Похитители маяков

Вустен, система Дзеты Лавкрафта, сектор Грация, окраина Приоритета

Мониторинговая станция Галактической Ретрансляторной Сети, собственность ОАО «Кидонианские надпространственные коммуникации»

Вечеринка в самом разгаре, но вместо веселья Келлес флегматично смотрел, как за окном мелкие луны Вустена выстраиваются в красивую линию. Еще пара минут, и первые лучи Дзеты выстрелят из-за планеты – фееричное зрелище. Сам Вустен, напротив, мир довольно скучный: огромный газовый гигант, состоящий из серо-коричневых и белесых слоев, будто огромный торт. За восемнадцать лет работы в этой клоаке галактики Келлесу такое цветовое решение надоело до безумия.

Он окинул взглядом конференц-зал станции и пожалел радостных и слегка пьяных людей. Бедняги с таким рвением праздновали новый вустенский год, словно были его коренными жителями. К чему это все? Лишний повод напиться, что ли?

С другой стороны, большая часть людей здесь – это клерки и системные администраторы ИнтерСети. Их дни – бесконечная череда голограмм с графиками, отчетами, рядами цифр и другой безумно скучной рутины. А за пределами рабочего кабинета – узкие металлические коридоры безжизненного серого цвета. Уровни и отсеки станции отличались между собой только цветами табличек и указателей на стенах, без них даже старожилы не смогли бы найти дорогу. Все идентичное: квартиры, мебель, люди, ведущие одинаково пустые жизни.

Здесь, разумеется, были свои парки, бассейны, спортзалы, прогулочные палубы и прочие «места для релаксации», которые не могли заменить настоящей живой планеты. Искусственными картинками мозг не обмануть: он всегда знает, что на самом деле ты заперт в гигантской стальной коробке и никаких красивых долин и лесов рядом нет – все сплошь бутафория или голограмма.

Келлес вспомнил юность, проведенную рядовым инженерном Ретрансляторной сети: он каждый день летал в новую звездную систему, видел разные миры, звезды, туманности и регулярно выходил в открытый космос. Если ты хоть раз делал шаг за пределы корабля и «вдыхал» этот вакуум, то назад пути не было. Да, некоторые пугались бескрайней пустоты до заикания, но те, кому она приходилась по душе, никогда уже не становились прежними.

Бывало, оттолкнешься от инженерного корыта, закроешь глаза и дрейфуешь меж звезд. Там они такие яркие, что можно обжечься, а ощущение полной невесомости… нет ничего лучше. После такого становится неуютно даже на планете – хочется обратно, в космос, в место абсолютной свободы, где нет никаких границ.

Конечно, занятие это смертельно опасное: пустота не испытывает к людям ни малейшего сострадания. Одна ошибка и ты не вернешься домой. Но что есть жизнь, если в ней нет риска?

Из раздумий вырвал знакомый голос в рации. В последние годы Келлес снимал наушник только перед сном – когда в твоей ответственности целые звездные системы с миллиардами жителей, слова «выходной» и «перерыв» становятся лишь абстрактными идеями.

– Слушай, Хартри, мне нужна твоя помощь, – в голосе Лумара проступила паника, которую Келлес не слышал много лет, с тех пор, как они чуть не взорвались вместе с ядерным реактором поврежденного ретранслятора.

– Опять перепутал команды в терминале? – усмехнулся Хартри и в два глотка осушил бокал дешевого вина.

– Если так, то это был терминал управления самой Вселенной, – нашелся Лумар. – Ты не поверишь, что случилось. Беги сюда, это не шутка!

Они с Келлесом проработали напарниками почти тридцать лет: от простых сварщиков до инженеров, а теперь – системных администраторов кидонианского сегмента ИнтерСети. Так что Хартри ощутил панику старого друга как свою собственную.

– Показывай, – потребовал он, влетая в кабинет. Маленькое и на редкость мрачное помещение, освещенное только мерцанием голограмм да слабых огоньков на серверном оборудовании.

– Это система Последнего Исхода, – Лумар жестом прогнал голограмму с картой сектора и вывел небольшой квадратик со звездой в центре. Вокруг нее по относительно ровным орбитам закружились крохотные планетки. На орбитах, а также по периметру квадрата, мерцали кроваво-красные огоньки. Каждый из них представлял ретранслятор ИнтерСети и цвет означал его состояние: зеленый – в сети и отвечает на запросы, желтый – задержки в передаче, а красный…

– Все мертвы! – Лумар обвел рукой голограмму. На его лице было выражение торжествующего безумия. – Одномоментно. Двенадцать штук вывалились из сети и не отвечают на запросы.

Справа всплыло небольшое текстовое сообщение от местного ИИ: «Ошибка передачи сигнала. Провожу диагностику». Напарник ткнул в него пальцем.

– Уже десять минут так. Машина тоже нифига не понимает.

Келлес силой мысли вызвал перед собой голограмму с терминалом и набрал несколько команд для диагностики состояния маяков в системе. Они с минуту ждали результата, пока не пришло сообщение от ИИ: «Время истекло. Ответ не получен».

– Скажи вслух, ленивая машина! – потребовал Лумар.

– Обозначенные красным узлы недоступны, – ответил из-под потолка сухой синтезированный голос. За время работы на станции Келлес так и не смог понять, мужской у местного ИИ тембр или женский – все слова до скрипа в зубах бесцветны. – Все каналы связи потеряны, узлы в ячейке ГРС-К-112-754743 полностью выведены из строя.

– Уверен, что это не ошибка? – Келлес присел рядом с напарником и открыл историю событий. Судя по записям, ретрансляторы перестали отвечать одновременно. – Пираты не могли незаметно подкрасться сразу к двенадцати маякам!

– Перед потерей связи никаких контактов с транспортными средствами не обнаружено, – проскрежетала машина.

Маяки гиперсвязи (обыватели зовут их навибуями или ретрансляторами) несут на борту самые мощные сканеры в галактике, как на военных крейсерах. Такие засекут даже муху на расстоянии в миллион километров и о любом контакте докладывают в центр управления Сетью, на всякий случай. Если кто-то пытается взять маяк на абордаж, этому бедняге придется несладко: внутри такой штуки ядерный и экзоматериальный реактор, и никакого инстинкта самосохранения. Стоит сделать одно неосторожное движение, как встроенный ИИ запустит процесс перегрева. Пираты лет сто не пытались захватывать буи, разве что в качестве замысловатого способа эвтаназии.

– Что вообще мы знаем? – Келлес ткнул Лумара в плечо.

– Да ничего! – парень вскочил с кресла и подставил кружку под кофейный аппарат. – Ни-че-го. То, что мы наблюдаем – просто невозможно. Нельзя просто так взять и взорвать двенадцать маяков.

– Сообщений о физическом нарушении работы не поступало, – как бы между делом сообщил ИИ.

– Спасибо, мы догадались, – Лумар махнул рукой и расплескал немного кофе на ботинки, но не обратил никакого внимания. – Я не знаю, что делать, честно. Зовем военных?

– По протоколу не положено, – отрезал Келлес. – Раз нет сведений о вооруженной агрессии, то они просто пошлют нас к Гидре. Придется отправить инженеров.

– Без понимания, что случилось? – Лумар с яростью поставил чашку на стол и в этот раз облил пальцы. Кипяток не возымел на него никакого эффекта. – Ты с ума сошел?

– Выбора нет, не сидеть же в ожидании чуда. В Исходе три миллиона людей, – Келлес вызвал над рукой голограмму с первой подвернувшейся энциклопедией. – И это только постоянных жителей. А еще полно колонистов. Такая орда нас живьем сожрет, если не решим проблему. Ты будто первый день в техподдержке.

– Вдруг это все-таки пираты? – уже мягче переспросил Лумар.

– Данных о вооруженной агрессии или наличии пиратских кораблей не поступало, – напомнил ИИ. – Военный флот не примет ваш запрос.

Келлес указал пальцем на потолок. Туда, где, по его мнению, располагались колонки с этим ужасным голосом.

– Машина дело говорит.

Лумар глубоко вздохнул и откинулся на широкую спинку кресла. Затем мысленно вызвал инженеров:

– Ребята, говорит 477-Атлас, у нас код… даже не знаю, какой. Как красный, только в двенадцать раз хуже. Вы не поверите, но отвалилась целая система Последнего Исхода, К-112-754743. Все выглядит очень странно и есть шанс, что там шныряют пираты. Если заметите что-то подозрительное – сразу зовите КВФ1. Но вылетайте, пожалуйста, как можно скорее. Логи2 по инциденту отправляю следом.

– Гидра, вот бы с ними! – воскликнул Келлес. – Только представь: это самое необычное событие в истории ИнтерСети. Быть там, на острие, увидеть своими глазами, что создало такие разрушения… держу пари, это какая-то аномалия. Может, черная дыра?

– Ты идиот, Келлес, – Лумар неодобрительно покачал головой. – Черные дыры неожиданно не появляются.

– Сверхновая тогда?

– Значит, инженерам кранты – сгорят даже в КИЖах3.

– Они ведь не будут вплотную подлетать? Остановятся вдалеке, сделают пару фоток…

Лумар махнул рукой.

– Лучше иди развлекайся дальше.

Это решение Келлес не поддержал, но друг вытолкал его из кабинета и потребовал не возвращаться до пересменки. Вот и помогай людям.

Веселиться Хартри не смог: провел вечер на палубе рекреации, прикидывая варианты, как можно обмануть сканеры. Первым делом он еще раз прочитал все, что нашел о системе Последнего Исхода – точке сбора колонистов, отправляемых Приоритетом за Самборианский траверс. Крайне опасное место, на самой границе Свободных миров – там пиратов больше, чем полицейских в Приоритете. Значит, у Исхода жили вооруженные и хорошо подготовленные к неожиданностям люди. У них были и боевые корабли, и сканеры – мимо такой армады незамеченным не пролетишь.

Келлес не смог найти ответа ни на вопрос «Как?», ни «Зачем?». И когда мозг скатился в откровенные фантазии о пришельцах из других галактик, парень отправился спать.

Утром на работе ощущался информационный вакуум. Никаких новостных репортажей, озабоченных ученых или военных аналитиков. Тишина по всем каналам, будто звездная система не исчезала вовсе. Даже на станции ГРС4, где людям положено волноваться о таких вещах, никто ничего не заметил – Келлес один-единственный сидел у окна в столовой и мрачно смотрел в пустоту.

Только ближе к обеду, когда он успел сменить Лумара и подзабыл о вчерашнем, запястье завибрировало.

Келлес развернул голограмму со входящим вызовом: «Номер не опознан, локация неизвестна». Обычно у работников ГРС более высокий уровень доступа и, даже если звонок поступит из Эсквариата самой королевы, станция сможет выяснить местоположение абонента. Местный ИИ определял координаты неоднократно, а если не мог – звонок был не из гражданской сети.

Хартри перевел дыхание и похлопал себя по щекам, чтобы прогнать сонливость. Затем облизнул пересохшие губы и мысленно приказал принять вызов.

– КНК5 ГРС «Вустенский рубеж», 477-Атлас на связи. С кем я говорю?

– Адмирал Бриксток, 26-й пограничный флот, – сухо ответили с той стороны. – Это вы посылали группу инженеров в систему Последнего Исхода?

– Так точно, – от испуга Келлес ответил по форме, как учили на военной кафедре.

– У меня плохая новость, – офицер сделал небольшую паузу. Видимо, их учат правильно преподносить такие сообщения. – Группа, направленная вами, подверглась нападению неизвестных сил и была похищена.

Сердце ушло в пятки. От резкого перепада давления у Хартри застучало в висках.

– Кто… кто их похитил? – тупо переспросил он.

– Неизвестные силы, – сухо повторил адмирал. – Звоню вам, так как перед исчезновением их баржа разослала широковещательный сигнал бедствия с вашим номером в качестве контакта экстренной связи.

– Спасибо, что сообщили, – дрожащим голосом ответил Келлес. Это он, Гидра раздери, уговорил Лумара отправить людей. Чудовищным усилием воли удалось прогнать навязчивое чувство вины и сосредоточиться на работе. – А что с Сетью?

– Противник уничтожил все оборудование ГРС в системе. Боюсь, у вас будет много дел.

– Буквально все? Но нам нужны недели, чтобы вернуть систему в строй. Можете оставить там передатчик, который хотя бы временно даст местным связь с галактикой?

Адмирал не сразу ответил. Несколько секунд висела пугающая тишина.

– Этого я вам сказать не могу. Но, поверьте, вам бы не понравилось услышанное. Руководство КНК получит рапорт через пару часов, вам его скорее всего не покажут. Мой звонок был жестом доброй воли, в обход протокола. Поэтому все, что мы обсудили – секретно, никто не должен знать, что я звонил побеседовать. Это понятно?

– Да, я понимаю.

– В таком случае, конец связи.

Келлес провел день в прострации. Он пялился на стену, пил дрянной кофе и никак не решался позвонить Лумару. Каждое новое сообщение от ИИ, даже самое безобидное, заставляло его вздрагивать: только бы не еще одна система.

Давящее ощущение вины не хотело уходить. Хартри убедил напарника отправить группу, хотя сам не был уверен, что поступает правильно. А что же стало с жителями Исхода? Будь все в порядке, адмирал ответил бы «да» или «нет» на предложение поделиться передатчиком. Значит, местных тоже забрали? Но кто и как? Миллионы исчезли за считанные часы…

К вечеру Лумар сам заглянул в кабинет и пришлось выложить ему правду. Бедняга долго смотрел в крохотное окошко над рабочим столом и молчал, а затем начал причитать: произошедшее – его ответственность, ведь окончательное решение принял именно он.

Друзья спорили несколько часов и пришли к выводу, что нужно потребовать пояснений от начальства. Раз вояка прислал директорам обслуживающей компании рапорт, то наверняка поделился в нем подробностями.

Руководство КНК в буквальном смысле послало Лумара подальше: он провел больше часа в попытках дозвониться в приемную, затем еще час в перепалке с ИИ-секретарем, а после ему отказали даже в возможности записаться на аудиенцию. Парням предложили два варианта: молчать о случившемся по причине «военной тайны» или увольняться и все равно молчать, потому что иначе Королевская канцелярия отправит их под суд.

– Вы подписывали договор о неразглашении и обязаны его соблюдать, – заявила машина в конце долгого разговора. – Ваше непосредственное руководство и руководство компании, в свою очередь, не обязано отчитываться о том, какие сведения им предоставил Кидонианский военный флот. На этом наша дискуссия закончена.

Голос машины-секретаря лучше имитировал человеческий, чем ИИ инженеров, но оставался таким же бесцветным.

– Да пошла ты, железяка! – Келлес схватил запястье Лумара и закричал прямо в микрофон терминала. – Сожри тебя Гидра!

– Всего хорошего, – объявила машина и прервала разговор.

Они еще немного посидели в тишине, пока писк очередного сообщения не выдернул обоих из транса. Парни синхронно вздрогнули.

– И что теперь делать? – тупо спросил Лумар, жестом прогоняя голограмму с каким-то спамом. – Видимо, придется смириться с тем, что ребята погибли без причины.

– Это я уговорил тебя отправить людей…

– Хватит повторять! Мы не могли знать, что пираты так себя поведут. Они ведь не трогают наших: мы их не сдаем, они нас не замечают, всегда так было… что-то пошло не так… не понимаю только, что.

– А то, что это были не пираты.

– В смысле?

– Ты же видишь, как военные все засекретили? Тут замешаны вещи пострашнее. Ставлю на пришельцев.

Лумар кисло ухмыльнулся, полагая, что напарник шутит, но быстро посерьезнел.

– Ты правда так считаешь?

– Да. Еще вчера бы в такое не поверил, но теперь уверен в их существовании как никогда в жизни.

– И почему же?

– Если у пиратов есть мощный генератор помех, который вырубает целую солнечную систему, они не станут использовать прибор на пограничной планете – там даже воровать нечего. Такие штуки в ход пускают только если хотят взять что-то крупное, а не долбаные маяки или инженерную баржу. Взорвали бы ее и все.

– И зачем этим пришельцам сдалась баржа? И люди на планете?

– Не знаю. Но я уверен, что ничем хорошим это не закончится.

Лумар цокнул и всплеснул руками.

– Ну, значит, звони в Эсквариат и рассказывай им о пришельцах. Уверен, они такое дерьмо каждый день выслушивают.

Келлес медленно поднял глаза на друга и ощутил, как вены кипят от решимости.

– Нет. Я полечу прямо к ним.

– Куда? На Кидонию? С ума сошел?

– Я ничего трезвее в жизни не делал. Буду стучаться во все двери, пока мне не расскажут, что случилось и как это исправить.

– Думаешь, если они могли такое предотвратить, то не сделали бы этого?

– Если не могут, им точно понадобится кто-то со знанием ГРС, – Келлес поочередно указал на себя, а затем на Лумара.

– Ну нет, – напарник замотал головой. – Я туда ни ногой. Не знаю, что за муха тебя укусила, но когда перебесишься, возвра…

– Я не вернусь. Мне все осточертело, дружище: эта консервная банка с людьми, эти бесконечные графики, вид на Вустен за окном. Все, о чем я мечтаю последний год – уволиться и улететь отсюда подальше. Вот теперь появился повод.

Лумар не одобрил такое решение, но отговаривать не стал. Только помог собрать вещи в дорогу и взял выходной, чтобы как следует напиться перед отлетом Келлеса. Они просидели в баре всю ночь, составляя заявление об уходе Хартри, но в итоге получилась бессвязная белиберда – скорее всего, ИИ-кадровик ее не разберет и просто выгонит Келлеса за прогул следующей смены.

Меньше чем через сутки он погрузился на небольшой транспорт до Кассини, столицы сектора, а еще через двое – пересел на лайнер «Исайя», который обещал доставить Хартри прямиком на орбиту Кидонии. Келлес хотел заглянуть домой, на Ноэбию, но отложил визит до лучших времен: родителей давно не было в живых, а оставшиеся родственники вряд ли обрадуются ему – парень не появлялся там лет десять. Повезет, если хотя бы в лицо узнают.

По дороге он много ковырялся в ИнтерСети и даже написал небольшого робота, который искал подходящие по шаблону материалы. Выяснилось, что за последние годы происходили десятки странных массовых исчезновений, пусть и не настолько масштабных. То тут, то там без вести пропадали небольшие поселения на отдаленных планетах, ульи аламарси и военные флоты – каждый раз бесследно.

Келлес собрал материалы и отправил в Эсквариат вместе с описанием инцидента на Исходе. Как и полагается важному правительственному ведомству, отвечать они не стали. Отписались о том, что запрос принят, и дело с концом.

На десятый день пути, почти перед самым прибытием, в Сети появилась новость о мятежниках с Михъельма, которые подняли вооруженное восстание против Монарха. Келлес не особо интересовался той частью космоса, однако смелость этих безумцев не могла не впечатлить. Значит, сейчас оттуда хлынут волны беженцев, и Эсквариату будет не до теорий заговора – нужно как можно скорее прорваться в приемную.

Вживую Кидония даже прекраснее, чем на фотографиях. Когда «Исайя» затормозил, Келлес выбежал на обзорную палубу и еле протиснулся к окнам через толпу. Зелено-синий шар с вкраплениями белых облаков, окруженный кольцами пыли и льда, которые блестели, словно черно-белая радуга. Планета сияла в ярких лучах Мираж и ослепляла своей простой, но изящной красотой.

При населении системы под двести миллиардов человек, включая другие планеты и станции, кидонианцы умудрились сохранить экологию родного мира в идеальном состоянии. Они уничтожили только отдельные виды – слишком ядовитые, чтобы их гладить. На Кидонию запрещено приземляться большинству типов кораблей, так что «Исайя» высадил пассажиров на орбите. Дальше, «вниз», Келлесу предстояло проделать путь в менее комфортных условиях.

Очередь на орбитальном вокзале растянулась на целых полчаса, плюс парню пришлось побеседовать с двумя нарядами полиции и подождать, пока оба пробьют его по международным базам. Таких же несчастных вокруг оказалось предостаточно. Видимо, из-за проблем на Земле власти стали чересчур подозрительными.

Зато лишние минуты на вокзале позволили вдоволь налюбоваться столицей. Станция расположилась так близко к кольцам планеты, что проходящий сквозь них свет в какой-то момент заиграл разноцветным покрывалом на окнах. Келлес ощутил детский восторг и не мог оторваться от созерцания, даже когда пришло время погружаться на маршрутку до планеты. Странно, но многие люди этой красоты не заметили: из тысяч пассажиров едва ли несколько десятков прилипли к окнам, причем большинство – дети.

Перед самой посадкой на транспорт его снова остановил патруль. Но эти двое были какими-то странными: доспехи не черные, как у полицейских, а бело-зеленые, военного образца. Никаких пометок с опознавательными знаками или званием разглядеть не удалось, только одно слово на левой части нагрудника: «Эсквариат».

– Келлес Хартри? – к нему обратилась высокая девушка с длинными темно-рыжими волосами. Их водопадами раскидало по броне, столь живописно, что у бедняги перехватило дух. Он несколько секунд пялился на ее локоны и совершенно забыл, как звучал вопрос.

– Я же говорил, парниша больной, – заявил второй эсквайр. Такой же высокий, но совершенно лысый. Он щелкнул пальцами у Келлеса перед лицом. – Просыпайся, принцесса.

– Д-да, я Келлес, да, – спешно ответил Хартри.