциала и общей теории, ещё один телекинетик с барьерами. А, и ещё один сразу трём атрибутам готов обучать, но он дерёт ушлёпок столько…

— Всех зови.

Собственная армия того стоит. Собственная сила — тем более.

А мне нужна и армия, и сила. Я ведь миром править собираюсь.

«Чёрт, нужно больше рабов. Сразу адекватных и перспективных желательно. Но в банде Мити все конченные! Я не смогу выиграть турнир с одиннадцатью абобусами, три из которых только завтра начнут обучаться магии!», — размышлял я, когда ехал в школу на обычном метро.

Чтобы увеличить силу, мне нужно захватывать другие банды — это очевидно. Там наверняка много нормальных магов. Но спешить нельзя. Тем более, когда в запасе четыре дня.

Ладно, будет время подумать в шко…

«Погодите, это же…»

Нет, не будет.

— Стоять! — гаркнул я Софии.

Она шла в компашке двух девчонок. Всех троих мой голос парализовал, и они превратились в тех забавных животных, которые замирают при страхе.

— А-а? — нервно обернулись они.

И тут они увидели меня: злого, с чёрной от бинтов шеей и в форме дисциплинарного комитета.

— Ой, Соф, мы пойдём.

— Д-да, в класс пойдём. Пока.

— Э-эй! Постойте! Не ухо… дите…, - София ощутила предательство на уровне древнего Рима.

Я быстрым шагом подошёл к девушке.

— Что за хрень?! Зачем ты подала заявку в мою команду?!

— Я… я не… ну захотела, и что? В турнир хочу! И, что ты мне сдела…

Я сделал шаг навстречу, как София замолчала и попятилась назад.

Что с ней? Странное поведение, раньше она дольше держалась.

А ещё она явно что-то скрывает. Выяснить бы что, но…

Звонок.

— Тц. Повезло тебе, — я цыкнул и понял, что раз мы в одной команде, просто отпускать неумеху явно не вариант, — Давай сюда номер телефона.

— Э? А по яйцам тебе не…

— Быстро! Хочешь в команду — слушайся и подчиняйся, ясно?!

— Подчи…, - она раскрыла глаза, — Кхм, нет. Не хочу. А номер вот…

Она продиктовала. Я записал. На это я даже ничего не ответил и побежал в класс, потому что лишнее внимание мне вот совсем ни к чему. Итак достаточно.

Успел до урока, с горем пополам.

— Вау, новый лук? — кивнул Ли на мой воротник.

— Ага, чеснок, — сажусь за парту, — Что там в студсовете?

— Ну кроме того, что нас откровенно никто не любит — ничего.

Не могу рассказать Момотаро о госперевороте. Хочу, но не могу! Никому нельзя доверять. Только рабам. А делать Ли рабом — точно нет.

Впрочем, и не понадобится.

Ведь есть идея куда лучше.

Урок закончился. Я вышел из класса, взял телефон и:

— Вась, пришли гопника. Любого. Да, к школе.

Прошёл ещё один урок, и у ворот я встретил Длинного. Его не пускали, естественно. Я бы его вообще из вольера не выпускал, если честно — уже по виду можно сказать, что из ближайших магазинов пропали все семки.

— Привет. Можешь пропустить? — обратился к охраннику, — Просто на внешнюю территорию. Здесь теплее из-за магии, а мне надо с ним поговорить. Это мой друг.

Мужик на меня недоверительно посмотрел.

— Да вот буквально, в паре шагов! Ну? Как член дисциплинарного комитета прошу. Пожалуйста.

— Ладно. До звонка. — вздохнул добрый мужик с усами и пустил Длинного внутрь.

Я поблагодарил и прошёл с гопником вглубь внешней территории.

— Ого босс, сколько тут девок сасных! И все на нас пялятся! Вы тут уже кого-нить трахну…

— Бога ради, ну заткнись ты! Итак, слушай внимательно. Ты должен спровоцировать аристократа, который будет на тебя пялиться. Вот просто — делай как умеешь. Харкни на ногу, не знаю. Сделай всё, чтобы его вывести! Но не смей нападать, слышишь?! Не смей! Спровоцируй его!

— С удовольствием. Ненавижу аристократишек, — заулыбался беззубый Длинный.

Они там все без зубов, что ли? Ладно, хрен с ним.

— Ах, и да. Как аристо начнёт применять магию — подай знак.

Я отошёл подальше, спрятался за деревом как куколд-извращенец и, выцепив взглядом наглого прилизанного сопляка, сконцентрировался и…

— Заметь гопника.

Парень повернул голову на гопаря. И тот, словно по дуновению ветра, по велению самой судьбы и указанию семечковой музы, сразу же почувствовал на себе взгляд и повернулся на парня.

И, ох, как же Длинный хорош!

Он кивнул аристократу, мол: «Чё пялишь?»

— Злись.

Аристо нахмурился. Гопник снова кивнул.

— Злись.

Гопник не дождался ответа, показал средний палец и оскалился, словно опускает неудачника в школе.

Здесь даже приказа не понадобилось — жертва клюнула.

Аристо подошёл, и завязался разговор. Ну как разговор — гопник харкнул на землю, заржал и что-то там ответил. К этому времени начал подтягиваться народ. Все, кто были рядом — смотрели на представление.

Длинный откровенно провоцировал и измывался над аристо, а того, судя по лицу, это очень задевало. Ещё бы — для аристократа, гопник всё равно что обезьяна.

И через пять минут, когда ученик Школы перешёл на повышенные тона, Длинный отшагнул назад, посмотрел на меня и кивнул.

И вместе с этим человек десять наблюдателей одновременно встрепенулись.

Вот оно. Родименькое.

Говнецо.

— Замри.

Воротник нагрелся, мой голос зазвенел и обрёл эхо нескольких голосов, а пространство вокруг аристо чуть зарябило. Он сжал зубы, чуть дёрнулся и замер в одном положении.

— СТОЯТЬ! — я вылетел из-за дерева, — Ты что творишь?! Применение магии на территории школы? Ай-ай-ай. Раздел пятый, пункт первый, третий, седьмой и десятый. Ты нарушил их все.

Да, я заучил правила школы.

— Ч-что? — не понял аристократ, которого уже отпустило, — О чём ты?! Я ничего не…

— Не лги. Ты хотел применить магию не человеке, находящемся на территории школы и не являющимся учеником. И я, как член дисциплинарного комитета, не мог это не предотвратить.

— Д-да, ладно! Я хотел! Но меня спровоцировали! — он уже орал на меня.

— Это не повод опускаться так низко. Применять магию на простолюдине, будучи аристократом? О чём ты думал? Неужели тебя не учили решать проблемы словами?

— Да ты…, - зарычал парень.

На моём лице пополз оскал.

— Да это ты его отправил! Ты, Константин Росс! Только получил власть и решил оторваться на аристократах!

Этот явно был не из умных.

— Я? Зачем мне это?

— А разве не понятно?! Сначала Екатерина, а потом София! Попытался, а как узнал, что ничего не светит, потому что ты лишь простолюдин, решил на нас оторваться!

Эх, а он ведь прав.

Я не смогу получить тех женщин, которых хочу, просто потому что в мире так принято.

Никто не выйдет за простолюдина, будучи аристократкой. И София, и Катя — птицы не моего полёта.

Увы.

— Хо-о, ты тычешь в меня моим положением? — заулыбался я, — Господин, вы что, не хотите придерживаться равенства, продвигаемого школой?

— Д-да какое равенство! Вы меня прово…

— Я оскорблён. Правда. Я стараюсь, учусь, становлюсь сильнее, чтобы… что? — я отыгрывал злость, хотя на самом деле хотел ржать, — Чтобы в меня тыкали моим положением?! Чтобы говорили, насколько я жалок, раз обращаю внимание на девушек?! Хм?! Прямо сейчас ты смешиваешь меня с землёй, и что, я должен терпеть, да?!

— …

— Хах, нет. Нет-нет-нет. Я не терпел, и никогда не буду. Не для того я сюда поступил, чтобы позволять мешать себя с грязью, — я указал пальцем на аристократа, — Отвечай за свои слова. На дуэли.

— Н-нет. Отказыва…

— Ой, правда? Только вот я член дисциплинарного комитета, и я имею право вызвать нарушителя на дуэль, если доказательств нет, а обвиняемый утверждает свою невиновность, — я оскалился, — Но ты же не опустишься до такого, чтобы забирать слова обратно, верно?

Лицо аристократа побагровело.

Попался, мамонт. Пришло время тебя забивать.

* * *

Дуэль назначили после заключительного урока.

Я переодевался в раздевалке, уже натянул штаны и снял рубашку, как кто-то зашёл.

— Ты можешь не драться хоть один день?! — послышался женский голос.

Я был полуголый. И готов поклясться, как-то это аукнулось в глазах чуть удивлённой Кати, хотя виду она не подала.

Её взгляд прошёлся с торса на моё лицо и окончательно там зафиксировался.

— Это моя работа, — пожал я плечами, — Он ведь правда нарушил. А что, переживаешь?

— Ты в моём комитете! И ты уже поднял шум! В первый день работы! Знаешь, что о тебе говорят?!

— О, и что же?

— Тебя монстром называют! Тебя половина боится! Ты всегда появляешься из ниоткуда, и всегда со всеми дерёшься!

— Я рад, — улыбаюсь.

— Таким темпом ты долго не протянешь. Ты не представляешь, как злопамятны аристократы.

— Ты права, милая Катя, только вот…, - я подошёл к девушке и посмотрел ей в глаза, — Ты не представляешь, как сильна моя гордыня. Я не позволю себя оскорблять. И если аристократы хотят моей смерти. Что-ж…, - пожимаю плечами, словно ничего и не происходит, — Значит они умрут первее. Любой мой враг — будет уничтожен. Это аксиома.

Катя раскрыла глаза и отшагнула назад. Она… словно что-то увидела в моём лице. То, чего боялась.

И я ждал любого ответа, но не того, что последовало.

— Твои глаза всегда были такими тёмными? — с осторожностью спросила она, поджимая руку к груди, — Особенно левый. Раньше… они ярче были.

— Тебе кажется, — улыбаюсь, — Ладно, скоро вернусь.

Я прошёл мимо, как вдруг…

— Будь осторожен, — неуверенно пробормотала она в спину.

— Как и всегда, красота моя, — махнул я не глядя.

Катя так и осталась стоять в раздевалке. Задумалась, видать.

Перед выходом на арену у меня ещё раз проверили воротник, — а артефакты проносить можно, если они выполняют вспомогательную функцию, — и выпустили.

Людей было на удивление немного. Видимо, половина боялась меня, а половина — самой злополучной арены, на которой какое только дерьмо не происходило.

Но те что были — вовсю шептались. Обсуждали. Некоторые уже сидели с телефонами наготове. Забавно. На турнире будет раз в сто больше, да и ещё телевидение.

Мой противник нервничал. Он знал слухи обо мне, знал мою репутацию. Знал, что просто не будет. Взгляды, шёпот, запах песка и новенького костюма для дуэлей давал понять, что он влип.

Похоже, он попал.

— Всем всё понятно? — спросил секундант, объяснявший правила.

Я кивнул. Противник тоже, но медленней, со сжатыми кулаками. Он вообще их не разжимал. И взгляд с меня не сводил, будто боялся, что я кинусь раньше времени.

— Разойтись, — приказал секундант из студсовета.

Мы разошлись. Я улыбнулся сосредоточенному противнику, и… моя улыбка вызвала в нём ещё больший ужас.

То есть у меня настолько ужасная репутация? Про монстра это не шутка была, что ли?..

— Бой по гонгу! — крикнул судья и спрятался за каменной дверью

Враг приготовился. Принял какую-то стойку, достал волшебную палочку. Сосредоточился ещё сильнее. Его лицо застыло в одном выражении: сведённые брови, прищуренные глаза и опущенные губы. Страх и ненависть — всё в куче.

Прелестные эмоции…

— Бой! — крикнул человек через колонки.

Раздался гонг.

Оппонент моментально взмахивает палочкой, формирует вокруг себя ледяные спицы и…

— В стену.

Его срывает в каменную стену. Заклинание искрит и исчезает, а на всю арену слышится вскрик.

— Вниз.

Невидимая сила хватает его за грудь и впечатывает в твёрдый песок.

— Ко мне.

Всё вокруг него срывается в мою сторону. Парень летел будто неподконтрольная марионетка, словно тушка, цепляющаяся каждой конечностью за песок. И ничто его не останавливало — он вертелся, бился головой, но продолжал лететь.

Нас разделяло метров пятьдесят, и преодолел он это за несколько секунд.

— Поднимись.

Песок вокруг взбило, и наши силуэты скрылись за облаком пыли.

Я отхожу в сторону и пропускаю летящую тушку, позволяя упасть в метре от ноги. Подхожу. Смотрю.

Жив. В сознании. Хорошо держится.

Прелестно.

Враг приходит в себя, разворачивается, скрещивает руки и…

— Боль.

— КХА! — его вывернуло.

— Боль.

— А-а! — он дёрнулся, — С-стой! Стой! Хватит! Я сда…

— Боль.

— А-А! — он начинал извиваться, — П-пожалуйста, стой! Хватит!

— И вот плата за оскорбления, — пожал я плечами, — Нравится?

— С-стой! Не надо больше! Я извинюсь! Я публично извинюсь! При всех! — кричал он дрожищим голосом, — Только не надо больше…

— Боль.

— А-А-А!

С его рта текли слюни, на глазах выступали слёзы, а сам парень выгибался и извивался.

Я подошёл, взял его за шею и вбил в землю.

— П-прости… п-пожалуйста…

— Я оказался сильнее. Простолюдин, которого ты считал за говно. И теперь я втаптываю тебя в грязь, а ты лишь и делаешь, что молишь о пощаде. Как же ты жалок, — процедил я, — Ты — мусор в сравнении со мной. Жалкий и ничтожный.

Он смотрел со страхом.

— Но ты можешь это исправить. Всегда можешь, — я встаю и нависаю над беспомощной тушей, — Бойся меня. Уважай меня. И…, - поднимаю руку, — Подчиняйся.

Из его груди вырывается цепь и соединяется с моей короной, а я в какой раз почувствовал лёгкое покалывание и онемение на лице. Особенно на левой части.

— Стоп! Остановить бой! — в этот момент на арену выбежал секундант.

Вхух, едва успел.

— Скажешь, что в рукопашной дрались, — я склонился над рабом и рассёк ему губу одним ударом, — И сдашься.

Он замычал от боли.

Секундант взмахивает рукой, и поднявшийся из ниоткуда ветер разгоняет песчаное облако.

— Э-э-э… ну ладно, — пожал я плечами и, сделав вид, что прекращаю бить парня, отхожу в сторону.

Секундант подошёл, внимательно нас осмотрел и, сосредоточив внимание на аристократе, услышал заветное:

— Я… сдаюсь.

— Бой окончен! Добровольное признание поражения! — заорал он.

Я же лишь хмыкнул.

Очередная победа, и я успешно выполнил половину плана.

Легчайшая.

А ещё я убедился, как же крут подарок отца. Воротник лишь под конец стал горячим, да и то полностью терпимо.

Тотальное уничтожение врага стоило мне лишь пота на шее и небольшого дискомфорта.

«Боже, во что я превращаюсь», — покачал я головой и зашёл в раздевалку.

Кати здесь не было, к сожалению. Я переоделся, сложил воротник в карман и поплёлся домой, благо уроков больше не было, и с дноклами видеться не пришлось.

— Костя! Ты можешь не драться в школе хоть один день?! — сказал гоблин на Вике.

Да, дома, естественно, докопалась сестра и мама, которой всё растрепли по девичьим обычаям. Я же лишь покачал головой и рассказал всё как есть.

Ну кроме пыток и подчинения, естественно.

Номерком с парнем мы обменяться не успели, так что главную часть плана обсудим завтра. Заодно и узнаем, что мы знаем.

Но иметь в подчинении аристократа — дорого стоит. Это выход на многие ресурсы.

— И ведь это только начало, сечёшь, бро? — спросил я Джорджи, который махал зубочисткой и представлял что это посох, — Эх, да кого ты там…

Дело было вечером. Новостей никаких, сестра и мамуля отстали, и теперь смотрели какое-то шоу по телевизору, — они вообще любили ничего не делать по вечерам, — а я валялся на кровати и уже планировал засыпать, но…

Меня ждал сюрприз.

Завибрировал телефон. Уведомление. Смс.

От Софии.

Смс от Софии.

Что?..

София: «Ты можешь не драться хотя бы один день? Мне стыдно, что я в твоей команде, боже»

— Э? — я перепроверил, точно ли это София, — Э?

Да, София написала мне смс! Вот… простую смс! Просто поболтать!

Э?

А что отвечать-то? Что ей надо? Я с девчонками никогда и не переписывался-то, вообще без понятия, как им отвечать в тексте. Я только с Катей общался, да и то по звонку, и то по делам.

Э? У меня ступор.

Ну…

Костя: «Что тебе надо? Отстань, быдл…»

— Нет, — помотал я головой и стёр.

Костя: «Скинь сись…»

Стираю

Костя: «Что надо? Лови фотку чле…»

Стираю.

Костя: «Могу, если попросишь и будешь хорошей девочкой».

— Во.

Ответ пришёл быстро, и весьма ожидаемый.

София: «Ага. В твоих мечтах»

Костя: «Скинь си…»

Стираю.

Ладно, хрен с ней. Но сам эпизод забавный — зачем ей понадобилось мне писать посреди вечера? Делать нечего, что ли?

Забавно… забавно.

Но знаете, что ещё забавно?

Завтрашнее НаСиЛиЕ.

* * *

Большая перемена. Столовка. Я взял поднос, и сел в самую жопу мира, чтобы ко мне точно никто не подсел, и я всё увидел. Мне НУЖНО было сесть одному, но…

— Ненавижу математику, — прогундел Ли, вышедший откуда-то из стены.

Он сел, поставил поднос и начал портить мне весь план!

— Ли, отсядь. Я кое-что задумал, и ты мне всё портишь.

— Э-э? Но я сюда десять минут пёрся!

— Уйди, от тебя гавной ваняит. Отсядь вон к девчонкам.

— Не-е. Я устал. Ты отсядь. Тем более у тебя одна тарелка с… что это вообще? Рыба-пенис?

Чёрт! Мне нужно, чтобы он отсел! Он своей пепельной башкой мне всё перекрывает!

Ладно, я уже выучил, как от него избавляться.

— Эх, как жаль, что Стив Джобс умер от Л.И.З.Н., - вздохнул я.

Сейчас он должен спросить что такое Л.И.З.Н, а я продолжу шутку и затроллю Момотаро. Легчайшая.

Ли задрал брови и спросил:

— Кто такой Стив Джобс?

— Л.И.З.Ни мои яйца.

— …

— Мы больше не дружим, — разочарованно помотал он головой, взял поднос и пошёл подальше.

Ну и здорово.

Он ушёл как раз вовремя — именно тогда, когда начинается самое интересное.

Тот парень, которого я вчера поработил — ни черта не знал, а его родители — ни черта не могут. Его семейка — прекрасный пример, когда статус аристократа получили недостойные.

Но суть в другом — в его конфликте с одним из членов студсовета.

Парень по имени Джордж зашёл в столовку в сопровождении трёх дам. Выглядел статно, властно, круто. В форме с золотым обрамлением. Наверняка популярен.

Вот у такого наверняка полно шансов и на Катю, и на Софию.

Но сегодня я спущу его на землю.

— Заметь меня.

Он перевёл взгляд ровно на меня. Я специально сидел один, чтобы выделяться — с моей формой это несложно.

— Разозлись. Ненавидь. Не понимай. Завидуй. Злись. Питай ненависть. Ты меня ненавидишь.

Его лицо так кривилось, будто он личину отлаживает.

А теперь вишенка:

— И ты вызовешь меня на дуэль сразу же, как представится возможность.

Приказ улетает. Сработало.

Бинго. Начинает эндшпиль нашей партии.

Тот порабощённый аристократ идёт с подносом и сталкивается с Джорджем. Напиток пролился.

— Злись, — отдаю приказ Джорджу.

Начинается представление. Крики, споры, всё по классике.

И вот, когда конфликт накалился настолько, насколько возможно для двух аристократов в центре школы, когда Джордж вот-вот был готов сорваться и вызвать беднягу на дуэль…

Тогда с громким скрипом встал я.

Все на меня повернулись. Все меня заметили.

И все знали, зачем я иду.

— Что, обвинишь и меня?! — Джордж расправил руки в стороны.

— Если потребуется, — улыбнулся я, — Но я просто хочу не допустить эскалации конфликта. Пришёл вас остановить. Это ведь моя обязанность, не находишь?

— Да? А может, потому что я не такой слабак, как все, кого ты вызывал, а?

— О-о-о, обвиняешь меня в бесчестности?

— Да!

— А доказать сможешь?

— Да без проблем! Константин Росс. Прямо сейчас и при всех, я обвиняю вас в бесчестности по отношении к слабым ученикам Первой Московской школы и вызываю вас на дуэль!

Капкан захлопнулся.

План перешёл в финальную стадию.

Третьекурсник из студсовета против чудовища из дисциплинарного комитета.

— Я принимаю твой вызов, — на моём лице расползался оскал.

Глава 9

Зрителей было много. Очень.

Оно и не удивительно, ведь этот поединок — символичен. Он показателен.

Член студсовета против члена дисциплинарного. Два представителя школы. Двое, входящих в касту лучших. Те, кто держат закон и порядок главной школы Москвы.

Аристократ и простолюдин. Представитель унижающих и унижаемых.

Но несмотря на количество людей, стояла тишина. Все молчали. Даже шептались редко.

Все наблюдали за переломным моментом.

Раздался гонг.

— Ну, Константин, покажи что ты…

— Вниз.

Весь песок вокруг парня припечатало вниз, но сам он не двинулся — вокруг заискрил барьер.

«Хм…».

Не сработало?

Чёрт, плохо. Это не тот бой, где можно облажаться или свести на ничью. Более того — даже победа здесь не важна.

Все мои планы, все мои ближайшие цели определяются именно сейчас.

Я должен достичь успеха.

Я должен уничтожить оппонента.

— И всё?! Это всё, что ты…

— Сгори.

Вокруг аристократа вспыхивает огонь. Парень вскрикивает, рывком руки создаёт порыв ветра и смахивает поглощающее пламя.

— Вниз.

Снова искрит барьер.

Я не могу впечатать его в землю.

Приказы… работают не все.

— Он не может?

— Ну Джордж-то третьекурсник, они уже изучали щиты…

«Хм…», — я нахмурился, — «Значит у него есть защита от телекинеза, да?»

— Вниз…

«Потому что из-за жара повысилось давление», — мысленно продолжил я приказ.

Джордж делает шаг, резко останавливается и опускает руки, словно больше не может их держать. Он машинально шагает ещё раз, и, закатив глаза, валится вниз.

«Хм…»

— Ч-что?..

— Как… так?..

— Что он сделал?!

Барьер вокруг него заискрил и лопнул.

— Ко мне.

Аристократа срывает до меня словно тряпичную куклу. Он летит, совершенно не шевелясь, будто…

Сука, он что, сознание потерял?

— Э, неудачник, очнись.

Он вонзается в песок перед моими ногами, трясёт головой и резко её поднимает.

— Поднимись.

Раздаётся хлопок, и вокруг нас поднимается песчаное облако.

— Ч-что? Как я…, - не понимал он.

— Насколько же ты жалок, — я наступил на его голову и впечатал лицом в песок, — Член студсовета. Третьекурсник. Аристократ. Я даже переживал, смогу ли тебя победить, но…

Между его пальцев заискрила молния.

— В землю.

Всё тело аристократа припечатало к земле, а пальцы, которые он сложил в печать, едва не сломались под собственным же весом.

— А-а-а! — вскрикнула жертва.

«Он правда такой слабый? Или приказы настолько мощны, если использовать их деликатней?..», — не верил я, — «У меня перед боем был мандраж. Я правда думал, что могу проиграть. Но…»

— Боль.

«Как против меня вообще сражаться? Кем надо быть, чтобы полностью блокировать все мои приказы?..»

Просто не верится.

— Хотя ладно, вставай. Ты ещё не готов, — я убрал ногу с его затылка.

Он тут же подскакивает, хлопает в ладони и выпускает вокруг десятки острых ледяных кристаллов.

«Ого, быстро!»

— Тайте.

Все снаряды, что ко мне приближались, мгновенно таяли в нескольких сантиметрах от кожи, сталкиваясь с тепловым барьером.

На лице Джорджа отражалась смесь гнева, страха и отчаяния — я швыряю его как куклу, и он даже понятия не имеет, что за магию я применяю.

Я — то, чего он не понимает.

— Ну же, старайся, старайся!

Враг сжимает кулак и пытается ударить в челюсть. Я отхожу и отбиваю удар ладонью.

«Тц. Холодно», — кожу начинает покалывать от резкого мороза.

Следует второй неумелый удар, от которого я уклоняюсь и на подшаге пробиваю кулаком под рёбра. Джордж выхаркивает воздух и хватается за место удара, а я вновь ощущаю, как кожу покалывает от холода.

Только вот теперь мне было ещё и больно. Терпимо. Но больно.

После того поджога он, скорее всего, выставил ледяной барьер, который я сейчас бью и которого не вижу.

Стоп… не вижу?!

«Ох… чёрт!», — я услышал свист возле лица.

Магия, формировавшаяся несколько секунд, теперь стала видна. Это была тонкая, словно стеклянная спица, направленная мне прямо в глаз.

«Я не видел! Сука!»

Я резко дёргаю головой. Снаряд со свистом ускоряется, вспарывает щёку и вонзается в песок позади. Щелчок, и раздаётся взрыв. Холодный воздух тут же обдаёт кожу, а мелкие ледяные кристаллы вонзаются мне в спину. Кожу они не пробили, но ударили нехило.

Даже в глазах потемнело от боли.

— Ха-ха, не такой уж ты и неуязвимый, как о тебе говорят! Всего лишь простой…

«Много пиздишь…», — я сжал челюсть, — «Дрянь»

— Свернись.

Медленно, словно наслаждаясь, невидимая сила начала сворачивать его пальцы.

— А… а-а-а-А-А!

Хруст и треск. Истеричные взмахи руками, вопль и усиливающийся шепот зрителей. Всё это появилось вмиг.

По моему приказу.

Боль, страх, и непонимание.

«Стой»

Вывернутые градусов на сорок пять, его пальцы остановились.

— Ниц, — я указываю себе под ноги.

Аристократа что-то бьёт по ногам, и он падает на колени.

«Нельзя проиграть. Нельзя получать урон…», — лицо немело, — «Нельзя… быть слабее!»

— Боль.

— А-а-а-а-а!

«Чёрт! Слишком громко!»

— Зашумите! — крикнул я.

Колонки, развешенные по всей арене, зазвенели на полную громкость, отчего даже я едва не схватился за уши.

— Хватит! П-постой! Хватит! — закричал Джордж.

— О нет. Мы только начали, — я хрустнул шеей, — Боль.

* * *

«Да как так…», — не понимал Джордж, — «К-как… КАК ОН ЭТО ДЕЛАЕТ?! Что… что это такое?!»

Он поднял глаза на человека, что пытал его одним лишь голосом.

И всё, что он видел — силуэт, сокрытый в песке, и светящиеся, тёмно-синие глаза.

«Что это…», — не верил Джордж, — «Он… он что… как те демоны из Японии? Он что… получеловек?!», — его грудь немела от страха, и ему казалось, словно он вот-вот провалится под землю, — «Н-нет… я… я просто не верю…»

Он…

Он был в ужасе.

В ужасе от Константина. От его мёртвого, холодного взгляда, от силы, которую даже не видно.

И от того, что он, скорее всего, даже не человек.

— Ко мне.

Словно тряпичную куклу, Джорджа срывает до оппонента. Враг ловит его за горло прямо в полёте, напрягает всё тело и с подшагом вперёд вбивает затылком в землю.

— К-как ты это делаешь?! Почему ты так силён?! — не выдержал Джордж, — Кто ты вообще такой?!

— Я? — задрал бровь Константин, — Твой новый… Бог.

— В каком…, - лицо, ранее искорёженное от боли, теперь просто застыло, — В каком смысле…

Бог?.. Не может быть.

Ходят слухи, что они существуют… да тот же Эстер или Маркус на них походят, но…

Нет… невозможно. Константин не может быть богом.

Или?..

Это правда? Он действительно Бог? Почему он так силён? Почему светятся его глаза?

Что… что он такое?!

— Подчиняйся.

Последнее, что почувствовал аристократ — словно из его груди вырвали сердце. Резкая боль, и мгновение холода.

Ну а дальше…

Дальше Джорджа не стало.

Его личность была полностью стёрта.

* * *

Тяжело. Сука, как же тяжело. Устал.

Когда я мучал и подчинял Джорджа, я окончательно понял, что уровень мага влияет на отдачу приказа.

Мне было тяжело его подчинить. Да, путём уточнения и хитростей я ломал его как застывшую тряпку, но это не только нагрузило воротник до предела, но и заставило меня повредить горло едва ли не на половину.

И это при том, что приказов было едва ли больше, чем позавчера.

Ну что за блядство! Хорошо, что сейчас я хоть понимаю почему. Я ведь учился.

Сила мага, если не брать опыт и навыки, определяется количеством энергии. И чем сильнее маг, тем быстрее и больше эта энергия циркулирует по телу, резонируя с энергией в пространстве и создавая натуральный энергетический щит вокруг колдуна.

По факту, чем сильнее человек — тем большую тушу мне надо повалить. Учитывается не только физическое тело, но и энергетическое. И вот сильные маги просто «тяжелее».

Значит, набрать бичей в рабы недостаточно — нужно постоянно становиться сильнее, чтобы поспевать за прогрессией моих врагов. Чем дальше я иду — тем сложнее. И чтобы не проигрывать — нужно бежать впереди всех.

Собственную прогрессию, увы, никто не отменял.

«Да что такое-то…», — вздохнул я.

Ладно, хватит о плохом. Это и так было понятно, просто не стоит забываться. Куда интереснее…

Теперь у меня есть собственный раб в студсовете. Информатор среди крыс.

Информатор среди аристократии.

Джордж, которого я подчинил.

План сработал идеально. Позавчера я поработил того неудачника у ворот лишь для того, чтобы спровоцировать Джорджа — мне просто нужен был кто-то, кто способен ходить по территории школы. Затем оставалось отыскать слабейшего члена студсовета и…

Вуаля. Это оказалось легко.

Теперь я и новый раб сидели в одной раздевалке. Не вижу смысл откладывать разговор — пора использовать свои инструменты по назначению. Джордж — информатор. Так пусть и выкладывает всё, что знает.

— Докладывай, — сказал я, перед этим коротко объяснив требуемое.

— В студсовете считают, что скоро что-то будет. Род Элерс — организаторы турнира, заключили договор с домом Монфор-л’Амори — лучшими организаторами мероприятий для аристократов. Все мечтают попасть на бал к французам. И я уверен, что один такой будет совмещён с финалом турнира. Там будут все. И представители великих родов, и послы из других стран… да все! Никто такое не захочет пропустить.

— И это огромная возможность пустить всё по одному месту, — прохрипел я.

— Да. Рода, кланы, страны — все суетятся в последнее время, — пробормотал парень, — Да даже американцы! Их делегация приезжает со дня на день, и это очень подозрительно!

Западная Коалиция — страна, поднявшаяся на артефактах. Империя — страна, поставляющая древние артефакты. Европа, в которой я живу — между ними. Как посредники.

И именно у нас пропала какая-то корона, которую разыскивают имперцы и в пропаже которой обвиняют меня.

Попахивает говнецом, честно признаюсь.

— В общем, плохое предчувствие. Американцы… терпеливы. И если они срочно едут сюда, значит что-то случилось. Или случится. Но точно не просто так.

Блядство…

Теперь я должен выиграть турнир не просто ради себя, но и ради предотвращения того, что там может произойти.

Если, конечно, раньше не получится.

Теперь поводов участвовать стало ещё больше. Как и поводов становиться сильнее.

Хорошо, с этим разобрались. Дерьмо становится гуще: французы и Элерс планируют собрать все сливки общества в одном месте, а имперцы потеряли корону и очень разозлились, потому что кто-то им вставил пиздюлей. А ещё сюда едет Коалиция.

Понятно, что ничего не понятно, и всё это связано. Клубок становится плотнее, но распутываться он начнёт лишь после разборок с азиатами и бандами.

С этим разобрались. Приступаем к другому.

Турнир через пять дней. Мне мало того, что самому нужно становиться сильнее через рабов, так ещё и с командой мечты необходимо встретиться. Завтра, например, планирую проверить Софию. Да и Момотаро бы не помешало.

Но повторюсь, про себя забывать нельзя. Постоянная прогрессия, помните?

— Ладно, понятно. Ответь, твоя семья имеет выход к государственным артефакторам и учителям?

— Ну конечно, — кивнул он, — Лучшие мастера — государственные.

— Разузнай всё о них. Кто лучший, кто готов поработать на стороне. Найдёшь — информируй. Особенно меня интересуют артефакторы, учителя целительной магии и… призывной.

— Наверняка такие есть. Разузнаю, — кивнул он.

На что я буду способен, если обучу абобусов магии лечения? Смогу ли я залечивать своё горло? Сращивать раны мгновенно?

Смогу ли я стать бессмертным?

А магия призыва? Я же смог призвать Агонию, верно? А что если смогу призвать кого-то ещё?

Что если… я смогу пополнять армию не только рабами, но и духами?

Мне нужны тренера. И да, я буду им платить. Будем честны, они на то и учителя, что разбираются в своём деле. И если артефакторов и каких-нибудь целителей ещё можно подловить на складе, то что делать с магом призыва? С элементалистом? Я ведь без понятия, какие фокусы они смогут выкинуть.

Так что от греха подальше, пусть просто работают и получают заслуженные деньги. Это будет честно.

«О и ещё…», — вспомнил я.

— А некроманты в стране есть?

— Очень мало, и все под контролем Аргуса Рейвиля.

— Ну опять эти Рейвили. Маркуса все боятся, Мей — королева духов, а теперь ещё и Аргус. Ну здорово. Кто он? Король мёртвых?

— Просто владелец похоронного бюро, — пожал Джордж плечами.

— И просто контролирует всех некромантов, — фыркнул я, — Разузнай что можешь.

— Вряд ли многое смогу. Но попыта…

Нас прервали. Звонок. Мне.

Не к добру. Очень… дерьмовое предчувствие.

Дрожащими от усталости руками я достал телефон и посмотрел на номер.

«Вася? Хм? Что ему надо? Он всё ещё должен был тренироваться. Что ему понадоби…»

— Константин, который решает проблемы, ха? — проговорил голос с азиатским акцентом, — Забавно.

Я сжал трубку.

«Сука…»

— Интересное представление ты устроил. Глупое, да, но интересное. Мне понравилось. И ведь ещё, хах, сука, твои собаки не колются и утверждают, что вы действительно просто воспользовались ситуацией! Будто это и правда так! — воскликнул азиат, — Как ты их надрессировал? Даже в триаде так не могут. А там через наркоту всё. Гипноз. Беззубый показался нам самым слабым, но даже после того, как мы ему глаз на живую вырезали, он всё равно не раскололся! Как там его звали… м-м-м… Васья. Да? Не важно.

Васе…

Васе вырезали глаз.

— Кто ты и что нужно? — спросил я.

— Я? Да неважно, Константин. Главное, что тебе что-то хочет сказать наш общий знакомый. На, пообщайтесь.

Телефон кинули на пол, словно кость собаке.

— Босс… простите, — прохрипел Митя, — Я облажался. Нас поймали. У бара. Меня, Васю, и ещё двоих…П-простите…

Я слышал, что он при смерти.

— Всё… в порядке. Я вас вытащу.

— Вряд ли, босс…, - каждое слово давалось ему тяжело, — Вася истекает кровью. Нас пытали. Мы ничего не сказали. А сейчас… сейчас они стоят с ножами…, - его голос утихал, — П-простите, босс… правда… простите.

— Довольно, — трубку отобрали, и снова послышался голос азиата.

Вася… Митя… рабы, которые принесли столько пользы…

Первые, кто действительно мне помогал…

— Всё, чего я хотел — чтобы ты прочувствовал то же. Отчаяние и злость, которые испытали мы, когда от нас все начали отказываться! Этот позор, в который ты нас окунул! Но самое, главное, сука… ты убил моего брата и племянника. Сяо и Рё! Одного ты подорвал, а второму пробил череп ножом! — заорал он, — У нас в Империи, за кровь нужно платить кровью. Ты убил моих родственников. И поверь, скоро я доберусь до твоих. Но сейчас… чувствуешь, а, Константин?! Твои люди сдохнут под пытками. Твои родные в опасности. ЧУВСТВУЕШЬ, ЧТО ЧУВСТВОВАЛ Я?!

Мама… сестра…

Вася… Митя…

— На этом всё. Приятно было поболтать! Эй, парни, повырезайте им глаза! Отправим подарком, когда найдём его дом! А ты, Константин…, - он хмыкнул, — Что-ж, не все проблемы ты можешь решить, да? Головы твоих подчинённых — урок, что не нужно лезть не в своё…

— Знаешь…, - вздохнул я, — А ведь Митя и Вася — первые, кто мне действительно помогал. Митя, несмотря на то, что конченный ублюдок, способен исправиться. А Вася, которому ты вырезал глаз, неплохой парень. Умный. Он тоже может стать хорошим человеком…

Я снова надел горячий воротник.

— Что ты несёшь?! — прорычал имперец.

— Проблема в том, безмозглая дворняга, что ты решил мне позвонить. Показать, какие у тебя огромные яйца. Но единственное, что ты показал — что ты тупорылая обезьяна. Не умнее, чем простой, гнилой мусор. И прямо сейчас ты подписал себе приговор. И поверь, он куда ужаснее смертного.

— Ха-ха-ха-ха! Какой же ты…

— С̼͊т̙̎ӓ̭в͎̒ь̖̈́ н͈̓а̝ͥ г̼̄р͔̚о͓̉м̼̌к̰̿у̹̅ю̣̒.

Послышалось, как нажали на кнопку.

— У̙̥̫ͤ̂̚с̞͔͚͑ͨͫн̠͖̪̊̔͌и̹͎̲̅̑̽т̹͇̯̃͐ͯе̭͙̘̐̎̽.

Трубка упала, и я услышал, как повалилась куча людей.

В этот же момент Приказ пробил защиту воротника, раскалил его докрасна и ударил отдачей в горло и глотку.

— А-а-а! — вскрикнул я, срывая сжигающие кожу бинты.

Раскалённый артефакт упал на пол и начал плавить краску, а я, схватив бутылку с водой, разом вылил на обожжённую, всё ещё пузырящуюся кожу.

Следом изо рта потекла кровь.

Я упал на колено, и всё моё лицо будто в момент разорвало. Особенно левую часть. Лоб. Но я прикоснулся, и ничего не почувствовал.

— Что с вами?! — подбежал Джордж.

— Остуди, — едва прохрипел я, махая рукой на раскалённые бинты.

Это моя вина. Я ждал реакции, и я её дождался. Бар и люди в нём — приманка. Я был готов к жертвам, и заранее знал, что кто-то из моих людей умрёт.

Но я не планировал, чтобы это были Вася и Митя. Они — не те, кого я хочу потерять.

Безусловно, если понадобится, я ими пожертвую. Они лишь простые инструменты. Но для меня они памятные инструменты, выкидывать которые я не захочу.

Когда-нибудь они умрут. Безусловно. Скорее всего.

Но это будет не сегодня.

Сегодня…

— Дай воротник.

Сегодня умрут совершенно другие люди. Имперцы — последнее крупное дело перед турниром.

Пора обрубать концы, чтобы с чистой головой приступать к основному блюду.

* * *

Катя столкнулась с Софией на выходе из арены. Первая — ждала Костю намеренно. Вторая — в принципе тоже, но делала вид, что просто шла мимо.

— Екатерина? — удивилась молодая девушка с как всегда подвёрнутой юбкой.

— София? — удивилась учительница.

Повисло напряжённое молчание. Первая красавица и модель Московской Школы делала вид, что шарится в телефоне, тогда как Катя, по своему обыкновению, просто прямо пялилась на ученицу.

— Кого-то ждёте, София? — спросила она.

— Да, госпожа Екатерина. Жду, — ответила девушка совершенно без эмоций, продолжая перелистывать меню телефона туда-сюда.

Снова молчание.

София прекрасно замечала, как на неё смотрит Катя, но, естественно, с выводами не спешила. Как и с действиями. Романовы — не те, кому стоит грубить. Особенно Екатерине, известной своим нравом и силой.

Да и… что София может сказать? Ну ждёт и ждёт. Ничего такого же, верно?

Но почему-то девушка не находила себе места. И её это нервировало.

— Прозвенел последний звонок, София, — Екатерина затопала ногой по земле, — Вы можете покинуть учебное заведение.

— Спасибо за совет, Екатерина, но позвольте разобраться самой, — ответила она отстранённо, — Мне нельзя подождать… моего напарника по команде? Ну и, раз уж вы столь дотошны к моим планам и делам, не могу не спросить, чего ждёте вы? Цель моего визита очевидна — мне с напарником ещё сражаться вместе. А вы, учитель Романова, зачем ждёте ученика? И кого из двух, если не секрет.

— Я жду моего подчинённого, члена дисциплинарного комитета. Обсудить дела. Зачем же мне ещё ждать ученика?

У Софии дёрнулась бровь, и она исподлобья посмотрела в глаза взрослой девушки.

— Что-то не так? — прямо спросила Катя.

— Нет, учитель, всё хорошо. Давайте подождём вместе.

И снова молчание.

Софии позвонили — водитель уже заждался и на всякий случай проверял, всё ли с юной госпожой в порядке. Она ответила, и как ни в чём ни бывало, продолжила листать меню.

И вот, спустя пять минут ожидания, они услышали тяжёлые шаги за дверью, а всё их внимание переключилось на выходящего с арены человека.

Но всё, что они хотели сказать — рухнуло, как только вышел Костя. Он шёл сгорбленный, держа в руке чёрные, раскалённые бинты. На шее был ожог. На щеке порез и кровь.

Парень остановился, а его тяжёлый, полумёртвый взгляд тёмно-синих, почти фиолетовых глаз, устремился на девушек.

— К-костя? — Екатерина даже не переживала о фамильярничестве, которое услышит София., - Костя, с тобой всё…

— Что-то нужно? — выбросил он уставшим, хриплым голосом.

— Ну вообще-то…, - у Кати пропали все мысли, — Хотела обсудить работу в дисциплинарном…

— Не сейчас. Завтра зайду. А тебе? — он обратился к Софии.

— Да я так… просто…, - замялась Элерс.

— Ну тогда я свободен, — прохрипел он.

И Костя ушёл. Один. Так ни с кем и не переговорив.

Екатерина и София переглянулись. Они обе не понимали, что происходит, и обе хотели друг друга об этом спросить.

Ведь им обеим показалось, что края его глаз светятся, а голос отражается призрачным хрипом.

-------

Прогресс пробуждения Гордыни…

30 %

Глава 10

Архимед как-то сказал: «Дайте мне достаточно длинный рычаг и точку опоры, на которой я смогу его разместить, и я переверну мир». Умный дядька. Красиво стелет, не скрою. Я же скажу чуть иначе:

«Дайте мне время, и я добьюсь чего угодно».

Их проблема была в том, что они, идиоты, предупредили и дали мне время.

И вот, что из этого вышло.

— На позицию, — передал я по рации.

Я смотрел на бар, который недавно захватил и в котором держат заложников: Митю, Васю и ещё двух людей. Там же без сознания лежит босс банды имперцев. Сам я сидел в доме напротив и смотрел в окно.

Не знаю, скольких усыпил мой приказ, но то, что враги всё ещё там — это точно. Не зря же три идиота охраняли вход в бар, верно?

— Начинайте, — вновь говорю.

Операция начинается.

Маг льда и телекинетик выходят из-за угла ближайшего здания. Ледяной кивает напарнику, оттягивает тетиву невидимого лука и, породив вокруг холодный ветер, создаёт длинную прозрачную стрелу изо льда.

— Раз, — начинаю я отсчёт, — Два… стреляй!

Маг одёргивает наводящую руку и спускает снаряд с невидимой тетивы. В этот же момент телекинетик взмахивает кистью и ускоряет сосульку раз в десять от изначальной скорости.

Она со свистом пролетает всё расстояние, насквозь пробивает череп одному, вонзается в глотку другому и уже собирается там застрять, как…

— Пробей и ускорься.

Снаряд вырывается из шеи врага и пробивает глазницу последнего.

Все три тела падают едва ли не мгновенно, а кровь, брызнувшая из тел, начала собираться в ручей и утекать в водосток.

— Дальше! — передаю по рации.

Два стрелка забежали в моё здание и выбежали уже с остальной группой рабов. Каждый из них держал по чемодану или канистре, а путь их лежал в разные точки: кто-то встал перед входом, кто-то по бокам, а кто-то позади бара, полностью замыкая оцепление и окружая здание.

«Чёрт, как они так быстро заметили?!», — я увидел, как из окна бара выглядывают азиаты.

Значит, они уже знают, что мы здесь. И догадываются, что в усыплении главаря виноваты именно мы.

Мы для них — враги. И они будут нас убивать, несмотря на опасность и пропажу уже троих товарищей.

Все мы можем здесь помереть. Я — в том числе.

Но…

— Поджигайте.

Мои рабы срывают самодельную чеку и швыряют канистры в окна здания. Слышится звон битого стекла и грохот упавших контейнеров. Затем крики. Да… китайцы орали. Они сразу же заметили, что мы что-то закинули в здание.

Но они даже и не подозревают, что сейчас будет.

У одного из рабов была включена рация, и через неё я прекрасно слышал, как внутри бара что-то зашипело. Прошло несколько секунд, имперцы продолжали орать и ждать взрыва или подобного, но ничего не происходило. Вообще. Только странное шипение, исходящее из канистр и чемоданов.

А затем из окон повалил дым.

Две измельчённые таблетки анальгина, смешанные с измельчённой таблеткой гидроперита, при нагревании создадут такое количество дыма, что ни одна горящая древесина и близко не сравнится.

И что, если такой смеси будет целый чемодан, а чемоданов — несколько?

— Барьер в комнату начальника! — крикнул я.

Маг с барьерами, которого я заставил принять магопиаты для усиления, стоял перед единственным уцелевшим окном — кабинетом владельца, где сейчас и лежали Вася с Митей.

Он скрещивает руки, что-то бормочет и накрывает всю комнату непроницаемым для дыма барьером.

— На позицию! Маг ветра — задувай дым обратно!

Люди сместились — телекинетики, маги огня и льда встали перед входом, а два мага ветра по обе стороны здания.

Из окон валил плотный, чёрный дым. Даже сейчас я чувствовал невыносимый запах мочи, свойственный соединению, и я представить не могу, что сейчас испытывают люди внутри.

Хотя почему. Могу.

Они не могут вздохнуть.

Первые азиаты выбежали через несколько секунд. Видимо стояли у входа, когда всё это началось. Их было двое.

И оба сдохли мгновенно: огненная пуля в глазницу и ледяной диск в живот.

Они рухнули прямо у входа. Молча. Без криков и стонов. Секунду назад живые враги, ныне же трупы, которых тащат телекинезом подальше, чтобы просто не мешались.

И всё потому что вы, суки, бросили мне вызов.

Затем выбежал ещё один — срезали голову. Затем вторая, уже женщина — мы за гендерное равенство, поэтому сдохла она также быстро.

Они повалили как тараканы. Кашляли, переплетали ногами, кричали. Выбегали группами, поодиночке и один раз даже выбежала пара мужчины и женщины, держащихся за руки — девушка и так была при смерти, задыхалась и едва переставляла ноги, но огненная стрела завершила её страдания.

Её возлюбленный, увидев труп дорогого человека, закричал во всё горло.

Через секунду его крик прекратился. Как и жизнь.

Все, кто покидал бар — умирали. Без исключения. Мы уничтожали их как загнанных животных, не оставляя ни шанса на спасение.

Их судьба была решена мной — в тот момент, когда мне дали время на подготовку. Когда бросили вызов.

Когда пытали самый ценный и памятный инструмент.

И вот, смотря на гору трупов, я не чувствовал ничего. Смотрел пустыми глазами на людей, словно на расходный материал. Будто так и надо. Просто часть процесса для достижения цели.

Убивая, я ничего не чувствую, хотя уверен, что убить дорогих людей вряд ли бы смог. Эмпатия у меня есть. Да я даже приехал сюда, потому что был зол из-за увечий Васи и Мити!

«Но это ведь странно? Ненормально. Может я меняюсь?», — мои волосы развевал проходящий через окно холодный ветер.

Я не слышал ничего, кроме завывания, и не видел ничего, кроме бара, тел погибших и готовых на всё рабов.

Всё моё внимание приковывало лишь одно — цель, которую я должен достичь.

«Что-ж… тогда плевать. Так тому и быть»

Любая цель должна быть достигнута.

До тех пор, пока я побеждаю, ничего не имеет значения.

— Босс, больше не выходят, — сказали по рации.

— Вижу, — ответил я, спускаясь на улицу, — Ждём десять секунд. Не выходят — дальше по плану.

Я уже думал, что никто не выйдет. Что мы перебили всех. Но меня ждал сюрприз.

Выбежал последний азиат. Ну как выбежал — вывалился. Он запнулся о порог, упал лицом в грязь и беспомощно пополз вперёд. Цеплялся за камень, срывал когти, но продолжал ползти в надежде, что выживет. Он едва находился в сознании.

К этому моменту я уже стоял на улице. Смотрел на трупы, на триумф и заранее наслаждался очередной победой.

Я не просто идеально исполнил изначальный план по выкуриванию имперцев, но и просто отомстил мразям, позарившимся на мою собственность.

Да, я намерено расставил фигуры так, чтобы ими пожертвовать. Но всё же, терять то, чем владеешь, особенно столь ценное и памятное…

Меня неимоверно раздражает.

— Это он, босс. Главарь банды имперцев. Я его узнал, — сказал один за рабов.

Это же услышал и азиат. Он остановился, сжал кулак и дёрганными движениями поднял на меня голову.

— Надо же, какие люди, — я заулыбался, чего из-за маски, естественно, никто не видел, — Иронично, не так ли? Пришёл мстить, а теперь лежишь перед ногами и думаешь, как бы выжить. О, но не переживай, котлетка корейская, ты ещё поживёшь, — я кивнул рабам, — Ты пытал четверых моих людей — я уничтожил всех твоих. Вырезал как насекомых. И всё почему? Потому что ты сделал неправильный выбор. А теперь, свинья, очередь дошла и до тебя.

Я дал отмашку, и главаря оттащили в машину.

— Парни, ускоряемся!

Дальше уже пошло намного проще — несколько парней запрыгнули в то окно, где лежали пленники, и вытащили их наружу.

— Босс, там имперцы просыпаются! Что делать?

— Добивать, — я усаживался за руль автомобиля, — У нас и так много проблем, а их жизни… они мне безразличны. Они сами выбрали этот путь. Знали, что умрут, — я закрыл дверь.

У нас было четыре машины, одна из которых — микроавтобус. Спасённых людей мы усадили на задние сиденья обычных седанов, а вот вместительный минивэн пригодился уже под другое.

Туда мы нагрузили трупы.

Ехали долго. Окольными путями, сменяя машины и завершая поездку только под ночь, чтобы отследить было ещё сложнее. Главаря приходилось бить по дурной башке и накачивать снотворным, чтобы он снова укладывался баиньки.

А вот Васю, Митю и ещё двоих, пришлось ждать до самой ночи. Они проснулись в символичное время — именно тогда, когда мы приехали в одно из очередных заброшенных зданий. Их пробуждение будто очертило конец этой истории. Поставлю точку в сюжете с баром и похищением.

Так оно и было — пройдена очередная важная точка в деле с бандами и Громовыми:

Мы захватили имперца, знающего много.

Но за это… пришлось заплатить.

У Васи был огромный шрам через всю правую часть лица. Вы только представьте, как он дёргался от боли, когда ему вырезали глаз? Представьте, какую агонию он испытывал во время пыток?

На месте его правой глазницы была кровавая пустота. Теперь Вася инвалид. Мой первый раб.

У Мити, ожидаемо, было переломано вообще всё, что можно переломать и не убить. Оно и неудивительно — он боли-то почти не чувствует. Сломаны пальцы, вырваны ногти, а лицо не более чем месиво. Митричу досталось больше всех. До сих пор не понимаю, как он жив.

Он буквально избитое, полуживое мясо.

«Вы только посмотрите, что они сделали с моими мальчиками», — я действительно не мог смотреть на них так же безразлично, как смотрел на умирающих имперцев.

— Его ведь нет, да? — прохрипел Вася, который едва восстановился хотя бы до состояния овоща, — Он ведь не закрыт фингалом, да? Его… вообще больше нет? Мой глаз… они ведь вырезали мой глаз, да?..

— Вырезали…

— Твою мать…, - хмыкнул Вася, запрокидывая голову назад, — Меня мама убьёт…

— Мы восстанов…

— Не надо, — помотал он головой, — Не стоило доверять всем подряд. Даже тренера могут быть крысами. Это моя вина. Глазом и отплачу. Будет… уроком. Буду смотреть в зеркало и понимать, что жизнь сложное дерьмо, а я слабое чмо. Понимать, и становиться лучше. Я не хочу… забыть этот день.

Чёрт…

Да чёрт! Твою мать! Ну почему он стал таким нормальным, когда я накосячил! Ну не дави ты, Вася! Я ведь реально себя виноватым чувствую!

Митя же просто лежал на спине. Каким бы поехавшим наркоманом он ни был, боль он всё же чувствовал. И потому он даже не шевелился. Даже не пил и старался меньше дышать.

Сейчас он на грани.

— Скорая приехала! — известили меня парни, — Босс, но как нам… как нам перевезти Митрича? Он же когда дышит — от боли стонет! Как нам его…

— Усни.

Пространство вокруг Мити зарябило, и он мирно прикрыл глаза.

— Теперь несите. Докторам сверху за молчание докиньте, — сказал я, срывая раскалённый воротник.

— Есть!

Четыре человека утащили Митю к подъехавшей скорой, а Вася, попрощавшись, пошёл следом.

Стояла темнота. Из света — фонарик на телефоне. Ни черта не видно. Невыносимо воняло кровью, а в подвале пищали крысы.

А ещё там, за дверью, мычал очнувшийся азиат.

Я зашёл в помещение, которое охраняли двое моих парней, и взглянул на пленника. Видок у него был вполне живой — разве что бледный и с небольшой гематомой от ударов.

Он был привязан к металлическому стулу.

— Итак, дружище, — начал я, — Твои пальцы подвязаны к чеке самодельной бомбы на основе бензина. Сам ты, к слову, тоже облит бензином.

— М-м-м-м! — он попытался подёргать руками-ногами, но ничего не вышло.

— Попробуешь сложить пальцы в печать — сдохнешь. Увижу, что колдуешь — сдохнешь. Попытаешься вырваться — сдохнешь, если преуспеешь.

— М-м-м!

— Ты, тупорылый идиот, сдыхаешь во всех случаях, кроме одного — невыносимые пытки. Хочешь выжить? Страдай. Это понятно? — я наклонился и посмотрел в его зелёные глаза, — Хм-м… забавно. Вот как уверенность и злость превращается в отчаяние. Уже по глазам вижу, что ты хочешь меня умолять. Как действительно не хочешь умирать, и в то же время понимаешь, что сейчас тебя будут пытать.

Я пошёл за инструментами, с наслаждением слушая, как он пытается вырваться.

— Как там у вас в империи? За кровь платят кровью? — усмехаюсь, — Крови моих людей лично ты пролил немало. А я банк такой… с процентами.

Я едва не лишился первых, самых полезных и ценных рабов. И всё из-за чего? Потому что я изначально не понравился какому-то жирабасу в клубе?!

Почему я вообще должен думать, перед кем мне пресмыкаться, а перед кем нет?! Да что за бред?! Что с этим миром не так?!

Что с этими людьми не так?!

— Вечно вы, сука, всё усложняете, — процедил я, — Потому вас, имбецилов, и нужно порабощать. Деструктивные обезьяны, неспособные решать всё мирно, — подхожу к мужчине, — Вы — безмозглое стадо. А стаду нужен пастух.

Азиат замычал, а я достал первый инструмент.

— Давай начинать, дру-жи-ще.

— М-М-М-М!

* * *

Крепкий. Очень. Самый крепкий из всех, кого мне посчастливилось подчинять гуманными методами. Я порой даже переживал, а не умрёт ли чинг-чонг прямо на руках.

Не умер. Выжил.

Но любое веселье подходит к концу, и любая дружба кончается либо постелью, либо безоговорочным рабством.

— Подчиняйся.

Из груди азиата вырвалась призрачная цепь и соединилась с парящей короной.

К этому моменту уже светало. Часа четыре утра. Пару раз мне звонили сестра с мамой, спрашивали, где я и почему умер не предупредив. Пришлось сказать, что затусил у Ли. Поверили.

Хорошо, что воплей азиата они не слышали.

— У-у-х…, - выдохнул я, когда всё наконец закончилось.

Я дал кпоперу отдышаться, прийти в себя и элементарно попить водически. Больше он не дрыгался и не возмущался.

— Ты мне подчиняешься?

— Да.

— Ты сделаешь всё, что я скажу?

— Да, господин.

«Хорошо, хорошо», — закивал я.

— Итак, пиздюк, рассказывай, — я сел перед ним, — Зачем вы, суки, портили мне жизнь?

* * *

Империя была древнейшей страной ещё даже до раскрытия магии всему миру. Именно там проводятся почти все археологические раскопки, и там же находятся древнейшие артефакты.

И не сложно догадаться, что для Западной Коалиции, живущей только за счёт артефактов, Империя — самая ценная страна. Если американцы разберутся, как работает древний, только что найденный артефакт — скакнут в развитии технологий и получат очередное преимущество перед другими странами.

Связь Империи и Коалиции — очень важна.

И вот, имбецилы из империи, просирают сразу два древних, неразгаданных артефакта. Просирают в Европе — трансферной зоне, где живу я, и где обитает род Семюр-ан-Брионне, специализирующийся на порталах и перевозках.

Причина, почему Теодор тогда встречался с Аделэйс и её отцом — именно постройка порталов для более удобного трансфера из Москвы в Лондон, а из Лондона в Нью-Йорк.

Но всё, что должны были перевезти — всё просрали. Олигофрены на имперцах потеряли корону, свойств которой никто и близко не знает, и потеряли нечто, под названием Гео-Вортекс.

Два неразгаданных, ценных артефакта, ради которых сразу половина великих родов Европы строила огромный, сука, портал.

— Гео-Вортекс? Что это? — спросил я.

— Национальное сокровище Империи. Артефакт, способный создавать твёрдую материю из ничего.

— Это… как, твою мать? — не верил я.

— На самом деле из энергии. Как Аква-Вортекс — национальное сокровище Африки. Только там он работает сам по себе и генерирует воду, а Гео-Вортекс — никто использовать не может. Умирают.

— Так-так-так, секунду, — я пытался сообразить весь масштаб надвигающегося пиздеца, — То есть погоди. Есть штука в форме сраного кубика Рубика, способная создавать твёрдую материю буквально из воздуха? Это что получается… можно воздвигать собственные острова в ничейных водах, можно возводить стены вокруг городов, мгновенно строить дома… да даже энергокристаллы создавать?!

— Именно. И между Империей и Коалицией был заключён договор. Коалиция — пытается исследовать Вортекс, Империя — получает эти знания и Вортекс обратно. Обе страны в плюсе.

— И вот, инструмент стратегической важности пропадает в Европе…, - приуныл я, — Как вообще так?

— Корона, которую пихнули просто как ненужный подарок, сама исчезла. Вортекс выкрали. Банды для того и нужны были, чтобы всё разнюхать и прочесать опасность. И пропало это всё в тот момент, когда мы должны были встречать артефакты. Мы… и Громовы, — он поднял на меня голову, — И когда приедет Коалиция, нам конец. Поэтому мы так рьяно и ищем, господин — у нас огромные проблемы.

Ох, у меня-то какие проблемы, ты не представляешь.

Здесь три варианта. Либо руку приложили Громовы — закрысили Вортекс ради своей выгоды. Либо неизвестная мне сила — имперцы, тот новый главарь третьей банды или вообще левые раки с горы, целей которых я не знаю.

Либо же Романовы, которые натравили меня на невиновных и отправили подчищать следы.

Твою мать, и во всех случаях я играю кому-то на руку! Ну что за дерьмо.

Более того, хоть Корона и не самый ценный артефакт из посылки, но всё же — она часть посылки. И очевидно, если узнают, что её ношу я, то возникнут…

Так, погодите.

А?

Погодите…

А не поэтому ли на меня пялилась Аделэйс — наследница рода, который должен был перевозить эти артефакты?!

Не потому ли, что видела корону на моей голове через свою повязочку на глазу?!

Твою мать!

— Ай мля-я-я…, - я схватился за голову.

Возможно, все уже давно знают, что я во всём виноват. Возможно даже Романовы, Громовы и каждая сутулая собака на районе. Ну а если же нет…

Мы плавно выходим к важности турнира.

Очевидно, с Аделэйс мне не дадут встретиться. Кто я такой? Бичиха пропитая? Я даже не аристократ.

Но вот на турнире, если я выйду на межстоличный этап — я часто буду с ней пересекаться. На конференциях, съёмках, да просто на тренировках. Там же — Август Романов. Там же — Антон Громов.

Очевидно, пропавшая Корона на мне. Как? Без понятия. А я и не узнаю, пока не найду отправителей или получателей.

Если Коалиция об этом прознает, у меня возникнут проблемы. И чтобы все решить, иметь железное алиби и доказательство, что это не я спёр артефакт национального, твою мать, значения — мне нужно найти того, кто это сделал. И почти все подозреваемые — на турнире.

Там — все, кто может порушить мне жизнь.

Турнир — место, где может всё решиться.

И именно сейчас, когда я в полной мере это осознал, когда наконец могу отвести от себя взгляды имперцев и банд, я могу полностью на него переключиться. Могу посвятить всё время лишь одному, теперь уже самому важному событию.

Теперь я полностью сосредоточен на турнире.

— Ладно, на этом закончили. Помни, что тебя никто не порабощал, и никому ты информацию не выдавал. Ты вообще меня не знаешь.

— Понял.

— Узнаешь что-то интересное — сразу сообщай. Ещё составь список твоих сильнейших и лучших подчинённых. Вспомни или найди выходы на учителей, артефакторов. Также нужен выход на чёрный рынок. Если через тебя проходит информация — она проходит и через меня, ясно?

— Так точно!

— Свободен.

Больше он, к сожалению, ничего не знает. Имперцы разделены на группы, и конкретно его ни к чему не причастна — заказ на перевозку отдали другим и Драконам.

Следующая цель, после школьного этапа турнира — захват тех самых Драконов. Они многое могут знать. Они должны быть порабощены.

Но это потом.

Сейчас — турнир. Теперь точно.

— Господин. Что с телами? — спросил меня маг льда.

— Заморозьте. Завтра приступим к вскрытию. Всё должно идти впрок, в хозяйство. И плевать, что это люди.

На этом я покинул заброшенный дом и сел на очередной сворованный мотоцикл. У кого я их ворую — без понятия. Надеюсь, он не злится.

На улице стояло два раба — оба под магиопиатами, и оба охраняли здание.

Да, я заставил их принять наркотики, чтобы усилить способности. Будем надеяться, что привыкание после первого раза не случится. Хотя если и случится — всё равно они не будут их принимать, ибо приказ. Митя же не принимает, несмотря на мучения, верно?

— Что случится — звоните. Насчёт тренировок завтра переговорим, — сказал я и, надев шлем поверх искажающей маски, наконец уехал.

Правда недалеко — через километр я бросил мотоцикл и поплёлся пешком, чтобы не привлекать внимание.

Метро уже работало, и до дома добраться труда не составило.

Мои прелестные дамы сразу же кинулись с расспросами, на что я просто повторил версию с ночёвкой у Ли, выяснил от сестры, что на самом деле я спился и снаркоманился, и в очередной раз осознал, как же приятно возвращаться туда, где тебя ждут. Хоть меня и встретила суета, расспросы и гора переживаний, но… чёрт, как же приятно.

Это именно то, ради чего и стоит сохранить эту дерьмовую страну.

— В школу пойдёшь? — спросила уже почти готовая Вика, — Ты вообще никакой. Вы всю ночь не спали что ли?

— Ну… типа того.

— Ага. Или ты не с Ли был!

— Ты опять?… — обречённо вздохнул я.

— Ну да, ну да, особые тренировки кое с кем проводил. Вам ведь выступать ещё! Выносливость качали, да?

— Сис, у тебя шиза.

— А ты себя в штанах удержать не можешь! Ну как так, Костя?! Аргх! Они же все мерзкие! Как ты можешь иметь дела с Элерс?! Как ты можешь иметь кого-то из Элерс?! Брат — ты ме-е-е-ерзкий. Фу-фу-фу!

Я лишь снова вздохнул и покачал головой.

У неё шиза. И, подозреваю, не без помощи Бингуса, которого, надеюсь, никто не обсуждает, потому что его ЗАПРЕЩЕНО обсуждать.

— Тебя ждать? — спросила Вика.

— Да, пошли вместе. Секунду, — сказал я и достал телефон.

Кстати, насчёт шизы.

У Вики она хотя бы оправдана, ибо стоило мне достать телефон, как в тот же момент пришло смс.

София: «Женя прислал первые фото. Ха-ха посмотри какой ты страшный!!!»

С текстом шло самое первое фото, сделанное в студии.

Да, мне опять написала София. Сама. Причём опять без повода. Ей что-то надо? Ей скучно? Зачем она это делает?

Костя: «Не то что на самых последних, да? Они замечательно вышли. Мы с тобой там постарались. Надеюсь повторим»

Ответа не последовало.

«Забавная», — хмыкнул я.

Костя: «Ну и пока ты не можешь без общения со мной и держишь телефон, скажу сразу — я буду ждать на большой перемене возле спортзала, где мы недавно пересеклись»

София: «Ага. Ещё что? Пошёл в жопу, Катей своей покомандуй.»

О нет, она злая. Она поставила точку в конце сообщения.

София: «И зачем? Вот делать мне нечего»

Костя: «Я тебя не спрашиваю. Ещё раз повторяю — на большой перемене возле спортзала. Будь хорошей девочкой. Ты же не хочешь, чтобы я снова на тебя разозлился?»

И снова — ответа нет.

Да что с ней? Раньше бы она на говно изошлась от такого отношения, а сейчас каждая демонстрация моей силы — и она смирненько притихает.

Странно. Не понимаю. Надо будет выяснить. Что-то она явно скрывает, и я очень хочу узнать что.

«Ладно, к чёрту. Потом», — вздыхаю и иду ванную, чтобы хоть как-то привести себя в порядок, — «Главное, что сейчас я могу… перевести… дух», — я резко выключил воду.

А почему… так тихо?

Почему Вика не топает, мать не гремит? Почему мир будто остановился, готовясь к чему-то ужасному? Готовясь…

К чьему-то приходу.

— Костя! — заорала Вика.

— А-а-а? — заорал я в ответ.

— К тебе тут… пришли.

Что?..

Ко мне пришли?

«И кто?..», — я на секунду впал в ступор, соображая, что же делать, — «Да твою мать! Ну что за дерьмо?!».

Так быстро? Меня вычислили так быстро?!

«Сука!», — я быстро натянул воротник, принял таблетки обезболивающего и, сжав кулаки и хоть как-то взяв себя в руки, вышел в коридор.

Там стояла Вика с растерянным видом. Она явно ничего не понимала. В остальном же — обычная Вика. Не напуганная, не раненная, ничего.

А вот в подъезде перед дверью меня ждал ещё один грёбанный сюрприз.

Это был мужчина лет сорока с голубыми глазами и каштановыми, завязанными в хвост волосами. Он был весьма высокий, примерно с меня ростом, и одет в чёрный костюм и чёрные же перчатки. В руках держал трость.

— Константин Росс? — спросил он.

— Да.

— Есть разговор, — он махнул тростью и приказал выйти в подъезд.

— По поводу?

«Чёрт… он опасен», — по спине сразу же побежали мурашки.

У мужика абсолютно безразличный, с толикой злости, взгляд.

Взгляд, которым он без проблем встречал мой.

Кем бы мужик ни был, но мой опыт, передаваемый через глаза, не мог его задавить. Он явно повидал и переделал дерьма больше чем я, международный террорист.

— Ты с друзьями накуролесил ночью. Мне прибирать. Хочу, чтобы помог, — он перевёл взгляд на Вику.

Да сука!

Кто это? Человек Империи? Коалиции? Меня уже нашли?!

Или подослали Громовы?!

Да какого хера?!

«Здесь семья. Мать и сестра», — я начал анализировать, — «Если будет сражение, то нельзя устраивать его здесь. Ему явно нужен именно я, и если получится…», — подхожу к двери, — «Нужно увести его дальше».

Мужик с тростью, способный на равных смотреть мне в глаза? Неужели он столь же силён, как Теодор, обладающий всеми элементами, или Момотаро, самостоятельно прирастивший себе руку?

Чёрт! И как назло, воротник даже приказа с третьей отдачей не выдержит!

— Костя…, - прошептала сестра, краешками пальчиков беря меня за рукав.

— Всё нормально, — улыбнулся я, теребя её по голове, — Мы с Ли правда вчера накуролесили. Видимо, что-то кому-то сломали.

Я перевёл взгляд на незнакомца.

«Не дай бог, сука, ты хоть что-то здесь сделаешь», — я даже не скрывал своих мыслей.

И мужчина это понял.

Понял, и лишь ухмыльнулся. Ему плевать, с какими угрозами я на него смотрю — он уверен, что я ничего не смогу сделать.

— Ненадолго, — сказал он и отошёл от двери.

Я вышел в подъезд, закрыл за собой дверь и услышал приглушённое: «М-а-а-ам».

Эх, Вика… порой она как ребёнок. Карапуз.

И разве я могу допустить, чтобы с таким беззащитным головастиком что-то случилось?..

Не для того я умирал, выгребал всё это дерьмо, чтобы какой-то хер с горы отнял единственный шанс на семью!

— Что? — я перешёл к делу.

Мужчина взмахнул рукой и я увидел, как вокруг нас замерцал барьер. Звуконепроницаемый купол. Я такой уже видел в школе.

— Где тела? — гаркнул мужчина.

— Э-э… чего?

Ч-что? Тела?

Я конечно понимал, что он по поводу разборок с имперцами, но я ожидал человека Коалиции, бандита или ещё кого, ожидал вопроса про артефакт или очередную угрозу ответить за содеянное, а не… вопрос про тела.

— А? Тела? Какие…

— Ты дебил? Вы все, молодёжь, такие тупые? Тела! Трупы! Я знаю, что ты их забрал. Где?!

— П-погодите. Что происходит? Зачем вам…

— Аргус Рейвиль, — процедил он, сжимая трость двумя руками, — Владелец похоронного бюро. Неприятно познакомиться.

Аргус Рейвиль? Впервые…

Ох…

Ох, твою мать.

Рейвиль. Один из семьи, что буквально контролирует весь мир

— Как вы узнали?

— Тебе во всякую жопу надо засунуть свой длинный нос? — задрал он бровь, — Все трупы проходят через наше бюро. И о пропаже сразу множества я узнаю. Всегда. Узнал и сейчас.

— Тц.

И опять все всё знают, а я нихера.

Нужно. Срочно. Наращивать. Сеть. Информаторов.

Срочно, твою мать! Ребята, ну это ведь уже не смешно. Я ведь старенький, со мной так нельзя.

— Слушай, мне плевать на ваши разборки, все эти жертвы. Хоть Сёгуна у япошек прикончи, хоть всех африканцев вырежи — мне плевать на причины. Всё, что меня интересует — тела, которые ты оставишь после себя. С тобой, поехавшим, разберутся другие. Но если ты, пиздюк малолетний, начнёшь забирать трупы… с тобой буду разбираться я, — радужка его глаз начала краснеть, — И потому… будь, добр — скажи, где ты их спрятал.

Только ли тела ему нужны?

Впрочем… есть ли у меня выбор?

— Это всё? — спросил я.

— Да. Больше ты мне нахер не нужен.

Я сложил руки на груди, потопал ногой и вздохнул.

Ладно, к чёрту. Эксперименты с трупами отменяются.

— Вот адрес…

Я продиктовал адрес дома, где тела заморозили. Аргус Рейвиль достал телефон, что-то там набрал и спрятал обратно.

— Не найдём их там — найдём тебя. Понял?

— Угрожаете? — хмыкнул я.

— Нет. Прямо говорю, что тебе пиздец, если наврал. Вечно вы, идиоты мелкие, законы не учите. Прямо же в конституции сказано, что нельзя, присваивать, себе, тела! Но нет, твою мать, надо вам из себя гениев и экспериментаторов построить. Потом срётесь в тюрьме, — он махнул рукой и снял барьер, — Всё, вопросы закончились.

Я задрал бровь, покачал головой и с чувством, что у меня отобрали игрушку прямо из рук и морально надавали по попе, уже открыл дверь в квартиру, как вдруг в голове снова всплыл вопрос:

«Так, а почему он лично-то пришёл?».

Благо, задавать его не пришлось.

— Ах, и да, — вдруг вспомнил он, — Тебе привет от общего знакомого.

Я повернулся и взял едва не сунутый в лицо конверт.

— И что это?

— Я был рядом, когда узнал, что тебе хотят отправить посылку. В тот же момент узнал, что именно к тебе у бюро появились вопросы. Эстер связал одно с другим и попросил доставить. И потому с тобой, пиздюком, разговариваю я.

А, ну вот понятно. Слепой, а по совместительству сильнейший человек приложил к этому руку. Я то думал, что такой важной шишке нужно от такой дымящейся шишки как я? А оказалось, это действительно от «старого знакомого».

На этом, пожалуй, пора и прощаться.

— Вот теперь точно закончили. Помни — если наврал, то я снова… приду, — вредный и противный Аргус как-то подозрительно притих.

В это время я пялился на конверт и не понимал, что он там увидел. Я поднял голову, вопросительно мыкнул и повернулся в сторону взгляда мужчины.

— Костя? Всё хорошо? — спросила стоящая в коридоре мама.

— Да, мамуль, — я улыбнулся, а затем повернулся на Аргуса.

Э?

А чё он притих? И почему он так смотрит? Как-то… не так. Не злобно, не удивлённо, а как-то…

Э?

Не понимаю.

Увлечённо?

Э?

— Всё в порядке? — спросил я у мужчины.

— Да.

Что с тобой, алё?!

Хотя… чёрт возьми, пока он перезагружается, это отличный шанс поиметь выгоду.

Он же главарь некромантов! А значит, через него можно найти выход на повелителей нежити!

И что будет, если я начну их подчинять?

— А можно ваш номер? Ну, чтобы… если что сразу решить проблему. Мало ли, снова накуролесю.

— Ха? — он как-то быстро пришёл в себя и перевёл на меня теперь уже снова привычный недовольный взгляд, — А хер тебе на ухо не положить?

«Ме», — я скривил морду.

— Всё равно на турнире ещё увидимся, — неожиданно добавил он и снова перевёл взгляд на Лизу, — Если доживёшь до межстоличного этапа, конечно. Там и поговорим.

«И снова, всё подвязывается на турнир. Теперь уже и гипотетическая возможность повелевать мёртвыми…»

— На этом всё. Надеюсь ты избавишь меня от необходимости тебя видеть, Константин, — он ударил тростью по полу, свернулся в алую точку и просто исчез.

Кроме того, что он буквально король мёртвых, так ещё и телепортироваться умеет.

Что эти Рейвили за люди?! Насколько даже «обычный владелец обычного похоронного бюро» может быть могущественным, если ему ВСЕ некроманты мира подчиняются, а страны вынуждены мириться с монополией на похоронные услуги?

Против таких я воевать пока не хочу. Их бы в союзники.

Я вздохнул, зашёл домой и посмотрел на уставившихся девушек.

— Ну что? — ответил я на их немой вопрос, — Ли, свинья узкоглазая, вчера нажрался и пошёл буянить. Я был рядом. Вот мне и прилетело.

— …

— Не верите?..

— …

— Всё хорошо, правда, — вздохнул я, — Только придётся заплатить. Вот, счёт даже выставили, — помахал конвертом.

— Вечно ты в проблемы встреваешь, — покачала головой мама, — А раньше такой хорошенький был…

Сестра цыкнула, пнула меня по ноге, для успокоения взяла Бингуса на руки и пошла одеваться дальше.

Вхух. Пронесло.

Люблю семью. Кажется, с каждым днём всё больше, и уже по-настоящему.

— Я не виноват, — улыбнулся я и приобнял Лизу, — Ты, кстати, не знаешь, чего этот мужик на тебя так вылупился? Ты его знаешь?

— Нет. Откуда?

Я посмотрел на лицо удивлённой мамы.

С момента, как она начала отдыхать, она стала куда красивей. Свежая, энергичная. Как солнышко, не знаю.

«Значит… мои старания не проходят зря»

Лишь наблюдая разницу, я понимаю, что мой путь верен. И моя мать — прямое тому подтверждение. Сегодня она была необычайно притягательна. Из-за меня.

Результат моих стараний — есть. И сейчас он стоит прямо передо мной.

— Странно. Чего тогда этот дед на тебя пялился…, - задумался я.

— Всем бы такими дедами быть, — хмыкнула мать.

— Э? Ты что… его симпатичным считаешь?

Погоди…

Мне нравится, куда это идёт, и какой сюжет намечается.

— Ну да. Я ведь тоже девушка, между прочим! В самом расцвете сил, если ты, сына, не забыл! А тот мужчина… ну… статный, уверенный, видно, что сильный. Одного со мной возраста, скорее всего. Красивый, чего уж там. Девочкам такое нравится. Тебе ли не знать, — она подмигнула.

Я посмотрел на недоумевающего Джорджи, мы оба почесали затылок и решили не напрягать наши обезьяньи мозги. Чёрт с ним.

Куда интересней — подарок «общего знакомого».

Я вскрыл конверт и нашёл там футляр и записку. В записке рисунок писюна и слова: «Как и обещал. Должно работать. Если нет, я не виноват, лол». А в футляре… очки? Ну да, круглые чёрные очки. Как для слепых.

Это точно от Эстера? Может это какая бомба? Он обещал решить проблему со слепотой к магии, но… очки?

Я снова недоверчиво посмотрел на записку, посмотрел на очки и решил всё же надеть.

И…

— Ох…

И тогда мир изменился. Полностью.

Ведь впервые за всю жизнь я увидел магию.

Глава 11

— Ох…

И тогда мир изменился. Полностью.

Я подбежал к окну и увидел мерцающие барьеры тут и там, увидел нити между фонарными столбами, увидел, как идущие вдалеке люди поддерживают пакеты с помощью телекинеза, как замерзающие пешеходы согревают себя тепловой аурой.

Увидел всё, что видят нормальные люди. Перестал быть слепым, надев очки для слепых.

«Во-о-оу…»

Это как играть на пониженной контрастности и потом резко вернуть её в норму. Всё такое… цветастое… другое.

Прямо перед началом турнира, теперь уже важнейшего события, я научился видеть магию.

«Ха-ха-а-а!», — я не мог скрыть довольную лыбу.

Естественно, кому-то нужно, чтобы я видел магию. Эстеру? Чтобы устроить в свою школу через выигрыш в турнире? Есть ли у меня сейчас выбор? Конечно. Могу и не носить.

Но через три дня — турнир. И в прошлом поединке мне вспороли щёку просто потому, что я не увидел заклинания. Что если это поймут? Что если попадётся маг, у которого все заклинания невидимы для меня?

Я могу проиграть лишь из-за одного факта — слепота к магии.

И вот — передо мной решение. Да, крайне сомнительное, но всё же решение одной из моих главных слабостей.

— Вик, иди без меня, — пробормотал я, снимая очки, — Мне нужно кое-куда заехать.

Артефактор. Он жил в спальном районе неподалёку, и я быстро доехал до него на такси.

Как итог — маяка на очках нет. Ни бомбы, ни мозгового паразита, ничего. Всё, что там было — миллиард схем магии наблюдения, которое и увеличивало чувствительность глаз к энергии.

Прямо сейчас у меня в руках гарант, что я не проиграю как позорный неудачник. У меня в руках — билет в будущее.

И знаете… я его приму. Всё равно никто не будет спрашивать, пользовался я им или нет. Важен факт, что я его принял.

Так что к чёрту. Если Эстеру нужно, чтобы я выиграл турнир и стал сильнее — я стану.

— Ладно. Сыграем по-вашему.

Пора готовиться к турниру. Встретиться с Софией, Ли и посмотреть на будущих врагов.

Пора браться за это всерьёз.

Я вызвал такси и пока ждал, получил смс.

???: «И где ты шляешься? Почему твоя сестра предъявляет, что я тебя спаиваю?»

Костя: «Ли? Откуда у тебя мой номер?»

Момотаро: «Я в студсовете, кек»

Костя: «Кек»

Момотаро: «И всё же, что за хрень? Я конечно подыграл, но пришлось сказать что ты чуть не трахнул бомжа по пьяне»

Костя: «А я бы мог»

Момотаро: «Да ты бы и собаку»

Костя: «Каким образом, если ты всех съел? Ладно, на второй урок приду. Нужно обсудить стратегию на турнир»

Момотаро: «К.»

— Эх, — я улыбнулся.

В прошлой жизни у меня такого не было. Не было никого, с кем даже гипотетически можно было бы вот так переписываться.

Приятно.

Такси приехало, и под конец первого урока я был уже возле ворот школы.

«Э-э-э, реально барьер стоит…».

Непривычно. Очень. Подумать только, я как абобус ходил везде где хотел, хотя чуть ли не половина всех проходов перекрыта такими вот барьерами.

Я без проблем зашёл в свой кабинет. Момотаро заполнял какую-то кипу бумаг и даже не сразу меня заметил, а вот одноклассники заприметили сразу.

И как только пошли шепотки, хитрый бурят что-то понял и поднял на меня голову.

— Чего в очках? Имидж решил сменить? — спросил он, вновь продолжая заполнять бумаги, — Или глаза после похмелья прячешь?

Я уже хотел было ответить, как мой взгляд упал на вполне себе подтянутое, в меру накаченное, неплохо сложенное, гладковыбритое тело азиата с обычным разрезом глаз.

И я увидел, как по его венам бежит странная, зелёная энергия. Её почти не видно, только если присмотреться, но я готов поклясться, что она есть! У других людей я такого не замечал.

Более того — я не слышал, чтобы у Ли кто-то спрашивал по этому поводу. Неужели через очки я вижу даже больше, чем обычные люди? И что, чёрт возьми, Момотаро за человек такой? Он вообще человек?

И… разве не что-то подобное я видел у Теодора? Только там цвет был другой.

— Артефакт, — честно признался я, — А ты что делаешь?

— Ну зна-а-аешь ли, работа студсовета она такая, не беспомощных детей на арене избивать. У нас тут, видать, мозги используют. Турнир вот. Всё остальное вот. Классные мероприятия вот. РАБОТАЕМ ВОТ.

— Ну и неудачники, лол.

Момотаро лишь фыркнул и продолжил что-то заполнять.

— Слушай, а у тебя случаем списка участников нет?

— Нет. Я ещё новенький, мне такое не доверят.

«Зато у меня есть тот, кому доверят», — хмыкнул я и написал смс Джорджу.

Ответ пришёл быстро — фотография турнирной сетки, которую всё ещё официально не объявили. На вопрос зачем ему эта фотка, он ответил просто: «Сливаю другим аристо».

Вот так вот. Все, кому надо — все знают, с кем будут сражаться.

Но прикол в том, что теперь знаю и я.

Я — человек, способный победить ещё до сражения. Честный бой? Лол, ещё что? Главное — победа. И моя сила — мозги. Зачем сражаться на арене, где враг может выложиться на всю мощь, когда можно сломить его до поединка?

И так, в моей стороне турнирной сетке нет никого примечательного. Самый сок — на другой.

Антон Громов, как и я, учувствует во всех номинациях. Это… плохие новости. Он может быть тупой, да и в рукопашном бою неудачник, но как маг он может быть вполне сильным.

Ой, да ладно, он же из рода Элерс! Хоть и слуга, но всё же. Он наверняка на одних магический анаболиках и рос. Сто процентов он силён. Уж мой батя-то его точно поднатаскал, чтобы тот не позорился на каждом шагу.

Чувствую, с ним придётся несладко. Встретимся мы под финал.

Но вот кто действительно окажется боссом уровня — Август Романов. Он выступает только в групповой номинации. С ним я тоже ближе к финалу столкнусь.

Остаётся надеяться, что на персонаже играет сам Август, а не Король. Хотя вряд ли. Когда мне так везло?

Прозвенел звонок. Перемена.

— Ли, надо обсудить стратегию на турнир, — я обратился ко всё ещё занятому имперцу.

— Бьём как можно больнее — вот и вся стратегия, — ответил он не глядя, — На большее у нас мозгов не хватит.

Ну шутняра, ну ты хер азиатский.

В общем, ещё десять минут мы с ним обсуждали, что делать в тех или иных ситуациях. Обсуждали тихо, ибо класс уши развесил только так.

В итоге мы пришли к выводу, что «бей больно в лицо» — действительно лучшая стратегия. Ну нет у нас никакой синергии. Мы просто два сильных одиночных бойца.

Это если о парном этапе.

Но ведь у нас и групповой.

— На что София способна? — спросил Момотаро.

— Не знаю.

— Э? — не понял парень.

— Ага…

Проблема группового этапа крылась в Софии.

Мы вообще не знаем, кто это и что это. И, хоть выбывание участника не означает поражение, но… это всё же девочка. Симпатичная причём. Модель причём. Элерс причём. Если ей в каждом бою будут ломать нос, у нас, рабов системы и миньонов Кремля, могут возникнуть проблемы.

И потому — сейчас час икс. Большая перемена. Отказав Момотаро в наслаждении яствами, я быстрым шагом пошёл к спортзалу.

По пути встречалось много людей, но чем ближе я был к пункту назначения, тем меньше их становилось. Под конец, когда я шёл по коридору к спортзалу, я встретил лишь одного человека.

София стояла у той же стены, где я её прижал в прошлую встречу. Поза почти один в один.

От этого вида у меня сразу же забурлили воспоминания. Вспомнился запах её шампуня, теплота дыхания и странные чувства, которые я видел в глазах девушки.

Ну а следом за этими моментами, вспомнился и поцелуй на съёмке. Странный, неуместный, но почему-то свершившийся.

А потом и её мягкий язычок вспомнил… как она им водила по моим губам…

«Аргх, хватит!», — я помотал головой.

Куда у меня мысли идут? Между нами социальная пропасть — огромная и едва ли преодолимая даже в ближайший год.

Для того, чтобы наши отношения допустили, мой род должен быть по статусу не ниже рода Элерс. А я кто? Бомж Валера? Будем честны, до победы на турнире мне не светит ни с Романовой, ни с Элерс.

София — запретный плод по всем категориям. И по социальному положению, и по известности, и по Теодору. Да, не стоит забывать, что она хоть и не родная, никак со мной не связанная, но сестра.

— Ну надо же, пришла, — улыбнулся я, — Кротость тебе идёт, сестрёнка.

— Ага. Пошёл к чёрту, — фыркнула она, — Что надо?

Я открыл дверь тихим приказом и придержал её для дамы. Она сначала удивилась, но затем прошла мимо и встала посреди спортзала.

— Ну и? — девушка сложила руки на груди и развернулась, — Что тебе… надо…

Я закрыл дверь на замок, а София, как только услышала щелчок, широко раскрыла глаза.

— Не хочу, чтобы нам помешали.

— С… с чем?… — она попятилась.

— С разговором, — задрал я бровь, — Хочу поговорить наедине. Что с тобой?

Она продолжала забавно водить золотыми глазами то на меня, то на дверь, то на стоящие позади маты.

— Ты в моей команде. И мне нужно знать, какой силой ты владеешь.

— Ничем не владею, — пробормотала она и наконец пришла в себя, — Я пустышка. Ничего не…

Я знал, что она начнёт отнекиваться и скрывать. Нужно надавить.

— Что. Ты. Умеешь?! — гаркнул я, — Я знаю, что ты ходишь тренироваться в одиночку. И догадываюсь, что тебе запрещают это делать. И если ты, София, хочешь участвовать в турнире… хочешь перестать быть сраной куклой в руках своей сраной семейки, ты должна сказать, что ты умеешь! — я повысил тон.

София перепугалась. Или что-то вроде этого. Она поджала кулачок к груди и шагнула назад, не понимая, почему я так разозлился.

— Либо же оставайся красивым манекеном рода Элерс. Оставайся бесполезной, никчёмной куклой без своего мнения!

Она поджала губы, опустила взгляд в пол и после секунды раздумий пробормотала:

— Ладно… ладно. Я расскажу. Но… мне надо отвернуться, — на её щеках разливалась краска.

— Ха?

— Там… ну… не могу я в общем! Я должна…

— Нет. Либо показываешь всё как есть — либо я ухожу. Я не хочу проиграть турнир просто потому, что какая-то дурочка умолчала о своей силе. Откажусь тогда от группового этапа.

Здесь я не лукавил. Турнир — важнейшее событие. Я обязан его выиграть. Ради себя, ради семьи, и ради своего будущего.

За себя и за Сашку.

Я должен знать всё. Особенно силу своей команды.

— Н-но…

— Показывай!

Она поджала губы и опустила взгляд. Снова задумалась. А затем…

Начала расстёгивать блузку. Аккуратными, плавными движениями она расстегнула пуговицу у шеи, затем одну пониже и остановила руку возле той, где начинается ложбинка груди.

Э… что?

Но не успел я сообразить, зачем всё это надо, как София выдохнула, посмотрела на меня и расстегнула ещё одну пуговичку.

Открылось немногое. Всего лишь голая бархатная кожа и совсем небольшая ложбинка между грудей. Буквально сантиметр. У многих футболка — и то большее декольте выдаёт.

Но факт, что я — первый парень, которому она это показывает…

Он будоражил.

— Спасибо, конечно, но я не стриптиз просил.

— Ты урод…, - пробормотала девушка, — Животное…

— Ещё раз спрашиваю. Зачем?

— …

Она ничего не ответила прикрыла глаза и, коснувшись кожи, повела рукой вверх.

И в этот момент между грудей, в месте, где она только что коснулась, показался разрез. Длинный, размером с палец, он разъехался в сторону и образовал полую дыру с алым сиянием.

Разрез начал искрить, и стоило лишь Софии опустить руку обратно, как из щели показалась… рукоять?

Да, твою мать! София взялась за рукоять, и плавным движением, явно стараясь, вытащила подобие рапиры.

— Оружие…, - выдохнула уставшая девушка, — Я с детства могу призывать оружие.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы это осознать, переварить, вспомнить одно аниме и кое-что придумать.

— Хм… призови два ножа.

София развернулась к стене и снова начала творить магию. Искры, свет, треск, и вот у неё в руке два обычных ножа. Острых.

— Вот…, - она на удивление послушно протянула оба.

Я взял один, перехватил поудобней, принял боевую стойку и…

— Защищайся.

— А?… — похлопала глазами девушка.

— Защищайся! — я рванул на Софию.

Она поджала ручонки и чудом успела отскочить в сторону.

— Т-ты поехавший?! — крикнула она, — Ты что дела-А-А! — завизжала девушка, как я подскочил следом.

Бою на ножах я обучен. Посмотрим, умеет ли София.

Хотя что тут смотреть — очевидно, нет.

Я ударил ножом о нож, отбил её руку в сторону и, схватив за пиджак, сделал подсечку, укладывая Софию на задницу. Странно, но упала она мягко и без грохота.

У неё что… настолько упругая, мягкая попа?..

Не верю…

— Т-ты сумасшедший! Ты конченный, Костя! Ты мог меня убить!

— Так не годится. Ты вообще никчёмна…, - помотал я головой.

— Спасибо, блин. Я и сама знаю, — цыкнула она, — Дед такой сделал. Теперь я просто никчёмная кукла во владении Элерс. Да, ты прав! Молодец! Так я точно не буду вам обузой! — она повысила тон и принялась вставать, — Доволен?! Или ты сюда пришёл снова унизи…

— Нет, что-то здесь не так…, - призадумался я.

— Ха?! Что здесь, твою мать, может быть не так?! Никчёмная я! С бесполезной магией! Вот и всё!

— Не ори. И призови кинжал ещё раз.

— Но…

— Живо!

Она цыкнула и понимая, что терять всё равно больше нечего, даже не стала разворачиваться, и начала призывать оружие просто так.

Я всмотрелся в ложбинку её грудей.

«Хм… мне кажется или…»

— Ты просто на сиськи хочешь попялиться, да, урод? — процедила она.

— Там не на что, — пробормотал я задумчиво.

— Ч-что? Да как ты…

— Ещё раз!

Она снова цыкнула и призвала клинок.

«Да, точно. Не показалось»

Каждый раз, когда она призывает оружие, я каждый раз вижу трещины как у Момотаро или Теодора. Только снова другого цвета — красноватого. И идут они от портала в груди, а не по всему телу.

Но что ещё более странно — необычный, слишком ровный для трещин круг поверх всё того же портала. Будто… печать? Трещины сразу же уменьшаются и сходят на нет, когда достигают этого круга.

«Есть у меня теория…»

Сила Короны — можно сказать врождённая. За несколько дней я почти полностью понял, как ей пользоваться. И не думаю, что София настолько тупая, чтобы за множество лет не понять особенностей своей странной, явно необычной силы.

— Эй, неудачница, — я перехватил нож, — Всё ты можешь. Умеешь призывать — умеешь и драться. Не прикидывайся.

— Ч-что? — она даже не поверила, — Что ты сказал?..

— Не прикидывайся, кукла. Нельзя же действительно быть такой неудачницей? — я со всей серьёзностью посмотрел в раскрытые от неверия глаза Софии, — Или не можешь? Чёрт! Ну тогда Людвиг правильно сделал. Нехер тебе магией заниматься. Торгуй лицом.

— Костя…, - она отстранённо опустила голову, — Ч-что ты такое… говоришь…

— То и говорю. Думал, что ты что-то скрываешь. Силу. Навыки. А ты лишь жалкие кинжальчики призываешь? София, ну твою мать! Какая ты никчёмная!

— …, - она не верила, что я такое говорю.

Она похожа на брошенного котёнка. София… от меня этого не ожидала.

Кажется, я был для неё оплотом хоть какого побега из реальности. Новые чувства, новые ощущения.

И вот я макаю её лицом в дерьмо. Возвращаю с небес. Показываю реальность, от которой она устала.

— Я думала ты другой…, - пробормотала она, сжимая нож, — Думала… ты как папа. Как Теодор…

— Хватит ныть, тупая беспомощная кукла!

Она подняла глаза, а я заметил, как на девичьей груди снова появились трещины и печать.

— Я поливаю тебя дерьмом! Тебя, Софию Элерс! Будешь терпеть?! Будешь продолжать жрать это дерьмо?! — я принял боевую стойку, — Сражайся, идиотка! Один порез меня не убьёт! Докажи, что ты хоть шаг сделать способна, никчёмный кусок мяса! Сражайся!

Я срываюсь в атаку и уклоняюсь от неумелого замаха, нацеленного в грудь.

Ого! Сильно разозлилась! Как же Софию задевает тема её неполноценности и ущербности!

Отлично, ха-ха!

Я перехватываю её руку и бью кулаком в плечо.

— Ай! — вскрикивает она.

— Я же слабо ударил! Ты настолько неженка?

Девушка сжимает нож и с яростью смотрит мне в глаза. Но не идёт. Боится.

— Ой-ой, какие злые. Что сделаешь, ладошками пошлёпаешь? — хмыкнул я, — Сдавайся. Не твоё это, быть магом. Природа одарила тебя фигурой и мордашкой — на большее ты и не годи…

— ДА ПОШЁЛ ТЫ! …

Она прокрутила нож в обратный хват и резким выпадом попыталась рубануть меня по плечу.

«Хо-о-о?»

Я, естественно, его отбил — слишком очевидный и нелепый. Но он был лучше. Намного лучше.

Трещины на её груди стали ярче. Заметней. Как и печать — она словно нагрелась.

— Ну-ну, не злись. Топни ножкой, — я хохотнул, — Кого ты пытаешься строить? Перед кем? Крутого мага? Ты мелочь, София. Тебя… пхах, да тебя даже продали Виктору! Просто как кусок мяса для ебли!

— …, - без слов и эмоций, она лишь перехватила нож поудобней.

Я хмыкнул, встал в боевую стойку и сорвался на оппонентку. Она совершает два быстрых укола, я уворачиваюсь, в один момент хватаю за руку и со всей силы швыряю через бедро.

Девушка на полной скорости падает на деревянный пол и вскрикивает от боли.

— Ну, вставай! — толкаю её ногой и не даю подняться, — Вставай! Хватит валяться как собака!

— Хватит…, - прошептала она дрожащим голосом.

— Что? Не слышу, повтори.

— Я сказала…

Я не видел её груди. Не видел, что там с печатью.

Но я видел, как по её шее и рукам пошли красные трещины.

— ХВАТИТ! — крикнула она.

Девушка схватила нож, оттолкнулась рукой от пола и попыталась рубануть мне по животу снизу-вверх. Лишь чудом я успел отскочить.

— Ха-ха, а ты умеешь… злиться…

Её глаза побагровели, а из груди, прорываясь сквозь печать, шли яркие красные трещины. Особенно много кровавых ветвей шло к руке с ножом.

«Так, а теперь момент икс. Сможет ли она…»

Не успел я додумать, как София с подшагом рубанула по моему оружию, заставила опустить защиту и повела остриё в беззащитное плечо.

«Э?»

Наклоняюсь и хватаю её кисть. Она отпускает нож, ловит его второй рукой и пытается пырнуть меня в живот.

«Э?!»

Со звоном отбываю удар, разрываю дистанцию и даже ничего не успеваю сделать — никчёмная кукла София, выращенная как экспонат, подрывается следом, снова рубит по моему ножу и снова заставляет опустить защиту.

Меня теснят. Меня откровенно теснят в ножевом бою!

«Ох, твою мать!», — чудом отскакиваю.

София вытаскивает второй нож из груди и перекручивает их в обратных хват.

Я уклоняюсь от одного выпада, от второго, отбиваю третий и понимаю, что она не собирается останавливаться.

Она в ярости. Она обижена. На меня, на себя… на весь мир. Да, я сам её довёл, сам надавил на больное и сам же сказал, что не умру от одного пореза, но с каждым неудачным выпадом она всё больше уходит в крайность.

Сжав челюсть и оскалившись, она машет всё быстрее и безумнее, в надежде рубануть меня хоть одним выпадом.

И у неё получится.

— Урод! — рявкнула девушка.

Я отбиваю клинок.

— Тварь! — вновь заорала она.

Уклоняюсь.

— Ублюдок! — гаркнула София.

Я отбиваю один выпад и, притянув девушку к себе, пропускаю мимо второй.

Она не останавливается. Все свои силы, все свои эмоции и всю обиду, накопившуюся за двадцать лет самобичевания, она выпускает здесь и сейчас — в бою со мной. Я — олицетворение всего дерьма в её жизни.

И сейчас она пытается его победить.

Бедная девушка, всю жизнь просидевшая в клетке, теперь хочет победить хоть кого-то. И она сделает всё, чтобы раз и навсегда убить в себе бесполезный, лишённый прав кусок мяса.

— Я сказала…, - прорычала она, — ХВАТИТ!

Она задрала оба клинка и повела мне их в спину.

Я хватаю её за талию, швыряю на пол и усаживаюсь сверху, прижимая кисти к полу и не позволяя слабой девушке взмахнуть ножами.

— София, успокойся!

— Я… я не могу проиграть такой мрази как ты! — прорычала она, — Я… Я НЕ МОГУ!

Я подумал, что выиграл. Обезвредил Софию. Думал, что сейчас она успокоится и всё поймёт.

Но в её груди вновь открылся алый разрез, из которого на огромной скорости вылетело… копьё.

«Ох, сука!»

Я подскакиваю, но всё равно получаю порез на щеке. Очки слетают.

София выхватывает копьё, использует его как опору и резко поднимается. Я, не успев вернуть равновесие, лишь беспомощно наблюдаю, как девушка с разворота вбивает древко мне прямо в живот.

Из оружия вырывается энергетический всплеск, а я, выхаркивая воздух, отлетаю в гору матов позади.

«Так она и артефакты призывать умеет…»

Ясно.

«Да… ты права», — я схватился за живот и посмотрел на бегущую девушку, с направленным на меня остриём копья, — «Хватит»

— Прочь.

Её срывает с места и на огромной скорости впечатывает в стену. Она выкашливает воздух, роняет копьё и хрипит, хватаясь за грудь.

Уверен, такой боли они ещё ни разу не испытывала.

— Ох, — прокряхтел я, поднимаясь с места — Что ты с моей одеждой сделала, бешенная? Не повезёт твоему мужу…

Выброс энергии сорвал все пуговицы, и теперь я был с голым торсом, а живот покраснел от удара.

Я подошёл к девушке. Она сжала челюсть и, держась за грудь, возвращала дыхание. Уверен, таких чувств золотая модель ни разу не испытывала.

«Она не беспомощная. Ну сла-а-а-ва тебе бо…»

София отталкивается от пола, обхватывает моё колено ногами и, прокрутившись, валит меня на пол.

Я рухнул на спину, услышал треск красных молний и едва успел схватить нож, как девушка запрыгнула сверху и остриём копья надавила мне на горло.

«А?..», — по шее побежала кровь.

Я чувствовал вес Софии. Чувствовал жар её тела, передающийся через ягодицы и бёдра.

И чувствовал, как одно движение — и мне пробьёт глотку к херам собачьим.

«Ну… вот и допизделся, получается», — хмыкнул я.

Была бы это реальная боевая ситуация — я бы давно сдох.

София… меня победила. Подумать только.

— Ну вот, — я поднял руки, — Всё ты можешь.

София, с гримасой боевой ярости, тяжело дышала и смотрела мне в глаза, продолжая сжимать копьё.

— Ты победила, — улыбнулся я, — Ты молодец. Не такая уж ты и немощная кукла, да, София?

Мог ли я её победить? Естественно. Один приказ, и ей бы вывернуло конечности. В реальном поединке двух магов она всё ещё ничтожней меня. И наверняка она сама это понимает.

Но в ножевом — я никто, по сравнению с ней.

— Вот она твоя сила, София. Я понял сам и показал тебе. Теперь можешь не переживать, — я отвёл лезвие от своего горла, — Твой дед — идиот. А ты — молодец, — улыбнулся я, — Хорошая девочка.

Она вновь посмотрела на меня с яростью, а затем, отшвырнув копьё, стянула алые трещины обратно в сердце и устало откинулась назад.

— Ох… о-о-ох, боже…, - чтобы не упасть, она опёрлась руками о пол.

Ну вот и всё. Теперь точно.

Третий член в команду смертельных повелителей смерти найден. София — не будет обузой. Она что-то может.

«Ох, ну слава богу. Не придётся с ней носиться как с принцессой…», — я откинул голову и прилёг на пол.

Чёрт… жарковато.

Я чувствовал, как влажные от пота ноги Софии прижимаются к моему корпусу. Как и реально упругие, мягкие ягодицы.

И…чёрт, ещё я чувствую, что она действительно в одних трусах под юбкой.

— Соф, ну всё, свали. Поверь, если не хочешь повторения той порнографии, тебе лучше …, - я схватил её за талию, чтобы спихнуть, но, к сожалению, не успел.

В замочную скважину двери вставили ключ.

— Вик, возьми пару мячей и возвращайся!

— Да-а-а! — крикнула в ответ моя сестра, — Возь… му…

А знаете, забавная картина!

Я, с расстёгнутой рубашкой лежу снизу и держу Софию за талию. София, с расстёгнутыми верхними пуговицами, сидит сверху с откинутой головой и едва не стонет, а её мокрая от пота рубашка прилипает к телу и позволяет увидеть не только кожу, но и очертания белого бюстгальтера.

— А-а…, - сестра потеряла весь смысл жизни, её глаза померкли, а брат, кажется, только что умер, — Ну понятно…

Она закрыла нас обратно.

— П-постой!

-------

Ежеглавная рубрика «Фактик книжку бережёт»

Всё это время Костя пиздил мотоциклы у одних людей. У Жень.

Впрочем, не беда — они тоже их пиздили.

Глава 12

Вика закрыла нас обратно и, судя по тяжёлым, гневным шагам, пошла в другой спортзал.

— А? — только очнулась София, как ни в чём ни бывало сидящая своей мокрой жопой на моём голом торсе.

— Твою мать…, - я прикрыл лицо руками, — Мне негде жить.

— А? — девушка повернулась на меня.

— Да слезь ты уже! — я спихнул Софию в сторону.

— Уа-а-а.

Она забавно грохнулась с глухим звуком упавшей банки из-под малосольных огурцов. Такой «бум».

«Чёрт, ну как я мог проморгать звонок на урок?!»

Ай, да плевать. Главное, что своего я добился — понял, на что способна София. А способна она, в теории, на многое.

«Осталось понять, как это использовать, в турнире дальнобойных магов-то…», — я вздохнул, снова улёгся на пол и продолжил думать.

Повисла тишина. Где-то там, за стеной, шёл урок физкультуры. В нашей каморке воняло резиной новеньких матов, пылью и что странно, клубникой — излюбленным запахом Софии.

Девушка лежала рядом и тихо сопела. Сдохла, что ли?

— Так значит…, - начала шёпотом София, — Ты хотел мне помочь?

— А?

— Когда… ты говорил все те вещи. Это потому что, хотел мне помочь? — спросила она чуть громче, — На самом деле ты так не считаешь? Что я… кукла. Мясо…

— Да нет, именно так я и считаю, — пожал я плечами и приподнялся на локте.

— А… да?… — она поджала губы и опустила взгляд в пол.

О боже, начинается.

— София, давай без детского сада! — повысил я тон, от чего девушка чуть дёрнулась и, всё ещё лёжа на полу, подняла на меня глаза, — Мы оба прекрасно понимаем, что сейчас — ты кукла для выставки и мясо для продажи. Я не выражал своё мнение — я говорил факт.

— …, - она снова опустила взгляд в пол.

Да уж… сколько у неё комплексов по этому поводу. Так посмотришь, и ребёнок-ребёнком, который готов закрыться в себе лишь от одного упоминания, что никому она не нужна.

«Тц…», — я сжал кулак, отчего даже заболела голова, — «Блядский мирок…»

— И для этого я здесь, — вздохнул я, — Для того, чтобы ТЕБЕ исправить ТВОЁ положение.

— Ч-что? — она снова подняла золотые глазёнки.

— Мы узнали, что ты можешь призывать артефакты и получать навыки владения оружием, но что-то не позволяет тебе использовать всю силу. И я здесь для того, чтобы тебе помочь, — я повернулся на девушку, — Натренировать тело, раскрыть потенциал. Дать… инструменты, чтобы самой определять свою жизнь. Свобода, София — величайший дар. И я хочу, чтобы ты сама перестала быть куклой. Чтобы… перестала быть жалким, бесправным мясом. Я могу помочь. Вопрос в том, хочешь ли ты, чтобы я…

— Хочу! — она схватила меня за руку и поднялась, — Конечно хочу!

«Э?», — я не ожидал такой реакции.

— А как? — у неё загорелись глазёнки.

— До турнира два дня. Нужно понять, как разблокировать твою силу. Да и будем честны, тебя втулкой по башке ударишь, ты уже сознание потеряешь. Ты же вообще к бою не готова. Я буду тебя тренировать.

— Где?! В школе?! — она завертела головой.

— Нет. Мы из разных миров. Из разных слоёв. Тем более — у тебя жених. Нам просто нельзя показываться вместе, если это не касается турнира. Вокруг… и так слухи ходят. Появимся вместе — есть шанс, что твоя репутация и жизнь пойдут под откос.

— А… точно…, - она чуть поуспокоилась, когда это услышала, — Да, ты прав. Вместе… нам нельзя, — София понурилась и от нервов начала карябать мою руку ногтем, — Ну тогда вообще нигде нельзя…

— Можно. В вашем особняке.

— А? Нет. Нет-нет-нет. Исключено. Там тем более. Мне… всю жизнь запрещали тренироваться. Людвиг. Если я в школе-то не могла, то в поместье…

— Где сейчас Людвиг?

— В Лондоне…

— Значит, на Теодоре сейчас все дела рода. И поместье, и школа. И если тебя всё ещё не попёрли с турнира, где твою очаровательную мордашку могут превратить в пельмень с много мяса, мало теста, то значит, Теодор не против. А раз так, то и против тренировок тоже не будет.

— Ха, да! — самодовольно задрала голову модель, — Папа такой! Он лучший!

«Или ему это выгодно», — я поморщился и словил кукож, — «Вернее без „или“. Ему просто это выгодно»

— Поэтому, тренироваться будем в вашем поместье. До возвращения Людвига — это лучший вариант. Да и единственный, чего уж там.

— А, ну…, - призадумалась она, — Так-то да, логично. Лучший вариант, — деловито закивала девушка, будто она это всё и придумала, — Когда начинаем?

— Сегодня.

— Э-э?

— Да. Готовь задницу — придётся поднапрячь.

— Э-э-э?!

— Всё, я пошёл. До поместья сам доберусь, — я аккуратно освободился из хватки Софии, поднял очки и встал на ноги.

— Ой, да кого ты там сам. И сиди! Я первая пойду! Ты кем себя возомнил вообще, чтобы меня здесь оставлять в этом… ме-е, грязном… что это вообще? — кажется, она опомнилась.

— Просохни для начала, любительница белого кружевного, — хмыкнул я, подходя к двери, — А то жених твой не поймёт, если фотки по инету полетят.

София сначала удивлённо задрала брови, затем опустила голову и, громко вдохнув, резко прикрыла грудь и отвернулась.

— Урод! — запищала она.

— Ну и носи колготки, пожалуйста. Ты мне весь живот натёрла этими кружевами, пока сидела.

— Тварь! — она топнула ногой, — Я ничего не могла натереть, они из другого комплекта!

— Да я наугад сказал, — пожал я плечами и приказал двери открыться, — Но теперь буду знать, спасибо. Тоже белое?

— Пошёл в жопу!

С самодовольной лыбой я оставил девушку просыхать от жаркой битвы с окончанием в партере и наслаждался очередным троллингом.

И, естественно, своей победой.

«Всё идёт по плану», — я не мог не сдержать оскал.

Доступ к особняку Элерс открыт. И скоро, если уже не сегодня, там появится мой раб.

Информатор на базе врага.

Хи-хи-хи, я крыса? Да, я крыса. София — отличный предлог, чтобы туда попадать, и я слишком подлец, чтобы не воспользоваться её бедой.

Ну и, естественно, не только ради информатора я туда буду ходить. София, в конце концов — валенок. Её действительно тренировать нужно. Да и самому бы не помешало — так понимаю, когда я переносился в этот мир, мышечная память переехала и со мной, — что, кстати, подтверждает теорию о создании тела с ноля, — но вот мышцы остались оригинальные. Прямо с завода, так сказать. Нужно исправлять.

Да мне вообще есть куда расти, на самом деле. Представить страшно весь потенциал, которым я обладаю, и весь путь, который я должен пройти, чтобы его реализовать.

Но от этого же яйца и поджимаются, ха! Впереди много дел!

Костя: «Скинь где сейчас мои враги на отборочных»

Джордж: «Секунду»

Через несколько минут Джордж присылает местоположение одного из чубриков.

Костя: «Он знает, что я его враг?»

Джордж: «Да»

Хм…

Хм, хм, хм…

Так, я придумал, как это использовать.

«Класс Б-Два…», — я подошёл к нужной двери, — «Вот он».

Стучусь и захожу в класс.

— Константин Росс. Дисциплинарный комитет, — представляюсь заполненной аудитории, — Рад видеть вас в добром здравии.

Второй курс. Почти все на месте.

Ученики сразу же на меня повернулись и притихли, а учитель пришёл в себя первым. Нечасто, видать, у них урок прерывают.

— Приветствую, Константин. И мы рады видеть вас в добром здравии, — сказал он, как выяснилось, классическое нейтральное приветствие новой России, — Вам что-то нужно?

— Да. Дмитрий Головарёв. Ко мне, — посмотрел на парня и вышел в коридор.

Тишина стала гуще. Неприятней. Послышался звук отодвигаемого стула, а затем шаги. И ни одного шепотка. Все просто замерли, не понимая, что члену дисциплинарного комитета, особенно мне, понадобилось от обычного аристократишки малой руки.

Он вышел в коридор, извинился перед учителем и закрыл за собой дверь. К этому моменту я отписал Джорджу, чтобы он поставил на паузу камеру, под запись которой мы попадаем.

— Здравствуйте, Константин. Вам что-то…

— Оставь любезность, — процедил я, разворачиваясь к короткому, достающему мне лишь по грудь пареньку.

— Я… я что-то сделал не так?

Он явно меня побаивался.

Чёрт, что у меня за репутация?

— Да. Нарушил свод правил школы, а именно пункт три-один, три-два и три-пять. Торговля, покупка и использование готовящейся к раскрытию информации. А с учётом, что это турнир, то ещё и все пункты под номером девять.

— Ч-что… но я… я…, - он шагнул назад и прижался к стене.

— Не надо лгать! — я навис над букашкой, — По-хорошему, за такое исключают. И поверь, помимо информации у меня есть и доказательства твоей вины. Вот так жалость будет, если тебя, последнюю надежду семьи, попрут с позором! — я говорил полушепотом, но при этом с явной яростью, чеканя каждое слово.

— Что… вы хотите? Денег? Я могу…

— Нет. Мне от тебя ничего не нужно. И я не буду сообщать Екатерине, заведующей такими делами, — я наклонился к нему, — Я просто пришёл тебя предупредить. Ты — нарушитель. А я, как ты знаешь, их ненавижу, — я перешёл на шёпот, — И потому, Дима, готовься. За своё нарушение ты отплатишь сполна. Я знаю кто ты, чем владеешь и что умеешь. И через два дня у нас турнир.

Он вжался в стену, пытаясь разглядеть мои глаза сквозь чёрные очки.

Но ни их, ни человечности, он не нашёл.

— Запомни, Дима — «Константин знает». Не стоит скрывать и шептаться. Я узнаю. Всё, — я приложил палец ко рту, — И коли пункт девятый вступает в силу только на турнире, то и сполна наказать тебя выйдет только там, — я выпрямился и пошёл по коридору, — У вас два дня, Дмитрий. Просто знайте это.

На весь коридор раздавалась моя тяжёлая поступь. Слышалось дыхание. Звуки, доносящие из классов. Казалось, будто весь мир сосредоточился только на нас двоих.

Но правда в том, что казалось это лишь Диме.

Это для него весь мир сжался лишь до моего силуэта. До спины чудовища, обещавшего расплаты. Это Дима слышал лишь мою поступь, своё дыхание и шум одноклассников, которые даже не подозревают, через что парню придётся пройти.

И потому, лишь только он собрался с силами и открыл дверь, как я развернулся и…

— Бойся. Переживай. Сомневайся, — приказы улетели в спину уходящему Диме, — И… опусти руки.

Дверь закрылась. Жертва скрылась со своими мыслями.

Сломленный ещё до боя, на два дня он остался с непреодолимым страхом перед человеком, силу которого даже не понимает.

Моя первая победа на турнире.

«Ха… ха-ха!», — я не мог сдержать оскал, — «Прелестно. Просто прелестно!»

Я получил местоположение второго. Затем третьего. Четвёртого и пятого. И все они — сломлены ещё до боя.

Кого-то получалось запугать даже без приказов, а с кем-то пришлось повозиться. Но результат был один — пучина отчаяния, не позволяющая нормально сражаться.

К сожалению, добраться до остальных не позволила перемена и общая ограниченность времени — мне, всё же, ещё Софию тренировать.

Джордж: «Какого-то простолюдина прижали во втором коридоре»

Как и говорил, была перемена. Я находился как раз возле второго коридора, и читал смс от человека, имеющего доступ ко всем камерам.

«Ха-а-а-а», — я не мог сдерживать улыбку, — «Развлечение»

Быстрым шагом я вышел в полупустой коридор и застал картину: три парня и девушка стояли возле ученика нулевого курса. Ничего не делали, казалось бы, но…

Хех. Через очки я видел следы телекинеза, направленные на шею бедолаги.

Да, теперь я точно уверен — очки показывают мне больше, чем видит обычный человек. Тот же телекинез, который, по идее, невидим.

Я видел некоторые схемы артефактов, видел энергопровода, да даже следы магии ускорения, в форме отпечатков ног на полу! Я ходил словно в дополненной реальности.

И вот, я видел, как пацана схватили за шкирку. Увидел бы это кто-то другой? Нет.

Но я-то вижу.

— Приветствую, господа, — громко сказал я.

Группа на меня обернулась. Глазёнки сразу забегали, хотя, как и ожидалось от старшекурсников, не сильно. А вот задираемый обрадовался.

— Здравствуйте, Константин. Чем-то обязаны?

— М-м-м… дайте подумать, — я постучал по подбородку и подошёл к группе, — Это я вас хочу спросить. Вы чем-то мне обязаны? Не нарушаете?

Светловолосый аристократ полностью на меня развернулся, прищурил глаза и чуть наклонил голову.

— Да нет.

— Разве? — задрал я бровь, — Эй, чувак, у вас всё в порядке? — обращаюсь к нолекурснику.

В этот же момент телекинез на его шее усилился.

— Д-да, всё норма…

Я наклонился к телекинетику.

— Я всё ви-и-ижу, господин Киров, — прошипел я, приспуская очки, — И если шея паренька сдавится хоть на миллиметр, я буду вправе оторвать вам руку, которую вы держите в кармане и складываете печать для телекинеза.

— …, - он раскрыл глаза и сжал челюсти.

— А ты ведь не хочешь со мной сражаться, верно? — оскалился я, — Ну же, будь умнее, чем остальные. Не стоит меня злить.

Он старался скрыть страх. Правда. Но не получилось. Не перед человеком с рекомендацией от Эстера, победой над Демоном Войны и уже тремя униженными аристократами на арене.

Он поводил туда-сюда глазами, поджал губы, сглотнул, и отменил телекинез.

— Всего доброго, — процедил он, кивая друзьям и спеша уйти подальше, — И… удачи на турнире. Я сообщу Антону Громову, как вы были со мной… любезны сегодня.

«Ха?», — не понял я.

Они ушли. Лишь девчонка обернулась напоследок, тогда как остальные молча скрылись за поворотом, будто ничего не происходило.

Будто мне только что не намекнули, что Антон Громов меня накажет.

«Меня что… сейчас запугивают Антоном?»

То есть, несмотря на весь страх передо мной, он считает, что Антон Громов способен меня одолеть? Все мои достижения и победы… всё это уступает силе Антона?

Звоночек.

Если даже с ТАКОЙ репутацией я гипотетически проигрываю Антону — значит есть причина. Это явно не с потолка взято. Громов — не так прост. Явно.

Но…

Сука, меня что, реально запугивают мразью, чуть не облапавшей мою сестру?! Говорят, что я ей проиграю?!

— Ты как? — спросил я парня.

— Н-нормально. Спасибо вам большое! — поклонился он.

— Ага, без проблем, — отмахнулся я, — Слушай, хочешь стать сильнее? Чтобы никто больше не задирал?

— Ну конечно!

— Отлично. Тогда — подчиняйся.

Из его груди вырвалась цепь.

— А теперь тренируйся, ленивый неудачник! Учи магию, становись сильнее! Хватит в комп резаться, очкарик!

К чёрту. Сейчас нужно наращивать сеть информаторов. Отменю подчинение, если понадобится.

Не успели мы обменяться номерами, как я получил смс от Джорджа. Ещё одно местоположение задир и жертвы, только теперь исключительно аристократы. Надо же, и такое бывает. Только вот переться до туда…

Хм… там же Ли неподалёку должен быть.

Костя: «Сейчас кину место, где над чувачком издеваются. Выйди, припугни. Ты огромный, страшный, как бамбук. Делай свою работу, свин»

Момотаро: «Так-то это твоя работа»

Костя: «Имперца спросить забыли. Кстати, небольшая просьба. Когда будешь шугать, наведи жути. Скажи: „Константин знает“. Пусть обкакаются»

Будем надеяться, что Ли никого там не убьёт. Уж кто-кто, а он ненавидит хулиганов ещё хлеще меня, что не раз уже демонстрировалось.

В итоге я обменялся с тем пареньком номерами, посмотрел на время и офигел — день летит как сумасшедший! А ведь столько всего нужно успеть!

Следующим был звонок Васе, поездка до тренера, и много разговоров. Я убедился, что учитель ни на кого не работает, зла не желает, и просто хочет выплатить грёбаную ипотеку. В итоге он получил деньги за первое занятие и поехал учить гопников.

На том и расстались — Вася отправился учиться, а я…

Ох, а я вызвал такси, ведь сейчас мне направляться в обитель зла.

Сейчас мне в особняк рода Элерс.

Вечерело. Погода пасмурная, хмурая, будто специально подчёркивающая всё моё отношение к особняку семейки.

У ворот меня встретил тот самый мужик, у которого я вырвал рацию. Он неодобрительно на меня зыркнул, связался с Теодором и пропустил.

Я зашёл. Дом был всё такой же огромный, а на входе стоял всё тот же дворецкий.

— Костя?! — послышался возмущённый девичий голосок.

Я повернулся и увидел Софию в забавном своём воплощении — в домашней футболке, шортах, розовых тапочках с помпоном и с тканевой маской на лице. А ещё с завязанной в чепчик чёлкой.

Забавный, нелепый, и, чего уж там, очень милый вид.

— Ты чего припёрся?! Чего так рано?! Я не готова!

— Мне плевать. Переодевайся в спортивную форму.

— Э-э-э?! А мне не плевать! Ты молодец тоже, припёрся ко мне домой и командовать начал! Дай мне ещё тридцать… минут…

Я посмотрел на неё поверх очков. Она сразу же закрыла рот, сжала телефон, с которым прибежала, и шагнула назад.

Эта дура специально меня доводит?..

— Я не спрашиваю. Переодевайся. Чтобы через десять минут была готова, — процедил я, поднимаясь на второй этаж.

Так девушка и осталась смотреть мне в спину. Молча и послушно. Сил мне ответить она не нашла.

Я же поднялся на второй этаж, нашёл кабинет Теодора, постучался и зашёл. Отец сидел один, и вот его видок тоже ни капли не изменился — всё тот же костюм без пиджака, закатанные рукава, очки и аккуратная борода.

— Рад видеть в добром здравии, Константин, — ответил он, продолжая заполнять документы, — Что-то нужно?

— К тебе тот же вопрос. Зачем тебе участие Софии в турнире, если Людвиг против?

— Я просто не запрещаю, — пожал он плечами, — Это же очевидно. Или ты считаешь иначе? Почему ты считаешь, что всё подстроил именно я?

— Потому, что ты грёбаный манипулятор, который сделает всё, чтобы добиться своего?

— Как и ты, Константин, как и ты, — пробормотал он, заполняя документы, — Приму за комплимент. Но другим аристократам такое не ляпни.

— Говори сразу, что тебе нужно, — он начинал действовать мне на нервы, — К чему этот детский сад?!

— Да, ты прав, — он всё ещё на меня не смотрел, — Скажу честно — просто хочу, чтобы ты потренировал Софию. Её два раза похищали, и уверен, будет третий. Людвиг другого мнения — он рассчитывает на охрану. Я же считаю, что личная сила важнее. Вот и всё. Вы с ней ладите, тебе она будет доверять. Почему бы и нет, — пожал он плечами.

— Ответь честно.

— Я уже сказал.

«Тц. Да не может быть!»

Но приказ ушёл, вступил в силу, и отец подтвердил, что ему действительно нужны от меня лишь тренировки Софии.

Да твою мать! Ну не верю я! Не с Теодором.

— Не смей мешать, — сказал я, направляюсь к выходу.

— У меня есть дела поважнее, чем наблюдение за двумя подростками, — ответил он не глядя, — Да и в конце концов, София — моя дочь. Я не желаю ей зла.

— Твоя дочь, говна ты кусок, всю жизнь жила в помоях, пока я её оттуда не вытащил! — повысил я тон.

— Хм…, - он впервые поднял на меня глаза, — Пожалуй, ты прав. Впредь при тебе буду аккуратен в словах, — он снова опустил взгляд на бумаге, — И тебе бы на курсы светского воспитания походить, Константин. Скоро в высших кругах вариться начнёшь — тебя с такими манерами там быстро заклюют. Это со мной можно фамильярничать, но начнёшь высказывать все мысли с другими высшими родами, и не дай бог корпоратами Коалиции или кланами Сёгуната — тебе конец. У них с этим намного строже. И у каждого народа — свои заморочки. Поизучай на досуге.

Чёрт, здесь он прав. До этого из аристократов были только дети, дебилы, и… всё. Ну и родня. С настоящим высшим светом я, по факту, и не сталкивался.

— Ох, господин Теодор, великодушно принимаю вашу мудрость и спешу покинуть сей замечательный, душный кабинет, который, спешу заметить, очень под стать владельцу. Разве что, кабинет не может быть лицемерной сволочью без чести и ответственности, — наигранно кланяюсь, пинком открываю дверь и выхожу их кабинета, — Надеюсь не встретимся.

Закрываю.

Каждая встреча с отцом, и у меня гарантировано припекает жопу. Мы совершенно разные люди. Наверное.

Или настолько одинаково херовые, что я просто не хочу этого признавать.

Хотя нет — Теодор явно хуже. Мразь.

«Ох, чёрт! Забыл посмотреть на его вены!», — опомнился я на полпути, — «Ну дебил! Ладно, завтра ещё будет вре…»

Я шёл по пустому коридору, уже размышлял над тренировками, как меня кто-то толкнул плечом.

Стоп… что?!

«Кто?! Почему я никого не увидел?!»

Я повернул голову и только тогда заметил человека.

Антон Громов. Это был он.

Он стал больше. Заметно больше. Из его руки, прямо на локтевом сгибе, торчал катетер, а по шее и предплечью шли светло-синие набухшие вены, которые, впрочем, быстро принимали обычный вид.

Антон остановился и развернулся на меня. Мы встретились взглядом.

И он… не испугался.

Антон Громов, неудачник, который не мог смотреть мне в глаза как и все остальные, теперь совершенно меня не боялся.

— Да уж, — хмыкнул он, — До Виктора ты не доберёшься. Не успеешь, потому что я встречусь раньше. Жаль. Я бы посмотрел на битву двух оленей. Один с чужой невестой забавляется, другой подарки чужой возлюбленной засылает. Вы друг друга стоите.

А затем Антон просто исчез. Растворился.

Он телепортировался.

— Ха, сука?..

Погоди… что этот дебилоид сказал?..

— Мне ведь сейчас не послышалось? — я едва сдержался, чтобы не рвануть на его поиски, но взяв себя в руки, удалось перейти лишь на шаг, — Антон, эта… мелкая сыкливая дворняга, сейчас ткнул меня в дерьмо? Этот… жалкий…, - меня повело в сторону, — Мусор…

Голова закружилась, а лоб заболел. Я остановился, помотал головой и без труда удержался на ногах, но лишь стоило прийти в себя, как я услышал…

Звон упавшей капли.

— Какого… чёрта?… — я прикоснулся к верхней губе и посмотрел на пальцы.

Кровь. Из моего носа капала кровь.

Прогресс пробуждения Гордыни…

35 %

— Ха?… — я снова приложил руку к носу, — Что это?..

В ушах зазвенело, а всё вокруг поплыло. Где-то вдалеке я услышал крик. Затем ещё раз. А потом я смог понять, кто это был.

— Костя!.. — крикнула София, — Костя!

— А? — я проморгался и обернулся на девушку.

— Ты что здесь стоишь? Я тебя уже десять минут жду! Ору-ору, потом поднимаюсь, вижу что стоишь, снова ору, а ты продолжаешь стоять!

— А… да, прости, — отрешённо ответил я.

Она остановилась, подпёрла бока руками и недовольно на меня уставилась.

— Ну! Что делать-то?! Куда идти? — надавила девушка.

— Что делать?… — я её совершенно не понимал, — А… тренировки же. Точно…

— Да что с тобой?! Всё… в порядке?

— Со мной… да, — звон пропадал, — Да, всё хорошо. Где здесь туалет?

София ещё раз спросила, всё ли нормально, удивилась крови на моих пальцах и, что странно, послушненько отвела в туалет.

Я умылся и посмотрел в зеркало. Ничего не изменилось. Странно. Хотя… если пощупать, на лбу шишка какая-то. Или нет. Не знаю. Но неудивительно если за все приключения я бы так и не получил фингал или ту же шишку.

Может просто не замечал?

Но вроде пришёл в себя. Странно. Но почему-то думать о произошедшем совершенно не хочется. Будто мысли в сторону уходят.

— Ну, всё, пришёл в себя?

Я помотал головой, ещё раз сполоснулся и действительно пришёл в себя.

Вхух, ну, ладно. Приступаем.

Я повернулся на девушку.

Чёрт! Я ожидал обтягивающий дуэльный костюм как у Кати, но София была в обычных спортивных штанах, кроссовках, футболочке и олимпийке. Всё розовое, кстати.

Ну ладно, так она тоже милая.

Хотя мне-то что?

— Я-то пришёл, а что ты делаешь в мужском туалете — загадка.

— Устала ждать, — невозмутимо ответила она.

— Или хотела застать меня без трусов, грязная, похотливая Софа?

— А?… — раскрыла она глаза и потеряла дар речи, — Ч-что ты… Да я… я не…

— Да ладно, шутка. Расслабься, — я похлопал её по плечу и пошёл на выход, — Шутка ведь?

— Конечно шутка, — буркнула она и пошла следом.

«И ведь действительно, зачем ей понадобилось заходить в туалет? Эх, не понять мне женщин, не понять…»

И ведь это мировая звезда. Модель. Наследница великого рода! Та, на которую стёрт не один писюн!

Интересное чувство, на самом деле. Что только между нами не происходило, тогда как другие о подобном лишь мечтают и не догадываются, что их фантазии воплощаются мной — мусором без статуса.

Забавно, забавно…

— Вот здесь, — сказала девушка.

Под руководством красотки в спортивном костюме мы вышли в закрытый спортивный зал.

Хм… обычный спортивный зал. Гантельки вон, беговая дорожка, инвентарь, груша, манекен для битья и всего по мелочи.

Что-ж, пора приступать.

— Итак, сестрёнка, запомни. Турнир начинается послезавтра. Времени у нас нет. И потому начнёшь что-то из себя строить — я ухожу. Задавать много вопросов — я ухожу. Отлынивать — аналогично. Ясно?!

— Опять раскомандовался. Эй, ты вообще-то… гость…

Я посмотрел девушке в глаза, отчего она замялась и опустила взгляд в пол, не решаясь продолжить.

— Это тебе нужно, а не мне. Я бы мог потратить время на более полезное занятие, чем… ты, — я скривил лицо.

От этих слов София ещё сильнее поджала губы и начала мять свои пальцы.

«Да что с ней?», — нет, я явно не понимаю женщин.

— Показывай грудь.

— Ч-что?… — она подняла глаза.

— Откуда клинки призываешь. Показывай.

— А…

Она расстегнула олимпийку и обнажила белоснежный верх груди, как всегда демонстрируя лишь край декольте и ободок спортивного лифчика.

— Призывай.

Итак, что-то сдерживает её способность к владению оружием. Печать, которую она, как выяснилось, не видит. Но, с другой стороны, она способна пробить эту печать, вопрос лишь в том — как?

Мы попробовали и так, и эдак, но всё заканчивалось лишь на призыве обычного, неартефактного оружия.

Окей, включаем обезьяньи мозги и просто пробуем самый лёгкий вариант.

— Попытайся призвать артефакт и держи в голове, что тебе нужно им владеть.

— Но как я…

— Делай! — гаркнул я.

Софию дёрнуло, и она смирненько начала выполнять требуемое.

Я отошёл подальше, всмотрелся в её грудь и…

— П͉ͯр͕̊о͕̎б̬̂е̠͗й̭̒.

Красные трещины скачком рванули за печать, и после уже вполне спокойно пошли своим ходом. София достала какой-то разогретый кинжал, распахнула золотые глазки, повертела оружие, нахмурилась и посмотрела на меня.

— К-костя… у меня…

— Да, я знаю. Чувства поменялись?

— Да! Такие… странные. Никогда подобного не чувствовала.

— Запоминай. Держи в голове. Концентрируйся на них. И… начинай бегать.

— А? Бегать? Я думала мы…

— Быстро! — гаркнул я.

София завертела головой, быстренько застегнула олимпийку и уже было побежала трусцой по спортзалу, как я снова подал голос:

— Расстегни обратно.

Она остановилась и ошарашенно на меня посмотрела.

— И я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Я сказал — ты слушаешься. Расстёгивай.

Она ещё какое-то время на меня позыркала, затем, словно не веря в происходящее, дрожащей рукой медленно расстегнула обратно, причём чуть ниже необходимого.

— Раскомандовался, идиот блин, — бурчала она себе под нос, — Ну, п-пойдёт? — спросила девушка не глядя.

— Умница. А теперь — шуруй.

И начались тренировки. Вот прям… тренировки. К разочарованию Софии, — почему-то, — я лишь заставлял её бегать, махать оружием, прыгать и делать всё, что придётся делать во время боя. Во время этого я непрерывно следил за печатью и каждый раз орал на девушку, чтобы она концентрировалась лучше.

Затем, спустя часа полтора, я расстелил маты и начал швырять нашу красотку.

Вот да — просто брать, и всеми возможными способами втыкать в землю, предварительно научив правильно падать.

Пару раз сбивалась концентрация, но в остальном же, моя теория подтвердилась — сила не заблокирована, она просто… намного тяжелее для освоения? Да, типа того. Её именно что нужно тренировать.

Затем, в оставшиеся полчаса, мы провели спарринг, и я, к огромной радости девушки, всё просрал. Шанс был лишь в ножевом бою, но что фехтование на мечах, что бой на копьях — всё мимо.

— Снова победила! Хи-хи-и-и-и! — она поджала ручки и едва не запрыгала.

— Да-да…

Софийка с трудом скрывала свою радость. Да она едва не визжала, когда у неё всё получалось!

И это мило. Как-то тепло на душе, не знаю. Это словно за успехами ребёнка смотреть — такое же чистое, неподдельное счастье.

Когда стукнуло десять часов, и девушке по режиму нужно было готовиться ко сну, — да, она из тех душнил, что придерживаются режима, — я попрощался и приехал домой лишь под ночь. Все уже спали, так что удара битой по яйцам удалось избежать. Хотя уверен, серьёзный разговор меня ещё ждёт.

Правда во всей этой истории меня смущал сидящий возле двери Бингус (блядский), но пинком под зад я отправил чудовище в темноту квартиры и больше оно мне не мешало.

На следующий день всё повторилось. За парой исключений.

Во-первых — София была куда сговорчивей. Видимо, переварив радость, она решила показывать её чуть больше. Девушка прямо светилась во время тренировки, хотя в то же время и сильно переживала из-за завтрашнего турнира.

Ну и во-вторых — турнир. Когда я пришёл в школу, выяснилось, что участников освободили от занятий. Половины школы буквально не было! Но даже та, что была…

Она нагнетала атмосферу. Шёпотом, разговорами, да и общей волной предвкушения, они давали понять — одно из важнейших событий Европы состоится уже завтра.

Турнир — место, где получают известность, честь и славу. Место, где рода и семьи укрепляют свой авторитет через своих отпрысков. Показывают, что наследие семей в надёжных руках.

И стоит ли говорить, что именно авторитет — важнейшая в мире аристократии вещь после силы?

Турнир — важнейшее событие. Это шанс укрепить позиции в мире, где все тебе враги.

И он состоится завтра.

А завтра — уже наступило.

После тренировки и напутствия я отправился домой. Всё равно двух дней бы не хватило для раскрытия потенциала Софии, и первые бои придётся тянуть нам с Момотаро.

Приехав снова под ночь, я уснул, проснулся и отправился в школу.

Народу было много — почти все, и даже больше. У ворот встречала комиссия, которая отсеивала учащихся и участников, ибо даже для турнира сегодня особый день.

Отборочные. Они идут с утра до вечера, один за одним, пока не определится основная сетка участников. Поэтому и выходной — чтобы всё охватить в один день.

Формально, конечно, сам турнир ещё не начался. Он полноценно стартует лишь через два дня, но… кого мы обманываем? Бои — сегодня. А значит и турнир — сегодня.

Бойцов отвели к большой арене. Там я выцепил Момотаро и Софию, мы встретились, неловко постояли рядом, — в первую очередь из-за нового, весьма необычного человека в компашке, который привлекал буквально ВСЕ взгляды, — и разошлись по раздевалкам.

Тесно не было. Было… неприятно.

Царила гробовая тишина. Никто не общался и никто, кажется, даже не дышал.

Оно и неудивительно, ведь для одних сегодня шанс стать хоть кем-то, а для других — оправдать своё существование. Высокие ставки здесь не только у меня.

И вот, когда на часах пробило одиннадцать утра, когда напряжение в комнатах ожидания возросло до предела и казалось, что одно лишнее слово, и помещение разорвёт от давления, для нас, гладиаторов, раздался звонок.

Начало.

И несложно догадаться, кого позвали первым. Естественно. Спасибо, Теодор, за желание красиво начать турнир, очкастая ты скотина!

— Константин Росс и Дмитрий Головарёв! — сказал ведущий.

Все сразу же перевели на меня взгляд. Да уж, неудобненько. Всё же, я не публичная личность — много внимания не люблю. Неловко себя чувствую.

Я встал и молча, чувствуя десятки направленных в спину взглядов, пошёл на арену. Возле выхода меня ждала очередь из проверок. На здоровье, готовность и, главное, артефакты, комиссию для которых я вчера проходил весь грёбанный день.

В итоге допустили. Могу носить и очки, и воротник.

Я вышел.

«Ай ля-я-я-я-я», — прищурился я.

Было светло. Очень. Но даже сквозь свет прожекторов и солнца, я видел заполненные трибуны. Видел эти волны людских голов, позабывших об ужасе Демона Войны и вновь желающих насладиться зрелищем.

Я буквально чувствовал, как их внимание давит. Их взгляды, обсуждения и ожидания.

Чёрт… нужно привыкать.

И представить страшно что будет через три дня, когда, собственно, турнир и начнётся. Сейчас ведь даже нет иностранных гостей и инвесторов! А они будут.

— Итак, правила…, - начал объявлять арбитр.

Правила те же. Ничего нового. Уж я-то их наслушался.

— Ну привет, Дима. Как и обещал — мы встретились, — обратился я к парню, — Готов? Пункт девятый, друг мой. Теперь в силу вступает и он.

Я оскалился, а соперника передёрнуло.

Все эти два дня он жил с ужасом, что я не просто опозорю его перед всей школой, но и просто поломаю как и всех, кто выступал против меня.

Он боялся. Нервничал.

И вот, наступает кульминация его страхов.

— Бой! — раздался голос с динамиков.

Толпа притихла. Сосредоточилась.

Она ждала кровавого зрелища, ведь недаром вокруг меня столько слухов. Ждала битвы. Какого-то… откровения.

Что-ж…

Вы его получите.

— Сдайся.

Дима останавливается, сжимает кулаки и пятится. Его ноги задрожали. Он вертит головой, поджимает губы и, стоит лишь мне сделать шаг, как парень вскидывает руку.

— Сдаюсь! Я сдаюсь! Я отказываюсь от участия! — прокричал он, — О-остановите его! Арбитр! Прекратите… прекратите поединок!

Повисла тишина. Охренел даже судья.

Он вышел на центр арены, ещё раз переспросил Диму и, дождавшись нервного кивка, объявил о сдаче одного из участников.

Все молчали. Все просто не понимали, что за хрень сейчас произошла.

Ну а я же…

Я же лишь улыбался.

— Константин…, - подошёл арбитр, — Прошу, вернитесь в комнату ожидания.

— О, не стоит, — отвечаю.

— На арену вызываются Момотаро Ли и… Константин Росс! Против них выступят…

— Ведь всё только начинается, — оскалился я.

Глава 13

— Снова Росс? Не послышалось?

— Значит, слухи были правдивы.

— Он что… реально во всех выступает?

— Самоубийца.

— Я думала Костя… умнее.

Я выдохнул и опёрся спиной о стену, ожидая выхода трёх людей.

Естественно, стоя под трибунами, я слышал половину разговоров. Слышал слухи, мнения и реакции.

И половина пророчила мне проигрыш.

«Тц. Уродцы», — цыкнул я.

Мнение не берётся из ниоткуда. Если есть причины, почему даже человек с моей репутацией может проиграть, значит они обоснованы.

А раз так…

Я действительно могу проиграть.

«Нет… нельзя проигрывать. Никому и никогда», — сжимаю кулак и поднимаю глаза на соперников, — «Не в этой жизни. Не с моими целями. Не с моей… гордыней»

Враги, заметив мой взгляд, впали в ступор и замерли.

— У-у-у, ну ты и устроил, — послышался знакомый голос.

Я повернулся на Момотаро.

Он держал в зубах резинку для волос и собирал пепельные волосы.

Чёрт… во-первых, он выглядит пафосно. Уверен, у него и задница отменная. А во-вторых, какой уже раз замечаю, что нихера он не азиат! Да, у него чуть узковатый разрез глаз, но ведь совсем чуть-чуть! У него явно половина родственников европейцы.

— Ты как всегда в центре внимания, — покачал он головой, — Но у тебя уже есть тянки, с которыми можно няшиться под пледиком, а у меня нет. Смекаешь, кому больше популярность нужна?

— И? — задрал я бровь.

— Давай пари, — он затянул волосы, — Кто перебьёт больше врагов — тому оплачивают свиданку.

— Ха? — у меня дёрнулся глаз, — Ты… мне вызов бросаешь?

— Мы будем сражаться со слабаками, и если не будет соревнования, ты так и останешься на том же уровне. А это… верный способ упасть с Олимпа, Кость. Уж поверь. Меня недавно с него скинули, — улыбнулся он, поглаживая отрубленную недавно руку, — Ну так что? Бессмертный Константин не побоится принять мой вызов?

Меня переклинило.

— Молись, Винни-пух, чтобы я не захотел свидание у моря. Я тебе зад надеру.

— Пха-ха! Здорово! Ну тогда…

— Готовьтесь! Три… два… один. Начали!

— Догоняй! — Момотаро взмахивает рукой.

Прямо за врагами появилось два песчаных бугра, из которых выскочили зелёные, шипастые лозы. Они обхватили шеи оппонентов, стянулись и на полной скорости влетели обратно в землю, буквально вбивая головы парней в твёрдый песок и едва не переламывая им позвонки.

Первый вырубился сразу же. Второй оказался крепче — пару раз дёрнулся, а затем, когда лоза передавила сонную артерию, просто обмяк.

— Стоять! Бой завершён! — крикнул выбежавший арбитр.

Повисла тишина. Слышалась лишь дрожь бурлящей земли и редкие шепотки зрителей позади.

— Да ну нахер…

— Кто эти парни… такие? Как против них вообще выступать?..

— Может Константин и впрямь все этапы выиграет?

— Не смеши. Ему против Громова и Августа выступать. Он им неровня.

— Точняк.

— Секунда от начала боя! Красная команда не может продолжать бой! Победа присуждается команде Константина Росса и Момотаро Ли!

— Хе-хе-е, у меня на одного больше, — Ли показал «V» двумя пальцами, улыбнулся и высунул край языка.

— Ах ты… ублюдок узкожопый…, - пробормотал я, глядя на бугры, — Ты ведь заранее подготовился!

— Вся арена оплетена моими корнями, — он прикрыл глаза, — Я могу призвать растение в любой точке, я чувствую каждую вибрацию, слышу каждый голос. Твоя сестра сидит на месте Б-двенадцать. Рядом с ней Венцеслав Преображенский. София, сидящая в отдельной комнате ожидания, радостно топает ногой. А арбитр, поднимающий наших врагов, только что прошептал: «Что за чудовища…», — он раскрыл глаза, улыбнулся и расправил руки, — Вся арена — моя территория. И чтобы меня здесь победить, нужно постараться.

— Ты наглый жулик, — я цыкнул и пошёл на выход.

— Как и ты, Константин, который знает. Как и ты, — хмыкнул он.

Чёрт. Догадливый, гляньте на него.

Ладно, любитель собак, ладно. Теперь это дело принципа. Плевать мне на свидание — мне не плевать на брошенный вызов.

Любой, кто бросает мне вызов — проигрывает. Это грёбаная аксиома.

— Готовься умолять, чтобы я не захотел ужин на Луне.

— Э-э-э? — непонимающе протянул Ли, — Ничего себе у тебя аппетиты растут.

Мы пошли прямиком к комнате ожидания для команд.

Так как я выступаю сразу во всех трёх номинациях, — причём не один такой, — турнирную сетку слегка изменили. По идее, одного человека нужно «закрывать» за один выход на арену, чтобы отпустить на отдых. Но, так как у меня аж три поединка, то я выступаю в двух, отдыхаю пару боёв и выхожу на групповой.

Поэтому сейчас мы идём в комнату отдыха для групп, где нас давно уже ожидает обворожительная особа со странными, подозреваю, фетишистскими, наклонностями.

О да, София была обворожительна. Я вообще впервые вижу её в чём-то столь вульгарном. И уверен, что она в принципе на публику впервые так выходит.

Казалось бы, чего я там не видел, в этом обтягивающем костюме для дуэлей? Ан нет, не видел. Софию.

Она сидела на лавочке и что-то листала в телефоне, старательно делая вид, что ей плевать.

— Через три боя наш выход. Хватит меню листать, — я со вздохом сел напротив и снял тёплый воротник.

— Я не могу придумать подпись к посту, отвали, — буркнула она.

— О, точно, у тебя же самый популярный аккаунт в Моментограмме! Я и забыл, — воодушевился Момотаро, — А нас тегнешь?

— Подумаю…

Ах, точно ведь. Как бы я ни прижимал Софию к стене, я напрочь забываю, что делаю это с мировой звездой. С лицом главного рода Европы. Естественно, у неё популярные соцсети. Я и позабыл, что они вообще есть. За ней ведь полмира следит.

— И… сколько ты получаешь с аккаунта? — спросил я наводящий вопрос.

— А, ну…, - девушка заводила глазками, — Его СММ-щик Элерс ведёт так что…

— Ясно, ты бич, — вздохнул я.

— Я не… аргх! — она фыркнула и продолжила что-то карябать в телефоне, — Мне… не нужны личные деньги. Всё бесплатно, — девушка начала нервно колупать маникюр.

«Какого чёрта она ногти не обстригла?..», — я пристально её разглядывал, — «Она вообще разминалась? Нахрен ей пост, если её в первом бою вырубить могут?..», — я начинал понимать всю серьёзность, — «Ёмаё, София, ну какой ты тюлень!»

— Ли, на секунду, — я встал и поманил азиата за собой в туалет.

— Э? Вы куда? — Софии зачем-то понадобилось сунуть свой тонкий аккуратный нос в наши кафельные мужские дела.

— Какать. Один не могу, — бросил я.

— Э-э-э?..

Ли, — умный, в меру раскаченный, отвратительно мощный и очень смышлёный парень, — просто пошёл следом. Мы закрылись в уборной, отошли в дальний угол, и я перешёл на шепот:

— Против нас будут сражаться пять участников. Нельзя победить сразу.

— Поч?

— Пот. София — тепличная роза! Она вообще баклажан ходячий! Она не сталкивалась с трудностями, не чувствовала бой. Знаешь, почему вместо разминки она сидит в грёбаном телефоне? Потому что на пределе! Уверен, можно было бы слиться — она бы слилась с боя!

— И ты предлагаешь стравить её с кем-то одним, пока мы принимаем сразу в два ствола?

— Ты как всегда быстро смекаешь, грязный гей, — щёлкнул я пальцами, — Берём четверых, Софии оставляем какого-нибудь гриба. Не важно какого — она должна почувствовать бой. Понять каково это. И победить.

— Ме, а я хотел всех пафосно уделать, — скривил морду парень, — Но ты прав. Обуза нам не нужна. Только с меня условие.

— Ты, чинг-чонг, со своими схемами меня уже задрал за сегодня. Что ещё?!

Какую ещё дикость он выдумает? Что ещё взбредёт в его узкоглазую голову? Даже представить не могу.

— Пусть София тегнет меня в Моменте. Столько девочек увидит, хе-хе…

«Мой единственный приятель — и тот дебил», — я покачал головой и пошёл на выход, выслушивая в спину тонну возмущений, почему я не могу попросить Софию указать его хотя бы в комментах.

В то, что между нами ничего нет, и я в принципе не могу ей приказывать, он категорически отказывался верить.

Мы вышли, и под девичьим взглядом расселись обратно.

Пошли следующие бои. К сожалению, участникам запрещалось их смотреть, но вот результаты прекрасно слышались и через стены. Впрочем, ничего там интересного.

От скуки я полез в телефон, установил грёбаный Моментограмм и нашёл аккаунт Софии.

«Да уж…», — выдохнул я, приближая фотографию, — «Интересно, кто о такой не мечтает?..»

Надо же такой уродиться. Она как очеловеченная красотка из узкоглазых комиксов. Не бывает таких!

Но на самом деле бывает. Вот она, дура — вместо разминки сидит и карябает длинными, твою мать, ногтями, по телефону!

Что будет, если она проиграет? Что будет, если её красоту порушат через полчаса?

— София, за мной.

— Куда? — задрала она брови.

— Писять. Один не могу.

Она скривила морду, но вставать побоялась.

— Живо! — гаркнул я, заходя в туалет.

А вот сейчас подскочила. Вечно её всё через ор надо объяснять, боже! Ну что за человек?!

— Ты что творишь? — закрыл дверь и прижал девушку к дальнему углу.

— Что? О чём…

— Что это такое? — я схватил её за руку и указал на ногти, — Какой в жопу пост в сетях? Ты понимаешь, во что мы сейчас ввязываемся, м? Или до тебя не доходит?!

— Ну…, - она опустила глаза.

— Очнись, София, мы в дерьме! — я повысил голос, — Сейчас будет реальный бой! Это не тренировка! И враги не посмотрят, что у тебя сиськи и ты знаменита! До тебя реально не допирает, что будет, если ты проиграешь?!

— …, - она хотела что-то сказать, но замолчала.

Девушка совсем вжалась в угол.

— Ладно, хер с ним ногтями. Почему ты до сих пор не пробудила владение оружием?! — едва не крикнул я.

— Я… я хо…а… ч… ты… м… не… ал…, - пробормотала она себе в нос.

— Ха?! Что?

— Я хотела, чтобы ты мне сказал…, - пробурчала она.

— Ха-а-а? Ты дура?! — я даже слов не находил, отчего на момент замолчал, потёр переносицу и продолжил уже более спокойно, — Послушай…. Это тебе надо или мне? Это ты хочешь избавиться от роли драного мяса, или я? Ты понимаешь, что ты, по факту — элитная шлюха семьи Элерс? Понимаешь, что на большее ты не годишься? Только торговать лицом и ждать, пока тебя снимут на всю оставшуюся жизнь? И ты ведь даже денег не увидишь! Не видишь за соцсети, не увидишь и за своё тело. Ты это понимаешь?

— …, - она поджала руки.

— Понимаешь или нет?!

— Да… понимаю…, - прошептала девушка дрожащим голосом.

— Ты хочешь ей оставаться? Хочешь быть шлюхой?

— …, - она сжала кулаки, — Нет. Не хочу.

— Ну тогда разминайся и пробуждай силу, пока есть время — я отошёл и дал девушке возможность выйти из угла, — Сегодня — твой шанс начать новую жизнь. Я тебе помогу. Сегодня, София, я закрою глаза на этот дебилизм. Но постарайся его не повторять, хорошо? — я улыбнулся, на что девушка подняла голову и посмотрела на меня, — Нам ведь ещё два турнира выиграть. И школьный, и межстоличный. И будет здорово, если ты будешь в моей команде. Хорошо?

— Угу…, - она кивнула и буркнула, — Хорошо…

— Ну вот и умница. А теперь — готовься, — я похлопал её по спине.

Всё ещё надутая, она действительно пошла на выход.

«Так, цель задана, а теперь подкорректируем настрой. Для её же блага»

— Эй, Соф, — окликнул я её.

— М?

— Злись. На себя, семью и свою судьбу.

Она повернулась. Перестала горбиться и сжиматься. Девушка выпрямилась, посмотрела мне в глаза и сжала ручку двери.

— Разберусь, — ответила она острым, теперь уже живым голосом.

«Ну вот и славно», — хмыкнул я.

Через полминуты я вышел следом и зашёл во вторую смежную комнату, где лежали маты, висели груши и всё тому подобное.

София действительно разминалась! Она призвала два кинжала и копьё, — дуэльный костюм пропускал энергию, исходящую из тела, так что она могла не оголять грудь, — затем расфасовала это всё по ножнам, а я Приказом помог пробудить её настоящую силу. Затем девушка продолжила разминаться, поддерживая пробуждённое состояние. Давалось ей это лучше, чем вчера. Намного. Но…

Что будет во время реального боя?

Я несу ответственность за эту черноволосую курицу, ведь я УЖЕ взялся ей помогать. И потому моя гордыня не позволит, чтобы всё пошло по одному месту. Сегодня София обязана победить. Просто вопреки указам её паршивой семейки, которую не волнует, что будет с её отпрысками.

Просто из принципа, но хотя бы сегодня, я подтолкну девушку к изменениям.

— На арену вызываются… София Элерс, Константин Росс и Момотаро Ли.

Объявление арбитра прозвучало как небо среди ясного грома.

Ли, хитрый бурят, нам не мешал и молча сидел в телефоне возле выхода, я старался не смотреть на изгибающуюся Софию, а та, после голоса из динамиков, старалась не выглядеть напуганной.

У нас обоих не получалось.

— Ну всё, час икс. Выходим.

— Да, сейчас… только, — она подошла ко мне, подняла руку с телефоном в руках и сфоткала нас вместе, — На память.

Я нахмурился и позволил себе заглянуть в девичий экран, когда она сохраняла снимок.

«Э?»

Там был фотоальбом за сегодняшний день и тонна фотографий: и селфи, и мы с Ли, и маникюр на фоне меча… да чего только не было!

— Когда ты успела?

— Я постоянно всё фоткаю, — пожала она плечами, — По работе надо же.

«Ага, или способ справиться со стрессом»

Я не стал этого говорить. Если она так справляется с напряжением — почему бы нет. Я вот с ума постепенно схожу, и что? Лучше бы тоже фотографировал.

— Всё, пошли, — я потянул её за собой.

Мы вышли.

Момотаро вновь завязывал хвост и с ухмылочкой смотрел на нас двоих. Откуда у Софии целый арсенал оружия спрашивать он не стал. Да и в целом он нос не суёт. Ну что за эталон человека?

Хотя кого я обманываю, этот чёрт сам спалился, что всё на арене слышит. Конечно ему не надо ухо к двери прикладывать — он и без этого прекрасно знает что мы делаем и о чём говорим.

Имперец пошёл первым. Я и девушка плелись позади.

— Всё нормально? Покажешь свой максимум?

— Да… да покажу, — пробормотала она, сжимая копьё, — Копьё бьёт дальше за счёт ветряного укола, а кинжалы притягиваются к цели. Я уже проверила. Я… должна справиться.

— Ты справишься, — я похлопал её по плечу.

Я с ней как с ребёнком, честное слово. И зачем мне всё это?..

Ах, точно. Ублюдок Теодор мне выбора не оставил.

— Твою мать, реально она…

— Смотри, София! София! Да ну нахер!

— Я не сплю? Почему она рядом с Россом идёт? Чем он лучше?!

— Тем что ты неудачник, а он крутой. Плюс, у него восхитительная попка. Как и у Софии. Их попки созданы друг для друга, понимаешь? Эх, завидую.

— Кому именно, Жень?..

— Так ли это важно?..

— А почему наши диалоги справа?

Я слышал ажиотаж. Слышал голоса. И видел, что София вообще не придаёт им значения. Она спокойней, чем ожидалось. Намного.

— Не волнуешься? Тебя обсуждают.

— Привыкла к вниманию, — пожала она плечами, — Меня больше волнует… там, — девушка кивнула в сторону врагов.

Их было пять. Никита, Стас, Гена, Дюша и Метелёкин. Они не отрывали от нас взгляд. Причём непонятно от кого именно — мы с Ли считаемся настоящими чудовищами, и лишь единицы вообще хотят с нами сражаться. Особенно со мной. Я знаю, что обо мне говорят, и если Момотаро показывает хоть какую-то адекватность, то я…

Я действительно превращаюсь в местное чудовище.

Либо же, они пялятся на Софию, которая даже на физкультуре ни разу не появлялась.

— Я подписан на её Момент, но… даже там такой видок не открывался!

— Ху-у-у, вот это фигурка.

— Чёрт, как же я о ней мечтаю! Да она идеал! Чем Росс лучше?!

— Она невеста Виктора, не забывай. Им жениться через год. Росс ей никто, я уверена.

— Чёрт, везёт Виктору. С такой бомбой спать будет…

— Ли. На секунду, — я поманил дылду.

Он как всегда без вопросов подошёл. Чёрт, классный тип. Интересно, как зовут?

— Двое слева — мои. Двое справа — твои. Нашей модели оставляем по центру чувака с причёской под горшок.

— Он жив.

— Кто?..

— Ну, Горшок.

— …

— Я порой удивляюсь, как такими вообще становятся, — помотал я головой, — Ну, ты меня понял?

— Да понял, понял, — вздохнул он, разминая ею, — Дашь сигнал, как кончать. А то могу быстро.

На арену вышел арбитр. Я цыкнул, ещё раз злобно посмотрел на трибуны, откуда во всю пялились, и встал слева от Софии. Ли встал справа.

Нам объяснили правила.

— Так же напоминаю, что атаки, способные причинить тяжкий вред — разрешены! Перед выходом на вас наложили невидимый энергетический щит с внесённым в него реестром всех известных заклинаний и возможностью определения кинетический, потенциальной и магической энергии. В случае опасного заклинания щит активируется и примет удар, но потеряет прочность. И если он разрушится, вы будете считаться выбывшим. Всё понятно?

Все кивнули, и нам дали минуту на подготовку, во время которой мы ничего не делали. Абсолютно.

Тяжёлое, напряжённое молчание.

Два парня слева и один по центру — запуганы. Это к ним я подходил. София будет заранее сражаться с тем, чья воля к победе низка. Я же буду укреплять авторитет чудовища.

Но если мы не справимся, если девушка не победит…

Это будет провал.

— Постарайся, — шепнул я Софии, — Сегодня твой шанс. Не потеряй его.

— Бой!

Ли щёлкнул пальцами, и прямо под ногами противников забурлила земля. Мощные и толстые корни моментально прорвались сквозь твёрдый песок и снесли двоих оппонентов, выталкивая их к стене и огораживая от остальной группы.

— В стену! — приказал я под шум.

Вокруг других задрожало и зарябило пространство, а саму парочку парней снесло влево.

Воротник нагрелся.

— Твой по центру, — сказал я девушке, быстрым шагом устремляясь подальше.

— Д-да! — кивнула она, сжимая копьё.

«Чёрт… чё „да“? Ты как до него бежать собралась?..»

Ладно, подсоблю.

— К Софии!

Горшка срывает с места и волочит по всей арене едва ли не к ногами девушки. На удивление, он быстро приходит в себя и поднимается на ноги, моментально приготавливаясь к бою на ближней дистанции.

Всё, дальше помогать не буду. Мог бы ослабить врага, мог бы запугать ещё больше, мог бы усилить саму Софию, но… к чёрту. Это её жизнь. Её судьба. Пусть сама за неё борется.

— Аргх…, - прокряхтели мои враги, — Да как ты это дела…

— Да заткнись ты. Я разрешал ко мне обращаться?

Он захлопнул челюсть и, похоже, откусил часть языка, ибо сразу же побежала кровь.

Я снова попытался повернуться на Софию, как со стороны двух идиотов послышался гул.

Поворачиваюсь и сквозь очки вижу, как два полупокера старшей школы готовят совместное заклинание, о существовании которых я знал лишь по книжкам.

«Раздражаете. Просто стойте и ждите, пока от вас избавятся, идиоты!»

— Поднимись.

Вокруг них взрывается песок.

— В стороны.

Два силуэта срывает в два разных угла песчаного облака.

— Спутайте со мной и атакуйте друг друга.

Тут же среди тумана войны засверкали вспышки заклинаний. Я выдохнул, осмотрелся и, удобства ради, решил:

— Сформируй стул.

Песок забурлил, поднялся и затвердел. Я сел.

«Чёрт… чувствую себя богом каким-то», — хмыкнул я, — «Жаль, что нельзя верить этому чувству»

Всемогущество граничит с глупостью и слепотой. Нельзя это забывать. Но то, что я сильнее большинства, если не всех, обезьян в этой школе — это факт.

Но я — не боец. Вернее, не хочу им быть. Я уже насражался в прошлой жизни. Теперь я хочу, чтобы у меня была команда, и чтобы побеждали мы вместе, разделяя всю тяготу сражений.

Сейчас я хочу, чтобы София смогла победить.

Я устремил взгляд в сторону двух людей.

Горшок швырял заклинания в оппонентку и старался отходить подальше, на что девушка защищалась от магии и старалась подойти ближе. Каменная спица — отбитие — шаг. Из раза в раз, постоянно. Вся их дуэль походила на отрепетированный и нелепый танец, где оба не могли сблизиться.

София лишь отбивала, уклонялась, и совершенно не понимала, что сейчас предпринять.

И тогда случилось ужасное: враг понял, что София — неуч, а сам он может победить.

Его страх развеялся.

Он перешёл в наступление.

Горшок скрещивает руки и создаёт сразу две каменные спицы. Обе устремляются в торс оппонентке, и одну она блокирует, от второй уклоняется. Но за этим она не замечает, как под ногой появился слой склизкой грязи.

Девушка пятится, наступает на сколький участок и падает на спину, а песок вокруг моментально начинает сковывать её конечности.

Враг что-то бормочет, и прямо над девушкой появляется град мелких, но тяжёлых камней.

София схватила копьё, кольнула снаряды с помощью ветряного удара и уничтожила большую часть, только вот…

Это не помогло.

Первый камень упал ей на живот. Она вскрикнула и сжала челюсть.

«Чёрт», — я сжал кулак.

Мне… неприятно на это смотреть.

Следующий камень рухнул прямо на девичью ключицу. София выдыхает сквозь зубы и мычит от боли, когда получает очередной удар по голени.

Снаряд за снарядом, камень за камнем, она продолжала получать урон. Продолжала калечиться, не в силах вырваться из окутывающего песка и не смертельных, но очень травмирующих каменных кристаллов.

Ей было больно. Она вскрикивала и прикрывала тело руками. Мычала, выхаркивала воздух из груди и пыталась хоть как-то избежать боли. Просто… извивалась, как беспомощная неудачница.

— Её ведь… просто забивают.

— И это наследница рода Элерс?

— Она ведь даже щит выставить не может…

«Ну, вставай», — я сжимал кулаки, — «Есть шанс! Даже без щита можно вырваться! Ну, София, заметь его ошибку!», — я с трудом смотрел на избиение девушки.

Она дёргалась. Ей было больно. Она вскрикивала и мычала, что даже заглушало шёпот о её никчёмности.

Но даже сквозь собственную боль и грохот, она наверняка всё слышала.

Вновь слышала подтверждение, что она просто никчёмное мясо, способное лишь быть чьей-то собственностью.

Слышала, что все считают её обычной, продажной…

— А-а-а! — вскрикнула она, и схватилась за грудь.

София с рыком, полным ярости, хватается за грудь, создаёт алый портал и рывком выдёргивает оттуда обычную деревянную палку — то, что она способна создать быстрее всего.

Девушка отпускает орудие сразу после создания, отправляя палку в живот Горшка. Тот же принимает удар, ибо щит он убрал для экономии энергии.

Парень выхаркивает воздух, наклоняется и отменяет каменный град, а София, выхватив из-за бедра два кинжала, сначала разрезает песчаные путы, а затем из этого же положения швыряет орудия во врага.

Она промахивается, но стоило клинкам пролететь мимо, как они развернулись и вонзились в спину Горшка. А вернее в энергетический щит от смертельных атак, который наложили арбитры ещё до поединка.

«Хе… хе-хе», — я самодовольно смотрел, как Софию буквально разрывают красные трещины, — «Моя девочка. Всё-таки просчитала интервал между атаками и поняла, что есть меньше секунды, когда идиот накапливает очередной град»

Она подскакивает и швыряет копьё, в последний момент активируя артефакт и ускоряя оружие с помощью магии ветра, но вылетевшей не с лезвия, а противоположной стороны.

Остриё вновь вонзается в щит и заставляет его покраснеть. Если лопнет — враг будет считаться выбывшим.

То есть…

Софии нужен лишь удар или два.

И она прекрасно это поняла.

Взяв секунду на создание нового клинка, она намеренно пропустила удар — каменный штырь разрывал её броню и порезал район рёбер.

— А-А! — вскрикнула девушка.

По её телу потекла кровь. Много. Настолько, что капли начали орошать песок под ногами, а вся правая сторона покрывалась алым.

Но София лишь сжала челюсть и, заревев сквозь зубы, рывком вытащила алую катану из груди.

Девушка берёт её в обе руки, встаёт в боевую стойку и бьёт по воздуху. Вот… разрезала пустоту. Даже зрители этому удивились.

Но они не видели, что за спиной Горшка появился пространственный разрез, из которого вылетел энергетический серп.

Бах, и барьер накаляется докрасна.

Враг перепугался, не понял, что произошло, и обернулся. София же подскочила, перехватила катану поудобней и разворота рубанула в шею каменного дегенерата.

Барьер взрывается, создаёт купол ветра и отшвыривает соперников в разные стороны.

Оба дуэлянта отлетели. Полосы на костюме Горшка замерцали разными цветами, знаменуя его выбывание.

София… победила. Впервые в жизни.

— Да ну… нахер. Что за сила такая?!

— А я всегда в неё верил!

— Ты минуту назад говорил, что от неё пользы только дрочунам…

«Ха! Ха-ха! Молодец!», — я подскочил.

Девушка, разлёгшаяся на песке, повернула на меня голову, и широко улыбнулась. Её лицо было испачкано в грязи, крови и песке, но даже так я не мог не признать, что сейчас она счастливее и красивее, чем когда-либо.

София рождена для сражения. В них… она прекрасней, чем можно представить.

— Эй, тварь, про нас не забывай!

Послышался свист.

Ледяная спица, пролетевшая перед лицом, вспорола мне щёку. В этот же момент я увидел, как в меня устремляется то самое совместное заклинание, которое они готовили.

Огромный, сука, огненный поток, словно из турбины сверхзвукового самолёта.

— Костя! — вскрикнула София.

— Б̱͂а̲͂р͕̏ь̖͑е̼͋р̝͛.

Вокруг появился синий купол, без проблем принявший на себя удар. Несмотря на грозный вид, заклинание всё ещё было за авторством двух грибобасов со второго курса. Апокалипсис они намутить не смогли бы.

Но прошлая их атака прошла, и по моей щеке текла кровь.

«Чёрт…», — я прикоснулся к порезу, — «Чёрт… чёрт-чёрт-чёрт! Да какого хера я пропустил удар от этих обезьян?!»

Голова заболела.

«Зачем я вообще смотрел на поединок Софии, если от меня ничего не зависело!», — лицо немело, — «Да какого чёрта… я вообще стал таким беспечным?!»

Нельзя… нельзя

Нет.

Чёрт…

Нельзя пропускать удары. Не от них. Не от этих дворняг. Я… слишком беспечен. Слишком слаб.

Я… должен быть идеален. Лучше, чем ничтожный сейчас. Лучше… чем кто-либо.

Прогресс пробуждения Гордыни…

39 %

— Как вы меня затрахали…, - процедил я глубоким, призрачным голосом, — С̲̮͂ͤп̮͈̍͌ӑ͕͉̇т̪̮͆͐ь͈̘̆̌, дворняги.

Вся арена зарябила. Рухнули два парня передо мной. Рухнул поднимающийся оппонент Софии. И вдалеке, за корнями, послышался матерный вскрик Момотаро.

Все враги на арене молча провалились в сон.

— Тц. Мусор, — процедил я, снимая разогретый докрасна воротник.

— Что за… херня?..

— Ха… ха-ха… да вы чё… гоните? Он чё, просто их усыпил?

«Чёрт… голова кружится», — я пошёл к девушке.

— К-как ты это сделал? Это ведь ты сделал?! — она подняла на меня голову, — Костя, как ты их…

— Ты в порядке? — я протянул руку.

— А… да… более-менее, — она приняла помощь, с трудом встала и схватилась за бок, — Хотя чёрт… так плакать от боли хочется. Бли-и-ин, слёзы сами в глаза лезут.

Я улыбнулся.

Очевидно, она ещё не до конца осознаёт случившееся. Даже боль к ней пришла не в полной мере. Девчонка, росшая в тепле под защитой, впервые получила оправданный всплеск адреналина. Естественно, быстро в себя она не придёт. Потому и радость запаздывает.

Но не моя.

— Ты молодец, — я потрепал её по голове, — Хорошая девочка.

— Да…, - она улыбнулась, — Да… я молодец.

Сейчас она выглядит куда натуральней. Живее, что ли.

И сейчас она симпатичней, чем та девочка с наигранными эмоциями.

— В говне и грязи тебе больше идёт.

— А? — не поняла она.

Нас прервали. Очень злой, недовольный Чингисхан.

— Ты чё?! — верещал он звуками аутиста, — Ты ч-ё-ё-ё?!

— Прости. Не сдержался, — почесал я затылок, — Правда, случайно. Давай просто не будем их считать.

— Ря-я-я-я!

Я хмыкнул, посмотрел на выбежавших арбитров и снова едва удержался на ногах.

«Твою мать…», — в глаза поплыло, — «Опять закружилась…»

— Победа присуждается… Константину Россу, Момотаро Ли и Софии Элерс!

Я не стал дожидаться аплодисментов, выкриков или подобного. Я схватился за кровоточащий нос и быстрым шагом пошёл в комнату ожидания. София и Ли попытались меня окликнуть, но я не обращал внимания. Просто не мог, иначе бы они заметили.

— Ох… сука…, - запираюсь в туалете, отпускаю нос и позволяю тёмно-алому потоку хлынуть в раковину, — Какого… хера…

Голову разрывает. В буквальном смысле. Будто из черепа что-то растёт, и теперь я понимаю, что это не грёбаная шишка у меня в голове, а какая-то неплонетянская херня. Причём не только с правой стороны, но теперь и с левой, только поменьше.

Это рога? Я от сатаны? Юродивый?!

Надо провериться, у меня в прямом смысле проблемы с башкой — я умер внутри, мама прости, тысяча минус семь.

— Костя! Костя-я-я! — кричала София.

— Ты в туалете?! Быстрее выходи, я сейчас обоссусь! — заорал Ли.

К этому времени я уже умылся, и даже посеревшее лицо скрылось за краской разогнанной крови.

Аккуратно открываю дверь и чуть не падаю от аккуратно влетевшего Момотаро. Он не шутил, походу.

Я вышел. И лишь стоило замку щёлкнуть, а Момотаро закрыться в кабинке, как София выпрыгнула из тени и едва на мне не повисла!

— Я победила! Ха-а-а-а! Я победила! — она со всей силы меня обняла, — Ха-ха, видел?!

Я чуть не рухнул от неожиданности. Девушка меня обхватила, со всей силы сжала и даже не стеснялась прижиматься грудью и головой.

— Да я чуть не вырубилась от боли! Я думала что всё, проиграла, и тут такая понимаю, что парень идиот и волнами камни посылает! И такая «А-а-а, можно подловить». И такая «Надо отвлечь»! И такая дожидаюсь, терплю удары, ловлю момент и швыряю в него палку! А он такой «Кха!», а я такая «Ныа, мужлан, спермобак!». И ещё откуда-то рецепт катаны с пространственными разрезами взялся! И я победила! Ты видел?! Ха-ха, как же это круто!

Она тараторила как Эминем под спидами барыги из телеграмма.

— Сражаться та-а-а-ак круто! Даже лучше, чем в салоне красоты сидеть! — она подняла грязное, испачканное в крови, но такое, сука, симпатичное лицо, и мило улыбнулась, — Да ведь?

Я снова улыбнулся в ответ, ощущая, что мне… приятно?

И почти сразу я понял почему.

«А когда меня вообще… искренне обнимали?»

— Ты — чумазая. Не пачкай меня, — я схватил её за лицо и попытался отпихнуть.

— Ва-а-а, — она начала мычать и сопротивляться, со всей силы цепляясь в мою спину.

— Фу, уйди, — я сжал её щёки и начал водить голову туда-сюда.

— Да я… повсто… спашибо шкажать хотеуа, — она всё ещё меня обнимала.

В этот момент дверь открылась. Не туалетная, нет. Вход в комнату.

Я повернулся первым и увидел… Катю? Да, Екатерину Романову.

— Катя? — я удивился.

— Екатерина? — София тоже её не ожидала, — Что вы тут делаете?

Девушка замерла у входа. Она посмотрела на меня, перевела взгляд на прицепившуюся Софию, и вновь на меня.

— Поздравить с победой хотела, — сказала она тихим, безэмоциональным голосом, — Поздравляю, собственно. Рада, что вы в порядке. Теперь позвольте откла…

Она уже было вышла. Почти закрыла за собой дверь, не позволив нам проронить ни слова. Но её прервали.

Громкий, невыносимый гул со стороны арены, за которым последовало землетрясение.

Всё помещение, вся мебель и оборудование затряслось. Попадали шкафчики, бутылки с водой и лежащие на лавочках телефоны. Чтобы удержаться на ногах, я прислонился к стене и притянул за собой Софию, которая уже начинала падать. Я прижал девушку, оперся спиной о стену и поудобней расставил ноги, но даже так я не был уверен, что удержусь.

«Что это… за грёбаный ад?!»

Это что-то на арене. Клянусь, эпицентр именно там! Но… кто, твою мать, способен едва не разломить грёбаную арену для магов, если даже Ли, разрывая землю корнями, не вызвал такого гула и дрожи?

Кто вообще на такое спосо…

— Победа присуждается… Антону Громову!

Глава 14

Раздался последний толчок, и гул начал стихать. Дрожащая фурнитура остановила свой ход, а я наконец смог расслабиться, не боясь свалиться, потянуть за собой Софию и сломать себе шею об её на удивление упругую задницу.

Повисла тишина.

«Громов?..», — нахмурился я, — «Я знал, что с ним что-то делают, но чтобы такое…»

Громов, имбецил, которого я в первый же день в грязи повалял, теперь чуть всю арену к чертям не снёс. И я не думаю, что раньше он был так же силён в магии. Нет. Ни его рост, ни синие вены, ни землетрясение — всего этого не было до турнира.

Во что, чёрт возьми, его превращают? И главное — с чём мне придётся однажды столкнуться? Боюсь ли я? Нет конечно.

Ведь он — мразь, чуть не облапавшая мою сестру. Он — мусор, намекнувший на мою никчёмность, когда припомнил Виктора, Катю и Софию.

Его уничтожение — решённый вопрос. Он подписал себе приговор ещё в первый день нашей встречи.

«Ах, точно, у меня же есть София!», — я схватил её за плечи и оттянул от себя, глядя в забавное, не понимающее и мыргающее лицо, — «Она же должна знать, что Громов за чудовище такое! Во что род Элерс его превра…»

Меня прервали.

Очередной удар.

Помещение вновь зашаталось, София вскрикнула и упала на меня, а Катя взмахом руки призвала под собой странный стул из чёрной жижи, на который тут же села для опоры.

«Чёрт, Катя!», — краем глаза я замечаю, как со шкафа на неё летят тяжёлые, бренчащие коробки.

— Барьер!

Над девичьей головой мерцает энергетический экран. Коробки бьются о препятствия, рвутся, и вылетевшие из них стальные блины с грохотом повалились вокруг Кати.

Она дёргает головой, сначала смотрит на повисшие сверху коробки, а затем распахнутыми от шока глазами переводит взгляд на меня.

Она что-то хотела сказать. Уже открыла рот. Я видел по её лицу, что сейчас у неё вспыхнуло множество эмоций, которые она хотела бы передать через речь. Но её прервали.

— Ох, сука! — Момотаро едва не выбивает дверь с петель и бежит к выходу на арену.

— Ч-что там? — спрашиваю я сквозь шум.

— Громов! — крикнул он, — Этот психопат не останавливается!

«Погоди… но ведь бой закончен», — я повернулся на Катю.

Мы встретились взглядом, и до нас двоих дошло одновременно.

— Твою мать! — я отодвинул Софию, как-то умудрился усадить её на лавочку и бегом сорвался вслед за Момотаро.

Катя побежала следом и через несколько секунд, друг за другом, мы вырвались на арену.

Прямо в центре лежал щуплым паренёк, а перед ним стоял Громов с задранной рукой.

«Чё за?..»

Там, вокруг кулака Антона, буквально разрывалось пространство. Я видел множество энергетических аномалий, искажающих реальность. Такое не то что покалечить способно, но и просто ничего не оставить от человека.

Но если смотреть поверх очков — этого не видно. Просто кулак. И более того — никто на это не реагировал.

Никто не видел, что этот мудак хочет сделать.

— С ЗОЛОТОЙ ЛОЖКОЙ ВО РТУ, ДА?! — завопил Громов, сжимая кулак.

«Он же из парня… инвалида сделает!»

Стресс повысил скорость мышления, и я успел проанализировать.

Момотаро уже взмахивает рукой для создания корней, а Катя, складывая печать пальцами, вот-вот что-то призовёт. Уверен, Громова получится сдержать, но… сам удар предотвратить они не успеют — корни так быстро не появятся, а Романова только-только начала собирать энергию, судя по ауре, которую видно лишь через очки.

Я понимаю, что спасти паренька может лишь мой приказ. Только вот…

«Мне выгоднее, чтобы Громов его убил…», — я сжал челюсть.

Громов может стать главной проблемой на турнире. И если он сейчас убьёт парня, его ведь просто исключат из турнира.

Пожертвовав незнакомым простолюдином, я могу избавиться от множества проблем в будущем. Ведь… какая мне разница до его жизни?

Главное, что я побеждаю, верно?

Да ведь?..

«Тц, сука»

— З̫̎а̬͋м͍̓р̩̂ӥ͇!͙ͥ

Воротник моментально раскалился, голос обрёл звенящее эхо, а буквально вся реальность вокруг Громова задрожала и зарябила, парализуя его на месте.

Нет, к чёрту.

Победа — важна. Что бы ни случилось, кто бы ни бросил мне вызов — я должен побеждать.

Но какой от неё толк, если ради этого мне придётся стать таким же мусором? Я — член дисциплинарного комитета. И я не позволю, чтобы у меня под носом убили человека в зоне моей ответственности.

— Кха! — срываю воротник и прикрываю рот рукой, вновь ощущая позабытое чувство разрываемых лёгких.

Здесь в ход вступил уже Момотаро.

Его лозы вырвались прямо за спиной нарушителя. Они моментально сковали руки, корпус и шею Антона, начиная оттягивать его от жертвы.

Но…

Хах, сука.

Громов задвигался сразу после приказа, а лозы, не страшащиеся даже огня, он разрывал словно мокрую бумагу. Ему вообще было плевать, что его пытаются сдержать. Он не видел ничего, кроме жертвы — отползающего из последних сил паренька.

— Катя! — крикнул я.

— Да знаю! — она взмахнула рукой.

Прямо за спиной жертвы появилась лужа чёрной смоляной жидкости, из которой выскочили такие же руки, схватили парня за шкирку и ручьём оттащили его подальше.

В последний момент Антон остановил удар, и вся энергия отдачей ушла под землю, порождая пусть и слабое, но вновь землетрясение.

Катя, призвавшая ту чёрную жидкость, приняла избитого паренька, тогда как мы с Момотаро встали между ними и Громовым.

Он поднял на нас глаза. Безумные, посиневшие глаза, в которых не было разума.

— Какого… хера вы творите?… — прорычал Антон.

Он вновь сжал кулак.

— Бой закончен. Успокойся, — процедил Момотаро.

— Не лезьте не в своё дело, плебейские утырки! — он вновь перестал нас замечать и двинулся к жертве, — С вами я потом разберусь.

Ему плевать на нас. Для него мы лишь решённый в будущем вопрос.

Антон уверен, что мы ничего не стоим.

— Сейчас я хочу наказать того жалкого черв…

Момотаро шагнул вперёд и встал между мной и Антоном.

«Чё за?..», — я взглянул на Ли.

По его шее шли зелёные трещины. Как у Софии, только другого цвета.

— Ты, гандон, по-моему не слышал, что бой закончен, — процедил Момотаро, — А значит — пошёл нахер с арены.

Антон остановился в полуметре от имперца. Громов широко распахнул глаза, задрал голову на высокого Момотаро и наклонил голову. Они встретились взглядом.

— Твой враг уже проиграл. Соблюдай правила и не забывайся, Громо…

Не дав даже договорить, Антон исподтишка пробивает в живот Момотаро. Это было так быстро, что удар я осознал лишь по факту — когда весь песок вокруг них разнесло в стороны, на месте удара образовался энергетический всплеск, а Ли снесло как грёбаную тряпичную куклу!

Антон нанёс ему тот же удар, что сотрясал всю арену.

Ли пролетел мимо нас и с грохотом вонзился в стену. Удар был настолько силён, что по ней пошли трещины, а сидевшие за барьером зрители с криком повскакивали, ожидая обрушения вообще всей конструкции.

И лишь тогда я смог обернуться — настолько быстро он пролетел.

«Ли!», — я уже было хотел рвануть к приятелю, скрытому в поднявшемся песчаном облаке.

— Я же сказал — в сторону, — оскалился Антон, — Вы идиоты? Ты тоже, Росс? Напомнить твоё место?

Катя остановит Громова. Если что — я помогу приказом, благо стоять близко необязательно. Сейчас нельзя вестись на провокацию, ибо Ли может просто подохнуть, если не уже! С таким ранением каждая секунда играет роль.

Но я не успел. Вернее, в этом не было необходимости.

Ведь прямо там, посреди песочного облака, среди обломков каменной стены, я увидел разгорающееся зелёное пламя.

— Ох… сука, — прокряхтел выходящий из пыли Момотаро и стряхнул щепки с живота, — Неплохо прилетело.

Весь верх его формы был уничтожен, а тело походило на взбитое плетью мясо. Но куда ужаснее выглядело место удара — там была сплошная, разорванная изнутри синева.

Я не верил своим глазам. Как… он вообще это пережил?! Да он же собой стену проломил, не говоря уже о самом ударе, который покромсал его не только снаружи, но и изнутри!

— Ха?… — Антон наклонил голову, — А ты крепкий чер…

— Вот поэтому я вас, неудачников, и ненавижу, — Момотаро хрустнул шеей, — Вы даже под допингом и опиатами ни черта не можете. Только приносить проблемы остальным, — он наклонился, и сквозь очки я увидел, как вся его нога вспыхнула зелёными трещинами.

За спиной Громова выскочили лозы. Такой же длины и толщины, но совершенно другого цвета — синие, с чёрными прожилками. Они обхватили Антона и…

Начали выкачивать из него энергию?

Он не то что разорвать их не смог, он и вовсе слабел с каждой секундой, не понимая, куда пропадают силы.

Но вот я — понимал. Прекрасно видел, куда уходит эта синева энергии.

По корневой системе, она перетекала в ногу Момотаро.

— И таких…, - Ли за один рывок преодолел десять метров и занёс руку над упавшему на колено Громовым, — Я ненавижу больше всего.

Секунда, и Момотаро просто снесёт голову Антону. Я уверен, каким бы Громов перекаченным сейчас ни был, он не переживёт удар разъярённого Момотаро — того, кого вместе со мной пророчат сильнейшим.

Ли просто его убьёт. Разорвёт голову моему главному врагу.

неужели так просто?

«Пха…», — я еле сдерживал оскал, — «Пха-ха-ха-ха! ПХА-ХА-ХА!»

— В̠̇ с͉̄т̖͗о̩̇р̣̐о͕ͨн̰̉ы̗̍!̘̅

Парней снесло по сторонам, и каждый улетел в разные края арены.

— Прекратите! — гаркнула Катя.

Она взмахивает рукой, складывает пальцы в печать и взмахивает ещё раз, буквально разрезая всю арену на две части плавающей, похоже на стекло, стеной.

— Арбитры! Охрана! Бесполезные идиоты, живо помогать! Где вы?! — заорала она в рацию.

— Кхе-кхе, ой, сука, — я закашлялся с улыбкой на лице и свалился на колено.

У-у-ух, давно блевашку не делал. Даже соскучился.

К Громову подбежали охранники. Он встал, отряхнулся и сбил руку арбитра с плеча, утверждая, что всё с ним в порядке и он спокоен. В целом, кажется, так оно и было — он действительно успокоился. Даже по лицу было видно. У него словно в башке перещёлкнуло.

— Константин! Что с тобой?! — воскликнула Катя.

— Живот… скрутило, — прохрипел я, — А что… переживаешь? Ну надо же, снизошли, — не мог сдержать ухмылку.

— Тебе срочно надо в больницу! Эй, целитель! — она замахала рукой, — Сюда! Здесь два…

— Обойдусь, — я медленно поднялся.

«Ох… башка трещит…»

— Что ты несёшь?! Да ты весь посерел! У тебя изо рта и носа кровь идёт! Тебе надо…

— Эй, женщина…, - я снял очки, — Какая буква в слове «обойдусь» тебе непонятна?

— Ч-что… ты…, - она широко распахнула глаза.

— Тц, сука, — цыкнул я, прикасаясь к носу, — Да что-ж такое-то…

Не до любовных соплей мне сейчас. Плевать, что и с кем там Романова.

Кровь… почему она с носа-то бежит?..

«Чёрт…», — хватаюсь за трещащую голову.

Я пошёл с арены. Плевать. Мне бы просто отдохнуть.

Перед тем как уйти с арены, я обернулся и увидел уходящего Антона. Он почувствовал мой взгляд, остановился и посмотрел в ответ. Прямо в глаза.

И в этот момент всё вокруг словно исчезло. Зрители, Катя, арбитры и стены. Остался лишь тоннель, на разных концах которого стояло два человека, что с первого дня друг друга ненавидят.

— Ха-а-а-а-а-а, — я не мог сдержать широкую, скалящуюся улыбку, — Просто так ты не умрёшь. И не рассчитывай. Боль и унижения тебе принесу только я.

Он распахнул глаза и сжал кулак. Дальнейшую реакцию дегенерата я уже не видел — зашёл в коридор.

По пути, вот кто бы ожидал, мне встретилась София — неуверенная в себе, она поджимала ручонки к груди и забавно тянула голову чтобы выглянуть на арену.

Я ничего не успел ей сказать. Хотел. Но не смог.

— Стой, — за спиной послышался необычно низкий, безэмоциональный голос Ли.

Я не успеваю обернуться, как Момотаро хватает меня за воротник и прибивает к стене.

— Какого хера ты сделал?… — его глаза светились зелёным, а по всему телу гуляли трещины, видимые лишь через очки, — Я не просил мне мешать!

— Ёмаё, сколько же в тебе силы, — ухмыльнулся я, чувствуя, как едва не трещит моя ключица, — Ты бы осторожнее был.

Его лицо не дрогнуло — всё такой же пустой, нерушимый гнев.

— Пху-у, — выдохнул я, не понимая, как реагировать на первый наш конфликт, — Конечно ты не просил. Я сам захотел вас разнять.

— Зачем?! — имперец сжал челюсть так, что я едва не услышал скрежет, — Это было моё, сука, дело!

— Потому что ты бы его убил, — я выпрямился и, оказавшись всё же выше Момотаро, посмотрел ему в глаза.

— И?! — он сильнее вдавил меня в стену, — Тебе его жаль? Ты хочешь получать все лавры? Хочешь выполнять свой навязанный долг дисциплинарника? Ещё раз спрошу — зачем ты влез в моё дело?!

— Зачем, спрашиваешь? — снимаю очки.

С моего лица пропали все эмоции. Взгляд остекленел и померк, а голос, из энергичного превратился в холодное, мёртвое подобие.

— Потому что Антон Громов — моя жертва.

Прогресс пробуждения Гордыни…

41 %

— Мой конфликт куда серьёзней, чем твоя неприязнь и пропущенный удар. И я не позволю, чтобы Громов умер до того, как я втопчу его в грязь, — я наклонил голову, — Вот почему. Доволен?

Он сжал мой воротник ещё сильнее, но ничего не ответил.

Затем Момотаро опустил взгляд чуть ниже, открыл рот, снова его закрыл, неуверенно повёл глазами влево-вправо и резко меня отпустил.

— Сука… твою мать, — он попятился, оперся спиной о стену и скатился на задницу, хватаясь рукой за волосы.

Я же лишь отряхнул воротник и надел очки обратно.

Зелёные трещины на Ли начали сходить.

— Чёрт, ты прав. Я совсем голову потерял. Повёл себя как мудак, — он растрепал себе волосы, — Прости, пожалуйста.

Я вздохнул.

— Ага, как мудак. Хорошо, что я хуже, и своего всё же добьюсь.

Момотаро поднял голову

— Да… пожалуй, — хмыкнул он.

Злюсь ли я на Ли? Конечно. Кому понравится, когда обвиняют и вдавливают в стену? Прощу ли я его? Конечно. Ведь я действительно мудак похуже него, и кому как не мне понимать этого нестабильного серебреволосого бурята? Уверен, у него есть причины такой ненависти. Просто мои — весомее. Вот и всё.

— Но раз уж так, — он поднялся, — Ты же наверняка знаешь турнирную сетку, и кто в каких категориях? Я в этом уверен. Ты… как-то слишком много знаешь.

— Допустим.

— Громов выступает в нескольких категориях?

— Допустим.

— Тебе для мести хватит одиночного этапа? — его голос вновь похолодел, — Оставь мне кусочек мяса на парный этап. Пожалуйста, — он сжал кулак.

Хм… а почему бы и нет? Я его уничтожу в дуэли, дам Ли уничтожить в парном, а потом либо порабощу, либо прикончу после. Пустим по кругу страданий.

— Да, почему бы нет, — пожал я плечами.

— У-у-х, спасибо, — Момотаро сразу повеселел, — Ну тогда ладно, оставлю вас. Мне стыдно рядом с тобой находиться, так что я убегу, а завтра сделаю вид, что ничего не было. Ещё увидимся! — он помахал рукой и пошёл на выход, ибо, по сути, нам уже можно идти домой.

Я махнул в ответ и Ли наконец покинул комнату ожидания.

София проводила его взглядом, затем перевела золотые глазёнки на меня. Всё это время она стояла в сторонке и совершенно не понимала что ей делать.

— А ты что здесь стоишь?! — наехал я.

— А, я… ну… а что мне ещё делать? Я думала вы драться начнёте. Я… растерялась.

Ути бозе, растерялась она.

— Одному дубиной в башку, другому копьём по яйцам, — фыркнул я, забирая свои вещи и направляясь к выходу.

София спохватилась и побежала следом.

— Что дальше? — спросила она.

Так и знал, что последует этот вопрос. И, к сожалению, как бы мне не нравилась правда, отвечать нужно честно.

— Тренироваться, моя София. Тренироваться, — прошептал я, — Нас разнесут. Не сейчас, так в финале. Не в финале, так на межстоличном. Быть может мы и сильны, но ты и сама прекрасно видела, что в школе тоже есть чудовища. И… есть шанс, что они нас уничтожат. И тебя…, - я сжал кулак, — И меня.

Это правда. Приказ Громову раскалил мой воротник до нетерпимой температуры, а второй заставил заблевать кровью. Как с ним сражаться-то один на один? Но, если даже я смогу его победить хитростью и парой приказов, то что делать в оставшихся двух этапах?

А Софии? Как ЕЙ сражаться против чудовищ по типу Громова или Момотаро? А я, честно признаюсь, чувствую за неё ответственность. Она как дитё.

Как бы ни хотелось признавать, но в мире полно людей, плюющих на мой божественный потенциал. Они меня просто уничтожат.

И сейчас самое время превращать потенциал в реальность.

— Сегодня отдыхаем. Мы хорошо постарались. Ну а завтра…, - я остановился, повернулся на девушку и с напором посмотрел прямо в глаза, — Начинаем рвать жопу. Тебе в первую очередь.

Она задрала брови.

— Мне… попу? В каком смысле?… — она чего-то недопонимала.

— В прямо…, - я резко остановился.

Чёрт…

Чёрт! Снова то чувство слежки! Готов поклясться!

«Откуда?», — я достал телефон, сделал вид, что мне кто-то написал смс и обернулся якобы на поиски отправителя, — «Кто за мной следит?! Я клянусь, снова кто-то смотрит на меня из невидимости!», — сердцебиение ускорялось, ладони потели, — «Откуда взгляд? Где?!», — я не обращал внимания не обеспокоенную Софию, — «Ну же… ну же! Где ты, крыса?! Откуда ты…»

Нашёл.

«Ха?..»

Там, прямо возле выхода, стоял полупрозрачный человек в обычной гражданской одежде и с натянутым капюшоном толстовки. Он не шевелился и смотрел прямо на нас.

Я же лишь провёл по нему взглядом и сделал вид, что не заметил.

«Погодите… я что, и невидимость через очки вижу?!»

Это ведь заклинание невидимости! Я уверен!

И так, что делать? Можно, конечно, приказом прибить его к стене и вырубить, но… зачем терять эту возможность? Если я вижу подосланных агентов, я могу выдавать абсолютно любой бред, и они примут его за правду. И если я раскрою эту карту — её больше не разыграть.

Кто бы не послал шпиона, теперь я буду выдавать ему лишь удобные мне факты.

Вы, крысы, сделали себе лишь хуже.

— Мне как минимум надо подучить схемы заклинаний, — почесал я затылок, — А тебе вообще всё улучшать! Ты увалень.

— Да знаю я, блин, — буркнула София, — Вселенную ты не открыл, умник. Лучше скажи, как ты вообще посмел упоминать мою по…

К нам подошли. Тихо, незаметно, из-за спины.

Я резко оборачиваюсь, не веря, что уже в третий раз ко мне смогли подкрасться. Но стоило лишь увидеть незваного ублюдка, как всё встало на места.

Сраный Лютер Крауц. Причём даже не в невидимости. Все три раза ко мне подкрадывался именно он.

— Госпожа, Росс, — кивнул он и Софии, и мне.

— Лютер? — девушка едва не поперхнулась, понимая, что разговор про задницу слышал кто-то ещё.

Она начала краснеть.

— Что ты здесь делаешь?! Кто тебе разрешал меня подслушивать! И зачем?! Нет же причин! Совершенно! Иди отсюда!

София… какая же ты палевная дура.

— Извините, госпожа, но я не к вам.

— Ха?! А к кому?! Здесь что, рядом ещё кто-то е…, - она замолчала, понимая, что кроме меня рядом никого нет.

Ведь очевидно, к кому пришёл главный агент семьи Элерс.

«Твою мать…», — я медленно выдохнул сквозь сжатую челюсть.

Даже представить не могу, что меня сейчас ждёт. Начиная от гнева Людвига, заканчивая вызовом на дуэль от Виктора, жениха Софии. Из-за этих ублюдков, я ни дня не могу прожить спокойно!

Как же… меня это затрахало.

— Вас вызывает Теодор. Машина уже готова.

— По поводу?… — я посмотрел ему в глаза.

— Антон Громов.

-------

Ежеглавная рубрика «Фактик книжку бережёт»

В Империи, неподконтрольного и обезумевшего от магии человека называют «демон».

* * *

Спасибо. За поддержку, веру в меня и за Сашку. Если кто не знал, я заболел, и потому две проды вышли с перерывами.

Таких ожиданий, как с последними двумя продами больше не будет.

Благодарю за терпение. Вы — лучшие.

+ Довольно неплохие попки, а это лучшая похвала!

Глава 15

— А про существование телефонов Теодор, видимо, не в курсе? — покачал я головой, — Ты и в туалет за мной явишься, если прикажут?

Лютер, по своему обыкновению, ничего не ответил.

«Хм… это странно. Зачем шпиону и агенту пересекаться? Крыса появилась недавно, но какой смысл, если он не успеет ничего собрать из-за Лютера, который нас заберёт?», — я нахмурился, — «Нет, такую бы ошибку они не допустили. Здесь два варианта. Либо шпионят не за мной, либо же… это не Элерс»

Твою мать!

Если бы не очки, я бы вообще не узнал, что прямо сейчас мне смотрят в затылок! наблюдают как за грёбанной подопытной мышью!

И самое убогое, что я даже представить не могу, от кого это. Точно не Элерс, и, судя по внешности не азиаты. Кто-то из Европы? Люди ревнивого Виктора? Или американцы?

«Да чёрт! Не знаю!»

Ладно, полдела сделано — я знаю, что за мной следят. Осталось подгадать момент и поработить крысу. Но это будет не сейчас.

— Что? Зачем… ЭТОТ… понадобился папе? — у Софии, как всегда, свербело в заднице, — По поводу Громова? А-а-а, по поводу того конфликта! Ну понятно. Нельзя выставлять аристократа, хоть и слугу, в невыгодном свете. Понятно. Ну ты, как всегда, облажался, Ко…

Я перевёл взгляд на чересчур возбуждённую девушку. Она перестала тараторить, что-то промямлила и отвернулась.

— По какому поводу? — спросил я у мужчины.

— Сказали, что Громов. Больше не знаю. Моё дело лишь доставить — мне незачем знать темы ваших разговоров. И советую поторопиться. Скоро появятся люди, и они могут увидеть, как вы садитесь в одну машину, — напомнил Лютер, — Софии не стоит появляться в вашей компании.

— Тц. Да что за бред? — моментально среагировала София, видимо уже готовая и привыкшая к поднимаемой теме, — Почему нужно торопиться, прятаться? Неужели нельзя ходить с кем и как хочу?!

— Вы сами понимаете, что нельзя. Это вредит авторитету вашему и вашей семьи.

Знаете, неприятно слышать, что твоё присутствие вредит чьему-то авторитету. Как мусор вонючий. Хотя, с другой стороны, в этом случае оправдано и логику понять можно — я бы тоже недоумевал, если бы моя невеста постоянно ходила в компании незнакомого левого парня.

Но… чёрт, неприятно.

Очень.

— Да знаю я, — пробормотала девушка, шедшая следом, — Как же… бесит. Делай-то, делай это. Всем плевать, чего я сама хочу.

— Такова ваша судьба, госпожа. Вы — лицо семьи Элерс.

Она секунду помолчала, судя по звуку, сжала край своего костюма, и затем нервно, едва слышимо прошептала:

— Да к чёрту такую семью…

Я повернулся на девушку. Она опустила взгляд в пол и сжимала кулак, больше не находя слов.

Да, эта тема и впрямь для неё самая больная. По характеру София рождена свободолюбивым человеком, это прям видно, но судьба решила иначе. Её заперли в клетке, где даже крылья не расправить.

Только вот сейчас всё иначе.

«Не расстраивайся. Сегодня ты впервые ощутила свободу. Главное не забудь это чувство, и разнеси клетку к чертям», — я бы хотел ей это сказать, но не знаю, насколько далеко слышат ухи наверняка неслабого мага Лютера.

Кстати о нём.

— Чёрт, люди, — редко от Лютера можно услышать недовольство, но сейчас было именно оно.

Краем глаза я заметил одного человека на внешней территории. Охранников и персонал в счёт не берём, ибо они наверняка люди Элерс и быстрее лишатся яиц, чем начнут сливать информацию, так что обращаем внимание только на учеников и посетителей.

И вот именно последнего, судя по одежде, мы и увидели.

Странно. Что в такой день, когда, по факту, школа закрыта для внутреннего мероприятия, забыл левый человек?

— Чё?… — я остановился.

Только сейчас я повернулся на незнакомца. Посмотрел на человека, что-то забывшего в школе.

Девушка. Небольшой рост, примерно мне до подбородка. Грудь второго размера, миловидное личико и ярко-рыжие волосы, убранные назад повязкой.

«Это… э-это ведь она!», — я не мог поверить глазам, — «Да это ведь та барменша из клуба!»

София, шедшая позади и размышлявшая о жизни, не заметила мою остановку и с забавным звуком врезалась в спину. Как пищащая игрушка, знаете

— А? — она потёрла лоб, — Что встал? Кого-то увидел? — София выглянула из-за плеча, — Её? Кто это? Вы знакомы? Почему уставился?

— Мы… я…

«Что за?..», — я нахмурился, — «Какого… хера…»

Я готов поклясться! Это она! Ну не могу я быть таким шизофреником! Тем более барменша конкретно так выделяется своими волосами, причёской и в целом непривычным для Европы лицом. Оно более… овальное, что ли. В Европе все угловатые, всё же.

И пока я пытался убедиться в своей адекватности, — к этому реально были вопросы, — рыжеволосая дама, о чём-то болтающая с явно увлечённым, одиноким охранником средних лет, заметила нашу процессию. Она повернулась, прищурилась, вскинула брови и указала на меня пальцем.

— О! Это же ты! Тот голый. С пробитой головой! — заорала она.

Да, точно она. Ну, теперь уже без вариантов.

Барменша попрощалась с охранником и быстрым шагом пошла к нам.

«О нет… о-о-о нет»

Даже если она не древний бог, шпион или другой попаданец, а просто девчонка из клуба с которой я знаком, прямо сейчас она ничего хорошего не принесёт.

Но в то же время вы понимаете, что упускать этот шанс нельзя? Понимаете, что прямо сейчас, перед Софией, мне придётся просить контакты рыженькой?

— Да, точно ты! — девушка приближалась, — За очками и не узнать. В одежде тебе больше идёт.

— А вот тебя легко вспомнить, — вздохнул я, чувствуя прямо в затылок острый, хищный взгляд неизвестного девичьего происхождения, — Даже повязка та же.

— Ты девушек по повязочкам запоминаешь? И-и-иу. Жу-у-уть, — девушка наигранно скривила морду

Я вновь её осмотрел.

Она была одета в обычные, обтягивающие джинсы, белую толстовку и белый же топик, открывающий низ живота.

И там, совсем немного, но проглядывала часть разноцветных татуировок. Причём не таких, какие набивают «нетакуси», а именно хорошие, качественные татуировки.

А ещё пирсинг. Её миловидное лицо дополнял пирсинг на ушах — ничего готического и суицидального, но на одном ухе было три, а на другом две.

«Э-э-э-э… а она фигуристая».

Вернее даже не так. Тех же идеальных пропорций как у Софии или «сочности» Кати у неё не было.

Топик, оголяющий живот, также демонстрировал и временами проглядывающий рельеф пресса. Небольшого, едва заметного. Но было понятно, что девушка занимается спортом, и очень активно.

— Так ты здесь учишься? — она засунула руки в карманы толстовки и забавно их вытянула, — Так и думала, что с тобой что-то не так.

— А ты здесь что забыла?… — спросил я без энтузиазма.

— Ой, да ладно, я ведь красотка, работающая в баре. Конечно, у меня будет много знакомств! В том числе и из Великой Школы. Помимо коньяка, который я то и дело воровала, эта работа и другие приятные бонусы имеет, — она топнула ногой, — Но какой-то имбецил его взорвал, и мне пришлось новую работу искать!

Я уже было хотел съязвить и тоже посетовать на этого неизвестного, но уверен, в край очаровательного дебила, как в бой пошла артиллерия.

София вышла из-за спины. Она уставилась на барменшу и даже я, человек с опытом, не мог с точностью понять, что у Элерс на лице. Там было… целое ничего.

— О, да вы же София Элерс! Я вас знаю. Рада видеть вас в добром здравии. Давно на вас подписана, — барменша не видела проблем с установлением новых контактов.

— …, - а вот София даже и не желала их устанавливать, продолжая смотреть исподлобья.

Повисла странная атмосфера. Я уже начал обдумывать варианты диалога, ведущие к хорошей концовке с гаремом, как вдруг спасение пришло само.

— О, а это ко мне, — барменша увидела идущего позади меня человека.

Я повернулся. Это один из учителей, причём, вроде как, заместитель заместителя директора. Он махнул рукой барменше, та махнула в ответ и повернулась к нам.

— Ну, в общем, рада встрече и всё такое, но мне пора бежать. Ещё увидимся, — она побежала к мужчине, развернулась на полпути, помахала мне на прощание и побежала дальше.

«Вхух. Повезло-повезло»

Всё вышло как нельзя удачно. Не пришлось перед всеми клеиться к девчонке, которая оказалась не просто типичным персонажем второго плана, а прописанным и с уникальным дизайном. Всё же, татуировки и спортивное тело, приправленное пирсингом и непривычной одеждой, выделяют её из толпы.

Теперь я знаю как на неё выйти и этого достаточно.

«Чёрт, но это странно»

Как говорила одна черепаха: «Случайности — не случайны». Уж точно не в моей жизни.

— Господин Росс, пока есть шанс, может поедем? — Лютер в этот раз решил спасти ситуацию.

— Да, конечно.

Я пошёл к машине, София поплелась следом.

Вокруг и впрямь никого не было. Дорогой чёрный седан уже ждал с открытыми дверьми, и ничего не оставалось, как пристегнуться на заднем сидении. Лютер сел на водительское, а София рядом со мной.

Агент проверил все системы, передал что-то по рации, и мы двинулись, слава богу пока не башкой. Хотя и не уверен.

И тут началось интересное. Для меня.

Мы ехали в обычном темпе, в душной, молчаливой атмосфере. Воздуха явно недоставало, тонированные окна нагоняли мрак, а среди полной тишины каждое движение сопровождалось нервирующим, шуршащим звуком.

Лютер с каменным хлебалом, как всегда, вёл машину, временами поглядывал на нас через зеркало заднего вида, а София, оперев подбородок о ладонь, молча смотрела в окно.

Ничего такого, казалось бы. Странный агент и обиженная девушка. Каждый день с таким сталкиваемся, да?

Хех. Но…

«Вот ты и спалился. На такой мелочи, ай-ай-ай», — хмыкнул я, глядя на Лютера через зеркало.

Лютер — личный агент Теодора. Человек наверняка обученный не только звать к хозяину, но и всему, что требуется от универсального агента. И я уверен, что его обучали сопровождению и охране.

И этот человек не позаботился, чтобы цель сопровождения была пристёгнута во время поездки.

Представить сложно, сколько я убил людей благодаря их привычке не пристёгиваться. Да половину всех жертв в ДТП мог предотвратить обычный ремень, чего уж там.

И Лютер, доверенный перевозить наследницу всего рода, обязан был позаботиться, пристёгнута она или нет.

Но знаете что? Он ни слова не сказал.

Да, за нами пусть и скрытно, но едет ещё два автомобиля. Да, мы сейчас вообще на территории Элерс, где наверняка полно скрытых агентов, камер и охраны. Но…

Какой от этого всего толк, если прямо сейчас машина влетит в стену, а шею Софии переломит удар о переднее сиденье? Или девушка вылетит через окно и сотрёт себе половину симпатичной головы?

Да, в мире магии полно способов убить человека в машине, но разве так сложно проследить за ремнём и уменьшить хотя бы часть из них?

Лютер не мог просто забыть. Он намеренно ослабляет бдительность Софии и даёт понять, что ездить без ремня — норма. И очевидно, зачем он это делает.

Он готовит её к покушению. Пусть и не сейчас, пусть и «на всякий случай», но готовит.

«И так, одна из крыс найдена. Это хорошо. Осталось понять, что с этим делать»

Вариантов много. Нужно поразмыслить.

Я вздохнул и повернулся на Софию.

С момента как она уставилась в окно, она так ни разу и не повернулась, демонстративно делая вид, что никого рядом нет. А машина, видимо, на силе святого духа едет.

— София, пристегнись.

— …, - она проигнорировала.

«Да вы чё… гоните?»

Ей сколько лет? Десять?

— Алё! К тебе обращаются! — я повысил голос, — Пристегнись!

— Не хочу…, - буркнула она, — Зачем?..

О боже, ну за что?.. Неужели в моём окружении не может быть хоть ОДНОЙ девушки с нормальным, стабильным характером? Да я на такой сразу и женюсь, и замуж выйду, если понадобится!

— Боже…, - вздыхаю.

Я наклонился к девушке и протянул руку к ремню. София раскрыла глаза и удосужилась повернуться, не понимая, зачем я её обнимаю и так приближаюсь.

Спустя несколько секунд мне удалось схватить ремень и пристегнуть девушку. Раздался щелчок, Лютер с неизменным хлебалом посмотрел в зеркало, а я расслабленно вернулся на место.

— Всегда пристёгивайся. Ясно?

— …, - она смотрела на ремень.

— Ясно?!

— Ясно…, - буркнула девушка.

Она снова отвернулась к окну, а я внимательно следил за Лютером. Не палится, скотина. Ноль реакции. Но от меня не отвертишься, дай мне только тебя выловить одного и будучи не инвалидом с перегретым воротником, я тебя так за яйчишки схвачу, всё расскажешь.

Мы продолжили мирно ехать. Больше никаких деталей я не приметил, и в полной тишине мы подъезжали к особняку Элерс — монументу маленького пениса его владельца.

— Кто это был? — пробурчала смотрящая в окно София.

— Без понятия. Даже имени не знаю. Один раз виделись в клубе.

— М-м-м? А выглядит, что не один.

— Даже если и не один, то что? Что-то не так?

— Ой всё. Ничего.

Я вздохнул, закатил глаза и даже не захотел на это реагировать.

Слава богу мы приехали. Машина остановилась, София не стала дожидаться, пока ей откроют дверь спешащие слуги, вышла сама и, одетая во всё тот же дуэльный костюм, пошла к поместью. Я, к слову, тоже в него был одет. Воротник лежал в кармане.

Теодора искать не пришлось — папуля сидел в своём кабинете и, естественно, заполнял документы. Он походу не только про телефон не слышал, но и про компьютер.

— Рад видеть в добром здравии, Константин, — сказал он, не поднимая глаз.

— Ой да ладно, завязывай, — махнул я рукой и устало упал на диван, — Давай к делу. Что там с Громовым?

— Ничего. Просто хочу предложить свою помощь. Как ты понял, мы его немного… усилили.

— Ага. Бейн из комиксов про Бэтмена. Заметно.

— Эксперимент… вышел из-под контроля. Тебе нужно выйти в шестёрку финалистов, чтобы попасть на бал с командами Лондона, но высок шанс, что до этого придётся столкнуться Антоном. И я боюсь, что сейчас ты ему…

— Проиграю? О-о, да-да, знакомо! Знаешь, мне частенько напоминают, что я просто выскочка, — у меня дёрнулся глаз, — И теперь ты весь такой хорошенький, сам взрастив монстра, который оказался конченой мразью, чуть не облапавшей твою родную дочь, решаешь кинуть мне подачку, ха?! — я сжал подлокотник дивана и повысил тон, — Я могу проиграть Августу. Но Антону… этой суке… я не проиграю даже ценой жизни, — прорычал я, — И если ты позвал меня, чтобы сказать, какой я никчёмный на его фоне, то ты явно где-то ошибаешься.

— Я позвал, чтобы предложить помощь своему союзнику, — процедил Теодор, глядя в глаза, — Непросто в победе над Громовым, но и победе во всём турнире. Я не собираюсь извиняться за твою задетую гордыню! Антон Громов — опасен. И ты с ним столкнёшься. Хочешь ты это признавать или нет, но ты можешь проиграть, ибо Антон — монстр даже по меркам боевых магов, пусть и без опыта, — его слишком ровный и спокойный голос давил куда сильнее, чем любой другой разъярённый, — И не важно, лапал он Викторию или нет, пытался тебя унизить или нет. Как боец — он силён. И уж поверь, тебя он недолюбливает также, если не сильнее. И я предлагаю тебе помощь. Успокойся, и здраво посмотри на эту ситуа…

— Я горделив и злопамятен, но я не идиот. Я могу мыслить здраво, — я выдохнул, прикрыл глаза и задумался.

— Отлично, — кивнул он, — Я не могу обещать многое. Я даже не могу действовать от лица рода Элерс. Но и сам по себе я обладаю некоторыми ресурсами. Если тебе что-то нужно — говори.

Я закинул ногу на ногу, сцепил пальцы в замок и запрокинул голову.

— Что-ж… мне нужны учителя. Любые, но особенно целители. И артефакторы Коалиции…, - начал я переговоры.

Сойтись оказалось довольно легко. Теодор обещал дать выход на людей, но сказал, что платить придётся самому, ведь брать за услуги они будут очень много, а такие суммы отследить очень легко. И уж лучше, чтобы Людвиг не знал о нашем столь тесном сотрудничестве.

— И ещё одно, — вспомнил я, когда мы уже планировали прощаться, — У вас слишком хорошенькие служанки. Дай мне трёх на время.

— Секс? — он никак не среагировал, — Да, без проблем.

— Вот так легко? А что сами девушки об этом думают? — недоумевал я.

— Константин, все служанки, особенно в поколении, обучены удовлетворять клиентов во всех аспектах. И мужчин, и женщин.

Ну да, я помню, как ты подослал ко мне ту даму без лифчика. Стеснения я не увидел.

— Комната напротив этой — звуконепроницаема. Я пришлю к тебе выбор из пяти свободных, можешь хоть всех забрать, — продолжил он.

— Не-е-е. Не здесь. Я сниму квартиру, скину адрес и развлекусь без лишних глаз, спасибо.

— Хм-м… ладно. Позволь поинтересоваться почему?

— Ну некомфортно мне здесь.

«Поработить. Мне нужны крысы в этом месте. В существование се*са я не верю — это выдумка. Миф. Хотя, безусловно, в съёмной квартире я проверю эти легенды»

Прощаться мы не стали. Ещё раз обсудив план, мы наконец обменялись номерами, и я почти покинул комнату, как Теодор снова ко мне обратился:

— А, и ещё. Людвиг, буду честен, недоволен выступлением Софии. Сейчас он в Лондоне, ждёт прибытия делегации Коалиции, где будет моя жена, и возвращается в Москву. И только от самой Софии зависит, продолжит ли она участие в турнире.

— И? Что ты хочешь сказать?

— Ничего, — пожал он плечами, продолжая заполнять документы, — Просто доношу. Ни я, ни её мама Мария, не смогут переубедить Людвига — он всё ещё патриарх нашего рода. Только София будет решать, продолжать ей участвовать или нет.

— Я что, сука, нанимался её воспитателем?! Ты реально настолько отвратный отец, что твоей работой должен заниматься я?!

Он ничего не ответил. Как и я больше ничего не сказал. Оба мы понимаем, кто к чему клонит.

Теодор хочет, чтобы София участвовала, но не хочет к этому прикасаться напрямую и портить отношения с Людвигом.

Ну а я же просто хочу насрать Людвигу на ботинок, так что почему бы и нет.

«Как же с турниром тяжело», — вздохнул я, шагая по лестнице вниз.

Здесь решается многое, и с каждым днём всё больше. Гражданская война, моя честь, судьба Софии…

Слишком большие ставки. Я не могу относиться к этому так же легко, как и день назад.

Игры закончились.

— Мам, когда приедешь? Через неделю? — София сидела на диване в центре зала и разговаривала по телефону, — К началу турнира, значит. А-а, вместе с делегацией. И что, ты не против, что я участвую? Правда?! А вот дед будет против. Наверняка запретит…

Я не мог не развесить уши. Ну крыса я, хитрая супер-мега мышь, и что?

— А? Костя? Ну…, - речь зашла обо мне, — Ну… он меня поддерживает. И раздражает. И тренирует. Да-а-а, тот самый Костя! Нет, не путаешь. Забавно, да?! Я тоже в шоке!

София развеселела. Видимо, ей нравится меня обсуждать и говорить, как я её раздражаю. Из её голоса даже нотки тоски пропали!

Но это не продлилось долго. Лишь стоило ей воодушевиться, как её настроение снова в момент рухнуло.

— Да… да я помню про Виктора. Естественно… как про него не помнить, когда свадьба в следующем году. Мне каждый день об этом напоминают…

Я цыкнул, а грудь неприятно стянуло.

Странно. Я признаю свою непомерную гордыню, но никогда бы не подумал, что я ещё настолько жаден.

Мне… неприятно, что София будет принадлежать другому.

— Да не хочу я за него выходить…, - прошептала София, — Что?! Н-нет, ни в кого я не влюблялась. С чего ты взяла? — он со всей силы сжала телефон, — Да… я понимаю, что Виктор — идеальный вариант. Лучше… чем кто-либо. Ты говорила. Я и сама… это вижу.

Прогресс пробуждения Гордыни…

44 %

В глаза потемнело. Я сжал челюсть, закашлялся и рухнул на колено.

— А? Что? — София повернулась, — Костя?! — она сорвалась с дивана, сказала, что перезвонит, и побежала до меня.

Из носа потекла кровь. Теперь заломило не только лоб, но и точки по всей голове.

А ещё челюсть.

И глаза.

Да и вообще казалось, что вся кожа горит.

— К-костя, что с тобой? — девушка упала передо мной на колени, аккуратно, боязливо коснулась, и посмотрела в лицо.

В этот раз я не потерялся в реальности. Нет, мыслить я продолжал здраво. Даже… слишком.

В сознании загорелись огни — цели, которые я захотел выполнить ещё сильнее, чем раньше: победа в турнире; сила; власть…

Превосходство — вот чего я желаю.

— Всё нормально, — я улыбнулся, встал и просто вытер кровь, — Не переживай.

— Что? Но у тебя…

— Не доставай.

Голос вновь стал звонким и всеобъемлющим. Только вот… я не активировал Приказ. Он вышел сам собой.

Абсолютно без отдачи.

Да и если быть точным, я чувствую, что это и не Приказ вовсе. Если по аналогии, это скорее… Убеждение? Проявление Власти? Это была просто как данность, что мои слова — истина. Моя воля — закон.

София не перестала на меня взволнованно смотреть. Было видно, что она хочет спросить что-то ещё, возмутиться или ко мне прикоснуться, но не решалась.

— Лучше кровь поскорее уберите. В дерево она быстро впитыва…, - я прикусил язык.

Да так сильно, что кровь закапала изо рта.

— Д-да что с тобой?! — София пробилась через мою Волю, — Тебе надо целителя! У нас есть! Пошли отведу!

Я не ответил. Мне было не до неё.

Прямо сейчас я не мог поверить в то, что ощущаю.

«Зубы… острее стали»

— Я… я пойду, пожалуй, — я не обратил на девушку внимания, с трудом открыл потяжелевшую дверь и едва не вывалился на улицу.

Было до ужаса холодно. Я задрожал.

— Костя! Эй! Костя!

Едва переставляя ноги, я дошёл до машины с курящим рядом водителем, упал на заднее сиденье и приказал просто гнать подальше. Он послушался. Видать, меня и ждал.

«Ох, сука… тошнит…», — я схватился за живот.

Мне плохело. Всё, что я делал — старался прийти в себя, глубоко дышал и мотал головой, когда в глазах всё окончательно меркло.

Не знаю, сколько прошло. Я потерял счёт времени. Мы просто ехали, здания сменялись, люди то пропадали, то появлялись.

В конце концов мы приехали в какой-то райончик явно между центром и окраинами. Видимо, в порыве бреда сказал сюда приехать.

— Ага… спасибо.

Я вышел. Глубоко вдохнул холодный воздух, распрямился и осмотрелся.

Люди… ходили. Машины ездили. На меня даже не обращали внимания. Ничего необычного. Всё слишком… нормально.

Моё дыхание ускорялось. Становилось тяжелее. Давление в голове возрастало, будто бы её сжимают тисками, и я всё не мог понять, почему мне так плохо.

Холод усиливался. Озноб, жажда, жар — всё смешалось в одно чувство едва не умирающего тела.

Я вертел головой и осматривался. Смотрел через очки, поверх них. Вслушивался.

Машины едут. Люди идут. Ничего… необыч…

— Б̤͂а̗̉р͕ͦь̤̀е̬ͬр̖͒!̓ͅ

* * *

Рыжеволосая девушка сидела на заднем сидении машины. Она активировала один из протезов, чей разрез был скрыт татуировкой, убедилась в его исправности и прицелилась в случайного прохожего.

«Ну, работает»

Машина тронулась. Согласно информатору внутри Элерс, цель должны доставить к концу улицы Рейвилей, к дому сто пятнадцать. Кого именно устранять — девушка не знала. Да и не нужно было.

Они приехали.

— На месте, — она позвонила Марии Элерс, — Чёрный седан с серебряными колёсами… вот он! Цель вышла. Наблюдаю. Да, это… она…, - девушка раскрыла глаза, — Э-э-э? Этот парень? Чем он не угодил?

— Много знает, мешает планам, пытается навязаться не тому человеку, — ответила женщина, находящаяся на другом конце планеты, — Без лишних вопросов. Устраняй.

Девушка вздохнула и активировала протез. Её рука слегка разъехалась в сторону и оттуда, спустя секунду мерцания, начала вытекать синяя жидкость. Она обволокла руку, загустела и медленно поползла дальше, формируя вокруг ладони раскрытую драконью пасть, хвост которого обвивал девичье предплечье.

— Готова, — девушка отбросила все эмоции.

— Приступай.

— Приступаю.

Звонок сбросили.

Энергия в драконьей пасти начала скапливаться. Сначала с жемчужину, потом с небольшой камень, а затем и полноценный теннисный шар.

— Как скажу гнать — гони, — предупредила она водителя.

Девушка прицелилась. В голову лучше не стрелять. Лучше в спину — всё равно выстрел из винтовки пробьёт насквозь.

— Раз… два… ху-у-у-у, — она протяжно выдохнула, вдохнула и стабилизировала руку.

Шар энергии сжался в подобие пули.

— Гони!

Одновременно с выкриком, раздался и почти бесшумный выстрел.

Машина сорвалась с места, а пуля вонзилась в спину паренька с каштановыми волосами. Даже через окно трясущейся, уже заворачивающей машины, девушка видела, как цель к чертям снесло на десяток метров. Он отлетел словно тряпичная кукла и проехал лицом по асфальту, оставляя там кровавый след.

Больше он не шевелился. Труп.

«Сегодня много заплатят. могу позволить себе напиток с мятой», — на лице Джессики расплылась довольная кошачья морда, когда она вспоминал свой любимый вкус и уселась в кресло.

Окно не повреждено, выстрелить удалось без звука, а из-за природы артефакта энергетический след оно не оставит. Красота и ляпо…

«Его ведь не пробило…», — она широко раскрыла глаза, — «Ох, ёшкин кот, его же не пробило! Его просто снесло!»

— Возвращайся! — крикнула она, — Едь обратно! И скажи своим, чтобы добивали!

Она снова начала копить энергию на конце винтовки. Снова готовилась к выстрелу, который уже точно должен добить цель.

Но её прервали. Звонок.

* * *

Мария сидела своём кабинете.

Она вздохнула, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

«Что-ж ты задумал, Теодор?..»

Он сводит Софию и Константина. Это очевидно. Зачем? Непонятно, ведь есть Виктор — столь же перспективный, и добившийся куда большего, чем Росс.

И Мария бы поинтересовалась планами мужа, который в последнее время стал слишком много темнить, если бы не одно «Но» — Константин много знал. Он не просто угрожает планам Марии, но и сам по себе проблемный. Такой как он — не годится для Софии.

Поэтому ничего не стоит его устранить. даже если дочь начала испытывать чувства, она быстро о них позабудет в браке с Виктором. Он об этом позаботится.

Или нет.

— Госпожа! — в кабинет вбежали, — Срочно! Посмотрите!

Мария открыла глаза. Ей на стол едва не кинули электронный планшет, на котором было дело какого-то человека.

— На момент дела известен под именем Лоуренс Аравия. Международный террорист. По факту — мешающий правительству США объект, — бормотала она про себя, — Устранён во Флориде. Казнь. Две тысячи… двадцать первый год…, - она только сейчас взглянула на фотографию, — Кого-то он мне… ОХ, ЧЁРТ!

Она отбросила планшет и схватила телефон.

Глава 16

Снаряд зависает в сантиметре от спины, разрывается и сносит меня как засохшее кроличье говно под ураганом.

Я срываюсь с места, пролетаю метр, запинаюсь о бордюр и вонзаюсь лицом в асфальт, прокатываясь ещё несколько метров вперёд. От удара спасает барьер, раскрывшийся вокруг всего тела, а потому кровавый след на асфальте остаётся исключительно от горла и лёгких.

Ни пуля, ни взрыв не нанесли урона. Может чуть-чуть внутренности взбили, но не критично.

Основная боль была от приказа, остановившего взрыв, что уничтожил всё в метре от детонации. Меня буквально выворачивало изнутри, а череп, что странно, трещал так, будто та пуля вошла именно в него и теперь свободно танцует чечётку и бьётся о стенки.

— О боже! Вы в порядке?! — крикнул мужчина.

Бравый офисный планктон не испугался взрыва, вскинул руку и создал между мной и воронкой полумерцающий барьер.

— С вами всё хорошо?! — подбежал он, — Что это бы…

— Помогай.

Я надел очки обратно, поднял руку, и мне без раздумий помогли встать. Далось с трудом.

— А? Что? Взрыв?

— Покушение?!

— Как этот парень вообще выжил?! Звоните клановым!

«Чёрт… чёрт-чёрт!», — я сплюнул кровь, понимая, что едва могу стоять на ногах.

Каков был шанс, что в последний момент, когда я уже был готов всё скинуть на тревогу и помутнение, я посмотрю в грёбаное зеркало стоящей спереди машины?! Каков шанс, что именно через него я увижу жёлтый автомобиль, мерцающую магию и направленную на меня руку?

Секунда, и чудом произнесённый приказ спасает меня от участи разорванного на куски асфальта.

«Да почему…», — я начал мотать головой, — «Почему… почему, почему, ПОЧЕМУ, СУКА НИ ДНЯ БЕЗ ЭТОГО ДЕРЬМА?!»

Прогресс пробуждения Гордыни…

45 %

«Да сколько можно… каждый раз… каждый день…», — я смотрел на свои руки.

— С… с вами всё в порядке? — мужчина отошёл.

«Я устал спускать вам с рук», — напрягаю горло, — «Я думаю наперёд. Даю вам фору, чтобы использовать дальше. Антон, Теодор… сотрудничаю… закрываю глаза…», — голова заболела, — «Но порой, эта… ярость, не даёт мне мыслить здраво. Делать как нужно. И сейчас…», — сжимаю кулаки и разворачиваюсь, — «Вы столкнётесь с моей яростью»

Машина стрелка уже уехала. На другую садиться нет смысла, ибо я отсчитал циклы светофоров и знаю, что буду попадать под одни красные, тогда как мотоциклов по близости нет. Значит на транспорте их не догнать.

Единственный шанс — срезать через улицы. Я знаю проходы. Знаю все углы. Я заучил карту возле школы, дома и важных мест. Я знаю, как выйти туда, куда едут те твари. Но я не догоню машину. Как? Это невозможно без нужной магии. А я — не маг.

Но знаете что?

Я, сука, Бог.

— У̩͈̂̉с̙̖̾͗к͖̩͗ͫо̭͈͒ͪ …, - голос обрёл звон, эхо и объём, но на середине приказ ушёл в никуда, словно воздух вернулся в лёгкие.

Грудная клетка заболела. Из носа, почему-то, потекла кровь, а голову начало разрывать.

Приказать себе всё ещё не получается.

— У͇̖͗͐с̝͔̉ͬк̤̳͛̊о̪͕̀̽р̞̻̂̊…͚̙̂͒

Всё вокруг рябит, давая понять, что я полез не на ту территорию. Будто мне говорят: «Не стоит. Это не в твоей власти».

— У̳͚͊ͥс̗͕̒̽к̩͖̅̆о̞͖ͬͬр̻ͯͭͅь̯̳͑͑…̗͉̀ͣ

Это как биться о невидимую стену. Удар за ударом, но не получается.

— У̠͇̊ͯс̯͕̋͒к̰̰̈́̋о̤͚ͤͫр̰̠̔ͭь̞̗̍̍с̰͚̉ͩ…̻͚͌͊

«Ну! Давай!», — напрягаю горло и лёгкие, — «ДАВАЙ!»

— У̞̰̀̄с̤̮̂̊к̞̮͗ͥо̯̟͊͐р̰̳̉ͩь̞̘̒́с͚̹̽ͨя̮̪ͯ̓!̱͕̑́

Невидимая, рябящая стена вокруг меня с треском разваливается, а слова, подкреплённые приказом, никуда не улетают и обволакивают всё тело.

Я… разрушил одно из ограничений Приказов.

Я приказал самому себе.

Прогресс пробуждения Гордыни…

47 %

Мышцы начало покалывать, всё вокруг замедлилось, а лёгкие, по своему обыкновению, выдали порцию, судя по всему, бесконечной крови. Я упал на четвереньки и закашлялся, буквально наблюдая, как алые капли падают в слоу-мо.

«Получилось. Ха… ха-ха-ха! ХА-ХА!»

— И͔̹ͭ̋с͈̤̆͑ц͖̺ͮͨе̭͇́̂л͇̲̑͋ … кха.

А вот исцеление всё ещё недоступно. И здесь не какое-то ограничение, а именно что силёнок не хватает. Ожидаемо.

Впрочем…

«Да плевать!»

— Отдавай кроссовки! — заорал я на мужика.

Он послушался и быстро стянул обувь. Я стягиваю свою, кидаю в кусты и натягиваю чужую.

Всё… теперь готово.

«Можно начинать отлов дичи»

Я подскакиваю и со всех ног срываюсь в обратную сторону — туда, где скрылась машина со стрелком.

Да… я стал быстрее. Воздух обдувает лицо как при езде на велосипеде, человеческие силуэты проносятся словно стоящие, а в ушах, помимо звона, стоит характерный для скорости шум.

Не знаю почему так вышло. Подозреваю, что Приказ симулирует то усиление, какое даёт энергия для мага. Моё тело… просто стало лучше.

«Бежать по тротуару нет смысла», — я водил глазами и анализировал каждый поворот, — «Нужно завернуть. Сейчас направо!»

Хватаюсь за угол и, не теряя скорости, заворачиваю.

«Они просчитали. Меня специально привезли туда, где минимум светофоров!», — заворачиваю, — «Специально подгадали, чтобы уехать на зелёные!», — заворачиваю.

Но даже сейчас, сокращая через улицы, я не уверен, что нагоню их. Я передвигаюсь со скоростью несущегося велосипеда, но никак не машины на дороге без припятствий.

«Быстрее…», — натягиваю воротник и напрягаю горло, — «Нужно… ещё быстрее!»

— Поднимись!

В спину ударяет ветер.

— Исчезни!

Сопротивление воздуха передо мной начинает постепенно снижаться.

Люди вокруг проносились с такой скоростью, что я даже не успевал запомнить их перекошенные от шока лица.

Теперь воздух не мешался, а подгоняющий сзади ветер давал чувство лёгкости и полёта. Да я едва ноги успеваю переставлять!

«Налево!», — цепляюсь за край здания и заворачиваю, — «Право!», — здания не было, поэтому я вцепился рукой в землю, — «Ещё!»

Я бежал, заворачивал и вспоминал, как быстрее выбраться на единственный перекрёсток, к которому ведут все дороги. Я знал, что машина там будет. Знал, что бежать нужно именно туда.

И я знал, как добраться туда через дворы.

И я… добрался.

Последний поворот. Едва успевая переставлять ноги, я снова цепляюсь за угол здания и срываю ногти до мяса, вскрикивая от боли, запинаясь и, на скорости мчащегося автомобиля, падая на землю.

— И̯ͯс͔̚ч̹ͬе͙̏з̼͌н̞̓й̭!̱̈

Сначала воротник начал сжигать мою кожу и я уже было завопил, как вдруг боль исчезла. Ни жар, ни лёгкие с горлом, ни оторванные ногти — ничего этого я не чувствовал.

Приказ избавил меня от боли. Прелестно.

«Ха-а-а-а…», — я не мог сдержать оскал.

Прямо в падении, сразу после приказа, я перевёл взгляд на дорогу и увидел её — жёлтую машину с теми же номерами.

«Попалась, аппетитная дичь»

— СВЕРНИ!

Голос звуковыми волнами бьёт по исчезающей за поворотом машине. Её колесо резко выворачивается.

— УСКОРЬСЯ!

Педаль газа выжимается в пол. Шум двигателя становится громче, а водитель дёргает ручник и пытается затормозить, порождая характерный визг шин.

Но было поздно.

Наехав на бордюр, машина ускоряется и переворачивается. Она крутится раз, два, три, и на четвёртый вонзается в здание, вставая на собственную крышу.

— А-А-А!

— Что за хрень?!

Даже сквозь людские вопли я слышал шипение. Стоило принюхаться, как источник стал очевиден — воротник прожигает мою плоть. Насквозь не сожжёт, конечно, но шрамы оставит.

Плевать.

Я подскакиваю, едва не заваливаюсь от головокружения и, неуверенно шагнув, снова начинаю разгоняться. Я оббегаю одну машину, вторую, перескакиваю капот третьей и двигаюсь наравне с четвёртой. За неё же я хватаюсь и заворачиваю в переулок, где пытались скрыться убийцы.

Вот он. Перевёрнутый жёлтый автомобиль, из которого выползает водитель.

«Сука! Стрелка нет!»

Их было двое, я точно помню. Второго нет. Только водила.

Да плевать.

Я делаю шаг. Второй. Третий, четвёртый, пятый, ускоряюсь, перехожу на бег и от бьющего в спину воздуха едва не пролетаю всё расстояние. Мужик, только выбравшийся из машины, даже встать не успевает, как мне остаётся пара метров.

— Т̯̑я͔̄ж̲͒е̺̍л̦̅е̰̔е̺ͭ!̩̍

Моё тело резко тяжелеет. Шаги превратились в громовую поступь, а хрупкий асфальт трескался после каждого грохота.

«Бах», «БАХ», «БАХ!» — с каждым рывком грохот усиливался, и казалось, словно на тебя несётся каменный голем, а не худой подросток.

Мужик обернулся, когда мне оставалось метра два.

«Что-то… не так», — ускорение работало и на мозг, поэтому я успел подметить странность.

— У̻͒к̪͌р͇̉е͋ͅп̳́л̯ͭе͕̾н͎̅ӥ͖е͉̔!̤͂ (на плечо)

На полной скорости я разворачиваюсь плечом и впечатываю ублюдана в машину, сминая её как фольгу и окуная врага в постель из железа.

И как же, твою мать, я не прогадал, когда укрепил плечо! Этот гуманоид из металла что ли? Почему он такой тяжёлый и крепкий?!

Смятая машина раскалывается в месте удара и острыми гранями режет мужика. Сразу же потекла кровь.

Но больше — ничего. Лишь порезы.

«Да я со скоростью и массой машины впечатался! Как он в сознании?!»

Такое даже средний маг вряд ли нормально переживёт. Уж сознание бы точно потерял. Но не наш пассажир. Он как медоед — ему насрать.

Как только я охренел от крепости врага, он сразу же вскинул руки.

— В стороны!

Эти же руки распяло в стороны.

Я сжимаю кулак и, будучи тяжелее и быстрее, с подшагом пробиваю в челюсть.

— У͎̣ͩ͆с͍̯̒ͫн̺͖͌ͣ…͚̙̓̚

«Ха? Четвёртый уровень?!»

Его даже ЭТО не вырубит?! Даже приказ?!

Удар проходит в челюсть. В крепкую, сука, челюсть. Это точно не кость.

Чёрт… кого на меня натравили?!

— Остановите их! Кто-нибудь!

— Громовы уже едут!

— Почему они дерутся не через дуэль?!

Мужик задирает ноги и пытается пнуть меня в пах, на что я, всё ещё ускоренный, реагирую и отскакиваю назад, успевая поймать вражескую ногу.

«А ЧТО НАСЧЁТ КОЛЕНА, ХА?!»

— У̥ͬс̭̈́к͈̃о̥̀р̲ͧь̫́с̩̋я͒ͅ. К̔ͅр̫͊е̫̏п͓̅ч͕̑е͙́. Т͙̄я̗̓ж̦͂е͇̋л̯͊е͇ͪё̱.͔̅

Сгибаю руку и прописываю локтем прямо в колено прямой ноги.

— Ломайся!

Хруст, и нога выворачивается в обратную сторону.

— А-А-А! — завопил мужик.

— Ха! Ха-ха! Приятно, да?!

Прогресс пробуждения Гордыни…

48 %

«Боль, значит, чувствуешь. Хорошо. Отлично! Я же чуть тебя не убил! Ха-ха, вот идиот! Зачем, когда можно тебя запытать?!»

— Бойся смерти. Желай выжить! Бойся боли!

Все три ментальных приказа улетают в цель, и я, проглотив свою же кровь, приступил к приятному…

— Боль.

Пространство вокруг мужика зарябило и он, стиснув зубы, замычал.

— Боль.

Мычание становится громче.

— Боль!

Он вскрикнул.

— БОЛЬ!

Он уже не сдерживался.

— Б̩̅О̤ͥЛ͚̓Ь̱̈́!̠͑

Он завопил во всё горло. Я буквально чувствовал, как горят его нервные окончания, как мозг не понимает, откуда такая агония, если внешне ничего не меняется. Он может и хотел сопротивляться, хотел сбежать или атаковать, но…

Весь его разум поглотила всепожирающая, нестерпимая боль.

— Если не хочешь сдохнуть, отвечай! — проорал я.

Это был не приказ. Воля. Простой голос, не требующий никакой платы, но подчиняющий стремления и цели жертвы словно вирус.

«Нужно ускоряться. Скоро сюда приедут»

— Подчин…

Не работает. Четвёртый уровень. Умру, если продолжу.

«Как же здесь… сука… много свидетелей!»

— ПОШЛИ ВОН! — заорал я, оборачиваясь на тот десяток людей, что испуганно стояли сзади.

Всю улицу озарила рябь, и свидетели, переглянувшись, поёжились и реально пошли в разные стороны, стараясь на нас не оборачиваться.

— П-плевать. Не моё дело.

— Не хочу сдохнуть.

— Отвечай честно, понял?! — гаркнул я на мужика, — Кто вас послал?!

— Н-не знаю! Заказчик был неизвестен. Женщина. Не знаю кто именн…

— Боль!

— А-А-А!

— Точнее, сука!

— Коалиция! Мы из Коалиции! Эсперы! Был ещё…артефактат! Д-девушка. Она сбежала!

«Тц. Коалиция»

Нужно быстрее. Моё предчувствие наёмника прямо вопит, что времени почти не осталось.

— Зачем от меня избавляться?!

— Я слышал не всё, н-но… но… вы много знаете. Можете мешать!

«Ясно. В пропаже Вортекса они тоже замешаны. Иначе бы меня поймали и допросили, а не устраняли»

Становится интересно. Американцы — те, кому должны были доставить Гео-Вортекс, и они же — те, кто ответственен за его пропажу.

И я перехожу им дорогу.

— Почему не стали добивать?! Почему уехали, зная, что меня не пробило?!

— Я… я точно не знаю, но…

— БО…

— СТОЙ! — завопил мужик, а на его глазах выступили слёзы.

Взрослый, явно сильный мужчина, заплакал от страха передо мной.

— Я подслушал! Я знаю только слухи!

— Говори!

— Пять лет назад начали воскрешать людей! Один из таких Лоуренс Аравия — террорист, казнённый во Флориде в двадцать первом году! Из него хотели сделать… оружие. Но он сбежал год назад. Я слышал… что вы на него очень похожи. Что вы можете быть Лоуренсом!

«Э? Это ведь… это…», — я не мог поверить, — «Это ведь дебилизм какой-то! Можно подумать что это про прошлого меня, но… меня-то звали Джозеф. Да и казнили в Техасе. С кем там они могли спутать?»

— И как вдруг про меня резко вспомнили? Это бред. Ты что, дрянь, лжёшь?

— Н-нет! Я по голосу слышал, как заказчик очень занервничал! Будто про вас просто забыли и вспомнили в последний момент!

«Что за дебилизм?..»

И что это значит?

Много ли террористов казнили в Америке тех времён? Около двадцати точно. Подумать, что речь идёт именно обо мне — допустить низкую вероятность. Но… чёрт, год-то совпадает. Да и я сам подметил, что внешность Константина похожа на мою предыдущую.

Лоуренс — явно не я. Об этом говорит имя и штат казни.

Но… если так подумать, я ведь в параллельном мире, да? История повторяла нашу, и до двадцать второго года отклонений не было. И что если в этом мире был свой Джозеф?

Твою мать, ну точно ведь! Это максимально логично!

Где-то сейчас ходит моя версия этой земли. Только здесь он спалился на имени Лоуренс, и с ним же меня спутал имбецил-заказчик.

Чёрт… дерьмово. Максимально дерьмово!

Насколько мы идентичны? Какими навыками он обладает? Теми же? Что будет, если он узнает о существовании другого себя? Если мировоззрение у него то же, то мы не будем врагами. Точно нет. Но… я ведь не знаю, что он пережил после воскрешения.

Сука. Это очень плохо! Что будет, если по мою голову пойдёт тот, кто знает меня лучше всех? Кто, по факту, и есть я?

«Ох, блядство. И как про наше сходство вообще могли забыть? Что там за идиот? Ж**щина, если верить этому мужику. У неё не самая хорошая память, полагаю. Но… это вполне возможно. Очень даже. Обычный человеческий фактор»

— Сколько вас? Где ещё? На меня больше не будут нападать?!

— Не должны! Я думаю… я… д-думаю, что вами заинтересовались. Не будут убивать. Захотят… убедиться, что вы не Лоуре…

«Сзади!»

Я отхожу в сторону и пропускаю мимо себя такой же алый снаряд, какой влетел мне в спину.

Пуля пробивает грудь мужика, сворачивается в точку и разносит всё в метре вокруг, буквально не оставляя и куска от пытаемого бедолаги. Я же стоял достаточно далеко, чтобы меня не задело.

Я развернулся. Посмотрел в сторону стрелка, и… никого. Ни попытки всмотреться, ни ожидание не выдало снайпера, хотя я стоял и не шевелился, специально провоцируя убийцу.

Это значило лишь одно — операция отменена. Стрелок устранил крысу и сразу же ушёл.

«Да. Так и знал, что времени не было»

Видимо, снайпер уже планировал уходить, — скорее всего водитель и стрелок не с одной группы, а просто работали вместе, — но ему поступил заказ прибраться.

«Тц. Блядство!», — я осмотрелся и увидел, как со всех сторон снова начали появляться люди.

Ускорение спало, но оно уже было и не нужно — я и так мог убежать, несмотря на потерю крови, головокружение, возвращающуюся боль и тошноту.

Нужно уходить — здесь я уже ничего не сделаю. Взрыв стёр всё вокруг себя, а значит и мои отпечатки тоже — о них можно не переживать. От свидетелей не избавиться, а ботинки чужого размера и явно не принадлежат школе.

Конечно, меня без проблем вычислят. Кто ещё в воротнике и очках ходит? Но это будет не сразу. У меня есть время.

Я быстрым шагом скрываюсь сначала в переулке, затем перехожу на бег трусцой и направляюсь обратно — туда, где в меня выстрелили.

Ничего примечательного там не было. Люди ходили и косились на мою кровь.

Я вернулся к своим туфлям, переодел обратно и кинул кроссовки к алой засохшей луже.

— Сгорите и исчезните.

Всё вспыхнуло и начало испаряться. Через полминуты ни крови, ни обуви уже не было, а я наблюдал за всем издалека.

Всё. Больше не могу. Можно было, конечно, обшарить приказами каждый угол, но…

Я уже на пределе. Мне очень плохо.

В глазах темнеет, в ушах нарастает звон, и припёкшийся к горлу воротник всё больше сдавливает глотку, не позволяя нормально дышать.

Я… больше не могу.

«Домой…», — я зашатался, — «Домой…»

У меня есть сутки. Минимум сутки на отдых и обдумывание. Я уверен.

Мне… просто нужно домой.

Повезло, что я был рядом. Пока откат не ударил окончательно, пока я всё ещё в сознании, я чудом дошёл до дома. Постоянно оглядывался, проверял хвосты, думал, думал и думал, что сейчас за мной явятся вновь. Поймут, что я не тот Лоуренс.

Ждал, что снова прикажут меня устранить.

Дома кто-то был. Мама, скорее всего, ибо сестра сейчас смотрит бои.

«Я дома… дома…», — я даже не стал разуваться, а просто сел на диван и прикрыл лицо руками.

— Сынок, это ты?

«Что делать?..», — нервы не давали мне просто отрубиться, — «Сука, что делать?! Они ведь знают где я живу? Знают, что у меня есть и сестра, и мать? Им будет плевать, что они мне даже не родные. Они этого даже не узнают. Если понадобится, они их используют. Заберут единственный шанс на семью…»

Дышать становилось труднее.

«Это Коалиция, да? Но кто предатель в моём окружении? Сука, они всё рассчитали! Знали как и где меня убивать. Чёрт…»

Становилось жарко. Во рту пересохло.

«Все вокруг могут оказаться предателями. Лютер, Ли, София… все… все-все-все-все!»

Я дышал всё быстрее.

— Сынок, всё нормально?

«Когда в следующий раз нападут? Сколько у меня ещё есть? День? Два? Или они уже у порога? Я не знаю. Я ничего не знаю! Чёрт… чёрт!»

— Костя!

«Я устал. Мне не дают и дня на передышку. Буквально. Постоянно, чтобы я не делал в этом сраном мире, постоянно… постоянно, постоянно-постоянно всё идёт против меня!», — несмотря на жар, тело дрожало.

— Костя!

— Да что?! — гаркнул я на подошедшую мать.

Она остановилась и широко распахнула глаза, не веря, что я повысил на неё голос.

Я проморгался. Осмотрелся. Понял, что кроме нас в квартире никого нет и снова опустил голову на руку, прикрывая лицо.

— Прости. Прости, мам. Просто я… я…, - даже слов найти не удавалось, — Чёрт.

Она ничего не ответила. Мама не знала как на это реагировать.

«От меня избавятся в любой момент. Я не справлюсь? Я не смогу зажить счастливо? Не знаю… сука… я не знаю. Что делать? Прятаться? Сражаться? Как?!», — я схватился за волосы, — «Чё-ё-ё-ё-ё-ёрт. Чёрт! Что делать? Я не знаю, что мне…»

— Кость…, - мама присела передо мной и взяла меня за руку, — Прости.

Это я услышал отчётливо.

— Что? — я поднял на неё глаза.

Она смотрела на руку, которую держит, а прекрасное, свежеющее лицо, замерло в печали. Казалось, что оно в прямом смысле помрачнело. Да даже в её глазах исчез тот блеск, с которым она живёт последние дни.

— Прости, — повторила мама, поглаживая мою посеревшую руку, — Я давно хотела это сказать. Хотела извиниться за всё, что тебе пришлось и приходится сейчас переживать.

Не понимаю. За что?

— Ты не представляешь, как я корю себя за такую жизнь. За всё, что вы пережили…, - прошептала она дрожащим голосом, — За нищету, за неполную семью. Как часто я засыпала с мыслью, что «поскорее бы всё это закончилось».

Впервые… слышу у неё такой голос.

— Но я вставала, шла на работу и каждый день старалась всё больше, потому что…, - она сжала мою руку, — Ценнее вас у меня никого нет.

Не… понимаю.

— И ты это видел. Тебе рано пришлось взрослеть. И я очень счастлива, что ты вырос таким самостоятельным и ответственным человеком. Ты — самый лучший сынок на свете! — она тепло улыбнулась, — И… я понимаю, как тебе тяжело. Я это вижу, — мама снова сжала мою руку, — Можешь ничего не говорить, можешь не делиться планами или проблемами, можешь не просить помощи. Но сынок, просто знай — ты не один. И никогда не будешь. И я, и Вика… мы всегда будем рядом.

Я медленно поднял на неё глаза.

— Хорошо? — она снова улыбнулась.

Моя дрожь проходила. Дыхание замедлялось. Всё стало таким… спокойным. Мысли, метающие из стороны в сторону, пришли в порядок. Пришли к единому решению.

Ни Вика, ни Лиза — ничем не помогут. Не в бою, ни в планах. Ни в чём. От них больше проблем, если честно. Но…

Они дают мне главное — надежду, что я смогу зажить иначе. То, без чего бы я снова превратился в подобие человека, каким был Джозеф и каким сейчас ходит Лоуренс.

— Пхах… пха-ха-ха, — я не сдержался, — Ох, какой же я идиот. О чём я только думал? — я помотал головой и кивнул, — Да, хорошо, мам. Я не один. Мне есть ради чего стараться. Я всегда это будут помнить. Спасибо… большое.

— Ну и славно, — мама встала с улыбкой на лице, — Тебе кушать накла…

— Мам…

— М?

Я поднял глаза, посмотрел на женщину, что мне даже не родная, и за тридцать лет, за две отвратные жизни…

Впервые искренне и счастливо улыбнулся.

— Пожалуйста… ж̙̙͎̙͐͆̈̍и̭̪̭̲̅̊ͣͪв͙͈̲̪̓ͨ̿̎и̠͎̦͎̾̓̂̄т̩̣̭͔́ͬ̏͂е͉̠̥͉̌̃̽ͭ д͎̭̫̠̀͌̈̎о̹̯͓̅̏̎̀ͅл͖͍̺͍̇̀̆̚г̩͓̰̲̓ͣ̃ͪо̗͙̞̳̂̓͛̾.͇̘̖̥ͦͮ̏̂

Всё вокруг зарябило.

Я упал на диван и просто отключился.

* * *

Ночь. Елизавета Росс долго не могла уснуть. Сначала из-за обеспокоенного, явно паникующего сына. Потом, из-за его же слов о долгой жизни.

Забавно, но решившись извиниться за отвратную жизнь, ей напомнили, что есть ещё одна тема, которую стоит обсудить. И на сей раз не только с повзрослевшим Костей, но и с Викой, и, возможно, даже с Теодором.

Лиза… не смогла бы «жить долго». Поэтому, наверное, на последних годах жизни и решила закрыть всё, что её беспокоит. Поэтому так много работала, поэтому сейчас извинялась.

Но она уснула. Усталость и болезнь взяли своё.

Однако, прямо посреди ночи её что-то разбудило.

Она открыла глаза, повернула голову и увидела…

— Костя?… — хрипло пробормотала женщина, — Ч-что ты тут… стоишь?

Она протёрла глаза. Присмотрела.

И моментально проснулась.

Перед кроватью стоял Костя, а из его головы, разрывая кожу и плоть, торчали каменные зубья. Рога, формирующие подобие… короны.

Там, где зубья были больше, был же открыт и светящийся тёмно-синий глаз, освещающий посеревшую, покрытую трещинами кожу.

— И долго ты собиралась это скрывать?

— Ч-что? Сынок, что с то…

— Придётся самому, — он махнул рукой, — Усни и забудь.

И Лиза мирно уснула, напрочь забывая, что ночью кто-то появлялся.